Анализ состава преступления действующей уголовно-правовой нормы, предусмотренной ст. 105 УК РФ

Разрешение данного противоречия возможно законодательным путем, в частности, дальнейшей конкретизацией правил о назначении наказания по совокупности в ст. 66 УК РФ. А пока судам следует помнить, что назначение наказания сверх предела санкции за каждое из преступлений, входящих в совокупность, - это право суда, но не его обязанность.

При одновременном убийстве двух или более лиц не исключается сочетание различных мотивов, например, одновременное убийство бывшей жены на почве ревности и случайного очевидца с целью скрыть совершенное преступление. Если один из мотивов предусмотрен ч. 2 ст. 105 УК, это должно быть отражено в квалификации.

В тех случаях, когда умысел на убийство другого лица с целью сокрытия ранее совершенного убийства возник после совершения первого преступления, содеянное в целом не может квалифицироваться как убийство двух лиц. Каждое из совершенных преступлений требует самостоятельной квалификации.

Убийство лица или его близких в связи с осуществлением данным лицом служебной деятельности или выполнением общественного долга (п. «б» ч. 2 ст. 105 УК РФ).

Этот вид убийства представляет повышенную опасность, поскольку посягает не только на жизнь потерпевшего, но и на другой объект: общественные отношения, обеспечивающие лицу возможность осуществлять свою служебную деятельность или выполнять общественный долг.

Действующая редакция пункта «б» ч.2 ст.105 УК РФ несколько изменена по сравнению с Уголовным кодексом РСФСР 1960 года.

Так, вместо выполнения потерпевшим служебного долга, упоминавшегося в п. «в» ст.102 УК РСФСР 1960 года, теперь говорится о его служебной деятельности, под которой следует понимать не только службу в государственных или муниципальных учреждениях, но и любое выполнение трудовых обязанностей в государственных, частных и иных негосударственных организациях и на предприятиях, деятельность которых не противоречит действующему законодательству. Потерпевшим может быть как должностное, так и не должностное лицо, осуществляющее служебную деятельность.

Под выполнением общественного долга, как сказано в постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 27 января 1999 г. № 1 «О судебной практике по делам об убийстве (ст. 105 УК РФ)», понимается осуществление гражданином как специально возложенных на него обязанностей в интересах общества или законных интересов отдельных лиц, так и совершение других общественно полезных действий.

Так, практика признает выполнением общественного долга участие в пресечении преступления, сообщение органам власти о совершенном или готовящемся преступлении либо о местонахождении лица, разыскиваемого в связи с совершением им правонарушений, дачу свидетельских показаний и пр.

Не имеет значения для квалификации, совершается ли убийство из мести в связи с осуществлением служебной деятельности или выполнением общественного долга или же в целях воспрепятствования такой деятельности потерпевшего в данный момент или в дальнейшем.

Существующая судебная практика не признает наличие данного квалифицирующего признака, если убийство совершено из мести за невыполнение (или ненадлежащее выполнение) лицом своих служебных обязанностей, поскольку в этих случаях нет посягательства на дополнительный объект - нет воспрепятствования нормальной служебной деятельности потерпевшего.

В отличие от УК РСФСР 1960 года данная норма предусматривает ответственность за убийство не только самого лица, осуществляющего служебную деятельность или выполняющего общественный долг, но и его близких.

Потерпевшими по данному виду убийства могут быть как сами исполнители служебных или общественных функций, так и их близкие. Под близкими следует понимать близких родственников потерпевшего, лиц, состоявших с ним в родстве, свойстве (родственники супруга), а также тex лиц, жизнь, здоровье и благополучие которых заведомо для виновного дороги потерпевшему в силу сложившихся личных отношений.

Закон не конкретизирует понятие «близкие лица». И это правильно. Так, нельзя признать удачным отнесение к их числу только близких родственников применительно к ст. 14 Семейного Кодекса РФ или п. 3 ст. 5 УПК РФ.

Степень близости не имеет значения, если этим убийством виновный преследует цель отомстить лицу за выполнение им служебной или общественной деятельности. Пленум Верховного Суда РФ указал: «К близким потерпевшему лицам, наряду с близкими родственниками, могут относиться иные лица, состоящие с ним в родстве, свойстве (родственники супруга), а также лица, жизнь, здоровье и благополучие которых заведомо для виновного дороги потерпевшему в силу сложившихся личных отношений».

Таким образом, убийство лица или его близких в связи с осуществлением данным лицом служебной деятельности или выполнением общественного долга имеет место, если виновный совершает убийство с целью помешать лицу выполнять служебный или общественный долг, а также по мотиву мести за такие действия. Пленум Верховного Суда РФ разъяснил, что под осуществлением служебной деятельности следует понимать действия лица, входящие в круг его обязанностей, вытекающих из трудового договора (контракта) с государственными, муниципальными, частными и иными зарегистрированными в установленном порядке предприятиями и организациями независимо от формы собственности, с предпринимателями, деятельность которых не противоречит действующему законодательству, а под выполнением общественного долга - осуществление гражданином как специально возложенных на него обязанностей в интересах общества или законных интересах отдельных лиц, так и совершение других общественно полезных действий (пресечение правонарушений, сообщение органам власти о совершенном или готовящемся преступлении либо о местонахождении лица, разыскиваемого м связи с совершением им правонарушений, и др.

Для квалификации не имеет значения время, прошедшее с момента совершения указанных деяний. Главное, чтобы убийство было совершено в связи с их выполнением, и потерпевший действовал правомерно.

В случаях, когда имеет место убийство, совершенное в связи с выполнением потерпевшим своего служебного или общественного долга, выделенное в самостоятельный состав, содеянное должно квалифицироваться только по той норме, которая этот состав выделяет (ст.277, 295, 317 УК РФ).

Убийство лица, заведомо для виновного находящегося в беспомощном состоянии, а равно сопряженное с похищением человека либо захватом заложника (п. «в» ч. 2 ст. 105 УК РФ).

Это квалифицированный вид убийства, не известный УК РСФСР 1960 г.

В одном пункте здесь объединены два отягчающих обстоятельства:

- первое характеризует потерпевшего;

- второе - в первую очередь особенность способа действия.

В Уголовном кодексе Республики Беларусь 1999 г. аналогичные признаки более удачно указаны в отдельных пунктах.

Беспомощное состояние потерпевшего может определяться его возрастом (малолетний, престарелый), состоянием здоровья, увечностью и другими обстоятельствами, не дающими жертве возможности оказать сопротивление преступнику или иным образом уклониться от посягательства.

Сюда же можно отнести убийство лица, находящегося в состоянии сна или сильной степени опьянения, а также лишившегося сознания по другим причинам. Именно так трактовалось понятие беспомощного состояния потерпевшего в период действия Уголовного кодекса РСФСР 1926 года, предусматривавшего соответствующий квалифицированный признак в п. «е» ч. 1 ст. 136 («убийство с использованием беспомощного положения убитого») См.: Шаргородский М.Д. Указ. Соч. С. 94-95; Пионтковский А.А., Меньшагин В.Д. Указ. Соч. С. 535-536..

Уголовный кодекс РСФСР 1960 года не выделял такого квалифицирующего признака, но ввел признак особой жестокости. Многие случаи убийства лица, находящегося в беспомощном состоянии, стали квалифицироваться по п. «г» ст. 102 УК РСФСР (убийство с особой жестокостью).

Действительно, убийство младенца, дряхлого старика, калеки часто служит проявлением особой безжалостности, бессердечности виновного.

Поэтому судебная практика рассматривала такое убийство как разновидность убийства с особой жестокостью. Что касается убийства спящего или находящегося в сильной степени опьянения лица, то оно не всегда свидетельствует об особой жестокости виновного.

Теперь же убийство лица, заведомо для виновного находящегося в беспомощном состоянии, законодатель вновь считает самостоятельным квалифицирующим признаком, не связывая его с особой жестокостью.

Тем не менее, многие отрицают возможность применения п. «в» ч. 2 ст. 105 УК РФ в случае убийства спящего, пьяного или лица, находящегося в бессознательном состоянии.

По мнению сторонников этого взгляда, беспомощное состояние обязательно предполагает, что потерпевшему причиняются дополнительные, особые страдания. «Он сознает, что его сейчас или вскоре убьют, но в силу своего физического состояния не может ни оказать сопротивления, ни позвать на помощь» Красиков А.Н. Указ. Соч. С. 9.. «Потерпевшее лицо, думается, должно понимать, что в силу своей беспомощности, обусловленной теми или иными обстоятельствами, оказывается в беспомощном положении перед убийцей» Дементьев С. Понятие беспомощного и бессознательного состояния. //Российская юстиция. 1999. № 1. С. 43..

Отсюда с неизбежностью следует вывод, что спящий или находящийся в бессознательном состоянии не может считаться беспомощным. С таким выводом трудно согласиться. Беспомощное состояние жертвы - объективная категория. Это состояние существует независимо от осознания его самим потерпевшим. В противном случае мы должны будем исключить применение п. «в» ч. 2 ст. 105 УК РФ и при убийстве младенца или психически больного.

Приведенные выше рассуждения идут от прежней практики, сложившейся в период действия УК РСФСР 1960 г., когда беспомощное состояние жертвы учитывалось лишь как проявление особой жестокости убийцы.

Теперь положение изменилось. Может возникнуть вопрос: если использование беспомощного состояния потерпевшего не всегда может быть выражением особой жестокости, то в чем заключается его повышенная опасность?

Законодатель не мотивирует (да и не обязан мотивировать) свое решение. Но можно предположить, что повышенная опасность этого вида убийства связана с особой заботой о защите каждого человека, не способного в силу своего состояния защитить себя или уклониться от посягательств на свою жизнь. Такое преступление объективно более опасно, поскольку достижение преступного результата значительно облегчается, когда потерпевший спит, находится в обмороке, в тяжелой степени опьянения или лишен сознания по иной причине и т.д.

Такое преступление более опасно и с субъективной стороны, поскольку знание о том, что жертва находится в беспомощном состоянии (закон не случайно говорит о заведомости) облегчает формирование преступного намерения и даже может играть провоцирующую роль. Преступнику легче решиться на убийство, когда он уверен, что жертва не воспринимает посягательства на его жизнь и поэтому не в состоянии дать ему отпор.

Установление (точнее, восстановление) в законе рассматриваемого квалифицирующего признака вызвало трудности в судебной практике.

Особенно много противоречий возникло при оценке убийства спящего, где не удалось достичь единства мнений. В ряде случаев суды квалифицировали такое убийство по п. «в» ч.2 ст.105 УК РФ. «Убийство спящего потерпевшего путем нанесения ему трех ударов топором по голове обоснованно квалифицировано по п. «в» ч.2 ст.105 УК РФ как убийство лица, заведомо для виновного находящегося в беспомощном состоянии» Бюллетень Верховного суда РФ. 1997. № 12. С. 9..

Так, например, 11 сентября 2003 года Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ признала правильным квалификацию действий Проклова, который совершил убийство, нанеся не менее 14 ударов молотком по голове потерпевшему, в то время как тот спал, будучи в состоянии опьянения. 28 ноября 2003 года та же инстанция согласилась с осуждением Снегова по п. «в» ч. 2 ст.105 УК РФ за убийство двух лиц, которые находились в тяжелой степени опьянения и спали Сборник Постановлений Пленума Верховного Суда РФ по уголовным делам за 2003 год. М.: Велби, 2004. С. 128, 134..

Однако в других случаях встречались противоположные решения со ссылкой на то, что «состояние сна не относится к числу беспомощных»; «состояние алкогольного опьянения нельзя расценить как беспомощное состояние»; «сон потерпевшего к числу обстоятельств, предусмотренных п. «в» ч.2 ст.105 УК РФ, не относится» Постановление Президиума Верховного суда РФ по делу Тарасова. //Бюллетень Верховного суда РФ. 2000. № 2. С. 12.; «сон является жизненно необходимым и физиологически обусловленным состоянием человека» Обзор законодательства и судебной практики Верховного Суда РФ за третий квартал 1999 г. С. 11..

Характерно в этом отношении определение Судебной коллегии Верховного Суда РФ по делу Быченкова, в котором говорится: «факт сильного алкогольного опьянения и сна, потерпевших не может рассматриваться как заведомое для Быченкова их беспомощное состояние» Бюллетень Верховного Суда РФ. 2000. № 8. С. 19.. В последнее время эта позиция стала преобладающей, хотя и без достаточных оснований.

Так, Пленум Верховного Суда РФ в своем Постановлении № 1 от 27 января 1999 года дал указание о том, что убийством лица, заведомо для виновного находящегося в беспомощном состоянии, считается: «умышленное причинение смерти потерпевшему, неспособному в силу физического или психического состояния защитить себя, оказать сопротивление виновному, когда последний, совершая убийство, сознает это обстоятельство» Бюллетень Верховного суда РФ. 1999. № 3. С. 3..

Нет сомнений в том, что под это общее определение подпадают и состояние сна, и другие случаи потери сознания. В постановлении дается примерный перечень лиц, находящихся в беспомощном состоянии.

К ним «могут быть отнесены, в частности, тяжелобольные и престарелые, малолетние дети, лица, страдающие психическими расстройствами, лишающими их способности правильно воспринимать происходящее». Это свидетельствует о том, что данный перечень нельзя считать исчерпывающим.

Поэтому нет оснований для вывода, будто убийство спящего или находящегося в тяжелой степени опьянения или лишенного сознания под воздействием наркотических средств или по другой причине не может квалифицироваться по п. «в» ч.2 ст.105 УК РФ.

Беспомощное состояние потерпевшего относится к числу оценочных признаков. Чем бы ни обусловливалось беспомощное состояние, оно должно быть предметом оценки суда. Это касается, в частности, возраста. Ни малолетие, ни преклонный возраст сами по себе не исключают, что потерпевший может оказаться отнюдь не беспомощным, если он, например, хорошо вооружен и умело обращается с оружием. К тому же преклонный возраст, в отличие от малолетнего, не имеет четкой нормативной границы Такая граница установлена в Уголовном кодексе Республики Беларусь: «Под престарелым понимается лицо, которое на день совершения преступления достигло возраста семидесяти лет» (п. 9 ст. 4)..

Судебная практика испытывает определенные затруднения в вопросе о том, кого считать «престарелым». Очевидно, это вопрос факта. Также очевидно то, что при равном количестве прожитых лет один человек становится беспомощным в силу возраста, а другой - нет.

То же самое можно сказать и о болезни, которая не тождественна беспомощному состоянию. «К категории больных относится весьма широкий круг лиц, среди которых имеются и те, кто, несомненно, в состоянии оказать сопротивление убийце, поскольку наличие болезни отнюдь не лишает человека способности активно противодействовать преступнику или скрыться от него» Плаксина Т.А. Уголовная ответственность за убийство. Ч. 2. Барнаул, 2000. С. 41..

От убийства лица, находящегося в беспомощном состоянии, следует отличать ситуации, когда потерпевший не способен защитить себя в силу иных причин: внезапность нападения, скрытый или коварный способ лишения жизни. Примером могут служить выстрел снайпера, нападение из засады, неожиданный удар ножом в спину, применение взрывного устройства и т.п.

Сложным для практики оказался и вопрос о квалификации причинения смерти лицу, оказавшемуся в беспомощном состоянии в результате действий виновного. По смыслу закона лицо должно находиться в беспомощном состоянии до нападения на него. Если же потерпевший был приведен в беспомощное состояние виновным в процессе реализации умысла на убийство (путем причинения ранений, связывания, завлечения в уединенное место и т.п.), то п. «в» ч.2 ст.105 УК РФ не должен применяться.

Так, по делу Кабирова суд ошибочно признал в качестве квалифицирующего признака убийства использование виновным беспомощного состояния потерпевшей. Установлено, что Кабиров, желая смерти потерпевшей, стал душить ее руками, а после потери ею сознания нанес несколько ударов ножом в сердце. Президиум Верховного Суда РФ переквалифицировал действия осужденного с п. «в» ч.2 ст.105 на ч.1 ст.105 УК РФ на том основании, что потерпевшая была приведена виновным в беспомощное состояние в процессе лишения ее жизни Бюллетень Верховного Суда РФ. 1999. № 1. С. 7..

Второе отягчающее обстоятельство, впервые названное в п. «в» ч. 2 ст. 105 УК РФ, включено в закон в связи с распространившимися в последнее время случаями захвата заложников и похищения людей.

Захваченное вооруженным преступником лицо, как правило, оказывается в беспомощном состоянии. Тем не менее, под убийством, сопряженным с похищением человека либо захватом заложника, следует понимать убийство не только самого похищенного или заложника, но и других лиц (например, препятствующих похищению либо пытающихся освободить заложника).

Действия виновных, совершивших убийство, сопряженное с похищением человека либо захватом заложника, должны квалифицироваться по совокупности с преступлениями, предусмотренными соответственно ст.126 и ст.206 УК РФ.

Убийство женщины, заведомо для виновного находящейся в состоянии беременности (п. «г» ч. 2 ст. 105 УК РФ).

Повышенная опасность этого преступления обусловлена тем, что, убивая беременную женщину, виновный уничтожает и плод как зародыш будущей жизни. Указание на заведомость означает наступление ответственности по этому пункту, если виновный на момент совершения убийства достоверно знал о беременности потерпевшей от нее самой или из другого источника См.: Бюллетень Верховного суда РФ. 1994. № 8. С. 7-8..

Срок беременности сам по себе не имеет значения для квалификации содеянного по п. «г» ч. 2 ст. 105 УК РФ, однако учитывается при установлении признака «заведомости».

Если виновный не был осведомлен (не знал достоверно) о беременности потерпевшей, данный квалифицирующий признак не вменяется.

Наряду с объективным существует и субъективное основание для усиления ответственности за убийство заведомо беременной женщины. Оно заключается в особой злостности или низменности намерений виновного, который игнорирует требования закона и общественной морали об охране материнства и детства. Убийство женщины, которую виновный ошибочно считал беременной, следовало бы считать покушением на преступление, предусмотренное п. «г» ч. 2 ст. 105 УК РФ, исходя из направленности умысла.

Тем не менее, учитывая, что смерть фактически наступила, содеянное нельзя считать покушением, иначе виновный получил бы необоснованную льготу при назначении наказания в соответствии с ч. 3 ст. 66 УК РФ.

На наш взгляд нельзя признать удачным также предложение квалифицировать содеянное по совокупности двух преступлений - покушения на убийство заведомо беременной женщины и оконченного убийства небеременной, т.е. по ч.3 ст.30, по п. «г» ч.2 ст.105 УК РФ и по ч.1 ст.105 (либо по ч.2 ст.105 УК РФ при наличии других квалифицирующих признаков) См.: Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации /Под ред. Ю.И. Скуратова и В.М. Лебедева. 3-е изд. М., 1999. С. 228..

Очевидно то, что применение к одному единичному убийству правила о совокупности не только ошибочно теоретически, но и несправедливо, так как приводит к необходимости назначения наказания путем сложения в соответствии с ч. 3 ст. 69 УК РФ.

Иными словами, убийство мнимо беременной женщины оценивалось бы строже, чем убийство фактически беременной.

Ситуация должна решаться по правилам об ошибке в личности потерпевшего, которая не влияет на квалификацию.

В таких случаях содеянное квалифицируется по п. «г» ч. 2 ст. 105 УК РФ как оконченное преступление.

К объективной стороне квалифицированного убийства относятся следующие обстоятельства, характеризующие в первую очередь способ действия.

Это убийство, совершенное:

д) с особой жестокостью;

е) общеопасным способом;

ж) группой лиц, группой лиц по предварительному сговору или организованной группой.

Убийство, совершенное с особой жестокостью (п. «д» ч. 2 ст. 105 УК РФ).

Данное преступление является одним из наиболее распространенных видов квалифицированного убийства.

Трудности в применении на практике п. «д» ч. 2 ст. 105 УК связаны с сугубо оценочным характером данного квалифицирующего признака.

Оценочным является, во-первых, само понятие жестокости.

Толковые словари определяют это понятие через цепочку синонимов: жестокий - безжалостный, бездушный, бессердечный, немилосердный и т.д.

Во-вторых, в законе говорится об особой жестокости, а не просто о жестокости. В принципе жестоко почти каждое убийство.

Особая жестокость - это крайнее, высшее проявление данного качества.

Анализируя оценочное понятие, человек обычно руководствуется не только собственными представлениями, но и неким эталоном, стандартом.

В правоприменительной деятельности роль такого эталона играет сама судебная практика, квинтэссенцией которой являются руководящие разъяснения Пленума Верховного Суда РФ.

Верховный Суд РФ неоднократно давал характеристику признаку особой жестокости, в том числе и в постановлении от 27 января 1999 года № 1 «О судебной практике по делам об убийстве (ст. 105 УК РФ)».

Так, в п. 8 этого постановления сказано: «При квалификации убийства по п. «д» ч. 2 ст. 105 УК РФ надлежит исходить из того, что понятие особой жестокости связывается как со способом убийства, так и с другими обстоятельствами, свидетельствующими о проявлении виновным особой жестокости».

Особая жестокость как квалифицирующий признак не тождественна имевшемуся, например, в УК РСФСР 1926 года признаку убийства «способом, особо мучительным для убитого» (п. «в» ч. 1 ст. 136 УК 1926 г.). Однако особая жестокость как более широкое понятие включает в себя этот признак.

Например, Евсеев из неприязни к Стародубцевой облил ее легко воспламеняющейся жидкостью (нитролаком) и поджег спичкой. От полученных ожогов 60% тела Стародубцева в мучениях и страданиях скончалась. Верховный Суд Российской Федерации обоснованно признал Евсеева виновным в убийстве с особой жестокостью См.: Бюллетень Верховного Суда РФ. 1998. № 5. С. 5-6..

С учетом сложившейся судебной практики убийство может быть признано особо жестоким, когда:

а) перед лишением жизни или в процессе совершения убийства к потерпевшему применялись пытки, истязания или совершалось глумление. Если пытки применялись с целью получения от потерпевшего каких-либо сведений, то причинение смерти возможно и с косвенным умыслом;

б) убийство совершено способом, который заведомо для виновного связан с причинением потерпевшему особых страданий:

- нанесение большого количества ранений;

- использование мучительно действующего яда, кислоты или других агрессивных веществ;

- причинение смерти путем применения огня, электротока бытового напряжения;

- закапывание заживо;

- замедленное утопление или удушение;

- причинение смерти путем лишения пищи или воды и т.п.;

в) убийство совершено в присутствии близких потерпевшему лиц, если виновный сознавал, что своими действиями причиняет присутствующим особые душевные страдания;

г) в целях продления мучений жертвы виновный препятствует оказанию помощи умирающему.

Ранее признаком особой жестокости признавалось глумление над трупом, но судебная практика в последние годы от этого отказалась, поскольку данные действия совершаются после убийства.

Тем не менее, в случаях, когда виновный в силу своего возбужденного состояния или других обстоятельств не осознал момент наступления смерти, глумление над трупом признается глумлением над жертвой и может быть квалифицировано по п. «д» ч. 2 ст. 105 УК РФ.

Кроме того, глумление над трупом в присутствии близких потерпевшему лиц - очевидцев убийства также может быть выражением особой жестокости.

Пленум Верховного Суда РФ указал, что глумление над трупом после совершения убийства, если нет других данных о проявлении убийцей особой жестокости перед лишением потерпевшего жизни или в процессе совершения убийства, надлежит квалифицировать по соответствующей части 1 ст.105 и в совокупности по ст. 244 УК РФ, предусматривающей ответственность за надругательство над телами умерших Уголовный закон Латвийской Республики 1998 г. предусматривает убийство, «сопряженное с надругательством над трупом» как самостоятельный квалифицированный вид, наряду с убийством, совершенным с особой жестокостью. .

Уничтожение или расчленение трупа с целью сокрытия преступления не может рассматриваться как проявление особой жестокости.

Судебная коллегия Верховного Суда РФ в определении по делу Крупина указала: «Уничтожение трупа путем сожжения с целью сокрытия преступления не является основанием для квалификации убийства как совершенного с особой жестокостью» Бюллетень Верховного Суда РФ. 1999. № 7. С. 12..

Многие ошибки в квалификации убийств связаны с тем, что обстоятельствам, которые могут свидетельствовать об особой жестокости, придается самодовлеющее значение. Это выражается, в частности, в отождествлении с особой жестокостью причинения в процессе убийства большого числа телесных повреждений.

В тоже время Верховный Суд РФ (как и Верховный Суд РСФСР в прошлом) неоднократно отмечал, что множественность ранений сама по себе не тождественна особой жестокости См: Бюллетень Верховного Суда РСФСР. 1990. № 4. С. 3; Бюллетень Верховного Суда РФ. 1994. № 6. С. 4-5 и др.. Большое число ранений может быть обусловлено не только особой жестокостью виновного, но и его возбужденным состоянием, неспособностью оценить ситуацию, стремлением быстрее довести до конца начатое преступление при недостаточной эффективности выбранного орудия или способа действия, в случае активного сопротивления жертвы, ее физического превосходства и т.д.

Видимо необходимо, оценивать число ранений в сопоставлении со временем, в течение которого они наносились, моментом сформирования умысла, мотивом убийства, обстоятельствами дела.

Примером правильной оценки множества ранений может служить определение судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РСФСР по делу Л. Он находился в ресторане с девушкой В.

При выходе из ресторана им встретился Ш., который прежде был знаком с В. Между Л. и Ш. возникла ссора из-за девушки. В ходе ссоры Ш. ударил Л. по лицу. Драка была предотвращена. Однако Л. решил подкараулить и убить Ш. Когда Ш. вышел из ресторана, Л. предложил ему отойти для разговора в глубь аллеи, где убил его, нанеся 12 ударов скальпелем в шею.

Судебная коллегия Верховного Суда РСФСР не усмотрела здесь особой жестокости. Из всех ранений только одно было смертельным, а остальные были поверхностными. Сам процесс нанесения указанных ранений был стремительным и способ убийства не свидетельствовал о совершении его с особой жестокостью См.: Верховный Суд РСФСР. Обзор текущего законодательства и судебной практики за I квартал 1976 г. М., 1976..

Для признания убийства совершенным с особой жестокостью необходимо установить, что умыслом виновного охватывалось совершение преступления с особой жестокостью.

Убийство может быть квалифицировано по п. «д» ч. 2 ст. 105 УК РФ не только в том случае, когда виновный специально стремился проявить особую жестокость, но и когда он сознавал особую мучительность для жертвы данного способа лишения жизни и заведомо шел на это См.: Бюллетень Верховного Суда РСФСР. 1990. № 5. С. 7..

Особая жестокость убийства может выражаться также в лишении жизни в присутствии близких потерпевшему лиц: детей, родителей, невесты и др., когда виновный сознает, что своими действиями он причиняет им особые страдания. Так, кассационная палата Верховного Суда РФ не согласилась с доводами осужденного К., что Б. не являлась супругой убитого им Д., поэтому его убийство в ее присутствии не является убийством с особой жестокостью. Д. и Б. проживали вместе более двух лет и намеревались заключить брак. Лишение жизни Д. в присутствии Б. причинило последней особые душевные страдания, вызванные лишением жизни у нее на глазах близкого человека, что сознавал К., зная о характере отношений и совместном проживании Б. и Д., и проявил тем самым особую жестокость Бюллетень Верховного Суда РФ.1999. № 10. С. 7..

Убийство, совершенное общеопасным способом (п. «е» ч. 2 ст. 105 УК РФ).

Аналогичный вид убийства в п. «д» ст.102 УК РСФСР 1960 года, определялся как «убийство способом, опасным для жизни многих людей». Действующая законодательная формулировка представляется более широкой.

Тем не менее, многие выработанные практикой критерии сохраняют силу для оценки спорных ситуаций.

Так, необходимо учитывать не только высокие поражающие свойства орудия убийства (взрывчатое вещество, огонь, автоматическое огнестрельное оружие, автомобиль и т.д.), но и конкретный способ его применения.

Пленум Верховного Суда РФ в п. 9 постановления от 27 января 1999 г. № 1 указал, что: «под общеопасным способом убийства (п. «е» ч.2 ст.105 УК РФ) следует понимать такой способ умышленного причинения смерти, который заведомо для виновного представляет опасность для жизни не только потерпевшего, но хотя бы еще одного лица (например, путем взрыва, поджога, производства выстрелов в местах скопления людей, отравления воды и пищи, которыми, помимо потерпевшего, пользуются другие люди)».

Использование в качестве орудия убийства предметов, заключающих в себе большую разрушительную силу, повышает опасность преступления тем, что значительно возрастает объем (масса) причиняемого вреда и усиливается вероятность достижения преступного результата - смерти жертвы См.: Уголовное право России. Часть Особенная. /Под ред. Л.Л.Кругликова. М., 1999. С. 34..

Кроме того, используя взрыв, поджог, катастрофу транспорта и другие подобные средства, преступник обычно теряет над ними контроль, в силу чего данный способ убийства относится к слабо управляемым.

Если же в процессе убийства высокие поражающие свойства орудия преступления не используются либо используются в ситуации, исключающей причинение вреда другим лицам, то нет оснований, считать способ преступления общеопасным.

Например, применение пистолета-пулемета для нанесения смертельных ударов по голове жертвы или производство выстрелов в закрытом помещении, где, кроме потерпевшего, нет других людей, которым угрожала бы опасность.

Если применение заведомо общеопасного способа было сопряжено с убийством хотя бы еще одного человека, кроме намечаемой жертвы, содеянное квалифицируется, помимо п. «е» ч. 2, также по п. «а» ч. 2 ст. 105 УК РФ.

Такая же квалификация должна применяться, когда виновный не преследует цели лишить жизни определенное лицо, но, действуя с косвенным умыслом, причиняет общеопасным способом смерть двум или более лицам.

В случае реального причинения вреда здоровью другим лицам действия виновного надлежит квалифицировать, помимо п. «е» ч.2 ст.105 УК РФ, также по другим статьям УК РФ, предусматривающим ответственность за умышленное причинение вреда здоровью.

Так, если при совершении убийства общеопасным способом помимо смерти намеченной жертвы наступает смерть других лиц, причем отношение к их смерти имеет форму неосторожной вины, то деяние следует квалифицировать помимо п. «е» ч.2 ст.105 и по ст.109 УК РФ (причинение смерти по неосторожности). Точно так же по совокупности преступлений должно квалифицироваться неосторожное причинение тяжкого вреда здоровью другим лицам (дополнительно по ст.118 УК РФ).

Убийство, совершенное группой лиц, группой лиц по предварительному сговору или организованной группой (п. «ж» ч. 2 ст. 105 УК РФ).

Для квалификации убийства по этому признаку следует обратиться к понятию группы лиц, группы лиц по предварительному сговору и организованной группы в соответствии со ст. 35 УК РФ. Так, например, в п. «н» ст. 102 УК РСФСР 1960 года говорилось только об убийстве, совершенном группой лиц по предварительному сговору.

Распространение повышенной ответственности за убийство, совершенное группой лиц, на все виды групп, в том числе и на группу без предварительного сговора, представляется обоснованным.

При совершении убийства, как и другого насильственного преступления, объединение нескольких лиц, даже при отсутствии предварительного сговора, облегчает достижение преступного результата, затрудняет для жертвы возможность оказать сопротивление или уклониться от нападения. Это и делает любое групповое преступление объективно более опасным.

Ранее судебная практика сталкивалась с определенными трудностями при установлении предварительного сговора на убийство, что позволяло виновным иногда избегать повышенной ответственности за групповое убийство.

Групповое преступление предполагает не менее двух соисполнителей (см. ч. 1 ст. 35 УК РФ). Поэтому в тех случаях, когда исполнитель убийства был один, действия подстрекателей и пособников не должны квалифицироваться по п. «ж» ч. 2 ст. 105 УК РФ. Исполнителем убийства может быть признано лицо, которое не только имело умысел на совершение убийства, но и принимало непосредственное участие в лишении жизни потерпевшего.

Действия лица, которое лишь оказывало содействие исполнителю (или исполнителям) убийства в осуществлении преступного намерения, давало советы о способе, времени или месте убийства либо иным образом создавало условия, способствующие преступлению, представляют собой пособничество См: Бюллетень Верховного Суда РФ. 1995. № 11. С. 12-13; 1996. № 10. С. 6; 1997. № 4. С. 11; № 10. С. 7; № 11. С. 20..

Так, например, А. была осуждена за убийство, совершенное группой лиц. Установлено, что А. предложила Р. и Г. избить потерпевшего. В процессе избиения у них возник умысел на убийство. С этой целью Р. и Г. вытащили потерпевшего на лестничную клетку, где продолжили избиение. Все это время А. освещала спичками место преступления, а затем принесла уксусную эссенцию, которую Р. и Г. влили в рот потерпевшему. От полученной травмы шеи и химического ожога гортани и дыхательных путей потерпевший скончался.

Президиум Верховного Суда РФ изменил квалификацию преступления и указал, что поскольку А. не совершала действий, непосредственно направленных на лишение жизни потерпевшего, то она была пособником убийства См.: Бюллетень Верховного Суда РФ. 2000. № 7. С. 13..

Соисполнительство не исключает распределения ролей между участниками. Важно установить, что при единстве умысла, места и времени действия каждый из них выполняет либо полностью объективную сторону убийства, либо какой-нибудь ее элемент.

Так, «убийство признается совершенным группой лиц, когда два или более лица, действуя совместно с умыслом, направленным на совершение убийства, непосредственно участвовали в процессе лишения жизни потерпевшего, применяя к нему насилие, причем необязательно, чтобы повреждения, повлекшие смерть, были причинены каждым из них (например, один подавлял сопротивление потерпевшего, лишал его возможности защищаться, а другой причинил ему смертельные повреждения» См.: П. 10 постановления Пленума Верховного суда РФ от 27 января 1999 г. № 1..

Из приведенного положения Пленума Верховного суда РФ следует, что всякое другое участие в убийстве, не выражающееся в применении насилия, не образует соисполнительства (например, передача убийце в момент преступления ножа или веревки).

Так, Аношкин по предварительному сговору с Ерофеевым с целью убийства несовершеннолетнего Домнина завлек последнего в уединенное место, где Ерофеев задушил потерпевшего заранее приготовленной веревкой.

Эти действия Ерофеева судом были квалифицированы по п. «ж», «к» ч.2 ст.105 УК РФ, а Аношкина - по ч.5 ст.33 и п. «ж», «к» ч.2 ст.105 УК РФ.

Военная коллегия Верховного Суда РФ признала ошибочной квалификацию действий осужденных «поскольку соучастие в виде пособничества в убийстве потерпевшего не образует группы, то квалифицирующий признак убийства, предусмотренный п. «ж» ч.2 ст.105 УК РФ, - «совершенное группой лиц по предварительному сговору» вменен обоим осужденным необоснованно» Бюллетень Верховного Суда РФ. 2000. № 5. С. 9.. Поэтому Военная коллегия исключила из приговора указание об осуждении Ерофеева и Аношкина по п. «ж» ч.2 ст.105 УК РФ. Ерофеев был признан осужденным по п. «к» ч.2 ст.105 УК РФ, а Аношкин - по ч. 5 ст.33 и п. «к» ч.2 ст.105 УК РФ. Пункт «к» вменен им в связи с тем, что целью убийства было завладение ключами от квартиры для последующей кражи.

При отсутствии в действиях исполнителя убийства квалифицирующих признаков его действия должны квалифицироваться по ч.1 ст.105 УК РФ, а действия пособника - по ч.5 ст.33 и ч.1 ст.105 УК РФ.

К субъективной стороне преступления относятся следующие отягчающие обстоятельства, характеризующие мотивы и цели убийства:

- из корыстных побуждений или по найму, а равно сопряженное с разбоем, вымогательством или бандитизмом (п. «з» ч.2 ст.105 УК РФ);

- из хулиганских побуждений (п. «и» ч.2 ст.105 УК РФ);

- с целью сокрыть другое преступление или облегчить его совершение, а равно сопряженное с изнасилованием или насильственными действиями сексуального характера (п. «к» ч.2 ст.105 УК РФ);

- по мотиву национальной, расовой и религиозной ненависти или вражды либо кровной мести (п. «л» ч.2 ст.105 УК РФ);

- в целях использования органов или тканей потерпевшего (п. «м» ч.2 ст.105 УК РФ).

Убийство из корыстных побуждений или по найму, а равно сопряженное с разбоем, вымогательством или бандитизмом (п. «з» ч. 2 ст. 105 УК РФ).

Существовавший ранее квалифицирующий признак убийства «из корыстных побуждений» конкретизирован в действующей редакции УК РФ путем указания на убийство «по найму» и добавления слов «а равно сопряженное с разбоем, вымогательством или бандитизмом». Видимо внесенные изменения не повлияют существенно на судебную практику, поскольку и ранее данные виды убийства рассматривались как разновидности корыстного убийства.

Так, в п.11 постановления Пленума Верховного суда РФ от 27 января 1999 года № 1 сказано: «Как убийство по найму надлежит квалифицировать убийство, обусловленное получением исполнителем преступления материального или иного вознаграждения. Лица, организовавшие убийство за вознаграждение, подстрекавшие к его совершению или оказавшие пособничество в совершении такого убийства, несут ответственность по соответствующей части ст. 33 и п. «з» ч. 2 ст. 105 УК РФ».

В повседневном юридическом обиходе и средствах массовой информации убийство по найму часто называют «заказным», хотя закон этого термина не употребляет, как и терминов «заказчик», «посредник».

Как вид соучастника «заказчик» играет роль организатора убийства. Но организатором является и «посредник», т.е. лицо, которое во исполнение полученного заказа подбирает исполнителей, разрабатывает план убийства и осуществляет другие действия. Здесь можно наблюдать два уровня (или два этапа) организаторской деятельности.

Выделение убийства по найму обусловлено увеличением числа таких убийств и их профессионализацией.

К тому же в психологии наемных убийц, по данным научных исследований, корыстные побуждения не всегда носят определяющий характер.

Наемный убийца просто получает вознаграждение за свою профессиональную деятельность, хотя в данном случае она имеет резко антисоциальную, криминальную направленность.

Что касается убийства, сопряженного с бандитизмом, то его выделение имеет принципиальное значение, поскольку целью создания банды не всегда является завладение имуществом.

Учитывая, что разбой, вымогательство и бандитизм не охватываются понятием «убийство», необходима квалификация этих преступлений по совокупности с убийством.

Действие лица, совершившего бандитизм и покушение на убийство, должны квалифицироваться по ст.209, ч.3 ст.30 и п. «з» ч.2 ст.105 УК РФ См.: Бюллетень Верховного Суда РФ. 1995. № 5. С. 10-11..

Если убийство, совершенное в процессе разбойного нападения, сопряжено также с уничтожением имущества путем поджога, то содеянное квалифицируется по совокупности преступлений, предусмотренных п.«з» ч.2 ст.105, ст.162 и ч.2 ст.167 УК РФ См.: Бюллетень Верховного Суда РФ. 2000. № 1. С. 8..

Действующая редакция в Уголовном кодексе РФ данного квалифицирующего признака не меняет существа корыстных побуждений.

Их наличие определяется преследуемой убийцей целью:

- извлечение положительной материальной выгоды (денег, иного имущества или права на его получение, права пользования жилой площадью и т.п.);

- избавление от материальных затрат (возвращения долга, уплаты алиментов, выполнения иных имущественных обязательств и т.д.)

Так, например, убийство пассажиром водителя машины с целью избежать платы за проезд признано совершенным из корыстных побуждений См.: Бюллетень Верховного Суда РФ. 1997. № 6. С. 11..

Корыстный мотив преступления учитывается, если он возник до убийства, а не после него. Поскольку квалифицирующим является именно корыстный мотив, фактического извлечения материальной выгоды не требуется.

Если виновный преследовал иные личные выгоды неимущественного характера, данный квалифицирующий признак не может быть вменен.

Нельзя согласиться с квалификацией по п. «з» ч.2 ст.105 УК РФ убийства, совершенного бескорыстно, по просьбе, из дружеских чувств или в благодарность за что-либо.

Едва ли такое убийство можно считать совершенным по найму См.: Уголовное право. Особенная часть. М., 1998. С. 60-61..

Убийство по найму всегда совершается за вознаграждение, и не обязательно в денежной форме. Вознаграждение может носить и иной характер.

Мотивом такого убийства может служить, в частности, обещание «заказчика» устроить исполнителя убийства на высокооплачиваемую работу, обеспечить принятие в учебное заведение, продвинуть по службе См.: Меркушов А.Е. О некоторых вопросах судебной практики по делам о преступлениях, предусмотренных ст. 105 УК РФ.//Бюллетень Верховного Суда РФ.1999. № 6. С.23..

Не следует отождествлять корыстные побуждения как мотив убийства с корыстолюбием, жадностью как свойством личности.

Поэтому убийство кредитором неисправного должника не может квалифицироваться по п. «з» ч.2 ст.105 УК РФ, поскольку этим виновный не приобретает имущество и не избавляется от материальных затрат.

Точно так же не всякое убийство на почве бытовой ссоры из-за денег или другого имущества является убийством из корыстных побуждений (например, убийство жены за отказ дать денег на «выпивку» или убийство знакомого в ссоре, возникшей из-за отказа поделиться спиртным или угостить сигаретой).

Убийство с целью завладения имуществом, т.е. совершенное из корыстных побуждений, в том числе убийство при разбойном нападении, не следует квалифицировать одновременно по п. «к» ч.2 ст.105 УК РФ как совершенное с целью облегчить другое преступление.

Тем не менее, подобные ошибки встречаются в судебной практике См. определение по делу Плуталова. //Бюллетень Верховного Суда РФ.1997. № 12. С. 9; определение по делу Кафиятуллова. //Бюллетень Верховного Суда РФ.1998. № 9. С. 6..

От убийства из корыстных побуждений следует отличать убийство из мести за посягательство на имущество виновного или за иное причинение ему какого-либо реального или мнимого имущественного ущерба (например, убийство соседа за самовольное использование мотоцикла виновного).

Понятие корыстных побуждений как мотива убийства более узкое и конкретное, нежели жадность и корыстолюбие как свойства личности.

Действия пособника в корыстном убийстве, включая убийство по найму, квалифицируются по ст.33 и п. «з» ч.2 ст.105 УК РФ, даже если он сам не стремился извлечь материальную выгоду, но сознавал, что исполнитель действует из корыстных побуждений. Это относится также к подстрекателям и организаторам убийства по найму См.: Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. 1993. № 11. С. 9; 1999. № 3. С. 15-16..

В последнее время Верховный Суд РФ ориентирует суды на то, чтобы при квалификации убийства по найму или убийства, сопряженного с разбойным нападением, не приводить квалифицирующий признак «из корыстных побуждений» как излишний См.: Обзор законодательства и судебной практики Верховного Суда Российской Федерации за второй квартал 1999 года. М., 1999 (определение по делу Чиркова и др.; определение по делу Чуносова)..

В тоже время эта рекомендация несколько противоречит требованию обязательно указывать в приговоре на мотивы совершенного убийства.

Убийство, совершенное из хулиганских побуждений (п. «и» ч. 2 ст. 105 УК РФ).

Данный вид убийства по-прежнему относится к числу распространенных. В судебной практике признано, что таковым считается «убийство, совершенное на почве явного неуважения к обществу и общепринятым моральным нормам, когда поведение виновного является открытым вызовом общественному порядку и обусловлено желанием противопоставить себя окружающим, продемонстрировать пренебрежительное к ним отношение» См.: П.12 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 января 1999г. №1..

Это самая общая характеристика хулиганских побуждений.

По своему содержанию они представляют сложный мотив, в котором переплетаются и безграничный, разнузданный эгоизм, и искаженные представления о границах личной свободы, и культ грубой силы, и стремление «испытать себя», и вспышка безотчетной злобы.

Такая мотивация присуща всякому хулиганству.

Но при совершении убийства из хулиганских побуждений к этому присоединяется и пренебрежительное отношение к человеческой жизни вообще, безотносительно к личности потерпевшего.

Типичным для убийства из хулиганских побуждений является совершение его обычно без повода или с использованием незначительного повода в качестве предлога для лишения жизни (например, убийство прохожего за то, что он не дал прикурить, сделал справедливое замечание и т.п.).

Так, Верховный Суд РФ признал правильной квалификацию как совершенного из хулиганских побуждений убийства отцом своего 11-летнего сына в ответ на замечание по поводу неумеренного потребления спиртного См.: Бюллетень Верховного Суда РФ. 1994. № 1. С. 5-6; 1993. № 5. С. 6-7..

Убийство без повода иногда ошибочно называют «безмотивным».

Любое убийство имеет свой мотив. Если же по обстоятельствам дела мотив не удается установить, убийство (при отсутствии других квалифицирующих признаков) следует квалифицировать по ч.1 ст.105 УК РФ.

Для отграничения убийства из хулиганских побуждений от простого убийства в ссоре или драке необходимо установить зачинщика и не был ли конфликт спровоцирован виновным для использования его в качестве повода к убийству. Если инициатором ссоры или драки является потерпевший, а равно в случае, когда поводом к конфликту послужило его неправомерное поведение, убийство не может считаться совершенным из хулиганских побуждений.

Так, Савинов был осужден за убийство Батанова по п. «и» ч.2 ст.105 УК РФ. Судебная коллегия Верховного Суда РФ переквалифицировала его действия на ч.1 ст. 105 УК РФ.

Как установлено судом, вначале Батанов избил Савинова, а тот в ходе продолжения ссоры через некоторое время убил Батанова. Судебная коллегия указала: «В том случае, когда поводом к конфликту послужило противоправное поведение потерпевшего, виновный не может нести ответственность за его убийство из хулиганских побуждений Бюллетень Верховного Суда РФ. 2000. № 10. С. 15..

Убийство с целью скрыть другое преступление или облегчить его совершение, а равно сопряженное с изнасилованием или насильственными действиями сексуального характера (п. «к» ч. 2 ст. 105 УК РФ).

В п. «к» ч. 2 ст. 105 УК РФ объединены два квалифицирующих признака, поскольку они в значительной мере взаимно пересекаются.

Повышенная опасность убийства с целью скрыть другое преступление или облегчить его совершение, обусловлена, прежде всего, поставленной целью. Поэтому для вменения данного квалифицирующего признака не имеет значения, достигнута ли поставленная цель фактически, характер другого преступления, к какой категории оно относилось.

Если виновный идет на причинение смерти человеку, чтобы скрыть преступление небольшой тяжести, опасность такого убийства не снижается. Сказанное относится и к редким случаям убийства в целях сокрытия мнимого преступления, когда виновный ошибочно полагает, что ему грозит уголовная ответственность за действия, в действительности преступлением не являющиеся.

По п. «к» ч. 2 ст. 105 УК РФ квалифицируется также убийство в целях сокрытия или облегчения совершения преступления, исполнителем которого было другое лицо.

Если убийство совершено в целях облегчения или сокрытия разбойного нападения, оно квалифицируется по п. «з» ч. 2 ст. 105 УК РФ как сопряженное с разбоем. В этом случае дополнительная квалификация по п. «к» не требуется, поскольку данное обстоятельство (сопряженность с разбоем) прямо названо в тексте закона - п. «з» ч. 2 ст. 105 УК РФ.

Под убийством, сопряженным с изнасилованием или насильственными действиями сексуального характера, следует понимать убийство: