Коррупция в древних государствах Востока

Размещено на http://www.allbest.ru/

1. Коррупция в древних государствах Востока

До сих пор мы рассматривали историю коррупции древних европейских цивилизаций, а также цивилизаций Средиземноморья, таких как Карфаген и Византия, находившихся в тесном взаимодействии и под сильным влиянием европейских цивилизаций. В какой мере, однако, закономерности, выясненные на их примере, применимы к остальному миру? Для того чтобы это выяснить, давайте обратимся к истории государств Востока, а именно, к истории Древнего Китая и Древнего Египта - двух великих древних цивилизаций, непохожих на европейские и развивавшихся довольно обособленно от остального мира. К сожалению, у нас нет возможности проследить всю историю этих цивилизаций, поэтому мы ограничимся только несколькими эпохами в их истории, эпохами, характеризовавшимися высокой коррупцией.

1.1 Империи Цинь и Хань в Китае (III в. до н.э. - III в.н.э.)

Первый период высокой коррупции в истории Китая (о котором есть подробная информация) относится к возникновению первой китайской империи - империи Цинь - во второй половине III в. до н.э. Эта империя охватывала бульшую часть территории нынешнего Китая, а в дальнейшем также север Кореи и север полуострова Индокитай, и ее создание дало толчок процессу глобализации - интенсивной торговли между разными частями империи. Существовавшие до этого границы и таможни были ликвидированы, была введена единая монета, разрешена свободная продажа земель, ранее принадлежавших крестьянским общинам. О том, что речь шла о глобализации, то есть о резком увеличении объемов торговли, свидетельствует целый ряд фактов. Так, древний китайский историк Бань Гу писал о необыкновенном расцвете торговли во II в. до н.э.: не было товаров, которые нельзя было бы купить и которых бы не было в изобилии; и не было мест в империи, куда бы не проникали торговцы ([44] с.193). Из сообщений правительственных чиновников известно, что значительная часть населения в этот период перестала заниматься земледелием и занялась ремеслами и торговлей ([44] с.202), что свидетельствует о резком росте торговли и рыночных отношений.

Результатом создания единой империи и осуществления указанных выше мер по либерализации торговли и рыночных отношений уже при первом императоре Цинь Шихуанди (246-210 гг. до н.э.) стала беспрецедентная концентрация богатства в руках крупных торговцев, ростовщиков и землевладельцев. Впрочем, сам император в этом опередил всех остальных: так, при его жизни было построено 700 императорских дворцов. Известно, что центральный зал одного из этих дворцов вмещал 10 000 человек ([44] с.172).

Первый китайский император принял самое непосредственное участие в формировании в Китае мощной олигархии, к которой, по-видимому, относился и сам. Его взгляды сформировались под влиянием Люй Бувэя - крупного торговца, ростовщика, землевладельца и рабовладельца. Цинь Шихуанди стал императором в 12 лет и первые свои мероприятия осуществлял под руководством Люй Бувэя. В дальнейшем он правил самостоятельно, но всегда стоял на защите интересов торгово-финансовой верхушки и боролся против потомственной аристократии, правившей Китаем до его прихода к власти. Так, в 220 г. до н.э. 120 000 аристократических семей (!) были насильно переселены в столицу империи, где они находились под постоянным контролем императора и его соглядатаев ([44] с.168). Он отменил аристократические титулы, критерием знатности теперь стало богатство. Кроме того, государственные должности при нем стали свободно продаваться и покупаться. Поэтому новая разбогатевшая торгово-финансовая верхушка очень быстро заняла все ведущие позиции в государственном аппарате и вытеснила старую аристократическую элиту.

В целом можно констатировать, что при Цине Шихуанди в Китае сформировалась олигархическая форма правления, несмотря на то, что во главе империи стоял император. Но деятельность самого императора была направлена на защиту торгово-финансовой верхушки и против интересов остального населения. Налоги с населения в его правление выросли в 20 раз (!), а рабочая и военная повинность - в 30 раз ([44] с.174). Широкое распространение получила торговля рабами, которых продавали на рынках в одних загонах вместе с лошадьми и коровами. Государство поощряло эту практику: оно само массами обращало население в рабство за долги или за совершенные преступления и затем продавало их рабовладельцам; тюрьмы также превратились в рынки рабов. В стране был установлен жесточайший террор, по одному подозрению в недовольстве деятельностью императора все окрестное население подвергалось уничтожению. Несмотря на это, выросла преступность: нередки были случаи похищения людей в целях продажи их в рабство. Впрочем, как мы видели выше, разгул преступности, пиратства и похищений людей были и в поздней Римской республике, и в Византии в VI в. и затем в XII в., поэтому эти явления можно считать очень характерной чертой анархии и произвола, порождаемых олигархической формой правления.

Император подверг жестоким репрессиям конфуцианцев, проповедовавших традиционные общечеловеческие ценности, принципы морали и гражданского долга, аскетизм. Многие из них были казнены или отправлены на каторжные работы, а все их книги были сожжены и впредь запрещены.

В результате восстания к власти пришел Лю Бан (206-195 гг. до н.э.), основатель новой династии императоров Хань (конец III в. до н.э. - начало III в.н.э.), который до этого был всего лишь старостой небольшой деревни. Он принял ряд мер по борьбе с коррупцией и уменьшению влияния олигархии. Так, торговцам и ростовщикам, а также их родственникам, было запрещено занимать государственные должности. Купцы были обложены повышенными налогами, введены законы для богатых, похожие на римские законы о роскоши. В деревнях было восстановлено местное самоуправление, упраздненное Цинем Шихуанди. Но Лю Бан не был до конца последовательным в осуществлении своих мер. В частности, он не пытался ограничить земельные спекуляции и скупку земли в больших количествах отдельными лицами.

Во второй половине II в. до н.э., во время правления императора У-ди (141-87 гг. до н.э.), мы видим опять резкое усиление влияния торгово-финансовой верхушки и начало нового цикла коррупции в китайской империи. Политика У-ди очень напоминает деятельность первого китайского императора Цинь Шихуанди. Опять была введена практика свободной продажи государственных должностей - самый яркий признак коррупции в государственном масштабе. Окончательному разгрому подверглась потомственная аристократия, права которой были частично ранее восстановлены Лю Баном. Представители торгово-финансовых кругов, занявшие ведущие государственные должности, были заинтересованы в завоевании новых территорий и установлении новых торговых путей - и У-ди, так же как в свое время Цинь Шихуанди, направил большие усилия на внешние завоевания, стремясь еще более расширить свою огромную империю.

Опять были сильно увеличены налоги с населения. Еще хуже стало отношение к рабам. Если раньше хозяин не имел права убивать раба и жестоко с ним обращаться, то теперь эти ограничения практически исчезли.

При императоре У-ди произошло окончательное слияние олигархии и государства. Помимо того, что ее представители заняли все ведущие государственные должности, император ввел государственные монополии на железо, соль и вино, а организацию этих монополий поручил тем промышленникам и торговцам, которые уже до этого активно занимались их производством и торговлей. Таким образом, государство устранило конкуренцию в производстве этих важных товаров, запретив кому-либо заниматься таким производством, и приступило к грабежу населения путем установления монопольно высоких цен. А прибыли крупных предпринимателей от этого, судя по всему, не пострадали, так как император поставил их самих управлять созданными им монополиями. О том, что это был грабеж населения, а не деятельность ради его блага, хорошо известно: так, в результате введения государственной железной монополии резко выросли цены на железо, поэтому крестьяне были уже не в состоянии покупать железные изделия и нередко были вынуждены обрабатывать свои поля, чем придется ([44] с.218-219).

В отличие от Цинь Шихуанди, император У-ди не стал вступать в конфликт с конфуцианством. Наоборот, ему удалось поставить эту религию на службу своим интересам. Этому способствовала произошедшая к тому времени трансформация конфуцианской идеологии, которая стала проповедовать беспрекословную покорность, сыновнюю преданность правителям и выдвинула идею о божественной природе императорской власти.

Последователи императора У-ди осознавали, что произошедшая концентрация собственности в руках немногих являлась главной и острейшей проблемой Китая и представляла собой угрозу существованию государства. Это, в частности, отмечал император Ай-ди (6-1 гг. до н.э.). Он подготовил проект указа об ограничении владения землей одним человеком 20 цинами (около 138 гектаров), а количество рабов в руках одного собственника этим указом ограничивалось двумястами ([44] с.224). Как видим, этот закон напоминает закон Семпрония в Риме, за осуществление которого боролся Тиберий Гракх. Но из-за сопротивления землевладельцев императору Ай-ди пришлось отложить принятие этого указа на неопределенное время, и он так и не был принят.

Значительно бульших успехов в управлении империей достиг император Гуан У-ди (25-57 гг. н.э.). С одной стороны, он повысил эффективность государственного аппарата управления и, в частности, восстановил разрушенные ирригационные системы на Хуанхэ. С другой стороны, он последовательно проводил перераспределение земель, отбирая их у богатых землевладельцев и передавая их бедным на льготных условиях. Он также принял ряд законов и мер по ограничению рабства, в особенности долгового, запретил убийства рабов. Гуан У-ди объявил, что будет действовать по примеру своего предка Лю Бана, но фактически пошел намного дальше. И он был, по-видимому, первым из китайских императоров, кто, подобно Цезарю и Августу в Риме, действительно правил страной в интересах всего населения или его большинства, а не в интересах олигархической верхушки, как это было при императорах Цинь Шихуанди и У-ди.

Мы видим, что история Древнего Китая во многом напоминает историю государств античности и Византии. Всякий раз, когда происходило усиление олигархии и ее влияния на государство, это сопровождалось ростом коррупции, преступности и грабежом населения. А это, в свою очередь, приводило к обнищанию народных масс и массовым восстаниям и революциям Но основной движущей силой восстаний и революций в Древнем Китае, так же как и в Древнем Риме, были не рабы, а беднота или пролетарии. Поэтому тезис марксистских историков о том, что основной социальный конфликт там был между рабами и рабовладельцами, не соответствует фактам. Во всех описанных выше случаях - в Карфагене, Римской республике, Римской империи, Византии, Древнем Китае - он был между массой нищего населения и олигархической верхушкой.. И в ходе этих революций к власти приходили «плохие императоры», которые начинали отнимать имущество у богатых и раздавать его бедным - сначала Лю Бан (206-195 гг. до н.э.), а двумя столетиями позже, после очередного цикла коррупции, Ван Ман (9-23 гг. н.э.) и Гуан У-ди (25-57 гг. н.э.). Но спустя несколько десятилетий олигархия опять усиливалась, и начинался новый цикл коррупции.

Конечно, есть и важные отличия. Одно из них состоит в том, что в Китае, в отличие от городов-государств Древней Греции и от ранней Римской республики, не получили развития демократические формы управления государством (в этом Китай больше похож на Римскую империю и Византию). Поэтому и захват власти олигархией в Китае произошел намного быстрее, чем в Риме, где ей, прежде чем окончательно подчинить себе общество, в течение двух или трех столетий пришлось уничтожать его демократические традиции. В Византии же таких демократических традиций и понятий вообще никогда не было, как и в Древнем Китае. Поэтому в Китае в эпоху античности мы видим такие же крайние формы коррупции, какие были в Византии: официальную продажу государственных должностей и государственно-олигархические монополии, которые формально принадлежали государству, но фактически ими управляли промышленные магнаты, устанавливавшие запредельно высокие цены на свои товары.

Необыкновенных размеров в Китае достигло рабовладение и торговля рабами, чем Древний Китай, наоборот, больше похож на страны античности, чем на Византию. Но и в Греции (законы Солона VI в. до н.э.), и в Риме (закон Петелия IV в. до н.э.) под давлением народных собраний были приняты демократические законы, запретившие обращать в долговое рабство собственных граждан. И хотя в дальнейшем были примеры, когда эти законы де факто обходились, тем не менее, можно сказать, что государство в этом вопросе в целом стояло на стороне основной массы населения. Даже в период наивысшего расцвета рабства в поздней Римской республики рабами были почти исключительно иностранцы ([285] 1, pp.212-214). А в Китае, как видим, вплоть до правления Гуан У-ди в I в. н.э., который впервые начал вводить запреты на отдельные виды рабства (в частности, на долговое рабство) и на произвол рабовладельцев, государство явно стояло на стороне последних. Это также можно считать одним из явных проявлений коррупции: ведь государство отказалось обеспечить своим гражданам наиболее естественное право - право быть свободными независимо от их материального положения, - тем самым действуя против их интересов, в интересах небольшого меньшинства. И хотя большинство жителей в Древнем Китае не были рабами, а оставались свободными, но каждый при неблагоприятном повороте судьбы мог стать рабом, и это осознавал.

1.2 Египет в эпоху Древнего и Среднего царства

Как видим, история развития коррупции в Древнем Китае очень напоминает историю ее развития в древних государствах Европы и Средиземноморья, и это позволяет нам сделать вывод о том, что их развитие происходило в целом по одному и тому же алгоритму. После того, как начиналась глобализация и циклы коррупции, древним цивилизациям удавалось преодолеть более или менее успешно один или два кризиса коррупции, но следующий (соответственно второй или третий по счету) кризис коррупции приводил к их краху, после чего они либо постепенно исчезали совсем, как римская и византийская цивилизация, либо погружались в длительный упадок, попадали в зависимость от других наций и возрождались вновь лишь спустя несколько столетий. Примерно по такому же алгоритму развивалась, как мы увидим ниже, и цивилизация Древнего Египта.

История этой цивилизации началась задолго до античных времен. Начало Раннего царства и I династии египетских фараонов (династии Мена или Мина), создавших единое государство Египет, датируется приблизительно XXXIII веком до н.э. ([43] с.38), хотя еще до этого в течение нескольких столетий существовали государства, охватывавшие часть территории страны. Уже тогда Египет был очень густо населенной страной. Так, царь Нармер, правивший Египтом, как полагают, незадолго до I династии фараонов, во время войны с мятежными ливийцами в Западной Дельте Нила взял в плен около 120 000 повстанцев, а также захватил не менее 1,4 миллиона голов мелкого и 400 000 голов крупного скота. Фараон Хасехему II династии, также неоднократно воевавший с мятежниками в северном Египте, в одном году взял в плен 47 209 мятежников ([9] с.49).

Именно в эпоху Раннего (XXXIII-XXIX вв.) и Древнего царства (XXVIII-XXIII вв. до н.э.) египетское государство достигло наивысшего и наиболее продолжительного расцвета, продолжавшегося почти целое тысячелетие (см. Схему III). Была построена гигантская сеть ирригационных каналов, создавших основу для высокоэффективного сельского хозяйства, создана письменность, расцвели науки и ремесла. О том, сколь велико было могущество Древнего Египта в ту эпоху, свидетельствуют египетские пирамиды - самые грандиозные сооружения, когда-либо ранее возводившиеся людьми. По свидетельству греческого историка Геродота, гигантскую пирамиду Хеопса строили 100 тысяч человек в течение 20 лет (а подобных пирамид были десятки), и это подтверждают расчеты, проведенные историками ([9] с.116). К этому надо добавить огромное количество дерева, требовавшегося для строительства и привозившегося в Египет издалека (которое надо было купить за золото), транспортные суда (которые надо было построить), множество драгоценных вещей, помещавшихся в пирамиду (для которых надо было сначала купить ценное сырье, а затем надо было их изготовить) и т.д. Без сомнения, сооружение таких огромных пирамид и такую роскошь погребения своих правителей могло себе позволить лишь очень большое высокоразвитое государство с населением, исчисляемом многими миллионами или десятками миллионов человек.

Нам не слишком много известно о социальном устройстве Египта эпохи Раннего и Древнего царства. Но мы знаем, что большинство населения или его значительную часть составляли свободные крестьяне, представлявшие собой средний класс населения ([9] с.85; [19] 1, с.295). Именно на этом среднем классе крестьянства, а также на мощной системе централизованной власти, и строилось благополучие Египта. Только сильная централизованная власть и работа миллионов крестьян позволяла в течение многих столетий поддерживать обширную систему нильских плотин и оросительных каналов, поднявших уровень сельского хозяйства страны на небывалую высоту (в дальнейшем, когда централизованная власть ослабла, эта система быстро развалилась). Кроме того, только сильная государственная власть могла сначала установить, а затем поддерживать в Египте в течение многих столетий порядок и небывало развитую для древнего мира судебную систему.

Например, как пишут историки Д.Брестед и Б.Тураев об эпохе Древнего царства, «Существовал свод подробно разработанных законов… Поместные губернаторы хвалятся своим беспристрастием и справедливостью при разборе дел и часто заявляют на стенах своих гробниц: “Никогда не решал я спора двух братьев так, чтобы один из сыновей лишался отцовского достояния”» ([9] с.80-81). Историки далее приводят пример, когда даже по случаю раскрытого заговора против фараона было назначено судебное расследование с участием нескольких судей. «Тот факт, - пишут Д.Брестед и Б.Тураев, - что в те отдаленные времена лицо, принимавшее участие в гаремном заговоре, не было тотчас предано смерти без дальних рассуждений, представляет собой замечательное свидетельство наличия у фараона высокого чувства справедливости и поразительной судебной терпимости той эпохи. Немедленная смертная казнь, без малейшей попытки установить законным образом виновность осужденного, не казалась незаконной в той же стране во времена, удаленные от нас менее чем на одно столетие» ([9] с.81).

Однако к началу IV династии (XXVIII-XXVI вв. до н.э.), династии строителей самых крупных пирамид, положение в стране сильно изменилось. Прежде всего, в египетском обществе произошло очень сильное имущественное расслоение. Как пишут российские историки, «известен случай, который относится еще к рубежу III и IV династий, когда мелкие землевладельцы вынуждены были продать свои пашни одному из сановников. Часто упоминают надписи о голодных и нагих. Нищали многие рядовые общинники. Разорение одних и обогащение других ко времени IV династии распространилось, скорее всего, очень широко» [19] 1, с.284). Наряду с этим, указывают российские историки, широко распространилась рабовладение и работорговля.

Правда, в качестве рабов в основном использовались пленные иностранцы, но нередки и случаи формального или фактического рабства самих египтян, попавших в долговую кабалу [19] 1, с.284-286). Характерной чертой эпохи стали не только огромные богатства и земли, находившиеся в собственности самого фараона, но и, как пишут историки, «огромные латифундии столичных придворных с впечатляющими данными о поголовье скота и полученных урожаях» [19] 2, с.14-15).

Эти данные дают основание утверждать, что к эпохе IV династии власть в Египте захватила столичная олигархия (с центром в столице - Мемфисе), подобно той столичной сенатской олигархии, которая захватила власть в поздней Римской республике. Причем, египетские фараоны, строившие себе громадные пирамиды, были самыми яркими ее представителями. Так, Геродот записал сохранившиеся к его времени устные предания египтян об ужасающих жестокостях фараонов Хеопса и Хефрена, заставлявших крестьян строить свои огромные пирамиды ([9] с.130). Известно, что во время строительства в результате небрежности мастеров и начальства и в результате обвалов и обрушений гибло множество людей, но это никого не останавливало. Согласно данным Геродота, всех крестьян заставляли по очереди являться на строительство и заниматься непосильным трудом. Огромные средства и усилия массы людей, шедшие на строительство пирамид ради утоления тщеславия фараонов, не только ослабляли государство, ложась на него тяжелым бременем, но и становились дополнительным источником распространения массовой нищеты. Крестьянские семьи, выполнявшие повинность по строительству пирамид и лишавшиеся вследствие этого рабочих рук, а то и наиболее работоспособных своих членов (в случае их гибели или увечья), могли очень легко утратить прежнее благополучие и пополнить ряды нищих и бездомных.

Сами эти факты уже свидетельствуют о коррупции государственной власти - ведь строительство пирамид, в отличие, например, от строительства Великой китайской стены в Древнем Китае, не преследовало никакой внятной государственной цели, а служило лишь удовлетворению амбиций и тщеславия фараона. Но, как отмечают историки, фараоны той эпохи фактически не делали различий между своим имуществом и государственным. Они раздаривали царские земли и имущество своим друзьям и вельможам. Помимо пирамид, они также имели дворцы и жили в невообразимой роскоши, среди своего гарема со множеством одалисок и домашних слуг.

Совершенно не удивительно поэтому, что, эпоха IV и последующих династий стала эпохой падения нравов среди правящей верхушки, что является весьма характерной и отличительной чертой олигархии. Например, один богатый и знатный человек эпохи V династии на своей гробнице указал, что он никогда не расхищал древних могил, что он построил свою гробницу из законно заработанных средств и никогда не брал ничего, что принадлежало другому; другой также указывал, что он «ни разу не отнимал ни у кого насильно его собственности» ([9] с.65). Насколько же должны были быть в то время в Египте распространены грабежи и насилия со стороны власть имущих, если многие богатые и знатные люди считали необходимым писать на своих гробницах, что они не являются грабителями и разбойниками! В другом случае, относящемся к VI династии, управитель Верхнего Египта, наоборот, хвастался тем, что дважды взимал с подданных фараона одни и те же налоги ([19] 1, с.296) - то есть фактически выступал в качестве грабителя, наделенного официальными полномочиями. Очевидно, такое поведение в отношении подданных стало к тому времени настолько обычным, распространенным и никем не наказуемым, что управитель не только не пытался его скрыть, но даже похвалялся этим.

Каковы же могли быть те причины, которые привели к образованию в Египте к IV-VI династиям мощной олигархии, захватившей власть в свои руки? Такими двумя основными причинами в истории всегда были глобализация (интенсивная международная торговля) и внешние завоевания. В эпоху Древнего царства мы видим и то, и другое Объединение Нижнего и Верхнего Египта в начале Раннего царства, по-видимому, нельзя рассматривать как внешнее завоевание, поскольку это привело к созданию одной нации и одного государства, просуществовавших без катаклизмов почти целое тысячелетие. А в эпоху Древнего царства речь шла уже не об объединении нации, а фактически о колониальных захватах соседних территорий.. Например, известно, что фараон Джосер, представитель III династии (XXVIII в. до н.э.) проводил завоевательные походы против соседних стран, в частности, против Нубии (нынешний Судан); и он же построил первую гигантскую пирамиду (высотой 60 м), чтобы возвеличить себя. Завоевание Нубии продолжил фараон Снофру, основатель IV династии (XXVIII-XXVI вв.), продолживший свое самовосхваление посредством строительства гигантских пирамид. Известно, что из одного похода в Нубию он вернулся с 7000 пленных и 200 тысяч крупного и мелкого рогатого скота. Помимо этого он захватил Синайский полуостров, где нанес поражение местным племенам и построил рудники по добыче меди.

Он также предпринял походы в Палестину и Ливию ([43] с.39). В дальнейшем в течение IV династии, как указывает российский историк В.Кузищин, Египет старался сохранять контроль над этими захваченными территориями ([43] с.39), и он еще не раз предпринимал походы в этих направлениях, о чем имеется множество свидетельств и изображений азиатских, африканских и ливийских пленников, пригнанных в Египет в качестве рабов.

Что касается международной торговли, то именно в эпоху IV и последующих династий мы видим первые примеры масштабного и регулярного участия Египта в такой торговле. Известно, что Снофру строил торговые суда около 50 метров длиной и один раз отправил флот из 40 торговых судов в Палестину за ливанским кедром ([9] с.113). Фараон Сохура из IV династии отправил в Пунт (нынешний Сомали) торговую экспедицию, доставившую в Египет 80 000 мер мирры и, вероятно, 6000 весовых единиц сплава золота и серебра, а также 2600 стволов ценного (очевидно, черного) дерева ([9] с.126). Некий Хнумхетеп (возможно, торговый магнат) с двумя правителями провинции (нома) Элефантина и с доверенными людьми фараона в эпоху VI династии (XXV-XXIII вв.) 11 раз совершал торговые экспедиции в сирийский город Библ и на юг Красного моря ([19] 1, с.317). В целом, как отмечают Д.Брестед и Б.Тураев, торговля, в том числе крупная, в этот период достигла высокой степени развития: «Нил был покрыт лодками, барками и всевозможными судами, которые везли упомянутые изделия ремесленников, а также произведения полей и пастбищ в сокровищницу фараона или на рынки, где они выставлялись на продажу… при некоторых сделках, а именно таких, где дело касалось крупных ценностей, в качестве денег употреблялись золото и медь в кольцах определенного веса…» ([9] с.96). Историки указывают, что, например, с Синайского полуострова в Египет привозили медь, малахит и бирюзу, из Малой Азии - серебро, из Нубии - золото, страусовые перья, черное дерево, шкуры пантер и слоновую кость, из Сирии-Палестины - ливанские кедры, из Пунта (Сомали) - мирру, пахучие смолы, камедь и ароматические сорта дерева; лазурит в Египет доставляли из самого Афганистана; а из Египта в другие страны везли папирус ([19] 1, с.316; [9] с.92-96, 135).

Как свидетельствует приведенный перечень товаров международной торговли, многие из них в ту эпоху представляли собой предметы роскоши. Тем не менее, по-видимому, мы видим первый пример глобализации, интенсивной внешней торговли, происходившей в эпоху Древнего царства (XXVIII-XXIII вв. до н.э.). Результатом данного феномена во все исторические эпохи было появление множества красивых дорогих вещей, привезенных из дальних стран.

Это, в свою очередь, приводило к резкому изменению прежних понятий о богатстве и состоятельности, которые теперь начинали измеряться наличием таких вещей и их количеством. Все это разжигало аппетиты правящей верхушки, которая все более начинала увлекаться погоней за богатством, а богатство рождало ощущение собственного величия и тщеславие. К такому же результату вели и завоевательные войны, которые очень часто также являлись следствием глобализации - если не хватало золота для приобретения за границей красивых и ценных вещей, то эту проблему решали при помощи завоевания соседей.

Не стала исключением во всех этих отношениях и эпоха Древнего царства. В течение этой эпохи мы видим и завоевательные войны с целью захвата источников ценного сырья, и аккумулирование все большего богатства в руках узкого круга знати; ну а погоня самих фараонов за собственным величием (строительство пирамид) превзошла любые другие исторические примеры. Все это способствовало переходу власти в Египте в руки олигархии, обнищанию населения и тому кризису коррупции, который начался, судя по всему, уже в период IV династии.

Все описанное выше представляет собой классический пример кризиса коррупции, который мы имели возможность видеть на примере уже трех или четырех других древних цивилизаций. Как и другие кризисы, он сопровождался экономическим и демографическим кризисом, падением нравов, разгулом бандитизма и преступности, бунтами и восстаниями и развалом государства и государственной власти. Поскольку мы не видим какого-то централизованного выхода из этого кризиса, подобного тому, который произошел в Риме при Октавиане Августе и в Византии при Ираклейской династии в VII в., а видим в течение целых пяти столетий (XXVI-XXI вв.) сначала нарастание хаоса и анархии, а затем их сохранение в том или ином виде, то неизбежным следствием кризиса коррупции должен был стать сильный демографический кризис и запустение Египта, подобно тому, что происходило в Западной Римской империи и китайской империи Хань в конце эпохи античности и в Византии в последние столетия ее существования.

Несмотря на скудость информации о столь далеком от нас времени, некоторые явные признаки такого запустения мы действительно имеем. Например, как пишут российские историки, «Памятники периода эфемерных VII-X династий полны свидетельств о годах страшного голода и мора, когда некому становилось обрабатывать поля и защищать собранный в конце концов богатый урожай…» ([19] 2, с.7). Как в Китае в конце империи Хань, в Риме и Византии накануне их падения, в Египте в конце Древнего царства также происходит «варваризация» страны - иммиграция «варваров», пропорция которых к собственному населению в эпоху демографического кризиса всегда резко возрастала. В частности, как пишут Д.Брестед и Б.Тураев, представители негритянского народа маджаи, жившего к югу от египтян, «стали вступать в ряды египетской армии в таком количестве, что слово «матой», позднейшая (коптская) форма слова «маджаи», стала, наконец, обозначать в Египте солдата» ([9] с.135).

Абсолютно такой же феномен мы видим в Западной Римской империи в V в. н.э., когда слово «варвар» стало синонимом слова «солдат», и мы знаем, что там это было прямо связано с катастрофическим сокращением населения в конце эпохи античности (см. [59], главы I-III). Кроме того, все историки и антропологи указывают на изменение внешнего облика египтян в более позднее время по отношению к эпохе Раннего и Древнего царства - появление сильной примеси негроидных черт, в то время как первоначально преобладали индоевропейские черты. Это также признак сильного демографического кризиса, произошедшего в конце Древнего царства. Ну и, наконец, по мнению историков, начиная с VII династии (XXIII в. до н.э.) и вплоть до начала Нового царства (XVI в. до н.э.), то есть в течение примерно 700 лет, Египет жил при феодализме, и преобладающую часть его населения составляли крепостные крестьяне - а это тоже является признаком редкого населения.

Период феодальной раздробленности в Древнем Египте продолжался с VII по X династии (XXIII-XXI вв. до н.э.). В течение этого периода мы можем наблюдать, как правившая Египтом олигархия, морившая население голодом, грабившая и угнетавшая его, постепенно перерождается в нормальную феодальную аристократию, а феодализм из его грабительского варианта, сложившегося в период V-VII династий, постепенно перерождается в классический вариант, подобный тому, который существовал в Западной Европе в X-XI вв. н.э. или в Московской Руси в XIII-XIV вв. (см. об этом главу IX) Основная причина такого перерождения олигархии в феодальную аристократию, судя по всему, состояла в прекращении морской торговли - ввиду того, что бульшая часть Египта в эпоху феодальной раздробленности оказалась отрезанной от побережья Средиземного моря, и вообще ввиду свертывания торговли в восточном Средиземноморье в этот период (см. схему III в начале главы VI)..

Так, один из номархов нома (провинции) Сиута конца эпохи феодальной раздробленности (IX-X династии) писал: «Я был богат зерном. Когда страна испытывала нужду, я поддерживал город с помощью ха и хекет (меры зерна); я позволял гражданину брать для себя зерна, и его жене, вдове и ее сыну. Я сложил все недоимки, которые, как я нашел, считали за ними мои предки. Я покрыл пастбища скотом, у каждого человека было много приплода, коровы телились дважды, загоны были полны телят» ([9] с.157). Один из высших чиновников Фиванского нома, живший в городе Гебелейн в эпоху XI династии, писал: «Я поддерживал Гебелейн в неурожайные года, когда испытывали нужду 400 человек. Я не похищал дочери у человека, я не отнимал его поля… Я разводил всевозможный мелкий скот; я сделал тридцать судов; затем еще тридцать судов, и я привез зерна для Эсне и Туфиума после того как Гебелейн получил поддержку» ([9] с.157-158). Похожую надпись на своей гробнице оставил и номарх Антилопьего нома: «Не было ни одной дочери гражданина, с которой я поступил бы дурно, не было ни одной вдовы, которую я бы угнетал; не было ни одного крестьянина, которого я бы оттолкнул; не было ни одного пастуха, которого я бы прогнал… не было ни одного несчастного в моей области; не было ни одного голодного в мое время. Когда наступили голодные года, я вспахал все поля Антилопьего нома, вплоть до южного и северного рубежа, сохранив его население живым и доставляя ему пропитание, так что не было ни одного голодного… Ни в чем, что я давал, я не возвышал великого над малым… я не собирал недоимок с полей» ([9] с.158). Это лишь немногие примеры, подобных надписей встречается очень много ([9] с.172).

Некоторые историки высказывают сомнение в искренности этих многочисленных посланий правителей, восславляющих свои благодеяния «маленьким людям» ([19] 2., с.7). Возможно, не все эти послания были правдивыми. Тем не менее, по ним можно судить о той глубине падения морали правящей верхушки, которая произошла до их появления - если правители указывают в качестве своих заслуг то, что они не похищали и не насиловали чужих дочерей и не отнимали у крестьян последнее зерно в счет недоимок в голодный год, обрекая их на верную смерть. Примечательно и само осознание правителями важности защиты интересов простого народа, соблюдения норм морали и борьбы с произволом. В истории мы видим примеры, когда такого осознания правящей верхушкой так и не произошло, как это было в Византии при династии Палеологов - и Византии не стало, она погибла вместе со своей правящей верхушкой. А древнеегипетская цивилизация после эпохи феодальной раздробленности VII-X династий возродилась и просуществовала еще более 1000 лет: вплоть до конца II - начала I тысячелетия до н.э.

Именно в конце эпохи феодальной раздробленности и в начале Среднего царства Эпоха Среднего царства - это середина XXI в. - конец XVIII в. до н.э., период правления XI-XIII династий фараонов. См схему III в начале следующей главы., как отмечают историки, желание сделать добро «маленьким людям» среди правителей и чиновников встречалось очень часто ([9] с.172; [19] 2, с.7). Данную эпоху можно было бы сравнить с эпохой позднего средневековья в истории Западной Европы (XI-XIV вв.), да и само название «Среднее царство» напоминает европейские «средние века». Как пишут Д.Брестед и Б.Тураев, основатель XI династии фараон Аменемхет I «организовал феодальное государство, не отличавшееся существенно от того, которое мы находим в позднейшей Европе» ([9] с.155).

В составе населения Среднего царства мы видим, с одной стороны, множество крепостных крестьян, работавших на землях знати или фараона, и одновременно большое количество свободных крестьян. По словам историков, «большая часть армии фараона состояла в это время из свободных от рождения граждан среднего класса… Внизу общественной лестницы находились безыменные крепостные “крестьяне”… трудовые миллионы, на которых держалось земледелие страны» ([9] с.165, 168). В общем, мы видим социальную структуру типичного феодального государства, но уже начавшего выходить из состояния феодализма.

Восстановление единства страны в начале XI династии было для нее благом, поскольку благодаря ему вновь начала восстанавливаться единая ирригационная система. Так, при фараонах XII династии были проведены огромные работы по созданию ирригационной системы Меридова озера. Это озеро, благодаря специальной системе каналов, во время сезона дождей полностью наполнялось водой, а во время сезона засухи, длившегося около 100 дней, вода из него сбрасывалась обратно в Нил, что удваивало количество воды, пригодной для орошения полей ([9] с.191).

Однако новый период развития Египта принес и новые проблемы. Воссоединение всех областей страны, включая ее морское побережье, под единой централизованной властью привело к активному участию фараона и его вельмож в средиземноморской торговле, а это, как и в эпоху Древнего царства, разожгло аппетиты фараонов к внешним завоеваниям ([19] 2, с.31-33; [9] с.186-187). Безусловно, учитывая бедность и относительную малонаселенность Египта в эпоху Среднего царства, только внешние завоевания могли доставить фараонам то богатство и величие, которого им так хотелось. Поэтому мы видим любопытный феномен - внутренне еще очень слабое, но внешне очень грозное и воинственное государство, воюющее со всеми соседями и пускающееся в самые опасные военные авантюры. Так, по словам историков, «Аменехмет I и его преемники ведут практически беспрерывную череду завоевательных кампаний. Аменехмет I снаряжал походы в Нубию, Ливию и приграничные азиатские области, вел борьбу за подчинение местных правителей-номархов. На юге успехи этого воинственного фараона были значительны и вылились в подчинение ряда областей Эфиопии, богатых золотыми и медными рудниками» ([19] 2, с.49).

Правившие позднее фараоны XII династии совершали уже более дальние и длительные военные экспедиции, в частности, в Сирию. Но как пишут историки, эти кампании скорее напоминали «хищнические набеги», чем попытку планомерного завоевания ([9] с.187). Однако такие «набеги» стали необходимым средством существования государства или, вернее, его знати во главе с фараоном. «Как только, - пишут российские историки, - энергия правителя переставала подталкивать рычаги механизма бесперебойного поступления невольников и трофеев, внутреннее положение Египта осложнялось…» ([19] 2, с.49).

В довершение этой картины внутренней экономической слабости и непрерывных внешних войн и грабительских «набегов» следует указать также на широкое распространение рабовладения. Рабами в эпоху Среднего царства были почти исключительно захваченные в плен иностранцы, причем преимущественно женщины ([19] 2, с.37-38), владение которыми не было столь чревато возможными мятежами, как рабами-мужчинами. Приток рабов обеспечивался непрерывными войнами, при этом, как указывают историки, после некоторых походов в Египет пригоняли десятки тысяч рабов, в результате чего они стоили чрезвычайно дешево, а то и вовсе обходились бесплатно, если речь шла об использовании вельможами для своих личных потребностей рабов фараона ([19] 2, с.39). Дешевый рабский труд в эпоху Среднего царства, как и в другие эпохи, способствовал очень быстрому обогащению знати и быстрому обнищанию населения, благосостояние которого подрывалось системой рабовладельческих хозяйств. Все эти процессы опять очень быстро привели к образованию новой олигархии в лице фараонов и местной знати. Так, в эпоху XII династии, как отмечают российские историки, местная знать стала вести «поистине царский образ жизни» а также начала мечтать о «возможности независимого правления» ([19] 2, с.51). Археологические раскопки во всех египетских городах того периода демонстрируют резкое различие между теми условиями жизни, в которых жила знать, и основной массой городского населения, жившего в нищете ([19] 2, с.45).

Итак, к концу Среднего царства мы опять видим в Египте сильную олигархию, постепенно захватывающую экономическую и политическую власть в свои руки. Как отмечают российские историки, исчезают к этому времени и надписи, рассказывающие о том, как правители и чиновники защищали интересы простых людей ([19] 2, с.35). Сочувствие к интересам «маленького человека» вновь выходит из моды.

Рост имущественного неравенства и усиление власти олигархии неизбежно сопровождались подъемом классовой ненависти и массовыми восстаниями. «Подавление мятежей номархами, - пишут российские историки об эпохе конца Среднего царства, - стало в Египте обычным делом, причем склонными к неповиновению все чаще оказывались не только невольники» ([19] 2, с.54). Среди надписей того периода можно встретить упоминание о том, что номарх наказал «тысячи мятежников» ([19] 2, с.54) - такой размах в ту эпоху приобрели народные волнения. Положение, очевидно, усугублялось тем, что в Египте того времени, как и в Европе в конце феодальной эпохи, существовали сословия, которые жестко разделяли людей на «избранных» и «изгоев», поэтому классовая ненависть добавлялась к сословной ненависти. К таким «изгоям» в Египте можно было бы отнести, например, крепостных крестьян, прикрепленных к участкам земли, а также ремесленников, прикрепленных к своим профессиям ([19] 2, с.44), что лишало их возможности гибко приспосабливаться к изменяющимся условиям рынка и к уходу от кабалы, навязанной местным магнатом, в другую профессию или в другой город. Все это приравнивало тех и других к положению рабов и создавало возможности для всевозможных злоупотреблений и унижений со стороны знати. Наконец, немалую роль мог сыграть также наплыв иностранных рабов, подрывавших нормальные условия работы крестьян и ремесленников, а также широкое использование египетской олигархией иностранцев (в частности, негров) в качестве наемных солдат ([19] 2, с.60) и в качестве своих помощников и даже чиновников, что могло способствовать лишь еще большему угнетению населения и антагонизму в обществе Так, во время борьбы за власть в эпоху XIII династии в качестве претендентов на трон фараона фигурировали два негра, которые были, очевидно, выдвинуты египетской знатью, и один из них, судя по всему, был египетским военачальником ([9] с.209).. В сохранившемся с тех времен литературном произведении - «Речении Неферти» - в котором описывается произошедшая в Египте революция, в качестве основной меры, которая могла бы ослабить социальное напряжение в обществе, предлагалось преодолеть засилье иностранцев в стране ([19] 2, с.82).

В совокупности все эти обстоятельства могут служить объяснением тех страшных потрясений и социальных бурь, которые обрушились на Среднее царство во время XIII династии. За время этой династии (1789-1645 гг. до н.э.) на троне успело смениться по меньшей мере 118 царей (!), то есть в среднем каждый из них правил всего лишь год с небольшим. Историки Д.Брестед и Б.Тураев сравнивают этот период с «веком 30 тиранов» в Римской империи в III в. н.э. - см. главу III, п. 3.1 ([9] с.209-210). Как и «век 30 тиранов» в Риме, этот период в Египте стал эпохой гражданских войн и социальных бурь. Вот какое описание этому приводит В.Кузищин: «Правители новой, XIII династии (1789-1654 гг. до н.э.) оказались не в состоянии решить проблему стабилизации внутренней обстановки в стране. …недовольство народных масс вылилось в открытое народное восстание против существующего строя и его властей. Яркое описание этого восстания рабов и бедняков сохранилось в двух произведениях: в “Речении Ипусера”… и “Речении Неферти”… “Смотрите, - говорит Ипусер, - огонь поднялся высоко, пламя его исходит от врагов страны. Смотрите: свершились дела, которые, казалось, не должны свершиться. Царь захвачен бедными людьми… Смотрите: было приступлено к лишению страны царской власти немногими людьми, не знающими закона… Столица, она разрушена в один час”.

“Воистину, - продолжает Ипусер, - вскрыты архивы. Расхищены их податные декларации. Рабы стали владельцами рабов. Воистину: чиновники убиты. Взяты их документы… Поистине: писцы по учету урожая, списки их уничтожены. Зерно Египта стало общим достоянием. Воистину: свитки законов судебной палаты выброшены, по ним ходят на перекрестках. Бедные люди сламывают их печати на улицах”» ([43] с.46-47).

Как это очень часто бывает, социальными потрясениями и гражданскими войнами в Египте в конце Среднего царства воспользовались иностранные захватчики, захватившие Верхний Египет и правившие им в период с 1675 по 1554 гг. Они вошли в историю под именем гиксосов и образовали XV и XVI династии египетских фараонов ([43] с.47). Таков был в целом закономерный результат кризиса коррупции, потрясшего Египет в конце Среднего царства. Но иностранное завоевание принесло новые бедствия для египетского народа. Как писал египетский историк Манефон, «пришли нечаянные люди низкого происхождения с восточной стороны, обладавшие достаточной смелостью, чтобы идти походом на нашу страну, и насильно покорившие ее без единой битвы. И после того, как они подчинили наших правителей, они варварски сожгли наши города и разрушили храмы богов и поступили со всеми жителями самым враждебным образом: некоторых они убили, а у других увели в рабство жен и детей. Наконец, они выбрали из своей среды царя по имени Салатис, и он жил в Мемфисе и заставил как Верхний, так и Нижний Египет, платить дань и поместил гарнизоны во всех наиболее подходящих местах» ([9] с.212).

1.3 Власть гиксосов в Египте во II тысячелетии до н.э