Право на свободу и личную неприкосновенность в международных актах и Конституционном законодательстве России

Размещено на http://www.allbest.ru/

Содержание

Введение

Глава I. Европейская Конвенция о защите прав и свобод человека

1.1 Характеристика Европейской Конвенции о защите прав и свобод человека

1.2 История становления прав человека

Глава II. Неприкосновенность личности

2.1 Основные принципы закрепления и обеспечения прав и свобод человека и гражданина

2.2 Неприкосновенность личности в праве России

Заключение

Список литературы

Введение

конвенция право свобода неприкосновенность

Право на свободу и личную неприкосновенность - одно из основополагающих прав человека - возможность делать все, что не нарушает прав других людей и общества в целом.

Актуальность работы. Право на свободу, в частности, включает комплекс конкретных правомочий. реализуемых в сфере личной (свобода выбора места пребывания, свобода передвижения, половая свобода и т.д.). политической (свобода мысли, свобода слова и т.д.), профессиональной (свобода труда, свобода творчества и т.д..) жизни. Рабство признано преступлением международного характера. Право на свободу может быть ограничено (в большей или меньшей степени) в качестве уголовного наказания на определенный срок или даже пожизненно. Право на свободу не исключает также принудительного привлечения-лица к выполнению конституционных обязанностей, таких, как воинская. Личная неприкосновенность предполагает недопустимость какого бы то ни было вмешательства извне в область индивидуальной жизнедеятельности личности и включает физическую и психическую неприкосновенность. Впервые данное право было закреплено в государственном праве Англии в XVII в. в виде процедуры хабеас корпус. В XVIII в. это право было провозглашено во французской Декларации Яров человека и гражданина 1789 года и Билле о правах США 1791 г. В настоящее время оно закрепляется в ст. 3 Всеобщей декларации прав человека 1948 г. ст. 9 Международного пакта о гражданских и политических правах 1966 г., а также конституциями практически всех государств мира. в том числе ст. 22 Конституции РФ. В качестве основной гарантии этого права Конституция РФ предусматривает, что арест, заключение под стражу и содержание под стражей допускаются только по судебному решению. До судебного решения лицо не может быть подвергнуто задержанию на срок более 48 ч. Свобода и неприкосновенность лица могут быть ограничены также в медицинских целях. Прежде всего это касается психиатрической помощи (см. Принудительные меры медицинского характера). В случае причинения гражданину физического, морального или имущественного вреда вследствие нарушения его права на свободу и личную неприкосновенность этот вред подлежит обязательному возмещению.

Цель курсовой работы - рассмотреть и проанализировать право на свободу и личную неприкосновенность в международных актах и Конституционном законодательстве России.

Для достижения поставленной цели предполагается решить следующие задачи:

· рассмотреть Европейскую Конвенцию о защите прав и свобод человека;

· рассмотреть исторический характер прав человека;

· проанализировать основные принципы закрепления и обеспечения прав и свобод человека и гражданина;

· изучить вопрос о неприкосновенности личности в праве России.

Объектом работы являются общественные отношения между личностью и государством.

Предметом курсовой работы является право на свободу и личную неприкосновенность в международных актах конституционном законодательстве России.

Свобода и неприкосновенность личности находятся под охраной также уголовного права. УК устанавливает уголовную ответственность за такие преступления против свободы личности как похищение человека, незаконное лишение свободы. незаконное помещение в психиатрический стационар. Гораздо более широк перечень запрещенных уголовным законом посягательств на личную неприкосновенность человека (см. Преступления против личности). УК наделяет человека также правом самостоятельно защищать свою свободу личную неприкосновенность в рамках необходимой обороны. С этой же целью гражданам предоставлено право приобретать и использовать оружие самообороны. Дополнительные гарантии права установлены для некоторых категорий лиц, пользующихся в силу своего служебного положения повышенной правовой охраной, - депутатов, судей, дипломатов. Данный вид права относится к числу прав, которые в соответствии с п. 1 ст. 56 Конституции РФ могут быть временно ограничены в условиях чрезвычайного положения для обеспечения безопасности граждан и защиты конституционного строя в соответствии с ФКЗ.

Глава I. Европейская конвенция о защите прав и свобод человека

1.1 Характеристика Европейской Конвенции о защите прав и свобод человека

Европейская конвенция о защите прав человека и основных свобод является одним из самых значительных достижений Совета Европы. Этот международный договор подписан в 1950 году и вступил в силу в 1953 году. Конвенция устанавливает неотъемлемые права и свободы для каждого и обязывает государства гарантировать эти права каждому человеку, который находится под их юрисдикцией. Главное отличие Конвенции от иных международных договоров в области прав человека -- существование реально действующего механизма защиты декларируемых прав -- Европейского суда по правам человека, рассматривающего индивидуальные жалобы на нарушения конвенции.

Членами Конвенции являются все страны Совета Европы. Новые государства-члены обязаны подписать её при вступлении в Совет Европы и ратифицировать в течение одного года. В тексте Конвенции можно выделить две части: перечень защищаемых прав и порядок деятельности Европейского суда. Протоколы №№ 2, 3, 5, 8, 9, 10, 11 и пока не вступивший в силу № 14 посвящены изменениям в порядке деятельности Суда.

Перечень названий статей, устанавливающих права и свободы человека:

Конвенция:

Статья 2. Право на жизнь

Статья 3. Запрещение пыток

Статья 4. Запрещение рабства и принудительного труда

Статья 5. Право на свободу и личную неприкосновенность

Статья 6. Право на справедливое судебное разбирательство

Статья 7. Наказание исключительно на основании закона

Статья 8. Право на уважение частной и семейной жизни

Статья 9. Свобода мысли, совести и религии

Статья 10. Свобода выражения мнения

Статья 11. Свобода собраний и объединений

Статья 12. Право на вступление в брак

Статья 13. Право на эффективное средство правовой защиты

Статья 14. Запрещение дискриминации (относится только к правам, закреплённым Конвенцией и её протоколами)

Протокол № 1:

Статья 1. Защита собственности

Статья 2. Право на образование

Статья 3. Право на свободные выборы

Протокол № 4:

Статья 1. Запрещение лишения свободы за долги

Статья 2. Свобода передвижения

Статья 3. Запрещение высылки граждан

Статья 4. Запрещение коллективной высылки иностранцев

Протокол № 6:

Статья 1. Отмена смертной казни (ограничена мирным временем)

Протокол № 7:

Статья 1. Процедурные гарантии в случае высылки иностранцев

Статья 2. Право на обжалование приговоров по уголовным делам во второй инстанции

Статья 3. Компенсация в случае судебной ошибки

Статья 4. Право не быть судимым или наказанным дважды

Статья 5. Равноправие супругов.

Протокол № 12:

Статья 1. Общее запрещение дискриминации

Протокол № 13:

Статья 1. Отмена смертной казни

Конвенция в России

Россия ратифицировала Конвенцию 30 марта 1998. Россия до сих пор не ратифицировала 6-й и 13-й протоколы к Конвенции.

Только Россия не ратифицировала 14-й протокол и потому он до сих пор не вступил в силу (для этого его должны ратифицировать все страны участники Конвенции).

1.2 История становления прав человека

Впервые понятие "права человека" встречается во французской "Декларации прав человека и гражданина", принятой в 1789 году, хотя до этого идея прирождённых прав прошла долгий путь развития, важными вехами на её пути были английская Великая хартия вольностей (1215), английский Билль о правах (1689) и американский Билль о правах (1791).

В XIX веке в различных государствах по-разному складывается первоначальный либеральный набор гражданских и политических прав (свобода и равноправие, неприкосновенность личности, право собственности, избирательное право и др.), в современном понимании весьма ограниченных (имущественные избирательные цензы, политические запреты, неравноправие мужчин и женщин, расовые ограничения и т. п.).

В XX веке под сильным воздействием социалистических движений к гражданским и политическим правам прибавляются социально-экономические права (как правило, права трудящихся: право на объединение в профсоюзы, на труд, отдых, социальную помощь и т. д.).

Вторая мировая война и трагический опыт тоталитарных режимов инициировали качественный скачок в развитии института прав человека и гражданина. Они дополняются новыми "поколениями прав" -- правом на благоприятную окружающую среду, правом на информацию и др. Именно в этот период ведущую роль в развитии института прав человека и гражданина приобретает международное право.

В середине XX века был принят основополагающий документ ООН -- "Всеобщая декларация прав человека" (принята Генеральной Ассамблеей ООН 10 декабря 1948 года). В ней декларируется, какие права являются независимыми от расы, цвета кожи, пола, языка, религии, политических или иных убеждений, национального или социального происхождения, имущественного, сословного или иного положения любого человека, и принадлежат ему по факту рождения.

Все люди рождаются свободными и равными в своей чести и правах, независимо от расы, цвета кожи, пола...

Начиная с 1950 года, 10-го декабря отмечается День прав человека.

Также в 1950 году в Европе была подписана Европейская конвенция о защите прав человека и основных свобод. Главное отличие этой Конвенции от иных международных договоров в области прав человека: создание реально действующего механизма защиты декларируемых прав -- Европейского суда по правам человека.

В 1966 году под эгидой ООН приняты "Международный пакт о гражданских и политических правах" и "Международный пакт об экономических, социальных и культурных правах". Они и последующие документы утвердили международный стандарт прав человека и гражданина и гарантии обеспечения этих прав, воспринятый конституционным правом государств-участников. Он не является исчерпывающим: включение одних прав не означает умаление, а тем более отрицание других прав и свобод человека и гражданина.

Равноправие женщин и мужчин

Особого внимания в этом отношении требуют женщины. Впервые вопрос о равности прав мужчины и женщины стал решаться идеологами Великой французской революции. В 1791 году был принят Закон о женском образовании и предоставлены некоторые гражданские права. Но в годы Термидорианской реакции эти позиции были потеснены. В конце ХІХ-ХХ века в Германии распространилась теория "трех К" - KIRHE, KUCHE, KINDER (церковь, кухня, дети), но параллельно развивались и другие направления общественного мнения. В Великобритании в 1847 году принят Закон о 10-часовом рабочем дне для женщины и открыт доступ к профессии учителя. В США с 1848 года замужние женщины получали право на собственность, а с 1880 года - возможность быть членами профсоюзов. Избирательным правом впервые воспользовались женщины Новой Зеландии в 1893 году. В современном мире существует институт уполномоченного по правам человека - должностное лицо, которое осуществляет контроль за соблюдением прав и свобод человека.

Вывод по первой главе.

Учитывая опыт международного сотрудничества в правовой сфере, а также мнение Европейского суда по правам человека, следует признать, что наиболее эффективным средством для реализации положений Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод является их инкорпорация в российскую правовую систему, то есть непосредственное включение европейских правовых норм во внутригосударственные акты.

Включение международных и европейских норм по правам человека в российскую правовую систему происходит как в виде непосредственного внедрения их в отдельные положения Конституции Российской Федерации, конституционные и федеральные законы, так и путем подписания и ратификации нашей страной международных конвенций, соглашений и договоров, которые содержат такие нормы.

Однако при применении европейского опыта в организации защиты прав человека Россия должна учитывать свои национальные особенности и интересы, и в то же время сочетать их с интересами других стран.

Глава II. Неприкосновенность личности

2.1 Основные принципы закрепления и обеспечения прав и свобод человека и гражданина

Демократические принципы закрепления и обеспечения прав и свобод человека и гражданина

Понятия демократии и правового государства в определённой мере связаны с пониманием соотношения прав и свобод человека и государственной власти.

Любой индивид наделён определённой степенью свободы. Однако при реализации своих интересов индивид должен учитывать интересы других индивидов -- таких же членов общества как и он. В этом заключается ограничение свободы индивида правом до определенной степени.

Свобода -- это способность и возможность сознательно-волевого выбора индивидом своего поведения. Она предполагает определённую независимость человека от внешних условий и обстоятельств.

Право -- это всегда частичное ограничение свободы личности необходимое для совместного сосуществования свободных граждан.

Категории права существуют в трёх основных видах: неотъемлемые права (базовые), временно-неотъемлемые и полностью отъемлемые.

Общие принципы:

Права и свободы человека принадлежат ему от рождения, а не предоставлены государством;

Признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина -- обязанность государства;

Набор закреплённых прав и свобод человека и гражданина в государстве должен соответствовать международно-правовым стандартам;

В соответствии с принципом равноправия права и свободы предоставлены в равной мере всем и каждому;

Правовые нормы о правах и свободах человека должны быть непосредственно действующими, а не декларацией;

Права и свободы человека и гражданина должны определять смысл, содержание и применение законов, деятельность государственной власти и местного самоуправления;

Государство не должно издавать законы, отменяющие или умаляющие права и свободы человека и гражданина; они могут быть ограничены только в чрезвычайных условиях (кроме базовых);

Права и свободы человека и гражданина должны быть гарантированы судебной защитой;

Осуществление прав и свобод человека и гражданина не должно нарушать права и свободы других лиц.

Классификация прав и свобод человека и гражданина:

Любая классификация прав человека в известной степени условна, поскольку некоторые права с примерно равными основаниями могут быть отнесены к разным видам и даже охватывать друг друга.

Права и свободы человека и гражданина могут разделяться на базовые (неотчуждаемые), основные (конституционные) и общепризнанные (закреплённые в международно-правовых актах).

В правовой доктрине по основной сфере проявления в общественных отношениях права человека обычно делятся на личные, политические, социально-экономические и культурные, однако, в значительной степени и такое деление символично. Для ряда из них существенно лишь различие между правами человека и правами гражданина.

Права человека также можно поделить на 1) личные + политические; 2) социально - экономические; 3) культурные + коллективные. Некоторые современные учёные выделяют четвёртое поколение: экологические права.

Ниже приведена наиболее популярная теория классификации прав и свобод человека и гражданина:

Личные

Личные права являются правами каждого, и хотя часто именуются гражданскими, не связаны напрямую с принадлежностью к гражданству государства, не вытекают из него. Считаются прирождёнными и неотъемлемыми для каждого человека независимо от его гражданства, пола, возраста, расы, этнической или религиозной принадлежности. Необходимы для охраны жизни, достоинства и свободы человека

К личным правам обычно относят:

Право на жизнь

Право на свободу и личную неприкосновенность

Право на достоинство личности

Право на неприкосновенность частной жизни

Право на неприкосновенность жилища

Право на национальную и культурную самоидентификацию

Свобода совести и свобода мысли

Свобода передвижения и выбора местожительства;

Свобода выбора национальности и языка общения

Право на судебную защиту

Свобода вероисповедания (каждый человек может придерживаться любой религии, или создать свою собственную)

Право собственности (некоторыми правоведами относится к экономическим; во Франции признано одним из основных личных прав со времён Великой французской революции)

Политические

Политические права и свободы отличаются от личных, социальных, экономических и других прав, тем, что как правило, тесно связаны с принадлежностью к гражданству данного государства. Являются одной из групп основных конституционных прав и свобод граждан, так как определяют их участие в общественной и политической жизни страны.

К политическим правам, как правило, причисляются:

Свобода слова (свобода информации)

Право на гражданство

Право на объединение (свобода союзов)

Свобода собраний (право собираться мирно и без оружия, проводить митинги, демонстрации, шествия)

Право на участие в управлении делами государства и на равный доступ к государственной службе

Право на участие в отправлении правосудия

Право обращений или петиций (то есть обращаться лично, а также направлять индивидуальные и коллективные обращения в государственные органы и органы местного самоуправления)

Свобода средств массовой информации

Избирательные права (активное и пассивное субъективное избирательное право: избирать и быть избранным)

Социально-экономические и культурные

К социально-экономическим и культурным правам относятся:

Свобода предпринимательства (право на предпринимательскую и иную не запрещенную законом экономическую деятельность)

Трудовые права (право на труд и свободу труда)

Право на охрану семьи, материнства, отцовства и детства

Право на социальное обеспечение

Право на жилище

Право на охрану здоровья и медицинскую помощь

Право на благоприятную окружающую среду

Право на образование

Свобода творчества (свобода литературного, научного и других видов творчества и преподавания)

Право на участие в культурной жизни

Академические свободы

2.2 Неприкосновенность личности в праве России

Неприкосновенность личности -- принцип, согласно которому человек не может быть произвольно лишён свободы . Статья 9 Всеобщей декларации прав человека предусматривает, что "никто не может быть подвергнут произвольному аресту, задержанию или изгнанию".

В праве Российской Федерации содержание принципа неприкосновенности личности заключается в следующем:

Ограничение личной свободы возможно только по определённым основаниям;

Заключение под стражу возможно лишь в соответствии с процессуальным законодательством;

До судебного решения лицо может быть подвергнуто задержанию до 48 часов.

Статья 22 Конституции Российской Федерации предусматривает, что каждый имеет право на свободу и личную неприкосновенность, что арест, заключение под стражу и содержание под стражей допускаются только по судебному решению, что до судебного решения лицо не может быть подвергнуто задержанию на срок более 48 часов.

Право На Свободу И Личную Неприкосновенность - одно из основополагающих прав человека - возможность делать все. что не нарушает прав других людей и общества в целом. Право на свободу, в частности, включает комплекс конкретных правомочий. реализуемых в сфере личной (свобода выбора места пребывания, свобода передвижения, половая свобода и т.д.). политической (свобода мысли, свобода слова и т.д.), профессиональной (свобода труда, свобода творчества и т.д..) жизни. Рабство признано преступлением международного характера. Право на свободу может быть ограничено (в большей или меньшей степени) в качестве уголовного наказания на определенный срок или даже пожизненно. Право на свободу не исключает также принудительного привлечения-лица к выполнению конституционных обязанностей, таких, как воинская. Личная неприкосновенность предполагает недопустимость какого бы то ни было вмешательства извне в область индивидуальной жизнедеятельности личности и включает физическую и психическую неприкосновенность. Впервые данное право было закреплено в государственном праве Англии в XVII в. в виде процедуры хабеас корпус. В XVIII в. это право было провозглашено во французской Декларации Яров человека и гражданина 1789 года и Билле о правах США 1791 г. В настоящее время оно закрепляется в ст. 3 Всеобщей декларации прав человека 1948 г. ст. 9 Международного пакта о гражданских и политических правах 1966 г., а также конституциями практически всех государств мира. в том числе ст. 22 Конституции РФ. В качестве основной гарантии этого права Конституция РФ предусматривает, что арест, заключение под стражу и содержание под стражей допускаются только по судебному решению. До судебного решения лицо не может быть подвергнуто задержанию на срок более 48 ч. Свобода и неприкосновенность лица могут быть ограничены также в медицинских целях. Прежде всего это касается психиатрической помощи (см. Принудительные меры медицинского характера). В случае причинения гражданину физического, морального или имущественного вреда вследствие нарушения его права на свободу и личную неприкосновенность этот вред подлежит обязательному. Свобода и неприкосновенность личности находятся под охраной также уголовного права. УК устанавливает уголовную ответственность за такие преступления против свободы личности как похищение человека, незаконное лишение свободы, незаконное помещение в психиатрический стационар. Гораздо более широк перечень запрещенных уголовным законом посягательств на личную неприкосновенность человека (см. Преступления против личности). УК наделяет человека также правом самостоятельно защищать свою свободу личную неприкосновенность в рамках необходимой обороны. С этой же целью гражданам предоставлено право приобретать и использовать оружие самообороны.

Право на свободу и личную неприкосновенность-- одно из фундаментальных и неотчуждаемых личных прав человека, предполагающее обязанность государства гарантировать каждому человеку личную безопасность и свободу, недопущение, пресечение и наказуемость посягательств на его жизнь, здоровье, честь и достоинство, индивидуальную свободу. В юридическом смысле П. на с. и л.н. означает возможность каждого совершать любые правомерные действия и одновременно обязанность государства, его органов и должностных лиц воздерживаться от вторжения в сферу личной свободы человека. Неприкосновенность личности как личная свобода заключается в том, что никто не вправе насильственно ограничивать свободу человека, его возможность распоряжаться в рамках закона своими действиями и поступками, пользоваться свободой передвижения. Никто не может быть подвергнут аресту, заключению под стражу и содержанию под стражей иначе как на основании судебного решения. Конституция (ч. 2 ст. 22) устанавливает, что до судебного решения лицо не может быть подвергнуто задержанию на срок более 48 часов (ранее он составлял 72 часа).

Обеспечению П. на с. и л.н. призван служить Федеральный закон от 15 июня 1996 г. "О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступления". В частности, особое значение имеет закрепление в Законе прав подозреваемых и обвиняемых: права на свидание с защитником и родственниками; права на личную безопасность; права на переписку; питание; права на подачу жалоб; права на медико-санитарное обеспечение и др. В Законе исчерпывающе перечислены меры принудительного характера, применяемые к данным лицам, в частности касающиеся применения физической силы, оружия и др. Существенная роль в усилении процессуальных гарантий П. на с. и л.н. отводится новому Уголовно-процессуальному кодексу Российской Федерации, вступающему в действие с 1 июля 2002 г. Согласно ст. 10 УПК РФ никто не может быть задержан по подозрению в совершении преступления или заключен под стражу при отсутствии на то законных оснований. До судебного решения, гласит закон, лицо не может быть подвергнуто задержанию на срок более 48 часов.

Принципиально важным в системе гарантий П. на с. и л.н. явилось постановление Конституционного Суда РФ от 14 марта 2002 г., в соответствии с которым задержание лица, подозреваемого в совершении преступления, на срок более 48 часов, заключение его под стражу может быть осуществлено только по решению суда. Значимость такого решения высшего органа конституционного контроля страны определяется еще и тем, что Федеральный закон от 18 декабря 2001 г. "О введении в действие Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации" (ст. 10) предусмотрел, что норма о передаче судам полномочий по применению мер пресечения в виде заключения под стражу вводится в действие с 1 января 2004 г.

4. Право на свободу и личную неприкосновенность (ст. 5)

Общая черта большинства комплексных международных договоров в области прав человека заключается в том, что ключевое значение в них уделяется защите свободы и личной неприкосновенности. Ст. 5 крайне детализирована и всеобъемлюща. Она содержит исчерпывающий перечень допустимых оснований для ограничения свободы лиц. В то же время статья перечисляет соответствующие процедурные гарантии для обеспечения скорого и эффективного судебного разбирательства по вопросу о правомерности задержания. "Целью статьи является защита свободы в "классическом" смысле, а не в более широком значении, характерном для некоторых других договоров по правам человека".

Первое предложение п. 1 ст. 5 упоминает право на свободу одновременно с правом на личную неприкосновенность. Однако оставшаяся часть посвящена только первому из двух прав. Подобное положение позволило Европейской Комиссии по правам человека сделать вывод, что право на личную неприкосновенность, в отличие от права на свободу, сформулировано в абсолютном виде. Конвенцией в отношении указанных прав и свобод, не применяются для каких-либо целей, иных, чем те, для которых они были предусмотрены", не может быть нарушена в аспекте права на личную неприкосновенность. В остальном же прецедентное право относится к двум рассматриваемым правам как к одному целому.

Что касается права на свободу, то, по мнению Европейского Суда по правам человека, ст. 5 предоставляет защиту только против лишения свободы, а не против других ограничений физической свободы лица. Суд делает такой вывод, исходя из использования в ст. 5 таких терминов, как "лишение свободы", "арест", "задержание", а также учитывая тот факт, что ст. 2 Протокола № 4 содержит отдельное положение, касающееся ограничения свободы передвижения.

Решение вопроса о том, имеет ли место лишение свободы, по мнению Комиссии и Суда, зависит от конкретного положения заинтересованного лица, а также от условий, в которых такое лицо оказалось в результате оспариваемого действия. К примеру, определенные ограничения для передвижения военнослужащих (что могло бы являться лишением свободы в случае гражданских лиц) допустимы, если такие ограничения не выходят за рамки требований обычной военной службы.

Из анализа прецедентного права можно сделать вывод, что нет четкой линии, разделяющей такие понятия, как "лишение свободы" и "другие ограничения свободы". Как и в случае со ст. 3, различие зависит от степени ограничения, а не от характера или существа действия. Кроме того, Комиссия и Суд показали в данном случае готовность противопоставлять собственные взгляды на данную проблему взглядам соответствующего государства.

В случае если лицо, уже лишенное свободы, подвергается дополнительным ограничениям свободы через дисциплинарные взыскания, то ст. 5, по мнению Европейской Комиссии, здесь неприменима. В данном случае может быть применима ст. 34.

П. 1 ст. 5 содержит исчерпывающий перечень случаев, когда лишение свободы допускается. Исходя из слов "в порядке, установленном законом" во втором предложении, для всех перечисленных случаев требуется, чтобы процедура лишения лица свободы была урегулирована в законодательстве соответствующего государства, согласно которому можно было бы проверить правомерность действий государственных органов. Такое национальное законодательство в равной мере не должно противоречить Конвенции. Более того, в каждом случае такие действия должны быть "законными", т. е. само лишение свободы должно допускаться внутренним правом.

Это не означает, что страсбургские контрольные органы должны давать свое толкование вопросов внутреннего права. Им поручено лишь установить следующее:

-- имеется ли законное основание для задержания;

-- соответствует ли это законное основание положениям Конвенции;

-- не является ли решение местных судебных органов по вопросу о правомерности явно произвольным.

Пп. (а) п. 1 ст. 5 допускает лишение свободы в случае законного содержания "лица под стражей на основании признания его виновным компетентным судом". Решения полицейских органов или прокурора недостаточно, равно как и решения военачальника или административного органа. Для того чтобы орган был признан "судебным", он должен быть "независим как от исполнительной власти, так и от сторон в деле". Необязательно, чтобы его члены были юристами.

Требование того, чтобы лишение свободы было законным, означает, что такое наказание должно иметь достаточно оснований в самом приговоре суда. Одновременно необходимо (и это уже связано со ст. 7 Конвенции), чтобы обстоятельства дела, послужившие основой для приговора, свидетельствовали о составе преступления, за которое в соответствии с внутренним правом на момент совершения такого преступления допускалась бы санкция в виде лишения свободы.

Кроме того, приговор, на основании которого лицо был лишено свободы, должен соответствовать положениям Конвенции. В частности, такой приговор должен быть вынесен в результате справедливого и открытого судебного разбирательства по смыслу ст. 6 Конвенции. В связи с тем, что приговор иностранного государства также может служить основанием для законного лишения свободы, возникает вопрос о применимости вышеуказанного требования к вердикту суда государства, не являющегося участником Европейской конвенции. В отличие от Европейской Комиссии, оставившей этот вопрос без ответа, Европейский Суд проявил склонность признавать и применять упомянутое требование в качестве общего правила.

Сам по себе факт отмены судебного приговора по лишению свободы в результате процедуры апелляции не лишает такой приговор его законного характера. Однако ситуация меняется на прямо противоположную в случае, если основанием для отмены служит явно допущенная ошибка соответствующего внутреннего закона государства или же нарушение одного из положений Конвенции, в частности ст. 6 или 7.

Лицо, содержащееся в предварительном заключении, после вынесения приговора судом первой инстанции должно считаться лицом "осужденным". Таким образом, с этого момента и в течение всей процедуры апелляции законность лишения свободы должна рассматриваться на основании пп. (а), а не пп. (с) п. 1 ст. 5. Данное утверждение будет справедливо даже в том случае, если по внутреннему законодательству государства такое лицо будет все еще считаться находящимся в предварительном заключении.

По мнению Суда, слова "на основании признания его виновным компетентным судом" не означают только того, что "заключение должно последовать за приговором по времени". Необходимо, чтобы заключение являлось результатом, следовало и зависело от или случалось в силу приговора.

Смысл выражения "признание виновным" представляется достаточно ясным. Именно поэтому вызывает определенные сомнения позиция Европейской Комиссии, которая проявила склонность рассматривать решение расследующего дело судьи арестовать соответствующее лицо в аспекте пп. (а) п. 1 ст. 516. Думается, что такая позиция должна быть признана ошибочной, так как суд еще не признал такое лицо виновным.

Первое упомянутое в пп. (b) п. 1 ст. 5 законное основание для лишения лица свободы -- "невыполнение законного решения суда" -- представляется вполне очевидным. В качестве примеров можно привести отказ в выполнении решения суда по гражданскому делу (для государств-участников Протокола № 4 к Конвенции в данном случае действует положение ст. 1 данного Протокола), отказ выступить в качестве свидетеля по уголовному делу в соответствии с решением суда и т. д.

Второе допустимое по пп. (b) п. 1 ст. 5 основание (в целях "обеспечения выполнения любого обязательства, предписанного законом") менее ясно. Действительно, столь расплывчатая формулировка способна "дать зеленый свет" большому числу несудебных форм лишения свободы посредством простой ссылки на существующую норму закона и даже принятию превентивных действий еще до нарушения такой нормы. Безусловно, что в таком случае п. 4 ст. 5 может быть приведен в действие (судебное обжалование незаконности задержания). Однако расширительное толкование второй половины пп. (b) п. 2 ст. 5 способно нанести существенный вред тем гарантиям, которые содержатся в других положениях ст. 5.

В докладе по делу Лоулесс Европейская Комиссия истолковала слова "любого обязательства, предписанного законом", как относящиеся к конкретному обязательству, отметив, что недостаточно общей ссылки на предотвращение нарушений норм. Такой подход был затем одобрен и Европейским Судом.

Подпункт (с) п. 1 ст. 5, как и п. 3 той же статьи, относится к случаям предварительного заключения лица, обвиняемого в совершении правонарушения, до принятия судом решения по его делу. Арест или задержание лица допускаются, если имеются обоснованные подозрения в совершении правонарушения или если имеются веские основания полагать, что задержание необходимо для предотвращения совершения правонарушения или в целях воспрепятствования лицу скрыться после совершения правонарушения. Как и в вышеуказанном случае с обеспечением выполнения любого обязательства, предписанного законом (пп. (b) п. 1), пп. (с) также сформулирован весьма расплывчато. Если исходить только из текстуального смысла рассматриваемого положения, то можно было бы предположить, что оно допускает заключение лица в связи лишь с подозрением в возможном совершении правонарушения, при этом само правонарушение лицом еще не было совершено.

Уже в 1961 г. Европейский Суд по правам человека при рассмотрении упоминавшегося дела Лоулесс отстоял точку зрения, согласно которой лишение лица свободы в целях предотвращения совершения преступления без предоставления возможности обвиняемому оспорить такое решение в судебном порядке противоречит пп. (с) п. 1 ст. 518. Такая позиция Суда получила подтверждение и в последующем прецедентном праве.

В докладе по делу Де Йонг, Балье и Ван дер Бринк против Бельгии Европейская Комиссия заняла позицию, согласно которой каждое из трех упомянутых в пп. (с) условий имеет самостоятельное значение: "Слово "или", разделяющее указанные три категории лиц, со всей очевидностью указывает, что данное перечисление не является кумулятивным и достаточно, чтобы арестованное лицо подпадало хотя бы под одну из упомянутых категорий".

Подпункт (с) пп. 1 ст. 5 требует лишь, чтобы имело место "обоснованное подозрение". В момент задержания нет необходимости в том, чтобы уже было установлено, что преступление совершено, или же чтобы знать точный характер преступления. Именно в этих целях и должно быть проведено дальнейшее расследование, чему должно способствовать предварительное заключение. Вместе с тем недостаточно того, чтобы подозрения "были всего лишь подлинными и искренними".

Подпункт (с) п. 1 ст. 5 также указывает, что арест и задержание должны быть "законными", а обвиняемый должен быть впоследствии передан "компетентному судебному органу". В данном контексте неясное выражение "судебный орган" должно в соответствии с п. 3 ст. 5 означать судью или... другое должностное лицо, уполномоченное законом осуществлять судебные функции. Это не означает, что сам ордер на арест должен выдаваться судебным органом. Вопрос о том, законен ли арест или задержание и компетентен ли тот или иной орган передавать арестованное лицо суду, решается на основании внутригосударственных правовых предписаний.

По мнению Европейской Комиссии, вопросы о том, имеется ли обоснованное подозрение и должны ли арест или задержание считаться необходимыми, следует решать исходя из обстоятельств, которые были налицо в момент принятия решения об аресте и/или задержании соответствующего лица, а не на основании фактов, о которых стало известно в момент рассмотрения петиции страсбургскими органами.

Не вызывает сомнения также то обстоятельство, что в случаях, перечисленных в пп. (с) п. 1 ст. 5, следует исходить из презумпции невиновности соответствующих лиц.

Первая половина пп. (d) п. 1 ст. 5 дозволяет "задержание несовершеннолетнего лица на основании законного постановления для воспитательного надзора". Текст содержит лишь упоминание о "законном постановлении", т. е. отсутствует требование, чтобы такое постановление исходило только от судебного органа. П. 4 ст. 5 наделяет несовершеннолетних или их законных представителей правом обжалования в судебном порядке правомочности лишения свободы.

Далеко идущие полномочия, которые предоставляются пп. (d) п. 1 ст. 5, побудили Европейский Суд ввести целый ряд строгих требований для применения мер воспитательного надзора.

Цель второй половины пп. (d) п. 1 ст. 5 -- принятие мер к ограждению несовершеннолетнего от возможного преступного окружения. Вместе с тем нет ясности относительно причин для передачи несовершеннолетнего лица суду, если преступление еще не было совершено.

Положение пп. (e) п. 1 ст. 5 затрагивает различные категории лиц, которые предположительно были заражены определенной болезнью и от которых следует защитить общество. Никаких иных уточнений относительно правомерного характера и продолжительности лишения свободы подпункт не содержит. Здесь также ключевым критерием для задержания является термин "законное". В соответствии с п. 4 ст. 5 все перечисленные в пп. (е) категории также уполномочены оспаривать в судебном порядке правомерность своего задержания согласно действующим в стране правовым нормам.

В своем решении по делу Винтерверп Европейский Суд по правам человека постановил, что требование законности задержания означает, что оно должно быть осуществлено в соответствии с процедурными и материальными нормами внутреннего законодательства государства, а также осуществляться в целях, обозначенных в пп. (e) п. 1 ст. 527. Европейский Суд не вправе оценивать вопрос о том, правильно ли было истолковано и применено внутреннее право государства. Он может лишь расследовать проблему, было или нет такое право применено произвольно или же в несоответствующих целях.

В том же решении по делу Винтерверп Суд подчеркнул, что понятие "душевнобольные" предполагает выполнение, как минимум, трех условий:

1) должно быть достоверно показано, что автор петиции душевно болен, что, в свою очередь, требует объективной медицинской экспертизы;

2) характер и степень душевного расстройства должны оправдывать лишение свободы;

3) продолжение задержания оправданно лишь до тех пор, пока расстройство продолжается.

Таким образом, Суд вывел гарантии против излишне расширительного толкования упомянутых в пп. (e) категорий. По мнению как Комиссии, так и Суда, лицо, лишенное свободы на неопределенное время, имеет право повторно обратиться в суд в связи с тем, что, с его точки зрения, обстоятельства более не оправдывают заключения, в связи с чем правомерно ставить вопрос о его окончании.

Насильственное помещение обвиняемого лица в клинику в целях наблюдения не может основываться на положении пп. (e) п. 1 ст.5, так как обычно заранее нет ясности относительно того, является или нет лицо душевнобольным. Подобное лишение свободы, возможно, будет основываться на пп. (b) п. 1, поскольку такая мера, которую дозволено осуществить насильственным образом в случае отказа от добровольного подчинения, может быть предусмотрена судебным решением.

Значение пп. (f) п.1 состоит в том, что, хотя в Конвенции отсутствует положение о праве иностранцев на въезд или пребывание в государствах-участниках договора, ст. 5 тем не менее содержит определенные гарантии на случай, если власти арестуют или задержат иностранное лицо до принятия решения о его въезде, депортации или экстрадиции. Это заключается, прежде всего в гарантии, что такие арест или задержание должны быть законными и соответствовать, таким образом, надлежащим внутригосударственным и международным нормам. Кроме того, п. 4 ст. 5 позволяет иностранцам оспаривать правомерность такого ареста или задержания в национальных судебных инстанциях, а если потребуется, то и в Европейском Суде по правам человека.

В своей практике Европейская Комиссия провела различие между правомерностью задержания и правомерностью депортации или экстрадиции. Подобное происходит, к примеру, в том случае, когда согласно внутреннему праву государств правомерность задержания ставится в непосредственную зависимость от правомерности депортации. Именно по этой причине представляется крайне важным, чтобы депортация или экстрадиция были отложены до решения вопроса о правомерности задержания, так как такое рассмотрение может внести ясность в проблему обоснованности депортации или экстрадиции. Что касается внутригосударственного разбирательства, то обязанность властей отложить решение упомянутой проблемы, очевидно, вытекает из положения п. 4 ст. 5 Конвенции.

Подпункт (f) п. 1 ст. 5 содержит гарантию того, что у задержания не может быть иной цели, кроме предотвращения допуска соответствующего иностранного лица на территорию государства или решения вопроса о его депортации или экстрадиции.

Важное значение при рассмотрении дел о возможном нарушении государствами-участниками пп. (f) п. 1 ст. 5 играет поведение соответствующего лица. В частности, при рассмотрении дела Коломпар Суд пришел к выводу, что петиционер сам был виновен в том, что он подвергался задержанию в течение 2 лет и 8 месяцев до своей экстрадиции. При этом автор петиции делал все возможное для того, чтобы отложить по срокам свою экстрадицию, и поэтому не мог "жаловаться на ситуацию, которую он сам в значительной степени спровоцировал".

П. 2 ст. 5 предоставляет всем арестованным лицам право быть незамедлительно и на понятном им языке информированными о причинах их ареста и о любом предъявленном им обвинении. Если национальные власти не делают это, то арест или задержание становятся неправомерными, даже если они и основываются на каком-либо из положений п. 1 ст. 5. Смысл п. 2 ст. 5 вытекает из самой сути рассматриваемой статьи: свобода лица является правилом и она гарантируется; исключения из этого правила должны быть прямо предусмотрены и быть законными. Для того чтобы арестованное лицо могло уже с момента ареста судить о выполнении этих двух условий и принять решение об обращении в суд, ему обязаны предоставить надлежащую информацию. Важно отметить, что п. 2 ст. 5 применяется ко всем случаям, упомянутым в п. 1 той же статьи, а не только к пп. (с) п. 1, как это может показаться из текстуальной формулировки.

П. 2 ст. 5 требует, чтобы такая информация была сообщена арестованному "незамедлительно" ("promptly", "dans le plus court delai"). Можно предположить, что лицо, осуществляющее арест, само в курсе хотя бы существа его причин. Учитывая это, термин "незамедлительно" должен означать, что арестованное лицо следует уведомить о причинах ареста в момент самой процедуры задержания или, если необходим переводчик, как только таковой представится.

Европейская Комиссия исходила из того, что информация, требуемая в соответствии с п. 2 ст. 5, должна быть менее детализирована и конкретна в сравнении с той, что необходима согласно п. 3 ст. 6 для гарантии права на справедливое судебное разбирательство. Комиссия требовала, чтобы "лицу, которое арестовывают, ...сообщалось о фактах и доказательствах, которые предположительно являются основанием для решения о его задержании. В частности, ему должна быть предоставлена возможность заявить о том, признает ли он или отрицает предъявленные обвинения".

Согласно прецедентному праву, п. 2 ст. 5 не подразумевает права на сообщение с адвокатом.

П. 3 ст. 5 относится только к категории лиц, упомянутых в пп. (с) п. 1 той же статьи, а именно к лицам, находящимся в предварительном заключении. В случае, если обвиняемое лицо временно отпущено, положение п. 3 ст. 5 более неприменимо36. Основным назначением п. 3 в связи с пп. (с) п. 1 является "предоставление лицам, лишенным свободы, особой гарантии: процедуры судебного характера, предназначенной для обеспечения того, что никто не должен быть произвольно лишен своей свободы", а также обеспечения того, что любые арест или заключение должны быть в максимальной степени короче.

Как вытекает из прецедентного права, Комиссия проявила склонность предоставлять местным властям достаточно широкое усмотрение при решении вопроса о том, что считать "незамедлительным". Суд также воздержался от создания минимального стандарта по данному вопросу. Вопрос о соблюдении национальными властями требования "незамедлительности" контрольные органы решают в каждом случае в зависимости от конкретных обстоятельств дела.

П. 3 ст. 5 также предоставляет лицам, находящимся в предварительном заключении, право на "судебное разбирательство в течение разумного срока или на освобождение до суда. Освобождение может ставиться в зависимость от предоставления гарантии явки в суд". В своем решении по делу Номайстер Европейский Суд постановил в отношении п. 3 ст. 5 следующее: "Это положение не должно истолковываться как предоставляющее судебным органам выбор между передачей обвиняемого суду в течение разумного срока либо освобождением его до Суда даже под определенные гарантии. Разумность срока, проведенного обвиняемым лицом в заключении до начала суда, следует оценивать в зависимости от самого факта задержания. До вынесения приговора в отношении такого лица действует презумпция невиновности. Целью рассматриваемого положения является в основном наделение возможностью потребовать его освобождения до суда с того момента, как его заключение перестает быть разумным".

Европейский Суд использует термин "разумный" в применении именно к срокам заключения. Длительная отсрочка судебного разбирательства может сама по себе быть разумной с учетом, к примеру, сложности дела или количества свидетелей, которых необходимо выслушать. Однако это отнюдь не означает, что продолжающееся заключение может считаться разумным.

Когда исчезает упомянутое в пп. (с) п. 1 ст. 5 "обоснованное подозрение", продолжающееся заключение становится незаконным, и соответственно вопрос о разумности не возникает вообще. Единственная проблема, которая остается в этом случае, -- было ли соответствующее лицо незамедлительно отпущено. Но даже продолжающегося наличия "обоснованного подозрения" недостаточно, по мнению Суда, для оправдания продления заключения после истечения определенного срока времени. Европейский Суд не указал, какие при этом следует принимать во внимание критерии, однако очевидно, что в каждом конкретном случае следует сопоставлять интересы обвиняемого лица с интересами защиты общества, а также с интересами уголовного преследования и справедливого судебного процесса.

Анализ прецедентного права не дает однозначного ответа на вопрос о том, что следует понимать под словами "в течение разумного срока". Что же касается отрезка времени, который следует учитывать для определения того, состоялся ли суд в течение разумного срока, то суд исходит из того, что это промежуток от момента ареста до вынесения приговора судом первой инстанции.

При решении вопроса о разумности сроков заключения Суд в качестве отправной точки изучает аргументы, которые были представлены в ходе разбирательства на внутригосударственном уровне для оправдания продления предварительного заключения. Вместе с тем Европейский Суд считает себя вправе противопоставлять собственные взгляды точке зрения местных властей при решении вопроса о соблюдении требований п. 3 ст. 5 Конвенции.

П. 3 ст. 5 также содержит требование о доставке обвиняемого "к судье или к другому должностному лицу, уполномоченному законом осуществлять судебные функции". До сих пор нет полной ясности по вопросу о том, каково же точное значение последнего определения и в чем конкретно состоят предоставляемые таким образом гарантии.

По мнению Европейской Комиссии, важно, чтобы такие лица могли принимать решения в условиях полной независимости, в соответствии с установленной законом процедурой и согласно надлежащим правовым нормам.

В связи с тем, что "судья" и "другое должностное лицо" упоминаются одновременно, последний также должен выполнять судебные функции. Кроме того, такое "должностное лицо" должно соответствовать целому ряду требований, каждое из которых должно быть гарантией для арестованного лица. Первейшее из таких условий -- независимость от исполнительной власти и от сторон в деле. Должно также существовать различие между лицом, которое в силу проведения расследования заинтересовано в том, чтобы лицо оставалось в заключении, и лицом, которое принимает решение о продлении предварительного срока заключения.

П. 3 ст. 5 прямо допускает возможность освобождения лица, содержащегося в предварительном заключении, до суда при предоставлении гарантии его явки в суд. Речь, в частности, идет об освобождении под залог. Хотя данное положение и не содержит абсолютного права на такое освобождение, можно предположить, что на судебные органы возложена обязанность изучить вопрос возможности достижения посредством такой гарантии той же цели, что и при предварительном заключении. Если есть достаточно оснований ответить на этот вопрос положительно, то отказ в предоставлении такой возможности заключенному делает лишение свободы утратившим разумность и законность, даже если оно и может быть оправдано по одному из положений п. 1 ст. 5.

Однако требуемые от лица гарантии явки в суд, необходимые для его освобождения, не должны возлагать на соответствующее лицо большего бремени, чем то, что требуется для обеспечения разумной степени безопасности. П. 4 ст. 5 устанавливает, что "каждый, кто лишен свободы путем ареста или задержания, имеет право на разбирательство, в ходе которого суд быстро решает вопрос о законности его задержания и выносит постановление о его освобождении, если задержание незаконно". Из п. 4 следует, что данное положение перестает действовать, если заключенный был освобожден. Если такое лицо более не лишено свободы, то на п. 4 ст. 5 можно только ссылаться в связи с жалобой на то, что решение об освобождении не было принято "быстро". Даже в том случае, если Европейский Суд не нашел нарушений п. 1 ст. 5 и заключение носит законный характер, тем не менее необходимо изучить вопрос о возможном нарушении п. 4 ст. 548. Таким образом, положение, содержащееся в п. 4 ст. 5, носит самостоятельный характер. Это означает, что даже если Европейский Суд по правам человека пришел к выводу о законности заключения, следует изучить вопрос, имело ли в то время лицо, лишенное свободы, возможность обжаловать правомерность своего заключения через национальные судебные органы. В своем решении по делу о "бродяжничестве" Суд постановил, что положение п. 4 ст. 5 не применяется в тех случаях, когда заключение уже основано на судебном решении, при условии, что такое решение -- результат разбирательства с соблюдением определенных гарантий. Европейский Суд при этом исходит из того, что в этих случаях уже имело место судебное исследование вопроса о законности лишения лица свободы, что и составляет суть гарантии п. 4 ст. 5. Все же против такой постановки вопроса Судом говорит то обстоятельство, что положение п. 4 анализируемой статьи сформулировано в общем виде и не содержит каких-либо исключений даже тогда, когда заключение уже основано на решении, принятом в рамках судебной процедуры. В случае лишения свободы душевнобольного лица (пп. (e) п. 1 ст. 5) при принятии решения о продлении заключения такое арестованное лицо должно иметь возможность либо самостоятельно, либо через своего представителя возразить против аргументов медицинского и социального характера, выдвинутых для обоснования необходимости продления заключения. Если им такая возможность не предоставлена, Европейский Суд не будет рассматривать такую процедуру в качестве судебной по смыслу п. 4 ст. 550.