Большое значение XVI Всекитайского съезда КПК и Первой сессии ВСНП и ВК НПКСК 10 созыва состоит в том, что на этих форумах было избрано и утверждено новое руководство КНР - центральный руководящий коллектив четвертого поколения во главе с Генеральным секретарем ЦК КПК, Председателем КНР Ху Цзиньтао. Новое руководство КНР подтвердило свою приверженность курсу на строительство социализма с китайской спецификой, осуществляемого под знаменем марксизма-ленинизма, идей Мао Цзэдуна, теории Дэн Сяопина и важных идей тройного представительства. Главным содержанием деятельности КПК, а также китайского правительства во главе с премьером Госсовета, членом Постоянного комитета Политбюро ЦК КПК Вэнь Цзябао будет на ближайшее пятилетие мобилизация усилий китайского народа на выполнение решений XVI Всекитайского съезда КПК, направленных на дальнейшее продвижение строительства социализма с китайской спецификой, на завершение великого дела объединения Родины и на создание благоприятных внешних условий для выполнения задач, поставленных съездом. Председателем Центрального Военного Совета остался Цзян Цзэминь.

3.6 Анализ политики КНР в трудах российских политологов

Решения XVI Всекитайского съезда КПК и Первой сессии ВСНП и ВК НПКСК 10 созыва в очередной раз опрокинули расчеты империализма на подрыв основ социализма в Китае. Однако, враждебные социалистическому Китаю внешние и внутренние силы отнюдь не сложили оружия. Наоборот, по мере становления Китая как могучей державы возрастает и их активность. В особенности наглядно это проявляется в целенаправленной политике американского империализма по созданию сети военных баз и своих опорных пунктов в пограничных с Китаем или расположенных поблизости странах (в Пакистане, Афганистане, Киргизии, Узбекистане, Таджикистане, а с недавних пор и в Ираке), в стремлении подстегнуть и укрепить военно-союзнические связи с Японией и Южной Кореей, осложнить отношения между Китаем, Индией и Пакистаном, постоянно подогревая кашмирский вопрос, в попытках не допустить расширения поставок в Китай современного оружия из России, воспрепятствовать мирному диалогу между Китаем и тайваньским режимом, в поощрении прозападных сепаратистских сил в Тибете и Синьцзяне, в нагнетании провокационной кампании по дискредитации режима в КНР как якобы тоталитарного и нарушающего права человека и национальных меньшинств и т.д., и т.п.

В России, несмотря на продолжающееся развитие российско-китайских отношений на официальном уровне и заключение в июле 2001 г. Договора о добрососедстве, дружбе и сотрудничестве между РФ и КНР, целый сонм политологов, международников, востоковедов и китаеведов с упорством, достойным лучшего применения, открыто или исподволь пытаются поставить под сомнение социалистический характер преобразований в Китае, а чаще всего - вообще абстрагироваться от этого щекотливого и явно неугодного властям вопроса. Ученые и политологи, отринувшие еще со времен "перестройки" идеи социализма и пошедшие в услужение российским олигархам и капиталу, на все лады упражняются в доказательствах несовместимости марксизма-ленинизма с теорией и практикой социализма с китайской спецификой, предрекают неизбежное «обуржуазивание» Китая, его «вестернизацию» и «демократизацию» на основе западных ценностей. При этом, как правило, они даже и не пытаются вникнуть в существо решений КПК, законодательных и исполнительных органов Китая: главное для них выпустить очередной пропагандистский заряд по социализму и коммунизму.

Особо следует выделить все более утверждающиеся в новой российской буржуазной литературе о Китае концепции о сугубо националистическом, великоханьском и великодержавном характере политического режима в КНР, который будто бы все более проявляет себя по мере нарастания экономической мощи Китая. Одни авторы книг и статей доходят до проведения совершенно нелепых параллелей между нынешним режимом в КНР и режимом Цинь Шихуана в III в. до н.э., другие пускаются в невообразимые спекуляции по поводу «Большого Китая» концепции будто бы призванной обосновать гегемонистские устремления Пекина.

Злобными выпадами против социалистического Китая наполнены, например, появившиеся в российской печати в связи с XVI Всекитайским съездом КПК статьи кандидата политических наук Е. Верлина. Китай, по его мнению, все больше выступает на международной арене как некая «огромная геополитическая кошка, которая гуляет сама по себе» и потому очень опасна. Опасна для Вашингтона, ибо в ближайшие десятилетия Китай может «приблизиться или даже обойти США по объему ВВП», и, в особенности,- для России, которая, по своей слабости, может превратиться со временем в «младшего брата Поднебесной». Вывод: России надо скорее определяться со своим геополитическим выбором и теснее подключаться к «геополитической сфере» Соединенных Штатов. Что же касается Китая, то Верлин надеется, что, рано или поздно, эту страну постигнет «масштабный кризис» ибо она не хочет считаться с нормами западной демократии [38].

Когда в январе 2001 г. Верлин представил на обсуждение кафедры внешней политики и международных отношений ДА МИД РФ диссертацию на соискание ученой степени кандидата политических наук на тему «Проблемы формирования и эволюции «Большого Китая», автор этих строк, выступая в качестве рецензента, решительно возражал против рекомендации кафедры о постановке этой работы на защиту. Действительно, соискатель обнаружил полное незнание, да и нежелание даже ознакомиться с документами и выступлениями руководящих деятелей КПК. Концепцию «Большого Китая», поднятую на щит западными «китаеведами», он явно пытался выдать за официальную линию КНР, по существу оспаривал принадлежность Тайваня Китаю, рассматривая этот остров в качестве одного из объектов экспансии КНР, совершенно бездоказательно утверждал, что у КНР есть «замороженные, но не списанные в исторический архив» территориальные притязания к России. В тексте присутствовали к тому же откровенно расистские высказывания соискателя в адрес китайцев (были зачитаны рецензентом) и даже сравнение выдуманных им китайских концепций с гитлеровской теорией «жизненного пространства».

Не менее впечатляюще с обратным знаком выглядели выводы и предложения соискателя: Китай, по его мнению, находится на стадии перехода от тоталитаризма к авторитарному правлению; вместо разговоров о социализме, этой стране следовало бы приступить к строительству «гражданского демократического общества» и стать, наконец, «предсказуемой» для мирового сообщества; Китай должен в принципиальном плане отказаться от возможности применения силы для освобождения своей неотъемлемой территории Тайваня; Россия не должна поставлять Китаю современное оружие и не провоцировать, тем самым, санкции со стороны США. Соискатель солидаризовался с прогнозом З. Бжезинского в его «Великой шахматной доске» о том, что Китай, в конечном счете, может разделить судьбу Советского Союза.

Работа Верлина (научный руководитель доктор исторических наук, заслуженный деятель науки РФ, профессор В.Ф. Ли), разумеется, была защищена, с некоторыми поправками, в Ученом совете ДА МИД РФ. Рецензенту же на определенном этапе было приватно «разъяснено», что, оказывается, тема экспансии Китая разрабатывается в научных кругах чуть ли не по прямому, хотя и «закрытому», указанию В. Путина. Показательно, что в «Ученых записках» ДА МИД РФ, изданных в 2002 г., была помещена и статья Верлина о строительстве «Большого Китая», в которой нет ни слова о социализме с китайской спецификой, а сама «проблема» рассматривается в контексте «националистических, великодержавных амбиций китайского истеблишмента» [29, c. 118-143]. И вот, теперь уже в качестве обозревателя «Независимой газеты», находящейся, как известно, под контролем Б. Березовского, новоиспеченный кандидат политических наук публикует одну за другой явно провокационные статьи о решениях XVI Всекитайского съезда КПК. Чего, например, стоят его утверждения о «гигантских массах малограмотных людей в Китае, не знающих, что им надо», о том, что Китай идет « к корпоративному капитализму и управляемой демократии» или к «мягким» азиатским вариантам капитализма (японскому, корейскому или тайваньскому) [38]. Абсолютно безграмотный, в том, что касается КПК, этот человек позволяет себе давать заведомо клеветнические толкования «тройному представительству», «пролетарскому интернационализму», «марксизму» и т.п., лишь бы ублажить своих новых хозяев и западных кумиров.

Нельзя пройти и мимо того, что тема «китайской экспансии» занимает не последнее место в трудах проректора ДА МИД РФ, директора Института актуальных международных проблем Е. Бажанова. Профессор, доктор исторических наук, заслуженный деятель науки РФ, считающий себя представителем «политологической школы реализма» [2, c. 455], Бажанов, обращаясь к китайской проблематике, явно считает ниже своего достоинства погружаться в детали теории и практики социализма с китайской спецификой. Говорить и писать о каком бы то ни было социализме сейчас не модно, да и новый буржуазный мундир можно запачкать. А вот рассуждать о «великодержавных амбициях Пекина» - это вполне приемлемо, хотя известно, что дать объективную оценку внешней политики того или иного государства, базируясь на искаженных представлениях о его внутренней политике, дело безнадежное.

Впрочем, сомнительно, что Бажанову нужна объективность: главное для него от политологии - поставить под сомнение миролюбивый характер политики КНР, политический режим которой он называет «авторитарной коммунистической властью» [2, c. 358,369]. Омрачение сложившейся политической ситуации достигается применением широко известного в буржуазной политологии приема - использованием различных сценариев или вариантов прогноза, основанных вроде бы на информированности автора, а на деле - оторванных от жизни, а то и просто граничащих с фантазиями.

Так, например, Бажанов утверждает: «Если в Китае будет бесконечно долго продолжаться экономический бум, а мы так и не выкарабкаемся из кризиса, то... сильный начнет оказывать давление на слабого. Возрастающее число избыточного китайского населения устремится на освоение пустующих земель в Сибири и на Дальнем Востоке. Могут китайцы и вспомнить, что эти земли были «незаконно отторгнуты» Россией, и реанимируют территориальные претензии… Китай потеснит Россию из сфер ее традиционного присутствия Центральной Азии, Монголии, Кореи» [2, c. 372-373]. При этом, Бажанов обычно, как бы невзначай, подчеркивает, что веками, пока Китай находился на вершине могущества, он «не только рассматривал иностранные государства в качестве «варварских», но и полагал их своими «вассалами», т.е. де-юре неравными, подчиненными «Срединной империи» [2, c. 474]. И становится очевидным, что в своих изысканиях политолог-«реалист» Бажанов не далеко ушел от патентованных российских китаистов, типа В. Гельбраса и В. Мясникова, которые постоянно развивают тему китайской экспансии и с которыми Бажанов как бы не во всем соглашается.

Но вот и другой вариант, предлагаемый Бажановым: китайские реформы рухнут и «Срединная империя» вновь погрузится в хаос. Но и в этом случае, виновата будет опять-таки «авторитарная коммунистическая власть», которая, по его мнению, не сдаст без боя свои позиции и, непременно, развяжет гражданскую войну в Китае, чтобы помешать «возмужавшему классу капиталистов» одержать верх над коммунистами в мирном соревновании. Если же экономика Китая в ближайшие годы не рухнет, а просто забуксует, то тогда, мол, из-за продовольственной проблемы, неконкурентоспособности крупных предприятий, распрей в руководстве и т.п., тем более встанет вопрос «об обоснованности претензий компартии на монопольную власть» [2, c. 342-343, 369].

Рассматривая свои бесконечные варианты развития Китая, Бажанов предлагает все новые варианты: ослабленный реформами Китай получает помощь и поддержку, в том числе вооружением, со стороны еще не вставшей во весь свой «демократический рост» России и тогда получается некий российско-китайский альянс, но лишь до тех пор, пока он не бросит вызов объединившимся США и Японии. Но вот уже по-настоящему возмужавшая демократия в России объединяет свои усилия с США и в союзе с китайской интеллигенцией все они проникаются «миссионерским рвением», чтобы превратить Китай в свободную страну [2, c. 343-344].

Временами такие размышления надоедают и самому Бажанову - и как бы оправдываясь, он признается, что лучше всего все это «оставить на потеху политологам» [2, c. 373]. И действительно, суждения и выводы Бажанова в том, что касается «китайского фактора» (да и не только в этом), отличаются крайней легковесностью, игнорированием документальной базы, невразумительностью и хамелеонской способностью перекрашиваться во все цвета радуги по поводу и без оного. И тем не менее, из материалов по китайской проблематике, собранных в трехтомнике избранных сочинений Бажанова, со всей определенностью можно сделать два вывода.

Во-первых, Бажанов делает ставку на «постепенное отмирание коммунистического авторитаризма» в Китае, Он убежден, что «как бы то ни было, коммунистическая партия Китая имеет шанс стать «последней династией» в истории этой страны», что на смену авторитарного коммунистического Китая, придет Китай «демократический», т.е. осчастливленный капиталистическими ценностями [2, c. 458-459].

Во-вторых, за всеми метаниями и метаморфозами «реалиста» Бажанова четко и ясно просматривается его сущность сторонника союза России с империализмом США против социалистического Китая. Поразительной по откровению является, например, следующая рекомендация, данная Бажановым Кремлю в его статье в «Независимой газете» в 1998 г.: «России,- пишет он, - не следует, на мой взгляд, быть предельно жесткой в отношении НАТО, ибо у нее за спиной, словно на дрожжах, растет Китай. Может случиться, что в будущем натовцы пригодятся как партнеры по сдерживанию азиатской сверхдержавы». В этом же контексте Бажанов считает, что России не следует поставлять современную военную технику Китаю, не пугать этой торговлей США и соседей Китая и не поощрять, тем самым, «великодкержавных амбиций Китая» [39; 2, c. 376,473].

Главное для Бажанова как бы не осложнить «всю глобальную систему» взаимоотношений России с США и их союзниками, не расстроить «наши пусть и сложные, но жизненно необходимые взаимосвязи с США и их лагерем» [1, c. 197; 2, c. 474]. В конце концов, считает он, США, хотя и не идеальная сверхдержава, но, по крайней мере, хорошо изученная и предсказуемая [39]. К тому же, по мнению нашего «реалиста», США «не стремятся порабощать другие народы» и, более того, «помогли преодолеть отсталость некоторым государствам, в том числе в Азии (Южная Корея, Тайвань, Таиланд и т.д.)» [2, c. 473]. Трудно сказать, чего больше в этих нелепых утверждениях: политической безграмотности или желания просто игнорировать вопиющие факты из столетней истории американского империализма. Да и отнесение Бажановым Тайваня к разряду «государств» многое говорит о политических симпатиях «реалиста». Как бы то ни было, США для Бажанова главный партнер и желательно союзник России на ближайшее будущее. Ракетно-бомбовые удары США по Югославии, а потом и по Ираку это как бы явления другого порядка и к делу не относятся.

В том же, что касается Китая, то, в отличие от США, он, по мнению Бажанова, совершенно непредсказуем, в особенности, если обретет силу. «Россиянам, предостерегал Бажанов в 1999 году, необходимо иметь в виду, что китайцы причисляют их к европейским империалистам и включают в исторический счет северному соседу неравноправные договоры о границе, колонизацию Манчжурии, подавление боксерского восстания в Пекине, а также попытки доминирования над Китаем с «позиций старшего брата» по социалистическому лагерю» [2, c. 460]. «В целом же, - пишет Бажанов в том же 1999 году,- анализ сложных комплексных проблем, сопутствующих нынешнему развитию Китая, дает основания полагать, что экономический кризис или даже застой могут спровоцировать внутри этого государства социальный, этнический, идеологический, а затем и политический взрыв. Тогда неизбежен поток миллионов беженцев в соседние регионы России, противоборство группировок, в рамках которого одни обратятся за помощью к покровителям в Москве, а другие, напротив, предпочтут использовать антирусскую риторику для достижения внутриполитических целей (как это было в период «культурной революции» [2, c.461]

Надо сказать, что в последние годы в России опубликовано немало обстоятельных работ по современному Китаю, его экономике, государственному устройству, внутренней и внешней политике. В их числе выделяются, прежде всего, работы, выполненные под эгидой Института Дальнего Востока РАН (директор - член-корреспондент РАН М.Л. Титаренко), и, в частности, фундаментальный труд, изданный к 50-летию КНР: «Китай на пути модернизации и реформ. 1949-1999 гг.». Упомяну также монографию Э.П. Пивоваровой «Социализм с китайской спецификой: итоги теоретического и практического поиска», работу И.Н. Наумова «Стратегия экономического развития КНР в 1996-2020 гг. и проблемы ее реализации», коллективные труды ИДВ РАН «Как управляется Китай. Эволюция властных структур Китая в 80-90-е гг. XX века» и «Китай в мировой и региональной политике. (История и современность)», а также сборник статей Л.П. Делюсина (Институт Востоковедения РАН) «Китай: полвека - две эпохи» [9; 11;12;13;21;24].

Особенностью перечисленных работ является то, что все они написаны на основе изучения китайских документов и источников, в том числе решений съездов КПК и Пленумов ЦК КПК, и, поэтому, несмотря на то, что их авторы дают порою различные, а то и полярные оценки реформам и перспективам дальнейшего развития КНР, эти работы отличаются вполне определенной объективностью и фундаментальностью. В наибольшей степени это характерно, пожалуй, для работ Пивоваровой и Наумова, в которых успехи Китая в экономическом развитии сопрягаются, так или иначе, с преимуществами социализма, творчески реализуемыми в теоретической и практической деятельности КПК и китайского правительства.

Так, подробно исследуя основные слагаемые социализма с китайской спецификой (следовать принципу «практика- критерий истины», исходить из национальных особенностей, идти своим путем, считать развитие производительных сил главной задачей, преобразовывать отношения собственности, создавать социалистическую рыночную экономику, проводить политику открытости внешнему миру, рассматривать современный этап развития как начальную стадию социализма), Э. Пивоварова приходит к выводу, что суть реформ, проводимых в Китае, не в откате к капитализму, а в продвижении дела социализма вперед на основе применения всеобщих положений марксизма-ленинизма к китайской действительности и, разумеется, с учетом особенностей мирового развития в последние десятилетия. Именно под этим углом зрения и именно в этом ключе в Китае ведется теоретический и практический поиск на всех направлениях строительства социализма с китайской спецификой. Вот, например, как характеризуется, в книге Пивоваровой позиция китайских ученых по одному из вызывающих наибольшие споры вопросов - о многообразии форм собственности в современном Китае. «Считая основным критерием целесообразности развития при социализме многообразных по формам собственности типов хозяйств, их содействие экономическому и социальному прогрессу в обществе, ученые КНР не забывают и о том, что в качестве критериев социалистичности тех или иных форм собственности, как правило, рассматриваются не только возможность обеспечения высокой эффективности производства, но и занятости, социальных гарантий, отсутствие эксплуатации. В КНР ставшая существенным экономическим подспорьем практика развития не только единоличных, но и частных хозяйств с десятками, а иногда и сотнями наемных работников заставила несколько по-иному определять критерии допустимости их использования при социализме. При условия сохранения ведущих позиций общественных форм собственности в народном хозяйстве речь идет о том, что и небольшая безработица, и немного эксплуатации не повредят социализму, а лишь помогут скорее выбраться из экономической отсталости. Главное, чтобы не сформировался класс эксплуататоров, чтобы в целом увеличивалась занятость, чтобы обогащение отдельных слоев не сопровождалось обнищанием других, а происходило при условии улучшения благосостояния всего общества» [25, c. 132].

Другой известный российский исследователь проблем экономического развития Китая И. Наумов в своих работах подчеркивает, что при осуществлении в КНР мероприятий по «коренному» реформированию экономической системы и отношений собственности речь идет об изменениях именно в экономической системе (владении, распоряжении, товарно-денежных отношениях, организационных формах производства и управления и т.п.), а отнюдь не о преобразовании социально-экономического строя в КНР. В китайском языке, отмечает он, для различения этих категорий используются и различные термины: в первом случае «тиджи», а во втором «чжиду». Соответственно, продолжает Наумов, ни на одном съезде и пленуме ЦК не было и речи о ликвидации или приватизации не только крупных и средних, но даже и мелких предприятий, выпускающих важную продукцию [22, c. 152].

В этом контексте, следует иметь в виду, что в решениях Пленума ЦК КПК, посвященного 50-летию КНР, (сентябрь 1999 г.), четко записано: «Общественная экономика, включая государственный сектор, является экономическим фундаментом социалистической системы, основной силой, которая ведет, двигает, регулирует и контролирует экономическое и общественное развитие, служит важным гарантом осуществления коренных интересов и всеобщего благополучия широких народных масс». При этом общественная экономика в Китае включает в себя не только государственную экономику, материальную основу которой составляют промышленность, строительство, транспорт и связь, госхозы, огромная недвижимость и в которую входят такие ключевые сферы, как банковская система, оптовая и розничная торговля, здравоохранение, образование и наука, социальное обеспечение, но также и коллективную экономику, включающую в себя промышленность, строительство, оптовую и розничную торговлю и сферу услуг и кооперативные сберкассы.

Касаясь еще одного новаторского теоретического вклада в развитие социализма с китайской спецификой концепции системы социалистической рыночной экономики, Наумов подчеркивает, что эта концепция также продиктована интересами продвижения вперед социализма и никоим образом не затронет основ социально-экономического строя КНР. Анализируя на основе огромного количества документов и источников стратегию экономического развития КНР на 1996-2020 гг. он отмечает, что даже при наивысшем развитии социалистической рыночной экономики ни центральное правительство, ни местные правительства «и в мыслях не держат уходить или не уходить государству из экономики». И далее: «Передвинется только уровень управления, от текучки он поднимется выше, станет более интеллектуальным и профессиональным. В руках центрального правительства останутся такие мощные рычаги воздействия на экономические процессы, как мощный государственный сектор, планирование, банковская и кредитно-денежная система, налогово-бюджетная система, оптовая торговля, ценообразование, несколько либерализованные внешнеэкономические и научно-технические отношения и др., которые будут в обязательном порядке подкрепляться энергичной поддержкой партийных органов» [22, c. 191].

В этом же контексте можно отметить, что вопросы реформы экономической системы КНР получили исчерпывающее разъяснение в отчетном докладе ЦК КПК, сделанном Цзян Цзэминем на XVI Всекитайском съезде КПК. В докладе было указано, что в свете требований освобождения и развития производительных сил КНР предстоит сохранять и совершенствовать основную экономическую систему совместного развития разных секторов экономики при доминанте сектора общественной собственности. Далее в докладе говорилось: «Необходимо, во-первых, без всяких колебаний укреплять и развивать общественный сектор. Развитие и укрепление государственной экономики, ее контроль над командными высотами народного хозяйства играют ключевую роль в развертывании преимуществ социалистического строя, усилении экономической мощи, оборонного потенциала и сцементированности нации. А коллективная экономика, как важная часть общественного сектора, играет свою огромную роль в осуществлении всеобщей зажиточности. Во-вторых, нужно без всяких колебаний поощрять, поддерживать и ориентировать развитие необщественного сектора экономики. Этот сектор с его индивидуальной, частной и прочими формами экономической деятельности, как важная часть социалистической рыночной экономики, играет существенную роль в полной мобилизации активности всех кругов общества и ускорении развития производительных сил. И, наконец, в-третьих, в ходе социалистической модернизации важно приводить сохранение доминанты за общественной собственностью в единство со стимулированием развития необщественного сектора экономики, ни то, ни другое нельзя друг другу противопоставлять. Все сектора экономики вполне могут в процессе рыночной конкуренции развертывать свои преимущества, друг друга стимулировать и совместно развиваться» [34].

3.7 Трудности в строительстве социализма с китайской спецификой

Многогранность и сложность концепции строительства социализма с китайской спецификой, помноженная на недостаток достоверной информации и поверхностное знакомство с реалиями китайской действительности, как и в целом - с историей Китая, влияние длительного периода массированной антикитайской пропаганды, которая целенаправленно велась хрущевскими и брежневскими ревизионистами, и, в особенности, нынешней совершенно оголтелой и притом весьма изощренной психологической кампанией по «развенчанию китайского социализма», развязанной и усиленно подогреваемой буржуазными, в основном американскими и российскими СМИ, все это, несомненно, затрудняет осмысление проблем социализма в Китае. При этом особо пагубную роль играет догматизм в толковании марксистско-ленинского учения, а то и просто нежелание глубоко вникнуть в суть и непривычные детали вопроса.

К сожалению, стойкое неприятие теории Дэн Сяопина, а теперь и идей тройного представительства продолжает сохраняться и среди определенной части руководства ВКПБ. Возможно, что опубликование в трехтомнике «Большевизм и современный мир» ряда поздравительных писем китайскому руководству от имени Генерального секретаря ЦК ВКПБ по случаю знаменательных дат, писем, в которых недвусмысленно выражено позитивное отношение ВКПБ и к теории Дэн Сяопина, и к идеям тройного представительства, заставит их призадуматься и всерьез взяться за изучение вопроса. Однако, надежды мало, ибо за одним рецидивом болезни, называемой догматизмом, следует другой, еще более тяжелый…

В самом деле, не успел закончится XVI Всекитайский съезд КПК, как газета "Серп и Молот" (главный редактор Шинарев Ю.Ф.), вдруг, публикует в своем январском (2003 г.) номере перепечатку двух провокационных статей, заголовки которых говорят сами за себя: «Рабочие Китая бунтуют» и «Опыт Китая порочен». Статьи в корне искажают политику и практику социализма с китайской спецификой, перепевают вымыслы буржуазной пропаганды из истории коммунистического движения в Китае и содержат клеветнические утверждения типа того, что «современный Китай идет не к коммунизму, а к капитализму» [41]. Острый разговор с Генеральным секретарем ЦК не помогает делу, и другая газета - «Рабоче-крестьянская правда» (редактор Маевский А.А.) в своем мартовском (2003 г.) номере перепечатывает одну из этих клеветнических статей. Мало того, под заголовком «Об идее тройного представительства» газета публикует «документ»: «Позиция Бюро ЦК ВКПБ по Украине, Молдавии и Приднестровью в связи с изменениями в Уставе Коммунистической партии Китая», о котором надо сказать особо.

В этом «документе», содержащем ровно 13 строк узкополосной колонки, внимание читателя привлекается к «сообщениям информационных агентств» о том, что «одной из составляющих Компартии ныне являются и предприниматели (буржуазия)». О сообщениях каких агентств идет речь умалчивается. Но далее с непререкаемым апломбом говорится о том, что «включение буржуазии, как одной из составляющих КПК, противоречит ленинскому учению о коммунистической партии как передовом, наиболее сознательном и сплоченном отряде рабочего класса, его революционном авангарде», что «пролетариат и буржуазия - непримиримые классовые враги и в одной партии они состоять не могут», и что дело, таким образом, идет к буржуазному перерождению КПК и китайского социалистического государства [40].

Ко времени, когда в Киеве подписывался «документ» о «позиции» (8 декабря 2002 г.), полный текст доклада Генерального секретаря ЦК КПК, Председателя КНР Цзян Цзэминя на XVI Всекитайском съезде КПК, в котором детально разъяснялись идеи тройного представительства, уже в течение месяца находился в сети «Интернета». Однако после его публикации в СМИ, которые вызывают у народа больше доверия, читать его в сети Интернет, по понятным причинам, никто не стал. Трудно сказать, что все-таки произошло: ведь публикация «документа», якобы, даже не согласовывалась с Генеральным секретарем ЦК.

Из приведенного в данной статье подробного обзора материалов XVI Всекитайского съезда КПК и Первой сессии ВСНП и ВК НПКСК 10 созыва следует, что было бы полнейшей нелепостью сводить богатейшее содержание идей тройного представительства к вопросу о «представительстве буржуазии в КПК», что, кстати, по понятным причинам обычно и делают буржуазные СМИ. Что же касается самого этого вопроса, то важно принимать во внимание, по крайней мере, следующие моменты, продиктованные своеобразием обстановки в Китае и отраженные в решениях КПК.

Во-первых, в решениях КПК четко говорится о том, что по-прежнему в 66-миллионную КПК новые члены будут приниматься преимущественно из рабочих, крестьян, интеллигенции, военнослужащих и кадровых работников, что именно представители этих слоев должны и впредь составлять «основную часть и костяк» партийных рядов. Что же касается вовлечения в КПК «передовых элементов из других социальных слоев» (именно так, а не «буржуазии»), то подчеркивается, что это делается не в качестве самоцели, а для «усиления влияния и цементирующей роли партии» и что в партию будут принимать лишь тех, кто сознательно борется за ее линию и программу и «в ходе длительных испытаний» показывает, что отвечает требованиям, предъявляемым членам партии [34].

Во-вторых, КПК исходила и будет исходить из необходимости «крепить классовую и ширить массовую базу партии». Партийные организации государственных и коллективных предприятий должны «целиком и полностью опираться на рабочий класс», принимать активное участие в разработке решений по наиболее важным вопросам, стоящим перед этими предприятиями, и в полную силу развертывать свою роль политического ядра. Что же касается партийных организаций на предприятиях необщественной собственности, то и они будут и впредь претворять в жизнь курс и политику партии, контролировать соблюдение этими предприятиями законов и нормативных актов государства, руководить профсоюзной, комсомольской и другими массовыми организациями, объединять и сплачивать рабочих и служащих, защищать законные права и интересы всех сторон, а в итоге, стимулировать здоровое развитие этих предприятий [34].

О роли предпринимателей в строительстве социализма с китайской спецификой, о строгом регламентировании их деятельности законами КНР уже говорилось выше. Здесь же подчеркнем, что несоблюдение теми или иными предпринимателями законов КНР автоматически ведет за собой уголовное наказание и, разумеется, не из числа таких элементов будут вовлекаться в партию и предприниматели. А вот для тех предпринимателей, которые на деньги, полученные от законных доходов (трудовых и нетрудовых) строят школы и больницы и другими своими делами вносят реальный вклад в строительство социализма с китайской спецификой, предоставляется возможность вступать и в КПК, конечно же, при условии признания ими Программы и Устава партии, готовности активно работать в одной из ее организаций, уплачивать установленные повышенные взносы и выполнять решения партии.

В-третьих, в Китае, помимо КПК, с самого основания КНР в 1949 г. действуют еще восемь демократических партий, выражающих интересы предпринимательских и хозяйственных кругов, высшего и среднего звеньев интеллигенции, реэмигрантов и их родственников, выходцев из Тайваня, проживающих в материковом Китае и т.п. Эти партии (Революционный комитет Гоминьдана Китая, Демократическая лига Китая, Ассоциация демократического национального строительства Китая и др.) в политической области полностью поддерживают руководство КПК и участвуют в управлении государством. Председатели центральных комитетов всех этих партий занимают должности заместителей Председателя Постоянного Комитета ВСНП и заместителей Председателя ВК НПКСК, а во всех провинциях, автономных районах, городах центрального подчинения, крупных и средних городах имеются их местные и низовые организации. Другими словами, у КПК накоплен огромный опыт по политическому руководству весьма многочисленными отрядами различных демократических сил Китая и это всеми принимается как должное. Естественно, что этот опыт будет использован и при пополнении КПК «представителями передовых элементов из других социальных кругов». К тому же такая линия во многом нейтрализует попытки враждебных Китаю внутренних сил объединить вокруг себя богатых под антикоммунистическими лозунгами. Наконец, очевидно, что представители деловых кругов в КПК с самого начала будут поставлены под особый контроль партии и, даже обладая немалыми средствами, им едва ли удастся "пробраться к руководству" партии, не пройдя длительную и суровую школу политического перевоспитания китайским социализмом.

В стремлении поставить, так или иначе, под вопрос выдвинутые китайским руководством идеи тройного представительства буржуазные СМИ, а за ними и левые в коммунистическом движении пытаются противопоставить выраженную в этих идеях ориентацию партии на коренные интересы самых широких слоев китайского народа диктатуре рабочего класса. Однако такое противопоставление само по себе является глубоко абсурдным. Достойный и исчерпывающий ответ на этот счет дает В.И. Ленин в докладе на XI съезде РКП (б) 27 марта 1922 г.: «В народной массе,- говорил В.И. Ленин, - мы все же капля в море, и мы можем управлять только тогда, когда правильно выражаем то, что народ сознает. Без этого коммунистическая партия не будет вести пролетариата, а пролетариат не будет вести за собой масс, и вся машина развалится» [15, c. 112].

Уместно в этой же связи привести следующие высказывания Цзян Цзэминя из его речи на торжественном собрании по случаю 80-годовщины со дня создания КПК 1 июля 2001г.: «Наша партия продолжает неизменно ставить интересы народа превыше всего. У нее нет никаких своих особых интересов, кроме интересов подавляющего большинства народа. Во всей партийной работе нужно брать за высший критерий коренные интересы подавляющего большинства» [34]. При этом Цзян Цзэминь одновременно подчеркивает, что КПК «должна твердо сохранять свой характер как передового отряда рабочего класса, целиком и полностью опираться на рабочий класс», что необходимо «продолжать сохранять и совершенствовать демократическую диктатуру народа, возглавляемую рабочим классом и основанную на союзе рабочих и крестьян, институт собраний народных представителей, институт многопартийного сотрудничества и политических консультаций, руководимый КПК, а также институт национальной районной автономии, активно и ровным темпом продвигать реформу политической системы, в большей мере ширить социалистическую демократию, управлять страной на правовой основе, строить правовое социалистическое государство» [34]. И далее: «Необходимо твердо противостоять влиянию многопартийной системы Запада, его трех ветвей власти и других моделей государственного управления»[34].

Видно, таким образом, что ленинские концепции и идеи диктатуры пролетариата, власти Советов (в Китае Собраний народных представителей), социалистической демократии вполне адекватно воспроизводятся в выступлениях руководящих деятелей КНР нынешнего времени, разумеется, с особенностями, диктуемыми строительством социализма с китайской спецификой. Последнее, однако, целиком идет в русле ленинской мысли. Как отмечал В.И. Ленин в работе «Детская болезнь «левизны» в коммунизме» (1920 г.), необходимо «уметь приложить общие и основные принципы коммунизма к своеобразию отношений между классами и партиями, к тому своеобразию в объективном развитии к коммунизму, которое свойственно каждой отдельной стране и которое надо уметь изучить, найти, угадать» [16, c. 74].

Пытаясь обосновать свои нападки на социализм с китайской спецификой, «леваки» нередко ссылаются на известные высказывания Мао Цзэдуна об ужесточении классовой борьбы по мере укрепления социализма и об угрозе реставрации капитализма в КНР в результате возможного проникновения в КПК враждебных социализму элементов. Понятно, что эти высказывания лишь повторяют аналогичные, по существу, высказывания В.И. Ленина и И.В. Сталина, правильность которых подтверждена и историей разрушения СССР. Но в свете приведенных материалов и фактов понятно, однако, и то, что китайское руководство не только всегда осознавало и осознает эти опасности, но и принимает действенные меры к недопущению подобной ситуации.

У «леваков» остается, однако, еще один сильный аргумент. С начала реформ китайское руководство отказалось от лозунга «классовой борьбы». Несостоятельность этого аргумента раскрыта автором в публикуемой выше работе, посвященной 50-летию образования КНР, и возвращаться к этому вопросу нет необходимости. Отмечу здесь лишь то, что и часто цитируемый в этой связи «леваками» Мао Цзэдун был далек от того, чтобы употреблять этот лозунг вне связи с конкретными обстоятельствами. Вот, например, как ставил вопрос о лозунге классовой борьбы Мао Цзэдун в 1938 г., во время войны Китая против японских интервентов, имея в виду «общий курс на сплочение против внешнего врага»: «Во время войны против японских захватчиков все должно быть подчиненно интересам войны. Это непреложный принцип. Поэтому интересы классовой борьбы должны быть подчинены интересам войны и не могут им противоречить. Однако существование классов и классовой борьбы факт. Некоторые отрицают его, отрицают существование классовой борьбы, но это неправильно. Теории, пытающиеся отрицать существование классовой борьбы, совершенно ошибочны. Мы не отрицаем классовую борьбу, а регулируем ее. Выдвигаемая нами политика взаимной помощи и взаимных уступок применима не только в отношениях между партиями, но и в отношениях между классами» [18, c. 349].

Итак, «мы не отрицаем классовую борьбу, а регулируем ее». А теперь спросим наших «леваков»: Вы могли бы привести хотя бы одно заявление нынешних китайских руководителей, где классовая борьба отрицалась бы как незыблемый принцип марксизма-ленинизма? Таких заявлений нет. А вот становление Китая как могучей социалистической державы, это и есть результат классовой, по существу, политики китайского руководства. Снятие же по тактическим соображениям лозунга классовой борьбы на период реформ или, если употреблять слова Мао Цзэдуна «регулирование классовой борьбы», применительно к нынешней обстановке, позволило китайским коммунистам сплотить усилия подавляющего большинства народа на строительство социализма с китайской спецификой. При этом китайские коммунисты, как отмечалось выше, извлекли необходимые уроки из десятилетней «культурной революции», в ходе которой широкое использование Мао Цзэдуном лозунгов классовой борьбы привело к хаосу в экономическом положении страны, что, впрочем, к концу жизни признавал и сам Мао Цзэдун.

И, наконец, еще один, не менее бессмысленный аргумент «леваков»: «однако в нынешнем Китае - десятки тысяч безработных, рабочие бунтуют», процветают лишь восточные регионы страны, а в западных мало что изменилось, вступление Китая во Всемирную торговую организацию (ВТО) может только усугубить многие трудности и т.д. и т.п. Что можно сказать по этому поводу?

Во-первых, надо все же различать, где идет инспирированная западными и российскими буржуазными СМИ совершенно неуправляемая кампания по развенчанию успехов социализма в Китае, и где имеют место действительные проблемы и недостатки в строительстве социализма с китайской спецификой.

И, во-вторых, надо отдавать себе отчет в том, что лучшими критиками проблем и недостатков в проведении реформ и преобразований в КНР являются сами китайские коммунисты. Достаточно, в этом отношении ознакомится хотя бы с докладами Цзян Цзэминя и Чжу Жунци, соответственно на XVI Всекитайском съезде КПК и на Первой сессии ВСНП и ВК НПКСК 10 созыва.

Так, вопрос о росте безработицы в Китае, связанный, в основном, с реорганизацией тысяч государственных предприятий, оснащением их новой техникой и пр., давно уже находится в центре внимания КПК и китайского правительства. Выработана и проводится широкая программа мер, направленная на то, чтобы сочетать повышение эффективности работы предприятий при сокращении персонала со стимулированием нового трудоустройства, обеспечивать как первоначальное, так и вторичное устройство на работу, активно пропагандировать и распространять многообразные и гибкие формы трудоустройства, улучшать систему страхования от безработицы, собирать и накапливать фонды соцобеспечения и т.п. [34;36].

Есть и масса других проблем: замедленный рост доходов у крестьян и части городского населения, неотлаженные отношения доходов и распределения, серьезные аварии, возникающие, время от времени, из-за нарушений правил безопасности, неудовлетворительный общественный порядок в некоторых районах, ухудшающаяся в ряде мест экологическая среда. И, наконец, это отрыв части работников госаппарата от народа, довольно широко распространенные бюрократизм, очковтирательство, погоня за роскошью, моральное разложение и т.п. Одни из этих проблем накапливались годами, других было трудно избежать в процессе капитальных преобразований, третьи возникли в результате недостатков и недосмотра в работе КПК и правительства [34;36].

Перечисленные проблемы и трудности, естественно, дают поводы для размышлений и критики. Но весь вопрос в том, каким должно быть, в принципиальном плане, отношение коммунистов к тем спорным и во многом противоречивым преобразованиям, которые осуществляются в Китае. На мой взгляд, правильный и научно выверенный подход к этому предложил не так давно один из теоретически прекрасно подготовленных членов руководства французской Национальной федерации ассоциаций за коммунистическое возрождение Рене Лефор. Глубоко проанализировав проблемы строительства социализма с китайской спецификой и отмечая новаторский и вместе с тем вызывающий споры в коммунистическом движении характер реформ в Китае, он пишет в статье, посвященной итогам XVI Всекитайского съезда КПК и опубликованной в февральском (2003 г.) номере ежемесячника «Коммунистическая инициатива»: «Мы можем выступать только в поддержку претворения в жизнь этой идеи (превращения Китая в богатую, могущественную, демократическую и цивилизованную социалистическую державу. Прим. автора), продолжать с большим интересом следить за тем, что происходит в этой стране. И какие бы вопросы не возникали относительно способов достижения этой цели, являющихся предметом широкой дискуссии, мы без колебаний должны быть на стороне Народного Китая и выступать против угроз и нападок, которым он подвергается со стороны империалистических держав» [43, p. 17]. Добавим лишь и нападок на КПК со стороны «леваков».

В своих первых выступлениях в качестве нового Генерального секретаря ЦК КПК, Председателя КНР Ху Цзиньтао подчеркивает необходимость неукоснительно претворять в жизнь решения XVI Всекитайского съезда КПК и Первой сессии ВСНП и ВК НПКСК 10 созыва, нацеленных на достижение новых рубежей социализма с китайской спецификой. Он, в частности, обращает внимание на необходимость «правильно отлаживать отношения между реформой, развитием и сохранением стабильности, делая упор на разрешение реальных проблем, касающихся жизненных интересов народных масс, по-настоящему налаживать работу в области занятости и повторного трудоустройства, ускорить строительство системы социального обеспечения, в значительной мере оказывать помощь нуждающимся, непрерывно повышать жизненный уровень городского и сельского населения, прилагать усилия к сохранению социальной гармонии и стабильности» [42]. Большое внимание в ближайшие годы будет уделено масштабному освоению западных регионов страны, где уже начато сооружение 36 новых крупных объектов. Считается, что в будущем эти регионы станут «второй золотой полосой» открытости внешнему миру. Одновременно, ставится задача и впредь стимулировать процветание, стабильность и развитие Сянганского и Аомэньского особых административных регионов.

Как и прежде, КПК будет последовательно претворять в жизнь курс на мирное объединение Родины, исходя из принципа «одно государство два строя», выступать против раскольнической деятельности сторонников «независимости Тайваня».

В соответствии с решениями XVI Всекитайского съезда КПК КНР будет продолжать проводить независимую, самостоятельную мирную внешнюю политику, активно развивать дружественное сотрудничество с различными странами, всемерно содействовать установлению нового, справедливого и рационального международного политического и экономического порядка. В Пекине резко осуждают варварскую агрессию США в Ираке, выступают против гегемонистских устремлений империализма США. Укрепляются отношения КНР с другими социалистическими странами: КНДР, Кубой, Вьетнамом и Лаосом. Между социалистическими странами происходит постоянный обмен мнениями по вопросам строительства социализма.

В выступлениях новых китайских руководителей содержатся призывы к китайскому народу давать решительный отпор проискам зарубежных и внутренних сил, которые пытаются в последнее время активизировать сепаратистскую деятельность на территории Китая, вмешиваются в дела КНР в надежде свернуть Китай с социалистического пути развития. КПК и китайское правительство еще более усилило борьбу с коррупцией, продолжающей оставаться одной из бед Китая. Новый премьер Госсовета КНР Вэнь Цзябао в одном из своих выступлений в марте 2003г. потребовал строгого соблюдения госслужащими служебной дисциплины, жесткого наказания облеченных властью закона госслужащих, совершивших должностные преступления, продвижения реформ правительственных структур, усиления всестороннего контроля над работой правительства. «От имени нового состава правительства, - подчеркнул Вэнь Цзябао,- я хотел бы заявить о нашем желании и готовности находится под контролем народа нашей страны» [4].

Еще более окрепшей и сплоченной вышла на новые рубежи строительства социализма с китайской спецификой Коммунистическая партия Китая. В сохранении и укреплении руководящей роли КПК в этом строительстве великий китайский народ видит прочную гарантию своих дальнейших побед и достижений на пути превращения Китая в могущественную социалистическую державу.

Заключение

Таким образом, можно сделать выводы о том, что КНР страна со смешанным типом политического устройства. В устройстве КНР присутствуют черты как социализма, так и демократии. Однако социализм явно превалирует над демократией. Это видно и из Конституции КНР, и из практики политического и экономического управления страной.

Поводя итог проделанной работе, можно отметить, что в КНР присутствуют следующие черты демократии:

- назначение чиновников и других исполнительных лиц посредством выборов

- наличие многопартийной системы (хотя, как уже было отмечено в работе, эта многопартийность носит скорее условный характер, потому как существующие в стране демократические партии имеют больше совещательную функцию, чем реальное влияние на развитие страны)

- наличие у населения демократических прав и свобод (свобода слова, печати, уличных шествий и демонстраций, союзов; право избирать и быть избранным, право на личную собственность, право неприкосновенности личности и т.д.)

Также в КНР присутствуют следующие черты социализма:

- правящая партия всегда только одна

- избираемый председатель ВСНП может быть на своем посту неограниченное время (такое практиковалось в СССР, когда генсек избирался на свой пост пожизненно)

- приоритет отдается государству и обществу, интересы личности второстепенны

- частная собственность минимизирована и может быть в любой момент изъята государством взамен на денежную компенсацию, размер которой установлен законом.

Таким образом, можно сказать, что КНР сочетает в себе черты обеих систем, при этом делает это грамотно, а потому получает максимальный эффект. Этот эффект особенно заметен в экономике страны, которая за последние 10-15 лет поднялась буквально с самых низов в рейтинге стран мира, до 4 места по темпам развития.

Такие темпы развития заставляют экономически развитые страны с настороженностью относиться к Китаю с его мощным политическим, экономическим и военным потенциалом. Об этом говорят многочисленные труды российских и зарубежных авторов, посвященные «китайской угрозе». Хотя многие из этих трудов в своей основе не имеют достоверных фактов и в их фундамент заложены во многом надуманные проблемы и факты.

Социализм с китайской спецификой - на сегодняшний день, один из самых эффективных видов государственного управления. Эта эффективность базируется на грамотном анализе экономического потенциала страны и потребностей мировой экономики в тех или иных товарах или услугах. Именно за счет такого подхода экономическая сила Китая растет сегодня небывалыми темпами. Такого быстрого развития нельзя наблюдать ним в одной другой стране мира. Китайское правительство умело использует передовой опыт как социализма (исходит из опыта СССР), так и демократических стран, которых большинство на мировой политической арене. Такое управление государством позволяет обеспечивать население всем необходимым для полноценной жизни, реализуя тем самым основы социализма.

Список использованных источников

1. Бажанов Е.П. Актуальные проблемы международных отношений. Избранные труды в трех томах.// Е.П. Бажанов М., 2002. Том 1.

2. Бажанов Е.П. Актуальные проблемы международных отношений. Избранные труды в трех томах.// Е.П. Бажанов М., 2002. Том 2.