Это ориентирует на контекстологическое изучение номинативных единиц, что необходимо для получения данных, важных для понимания характера семантики ИС. Перечисленные моменты и объясняют выбор литературных ИС предметом настоящего исследования.

Исследователи неоднократно отмечали, что функционирование имен собственных в тексте имеет свою специфику, так имена и названия являются неотъемлемым элементом формы художественного произведения, слагаемым стиля писателя, одним из средств, создающих художественный образ. Имена собственные должны быть стилистически верными и точными, должны соответствовать всему духу, идее, целям произведения, должны нести характерный колорит, а иногда и какой-то специальный смысл, особое значение, в котором сконцентрированно выражена авторская идея. [7, с. 27]

Имена собственные и названия составляют значительную часть словарного состава любого языка. Они по-своему отражают историю, религиозные верования и культуру страны, которой они принадлежат. Поэтому проблема адекватной передачи имен собственных при переводе с одного языка на другой была и остается актуальной задачей переводчиков. Особую трудность имена собственные вызывают при переводе художественных произведений, поскольку в художественной литературе зачастую идет речь не просто о передаче имен на иностранный язык, а именно об их переводе.

При переводе имён собственных наиболее важным моментом является вопрос о способе перевода имени - транскрибировать ли его или переводить. Дело обстоит сложнее с «аллюзивными именами» , где идёт передача с культуры на культуру. Например, безумцы в анализируемой нами сказке являются персонажами английского фольклора и у носителей языка вызывают определенные ассоциации. Задача переводчика в данном случае усложняется, так как эти имена собственные требуют такого перевода или такой подстановки, при которых читатель переводного текста мог бы воспринять как назывное, так и семантическое значение.



2.2 Английские имена собственные

Традиционно в англоговорящих странах ребенок при рождении получает два имени: личное имя и среднее имя (middle name). Наиболее важным, существенным представляется именно первое, личное имя. В английском языке нет единого термина, соответствующего русскому термину "личное имя". Ему равнозначны английские baptismal name, Christian name, first name, given name и personal name. Два синонима forename и prename (лексическая калька - лат. praenomen) имеют также значение "имя, предшествующее фамилии".

Под термином "личное" понимается, прежде всего "индивидуальное именование субъекта" , официально закрепленное за ним при рождении. Из всех ономастических категорий личные имена первыми получили документальное отражение. В основе их лежали апеллятивы, которые использовались в качестве прозвищ для обозначения людей. Как отмечает А.В. Суперанская, и в наше время, личные имена отличаются от прозвищ главным образом тем, что во-первых нарицательное значение основ не столь очевидно, как во вторых. В прозвищах оно всегда светло, имплицитно.

В личных именах нарицательное значение основ почти всегда затемнено. Прозвища каждый раз создаются вновь, личные имена переходят из поколения в поколение.

Номенклатура современных английских имен представляется своеобразной мозаикой, составленной из именований древних и новых, исконно английских и заимствованных, традиционных и заимствованных, отличающихся друг от друга по структурным и семантическим признакам. Такая пёстрая картина английских имен неслучайна: личные имена, как и остальные слова, связаны с духовной и материальной культурой народа, которая питает их истоки. Поэтому, живя и развиваясь, личные имена испытывают различного рода влияния. Имена проходят свой исторический путь развития, который связан с историей английского народа и английского языка.

По данным К.Б. Зайцевой, , в настоящее время в английской антропонимике лишь 8% приходится на имена древнеанглийского периода. После нормандского завоевания древнеанглийские имена, употребляемые на протяжении столетий, почти полностью исчезают. В 18 в. в связи с возрождением готического романа, с усилением интереса к готике, начинается увлечение старинными личными именами, происходит возрождение некоторых древнеанглийских имен. [26, стр.82].

Нашествия скандинавов (датчан и норвежцев) на Англию, начавшиеся в конце 8 века и повторяющиеся на протяжении последующих столетий до 11 века, по-видимому, не оказали существенного влияния на систему имен, сложившуюся у англосаксов в то время. Сравнительно быстро они слились с англосаксами, усвоив их нравы, язык, религию, общественные порядки.

Языком правительства, королевского двора, церкви, суда, школы стал французский язык, точнее нормандский диалект, поэтому в данный период детям редко давали имена среднеанглийские. Преобладают имена греческие и латинские, пришедшие в английский язык через французский. Это имена Alexander, George, Clara, Paul и т.д.

Одновременно с нормандскими завоеваниями укреплялась власть церкви, которая к середине 15 века была настолько сильна, что смогла потребовать от верующих наречения именами только канонизированных святых. Распространению библейских имен (Joseph, James и т.д.) способствовали мистерии, которые разыгрывались в различные праздники.

Несмотря на многочисленные завоевания английский оставался живым языком. В 1362 г. заседание парламента вновь было открыто на родном языке. В 15 в. французский язык был отменен как обязательный язык обучения в школах. Постепенно стали выходить из употребления имена, заимствованы через французский язык. Однако определенную роль в возрождении забытых имен сыграла английская литература. Под влиянием популярных романов В. Скотта, поэзии Колриджа, А. Теннисона, Дж. Байрона получают широкое распространение такие имена как Diana, Roland, Clara. Л. Кэрол способствовал распространению имени Alice. Некоторые имена вошли в употребление у англичан сравнительно недавно. Например, из французского языка в шотландский пришло имя Bruce [ шотл. <фр. Brieux <Bruis (Braose) -топоним Брие, Франция]. В Шотландии это имя стало употребляться в конце 19 в. как личное в честь Роберта Брюса (1274-1304), освободителя и короля Шотландии.

Таким образом, личные имена прошли вместе с другими английскими словами сложный и долгий путь.

До сих пор речь шла об эволюции полных или исходных имен, используемых для называния лиц в документах, удостоверяющих личность владельца, при обращениям к лицам в официальной или торжественной обстановке. Наряду с полными именами существуют и другие группы имен.

По фонологическим и морфологическим признакам английского личные имена можно разделить на три группы:

а) имена полные или исходные:

Alexander, Elizabeth, Luke и др;

б) их варианты:

Alastair, Elspeth, Lukas и др;

в) дериваты, употребляемые при обращении к близким людям:

Alec, Bet, Bettie и т.д.

Дериваты включают в свой состав различные виды производных имен: сокращенные, ласкательные, уменьшительные и фамильярные ( англ. short forms, pet names, diminutives, familiar forms), которые используются в неофициальной обстановке, в кругу знакомых, друзей, близких и родных. Количество дериватов точному учету не поддается. Объясняется это характером их функционирования: фантазия творцов именований для обращения к друзьям, любимым и к детям безгранична и необозрима.

Дериваты создаются морфологическим способом словообразования, т.е. путем изменения морфемного состав полного или исходного имени. Доминирующими моделями образования английских дериватов является сокращение и аффиксальное словопроизводство.

Например, имя Elizabeth заслуживает особого внимания, т.к. от него могут образовываться более 40 дериватов: Babette, Babbette, Bess, Bessie, Bessy, Bet, Beth, Betsey, Betsie, Betsy, Betta, Bette, Bettie, Betty, Bettina, Bettine, Elsa, Elsie, Eliza, Libby, Lilibet, Lilla, Lilian, Liza, Lizbet, Lizbeth, Lise, Liselatte, Lisetta, Liz, Lizette, Lissie, Letty, Lib, Libbie.

Таким образом, система английских имен претерпевала влияние различных языков в определенные периоды истории Англии. Ни с чем не сравнимо влияние латинских и греческих имен, пришедших в английский язык через французский, в то время как воздействие скандинавских завоеваний мало заметно. [15, стр.155].

Личные имена составляют наиболее древний пласт лексики. Когда общины состояли из всего из нескольких людей, фамилии (surnames, last names, family names) были неважны. В то время как в каждом городе появлялось все больше Джонов и Мэри, а реестр имен был ограничен, возникла необходимость давать людям дополнительные наименования - фамилии.

2.3 Английские фамилии

Фамилия - наименование, добавляемое к личному имени для указания принадлежности к определенной семье.

Система современных английских фамилий складывается на протяжении многих столетий и своими корнями уходит в далекое прошлое. Она тесно связана с историей английского языка. Уже в письменных памятниках 9-12 веков, в особенности в "Книге судного дня" (традиционное название - "Книга страшного суда"), встречаются прозвища крупных и мелких землевладельцев, должностных лиц графств, представителей духовенства и других слоев населения /Рыбакин, 1986: с.8/. В сводах законов и грамот, в судебных архивах, в монастырских книгах записей и в других документах того времени, составленных на средневековом латинском языке, прозвища записывались рядом с личными именами и указывали, главным образом, на место жительства или рождения именуемых, на место их землевладений или угодий, на родственные отношения и на род занятий.

В этот период значительно возрастает социально-различительная функция прозвищ, заключающих в себе явные или скрытые насмешки, иронию, шутку, различные эпитеты, в т.ч. прозвища, предназначенные только для посвященных. Некоторые прозвища были чрезвычайно нелестными - вплоть до вульгарностей - но многие из них исчезли, были изменены потомками после переселения и т.д.

Иногда писцы, по-видимому, сами придумывали некоторые прозвища и переводили их с английского языка на латинский и французский языки и наоборот. Эти прозвища были непрочными, эфемерными приложениями к личным именам и, как правило, не переходили из поколения в поколение от отцов к детям, т.е. были ненаследуемыми именованиями людей.

Невозможно точно установить время, когда английские прозвища превратились в фамилии, т.е. в наследуемые имена людей. Раньше всего они стали наследоваться представителями феодальной знати. После Нормандского завоевания постепенно по всей стране вводилось право старшего сына на наследование недвижимости. Постепенно прозвища феодальных лордов, баронов, рыцарей, переходя от отца к старшему сыну, становились наследуемыми. А. Позднее всего этот процесс затронул низшие слои населения: ремесленников, мелких торговцев, крестьян. В южных и центральных графствах прозвища стали наследоваться гораздо раньше, чем на севере, в Шотландии. В Уэльсе фамилии вошли в обиход еще позже. [45, стр.100].

Зарубежные исследователи Франссон и Рини считают, что прозвища стали наследоваться в начале 12 в. Этот процесс был интенсивен в течение 12-14 вв., и к началу 15 в. прозвища стали наследуемыми именами повсюду, среди всех слоев населения Англии. На территории Великобритании этот процесс продолжался, по-видимому, еще и в более поздний период. Можно заключить, что становление системы современных английских фамилий происходило в течение всего классического средневековья (к 11-15 вв.), а в Шотландии и в Уэльсе оно продолжалось еще и в начале позднего средневековья (16-17 вв.).

По семантическому признаку английские прозвища можно разделить на следующие основные классы:

1. Оттпонимические прозвища, образованные от английских, французских (редко бельгийских, итальянских, немецких) топонимов: названий графств, провинций, городов, деревень, земельных угодий, лестных участников, полей, холмов, бродов и других микротопонимов, например: Richard de Cestersir (1212)>Cheshire, Rogerus de Berchelai (1086)>Berkeley, Berkley.

2. Отантропонимные прозвища, образованные от личных имен и их дериватов, а также от сочетаний личных имен и их дериватов с терминами родства: сын, дочь, брат, сестра, внук и др. В документах 11-14 вв. наряду с древнеанглийскими терминами родства sunu > средневек. англ. sone - сын, встречаются латинские filius, старофранцузские (le) fiz.fitz - сын. Например, Aelfi Aelfwines sunu (2 пол. Юв.); Goduine Aelfuini filius (около 1095) > Alwin; Richard le Fitz Joan (1327); Henry Fitzwillion (1300); Arnold Williamsone (1360) > William; Fitzwilliam, Williamson и др.

3. Прозвища - эпитеты, образованные от имени нарицательного, но входящего в топонимическую и антропонимическую лексику: борода, боров, козел, кузнец, барон, смелый, дикий и др. Например, Lefuine Barun (около 1087-98); Geoffrey le Barun (1236); John Baron (1296)>Baron, Barron; Uluricus Wilde (1086); Henry le Wylde (1236)>Wild, Wilde и др.

В этом классе выделяется несколько подгрупп:

а) прозвища, указывающие на внешний вид именуемого: Henry Bigge (1177) - большой, полный; Thomas Blac (1198) - черный; Geoffrey Bunch (1195)-горб;

б) прозвища, указывающие на поведение, духовные и душевные качества именуемых, их пороки и добродетели: Henry Brag (1260) - хвастун; Hugh Bullaur (1354) - обманщик, враль; Robert le Cureis (1168) - вежливый, уступчивый;

в) прозвища, указывающие на сходство именуемого (по складу ума, характера, поведению и другим признакам) с животными, птицами, рыбами, растениями и другими представителями флоры и фауны: William Bulloc (1225) - бычок; Geoffrey Popy (1275) - мак; Richard Starling (1230) - скворец;

г) прозвища, указывающие на род деятельности, профессию именуемого: William the Floutere (1268) - флейтист; Richard le Sveivein (1208-13) - писец, переписчик и др.

Исходя из семантической классификации прозвищ можно вывести аналогичную классификацию английских фамилий по этимологическим признакам:

1. Фамилии, образованные от топонимов: Bradley, Ford, Everset и др.;

2. Фамилии, образованные от антропонимов: Adam, O'Brion, Robins и др.;

3. Фамилии, образованные от различных прозвищ: Longman, Peacock, Young и др.

Однако есть много фамилий, которые невозможно причислить к какому-либо из указанных классов: Bailey, Beard, Cain, Clare, Dean, Fell и др. В отантропонимных фамилиях широко представлены аффиксальные морфемы, образующие патронимы и (реже) матронимы. Английские суффиксальные форманты -son и -(e)s образуют патронимы: Dickson, Dicks, Hughson, Hughes и др. и матронимы Ibson, Ibbs, Magson, Maggs и др. Формант - son указывает, чьим сыном был именуемый, а формант -(e)s выражает пассивные отношения и приближается по значению к суффиксу притяжательного падежа имен нарицательных.

В фамилиях, образованных от man, формант - (e)s выступает как суффикс множественного числа: Bankes- холмы, Dales - долины и др. Префиксальные форманты образуют, как правило, только патронимы; к ним относятся: гаэльский mac - сын: MacKay, MacNab и др; ирландский о - потомок, сын: O'Cleary, O'Dowd; валлийский ap-(p-), ab-(b-) - сын: Apsimon, Penry, Abadom, Badom и др; старофранцузский fiz > среднеанглийский fiz > совр. английский fitz -сын: Fitzgerald, Fitzwalter и др.

Таким образом, системы личных и фамильных имен не изолированы, а тесно взаимосвязаны. Многие личные имена легли в основу образования английских фамильных имен: John > Johns, Johnes, Johnson, Johnston; Richard > Dick > Dicken > Dickens и др. При этом некоторые личные и фамильные имена фонологически и морфологически совпали, образовав, таким образом, своеобразные антропонимические омонимы: Adam, Andrew, Arnold, Arthur, Henry, James, Lewis и др. В свою очередь, номенклатура английских личных имен непрерывно пополнялась неологизмами, образованными от имен фамильных: Dradley, Traham, Howard, Shirley, Sinclair и др.

Такое тесное взаимодействие и взаимопроникновение личных и фамильных имен в современной английской антропонимической системе приводит к тому, что часто бывает трудно отличить одни от других. В таких именованиях, как William Henry, Henry James, Augustus Thomas, James Henry Thomas и др., значения составляющих имен может быть раскрыто лишь через расположение слов; фамильное имя, как правило, замыкает словесный ряд.

Итак, появление фамилий, как официального именования, объединившего глав семьи и передававшегося по наследству, обусловлено логикой исторического развития. На определенном историческом этапе совокупность социальных факторов приводит к введению в антропонимическую формулу нового компонента, позволяющего четко идентифицировать человека. Становление английских фамилий происходит в течение к. 11-15 вв., а в Шотландии и Уэльсе продолжалось вплоть до 17 века.

По этимологическим признакам английские фамилии разделяются на оттопонимические, отантропонимические и фамилии, образованные от прозвищ, указывающих на внешний вид именуемого, его поведение, душевные качества, на сходство по каким-либо признакам с животными и растениями и на род деятельности или профессию.

Система английских имен фамильных тесно взаимодействует с системой имен личных.

Говоря о возникновении и развитии личных и фамильных имен, их структуре, этимологии и семантике, нельзя не упомянуть об их роли и функциях в художественных произведениях.

2.4 Особенности перевода имён собственных

Обратимся к приемам перевода имен собственных, предложенных С. Влаховым и С. Флориным.

Имя собственное, как правило, при переводе заимствуется, транскрибируется, но как исключение, может подвергаться переводу; иногда оно терпит и большие на себя посягательства. Поэтому здесь в самом начале

ставится вопрос: транскрибировать данное имя в данном контексте или искать иных путей его введения в перевод?

Прежде чем ответить на этот вопрос, нужно уточнить термин «транскрипция», при этом отграничив его от термина «транслитерация». Раньше в переводческой практике наибольшее предпочтение отдавалось транслитерации - воспроизведению слова, написанного при помощи одной алфавитной системы, средствами другой алфавитной системы. Тем не менее сегодня все большую популярность среди переводчиков приобретает транскрипция-- передача звуков иноязычного слова (обычно собственного имени, географического названия, научного термина) при помощи букв русского алфавита. При транскрипции обычно стремятся к максимальной фонетической близости, чтобы имя сохраняло звуковой образ при перенесении в другую языковую среду.

Когда переводчик встречает в тексте имя собственное, важно определить 1) имеет ли оно уже утвердившийся в ПЯ графический облик, или же 2) его только предстоит транскрибировать. В первом случае имя обычно берется в уже готовом виде, который в принципе не подлежит изменению. Во втором -- переводчик транскрибирует имя, стараясь максимально приблизить его произношение к оригинальному.

Ответ на основной вопрос -- транскрибировать или переводить -- зависит от самого имени, от связанной с ним и его референтом традиции и от контекста.

Таково, например, положение с антропонимами -- именами (отчествами, фамилиями, прозвищами людей), входящими в группу одушевленных объектов: если имя, отчество и фамилия обычно транскрибируются, то прозвище, напротив, мы стремимся перевести или передать иным путем с учетом его смыслового содержания; да и фамилии приходится иной раз переводить («говорящие имена»).

Однако при переводе нас главным образом интересует передача плана содержания, соответственно деление имен собственных следует вести в первую очередь по линии их семантики. Это позволяет рассматривать:

1)имена-знаки, не обладающие собственным содержанием, а только называющие объект;

2)имена, обладающие определенным семантическим содержанием;

3)имена, которые в зависимости от контекста меняют свою отнесенность к одной из первых двух групп.

Имена-знаки всегда транскрибируются; вопрос об их передаче при переводе -- это вопрос знания правил транскрипции.

Имена, относящиеся ко второй группе, обладают определенным содержанием, которое обусловливает возможность их перевода.

К третьей группе относятся имена собственные, транскрипция или перевод которых зависят от контекста. Как правило, все они подлежат транскрипции; перевод, подстановка или любое отступление от этого правила допустимы лишь когда необходимо показать и внутреннюю форму.

Это подводит нас вплотную к «говорящим именам». Существует много литературы на данную тему, что указывает на важность вопроса в связи с широким распространением таких единиц в художественных произведениях. Для нас данный пункт особенно важен, так как, «имена у Кэрролла не случайные, произвольно выбранные сочетания, а знаки, за которыми угадываются либо живые люди, либо целые пласты национальной истории и национального сознания».

Термином «говорящие имена» («значащие имена», в частности характеристические имена», «смысловые фамилии») можно обозначить все имена собственные с более или менее уловимой внутренней формой. Как их очень удачно называет В. С. Виноградов, это «аллюзивные имена», которые «у носителей языка ассоциируются с определенным словом из фольклорных, литературных и фразеологических источников».

В теории перевода различают такие имена собственные, которые:

1)обычно не подлежат переводу, так как их назывная функция все же преобладает над коммуникативной (план выражения заслоняет план содержания);

2)подлежат переводу в зависимости от контекста, который может раскрыть их содержание;

3)требуют такого перевода или такой постановки, при которых можно было бы воспринять как назывное, так и семантическое значение (каламбуры).

Художественная литература воздействует образами. Поэтому и имя собственное в рассказе или романе нередко включается в образную систему произведения. И если для ономастики исследование семантики имен собственных кажется немного странным, то для теории художественного перевода изучение их семантики и участия в построении образов представляет особенный интерес.

Но переводчика интересуют, прежде всего, встречающиеся в художественном произведении вымышленные имена. Тем не менее, едва ли будет оправданным стремление во что бы то ни стало осмысливать все не то что говорящие, а прямо таки кричащие имена, если они не имеют подчеркнутой опоры в тексте. Потери, конечно, будут: нередко веселое, смешное имя создает атмосферу, но перевод или подстановка могут оказаться большим из двух зол. [47, стр.99].

По существу это, конечно, не столько фамилии, сколько клички, прозвища, то есть названия, которые даются помимо имени и указывают на какую-либо примечательную черту характера, наружности, деятельности. Так как в них обычно содержание преобладает над формой, выбор приема сделать легче. Тем не менее, между прозвищами (кличками) и другими говорящими именами людей нет качественной разницы: их смысл выявляет только контекст, и только при таком осмыслении переводчик обязан довести до сознания своего читателя их внутреннее содержание.

Обычно на необходимость осмысления указывает узкий контекст. Возможны, однако, и случаи, когда переводчику приходится при решении этого вопроса опираться на широкий контекст и даже на произведение в целом.

Намного сложнее передавать имена, в которых будничной формой кроется глубокое содержание, так как тот или иной писатель дает своим героям символические имена. В случаях, когда подавляющее большинство читателей подлинника не ощущает этих символов, нельзя винить переводчика, если он не отразит их символичность.

В качестве вывода можно выделить следующее: имя собственное - это асемантическое средство номинации, его цель - не описание, а индивидуализация внеязыкового объекта, т.е. оно не подразумевает характеристику предмета, а служит символом, непосредственно идентифицирующим отдельный индивид. Асемантичность личного имени составляет один из главных его парадоксов. Ведь если обратиться к происхождению, к этимологии имен, то обнаружится, что почти все личные имена не придумывались произвольно, а имели в своей основе какое-либо значение, другое дело, что это значение, или «внутренняя форма», не всегда осознается носителями языка, а является достоянием специальных словарей или справочников.

Все имена собственные можно разделить на антропонимы, зоонимы, мифонимы, топонимы и этнонимы. Таким образом, характер имени собственного определяется многими факторами: географической средой (влияет на топонимы, этнонимы, астронимы и др.), культурой народа и религией (влияет на теонимы и антропонимы), историей народа (влияет на все категории онимов), социальной средой и ее изменениями (мода на имена, изменение их состава, появление новых имен и моделей). Все собственные имена в языке данного народа, называющие любые реальные, гипотетические и фантастические объекты, есть «ономастическое пространство, представляющее собой непрерывный ряд сменяющихся типов». [49, стр.45].

Переводоведческая ономастика призвана заниматься сопостовительным изучением текстов с использованием ИС, порождаемых в результате межъязыковой коммуникации (перевода) на двух (или более) языках, и проблемой формирования межъязыковых ономастических соответствий. Можно выделить основные принципы образования ономастических соответствий, к которым относятся: транслитерация, транскрипция, транспозиция и калькирование.

Проблема передачи имен собственных в межъязыковой и межкультурной коммуникации стара, как и само общение между народами. Хорошо зная достоинства и недостатки каждого из возможных способов перевода. переводчик в каждом конкретном случае выбирает тот из них, который лучше всего отвечает условиям контекста.



2.5 Принципы формирования ономастических соответствий

Вопрос о значении имени собственного имеет не только теоретический интерес. Он становится чрезвычайно актуальным при межкультурных и межъязыковых контактах. Казалось бы, имена собственные легко пересекают межъязыковые барьеры, поскольку стремятся сохранить свою внешнюю форму и при использовании вне сферы «родного» языка. Однако иной раз весьма существенным элементам их содержания бывает гораздо труднее преодолеть такие барьеры. А без сохранения своего значения имена собственные не могут функционировать в иной языковой среде. Отсюда - возможные проблемы непонимания и неточного восприятия текстов, содержащих имена.

На первый взгляд может показаться, что перевод имен собственных не представляет особых трудностей. Даже переводом это называется весьма условно: ведь, как правило, имена собственные транскрибируются или транслитерируются. В современной лингвистике собственные имена часто определяются как называющие лексические единицы в отличие от нарицательных слов, которые считаются обозначающими единицами. Другими словами, у имен собственных на первый план выходит функция номинативная - называть, чтобы отличать однотипные объекты друг от друга, в противоположность именам нарицательным, основная функция которых - называть, чтобы сообщать значение, коннотировать.

Особенность имен и названий, в отличие от многих заимствованных иностранных слов, состоит в том, что при передаче их на другом языке они в основном сохраняют свой первоначальный звуковой облик. Причина этого заключается в специфике семантической структуры собственного имени. При передаче имен собственных первостепенную важность принимает звуковая оболочка. Это происходит потому, что они обозначают индивидуальные объекты непосредственно, минуя ступень представления или общего понятия (референта).

Некоторое осложнение в любую возможную теорию имени собственного вносит тот факт, что, помимо типичных собственных имен (Василий, Маруся, Москва, Америка и т.д.), имеются и такие, которые в какой-то мере имеют мотивировку или значение, например, Российская Федерация, Институт горного дела, а также названия книг, кинокартин («Вий», «Три тополя на Плющихе» и т.д.).

Существует несколько принципов перевода собственных имен:

1)транслитерация

2)транскрипция

3)транспозиция

4)калькирование

Ниже рассмотрим эти принципы подробнее.

2.5.1 Транслитерация

Транслитерация - формальное побуквенное воссоздание исходной лексической единицы с помощью алфавита переводящего языка; буквенная имитация формы исходного слова.

Транслитерация отличается от практической транскрипции своей простотой и возможностью введения дополнительных знаков.

Рассмотрим теперь принцип транслитерации.

О транслитерации говорят тогда, когда языки пользуются различными графическими системами (например, английский, русский, греческий, армянский, грузинский), но буквы (или графические единицы) этих языков можно поставить в какое-то соответствие друг другу, и согласно этим соответствиям происходит межъязыковая передача имен собственных. Поскольку, например, латиница, греческий алфавит и кириллица имеют общую основу, то большинство букв этих двух алфавитов могут быть поставлены в соответствие друг другу с учетом тех звуков, которые они регулярно обозначают.

Транслитерация имеет как преимущества, так и недостатки. Преимущества очевидны - письменный вариант имени не искажается, его носитель имеет универсальную, независимую от языка идентификацию. Иногда трудно восстановить исходную форму иностранного имени или фамилии, данной им в русской транскрипции, то есть с ориентацией на звучание, а не на написание имени.

При транслитерации в еще большей степени, чем при прямом переносе, заимствующий язык навязывает имени произношение по собственным правилам. Особенно ярко эта тенденция проявляется в отношении античных и других историко-мифологических имен, чтение которых в западноевропейских языках почти стопроцентно следует правилам принимающего языка: например, по-английски Ариадна - Ariadne (the thread of Ariadne).

2.5.2 Транскрипция

В целом большинство имен и названий передается в настоящее время средствами графики, то есть способом транскрипции.

Хотя имя собственное призвано идентифицировать предмет в любой ситуации и любом языковом коллективе, оно в подавляющем большинстве случаев обладает национально-языковой принадлежностью.

Имя собственное всегда реалия. В речи оно называет действительно существующий или выдуманный объект мысли, лицо или место, единственные в своем роде и неповторимые. В каждом таком имени обычно содержится информация о локальной и национальной принадлежности обозначаемого им объекта.

Транскрибированные имена собственные наряду с остальными реалиями являются теми немногими элементами перевода, которые сохраняют определенное национальное своеобразие в своей словесной звуковой форме. авторский именик морфология слово

При переводе с русского языка надо особенно внимательно относиться к именам иностранного происхождения, транскрибированным по-русски. В этом случае следует стремиться восстановить орфографию имени на том языке, из которого оно происходит.

Проблема национально-языковой принадлежности связана также с античной и библейской этимологией имен.

Очень ответственно следует подходить к текстам на английском языке, в которых содержатся европейские имена собственные неанглийского происхождения. В этом случае при передаче имен не действуют, кончено, правила англо-русской транскрипции, а необходимо учитывать правила практической транскрипции с языка оригинала.

Практическая транскрипция является средством включения слов одного языка в текст другого с приблизительным сохранением звукового облика этих слов. Неизбежная приблизительность практической транскрипции - следствие несовпадения ряда фонем в различных языках. Практическую транскрипцию следует отличать, с одной стороны, от перевода и, с другой стороны, от транслитерации. Общим для транскрипции, перевода и транслитерации является то, что они служат средствами передачи слова из какого-либо языка в заимствующий язык; различие заключается в средствах, используемых для этой передачи.

Транскрипция собственных имен с английского языка нередко представляет значительную трудность в связи с рядом обстоятельств.

Во-первых, причиной транскрипционных трудностей является то, что историческое развитие английской орфографии привело к ее значительному расхождению с произношением, к обилию непроизносимых или произносимых в различных словах по-разному букв и буквосочетаний.

Второй трудностью, существенной для транскрипции английских имен и названий, является отсутствие в русском языке ряда фонем, имеющихся в английском.

В-третьих, имена могут иметь различное произношение в разных странах английского языка.

В-четвертых, является скорее правилом, а не исключением такое положение, когда к транскриптору попадает английское собственное имя в его графической форме, без фонетической транскрипции или специальных указаний на произношение.

Межкультурные и межъязыковые контакты имеют многовековую историю. Имена и названия давно заимствуются из одного языка в другой, претерпевая самые разнообразные искажения или меняя свой облик в ходе развития и трансформации языков. При сопоставлении многих имен собственных, которые обозначают одни и те же предметы в разных языках, часто заметно, как они непохожи.

2.5.3 Транспозиция

Кроме транскрипции и транслитерации, в практике заимствования и передачи имен наблюдается еще один слабоизученный принцип - принцип этимологического соответствия, или транспозиции. Транспозиция заключается в том, что имена собственные в разных языках, которые различаются по форме, но имеют общее лингвистическое происхождение, используются для передачи друг друга. В одних случаях транспозиция применяется регулярно, в других - эпизодически.

Принцип транспозиции используется и в русско-английских соответствиях, однако уже в особых случаях, и касается он прежде всего исторических и библейских имен, а также имен монархов.

Издавна сложилась следующая практика перевода: имена монархов и религиозных деятелей передаются, как правило, по методу транспозиции. Другими словами, король James должен по-русски именоваться не Джеймсом, а Иаковым. Папа римский носит по-русски имя Иоанн Павел, а не Джон Пол или Джованни Паоло.

В нашем случае при переводе имен собственных в составе фразеологических единиц использование транспозиции не было выявлено.



2.5.4 Калькирование

Наряду с переводческой транслитерацией для языковых единиц, не имеющих непосредственного соответствия в переводящем языке иногда применяется калькирование - воспроизведение не звукового, а комбинаторного состава слова или словосочетания, когда составные части слова (морфемы) или фразы (лексемы) переводятся соответствующими элементами переводящего языка. Калькирование как переводческий прием послужило основой для большого числа разного рода заимствований при межкультурной коммуникации в тех случаях, когда транслитерация была неприемлема из эстетических, смысловых или иных соображений.

Историческое развитие языков показывает многочисленные примеры межъязыковой корреляции, чаще всего по функциональному признаку, например, русские суффиксы -ель, -чик/щик/'ник, -ец и т. п. коррелируют с английскими суффиксами -- er/or, -ist; русские префиксы не-, без- прямо ассоциируются с английскими приставками un-, in/im-, non-. Благодаря интенсивному межъязыковому взаимодействию многие европейские языки включают общие строевые морфемы, например: -ист, -изм, -op, -дис, -ион, и т. д. Многие корневые морфемы также имеют прямое соответствие в русском и английском языках.

Большое количество словосочетаний в политической, научной и культурной областях практически представляют собой кальки.

В отличие от транскрипции, калькирование не всегда бывает простой механической операцией перенесения исходной формы в переводящий язык; зачастую приходится прибегать к некоторым трансформациям. В первую очередь это касается изменения падежных форм, количества слов в словосочетании, аффиксов, порядка слов, морфологического или синтаксического статуса слов и т. п.

Что касается собственных имен, не имеющих своей семантики в современном языке, то по отношению к ним вопрос о переводе, естественно, не встает, и аналогия с формами передачи реалий здесь прекращается.

Что же касается перевода имен собственных, входящих в состав ФЕ, целесообразно отметить, что калькирование не используется в качестве одного из способов передачи имени ИС.



3.Ономастическое пространство

Ономастическое пространство, т.е. мир окружающих человека ИС, размещенных вместе с именуемыми предметами в реальном земном и околоземном пространстве, а также в пространстве вымышленном или гипотетическом, представляют собой непрерывный ряд незаметно меняющихся типов. Имена, составляющие каждое ономастическое поле, плавно переходят друг в друга. Следовательно, и изучать имена необходимо в их взаимосвязи друг с другом и с экстралингвистическими факторами, влияющими на их формирование и функционирование.

Ономастическая лексика представляет собой знаки и символы, которые могут быть расшифрованы и описаны. Ономастическое пространство, являясь значимым элементом в системе языка и культуры, способствует постижению национальной культуры этноса.

Все собственные имена, существующие в данное время у данного народа, составляют его ономастическое пространство. Они существуют не «всем скопом», а равномерно распределяются по определенным речевым ситуациям, нередко давая однозначное указание на именуемый с их помощью объект.

Говоря другим языком, под ономастическим пространством понимается сумма собственных имен, которые употребляются в языке данного народа для наименования реальных, гипотетических и фантастических объектов. Соответственно ономастическим пространством художественного произведения (ОПХП) следует считать совокупность всех поэтонимов, которые встречаются в художественном произведении.

Границы ономастического пространства в поэтической ономастике могут быть расширены за счет объединения художественных произведений по определенному жанру или временному срезу. Можно очертить ономастическое пространство художественных произведений одного писателя или группы авторов. Более широкое представление о границах ономастического пространства дает анализ совокупности поэтонимов конкретной национальной художественной литературы. Пределом можно считать описание ОПХП всей мировой художественной литературы, что допустимо, скорее всего, как теоретическое предположение. Но в любом случае ономастическое пространство художественной литературы сохраняет признак вторичности по отношению к национальным ономастическим пространствам, что отражается в наличии у них различительных признаков при определенном сходстве.

Границы ОПХП определяются характером и объектом проводимых ономастических исследований. Важно не только выявление отдельных поэтонимов, раскрытие их характеристик и роли в создании образности, но и определение их взаимосвязи в контексте художественного произведения. В ономастическом пространстве художественного произведения предусматривается «принципиальная возможность вхождения в определенные онимические и ономопоэтические ряды, системная организация этих рядов, хронологическая последовательность актов деривации». [51, стр.60].

Ономастическое пространство художественных произведений выступает подсистемой общей образной системы художественного произведения, с одной стороны, а с другой -- отражает специфику авторского творчества, жанровых и стилевых различий, соотнесенность содержания художественного произведения с эпохой изображения и временем создания произведения и т. д. ОПХП отчетливо проявляется при анализе эпических художественных произведений или нескольких небольших произведений одного или группы писателей.

Ономастическое пространство художественного произведения позволит наиболее полно представить ономастическую систему, к которой прибегает писатель, даст возможность показать сложные взаимоотношения поэтонимов в конкретном художественном тексте, их становление, развитие и функционирование с учетом индивидуально-авторского стиля и общих закономерностей литературного языка.

Функционирование в художественных текстах поэтических антропонимов, топонимов, зоонимов и других онимов, которые сами могут в отдельности быть самостоятельным объектом изучения, дают основания объединять их в самостоятельные ономастические поля в составе общего ОПХП. Поэтонимы, входящие в определенное семантическое поле, более конкретно раскрывают свои признаки, одновременно сохраняя определенную экспрессивно-логическую связь с поэтонимами других ономастической полей в границах единого ономастического пространства художественного произведения.

Наиболее многопланово ономастические поля поэтонимов представлены в эпических произведениях, в которых широко используется речевая, энциклопедическая и языковая информация поэтонимов различных разрядов. В трилогии А. Н. Толстого «Хождение по мукам» встречается более двух тысяч поэтонимов, позволяющих представить описываемую эпоху более объемно и выразительно. Многие приводимые в эпопее поэтонимы исчезли из современного употребления, требуют исторического комментирования. Такими микрополями онимов в произведении являются названия учреждений и организаций, союзов и партий («Союз защиты родины и свободы», «Временное правительство» и др.), наименования воинских группировок и подразделений (Добровольческая армия, Усольский полк... ), названия гостиниц, кинотеатров, ресторанов (Смольный, «Версаль», «Красные бубенцы»...), названия органов периодической печати («Слово народа», «Русские ведомости», «Русское слово» и др).

Ономастическое пространство художественного произведения не является абсолютным компонентом художественного произведения. Оно отсутствует в художественных произведениях, в которых образы и персонажи не маркируются поэтонимами. Это характерно для многих лирических и прозаических произведений малых жанров.

Количественный показатель не играет первостепенной роли в определении специфики ономастического пространства художественного произведения. Количество единиц ономастического пространства не имеет абсолютной зависимости от величины художественного текста. Количество поэтонимов мотивировано во многих случаях целями и задачами художественного произведения. В небольшом рассказе А. П. Чехова «Лошадиная фамилия» большое число поэтонимов вызвано развитием действия поиска нужной фамилии.

Доминирующая роль в ОПХП принадлежит системно-образным отношениям поэтонимов, которые играют «организующую роль ономастического пространства в структуре художественного текста». Системность позволяет выявить мотивы отбора поэтонимов, а также описать и раскрыть их стилистические возможности в конкретном ономастическом пространстве художественного произведения.

В отличие от национальной ономастики, где временные границы ввода онимов в ономастическое пространство довольно условны, в поэтической ономастике отчетливо выделяются две фазы формирования ономастического пространства художественного произведения. Первая фаза охватывает период работы автора над художественным произведением от замысла до завершающего воплощения. Вторая фаза предусматривает статическое закрепление поэтонимов за конкретным художественным произведением, которые в дальнейшем будут функционировать во времени и пространстве без изменений.

Динамика наполняемости ономастического пространства художественного произведения необходимыми поэтонимами характерна только для первой фазы. В процессе работы над художественным произведением допустима свободная замена поэтонимов, изменение их функций в контексте произведения. Это объяснимо субъективными мотивами художественного творчества. Интересный материал, иллюстрирующий сложный процесс развития фабулы и создания художественных образов, содержится в черновиках, предварительных вариантах художественных произведений. Ф.М. Достоевский при работе над романом «Бесы» в черновиках именует будущих своих персонажей разными именами, часть из которых не встречается в основном каноническом тексте. В черновых набросках встречаются реальные имена прототипов, условные имена персонажей: Грановский (в основном тексте романа С.Т. Верховенский), его сын (или племянник) Студент (впоследствии Петр Верховенский), Княгиня (в тексте Варвара Петровна Ставрогина), Князь (в романе Ставрогин), Шапошников (в романе Щатов), Воспитанница (Дарья Павловна), Красавица (Лиза Тушина), капитан Картузов (Лнбядкин), Хроникер и др.

Подобный сложный процесс поиска нужного поэтонима характерен для любого мастера художественного слова. К сожалению, значительная часть предварительных материалов или уничтожается самими авторами, или хранятся в малодоступных для широкого читателя архивах. Анализ поэтонимов в предварительных материалах, набросках может быть произведен в границах самостоятельного ономастического пространства, которое при проецировании на ономастическое пространство канонического текста художественного произведения позволяет создать общую картину творческого поиска нужного поэтонима для художественного образа. [46, стр.38-40].

Завершение работы над художественным произведением предполагает окончательную фиксацию единиц ономастического пространства этого произведения, которое как бы навечно «окаменевает», не допуская дальнейших принципиальных изменений ни количественно, ни качественно. В исключительных случаях, преследуя определенные идеологические или учебные цели, при переизданиях художественных произведений можно наблюдать «механическое» сокращение поэтонимов, но эти случаи не могут быть решающими при изучении ономастического пространства канонического текста.

В художественном произведении ономастическое пространство характеризуется непроницаемостью для других онимов. В этом принципиальное отличие поэтического ономастического пространства от ономастического пространства национальной ономастики. Для последнего характерна количественная динамика, которая может перерастать в качественное изменение. Например, активное использование христианских личных имен в древнерусском обществе привело не столь к количественному обогащению национального именника, сколько к его качественному обновлению, когда в ХVШ веке завершился процесс вытеснения многочисленных прозвищных «некалендарных» личных имен относительно немногочисленными именами каноническими, календарными.

Ономастическое пространство художественного произведения может включать разнообразные поэтонимы, без учета их активного или пассивного функционирования в национальной ономастике. В тетралогии В.П. Катаева «Волны Черного моря» ономастическое пространство включает 292 антропонима, 269 топонимов, 178 названий предприятий, учреждений, обществ и объединений, 61 сортовых и фирменных названий, 47 названий произведений литературы и искусства, 32 названия средств передвижения, 30 наименований органов периодической печати, 21 мифоним, 11 фалеронимов, 11 хрематонимов, 10 хрононимов, 6 названий праздников, юбилеев и торжеств, 5 космонимов, 4 зоонима. Всего в тетралогии В.П. Катаева ономастическое пространство охватывает 978 поэтонимов, номинативно соотносимыми с различными денотатами.

В ОПХП включаются и заглавия произведения. «Называя литературное произведение, мы имеем в виду не то, как выглядит книга, а ее содержание», - делает вывод А.В. Суперанская. Функция заглавия художественного произведения усиливается в тех случаях, когда оно выражается через другой поэтоним, который входит в конкретное ономастическое поле: антропонимов («Евгений Онегин», «Обломов», «Васса Железнова» и др.), топонимов («Цусима», «Тихий Дон» и др.), зоонимов («Каштанка») и т. д.

Из многообразия онимов национальной ономастики в художественных текстах преимущественно встречаются поэтонимы двух разрядов: антропонимы и топонимы, которые и определяют весь ономастический фон повествования, за исключением художественных произведений специального предназначения (сказки, рассказы о животных, фантастические сцены и др.).

Доля поэтических антропонимов в художественном произведении превышает все другие, в том числе и топонимы. Подобная антропоцентричность является важнейшей отличительной чертой ономастического пространства художественного произведения. Ономастическое пространство «Евгения Онегина» А.С. Пушкина включает 238 поэтонимов, в том числе поэтические антропонимы составляют 65,1%, топонимы - 18,9%, другие (теонимы, астронимы, зоонимы...) - 15, 9%.

Ономастическое пространство художественных произведений Ф.М. Достоевского включает около 4400 поэтонимов в первичной номинации без учета различных фонетико-орфографических и деривационных вариантов. В этом поэтическом пространстве 79,9% поэтонимов приходится на антропонимы, затем 28,1% составляют топонимы и только 0,1% включают в себя другие разряды собственных имен.

Такие признаки, как статичность, замкнутость и антропоцентричность ономастического пространства художественного произведения, позволяют рассматривать его как самостоятельное, автономно функционирующее явление, в котором значительна роль автора художественного произведения как творца, созидателя. Автор в процессе работы над художественным произведением проявляет волю при первичном создании поэтонимов, в основном опираясь на национальный ономастикон. Но по завершении творческой работы он не волен вторгаться в созданное им ономастическое пространство.

На стабильность системных отношений в ОПХП влияет один из важных признаков поэтической ономастики: ее вторичность по отношению к национальной ономастике. Этот принцип способствует приданию допустимой достоверности художественного текста даже при описании самых нереальных событий, в основном характерных для фантастических произведений. Таковы имена первобытных людей в начале четвертичного периода развития человечества: Ун, Зур, Нао, Гунн, Нам, Фаум в романе Рони Старшего «Борьба за огонь» или Ожо, Крек, Гель, Рюг в «Приключении доисторического мальчика» д'Эрвильи.