В тех случаях, когда противоправными являются и желаемый, и побочный вред, возникает квалификация по совокупности преступлений. Совокупность преступлений может быть абсолютно реальной (самостоятельные желаемый и побочный результаты причиняются абсолютно самостоятельными действиями: одно действие причиняет желаемый, а второе действие -- побочный результат) либо частично реальной (одно действие причиняет два -- желаемый и побочный -- последствия). Квалификация такого поведения зависит, во-первых, от характера пресечения, во-вторых, от этапа развития преступления, на котором была пресечена преступная деятельность.

Характер пресечения определяется тем, какое поведение (только желаемое, только побочное или то и другое вместе) пресекается в данном конкретном случае. Если пресекается только желаемое поведение, а побочный результат наступает, то действия лица квалифицируются как покушение на желаемый результат и по той норме права, которая описывает побочное поведение в качестве оконченного с наступлением последствия преступления. Если пресекается только побочное поведение, а желаемое доведено до логического конца, то побочное поведение квалифицируется в соответствии с изложенными выше правилами, тогда как желаемое поведение -- по соответствующей норме права, регламентирующей его. Если пресекается и желаемое, и побочное поведение, то возникает покушение на желаемый результат и покушение на преступление с косвенным умыслом либо умышленное или неосторожное поставление в опасность.

Собственно характер пресечения довольно тесно увязан с этапами развития желаемого и побочного поведения. Нельзя забывать о том, что исполнение желаемого и побочного преступления может не совпадать по стадиям их совершения: исполнение побочного преступления может возникнуть и на стадии создания условий желаемого преступления, и на стадии его исполнения. Отсюда и некоторые особенности квалификации пресеченной деятельности по сравнению с уже изложенными правилами. Если желаемое и побочное поведение пресечены на стадии создания условий желаемого преступления, то в отношении последнего имеет место лишь приготовление, а в отношении побочного при исполнении его действиями по созданию условий желаемого преступления -- покушение. Но даже совпадение этапов исполнения желаемого и побочного преступления вовсе не свидетельствует об однотипной квалификации того и другого. Ведь действия, причиняющие желаемый и побочный результаты, способны различаться по времени и объему исполнения (действие-исполнение может быть “богаче” по количеству телодвижений, чем это нужно для достижения желаемого результата, и иногда своей “излишней” частью причиняет побочный результат, что влечет за собой реальную совокупность). Мы не исключаем подобное и в ч. 4 ст. 111 УК РФ. Подтверждение изложенного должно привести к изменению позиции законодателя по данному вопросу. В такой ситуации пресечение желаемого последствия не свидетельствует о пресечении побочного поведения, отсюда и квалификация как неоконченного только одного из них.

Соответственно все виды пресеченного неосторожного преступления, в том числе и составы поставления в опасность, необходимо не только правильно и четко дифференцировать по степени общественной опасности, но следует еще и разумно определить по ним санкции. Выше было сказано, что трудно выделить в составах поставления в опасность приготовление и покушение. И тем не менее в принципе подобное возможно при скрупулезном пересмотре соответствующих норм Особенной части. И тогда составы поставления в опасность -- приготовления -- должны быть на один порядок ниже по степени общественной опасности по сравнению с составами поставления в опасность -- покушениями -- с вытекающими отсюда санкциями. Раздельное оформление в законе таких приготовления и покушения можно осуществить путем применения следующих терминов: “создающих возможность причинения” (приготовление) и “могли причинить” (покушение).

Таким образом, обоснованность или необоснованность наличия в ч. 3 ст. 30 УК РФ термина “умышленное” зависит от решения проблемы распространения данной нормы по кругу лиц: если она дает направление деятельности только суда в порядке квалификации умышленных преступлений определенного вида и не устанавливает законодательную деятельность по построению Особенной части, то указанный термин нужно сохранить в законе. Если же ч. 3 ст. 30 УК РФ как одно из основных положений Общей части отражает властные рекомендации суду по квалификации пресеченной деятельности, и правила формулирования составов поставления в опасность в Особенной части уголовного закона, обусловливающие тесную связь Общей и Особенной частей и зависимость последней от первой, то умышленность покушения следует исключить из анализируемой нормы, поскольку она не соответствует действительности. Наиболее оправданным представляется последнее решение, ведь Общая часть уголовного закона для того и существует, чтобы на ее основе и в соответствии с ее положениями правильно построить Особенную часть. Однако при этом не следует забывать, что покушение -- только виновное поведение (умышленное или неосторожное), исходя из чего надо внести в понятие покушения вместо слова “умышленное” -- “виновное”.

Все вышеизложенное позволяет дать следующее определение покушения. Покушением признается пресеченное виновное исполнение преступления от его начала до частичного наступления результата включительно Козлов А.П. Учение о стадиях преступления. - СПб.: Юридический центр Пресс, 2002. - С. 376..

2.4Особенности покушения на преступление

“1. Действиям (бездействию), непосредственно направленным на совершение преступления, во времени предшествуют действия (бездействие) по созданию условий для совершения преступления (проще сказать “действиям или бездействию по исполнению преступления”, к этому замечанию в последующем возвращаться не будем, хотя автор указанную форму повторяет постоянно; необходимо отметить, что создание условий не всегда предшествует исполнению преступления, иногда оно просто отсутствует, именно поэтому данный признак не носит абсолютного для покушения характера.) Редин М. П. Указ. соч. - С. 114-115..

2.Действия (бездействие), непосредственно направленные на совершение преступление, являются продолжением осуществления преступного намерения и одновременно началом совершения преступления (представляется, что автор напрасно использует термин “намерение” вместо общепризнанных “умысла”, “вины”, “мотивов”, “целей”; едва ли в данном термине заложены какие-либо преимущества; неприемлемо и признание указанных действий началом совершения преступления, потому что преступление начинается гораздо раньше, если хочет автор, с момента возникновения преступного намерения, на наш взгляд, с момента возникновения замысла.).

3.Действия (бездействие), непосредственно направленные на совершение преступления, предпринимаются лицом для выполнения оконченного преступления (цель действий определена верно, но нельзя забывать, что она так и остается не реализованной вследствие пресечения преступления, отсюда она не является признаком покушения как пресеченной деятельности, при покушении никакой цели уже нет.).

4.Действия (бездействие), непосредственно направленные на совершение преступления, большей частью имеют место при наличии у лица непосредственного соприкосновения с объектом, в отличие от действий (бездействия) по созданию условий для совершения преступления, когда лицо нередко отдалено от объекта в пространстве (не совсем точное представление о соотношении действия-исполнения с объектом преступления: во-первых, однозначно непосредственно соприкасаются с объектом преступления одномоментные деяния, однако таковые носят исключительный характер; основную массу деяний-исполнения составляют многомоментное поведение, и чем сложнее по структуре деяние, тем отдаленнее от непосредственного соприкосновения с объектом начальный момент его осуществления; во-вторых, автор не учитывает того, что довольно часто в объективную сторону преступления законодатель вводит способ исполнения преступления, который “удлиняет” деяние-исполнение в сторону более ранней стадии, например, кража с проникновением в жилище, когда само проникновение считается уже деянием-исполнением, но оно столь же или почти столь же существенно отдалено от объекта, как и деяние--создание условий; поэтому с автором в абсолюте трудно согласиться; но здесь возникает еще одна проблема-- оценки отдаленности, т. е. какой степени отдаленность принадлежит приготовлению, а какой -- покушению; однако главным недостатком остается все то же -- непонимание автором того, что он дает характеристику пресеченной деятельности, при которой никакого соприкосновения с объектом в принципе быть не может.).

5.Действия (бездействие), непосредственно направленные на совершение преступления, всегда отделены во времени от действия (бездействия) по созданию условий для совершения преступления (в целом верно, но что это дает для разграничения со смежными явлениями, ведь в сложном деянии каждое телодвижение отделено от другого, это естественное состояние динамично развивающегося явления; например, вскрыл замок двери и переступил через порог; имеется разрыв во времени, однако автор признает взлом замка началом исполнения и соответственно при пресечении -- покушением, а мы -- на основе абстрагирования от проникновения в жилище или хранилище созданием условии и соответственно при пресечении -- приготовлением; в результате мы имеем разное отношение к видам неоконченного преступления в связи с одним и тем же разрывом во времени различных действий.).

6.Действия (бездействие), непосредственно направленные на совершение преступления, прерываются всегда и только по независящим от воли лица обстоятельствам, которые могут быть самыми различными, но не должны быть связаны с добровольным прекращением преступных действий (бездействия) (по сути автор прав, но прежде всего напрасно автор использует возвратный глагол “прерываются”, поскольку в таком варианте он и приходит к прекращению, а не пресечению преступной деятельности; пресечение всегда связано с влиянием внешних сил, а не самого лица; кроме того, не следовало походя проводить разграничение с добровольным отказом.) Редин М. П. Указ. соч. - С. 116-117..

7.Действия (бездействие), непосредственно направленные на совершение преступления, прерываются, причем окончательно, до их полного выполнения либо наступления общественно опасного последствия (по сути автор прав, эти действия (бездействие) всегда прерывают, и всегда окончательно, но при этом необходимо помнить, что указанные признаки характеризуют и приготовление, и добровольный отказ, т. е. неоконченное преступление вообще, потому они не могут выступать в качестве разграничивающих виды неоконченного преступления; по ним можно разграничивать вообще неоконченное преступление от оконченного; мало того, не совсем точна фраза “до наступления общественно опасных последствий”, поскольку здесь речь должна идти не о любых последствиях, так как наступление некоторых последствий не исключает покушения, а только о целеполагаемом результате или о последствиях как конечном результате поведения человека).

8.Волевые действия (бездействие) лица, непосредственно направленные на совершение преступления, с одной стороны, входят в объективную сторону оконченного преступления, с другой -- не тождественны ей и включаются в самостоятельный состав преступления -- покушение. Ведь для объективной стороны оконченного преступления характерно наличие действий (бездействия), вызвавших задуманный лицом результат, а для покушения на преступление -- действий (бездействия), не вызвавших таковой (на первый взгляд верно; однако автор не учел того, что в определенной части, вплоть до составляющих оконченное покушение, действия могут входить и в оконченное преступление, и в те или иные виды неоконченного преступления-- приготовление, покушение, добровольный отказ; например, действия-создание условий могут быть основанием и для оконченного преступления, поскольку без условий не может быть надлежащего причинения; и для добровольного отказа, и для приготовления; действия-исполнение могут быть основанием и для оконченного преступления, и для добровольного отказа, и для покушения; при этом речь идет об одних и тех же действиях-создании условий или действиях-исполнении; отсюда специфическими признаками, разграничивающими указанные явления, выступают либо прерывание или непрерывание преступления при разграничении неоконченного и оконченного преступления, либо пресечение или прекращение преступления при разграничении приготовления и покушения от добровольного отказа, либо характер действий при разграничении приготовления и покушения; таким образом, характер действий как разграничивающий признак необходим только в последнем варианте, но никак не при разграничении неоконченного и оконченного преступлений.).

9. Действия (бездействие) лица, непосредственно направленные на совершение преступления, создают угрозу причинения вреда объекту преступления, либо такой вред частично причиняется (автор не совсем точен, поскольку, во-первых, должен был говорить об угрозе в прошедшем времени, поскольку он отражает особенности пресеченной уже деятельности, потому не создают, а создавали угрозу; во-вторых, угрозу причинения вреда создавали не только действия-исполнение, но и действия-создание условий, только поэтому они и становятся при пресечении криминально значимыми; в-третъих, подобная угроза в ретроспекции существовала и при оконченном преступлении, и при всех видах неоконченного преступления; именно поэтому особого значения данный признак как выделенная особенность покушения не имеет.).

10. Покушение на преступление охватывает не только действия (бездействие) лица, непосредственно направленные на совершение преступления, но и предшествующую им оконченную подготовку (т. е. посягательство на объект преступления) (о нашем критическом отношении к посягательству как категории создания условий выше уже было много написано и повторять все это смысла не имеет, все это носит надуманный и неприемлемый характер.)” Редин М. П. Указ. соч. - С. 118-119..

Подводя итог выделению М. П. Рединым объективных особенностей покушения, необходимо остановиться на том, что от сторонника раздельного рассмотрения стадий и неоконченного преступления, можно было ожидать более серьезного подхода к анализу особенностей. Ведь очевидно, что при таком раздельном рассмотрении следовало обособить стадии, дифференцирование подойти к рассмотрению отдельных этапов, попытаться выделить момент возникновения замысла, выделить особенности каждой стадии (в том числе действий по созданию условий и действий по исполнению преступления), развести их, вычленив критерии начала исполнения и т. д.; кроме того, необходимо было вычленить особенности неоконченного преступления (в том числе прерывание преступления и его окончательность) и на их основе развести оконченное и неоконченное преступления, а также выделить особенности видов неоконченного преступления и на данной базе разграничить их друг с другом.

Наряду с объективными особенностями М. П. Редин выделяет и субъективные особенности покушения, к которым относит следующее:

“1. Наличие у лица прямого умысла на совершение преступления, задуманного им: лицо сознает, что его действия непосредственно направлены на совершение определенного общественно опасного деяния, что им выполняется объективная сторона конкретного преступления и желает выполнить указанные действия и довести преступление до конца. Если же лицо совершает преступление с материальным составом, то содержанием его умысла охватывается предвидение возможности или неизбежности наступления задуманных им общественно опасных последствий и желание их наступления.

2. Наличие у лица конечной цели -- полное осуществление своего преступного намерения (выполнение умышленных действий (бездействия), непосредственно направленных на совершение преступления и доведение преступления до конца)” Редин М. П. Указ. соч. - С. 119..

В результате мы видим, что автор обособил субъективные особенности приготовления и субъективные особенности покушения. Очень похоже на то, что он пытается обособить по данному основанию оба анализируемых института уголовного права, чего он просто не должен был делать. Ведь не секрет, что умысел возникает в определенный момент преступной деятельности и направлен на достижение конечного преступного результата, он является стержнем, просекающим всю объективную структуру деяния -- и создание условий, и исполнение вплоть до достижения задуманного преступного результата. Именно поэтому он будет одним и тем же и при приготовлении, и при покушении, и при добровольном отказе (естественно, до пресечения или отказа), и при оконченном преступлении См.: Козлов А.П. Учение о стадиях преступления. - СПб.: Юридический центр Пресс, 2002. С. 144.. Уже по одному этому нет смысла в отдельном анализе умысла при приготовлении и покушении. Вполне понятно, почему автор проводит обособленный анализ. Автор может возразить, что при приготовлении субъективный момент сложнее, поскольку включает в себя еще и промежуточную цель, направленную на создание условий. Но, во-первых, такая промежуточная цель может возникать и при исполнении преступления в ситуациях, когда виновному становится ясно, что прежнего создания условий недостаточно и нужно задействовать новые условия, только тогда преступный результат может быть достигнут, т. е. в самом покушении может содержаться создание условий, но это не то создание условий, которое пытается ввести в покушение М. П. Редин; во-вторых, говоря об обычном создании условий, существующем до исполнения преступления, нужно сказать, что и его автор пытается ввести в структуру покушения, о чем выше уже было сказано, но тогда, обособляя субъективные моменты приготовления и покушения, автор противоречит своей идее о включении создания условий в структуру покушения.

На наш взгляд, основным специфическим признаком покушения выступает пресечение преступления на стадии исполнения, именно пресечение на определенной стадии.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

В данной работе исследовано понятие покушения на преступление в уголовном законодательстве и доктрины разных исторических эпох, в том числе на современном этапе. В результате анализа норм о покушении отечественного и иностранного законодательства, монографических исследований, учебной литературы, научных статей и практики применения норм о покушении на преступление сделан вывод о недостаточной степени разработанности данной проблемы, несмотря на ее многовековую историю. Хотя в истории уголовного права избранной теме посвящены многие работы, все же ряд аспектов проблемы остался недостаточно исследованным, а часть из них имеет постановочный характер. В процессе исследования удалось установить следующее.

1. В XIX веке осуществлялось активное теоретическое обоснование наказуемости различных видов неоконченных преступлений. Приготовление и покушение рассматривались не только в юридическом, но и в метафизическом аспекте. При этом основное внимание уделялось степени реализации преступной воли, ее фазам и ступеням, а не стадиям совершения преступных действий.

2. Криминалисты раннего советского периода первоначально отвергли достижения классической школы уголовного права. Затем советские ученые разработали концепцию стадий совершения преступления, которая, тем не менее, не нашла своего закрепления в уголовном законодательстве РСФСР 1919-1926 гг. Руководящие начала по уголовному праву 1919 г., УК РСФСР 1922 г., Основные начала уголовного законодательства Союза ССР и союзных республик 1924г., УК РСФСР 1926г. не использовали термин “стадии преступления”, а рассматривали ответственность за приготовление к преступлению и покушение на него и выделяли преступление, не оконченное в силу добровольного отказа.

3. Концепция стадий совершения преступления более 70 лет порождала разногласия в уголовно-правовой науке в отношении понятия “стадия преступления”, количества стадий, их признаков и сущности, а также критериев отграничения неоконченного преступления от оконченного.

4. Обсуждение и принятие проектов Уголовного кодекса Российской Федерации способствовало формированию тенденции, направленной на закрепление в уголовном законодательстве норм о покушении, в качестве вида неоконченного преступления.

5. В соответствии с новым законодательным подходом в УК РФ 1996 г. расширена объективная сторона покушения на преступление, проведена дифференциация наказуемости за приготовление и покушение.

6. В современной науке уголовного права при интерпретации норм о неоконченном преступлении по-прежнему используется традиционный подход к приготовлению и покушению как к стадиям совершения преступления. Однако в теории наметился новый подход: приготовление к преступлению и покушение на преступление рассматриваются в качестве видов неоконченного преступления. При этом делаются попытки соединить оба подхода, что порождает ряд противоречащих друг другу суждений о приготовлении к преступлению и покушении на него.

7.Сравнительный анализ норм о покушении отечественного и иностранного законодательства позволяет сделать вывод о том, что определенные законодательные достижения иностранных государств можно использовать в Уголовном кодексе Российской Федерации.

В данной работе проанализировано понятие покушения на преступление, предпринята попытка исследования наиболее дискуссионных аспектов проблемы покушения на преступление.

Согласно ч. 2 ст. 15 УК РСФСР 1960 г., покушением на преступление признавалось умышленное действие, непосредственно направленное на совершение преступления, если при этом преступление не было доведено до конца по причинам, не зависящим от воли виновного. Несколько по- иному определено понятие покушения на преступление в новом УК РФ (1996 г.): "Покушением на преступление признаются умышленные действия (бездействие) лица, непосредственно направленные на совершение преступления, если при этом преступление не было доведено до конца по независящим от этого лица обстоятельствам" (ч. 3 ст. 30).

В период после принятия УК РСФСР 1960 г. В.Ф. Караулов предлагал следующее определение покушения на преступление: "Покушением на преступление признается умышленное действие или бездействие, непосредственно направленное на совершение преступления, при котором виновный либо полностью либо частично выполнил все, что он считал необходимым для доведения преступления до конца, если при этом преступление не было завершено по причинам, не зависящим от воли виновного".

A.M. Колодкин так определяет покушение на преступление: "Под покушением на преступление понимается этап развития преступной деятельности, на котором виновный непосредственно посягает на охраняемый уголовным законом Объект, создавая реальную возможность наступления преступного результата, который не наступает вследствие обстоятельств, не зависящих от воли виновного".

И уже в преддверии принятия УК РФ 1996 г. В.Н. Кудрявцевым было предложено следующее определение анализируемого нами понятия: "Покушением на преступление является начало совершения умышленного преступления, не оконченного по независящим от лица обстоятельствам", которое, как известно, не было воспринято законодателем.

Этим определениям покушения на преступление, как и всем другим, к сожалению, присущ главный основной недостаток: ими не охвачены действия (бездействие), создавшие условия для совершения преступления и предшествовавшие действиям (бездействию), непосредственно направленным на совершение преступления (т.е. оконченная к преступлению подготовка). Ведь для превращения возможности в действительность необходимы: а) соответствующие условия и б) действия (бездействие), превращающие возможность в действительность.

Правильным нам представляется такое определение: "Покушением на преступление признается умышленное создание условий для совершения преступления, сопряженное с умышленными действиями (бездействием) лица, непосредственно направленными на совершение преступления, если при этом преступление не было доведено до конца по независящим от этого лица обстоятельствам". Соответствующие изменения предлагаем внести в ч. 3 ст. 30 УК РФ.

По изложенным соображениям нельзя признать приемлемым и определение покушения на преступление, данное А.П. Козловым уже после принятия УК РФ 1996 г.: "Покушением признается пресеченное исполнение преступления от его начала до частичного наступления результата включительно". Дабы подчеркнуть противоречивость понятий "приготовление к преступлению" и "покушение на преступление" и существенное различие указанных качественно отличных видов неоконченного преступления по характеру и степени общественной опасности, а также в целях обеспечения точной квалификации неоконченного преступления, исходя из систематического толкования ст. ст. 30, 66 УК РФ, считаем, что ч.ч. 2 и 3 ст. 29 УК РФ необходимо сформулировать следующим образом: "Неоконченным преступлением признается приготовление к преступлению либо покушение на преступление" (ч. 2); "Уголовная ответственность за неоконченное преступление наступает по статье настоящего Кодекса, предусматривающей ответственность за оконченное преступление (со ссылкой соответственно на ч. 1 либо ч. 3 ст. 30 настоящего Кодекса)" (ч. 3).

В конце работы, делая вывод, предлагаю следующее определение покушения: Покушением признается пресеченное виновное исполнение преступления от его начала до частичного наступления результата включительно.БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК

Конституция РФ (с изменениями, внесенными Указами Президента от 9 января 1996 года №20 и от 10 февраля 1996 года №173) // РГ. - 25.12.93, 13.01.96, 15.02.96.

Уголовный кодекс РФ от 13.06.1996 г. №63-ФЗ (принят ГД ФС РФ 24.05.1996) (ред. от 31.10.2002) // Консультант плюс, Собрание законодательства Российской Федерации. - 1996. - №25. - Ст. 2954.

Федеральный закон РФ “О внесении изменений и дополнений в Уголовный кодекс РФ, Уголовно-процессуальный кодекс РСФСР, Уголовно-исполнительный кодекс РФ и другие законодательные акты РФ” от 21 февраля 2001 г. // Российская газета. - 2001. - 14 марта.

Федеральный закон “О внесении изменений и дополнений в Уголовный кодекс Российской Федерации, Уголовно - процессуальный кодекс Российской Федерации и Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях” от 31.10.2002 г. №133-ФЗ (принят ГД ФС РФ 27.09.2002) // Консультант плюс.

Постановлении Пленума Верховного Суда РФ “О судебной практике по делам об убийстве” от 27 января 1999 г. // Сборник постановлений Пленумов Верховного Суда Российской Федерации (СССР, РСФСР) по уголовным делам. - М.: Юрид. лит., 2000.

Постановление Пленума Верховного Суда СССР “О судебной практике по делам о хищениях государственного и общественного имущества” от 11 июля 1972г. // Сборник постановлений Пленума Верховного Суда СССР 1924-1973. - М.: Юрид. лит., 1974.

Постановление Пленума Верховного Суда СССР “О некоторых вопросах, возникших в судебной практике по делам об умышленном убийстве” от 3 июля 1963 г. // Сборник постановлений Пленума Верховного Суда СССР 1924-1973. - М.: Юрид. лит., 1974.

Постановление Пленума Верховного Суда СССР “О некоторых вопросах, возникших в судебной практике по делам об умышленном убийстве” от 3 июля 1963 г. // Сборник постановлений Пленума Верховного Суда СССР 1924-1973. - М.: Юрид. лит., 1974.

Бюллетень Верховного Суда СССР. - 1987. - № 3.

Аниянц М. К. Ответственность за преступления против жизни. - М.: Юрид. лит., 1964.

Бородин С. В. Квалификация преступлений против жизни. - М.: Юрид. лит., 1977.

Бородин С. В. Квалификация убийства по действующему законодательству. - М.: Юрид. лит., 1966.

Бородин С. В. Преступления против жизни. - М.: Проспект, 1999.

Герцензон А.А. Уголовное право. Общая часть. - М.: Юрид. лит., 1988.

Дурманов Н. Д. Стадии совершения преступления по советскому уголовному праву. - М.: МГУ, 1955.

Дьяков С. В., Игнатьев А. А., Карпушин М. П. Ответственность за государственные преступления. - М.: Юрид. лит., 1988.

Иванов В. Д. Ответственность за покушение на преступление. - Караганда: Б.и., 1974.

Иванов В.Д. Понятие и виды стадий преступной деятельности // Правоведение. - 1992. - №6.

Кириченко В. Ф. Значение ошибки по советскому уголовному праву. - М.: Юрид. лит., 1952.

Козлов А.П. Учение о стадиях преступления. - СПб.: Юридический центр Пресс, 2002.

Колоколов Г. К учению о покушении. - М., 1884.

Кондрашова Т. В. Проблемы уголовной ответственности за преступления против жизни здоровья, половой свободы и половой неприкосновенности. - Екатеринбург: Б.и., 2000.

Круглевший А. Н. Учение о покушении на преступление. Т. 2. - Пг., 1918.

Кузнецова Н. Ф. Ответственность за приготовление к преступлению и за покушение на преступление по советскому уголовному праву. - М.: Юрид. лит., 1958.

Кузнецова Н.Ф. Некоторые вопросы ответственности за приготовление или покушение по советскому уголовному праву // Советское государство и право. - 1958. - №5.

Курс советского уголовного права. Т. 3. - Л.: ЛГУ, 1973.

Лякуб П. О покушении на преступление. - СПб., 1866.

Меньшагин В. Д. Иные государственные преступления // Научно-практический комментарий к Закону об уголовной ответственности за государственные преступления. - М.: Юрид. лит., 1961.

Назаренко Г.В., Ситникова А.И. Неоконченное преступление и его виды. - М.: Ось-89, 2000.

Панько К. А. Добровольный отказ от преступления по советскому уголовному праву. - Воронеж: Кн. изд., 1975.

Познышев С. В. Основные начала науки уголовного права. - М., 1912.

Редин М. П. Понятие оконченного и неоконченного преступления в уголовном законодательстве Российской Федерации // Правоведение. - 1997. - № 1.

Редин М.П. Понятие покушения на преступление в российском праве // Уголовное право. - 2002. - №2.

Редин М.П. Разграничение приготовления к преступлению и покушения на него // Следователь. - 1999. - №1.

Российское уголовное право. Курс лекций. Т. 3. - Владивосток: Кн. изд., 2000.

Российское уголовное право. Общая часть / Под ред. В. Н. Кудрявцева, А. В. Наумова. - М.: Норма, 1997.

Сахаров А. Ответственность за приготовление и покушение // Советская юстиция. - 1963. - №7.

Селезнев М. Неоконченное преступление и добровольный отказ // Российская юстиция. - 1997. - №11.

Сергеевский Н. Д. Пособие к лекциям. - СПб., 1905.

Серебренникова А. В. Основные черты Уголовного кодекса ФРГ. - М.: Юридический центр, 1999.

Советское уголовное право. Особенная часть. - М.: Юрид. лит., 1975.

Советское уголовное право. Особенная часть. - М.: Юрид. лит., 1982.

Таганцев Н. С. Курс русского права. Часть Общая. Кн. 1. Вып. 2. - СПб., 1878.

Таганцев Н. С. Курс Русского уголовного права. Часть Общая. Книга 1. Учение о преступлении. - СПб., 1878.

Таганцев Н. С. Русское уголовное право. - СПб., 1902 (переизд. 1994г.).

Таганцев Н. С. Уложение о наказаниях уголовных и исправительных. - СПб., 1886.

Тишкевич И. С. Приготовление и покушение по уголовному праву. - М.: Юрид. лит., 1958.

Ткаченко В.И. Понятие и виды покушения на преступление // Вопросы теории и практики применения уголовного законодательства. - Красноярск: Кн. изд., 1990.

Толмачев О. Квалификация преступлений при частичной реализации умысла // Юстиция. - 2000. - № 12.

Уголовное право. Особенная часть/ Под ред.И. Я. Козаченко, 3.А Незнамовой, Г. П. Новоселова. - М.: Юристъ, 1998.

Уголовный закон. Опыт теоретического моделирования. - М.: Юрид. лит., 1987.

Чебышев-Дмитриев А. О покушении. - СПб., 1866.