Проблемы эвтаназии

Анализ французской юридической литературы позволяет сделать вывод о том, что в пользу ненаказуемости эвтаназии обычно высказываются два аргумента. Один из них основан на том, что в данном случае имеет место самоубийство при помощи третьего лица. Поскольку самоубийство не наказывается, то соучастие в нем, за исключением подстрекательства, ответственность за которое прямо предусмотрена ст. 223-13 УК Франции, тоже не подлежит наказанию. Этот аргумент приводится реже, чем второй, поскольку при подобных обстоятельствах ненаказуемость возможна лишь тогда, когда умирающий был, с точки зрения французского института соучастия, "главным исполнителем" случившегося, а другое лицо выполняло, к примеру, функции пособника. Такая расстановка действующих лиц по делам, представленным на рассмотрение французским судам, встречается весьма нечасто. Другой аргумент базируется на том тезисе, что поддержание жизни неизлечимо больного -- лишь умножение его страданий и тяжелое бремя для общества (имеются в виду не только стоимость поддерживающей терапии, но и моральные и физические страдания, причиняемые окружающим -- родственникам, медицинскому персоналу и др.). Как правило, юристы, использующие данный аргумент, предлагают легализовать эвтаназию, приняв соответствующие нормативные акты. Профессор Ж. Прадель, к мнению которого мы уже обращались, выступает против легализации эвтаназии и выдвигает свои контраргументы. "Во-первых, -- отмечает он, -- общество существует для человека, а не наоборот. Во-вторых, эвтаназия парализовала бы всякий научный прогресс. В-третьих, ее легализация привела бы к недопустимому нажиму на некоторых инвалидов, стариков и неизлечимо больных, которые еще хотели бы пожить, но которые в то же время признаны «бесполезным и тяжким бременем» для общества. В-четвертых, критерий неизлечимости трудно определим, тогда, как сегодня можно ожидать от науки исцеления от серьезных болезней или хотя бы уменьшения страданий больных. Наконец, в-пятых, трудно будет установить добровольность принятия решения даже тем лицом, которое просит о том, чтобы прекратили его существование" Ж. Прадель. Указ. Соч. С. 609- 610. Говоря о том, что легализация эвтаназии парализовала бы всякий научный прогресс, автор, как мы полагаем, имеет ввиду следующее. Если лишение жизни тяжело и неизлечимо больных будет разрешена законодателем, то медицинскому персоналу незачем ломать голову над тем, как облегчить страдания больного медикаментозными, психологическими и другими средствами; ученым - биологам и генетикам незачем изобретать новые средства борьбы с раком, СПИДом и прочими, угрожающими жизни болезнями, и т.д. Легализация эвтаназии будет нацеливать врачей на то, чтобы прерывать мучения пациента посредством смертельной инъекции или отключения аппарата, поддерживающего функции человеческого организма Трудно не согласиться с мнением французского профессора. Его слова представляются нам справедливыми и в остальной части.

Мы разделяем обеспокоенность ученого-юриста в том, что легализация эвтаназии умножит число проблем, связанных с этим явлением. К таковым, на наш взгляд, относятся: 1) проблема правильности постановки диагноза и прогноза дальнейшего развития заболевания; 2) проблема получения согласия пациента, находящегося в коматозном, бессознательном и тому подобных состояниях; 3) проблема установления и доказывания добровольности ухода из жизни; 4) медико-этические проблемы и многие другие.

Вообще понятие добровольности ухода из жизни весьма относительно. Задумывались ли сторонники эвтаназии над вопросом о том, какова "цена" добровольного согласия неизлечимо больного человека на лишение его жизни? Ведь такое согласие в действительности дается вынужденно, нередко в ситуации глубокой депрессии, под воздействием физических и психических страданий, испытываемых человеком, когда он не в полной мере способен понимать смысл происходящего и контролировать свои поступки, а подчас вообще не может руководить своими действиями в силу того, что испытывает невыносимые боли.

Как справедливо отмечает заслуженный врач Российской Федерации, доктор медицинских наук, профессор Ф.В. Кондратьев: «у больных в критических состояниях могут развиваться соматогенные и психогенные депрессии. Всякая депрессия выражается в субъективно нигилистическом прогнозе, в неверии в благоприятный исход и уж сама по себе может инициировать просьбу больного о скорейшем избавлении от страданий путем умерщвления. Психотерапия, психофармакотералия, купируя депрессию, дает реальный шанс к отказу больного от своих просьб об эвтаназии. Кроме того, по мнению профессора, психологическое состояние человека, находящегося на грани жизни и смерти, настолько не изучено, что невозможно спрогнозировать, не откажется ли пациент от своего желания уйти из жизни и не захочет ли он продлить свою жизнь даже в страданиях в последний момент при начавшейся процедуре эвтаназии. Поэтому всегда есть вероятность того, что больной, высказавший просьбу об эвтаназии, может пересмотреть свое решение, однако начатая процедура лишения жизни уже вызвала необратимые изменения в его организме, и искусственная смерть наступит при просьбах больного его спасти Православие и проблемы биоэтики. М., 2001, Вып. 1. С.28.

Нам представляется, что в случаях, которые мы обсуждаем, нельзя говорить о выражении "доброй воли" пациента -- человек решается на поступок, который при других обстоятельствах не был бы им совершен. В свете изложенного ссылки сторонников эвтаназии на то, что в просьбе больного выражается его воля, выглядят скорее как лицемерие. Думается, задача медицинского персонала, родственников и других лиц, сочувствующих болезни человека, получивших его просьбу о прекращении жизни, -- сделать все возможное, исключая лишение жизни, для облегчения его страданий, оказать психологическую поддержку и предпринять другие необходимые меры, направленные на поддержание жизни такого человека и формирование у него стимулов жить и бороться за свою жизнь. Безусловно, это потребует много сил -- душевных и физических. Конечно, поддержание жизни возможно до определенных границ. Современный уровень развития медицины позволяет поддерживать функции отдельных органов и систем человеческого организма сколь угодно долго. Однако при наступлении гибели всего головного мозга, что по Закону РФ "О трансплантации органов и (или) тканей человека" от 22 декабря 1992 г. служит критерием смерти человека, дальнейшее проведение медицинских мероприятий, направленных на поддержание функций организма человека, нам представляется излишним, если, разумеется, такое поддержание не требуется в целях трансплантации, осуществляемой с соблюдением нормативно-правовых предписаний и этических норм.

Статьи об эвтаназии впервые в национальные УК были включены законодателями Азербайджана и Грузии. Согласно ст. 135 УК Азербайджанской Республики 1999 г., эвтаназия, т.е. удовлетворение просьбы больного об ускорении его смерти какими-либо средствами или действиями либо прекращение искусственных мер по поддержанию жизни, наказывается в уголовном порядке Уголовный кодекс Азербайджанской Республики. Спб.,2001.. УК Грузии 1999 г.содержит состав "убийства по просьбе жертвы" (ст. 110), понимаемо го как убийство по настоятельной просьбе потерпевшего и в соответствии с его подлинной волей, совершенное с целью освобождения умирающего от сильных физических болей Уголовный кодекс Грузии. Спб., 2001. В некоторых зарубежных государствах убийство по мотиву сострадания, совершенное по просьбе потерпевшего, представляет собой самостоятельный привилегированный вид умышленного причинения смерти. В этих случаях уголовное законодательство предусматривает более мягкое наказание по сравнению с тем, которое назначается за простое или квалифицированное виды убийства.

Подобный состав существует в УК ФРГ Уголовный кодекс ФРГ. М., 2000 (§ 216). Привилегированный случай убийства имеет место тогда, когда смерть причиняется в результате "категорической и настойчивой просьбы потерпевшего лишить его жизни". Других условий применения § 216 УК ФРГ законодатель не устанавливает. Однако, как отмечается в российской юридической литературе, в Германии судебная практика выработала ряд дополнительных требований, касающихся просьбы потерпевшего, поведения и мотивов лица, удовлетворяющего его просьбу. Одним из таких требований является то, что потерпевший должен желать наступления своей смерти, четко и однозначно выразить свою волю словами, жестами или мимикой. Если потерпевший высказал просьбу под воздействием принуждения, обмана, заблуждения или иных похожих обстоятельств, то § 216 УК ФРГ не может быть применен. Лишение жизни по просьбе, исходившей от малолетнего, душевнобольного или лица, страдающего депрессивными состояниями, тоже не рассматривается практикой в качестве привилегированного случая убийства. Еще одно требование заключается в том, что просьба потерпевшего должна быть выражена непосредственно перед убийством, адресоваться виновному и быть единственным побудительным мотивом данного преступного деяния См.; Серебренникова А.В. Преступные деяния против жизни по уголовному кодексу ФРГ// Иностранное право: Сборник научных статей и сообщений. М., 2000. Вып. 1.С.67.. В уголовно-правовой доктрине Германии предпочитают говорить не об эвтаназии, а о Sterbehilfe ("помощи в умирании"). Термин "эвтаназия" употреблялся в эпоху национал-социализма, когда этим словом обозначали уничтожение людей, чья жизнь была признана малоценной (Aktion Gnadentod). Состав убийства по просьбе потерпевшего сформулирован в УК Щвейцарии Уголовный кодекс Швейцарии. М.,2000.. Так, согласно ст. 114, привилегированный случай убийства имеет место тогда, когда лицо "по достойным внимания мотивам, в частности из сострадания, убивает человека по его серьезной и настоятельной просьбе". Причины включения в УК этого привилегированного состава профессор Фрибургского университета (Швейцария) Ж. Позо объясняет следующим образом: "Это убийство является привилегированным случаем в силу того факта, что потерпевший желает умереть; деяние признается, таким образом, менее тяжким, однако не может быть оправдано. Своим поведением потерпевший подталкивает исполнителя к совершению убийства. Без его настоятельной просьбы обсуждаемое преступление, вероятно, не имело бы места. Исполнитель, в реальности, «введен в тяжкое искушение поведением потерпевшего», согласно выражению ст. 64 (УК Швейцарии.)" Ж. Позо «исследования привилегированных убийств» ( Фрибургский университет) С 49-50.

В специальной литературе ученые-юристы Швейцарии отмечают См. там. же, что потерпевший должен просить о причинении ему смерти -- простого согласия, предложения или выражения желания уйти из жизни с его стороны недостаточно. В обсуждаемых нами случаях поведение потерпевшего сродни поведению подстрекателя. И здесь в принципе не имеет значения то обстоятельство, которое породило такую инициативу со стороны потерпевшего ("источник инициативы"). Однако считается, что действия исполнителя не должны быть единственным источником возникновения инициативы со стороны потерпевшего. В противном случае имеет место симуляция рассматриваемого привилегированного вида убийства. Просьба потерпевшего должна быть "серьезной", что, по мнению ряда юристов Швейцарии, предполагает ее "настоятельность", хотя в законе оба указанных признака названы как самостоятельные. О настоятельной просьбе можно говорить в том случае, когда потерпевший несколько раз, методично повторяет свою просьбу, адресуя ее непосредственно исполнителю. При этом просьба должна быть "сильной и интенсивной", чтобы оказать реальное давление на последнего. До 1989 г., когда в ст. 114 УК Швейцарии были внесены изменения, для квалификации не имело значения, какими мотивами -- достойными внимания или низменными-- руководствовался исполнитель при осуществлении просьбы потерпевшего; они учитывались судом при назначении наказания в рамках индивидуализации уголовной ответственности в соответствии со ст. 64 УК Швейцарии "Обстоятельства, смягчающие наказание". После внесения изменений в ст. 114 достойный внимания мотив стал конститутивным элементом анализируемого преступного деяния. В качестве одного из возможных мотивов законодатель назвал сострадание (жалость). Федеральный совет Швейцарии, рассматривавший поправки к ст. 114 швейцарского Кодекса, отметил, что "такое более ограничительное определение конститутивных элементов преступного деяния должно лучше соответствовать принципу виновности материального уголовного права". Однако, по мнению профессора Позо, причины изменений данной нормы кроются в другом. Первая касается уголовной политики в области смягчения наказания: подобное смягчение не может основываться только и исключительно на том факте, что потерпевший хотел умереть. Вторая связана с законодательной техникой: прежняя редакция ст. 114 не позволяла четко разграничить преступление, ею предусмотренное, от того, признаки которого назывались в ст. 115 "Склонение к самоубийству и пособничество в самоубийстве».

Что касается субъективной стороны преступления, предусмотренного в ст. 114 УК Швейцарии, то, как отмечают швейцарские исследователи, исполнитель должен действовать "с умом и желанием". Это значит, что в момент совершения убийства он осознает серьезный и настоятельный характер просьбы потерпевшего и руководствуется достойным внимания мотивом. Данные два элемента субъективной стороны должны существовать до начала преступного деяния. Если же исполнитель, совершая убийство, заблуждается относительно либо просьбы потерпевшего, либо ее серьезности, то речь должна идти об ошибке в представлении об обстоятельствах дела, влекущей последствия, содержащиеся в ст. 19 УК Швейцарии. В том случае, когда потерпевший остается в живых, его ответственность в качестве подстрекателя невозможна, поскольку законодатель расценивает его поведение как неотъемлемый элемент преступного деяния (так называемое "необходимое участие").

УК Республики Польша Уголовный кодекс Республики Польша. Минск. 1998. также предусматривает привилегированный вид убийства -- убийство человека по его просьбе и под влиянием сострадания к нему (ст. 150). Наказанием за это преступление служит лишение свободы на срок от трех месяцев до пяти лет. В исключительных случаях суд вообще может отказаться от наказания или прибегнуть к "чрезвычайному смягчению наказания". Похожие нормы есть и в уголовном законодательстве Австрии и Дании. Так, согласно § 77 УК Австрии, указанное преступление имеет место в случае, когда кто-либо "убивает другого человека по его серьезному и настойчивому требованию" Уголовный кодекс Дании. М., 2001.. По УК Дании, более мягкому наказанию по сравнению с тем, что предусмотрено за простое убийство, подвергается тот, кто "убивает другое лицо по высказанной просьбе последнего" (§ 239) См: Никифоров А.С. Ответственность за убийство в современном уголовном праве; Комментарий. М.,2000. С. 16-18, Правда, мотив сострадания законодателем не указан, что делает возможным квалификацию по данной норме любого убийства по просьбе потерпевшего, т.е. даже при отсутствии медицинских оправданий для эвтаназии.

Однако во всех этих случаях речь идет о наказуемом лишении жизни, мотив сострадания служит лишь признаком привилегированного состава убийства, но никак не обстоятельством, исключающим наступление уголовной ответственности. В основном, как мы уже отмечали, сходным образом решается вопрос и в тех государствах, где отсутствует привилегированный состав убийства по просьбе потерпевшего: суды принимают во внимание мотивы и обстоятельства совершения данного преступления и смягчают наказание подсудимому. Но следует особо указать, что в отдельных государствах убийство по просьбе потерпевшего представляет собой не простой или привилегированный вид убийства, а квалифицированный. Так, в Англии умышленное причинение смерти лицу, давшему на то свое согласие, образует тяжкое убийство, караемое пожизненным лишением свободы. Правда, из этого общего правила есть исключение. Оно касается случаев причинения смерти по взаимной договоренности о совместном совершении самоубийства. Как отмечает известный российский юрист А.С. Никифоров, по ранее действовавшим нормам общего права оставшийся в живых участник подобной договоренности (приведенной в исполнение частично) признавался виновным в тяжком убийстве. В настоящее же время, согласно ст. 4 (1) Закона об убийстве 1957 г., убить другого или соучаствовать в убийстве другого третьим лицом во исполнение упомянутой договоренности -- значит совершить не тяжкое, а простое убийство См. там же.

Разновидностями простого умышленного убийства уголовное право Англии признает также пособничество самоубийству и подстрекательство к нему. Ранее по нормам английского общего права названные действия расценивались как тяжкое убийство. Это было связано с тем, что самоубийство признавалось "тяжким убийством" и если самоубийца оставался жив, то он подлежал ответственности за покушение на тяжкое убийство. Такая уголовно-правовая конструкция корнями уходила в каноническое право, считавшее самоубийство тяжким грехом. На основании ст. 4 Закона об убийстве 1957 г. указанные выше деяния составляли простое убийство при условии, что субъект самоубийства дал согласие на то, чтобы умереть. После введения в действие Закона о самоубийстве 1961 г., отменившего уголовную ответственность за самоубийство и покушение на него, в английском уголовном праве появился специальный состав пособничества и подстрекательства к самоубийству (ст. 2 Закона 1961 г.) Уголовный кодекс Республики Болгарии.Спб. 2001.

Те государства, в которых предусмотрен привилегированный вид убийства, совершенного по просьбе потерпевшего, как правило, включают в свои уголовные кодексы и составы пособничества самоубийству либо склонения к нему. К примеру, ч. 1 ст. 127 УК Республики Болгарии³⁶ гласит: "Кто каким бы то ни было способом окажет содействие или склонит другое лицо к самоубийству, и самоубийство или покушение на него последуют, наказывается лишением свободы до трех лет". Наказание увеличивается до десяти лет лишения свободы, если такое преступление совершено в отношении несовершеннолетнего лица либо лица, о котором виновный знает, что оно не способно руководить своими действиями или не понимает характера и значения совершаемого действия (ч. 2 ст. 127). Помощь другому лицу в самоубийстве наказывается в Австрии (§ 78 УК Австрии) и в Дании (§ 240 УК Дании). В УК Швейцарии установлена уголовная ответственность за пособничество самоубийству, совершенное из корыстных побуждений (ст. 115). Согласно УК Польши, тот, кто путем уговоров или оказания помощи доводит человека до покушения на свою жизнь, подлежит наказанию лишением свободы на срок от трех месяцев до пяти лет (ст. 151).

Теперь давайте обратимся к уголовному законодательству США, где эвтаназия рассматривается в терминах умышленного убийства или помощи в самоубийстве, в зависимости от действий, совершенных врачом. Хотя уголовная ответственность за самоубийство давно отошла в прошлое, оказание помощи в совершении самоубийства во многих странах продолжает считаться преступлением Вероятно, читателю будет интересно узнать, что в российском Уголовном кодексе нет нормы об ответственности за помощь в самоубийстве.. В подавляющем большинстве американских штатов также действуют правовые нормы, запрещающие помощь в самоубийстве. Что касается убийства, то в отличие от некоторых европейских стран (Италия, Германия, Дания, Швейцария и ряд других), уголовное право которых предусматривает отдельный состав преступления - лишение жизни в ответ на серьезную и настойчивую просьбу лица, - влекущий менее строгую уголовную ответственность, в американском праве наличие согласия или просьбы лица не признается смягчающим вину обстоятельством. Мотив милосердия также не принимается во внимание и не смягчает ответственности за совершенное деяние. Как сказано в одном из судебных решений, «штат имеет глубокий интерес в сохранении жизни каждого из своих граждан и не может допустить, чтобы кто-либо, какими бы добрыми мотивами он не руководствовался, имел право или привилегию уничтожить такую жизнь, кроме случаев наказания за преступление в установленном законом порядке». В другом решении суд указывает: «Тот, кто совершает акт эвтаназии, руководим не злой волей по отношению к своей жертве: напротив, он убежден в том, что его действия морально оправданы, тем не менее он действует со злым умыслом, если он в состоянии отдавать себе отчет в том, что общество запрещает его действия безотносительно к его личному убеждению» Доктор Кирш « Эвтаназия по-американски» стр 34.

Таким образом, уголовное право игнорирует ситуацию умирания, и отдельные отступления от жесткого правового принципа в судебной практике последних лет не отменяют самого принципа.

Официальная позиция медицинского сообщества, выражаемая Американской медицинской ассоциацией (АМА), также непримирима по отношению к активной эвтаназии. Согласно заявлению АМА, она «несовместима с запретом использовать орудия медицины для причинения смерти пациенту» Аннас С. «Медицинске аспекты США» стр 23. Единственным средством облегчить боль и страдания обреченного на смерть, которое признается отвечающим «легитимной медицинской цели», считается паллиативная помощь - назначение болеутоляющих и наркотических препаратов

2.2 Некоторые вопросы квалификации убийства из милосердия в Российском законодательстве

Отношение к умышленному ускорению наступления смерти неизлечимо больного, совершенному с целью избавления его от страданий, никогда не было однозначным. В настоящее время, в связи с тем, что современные медицинские технологии позволяют врачам в течение длительного периода времени, искусственно поддерживать жизнь даже тех больных, которые обречены на неминуемую смерть, данная проблема как никогда нуждается в научном осмыслении и скорейшем законодательном разрешении.

Одна из многочисленных причин отсутствия в УК РФ привилегированной нормы об ответственности за эвтаназию видится и в ее запрете Основами законодательства РФ об охране здоровья граждан" от 22 июля 1993 г., согласно ст. 45 которой "Медицинскому персоналу запрещается осуществление эвтаназии - удовлетворения просьбы больного об ускорении его смерти какими-либо действиями или средствами, в том числе прекращением искусственных мер по поддержанию жизни. Лицо, которое сознательно побуждает больного к эвтаназии и (или) осуществляет эвтаназию несет уголовную ответственность в соответствии с законодательством РФ". Аналогичный запрет содержит и текст клятвы врача, утвержденной федеральным законом от 20 декабря 1999 г. "О внесении изменения в статью 60 Основ законодательства РФ об охране здоровья граждан", где врачу запрещается прибегать к осуществлению эвтаназии. Надо отметить, что в ходе подготовки проекта Уголовного кодекса Российской Федерации 1996 г. была предпринята попытка включить в него привилегированную норму об ответственности за лишение жизни по просьбе потерпевшего. Так, статья 106 первоначального проекта УК РФ "Лишение жизни по волеизъявлению потерпевшего" гласила: Лишение жизни из сострадания к потерпевшему (эвтаназия) в связи с его тяжелой неизлечимой болезнью и (или) непереносимыми физическими страданиями, при условии его добровольного волеизъявления, наказывается арестом на срок от четырех до шести месяцев или лишением свободы на срок до трех лет1. Однако в окончательную редакцию УК данная статья не была включена. Этому в немалой степени способствовала и крайне неудачная формулировка диспозиции вышеприведенной нормы, которая непомерно расширяла содержание понятия "эвтаназия". Так, согласно буквальному толкованию указанной статьи, ее авторы прировняли к эвтаназии не только умерщвление неизлечимо больного, но и больного испытывающего "непереносимые физические страдания". Таким образом, для квалификации действий виновного по этой статье достаточно было того, чтобы потерпевший испытывал "непереносимые физические страдания", в то время как исходя из смысла самого понятия "эвтаназия", лишение жизни по просьбе потерпевшего должно быть обусловлено исключительно избавлением его от мучительных страданий, испытываемых вследствие неизлечимой болезни, а не любых физических страданий. В противном случае такое произвольное толкование понятия "эвтаназия" привело бы к необоснованному расширению сферы применения данной статьи. Однако, неудачная формулировка понятия "эвтаназия" не являлось основанием для исключения такой нормы из проекта УК РФ. Полагаем, что сегодня существует настоятельная необходимость в дополнении УК специальной нормой (естественно, носящей привилегированный характер), в которой законодатель дифференцировал бы ответственность за эвтаназию в зависимости от формы ее осуществления. Но прежде чем включить в УК РФ предлагаемую норму законодателю необходимо предварительно четко определиться как с самим понятием "эвтаназия", так и объектом и субъектом данного деяния, его мотивом и целью. Законодательный опыт зарубежных стран, как и существующие мнения российских ученых по данной проблематике, позволяют сформулировать уголовно-правовое определение "эвтаназия", под которой мы подразумеваем умышленное лишение жизни больного, осуществленное врачом или иным лицом с согласия больного или с согласия его близких, либо по личной инициативе врача или иного лица по мотиву сострадания к больному и с целью его избавления от непрекращающихся мучительных страданий, вызванных неизлечимой болезнью.

Представляется, что такая примерная редакция рассматриваемого понятия дает возможность провести четкую грань между эвтаназией и другими смежными составами, в том числе и убийством, ответственность за которое предусмотрена ст. 105 УК РФ. В частности, как следует из приведенного определения, водоразделом между эвтаназией и смежными составами выступает специфика, во-первых, объекта посягательства, во-вторых, мотива и, в - третьих, цели, которые преследовал виновный лишая жизни неизлечимо больного. Из предложенного определения видно, что объектом эвтаназии может быть только неизлечимо больной человек, обреченный на медленную и мучительную смерть. Поэтому, лишение жизни по просьбе лица, страдающего непереносимыми физическими страданиями (напр., наркомана, находящегося в состоянии наркотического голода), не может рассматриваться как проявление эвтаназии, так как непереносимые физические страдания могут быть вызваны не только неизлечимой болезнью больного, неминуемо ведущей к смерти, но и другим временным болезненным состоянием (напр., приступом аппендицита, обострением язвы желудка, острой формой панкреатита, открытым переломом и т.д., боль от которых порой причиняет человеку непереносимые физические страдания) . В силу изложенного полагаем, что мотивом эвтаназии может выступать только сострадание к неизлечимо больному, а целью - избавление больного от мучительных страданий посредством его умерщвления. Помимо особенностей объекта, субъективной стороны эвтаназии, ее специфика проявляется и в объективной стороне, равно как и в субъекте преступления. Как показывает накопленный опыт в рассматриваемой сфере в зависимости от характера действий, направленных на умышленное умерщвление больного, эвтаназия может осуществляться как в активной, так и пассивной форме, как врачем, так и иными лицами (напр., близкими), как с согласия больного, так и по инициативе других лиц (напр., врача, родителей, родственников и т.д.). При этом под активной эвтаназией (так называемый метод "наполненного шприца") мы подразумеваем умышленные действия, направленные на причинение неизлечимо больному быстрой и легкой смерти. В реальной жизни активная эвтаназия осуществляется в разнообразных формах. Чаще всего активная эвтаназия совершается совместными действиями врача и больного (к примеру, больной принимает определенную дозу указанных врачом лекарственных средств, необходимую для наступления смерти). Анализ известных фактов эвтаназии показывает, что на практике пациент и врач осуществляют её и с помощью различных технических средств (так называемая "инструментарная эвтаназия"), специально предназначенных для этого, применяемых больным при непосредственной помощи и консультации врача. Нередки случаи, когда активная эвтаназия осуществляется и при отсутствии согласия самого больного по инициативе лечащего врача или иных лиц. Речь идет о тех случаях, когда изнурительная и непереносимая боль лишает больного возможности словесно или жестом просить либо выразить свою просьбу или согласие на эвтаназию. Поэтому, лечащий врач или близкие, хорошо представляя себе мучительную перспективу протекания у больного неизлечимой болезни, умышленно увеличивают положенную ему дозу инъекции (лекарства) до смертельной (так называемый "шприц милосердия").

Таким образом, суть проблемы активной эвтаназии заключается в попытках оправдать умышленное причинение врачом смерти больному из сострадания или по просьбе самого умирающего либо его близких

Говоря о пассивной форме эвтаназии (или о так называемом методе "отложенного шприца"), надо отметить, что она может осуществляться как с согласия, так и без согласия больного посредством воздержания от выполнения лечащим врачом или иным лицом каких-либо действий, необходимых для поддержания жизни больного. Иными словами, пассивная эвтаназия совершается главным образом путем бездействия - по просьбе больного или по личной инициативе врач либо иное лицо не оказывает ему необходимую медицинскую помощь для поддержания жизни.

Как видим, особенности состава убийства по просьбе потерпевшего позволяют выделить это деяние в самостоятельную уголовно-правовую норму. Представляется, что наличие в УК РФ специальной статьи с привилегированным составом, предусматривающей ответственности за убийство из милосердия снимет многие проблемы, возникающие в практической деятельности органов уголовной юстиции при уголовно - правовой оценке анализируемого деяния.

Вывод по 2 главе

Основываясь на опыте уголовно-правовой характеристики эвтаназии законодательств зарубежных стран, и теории мнений и анализа по разрешению данной проблемы, предложенных учеными юристами нашей страны в различные периоды обострения эвтаназии в мире, хочется внести свои критерии и разработки для разрешения столь сложного общественно - правового явления как убийство из милосердия и предложить некоторые дополнения квалификации убийства в уголовно - правовой доктрине отечественного законодательства.

Для правильного разрешения данной проблемы необходимо предусмотреть процедуры, которые защищали бы людей от принуждения дачи согласия на эвтаназию и исключили бы возможность различных злоупотреблений со стороны заинтересованных лиц. Применение эвтаназии должно быть не только законодательно разрешено, но и обеспечено определенными правовыми гарантиями со стороны государства, его органов и должностных лиц и иметь весьма жесткую регламентацию. Опасность злоупотреблений требует чрезвычайной осторожности в практических вопросах эвтаназии. Но это не значит, что следует принципиально от нее отказываться.

На наш взгляд необходимо принятие федерального закона об эвтаназии, который бы юридически закрепил правомерность эвтаназии и регламентировал порядок и условия ее применения. В связи с чем представляется целесообразным дополнить положение уголовного законодательства статьей нового содержания, которая трактовалась следующим образом:

Статья. Эвтаназия 1. Умышленное лишение жизни больного по его просьбе или с согласия, осуществленное врачом с целью избавления больного от мучительных физических страданий, вызванных его неизлечимой болезнью (эвтаназия), - наказывается лишением свободы на срок до трех лет с лишением права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью на срок до двух лет или без такового. 2. Лишение жизни неизлечимо больного по мотиву сострадания, осуществленное врачом по своей инициативе либо по просьбе близких или родственников больного, находящегося в состоянии, при котором он был лишен возможности просить, высказать или иным образом выразить свою волю либо согласие на эвтаназию, - наказывается лишением свободы на срок до пяти лет с лишением права занимать определенные должности или определенной деятельностью на срок до трех лет. 3. Деяния, предусмотренные частью первой или второй настоящей статьи, осуществленные иным лицом, - наказывается лишением свободы на срок от трех до семи лет. 4. В исключительных случаях суд, с учетом тяжести болезни, характера, частоты и продолжительности физических страданий, испытываемых потерпевшим в результате своей неизлечимой болезни, его просьбы или волеизъявления об умерщвлении, может назначить более мягкое наказание, чем предусмотрено настоящей статьей, либо отказаться от его назначения.

ГЛАВА 3. Судебные прецеденты по делу эвтаназии, которые потрясли мировую общественность

3.1 Имеет право безнадежно больной на добровольную смерть?

В соответствии с Конституцией РФ каждому человеку принадлежит неотъемлемое право на жизнь, один из аспектов которого предполагает возможность самостоятельно распоряжаться ею, решать вопрос о прекращении жизни. Допустить возможность реализации этого права можно лишь путем эвтаназии.. В ряде публикаций и телепередач широко освещались случаи применения медикаментозной эвтаназии, осуществлямой близкими по просьбе измученного болями больного. Они не получали осуждения и разъяснения с точки зрения права. Создается впечатление, что общество приучают к самостоятельному принятию решения о применении эвтаназии, оказывая отрицательное влияние на формирование общественного мнения. Герой популярной телепередачи "Моя семья", показанной по ОРТ, врач, убеждал аудиторию и миллионы телезрителей, что умерщвление одиноких стариков по их просьбе за предварительную плату смертельной инъекцией, чем он регулярно занимается, является гуманным актом, называется эвтаназией и применяется во всех цивилизованных странах. После обсуждения этого признания без осуждения и какого-либо комментария специалистов передача была закончена. Никто не вспомнил ни про закон, принятый в нашей стране за 5 лет до этого и запрещающий эвтаназию, ни про нашумевший судебный процесс против медсестер в ФРГ, умерщвлявших стариков с целью избавления их от мучений, о чем поведали журналисты в нашей прессе еще в середине 80-х. Не удивительно, что распространение таких знаний иногда доходит до абсурда.

В суде г. Белая Калитва Ростовской области два года назад был осужден Н. за убийство своей парализованной матери. Ухаживая за ней, он узнал от врачей, что вылечить мать они не могут, и предложил ей прекратить мучения. Заручившись ее согласием, он пытался ее задушить руками, когда же это не удалось, кухонным ножом несколько раз нанес ей проникащие ранения в грудь. На суде заявил, что знает об эвтаназии и решил ее применить, так как "пока врачи обсуждают - люди страдают" Журнал Человек 1993г. №5, стр 54. И хотя суд не признал смягчающим этот мотив убийства, журналисты обсуждали в печати этот вопрос. Осуществление права человека на смерть с участием медиков также является спорным, но имеет какой-то смысл и нередко правовое обоснование, оно получило распространение в разных странах в связи с проблемой эвтаназии. Приведем два нашумевших примера, опубликованных в разное время. В одном из них уголовное дело было возбуждено вильнюсской прокуратурой по поводу убийства матерью в целях эвтаназии своего 19-летнего сына. После термических ожогов лица, дыхательных путей и обеих рук, которые пришлось ампутировать, раны на его лице не заживали, кости лица оголялись, он полностью ослеп. Боль изнуряла парня днем и ночью, он постоянно терял сознание. Лечение не помогало. Мать - врач по профессии, ухаживая за ним, постоянно испытывала муки от беспомощности, так как обезболивающие препараты не помогали, а сын одолевал ее просьбами помочь ему уйти из жизни, которая стала для него невыносимой. Однажды мать поддалась на уговоры, дала согласие и услышала от него слова благодарности. Она написала завещание и, введя сыну смертельную инъекцию, сама попыталась покончить собой, приняв горсть таблеток снотворного. Ее спасли, и прокуратура возбудила уголовное дело за умышленное убийство, однако после расследования, вследствие психического расстройства подозреваемой, дело прекратили. Другой случай произошел в Голландии. Женщина 89 лет находилась в доме для престарелых, где состояние ее постоянно ухудшалось, особенно резко ухудшились зрение и слух. Спустя пять лет она почувствовала себя абсолютно беспомощной и в 94 года, находясь в полном сознании, подала заявление о добровольной эвтаназии, которое было оставлено без разбора. Она настойчиво требовала положить конец ее жизни, призвала на помощь родственников. В конце концов просьба была удовлетворена, о чем администрация уведомила полицию. Начались судебные разбирательства. Районный суд признал врача невиновным, но городской суд Амстердама вынес обвинительный приговор. Дело рассматривалось в Верховном суде, который отменил приговор, мотивируя тем, что при наличии определенных условий активная эвтаназия может быть оправдана. Это мнение было поддержано голладским королевским медицинским обществом. Вероятно, такое "прецедентное право" могло быть применено и в других подобных случаях, и с этим трудно не считаться

Добровольный уход из жизни мистера Крю

В последнее время как-то заметно оживились действия сторонников эвтаназии. Пример тому, их съезд в Калифорнии, где очередное изобретение для самоубийц продемонстрировал доктор Нитшке, и практически легальный уход из жизни тяжело больного британца. Его специально перевезли умирать в Швейцарию, дабы избежать проблем с британским правосудием, которое предусматривает наказание помощникам желающих уйти из жизни до 14 лет тюремного заключения. Тяжело больному британцу помогли умереть швейцарские сторонники эвтаназии, передаёт BBC. 74 -летний Реджинальд Крю из Ливерпуля стал одним из первых британских граждан, воспользовавшихся более мягкими законами по отношению к эвтаназии, принятыми в Швейцарии. В Объединенном Королевстве помощь в самоубийстве по прежнему запрещена законом несмотря на множество судебных исков по этому поводу. Мистер Крю умер в 14 часов 20 января, после того, как принял смертельную дозу барбитуратов, приготовленных доктором. Больной решил добровольно уйти из жизни после четырёх лет тяжёлой неизлечимой болезни, связанной с поражением двигательных нейронов, которая привела к прогрессирующему параличу. Уйти из жизни британцу помогли швейцарские активисты группы сторонников эвтаназии «Dignitas in Switzerland».

Правда, в швейцарское законодательстве четко не прописана процедура эвтаназии, однако в нём указано, что помощь в самоубийстве не противоречит закону; если речь идет о терминальной стадии тяжёлой болезни, то эвтаназия рассматривается как гуманный акт. При этом, если не доказано, что человек помогающий больному умереть, действовал из корыстных мотивов, судебное разбирательство маловероятно. Доктора в Цюрихе убедились, что больной готов добровольно уйти из жизни. Жена и дочери Реджинальда Крю не возражали против его воли и находились с ним до последней минуты. Как отметил Людвиг Минелли, основатель «Dignitas in Switzerland»: «Это очень грустно терять любимого человека, но такова его воля и близкие не могут этому помешать, даже если они против его ухода из жизни». Месяцем раньше британец признался в интервью BBC: "Я болею уже более четырёх лет. Я не хочу продолжать так жить. С меня хватит». Газета Культура 1999г. №17

Дело "мисс Б." Эхо планеты 2002. -№21. стр. 8-14: как ей разрешили умереть!

Американская история: Дело Крузенов

Большой общественный резонанс в США получило вынесенное в 1990 г. Верховным судом США решение по делу супругов Крузенов против департамента здравоохранения штата Миссури. Обстоятельства дела, послужившего причиной вынесения решения Верховным судом, таковы. 25-летняя Нэнси Крузен, дочь Крузенов, в 1983 г. попала в автокатастрофу, в результате которой получила тяжелые травмы и находилась в больнице в перманентно коматозном (вегетативном) состоянии. У нее отмечались отдельные вялые двигательные рефлексы, но признаков сознательных (когнитивных) функций обнаружено не было. Питание Нэнси осуществлялось через зонд. Спустя несколько лет стало очевидным, что у дочери Крузенов нет шансов на восстановление сознания. Родители Нэнси попросили о прекращении ее питания и об отключении системы жизнеобеспечения. Получив отказ администрации больницы и департамента здравоохранения штата Миссури, Крузены обратились в суд с иском, обосновывая свою просьбу конституционным правом на свободу выбора смерти вместо жизни. Суд первой инстанции удовлетворил иск и распорядился вывести из тела Нэнси питающий зонд. Решение основывалось как на просьбе родителей, которые ни в коем случае не согласились бы на прекращение жизнеподдерживающих процедур, будь состояние дочери хоть немного лучше, так и на свидетельских показаниях до катастрофы Нэнси говорила подруге о том, что, случись несчастье предпочла бы умереть, чем жить в "растительном" состоянии). Решение было обжаловано и прошло все апелляционные инстанции вплоть до Верховного суда США. Дело затрагивало в первую очередь "конституционно охраняемую свободу праводееспособного лица отказаться от не желаемой им медицинской помощи". В решении по делу Крузенов Верховный суд не счел их желание прерван существование дочери и ее высказывания до катастрофы достаточными аргументами для подтверждения правомерности решения суда первой инстанции. Однако в решении говорилось: для целей, преследуемых рассмотрением данного дела, судьи Верховного суда исходят из того, что "Конституция наделила бы праводееспособное лицо конституционно охраняемым правом отказаться от жизнеобеспечивающего питания". Большинство членов Верховного суда США допустили существование конституционного "права на смерть" при определенных обстоятельствах, при наличии твердого желания умереть, подкрепленного "четкими и убедительными доказательствами". Трое судей, заявивших несогласие с большинством, указали, что право быть освобожденным от искусственного питания является фундаментальным правом человека, но в данном деле его реализация затруднялась медицинскими правилами штата Миссури См.: Власихин В. Крузены против Департамента здравоохранения штата Мис-сури. Контрацептивы, аборт и кончина в коматозе -- по разрешению Верховного суда США // Российская юстиция. 2000. № 10. С. .

Отметим, что штат Орегон -- единственный в США, где врачу позволяется помогать умереть больному. В 1997 г. в этом штате был принят специальный нормативный акт -- "Закон о смерти с достоинством", который разрешает врачу прописывать безнадежно больному пациенту летальную дозу лекарства, если сам пациент просит помочь ему покончить с жизнью. По существу, в данном случае речь идет о пособничестве самоубийству больного, который сам принимает решение об уходе из жизни и осуществляет действия, приводящие к смерти. Что касается действий врача, непосредственно направленных на лишение жизни пациента, то они законодательством штата Орегон запрещены См.: ПулмэнД. Достоинство человека, боль и страдание // Человек. 2001. Jfe 3. С. 104.

3.2 Врачи убийцы

«Доктор Смерть» и его сторонники.

В начале 1990-х годов Мичиган был одним из тех немногих штатов, где отсутствовал закон, запрещающий помощь в самоубийстве, а общее право рассматривало ее как поступок, «предосудительный с моральной точки зрения», но не являющийся преступлением. Вероятно, поэтому в 1990 г. Джек Кеворкян, фанатичный приверженец эвтаназии, выбрал для своей деятельности Мичиган. Доктор Кеворкян, по специальности врач-паталогоанатом, поставил себе целью не только пропаганду активной эвтаназии, но и практическое ее осуществление. Он сконструировал аппарат, позволяющий легко и безболезненно совершить самоубийство. С помощью этого аппарата, а потом и других средств за восемь лет своей деятельности он помог уйти из жизни некоторому числу (его недоброжелатели говорят о сотне) неизлечимо больных, обратившихся к нему с этой просьбой и специально приехавших ради этого в Мичиган. Он действовал не просто открыто, но демонстративно, стремясь как можно шире информировать публику о своей деятельности. Журналисты не без некоторого цинизма, свойственного представителям этой профессии, дали ему прозвище «доктор Смерть».

Гораздо точнее был Дерек Хамфри, основатель «Общества Хэмлока», наиболее влиятельной организации в поддержку эвтаназии, когда назвал Кеворкяна «неуправляемым орудием борьбы за эвтаназию». Действительно, фанатизм доктора Кеворкяна принес движению в поддержку эвтаназии скорее вред, чем пользу; во всяком случае, демонстративный характер его акций и то обстоятельство, что он никогда не работал лечащим врачом и ни один из тех людей, которым он помог в самоубийстве, не был его пациентом, а стало быть, между ними отсутствовали те доверительные отношения, которые связывают врача и пациента, отрицательно повлияли на общественное мнение.

Правоохранительные органы штата пытались привлечь Кеворкяна к уголовной ответственности, но его действия не давали оснований для обвинения в убийстве Журнал «США и Канада» №3, стр 56.. Наконец, с тем чтобы воспрепятствовать продолжению скандальной деятельности «доктора Смерть», в декабре 1992 г. штат Мичиган принял закон, который временно (на срок до 21 месяца без возможности продления) установил уголовную ответственность «за предоставление физических средств, с помощью которых другое лицо совершает или пытается совершить самоубийство», а также «за участие в физическом действии, посредством которого другое лицо совершает или пытается совершить самоубийство». Тем не менее, за время, прошедшее между принятием закона и его вступлением в силу в марте 1992 г., Кеворкян помог совершить самоубийство еще нескольким больным.