Внешнеполитический курс современной Кубы: сценарии развития

Размещено на http://www.allbest.ru/

Внешнеполитический курс современной Кубы: сценарии развития

Оглавление

Введение

1. Факторы формирования современного внешнеполитического курса Республики Куба

1.1 Куба как объект стратегического интереса США

1.2 Кубинская революция и формирование независимой внешней политики

2. Внешнеполитический курс Республики Куба в 1991-2008 гг

2.1 Изменения во внешней политике Республики Куба после распада СССР и окончания «холодной войны»

2.2 Внешнеполитический курс Республики Куба в 2000-2006 гг

3. Республика Куба в условиях современной международной ситуации

3.1 Внешняя политика Кубы при политическом руководстве Р. Кастро

3.2 Сценарии развития внешнеполитического курса Республики Куба

Заключение

Список источников и литературы

Приложение

Введение

Современная международная ситуация характеризуется радикальными изменениями в мире, нестабильностью международных отношений на глобальном, региональном и субрегиональном уровнях.

В эпоху существования СССР сформировался «двуполярный» миропорядок, при котором в роли «полюсов силы» выступали две сверхдержавы СССР и США. Этот порядок был разрушен в 1991 году в результате распада СССР. В настоящее время складывается новый, «многополярный» миропорядок, однако эта многополярность достаточно уязвима. Наличие нескольких источников силы не вполне устраивает США - государство, в котором политики провозгласили миссию своей главенствующей роли в мире. В качестве альтернативы многополярности США предлагают ряду стран объединить свои усилия на основе интересов и ценностей, далеко не всегда совпадающих с интересами и ценностями других субъектов международной политики.

В этих условиях повышается актуальность налаживания отношений, построенных на принципах взаимного уважения, со странами, относящимися к различным географическим регионам, с различными типами социального устройства и геополитическими интересами.

Россию и Кубу связывают давние традиции плодотворного сотрудничества, которые оказались в немалой степени нарушенными вследствие распада СССР и смены Россией идеологической парадигмы. При этом США, исторически рассматривающие Кубу как важнейший объект своих стратегических интересов, в последнее время предпринимают новые попытки вовлечь эту страну в свою политическую орбиту, что в условиях обострения противоречий США и России не может не вызывать серьезной озабоченности. Это обусловливает важность анализа и прогнозирования внешнеполитического курса Республики Куба.

Объектом исследования является современная внешняя политика Республики Куба.

Предмет исследования составляют процессы и явления, влияющие на внешнюю политику Кубы и на возможные сценарии ее развития.

Хронологические рамки основного исследования охватывают период с 1991 г. по настоящее время. Дополнительно, для анализа факторов становления внешнеполитического курса Кубы, исследованием охвачен период с 1823 по 1991 г.

Методологической основой работы являются общенаучные и специальные методы. К используемым в работе общенаучным методам относятся методы дедукции, индукции, аналогии, классификации и типологизации. Из специальных методов были применены историко-генетический и историкотипологический, в рамках проблемно-хронологического и диахронного подходов.

Научная новизна исследования заключается в комплексном подходе к рассмотрению внешнеполитического курса Кубы на современном этапе с учетом предпосылок его формирования и тенденций дальнейшего развития.

Целью исследования является анализ современного внешнеполитического курса Республики Куба и выявление возможных сценариев его развития.

Для осуществления данной цели автору потребовалось решение следующих задач:

1. Проанализировать факторы формирования внешнеполитического курса Республики Куба.

2. Рассмотреть внешнюю политику Республики Куба с 1991 г. по настоящее время.

3. Рассмотреть сценарии развития внешнеполитического курса Республики Куба в условиях современной международной ситуации.

Для решения поставленных целей и задач были использованы следующие источники:

1. Документальные источники

К документальным источникам по рассматриваемой теме относятся тексты нормативных актов Республики Куба; заявления официальных лиц; документы внешнеполитических ведомств Кубы и ее зарубежных партнеров; нормативные и подзаконные акты США и ЕС, касающиеся отношений с Кубой; международные договоры и соглашения. Значительное количество документальных материалов за период до 2002 г. содержится в сборнике «Россия-Куба» [4], выпущенном совместно МИД РФ и МИД Республики Куба. Ряд документов размещен на официальном сайте МИД РФ [3]. Русскоязычные тексты конституций Кубы разных лет доступны на сайте «Интернет-библиотека конституций Романа Пашкова» [1; 2]. Нормативные акты и заявления официальных лиц других стран приводятся по монографиям, научным статьям, а аналогичные материалы последних лет по текстам новостных и аналитических ресурсов Интернет.

Документальные источники были использованы в качестве обоснования ряда положений работы, в частности - изменения в Конституции Кубы позволяют проследить эволюцию внешнеполитического курса страны, заявления официальных лиц отражают позицию кубинского руководства к событиям на международной арене, тексты договоров раскрывают специфику отношений Кубы с зарубежными партнерами.

2. Статистика и справочная литература

В качестве источников статистической информации были использованы интернет-сайты «Внешняя торговля России» [6] и «Trading Economics» [5], СМИ Кубы, аналитические обзоры. Статистические данные позволили раскрыть связь между экономическим положением Кубы, динамикой ее внешней торговли и изменениями приоритетов внешней политики.

3. Периодические издания

В работе использованы публикации кубинских СМИ, среди которых официальный печатный орган ЦК Компартии Кубы газета «Granma», еженедельник «Negocios en Cuba», газета Союза молодых коммунистов Кубы «Juventud Rebelde». Русские переводы статей указанных изданий были получены из ежемесячных обзоров кубинской прессы, публикуемых на сайте Торгового представительства Российской Федерации в Кубе [23; 24]. Публикации кубинских СМИ содержат фактический материал, который использовался в нашем исследовании для иллюстрации динамики развития Кубы.

Статьи из зарубежной периодики были взяты в русских переводах с сайта Иносми.ру [12; 26]. Данные публикации, имеющие преимущественно аналитический характер, позволили проанализировать мнения зарубежных экспертов по ряду рассматриваемых вопросов.

4. Мемуары и публицистика

В качестве мемуарного источника мы воспользовались автобиографией Фиделя Кастро, написанной в соавторстве с И. Рамоне [7]. Данный источник позволил выявить личное отношение кубинского лидера к рассматриваемым в настоящем исследовании внешнеполитическим проблемам Республики Куба.

Книга воспоминаний Маршала Советского Союза Д. Т. Язова [9], личного участника событий Карибского кризиса, позволила уточнить позицию кубинских и советских лидеров по отношению к указанным событиям.

Публицистика кубинского поэта и писателя, революционера, лидера освободительного движения конца XIX в. Хосе Марти [8] была использована нами с целью выявления истоков формирования революционной идеологии кубинского государства, в значительной мере повлиявшей на внешнюю политику последнего.

5. Интернет-источники.

Источники из сети Интернет включают официальный сайт МИД РФ [3], сайт Торгового представительства Российской Федерации в Кубе [23, 24], электронные библиотеки [1; 2], аналитические, информационные и новостные ресурсы [10-34].

Научно-исследовательская литература

Научная литература по рассматриваемой теме как отечественная, так и зарубежная весьма обширна.

В ряду общих исследований, посвященных истории Латинской Америки и Кубы в целом, следует отметить коллективные монографии «История Латинской Америки. 1918-1945» под редакцией Н. П. Калмыкова [44], «История Латинской Америки: вторая половина XX века» под редакцией Е. А. Ларина [45],

«Очерки истории Кубы» под редакцией Н. М. Лаврова [65], монографии по истории Кубы Л. Ю. Слезкина [73], Е. А. Ларина [59]. В вышеперечисленных работах присутствует характерная для марксистских историков система взглядов, в которой историческое развитие республики рассматривается преимущественно в аспекте противостояния империализму и (после революции 1959 г.) сотрудничества с социалистическим блоком. Данная концепция представляется нам упрощенной, поскольку она основывается на биполярном подходе к международным отношениям и придает второстепенное значение ряду факторов, среди которых - стремление Кубы к формированию независимого от мировых держав внешнеполитического курса, революционный радикализм политического руководства Ф. Кастро, внутренние причины экономических трудностей и т.д. Тем не менее, в работах советских авторов содержится большое количество фактического материала и важных обобщений по рассматриваемой теме, которые были использованы в настоящем исследовании.

Значительную информацию по политической истории Кубы содержат биографии Фиделя Кастро, среди которых можно выделить работу Н. С. Леонова и В. А. Бородаева [62]. Данная работа содержит обширный материал о жизни и деятельности руководителя Кубы, его высказывания по ряду вопросов внешней политики.

Отношения Кубы и США до кубинской революции 1959 г., формирование политической доктрины американской администрации в отношении стран Латинской Америки в целом и Кубы в частности рассматриваются во многих научных работах. Так, Н. Н. Болховитинов [35] исследует причины появления и практическую реализацию доктрины Монро, Е. Г. Тусинов [76] анализирует указанную доктрину применительно к Кубе. Л. А. Ивкина [43] рассматривает политику США по отношению к Кубе в годы войны за независимость (18681878 гг.), а также принятие так называемой «поправки Платта», фактически узаконившей зависимость Кубы от США во внутренних и внешних вопросах [42]. В статье В. В. Миронова [63] рассмотрена эволюция основных стратегических установок США и классификация этапов внешней политики страны в Латинской Америке. Указанные работы позволили выделить базовые факторы, определяющие направления внешней политики США в отношении Кубы.

В. А. Бородаев [37] рассматривает ситуацию, сложившуюся на Кубе после Второй мировой войны, попытки вмешательства США во внутренние дела страны. В другой своей работе [38] указанный автор проводит анализ взглядов лидеров Кубинской революции на международное положение их страны на рубеже 1950-1960-х гг., уделяя особое внимание восприятию кубинским руководством наиболее острой фазы кризиса и процесса его урегулирования. Данные работы позволили проанализировать отношения между Кубой, США и СССР в условиях победы кубинской революции и обострения «холодной войны».

Ситуация в латиноамериканском регионе в 1960-1970-е гг. рассматривается в работе Е. А. Касаткиной [47]. На основании анализа резолюций Консультативных совещаний министров иностранных дел стран-членов Организации американских государств (ОАГ) в статье обозначены основные принципы и этапы формирования антикубинской политики ОАГ в указанный период. Автор критически оценивает позицию США и их влияние на характер решений, принятых ОАГ в отношении Кубы.

Большой интерес для целей нашего исследования представляет тема политики интернационализма, являющейся одним из главных направлений внешнеполитического курса Кубы. Формирование и развитие этой политики рассматриваются в работах А. В. Королькова [52-54]. Фактический материал по данной теме содержится также в сборнике «Россия (СССР) в локальных войнах и военных конфликтах второй половины XX века» [69].

«Особый период» в истории Кубы, объявленный кубинским руководством после распада СССР, анализируется в работе Е. А. Ларина [58]. В статье подробно разобрано, как Куба после крушения социалистической системы, лишившись 80% внешних рынков и финансовой помощи, сумела найти оптимальный выход из сложной экономической и внешнеполитической ситуации. Следует отметить, что указанный автор продолжает придерживаться марксистской точки зрения на события, обоснованной им еще в советский период. Тем не менее, основные положения работы Е. А. Ларина в большинстве случаев не потеряли актуальности и были использованы в настоящем исследовании.

Вопрос о правах человека, на котором традиционно акцентируют внимание США и страны ЕС при формировании политической позиции в отношении Кубы, проанализирован в диссертации М. В. Елбаевой [41], охватывающей период с 1988 по 2009 гг. Автор констатирует, что эмбарго США и сокращение экономических и социальных контактов ЕС с Кубой привели лишь к ухудшению уровня жизни в стране, при этом по индексу человеческого развития Куба продолжает опережать подавляющее большинство латиноамериканских стран. Выводы М. В. Елбаевой, а также отмеченное данным автором различие подходов США и ЕС к вопросу прав человека на Кубе, позволили говорить в нашем исследовании об эксплуатации указанного вопроса рядом государств для достижения собственных политических и экономических целей.

Большое количество работ посвящено политическому и экономическому развитию Республики Куба в 2000-х гг. В первую очередь следует отметить аналитический обзор ИЛА РАН «Куба: новый период адаптации» [56]. На основе богатого фактического материала, статистических данных авторы рассматривают механизмы приспособления Кубы к изменившейся международной ситуации. Отдельным аспектам положения Кубы в 2000-х гг. посвящены статьи ряда отечественных авторов. В работе А. С. Шишкова [81] рассматриваются политические и экономические перемены, произошедшие на Кубе после прихода к власти Р. Кастро, а также характер взаимоотношений Кубы, США и кубинской диаспоры. В. Я. Хейфец [77] анализирует основные направления внешней политики Кубы в 2000-х гг., обозначает новые вызовы, вставшие перед республикой на данном этапе развития. В статье Э. С. Дабагяна [40] рассматриваются основные направления деятельности Рауля Кастро после передачи ему старшим братом Фиделем высших должностей. В данной статье, в частности, акцентируется внимание на переменах во внешней политике Кубы, нацеленных на более тесную интеграцию в мирохозяйственные связи. Автор уделяет значительное внимание восстановлению политических отношений с США, подробно анализирует миротворческие инициативы Кубы. Выводы перечисленных исследований позволили проследить влияние политических событий 2000-х гг. на изменения во внешнеполитическом курсе Кубы, определить место Кубы в системе мировых политических и хозяйственных связей в первом десятилетии XXI века.

Развитие отношений Кубы и США в современный период анализируется в работах И. С. Хилкова [79; 80], О. А. Скляренко [72], В. В. Лазарева [57], Е. А. Лексиной [60], В. П. Сударева [74], М. А. Кодзоева [50], А. Сербина [71], Л. А. Поляковой [67]. Так, в диссертации И. С. Хилкова [79] проведен анализ эволюции внешних и внутренних факторов, влияющих на развитие двусторонних отношений США и Кубы в контексте изменения силовой конфигурации региона; О. А. Скляренко [72] рассматривает политику США в отношении Кубы в период администраций Б. Клинтона и делает вывод о выжидательном характере этой политики; В. В. Лазарев [57] анализирует влияние политики реформ Рауля Кастро на американо-кубинские отношения; в статье М. А. Кодзоева [50] представлен обзор достигнутых на сегодняшний день результатов на пути «нормализации» кубинско-американских отношений, а также возможные следствия ее полной реализации; статья В. П. Сударева [74] посвящена ожидаемым переменам во внешней политике США в отношении стран Латинской Америки после прихода к власти администрации Д. Трампа. Л. А. Полякова в своей монографии [67] рассматривает отношения Кубы и США в контексте латиноамериканского региона и взаимодействия с ОАГ. Указанные работы позволили сформировать картину кубино-американских отношений на современном этапе, выявить их потенциальные перспективы и последствия.

А. А. Канунников [46], А. Пятаков [68] рассматривают отношения Кубы со странами ЕС. В частности, А. А. Канунников [46] обобщает опыт сотрудничества Евросоюза и Латинской Америки, приводит примеры экономических и политических противоречий между двумя регионами.

И. П. Пискун [66], С. В. Сарибекова [70], П. П. Яковлев [82], Н. Н. Нуньес-Саранцева [64], А. В. Борейко [36] исследуют в своих работах отношения Кубы со странами латиноамериканского региона. Так, И. П. Пискун [66] анализирует, как Куба из «страны-изгоя» становится одним из лидеров региональной интеграции, исследует становление кубино-венесуэльского проекта ALBA и нефтяного проекта «Petrocaribe», взаимоотношения Кубы со странами-членами MERCOSUR. В статье А. В. Борейко [36] рассматриваются основные аспекты кубино-венесуэльского сотрудничества в экономической и социальной сферах.

В. А. Теперман и О. В. Гридчина [75] анализируют отношения Кубы с Россией, резюмируя, что для укрепления отношений между странами необходима последовательная и более гибкая политика с обеих сторон.

Работы перечисленных авторов были использованы в нашем исследовании для освещения различных направлений внешней политики Кубы в контексте поиска республикой новой внешнеполитической модели, для разработки возможных сценариев развития внешнеполитического курса.

Практическая значимость. Результаты исследования могут быть использованы аналитическими организациями, политико-исследовательскими центрами, а также в образовательном процессе, в частности в курсах «Новейшая история», «История Латинской Америки», «Международные отношения», в специальных курсах, посвященных ситуации в Латинской Америке и республике Куба.

Структура работы. Работа состоит из трех глав, введения, заключения, списка источников и литературы, приложения.

1. Факторы формирования современного внешнеполитического курса Республики Куба

1.1 Куба как объект стратегического интереса США

Одним из важнейших факторов формирования внешнеполитического курса Кубы являются отношения с США, характер которых обусловлен географической близостью стран, традиционными экономическими связями, а также спецификой политики США в отношении соседних латиноамериканских государств в целом и Кубы в частности.

Торговые связи Кубы с Северной Америкой были установлены в XVIII в. Уже в 1823 г. объем американской торговли с Кубой (12,4 млн долл.) лишь немногим уступал объему торговли с остальными испано-американскими странами, вместе взятыми (15,6 млн долл.) [35, С.136].

Еще в начале XIX в. президент США Т. Джефферсон неоднократно отмечал чрезвычайно важное стратегическое значение острова, являвшегося ключом к Мексиканскому заливу и рассматривал Кубу в качестве естественного дополнения к Соединенным Штатам. Однако, как указывает Л. А. Ивкина, «противодействие Англии и Франции, имевших определенные планы в отношении Кубы, охлаждали их экспансионистские устремления и помешали превращению мечты в реальную действительность» [43, C.99].

В 1823 г. в послании президента Дж. Монро была декларирована внешнеполитическая доктрина, провозгласившая Латинскую Америку сферой непосредственного стратегического интереса США. Формулировки доктрины Монро фактически означали, что «любая территория западного полушария может быть признана США независимой «на основе принципов справедливости», а соответственно, автоматически попадает в зону интересов Вашингтона» [63, C.79]. Как отмечает Е. Г. Тусинов, «на момент оглашения доктрины она была весьма положительно воспринята в Латинской Америке» [76, C. 146].

В дополнение к доктрине Монро в 1845 г. Дж. О'Салливан сформулировал доктрину «предопределенной судьбы». Этими словами он обозначил миссию США «распространиться по континенту, предоставленному Провидением для свободного развития нашей год от года растущей многомиллионной нации» [48, С. 133].

Применительно к Кубе в том же году государственный секретарь США Дж. К. Адамс сформулировал так называемую «доктрину зрелого плода»: «Существуют законы как физического, так и политического тяготения. Подобно тому, как плод, отделенный силой ветра от фруктового дерева, не может, даже если бы хотел, не упасть на землю, так и Куба, отделившаяся от Испании и порвавшая соединявшие их искусственные узы, окажется неспособна к самоуправлению и обязательно испытает тяготение к Североамериканскому союзу, причем исключительно... к нему. В свою очередь, нашему Союзу в силу действия того же закона невозможно будет не принять ее» [59, C.5].

Таким образом, включая Кубу в сферу действия своих интересов согласно доктрине Монро, США рассматривали ее, в отличие от большинства других латиноамериканских стран, как будущую часть Североамериканского союза и желаемый объект аннексии. Так, политика США по отношению к Кубе в период Десятилетней войны за независимость 1868-1878 гг., как отмечает Л. А. Ивкина, «сводилась к главной стратегической задаче: сохранение Кубы за слабой Испанией до тех пор, пока не созреют условия для её аннексии» [43, C.100]. Лидер освободительной борьбы кубинского народа против испанского колониализма, поэт и публицист Хосе Марти по этому поводу писал: «У нас был лишь сосед,... действовавший против воли народа, и этот сосед поддержал наших врагов, хотя мы боролись за такую же хартию вольности, на какой основывалась его собственная независимость» [8, С.247].

Подобная политика США заставила одного из лидеров освободительного движения Антонио Масео заявить: «Свободу не выпрашивают, а завоевывают лезвием мачете» [59, C.6]. Эти слова стали девизом войны за независимость

1895-1898 гг. и способствовали революционным настроениям на Кубе вплоть до событий 1959 г.

20 июля 1895 г. в обращении к Великобритании государственный секретарь США Р. Олни заявил, что «Соединенные Штаты Америки являются реальным сувереном на этом континенте, и они обладают декретом (доктрина Монро), ограничивающим доступ европейских держав к ряду стран в Западном полушарии» [76, C.147]. Заявление Р. Олни можно рассматривать как дальнейшее развитие экспансионистского вектора доктрины Монро.

Во время войны за независимость 1895-1898 гг. США заняли крайне негативную позицию в вопросе о независимости Кубы. «Несмотря на широкую кампанию солидарности американской общественности с кубинским народом и ее требования признать Кубу воюющей стороной, Белый дом отказывался сделать это. Больше того, когда окончательная победа повстанцев стала очевидной, США вновь попытались купить Кубу, предложив Испании 300 млн. долл. и пригрозив в случае отказа войной» [59, C.22-23].

Согласно заключенному в декабре 1898 г. Парижскому мирному договору Куба была провозглашена независимым государством. В резолюции Конгресса подчеркивалось, что США «отрицают всякие намерения или предположения осуществлять суверенитет, юрисдикцию или контроль над указанным островом, за исключением целей умиротворения, и подтверждают свое решение, когда последние будут осуществлены, передать управление и контроль над островом его народу» [59, C.27-28]. Однако 1 января 1899 г., когда Испания окончательно передала Кубу США, на остров были введены американские оккупационные войска.

Заявления американских политиков в этот период, дипломатическая переписка позволяют утверждать, что, несмотря на формальное провозглашение независимости, Куба продолжала рассматриваться властями США как будущая часть американской державы. К этому же подготавливалось общественное мнение. Так, в вышедшей в 1899 г. книге «Начальные познания по истории Америки» Куба была окрашена в одинаковый цвет с США, что вызвало многочисленные протесты кубинской общественности [59, C.33].

Важнейшую роль в кубино-американских отношениях сыграла так называемая поправка Платта, принятая под нажимом США в качестве составной части постоянного договора между США и Кубой. Суть данной поправки заключалась в закреплении за США контроля над внешней политикой Кубы, которой было запрещено заключать договоры с другими государствами и брать у них займы без санкции американского правительства. Также США получали целый ряд прав по контролю внутренней политики Кубы. С одобрением данной поправки Куба признавала свою постоянную зависимость от Соединенных Штатов и, по сути, на острове был установлен режим американского протектората.

Также следует отметить, что в 1903 г. США получили в аренду участок Кубы для строительства базы Гуантанамо, которая до сих пор имеет большое значение в американской внешней политике.

По мнению Е. Г. Тусинова, фактически поправка Платта явилась этапом развития доктрины Монро: «изначально сама доктрина содержала в себе несколько весьма двусмысленных формулировок, дававших в дальнейшем пространство для маневра Вашингтону во внешней политике» [76, C.146]. Между тем, «отмена поправки Платта стала одним из главных требований всех оппозиционных движений, существовавших на Кубе на протяжении почти сорока лет» [76, C.148], таким образом, ее принятие во многом обусловило наличие устойчивых антиамериканских настроений в кубинском обществе в этот период.

В качестве очередного расширения доктрины Монро в 1904-1905 гг. президент США Т. Рузвельт ввел в политический оборот так называемую «политику большой дубинки» (Big Stick Policy): «Не повышай голоса, но держи наготове большую дубинку, и ты добьешься многого» [63, C.80]. Такая «дипломатия» предполагала, что если в Латинской Америке возникнут конфликты, то США обеспечат их урегулирование, в том числе и с использованием военной мощи. В соответствии с принципом «большой дубинки» США неоднократно вводили на Кубу военный контингент для подавления выступлений оппозиции и поддержки проамериканских президентов (в 1906, 1912, 1917, 1921 гг.).

Тем временем, уже в период правления первого президента Кубы Т. Эстрада Пальмы (1902-1906 гг.) «Соединенным Штатам удалось опутать Кубу паутиной кабальных договоров, определивших последующую ее тотальную зависимость вплоть до 1959 г.» [59, C.38]. Соответственно авторы коллективной монографии «История Латинской Америки. 1918-1945» определяют Кубу первой четверти ХХ века как «формально независимое государство с ярко выраженной монокультурной направленностью экономики и тенденцией к превращению в сырьевой придаток США» [44, C.84].

В 1930-х гг. президентом США Ф. Рузвельтом была декларирована новая политическая линия в отношении стран латиноамериканского региона, получившая название «политики доброго соседа». В. В. Миронов считает, что «для внешней политики США этот дискурс был поворотом к полному признанию самостоятельной субъектности латиноамериканских стран» [63, C.80]. Тем не менее, большинство авторов признает, что переход к политике «добрососедства» был для США вынужденным шагом. Так, по мнению Е. А. Ларина, данная политика «была вынужденной реакцией США на те масштабные события, которые имели место в 20-е -- начале 30-х годов во многих латиноамериканских странах, и заставили Белый дом на какое-то время «сдать в архив» многократно апробированную им «политику канонерок»» [59, C.72].

Основными принципами «политики доброго соседа» были «невторжение» (non-intervention) и невмешательство (non-interference) во внутренние дела стран Латинской Америки. В соответствии с новым курсом в 1934 г. США допустили отмену поправки Платта. Однако, как отмечает Е. Г. Тусинов, «несмотря на то, что «поправка Платта» была отменена, это ни в коем случае не отменяло утвердившееся на Кубе господство политических и экономических интересов Вашингтона. Формальная отмена поправки несколько снизила градус напряженности в кубинском обществе и степень негативного отношения к США» [76, C.148].

После создания в 1942 г. Межамериканского совета обороны стал складываться военно-политический союз стран Западного полушария под эгидой США, в котором участвовала и Куба. В 1948 г. была основана Организация американских государств (ОАГ), посредством участия в которой страны Латинской Америки оказались втянутыми в «холодную войну» и были вынуждены подстраиваться под антисоветский курс, проводившийся США с 1946 г. [45, C.5].

В 1948 г. начала действовать ст.202-Е постановления Конгресса США, согласно которой в случае неурожая сахарной свеклы в США или невыполнения обязательств по поставке сахара торговыми партнерами Соединенных Штатов Куба должна была покрывать 98,61 % возможного дефицита. Отказ Кубы грозил обернуться сокращением квоты. Е. А. Ларин отмечает, что «статья 202-Е еще больше закабаляла Кубу, так как лишала ее возможности расширять торговые связи с другими странами, не позволяла по своему усмотрению распоряжаться главным экспортным продуктом страны» [59, C.98]. На Кубе эту статью, которая действовала до 1952 г., назвали «новой поправкой Платта» [59, C.99].

В 1947-1948 гг. обстановка в Латинской Америке изменилась в пользу правых сил. В первую очередь это было связано с общим поворотом в мировой политике к «холодной войне». В этой ситуации закономерным событием стал военный переворот 10 марта 1952 г. Отменив Конституцию 1940 г. и разогнав конгресс, Ф. Батиста заверил США, что в случае необходимости пошлет войска в Корею. Батиста также заявил, что в случае войны с СССР Куба будет воевать на стороне США, а также гарантировал надежную защиту американским капиталовложениям со стороны своего правительства [65, C.188-189].

Государственный департамент США, следуя политическим и экономическим интересам правящих кругов, сразу же признал правительство Батисты. Более того, ряд фактов позволяет предположить, что переворот Батисты был подготовлен и осуществлен при участии США [37, C.117-118].

В период диктаторского правления Ф. Батисты, отмеченного жесткими репрессиями и масштабной коррупцией, экономическая и политическая зависимость Кубы от США еще более усилилась. При этом новый посол США А. Гарднер, прибывший в Гавану 5 октября 1953 г., заявил, что история Кубы начинается с 10 марта 1952 г., а отношения между двумя странами стали лучше, чем когда бы то ни было [45, C.109]. Вице-президент США Р. Никсон, который посетил Кубу в 1954 г., назвал Батисту «главным защитником принципов свободы и демократии» в Латинской Америке [73, C.296].

В условиях нарастания на Кубе революционно-освободительного движения, широко поддержанного прогрессивной латиноамериканской и мировой общественностью, США не решились прямое вмешательство и даже в 1958 г. формально приостановили поставки оружия режиму Батисты, продолжая, тем не менее, тайно поставлять оружие через третьи страны [37, C.122]. Отечественные исследователи отмечают, что «заявляя о прекращении поставок оружия Батисте, госдепартамент рассчитывал завоевать расположение патриотически настроенной части кубинцев, выступивших против диктатуры» [45, C.123]. При этом США использовали все имеющиеся политические и экономические рычаги для того чтобы не допустить победы сил, стремящихся к достижению Кубой подлинной независимости. Особое беспокойство у США вызывала возможность прихода к власти коммунистов. Посол США Э. Смит с лета 1958 г. постоянно информировал Госдепартамент о коммунистической инфильтрации и влиянии просоветских элементов на «Движение 26 июля» [37, C.123]. Планировалось содействовать передаче власти на Кубе военно-гражданской хунте.

После прихода к власти Фиделя Кастро на Кубе начались революционные преобразования: были экспроприированы частные землевладения, национализированы сахарные заводы, телефонные и электрические компании, принадлежавшие американцам. В сентябре 1960 г. кубинцы национализировали филиалы североамериканских банков. Все предложения со стороны США об урегулировании имущественных отношений были отвергнуты революционными властями. Ответным шагом с американской стороны стало прекращение поставок нефти на Кубу и полный отказ от закупок кубинского сахара.

Установление дипломатических отношений между СССР и Кубой было также крайне негативно воспринято Вашингтоном. 3 января 1961 г. США разорвали с Кубой дипломатические отношения. В то же время спецслужбами США разрабатывались операции по военной интервенции Кубы и свержению правительства Ф. Кастро, одна из которых (операция «Плутон», 17 апреля 1961 г.) была реализована на практике и закончилась провалом. После этого США еще более ужесточили экономическую блокаду, 3 февраля 1962 г. объявив о полном эмбарго на торговлю с Кубой. Новой планируемой США интервенции (операция «Мангуст») помешало только размещение на Кубе советских войск и советско-американское соглашение, достигнутое по результатам урегулирования Карибского кризиса. США были вынуждены снять морскую блокаду острова и обязались исключить со своей стороны вооруженную агрессию против Кубы.

Поскольку попытки свергнуть режим Ф. Кастро потерпели неудачу, конфликт между США и Кубой, по выражению И. С. Хилкова, «принял латентную вялотекущую форму» [80, C.14]. При этом США продолжали предпринимать меры для усиления политической и экономической изоляции Кубы, вставшей на социалистический путь развития, дискредитации правительства Ф. Кастро.

На Кубе политику США воспринимали как необъявленную войну. Ф. Кастро в отчетном докладе V съезду КПК писал: «Блокада это не только запрещение торговли между США и Кубой. Блокада это экономическая война. Кроме того, это политическая война, различного рода акты, призванные усилить саботаж, подрывные действия, это - тотальная война на множестве направлений» [45, C.131-132]. Как считает В. А. Бородаев, «США в значительной степени повлияли на радикализацию и темпы революционного процесса, а также подтолкнули Кубу к сближению с СССР и советским блоком и к определенной милитаризации страны» [38, С.15]. Можно также предположить, что постоянная непримиримая позиция и враждебные действия США, вызывающие сильнейшую ответную антиамериканскую и антиимпериалистическую реакцию, во многом способствовали тому, что Кубинской республике до настоящего времени удалось сохранить свой путь развития и социалистическую форму государственного устройства, несмотря на экономические трудности и последующий распад социалистического лагеря.

Кубинская революция, в свою очередь, оказала сильное влияние на политику США в латиноамериканском регионе в целом, став серьезным вызовом и точкой отсчета ее очередного «силового» этапа. С 1962 по 1989 гг. США осуществили ряд военных вмешательств во внутренние дела государств Латинской Америки (Доминикана, Никарагуа, Сальвадор, Гренада, Панама). Как отмечает В. В. Миронов, «интервенции проводились в условиях запрета на применение силы» [63, C.83], обусловленного международным правом, что в целом характерно для эпохи «холодной войны».

Таким образом, с самого начала установления торговых связей с Кубой США рассматривали эту страну как важнейший стратегический узел и источник ресурсов, которым необходимо овладеть тем или иным способом. Это стремление обосновывалось рядом политических доктрин, в первую очередь - доктриной Монро 1823 г. и ее последующими расширениями и уточнениями. Для практической реализации этой цели применялись различные методы: от сговора с другими странами, экономического и политического давления до прямой интервенции.

Начиная с установления формальной независимости Кубы и до прихода к власти революционеров Кастро вся внешняя и внутренняя политика острова так или иначе контролировалась США. Экономический потенциал Кубы использовался в качестве ресурсной базы США и как источник прибыли американских компаний. До революции 1959 г. Куба, формально являясь независимым государством, практически не имела возможности принимать самостоятельные внешнеполитические решения.

Экспансионистская политика США, проводимая в отношении Кубы, поддержка диктаторских и коррупционных режимов, распределение национальных богатств в пользу иностранных корпораций привели к устойчивым антиамериканским настроениям в кубинском обществе, способствовали широкой популярности левых, в том числе марксистских, взглядов, последующему приходу к власти коммунистов и сближению с СССР как носителем идеи национального и социального освобождения.

1.2 Кубинская революция и формирование независимой внешней политики

После свержения режима Батисты и прихода к власти революционного правительства Ф. Кастро Куба оказалась в весьма сложном политическом и экономическом положении. Революционные реформы, важнейшими составляющей которых были экспроприация и национализация иностранной собственности (в первую очередь - собственности американских компаний), вызвали мощную ответную реакцию со стороны США. В научной литературе отмечается, что «с начала 60-х годов Куба оказалась практически на положении осажденной крепости и вплоть до начала XXI в. вынуждена жить по законам и возможностям осажденной крепости» [45, C.129].

В условиях подготовки США к очередному военному вмешательству Куба обратилась за помощью к Советскому Союзу. Являясь «идеологическим маяком» для революционных сил, Советский Союз в то же время был единственной державой, способной противостоять давлению США и оказать полномасштабную помощь оказавшейся «в осаде» Кубе.

Дипломатические отношения Кубы с СССР были установлены еще в 1942 г., и были разорваны в 1952 г. после установления Ф. Батистой правой диктатуры. Новый этап советско-кубинских отношений начался сразу после победы кубинской революции. Уже через два дня после вступления Повстанческой армии в Гавану (10 января 1959 г.), председатель Президиума Верховного Совета СССР К. Е. Ворошилов телеграммой сообщил о признании Советским Союзом Временного правительства Республики Куба [4, с. 86], и в 1960 г. дипломатические отношения между СССР и Кубой были восстановлены. В целях противостояния планам США по вооруженному подавлению кубинской революции, создания социалистического форпоста на американском континенте Советский Союз с конца 1960 г. начал поставлять на Кубу различное оружие [38, с. 15], а в 1962 г. на острове были размещены советские ракеты средней дальности.

Во время Карибского кризиса 1962 г. кубинские руководители заняли позицию «защиты социализма любой ценой», вплоть до предложений Советскому Союзу нанести превентивный ядерный удар по США в случае развязывания последними военных действий против Кубы. Данные предложения содержатся в письме Ф. Кастро советскому руководству, соответствующие настроения звучат и в дневнике Э. Че Гевары [38, с. 30]. Тем не менее, руководство СССР выбрало компромиссный вариант, защитив Кубу от интервенции США, и в то же время не допустив дальнейшей эскалации конфликта. Данное решение вызвало неоднозначную реакцию на Кубе, прежде всего по той причине, что оно не было предварительно согласовано с кубинской стороной.

Руководство Кубы, исходя из своих национальных интересов, стремилось использовать урегулирование кризиса для полного утверждения своего национального суверенитета и восстановления территориальной целостности страны, ликвидации военно-морской базы в Гуантанамо. Одновременно оно выступало за сохранение на Кубе всего советского оружия, включая ядерное, которое не охватывалось общим соглашением между СССР и США, отказалось от международной инспекции при вывозе советских ракет [38, с. 39].

Как отмечал Ф. Кастро в 2002 г. на конференции в Гаване, посвященной 40-летию Карибского кризиса, «кризис в отношениях между Советским Союзом и Кубой был почти таким же сильным, как кризис между США и СССР» [9, C.216]. Очевидно, данное заявление следует расценивать как эмоциональное преувеличение, но оно свидетельствует о том, что даже в критической ситуации Куба отстаивала собственную позицию, не желая превращаться в марионетку сверхдержав, иными словами стремилась «превратиться из объекта мировой политики в ее субъект» [38, с. 33]. При этом ее интересы далеко не всегда совпадали с намерениями крупнейшего союзника - Советского Союза. Негативные последствия Карибского кризиса так и не были окончательно преодолены. В последующие годы они неоднократно сказывались на взаимоотношениях между Кубой и СССР, хотя последние внешне и продолжали быть дружескими.

Тем не менее, можно сказать, что Советский Союз стал новым «центром влияния» для Кубы и в определенной степени занял то место, которое ранее занимали США. В 1960-1980-х гг. СССР и страны социалистического блока являлись основными торговыми партнерами Кубы. На их долю приходилось до 70% импорта и более 80% экспорта страны. В годы наивысшего уровня советскокубинского торгово-экономического сотрудничества Советский Союз обеспечивал почти все потребности кубинцев в нефти, машинно-технической продукции, вооружении и продукции военного назначения, зерне, других жизненно важных товарах. В свою очередь, советские организации покупали у Кубы сахар, никелевый концентрат, цитрусовые и продукты их переработки, табачные изделия, кубинский ром по ценам, превышающим мировые [55, C.78]. Также на протяжении трех десятилетий Кубе оказывалась финансовая помощь на льготных условиях, а на территории Кубы постоянно присутствовал советский военный контингент [69, C.168].

При таких обстоятельствах не могла не сформироваться и политическая зависимость Кубы от СССР, а в идеологическом аспекте связь Ф. Кастро с Москвой «побудила его интерпретировать свои идеалы социальной справедливости и народовластия в свете тогдашней официальной идеологии мировой социалистической системы» [51, С.51]. При этом Куба всегда стремилась к самостоятельным решениям и даже строила планы сформировать реальную «третью силу» в системе мировой политики посредством активной деятельности в Движении неприсоединения.

Политическая изоляция в 1960-х гг. обусловила специфику внешней политики Кубы. «Сложилась ситуация, пишет А. В. Корольков, в которой отношения с официальными правительствами, присоединившимися к антикубинским санкциям США, были, по сути, заменены отношениями с неправительственными политическими организациями» [54, C.87].

Важнейшей внешнеполитической линией в этот период стал революционный интернационализм. Традиции интернационализма сложились в многолетней борьбе кубинского народа за независимость. Как подчеркивает А. В. Корольков, «интернационализм явление, история которого зарождалась вместе с независимостью Кубы, ведет свою родословную с дореволюционного периода и является частью политической культуры страны» [53, C.22].

Несмотря на экономические трудности, Куба фактически с первых дней революции взяла курс на оказание содействия освободительным и партизанским движениям в различных странах Латинской Америки, а затем развернула аналогичную деятельность и на африканском континенте (Алжир, Бельгийское Конго, Ангола). По мнению А. В. Королькова, «обширная география и значительные масштабы интернациональных акций «Острова свободы» представляли собой попытку получить большую самостоятельность в отношениях как со странами Запада, так и с СССР, и играть особую роль в мировой социалистической системе» [54, C.86].

Кубинская помощь не ограничивалась гуманитарным аспектом, и во многих случаях заключалась в переброске вооружений, закупаемых в социалистических странах, а также в отправке в упомянутые страны воинского контингента. Кубинские операции в ряде случаев координировались СССР, но в целом кубинская политика интернационализма представляла собой вполне независимый, идеологически обоснованный политический курс, что время от времени приводило к конфликтам с советским руководством. Так, попытка организации партизанской войны Че Геварой в Боливии в 1967 г. была расценена в СССР как «авантюра и попытка экспорта революции», вследствие чего отношения между Москвой и Гаваной обострились. Восстановлению отношений способствовала поддержка Ф. Кастро вторжения войск стран Варшавского договора в Чехословакию в августе 1968 г.

В статье «Кубинская внешняя политика в Африке» американский кубанолог К. Меса-Лаго приводит следующие особенности кубинской внешней политики: «1. Кубинская внешняя политика весьма зависима в регионах и делах, представляющих жизненную важность для СССР, особенно когда речь идет о национальной безопасности СССР. 2. Кубинская внешняя политика менее зависима в регионах, странах, делах, не представляющих интерес для СССР. 3. Даже в случае независимости свобода действий Кубы ограничена материальной и политической поддержкой СССР. 4. В целом, даже учитывая вышеперечисленные ограничения, кубинская внешняя политика часто более рискованна, чем советская» [54, C.99].

Образование на американском континенте социалистического государства, тесно сотрудничавшего с СССР, оказание помощи революционным движениям осложняли отношения Кубы не только с США, но и с соседними латиноамериканскими странами.

В январе 1962 г. состоялось VIII консультативное совещание министров иностранных дел стран-членов Организации американских государств (ОАГ), которое приняло резолюцию об исключении Кубы из своего состава. В 1964 г. IX консультативное совещание, поставив вопрос об «агрессивных действиях Кубы, затрагивающих территориальную целостность и суверенитет Венесуэлы», обязало страны ОАГ прервать с Кубой любые формы отношений. До указанного совещания из 20 стран-членов ОАГ разорвали дипломатические отношения с Кубой 16 государств, после совещания еще три страны; из всех государств Западного полушария сохранили дипломатические отношения с Кубой лишь Канада и Мексика. Как отмечает ряд отечественных авторов [45, C.526; 47, С.72-73], данные решения были приняты под прямым давлением США. На XII Консультативном совещании в 1967 г. прозвучал призыв к странам-членам Организации американских государств ужесточить изоляцию Кубы и воздержаться от любых контактов со странами, поддерживающими режим Фиделя Кастро и отказаться от экономического сотрудничества с правительством Кубы до тех пор, пока оно не прекратит проводить свою «агрессивную политику».

Ситуация стала меняться с начала 1970-х годов, когда в обстановке общей разрядки международной напряжённости в странах Латинской Америки усилилось стремление к проведению независимого внешнеполитического курса. Кроме того, Куба стала занимать более гибкую позицию, постепенно выходя из состояния изоляции в регионе. Вместо безоговорочной поддержки практически любых марксистско-ленинских и партизанских движений Куба стала все более склоняться к межправительственному сотрудничеству. Политика интернационализма в этот период приняла более мягкие формы, преимущественно в рамках международного права. Такая политика в целом устраивала СССР и не вызывала резкой конфронтации со странами региона, что положительно сказалось на расширении контактов с латиноамериканскими странами, способствовало снятию санкций и ограничений в отношениях с ними.

На сессиях Генеральной ассамблеи ОАГ политика США в Латинской Америке стала подвергаться резкой критике, ставился вопрос о восстановлении членства Кубы в ОАГ и об отмене санкций против нее. Однако, как полагает Е. А. Касаткина, экономическая зависимость от Вашингтона не позволяла латиноамериканским странам более уверено отстаивать свои позиции по вопросам сотрудничества с новым революционным правительством Фиделя Кастро. Соединенным Штатам, в свою очередь, удалось использовать сложившуюся ситуацию для вытеснения локальных американо-кубинских противоречий на региональный уровень и достаточно эффективно применить к ним коллективные формы воздействия [47, С.74].

Тем не менее, в 1970 г. были установлены дипломатические отношения Кубы с Чили (вновь расторгнутые после военного переворота в 1973 г.), в 1972 г. с Перу. В 1970-е гг. развивалось сотрудничество с Ямайкой и Гайаной. В 1973 г. дипломатические отношения с Кубой восстановила Аргентина, предоставившая кредит на закупку машин и оборудования, затем -- Венесуэла, Панама и Колумбия. В 1975 г. ОАГ по настоянию большинства латиноамериканских стран санкционировала их право свободно определять свои отношения с Кубой, тем самым коллективный бойкот со стороны членов ОАГ отменялся. В 1975 г.

Куба стала одним из инициаторов и участников региональной Латиноамериканской экономической системы.

При этом Куба не отказалась от политики интернациональной помощи освободительным движениям. Наиболее показательным примером реализации политики кубинского интернационализма является крупномасштабная военная операция в Анголе в 1975 г., когда Куба направила в Анголу 25000 военнослужащих для поддержки прокоммунистической фракции партии «Народное движение за освобождение Анголы» (МПЛА) против прозападных фракций, которые поддерживались США, ЮАР и Заиром. Данная операция, обладавшая нехарактерным для страны третьего мира масштабом, стала серьезным фактором в отношениях США и СССР. Только в 1991 г. кубинский воинский контингент окончательно покинул Анголу.

В зарубежных источниках кубинская операция в Анголе часто трактовалась как инспирированная советской стороной. В настоящее время доказана самостоятельность решений кубинского руководства. Так, один из сотрудников международного отдела ЦК КПСС того времени К. Н. Брутенц в своих воспоминаниях пишет: «Кубинское вмешательство, вопреки распространенному на Западе мнению, не было ни запланировано советской стороной, ни даже согласованно с ней. Известие о кубинской акции было встречено в Москве, мягко говоря, со смешанным чувством. Это решение представлялось опасным и для самой Кубы» [52, C.38]. С другой стороны, руководство Кубы, принимая такое решение, несомненно, надеялось подтолкнуть СССР к более активным действиям в данном направлении и получить его политическую и военную поддержку. Самостоятельность кубинского курса проявлялась и в стратегии ведения боевых действий. Кубинские интернациональные подразделения старались не вступать в столкновение с повстанческими силами, даже из противоборствующего лагеря. Так, в Анголе «несмотря на все давление со стороны СССР кубинцы не отступили от своих принципов и не участвовали в наступательных действиях против отрядов UNITA» [52, C.40].

В конце 1970-х гг. в результате революции в Никарагуа кубинцы получили союзника в Латинской Америке, которому начали оказывать помощь в самых разных отраслях. Одновременно кубинцы попытались распространить свое влияние и на другие страны региона, где популярность набирали различные прокубинские группировки. Так, кубинцы косвенным образом приняли участие во внутренних конфликтах в Сальвадоре, Гондурасе и Гватемале, а также напрямую участвовали в поддержке левоориентированного правительства в Гренаде [53, C.24].

В 1976 г. была принята конституция Республики Куба, в которой интернационализм был институализирован как основополагающий принцип внешней политики. В ст.12 конституции вошли следующие формулировки: «Республика Куба придерживается принципов пролетарского интернационализма и боевой солидарности народов»; «признает законность национально-освободительных войн, так же как и вооруженного сопротивления агрессии и завоеванию, и считает своим правом и интернациональным долгом оказание помощи жертвам агрессии и народам, которые борются за свое освобождение» [1].