Дипломатика как специальная историческая дисциплина

Западноевропейская традиция составления актов преобладала в договорах ВКЛ с Тевтонским и Ливонским орденами. Договоры писались на латинском и нижненемецком языках. В заключении этих договоров принимали участие и князья белорусских земель. Часто создавался параллельный текст на “русском” языке. В 1326 г. великий литовский князь Гедымин направил в Новгород посольство во главе со своим братом, полоцким князем Воином, минским князем Василием и князем Федором Святославичем, которые “доконаша мир с Новгородци и Немци” (т.е. с Ливонским орденом).⁵

1 ноября 1338 г. великим литовским князем Гедымином был заключен с магистром Ливонского ордена мирный договор, текст которого сохранился на немецком языке в копии начала XV в. По договору между ВКЛ и Ливонским орденом была установлена граница, через которую не могло проходить войско или пастухи обеих государств. Но любой купец: христианин или язычник, мог свободно плавать по Западной Двине. Немецкие купцы могли свободно ездить по землям, которыми руководил Гедымин, а литовские и русские купцы - по землям Ливонского ордена, не опасаясь за свою жизнь и товар. В договоре отмечалось: кому принадлежит имущество в случае убийства купца, и где должен пройти суд в случае кражи или ссоры между купцами обеих стран. Хотя формуляр акта был составлен в западноевропейской традиции, магистр, ландмаршал ордена и ратманы Риги утвердили его крестоцелованием, а литовский князь, его дети и его бояре присягали на своих святынях. Интересно, что договор был заключен с согласия полоцкого епископа, полоцкого князя и города Полоцка, а также витебского князя и города Витебска, которые целовали при этом крест. Договор не должен был нарушаться на протяжении 10 лет.⁶

В дополнение к этому договору сыном Гедымина, полоцким князем Глебам (Наримунтом) и полоцким епископом Григорием в 1338 - 1341 гг. был заключен торговый договор с горожанами Риги и магистром Ливонского ордена. В договоре определялся порядок взвешивания товаров (воска, меди, олова, хмеля, соли, серебра) и плата за “весчее” в Полоцке и Риге. Особое внимание в договоре уделялось “нечистому товару” (в первую очередь, воску). Купец, у которого был выявлен некачественный товар, должен был вернуться на родину, где его ждал суд.⁷

Все договоры с иностранными государствами в 1382 - 1392 гг. Ягайло заключал вместе со Скиргайлой. 9 июля 1387 г. была составлена договорная грамота магистра Ливонского Ордена Робина фон Эльтца, которая дана от имени магистра с применением Nos (pluralis majestata) - “Мы, брат Робин фон Эльтц...”. Эта грамота носит характер объявления о состоявшемся подписании договора на 1 год между ВКЛ и Ливонским орденом, поэтому она носит название “договорной” условно. Второй контрагент великий литовский князь Скиргайло (и естественно Ягайло как сюзерен). В грамоте есть сведения о переговорах Скиргайло с рыцарями Ордена в долине Курземе, где по мнению А.Л. Хорошкевич были составлены грамоты и от имени Ливонского магистра и от имени Скиргайло. Этот акт, который сохранился в оригинале в AGAD в Варшаве, удостоверен печатью ливонского ландмейстера (с изображением бегства Марии из Египта) в присутствии пятерых свидетелей - высших должностных лиц Ордена: ландмаршалка, рижского командора, комтуров Ашерадена и Дюнебурга, а также адвоката из г. Венден Герхарда Баки, который, видимо, писал этот договор. В договоре есть положение о свободной торговле жителей Полоцка и Вильны в Риге.

В 1398 г. между Витовтом и Орденом был заключен союз и составлен сепаратный (отдельный от Ягайло) договор, по которому Витовт отдал Ордену Жемайтию. В договоре было установлено, что Орден обратиться за утверждением этой уступки к Ягайло, если Витовту это не будет неприятно. Договор был подтвержден при личной встрече Витовта с магистром на о. Салин 12 октября 1398 г. В том, что Витовт не нарушит договор, присягнули его ближайшие бояре.

Наиболее полно традиции ВКЛ и Полоцка при заключении договоров переплелись в полоцко-рижском договоре, который вяликий литовский князь Витовт заключил 2 июля 1406 г. в Копыси. В этом акте были положения, которые встречаются и в договорах Гедымина, и в договорах полоцких князей. По договору 1406 г. полочане могли свободно ездить в Ригу, а рижане в Полоцк, и вести оптовую торговлю. За свои преступления купцы отвечали по месту жительства. Полочан, которые провинились в Риге, везли на суд у Полоцк, а немецких купцов отправляли в Ригу. Как и в договоре князя Глеба, в акте Витовта подробно определялся порядок взвешивания соли, воска, серебра, “весцы” должны были целовать крест и отвести руки от весов. Как и в договорах 1229 и 1338 гг., в случае военных действий между Витовтом и магистром Тевтонского ордена в Ливонии купцы обеих сторон сохраняли свою жизнь и имущество, могли свободно едить с товаром по воде и земле.⁸

Межгосударственные унии - это договоры между двумя ранее независимыми государствами, которые в результате унии формально или фактически превращаются в одно государство. Первая межгосударственная уния ВКЛ и Польского королевства была заключена великим литовским князем Ягайло 14 августа 1385 г. В результате унии ВКЛ вливалось в Польское королевство. В 1401 г. Владиславом II Ягайлом и Витовтом была заключена Виленско-Радомская уния. В 1413 г. Владиславом II Ягайлом и Витовтом была заключена Городельская уния. Окончательная уния была заключена 1 июля 1569 г. при князе Жигимонте II Августем в Люблине.

Ленные грамоты. Полоцкое княжество и ВКЛ заключали и вассальные договоры, которые имели названия “присяжные листы”, “ленные грамоты” и др. Одну из первых ленных грамот в 1385 г. выдал магистру Ливонского Ордена полоцкий князь Андрей Ольгердович. В борьбе со своим сводным братом, вяликим литовским князем Ягайлой Андрей Полоцкий формально подчинялся магистру, который обязался поддержать его вспомогательными войсками в случае военных действий.⁹

“Присяжный лист”, который закрепил военный союз между ВКЛ и великим Смоленским княжеством, “исправил” 16 сентября 1386 г. в Вильно смоленский князь Юрий Святославович. Он был поставлен на княжество литовским князем Скиргайлой “из руки своей” после того, как погиб его отец, князь Святослав Иванович, союзник полоцкого князя Андрея Ольгердовича, в битве под Мстиславлем 29 апреля 1386 г. Смоленский князь вместе со своими боярами заключил договор с королем Владиславом II (Ягайлой), как ранее “докончал с братом его с великим князем Скиргайлой”. По договору смоленский князь должен был “ с Андреем Полоцким и с полочаны мира не держати и не ссылатися”. Пергаментную грамоту мог написать как писарь смоленского князя, так и писарь канцелярии ВКЛ. О последнем косвенно свидетельствует датирование источника от рождества Христа, а не от сотворения мира, как была принято в православной традиции русских княжеств. Юрий Святославович, его бояре и вассальные князья утвердили договору крестоцелованием и “своими печатями завесили”.¹⁰

Ленная грамота князя Скиргайле великому литовского князю и польскому королю Владиславу II Ягайле была выдана в 1387 г. В ней Скиргайло обещал во всем слушаться князя Ягайлу. В ответ на это Ягайло 24 июня 1387 г. выдал Скиргайле привилей на управление Трокским, Минским и Полоцким княжествами, в котором он обещал советоваться со Скиргайлой при решении дел ВКЛ в первую очередь. Фактически эти акты оформили межкняжеское соглашение между Скиргайлой и Ягайлом. 16 декабря 1388 г. подобную ленную грамоту выдал Ягайле и его жене Ядвиге брат и союзник Андрея Ольгердовича новгород-северский князь Дмитрий Ольгердович. В ней зафиксирован обычай привлекать свидетелей для заключения договора.

В виде омажа (вассальной присяги) Витовта было оформлено Островское соглашение (около г. Лиды) 1392 г. с Ягайлой, согласно которому князь Скиргайло становился киевским князем, а Витовт правил в ВКЛ.

Публично-правовые акты внутреннего управления. К публично-правовым актам внутреннего управления относятся привилеи (“листы”) великого князя церкви и частным лицам, великокняжеские фундуши церкви. Первый привилей частному лицу был выдан князем Ольгердом в 1337 г. на село и земли дворянину (служащему двора) Тункелю. В 1380-е гг. (до 1387 г.) полоцкий князь Андрей Ольгердович дал жалованную грамоту своим боярам Федору и Дмитрию Корсакам на земли около села Семенцова в Полоцкой земле. При составлении грамоты присутствовало три свидетеля, которые удостоверяли ее подлинность.

Многие из привилеев дошли до нас в составе более поздних документов или в виде актов-пересказов в книгах Литовской Метрики. Например, в книге записей 17 Литовской Метрики содержится акт-пересказ жалованной грамоты великого князя Жигимонта I от 31 марта 1534 г. о том, что полоцкие бояре положили лист великого князя Витовта, выданный в 1392-1430 гг., что прадед этих бояр Михалко держал волость Мородно Полоцкого повета.

Общеземские привилеи распространялись на территорию всего государства, касались преимущественно шляхты, писались на латинском языке. Первый общеземский привилей от 20 февраля 1387 г. был выдан Ягайло в Вильно и касался князей и бояр католического вероисповедания, предоставляя им экономические и социальные права. Он был направлен на распространение католической религии в Беларуси и Литве. Второй привилей, выданный 22 февраля, адресовался католическому духовенству, но затрагивал интересы всего народа и фактически дополнял предыдущий привилей 20 февраля. Главное его назначение заключалось в принудительном насаждении католической веры в Беларуси и наделении богатыми дарами и имениями католического духовенства и костёлов. Этот привилей обязывал всех жителей ВКЛ переходить в католическую веру со всякой другой веры (секты). Привилей 20 февраля 1387 г. начинался с инвокации: “Во имя бога, аминь” и формулы памяти: “На вечную память о деле”. Далее идут интитуляция: “Мы, Владислав, божьей милостью, король польский и великий князь Литовский и наследник Руси и др.” и инскрипция: “До ведома всех, кому потребно, желаем, чтобы дошло следующее”. В аренге отмечалось: “По причине своего религиозного чувства, совестно оцениваючи щирое и свободное стремление, которое наш литовский народ высказывает в принятии крещения в правую католическую веру, мы желаем как наилучше это самое стремление увеличить этим нашим памятником векавечных прав и вольностей, добродетелями и подарками в целях расширения той веры и для установления мощи католической религии...”. Далее идет продолжение инскрипции: “ ... всем вообще литовцам и каждому по отдельности, рыцарям или боярам, которые находятся под нашей властью, именно: яснейшему князю и пану Скиргайле, князю Литвы и подданным трокским и полоцким и другим, которые уже окрещены, или желают окреститься - мы даем и уступаем вольности и права, которые определены ниже, имеющие силу на вечные времена, а именно: ...”. В диспозиции писалось: “Каждый рыцарь или боярин, принявший католическую веру и его потомки, законные наследники, имеют и будут иметь полную и всякую возможность владеть, держать, использовать, продавать, отчуждать, менять, давать, дарить, по своей доброй воли и мысли, замки, волости, села и дома и все, чем владел-бы по отцовскому наследству, как владеют, пользуются и употребляют на основе одинаковых прав нобили в других землях нашего королевства Польского, чтобы не было разницы в правах, поскольку единство делает то, что они подданные одной короны.

Также желаем, чтобы в каждой каштелянии и повете или области был установлен и существовал один судья, который слушает дела тяжущихся, накладывает судовые взыскания, по обычаю и закону, согласно одной формы с другими судьями земель и поветов, имеющих первое место по судах в нашем королевстве Польском, и один юстициарий, который приводит в исполнение определенные по суду судебные решения.

Позволяем и даруем этим рыцаря полную и всестороннюю власть свободно выдавать замуж своих дочерей и внучек, и женщин, связанных с ними кровным родством, и вдов, сохраняя при этом католический обряд. Когда же случиться, что дочка, внучка, или родственница какого-нибудь рыцаря останется после смерти своего мужа вдовой, то она остается на добрах или владениях своего мужа да тех пор, пока останется на вдовьем ложе.

Когда же она пожелает выйти во второй раз замуж, то сама выдается мужу, которого выбрала, без наделения приданым, добра же и посессии остаются у детей, если они были, а если не было их, то тогда на наиболее близких первого ее мужа, по примеру как другие женщины-вдовы выходят замуж в других землях королевства нашего.

Названые рыцари не будут привлекаться к каким-нибудь нашим работам или наших потомков, за исключением постройки нового замка, когда призывается вся земля литовская, и также для выполнения работы по постройке или ремонту старого замка.

Согласно древнего обычая военный поход остается обязанностью, которая выполняется собственными силами и расходами. В том же случае, если придется преследовать врагов, неприятелей наших, которые бы убегали с нашей литовской земли, то для этого рода преследования, которое по народному называется погоня, обязываются отправляться не только рыцари, но и каждый мужчина, какого бы он не был сословия или положения, только бы он был способен носить военное оружие”.

Вслед за диспозицией идет санкция: “Всякий, кто, принявши святую католическую веру, позорно от нее отойдет, или кто будет отказываться принимать ее, не должен пользоваться никакими определенными правами”. Завершают привилей корроборация: “Для утверждения этой грамоты привешена наша печать”, датум: “Совершено в Вильно в самый день попелов в 1387 г.” и описываются свидетели, которые присутствовали при выдаче привилея: “Присутствовали знатные князья: Скиргайла - трокский, Витовт - гродненский, Корибут - новогрудский, Казимир или Коригайла - мстиславский, Александр или Вигунт - Керново Литовского, Кондрат Олесницкий, Иван и Земовит князья мазовецкие. Мужи: Бартош из Висенбурга - воевода познаньский, Кристин - каштелян сандомирский, Володка - чашник краковский, Николай каштелян висленский, маршал двора нашего, Спытка - подкоморий краковский, Клемент - каштелян радомский”.

Городельский привилей 2 октября 1413 г. был выдан Ягайлой и Витовтом на совместном польско-литовском сейме в Городле над Бугом с целью укрепления и расширения католицизма. По Городельскому привилею феодалы католического вероисповедания получали широкие экономические и политические права. Только феодалы-католики могли занимать наивысшие должности в государстве и заседать в панах-раде, что было дискриминационной мерой по отношению к православным феодалам. Широкие права по Городельскому привилею получала и католическая церковь. Фактически привилей был объединен с документом унии. Предусматривалось, что в случае смерти польского короля избрание нового должно проходить по согласию и с ведома Витовта, панов и шляхты ВКЛ. Интересно, что из текста этой статьи очевидно, чтовласть великого князя опиралась на его избрании и егополномочия рассматривались не как владельца всей земли и всего государства, а только как как высшей служебной персоны в государстве. В привилее очень пространная аренга: “Мы обязались раздавать чаши спасения с духовной покорностью тем, которыми управляем и которым доставляем обломки временных выгод. Заботясь о помощи в спасении их, мы обеспечиваем и необходимое для их тела, поскольку разрешает наша способность, наши временные выступления о выгодах их жизни. Ожидая дарования благословения и вечного спасения, мы чувствуем трудности жизни и, надеясь на вознаграждения усыновления, и сами не стремимся к какой-нибудь награде за нашу работу. Нам уже хватит осознаваться и представлять себе то, что, имея дело с людьми, мы заботимся о благополучии их тела и раздавали небесную пищу, что перед этим, кому мы строим в этом мире богатство преходящих вещей, мы демонстрировали жизнь вечной роскоши, чтобы они познали помощь нашей щедрости, и на примере нашего правления приняли наиболее короткий путь к будущей славе в будущей жизни”.

15 октября 1432 г. во время феодальной войны в ВКЛ великим литовским князем Ягайлой в Гродно был выдан следующий общеземский привилей, в котором православным феодалам предоставлялись равные с католиками экономические и социальные (но не политические) права, что должно было способствовать консолидации господствующего сословия в деле обороны государства и создать правовые предпосылки для объединения и выделения всего класса феодалов в привилегированное сословие шляхты, объединив его на классовой основе независимо от вероисповедания.

В общеземском привилее 6 мая 1434 г., изданном великим литовским князем Жигимонтом Кейстутовичем, подтверждались равные права феодалов-православных с феодалами-католиками. Всем феодалам гарантировалось право владения имениями и передача их по наследству или на других законных основаниях. Зависимые от феодалов люди освобождались от некоторых государственных повинностей. В привилее подтверждалось право православных феодалов пользоваться гербами и другими знаками шляхетства. По привилею великий литовский князь не должен был никого карать по тайному доносу или обвинению. Судебные дела должны были рассматриваться публично в суде в соответствии с законами ВКЛ. Гарантировал привилей личные свободы и неприкосновенность личности шляхтича.

2 мая 1447 г. выдал общеземский привилей великий литовский князь Казимир, согласно которому князь должен сохранять территориальную целостность государства. Привилей был выдан феодалам всего государства и “местичам” (горожанам). В привилее за феодалами признавалось право производить суд и росправу над феодально-зависимым населением и фактически лишало зависимых крестьян возможности искать защиты у государства. Поэтому этот привилей заложил основы юридического оформления феодальной зависимости крестьян. Привилей начинается с инвокации: “Во имя божье, аминь”. Далее идет интитуляция: “Про тож мы Казимир, с божьей милости выбраный король Польскій и великій князь Литовскій, и Рускій и Жемоитскій и иных земель”. Затем стоит инскрипция: “Того ж деля, наипервей предреченым прелатам, княжатом, рытерем, шляхтичом, бояром, местичом нареченных земель Великого княства Литовского и Русского, Жемоитского”. Далее идет аренга: “В. речи, которые бывають, от людской памяти поспол с часом отходят, а ни потом у памяти могут приведечы быти: олиж писмом маюць падтвержены быти”. Диспозиция состоит из 14 пунктов. По первому пункту шляхта ВКЛ получала равные экономические права со шляхтой Польского королевства. В статье 5 содержится конституционная норма о праве феодалов свободно выезжать за границу “для лепшего шчастья набытия, а любо учинков рытерских”, кроме неприятельских земель. В статье 11 ни великий князь, ни его наместники и другие служебные лица не должны были принимать на государственны или великокняжеские земли частновладельческих крестьян, что свидетельствовало о начале процесса ограничения перехода крестьян. В статьях 13 и 14 закреплялась территориальная целостность ВКЛ, его суверенные права и самостоятельность. Завершают акт корроборация: “А на свидетельству сего листа, печать наша есть привешана”, субсрипция: “А деялося и дано через руце велемощного Михаила Кезкгайловича Здавитовича великого князьства Литовского канцлера”, и датум: “в Вильни, в день святага Жигимонта, в лето б.н. 1457 г. Писан руками Мартиновыми з Лужка, он жо то имел с приказу”.

Вступление на великокняжеский престол в 1492 г. Александра Казимировича было ознаменовано выдачей нового привелея, состоящего из 33 статей. В нем подтверждалось неизменность всех ранее выданных грамот, которые оставались в силе на вечные времена. В привилее ограничивалась власть великого князя в пользу панов-рады. Современники называли его “генеральным привилеем”.

После вступления на престол Жигимонта I был издан привилей 7 декабря 1506 г. в Гродно. В нем были подтверждены все основные положения привилея 1492 г. Привилей начинается с инвокации: “Во имя святой и нераздельной троицы, аминь”. Далее идет интитуляция: “Жыгимонт, божьей милостью, великий князь литовский, жемоитский и господарь и наследник земель русских…”. Затем следует промульгация: “…подаем до ведома всем, кому надлежит, теперешним и будущим, о том … ”. Продолжался привилей наррацией: “…как обсуждали и с каким настроением щирости и каким согласием безупречным совести прелаты, светские князья, бароны, нобили, рыцари, вельможи, советники и другие подданные и жители земель нашего Великого княжества Литовского и, наконец, после смерти блаженной памяти наияснейшего князя и господаря Александра. … нас, как настоящего наследника и господаря, согласно желаниям и воли приняли, под правлением наистарейшего, избрали и возвели на трон … После этого те же прелаты, советники, насельники и подданные наши, бывшие при счастливом возвышении нашем просили нас, чтобы утвердить права, вольности и привилеи, которые даны и утверждены нашими предшественниками великими князьями Литвы. И мы согласились ратифицировать и одобрить ниже писанные артикулы, содержание которых следующее: …”. Диспозиция привилея состоит из 8 пунктов. В первом пункте отмечено: “Во-первых обещаем, что мы не уменьшим в чести прелатов, князей, панов-советников наших великого княжества Литвы, Жемойтии, Руси и других, баронов, нобилей литовских и русских в их должностях и дигнитациях, но будем двигать их вперед и возвышать при наименьшем удобном случае, согласно заслуг”. Затем следуют корроборация: “В свидетельство вышеозначенного повешена к этому наша печатка”, датум: “Совершено и дано в Городне в понедельник, накануне зачатья блаженной девы Марии, 1506 г.”. Присутсвовали “почестный отец и вельможный, благородные нобили. Писана рукой почтительного Николая Жукова, препозита Серадского и каноника Виленского, нашего секретаря, который от нас присутствовал на сейме”. Изданием привилея 1506 г. завершилась в ВКЛ эпоха привилеев.

Следующие привилеи 1529, 1547 и 1551 гг. были подтвердительными, т.е. в основном подтверждали законность более ранних привилеев и повторяли их. Прывилей 7 июня 1563 г. объявлял о политическом уравнении в правах православных феодалов с феодалами-католиками.

Много новых положений вносил Бельский привилей 1564 г. В нем объявлялось об отделении некоторых судебных органов от администрации, выборность сословных судов, равенство шляхты перед судом и законом. Все эти положения были взяты из проекта нового Статута, который вступил в силу в 1566 г.

Подобный характер имел и привилей 30 декабря 1565 г., который определял порядок созыва поветовых сеймиков. В привилее 1 июля 1568 г. еще раз объявлялось об уравнении в правах православных с католиками.

Каждый из привилеев начинается с инвокации, которая со временем меняет свою форму. Например, привилей 1387 г. имеет инвокацию: “Во имя божье, аминь”, а привилей 1506 г. - “Во имя святой и нераздельной тройцы, аминь”. Во всех привилеях содержатся интитуляция, диспозиция, корроборация, датум, субскрипция. В привилее 1387г. присутствует санкция и акт памяти, а в прывилее 1506 г. - промульгация и наррация.

На основании рассмотрения общеземских привилеев можно сделать вывод, что они являлись основными законами государства, в которых были закреплены основные положения государственного и других отраслей права. Привилеи выдавались от имени великого князя Литовского и польского короля и предназначались только одному сословию - шляхте (а привилей 1447 г. и “местичам”), распространялись на территории всего государства. Первые два привилея были даны шляхте католического вероисповедания. После Люблинской унии 1569 г. общеземские привилеи не издавались.

Междукняжеские грамоты. 28 апреля 1387 г. был выдан польским королем Владислав II (Ягайло) привилей князю Скиргайло (Ивану), в котором закреплялись права князя Скиргайлы по управлению ВКЛ после вступления Ягайлы на польский престол. Ягайла обещал Скиргайле “крепко блюсти его княженья и державы”. Тем самым юридически закреплялось наделение Скиргайлы великокняжескими полномочиями и сохранялась государственная независимость ВКЛ.

В 1392 г. между Владиславом II (Ягайло) и князем Витовтом было заключено Островское соглашение. По этому соглашению князь Скиргайло снимался с ВКЛ и переводился на Киевское княжество, а полномочия великого князя передавались брестскому и гродненскому князю Витовту. Тем самым закреплялись отношения Польского королевства с ВКЛ.

Областные привилеи были даны пограничным землям ВКЛ, многие из которых долгое время были независимыми княжествами (Полоцкое, Витебское, Смоленское).

Волостные привилеи важны для изучения жизни крестьян Беларуси, их повинностей перед государством и местной администрацией. Господарские листы, статуты, выроки выдавались волостям чаще всего в результате жалоб населения на нарушение “давнины” и злоупотребления местной администрации. В одних из волостных привилеев подробно определяли размеры многих повинностей населения (денежные подати, подати продуктами рабочие повинности, охота, промыслы, разные работы). Другие привилеи затрагивали одну или несколько повинностей. В волостные привилеи вписывались как древние подати и повинности, которые несло население на протяжении нескольких веков (полюдье, дякло, куница, серебщина, заезд, стации и др.), так и новые подати. Волостные привилеи действовали на различной по размеру территории. Например, привилей 2 октября 1511 г. распространялся на территорию трех волостей, другие действовали только в одной волости. Действие волостных привилеев не ограничивалась каким-либо сроком. Чаще всего привилеи выдавались “до ласки нашое господарское”, т. е. до нового постановления великого князя. В тех случаях, когда такого указания не было, считалось, что привилеи должны действовать вечно. Они изменялись новыми актами или просто игнорировалась местными служебными лицами, в связи с чем великий князь выдавал повторные привилеи. Привилеи были в основном направлены на юридическое закрепление повинностей и некоторых прав населения. В волостных привилеях сохранились многочисленные отголоски более древних правовых обычаев (куница, полюдье и др. дани). Интересно, что полюдье в XVI в. во всех волостях взималось деньгами, а не натурой, как это было в Х в. В волостных привилеях в наибольшей степени зафиксировано местное обычное право. 2 октября 1511 г. Жигимонт I дал привилей поднепровским и задвинским волостям. Привилей начинался с интитуляции: ”Жикгимонт Божьей ласкою король Польский и Великий князь Литовский....”. Затем идет наррация: “Чиним знаменито сим нашим листом, што перво сего многокроть жалобы приходзили к нам з волостей наших Поднепрьских и Задвинских, с Кричова, с Пропойска, с Чечерска, с Горволя, с Речицы, с Брагина, с Мозыря, с Бчича, с Бобруйска, с Свислочи, с Любошан, с Усвята,с Озерищ, i тыми разы били нам чолом вси тых волостей наших данники, иж им тяжкость великая ся деет...”. После этого следует диспозиция: ”Мы с паны-радами нашыми помысливши о том и бачучи их слушную прозьбу, которая ж есть з нашими пожитками, тым есьмо их пожаловали ; от тых часов вжо писари наши немають к ним недополков дани нашое господарское възжати и тую дань правити , а ни слуги их; мають они сами на тые вышейписаные роки дань нашу грошовую и медовую, и бобровую и куничную до скарбу и до ключа нашого относити...”. Завершает привилей датум: ”Сталося и дано на великом сойме Берестейском, Лета Божьего 1511 месяца октября 2 дня, индикта 15”.

8 января 1526 г. был дан “лист” Жигимонтом I Старым к кричевскому державце князю В.С. Жилинскому о жалобах жителей Кричева и волости на незаконные поборы и гвалты. Начинается привилей с интитуляции: ”Жикгимонт з Божьей ласки король Польский...”. После ее идет инскрипция: ”державцы кричевскому кн. Василью Семеновичу Жилинскому”. Далее следует наррация: ”Вжо неоднокроть жалуюць нам мещане кричовкии вси людзи волости Кричевское о том, што дей им от тебе и от врядников твоих крывды, и тяжкости, и драпежства великие ся деють, и похвалки дей на них чиниш, хотячы их имати и карати ; теж, што есьмо велели им половицу стацеи с первое уставы нашое тобе давати, и ты деи на них тую стацею сполна берешь, не по тому, как есьмо тобе тыми разы росказали половицу стацеи на них брати...”. После изложения сущности жалобы приводится диспозиция: ”А про то и тыми разы приказуем тобе, абы еси через то крывд, и тяжкостей, и драпежства, и похвалки людям нашим не делал и стацеи сполна на них не брал, а брал бы еси в них стацею по тому, как есьмо в первом листе нашом выписали. А то тым обычаем: иж они мають теперь наместником Кричевским в кождый год за страву давати по 15 коп грошей узких, а по 5 яловиц, и за яловицу по полукопью грошей узких...”. Далее идет печень повинностей, которые крестьяне обязаны платить В.С. Жилинскому. Далее идет санкция: ”А што будешь навзвыш стацеи в них черес росказанье нашо и кривд ,и драпежства хотел подданым нашим делати, ино, как дасть Бог ,будем в паньстве нашом Великом князьтве Литовском, мы в тот час сами тых подданых наших хочем с тобою смотрети; и справа естли в том винен зостанеш, ведай певно, иж не только собе держанья збудешь, але хотя будешь одишь один грош не слушно взял,и мы кажем на тобе совито одправити и им отдати: тогда вжо никого не будешь виноватити, кроме сам на себе и на свои не бачности”. В конце следует датум: ”Писон у Варшаве под леты Божьего нароженье 1526 месяца генваря 8, индикт 15”.

28 июня 1530 г. Жигимонт I Старый выдал привилей, адресованный державце Марковской волости Я.М. Радзивиловичу, о действиях по жалобе свободных от тягла крестьян. Начинается привилей с интитуляции: ”Жикгимонт...”. Далее идет инскрипция: ”Подчашому нашому, дзержавцы василишскому и марковскому пану Яну Миколаевичу Радзивиловича”. Вслед за нее идет наррация: ”Приходзили к нам людзи наши путныя Марковское воласти Корейковичи на имя Мартин Матвеевич, Сидор Львович, Жук Лезневич, Левон Денисович, Занко Дедович з братьею своею, жалуючы о том, што ж дей врядники твои Марковские кривды им дзелают. Кажут им с кождого дыму на службу тяглую до двора нашего ходити и подачки з волостью давати, и за то де их зграбити”. Потом следует диспозиция: ”Про то абы твоя милость не казал через то новин тым подданым нашим уводзици. Нехай бы они тыя дни врочистые заробливали пятьма службами подле давного обычая, а над тую уставу нашу иншым службам их прынужати и подачок с их брати бы еси не велел. И которых будуть грабяжи за тым стали, то бы яси казал зася им повод давати, конечно, абы они больши того о том к нам с жалобою не приходили”. В конце шел датум: ”Писан у Кракове под лето Божьего Нароженья 1530 месяца июня 28 день, индикт 3”.

Привилеи на магдебургское право. После Кревской унии 1385 г. на территорию ВКЛ и Беларуси пришло из Польши магдебургское право для городов. Кракову привилей на магдебургское право был выдан в 1263 г., Львову - после захвата Галицкой земли поляками в 1363 г. Казимиром III. Первым городом ВКЛ получившим привилей на магдебурское право была столица -Вильно в 1387 г. Затем привилеи на магдебургское право получили западные города Беларуси - Брест в 1390 г. и Гродно в 1391 г. Слуцк получил подобный привилей в 1441 г., Полоцк - в 1498 г., Минск - в 1499 г., Могилев - привилей на малое магдебургское право в 1561 г., на большое - в 1577 г., Витебск - в 1597 г. (лишили в 1623 г. по причине убийства И.Кунцевича, вновь дали в 1634 г.). Согласно привилеям на магдебургское право города получали органы местного самоуправления - городскую раду и лаву (и соответственно, бурмистров, радцев, лавников), свой герб и печать. В привилеях закреплялись местные права. Рада должна была руководить городом и судить, лава - только судить горожан.

Привилеи этно-социальным группам выдавались в ВКЛ евреям и татарам. Евреи в ВКЛ активно расселялись с конца XIV - XV вв. в связи с их религиозным преследованием в странах Западной Европы. Первый привилей евреям в 1388 г. выдал князь Витовт. Существует проблема: или это был один акт или он состоял из нескольких актов, выданных разным еврейским общинам (Трок, Бреста, Гродно). Оригинал акта, написанный на латинском языке, до нас не дошел. Известны 8 списков привилея: на латинском языке - список Коронной Метрики (вписан в 11 книгу около 1470 г.), Лаврентьевский список (в Лаврентьевском кодексе 1531 г.), Пулавский список (в Пулавском кодексе 1541 г.); на старобелорусском языке - список Замойских (в кодексе Замойских 1529 - 1530 гг.), Дзялынский список (в кодексе Дзялынских 1563 - 1565 гг.), Брестский список (в книге Брестского суда 1671 г.); на польском языке - Ольшевский список (в Ольшевском кодексе 1550 г.), список Балинского 30 - 40-х гг. XVI в. (напечатан в сборнике документов, изданном М. Балинским в XIX в.) Со временем нормы привилея стали игнорироваться и по просьбе евреев ВКЛ в 1514 г. Жигимонт I выдал подтвердительный привилей.

Привилей 1507 г. (по наиболее древним спискам на старобелорусском языке Замойском и Дзялынском, имеющих позднейшие вставки) начинается с инвокации: “Во ймя Божье станься”. Затем идет аренга: “ижбы блудных речей запамяталых, которые ся деють под часомъ и иного бы ростыргу, мудрый розум нашол, абы потверженьем листов было бы приведено, светков достойных сведецъствомъ было бы вмоцнено ку вечности”. Далее следует интитуляция: “Мы, Жикгимонт, Божью Милостью король польский, великий князь Литовский, Руский, и княжа Пруское, Жомойтский, и иных пан и дедич” и промульгация: “знаменуемо тыми то листы, которым всим слушным, нинешним и потом будучим тых листов знаменитость маючи”. Далее идет наррация, в которой евреи ВКЛ просят великого князя Жигимонта подтвердить их права, данные князем Витовтом (Александром).

Далее идет текст привилея Витовта, который начинается с инвокации: “Во ймя Божье станься”. Затем идет интитуляция: “Мы, Александр, Божью Милостью великий князь Литовский, Руский, и княжа Пруское, Жомойтский, и иных пан и дедич” и промульгация - “знаменуемо тыми то листы, которым всим слушным, нинешним и потом будучим тых листов знаменитость маючи”. После идет объемная диспозиция из 34 пунктов, которая определяет правила разбора споров между евреями и христианами, между евреями и евреями, дает евреям некоторые льготы. Согласно привилея еврейское население в спорах между собой должно было судиться в своем кагале. В общие суды передавались те дела, в которых одна из сторон не была еврейской. В общих судах евреи владели такими же правами, как и шляхта ВКЛ. Евреи освобождались от военной повинности и не должны были выставлять коней на войну. Им также предоставлялись мытные льготы. Далее в привилее шла корроборация. После шел датум: ”Стало ся естъ и дано в Луцку в октаву святога Ивана Крестителя, под леты Божьего нароженья тисяча триста летъ осмъдесят и осмъ летъ”. Затем идет субскрипция - перечисление свидетелей.

Далее в акте шла позднейшая вставка, которая состояла из промульгации (о том, что привилей подтверждается), корроборации, датума: “Стало ся естъ и дано в Мельнику перед Водохрищами лета нароженья Христова полторы тисячи и сем” и субскрибции.

Жалаваная пацвярджальная грамата лiтоўским яўрэям ад 21 сакавiка 1514 года.

Пачынаецца грамата з iнтытуляцыi- “Мы, Жыкгимонтъ, Божьею милостью король Польский, великiй князь Литовский, Руский, княжа Пруское, Жомоитский и иныхъ”.

Затым iдзе прамульгацыя- “знаменито чинимъ тымъ-то листом нашимъ”.

Пасля гэтага iдзе даволi вялiкая нарацыя, у якой iдзе гаворка пра тое, што да Жыгiмонта звярнулiся троцкiя, гарадзенскiя, берасцейскiя, луцкiя, уладзiмiрскiя, пiнскiя i кобрынскiя яўрэi i заявiлi, што яго брат i папярэднiк Аляксандр “перво сего казалъ былъ имъ выправити ко службе земской тысячу коней”, што парушала нормы, дадзеныя ў прывiлеi Вiтаўта 1388 года. Зыходзячы з гэтага, яўрэi адказалi Аляксандру, што яшчэ з часоў Витаўта яны “На войну не хоживали, а ни посылывали; и просили его милость, абы имъ тое новины не вводилъ и держалъ бы ихъ по старине”. Аляксандр не толькi захаваў ранейшыя яўрэйскiя прывiлеi, але i даў некаторыя новыя, “и то его милость привилеемъ своимъ потвердилъ имъ на вечность”. Ў канцы яўрэi, прадставiўшы Жыгiмонтў прывiлей Аляксандра, прасiлi яго, каб ён “абыхмо также на то далъ имъ листъ и подтвердилъ то на вечность”.

Пасля гэтай вялiкай нарацыi iдзе яшчэ адна прамульгацыя- “Ино мы, вглянувши въ привилей брата нашого Александра короля его милости, зъ ласки нашое, при томъ есмо ихъ зоставили, и на то дали есмо имъ сесь нашъ листъ”.

Наступны элемент-дыспазiцыя, дзе пацвярджаюцца i пералiчваюцца ўсе ранейшыя правы яўрэяў- “А въ законе ихъ и въ правех ихъ во всихъ не маемъ ихъ ни въ чом рушати, и маемъ их заховати по старине, и потвержаемъ то имъ симъ нашимъ листомъ на вечность”.

Наступны элемент дакумента - карабарацыя- “А на твердость того, и печать нашу казали есмо привесити къ сему нашому листу”.

Завяршаецца грамата датумам - “Данъ у Вилне, въ лето 7022, месяца Марта 21 дня, индикта 2”. Як бачна, год выдання граматы пададзены ад стварэння свету, што ў цэлым для вялiкакняскай канцылярыi таго часу было нехарактэрна, у асноўным там прымяняўся адлiк гадоў ад Нараджэння Хрыстова. Летазлiчэннем ад стварэння свету тады шырока карысталася праваслаўная царква, што дазваляе зрабiць дапушчэнне, што вялiкакняжацкi пiсар прыналежаў да гэтай канфесii.

Другая этнасацыяльная група на тэрыторыi Вялiкага княства Лiтоўскага- татары. Яны з'явiлiся на гэтай тэрыторыi ў 14 стагоддзi. Асаблiва вялiкая iх колькасць перасялiлася сюды пры князi Вiтаўце. Татары служылi ў войску Вялiкага княства Лiтоўскага, а таксама займалiся рамяством, гандлем, фурманскiм “iзвозам”, агароднiцтвам. Яны ўтваралi лёгкую коннiцу войска Вялiкага княства Лiтоўскага, а таксама праз iх вялiкiя князi лiтоўскiя мелi зносiны з Залатой Ардой, а пасля з Крымскiм ханствам. Улiчваючы гэтыя фактары, вялiкiя князi лiтоўскiя ўсяляк старалiся задавольваць iнтарэсы татарскага насельнiцтва. З гэтым звязанае i выданне прывiлея татарам ў 1568 г.,у якiм iм прадастаўлялiся правы, роўныя з лiтоўскай шляхтай.

Привилеи и жалованные грамоты частным лицам. Жалованные грамоты на землях Беларуси начали выдаваться в 1350-е - 1380-е гг. полоцким князем Андреем Ольгердовичем, который был полоцким князем в 1350 - 1377 и 1381 - 1387 гг. В это время он выдал грамоту приделу Софийского собора в Полоцке - Троицкой церкви на приток р. Дриссы - р. Званицу, которая находится в Северо-западной части Полоцкой земли, и бобровые гоны. Она вписана полууставом XIV в. в харатейное евангелие XII в., хранящееся в Публичной библиотеке имени М.Е. Салтыкова-Щедрина. В грамоте есть интитуляция: “А се яз великий князь Андрей Полоцкий”, инскрипция: “святой Троици”, санкция: “А по моем животе, которыи князь иметь отнимати судить ему свята Троица да будет проклят”. Грамота составлена в церковной канцелярии и дает право на пользование рекой. Интересно, что титул “великий” Андрей Ольгердович применял в 1377 - 1378 гг. в борьбе с Ягайлом, которая закончилась бегством Андрея Полоцкого в Псков. В 1381 - 1387 гг. Андрей Полоцкий выдал жалованную грамоту на земли у с. Семенцова в северо-западной части Полоцкой земли “старшему из бояр” Федору и его брату Дмитрию Корсакам. Пожалование удостоверялось тремя свидетелями: Гирденем Лобецким, Василием Друцким и Братошей (родоначальником рода Зеновичей). Грамота имеет определенные особенности: описание “рубежей” пожалования Корсаков, что нехарактерго для жалованных грамот XIV в. Это видимо вызвано пожалованием больших, хорошо освоенных земель. В грамоте есть уникальное запрещение: “через тот рубеж” княжеским людям нельзя ходить ни с собакою для охоты, ни с пешнею (железным ломомс трубкою, в которую вставлялась рукоять, употреблявшийся для колки льда при зимней ловле для изготовления неводных прорубей, или долота на длинном черенке, использовавшегося для долбления ульев, т.е. запрет для княжеских бортников). К грамоте была привешена вислая печать Андрея Ольгердовича, которая не сохранилась. С акта в XVIII в. была сделана копия на латинице, где грамота названа привилеем. Грамота составлена в княжеской канцелярии. В ней есть светская санкция, в которой предусмотрен штраф за нарушение границ в три гривны (вероятно, золота).

От более позднего времени сохранилась подложная жалованная грамота князя Анофрия Иванскому Иоанно-Предтеченскому монастырю, которая сохранилась на последнем листе Евангельских чтений XIV в., находящихся в Публичной библиотеке имени М.Е. Салтыкова-Щедрина. Эта жалованная грамота была вписана после написания рукописи. Она отличается по киноварному заголовку. Заметно, что писарь жалованной грамоты вынужден был обходить дырки в пергаменте, образовавшиеся после потери последнего листа. Имени князя Онуфрия не знают источники, хотя его правление пытались датировать до 1350 г., и в 1377 - 1381 гг. В интитуляции “Се яз князь великий Анофрей” нет упоминания, что он полоцкий. В грамоте содержится формула “судить и рядить” старцев и мужей, которая встречается в Северо-Восточной Руси в 1430-е гг. Интересно, что в жалованной грамоте мстиславского князя Юрия Семеновича Онуфриевскому монастырю 1448 г. встречается формула “судить ему (игумену) и рядить тые люди самому”. Термин “владыка”, употреблявшийся в грамоте Анофрея, проникает в полоцкие грамоты только в 1440-е гг. (например, в грамоты полоцкого епископа (владыки) Семиона в 1440 - 1447 гг.). По всем признакам грамота подложная и А.Л. Хорошкевич относит ее к концу XV - XVI вв.

Близки к жалованным грамотам данные грамоты, по которым имущество передавалось церкви или монастырю. Сохранилась запись о даче Андрея Данильевича (видимо полоцкого боярина) села “своей отчины и дедины” на р. Просмужнице в 1,5 км от Полоцка церкви святой Троицы. Грамота датируется 80-ми - 90-ми гг. XIV в. Написана уставом XIV в. Сохранилась в тех же Евангельских чтениях, что и духовная Ивана Никоновича Дементьева, которые находятся в Публичной библиотеке имени М.Е. Салтыкова-Щедрина. В грамоте есть интитуляция “Се аз Андрей Данильевич”. Есть условия передачи “сельца”, если Андрея Данильевича не будет в Полоцке, объясняется причина дачи - отцу и матери на память и своему племени и себе. Есть санкция: если вступится князь или вельможа в это сельцо, то его должна судить святая Троица и на Страшном Суде он будет проклят. Санкция очень похожа на санкцию в духовной Ивана Никоновича Дементьева. Возможно писались в одной канцелярии.

К данным грамотам примыкают вкладные грамоты. В харатейном Евангелии XIV в., написанного полууставом, сохранилась вкладная грамота княгини Юлиании второй жены великого литовского князя Ольгерда. Грамота датируется 1377 г. и позже, т.к. Юлиания показана как вдова князя Ольгерда. Грамота дана церкви Пречистой Успения (Успенской церкви) в Озерищах на Витебщине. Церкви передавалась дань темъянщина - в год по полкопы грошей. В грамоте есть интитуляция: Се я княгиня Ольгирдовая Юлиания”, жалованная формула: “уставила есми брати”, санкция: кто это будет закладывать или отдалять от церкви божьей то мстит ему бог и матерь божья”, аппрекацио: “Аминь”.

Среди частно-правовых актов появились в XIV в. и духовные грамоты у православных (тестаменты у католиков), т.е. завещания. Записывались духовные на страницах Евангелий, если духовная являлась вкладной грамотой в церковь или монастырь. Сохранилась духовная грамота Ивана Никоновича Дементьева, по которой церкви св. Троици передавались земельные угодья на р. Полоте, огород и полгумна в старом городе Полоцке. Она записана в пергаментное Евангелие XII в. уставом XIV в.

Привилеи делятся на льготные, дарственные и охранные. В данной работе рассмотрим привилеи, согласно с которыми великий князь жалует те или иные права: на земельные владения, на освобождение от выплаты налогов, на основание цеховых организаций и т.д. Привилеи и жалованные грамоты выдавались физическим лицам, когда за ними закреплялась какая-нибудь недвижимая собственность. Хозяйственная грамота является подтверждением прав на земельное владение. Считая, что территория Великого княжества Литовского является их собственностью, великие князья литовские практиковали выдачу привилеев на права владения землей. Эти грамоты носили договорный характер. Великий князь даровал земли, но шляхта должна была нести воинскую службу, другие повинности перед государством. Великие князья литовские также выдавали и подтвердительные жалованные грамоты. Часто это вызывалось судовым спором. В этом случае подтвердительные грамоты содержали ссылку на то, что составлялись на основании представленных документов. Право выдачи подтвердительных жалованных грамот, вероятно, имела и княгиня, жена великого князя литовского. Так, сохранилась грамота королевы и княгини Елены Ивановны боярам Ильиничам на освобождение их от городских и волочных повинностей и выплат, кроме военной (“панцырной”) службы. В акте есть указание, что Ильиничи положили “лист небощика великага караля Казимера…”. Эта грамота дает возможность проследить положение такой социальной категории как “панцырные бояре” (военные слуги). К жалованным грамотам можно отнести материалы, возникшие в сфере внутренних социально-политических отношений в Великом княжестве Литовском. В связи с потерей Полоцком самостоятельности, материалы времени независимости крайне редки. Это несколько жалованных грамот последних полоцких князей духовным и светским и духовные полочан церквям и монастырям. Они представляют собой случайную выборку, имеющую иллюстративное значение.

Все грамоты XIV в. обнаруживают большое сходство с русскими грамотами. В них, как правило, отсутствует инвокацио, салютацио, публикацио, наррацио и датум.

В пожалованиях XIV в. речь идет только о земле, без указания названия селений или жителей, что несомненно свидетельствует о слабом внутреннем освоении.

Материалы XV в. более разнообразны. Это купчие и жалованные грамоты частных лиц, жалованные великих князей литовских боярам и мещанам, наместникам и воеводам, духовным феодалам и т.д.

Адресатами-получателями великокняжеских жалованных грамот в отличие от Руси в литовское время никогда или почти никогда (за исключением самого конца XV в.) не были церковные или духовные феодалы. Литовская великокняжеская власть была весьма далека от поддержки православной церкви на всей территории Литовского княжества.

Грамоты, написанные от имени великого князя литовского, сохранившиеся по преимуществу в составе Литовской метрики, рисуют социально-экономическую жизнь Полоцка сквозь призму великокняжеской канцелярии.

Формуляр жалованных грамот до 80-х гг. XV в. изучать очень трудно. Они дошли в виде упоминаний в подтвердительных, пересказов или включенных актов (грамоты Витовта), кратких записей в книге данин (40-50-е гг.- начало княжения Казимира), в реестрах дач (70-80-е гг.) или в виде почти полных копий (с 80-х гг. XV в.), где опускался лишь титул великого князя.

Исчезновение грамот первой половины XV в. связано с отсутствием великокняжеского архива, с одной стороны , и гибелью тех лиц , которые получали эти пожалования, с другой.

Грамоты Витовта, данные не полочанам, кажутся слепком с латинского языка, на котором писались польские акты XIV в. Наследники Витовта несколько растеряли традиции латинских грамот конца XIV-XV в. Акты 30-40-х гг. XV в., в основном кириллические, не имеют ни инвокацио, ни салютацио, ни публикацио, приближаясь к формуляру русских грамот предшествующего времени.

Краткие записи в книге данин Казимира содержат имя получателя, состав пожалования, иногда его условия (“до воли”) и имя жалователя (“сам”, то есть великий князь, Сапега, Кушлейко и т.д.), поэтому формуляр грамот середины XV в. поддается изучению с трудом. Отчасти его можно восстановить путем сравнения кратких записей в книге данин с подтвердительными конца XV в.

Подтвердительная грамота точнее указывает род земельных угодий и условия службы. Это, возможно, содержится и в жалованной грамоте. Еще короче сведения в реестрах дач 80-х гг. XV в.: имя получателя, размер пожалования, как правило, мелкого или деньгами или натурой в масштабах всего ВКЛ дают картину финансовой политики великих князей.

Наиболее редкими являются жалованные грамоты на держание волостей. Ни одной такой грамоты не сохранилось в полном виде. Причина не в слабой распространенности этого явления, а его отмирание к середине XV в., когда начали составляться книги-копии Литовской метрики. Кроме того, погодное держание волостей не создавало прочной связи держателя с землей, и эти жалованные впоследствии оказались ненужными. 5 января 1449 г. была выдана жалованная грамота великого литовского князя и польского короля Казимира полоцким мещанам Ивану Булавину и Семену Кожчичу па с. Погост. Грамота дошла до нас в копии XVI в. в книге Литовской Метрики, которая представляет собой краткий пересказ содержания оригинальной грамоты. Начинается грамота с диспозиции: “У Полацку. На село Погость с трима чоловеки и з их землями”. Далее идет инскрипция: ”Ивану Булавину а Сеньку Кошчичу”. Далее дается вторая часть диспозиции: ”до воли”. Далее следует датум: “Генваря 5, инъдикт 2”. Завершается грамота субскрипцией: “Самъ великии князь. Сопега”.

20 марта 1508 г. была дана жалованная данная подтвердительная грамота (привилей) великого литовского князя и польского короля Жигимонта I князю Федору Ивановичу Глинскому на людей Овдеевичей и Тулубеевцев в Полоцком повете и Омбросовичей в Витебском повете и с их землями. Эта грамота представляет собой подтвердительный привилей, в котором упоминается более ранний акт. В инскрипции привилея отмечается: “князю Федору Ивановичу Глинскому на люди в Полоцком повете …, а в Витебском повете… на вечность”. Далее идет интитуляция: “Жигимонт, божью милостью”. Затем следуют инвокация: “Во имя божье аминь” и промульгация: “чыним знаменито сим нашим листом, хто на него посмотрыть або чтучы его вслышать, нынешним и потом будучым, кому будеть потреб того ведати”. Наррация состоит из двух частей. В первой части приводится более ранний привилей данный отцу князя Ф.И. Глинского: “Бил нам дворянин наш и выказывал перед нами листы данины брата нашого щастное памети Александра,короля и великого князя его милости”. Во второй описываются конкретные события, предшествовавшие заключению акта: “И бил нам челом, абыхъмо ему тую данину брата нашего его милости подтвердили сим нашым привилеем на вечность”. Диспозицию условно можно разделить на три части: 1) о пожаловании земли за верную службу: “ино мы, выслухавши тых листов его милости, з ласки нашое”; 2) перечисление земельных угодий: “и з землями пашнями и бортнями и сеножатми”; 3) условие распоряжения пожалованием: “волен он…то продати, отдати, рзъшырыти”. Завершается акт корроборацией: “А на твердость того и печать нашу привесити”, датумом: “Писан в Цетрыкове лета божьего тисящи пятьсот осного месяца марта 20 день индикт 12” и субскрипцией: “при том были: маршалок и секретарь наместник витебский и браславский пан Иван Сапега…”.