Журналист в горячей точке: составляющие профессионализма

Выпускная квалификационная работа

на тему

«Журналист в горячей точке: составляющие профессионализма»

Оглавление

Оглавление

Введение

Глава 1. Правила работы журналиста в горячей точке

Глава 2. Практика работы журналиста в горячей точке

Глава 3. Практика подачи материала из горячих точек

О "Гардиан"

Этический кодекс The Guardian

Редакционная политика

Политика газеты по фотографиям

Репортажи из горячих точек

Анализ текстов

О газете «Коммерсант»

Редакционная политика

Политика по фотографиям

Анализ текстов

Выводы

Библиографический список

Приложение 1

Приложение 2

Приложение 3

Приложение 4

Приложение 5

Приложение 6

Приложение 7

Приложение 8

Приложение 9

Введение

Актуальность темы «Журналист в горячей точке: составляющие профессионализма» обусловлена ее малоизученностью. Большинство работ, написанных на русском языке на тему журналистики в горячих точках - личные истории тех журналистов, которые побывали на войне. Единственное теоретическое руководство - «Справочник для журналистов, работающих в районах военных действий», изданный Центром Экстремальной Журналистики. Там описаны правовые аспекты работы журналиста, общие правила безопасности, а в конце - три главы с советами военных корреспондентов по правилам поведения на войне, основанными на их личном опыте.

При практически полном отсутствии теоретических трудов и учебников на данную тему, она широко описана в публицистике: достаточно набрать ее в любой поисковой системе - и можно будет с определенностью сказать, что тема журналистики в горячих точках дискусионна и широко обсуждается в Рунете. При этом отсутствие научных исследований кажется еще большим пробелом. Именно поэтому данная работа актуальна и интересна с научной точки зрения.

Объектом исследования являются правовые и этические нормы и практика работы журналиста в горячих точках, а также отражение его деятельности на страницах печати.

Предмет исследования: международные и российские правовые акты, определяющие статус военного корреспондента; российская и английская справочная литература, статьи газет «Гардиан» и «Коммерсант» как материал для сравнительного анализа редакционной политики по освещению военных конфликтов и анализа стилистики самих материалов из горячих точек.

Цель проводимого исследования - показать разницу между прописанными в справочниках и правовых актах правилами и нормами поведения военных корреспондентов в горячих точках и тем, как обстоит дело в действительности. Проанализировать подачу материалов из горячих точек на примере газет «Гардиан» и «Коммерсант».

Для реализации этой цели предстоит решить следующие задачи исследования:

проанализировать международные и российские правовые акты, определяющие статус военного корреспондента;

провести сравнительный анализ стилистики описания военных конфликтов на примере материалов газет «Гардиан» и «Коммерсант».

провести сравнительный анализ пособий для военных корреспондентов в России и в Великобритании.

Теоретическая значимость работы: обусловлена тем, что представленное исследование и выводы заключают в себе сопоставление теоретической базы и анализа практики норм поведения военных корреспондентов. Автор работы предполагает на основе проведенного исследования составить свод универсальных правил и норм поведения для журналистов в горячей точке, основанный как на имеющихся учебных и справочных пособиях, так и на личном опыте журналистов, работающих или работавших в горячих точках.

Практическая значимость исследования: выводы и положения работы позволят систематизировать и актуализировать нормы поведения, освещения событий из горячих точек военными корреспондентами. Данное исследование может стать основой для более подробного учебного пособия для журналистов в горячих точках.

Основная гипотеза исследования: нормы, записанные в правовых актах, как международных, так и российских, и касающиеся статуса и правил поведения военных журналистов, не адекватны действительной деятельности журналиста в горячих точках.

Методы исследования: анализ международных и российских правовых актов, анализ справочной литературы по теме журналистики в горячих точках, сравнительный анализ материалов в прессе.

Структура работы:

Введение, в котором анализируется необходимость проводимого исследования, дается оценка разработанности тематического поля и формулируются объект, предмет и цель исследования, выдвигается основная рабочая гипотеза. Основная часть содержит анализ международных и российских правовых актов, касающихся работы военных корреспондентов, сравнительный анализ справочных пособий для военных корреспондентов в России и Великобритании, а также анализ подачи материалов из горячих точек газетами «Гардиан» и «Коммерсант». В заключении собраны основные выводы по итогам проведенного исследования, выделены основные принципы поведения корреспондента в горячей точке.

Теоретической базой исследования станут правовые акты и иные документы, как отечественные, так и международные, определяющие статус и поведение журналистов в «горячих точках». В том числе:

IV Гаагская конвенция о законах и обычаях сухопутной войны (вместе с положением о законах и обычаях сухопутной войны) (заключена в г. Гааге 18.10.1907);

Женевская конвенция об обращении с военнопленными, 12 августа 1949 года;

Дополнительный протокол II к Женевским конвенциям от 12 августа 1949 года, касающийся защиты жертв вооруженных конфликтов немеждународного характера. Женева, 8 июня 1977;

Дополнительный протокол к Женевским конвенциям от 12 августа 1949 года, касающийся защиты жертв международных вооруженных конфликтов (Протокол I). Женева, 8 июня 1977 года;

«Правила для военных корреспондентов, состоящих на театре войны», 1912 г.;

«Правила для русских и иностранных корреспондентов, допущенных в действующую армию», 1914 г.;

Закон РФ от 27.12.1991 N 2124-1 (ред. от 25.12.2008, с изм. от 09.02.2009) «О средствах массовой информации»;

Федеральный конституционный закон о чрезвычайном положении от 30 мая 2001 года N 3-ФКЗ;

Кроме того, проанализированы будут справочные пособия для журналистов, работающих в горячих точках:

«Справочник для журналистов, работающих в районах военных действий»;

Редакционное руководство BBC;

Этический кодекс газеты «Гардиан»;

Кодекс Комиссии по жалобам на прессу Великобритании;

Иан Мэйс, «Работа над ошибками. Опыт омбудсмена газеты «Гардиан».

Практическое исследование проблемы будет основываться на публикациях в газетах «Коммерсант» и «Гардиан».

Глава 1. Правила работы журналиста в горячей точке

Впервые положение журналиста на войне было определено Гаагской конвенцией 1907 года «О законах и обычаях сухопутной войны». В ст. 13 приложения к конвенции говорилось:

«Лица, сопровождающие армию, но не принадлежащие собственно к ее составу, как то: газетные корреспонденты и репортеры, маркитанты, поставщики, в том случае, когда будут захвачены неприятелем и когда последний сочтет полезным задержать их, пользуются правами военнопленных, если только имеют удостоверение от военной власти той армии, которую они сопровождали». [23]

В Женевской конвенции от 27 июля 1929г. «Об обращении с военнопленными» говорится примерно то же - журналисты имеют право в случае попадания в плен на то же обращение, что и военнопленные, хотя они и сохраняют статус гражданских лиц. При этом упор делается опять же на то, что при них непременно должно быть удостоверение, выданное вооруженными силами. [24]

После второй мировой войны конвенция была пересмотрена, ее новая редакция вышла в 1949 году. В ней ничего не изменилось в отношении военных корреспондентов. Однако, учитывая, что в условиях хаоса во время второй мировой войны происходила массовая потеря журналистских удостоверений и разрешений на сопровождение армии, условие иметь при себе удостоверение смягчено - в новой редакции конвенции написано, что необходимо получить удостоверение и разрешение.[21] Речь идет о том, что журналист должен иметь разрешение от командования армии своей страны, чтобы сопровождать ее. Кроме того, удостоверение предназначено для того, чтобы доказать право его обладателя на применение к нему тех или иных норм. Однако на момент написания упомянутых Конвенций право распространялось только на момент задержания.

Позднее вопрос обеспечения безопасности журналистов на войне много раз обсуждался на заседаниях Генеральной Ассамблеи ООН в 70-х годах. 8 июня 1977 года были приняты Дополнительные протоколы к Женевским конвенциям. Положению военных журналистов посвящена целая глава («Глава III. Журналисты») в Дополнительном протоколе I. В ней снова упоминается о том, что журналисты относятся к гражданским лицам. Однако вносятся уточнения: «Как таковые, они (журналисты) пользуются защитой в соответствии с Конвенциями и настоящим Протоколом при условии, что они не совершают никаких действий, несовместимых с их статусом гражданских лиц, и без ущерба праву военных корреспондентов, аккредитованных при вооруженных силах, на статус, предусмотренный статьей 4 (А.4) Третьей конвенции».[19] Этот пункт упоминают практически все, кто пишет о правилах поведения на войне. Журналисты - гражданские лица, и пользуются защитой только пока остаются гражданскими лицами. Вернемся к главе III Дополнительных протоколов к Женевским конвенциям. Последний пункт вновь говорит о журналистском удостоверении личности. Однако теперь удостоверение должно быть выдано уже не «военной властью армии», а правительством государства, гражданином которого является журналист, на территории которого он постоянно проживает, или в котором находится информационное агентство, в котором он работает. То есть формально теперь журналист уже не зависит исключительно от командования армии, за которой следует. Удостоверение выдается правительством, и если оно имеется - то получать разрешения у военных уже не нужно.

С подписания данного протокола статус журналиста в горячей точке согласно международному гуманитарному праву остается без изменений: журналисты приравниваются к гражданскому населению, пользуются его правами, в том числе правом на защиту, в то же время, попав в плен, корреспонденты приравниваются к военнопленным.

Что касается Российского права, то первые положения в законе относительно журналистов в горячих точках касались исключительно вопроса цензуры. Как учреждение военная цензура, задачей которой было контролировать деятельность военных журналистов, оформилась в царствование Александра I. В 1810 г. при Инженерном и Артиллерийском департамента (экспедициях) были введены должности цензоров в составе Ученых комитетов, а в 1812г. существование таких должностей было официально подтверждено в "Положении об учреждении Военного министерства".[25]

Написанные спустя 100 лет после введения должности военных цензоров «Правила для военных корреспондентов, состоящих на театре войны» подробно описывают, как должны аккредитовываться журналисты, желающие работать на театре войны. Прописан список требуемых документов, и он куда длиннее, чем аналогичный список, описанный в Женевской конвенции, составленной 17 годами позже. Список требуемых документов включает в себя:

Документ, удостоверяющий личность (паспорт или другой).

Фотографическую карточку, официально засвидетельствованную.

Свидетельство о благонадежности от полиции.

Удостоверение от редакции или директора агентства

«По просмотру этих документов корреспондент утверждается в звании военного корреспондента на театре войны».[26] Из приведенной цитаты видно, что согласно данному документу журналист является не гражданским лицом. Военный корреспондент - это звание.

В документе многократно упоминается цензурное отделение штаба главнокомандующего - на данном отделении лежала обязанность заведовать делами корреспондентов и контролировать их специальную деятельность. Без специального разрешения цензурного отделения журналист не имел права передвигаться из одного района военных действий в другой, все отправляемые журналистами телеграммы и письма должны были быть завизированы цензурным отделением, то же самое относилось к фотографиям. Корреспонденты обязаны были предоставлять написанные материалы в двух экземплярах, один из которых отправлялся в издание, а второй оставался в архиве цензурного отделения.

Кроме того, журналистам, находящимся в горячей точке полагалась своя «форма»: «военные корреспонденты, находясь на театре войны, обязаны постоянно носить на левом рукаве выше локтя установленную повязку, выдаваемую цензурным отделением штаба главнокомандующего. Ношение иных повязок в качестве отличительного знака для корреспондентов воспрещается».[26]

Следующий документ - «Правила для русских и иностранных корреспондентов, допущенных в действующую армию. Утверждены начальником штаба Верховного главнокомандующего 26 сентября 1914 года». В отношении военных корреспондентов изменились только правила передвижения в сторону их ужесточения: «поездки совершаются всеми корреспондентами вместе по заранее разработанному в штабе Верховного главнокомандующего маршруту и по указаниям состоящего при корреспондентах штаб-офицера Генерального штаба». [26]

Документ, регламентирующий деятельность военных корреспондентов в СССР - «О работе военных корреспондентов на фронте (Из положения, утвержденного в 1042 а. Управлением пропаганды и агитации ЦК ВКП(б) и Главным политическим управлением Красной Армии)». Четко прописаны издания, имеющие право посылать своих корреспондентов на фронт: «Правда», «Известия», «Красная звезда», «Красный флот», «Сталинский сокол», «Комсомольская правда». Отдельно подчеркивается, что для корреспондентов необходимы «опыт журналистской работы и обладание необходимым для работы на фронте минимумом военных знаний».[28] Более того, все постоянные военные корреспонденты зачислялись в кадры Красной Армии. В документе написано, что именно следует писать журналистам на войне: «Главной задачей военных корреспондентов является показ людей фронта - бойцов и командиров Красной Армии, хорошо владеющих военной техникой и тактикой ведения боя, их инициативы, военной сметки и хитрости в борьбе с врагом, их ненависти к немецко-фашистским захватчикам, стойкости, самоотверженности и дисциплины в выполнении приказов командования». [28]

Военные корреспонденты СССР были подотчетны редакции газеты, Совинформбюро, ТАСС и Радиокомитету.

Закон, регулирующий деятельность средств массовой информации в Российской Федерации, «Закон о средствах массовой информации», гласит: «журналист имеет право посещать специально охраняемые места стихийных бедствий, аварий и катастроф, массовых беспорядков и массовых скоплений граждан, а также местности, в которых объявлено чрезвычайное положение; присутствовать на митингах и демонстрациях»[18]. Тем самым создаются условия для открытости самых конфликтогенных социальных зон и ситуаций.

Формально в контексте Законов "О чрезвычайном положении" и "О безопасности" ограничение свободы массовой информации выражается в предварительной цензуре информации, освещающей события в зоне чрезвычайного положения, с правом временного ареста печатной продукции: «Ограничение свободы печати и других средств массовой информации путем введения предварительной цензуры с указанием условий и порядка ее осуществления, а также временное изъятие или арест печатной продукции, радиопередающих, звукоусиливающих технических средств, множительной техники, установление особого порядка аккредитации журналистов».[22]

Тому, как защитить свою жизнь на войне, журналистов обучают. Обучающие курсы «Бастион» есть при Союзе журналистов Москвы. Это система специальной подготовки журналистов, работающих в "горячих точках" - ведь руководители СМИ законодательно не несут ответственности за подготовку своих сотрудников перед отправкой в "горячие точки" и обеспечением их комплектами индивидуальной защиты.

Главная задача данных курсов - предоставить возможность корреспондентам получить практические навыки и приобрести знания, которые могут спасти им сохранить жизнь, и кроме того позволят адекватно и эффективно делать свою работу в условиях горячих точек. [30]

Также обязательный курс "Работа журналиста в горячих точках. БЖД" есть при факультете журналистики Международного университета в Москве. Его ведет глава Центра Экстремальной Журналистики Олег Панфилов.

Наиболее известное английское справочное издание, регламентирующее работу средства массовой информации - редакционное руководство BBC.

В нем есть отдельный раздел, посвященный работе в горячих точках, «Война, террор и чрезвычайные ситуации». Во-первых, BBC дает свое определение горячим точкам: «Под "враждебной обстановкой/условиями" мы подразумеваем страну, регион или отдельную территорию, где происходят война, мятеж, гражданские волнения, террористические акты, а также крайне высок уровень преступности, бандитизма, беззакония или общественных беспорядков. Это определение распространяется и на территории с экстремальным характером климата или местности». [33]

BBC является каналом общественного вещания и при передаче информации стремится в первую очередь к соблюдению интересов телезрителей. Основная мысль, заключенная во всех указаниях по работе - предоставить людям возможность самим рассуждать и делать выводы, не навязывать своих мнений и при этом - не ранить чувств.

Особое значение придается источникам информации: «Из наших репортажей должен быть абсолютно ясен источник информации, особенно в случае противоречивых заявлений. Мы должны обозначать/называть источники информации и помечать материал, полученный от третьих сторон». [33]

Отдельно стоит сказать о пункте, к которому постоянно возвращаются в руководстве - эмоциональная окрашенность сюжета и аккуратное, грамотное обращение со словами. Судебная лексика - такие слова как "освободить", "отдать под трибунал" или "казнить" при отсутствии четко выраженного судебного процесса запрещены к использованию. Сотрудники телеканала должны избегать эмоционально окрашенных слов, в каком бы то ни было контексте: «Для понимания происходящего барьером может быть и само слово "террорист". Мы должны стремиться избегать этого термина и подобных "ярлыков". Мы оставляем другим задачу выносить суждения, сами же только сообщаем об известных нам фактах(…).Мы не должны перенимать используемую другими людьми лексику и привносить ее в наши материалы».[33]

Подход непростой и неоднозначный, избежать ярлыков, которыми пользуются все - задача тяжелая. Из приведенной выше цитаты видно, что BBC стремится к концепции «чистой» информации, без какой-либо эмоциональной окраски. Смысл, как было отмечено, в том, чтобы дать людям возможность сделать свои выводы, щадя при этом их чувства: «Необходимо чутко реагировать на эмоции и страхи нашей аудитории, сообщая о событиях, связанных с риском или приведших к гибели людей, а также о человеческих страданиях и переживаниях. Вполне возможно, что кто-то из друзей или родственников наших зрителей, слушателей или читателей будет вовлечен в эти ситуации. Поэтому нам следует относиться к освещению подобных тягостных сюжетов с большим тактом и аккуратностью». [33]

Действует также принцип жесткого редакционного контроля всей информации подобного характера, журналист должен консультироваться с ответственным в отделе редакционной политики.

В Руководстве подробно рассмотрены различные ситуации и модели поведения журналиста в них.

«Ведя репортажи по теме угона самолетов, похищения людей, взятия в заложники, осады зданий, мы должны внимательно прислушиваться к мнению полиции и иных авторитетных инстанций о том, что сообщение той или иной информации может усугубить положение. Подчас они просят нас придержать или наоборот - включить какую-либо дополнительную информацию. Мы обычно прислушиваемся к разумным просьбам, но мы сознательно не передадим в эфир заведомую дезинформацию. Полиция может даже запросить нас о полной блокировке новостей по теме. Би-би-си должна следовать принятой редакционной процедуре реагирования на подобные запросы» [33] - стоит отметить, что уровень сотрудничества с полицией установлен четко на уровне необходимого - дезинформация по просьбе полиции не передается. BBC остается общественным телевидением, и обязано соответствовать требованиям, предъявляемым к общественному телевидению.

Итак, анализ отечественных, зарубежных и международных правовых актов и других правоустанавливающих документов и справочных пособий, таких как Редакционное руководство BBC показал, что за прошедшее столетие сформированы следующие принципы и правила работы журналистов в горячих точках:

журналисты имеют статус гражданских лиц, находясь в горячей точке, и при этом пользуются защитой, только пока остаются гражданскими лицами.

Журналист в горячей точке формально зависим от издания, пославшего его и государства, но не командования армии.

Российская правовая традиция рассматривала не столько статус журналиста, сколько вопрос цензуры для журналистов на войне. Кроме того, военные корреспонденты до второй мировой войны зачислялись в кадры красной армии. Однако сейчас нормы международного права действуют на территории Российской Федерации, и журналист в нашей стране также относится к гражданским лицам

Глава 2. Практика работы журналиста в горячей точке

Один из выводов предыдущей главы - признание военного корреспондента гражданским лицом согласно всем рассмотренным в главе и действующим на данный момент правовым актам. Из этого следует, что пока корреспондент не берет в руки оружие и ведет себя в соответствии со своим статусом, он находится в безопасности. О следствиях из данного положения много говорится в указаниях, как вести себя военным журналистам. К примеру, в «Справочнике для журналистов, работающих в условиях военных действий» в главе «Советы военным журналистам» Юрий Романов, оператор, военный корреспондент, пишет: «Оружие и камера - несовместимы. Никогда, ни при каких условиях в зоне боевых действий не вооружайся. Не бери оружия в руки даже в шутку. У тебя другая профессия - ты должен быть над схваткой. Но если ты находишься на одной из сторон с оружием в руках - оставь камеру. Иди, воюй! Армия получит одного плохого бойца - миллионы потеряют журналиста».[67, стр. 87] О том же примерно пишет в том же справочнике Валерий Батуев, в главе «Успокойтесь, если сразу вас не убили»: «…не надо ехать туда (на войну) в камуфляже, как это делают сегодня российские телевизионщики. Вас могут принять за военного - и обеспечить «вражеской пулей»». [67, стр.91] То есть - нельзя не только вести себя как участник конфликта, но даже и выглядеть так. Даже сходства может быть достаточно для того, чтобы быть убитым.

Необходимо, однако, отметить тот факт, что зачастую журналисты сами выступают за то, чтобы сменить свой статус с гражданского лица на участника боевых действий, аргументируя это тем, что никакой защиты от статуса непричастного к боевым действиям человека все равно нет. Военный корреспондент Сергей Говорухин на войне лишился ноги, получил две контузии и соответственно стал инвалидом. «Но в справке об инвалидности у меня написано: причина - трудовая травма. А это унизительно». [3]

Кроме того, статус участника боевых действий - это фактически официальное право на ношение оружие, которое, по мнению военных корреспондентов, куда лучше обеспечивает личную безопасность, чем международные конвенции по правам человека.

Еще один вывод из предыдущей главы - формальная независимость военного корреспондента от армии, за которой он следует и в расположении которой он находится. Журналист не обязан отчитываться перед военными в том, что он пишет, он не обязан, по крайней мере, формально, спрашивать разрешения на присутствие в части у находящихся в части военных, если он уже получил это разрешение от государства.

Однако, как пишут работавшие в горячих точках корреспонденты, на практике все эти меры дополняются системой специальной аккредитации: от отношения к журналисту у военнослужащих зависит не только то, какую информацию он получит, но и его безопасность, его жизнь.

Вот еще выдержка из советов Юрия Романова: «В зоне боевых действий с наступлением темноты будь на «базе». Что станет твоей «базой» на ближайшую ночь - номер в гостинице, штаб, госпитальная палатка, окоп - зависит от обстоятельств и твоего везения. Что бы ни случилось, передвижение по расположению военных без сопровождающих, которых знают в лицо, которые знают пароли, - самое жесткое табу».[67, стр. 89] То есть - следует помнить, что журналист на войне целиком зависит от военных. Один из армейских законов Мерфи гласит: «Существует лишь одна вещь точнее огня противника - это когда по тебе стреляют свои».[ 67, стр.89] Важно также не ошибиться в ответе на вопрос «кого вы представляете?». Если издание или канал слишком политизированы и поддерживают какую-то одну сторону в конфликте, то ошибка в выборе смертельно опасна. Еще один совет: «Держись подальше от сведений о численности войск, количестве и качестве вооружения и прочих «шпионских штучек», даже тебе их будут предлагать. Не исключена провокация. Все эти сведения получай официальным путем. Здесь, как нигде, действует принцип: «Чем меньше знаешь, тем крепче спишь». [67, стр. 89]

О том, что по данному пункту практика кардинально расходится с правовыми актами, говорят практически все.

Секретарь Союза журналистов России Михаил Федотов говорит в интервью правовому порталу «Человек и закон»: «безопасность журналиста полностью гарантирована лишь в тоталитарном обществе, где нет свободной печати, или в стабильном демократическом обществе, где развиты все социальные институты, в том числе защищающие жизнь представителей «третьей власти». «Журналисты гибнут там, где общество продолжает развиваться, где идут процессы передела либо собственности, либо власти, либо того и другого вместе». [13]

Вышесказанное касалось недостатков в законодательстве. Есть и другая сторона - редакционная политика в России по отношению к сотрудникам, едущим в горячие точки. Редакции не обязаны ни готовить своих сотрудников к военным условиям, ни обеспечивать их необходимым - бронежилетами, касками, аптечками.

Журналисты «Независимой газеты» Виктория Кручинина и Виктор Литовкин пишут в своей статье «На войне как на войне», как было бы можно усовершенствовать законодательство для обеспечения безопасности военным корреспондентам при поддержке редакций изданий, отправляющих журналистов в горячие точки. Обеспечением соблюдения законодательства по отношению к журналистам мог бы заниматься некий координирующий и справочный орган, способный обеспечить журналистам защиту командира ближайшей воинской части, представителя МЧС, МВД или ФСБ, обладающий авторитетом у представителей силовых ведомств.

В той же статье приводятся слова адвоката Павла Астахова о том, что редакция издания должна обеспечить полный социальный пакет военным корреспондентам. В качестве лучшего примера страховых гарантий, он приводит ситуацию в США, где в случае гибели рядового американской армии, семья погибшего получает 2 млн. долл. В нашей стране, в случае журналистов - максимальная выплата - это 28 тысяч рублей за ранение. Про смерть речи не идет вообще. [14]

Президент Ассоциации военной прессы Геннадий Дзюба считает, что исправить ситуацию помог бы запрет на страхование журналистов, едущих в горячую точку без прохождения курса необходимой подготовки. Так сейчас принято делать в Европейских странах. [1]

Заместитель председателя комитета ГД по информационной политике, информационным технологиям и связи Борис Резник отметил в том же материале: «основной механизм - это профессионализм самих корреспондентов: «Отправлять на войну можно только подготовленных специалистов». Однако депутат отмечает важный недостаток работы представителей СМИ в условиях военных действий: «Ни у кого из журналистов нет не только бронежилетов, а даже надписи на одежде, что они - пресса. Их легко принять за участников боевых действий».

Вот цитата Президента Фонда защиты гласности Алексея Симонова на ту же тему: «Во время абхазской войны мы выдавали всем журналистам, отправляющимся в горячие точки, бронежилеты. Пытались уговорить редакции не отправлять на войну неподготовленных людей, но эффекта все эти попытки не дали». [1]

Однако, помимо государства и редакции, журналист должен и сам озаботиться должной подготовкой к военным условиям. Из приведенных выше цитат можно сделать вывод, что журналист, попадая в горячие точки, оказывается в среде, где законодательство не действует в принципе и все, что ему остается - полагаться на волю случая. Однако это не совсем так. И, несмотря на вышесказанное, возможно, одна из основных проблем журналистов, едущих в горячие точки, как раз в незнании законодательства и основных правил по обеспечению собственной безопасности.

Вот еще одна цитата из главы Юрия Романова в «Справочнике для журналистов, работающих в районах военных действий»: «Я, возможно, выражу крамольную мысль, сказав, что только в одном случае из десяти журналисты становятся жертвами роковой случайности или злой воли. В остальных девяти репортеры гибнут или попадают в неприятности из-за собственного непрофессионализма. В каждой работе есть «правила»: дорожного движения, техники безопасности, которые необходимо соблюдать. Правда, в нашем случае сначала их необходимо для себя написать. Никогда и никому не придет в голову сунуть пальцы во вращающийся шпиндель токарного станка или под зубья циркулярной пилы. Или поехать на машине по встречной полосе движения.

Зачем же совать голову в шестеренки огромной государственной машины? Чтобы потом кричать о том, что тебя ненароком или намеренно придавило? Все эти «детские» крики - твой, прежде всего, непрофессионализм.» [67, стр. 86]

Стоит отметить, что повлиять на отдельных людей и донести мысль о необходимости военной подготовки для журналистов - проще, чем вносить изменения в законодательство.

Однако, помимо обеспечения своей безопасности и прав, есть и профессиональный аспект. Невозможно, не выезжая из штаба, получать информацию о происходящем на войне. Еще одна цитата из «Справочника для журналистов, работающих в районах военных действий»: «Одно из российских информационных агентств командировало в Чечню сразу двух журналистов: один из них работал с оппозицией, а другой - с дудаевцами. Они отправляли информацию в Москву, в свой офис, а там объединяли два сообщения в одно. И думали, что такой метод подачи информации объективен. Но на самом деле получалась полная дезинформация, полное искажение действительности. И вот почему. Мне пришлось наблюдать за работой одного из журналистов этого агентства. Он никогда не выезжал на «поле боя». Информацию получал из уст лидеров оппозиции. И те говорили ему, что в этом бою мы подбили столько танков дудаевцев.

Оппозиция (как и дудаевская сторона) кровно заинтересована в завышении потерь противника, чтобы продемонстрировать свою мощь. Они тебе врут…».[67, стр. 92] Отсюда следует - невозможно получить необходимую информацию, общаясь в горячей точке исключительно с политиками и военным руководством. Также журналисту необходимо иметь знания о подоплеке конфликта, о ее «кулуарной стороне», чтобы как минимум правильно оценивать возможную степень достоверности поступающей информации.

Еще один пункт, о котором необходимо сказать особо - степень свободы журналиста в горячей точке. Возможна ли какая либо объективность в принципе в ситуации, когда, как, к примеру, в зоне военного конфликта, за журналистом следят военные обеих сторон конфликта, и он не имеет права раскрывать «военную тайну», не может написать как плохого о своей стороне, так и хорошее о противнике. Возможна ли объективность в таких условиях?

Есть мнение, что репортажи из горячих точек - не более, чем личные впечатления и переживания автора: «Военное искусство неотделимо от понятий военной тайны и военной хитрости, т.е. от умения скрыть от неприятеля свои замыслы и внушить ему ложное представление о своих силах и плане действий. Абсолютная свобода сбора, получения и распространения информации на театре военных действий такому требованию явно противоречит. Освещение деятельности той армии, среди которой журналист находится, в острокритическом духе, а равно разоблачение хитростей и умолчаний, практикуемых командованием этой армии, привело бы к скорому пресечению его деятельности.(…) Деятельность военно-полевого журналиста тем самым сталкивается с неизмеримо большим количеством внешних ограничений, нежели деятельность журналиста политического, спортивного etc. Возможность взгляда на ситуацию глазами противоположных сторон исключена в принципе - туда-сюда через линию фронта не поездишь. (...)Если отвлечься от вольного или невольного соучастия в пропагандистских усилиях той стороны, где журналист находится, реальный смысл работы полевого корреспондента может заключаться либо в сборе материалов для будущей книги («теперь об этом можно рассказать»), либо в передаче самой атмосферы войны, в создании очерков, отражающих чувства и настроения ее участников, но ни в коей мере не претендующих на конкретную информативность…».[2]

Забежав вперед, можно сказать, что по изучении статей из горячих точек разных СМИ: газет, телевидения, информационных агентств, можно помимо названных выше жанров материалов из горячих точек назвать еще один - информационный. Это сжатый, безэмоциональный рассказ о том, что произошло, где, сколько было пострадавших, какие это может иметь последствия - жанр, который больше всего свойственен информационным агентствам. Однако, проанализировав материалы из горячих точек, публикуемые в общественно-политических газетах, таких, как те, которые были выбраны для сравнительного анализа в этой работе - «Гардиан» и «Коммерсант», можно прийти к выводу, что их стилистика также более или менее близка к стилистике информационных агентств по информативности и отсутствию эмоциональной окраски. Подробнее об этом и о сравнении стилистики двух этих газет будет рассказано в следующей главе.

Глава 3. Практика подачи материала из горячих точек

Для сравнительного анализа выбраны две газеты: «Гардиан» и «Коммерсант». Они обе - ежедневные общественно-политические издания, пользующиеся авторитетом в своей стране.

У обеих газет есть долгая история, за которую каждая из них выработала свои критерии в политике подачи материалов из горячих точек.

Кроме того, у каждой газеты есть свой подход к освещению событий в горячих точках, и сравнительный анализ этих подходов будет проведен в данной главе.

О "Гардиан"

The Guardian -- ежедневная газета Великобритании. Сайт издания -- самый посещаемый среди сайтов британских газет, причём его материалы могут отличаться от материалов бумажного издания.

По политическим взглядам издание относят к леволиберальным, редакция при этом состоит в достаточно близких отношениях с правящей Лейбористской партией.

Тираж газеты - 355.750 экземпляров. В ней работает около 350 штатных журналистов.

Главным редактором «Гардиан» является Алан Расбриджер.

Среди общей информации о газете стоит также отметить немаловажный для темы дипломной работы факт: в 1997 году «Гардиан» стала первой газетой в Великобритании, введшей должность омбудсмена, читательского редактора, который осуществляет контроль за соблюдением законных прав и интересов читателей. Также в его обязанности входит выпуск еженедельной колонки с корректировками и разъяснениями. Колонка называется «Открытые двери». Раз в несколько лет материалы колонки с комментариями омбудсмена печатаются в виде книги, и на основе одной из таких книг (включающей материалы с 1995 по 2008 гг.) будет строиться дальнейший анализ политики подачи «Гардиан» материалов из горячих точек. В ней, в том числе, описано, как реагировали читатели газеты на те или иные статьи, фотографии.

Этический кодекс The Guardian

«Главная задача газеты -- торговля новостями. Отсутствие с её стороны должного контроля за качеством предлагаемого товара способно поставить под вопрос её собственное существование» - это эпиграф к этическому кодексу «Гардиан» и основная его мысль.[57, стр. 307] Все пункты документа призваны обеспечить качество предоставляемой газетой информации.

Во многих пунктах кодекс «Гардиан» аналогичен кодексу Комиссии по жалобам на прессу Великобритании.

Вот пункт в этическом кодексе газеты, касающийся и работы журналиста в горячей точке - «Неприкосновенность частной жизни»:

«Руководствуясь кодексом Комиссии по жалобам на прессу и Законом о правах человека Примечание: Британский закон «О правах человека» (1998 г.) (Human Rights Act 1998) -- вступил в силу в 2000 г.; направлен на устранение противоречий между законодательством Европейского Союза и Великобритании; принимает все декларации Европейского Сообщества (Европейского Союза), мы придаём большое значение уважению частной жизни людей. Следует избегать вторжения в личную жизнь людей, если только в действиях такого рода нет чётко выраженного общественного интереса. Необходимо соблюдать осторожность при сообщении и публикации идентифицирующих деталей, таких как названия улиц и номера домов, которые могут позволить посторонним вторгнуться в личную жизнь или угрожать безопасности людей, ставших фигурантами газетных материалов».[57, стр. 311]

Данный вопрос многократно поднимается в письмах с жалобами в редакцию «Гардиан», когда на страницах газеты размещены фотографии, по которым можно узнать участников военных событий - как убитых, раненых, так и убийц.

Следующая цитата о «Кодексе» приведена из сборника статей омбудсмена газеты Гардиан Иана Мэйса «Работа над ошибками. Опыт омбудсмена газеты «Гардиан»»: «Это -- свод руководящих принципов, охватывающих как профессиональную деятельность, так и личное поведение журналистов, если последнее включает в себя конфликт интересов или может быть расценено как таковое. Цель его заключается в усилении позиций газеты в сфере открытости и ответственности перед обществом». [57, стр. 156]

Редакционная политика

Главный редактор «Гардиан», Алан Расбриджер, считает, что высказывание журналистами своих мнений способно изменить позицию «Гардиан». Что каждый журналист газеты может и должен оказывать влияние на внутриредакционную политику, в том числе и по вопросу освещения событий в горячих точках. [57, стр. 87]

В газете каждый день по утрам проходят редакционные летучки, и их главной особенностью является то, что участвовать в них может любой журналист газеты. Открытые летучки появились в газете в 1980-е годы, когда реконструкция кабинета главного редактора предоставила такую возможность. Данный принцип отражает неиерархический стиль, стиль горизонтальных связей «Гардиан». Вот слова главного редактора, Алана Расбриджера, по этому поводу: «Наша газета не принадлежит к тем изданиям, где единственное имеющее значение мнение принадлежит главному редактору, а все остальные сидят по своим углам, дрожа от страха и ожидая, когда им будут спущены руководящие решения и суждения». [57, стр. 207]

Приведем в качестве примера ситуацию с освещением в 1999 году войны в Югославии.

Общая редакционная политика была провоенной. Четыре основных штатных военных корреспондента «Гардиан», освещавшие происходящее, также поддерживали проведение военных действий в Югославии. Это было их личной и свободной точкой зрения, не связанной с редакционной линией (время от времени, как подчеркивает в своей колонке «Открытые двери» от 15 мая 1999 г. омбудсмен газеты «Гардиан» Иан Мэйс, обозреватели с политикой газеты не соглашаются).

Притом, что курс редакции на протяжении войны оставался неизменным, тональность материалов при освещении событий в горячих точках менялась в зависимости от происходящего.

Вот оценка главным редактором газеты «Гардиан» Аланом Расбриджером работы издания в период Югославского кризиса: «На газете, с её провоенной редакционной линией и совпадением мнений у четырёх её ведущих военных обозревателей, занимающих также провоенную позицию, лежит дополнительная ответственность -- она должна быть готова откликаться на последствия поддерживаемой ею политики. И газета справилась с этой задачей: через освещение кризиса с беженцами, через своё отношение к гибели мирных жителей в результате натовских бомбардировок, через свои предупреждения об экологической катастрофе в случае ударов по определённым целям. (…). На страницах газеты есть много доказательств того, что с момента начала войны мы ни на йоту не отступили от своего принципа объективности, заключающегося в том, что мы не отказываемся публиковать сообщения и мнения, которые фактически или по сути идут вразрез с нашей редакционной политикой». [ 57, стр. 54]

Однако особенностью освещения конфликта газетой было еще и то, что редактор страниц комментариев и анализа - главной трибуны для выражения мнений в газете -- целенаправленно выбрал для себя противоположную, антивоенную позицию и старался как можно меньше обращать внимания на общередакционную линию. По его словам, «провоенные настроения четырёх постоянных обозревателей должны как дополнительный стимул включать в материалы раздела «значительное число» антивоенных мнений» [57, стр. 54].

Такая позиция призвана отображать реальную дискуссию, ведущуюся в стране по этому поводу, а не заглушать её ура-патриотизмом. Читатели «Гардиан», в представлении редактора страниц комментариев и анализа, с болью воспринимают войну, как и он сам. Он не считает себя обязанным подыгрывать той или иной стороне конфликта.

Таким образом, газете удалось, не изменяя основной линии, замечать и освещать ситуацию в Югославии не идеализируя и не приукрашивая ее.

Главная линия газеты же выбирается с таким расчетом, чтобы, не занимая откровенно антивоенной позиции, иметь возможность, поддерживая правительство лишь частично и с оговорками, иметь большую возможность влиять на него. «Начиная с 11 сентября, газета оказывает очень осторожную поддержку военной операции при условии, что её будут сопровождать эффективные дипломатические и гуманитарные усилия. Газета занимает такую позицию, с какой ей удобнее всего оказывать влияние на правительство. По словам главного редактора, это осознанный выбор «Гардиан».[57, с. 137]

Именно в таком подходе, идущем от личной позиции редакторов и журналистов, хотя и не исключающем существования наиболее удобной для газеты общередакционной политики и заключается возможность объективности и рассмотрения ситуации с разных, зачастую с противоположных, сторон.

Политика газеты по фотографиям

Большая часть претензий читателей газеты «Гардиан» (разбором которых и занимался омбудсмен газеты Йан Мэйс до 2008 года) относится к фотографиям, размещенным в газете. Особенно, если они находятся на первой полосе. По большей части возмущающее и шокирующее действие на читателей «Гардиан» производят либо военные фотографии, либо с мест чрезвычайных происшествий.

Общередакционная политика такова, что печатаются даже те снимки, которые заведомо заденут чувства читателей, и вызовут у них шок и негативные эмоции. «Если мы можем делать такое, мы можем и смотреть на такое», - так отозвался о размещении в газете шокирующих снимков один из читателей. Другой читатель пишет: «У людей не должно оставаться иллюзий относительно ужасов войны и последствий насилия». [57, с. 120] Британский журналист и кинодокументалист Джон Пилгер, высказываясь в «Гардиан» в июле 2001 года о фотографии сожженного у колес собственной машины на дороге в Басру иракца, тело которого до неузнаваемости было обезображено огнем, сказал: «Один этот снимок разрушил пропагандистский миф, будто война стала, наконец, бескровным и «хирургически чистым» мастерством». [57, стр. 120]

Эти цитаты обрисовывают в целом редакционную линию «Гардиан» относительно снимков из горячих точек: их нужно печатать, по мнению редакции, именно потому, что они шокируют. Еще один аргумент заключается в том, что людям, которые находятся в зоне военных действий, как говорят психологи, важно читать правду о происходящем, чтобы видеть, что и другие осознают, насколько ужасно то, что происходит вокруг них.

В следующих примерах автор работы постарается наглядно показать, что является решающим аргументом при принятии решения о публикации той или иной фотографии.

Решение о публикации каждой конкретной фотографии принимается индивидуально. Есть общие правила относительно того, что родственники не должны узнать о гибели близкого человека из газеты, фотография не должна оскорблять чувства читателей. Однако правила работают не всегда, и каждое принятое решение по поводу военных снимков - результат длительной дискуссии. В качестве примера можно сказать о фотографии, появившейся в газете в начале сентября 1998 года. В газете на странице международных новостей была напечатана черно-белая фотография шириной в шесть колонок. На фотографии изображено, как «разгневанная толпа» волочет по улицам столицы Конго обуглившееся тело представителя национального меньшинства страны, тутси. Еще больший эффект снимку придавало то, что по обе стороны улицы стоят ликующие люди, наблюдающие за процессией, а за ними - напоминания о нормальной жизни, заброшенные магазины, кафе.

Фотография вызвала протесты у ряда читателей, они писали в «Гардиан», задавая омбудсмену вопрос: был бы напечатан этот снимок, если бы на нем был изображен белый человек или нет. Ответ Иана Мэйса - да. Подобные снимки с белыми людьми также используются газетой. В каждом случае решение принимается не индивидуально, а после обсуждения. В ситуации с фотографией из Конго в дискуссии принимали участие заместитель редактора международного отдела, он же - специалист по Африке и редактор, ответственный за газету в целом в эту смену. «Последний хотел знать, на какой странице предполагается поместить фотографию, будет ли она напечатана в цвете, как она будет подана в контексте иллюстрируемой ею статьи, и почему её считают настолько существенной, что её стоит опубликовать, несмотря на то, что она может неприятно задеть некоторых читателей». [ 57, стр. 44]

Алан Расбриджер говорит, что в каждом подобном случае решение печатать или не печатать ту или иную фотографию во многом субъективно, и другая группа журналистов после обсуждения того же снимка могла прийти к решению не использовать его. В «Гардиан» есть журналисты, придерживающиеся мнения, что подобные фотографии не следует печатать ни при каких обстоятельствах.

В данном же случае дежурный редактор принял решение напечатать снимок, потому что заместитель редактора международного отдела доказала, что данная фотография отражает всю трагичность сложившейся в Конго ситуации межэтнического конфликта, развязанного президентом Кабилой и угрожающего распространиться по всему континенту. Если бы речь шла просто о случае хулиганства, фотография, по ее словам, никогда не была бы напечатана.

«Есть и другой фактор. Репортёры и фотографы, которые сталкиваются с подобными вещами, могут выполнить свой долг только в том случае, если они расскажут нам то, что они видели и слышали. Следует хорошенько подумать, прежде чем удерживать их от этого». [57, стр. 45]

На основании данного примера можно сделать вывод о том, что, как было сказано выше, редакционная политика газеты «Гардиан» в каждом конкретном случае отражает в большей части позицию конкретных людей, работающих над материалом, нежели усредненную позицию издания. Решения о публикации шокирующих снимков принимаются не по своду правил, а по тому, что считают приемлемым и необходимым люди, отвечающие в данный момент за содержимое полосы. В рассмотренном примере решающим было то, что редактор полосы, специалист по Африке, смог убедительно доказать, что публикация фотографии необходима, так как она отражает не единичный случай, а страшную тенденцию. Дело «Гардиан» - рассказать о ней так, чтобы она была понята читателями со всей трагической и угрожающей подоплекой.

Следующий пример непростого принятия решения о публикации фотографии - 13 мая 2000 года, с материалом из Сьерра-Леоне. На первой полосе в цвете напечатан снимок застреленного во время демонстрации во Фритауне гражданина страны. «В правом нижнем углу кадра показаны голова и плечи безымянной жертвы. Убитый лежит в луже крови, струйки которой вытекают из-под него, расходясь в стороны и вновь сходясь в один ручеёк в левом верхнем углу». [57, стр. 65]

В случае с этой фотографией в обсуждении участвовали главный редактор газеты, заместитель главного редактора по отделупновостей, редактор отдела иллюстраций и редактор международного отдела. Было решено не использовать эту фотографию, пока на связь не выйдет африканский корреспондент, находившейся в тот момент уже в другой части Африканского континента, и даже тогда печатать её только в том случае, если она будет органически вписываться в репортаж. Когда же корреспондент прислал свой материал о событиях во Фритауне, он особо подчеркнул, что возможность уехать из страны, пусть даже довольно эфемерную, имеют только иностранцы. Они ждут самолетов, которые увезут из Сьерра-Леоне. Гражданам же страны некуда бежать и ждать нечего. Во втором абзаце его статьи говорилось: «Иностранцы могут всматриваться в небо в надежде на спасательные вертолеты, сьерра-леонцам же надеяться не на что -- бежать им некуда… Четверо погибли, и город погрузился в ужас от последствий».

Особое внимание было уделено тому, чтобы заголовок относился как к репортажу, так и к фотографии. Он гласил: «Среди царящего в Сьерра-Леоне хаоса, кто может -- бежит». [57, стр. 66]

Во время военной операции по вывозу иностранцев уместно было напомнить обществу о том, что есть те, кто не может убежать, именно это стало аргументом за публикацию.

Выше на примере трех снимков было показано, что может быть решающим аргументом для редакторов «Гардиан» о публикации фотографии. Ниже - пример того, что может быть решающим аргументом о непубликации. В колонке Иана Мэйса за 29 марта 2003 года упомянуто о двух случаях, когда присланные в «Гардиан» фотографии не были напечатаны. Первый был передан катарским спутниковым телеканалом «Аль-Джазира». На нем крупным планом был изображен иракский мальчик, легко распознаваемый, который был застрелен выстрелом в голову. Часть его черепа хотя и остаётся прикреплённой к тому, что осталось от головы, но практически отделена и лежит сбоку от неё. От публикации снимка отказались, и решающую роль сыграло не то, насколько ужасающе он выглядел, а недостаток фактической информации - кто этот мальчик, где произошло событие и когда. Это еще один показатель того, что газета «Гардиан» публикует снимки, способные задеть чувства людей не из желания поднять продажи, а тогда, когда они необходимы для решения какой-либо задачи, поставленной автором статьи или редактором полосы.