ГЛАВА 2. ВООРУЖЕННЫЕ СИЛЫ СПАРТЫ: КОМЛЕКТОВАНИЕ, СОСТАВ, КОМАНДОВАНИЕ

ВВЕДЕНИЕ

В этой главе мы рассмотрим эфебию, её особенности, отличия от афинской эфебии. Будет дан исторический контекст развития эфебии в исследуемый период, то есть её эволюция и факторы, повлиявшие на её изменение.

1.1 Спартанская эфебия: система обучения воинов

Из всех греческих государств, развитие которых шло примерно по одному и тому же пути, следует выделить единственное, которое отклонилось от этой общей схемы. Таким государством была Спарта, ее страшилась вся Греция. Считалось, что один спартанец стоит нескольких воинов из любого другого полиса, и ни один другой полис не осмеливался противостоять спартанцам на полях сражений, разве что вынужденно.

Государство в Спарте регулировало все. Спартанцы были воинами и, по закону, не могли заниматься ничем другим. Земля в Спарте была поделена между хозяйствами, в которых работали илоты. Хозяйства принадлежали государству, и каждый спартанец получал все необходимое с одного из них. Такая система позволяла спартанцам посвящать все свое время воинскому искусству. Спартанское общество было чрезвычайно замкнутым и самодостаточным. Причина этого заключалась в том, что спартанцы изначально являлись воинами, победившими и обратившими в рабство илотов, число которых значительно превосходило их собственное. Для того чтобы сохранить свое положение, всем спартанцам приходилось всю жизнь оставаться воинами, способными при необходимости усмирить илотов.

В Спарте была создана особая государственная организация для подготовки свободнорожденных юношей к военной и гражданской службе - эфебия (от греч. ephebos - юноша), после окончания которой, они становились полноправными гражданами. Если в Афинах в эфебии обучались юноши 18-20 лет, то в Спарте эфебия пронизывала практически всю жизнь спартанского подростка. Первая из трех стадий agoge: paides (7-17лет), paidiskoi (18-19лет), и hebontes (20-29 лет) Xen. Lac. Pol. II 10-15; Xen. Lac. Pol. III 1,2; Xen. Lac. Pol. IV 1, 3..

Система спартанского воспитания имела целью выработать из каждого спартанца воина. Главное внимание спартанцы обращали на развитие физической силы, выносливости и смелости. Физическая сила, бесстрашие и ловкость в Спарте ценились очень высоко. Меньше внимания уделялось выработке культурных навыков, хотя каждый спартанец должен был уметь читать и писать.

Воины должны были безоговорочно повиноваться старшим начальникам. Приказы старших должны были обязательно исполняться. Элементы воинской дисциплины будущему воину прививались со школьной скамьи. Спартанец готов был скорее погибнуть, чем уйти с боевого поста. Такой дисциплины не было у армий восточных деспотий. Большую роль в укреплении воинской дисциплины у спартанцев играло общественное мнение, однако применялись и телесные наказания. В своих песнях спартанцы прославляли храбрых воинов и порицали трусов.

По свидетельству Плутарха, отец был не в праве сам распорядиться воспитанием ребенка - он относил новорожденного на место, называемое «лесхой», где сидели старейшие сородичи по филе. Они осматривали ребенка и, если находили его крепким и ладно сложенным, приказывали воспитывать, тут же назначив ему один из девяти тысяч наделов. Если же ребенок был тщедушным и безобразным, его отправляли к Апофетам (так назывался обрыв на Таигете), считая, что его жизнь не нужна ни ему самому, ни государству, раз ему с самого начала отказано в здоровье и силе. По той же причине женщины обмывали новорожденных не водой, а вином, испытывая их качества: говорят, что больные падучей и, вообще хворые, от несмешанного вина погибают, а здоровые закаляются и становятся еще крепче. Кормилицы были заботливые и умелые, детей не пеленали, чтобы дать свободу членам тела, растили их неприхотливыми и не разборчивыми в еде, не боящимся темноты или одиночества, не знающими, что такое своеволие и плач. Поэтому иной раз даже чужестранцы покупали кормилиц родом из Лаконии. Спартанских детей Ликург запретил отдавать на попечение купленным за деньги или нанятым за плату воспитателям, да и отец не мог воспитывать сына, как ему заблагорассудится. Plut. P. L. Lyc. XVI.

Едва мальчики достигали семилетнего возраста, Ликург отбирал их у родителей и разбивал по отрядам, чтобы они вместе жили и ели, приучаясь играть и трудиться друг возле друга. Во главе отряда он ставил того, кто превосходил прочих сообразительностью и был храбрее всех в драках. Остальные равнялись на него, исполняли его приказы и молча терпели наказания, так что главным следствием такого образа жизни была привычка повиноваться. За играми детей часто присматривали старики и постоянно ссорили их, стараясь вызвать драку, а потом внимательно наблюдали, какие у каждого от природы качества - отважен ли мальчик и упорен ли в схватках. Грамоте они учились лишь в той мере, в какой без этого нельзя было обойтись, в остальном же все воспитание сводилось к требованиям беспрекословно подчиняться, стойко переносить лишения и одерживать верх над противником. С возрастом требования делались все жестче: ребятишек коротко стригли, они бегали босиком, приучались играть нагими. В двенадцать лет они уже расхаживали без хитона, получая раз в год по гиматию, грязные, запущенные; бани и умащения были им незнакомы - за весь год лишь несколько дней они пользовались этим благом. Спали они вместе, по илам и отрядам, на подстилках, которые сами себе приготовляли, ломая голыми руками метелки тростника на берегу Эврота. Зимой к тростнику подбрасывали и примешивали так называемый ликофон: считалось, что это растение обладает какою-то согревающей силой. Там же.

После семилетнего воспитания в домашних условиях, также регламентированного различными обычаями и правилами, ребенок попадал в систему общественного воспитания - агоге, прохождение которого самым существенным образом отличало спартиатов не только от других представителей лакедемонского общества (кроме мофаков), но и от всех эллинов вообще. Поощрялись среди юношей воровство и драки, в которых проявлялись ловкость и сила.

С 7 до 20 лет спартанец проходил обучение, после чего становился полноправным гражданином.

В семилетнем возрасте детей отбирали от родителей и расселяли по особым детским государственным общежитиям. Уклад жизни в этих отрядах был в полной мере построен по военному образцу, как об этом ярко свидетельствует Плутарх: «Они жили и ели вместе и приучались играть и проводить время друг с другом... Чтению и письму они учились, но по необходимости, остальное же их воспитание преследовало одну цель: беспрекословное послушание, выносливость и науку побеждать. С годами их воспитание становилось суровее - им наголо стригли волосы, приучали ходить босыми и играть вместе, обыкновенно без одежды. На тринадцатом году они снимали с себя рубашку и получали на год по одному плащу. Их кожа была загорелой и грубой. Они не принимали теплых ванн и никогда не мазались, только несколько дней в году им позволяли эту роскошь. Спали они вместе по «илам», отделениям, и «агелам» на постелях, сделанных из тростника, который собирали на берегах Еврота, причем срывали его руками без помощи ножа».

Спартанских мальчиков приучали к мысли, что обижаться на шутку глупо и недостойно спартанца. Находились все-таки люди, не переносившие шуток. Достаточно было такому человеку сказать, что смех ему неприятен, и насмешник сразу умолкал.

Этот своеобразный привилегированный «кадетский корпус» стоял в прямой зависимости от центральной власти государства: для его руководства герусия выделяла специальное должностное лицо, одного из своих сочленов - «пайдонима», которому в помощь назначалось пять сотрудников.

Школьное воспитание было рассчитано на то, чтобы выработать презрение к роскоши, послушание, выносливость, физическую силу и смелость. Подростки воспитывались в суровых условиях: их часто заставляли голодать, переносить лишения и нередко наказывали. Большая часть времени отводилась упражнениям в беге, борьбе, метанию копья к диска. Много внимания уделялось военным играм.

Муштра имела основной задачей сделать их солдатами: все приносилось в жертву этой единственной цели, и прежде всего - интеллектуальная сторона образования, отныне сведенная к минимуму: «Спартанцы считают за благо, чтобы дети не учились ни музыке, ни грамоте. Напротив, ионийцы считают неприличным не знать всего этого», - пишет около 400 года, сразу после победы Спарты, неизвестный автор, дорийский софист, ученик Протагора. Марру А.И. История воспитания в античности (Греция). М., 1998. С.43. Не стоит воспринимать эти слова буквально: спартанцы не были полностью неграмотны.

«Спартанцы изучали грамоту только ради потребностей жизни. Все же остальные виды образования изгнали из страны; не только сами науки, но и людей, ими занимающихся. Воспитание было направлено к тому, чтобы юноши умели подчиняться и мужественно переносить страдания, а в битвах умирать или добиваться победы» Plut. P. L. Lyc. IV..

Музыка, пение, танцы были также направлены на воспитание качеств, необходимых воинам. Воинственная музыка должна была возбуждать мужество; танцы изображали отдельные моменты боя.

По их мнению, эти искусства были предназначены ободрять дух и разум человека, помогать ему в его действиях. Язык спартанских песен был прост и выразителен. В них не содержалось ничего, кроме похвал людям, которые благородно прожили свою жизнь и погибли за Спарту, а также осуждения тех, кто бежал с поля боя, о которых говорилось, что они провели горестную и жалкую жизнь. В песнях восхваляли доблести, свойственные каждому возрасту.

Было три хора: каждый во время праздников представлял определенный возраст:

«Хор стариков начинал и пел:

Когда-то были мы могучи и сильны.

Им отвечал хор мужчин средних лет:

А мы сильны теперь - коль хочешь, испытай!

Третий хор, детский, пел:

Но скоро станем мы еще сильнее вас Плутарх. Древние обычаи спартанцев, 15..

Большое внимание уделялось выработке военного языка. Спартанцы славились своим умением говорить кратко и ясно. От Лаконии пошли выражения «лаконизм», «лаконический», т. е. кратко и ясно, как говорили жители Лаконии. «С ним или на нем», - говорила мать сыну, подавая щит (с ним - победителем, на нем - мертвым). Когда персидский царь под Фермопилами потребовал от греков, чтобы они сдали оружие и щиты, ему ответили: «Приди и возьми».

Спартанские воины обучались ходить в ногу и делать простейшие перестроения. У них уже имелись элементы строевой подготовки, получившие дальнейшее развитие в римской армии. У спартанцев тренировка преобладала над обучением, что определялось характером боя того времени.

Для проверки боевой готовности периодически устраивались военные смотры. Тот, кто на смотр являлся располневшим сверх установленной для воина нормы, тот подвергался наказанию. Военные смотры заканчивались состязаниями.

Поскольку все усилия были направлены на военную подготовку, очевидно, что физическое воспитание стояло на первом месте. Но занятия спортом, как и охотой, уже не связываются с изысканным образом жизни, а строго подчинены развитию физической силы. Вероятно, к гимнастике в собственном смысле слова очень рано присоединялась непосредственно военная подготовка: к владению оружием, фехтованию, метанию копья добавлялись движения в сомкнутом строю. Спартанская армия (единственная профессиональная армия в Греции, которая до IV века знала только импровизированное ополчение граждан) восхищала всех своей маневренностью, перестраиваясь из походного в боевой порядок с безупречной быстротой и правильностью, на поле битвы так же, как на плацу. Марру А.И. История воспитания в античности (Греция). М., 1998. С.44.

Период агогэ до 20-летнего возраста делился на несколько этапов. В возрасте 17-19 лет (старший этап эфебии) осуществлялась собственно военная подготовка. Одним из важных моментов была клятва, приносившаяся эфебами в спартанском пританее перед эфорами.

В 20-летнем возрасте юноша становился иреном. Этот период длился до 30 лет, когда молодой человек спартиатского происхождения получал всю совокупность гражданских и политических прав. Главное, что нам здесь необходимо отметить, - это равенство, пронизывавшее всю систему спартиатской агоге. Сыновья всех спартиатов должны были пройти это воспитание как равные, и это была первая и главная предпосылка того, чтобы они в будущем рассматривались в качестве членов «общины равных». Зайков А. В. Общество древней Спарты: основные категории социальной структуры. - Екатеринбург: Издательство Уральского университета, 2013. - С.59.

Аналогичным образом воспитывались и девочки, для того чтобы у них вырастали здоровые дети. Матери презирали сыновей, проявлявших трусость в бою. Известное изречение «со щитом или на щите» принадлежало спартанке, вручавшей щит сыну перед боем: с щитом в руках возвращались победители, а на щите приносили убитых. Именно поэтому лакедемоняне никогда не носили доспехов на спине: для спартанца считалось величайшим позором показать спину врагу.

По мере взросления, мальчики переходили в другие возрастные группы, пока не достигали тридцати лет - той грани, с которой в Спарте начиналось совершеннолетие (в Афинах юноша считался совершеннолетним с двадцатилетнего возраста). Физическое воспитание завершалось особым «экзаменом» - торжественной и жестокой поркой на алтаре Артемиды. Жрица, наблюдавшая за данной процедурой, держала в руках статуэтку богини, то наклоняя, то поднимая ее, и удары либо усиливались, либо ослаблялись. Продолжение экзамена состояло в проведении такого варварского мероприятия, как криптии, когда молодые люди вооружались и раз в год убивали наиболее здоровых и сильных илотов.

Во многом принципы спартанского воспитания были установлены законами легендарного царя Ликурга. Его законодательство своей главной целью ставило сохранение и укрепление корпоративного единства спартиатов, что и было достигнуто. Первоначально все спартиаты были равны, отчего именовались гомеями; они прошли систему особого воспитания - агогэ, имели одинаковые политические права, обладали примерно равными земельными участками - клерами и должны были делать взносы для участия в общественных трапезах - сисситиях. Это были необходимые условия для сохранения статуса спартиата - гомея, и отсутствие одного из пунктов часто означало исключение из числа полноправных граждан.

Столь жесткое законодательное закрепление прав гражданства неизменно приводило, с одной стороны, к сокращению числа спартиатов, а с другой - к усложнению социальной структуры. Особенно заметно эти процессы ускорились в первые годы после окончания Пелопоннесской войны. Алехин В.П. К вопросу о демократии и олигархии в Спарте в начале IV века до н.э. // Научные ведомости БелГУ. Серия: История. Политология. Экономика. Информатика. 2008. №8. С.12.

Вопросы воспитания подрастающей молодежи рассматривались как общее дело всего высшего класса - в лице представителей его старшего поколения. Вот как об этом писал Плутарх: «Старики... ходили в их школы для гимнастических упражнений, смотрели, если они [дети и подростки] дрались или смеялись один над другим, причем делали это не мимоходом, все они считали себя отцами, учителями и наставниками молодых людей, так что провинившийся молодой человек не мог нигде ни на минуту укрыться от выговора или наказания». Plut. P. L. Lyc. XVI Подобного рода вмешательство старших в воспитательную работу с детьми и подростками являлось для первых не только правом, но и общею обязанностью, и находилось в связи с требованием, обращенным к ним - быть в полной мере знакомыми с условиями и правилами воспитательной практики подрастающей молодежи, что, конечно, облегчалось тем, что все представители этого старшего поколения прошли в свое время тождественный путь воспитания.

По свидетельствам Плутарха, молодые спартанцы должны были почитать и слушаться не только собственных отцов, но заботиться и обо всех пожилых людях; при встречах уступать им дорогу, вставать, освобождая место, а также не поднимать шум в их присутствии. Таким образом, каждый в Спарте распоряжался не только своими детьми, рабами, имуществом, как это было в других государствах, но имел также права и на собственность соседей. Это делалось для того, чтобы люди действовали сообща и относились к чужим делам, как к своим собственным.

Еще один свидетель событий Ксенофонт так характеризовал образ жизни спартанцев и их воспитание Xen.Lac. Pol. II : «Спартанцы обитали в одинаковых скромных жилищах, носили одинаковую простую одежду, лишенную украшений, золотые и серебряные монеты были изъяты из обращения -- вместо них имели хождение железные бруски. Легендарный царь Ликург ввел совместные трапезы, для устройства которых каждый должен был вносить свою долю (продуктами и деньгами). Младенцев с физическими недостатками уничтожали. Мальчики с 7 до 20 лет получали довольно суровое общественное воспитание. Достигнув совершеннолетия, они зачислялись в состав войска и служили до старости. Строго регламентированная жизнь Спарты напоминала казарму. И это естественно: все преследовало одну цель - сделать из спартанцев мужественных, выносливых воинов».

Особым было в Спарте и отношение к семье. Массированная атака на сознание спартанских граждан своей основной целью имела внушение безусловного примата общественных интересов над семейно - частными. В Спарте роль семьи в деле воспитания молодого поколения была сведена к минимуму. О девальвации семьи и семейных отношений свидетельствует, в частности, тот факт, что мальчики полностью изымались из-под опеки семьи очень рано - в 7 лет. Вся жизнь спартанских граждан от рождения до смерти проходила по большей части вне семьи, что способствовало формированию своеобразного склада психики, привитого общественным воспитанием.

Общественные школы, общественные обеды, военные походы, охота, занятия спортом - все то, что наполняло жизнь спартиата, - никак не было связано с семьей. Семейная жизнь терпелась, но не приветствовалась. Даже брак для мужчины вплоть до 30 лет, по сути дела, оставался полулегальным. Молодой человек мог посещать жену только тайно под покровом ночи, а днем он продолжал пребывать вместе со сверстниками в казарме. Цит. по: Печатнова Л.Г. История Спарты (период архаики и классики). СПб, 2001. С.269. Как замечает Плутарх, «так тянулось довольно долго: у иных уже дети рождались, а муж все еще не видел жены при дневном свете». Plut. P. L. Lyc. XV

Когда древние историки говорят, что Спарта представляла собой военный лагерь, они совершенно верно передают суть вещей. В условиях казармы семья могла пребывать только на периферии, как бытия, так и сознания граждан, ибо без частичного обесценения семейных отношений невозможно было создать новую социальную общность со своей, предназначенной только для «внутреннего употребления» этикой.

Сильнейшим образом специфика спартанского образа жизни повлияла и на женщин. Они оказались под тотальным влиянием мужской этики и были вынуждены формировать свои сообщества по мужскому типу, имитируя их систему воспитания, включая обряды инициаций и культовые церемонии. Даже свадебные церемонии с их переодеванием невесты в мужскую одежду и бритьем ее головы представляли собой имитацию мужских союзов. Если бы можно было обеспечить преемственность поколений без семьи, спартанский законодатель непременно бы это сделал Печатнова Л.Г. История Спарты (период архаики и классики). СПб, 2001.С.270..

Такое консервативное и замкнутое устройство спартанского общества было обусловлено, в первую очередь, необходимостью объединения перед илотами, представлявшими собой значительную опасность. К 400 г. до Р. Х. в Спарте на 7-9 тыс. полноправных людей приходилось 40-60 тыс. периэков и 140-200 тыс. илотов, тогда как в Афинах жило примерно 60-100 тыс. граждан, 15-25 тыс. метеков и 40-60 тыс. рабов. Такое большое число мессенцев было невозможно удержать в повиновении, если бы спартанская община не была военизированной.

Постоянная опасность восстания илотов и была главной причиной милитаризации Спарты. По отношению к илотам любая жестокость считалась оправданной - время от времени спартиаты устраивали криптии (облавы на молодых и сильных илотов). При этом преследовалась двойная цель; убийство молодых и сильных илотов уменьшало опасность восстания, а участвовавшие в этих акциях молодые спартиаты приучались ненавидеть угнетенных и не страшиться жестокости по отношению к ним. Карпюк С.Г. Лекции по истории Древней Греции. М., 1997. С.45.

Консерватизм поддерживался и искусственно, когда Спарта перестала активно развиваться экономически, поскольку в ней не было денег, вместо которых вводились выдержанные в уксусе хрупкие железные пруты. С ними было невозможно вести внешнюю политику и торговлю.

Спартанское общество не анахронизм или ненормальный пережиток ранней древности, но четко выверенная, сознательно созданная конструкция, совершенствование которой, несомненно, вело к военному усилению Спарты: вплоть до IV в. до Р. Х. образ спартанца - образ мужественного и непобедимого воина. В Лакедемоне большое внимание уделялось воспитанию патриотизма, его граждане создали свою систему моральных ценностей, не были ограниченными вояками и не чуждались изящных искусств, считая своим покровителем Аполлона - бога гармонии, музыки и пения. С другой стороны, полная милитаризация общества имела своим следствием небогатое духовное наследие. Истории практически неизвестны спартанские драматурги, поэты и философы. Такое общество было обречено на постепенное угасание без дальнейшей преемственности последующими цивилизациями. Римский и христианский мир возникли и формировались под влиянием греческой традиции, которую представляли Афины и аналогичные по духовному и политическому устройству греческие полисы, но не Спарта.

Таким образом, можно отметить, что в Спарте сложилась особая система обучения воинов. С раннего детства юношей воспитывали в духе солдат, уже с 7 лет они изымались из семьи и получали государственное образование, одинаковое для всех. Кроме ежедневных упражнений, в результате которых юноши приучались терпеливо переносить боль, в Спарте практиковались испытания бичеванием, которые повторяли ежегодно перед алтарем Артемиды Ортийской. При этом испытании юношей бичевали до крови, причем они не имели права стонать или просить пощады под угрозой бесчестия. Тот, кто более стойко переносил испытание, провозглашался «победителем у алтаря»; были случаи, когда жертвы умирали под ударами. Вся жизнь мужчины в Спарте была регламентирована.

С наступлением восемнадцатого года мальчики поднимались на следующую ступень общества и получали название кандидатов (девятнадцатилетние спартанские юноши, служившие в пограничных, разведывательных и вспомогательных войсках). Тогда они проходили службу аналогичную службе афинских эфебов. По истечению двадцати лет они переходили в регулярное войско и назывались эйренес (спартанские юноши от двадцати до тридцати лет, которые готовятся стать гражданами). Наконец, в тридцать лет они входили в разряд вполне взрослых людей и могли основывать себе собственное хозяйство.

Многие греческие историки и философы рассматривали Спарту как воплощение мечты об идеальном «гоплитском» государстве, в котором существует равенство граждан. Этому способствовало то, что аристократы греческих полисов считали спартанцев своими союзниками в борьбе против демократических преобразований. Наблюдателей поражала стабильность спартанского общества, отсутствие периодов тиранического правления, законопослушность спартиатов. Впрочем, Платон Plato. Legg. 630e. и Аристотель Arist. Polit. II 22 127fb1-4 указывали, что совершенства удалось достичь лишь в сфере военной и физической подготовки - мужество, смелость, ловкость и дисциплинированность спартанцев вошли в поговорку. Однако в жертву было принесено интеллектуальное развитие, развитие литературы, искусств, философии. Спарта, осталась единичным, примером, в котором многие характерные черты полиса были доведены до логического конца, вне всякой корреляции с реальным развитием общества.

1.2 Эволюция эфебии в Спарте в IV в. до н. э

Пока Спарта придерживалась законов Ликурга и данных клятв, она в течение пятисот лет первенствовала в Элладе, славилась хорошими нравами и пользовалась доброй славой. Однако постепенно, по мере того как законы Ликурга стали нарушаться, в страну стали проникать корысть и стремление к обогащению, сила государства уменьшалась, а союзники стали относиться к спартанцам враждебно.

Судя по высказываниям Ксенофонта и Аристотеля, прокламируемый аскетизм и уравнительная бедность, если и оставались в классической Спарте, то только в качестве лозунгов. Греки, говоря об особенностях национального характера спартанцев, часто отмечали их безудержную страсть к деньгам.

5 августа 371 г. до н.э. в 11 км от Фив, в местечке Левктры, произошла битва, сыгравшая важную роль в истории Спарты.

Данные о численном соотношении войск выглядели следующим образом: у Спарты - 10000 пехоты, 1000 всадников, у Фив - 6000 пехоты и 1500 всадников. Спартанцы занимали правый фланг в фаланге глубиной 12 рядов, слева, как обычно, находились союзники. О полном составе войска Пелопоннесского союза имеется достаточно объективная информация: спартанцев было около 2000 человек, фокидян - 1500, акарнанцев - 1000, коринфян - 2000, аркадян - 2000, ахейцев, элейцев и сикионян совокупно - 1500 человек. Кроме этого под началом Клеомброта сражались 1000 всадников и множество пельтастов - 300 из Спарты, 500 из Фракии и 500 из Фокиды. У лакедемонян флангами командовали царь Клеомброт и Архидам, сын царя Агесилая. Старкова Н.Ю. К вопросу об обстоятельствах распада Пелопоннесского союза // Вестник Удмурдского университета. 2009. №5-2. С.105.

Фивы одержали победу над Спартой, в связи с чем, коренным образом изменилась политическая расстановка сил в Греции. Спарта, которая за три недели до этого была признана на конгрессе греческих государств лидером Эллады, потерпела такое сокрушительное поражение, от которого она не сумела оправиться. По мнению Диодора Diod. XV 1, 2, лакедемоняне, потерпев поражение, уже никогда не смогли возвратить былую славу предков.

Катастрофа, которая постигла спартанцев при Левктрах, дала повод в Пелопоннесе для всеобщего возмущения против спартанского политического господства. Славу непобедимой армии Спарта утратила, она вынуждена была считаться с недовольством собственных периэков и илотов, опасаться возможного распада Пелопоннесского союза.

В таких условиях происходит изменение эфебии в спартанском обществе. Сокращение числа полноправных граждан шло достаточно быстрыми темпами. Так, если в начале V в. до н.э. численность спартиатов достигала 8000 человек, то к середине IV в. до н.э. их осталось не более тысячи. Алехин В.П. К вопросу о демократии и олигархии в Спарте в начале IV века до н.э. // Научные ведомости БелГУ. Серия: История. Политология. Экономика. Информатика. 2008. №8. С.13.

По мнению Марру, по мере упадка Спарты определяются и усиливаются в ее воспитании тоталитарные претензии. Разумеется, строгая евгеника была связана с растущей убылью населения в государстве, опустошенном падением рождаемости и эгоизмом правящего класса, смыкающего свои поредевшие ряды. Марру А.И. История воспитания в античности (Греция). М., 1998. С.48.

Каждое общество стремится к восстановлению числа своих граждан. Для Спарты, по крайней мере, в IV в. до н. э., эта проблема приобрела особую актуальность. Но разрешить ее радикальным образом, т. е. уничтожить архаическую цензовую систему при определении гражданского статуса своих граждан, Спарта не смогла. Она выбрала иной, механический путь. Появление на рубеже V-IV вв. до н. э. новых социальных групп наводит на мысль о наличии в Спарте нескольких ступеней гражданства. На первой ступени, бесспорно, находились те, кто являлся членом общины равных и мог называть себя спартиатом. Печатнова Л.Г. Спартанские мофаки.// Античный полис. Проблемы социально-политической организации и идеологии античного общества. Межвузовский сборник. СПб, 1995. С.89.

«Спартиат» в своем узкотехническом смысле означает граждан с более высоким гражданским статусом, чем все остальные. В таком значении он впервые появляется у Ксенофонта Xen. Hell. III. 3. 5 в «Греческой истории». Конечно, слово «равный» вряд ли могло быть вполне официальным обозначением полноправных спартанских граждан. Скорее всего, оно возникло в среде самих спартиатов в еще достаточно раннее время. Оно использовалось членами гражданской корпорации для горделивого подчеркивания своего особого аристократического равенства и никакой другой нагрузки вплоть до начала IV в. в себе не несло.

Только в тот момент, когда спартиатам потребовалось отделить себя от другой, уже неполноправной, группы своих сограждан и подчеркнуть свое особое по сравнению с «опустившимися» качество, вновь возникло, но уже с несколько другим оттенком. Это произошло, скорее всего, на рубеже V-IV вв., когда для Спарты зафиксирован рост неполноправной гражданской прослойки, так называемых гипомейонов. Судя по немногочисленным и относительно поздним ссылкам на гомеев и гипомейонов, оба эти термина зафиксировали факт естественного размывания гражданского коллектива и поставили точку на любимом социальном лозунге спартанцев о полном равенстве своих членов. Сам факт существования таких терминологических понятий, несущих на себе большую социальную нагрузку, как «равные» и «опустившиеся», говорит о том, что в Спарте уже не осталось даже фикции прежнего декларативного равенства. Печатнова Л.Г. Спартанские мофаки.// Античный полис. Проблемы социально-политической организации и идеологии античного общества. Межвузовский сборник. СПб, 1995. С.91.

Судя по высказываниям Ксенофонта и Аристотеля, прокламируемый аскетизм и уравнительная бедность, если и оставались в классической Спарте, то только в качестве лозунгов. Греки, говоря об особенностях национального характера спартанцев, часто отмечали их безудержную страсть к деньгам.

Правда, по мнению философов и историков, особенно тех, кто склонен был идеализировать Спарту, прославленные спартанские добродетели уступили место алчности и безудержному стремлению к богатству и роскоши только в конце Пелопоннесской войны, когда деньги потоком стали поступать в Спарту и оседать в карманах правящей верхушки. Но имеются данные, которые свидетельствуют, что страсть к деньгам и связанная с нею коррупция были хорошо знакомы Спарте и до этого времени.

Спарта на рубеже V-IV вв. до н. э. считалась самым богатым после Персии государством, а ее полководцы и гармосты - самыми наглыми грабителями и взяточниками. При этом богатство распределялось настолько неравномерно, что Спарта среди всех греческих государств отличалась самой большой диспропорцией между богатством и бедностью, - как пишет Аристотель. Причем эта диспропорция относилась не только к частным гражданам, но и к государству в целом. Печатнова Л.Г. История Спарты (период архаики и классики). СПб, 2001. С. 487. По словам Аристотеля, законы Ликурга привели к совсем другим результатам, чем планировал законодатель: «государство он сделал бедным денежными средствами, а частных лиц - корыстолюбивыми». Аристотель. Политика (II, 6, 23, 1271 b).

После того как лихорадка обогащения охватила всю Спарту, был принят компромиссный закон, допускающий ввоз и хранение иностранной валюты, но только для государственных целей и под государственным наблюдением. Частным лицам за хранение золотой и серебряной монеты в собственных домах грозила смертная казнь. Печатнова Л.Г. История Спарты (период архаики и классики). СПб, 2001. С.488

Общий кризис, охвативший Спарту на рубеже V-IV вв. до н. э., так и не был преодолен. Спартанская история IV-III вв. до н. э. - это история постепенной, но неуклонной деградации, следы которой можно проследить во всех сферах общественной жизни.

Насколько можно судить, еще в начале IV в. до н. э. был принят особый закон (так называемая ретра Эпитадея, по имени предложившего его эфора), разрешавший спартиатам дарить и завещать другим лицам свои земельные участки, которые ранее являлись неотчуждаемыми и передавались по наследству от отца к сыну, а в случае отсутствия сыновей возвращались государству. Таким образом, в Спарте начала формироваться настоящая частная собственность на землю. Это со временем повело к концентрации наделов в руках наиболее богатых граждан, в то время как беднейшие спартиаты лишались земли и, соответственно, выбывали из числа полноправных членов гражданского коллектива, становились из гомеев гипомейонами («опустившимися»). Трещала по швам и разваливалась прославленная спартанская «община равных»; социальное неравенство стало отныне в Лакедемоне таким же фактом, как и в остальных частях Греции.

Необходимо отметить два достаточно значимых обстоятельства в этом отношении. Во-первых, в Спарте «первопричиной кризиса стал слом традиционной морали и традиционных норм поведения», принципиальные изменения в системе ценностей, появление нового типа политических лидеров, а не экономические факторы.

Во-вторых, в любом случае ситуация в Спарте была, скорее, исключением, чем проявлением общего правила. Ведь Спарта и сама по основным параметрам своего устройства была уникальным исключением в греческом мире. Искусственно законсервированный еще реформаторами архаической эпохи жесткий социальный строй, «ликургов космос», не мог удержаться навеки, он был обречен на то, чтобы рано или поздно рухнуть. Спарта должна была начать превращаться в «нормальный» полис. Теперь именно это и происходило, принимая подчас весьма болезненные для спартиатов формы. Суриков И.Е. Античная Греция. Политики в контексте эпохи: Година междоусобиц. М., 2011. С.18.

Для Спарты были характерны и общие тенденции кризиса античного полиса в IV веке до н.э. В ходе кризиса IV в. до н. э. начинает распадаться такая важнейшая для классического полиса категория, как единство гражданского коллектива, полисная солидарность. Утрачивается чувство общности гражданина со своим государством, возрастает аполитичность, безразличие к судьбе родины.

А в связи с этим, вместе с поисками новых методов и форм наблюдалось столкновение энергичных политиков нового типа с ревнителями старины, с носителями традиционного уклада и порядка, с официальною общиною и государством. Отражением всего этого в сфере идеологии, было прогрессирующее внедрение в жизнь и быт Спарты новых понятий и представлений, причем не было недостатка в попытках и теоретического их обоснования, например Лисандром, и ответной реакции на них, например, со стороны царя Павсания, составившего, несомненно, с полемической целью, специальный трактат о древнем законодателе Ликурге. Фролов Э.Д. Греция в эпоху поздней классики (Общество. Личность. Власть). - СПб.: Издательский Центр «Гуманитарная Академия», 2001. С.110.

Это отчуждение проявилось и в военной области. В период расцвета классического полиса служба в рядах ополчения воспринималась не только как обязанность, но и как священное право каждого гражданина. Теперь, в эпоху кризиса, отношение к воинской службе тоже меняется. Внутри гражданского коллектива все меньше находилось желающих терпеть тяготы участия в походах, тем более в условиях, когда войны стали почти постоянными. Соответственно, роль обще полисного ополчения в войске уменьшилась. Вместо воина-гражданина характерной фигурой стал воин-наемник.

Развитие наемничества в военном деле стало одной из чрезвычайно ярких, выпуклых черт греческой истории IV в. до н. э. Отряды наемников комплектовались из людей, по какой-либо причине, добровольно или вынужденно, выпавших из полисных структур и завербовавшихся на службу к тому или иному полководцу. Именно со своим командиром, а не с государством они ощущали тесную связь. Эти люди сделали войну своей профессией; служить родному полису из патриотических соображений они не хотели или не могли, а вот за жалованье воевали охотно.