Правовое регулирование взаимоотношений государства и религиозных объединений

Размещено на http://www.allbest.ru/

24

Правовое регулирование взаимоотношений государства и

религиозных объединений

Общая характеристика исследовательской работы

государство религия свобода вероисповедание

Актуальность исследования. Вопрос о взаимоотношении государства и религиозных объединений на протяжении столетий является одним из основных вопросов государственного строительства в России. «Поскольку деятельность церкви не ограничивается сферой только духовного влияния, а часто затрагивает государственные и общественные интересы, то государство просто не может не вторгаться в эту область» [1], - это высказывание российского государствоведа Н.М. Коркунова очень точно отражает необходимость изучения правовых основ взаимоотношений властных структур с религиозными организациями.

История Российского государства изобилует примерами пристального внимания государства к религии и влияния религии на государственные дела. Отношения светских и религиозных властей складывались в нашей стране неоднозначно, вырабатывались различные модели государственно-церковной политики, возникали и изменялись формы взаимодействия между институтами государства и религиозными образованиями. Они получали свое выражение в соответствующем законодательстве, закрепляющем не только содержание и характер государственно-конфессиональных отношений, но и перспективы таких отношений, представления государства о роли и функциях религиозных организаций, их месте в жизни общества.

Поэтому сегодня, когда перед наукой стоит задача создания концептуальной научной базы законодательства, которое позволило бы найти наиболее совершенные способы правового регулирования, весьма актуальным становится обращение к историческому опыту взаимодействия государства и религиозных объединений. Это позволяет выявить специфические особенности построения государственно-конфессиональных отношений в различные периоды времени, что в свою очередь поможет объективно оценить современную модель таких отношений, будет содействовать созданию прочной правовой базы, способствующей их развитию.

Общественно-политические процессы реформирования, развернувшиеся в 90-е годы XX в., направленные на модернизацию социально-экономических и правовых отношений, и повлекшие коренные изменения в государственном и политическом устройстве страны, серьезным образом отразились на сфере государственно-конфессиональных отношений, которая перешла на качественно новый уровень развития. Отдельной строкой в историю осуществляемой конституционно-правовой реформы в России впишется год 1997, он ознаменовался принятием Федерального закона «О свободе совести и о религиозных объединениях» и открыл новую страницу в регулировании отношений в области прав человека и гражданина на свободу совести и свободу вероисповедания, деятельности религиозных объединений.

Бесспорны положительные результаты проведенных преобразований. Вместе с тем, нельзя утверждать, что сложный и многотрудный процесс правового реформирования в данной сфере завершен. Анализ сложившейся в результате применения закона практики позволяет констатировать, что правовое обеспечение взаимоотношений государства и религиозных объединений требует совершенствования, адекватного законодательного реагирования на процессы, происходящие в межконфессиональных и межнациональных отношениях. Именно от качественного уровня законодательства о свободе совести напрямую зависит духовная стабильность в обществе.

Это обстоятельство определяет необходимость дальнейшего исследования современного правового статуса религиозных объединений как неотъемлемого элемента системы государственно-конфессиональных отношений, что важно не только в научно-теоретическом плане, но приобретает практическое значение.

Научная разработанность темы исследования

На протяжении всей истории человечества не ослабевает интерес к проблемам, связанным с осмыслением содержания права на свободу совести, поиском оптимальной модели взаимодействия государства и религиозных институтов. Эти вопросы выступают объектом самого пристального внимания не только со стороны историков, философов, социологов, религиоведов, в целом достойное место они занимают и в отечественной юридической науке.

Отдельным аспектам государственной вероисповедной политики, анализу правового положения Русской православной церкви и иных религиозных обществ, юридической оценке существующих религиозных ценностей уделяли большое внимание русские ученые-государствоведы второй половины XIX-начала XX вв.: В. Кильчевский, Б.А. Кистяковский, С.А. Котляревский, Н.М. Коркунов, М.А. Рейснер, И.М. Свешников, Ю. Скобельцина и др.

Советский этап исследования проблемы характеризуется появлением массы статей, брошюр и книг агитационного характера, главный акцент в которых ставился на решение конкретной стратегической задачи государства вытеснение религии из всех сфер общественной жизни. Однако, несмотря на то, что любое научное исследование несло на себе идеологический отпечаток, отличалось отсутствием критики законодательства, тем не менее, нельзя отрицать серьезный теоретический вклад в разработку проблем правового регулирования отношений государства и религиозных объединений и отдельных моментов юридического статуса последних таких ученых как А.И. Барменков, А.И. Виноградов, Н.П. Гаевая, Г.Р. Гольст, В.Н. Калинин, В.В. Клочков, М.Г. Кириченко, А.А. Круглов, В.К. Лауринайтис, Р.А. Куроедов, М.М. Персиц, Ю.А. Розембаум, Ф.М. Рудинский, А. Седюлин, М. Сташевский, И.Е. Фарбер. Их труды во многом способствовали расширению общих и теоретических познаний автора в исследуемой области.

90-е годы, ознаменовавшие собой начало существенных преобразований в развитии нормативного регулирования свободы совести и деятельности конфессиональных объединений, когда появилась реальная возможность объективного исторического анализа данной сферы общественных отношений, возникла необходимость в освещении вопросов конституционно-правового реформирования государственной религиозной политики, послужили дополнительным стимулом к научным изысканиям в этой области, о чем свидетельствует большое количество диссертаций, монографий, научных статей. Среди трудов, имеющих теоретическое значение для исследования, следует выделить работы А.С. Ловинюкова, Г.П. Лупарева, М.П. Мчедлова, М.И. Одинцова, В.Н. Савельева, которые существенно расширили научные представления о правовом регулировании свободы совести и взаимодействии государства с религиозными объединениями.

Новый всплеск внимания научной общественности (юристов, историков, политологов, религиоведов) к проблеме правовой регламентации деятельности религиозных объединений вызвала разработка и принятие Федерального закона 1997 г. «О свободе совести и о религиозных объединениях». Юридический анализ ряда наиболее спорных положений этого нормативного акта присутствует в публикациях А.Б. Агапова, П.Н. Дозорцева, А.И. Кудрявцева, Г.А. Михайлова, Л.А. Морозовой, А.В. Пчелинцева, В.В. Ряховского, Е. Салыгина, С.Б. Филатова. В 1998 г. А.Е. Себенцовым был подготовлен первый комментарий к Закону о свободе совести, явившийся ответом на потребность разобраться в содержании нового закона, понять его место в системе российского законодательства.

В 2000 г. И.Н. Вишняковой и С.Ю. Симорот были защищены кандидатские диссертации на соискание ученой степени кандидата юридических наук, посвященные анализу конституционно-правового регулирования института свободы совести и свободы вероисповедания в Российской Федерации [2].

Несмотря на столь обширный круг ученых, занимающихся вопросами взаимоотношений государства и религиозных объединений, следует подчеркнуть, что в науке до сих пор не имеется единой юридической оценки нового закона, не прекращаются споры по проблемам реализации его положений. При этом, создание благоприятных условий для реформирования государственно-конфессиональных отношений предполагает дальнейшее изучение как позитивных, так и негативных факторов, влияющих на их развитие. Более того, отсутствие четко сформулированной концепции, определяющей приоритеты, цели и задачи таких отношений, требует системного подхода в изучении социальной природы религиозных объединений, анализе основных проблем правового регулирования их деятельности.

В связи с этим, в диссертационной работе предпринята попытка комплексного исследования современного законодательства о свободе совести и о религиозных объединениях и механизма его реализации, опирающегося на сопоставительный анализ с предыдущими нормативными актами и изучение зарубежного опыта моделирования взаимоотношений государства с конфессиональными объединениями. Именно это и является целью настоящего исследования.

Задачи исследования

- рассмотреть процесс становления государственно-конфессиональных отношений на разных этапах исторического развития России;

- оценить современную модель отношений государства и религиозных объединений, раскрыть содержание и принципы государственной политики в области свободы совести;

- провести сравнительный анализ действующего законодательства с предыдущими нормативными актами, показать концептуальный замысел и главные новации Федерального закона «О свободе совести и о религиозных объединениях»;

- исследовать юридические признаки религиозных объединений, очертить строгие законодательные критерии, лежащие в основе признания объединения религиозным;

- проанализировать имеющееся и дать собственное определение понятия религиозного объединения;

- прокомментировать изменения в правовом положении религиозных объединений;

- разработать рекомендации по устранению внутренних противоречий Закона о свободе совести и предложения по совершенствованию действующего законодательства, регулирующего деятельность религиозных объединений.

Объект исследования

Объектом исследования является сфера государственно-конфессиональных отношений, складывающихся на различных этапах развития законодательства, а также современное состояние конституционно-правового регулирования свободы совести и деятельности религиозных объединений.

Методологические основы исследования

Методологической основой настоящего исследования является целый комплекс научных методов познания: диалектический, исторический, сравнительно-правовой, конкретно-социологический и статистический. В процессе разработки темы широко использовались системный подход, методы логического и структурного анализа.

Теоретические основы исследования

В качестве теоретической базы исследования использованы научные труды по конституционному (государственному) праву России, конституционному праву зарубежных стран, философии, истории, религиоведению, гражданскому, административному и др. отраслям права.

Нормативная база исследования

Нормативную базу исследования составили нормативно-правовые акты Российской Империи XVIII - начала XX веков, законы, декреты, инструкции, постановления и иные официальные документы, принятые в советский период, действующее законодательство Российской Федерации, в том числе постановления и определения Конституционного Суда Российской Федерации, законодательные акты субъектов Российской Федерации, международные документы, а также отдельные нормативные акты зарубежных государств.

Научная новизна исследования

Исследование представляет собой попытку провести комплексный анализ законодательства, регулирующего сферу государственно-конфессиональных отношений на самых важных исторических этапах государственного строительства в России, что позволило оценить современное состояние и перспективы развития таких отношений, сформулировать общие основы правового статуса религиозных объединений. В работе обоснованы следующие теоретические положения и выводы, которые выносятся на защиту:

1. Исторический опыт России показывает, что формы взаимосвязей государства и религиозных институтов складываются и изменяются по мере трансформации представлений о месте религии в жизни общества, функциях, социальном предназначении и сфере деятельности религиозных объединений. Государственно-конфессиональные отношения выступают показателем политической и правовой культуры общества на данном историческом этапе развития государства.

2. В условиях демократического светского государства характер и модель государственной вероисповедной политики, создание цивилизованных правовых оснований участия религиозных объединений в общественной жизни, отвечающее международным стандартам в области религиозной свободы, зависят от степени разработанности и адекватности правового регулирования деятельности религиозных объединений.

3. Свобода совести выступает первоосновой для взаимоотношений человека и государства в вопросах вероисповедного или мировоззренческого выбора, построения отношений государства и религиозных объединений. По своей природе свобода совести означает духовное и юридическое право граждан на свободный выбор формы своего отношения к религии, выражающееся в возможности выбирать и исповедовать ту или иную веру, отправлять религиозные культы, распространять свои религиозные взгляды и действовать в соответствии с ними или отказаться от признания какого-либо вероучения, свободно формировать и пропагандировать атеистические и иные мировоззренческие убеждения. Коллективная форма реализации свободы совести объективируется посредством создания и деятельности религиозных объединений.

4. Религиозные объединения - институционализированные образования, являющиеся разновидностью самодеятельно возникающих объединений граждан. Понятие религиозного объединения, введенное Законом о свободе совести, научно несостоятельно и внутренне противоречиво. Представлено собственное определение.

5. Государство вправе пойти по пути наделения некоторых религиозных объединений дополнительными законодательными привилегиями, что может быть вызвано историческими условиями, нравственно-этическими традициями, социальными и политическими причинами, продиктовано общегосударственными интересами и национальными приоритетами.

6. Установление временных «испытательных» или адаптационных цензов для получения статуса юридического лица не способствует нормализации государственно-конфессиональных отношений и не препятствует распространению новых религиозных групп, использующих незаконные методы привлечения к числу своих сторонников и нарушающих права и свободы граждан. Государство должно обеспечить такой уровень признания, который доступен всем религиозным группам, что облегчит процедуру контроля за их деятельностью.

7. Религиозный фактор оказывает весьма существенное влияние на политическую, социальную, культурную и нравственную сферы жизни, может выступать консолидирующим или, наоборот, дестабилизирующим началом. Приоритетным направлением взаимных действий органов государственной власти и конфессиональных объединений должна стать деятельность, направленная на недопущение обострения социальной напряженности в обществе.

Теоретическая и практическая значимость исследования

Результаты исследования позволяют составить целостную картину специфических особенностей государственно-конфессиональных отношений в разные исторические эпохи развития России, расширить научные представления о современных взаимоотношениях государства и религиозных объединений. Сформулированные в работе выводы могут быть использованы для дальнейшего обновления законодательства, регулирующего вопросы свободы совести и деятельности религиозных объединений, выступить теоретической базой для разработки более совершенных механизмов его реализации.

Теоретические положения проведенного исследования могут служить дополнительным научным материалом в учебном процессе при изучении курса «Конституционное право России», при разработке смежных проблем в области религиоведения и политологии.

Апробация результатов исследования

Материалы исследования отражены в научных публикациях автора. Основные теоретические разработки и положения, выносимые на защиту, использовались при чтении лекций по конституционному праву России, проведении соответствующих семинарских занятий, обсуждались на Всероссийской научно-практической конференции «Христианство и ислам на рубеже веков», внутривузовских научно-теоретических конференциях в Оренбургском институте Московской государственной юридической академии и межвузовской научно-практической конференции «Религия, религиозные организации и государство в России на рубеже XX-XXI веков» в Оренбургском государственном аграрном университете.

Структура работы и ее объем

Структура работы обусловлена характером исследуемых проблем. Диссертация состоит из введения, двух глав, включающих в себя восемь параграфов, списка источников и используемой литературы.

Первая глава «Становление и развитие законодательства, регулирующего сферу государственно-конфессиональных отношений» состоит из пяти параграфов.

В первом параграфе «Государство и церковь до революции 1917 года» раскрываются особенности государственно-конфессиональных отношений в дореволюционной России. Анализ нормативно-правовых актов исследуемой эпохи позволил заключить, что в русском законодательстве церковь (православная) и государство рассматривались как единый организм, их отношения строились на основе тесной связи и взаимодействия, когда все, что составляет предмет внутренней религиозной жизни человека, входит в область действия церкви, а ее внешние проявления - область государственная. Кроме того, характерной особенностью этого периода является тесное слияние религии и права, переплетение юридических норм с каноническими, обеспечение исполнения церковных предписаний мерами государственного принуждения.

В процессе развития законодательного регулирования отношений государства и религиозных объединений диссертантом выделяются несколько этапов:

1) период до начала XVIII века. В это время Московская Русь строго придерживалась византийской системы государственной религии, когда благоденствие государства состояло во взаимодействии и согласии царской и церковной властей, где общим правилом была обязательная принадлежность коренного населения к греко-восточному исповеданию, а вероотступничество, ересь, раскол были не только религиозным грехом, но и уголовным преступлением [3].

Выступления против религии рассматривались законодателем как наиболее опасные уголовно наказуемые деяния, посягающие на православие как на «символ русской национальности» [4]. Этот вывод подтверждает анализ таких памятников русского права, как Судебник 1497 г., Соборное Уложение 1649 г., Артикул воинский 1715 г.

2) период с 1721 г. до конца XIX века, характеризуется, во-первых, реформой церковного управления, проведенной Петром I, когда принятый в 1721 г. Регламент Духовной Коллегии ликвидировал патриаршество и поставил во главе церкви Святейший Правительствующий Синод, призванный управлять всей религиозной жизнью на основании узаконений и распоряжений государства. Церковь утрачивает свою независимость.

Во-вторых, в процессе общей кодификации российского законодательства, проведенной в XIX в., были систематизированы нормативные акты, регламентирующие сферу религиозной свободы и правовой статус конфессий. Поэтому, в работе проводится анализ концептуальных положений соответствующих норм Свода Законов Российской Империи, позволивший в целом оценить политику законодателя в подходе к государственно-конфессиональным отношениям. В результате было выявлено, что к числу наиболее существенных особенностей исследуемого периода относится, прежде всего, отсутствие религиозной свободы, когда православие объявлялось господствующей религией, «отпадение» от него либо переход в другую веру, свобода выбора веры или неверия законом вообще не допускались. Кроме того, законодательно закреплялось неравенство религиозных обществ, когда первенствующей оставалась православная церковь, а все остальные религиозные объединения по признаку взаимоотношений с государством относились к разряду или «терпимых» или «гонимых». Все установления православной церкви имели отчасти государственный характер и оказывали максимум влияния на ход государственной жизни, а в законодательстве отводилось большое место охране незыблемых основ господствующего положения православия.

3) период с 1905 по 1917 гг., связан с серьезными изменениями в вероисповедной политике государства. Для характеристики этого этапа государственных преобразований как нельзя лучше применим вывод одного из ведущих дореволюционных государствоведов В.Е. Якушкина, утверждавшего, что общим явлением исторической жизни является стремление общества к свободе, проявление этой свободы, и мы наблюдаем их в русской истории [5]. В полной мере это отразилось и в религиозной сфере. Принимаются весьма прогрессивные законодательные акты (в их числе Высочайший Указ 1905 г. «Об укреплении начал веротерпимости», Постановления Временного правительства 1917 г. «Об отмене вероисповедных и национальных ограничений» и «О свободе совести»), снявшие прежние стеснения в отношении исповеданий неправославной веры, предоставившие свободу и самостоятельность церковным обществам. Их анализ позволяет сделать вывод, что важнейшим демократическим достижением дореволюционного законодательства Российской Империи стало закрепление свободы совести. Вместе с тем, православие продолжало выступать в качестве государственной религии, когда Русская православная церковь принимала активное участие в государственной и общественной жизни.

Во втором параграфе «Советское законодательство о религиозных культах» представлен анализ нормативных актов, принятых в период с 1917 по 1975 гг. (декреты, постановления, инструкции) и объединенных в так называемое законодательство о религиозных культах, которое в корне изменило основы вероисповедальной политики, существовавшие до Октября 1917 г., разорвало многовековой союз между церковью и государством, сыграло ведущую роль в секуляризации общественной жизни.

В это время возникает принципиально новая форма государственно-конфессиональных отношений - отделение церкви от государства [6]. Этот принцип выразился в том, что религия становится частным делом каждого гражданина, имеющего право верить и молиться так, как велит ему совесть, свободно переходить из одной религии в другую или оставаться неверующим. Государственная власть не должна вмешиваться во внутреннюю каноническую деятельность религиозных обществ, которые в свою очередь не вправе вмешиваться в государственные дела и могут ограничиваться только удовлетворением религиозных потребностей граждан.

Многие ученые справедливо указывали на научную несостоятельность и необоснованность понятия «законодательство о религиозных культах», поскольку культовой деятельностью может охватываться исключительно внутренняя деятельность религиозных индивидов, групп и организаций, выражающаяся в различных формах культовых актов (мистические действия, обряды, молитвы, заклинания и т. п.) [7]. Такая деятельность не является компонентом государственно-конфессиональных отношений и, разумеется, закон эту сторону регулировать просто не может. Кроме того, законодатель не учел и другое обстоятельство: подобные правовые нормы также затрагивают и права неверующих. Поэтому, комплекс норм, регулирующих данную сферу отношений, более правильно было назвать законодательством о свободе совести и о религиозных объединениях.

Анализ основных аспектов советского законодательства позволяет сделать следующие выводы. Прежде всего, не стоит отрицать, что теоретические основы советской модели отношений государства и религиозных объединений формировались на базе вполне демократических принципов «светского государства»: отделение церкви от государства и школы от церкви, равенство граждан независимо от их отношения религии и признания за ними права не только исповедовать любую религию, но и не исповедовать никакой, равенство религиозных объединений перед законом.

Однако практика реализации этих принципов свидетельствует, что в их основе неизменно находились соответствующие тому времени идеологические мотивы. Приоритетный характер при выработке и реализации политики по отношению к религиозным организациям имело решение стратегической задачи - «освобождение совести от религиозного дурмана». Именно привнесение в государственно-конфессиональные отношения идеологических постулатов сыграло свою негативную роль.

Законодатель всячески стремился ограничить деятельность религиозных объединений и вытеснить их из всех сфер жизни общества. Они были лишены прав юридического лица, перестали быть собственниками церковного имущества, не могли распоряжаться им, потому как все церковные земли, строения, храмы, предметы культа были изъяты и национализированы. Закон не предусматривал самостоятельность религиозного объединения как самоуправляемой организационной структуры, наделив возможностью участия в правоотношениях лишь отдельных его членов, причем от своего имени. Даже внутрикультовую деятельность такие объединения не могли осуществлять до момента государственной регистрации, которая представляла очень сложную и многоступенчатую процедуру.

На конституционном уровне баланс религиозной и нерелигиозной свободы был нарушен в пользу атеистической пропаганды. «Всякая пропагандистская и агитационная деятельность церковников и религиозников (и тем более миссионерская) рассматривается как выходящая за пределы охраняемой законом свободы вероисповеданий» [8], - такой тезис лежал в основе отношения к внекультовой деятельности религиозных сообществ.

Оценивая советский период государственно-конфессиональных отношений, нельзя не согласиться с М.И. Одинцовым в том, что «по сути, религиозные общества превратились в некие резервации для исповедывающих те или иные религиозные убеждения граждан» [9].

В параграфе третьем «Создание новой государственной вероисповедной политики (1990 г.)» отмечается, что год 1990 знаменует собой начало определенной трансформации государственной политики по отношению к положению религиозных объединений, а происходящие в обществе процессы демократизации пусть медленно, но приводят к заметному «потеплению» в исследуемой сфере, что неминуемо отразилось на законотворчестве. Назрела реальная необходимость принятия отдельного закона, регулирующего взаимоотношения государства и религиозных объединений. В таком качестве выступили Закон СССР «О свободе совести и религиозных организациях» и Закон РСФСР «О свободе вероисповеданий», которые подвели своеобразный итог советской концепции построения государственно-конфессиональных отношений. Анализ основных положений указанного законодательства позволяет говорить о том, что оно отличалось от предшествующих актов, прежде всего, своей демократичностью, а провозглашенные принципы были направлены на реальное обеспечение свободы совести. До необходимого минимума было сведено государственно-правовое регулирование деятельности религиозных объединений, получивших цивилизованные правовые основания своего участия в общественной жизни: за ними были признаны права юридического лица, они могли иметь в собственности молитвенные здания и культовое имущество, значительно упростилась процедура их регистрации, были сняты все неоправданные ограничения на культурно-просветительскую, благотворительную, производственно-хозяйственную деятельность религиозных объединений. Другими словами, свобода религиозной жизни получила новое правовое обеспечение. Этот вывод наглядно подтверждается с помощью таблицы, где прослеживается динамика роста конфессий и числа входящих в них религиозных объединений.

При всей своей прогрессивности указанные законы не были лишены недостатков. Серьезные юридические неточности и определенные недоработки имел союзный закон (например, его содержание не соответствовало общему названию, когда 2/3 норм посвящалось деятельности религиозных организаций, а вопросам свободы совести отводилось лишь незначительное место). Определенной юридической корректировки требовали многие положения российского закона, а ряд норм оказались неэффективны на практике. В первую очередь, диссертант обращает внимание на название закона, доказывая, что оно научно несостоятельно и нарушает все правила юридической логики. Далее указывается на спорность норм, регулирующих порядок образования и деятельности религиозных объединений.

Рассматривая действенность норм Закона 1990 г. «О свободе вероисповеданий», можно сделать вывод, что многие из них оказались малоэффективны и безжизненны не потому, что неудачные, а в значительной степени оттого, что не исполнялись и часто нарушались на практике. Государственная вероисповедная политика еще не была оформлена в целостную модель, а системный подход к разрешению возникших проблем отсутствовал.

В параграфе четвертом «Конституционно-правовое реформирование в 1993-1997 гг.» основное внимание концентрируется на изучении религиозной ситуации, сложившейся после принятия новой Конституции 1993 года. Она заложила современные принципы построения государственно-конфессиональных отношений, которые основаны на вполне цивилизованных началах и подтверждают приверженность России к соблюдению общепризнанных международно-правовых норм в области религиозной свободы.

Диссертант пришел к выводу, что в исследуемый период религиозную ситуацию нельзя оценить однозначно. С одной стороны, происходят большие позитивные изменения. По образному выражению Л.Ф. Колесникова, в это время страна переживает настоящий «религиозный ренессанс» [10]. Тысячи культовых зданий переданы верующим, открыты десятки монастырей, духовных учебных заведений, значительно расширилась сфера деятельности религиозных объединений, наблюдается их стабильный рост, появляются абсолютно новые организации, не существовавшие до этого.

Но, с другой стороны, предоставление религиозным объединениям максимальной свободы приводит к тому, что очевидными становятся деструктивные тенденции. Автор увидел их в следующем: взрывной рост конфессиональных новообразований; появление не традиционных для российского менталитета религиозных движений; бесконтрольный въезд в Россию тысячи иностранных миссионеров и проповедников, создающих проблемы для безопасности и стабильности общества; сохранение общей тенденции действовать без получения прав юридического лица. К 1997 г. на территории России действовало около 16-18 тысяч религиозных объединений без прав юридического лица. Субъекты Российской Федерации, сетуя на отставание федерального законодательства от запросов создавшейся обстановки, начинают принимать собственные нормативные акты, регламентирующие пребывание на их территории проповедников и миссионеров, деятельность иностранных религиозных организаций. Юридическая экспертиза отдельных таких актов выявила нарушения Конституции и ущемление прав верующих. Набирает силу процесс политизации деятельности отдельных религиозных организаций и сакрализации политики государства, нарушается равенство конфессий, возрождаются религиозные трения, межэтнические конфликты.

Произошедшие изменения объективно потребовали своего адекватного отражения и правового закрепления в законодательстве. Этот вопрос активно дебатируется на федеральном уровне. Выбор оптимальной для России модели взаимоотношений государства и религиозных объединений стал ключевой проблемой парламентских слушаний, проходивших в 1995 г. [11]

В работе излагаются основные положения дискуссии, развернувшейся также в научных кругах по поводу целесообразности принятия нового закона, который бы установил строжайшие критерии отбора религиозных организаций для их регистрации, поставил серьезный заслон для проникновения в Россию новых религиозных учений. Несмотря на противоположные точки зрения, все авторы сходятся в одном: законодательные основы деятельности религиозных объединений нуждаются в совершенствовании.

Такой вывод послужил основной причиной появления нового Федерального закона от 26 сентября 1997 г. «О свободе совести и о религиозных объединениях». Диссертант счел весьма уместным затронуть вопрос о принятии данного акта и выяснил, что судьба закона складывалась достаточно драматично. Он явился результатом длительных дискуссий, непростого компромисса между сторонниками противоположных точек зрения, прошел длительную и трудоемкую процедуру согласований и уточнений, стал объектом самого пристального внимания российской общественности, вызвал повышенный интерес международных правозащитных организаций и зарубежных государств. Здесь же обращается внимание на то, что положения закона продолжают служить объектом споров в связи с недостаточной проработанностью и внутренней противоречивостью его норм, чрезмерной регламентацией в отношении одних и законодательной лаконичностью по отношению к другим вопросам.

В параграфе пятом «Современные принципы взаимоотношений государства и религиозных объединений» диссертант обращается к рассмотрению тех законодательных положений, которые для характеристики современной модели государственно-конфессиональных отношений имеют первостепенное значение. Они позволяют судить о том, закрепляются ли в государстве в полной мере общепризнанные международно-правовыми нормами права человека и гражданина в области религиозной свободы, показывают, созданы ли реальные условия для пользования этими правами, содействует ли государство их развитию, охране и защите.

Первоосновой для взаимоотношений государства, личности и объединений верующих выступает свобода совести. Изучение юридической, философской и религиоведческой литературы позволило автору сделать вывод, что «совесть» - термин далеко не юридический, а, прежде всего, категория этическая, в морально-философском плане традиционно используемая для обозначения мировоззренческих начал в человеке, это чувство нравственной оценки содержания и последствий своих поступков, которое всегда индивидуально и свободно. Что касается понятия «свободы совести», то, суммировав воедино сложный и разнообразный комплекс всех составляющих этот институт аспектов, можно заключить, что свобода совести по своей природе означает, прежде всего, духовное и юридическое право человека на выбор формы своего отношения к религии. Это естественное право каждого самостоятельно решать вопрос, руководствоваться ли ему в оценках своих поступков и мыслей религиозными догмами, иметь религиозное мировоззрение или свободно отказаться от них.

Диссертант полагает, что преимуществом нового закона является включение в законодательную лексику термина «свобода совести», заменившего более узкое понятие «свобода вероисповеданий» и вернувшего рассматриваемому институту традиционное содержание, а его упущением - рассмотрение свободы совести и свободы вероисповедания в качестве синонимов, неопределенность понятия «иные убеждения», отсутствие упоминания об атеистических убеждениях.

Отдельное внимание в работе уделено анализу норм закона, содержащих юридические гарантии, призванные обеспечить индивидуальную свободу каждого человека в духовной сфере его жизнедеятельности.

Следующая часть параграфа посвящена рассмотрению законодательных положений, составляющих основу современной концепции, определяющей принципы взаимоотношений государства и религиозных объединений, где реализация свободы совести выражается уже в коллективной форме. В первую очередь диссертант обращается к мировому опыту взаимодействия государства и действующих в нем конфессий. Здесь описаны характерные черты тех стран, где существует государственная церковь, имеющая привилегированное положение по сравнению с другими вероисповеданиями, а религия в той или иной форме является важнейшей составной частью жизни общества (в их числе Великобритания, Греция, большинство мусульманских государств). Отдельное место отведено тем государствам, где в качестве предпочтительного режима отношения с религиозными образованиями выбрано отделение церкви от государства (США, Франция, Германия, государства-участники СНГ). В работе подчеркивается, что каждому светскому государству присущи свои неповторимые особенности вероисповедной политики. Объясняется это тем, что государственно-конфессиональные отношения подвергнуты сильному влиянию исторического опыта, поэтому во многих странах (Болгария, Испания, Грузия и др.) закрепляется преимущественное положение отдельных вероисповеданий.

Анализ российского законодательства показал, что в качестве одной из основ конституционного строя выступает провозглашение России светским государством. Этот принцип разделяет порознь государственную и религиозную сферы. Включение в конституционную лексику запрета на существование государственной или обязательной религиозной идеологии означает, что Российское государство не приемлет никакую из религиозных систем в качестве официальной, не исходит из предписаний религиозных догм, предоставляя гражданам возможность свободно делать мировоззренческий или вероисповедный выбор.

В работе последовательно раскрываются те ограничения, которые накладывает принцип отделения на государство с одной стороны и на религиозные объединения с другой. Указывается, что в настоящее время религиозные объединения полностью свободны в канонических, культовых и организационных вопросах, однако их участие в отдельных сферах государственной жизни законом ограничено.

Диссертант, как и многие исследователи проблемы, не только юристы, но и философы, историки, религиоведы задается вопросом: возможно ли полное отделение религиозных объединений от государства? «Отделить церковь от государства никогда и никому не удастся», - указывал в одном из своих учений архиепископ Иоанн (Шаховский) [12]. Интерпретировав этот теологический вывод словами юристов, можно отметить, что в результате отделения отношения между религиозными объединениями и государством не прекращаются. Отделение не следует понимать в буквальном смысле слова, оно и не предполагают полной изоляции. Хотя церковь приобретает статус самостоятельности, она существует внутри государства, а ее приверженцы являются гражданами своей страны.

Однако такое положение отнюдь не дает оснований для нарушения конституционного предписания об отделении религиозных объединений от государства, что, к сожалению, имеет место в настоящее время. По мнению диссертанта, современная религиозная ситуация вызывает определенные опасения. Нередки случаи участия религиозных организаций в выполнении государственных функций, их присутствия на государственных мероприятиях, активной деятельности на политическом поприще. И дело здесь не в законодательной неурегулированности, а в несоблюдении конституционных положений, фактическом отходе от принципов светского государства.

Принципиально важной проблемой становится нарушение равноправия конфессий, что в свою очередь создает потенциальную возможность для межконфессиональных конфликтов. На практике оказалось очень сложным обеспечить равные гарантии и равную правовую защиту маленькому приходу или отдельной группе мало кому известной конфессии с численным составом в 10 человек и религиозной организации, чью юрисдикцию признают миллионы верующих. Разумеется, их потенциал несравним и они никогда не будут обладать одинаковым авторитетом и влиянием. Поэтому государство обязано выработать четкий механизм исполнения закона, а соответствующие государственные органы, в первую очередь, сами должны строго следовать букве Конституции и Закона о свободе совести.

Вторая глава «Правовое положение религиозных объединений» состоит из трех параграфов.

В первом параграфе «Понятие и виды религиозных объединений» рассматривается понятие религиозного объединения, выявлены его основные юридические признаки, отграничивающие культовые объединения от других образований, проанализировано, какое содержание вкладывают в этот институт правовые нормы.

Автор обращает внимание на тот факт, что действующая Конституция не восприняла употребляемый в предшествующих Основных законах термин «церковь», заменив его более точным понятием - «религиозные объединения», что представляется совершенно правильным. Использование ненаучного термина «церковь» не позволяет охватить вниманием все разнообразие существующих форм объединений верующих, тем более что не каждое конфессиональное формирование может именоваться церковью (например, это название неприемлемо в отношении мусульманских, иудейских или буддийских общин).

Проанализировав законодательные формулировки, представленные в Законе о свободе совести и Законе о некоммерческих объединениях, диссертант пришел к выводу, что религиозные образования являются разновидностью самодеятельно возникающих объединений граждан, обычно называемых общественными. Поэтому религиозным объединениям присущи общие черты, подтверждающие их принадлежность к общественным объединениям. К ним относятся такие организационные признаки, как добровольность создания, равноправие членов или участников, самоуправляемость организации.

Специфическая особенность религиозных организаций выражается в том, что существование любой религиозной общности детерминируется главной целью - удовлетворением религиозных потребностей. Данный признак выступает в качестве первостепенного. Религиозные потребности являются разновидностью потребностей духовных.

Обращаясь к научным исследованиям в области религиоведения [13], диссертант приходит к выводу, что определение религиозного объединения, представленное в Законе о свободе совести научно несостоятельно. Использование термина «вера» сужает содержание конституционного права на свободу совести, а включение в понятие религиозного объединения совокупности обязательных признаков, таких как вероисповедание, совершение богослужений, других религиозных обрядов и церемоний, обучение религии и религиозное воспитание своих последователей вносит юридическую неопределенность и не согласуется с другими нормами закона. Предлагается собственное определение: религиозное объединение - добровольное, самоуправляемое формирование граждан, иных лиц, постоянно и на законных основаниях проживающих в Российской Федерации, объединившихся на основе общности интересов для совместного исповедания религии, распространения религиозных убеждений и действующих в соответствии с ними.

В работе затрагивается вопрос о целесообразности проведения государственной религиоведческой экспертизы. Поскольку современная религиозная жизнь очень разнообразна, что зачастую сложно, а иногда невозможно сразу отличить религиозные вероучения от учений, относящихся к иным формам общественного сознания, религиозную общину от организации, чья деятельность связана с целями, далеко идущими от религиозных, то автор считает, что такая экспертиза - абсолютно новое, но своевременное явление в законодательстве, оправданный и правомерный шаг со стороны государства, однако требующий объективной оценки со стороны экспертов и серьезного научного анализа.

Главной новацией Закона о свободе совести по сравнению с предшествующими актами стало деление религиозных объединений на религиозные группы и религиозные организации по признаку их принадлежности к юридическому лицу, когда именно правоспособность является определяющим признаком при регулировании порядка создания и прекращения деятельности религиозных объединений, предоставлении им определенных полномочий.

Термин «организация» выступает в качестве обобщающего понятия разветвленной системы религиозных формирований, построенной по двум критериям. В первом случае основанием деления служит территориальная сфера деятельности, разграничивающая организации на местные и централизованные. Второй критерий в законе прямо не указан, но анализ закона позволяет говорить, что еще одним основанием градации является способ их создания, который различает организации самоорганизованные, то есть созданные путем объединения индивидов или организаций и внешнеорганизованные организации - учреждения и организации, созданные централизованной религиозной организацией

Весьма важным и продуманным решением законодателя, по мнению автора, является отказ от деления религиозных организаций по критерию их «традиционности», как сделал Закон Литовской республики. Такая постановка вопроса для России - страны многоконфессиональной, исключена. Даже преамбула Закона о свободе совести, не имеющая юридического значения, вызвала острейшие споры по поводу благосклонности государства к православной церкви. Если бы термин «традиционная религия» фигурировал в тексте, неминуем глубокий межконфессиональный конфликт. Кроме того, не только в науке, но и в обыденной жизни не имеется однозначного толкования понятия «традиционный», не определены его хронологические, количественные и качественные критерии.

Диссертант также поддерживает позицию о невозможности включения в законодательство такого термина, как «секта», которое вообще не имеет конкретного юридического содержания. Произвольное, вне всяческих научных религиоведческих критериев отнесение религиозного объединения к «тоталитарной секте» или «деструктивному культу» отнюдь не стабилизирует религиозную обстановку, возбуждает религиозную нетерпимость, препятствуй консолидации общества.

Второй параграф «Создание и прекращение деятельности религиозных объединений» посвящен анализу проблем правового регулирования создания и прекращения деятельности религиозных объединений

В Законе о свободе совести главное внимание уделяется созданию религиозных организаций, что продиктовано необходимостью урегулировать вопросы, связанные с получением правоспособности юридического лица. Закон сохранил заявительный порядок этой процедуры, однако, закрепив существенные нововведения. Для создания местной религиозной организации законодатель установил временной ценз (15 лет) и ценз постоянного проживания ее участников в данном городе или сельском населенном пункте. Данная норма стала предметом серьезных споров еще при разработке проблемы, неоднозначно оценивается она и в настоящее время.

Суть дискутируемой проблемы сводится, по мнению диссертанта, к двум самостоятельным вопросам:

1) возможно ли ограничение прав религиозных объединений, исхода из общегосударственных интересов и национальных приоритетов;

2) способствует ли достижению данной цели установление специальных «испытательных сроков» для получения статуса юридического лица.

Опираясь на анализ действующего законодательства Российской Федерации, зарубежный опыт, принимая во внимание различные мнения ученых, диссертант пришел к выводу, что практика сужения границ религиозной свободы и определенная избирательность в предоставлении прав религиозным организациям довольно широко используются в мировом сообществе. Это вызвано историческими, социальными причинами, продиктовано заботой о духовно-нравственной безопасности общества. Даже при самом прогрессивном понимании свободы совести и самом безупречном законодательстве, можно столкнуться с практическими препятствиями, обусловленными характером и особенностями данного общества. К такому выводу склоняется большинство исследователей. Диссертант присоединяется к мнению Г. Михайлова, полагающего, что при всем разнообразии различных схем взаимоотношения церкви и государства, существующих в демократических государствах и вырабатываемых в течение столетий или как минимум десятилетий, очевидно: абсолютная справедливость в государственно-церковных отношениях невозможна [14].

Не отрицая необходимости соблюдения принципа равенства религиозных организаций, государство может пойти по пути наделения дополнительными правами и льготами только некоторые из них, тем самым, ограничив в правах других. Если такие ограничения обоснованные, разумные и не выходят за рамки закона, то ставить вопрос об их правомерности не целесообразно. В том или ином виде они существуют в любом государстве.

Что касается второго вопроса, а именно эффективности законодательного закрепления временного адаптационного срока, то, по мнению диссертанта, такая мера не способствует достижению указанной цели. В работе отмечается, что установление 15-летнего срока объяснялось, в первую очередь, необходимостью поставить заслон на пути проникновения в Россию так называемых «новоявленных тоталитарных сект и деструктивных культов», пагубно влияющих на физическое и психическое здоровье населения.

Диссертант полагает, что ограничения в приобретении статуса юридического лица вряд ли могут стать препятствием организациям, осуществляющим незаконную деятельность. Более эффективно эту проблему можно решить только с помощью законодательно закрепленных административных и уголовно-правовых средств. К тому же, обеспечив некий уровень признания, доступный всем религиозным группам, гораздо легче проконтролировать их, в том числе на стадии регистрации, когда соответствующий орган юстиции вправе инициировать проведение государственной религиоведческой экспертизы, по результатам которой он может отказать в государственной регистрации и обратиться в суд с представлением о запрете религиозной группы.

Закон о свободе совести придал обратную силу отягчающей норме о необходимости при перерегистрации доказывать 15-летний срок существования религиозной организации на соответствующей территории. По сути, закреплялось прямое противоречие с Гражданским кодексом, когда правоспособность юридического лица ограничивается в зависимости от срока существования организации.

В работе проанализирована религиозная обстановка, сложившаяся в результате применения новых положений закона на практике, которая вызвала серьезные опасения в нарушении прав и свобод. Резко уменьшилась численность зарегистрированных организаций при сохранении прежнего количества реально действующих. Возникают конфликтные ситуации, когда органы юстиции отказывали в регистрации либо аннулировали ее, инициировали судебные процессы против претендентов на статус религиозной организации. Негативно настораживающей тенденцией становится отказ многих организаций перерегистрироваться. Трудно предположить, что они прекратят свое существование. Наоборот, выпав из поля зрения государства, они продолжают преследовать свои интересы, игнорируя правовое вмешательство.