Расследование мошенничества

Также любопытно представление Д.В. Кима относительно структуры следственной ситуации. Он представляет ее в виде двух тесно взаимосвязанных составляющих (характеристик). Первой составляющей является так называемая логико-формальная структура следственной ситуации, которая отражает природную (вне и независимо от человека существующую) взаимосвязь предметов и явлений. Помимо этой составляющей, ориентируясь на достижения современной психологии, он выделяет неформальную, ценностно-смысловую структуру, которая характеризует соответствие природных свойств действующему человеку. Неформальная, ценностно-смысловая структура следственной ситуации у него - это структура ситуации, в которой как сами элементы ее (объективные обстоятельства по уголовному делу), так и их взаимосвязь оказываются детерминирующими значениями, смыслами и ценностями, которые они имеют для субъекта доказывания. [67; с. 33-34].

Несмотря на повсеместность употребления, нужно сказать, что относительно понятия следственная ситуация в криминалистической литературе единства во мнениях до сих пор нет. С точки зрения одних ученых, определяющим является информационное наполнение следственной ситуации. Другие считают не менее важными материальные, организационные, технические и иные факторы, профессиональные качества следователя и т.д. Видимо, в понятие следственной ситуации могут входить все эти факторы, но при определяющей роли информационной составляющей следственной ситуации. Ситуацию можно охарактеризовать как исходные фактические данные, влияющие на принятие субъектом конкретного решения. Ситуация - критическая масса информации, которая требует пересмотра действующей стратегии или плана и принятия новых решений. [42; с. 89].

Важность уяснения следователем сложившейся следственной ситуации следует уже из того, что, являясь первым этапом планирования расследования, она во многом определяет целенаправленность и оптимальность всей последующей следственной деятельности. Это объясняется тем, что любое движение, в том числе и в мыслительном пространстве, начинается с ориентировки, т.е. с определения местонахождения по отношению к цели, в данном случае - к предмету доказывания. Без уяснения следственной ситуации невозможно правильно определить задачи расследования и необходимые для их решения действия и мероприятия. Лицо, в производстве которого находится уголовное дело, независимо от стадии расследования, планируя свою работу, должно прежде всего уяснить следственную ситуацию: выяснить, все ли обстоятельства дела исследованы, насколько полно, непредвзято и беспристрастно и, следовательно, достоверно, установлено каждое из них. [77; с. 164-165].

Следственной практике известны четыре типичные ситуации первоначального этапа расследования.

Первая складывается, когда дело возбуждено по факту какого-то происшествия. Специфика обстановки начала расследования состоит в том, что известен только сам факт происшествия, имеющего признаки преступления, но неизвестны его причины и степень вины конкретных лиц. Очевидно, что данная следственная ситуация для мошенничества характерной не является.

Вторя типичная ситуация характерна тем, что расследование начинается после задержания лиц при обстоятельствах, позволяющих с той или иной степенью уверенности заподозрить их в совершении преступления. В такой ситуации имеется заподозренное лицо, известны какие-то его неправомерные действия, могущие указывать на причастность к преступлению.

Третья типичная ситуация начала расследования характерна тем, что уголовное дело возбуждается по материалам доследственной проверки, проведенной управомоченными на это органами. Тогда следователь располагает более или менее полными данными о лицах, подозреваемых в преступлении, характере совершенных ими деяний, и других обстоятельствах, подлежащих доказыванию.

Наконец, четвертая типичная ситуация - заявлено о совершенном преступлении, однако имело ли оно место в действительности - неизвестно. [62; с. 124-125].

Типичные следственные ситуации, складывающиеся на начальном этапе расследования мошенничества, выглядят несколько иначе, чем это было показано в приведенном выше списке. Вот какие типичные для данного вида преступления ситуации могут существовать по мнению Н.П. Яблокова.

Во-первых, это мошенническое завладение имуществом (всех его видов), осуществленное с помощью поддельных документов (банковских, ценных бумаг, накладных, паспортов и др.) или различного рода вещевых или денежных «кукол», фальшивых драгоценностей и иных врученных мошенником изделий. Здесь в первичных материалах имеются использованные мошенником документы и предметы, а также значительные сведения о его внешнем облике и манере поведения. С момента обнаружения факта мошенничества прошло от нескольких часов до нескольких дней.

Д. обратился в банк для получения кредита в сумме N рублей на приобретение компьютера, намереваясь впоследствии указанный компьютер реализовать и путем обмана завладеть кредитными средствами банка. Заключив с банком кредитный договор, в подтверждение своей платежеспособности Д. изготовил и представил в банк заведомо подложную справку о своем среднемесячном доходе, хотя сам нигде не работал, введя таким образом в заблуждение работников банка, и путем обмана получил кредит, хотя реальной возможности его погашения Д. не имел и возвращать кредитные средства банку не намеревался. [33].

Вторая ситуация обстановкой сходна с первой, но информация о личности мошенника и манере его поведения крайне незначительна или вообще отсутствует (например, при махинациях с кредитовыми авизо, посланными по телетайпу, и др.).

При третьей ситуации преступник задержан на месте происшествия в момент совершения преступления или сразу же после совершения мошенничества. В первичных материалах имеются использованные им документы, фальшивые подделки и другие средства преступления.

Так, Л., занимая должность директора юридической фирмы «С», обещал уладить возникшие проблему с таможенными органами Республики Беларусь у одного из его клиентов, датской фирмы «Ц». В течение нескольких дней он вымогал у клиента деньги на взятку должностным лицам ГТК, на что представитель «Ц» в итоге согласился и деньги предоставил. Спустя какое-то время Л. снова обратился к «Ц», говоря, что той суммы оказалось недостаточно. Заподозрив обман, представитель «Ц» обратился в милицию, и в момент передачи денег Л. был задержан. Как оказалось, денег он никому не передавал, путем обмана присвоив себе всю сумму. [26].

С.И. Анненков выделяет две, на его взгляд, типичные для начального этапа расследования мошенничества следственные ситуации:

§ Преступник известен в начальный момент расследования;

§ Преступник не обнаружен. [39; с. 3].

А.И. Гуров предлагает следующую дифференциацию типичных следственных ситуаций на начальном этапе расследования мошенничества:

§ Мошенник известен и задержан при мошеннических действиях или сразу после их совершения;

§ Мошенник известен, но он скрывается;

§ Мошенник известен, однако его действия завуалированы под видом законных сделок;

§ Мошенник неизвестен. [55; с. З7-38].

Учитывая многоликость мошенничества, не позволяющую категорично определить исчерпывающий перечень следственных ситуаций, полностью отражающих состояние и положение дел в начальный момент расследования, при предложении программы расследования мы будем отталкиваться от двух наиболее общих, а потому с наибольшей полнотой охватывающих весь массив возможных ситуаций, положений:

§ Преступник еще не задержан, и с момента совершения преступления прошло определенное время;

§ Преступник задержан на месте совершения преступления, или «по горячим следам».

2.2 Первоначальные следственные действия и оперативно-розыскные мероприятия

Расследование преступлений является сложной, многокомпонентной деятельностью субъекта (субъектов), направленной на поиск источников информации об обстоятельствах события преступления, познание этих обстоятельств, фиксацию полученной информации в установленном порядке, а также преодоление противодействия расследованию. Таким образом, содержание расследования фактически определяется четырьмя основными видами деятельности, которые могут осуществляться как одновременно, так и в различных комбинациях в зависимости от обстановки расследования:

§ Познание обстоятельств события преступления;

§ Поиск источников информации об этих обстоятельствах;

§ Фиксация полученной информации и ее источников;

§ Преодоление противодействия расследованию. [105; с. 163-164].

На каждом этапе планирования расследования важно четко представлять, какие из задач расследования - основные, требующие первоочередного решения. Обычно в начале расследования это: уяснение сущности происшествия; определение причин, породивших его; установление лица, совершившего преступления, и принятие мер по предотвращению его уклонения от следствия и суда. [40; с. 52].

Термин «первоначальный этап расследования» использован в ряде криминалистических и уголовно-процессуальных работ. Например, И.М. Лузгин говорит, что первый этап расследования - это период от возбуждения уголовного дела до предъявления обвинения. И.А. Возгрин считает первоначальный этап расследования системой следственных действий, характеризующихся неотложностью, непрерывностью и сравнительной кратковременностью проведения в целях решения общих и специфических для этого периода задач. П.А. Олейник под первоначальным этапом подразумевает комплекс оперативно-розыскных мероприятий и следственных действий, осуществляемых в определенной последовательности сразу же после получения сообщения о преступлении в целях его раскрытия в кратчайший срок. А. Форкер и Х. Гаворка полагают, что начальный этап расследования - это совокупность всех криминалистических операций и следственных действий, которые проводятся параллельно в начальной стадии расследования преступления, сразу же после того, как о нем стало известно. Сюда они относят те тактико- и технико-крминалистические мероприятия, которые осуществляются в сравнительно ограниченной фазе начала расследования. Н.П. Яблоков пишет, что данный этап позволяет детальнее сориентироваться в обстоятельствах преступления, накопить и изучить фактические данные о нем - в первую очередь те, которые могут с течением времени исчезнуть. Подчеркивает он необходимость создания на этой стадии базы для предъявления обвинения. [63; с. 8-9]. Р.С. Белкин, не формулируя определения, уподобляет первоначальный этап расследования началу наступления, когда войска в условиях дефицита времени, прилагая максимальные усилия, добиваются успеха. По его мнению, конец этого этапа наступает тогда, когда «все наличные обстоятельства обнаружены и закреплены, все неотложные действия выполнены, все, что представлялось необходимым в этих условиях, сделано». [43; c. 98].

Е.П. Ищенко, помимо оперирования собственно понятием первоначального этапа расследования, говорит и о его структуре, в качестве составляющих называя:

§ Осуществляемые после возбуждения уголовного дела организационные мероприятия, например планирование начала расследования, выдвижение версий, выбор форм взаимодействия с лицами, привлекаемыми для помощи в решении задач данного этапа (оперативными уполномоченными, экспертами, специалистами), а также принятие процессуальных и организационных решений, сопровождаемых вынесением постановлений;

§ Первоначальные следственные действия (их комплексы, тактические операции), направленность и последовательность которых зависит от ситуации начала расследования и криминалистической характеристики преступления;

§ Оперативно-розыскные меры (тактические комбинации), помогающие в решении задач данного этапа и имеющие специфику, проистекающую от дефицита исходной информации.

Таким образом, входя в качестве составной части во все без исключения методики расследования отдельных видов преступлений, первоначальный этап является сложной системой, причем его элементы в целях обеспечения эффективного решения стоящих перед следователем задач зачастую должны объединяться в своеобразные блоки (модули). [63; с. 11-12].

Переходя к следственным действиям, необходимо подчеркнуть, что, видимо, говоря о них, исходить нужно не из субъекта деятельности, иначе к следственным надо было бы отнести и непроцессуальные действия следователя, а из содержательной стороны этих действий - их непосредственной направленности на собирание доказательств. [95; с. 55]. Такой вывод опирается на толкование ст. 103 УПК, которая неслучайно названа «Собирание доказательств».

Отсюда правомерен вывод, что под следственными законодатель понимает только те из процессуальных действий, которые прямо связаны с собиранием доказательств. Поэтому в систему следственных действий могут быть включены допрос, предъявление для опознания, очная ставка, осмотр, освидетельствование, следственный эксперимент, проверка показаний на месте, выемка, обыск, получение образцов для сравнительного исследования и назначение экспертизы.

В соответствии с действующим уголовно-процессуальным законодательством, каждое следственное действие применительно к конкретной ситуации расследования обладает определенными потенциальными возможностями по собиранию доказательств, обусловленными наличием тех или иных следов преступления и познавательными возможностями этого действия. В целом же использование системы следственных действий позволяет установить все обстоятельства, входящие в предмет доказывания по уголовному делу. [95; с. 56].

Применительно к составу мошенничества, круг подлежащих доказыванию обстоятельств представляется следующим образом:

§ Если преступники действовали непосредственно:

· устанавливается место, время и способ завладения имуществом;

· устанавливается личность мошенника;

· доказывается виновность мошенника.

§ Если преступники действовали от имени юридического лица:

· установление фактического существования фирмы, от имени которой действовали мошенники;

· установление контактов представителей данной фирмы с потерпевшей стороной;

· установление события и способа преступления;

· установление личности мошенника. [72; с. 144 -148].

Предлагая к рассмотрению программу следственных действий и оперативно-розыскных мероприятий для начального этапа расследования мошенничества, будем отталкиваться от двух указанных в параграфе 2.1. типичных ситуаций:

· преступник еще не задержан, хотя может быть и известен потерпевшему, а, значит, и следователю;

· преступник задержан на месте преступления или «по горячим следам».

В целом, в данных ситуациях расследование ведется, в первом случае, от факта мошенничества к установлению лица, его совершившего, а во втором - от конкретного лица, подозреваемого в мошенничестве, к установлению и доказыванию его вины.

Прежде всего необходимо заметить, что будучи составленными относительно типичных, то есть во многом общих и условных, ситуаций, не все предложенные следственные действия и оперативно-розыскные мероприятия подлежат непосредственному применению. Необходимость и последовательность применения тех или иных действий во многом детерминирует сложившаяся обстановка, и решение подобного вопроса остается прерогативой осуществляющего расследование субъекта, в зависимости от конкретной ситуации могущего избрать и иной, отличный от предложенного порядок проведения следственных действий, или в случае ненадобности вовсе отказаться от определенных действий.

1) Итак, при расследовании мошенничества, когда на момент начала расследования преступник еще не задержан, применяются следующие следственные действия и оперативно-розыскные мероприятия:

· допрос потерпевшего;

· допрос свидетелей;

· осмотр места происшествия;

· осмотр предметов, переданных мошенником потерпевшему;

· предъявление потерпевшему фотографий для опознания;

· проведение оперативно-розыскных мероприятий;

· задержание подозреваемого;

· допрос подозреваемого.

· личный обыск подозреваемого, обыск по месту его жительства и работы;

Теперь остановимся на каждом пункте подробнее.

Уголовно-процессуальный кодекс Республики Беларусь в ст. 166 называет пять поводов к возбуждению уголовного дела:

· заявления граждан;

· явка с повинной;

· сообщение должностных лиц государственных органов, предприятий, учреждений, организаций, объединений;

· сообщение о преступлении в средствах массовой информации;

· непосредственное обнаружение органом уголовного преследования сведений, указывающих на признаки преступлений.

Как показывает практика, наиболее часто встречающимися поводами к возбуждению уголовных дел по ст. 209 УК являются заявления граждан. В силу положения ч. 2 ст. 173 УПК еще до возбуждения уголовного дела допускается получение объяснений, как правило, в первую очередь, пострадавших от преступления лиц. Объяснения в дальнейшем, после возбуждения уголовного дела и вынесения постановления о признании лица в качестве потерпевшего, конкретизируются в процессе допроса потерпевшего.

Таким образом, в принципе даже независимо от поводов к возбуждению преступления, предусмотренного ст. 209 УК, первоначальным и неотложным следственным действием является допрос потерпевшего. Как правильно замечает Н.П. Яблоков, допрос в качестве потерпевшего по данной категории дел возможен лишь при посягательстве на личное имущество. Если объектом преступления являлось имущество юридических лиц, то лица, в чьем распоряжении оно находилось, подлежат допросу в качестве свидетелей. [75; с. 640-641].

При допросе потерпевшего необходимо, прежде всего, получить информацию о личности мошенника, для чего устанавливают следующие обстоятельства:

· знаком ли потерпевший с мошенником, как состоялось знакомство, кто при этом присутствовал (знакомил):

· как представился мошенник, показывал ли он какие-либо документы, какие предлагал оказать услуги;

· каковы приметы внешнего облика (особые и броские приметы), приметы одежды, головного убора, какие вещи (портфель, сумка, часы) имел при себе;

· если потерпевший был знаком с мошенником, необходимо выяснить, чем он занимался, образ жизни, связи;

· где, когда, каким способом было совершено преступление, если мошенничество совершено в соучастии, как были распределены роли между соучастниками, что делал каждый из них, как общались, о чем разговаривали;

· какими транспортными средствами пользовался преступник, каков их государственный номер, если общественный транспорт - вид, номер маршрута;

· каков характер и размер ущерба, причиненного потерпевшему;

· вид, состояние упаковки, в которой находился переданный преступнику предмет, вещь, деньги;

· когда, где потерпевший узнал, что его обманули, кому об этом сообщил. [72; с. 151-152].

При выяснении обстоятельств преступления следователю необходимо учитывать, что потерпевший, не зная способов совершения мошенничества, не всегда может понять, сколько было преступников и какую роль играл каждый из них. Для выяснения этого потерпевшему задают уточняющие вопросы. Так, при мошеннической «продаже драгоценностей» нужно выяснить, не участвовал ли в сделке оценщик, не появился ли конкурирующий покупатель, взвинтивший цену. При обмане путем шулерской картежной игры выясняется, кто втягивал потерпевшего в игру и не давал из нее выйти, принуждая к продолжению, кто предупреждал играющих о приближении сотрудников милиции.

С учетом того, что мошенничество часто совершают гастролеры, у потерпевшего необходимо выяснить, не говорили ли мошенники с акцентом, какова их национальная принадлежность, какой регион страны упоминали и т.д. [62; с. 232].

Необходимо также немного остановиться на упомянутых выше «уточняющих» вопросах следователя, так как эта проблема уже долгое время является предметом дискуссий. Несомненно, что процесс обмена информацией на допросе не является для его сторон равноценным. Опираясь на свои процессуальные права и обязанности, следователь должен стремиться к передаче на допросе того минимума информации, который, побуждая допрашиваемого к полному и точному изложению известных ему сведений, не снижал бы доказательственной ценности полученных показаний.

Передача следователем информации в ограниченном объеме прямо вытекает из требований закона, запрещающего постановку наводящих вопросов (ч. 4 ст. 217 УПК). В связи с этим возникает проблема правильного понимания наводящего вопроса и пределов действий следователя при передаче информации при допросе. Так, недопустимо отождествлять с наводящими вопросы дополняющие, уточняющие, детализирующие, напоминающие, контрольные, постановка которых, как отмечает большинство ученых, правомерна и необходима. При характеристике вопроса как «наводящий» во внимание принимается не только и не столько его содержание и формулировка, сколько соотношение вопроса с той информацией, которая до этого воспроизведена допрашиваемым. Таким образом, отличие допустимого в процессуальном отношении вопроса от наводящего состоит не в том, что в наводящем вопросе информация имеется, а в правомерном вопросе ее нет, а в том, что содержащаяся в наводящем вопросе информация внушает, наводит, подсказывает определенный ответ. Наводящий вопрос не только содержанием, но еще и формулировкой побуждает, ориентирует на подтверждение определенной информации. [103; с. 10-12].

Иногда следователям приходится сталкиваться с ситуациями, когда в качестве потерпевшего, свидетеля или обвиняемого выступает несовершеннолетний.

Так, несовершеннолетний К. на городском катке познакомился с несовершеннолетним Ю. Разговорившись на тему сотовых телефонов, К. показал Ю. свою модель, на что Ю. ответил, что его брат занимается покупкой-продажей телефонов, и что он мог бы помочь выгодно обменять его модель на более новую. К. согласился. Забрав его телефон, Ю. ушел, пообещав встретиться с братом и, уточнив этот вопрос, встретиться с К. завтра на катке. На следующий день Ю. на катке не появился, на звонки не отвечал. Как впоследствии оказалось, телефон он продал, потратив деньги на личные нужды. [17].

Не останавливаясь на процессуальных особенностях допроса несовершеннолетних, можно отметить следующее. Не вызывает сомнений, что успешное проведение следственных действий, связанных с личным общением, возможно только на основе полноценного психологического контакта. Под психологическим контактом следует понимать наличие особой психологической атмосферы, заключающейся в готовности следователя и несовершеннолетнего к общению. [84; с. 85]. Однако недостаточно рассматривать действия следователя лишь в плане психологического контакта, оставляя без внимания их этическую сторону. Одним из правовых и нравственных требований является запрещение использования наводящих вопросов, так как уже было показано, насколько внушающее они действуют на допрашиваемого, а поскольку несовершеннолетние наиболее подвержены внушающему воздействию со стороны взрослых, запрет использования наводящих вопросов в ходе их допроса особенно актуален. В ходе допроса помимо наводящих вопросов, запрещается задавать улавливающие и безнравственные вопросы. Оценивать и комментировать вслух ответы допрашиваемого, без надобности перебивать его, неуместно шутить в ходе допроса также нельзя. У некоторых детей и в школьные годы сохраняются выраженные дефекты произношения, которых они стыдятся. Такие дети, как правило, быстро замыкаются, стараются прекратить разговор, если обнаруживают, что их недостаток замечен окружающими. Во время допроса не рекомендуется поправлять произношение несовершеннолетнего, переспрашивать его без крайней необходимости. [91; с. 2-4]. В силу особенностей психики несовершеннолетних, таким образом, успех допроса и качество полученной в его результате информации во многом предопределяется грамотностью построенного процесса общения и установления психологического контакта с допрашиваемым. Особенно ярко это проявляется при допросе несовершеннолетнего обвиняемого, что будет показано ниже.

В ходе допроса потерпевшего, как правило, удается установить круг лиц, либо являвшихся непосредственными очевидцами произошедшего, либо в силу различных факторов способных пролить свет на отдельные аспекты расследуемого события. Свидетелями по описываемой категории дел могут быть родственники, знакомые потерпевшего. В случае совершения мошенничества в отношении юридических лиц свидетелями являются сотрудники соответствующего учреждения, предприятия, банка. [72; с. 152]. В целом тактика допроса свидетелей схожа с тактикой допроса потерпевших, и подробно на ней останавливаться не станем. Отметим лишь следующее. Как правило, при расследовании мошенничества круг свидетелей может быть достаточно широк, и в этом для следователя важно определить очередность их вызова на допрос. Чем больше оснований ожидать от определенного свидетеля добросовестных показаний, и чем полнее объем информации, которым он обладает, тем раньше такой свидетель должен быть допрошен. [73; с. 369]. Круг вопросов, которые можно поставить перед свидетелем, представляется так:

· обстоятельства мошенничества;

· данные о приметах мошенника, его личности, образе жизни, поведении;

· сведения о личности потерпевшего, его участии в преступном событии;

· данные о характере сделки, имуществе, переданном мошеннику потерпевшим;

· другие факты мошенничества и обстоятельства, способствовавшие совершению преступления.

Осмотр места происшествия традиционно относят к неотложным следственным действиям, однако применительно к мошенничеству он встречается не столь часто. Расследуя мошенничества, следователи нередко отказываются от такого осмотра, полагая, что по данной категории дел он едва ли может принести существенные результаты. Под местом происшествия по делам о мошенничестве обычно понимаются места, организации, учреждения, где мошенник оформлял получение имущества по поддельным документам, получал и погружал похищенное имущество на автомашину, а также место «самочинного обыска». На этих местах при тщательном осмотре могут быть обнаружены следы пальцев рук, обуви мошенника, брошенные им окурки и другие предметы. [39; с. 54]. Кроме того, местом происшествия признаются места, где произошла передача денег, ценностей; место купли-продажи с использованием денежной или вещевой куклы, заменой дорогостоящих изделий менее ценными; место шулерских действий при игре в карты, «наперсток»; место фиктивного обыска, проводимого под видом работников правоохранительных органов.

Сложность осмотра места происшествия по делам о мошенничестве обуславливается рядом обстоятельств:

- от момента события до его обнаружения порой проходит значительное время, что ведет к частичной или полной утрате следов и иных предметов, могущих стать вещественными доказательствами;

- мошенничество нередко совершается в многолюдных местах (магазины, улицы, рынки, вокзалы и др.), что отрицательно влияет на сохранность обстановки места происшествия;

- мошенники, особенно ранее судимые, «работают» достаточно профессионально и стараются не оставлять каких либо следов или оставляют ложные следы, затрудняющие расследование. [43; c. 70].

Специфика осмотра места происшествия при расследовании мошенничества связана также с тем, что потерпевший, будучи участником преступного события, как правило, сообщает интересующие следствие факты. Это позволяет проводить осмотр целенаправленно, обращая внимание лишь на обстоятельства, непосредственно относящиеся к делу.

После поступления заявления о имевшем место факте мошенничества осмотр места происшествия в принципе нужно проводить как можно быстрее. Однако подобное утверждение справедливо большей частью лишь относительно фактов мошенничества, не отдаленных во времени от заявления о совершении преступления. Весьма часто приходится встречаться с ситуациями, когда потерпевшие от мошенников далеко не сразу обращаются в правоохранительные органы, что в первую очередь объясняется осознанием ими неблаговидности своего собственного положения (например, польстился на легкую наживу, стал жертвой собственной доверчивости или излишней алчности). Очевидно, что в таких случаях перед следователем резонно встает вопрос о целесообразности проведения осмотра места происшествия, и решается он положительно далеко не всегда. В подтверждение можно привести такие цифры: из 69 дел о мошенничестве, рассмотренных судом Центрального района города Минска в 2005 году, во время предварительного расследования данное следственное действие проводилось лишь дважды. Однако если у следователя все же имеются основания полагать, что в ходе осмотра могут быть обнаружены следы преступления и выяснены иные обстоятельства, имеющие значение для уголовного дела [2; с. 182], пренебрегать им не рекомендуется. Целесообразнее его проводить с участием потерпевшего. Практике известны случаи, когда при осмотре мест происшествия по делам о мошенничестве обнаруживались выброшенные или утерянные мошенником документы, следы зубов на продуктах, помогавшие впоследствии найти преступника. [62; 233].

Нельзя пройти мимо и часто обсуждающихся недостатков при проведении осмотров места происшествия, когда следователи не всегда полностью выполняют все требования уголовно-процессуального закона. К числу таковых чаще всего относится неудовлетворительное качество протоколов осмотра. Несмотря на требование о необходимости описания в нем всех действий следователя, всего обнаруженного при осмотре в той последовательности, в которой он проводился, этот пункт часто нарушается, порождая проблему доказательственной силы полученных в результате данного следственного действия фактов. Не всегда следователям удается грамотно руководить деятельностью других участников осмотра, что может привести к негативным последствиям. Все недостатки в проведении осмотров мест происшествий и применении при этом технических средств обусловлены прежде всего поверхностным знанием отдельными следователями методики и тактики расследования преступлений и проведения различных следственных действий, а также криминалистической техники и ее возможностей. [56; с. 45-46].

Осмотр предметов в качестве самостоятельного действия производится в двух случаях: во-первых, когда предметы, обнаруженные при производстве других следственных действий, необходимо осмотреть детальнее и в более благоприятных условиях; во-вторых, когда предметы представлены следователю подозреваемым, обвиняемым, свидетелем, потерпевшим. [73; с. 320]. Осмотр предметов, переданных мошенником потерпевшему, проводится незамедлительно. Это могут быть чеки, письма, накладные, расписки в получении товара, фальшивые «драгоценности» и т.д.

При осмотре документов - вещественных доказательств может быть получена информация о способе их полной или частичной подделки, типе пишущей машинки или множительной техники.

Осмотру также подлежат иные документы, отражающие получение и движение полученных мошенническим путем денег. [72; с. 150-151].

При осмотре предметов могут быть выявлены следы рук, изучается содержание текстов документов, а также определяются виды судебных экспертиз, необходимых для исследования объектов. [62; с. 233].

Учитывая, что довольно часто субъектом мошенничества выступают лица с криминальным прошлым (особенно так называемого низкоинтеллектуального мошенничества), имеет практический смысл провести опознание преступника по фотографии. Криминалистические учеты и видеотеки распространены, и, нужно отметить, широко и плодотворно применяются на практике, весьма часто позволяя потерпевшему опознать обманувшего его.

Н. и Е. совместно направлялись на дискотеку. К ним подошли двое парней, представившиеся соответственно Г. и Р., один из них попросил сигарету. Узнав, что Н. и Е. идут на дискотеку, они сказали, что следуют туда же. Между ними завязался разговор, в течение которого Н. упомянул, что хотел бы приобрести мобильный телефон определенной модели. Г. сказал, что его знакомый как раз собирается продавать такой телефон, и предложил ему свои услуги. Так как его друг жил по пути к диско-клубу, решили зайти к нему сразу. Получив от Н. деньги, Г. зашел в подъезд дома и длительное время не появлялся. Его знакомый Р. сказал, что пойдет поторопить Г., но, зайдя в подъезд, также не вернулся. Обратившись с заявлением в милицию, Н. и Е. предложили просмотреть видеотеку, в результате просмотра которой они опознали одного из парней, Г., оказавшимся ранее судимым П. [14].

Говоря об опознании по фотографии, нельзя пройти мимо активно обсуждаемой в последнее время проблемы использования результатов цифровой съемки в уголовном процессе. В протоколе, где фиксируется проведение данного следственного действия, фотография несет в себе ту информацию, которая должна соответствовать действительности. Эта фотография должна быть получена объективно, то есть без вмешательства человека в процесс ее получения. Между тем, программ для работы с цифровыми фотоснимками огромное множество. Всех их объединяет одно - фотографии в них можно редактировать. Если в процесс получения вмешивается человек, да еще столь активно, как это допускают компьютерные технологии, то результат такой работы больше будет напоминать технический рисунок, нежели фотографию. Известно, что в криминалистике к использованию художественных снимков для опознания традиционно подходили с осторожностью, так как при такой фотосъемке всегда стремятся приукрасить лицо за счет освещения, ретуши. Считается, что это приводит к уничтожению наиболее ценных индивидуализирующих признаков. Кроме того, рисованные и фотокомбинированные портреты являются по своей природе субъективными и обычно использовались только в целях розыска. [59; с. 38]. Представляется, что ввиду чрезвычайной распространенности цифровой фотосъемки и очевидной процессуальной важности опознания по фотографии как следственного действия назрела необходимость решения данной проблемы на законодательном уровне.

Весьма часто при расследовании мошенничества, как правило, по поручениям органа, ведущего уголовное преследование, проводятся оперативно-розыскные мероприятия. В ст. 11 Закона «Об оперативно-розыскной деятельности» приводится перечень возможных оперативно-розыскных мероприятий, из которых, как показывает практика, на данном этапе для данной следственной ситуации наиболее часто применяются следующие: опрос граждан, наведение справок, сбор образцов для сравнительного исследования, наблюдение, слуховой контроль и оперативный эксперимент.

Так, в главное управление оперативно-розыскной деятельности МВД Республики Беларусь поступила информация о том, что женщина, представившаяся С., предлагает кредит индивидуальному предпринимателю К. на сумму 1.500.000 долларов США, требуя за это 30.000 долларов США. Было установлено, что С., действуя совместно с М., представлявшимся директором белорусского филиала московского фонда «И», занимавшимся якобы целевым кредитованием субъектов хозяйствования, заключили с К. кредитный договор на вышеуказанную сумму сроком на 20 лет под 2,5% годовых. Предоставление требуемой суммы они обещали через три месяца после внесения К. 30.000 долларов США наличными в качестве предоплаты, будто бы и составлявшими указанные 2,5%. Почувствовав обман, К. обратился в милицию. С целью документирования преступной деятельности С. и М. в республиканской прокуратуре были получены санкции на проведение слухового контроля, оперативного эксперимента и получение сведений о состоявшихся телефонных разговорах указанных абонентов, что в последствии и было осуществлено. К. от сотрудников МВД была получена требуемая сумма, которую он в здании кафе передал С. и М., после чего они сразу были задержаны. [22].

Кроме того, указанное дело интересно еще в аспекте международного сотрудничества правоохранительных органов. На основании запроса ГУОРД МВД РБ в ГУБОП СКМ МВД РФ, была проведена проверка информации в отношении фонда «И», в результате чего было выяснено, что указанный фонд в г. Москве зарегистрирован не был. [22].

В целом же, оперативно-розыскные мероприятия в своем большинстве преследуют цель поиска виновных.

Так, Г., познакомилась с мужчиной, представившимся ей Ж., который предложил ей свои услуги по обучению ее вождению автомобиля, на что та согласилась. Обучая Г. Вождению, Ж узнал, что она собирается после получения водительского удостоверения приобретать машину, предложил ей свою по приемлемой цене. Г. согласилась, но, так как ему еще какое-то время автомобиль был нужен, и у него имелось большое количество долгов, он попросил Г. одолжить ему денег в счет будущей покупки автомобиля. Г. ответила согласием. После передачи части денег она узнала, что автомобиль не принадлежит Ж., а является собственностью П., и потому Ж продавать его не имел права. Больше Г.Ж. не видела, на звонки тот не отвечал, и она решила обратиться в милицию. В ходе поисковых операций Ж. был обнаружен и задержан. [29].

Подобные операции целесообразнее проводить с участием потерпевших или свидетелей-очевидцев. Однако необходимо заметить, что процент успешности подобных мероприятий весьма низок, что свидетельствует о невысоком профессиональном уровне уполномоченных проводить оперативно-розыскные мероприятия субъектов.

Задержанию подозреваемого должны предшествовать подготовленные мероприятия, в ходе которых необходимо детально изучить личность преступника, образ жизни, место проживания, состав следственно-оперативной группы и при необходимости составить план задержания. Задержание необходимо произвести внезапно для мошенника и так, чтобы он не смог незаметно выбросить или уничтожить предметы или документы, которые могут быть использованы в качестве вещественных доказательств. [72; с. 152]. При групповом мошенничестве необходимо организовать задержание всех членов группы одновременно и изолировать друг от друга. [75; с. 642]. Оптимальным, безусловно, является задержание с поличным, однако данный прием сложен по исполнению и требует всесторонней и тщательной подготовки. Трудность состоит в том, что для успешного проведения задержания в подобных случаях необходимо знать, кто, где и какие действия намеревается совершить. [83; с. 3].

Пока действует фактор внезапности, и задержанные находятся в состоянии психологического шока, проводятся их первые допросы, которые целесообразно проводить следователю, принявшему дело к производству. Когда задержанных несколько, достаточно эффективным является применение такого тактического приема, как одновременный допрос. Главная цель допросов - получить сведения обо всех соучастниках. [83; с. 4-5].

Помимо этого, в зависимости от обстоятельств дела, бывает целесообразно провести обыски по месту жительства и работы, подвергнуть задержанного освидетельствованию, а его одежду - осмотру. При этом преследуется цель изъятия добытых при мошенничестве ценностей, обнаружения поддельных банковских чеков, бланков документов, других предметов, имеющих отношение к данному делу или подготовленных для использования при новых посягательствах. Отыскиваются также личные вещи подозреваемого, в которые он был одет в момент совершения мошенничества.

2) Второй возможной выступает ситуация, когда мошенник задержан непосредственно на месте преступления или «по горячим следам». Здесь набор следственных действий немного иной и имеет отличную от первой ситуации последовательность:

· допрос подозреваемого;

· личный обыск подозреваемого, обыск по месту жительства и работы;

· осмотр изъятых при обыске предметов и документов;

· осмотр места происшествия;

· предъявление подозреваемого для опознания;

· допрос потерпевшего;

· допрос свидетелей.

Особенностью данной ситуации является то, что в качестве повода к возбуждению уголовного дела часто выступает непосредственное обнаружение органом уголовного преследования сведений, указывающих на признаки преступлений (п. 5 ч. 1 ст. 166 УПК).

Р. зашел в банк с целью разменять купюру в 100 долларов США на более мелкие купюры по двадцать долларов США. В кассе таких купюр не оказалось. В это время к Р. подошел А., предложивший разменять деньги. Они вместе вышли в коридор, после чего А. предложил подождать его, обещая через две минуты вернуться. Зная о расположении запасного черного выхода, А. направился к нему, намереваясь через ту дверь покинуть помещение банка. Однако данная дверь оказалась закрыта, в результате чего А. пришлось возвращаться к Р. Проходя мимо него, он попросил подождать еще немного, сам поднялся по лестнице на второй этаж. Подобные перемещения А. по служебным коридорам банка привлекли внимание сотрудников милиции, осуществлявших охрану банка, в результате чего для дачи пояснений он был приглашен ими в комнату милиции. У Р. они узнали, что И. путем обмана пытался завладеть его денежными средствами. [6].

В соответствии с ч. 1 ст. 107 УПК задержание состоит в фактическом задержании лица, доставлении его в орган уголовного преследования и в кратковременном содержании под стражей. Закон запрещает длительное содержание лица в качестве задержанного без надлежащих на то оснований (основанием для кратковременного содержания под стражей выступает постановление о задержании, которое выносится в течение трех часов с момента доставления подозреваемого в орган уголовного преследования - ч. 2 ст. 110 УПК), и по истечении двенадцати часов с момента фактического задержания, если вопрос о возбуждении уголовного дела не был решен положительно, задержанный подлежит освобождению (ч. 2 ст. 108 УПК).

Таким образом, задержанные должны быть как можно быстрее доставлены в ОВД, где они в обязательном порядке подвергаются личному обыску, о результатах которого, в частности, о попытке задержанных избавиться от улик, указывается в протоколе задержания или соответствующем рапорте. [83; с. 4].

Уголовно-процессуальный закон разрешает получать объяснения лиц, если они могут представлять интерес для следователя, и до возбуждения уголовного дела (ч. 2 ст. 173 УПК), причем законодатель не конкретизирует, у кого именно они могут быть получены, из чего следует возможность получения объяснений также и у задержанного лица. Впоследствии, в случае возбуждения уголовного дела, эти показания конкретизируются в процессе допросов, и, выраженные в надлежащей процессуальной форме протокола, приобретают доказательственную силу. В ч. 4 ст. 110 УПК закреплено прямое указание о необходимости допроса задержанного об обстоятельствах задержания, то есть фактически о событии преступления (кстати, в указанной норме прослеживается допущенная законодателем правовая небрежность. Употребляя понятие «допрос», мы подразумеваем проведение регламентированного УПК следственного действия, возможного лишь после возбуждения уголовного дела. Анализ же содержания ст. ст. 108 и 110 УПК позволяет сделать вывод, что возбуждение уголовного дела после фактического задержания происходит не всегда; кроме того, не запрещается получение от задержанного информации в течение предоставленных для решения вопроса о возбуждении уголовного дела двенадцати часов, однако о допросе здесь говорить нельзя, а можно вести речь лишь о получении объяснений. Представляется, что ч. 4 ст. 110 УПК должна быть дополнена соответствующей оговоркой). О целесообразности немедленного допроса задержанного говорит тот факт, что, пребывая в состоянии шока, задержанный не имеет времени для подготовки своей убедительной версии произошедшего, в связи с чем фактор неожиданности позволяет ожидать получения более правдивых показаний. В ходе допроса следователь получает информацию о том, как подозреваемый выбирал жертву, каким способом было совершено мошенничество, какое имущество было похищено, как оно было сокрыто, или как планировалось его скрывать, первый раз ли задержанный совершает преступление, если нет, то совершал ли он ранее аналогичные и понёс ли за них наказание.

Порядок и содержание осмотра предметов, а также места жительства и работы, в целом идентично рассмотренным для первой ситуации, а потому специально останавливаться на них смысла нет.

Поскольку уже в начальный момент расследования имеется лицо, подозреваемое в совершении мошенничества, имеется особенность предъявления его для опознания, которая заключается в отсутствии необходимости проверять возможного преступника по фото- и видеотекам, и позволяет провести непосредственное опознание живого лица.

Уголовно-процессуальный закон требует, чтобы лицо, опознание которого производится, предъявлялось в числе других лиц, имеющих внешнее сходство с опознаваемым. Исполнение данного процессуального требования практически сложно, но обязательно. Особенно актуально данное утверждение для дел о мошенничестве, поскольку в силу особенностей механизма мошенничества потерпевший имеет порой довольно длительный контакт с мошенником, в результате чего отчетливо запоминает его внешний вид. В подобной ситуации предъявление потерпевшему для опознания мошенника в числе непохожих на него лиц следует расценивать как наведение потерпевшего на верный выбор, фактически на лишение его альтернативности процесса опознания. Ведь если образ виденного ранее объекта запечатлен в памяти нечетко, то, рассматривая сходные между собой объекты, опознающий не сможет выделить индивидуальные признаки устанавливаемого объекта из числа сходных, и отождествления в таком случае не состоится; если же опознаваемый предъявляется опознающему в числе в общем-то непохожих лиц, «узнавание» становится реальным и в случае ошибочности предположения опознающего, ведь ему достаточно общих признаков, а в сопоставлении индивидуализирующих черт необходимости в такой ситуации не возникает. Следовательно, при нарушении указанного процессуального правила создаются благоприятные условия для ошибочного узнавания. Таким образом, здесь подобного рода помощь со стороны следователя видится неуместной. А ведь именно узнавание человека среди других сходных с ним создает уверенность в правильности полученного результата. [53; с. 24].

Потерпевший и свидетели при описываемой следственной ситуации подлежат допросу в целом по тому же объему подлежащих установлению обстоятельств, и при этом используются те же тактические приемы, что были описаны применительно к первому ее варианту.

В заключение еще раз подчеркну, что все перечисленные выше следственные действия не являются самими по себе обязательными к применению, точно так же как этот примерный перечень не претендует на абсолютную полноту. С учетом каждой конкретной сложившейся ситуации следователь вправе избрать те из них, которые, на его взгляд, наиболее применимы для установления предмета доказывания.

Как отмечают большинство исследователей, первоначальный этап расследования любого преступления оканчивается с момента вынесения постановления о привлечении в качестве обвиняемого. [63; с. 8].

2.3 Последующие следственные действия и оперативно-розыскные мероприятия

После предъявления обвинения и появления нового участника уголовного процесса - обвиняемого - начинается второй, последующий этап расследования. В отличие от первоначального этапа, имеющего своей целью установление самого факта преступления и привлечение виновного к ответственности, анализируемая стадия призвана обеспечить полное и всестороннее изучение предмета доказывания с тем, чтобы грамотно квалифицировать содеянное.

В этом плане для последующего этапа расследования мошенничества неправильно противопоставлять друг другу два альтернативных варианта ведения следствия в зависимости от следственной ситуации, сложившейся на начальном этапе расследования. Посредством проведения различных следственных действий на начальном этапе следствие пришло к единому желаемому результату - предъявлению обвинения, после чего вторая стадия будет уже иметь одинаковые цели и задачи, определяющих применение одинаковых средств их достижения.

Характерными для последующего этапа расследования мошенничества следственными действиями и оперативно-розыскными мероприятиями являются:

· допрос обвиняемого;

· повторные, дополнительные допросы свидетелей и потерпевших, допросы новых свидетелей;

· очные ставки;

· предъявление для опознания (если ранее не проводилось);

· выемки;

· розыск похищенного имущества;

· сбор образцов для сравнительного исследования;

· назначение и проведение экспертиз.

Как показывает практика, большинство мошенников не склонны давать полностью правдивые показания, и на первоначальном этапе своим поведением затрудняют установление с ними психологического контакта. Кроме того, до первоначального допроса задержанного с поличным мошенника следователь чаще всего не успевает собрать данные, характеризующие его личность, иногда не все необходимые доказательства имеются в наличие, а имеющиеся доказательства бывает трудно правильно оценить, особенно начинающему следователю.

Да, закон предоставляет обвиняемому право защищаться различными методами - в том числе ложными показаниями (к подобному выводу приводит анализ ч. 2 ст. 217 УПК, а также отсутствие в ч. 4 ст. 43 УПК указание на обязанность обвиняемого, в отличие от потерпевших и свидетелей, давать правдивые показания) или вообще отказом от дачи показаний. Таким образом, следователь зачастую оказывается в ситуации психологического противоборства с подследственным, либо ловко и изобретательно лгущим, либо отказывающимся разговаривать со следователем. [107; с. 65]. В связи с этим допрос обвиняемого по делам о мошенничестве имеет определенные сложности, что объясняется также особенностями мошенников - их опытностью, способностью ориентироваться в обстановке и действовать в соответствии с ней. Мошенники стараются скрыть свои судимости, дают ложные сведения о себе, в связи с чем возникает необходимость установления его личности (запрашивается информация в МВД). Часто преступник подтверждает факт получения денег, ценностей и т.п., но объясняет это, как получение денег и ценностей в долг, намерением оказать помощь потерпевшему в приобретении тех или иных товаров, и т.д. Для разоблачения преступника используются противоречия между данными им показаниями и его конкретными действиями в момент совершения преступления, а также собранные на данный момент доказательства. [72; с. 152-153].

Несомненно, проблема изобличения лжи в ходе раскрытия и расследования преступлений - из числа тех, которые всегда стояли и будут стоять перед субъектами расследования. Обвиняемые в силу различных причин не всегда стремятся донести до работников правоохранительных органов истинную картину преступления, а нередко и вовсе стремятся запутать следствие, предоставляя заведомо ложную информацию.