Уголовно-правовой анализ бандитизма

В интеллектуальный элемент умысла участника банды входит осознание того, что он является членом устойчивой, вооружённой группы, имеющей целью совершение нападений на граждан или организации. Волевой элемент характеризуется желанием этого. Другими словами, участник должен сознавать тот факт, что он действует совместно с остальными членами банды, а также сознавать вооружённость преступной группы, по крайней мере, наличие оружия хотя бы у одного соучастника, и реальную возможность его применения при нападениях. В случае отсутствия какого-либо из указанных обстоятельств, квалификация по ст. 209 УК исключается. Проиллюстрируем сказанное следующим примером. Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда СССР изменила приговор в отношении Саркиева и Коленченко, обвиняемых в бандитизме, указав в определении следующее. Вывод суда (судебной коллегии по уголовным делам Верховного суда Туркменской ССР) о том, что Саркиев, Коленченко и скрывшиеся от следствия преступники представляли собой устойчивую группу, не вытекает из материалов дела. Судом не установлено, что у кого-либо из участников нападения, кроме Коленченко, было оружие. У Коленченко же имелось незаконно хранившееся огнестрельное оружие, которое было использовано для угроз в отношении потерпевших. Это оружие он взял с собой по предложению одного из участников группы, когда вёл с ним наедине разговор перед нападением на квартиру Г. Сведений о том, что другие участники нападения были осведомлены о наличии у Коленченко огнестрельного оружия, в деле нет. Учитывая эти обстоятельства, Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда СССР приговор изменила, признав действия Саркиева и Коленченко групповым разбоем, поскольку группа нападающих не имела устойчивости и умыслом её участников, за исключением двоих, не охватывалась возможность применения оружия П.В. Агапов. Бандитизм: социально-политическое, криминологическое и уголовно-правовое исследование//Под. ред. Н.А. Лопашенко. Саратов, 2002 г. .

Ещё более проблематичным на практике является установление вины в отношении лиц, не являющихся членами банды, но участвующих в совершаемом ей нападении. Как отмечает заместитель Председателя Верховного Суда РФ А.Е. Меркушов, сложность в применении нормы о бандитизме, с которой сталкиваются суды при рассмотрении конкретных дел, - это вопрос доказанности того обстоятельства, что лицо в данной ситуации осознавало, что принимает участие в преступлении, совершаемом бандой. Если же лицу, участвовавшему в бандитском нападении, не были известны все фактические обстоятельства дела, и оно не осознавало, что принимает участие в таком нападении, его действия нельзя квалифицировать как бандитизм Бюллетень Верховного Суда РСФСР. 1994. № 4. С. 8.

¹⁰⁸ Там же. Так, члены банды Яковлев и Евсеев, подготовив нападение на квартиру коммерсантов, склонили к участию в совершении преступления Романенко, который должен был подвезти их к дому, где проживал потерпевший, на своей машине и дожидаться указанных лиц с похищенным имуществом в соседнем дворе. При этом Романенко было сказано, что Яковлев и Евсеев идут «грабить». В такой ситуации Романенко не предполагал и не мог предполагать, что перед ним члены банды, совершающие очередное бандитское нападение. Курский областной суд, рассмотревший дело, а впоследствии и Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ не усмотрели в действиях Романенко состава бандитизма. В диспозиции ч. 1 ст. 209 УК указывается цель, с которой создаётся банда - нападение на граждан или организации. Эта цель, как обязательный признак субъективной стороны, определяет направленность умысла и отражает его повышенную общественную опасность. Как отмечает В. С. Комиссаров, в данном случае законодатель указывает на наиболее опасный признак на пути достижения желаемого результата и считает это достаточным для признания преступления оконченным Комиссаров В.С. Уголовная ответственность за бандитизм. - С. 113..

В п. 12 постановления Пленума Верховного Суда РФ «О практике применения судами законодательства об ответственности за бандитизм» отмечено, что статья 209 УК РФ не предусматривает в качестве обязательного элемента состава бандитизма каких-либо конкретных целей осуществляемых вооружённой бандой нападений. Это может быть не только непосредственное завладение имуществом, деньгами или иными ценностями гражданина либо организации, но и убийство, изнасилование, вымогательство, уничтожение либо повреждение чужого имущества и т. д. Следовательно, эти цели находятся за пределами состава бандитизма и на квалификацию влияния не оказывают.

В соответствии со ст. 19 и ч. 1 ст. 20 УК субъектом преступления, предусмотренного ч. ч. 1 и 2 ст. 209, является физическое вменяемое лицо, достигшее шестнадцатилетнего возраста, являющееся организатором или руководителем банды, её участником, а также участником совершаемых бандой нападений на граждан или организации. Помимо данного положения, в п. 14 постановления Пленума Верховного Суда РФ «О практике применения судами законодательства об ответственности за бандитизм» зафиксировано, что лица в возрасте от 14 до 16 лет, совершившие различные деяния в составе банды, подлежат ответственности лишь за конкретные преступления, ответственность за которые предусмотрена с 14-летнего возраста. Банда, как уже отмечалось, представляет собой наиболее опасную форму соучастия, а именно, организованную группу, поэтому её могут составлять лишь лица, отвечающие требованиям ст. 19 УК, т. е. лица вменяемые и достигшие установленного в законе возраста. В противном случае квалификация по ст. 209 УК исключается. Однако действия лица, отвечающего требованиям, указанным в ст. 19 УК, совершающего вооружённые нападения в группе с подростками, не достигшими возраста уголовной ответственности, следует оценивать как покушение на создание банды. При этом, действия участников банды, достигших 18-летнего возраста, в случае вовлечения в банду несовершеннолетних путём обещаний, угроз и т. п. способами, следует дополнительно квалифицировать по ч. 4 ст. 150 УК, так как бандитизм, согласно ч. 5 ст. 15 УК, относится к категории особо тяжких преступлений.

Действия несовершеннолетних лиц в возрасте от 14 до 16 лет, совершающих нападения с целью хищения чужого имущества в составе организованной вооружённой группы, следует квалифицировать по п. «а» ч. 3 ст. 162 УК. Действия лица, отвечающего указанным в ст. 19 УК требованиям, совершающего вооружённые нападения в группе с невменяемым (невменяемыми), нельзя квалифицировать как бандитизм. Однако по этому поводу в научной литературе высказаны и другие точки зрения. Т. Д. Устинова, указывая, что «этот вопрос трудно решить таким образом, чтобы были строго соблюдены все требования уголовного закона, касающиеся основополагающих моментов, характеризующих соучастие», предлагает, тем не менее, квалифицировать «действия лица, сорганизовавшего в банду невменяемых» по ст. 209 УК. В оправдание такой позиции автор замечает, что умысел такого лица направлен на совершение преступления несколькими лицами, что и происходит в действительности, и именно этот аспект надо учитывать в первую очередь. Устинова Т.Д. Уголовная ответственность за бандитизм. М.,1997. С. 86. Вряд ли с этим можно согласиться, поскольку банда обязательно предполагает сознательное объединение субъектов - всех её участников, осознание ими повышенной общественной опасности самой организованности, устойчивости и вооружённости данного преступного объединения. Очевидно, что для невменяемого такой уровень осознанности исключается, следовательно, исключается и квалификация по ст. 209 УК. Справедливо утверждение П.Ф. Тельнова, что «в деяниях одного субъекта, совершаемых сообща с невменяемыми, нет согласованного виновного посягательства двух или более лиц на охраняемые уголовным законом общественные отношения и, следовательно, нет тех объективных и субъективных признаков, которые обусловливают повышение общественной опасности и наказуемости групповых преступных деяний» Тельнов П.Ф. Ответственность за соучастие в преступлении. М., 1974 С. 25.. Другое дело, когда организатор (руководитель) не осознаёт, что привлекает к совершению вооружённых нападений невменяемого (невменяемых). Действия этого, по выражению Ф. Г. Бурчака «неудавшегося соучастника» Бурчаг Ф.Г. Соучастие в преступлении (социальные, криминологические и правовые проблемы). Автореф. Дис….д-ра юрид. наук. М., 1986. С.21., с полным правом можно оценивать как покушение на создание банды.

Часть 3 ст. 209 УК предусматривает наличие специального субъекта - лица, использующего своё служебное положение. В качестве такого субъекта могут выступать: должностные лица; государственные и муниципальные служащие; лица, осуществляющие управленческие функции в коммерческих и иных организациях; обычные служащие. По мнению О. А. Аксёнова, «создатель, руководитель, а также участник банды, занимающий определённую должность в общественных объединениях граждан, коммерческих предприятиях, органах власти или местного самоуправления, особенно в правоохранительных органах, в сравнении с остальными участниками банды, представляет значительно большую опасность. Такие лица в силу предоставления им прав (полномочий) по уставу организации или закону имеют существенно больше возможностей в достижении преступных целей, поставленных бандой. Эти лица, пользуясь возможностями по службе или работе, могут добыть ценные сведения об объекте нападения и его охране, приобрести бланки соответствующих документов, различные необходимые для преступлений предметы, получить информацию о лицах, интересующих банду, незаконно приобрести денежные средства для нужд банды» Аксёнов О.А. Ответственность за преступления против общественной безопасности, здоровья населения и общественной нравственности по новому уголовному законодательству России. Ростов-на-Дону, 1997 г С.46-47.

Следует отметить, под использованием лицом своего служебного положения понимается не только осуществление служебных полномочий (реализация юридических возможностей виновного лица), но и использование авторитета власти, должности, служебных связей, влияние аппарата управления, совершение заведомо незаконных действий (бездействия) по службе и пр. (реализация фактических возможностей субъекта преступления). Примером преступления, совершенного с использованием служебного положения может служить следующее дело:

Предварительным и судебным следствием было установлено, что Кузнецов, будучи работником органов внутренних дел, в июне I995 года создал устойчивую организованную группу /банду/. Кроме него, в банду вошли Нетесов, Бабаев, Литвинов, Давыдкин, Каляев, Ищенко, Эфендиев Дело № 02-36/00 за 2000 г. из архива Самарского областного суда.

В банде Кузнецова имелось оружие: пистолеты "ТТ", "ПМ" и патроны к ним; два ножа, предоставленные Бабаевым; обрез охотничьего ружья; пистолет "ПМ", переделанный из газового пистолета; патроны к нарезному оружию и граната. Указанной бандой под руководством Кузнецова на территориях Кинель-Черкасского района, Волжского района Самарской области, Железнодорожного, Ленинского районов г. Самары было совершено около десятка убийств и разбойных нападений на коммерсантов.

Кроме того, Кузнецовым вне банды были совершены убийство гражданки Дусь, Анганзоровой, вымогательство денег у Анганзоровой, убийство Яманова, разбойное нападение на граждан Индии (занимались продажей кожаных курток и пальто, аппаратуры).

Как установлено по делу основными участниками разбойных нападений являлись Кузнецов и Нетесов. Об организаторской роли Кузнецова свидетельствует тот факт, что именно Кузнецов искал объект нападений, планировал преступления, подбирал участников, обеспечивал банду оружием и транспортом, хранил оружие и маскировочные средства, хранил и распределял между членами банды добытое преступным путем имущество. Для совершения преступления Кузнецов использовал свое служебное положение.

Несмотря на это, все утраченные документы были восстановлены в кратчайшие сроки, и уголовное дело было направлено в суд.

Приговором судебной коллегии по уголовным делам Самарского областного суда от 03.07.00 к различным срокам наказания были осуждены Кузнецов, Давыдкин, Каляев, Ищенко, Нетесов, Литвинов, Эфендиев и Бабаев по совокупности преступлений, предусмотренных ст.209 ч.ч.1, 2, ст.146 ч. 3, ст.148 ч. 5, ст.126 ч. 3 УК РСФСР, ст.102 п.п. «а, г, е, з, и» УК РСФСР.

Глава 3. Отграничение бандитизма от смежных составов преступлений и проблемы квалификации

3.1 Разграничение бандитизма и вооруженного разбоя

Как показывает практика, в настоящее время возникают серьезные проблемы в квалификации бандитизма, процесс доказывания данного преступления отличается определенной сложностью. Например, обобщение судебной практики Самарского областного суда показало, что по каждому третьему уголовному делу в части обвинения в бандитизме судебные коллегии не соглашались с выводами предварительного следствия, и действия виновных квалифицировались по другим статьям уголовного закона. Установление ответственности за иные формы организованной преступной деятельности, смежных по отношению к бандитизму преступлений, вызывает необходимость определения четких критериев их разграничения. Довольно часто в правоприменительной деятельности возникают проблемы в квалификации бандитизма по совокупности с другими преступлениями. Определенные сложности возникают у судебно-следственных органов при отграничении бандитизма от организованных разбоя и вымогательства, значительно реже - от преступлений предусмотренных ст. 208 УК (организация незаконного вооруженного формирования или участия в нем), ст. 210 УК (организация преступного сообщества (преступной организации). Частично это обусловливается аморфным описанием разграничительных признаков, являющихся по существу оценочными, и несовершенством законодательной конструкции соответствующих составом преступлений Рарог А.И. Субъективная сторона и квалификация преступлений. М., 2001. С. 5. Наибольшую трудность на практике вызывают случаи отграничения от бандитизма насильственно-корыстных посягательств и, прежде всего, вооруженного группового разбоя. Особенно это сложно сделать, в частности, в том случае, когда разбойные нападения совершаются организованной группой с применением оружия.

Для того, чтобы разрешить вопрос об отграничении бандитизма от вооруженного разбойного нападения следует проанализировать сходство и различия указанных составов Попова О.А. Сложности при разграничении бандитизма и вооруженного группового разбоя. //Российская юстиция. № 5 2001 г. С. 52. Вначале о сходстве. Первое из них основано на значительном совпадении объективной стороны обоих преступлений. Как разбой, так и бандитизм - это нападение на граждан или организации, связанное с применением насилия или угрозой его применения. Второе сходство заключается в том, что группа разбойников и банда с точки зрения действующего уголовного закона представляет собой организованную группу. Банда и вооруженная организованная группа, совершающая разбой, как организованная группа обладают устойчивостью личного состава. Третье сходство банды и организованной вооруженной группы, совершающей разбой, связано с их вооруженностью. Однако, несмотря на сходство двух составов в отношении оружия, между бандитизмом и вооруженным разбоем, совершенным организованной группой, имеется существенное различие.

Наличие оружия в банде - обязательный признак данного преступления. При этом имеется в виду оружие только в прямом смысле слова, т.е. предназначенное в соответствии с Законом РФ «Об оружии» для поражения живой или иной цели, подачи сигналов, а не любые предметы, используемые в качестве оружия. Состав разбоя может образовать и нападение с применением предметов, используемых в качестве оружия, если они предназначены или приспособлены членами группы для нападений на людей, имитации или негодного оружия.

Законодатель связывает состав вооруженного разбоя с обязательным применением оружия при нападении, тогда как наличие состава бандитизма связывается лишь с наличием оружия хотя бы у одного из членов банды даже без его применения, если об этом было известно остальным участникам банды и они были готовы его применить. Под применением оружия при совершении вооруженного разбоя следует понимать: причинение с его помощью легкого, средней тяжести или тяжкого вреда здоровью; использование его поражающих свойств, когда по причинам, не зависящим от воли виновного, реальный вред здоровью для потерпевшего не наступает; использование указанных предметов для психического насилия. Если же имевшееся у преступников оружие не демонстрировалось вообще при совершении разбойного нападения, то состав, предусмотренный п. «г» ч. 2 ст. 162 УК, отсутствует. Различие в квалификации бандитизма и вооруженного разбоя заключается также в том, что поскольку бандитизм предполагает организацию вооруженной банды, то хранение и ношение оружия охватывается признаками состава, предусмотренного ст. 209 УК, и дополнительной квалификации по ст. 222 УК не требуется. Состав вооруженного разбоя включает в себя только применение оружия и не охватывает его незаконные приобретения, хранение, ношение, поэтому эти составы преступлений образуют реальную совокупность.

Одним из обязательных признаков и бандитизма, и разбоя, указанных в законе, является нападение, которое в п. 6 постановления Пленума Верховного Суда РФ определяется как «действие, направленное на достижение преступного результата путем применения насилия над потерпевшим либо создания реальной угрозы его немедленного применения». Иными словами, нападение можно представить как действие, состоящее из двух последовательных этапов: создание реальной опасности применения насилия и непосредственно насилие. Реальная возможность применения насилия и степень его опасности для потерпевшего могут оцениваться самим потерпевшим (в случае, когда нападение носит открытый характер), а могут быть лишь объективно реальными, исходя из конкретной обстановки, независимо от того, осознавал ли этот факт потерпевший или нет. Действия должны быть направлены против жизни и здоровья потерпевшего. Сказанное в полной мере относится и к ст. 209, и к ст. 162 УК.

Нападение при бандитизме может выражаться в разнообразных формах и совершаться по различным мотивам (месть, создание массовых беспорядков и т.д.), тогда как разбой совершается только с корыстным мотивом. Различается и статус нападения: в разбое оно - необходимый элемент объективной стороны, в бандитизме представляет собой цель создания банды, т.е. является, прежде всего, элементом субъективной стороны или необходимым элементом объективной стороны (участие в нападениях). Разграничение между бандитизмом и разбоем, совершенным организованной группой с применением оружия, можно проводить и по субъекту преступления. Уголовной ответственности за бандитизм подлежат лица, которым на момент совершения преступления исполнилось 16 лет. Лица, не достигшие этого возраста, в случае участия в банде подлежат уголовной ответственности за фактически содеянное (ч. 2 ст. 20 УК). В ч. 3 ст. 209 УК установлена ответственность для лиц, являющихся организаторами, руководителями, участниками банды или участниками совершаемых ею нападений, если при этом имело место использование ими служебного положения. Иными словами в ст. 209 УК появился и специальный субъект. Субъект разбоя - общий (с 14 лет).

Бандитизм в отличие от разбоя считается оконченным преступлением с момента организации вооруженной банды, независимо от того, совершила ли она хотя бы одно нападение или нет. А факт участия в организованной группе, созданной для совершения разбоя, но еще не исполнившей ни одного нападения, следует рассматривать как приготовление к совершению разбоя.

В связи с тем, что бандитизм и разбой имеют много сходных признаков ряд криминалистов предлагает признать, что разбой, совершенный организованной вооруженной группой, - это просто и есть бандитизм, но такая ошибка в теории ломает судебную практику. Например, В. Быковым был опубликован материал «Как разграничить бандитизм и разбой» В. Быков «Как разграничить бандитизм и разбой» //Российская юстиция № 3. 2001 г., где предлагается разбой, совершенный организованной вооруженной группой, квалифицировать как бандитизм по ст. 209 УК. Под эту идею подведено теоретическое обоснование, которое из-за некорректной постановки вопроса и столь же неубедительной аргументации способно лишь поломать сложившуюся судебную практику.

Делая весьма спорную рекомендацию практике и критикуя решения Верховного Суда РФ, В. Быков не учел, что по закону разбой и бандитизм - разные составы с четко различающимися юридическими признаками. Подменять один состав другим, не меняя уголовного законодательства, недопустимо. Вооруженный разбой организованной группой - это нападение с применением оружия или предметов, используемых в качестве оружия. В бандитизме признаки состава иные: создание устойчивой вооруженной группы в целях нападения на граждан или организации, а также руководство ею или участие в такой группе. В вооруженном разбое, совершенном организованной группой, всегда устанавливается корыстная направленность - цель хищения чужого имущества. В составе бандитизма цели деятельности шире: нападение на граждан или организации. Само такое нападение более опасно, так как представляет угрозу не только для собственности граждан, но и для их личной безопасности, нормального функционирования государства, коммерческих организаций Р. Галиакбаров. //Разграничение разбоя и бандитизма. Россиская юстиция № 7 2001г. С. 56. При разбое, совершенном организованной группой, есть группа, но всегда нет банды как более опасного формирования. Вооруженная организованная группа, совершившая разбой, и банда - вовсе не совпадающие понятия. Полагая, что это одно и тоже, В. Быков ссылается на ч. 3 ст. 35 УК, упуская при этом содержание ч. 4 данной статьи, четко формулирующей признаки преступного сообщества. Банда относится не к организованной преступной группе, а именно к разновидности преступного сообщества. Вопреки утверждению В. Быкова конкуренции норм между вооруженным разбоем, совершенным организованной группой, и бандитизмом нет. Налицо разные составы Р. Галиакбаров. //Разграничение разбоя и бандитизма. Россиская юстиция № 7 2001г. С. 57.

Уголовный закон - сложный организм. При толковании применяемых норм следует учитывать не только содержание конкретных статей Особенной части, но и нормы общего характера, структуру Кодекса, место норм в его системе. Это становится отчетливо понятно, когда В. Быков вырывает из контекста отдельные понятия и толкует их произвольно, без учета буквы закона. Отсюда и субъективные выводы, способные при их внедрении серьезно дестабилизировать практику, привести к объективному вменению и необоснованному усилению уголовной ответственности. Некорректно подменять признак устойчивости другим криминологическим показателем, отсутствующим в УК, - устойчивостью личного состава. Некорректна и критика п. 3 названного постановления Пленума Верховного Суда РФ, который, давая данное разъяснение, строго исходил из содержания действующего уголовного закона.

Вызывает удивление и то, что бесспорный вопрос с устоявшейся судебной практикой разрешения уголовных дел вновь ставится на обсуждение с сомнительными по качеству предложениями. Последствия же таких рекомендаций часто бывают весьма негативными. Например, после нескольких публикаций В. Быкова, предложившего оценивать организованную группу через криминологические признаки, ныне некоторые суды уже необоснованно прекращают дела по признакам ст. 210 УК, ссылаясь на то, что по делу не установлены такие не предусмотренные УК показатели, как разработка планов и условий для совершения тяжких преступлений, иерархическое организационное построение, внутригрупповые нормы, отработка системы конспирации и т.п. Очевидно, что любая рекомендация ученого, прежде чем она доводится до специалистов и практиков, должна тщательно просчитываться на теоретическую обоснованность и возможность негативных последствий для практики Р. Галиакбаров. //Разграничение разбоя и бандитизма. Россиская юстиция № 7 2001г. С. 57

¹²¹ Ивахненко А. М. Квалификация бандитизма, разбоя, вымогательства. Дис. канд. юр. наук М.: 1996 г. С. 207..

3.2 Разграничение бандитизма и вымогательства

Не менее проблематичен и вопрос о разграничении бандитизма и организованного вымогательства. Анализ судебно-следственной практики по делам о вымогательстве, отмечает А.М. Ивахненко, подтверждает очевидность факта возможной трансформации вымогательства в опаснейшее корыстно-насильственное посягательство, близкое по характеру и степени общественной опасности к разбою, а в ряде случаев - и к бандитизму. «В последние годы, - пишет она, - вымогательство носит открытый, демонстративно дерзкий характер, сопряжено с явно выраженным по степени реальности угрозами, которые всегда приводятся в исполнение в самых опасных формах (поджоги коммерческих торговых точек, квартир, взрывы автомобилей, причинение тяжких телесных повреждений, покушения на убийства и убийства), если требования субъекта не выполняются потерпевшим»¹¹²² Сафонов В.Н. Организованное вымогательство: уголовно-правовой и криминологический анализ. СПб., 2000 г. С. 134.²¹.

В принципе, составы вымогательства и бандитизма - абсолютно разные, и можно выделить достаточно большое число признаков, позволяющих разграничить указанные посягательства. Однако и здесь возможны ситуации, когда практически невозможно установить ни одного разграничительного признака квалифицированного вымогательства (совершённого с применением насилия, организованной группой) и бандитизма. В качестве примера можно привести ситуацию, когда вооружённая «бригада рэкетиров» в качестве подкрепления своей угрозы в отношении несговорчивого потерпевшего, не желающего платить деньги за «крышу», совершает нападение на него и применяет насилие, опасное для жизни или здоровья. В этих случаях практика, иногда не без оснований, идёт по пути ужесточения ответственности лиц, занимающихся организованным вымогательством, квалифицируя деятельность наиболее дерзких вооружённых преступных групп как бандитизм. Справедливо в этом смысле замечание В.Н. Сафонова о том, что существование банд, занимающихся организованным «рэкетом», исключить нельзя, поскольку вымогательство может перерасти в бандитизм при условии использования виновными вооружённого нападения как средства истребования чужого имущества¹²³ П.В. Агапов // Бандитизм и организация преступного сообщества: проблемы соотношения. - Законность .

3.3 Отграничение бандитизма от организации преступного сообщества

Еще одной проблемой разграничения является отличие бандитизма от организации преступного сообщества. При принятии УК РФ 1996 г. законодатель учел позиции научных и практических работников, установив в ст. 210 УК ответственность за организацию преступного сообщества (преступной организации). При этом была сохранена ставшая уже «традиционной» норма об ответственности за бандитизм.

По смыслу закона бандитизм от организации преступного сообщества (преступной организации) отличают три признака.

Первый - это вооруженность, характерная для бандитизма и предполагающая наличие у участников банды огнестрельного или холодного, в том числе метательного оружия, как заводского изготовления, так и самодельного, различных взрывных устройств, а также газового и пневматического оружия2002. - № 4. - С. 48.. В составе организации преступного сообщества данный признак не обязателен. Во-вторых, разграничение проводится по субъективным признакам. Цель бандитизма - нападение на граждан или организации, которое может быть не только тяжким, особо тяжким, но и иным по степени тяжести посягательством. Состав же организации преступного сообщества (преступной организации) предполагает цель совершения тяжких или особо тяжких преступления, планирования их совершения, выражающуюся не только в нападениях, но и в других действиях. Наконец, с точки зрения форм соучастия в ст. 209 УК идет речь об организованной группе, определение которой дается в ч. 3 ст. 35 УК, а в ст. 210 УК - о преступном сообществе в ч. 4 ст. 35 УК.

Однако, как справедливо указывают многие исследователи, банда зачастую представляет собой именно преступное сообщество (преступную организацию), а не организованную группу (участники формирования занимаются рэкетом, заказными убийствами, похищениями людей и т.п.)

Например, рязанская «слоновская группировка», приговор по делу которой был вынесен Рязанским областным судом. Преступное сообщество, созданное В. Ермоловым, постоянно пополнявшееся новыми членами, но на протяжении длительного времени сохранявшее стабильный состав, имело четко выраженную структуру и высокую степень организованности. Оно состояло из отдельных блоков (звеньев) во главе с лидерами, к ним примыкали наиболее активные члены группы. Рядовые участники общались только с членами и лидерами своего звена, не зная всех участников группировки. Четко были распределены роли. При совершении преступлений каждый согласовывал свое поведение с другими участниками формирования. Вклад каждого был неравнозначен по объему выполненных действий, но в совокупности, в конечном итоге, приводил к совершению группами (звеньями) преступлений: убийств, вымогательств и т.д. Судебная коллегия признала двадцать два участника «слоновской группировки» виновными в бандитизме (деяния квалифицировались по УК РСФСР 1960 г.) П.В. Агапов //Бандитизм и организация преступного сообщества: проблемы соотношения. Законность.-2002.-№ 4. - С. 48.

В правоприменительной практике неизбежно возникает вопрос о возможной квалификации преступлений, предусмотренных ст. ст. 209 и 210 УК, по совокупности. Думается, совокупность возможна только реальная, когда, например, вооруженная организованная преступная группировка вначале создается для совершения нападений, но затем трансформируется в более совершенное формирование, имеющее сложную структуру (преступное сообщество), одновременно расширяя сферу преступной деятельности Бюллетень Верховного Суда РФ, 2001, № 9, С. 9-10..

Возможна и другая ситуация. Довольно часто организатор (руководитель) какой-либо организации для достижения конкретных целей (коммерческих, политических) создает специальные подразделения («службы безопасности»). В их функции может входить и ликвидация неугодных лиц, конкурентов, уничтожение (повреждение) чужого имущества, похищение людей и т.п. В этом случае говорить о совокупности ст. ст. 209 и 210 УК можно лишь тогда, когда будет доказано, что организация (коммерческая, политическая) преследует в качестве основной цели своей деятельности совершение преступлений (согласно УК РФ - тяжких или особо тяжких). В противном случае совокупности не будет, поскольку содеянное полностью охватывается составом бандитизма П.В. Агапов //Бандитизм и организация преступного сообщества: проблемы соотношения. Законность.-2002.-№ 4. - С. 49. Очевидно, что использование законодателем в ч.ч.3 и 4 ст. 35 УК при описании организованной группы и преступного сообщества (преступной организации) в качестве разграничительных оценочных признаков «устойчивость» и сплоченность», по существу являющихся синонимами, неудачно. Представляются искусственными и попытки выделения различных критериев «устойчивости» и сплоченности», предпринятые высшими судебными органами России. В постановлении Пленума Верховного Суда РФ № 9 от 21 декабря 1993 г. «О судебной практике по делам о бандитизме» сплоченность членов указывалась лишь как элемент устойчивости банды. А в постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 17 января 1997 г. «О практике применения судами законодательства об ответственности за бандитизм» критериями, свидетельствующими об устойчивости банды, указываются «стабильность ее состава, тесная взаимосвязь между ее членами, согласованность их действий, постоянство форм и методов преступной деятельности, длительность ее существования и количество совершенных преступлений». В определении по делу Ермолова и др. судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ указала в качестве критериев сплоченности «наличие устоявшихся связей, организационно-управленческих структур, финансовой базы, единой кассы из взносов от преступной деятельности конспирации, иерархии подчинения, единых и жестких правил взаимоотношений и проведения с санкциями за нарушение неписаного устава сообщества» П.В. Агапов //Бандитизм и организация преступного сообщества: проблемы соотношения. Законность.-2002.-№ 4. - С. 49. Как видно, большинство из указанных критериев являются по своему содержанию взаимопересекающимися и, следовательно, не вносят достаточной ясности в различие понятий «устойчивость» и «сплоченность».

Было бы целесообразно изложить ч. 4 ст. 35 УК в следующей редакции: «Преступление признается совершенным преступным сообществом, если оно совершено состоящим из нескольких организованных групп формированием, созданным для систематического совершения преступлений». Тем самым преступное сообщество (объединение двух или более организованных групп) будет отличать от организованной группы только более совершенная организационная структура, что устранит проблемы, стоящие перед правоприменителем, связанные с разграничением указанных форм соучастия. Как видно из предлагаемой редакции нормы, цель совершения тяжких или особо тяжких преступлений предлагается заменить на «систематическое совершение преступлений», поскольку значительная часть деяний, для совершения которых создается преступное сообщество (например, преступления в сфере экономической деятельности), не относятся к категории тяжких и особо тяжких. Понятие преступной организации следует вообще исключить из уголовного законодательства, так как установить какие-либо различия между ней и организованной группой практически невозможно. Не случайно при принятии Уголовного кодекса РФ законодатель отказался от специального выделения преступной организации в качестве самостоятельной формы соучастия, указав ее в ч. 4 ст. 35 УК в качестве синонима преступного сообщества.

3.4 Отграничение бандитизма от незаконного вооруженного формирования

Некоторые сложности возникают при разграничении бандитизма и организации незаконного вооружённого формирования или участия в нём, поскольку в обоих составах присутствует одинаковый конститутивный признак вооружённость. Однако логическое толкование уголовного закона позволяет сделать вывод о том, что в отличие от банды, которая может признаваться вооружённой при наличии оружия хотя бы у одного из её членов и осведомлённости об этом других, вооружённость формирования презюмирует наличие у его участников значительно большего количества оружия, боевой техники и т. п. Вполне логично и замечание В. Мальцева, что «число участников формирования (даже с учётом того, что в диспозиции ч. 1 ст. 208 УК говорится и об «иной группе»), по общему правилу, должно соответствовать хотя бы самому малому первичному звену воинской части», тогда как вооружённая группа может считаться бандой и при наличии в её составе двух человек Мальцев В. Ответственность за организацию незаконного вооружённого формирования или участие в нём // Российская юстиция. 1999. № 2. С. 44-45. . Кроме того, в отличие от состава преступления, предусмотренного ст. 208 УК, в котором не указана цель создания незаконного формирования, в составе бандитизма цель чётко обозначена - нападение на граждан или организации. Организация незаконного вооружённого формирования преследует иные цели (политические, националистические), причём не обязательно преступные, но возможно и «общественно-полезные» (защита суверенитета субъекта Федерации; обеспечение безопасности и общественного порядка в каком-либо регионе; помощь правоохранительным органам в борьбе с преступностью и т. д.). Отсутствие в ст. 208 УК указания на цель создания незаконного вооружённого формирования, является серьёзным пробелом в законе.

Следует отметить, что общественная опасность организации незаконных вооружённых формирований определяется тем, что, как правило, это общественно-опасное деяние предшествует совершению других, более тяжких преступлений. В частности, весьма закономерным исходом является «перерастание» деятельности незаконных вооружённых формирований в бандитизм. Достаточно вспомнить нападения незаконных вооружённых формирований («актов возмездия») под руководством С. Радуева в 1996 г. на г. Кизляр и с. Первомайское. Крайне опасными представляются и попытки привлечения к обеспечению общественного порядка и безопасности граждан негосударственных вооружённых формирований (отрядов самообороны, казачьих дружин и т. п.). Следует согласиться с мнением А. Павлинова, что необходимость создания и функционирования таких вооружённых частей и отрядов при отсутствии надлежащей правовой базы (хотя фактически и в условиях крайней необходимости, необходимой обороны) вызывает большие сомнения и опасения Павлинов А. Чем незаконное вооружённое формирование отличается от банды // Российская юстиция. 2000. № 4. С. 46. . Думается, что функционирование вооружённых формирований даже при чётком правовом регулировании этого вопроса несёт в себе огромный скрытый заряд опасности. Совсем недавно в Краснодарском краевом суде завершился процесс над бандой Доманина («дело двадцатки»), орудовавшей в крае под видом казачьей дружины, причём нападения, осуществляемые «казаками», были не менее дерзкие и жестокие, чем вылазки бандформирований Ш. Басаева и С. Радуева Ефремов А. Гулял по Кубани разбойник-казак // Российская газета. 2000. 24 мая..

Заключение

Подводя итог данной дипломной работы, можно сделать следующие выводы:

Бандитизм является основным наиболее опасным проявлением организованной преступности.

Характерными особенностями рассматриваемого преступления являются, во-первых, его зависимость от экономического благополучия и политической стабильности государственной власти, и, соответственно, тенденция увеличения в сложные для государства периоды, и, во-вторых, его оппозиционность» по отношению к государственному устройству, стремление участников преступных формирований устанавливать своеобразные нормы поведения, альтернативные и зачастую существенно отличающиеся от официальных законов.

Повышенная общественная опасность бандитизма обусловлена тем, что в процессе организации и функционирования банд, как правило, совершаются другие, не менее опасные преступления: убийства и посягательства на жизнь сотрудников правоохранительных органов, похищение людей и захват заложников, разбойные нападения и незаконный оборот и хищение оружия. Основываясь на уголовном законе, можно выделить четыре признака банды: она состоит из двух или более лиц, характеризуется устойчивостью, вооруженностью и целью нападения на граждан или организации. Совокупность указанных объективных и субъективных признаков банды позволяет считать ее наиболее опасной формой соучастия. Наличие этих признаков и характер их проявления, наряду с другими обстоятельствами, должны являться предметом доказывания при производстве предварительного следствия и судебном рассмотрении дел о бандитизме.

Родовым объектом рассматриваемого преступления выступает общественная безопасность. Общественная безопасность - это состояние общества, при котором причиняется ущерб его важнейшим благам преступными и иными противоправными деяниями.

Видовым и основным непосредственным объектами бандитизма следует признавать совокупность общественных отношений, обеспечивающих защищенность жизненно важных интересов личности, общества и государства от разнообразных внутренних и внешних угроз общеопасного характера.

Дополнительным объектом бандитизма выступают жизнь людей, государственная, общественная и личная собственность, здоровье и другие ценности и интересы личности.

Нападение, как цель банды, представляет собой агрессивное, противоправное действие, создающее реальную и непосредственную опасность для его объекта. Нападение и насилие - это не тождественные понятия. Нападение не всегда означает насилие над личностью, оно может выражаться в уничтожении имущества путем взрывов, поджогов помещений, даже если там отсутствовали люди.

Объективная сторона преступления, предусмотренного ст. 209 УК РФ, выражается в форме: создания устойчивой вооруженной группы в целях нападения на граждан или организации (ч. 1 ст. 209 УК РФ); руководства такой группой (ч. 1. ст. 209 УК РФ); участия в устойчивой вооруженной группе (ч. 2 ст. 209 УК РФ); участия в совершаемых бандой нападениях (ч. 2. ст. 209 УК РФ)

Совершение любой из форм бандитизма возможно лишь с прямым умыслом.

Банда представляет собой наиболее опасную форму соучастия, а именно организованную группу, поэтому ее могут составлять лишь лица, отвечающие требованиям ст. 19 УК РФ, т. е. лица вменяемые и достигшие установленного в законе возраста. В противном случае квалификация по ст. 209 УК исключается.

Кодификация уголовного законодательства завершилась совершенствованием состава, предусматривающего ответственность за бандитизм. Естественно, что законодательные новации требуют нового теоретического осмысления и выработки рекомендаций по применению уголовно-правовых норм. Как показывает практика, в настоящее время возникают серьезные проблемы в квалификации бандитизма, процесс доказывания данного преступления отличается определенной сложностью. К примеру, обобщение судебной практики Самарского областного суда показало, что по каждому третьему уголовному делу в части обвинения в бандитизме судебные коллегии не соглашались с выводами предварительного следствия, и действия виновных квалифицировались по другим статьям уголовного закона.

Сложность конструкции состава бандитизма и неопределенность его отдельных признаков, а также недостатки в правовой и методической подготовке следователей органов внутренних дел часто приводят к неполноте, односторонности предварительного следствия по делам указанной категории. По этой причине в начале расследования из поля зрения следователей выпадают и должным образом не фиксируются факты и обстоятельства совершения преступлений, которые имеют решающее значение для квалификации бандитизма. Наиболее часто неустановленными остаются существенные обстоятельства, свидетельствующие о наличии в действиях преступной группы признаков банды. Серьезной проблемой, осложняющей привлечение к ответственности лидеров преступных формирований, является незащищенность участников уголовного процесса, в том числе потерпевших и свидетелей, от противоправного воздействия. Это вынуждает их, и вполне обоснованно, всячески уклоняться от выполнения уголовно-процессуальных обязанностей. Это одна из основных причин того, что деяния, совершенные бандой, при возбуждении уголовного дела квалифицируются по другим статьям уголовного кодекса, а организаторы бандформирования несут ответственность наравне с другими участниками криминальной группировки. Характерно, что за время действия УК РСФСР 1960 г. в судебной практике не было ни одного прецедента осуждения лиц за сам факт организации вооруженной банды или участия в ней. Работа правоохранительных органов строится в основном "от факта", а не "от лица", т.е. не носит упреждающего характера, дающего возможность пресекать совершение преступлений лидерами преступной среды на стадии их подготовки. Поэтому в сетях правосудия оказываются наименее серьезные фигуранты, а организаторы - лидеры и авторитеты преступного мира чаще всего остаются неразоблаченными.

Поэтому установление ответственности за иные формы организованной преступной деятельности, смежных по отношению к бандитизму преступлений, вызывает необходимость определения четких критериев их разграничения.

Библиография

I. Законодательные акты и иные официальные документы

Декреты советской власти. Т. V. М.: Издательство политической литературы. 1971 г. С. 295-296

Декреты Советской власти. Т. VII.М.: Политиздат, 1975.

Декреты Советской власти. Т. VII.М.: Политиздат, 1989.

Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации / Под общей ред. Ю.И. Скуратова, В.М. Лебедева. М., 1996 г.

Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации /Отв. ред. А.И. Бойко. Издательство «Феникс» Ростов-на-Дону, 1996 г.

Собрание законодательства Российской Федерации. 1994. № 10. Ст. 1109.

Собрание законодательства Российской Федерации. 1996. № 25. Ст. 2954

Собрание законодательства Российской Федерации. 1996. № 51. Ст. 5681.

Советское законодательство СССР. 1927. № 12. Ст. 123.

Уголовный кодекс РСФСР 1926 г. // Собрание Узаконений. 1926. № 80. Ст. 600.

Уголовный кодекс РСФСР. Официальный текст с изменениями на 1 сентября 1943 года и с приложением постатейно-систематизированных материалов. М.: Юридическое издательство НКЮ, 1943 г.

Уголовный кодекс РСФСР 1960 г. // Ведомости Верховного Совета РСФСР, 1960. № 40. Ст. 591.

Уголовный кодекс РФ 1996 г. // Собрание законодательства Российской Федерации. 1996. № 25. Ст. 2954.

Указ Президента Российской Федерации № 1226 от 14 июня 1994 г. «О неотложных мерах по защите населения от бандитизма и иных проявлений организованной преступности» // Российские вести. 1994. 16 июня. № 109.

Федеральный закон РФ «Об оружии» от 13 декабря 1996 г. (№ 150 - ФЗ) //

II. Научная литература и материалы периодической печати

16. Агапов П.В. Бандитизм: социально-политическое, криминологическое и уголовно-правовое исследование //Под. ред. Н.А. Лопашенко, Саратов, 2002 17. Агапов П.В. //Бандитизм и организация преступного сообщества: проблемы соотношения. Законность.-2002.-№ 4.

18. Аксёнов О.А. Ответственность за преступления против общественной безопасности, здоровья населения и общественной нравственности по новому уголовному законодательству России. Ростов-на-Дону: Комплекс, 1997.

19. Андреева А., Овчинникова Г. Квалификация бандитизма

// Законность. 1996. № 4.

20. Бражник Ф., Толкаченко А. Бандитизм и его отграничение от смежных составов // Уголовное право. 2000. № 2.

21. Бурчак Ф.Г. Соучастие в преступлении (социальные, криминологические и правовые проблемы). Автореф. дис. ... д-ра юрид. наук. М., 1986.

22. В. Быков «Как разграничить бандитизм и разбой» //Российская юстиция

№ 3. 2001 г.

23. Быков В.М. Банда - организованная вооружённая группа // Следователь. 1999. № 5.

24. Быков В.М. Признаки организованной преступной группы // Законность. 1998. № 9.

25. Владимиров В.А. Квалификация похищений личного имущества.

М.: Юрид. лит., 1974.

26. Галиакбаров Р.Р. //Разграничение разбоя и бандитизма. Россиская юстиция

№ 7 2001г.

27. Гаухман Л.Д., Максимов С.В. Ответственность за организацию преступного сообщества // Законность. 1997. № 2. С. 13-14.

28. Гаухман Л.Д. Квалификация преступлений: закон, теория, практика. М., 2001.

29. Герцензон А.А., Меньшагин В.Д., Ошерович Б.С., Пионтковский А.А. Государственные преступления. М.: Юридическое издательство НКЮ СССР, 1938г.

30. Глистин В.К. Проблема уголовно-правовой охраны общественных отношений. Изд-во Ленинградского университета, 1979 г.

31. Гущин В.В. Общественная безопасность и чрезвычайные ситуации. М.: ВНИИ МВД России, 1996.

32. Дурманов Н.Д. Понятие преступления. М.-Л., 1948 г.

33. Емельянов А.С. Криминологическая характеристика бандитизма.

М., 1999 г.

34. Ефремов А. Гулял по Кубани разбойник-казак // Российская газета. 2000 г.

35. Ивахненко А.М. Квалификация бандитизма, разбоя, вымогательства: проблемы соотношения составов: Дис….канд. юрид. наук. М.,1996 г.

36. Комиссаров В.С. Преступления, нарушающие общие правила безопасности. Дис. ... д-ра юрид. наук. М., 1997.

37. Кондрашов Б.П. Общественная безопасность и административно-правовые средства ее обеспечения. М.: Щит-М, 1998.

38. Кригер Г.А. Квалификация хищений социалистического имущества. М.:

Юрид. лит., 1971.

39. Криминальная ситуация в России на рубеже XXI века / Под ред. А. И. Гурова. М., 2000 г.

40. Кочои С. Ответственность за корыстные преступления против собственности. М., 2000 г.

41. Кудрявцев В.Н. Объективная сторона преступления. М., 1960.

42. Курс советского уголовного права. Часть общая. Т. II. М.: Наука, 1970.

43. Лунеев В.В. Субъективное вменение. М.: Спарк, 2000 г.

44. Мальцев В. Ответственность за организацию незаконного вооружённого формирования или участие в нём // Российская юстиция. 1999. № 2.

45. Матышевский П.С. Ответственность за преступления против общественной безопасности, общественного порядка и здоровья населения. М.: Юрид. лит., 1964 г.

46. Милюков С.Ф. Российское уголовное законодательство: опыт критического анализа. СПб.: СПбИВЭСЭП, Знание, 2000 г.

47. Наумов А. Квалификация незаконного оборота гладкоствольного охотничьего оружия // Российская юстиция. 2001 г. № 4.

48. Некрасов В. Огонь потухшего костра // Милиция. 1994 г.. № 9.

49. Овчинников О.А. Общественная безопасность в задачах милиции // Следователь. 1999. № 9.

50. Ожегов С.И., Шведова Н.Ю. Толковый словарь русского языка. 4-е изд., дополненное. М.: Азбуковник, 1997.

51. Организованная преступность. / Под ред. А.И. Долговой, С.В. Дьякова. М.: Криминологическая Ассоциация, 1993 г.

52. Осин В. Квалификация бандитизма // Законность. 1993. № 7.

53. Осин В. Преступление, совершенное организованной группой // Российская юстиция. 1995. № 5.

54. Отечественное законодательство XI-XX веков. Часть I. М.: Юристъ, 1999 г.

55. Павлинов А. Чем незаконное вооружённое формирование отличается от банды // Российская юстиция. 2000 г. № 4.

56. Попова О.А. Проблемы дифференциации ответственности за бандитизм (исторический и уголовно-правовой аспекты). Дис. канд. юрид. наук. Екатеринбург, 2001 г.

57. Попова О.А. Сложности при разграничении бандитизма и вооруженного группового разбоя. //Российская юстиция. № 5 2001 г.

58. Правоведение. 1996. № 1.

59. Рарог А.И. Субъективная сторона и квалификация преступлений. М., 2001.

60. Сафонов В.Н. Организованное вымогательство: уголовно-правовой и криминологический анализ. СПб., 2000 г.

61. Сборник документов по истории уголовного законодательства СССР и РСФСР (1953-1991 гг.). Часть I. Издательство Казанского университета, 1992. 62. Словарь по уголовному праву / Отв. ред. А.В. Наумов. М., 1997 г.

63. Тельнов П.Ф. Ответственность за соучастие в преступлении. М., 1974

64. Тихий В.П. Уголовная ответственность за нарушение правил безопасности обращения с общеопасными предметами. Киев, 1989 г.