Финансовая политика императоров ранней Византии в VI веке

Размещено на http://www.allbest.ru//

Размещено на http://www.allbest.ru//

Специальность 07.00.03 - Всеобщая история

(средние века)

Автореферат диссертации

на соискание учёной степени доктора исторических наук

Финансовая политика императоров ранней Византии

в VI веке

Серов Вадим Валентинович

Тюмень 2010

Работа выполнена на кафедре всеобщей истории и международных отношений ГОУ ВПО «Алтайский государственный университет»

Научный консультант доктор исторических наук, профессор

Степаненко Валерий Павлович

Официальные оппоненты доктор исторических наук, профессор

Бибиков Михаил Вадимович

доктор исторических наук, профессор

Болгов Николай Николаевич

доктор исторических наук, профессор

Еманов Александр Георгиевич

Ведущая организация ГОУ ВПО «Волгоградский государственный университет»

Защита состоится «15» апреля 2010 г. в 1000 часов на заседании диссертационного совета Д 212.274.04 по защите диссертаций на соискание учёной степени доктора исторических наук при ГОУ ВПО «Тюменский государственный университет» по адресу: Российская Федерация, г. Тюмень, ул. Ленина, 23, ауд. 516.

С диссертацией можно ознакомиться в Информационно-библиотечном центре ГОУ ВПО «Тюменский государственный университет».

Автореферат разослан «14» февраля 2010 г.

Учёный секретарь

диссертационного совета З.Н. Сокова

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность темы исследования определяется См. определение понятия «актуальность»: Новейший словарь иностранных слов и выражений. - М., 2003. - С. 35. тем обстоятельством, что затрагиваемая в нём проблематика обнимается важной в фундаментальной науке темой экономической политики Ранней Византии и требует разрешения в силу необходимости дальнейшего развития соответствующего направления в византиноведении, приостановленного пресловутым кризисом методологии в гуманитарных науках Сергеев И.П. К вопросу о трактовке понятия «кризис» в философии и антиковедении // Античный мир. Византия: сб. трудов к 70-летию профессора В.И. Кадеева. - Харьков, 1997. - С. 205--213; Селиванов В.В. Кризис методологии в гуманитарных науках // Методология гуманитарного знания в перспективе XXI века: материалы международной научной конференции, приуроченной к 80-летию профессора М.С. Кагана. - СПб., 2001. - С. 127--129..

Кроме того, финансовая политика, финансы и всё, что так или иначе связано с этими понятиями, вызывает неизменный интерес вне зависимости от того, о каком историческом времени заходит разговор. Природное любопытство человека толкает его приоткрыть завесу тайны, скрывающую чужие материальные возможности, умение найти или не потерять собственные денежные средства, - словом, узнать как можно больше об искусстве ведения хозяйства, или экономике. Благодаря этому стремлению за тысячелетнюю историю человеческого общества были накоплены не только наблюдения за частным и общественным хозяйствами, но и огромный практический опыт отношений по поводу финансовых средств. Со времён Аристотеля финансы являются также объектом научного анализа Аристотель. Сочинения в 4-х томах. - Т.4. - М., 1983.. Но лишь сформировавшаяся в Новое время экономическая наука детальнейшим образом препарировала данный предмет, выявила составляющие его элементы и дала им определения, позволив тем самым с полным правом и на научной основе заниматься экономикой как собственно экономистам, так и историкам, в том числе - антиковедам и византинистам.

Несмотря на многовековое исследование её разнообразных составных, экономическая проблематика и сейчас продолжает быть одним из самых привлекательных направлений в исторической науке. В антиковедении (к которому примыкает и византинистика, занимающаяся ранним периодом истории Византии) давно сложились и не без успеха развиваются такие непосредственно касающиеся экономики темы, как: сельское хозяйство, ремесло, торговля, налоговая система, ценообразование, денежное обращение, а также едва ли не самая популярная в науке тема экономической политики Позднеантичного и Ранневизантийского государства. Учёными накоплены по ним обширные знания, однако важность изучения экономико-исторической тематики и интерес к ней учёного сообщества ничуть не ослабевают из-за множества ещё не решённых проблем. Можно без преувеличения сказать, что достигнутые экономической историей поздней античности и Ранней Византии внушительные результаты порождают потребность в поиске новых тем, разработка которых обеспечит поступательное развитие научного знания, а также в пересмотре прежних, слабо обоснованных выводов и в дальнейшей специализации традиционных исследовательских направлений.

Одной из важных и пока ещё односторонне изученных тем в рамках экономической истории поздней античности является тема финансовой политики ранневизантийских императоров. Нельзя сказать, что проблема деятельного управления финансами в Ранней Византии никогда не затрагивалась в научных работах. Однако и утверждать, что она полностью разрешена, также не представляется возможным. При этом основа для полноценного изучения этого предмета создана как в виде категориального аппарата экономической теории, так и в многочисленных подступах к истории финансов, предпринятых в специальных публикациях по экономической истории Позднего Рима и Византии.

Степень научной разработанности темы. В мировой историографии тема финансовой политики всего периода Ранней Византии, и в том числе - отдельных временных отрезков в нём, - не разработана категориально и концептуально, то есть пребывает на уровне первоначальной постановки проблемы. Словосочетание «финансовая политика» регулярно используется в трудах по истории ранневизантийской экономики и политики, однако его применение имеет мало общего с научным определением этого понятия, данного экономической теорией. В связи с этим не осуществляется детальная и систематическая разработка темы финансовой политики в конкретную эпоху. Вместо этого в специальных работах, так или иначе касающихся означенного предмета, продолжает рассматриваться традиционный круг вопросов, которые поставлены ещё в первоисточниках, и современное решение которых без опоры на новый метод не создаёт полномасштабного и комплексного представления о деятельности ранневизантийских императорских правительств в сфере финансов и по поводу финансовой составляющей всех направлений имперской политики.

Понятие «финансовая политика» применительно к истории позднеантичного государства впервые появилось у Джорджа Бьёри в его «Истории Поздней Римской империи» Bury J.B. History of the Late Roman Empire. - L., 1923. - Vol. I. - P. 45, 441; Vol. II. - P. 348.. По содержанию оно отличалось от понятий типа «финансы» и «финансовое устройство», преимущественно применявшихся тогда в научной литературе по экономической истории, наличием персонального фактора (личности императора), что сообщало известную динамику неподвижной по форме и обезличенной «финансовой системе». Такое понимание финансовой политики, когда описание финансов коррелируется образом императора как инициатора субъективно и объективно обусловленных изменений, нашло своё место в западной историографии, хотя и не способствовало выделению темы финансовой политики в исследовательское направление или отдельную проблему Например: Gordon C. Procopius and Justinian's Financial Policies // Phoenix. - Vol. 13. - 1959. - P. 23--30; Wassink A. Inflation and Financial Policy under the Roman Empire to the Price Edict of 301 A.D. // Historia. - Bd. 40. - 1991. - P. 465--493..

В отечественной историографии истории античности и Византии использование термина «финансовая политика» (появившегося позже западного аналога) традиционно отличалось преимущественным акцентом на социальном аспекте. Советские исследователи указывали в основном социально-экономические причины изменений в финансовой системе, не останавливаясь подробно на анализе самих этих изменений Например: Дьяконов А.П. Византийские димы и факции (фб< мЭсз) в V--VII вв. // ВС. - С. 217; Селецкий Б.П. Финансовая политика оптиматов и популяров в конце 90--80-х годов I в. до н.э. // ВДИ. - 1983. - №1. - С. 148--162..

В ряде современных работ делалась попытка проанализировать отдельные финансовые мероприятия в рамках политики того или иного императора в связи с исследованием проблем римской истории III--VI вв., но о состоянии финансов, испытавших воздействие подобных мероприятий, при этом не упоминалось, как не выяснялось и место каждого из них в финансовой политике рассматриваемого периода Например, в связи с исследованием внешней политики Поздней Римской империи: Blockley R.C. Subsidies and Diplomacy: Rome and Persia in Late Antiquity // Phoenix. - Vol. 39. - 1985. - P. 62--74; в связи с изучением кризиса III в.: Дьяков В.Н. Социальная и политическая борьба в Римской империи в середине III в. // ВДИ. - 1961. - №1. - С. 85; при анализе направлений внутренней политики в период принципата: Frank T. An Economic History of Rome. - N.Y., 1962. - P. 388--411; Смирнова В.К. Траян и финансы городов Вифинии-Понта // Вестник ЛГУ. Серия история. - 1976. - №8. - С. 140--143; и т.д..

В рамках весьма употребительного в историографии позднеримской и ранневизантийской империи институционного подхода проводились специальные исследования, посвящённые элементам структуры финансового управления, например: императорскому фиску Ельяшевич В.Б. Юридическое лицо, его происхождение и функции в римском частном праве. - СПб., 1910. - С. 17--36; Millar F. The Fiscus in the Two First Centuries // JRS. - Vol. 53. - 1963. - P. 30--42; isdem. The “Privata” from Diocletian to Theodosius: Documentary Evidence // BAR International Series. - 76. - Oxf., 1980. - P. 125--140., а также органам управления государственным и императорским имуществом Millar F. The Aerarium and its Officials under the Empire // JRS. - Vol. 54. - 1964. - P. 36--53; Hendy M. Mint and Fiscal Administration under Diocletian, his Colleagues and his Successors, A.D. 305--324 // JRS. - Vol. 62. - 1972. - P. 75--82; Pavis d'Escurac H. La Prefecture de l'annone: service administratif imperial d'Auguste a Constantin. - Rome, 1976.. Не случайно поэтому именно структура финансовой организации является одной из наиболее изученных в историографии тем.

Вопросы, сформулированные в ходе изучения финансов Римской империи и Византии, неизменно фигурируют при общих оценках экономической и политической истории всего периода, даже если при этом в них отсутствуют соответствующие разделы Виппер Р. Очерки истории Римской империи. - М., 1908; Шестаков С.П. Лекции по истории Византии. - Казань, 1915; Успенский К.Н. Очерки по истории Византии. Ч. I. - М., 1917; Ранович А.Р. Восточные провинции Римской империи в I--III вв. - М.; Л., 1949; Штаерман Е.М. Кризис рабовладельческого строя в западных провинциях Римской империи. - М., 1957; Vogt J. The Decline of Rome. The Metamorphosis of Ancient Civilization. - L., 1967; MacMullen R. The Roman Government's Response to Crisis A.D. 235--337. - New Haven; L., 1976; Demandt A. Die Spдtantike. - Mьnchen, 1989; и др.. В работах данного рода доминирует ситуационная оценка финансовой деятельности правительства, что само по себе весьма ценно, но недостаточно для воссоздания картины финансовой политики в какой-либо период правления и, тем более, в продолжительную эпоху.

Автором диссертационного сочинения прежде уже была проделана определённая работа по изучению финансовой политики ранневизантийских императоров IV--V вв. Например, Серов В.В. Финансовая политика ранневизантийского императора (анализ мероприятий Анастасия I). - Барнаул, 2000; Законодательные памятники административной и финансовой политики ранней Византии. Часть I: период 364--491 гг. / Перевод, комментарий и примечания В.В. Серова. - Барнаул, 2004.. Однако она ещё далека от завершения и, кроме того, не охватывает огромного - в хронологическом и содержательном отношениях - отрезка истории Ранней Византии, которую принято завершать первой третью VII в. Иначе говоря, до настоящего времени почти неисследованной оставалась финансовая политика императоров VI столетия - наиболее интересной и насыщенной событиями части ранневизантийского периода.

Историография этой темы обладает такими же сущностными характеристиками, что и историография финансовой политики всей поздней античности. Точно так же на первом месте в ней находится изучение финансовых институтов и системы налогообложения. Однако имеются и отличия: в литературе, посвящённой проблемам экономической истории VI в., большее место занимает описание финансовых мероприятий отдельных императоров, в первую очередь - Юстиниана I Например: Гиббон Э. Закат и падение Римской империи. - М., 1997. - Т. 4. - С. 354--361; Кулаковский Ю.А. История Византии. Т. II: 518--602 гг. - СПб., 1996. - С. 224--241; Stein E. Histoire du Bas-Empire. T. II: De la disparition de l'Empire d'Occident a la mort de Justinien (476--565). - P.; Bruxelles; Amsterdam, 1949. P. 419--422, 441--449; Васильев А.А. История Византийской империи. Время до Крестовых походов (до 1081 г.). - СПб., 1998. С. 224--231; Jones A.H.M. The Later Roman Empire 284--602. A Social, Economic, and Administrative Survey. - Baltimore, 1986. P. 283--285; Evans J.A.S. The Age of Justinian: The Circumstances of Imperial Power. - L.; N.Y., 1996; etc.. Это и не удивительно, поскольку политическая история указанного столетия представлена в нарративных источниках в гораздо большей степени, чем остальная часть ранневизантийского периода. Но, несмотря на такое обстоятельство, историография финансов Ранней Византии до сих пор не знает ни одной публикации о финансовой политике любого императора VI в. (хотя бы даже столь популярного у византинистов Юстиниана), которая была бы подготовлена на основе комплексного анализа данных различных источников и с применением специально разработанной методики.

Так, политики в сфере финансов правительства Юстина I всерьёз коснулась лишь одна научная публикация Vasiliev A.A. Justin the First: An Introduction to the Epoch of the Justinian the Great. - Cambridge (Mass.), 1950.. Её автор, крупный российский византинист, вплотную приблизился к тому, чтобы изобразить экономические и финансовые мероприятия периода правления Юстина как целенаправленную политику, основывавшуюся на учёте экономической ситуации и осмысленной методике действий правительства. Впрочем, в книге А. Васильева повествуется не столько о финансах Юстина как таковых, то есть не о балансе доходов и расходов государства и лично императора, сколько о сделанных им расходах из фонда накоплений, созданного усилиями правительства Анастасия I, а также об утрате некоторых прежних источников дохода в казну (например, от торговли).

О финансовой политике Юстиниана I имеется, на первый взгляд, множество публикаций. Действительно, список работ, рассматривающих мероприятия юстиниановского правительства, насчитывает десятки наименований; учёные, писавшие об эпохе Юстиниана, обыкновенно считали своим долгом упомянуть огромные расходы императора, многое изменившие в империи. Однако по сути дела в историографии юстиниановской финансовой деятельности дело не пошло дальше традиционного рассмотрения наиболее известных сведений из произведений Прокопия Кесарийского. Фактически византинистами исследовалась не финансовая политика Юстиниана, а общее состояние финансовой системы страны к концу его правления. При этом не было опубликовано ни одной специальной работы, подготовленной на основе комплексного изучения данных различных источников. Из немалого количества недавних трудов, посвящённых анализу политики Юстиниана I, заслуживают упоминания всего две монографии, тесно связанные между собой идеями, предположениями и выводами Evans. Op. cit.; Meier M. Das andere Zeitalter Justinians. Kontingenzerfahrung und Kontingenzbewдltigung im 6. Jahrhundert n. Chr. - Gцttingen, 2003.. Они построены на интерпретации сюжетов литературных источников и данных эпиграфики и законодательства, то есть предлагают метод более объективной оценки сведений о юстиниановской политике и состоянии экономики страны в правление этого императора. Можно сожалеть, что анализ финансовой политики в этих публикациях вновь остался в стороне, так как их авторы сосредоточились на самой общей характеристике юстиниановского правления, данной с точки зрения населения Византии, психологически подавленного многочисленными природными катаклизмами и считавшего их проявлением божественного недовольства императорской деятельностью. В итоге, вся современная историография финансовой политики Юстиниана оказывается на поверку весьма скудной и однообразной. Составляющие её работы обладают несомненными достоинствами, которые, однако, проявляются лишь при рассмотрении узких, разрозненных вопросов истории финансов второй трети VI в., и оказываются востребованными только при учёте всего спектра существующих в науке точек зрения.

Историографии финансовой политики «преемников» Юстиниана, в сущности, не существует. В трудах, которые вскользь касались темы византийских финансов при Юстине II, Тиберии и Маврикии, содержится традиционное для западной историографии всего периода Ранней Византии перечисление некоторых императорских деяний, как сокращавших, так и пополнявших государственную казну. Отечественная же историография вовсе обходила стороной историю последней трети VI в.; поверхностное скольжение по отдельным, часто не связывавшимся друг с другом даже с помощью пресловутой теории классовой борьбы фактам, примитивные оценки деятельности правительств преемников Юстиниана, противоречивость высказываний, - суть признаки отсутствия какой бы то ни было точки зрения на послеюстиниановскую эпоху в советской и современной российской исторической науке Например, Удальцова З.В. Внутреннее и внешнее положение империи во второй половине VI--VII в. // История Византии. - М., 1967. - Т. 1. - С. 354--355..

Из трёх императоров, взошедших на византийский трон после Юстиниана, больше всего исследовательского внимания уделялось Маврикию: его правлению было посвящено несколько специальных трудов Например: Whitby M. The Emperor Maurice and his Historian: Theophylact Simokatta on Persian and Balkan Warfare. - Oxf., 1988; Shlosser F. The Reign of the Emperor Maurikios (582--602): A Reassessment. - Athens, 1994., в одном из которых даже присутствует попытка оценить финансовую политику этого императора Shlosser. Op. cit. P. 120--129 (глава «Налогообложение и государственный бюджет»).. Но собранные в нём данные источников не подверглись критическому анализу с применением соответствующей методики. Вместо этого получилось традиционное для историографии описание известных по источникам императорских мероприятий в сфере финансов, так что актуальность написания специального сочинения на тему финансовой политики последних императоров Ранней Византии остаётся по-прежнему нереализованной.

Таким образом, аналитический обзор ситуации в историографии имперских финансов и финансовой политики императоров VI в. позволяет сделать следующие выводы. Во-первых, по теме финансовой политики нет ни одной специальной работы ни в российской, ни в зарубежной византинистике. Во-вторых, статьи и главы монографий, имеющие в названиях слова «финансовая политика», посвящены не анализу этого сложного явления политической истории, а изложению материала, касающегося финансов, близко к тексту первоисточников. В-третьих, попытки более глубокого и всестороннего изучения некоторых аспектов финансовой деятельности императоров VI в. предпринимались в отрыве друг от друга и не привели к соответствующим обобщениям даже в рамках каждого из рассмотренных аспектов. В четвёртых, не была разработана методика изучения имперской финансовой политики, которая позволила бы преодолеть названные историографические упущения.

Цель и задачи исследования. Главная цель диссертационного сочинения сводится к воссозданию на основе новой методики теории и практики финансовой политики ранневизантийских императорских правительств, действовавших под давлением традиционных условностей, многообразных субъективных потребностей и, как принято теперь говорить, объективных вызовов времени. Эта цель достигается последовательным разрешением основной задачи работы - комплексного изучения финансовой политики императоров VI в. по осуществлению экстраординарного имперского бюджета, а также попутно возникающих, но не менее важных частных задач:

-разработка категориального аппарата и принципиально новой методики исследования;

-уточнение временных границ между различными периодами правлений и периодизация финансовой истории VI в. и всей эпохи Ранней Византии;

-определение степени самостоятельности политики таких императоров, как Юстин I, Юстин II и Тиберий Константин в периоды их совместного правления;

-определение степени влияния субъективного фактора на финансовую политику каждого из императоров VI в.;

-выявление направлений расходования государственных и императорских финансовых средств в экстраординарном порядке;

-вычленение из общей массы финансовых мероприятий императоров действий по извлечению дополнительного дохода и всесторонний их анализ;

-подведение баланса экстраординарного бюджета каждого из периодов истории VI-го столетия и характеристика итогов финансового управления каждого из императоров; император византия правление

-сравнение полученных в каждой главе текста исследовательских результатов между собою и с выбранным в качестве отправной точки правлением императора Анастасия I;

-пересмотр и уточнение частных выводов, имеющихся в современных специальных публикациях, относительно финансовой системы Ранней Византии, характера имперской внутренней и внешней политики, относительно ценности сведений, содержащихся в ряде письменных свидетельств по истории VI в.

Объектом исследования является финансовая политика императорского правительства Византии в VI в.

Предмет изучения - осуществление дополнительного и экстраординарного бюджета в правление императоров от Анастасия I до Маврикия включительно.

Хронологические рамки исследования. Временными границами в диссертационном сочинении избраны годы с 500-х по 602, то есть полностью VI век. Условность этих рамок очевидна, но определять рассматриваемый период более точно не представляется необходимым. По сути дела, сочинением охвачен исторический материал, относящийся к эпохе, которая началась с середины правления императора Анастасия I, когда сформировались методы и принципы его финансовой политики и появились первые результаты их практического воплощения (конец 90-х гг. V в - 500-е гг.), а закончилась мятежом Фоки (602 г.), попытавшегося противопоставить проводимую им как императором политику многому из того, что делали Маврикий и его предшественники, в том числе и в сфере финансов. При определении хронологических рамок работы во внимание принималось и то обстоятельство, что финансовая политика Анастасия I была нами детально изучена в прошлых работах, вследствие чего в настоящее сочинение были привлечены лишь основные выводы из них, отчасти подкорректированные, которые и послужили определённым ориентиром и точкой отсчёта при анализе финансовой деятельности следующих за Анастасием императоров VI в. Таким образом, нижняя граница исследования определяется достижениями в финансовой сфере Анастасия I, а верхняя граница - концом правления императора Маврикия, после которого наметились изменения в порядке осуществления ранневизантийской финансовой политики.

В историографии ранневизантийской истории VI век являлся хронологическим полем научного исследования весьма часто Например: Lamma P. Richerche sulla storia e la cultura del VI secolo. - Brescia, 1950; Claude D. Die byzantinische Stadt im 6. Jahrhundert. - Mьnchen, 1969; Roques D. Procope de Cйsarйe et la Cyrйnaique de 6^e s. ap. J.C. // Libyan Studies. - Vol. 25. - 1994. - P. 259--264; Курбатов Г.Л. Византия в VI столетии. - Л., 1959.. Наиболее распространённым обоснованием такого выбора было обилие фактического материала, позволявшего раскрыть практически любую тему детальнейшим образом. Многократное обращение к эпохе VI в. породило историографическую традицию отказа от дополнительного обоснования выбора данного хронологического пространства в качестве временных рамок исследования и - нередко - от уточнения дат, ограничивающих изучаемое явление. В настоящее время VI век признаётся хронологическим отрезком, требующим точной спецификации лишь от объекта исследования. Особенно это относится к таким историческим явлениям, существование и развитие которых выходит за календарные границы VI-го столетия.

Методологическая основа исследования. В качестве методологической основы работы признаётся принцип историзма, предполагающий рассмотрение исторических явлений, событий и процессов в хронологической последовательности и во взаимной связи друг с другом. Системно-сюжетное изложение материала построено с использованием историко-генетического и историко-сравнительного методов, а также междисциплинарного подхода и критического анализа источников и историографии.

Критический анализ специальных трудов по политической и экономической истории Ранней Византии предполагает систематическое привлечение имеющегося фактического материала к решению поставленных задач без опоры на существующие в науке слабо обоснованные гипотезы и теории, но при учёте изложенных в них логических построений и догадок. Историографический фундамент работы составили выводы и положения, основательность которых прошла проверку с использованием дополнительных исторических данных.

Междисциплинарный подход привлёк к исследованию категории и методы изучения таких неисторических дисциплин, как: экономическая теория, филология, география, медицина, и ряда других, а также некоторых вспомогательных исторических дисциплин, прежде всего археологии и нумизматики.

В целом, при написании диссертационного сочинения применялись теоретико-методологические построения на основе комплексного использования разнообразных методов, подходов и принципов, отвечающих теории объективного исторического познания, применительно к конкретному отрезку времени и конкретному историко-географическому пространству - Византийской империи VI в.

Источниковая база исследования включает исторические источники, которые классифицируются по пяти группам: литературные, законодательные, документальные, археологические и нумизматические.

К первой группе относятся:

- произведения ранневизантийских светских историков, как хорошо сохранившиеся (Прокопия Кесарийского, Агафия Миринейского, Феофилакта Симокатты), так и представленные фрагментарно (Менандра Протиктора, Иоанна Епифанийского);

- произведения церковных историков, также имеющие различную степень сохранности (труды Евагрия Схоластика, Иоанна Эфесского);

- произведения византийской хронографии («Хроники» Иоанна Малалы, Захарии Ритора (Псевдо-Захарии), Феофана Исповедника, фрагменты хроники Иоанна Антиохийского; «Пасхальная хроника»; поздние сирийские хроники), а также арабские и армянские хроники, оказавшиеся доступными в виде цитат из специальных источниковедческих публикаций;

- административные, политические, военные и географические трактаты: к первым принадлежит труд Иоанна Лида «О магистратах Римского народа», ко вторым - анонимные политические трактаты первой половины VI в., а также «Послание» Агапита, к третьим - «Стратегикон» Маврикия и анонимные военные трактаты середины VI в., к четвёртым - «Христианская топография» Косьмы Индикоплова, «География» Страбона и малые географические произведения, написанные в разные эпохи;

- панегирики (Прокопия Газского, Кориппа).

Вторая группа источников - законодательные памятники - представлена, в первую очередь, всеми частями так называемого Свода гражданского права (Дигесты, Кодекс Юстиниана, Новеллы, Эдикты и Институции Юстиниана); кроме того, к исследованию привлекались не вошедшие в Corpus Juris Civilis конституции императоров IV--V вв. и указы, дошедшие до наших дней на папирусах и камне.

Третья группа источников включает в себя документы, сохранившиеся в папирологических собраниях (Каира, Вены, Санкт-Петербурга, Лондона, Берлина), особенно так называемые архивы (Апионов, Исидора), а также эпиграфические материалы из балканских и малоазийских провинций Ранней Византии. Папирологический материал представлен в специальных публикациях музейных коллекций, частично комментированных, тогда как эпиграфика, относящаяся к исследуемой теме, доступна лишь во вторичных источниках, то есть в работах современных авторов по соответствующей тематике.

Археологические памятники и комплексы, составляющие четвёртую группу источников, происходят из интенсивно проводящихся в последние десятилетия раскопок, которые базируются в местах расположения ранневизантийских городов и поселений, представлявших собой важные административные или торгово-ремесленные центры, а также узлы оборонительной системы. Археологический материал велик, но не исчерпывающ, так как раскопки охватывают лишь незначительную площадь территории Ранней Византии в границах VI в.

Наконец, пятая группа - нумизматические источники - представлены публикациями коллекций ранневизантийских монет, медалей и варварских эмиссий, хранящихся при известных центрах изучения византийской цивилизации и культуры (Вашингтон, Париж, Лондон, Вена, Равенна, Любляна, Санкт-Петербург, Севастополь) и ряде других мест.

Научная новизна диссертации определяется, в первую очередь, тем, что она является первым в зарубежной и отечественной историографии специальным исследованием, в котором собраны и обобщены материалы по избранной теме. Кроме того:

-в работе применена оригинальная методика анализа исторических фактов, прямо или косвенно относящихся к теме исследования;

-впервые при изучении данного периода истории использованы специальные термины, в частности, «экстраординарный бюджет» и «теория налогообложения», сформулировано понятие «финансовой политики ранневизантийских императоров»;

-впервые дано описание важнейших политических процессов и событий ранневизантийской истории с нетрадиционной точки зрения - сквозь призму финансовых интересов субъектов политического действия;

-показана несостоятельность целого ряда распространённых в науке представлений о сущности и итогах финансовой политики императорских правительств VI в.;

-детально изучены и описаны финансовые мероприятия ранневизантийских правительств, предпринимавшиеся в связи с социальными и политическими событиями, а также проявлениями природной стихии;

-впервые в историографии даны психологические портреты императоров VI в., основанные на методах психологической науки, и показана степень зависимости политики императоров от характеристик их личности;

-произведён приблизительный, но не умозрительный подсчёт дополнительных и экстраординарных расходов и доходов государственных и императорских фондов;

-проведено сравнение принципов, методов и направлений финансовой политики императоров IV--VI вв. и сделан вывод о её преемственности и традиционности вплоть до начала VII в.

Апробация работы. Диссертация обсуждена на расширенных заседаниях кафедры всеобщей истории и международных отношений Алтайского госуниверситета и кафедры археологии, истории древнего мира и средних веков Тюменского госуниверситета и рекомендована к защите на соискание учёной степени доктора исторических наук. Отдельные положения исследования дискутировались на научных встречах с участием ведущих византинистов Уральского государственного университета, Института византинистики Венского университета, Центра византийской истории и цивилизации Сорбонны, Российского центра византинистики Института всеобщей истории РАН в период прохождения автором научной стажировки и реализации исследовательских проектов.

Кроме того, отдельные выводы диссертационного исследования выносились на обсуждение в ходе работы VII, IX, X, XI Сюзюмовских чтений в УрГУ (Екатеринбург, 1994, 1997, 1998, 2003 гг.); XV, XVI, XVII и XVIII научных сессий византинистов в Барнауле (1998 г.) и Москве (2003, 2004, 2008 гг.); XX Всемирного конгресса византинистов в Париже (2001 г.), международных конференций с участием византологов в Севастополе (2002, 2004 гг.) и Санкт-Петербурге (2000 г.), а также ряда общероссийских и региональных научных форумов по проблемам политической и экономической истории античности и средневековья в Москве, Омске, Томске и Барнауле.

Важнейшие сюжеты работы нашли отражение в публикациях - монографиях, статьях и тезисах докладов - общим объёмом более 50 п.л.

Практическая значимость исследования заключается в том, что его результаты, развивающие современные представления о политической и экономической истории Ранней Византии, могут быть использованы в образовательных программах высших учебных заведений - при разработке специальных, общих курсов и семинаров по истории поздней античности, Византии и средних веков, а также в процессе дальнейшего научного изучения проблем, связанных с темой финансовой политики.

Структура диссертации. Диссертационное сочинение состоит из введения, пяти глав, заключения, списка использованных источников и литературы, списка сокращений. Общее количество страниц диссертации 686.

СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении дана характеристика актуальности и степени изученности темы, определены цель и задачи исследования, уточнены методологические подходы и принципы, дано определение основных понятий и терминов.

Основу метода настоящего исследования составляет определение финансовой политики абстрактного государства, данное современной экономической теорией. В соответствии с ним, финансовая политика как публично-правовая деятельность по целенаправленному сбору, распределению и использованию финансовых ресурсов в интересах власти, опирается на административную систему и осуществляется правящей общественной верхушкой на основе имеющегося у неё политического опыта и известных теоретических наработок в экономической, политической и социальной сферах. Применив данное определение к конкретно-историческому материалу, можно получить детальное изображение финансовой политики в интересующий период истории. В соответствии с ним, финансовая политика Ранней Византии - это, по сути, совокупность разнообразных действий субъекта (императора) по поводу ресурсного обеспечения направлений внутренней и внешней политики, которые должны, по его мнению, осуществляться независимо от того, имеются ли для этого в наличии средства, поставляемые регулярными источниками дохода. Говоря иначе, финансовая политика ранневизантийских императоров была не столько планомерным извлечением денежных средств из обычных источников (налогов и сборов) и расходованием их на ординарные цели (содержание двора, государственного аппарата и армии), сколько изысканием дополнительных доходов для покрытия дополнительных и экстраординарных расходов, необходимость которых возникала вследствие политической активности правительства или объективных обстоятельств.

Благодаря подобной трактовке понятия финансовой политики возникла потребность в привлечении к исследованию дополнительных понятийных категорий, использование которых не противоречит принципу историзма, принятому в работе. Такими понятиями явились «бюджет», «экстраординарный бюджет» и «теория налогов», применённые к ранневизантийскому историческому материалу. Сделанные нами корректировки и уточнения позволили предельно конкретизировать основной предмет диссертационного исследования, которым, таким образом, выступает финансовая политика ранневизантийских императоров по осуществлению экстраординарного имперского бюджета в VI в. Определилось и содержание работы: выявление расходных статей дополнительного и экстраординарного характера, отношение к ним императорского правительства, а также действия власти по изысканию средств, достаточных для осуществления всех желательных или обязательных расходов.

В первой главе диссертации «Основные направления, методы и результаты финансовой деятельности императорской власти к началу VI в. Финансовая политика императора Анастасия I» суммируется опыт финансовой политики, накопленный верховной властью к концу правления Анастасия Дикора.

В §1 «Теоретические разработки в сфере налогообложения» рассматривается эволюция теоретических представлений о смысле и практическом предназначении налога в позднеантичных государстве и обществе до конца V в. и их переосмысление в официальных документах и законодательстве времени правления императора Анастасия.

Многовековая история формирования с неоднократными корректировками основных положений позднеантичной теории налогообложения явилась причиной того, что государственная «теория налогов» состояла по форме из принципов, предложенных обществом; однако правовой контекст, в котором подавался тот или иной принцип, часто свидетельствует о произвольной его трактовке властью в зависимости от субъективных целей, которые преследовала налоговая политика в определённый период времени. Кроме того, большое влияние на официальную теорию могла оказывать активность общества в диалоге с властью о проблемах налогообложения; активность эта, в свою очередь, подпитывалась от таких факторов, как экономическое и политическое состояние государства или частные цели могущественных членов правительства. Иначе говоря, количество и рейтинг принципов актуальной теории налогов могли варьироваться от периода к периоду. Неизменным оставалось лишь содержание каждого из принципов и их логическая взаимозависимость. Эти принципы в самом общем виде таковы. Во-первых, принцип соразмерности налоговой массы и величины дохода налогоплательщика; во-вторых, признание существования своеобразных взаимных обязательств государства и его граждан в деле доходов и расходов; в-третьих, признание традиции и правовых установлений в качестве определенной «меры» налогообложения; в-четвёртых, принцип первичности расходов и вторичности доходов в государстве, то есть построение финансовой деятельности на публично-правовой основе. Важнейшими категориями в системе представлений о правильном налогообложении оставались также «справедливость» и «законность». Они означали, что величина нормы обложения, равно как и действия налоговых органов, должны были основываться на законах, обычаях и устойчивых общественных представлениях о справедливости. Стремление удержаться в рамках подобной «законности» характерно для большинства позднеантичных правительств. Следование принципу законности налогообложения приводило римских и ранневизантийских императоров к решению этически и политически сложного вопроса об экстраординарных повинностях, составляющего немалую часть практической финансовой политики. Немаловажным для позднеантичной теории налогов следует также считать положение о недоимках.

Каждый император мог воспользоваться сформировавшейся таким образом теорией налогов по своему усмотрению. Однако лишь экономически грамотный, политически осмотрительный и по-настоящему разумный правитель приспосабливал теоретические нормы к актуальной финансовой политике. Таким был и император Анастасий I, разработавший собственные принципы деятельности в сфере финансов. Можно с основанием утверждать, что Анастасий I способствовал развитию налоговой политики Ранней Византии и выработке стереотипов финансового поведения большинства правительств VI в.

В §2 «Состояние императорского фиска» говорится о развитии императорского имущества в первой половине ранневизантийской эпохи, и выявляются основные модели использования фискальных доходов в императорской финансовой политике.

Главной проблемой фискальной политики было юридическое определение места такого финансового фонда, как личное имущество императора (патримоний), который на протяжении IV--V вв. то включался в состав публично-правовых имуществ (res privatae), то вновь объявлялся одним из самостоятельных учреждений фиска. Пережитки античной государственной идеологии не позволяли ранневизантийским императорам перевести в статус патримониальных прочие фискальные имущества, однако и превратить патримоний окончательно в подразделение государственного имущества они не считали нужным. И здесь, как и во многих других сферах политики, решительное слово произнёс Анастасий I. Созданная в его правление структура (comitiva sacri patrimonii) объединила все виды патримониального имущества под единым руководством, что выразило готовность окончательно обособить императорское хозяйство с его доходами и использовать их в дальнейшем в качестве личного финансового резерва, не обременённого условностями обязательных публичных затрат. Это позволило Анастасию и последующим императорам начать превращение фиска в частноправовое учреждение.

В §3 «Дополнительные и экстраординарные расходы» даётся перечень наиболее часто практиковавшихся в IV--V вв. видов расходов, требовавших от правительства активизации финансовой политики. Это: 1) военные расходы; 2) расходы вследствие варварских набегов; 3) расходы, вызванные стихийными бедствиями; 4) затраты на строительство объектов общегосударственного значения; 5) частные расходы императора.

Военные расходы представляли собой дополнительные по отношению к регулярным расходам по обеспечению армии в мирное время казённые затраты при подготовке военных экспедиций и новых полевых армий, проведение переговоров о мире с противником, равным Византийскому государству с точки зрения тогдашней теории международных отношений. Варварские набеги выделены как причина дополнительных расходов на том основании, что они происходили, как правило, без связи с войнами и не приводили к новым затратам военного характера. Расходы из-за стихийных бедствий представляют собой пример таких экстраординарных расходов, когда экономический ущерб, причинённый человеку природой, невозможно предугадать заранее, до наступления события, а отказаться от финансовой помощи пострадавшим нельзя. Строительные расходы становились дополнительными тогда, когда осуществлялась некая строительная программа, предполагавшая создание комплексов общественных, военных или религиозных сооружений. Наконец, частные расходы императора представляли угрозу казне и бюджету в случаях многократного увеличения обычного объёма затрат на торжества по случаю интронизации, принятия консульского звания, победы над врагом и тому подобных событий, трактуемых властью в пропагандистском смысле.

Ранневизантийские императоры практиковали два варианта отношения к дополнительным расходам: активный и пассивный. Следование первому варианту означало сознательное увеличение расходной части бюджета за счёт некоего резерва, соответствие второму предполагало отсутствие финансовых резервов и необходимость экономии средств. Император Анастасий прославился тем, что стремился придерживаться второго варианта, хотя объективные обстоятельства заставляли его осуществлять дополнительные и экстраординарные затраты по полному списку. Противоположные друг другу, предпочтения императора и реалии повседневной жизни произвели эффект невероятного рационализма в финансовой политике.

В §4 «Экстраординарные методы формирования доходной части бюджета» приводится список распространённых в Ранней Византии способов пополнения ресурсов, включавший дополнительное налогообложение и экстраординарные источники дохода.

Особенностью финансовой политики императора Анастасия было то, что он пользовался методикой извлечения дополнительного дохода почти в полном объёме, несмотря на отрицательное отношение большинства населения страны к ней, и получал необходимую ему дополнительную прибыль, не истощая средства подданных и не разрушая государственную экономику. Это достигалось умелым применением теории налогов и сложной системы социальных рычагов и противовесов, отказом от активной внешней политики и некоторыми другими мерами, использование которых обнаруживает в Анастасии I мудрого финансового деятеля и расчётливого политика.

В §5 «Мероприятия по сокращению объёма ординарных расходов» рассматриваются разработанные финансовой политикой к началу VI в. способы сокращения регулярных государственных расходов в наиболее «затратных» областях - содержании армии и государственной администрации. Позднеантичное государство видело возможность экономии средств в замене натурального снабжения служащих его денежным эквивалентом (адэрация анноны) или, наоборот, в увеличении натуральной доли жалованья чиновников и воинов; в изменении количества участников процедуры сбора налогов; в контроле над финансовыми чиновниками, имевшими возможность умалять доход государства.

К началу VI в. у верховной власти Византии сложилось относительно чёткое понимание того, какие мероприятия и в каких случаях позволяют уменьшить текущие обычные расходы и направить сэкономленные средства в экстраординарный бюджет. На время правления императора Анастасия пришлось практическое завершение начатых ещё во второй половине IV в. реформ, направленных на оптимизацию штата налоговых сборщиков, самой процедуры сбора, и на устранение не обусловленных государственными потребностями потерь при распределении аккумулированной налоговой массы.

В §6 «Резюме» подводятся итоги и делаются выводы по данной главе. Результатом финансовой политики императора Анастасия, который основывался на позитивном опыте предыдущих императоров, стала разработка универсальной системы финансовых мероприятий, позволяющей Ранневизантийскому государству сохранять экономическую устойчивость в самых сложных политических условиях. Модель финансовой политики Анастасия требовала, однако, от финансового субъекта ограничения личных амбиций и наряжённого постоянного труда по контролю над факторами, влиявшими на финансы страны. Таким образом, Анастасий I дал образец правильного финансового поведения императорской власти.

Во второй главе «Финансовая политика Ранней Византии в период правления Юстина I» поставлены и решены следующие вопросы: об экстраординарном бюджете в правление Юстина Старшего (и особенно - о величине дополнительных казённых затрат, в связи с сообщением Прокопия Кесарийского о непомерных расходах на строительство и роскошь); о действительной величине «наследства Анастасия»; о характере и степени самостоятельности финансовой политики Юстина I.

В §1 «Дополнительные и экстраординарные расходы» анализируется величина затрат правительства Юстина, список которых дан в книге А.А. Васильева «Юстин Первый».

Всесторонне рассмотрев расходы, вызванные варварскими вторжениями, удалось установить, что набеги варваров на территорию Византии не были столь разорительны для экономики государства, как это утверждалось. За период правления Юстина I (518--527 гг.) можно насчитать не более пяти вторжений, достойных упоминания по своим масштабам, при этом большинство из них имело в качестве последствия лишь испуг местного населения. Самый крупный набег - сарацинов во главе с Аламундаром в 527 г. - нанёс материальный ущерб пригородным хозяйствам трёх сирийских городов (Эмесы, Апамеи и Антиохии), от которого те должны были полностью оправиться в течение нескольких ближайших лет. При подсчёте баланса потерь и приобретений от набегов немаловажен и учёт такого обстоятельства, как ответные рейды византийских отрядов вглубь персидской территории за добычей. Они компенсировали финансовые потери византийской стороны.

Дополнительные расходы вследствие войн при Юстине I были тоже незначительны ввиду того, что Византия в его правление почти не воевала: начавшаяся в 527 г. Персидская война фактически относится уже к периоду правления Юстиниана, тем более что начальный её этап был успешным для Византии и сопровождался захватом добычи.

Более крупными являлись расходы на проведение дипломатических предприятий. Последние заключались, во-первых, в привлечении на сторону Византии союзников и, во-вторых, в устранении основ политической и военной конфронтации с соседними государствами и с папским престолом в Риме. Благодаря толковым дипломатам, умело подобранным императором, а также взаимной заинтересованности контрагентов в удачном завершении начатого переговорного процесса, дипломатия Юстина оказалась, в целом, успешной и недорогой в сравнении с общим объёмом государственных расходов.

Финансовые последствия природных катаклизмов можно оценить как более серьёзные. В правление Юстина I источниками зафиксировано несколько землетрясений, среди которых - разрушительное Антиохийское землетрясение 526 г., повлекшее гибель около двух третей населения этого города, что означало утрату для правительства примерно 40% обычных ежегодных налоговых поступлений с территории Антиохии в течение последовавших за катастрофой ряда лет. Вместе с расходами императора на помощь пострадавшим антиохийцам общую величину расходов государства в связи с этим землетрясением можно оценить в 6--7 тысяч условных фунтов золота. Прочие землетрясения привели к гораздо меньшим экстраординарным расходам. Из других упоминаемых в источниках природных катаклизмов заслуживают более или менее серьёзного внимания и финансовой оценки только наводнение в Эдессе и пожары в Антиохии. В целом, если отбросить эмоциональную составляющую донесений литературных источников о природных бедствиях, постигших Византию при Юстине, то вместо неопределённых эпитетов, сопровождавших оценку дополнительных расходов государства по устранению их последствий («большие», «многие» и т.п.), получаем после произведённых расчётов вполне реальную, хотя и приблизительную цифру - 10 тыс. фунтов золота. Этот вид дополнительных затрат, следовательно, являлся одним из самых значительных в правление Юстина I.

На порядок меньшими были строительные расходы Юстина Старшего. Детальное рассмотрение списка возведённых сооружений и методов строительства в VI в. убеждает в том, что данные источников об огромных расходах на строительство сильно преувеличены.