Содержание

• Введение
• 1. Сущность юридической техники
• 1.1 Об этимологии понятия «юридическая техника»
• 1.2 Юридическая техника: некоторые аспекты содержания понятия
• 1.3 Виды юридической техники
• 2. Способы выражения юридической техники
• 2.1 Юридическая терминология
• 2.2 Средства юридического выражения воли законодателя
• 2.3 Средства словесно-документального изложения содержания нормативного акта
• 2.4 Технико-юридические приемы
• 3. Законодательная стилистика
• Заключение
• Список литературы

Введение

Вопрос о юридической технике практически не исследован в отечественной правовой литературе. Наши учебники по теории государства и права в разделах о происхождении права обычно рассматривают различные факторы этого процесса (экономические, политические, философские и т. д.), в число которых не входит фактор юридико-технический. В итоге в центре внимания оказываются причины происхождения права, и почти не рассматривается вопрос о том, как, проходил этот процесс, т. е. вопрос о технике (и технологии) становления права в истории человечества.

Рассмотрение этой стороны проблемы в советское время ограничивалось обычно тезисами об экономической (точнее, производственной) обусловленности обычая, который становится потом законом, и о том, что процесс становления права состоит на ранних стадиях в закреплении имущими классами лишь тех обычаев, которые соответствуют их интересам. Если первый из этих тезисов лишь пунктирно освещает эволюцию источников права на стадии их становления, опуская ряд важных ее аспектов, то второй в известном смысле искажает историческую картину, создавая иллюзию, будто этот процесс начинался с законотворчества в его современном понимании, что не соответствует историческим фактам.

Цель работы - рассмотреть особенности юридической техники.

Задачи работы - охарактеризовать сущность юридической техники; изучить способы выражения юридической техники; обозначить законодательную стилистику юридической техники.

1. Сущность юридической техники

1.1 Об этимологии понятия «юридическая техника»

С точки зрения исторической логики право и юридическая техника должны возникать одновременно. Ведь процесс возникновения права отражает, прежде всего, развитие его внутренней самоорганизации, итогом которой становится известная «конструкция» права, т. е. его внутренняя структура и форма внешнего выражения (от макро- до микроуровня). Это и есть в самом общем виде техника права, или техника в праве, или юридическая техника. Она формируется в процессе выделения права из слитной (синкретной) нормативной системы родового общества, превращения его в обособленный, формализованный социальный регулятор, обладающий свойствами системы и структуры. Если на известной ступени истории возникает идея (концепция, доктрина) права, то юридическая техника есть средство (инструмент, способ) ее материализации, «привязки» к реальным условиям. Точно так же зарождение в обществе правовых отношений порождает потребность в известных средствах, методах придания им качества таковых. Технический аспект становления права на заре его истории как раз и состоит, по нашему мнению, в придании праву качеств системности и структурированности. При этом процесс становления права (и юридической техники) сам является лишь одним из аспектов процесса структуризации общества в ходе общественного разделения труда и соответствующей эволюции человеческого сознания. При этом само сознание все более усложняется, превращаясь из слитного в дифференцированное. Постепенно в нем выделяется правосознание как самостоятельная сфера и форма общественного сознания. Процесс структуризации общества (и права) находит отражение в структуризации языка и появлении системы правовых категорий. Сначала они также синкретичны, однако чем более отдаляются во времени от начальной точки процесса, тем большей степени дифференцированности достигают.

История права, как известно, разделяется на эпоху традиционного права (или права раннеклассового) и эпоху статутного законодательного права (или права относительно развитого классового общества). В рамках этого процесса «точка отсчета» юридической техники в зависимости от подхода может быть как в самом начале первого периода развития права, так и где-то в его середине. Такая подвижность объясняется спецификой правопонимания и структуры права на ранних стадиях указанного процесса. Сами термины «право» и «юридическая техника» могут применяться к ним лишь условно. Право понимается здесь двояко: и как вечный, неизменный мировой порядок, и одновременно как комплекс норм, создаваемых и изменяемых людьми. Соответственно структура традиционного права включает и слитные, и собственно юридические нормы. Это, в частности, fas и jus -- в древнем римском праве, шариат и фикх -- в мусульманском праве, шрути и смрити -- в индусском праве и т. д Лившиц. Р.З. «Современная теория государства и права» М.-1994. С. 55..

Так, в структуре древнеримского права видный немецкий юрист XIX в. Р. Иеринг выделял, с одной стороны, религию (fas), «насколько она принимает правовую форму», с другой -- частное и публичное право (jus). Fas опирается на волю богов, следовательно, оно неизменно, если только сами боги не захотят нововведения. Нарушение его -- есть преступление против богов. Напротив, jus -- установление человеческое, потому изменчиво, способно к развитию. Обязательная сила его покоится на всеобщем соглашении народа.

При таком строении права через его структуру проходит как бы водораздел эпох -- предклассовой и классовой. Поэтому одна из задач зарождающейся юридической техники -- разработка способов сохранения системы, составные элементы которой по существу несовместимы. Так, для поддержания тезиса о беспробельности Корана (основополагающего источника мусульманского права) служит концепция о том, что при отсутствии в нем необходимых норм они могут быть «извлечены» из него муджтахидами (исламскими правоведами) с помощью специальных приемов. Точно так же в индусском праве, где отождествляются истина и Веды (первооснова этого права), снятию возможных противоречий между священными текстами и реальными отношениями призвано служить предположение, что древние части священных книг якобы утеряны. По существу правовые школы в иудаизме, индуизме и исламе различаются степенью допущения рациональных, т. е. юридико-технических приемов выработки правовых норм.

Процесс становления права (и юридической техники) шел как «сверху», т. е. от доктрины к практике, так и «снизу», т. е. от реальных отношений через их обобщение и типизацию к становлению системы норм. Можно говорить о преобладании последнего способа становления права на ранних стадиях процесса, а первого -- на более поздних (например, рецепция права). Вместе с тем в исламе, где религия генетически предшествует праву, последнее изначально возникает из доктрины. Позже в странах Европы преобладает обратный процесс. Так, в юридической литературе был высказан взгляд (П. Лафарг, П. Стучка), согласно которому начальную стадию зарождения права следует относить ко времени первоначального измерения земли по четырехугольникам. Прямая линия межи, по мнению П. Стучки, была первым признаком права, правды. Обосновывается данный взгляд тем, что во многих европейских языках слова, означающие право, одновременно означают нечто «прямое», прямую линию. Это, в частности, греческое ortos, латинское rectum, испанское derecho, английское right, французское droit. Сюда же относится русское «правда -- кривда». Поэтому межа воплощала объединение «прямого» и «права». Ее санкционирование со стороны государства проявилось в том, что межа и межевые знаки были объявлены священными, «освящены» властью.

По мнению видного русского правоведа С.А. Муромцева, для познания и выражения своих желаний и поступков древний человек обычно использовал яркую внешнюю форму, в которой они были понятны и для других. Потребность человека в использовании такой формы С.А. Муромцев рассматривал как источник древнего формализма, как причину того, почему сделки в древнеримском праве были в большинстве своем формальными. Отсюда -- важность процедур в древнем праве (клятвы при вступлении на государственные должности в Древнем Риме, наложение руки (манципация) при покупке вещи и т. д.). С этой же целью использовалась правовая символика, в частности копье как древний символ римского права.

Двум путям становления права («сверху» и «снизу») соответствуют два пути становления юридической техники. Различие между ними, как представляется, состоит в том, что в первом случае она имеет глобальный характер, поскольку отражает процесс формирования правовой системы в целом, а во втором -- формируется сквозь призму интересов индивида-собственника, состоящих обычно в том, чтобы обозначить (для других), закрепить и защитить свое право. Не случайно самоуправство собственника при защите этого права является столь типичным для раннеклассовых обществ.

К процессу становления права «снизу» можно применить вывод немецкого ученого Р. Иеринга о том, что техника права предшествует в истории возникновению юриспруденции. Техника права возникла, по его мнению, раньше юридической науки, поскольку искусство сживается и с одной догадливостью, с юридическим инстинктом, в то время как наука начинается с познания. Поэтому Р. Иеринг считает закономерным, что римские юристы, бывшие виртуозами в практическом применении юридического метода (в данном случае он отождествляется с юридической техникой), не создали, однако и зародыша теории этого метода. Последним обстоятельством, вероятно, объясняется на первый взгляд парадоксальный факт: возникнув как правовое явление в глубокой древности, юридическая техника вошла в систему правовых категорий стран романо-германского права лишь на рубеже XIX--XX вв. Думается, что исторической предпосылкой формирования понятия юридической техники в этих странах стали два обстоятельства. Это, во-первых, вытеснение теологического мировоззрения средних веков юридическим мировоззрением буржуазии. В его рамках правовые формы, выросшие на почве римского права, рассматривались как основа общества. Вторым обстоятельством было развитие доктрины юридического позитивизма, сводившего роль правовой науки к формально-юридическому анализу права. В итоге на первый план выходит проблематика формы и Муромцев Г.И. Юридическая техника (некоторые теоретические аспекты) структуры права, а также соответствующего метода его исследования. Именно догматический юридический метод составил основу понятия (концепции) юридической техники. Под догмой в юридической литературе того времени понималось систематическое изложение начал (принципов) действующего права какой-либо страны. Такое изложение описывает, обобщает, определяет и классифицирует. Включая в себя законодательство и учение о праве, догма вместе с тем не имеет ничего общего с исследованием законов. В этом смысле она отождествляется с теорией права. Одновременно догма понимается как отрасль юридического искусства и, наконец, как «тот правовой порядок, который юрист-практик должен осуществлять в своей деятельности».

Таким образом, догма (догматический метод) -- это многомерное и многоаспектное понятие, означающее и метод познания (исследования) права, и юридическую науку (теорию права), и способ (искусство) практической реализации ее положений в деятельности юриста.

Представляется, что в последнем качестве она отождествляется с юридической техникой.

Становление права «сверху» предполагает уже теоретический подход к формированию юридической техники. Это подтверждают, в частности, исторические примеры. Так, видный голландский исламовед Дж. Шахт при исследовании проблемы становления мусульманской юриспруденции делает многозначительный вывод об одновременном и параллельном развитии доктринальных и технических аспектов права. В рамках этого процесса теория мусульманского права, позитивная правовая доктрина и техническое правовое мышление формируются в тесном взаимодействии друг с другом. Важно отметить, что юридическая техника формируется в данном случае сначала на уровне сознания, в идеальном виде, а потом уже как практический метод (способ) деятельности. Выделение данного аспекта проблемы призвано подчеркнуть как историческую первичность технического правового мышления по отношению к юридической технике, так и важную роль первого в процессе становления мусульманского права в целом. Такой взгляд на проблему уже предполагает профессиональную деятельность юристов (в данном случае они же теологи), без которой невозможно развитие права.

Обобщая сказанное, можно сделать вывод, что юридическая техника возникает в истории одновременно с правом. Ее историческая обусловленность приводит к выводу о неодинаковости ее содержания в различные эпохи истории. Соотношение права и юридической техники подвижно. Последняя представляет собой явление, как внешнее по отношению к праву, так и как совпадающее с ним (с его системой и структурой, формой выражения, механизмом действия и т. д.). Также подвижно соотношение юридической техники и правопонимания. С одной стороны, юридическая техника первична по отношению к правовой доктрине, так как исторически ей предшествует.

С другой стороны, она является вторичной, поскольку «вмонтирована» в правовую доктрину, обусловлена ее характером.

Думается, что при всей условности применения понятия «юридическая техника» к начальным стадиям истории права исследование его этимологии является не только правомерным, но и необходимым. В частности, весьма актуальной представляется проблема исторической типологии юридической техники.

1.2 Юридическая техника: некоторые аспекты содержания понятия

Применение термина «техника» к праву есть частный случай его использования в нетехнической сфере социальной жизни, в частности в искусстве, соответствующих отраслях науки, в спорте и т. д. При этом в понятии «юридическая техника» термин «юридическая» является своего рода «привязкой», призванной очертить рамки применения понятия «техника». В этих условиях последнее должно иметь как минимум два значения: общее, или «сквозное», повсеместно приемлемое, и специальное, отражающее его специфику в конкретной сфере применения (праве, литературе, различных видах искусства и т. д.). Общее определение понятия «техника» дается обычно в энциклопедических и толковых словарях. Так, в Толковом словаре В. Даля оно определяется как знание, умение, приемы работы и приложение их к делу, обиход, сноровка. В Большой советской энциклопедии данное понятие раскрывается как совокупность средств человеческой деятельности, создаваемых для обслуживания непроизводственных потребностей общества. Толковый словарь английского языка Дж. Мюррея определяет понятие «техника» как формальную или механическую часть искусства. При этом отмечается многозначность данного понятия. Так, в нем выделяются технические аспекты характеристики:

1) лица, искусного (skilled) в том или ином виде искусства или ремесла (subject),

2) искусно изготовленной вещи,

3) таких сфер человеческой деятельности, как наука, искусство, профессиональная деятельность либо род занятий.

Обращает на себя внимание подвижность понятия «техника», «технический», зависимость их от «угла зрения» на ту или иную проблему.

Понятие «техника» в его узком, или специальном, смысле добавляет к отмеченной многозначности также аспекты характеристики той социальной сферы, в которой оно применяется. Так, в понятии «юридическая техника» могут преломляться его типологические и доктринальные особенности, специфика формы и структуры права, а также взглядов отдельных авторов на юридическую технику и т. д. В итоге данное понятие приобретает все большую многозначность и подвижность, что крайне нежелательно, поскольку всякая научная категория должна иметь лишь одно значение. В самом деле, если техника есть некое средство удовлетворения потребностей, достижения тех или иных целей, то техникой в праве, в зависимости от подхода, могут быть как приемы подготовки и принятия совершенного закона, так и сам закон, как приемы толкования права, так и само право. В этой связи следует признать справедливость распространенного среди юристов романо-германского права афоризма: «Право обладает техникой и само является техникой». Иными словами, техника в данном случае выступает одновременно и как явление, внешнее по отношению к праву, и как синоним права.

О подвижности содержания данного понятия свидетельствует также вкладываемый в него смысл в странах англо-американского права. Так, широкое распространение здесь имеет понятие «законодательная техника». Однако в отличие от стран романо-германского права под ним понимают отнюдь не формальные параметры нормативного акта, а процесс законотворчества -- от законодательной инициативы до промульгации закона. Его соблюдение призвано гарантировать от ошибок в обсуждаемых проектах законов, а также от поспешного их принятия. При этом процедура принятия других решений законодательного органа (о недоверии правительству, об импичменте и т. д.) в данное понятие не включается. Хотя такое понимание законодательной техники является в этих странах практически общепринятым, однако наряду с ним можно встретить порой употребление понятия «юридическая техника» в его «континентальном» смысле. В американской литературе профессиональная деятельность юриста иногда целиком сводится к технике. Такой взгляд основан на тезисе, что право есть лишь способ решения споров или согласования конфликтующих интересов. Отсюда делается вывод, что работа юриста сводится к совершенному владению техникой социального регулирования.

Представляется, что специфика понятия «техника» в системе категорий англо-американского права в немалой степени объясняется характером его доктрины и структуры. Здесь, как известно, нет права вне судебного процесса, поэтому понятие права a priori включает процедуру, а теория права понимается как метод рассмотрения дел. Так, в английских источниках термин «юриспруденция» определяется порой как знание или искусность в праве, как стиль или форма права. В юридических английских и американских словарях подчеркивается, что юриспруденция как наука о позитивном праве имеет формальный характер. В ее функции входит установление принципов, лежащих в основе правовых норм, их должной классификации и соотношения, а также метода, на основе которого могут быть решены новые и сложные (doubtful) дела. Таким образом, юридическая техника как бы «вмонтирована» в теорию права уже на уровне ее определения. Аналогичную картину мы видим и в области понятийного аппарата, где понятия «технический» и «формально-юридический» обозначаются с помощью одного и того же термина «technical». Неудивительно поэтому, что применительно к тем сферам характеристики права, где юрист романо-германской школы обычно употребляет термин «техника», англо-американские авторы, как правило, его не используют.

В странах романо-германского права, где понятие юридической техники является практически общепризнанным, оно, однако, содержит неодинаковый смысл. Объяснение этому видится в различной методологии, а также в многоаспектности самих понятий «техника» и «право» и возможности в силу этого неодинакового видения технических аспектов права.

При всем разнообразии взглядов на проблему юридической техники, существующих в указанных странах, можно выделить две их разновидности:

1) «широкий» подход, когда юридическая техника отождествляется с правом в целом, либо лежит в его основе, либо отражает более одного аспекта правовой действительности;

2) «узкий» подход, когда юридическая техника присутствует лишь в одной сфере права -- законодательной. «Широкий» подход явно преобладает в западноевропейской, «узкий» -- в советской правовой литературе (на известных стадиях развития доктрины). Попытаемся дать их краткий обзор. При этом взгляды западноевропейских авторов сгруппируем согласно классификации бельгийского ученого Ж. Дабена, посвятившего проблеме юридической техники фундаментальный труд.

Авторов, пишущих на данную тему, Ж. Дабен разделяет на несколько групп. Так, одни из них (И. Колер, Ж. Рипер и др.) исходят из противопоставления юридической науки и юридической техники. Если первая, по их мнению, изучает абстрактные принципы, то вторая представляет собой искусство адаптации этих принципов к жизни. Сфера юридической техники -- это правотворчество и судопроизводство, где нормы, выработанные наукой, находят свое толкование и применение.

Другая группа авторов (В. Штаммлер, Салейль и др.) понимает юридическую технику двояко, Во-первых, как развитие концепций, посредством которых право с неизбежностью приобретает научное выражение. Юридическая техника отождествляется при этом с некоей интеллектуальной разновидностью правотворчества. Во-вторых, под ней понимают всякую работу по логической систематизации правовых норм, осуществляемую совместными усилиями доктрины и судебной практики.

Для авторов третьей группы (Л. Дюги, Р. Демог и др.) юридическая техника есть совокупность средств и процедур, призванных обеспечить реализацию целей права и его защиту. В этом контексте французский ученый Л. Дюги разделяет правовые предписания на нормативные и конструктивные, или технические. Последние и призваны, по его мнению, обеспечить уважение и осуществление нормативных предписаний.

Четвертая группа авторов (Р. Иеринг, Ф. Жени и др.) видит в юридической технике средство перевода социальных потребностей на язык права, конструирования обязательных норм для поддержания порядка в обществе. Этому служат источники права в формальном смысле, обязательность письменной формы сделки т. д., а также концепции, конструкции, терминология и фразеология, презумпции и фикции. Так, юридическая техника, в представлении Ф. Жени, есть противостоящая содержанию и способная к свободному саморазвитию форма. Будучи продуктом разума и воли юристов, стремящихся к созданию известной структуры права, она остается в значительной мере искусственной. Как полагает сам Ж. Дабэн, проблема юридической техники сводится к вопросу о том, в чем собственно состоит мастерство юриста, его искусность в вопросах права. По его мнению, область, в которой она применяется-- это правотворчество, применение и толкование права.

Вместе с тем некоторые западноевропейские авторы занимают в данном вопросе негативную позицию. Так, французский ученый М. Ориу отрицал саму необходимость понятия юридической техники, поскольку оно, по его мнению, не адекватно важности и значимости права. В отождествлении права и техники он видел опошление права.

Эволюция взглядов советских авторов на проблему юридической техники отражает влияние факторов двоякого рода. Это, во-первых, известный «перекос» в «системе ценностей» советского права. Он проявился в преувеличении классового фактора в праве и соответствующей недооценке роли правовой формы. Вторым фактором было влияние официальной советской доктрины права на разработку рассматриваемого понятия.

До начала 60-х годов публикации на эту тему отличал «широкий» подход к проблеме,23 сохранивший печать досоветского правового мышления. К примеру, юридическая техника отождествлялась с догматическим юридическим методом (Л. Успенский), в свою очередь законодательная техника понималась как степень совершенства самого законодательства, уровень профессионального мастерства, искусства законодательствования (Ф.В. Тарановский) либо включалась в понятие законографии, т. е. учения о законодательной системе, ее структуре, формах и методах ее построения (Л. И. Дембо, А.А. Ушаков). П.И. Стучка допускал возможность перехода, «перелива» права в технику. «Если проследить развитие закона по этапам, -- писал он, -- то мы увидим, что закон не всегда содержит в себе право в узком смысле слова, что в него входит масса чисто технических правил, что по ходу развития даже само право (в самом узком смысле) превращается или переходит в простую (хотя и весьма сложную) технику. Тут формула "право и техника -- просто техника", представляет собой довольно ярко выраженные этапы».

1.3 Виды юридической техники

По видам правовых актов юридическая техника подразделяется на:

1) законодательную (правотворческую) и

2) технику индивидуальных актов.

Техника индивидуальных актов изучается в основном в конкретных юридических дисциплинах (науках процессуального права, гражданского права и др.). Для общей теории права решающее значение имеет законодательная техника Новгородцев П.И. «Историческая школа юристов» М.- 1992. С. 180..

По своему содержанию технико-юридические средства и приемы подразделяются на две качественно различные группы: во-первых, средства и приемы юридического выражения воли законодателя (или воли субъекта индивидуального акта) и, во-вторых, средства и приемы словесно-документального изложения содержания акта Алексеев С.С. Общая теория права: В 2-х т, Т. 2. - М.: «Юридическая литература», 1981. С.272.

Первая из указанных групп относится к специально-юридическому содержанию права собственному содержанию акта как формы права, а в конечном итоге представляет собой «технические моменты» конструирования правовых (нормативных) актов как явлений юридического порядка.

Вторая группа средств и приемов касается только внешней формы - правовых актов как документов.

Проводя строгое различие между рассматриваемыми разновидностями юридической техники, следует учитывать вместе с тем их взаимосвязь. Весьма важно, в частности, то, что юридическое выражение воплощенной в акте воли неизбежно находит известное внешнее изложение в тех или иных особенностях словесно-документальной формы. Следовательно, то, что относится к юридическому выражению воли, имеет «двойное» бытие: существуя, как самостоятельная разновидность правовой реальности, оно проявляется и во внешней форме Давид Р. Основные правовые системы современности. М., 1988. С. 191..

2. Способы выражения юридической техники

2.1 Юридическая терминология

Это - выраженное непосредственно в тексте акта словесное обозначение определенного понятия. Относясь к средствам словесно-документального изложения, термины вместе с тем служат исходным материалом для строительства норм, их общностей.

Таким образом, юридическая терминология имеет общее, сквозное значение в юридической технике, выступает в качестве начального звена при юридическом выражении воли законодателя.

При формулировании юридических норм используются три вида терминов: общеупотребляемые, специальные технические и специальные юридические.

К юридической технике принадлежит специальная юридическая терминология. Здесь термины - это обозначение юридических понятий, выражающих природу норм, юридические конструкции, отраслевую типизацию норм, т.е. иных средств техники, относящихся к более глубоким пластам юридической материи, к содержанию права. Поэтому специальные юридические термины имеют свой, особый смысл. И, следовательно, юридические термины являются как бы мостиком от непосредственно воспринимаемых элементов текста ко всему комплексу технико-юридического инструментария.

Необходимыми условиями рационального использования терминологии являются: а) единство терминологии. Одинаковые термины, используемые при формулировании юридических норм, должны иметь тождественное значение; недопустимо для обозначения одних и тех же понятий использовать разные термины; б) общепризнанность терминологии. Используемые термины должны получить признание в науке и практике; в) устойчивость терминологии. Недопустимо без особо веских причин отказываться от ранее используемой терминологии, вводить наряду с принятыми другие, по мнению некоторых авторов, более «удачные» термины.

Ряд терминов нуждается в расшифровке непосредственно в тексте нормативного акта. Такая обязательная расшифровка дается в дефинитивных нормах, а также в содержании элементов иных норм (в описательных гипотезах, диспозициях, санкциях) Марченко М.Н. «Проблемы теории государства и права». М.-2001. С. 160..

2.2 Средства юридического выражения воли законодателя

г) отраслевая типизация Обществознание / Под ред. Мацнева Н.И. - СПб, 2001. С. 106..

Нормативное построение. Перевод воли государства на язык права состоит прежде всего в том, что она на основе категорий правосознания (категорий «право» и «обязанность» и др.) при помощи юридической и иной терминологии излагается в виде нормативного предписания - конкретного, формально закрепленного государственно-властного веления нормативного характера (регулятивного, охранительного, дефинитивного и т.д.). Изложение государственной воли в виде нормы-предписания и есть та первичная типовая схема, с которой начинается юридико-техническое строительство права.

Системное построение. Нормативная организация воли законодателя не ограничивается только ее выражением в виде норм-предписаний. Последние должны быть построены и системно, прежде всего, так связаны, чтобы выявлялись государственно-регулятивные, принудительные свойства права. А это значит, что нормативные предписания должны быть выражены также в виде логических норм. Особо важно, чтобы при нормативном изложении были неразрывно связаны регулятивные и охранительные нормативные предписания.

Юридические конструкции. Это - более высокий уровень технико-юридического выражения воли законодателя, отражающей характер (модель) связи между элементами и сторонами логических норм. Юридические конструкции представляют собой специфическое построение нормативного материала, соответствующее определенному типу или виду сложившихся правоотношений, юридических фактов, их связи между собой.

В каждой отрасли социалистического права существуют устоявшиеся конструкции, выраженные главным образом в кодифицированных нормативных актах. Таковы типические схемы (модели) составов преступлений в уголовном праве, в том числе разнообразные общие и специальные составы. Тщательностью отработки юридических конструкций отличается гражданское право (разнообразные конструкции договоров, например таких, как иррегулярная поклажа и иррегулярный заем; конструкция «ответственность без вины»; конструкция «присутствующие и отсутствующие» субъекты и т.д.). Состав и разработанность юридических конструкций является одним из показателей технико-юридического уровня развития данной отрасли права, степени развития в ней нормативных обобщений, их отработанности.

Таким образом, юридические конструкции представляют собой как бы готовые типовые образцы, схемы, в которые облекается нормативный материал. Их использование облегчает формулирование юридических норм, придает нормативной регламентации общественных отношений четкость и определенность, обеспечивает, следовательно, необходимую формальную определенность права. Важнейшая задача при создании юридических норм состоит в том, чтобы подобрать такие конструкции, которые соответствовали бы содержанию нормативного материала, позволяли бы с максимальной эффективностью обеспечить поставленные законодателем задачи.

Юридические конструкции складываются на основе опыта правотворчества (в основном кодификационного), в ходе которого отбираются наиболее целесообразные и отбрасываются устаревшие модели построения нормативного материала. Большую роль в их выработке играет правовая наука. Она не только теоретически закрепляет и осмысливает сложившиеся на практике типовые конструкции, но и ставит вопрос об их дальнейшем развитии.

Отраслевая типизация. Специфической конструктивной моделью, обеспечивающей изложение воли законодателя на языке права, является структурный тип правоотношения. Нормативные предписания для их системной организации должны быть изложены таким образом, чтобы они не только образовывали логические нормы и стройные юридические конструкции, но включались в строго определенную отрасль права, соответствовали типическим чертам отраслевого правоотношения. Это достигается путем помещения данного предписания в отраслевой кодифицированный акт, подчинения его определенной системе общих норм, применения отраслевой терминологии и др.

2.3 Средства словесно-документального изложения содержания нормативного акта

Реквизиты текста нормативного документа. Каждый нормативный документ должен иметь такие внешние реквизиты, которые свидетельствовали бы о его официальном характере, отражали его содержание, юридическую силу, место и дату издания. К внешним реквизитам относятся, в частности, наименование акта, его заголовок, обозначение даты. Все эти реквизиты подчиняются требованиям юридической техники, обеспечивающим надлежащее осуществление свойственных нормативному документу функций. Так, основные требования к заголовку нормативного документа - это точность и краткость. Слишком длинные, громоздкие заголовки создают известные трудности при применении актов и их систематизации, а также при их толковании. Следует вместе с тем заметить, что заголовки документов (частей, разделов, глав и статей) - это не чисто технико-юридический прием.

Заголовок представляет собой одно из средств выражения содержания данной группы юридических норм или одной нормы. Поэтому заголовки могут быть использованы при толковании актов.

Структурная организация текста нормативного документа. Необходимым средством юридической техники являются расположение нормативного материала в тексте акта в определенном порядке, его расчлененность и согласованность. К основным требованиям юридической техники здесь относятся:

1) последовательная дифференцированность нормативного материала в тексте нормативного документа. Подавляющее большинство нормативных актов нуждается во внутреннем распределении нормативного материала в тексте документа, отражающем структуру отрасли, подотрасли, института. Наиболее существенную роль дифференциация нормативного материала играет в кодифицированных актах - Основах, кодексах Пиголкина. А.С. «Общая теория права». М.- 2005. С. 331..

Структура текста нормативных актов (в особенности кодифицированных) должна обеспечить максимальные возможности для формулирования нормативных обобщений. Это достигается прежде всего при помощи выделения общей части (общих положений). Выделение общей части позволяет сконцентрировать в одном месте текста документа общие нормы, избежать повторений, с надлежащей четкостью сформулировать наиболее принципиальные нормативные положения, ведущие юридические принципы.

В кодифицированных актах конкретный нормативный материал распределяется по разделам и главам текста документа. Каждое из этих подразделений охватывает определенный институт или группу институтов. Распределение нормативного материала по разделам и главам - такое технико-юридическое средство, которое неразрывно связано с содержанием правового регулирования. Вот почему вопрос о структуре нормативного акта в ряде случаев приобретает принципиальное значение. Например, при кодификации советского гражданского законодательства возник вопрос, выделять ли правовые институты только по специальным юридическим признакам или, кроме того, по признакам, отражающим сферу регулируемых отношений (в частности, обособить все правовые институты, регулирующие отношения в области социалистического хозяйства). Законодательство пошло по первому пути. Между тем есть основания полагать, что обособление хозяйственных гражданско-правовых институтов в особый раздел позволило бы сформулировать ряд обобщающих нормативных положений, придало бы данной ветви гражданско-правового регулирования необходимые стройность и четкость, соответствующие потребностям социалистического общества.

Первичной структурной единицей текста нормативных актов является статья (или даже, что характерно для развитых, специализированных правовых систем, подразделения статьи-абзацы, пункты, части, иногда фразы текста статьи).

Статья (или ее подразделение) является первичной структурной единицей потому, что она соответствует основной первичной единице самого права - юридическому нормативному предписанию. Вместе с тем в развитых, специализированных правовых системах статья все более становится типической формой выражения и закрепления первичной группировки - ассоциации нормативных предписаний.

Отмечая принципиальное единство нормативных предписаний и первичных единиц текста акта, необходимо обратить внимание на то, что выделение новых статей (если это не является разукрупнением статей, содержащих несколько предписаний) возможно, лишь постольку, поскольку одновременно в результате нормативного обобщения формулируются новые предписания, в том числе охранительные и специализированные. Произвольно дробить одну норму-предписание и размещать ее в нескольких статьях или их подразделениях объективно невозможно.

Основная задача при фиксировании юридических норм в тексте нормативного документа состоит в том, чтобы с надлежащей четкостью указать на условия действия и содержание властного государственного веления. Кроме того, следует иметь в виду и необходимость обеспечить охрану юридических норм принудительной силой государства, т.е. документального закрепления логических норм. Поэтому либо в данной статье, либо в иных статьях нормативного акта (а иногда и в другом акте) должны быть сформулированы охранительные нормы, которые бы с исчерпывающей полнотой охраняли действие всех норм, включая регулятивные предписания;

2) единство и внутренняя логика в тексте нормативного документа. Материал в тексте нормативного документа должен быть согласован во всех своих частях и расположен в логической последовательности.

Нормативный документ нуждается также во внешнем единстве. Одним из выражений этого единства является сквозная и стабильная нумерация статей.

На практике с определенным номером статьи или ее подразделением связывается представление о содержании соответствующих юридических норм в кодифицированном акте. Поэтому важное требование юридической техники состоит в том, чтобы при последующих изменениях, вносимых в нормативный акт, не перестраивать каждый раз нумерацию, а менять редакцию статей; новые же нормативные положения вносить в качестве дополнительных статей (с добавлением букв или цифр к основной нумерации);

3) обеспечение необходимых удобств в пользовании нормативными документами. В тексте нормативных документов следует избегать примечаний к статьям. Наоборот, дополнения и приложения постатейно-систематизированного материала к кодифицированным актам в ряде случаев оказываются необходимыми. Облегчают пользование кодифицированными нормативными документами алфавитно-предметные указатели.

Достижением кодификационной техники последнего времени является снабжение заголовками не только разделов и глав, но и статей кодифицированных актов. Заголовки в нормативном акте имеют не только техническое значение, но и являются своего рода официальным резюме о содержании нормативного акта, его части или статьи. Облегчая правильное понимание содержания нормативного акта, заголовки содействуют точному применению его нормативных положений.

В кодифицированных актах целесообразно обозначать (номерами, помещенными в скобках, или буквами) части статей. Такой прием кодификационной техники использован, например, в ГК Эстонской ССР.

2.4 Технико-юридические приемы

Вполне понятно поэтому, что данная выше краткая характеристика средств юридической техники в известной мере содержала и упоминание о соответствующих технико-юридических приемах (таких, например, как использование сплошной нумерации статей в тексте акта, обозначение номерами частей статей кодифицированного акта). В конечном счете, последовательная цепочка элементов юридической техники такова: средства техники - технико-юридические приемы - правила техники.

Технико-юридические приемы, относящиеся к обеим разновидностям юридической техники, - и приемы юридического выражения и приемы внешнего изложения воли законодателя - во многом совпадают: все они связаны с терминологией, так или иначе затрагивают внешнюю документальную форму нормативного акта, его текст и в то же время нередко касаются нормативного построения воли законодателя, юридических конструкций, системного изложения правовых предписаний.

В большинстве случаев приемы юридической техники, отражая накопленный опыт правотворчества и уровень юридической культуры, способствуют полному, точному, экономному, строго юридическому изложению содержания нормативных предписаний, их четкой словесной фиксации в нормативном документе.

Среди основных приемов юридической техники следует выделить те, которые характеризуют степень обобщения конкретных показателей нормы и способ изложения ее элементов.

По степени обобщения конкретных показателей различаются два приема: абстрактный и казуистический.

Абстрактный (обобщающий) - это такой прием формулирования юридических норм, при котором фактические данные охватываются обобщающей формулировкой, т.е. родовыми признаками. Например, в нормативном положении «лицо освобождается от ответственности при отсутствии в его действиях вины» слова «отсутствие вины» являются обобщающей формулировкой, которая охватывает все случаи, когда лицо не предвидело и по обстоятельствам данного дела не могло предвидеть противоправные результаты своего поведения.

Казуистический - это такой прием формулирования юридических норм, когда фактические данные указываются и при помощи индивидуальных признаков, в том числе путем перечисления конкретных, индивидуальных фактов, обстоятельств. Например, в Уставе железных дорог СССР основания освобождения от ответственности сформулированы следующим образом:

«Грузоотправитель освобождается от уплаты штрафа за невыполнение плана перевозок: а) по причине явлений стихийного характера... б) при запрещении и прекращении или ограничении погрузки грузов...» и т.д. Этот перечень, включающий несколько пунктов, прямо и конкретно указывает на фактические обстоятельства, освобождающие лицо от юридической ответственности.

Конечно, в настоящее время казуистический прием изложения не встречается в чистом виде (например, в таком, в каком он применялся в древних системах права). Нормативное изложение, каким бы оно ни было конкретным и индивидуализированным, всегда содержит определенные обобщения. Однако и сейчас нормативные положения, в которых достигнута максимально широкая в данных условиях степень обобщения, существенно отличаются от нормативных положений, в которых вместо обобщенной формулы, а иногда и наряду с ней приводится перечень конкретных фактов, обстоятельств и т.д. В последнем случае и можно говорить о казуистическом приеме.

Абстрактный прием изложения нормативного материала соответствует более высокому уровню юридической культуры и развития юридической науки. Он позволяет в кратких формулировках охватить все факты данного рода. Однако не все фактические данные могут быть во всех случаях изложены в обобщающих формулировках; иногда необходимо прямо и конкретно указать на индивидуальные обстоятельства, факты, конкретных лиц, т.е. использовать казуистический прием. Кроме того, казуистический прием в какой-то мере удобен на практике, а главное, соответствует формальной определенности права. Он позволяет без особых трудностей применять юридические нормы к фактическим обстоятельствам (например, значительно легче решить вопрос об освобождении от ответственности на основании конкретного перечня, чем на основе обобщающей формулировки). Но все это не может устранить существенного недостатка казуистического приема: каким бы ни был совершенным перечень конкретных фактов, он не может охватить всех фактов данного рода.

По способу изложения элементов юридической нормы различаются три приема: прямой, ссылочный и бланкетный. В зависимости от этого выделяются и соответствующие разновидности юридических норм, в том числе прямые, ссылочные и бланкетные.

При прямом изложении все элементы нормы прямо формулируются в данной статье нормативного акта.

При ссылочном изложении отдельные элементы нормы не формулируются в данной статье; в ней делается отсылка к другой норме, где содержатся нужные предписания. Этот прием изложения применяется для установления связи между частями нормативного материала и для избежания повторений.

При бланкетном изложении отдельные элементы норм тоже прямо не формулируются, но недостающие элементы восполняются не какой-либо точно указанной нормой, а правилами определенного вида, которые со временем могут изменяться. Иными словами, здесь как бы дается «открытый бланк», ссылка на вид правил. Например, ст. 213 УК РСФСР предусматривает определенную меру наказания за «нарушение действующих на транспорте правил об охране порядка и безопасности движения, если это повлекло гибель людей или иные тяжкие последствия». Бланкетное изложение позволяет не только устранить ненужные повторения, но и обеспечить стабильность правового регулирования при изменении текущего законодательства (правил).

Применение ссылочного, а тем более бланкетного приемов изложения во многих случаях вполне оправданно. Однако обилие отсылок, в особенности отсылок к нормам других нормативных актов, может создать определенные трудности при пользовании нормативным материалом. Кроме того, обилие ссылочных норм нередко свидетельствует о структурном несовершенстве акта, о недостатках в расположении нормативного материала Сырых В.М. Теория государства и права: Учебник. - М., 2002. С. 221..

3. Законодательная стилистика

Это - система приемов наиболее целесообразного использования языковых средств в нормативных документах.

В стиле правовых актов концентрируется воедино и использование юридической терминологии, других средств юридической техники (юридических конструкций), и применение в области права требований современного литературного языка, требований к языку официальных документов.

Главное, что определяет стиль нормативных (а также индивидуальных) актов в социалистическом обществе, состоит в том, чтобы обеспечить сочетание, с одной стороны, доступности и убедительности нормативных документов, а с другой - их точности, определенности и высокой юридической культуры.

Доступность и убедительность правовых актов. М.И. Калинин говорил: «Наша задача, чтобы то, что мы говорим, было воспринято; восприятие же в значительной степени зависит от формы, в которую мы облекаем наши выступления». Для обеспечения беспрепятственного восприятия содержания нормативных актов необходимо «особенно обратить внимание на то, чтобы законы .излагались понятным для широких трудящихся масс языком».

Требование доступности предполагает, чтобы язык правовых документов был прост, ясен и понятен для каждого, к кому документ обращен. Фразы правового документа должны быть несложной конструкции, без перегрузки их придаточными предложениями. Большое значение имеет также правильное употребление различных соединительных или разъединительных союзов, знаков препинания, сравнений, образных выражений. При составлении текста правового акта нужно избегать употребления узкоспециальных терминов или терминов, употребляемых только в определенной местности.

Стиль нормативных актов обеспечивает предельную убедительность содержащихся в нем предписаний. В ряде случаев в нормативные акты включаются преамбулы и пояснения, но, главное, сами формулировки юридических норм должны обладать и обладают большой силой убеждения. Четкие, энергичные формулировки *нормативных актов призваны донести до всех лиц глубокую убежденность законодателя в необходимости и целесообразности проводимых мероприятий. Таким образом, совершенная языковая форма нормативных актов является одним из средств, обеспечивающих идеологическое воздействие норм права.

Точность, определенность, высокая юридическая культура стиля правовых актов. Правовой акт - это не обычное выступление, речь, статья. Язык закона, писал академик Л.В. Щерба, требует, прежде всего, точности и невозможности каких-либо кривотолков; быстрота понимания не является уже в таком случае исключительно важной, так как заинтересованный человек без всякого понукания прочтет всякую статью закона и два, и три раза. Иными словами, доступность и убедительность не являются в нормативных актах самоцелью, это - доступность и убедительность в выражении воли законодателя.

Стиль нормативных актов должен обеспечить функционирование права как властного регулятора, и в частности точность и полноту выражения воли законодателя. Нужно, чтобы нормативные акты по возможности содержали в себе исчерпывающие ответы на все могущие быть выдвинутыми жизнью, практикой вопросы, связанные с их применением.

Важнейшие требования стиля правовых актов - строгая определенность фраз, выражений, терминов. Каждая фраза, каждое выражение, каждый термин должны пониматься только в одном значении. Недопустимы какая-либо двусмысленность, расплывчатость формулировок, позволяющих истолковывать смысл нормативных актов по-разному. Как правильно подчеркивается в литературе, «едва ли возможно назвать какую-нибудь иную область общественной деятельности, где неверно или неуместно употребленное слово, ошибочно построенная фраза, разрыв между мыслью и ее текстуальным выражением влекут за собой такие серьезные, а иногда и тяжелые последствия, как в области правотворчества».