Размещено на http://www.allbest.ru/

СОДЕРЖАНИЕ

ВВЕДЕНИЕ

ГЛАВА 1. Необходимость реорганизации судебного следствия

1.1 Сущность судебного следствия до судебной реформы

1.2 Законодательство о судебном следствии

ГЛАВА 2. Судебное следствие как стадия уголовного процесса

2.1 Порядок придания суду. Открытие судебного заседания

2.2 Распорядительное заседание

2.3 Условия производства дел в судебном заседании

2.4 Права и обязанности сторон в процессе: обвиняемый, судья, адвокат, прокурор

2.5 Судебное следствие с участием присяжных заседателей

2.6 Заключительные прения по судебному следствию

ГЛАВА 3. Постановление и объявление приговора

3.1 Постановление приговора без участия присяжных заседателей

3.2 Постановление приговора с участием присяжных заседателей

3.3 Постановление заочного приговора

3.4 Объявление приговора

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ И ЛИТЕРАТУРЫ

ВВЕДЕНИЕ

судебный следствие заседание прокурор

Выбранная мною тема - судебное следствие по Уставу уголовного судопроизводства - достаточна актуальна, так как судебная реформа 1864 года - полезный исторический опыт России, фактический материал, который нельзя не учитывать и полезно было бы вспомнить при принятии решений в сложившейся сегодня обстановки по вопросу судопроизводства. Необходимо отметить, что в настоящее время происходит процесс обновления судебного следствия, возведения всего судебного процесса в демократические рамки, опять таки по европейскому образцу правосудия. Особенно сейчас, в период перехода нашего государства к правовому, принятия нового Уголовно-процессуального кодекса РФ, остро встает вопрос об исторических корнях современной судебной реформы, поэтому необходимо провести параллели между двумя столь важными и необходимыми преобразованиями в судебном следствии. Судебные процессы XIX века и XXI века схожи в следующем: принципы независимости и несменяемости судей, высокий оклад судей, принципы состязательности и гласности судебного процесса, введение важного института присяжных заседателей - что является значительным шагом государства вперед по сравнению с прежним судом. В целом проведенные преобразования имели прогрессивный характер, Россия в определенной степени в настоящее время вернулась к судопроизводству 1864 года.

Наиболее известной из всех реформ середины XIX века является судебная реформа, которая обычно трактуется в литературе как самая буржуазная из всех реформ того времени. Ученые считают ее и самой последовательной. Действительно, в принципах, на которых построена реформа, буржуазная идеология отразилась наиболее полно. Ни в одной другой реформе этого нет. Необходимо иметь в виду, что суд, правосудие - система, с которой гражданин сталкивается повседневно, и в этом смысле для граждан России судебная реформа была менее важна, чем другие. Вместе с тем в суде сталкиваются не только межклассовые, но и внутриклассовые интересы. Как и все реформы 60-70-х годов, судебная реформа была следствием общественного кризиса. Можно сказать, что этой реформы желали больше, чем крестьянской. Русское правительство тщательно взвешивало каждый шаг будущей судебной реформы. Это было связано с еще одной весьма важной, но часто упускаемой исследователями из виду проблемы: готовности общества к реформам, т.е. наличию сил, которые могли бы воплотить реформы в жизнь, и способности общества принять реформы.

Многие вопросы, касающиеся реформ, в настоящее время были изучены, среди них особое внимание уделялось предпосылкам и самому процессу проведения реформ, в том числе и судебной реформы в России. Устав уголовного судопроизводства 1864 года характеризовался в работах авторов в общих чертах. Что касается вопроса, который необходимо затронуть в данном исследовании, то он представляет интерес, потому что оставался за рамками трудов многих ученых историков и правоведов.

Предметом исследования настоящей работы является судебное действие, порядок и процедура которого закреплены в Уставе уголовного судопроизводства (в дальнейшем УУС).

Целью данной работы является тщательное пошаговое изучение и осмысление основного звена в судебной реформе 1864 года - процесса судебного следствия.

В процессе изучения статей УУС, комментариев к нему, монографий, необходимо поэтапно рассмотреть такие вопросы: сущность судебного следствия до судебной реформы и необходимость его реорганизации, порядок, ход, условия судебного следствия, заключительные прения по судебному следствию, институт присяжных заседателей, постановление и объявление приговора без участия и с участием присяжных заседателей по Уставу уголовного судопроизводства.

Основная задача данной работы - отметить общие и частные особенности общего порядка судебного следствия на основании Устава уголовного судопроизводства 1864 года.

Судебной реформе 1864 года посвящено множество работ, где анализируется ее подготовка, изучается каждый новый, введенный реформой институт: судебных следователей, мировых судей, адвокатура, присяжных заседателей. Это труды, как современников реформы, так и последующих исследователей. В них подходы к реформам второй половины XIX в. неоднозначны и зависят в основном от идейных взглядов, которые считались господствующей идеологией и были разрешены правящим кругам в нашей стране в той или иной период.

Так, анализируя дореволюционную литературу, воспоминания, статьи и высказывания знаменитых юристов и общественных деятелей, таких как К.К. Арсеньев [4], И.В. Гессен (Указ.соч.), Гр.Джаншиев [17], К.П. Победоносцев [33], Филиппов [46], В.Д. Спасович [40], Н.А. Буцковский [9. C 415], можно сделать вывод, что однозначной точки зрения на пути реформирования в России правовой системы не было. Борьба развернулась между тремя направлениями: противниками сколько-нибудь существующих нововведений; сторонниками улучшения судоустройства и судопроизводства за счет исправления некоторых наиболее крупных недостатков в этой сфере; реформаторами, считавшими необходимым отказаться от наследования прошлого в отечественном законодательстве, взяв за образец институты, широко применяемые в европейских странах (судебные присяжные, адвокатура, мировые судьи).

В то же время, среди большого разнообразия литературы, посвященной реформе 1864 года, работы, которые бы полностью исследовали процесс судебного следствия, практически отсутствуют, поэтому необходимо обратиться к трудам знаменитых ученых-процессуалистов: И.Я. Фойницкому, М.В. Духовскому, Н.Н. Розину, В.К.Случевскому.

Первое исследование уголовного процесса по Судебным уставам 20 ноября 1864 года принял профессор Петербургского университета Чебышев-Дмитриев [50]. В 1884 г. известный русский правовед профессор И.Я. Фойницкий [47] издал первый том систематического курса по уголовному процессу, а в 1899 г. довел до конца второй том, он подверг сравнительному анализу уголовное процессуальное право в буквальном смысле слова всех времен и народов. В работе «Курс уголовного судопроизводства» он рассмотрел основные процессуальные понятия, дал очерк мировой истории уголовного процесса, анализировал его основные формы, осветил теории судоустройства, формы построения обвинения, защиты, вопросы гражданского иска в уголовном процессе, теории доказательств. Не рассмотрены И.Я. Фойницким особенные виды процесса (волостное, военное, церковное).

М.В. Духовский в работе «Русский уголовный процесс» (М., 1908) не только систематизировано излагает теорию и практику уголовного судопроизводства, проводя аналогию с дореформенным судом и сравнивая развитие уголовного процесса в России с его развитием в других великих державах, но он еще подробно комментирует статьи устава, согласно разъяснений Сената и указаний уголовного кассационного департамента, а также анализирует мнения юристов своего времени.

Работа Н.Н. Розина «Уголовное судопроизводство» (Пособие к лекциям. Петроград, 1916) характерна тем, что условием ее использования является ознакомление с текстом судебных уставов. Излагая существенные моменты статики и динамики процессуальных юридических отношений и отмечая крупные особенности общего порядка уголовного судопроизводства, Н.Н. Розин умышленно не цитирует статей закона, отсылая к нему, тем самым, способствуя обращению непосредственно к источнику - Уставу уголовного судопроизводства.

Также полный учебник уголовного процесса издан В.К.Случевским [37]. Их труды составляют, кроме некоторых монографий по отдельным частям процесса, главнейшие пособия для его изучения. Профессор Д.С. Тальбебрг составил часть пособия к лекциям, издал судоустройство и судопроизводство до обзора отдельных стадий процесса.

Наиболее интересным в практическом смысле являются работы российского юриста-практика А.Ф. Кони [22], посвященные судебной реформе. В своих рассуждениях А.Ф. Кони высказывает идеи, направленные на совершенствование уголовного процесса в целях тождества правосудию. В своей работе А.Ф. Кони «История развития уголовно-процессуального законодательства в России» (Собр.соч. Т.4. М., 1967) раскрывает пороки дореформенного суда, характерные для него множественность судебных органов, сложность и запутанность процессуальных требований, взяточничество, инквизиционная форма производства. «Судья допытывается правды и считает за нее то, что слышит от обвиняемого во время пыток. Этого нельзя делать всенародно - и суд уходит в подземелье, в застенок. Там он заносит в свои мертвые и бесцветные записи признания. Отсюда - отсутствие бесполезной защиты, безгласность, письменность и канцелярская тайна» (Там же. С. 319).

Ценные материалы по судебной проблематике содержатся в дореволюционных периодических юридических изданиях. Так, С. В Хрулев серии статей о суде присяжных глубоко проникает в сущность этого института и дает рекомендации по совершенствованию его деятельности [49].

Труды этих и других выдающихся юристов, таких как П.Н. Люблинского, П.Н. Обнинского и других хорошо известны. Тему судебной реформы 1864 года не обошли и советские авторы [13]. Общий обзор уголовного судопроизводства дан в «Курсе советского уголовно-процессуального права» М.А.Чельцова-Бебутова (Т.1. М., 1957). В постсоветский период происходит постепенный отход от существовавших в то время идеологических догм. Авторы своих работ больше внимания уделяют расстановке сил внутри правящего лагеря, изучают идеологическую борьбу при принятии решений [26]. Исследуется политика в сфере суда с введения судебных уставов до падения режима в 1917 г. [29]; проводится сравнительный анализ судебных уставов 1864 года и поправок в УПК РФ РСФСР и УК РФ на предмет введения и законодательного регулирования суда присяжных [30]. Появляется ряд статей в современной периодике, изучающих судебную реформу 1864 года [39].

Для написания работы использованы источники: Российское законодательство X-XX вв.; Судебные уставы за 50 лет; Устав уголовного судопроизводства в издании Государственной канцелярии; Щегловитов С. Судебные Уставы Императора Александра II с законодательными мотивами и разъяснениями.

В качестве вспомогательной литературы можно взять следующие работы: А.М. Бобрищева-Пушкина [8]; Л.Е. Владимирова [14]; И.В. Михайловского [28]; В.А. Рогова [34]; книгу «Великие реформы 60-х гг.» [10]; Учебник для студентов ВУЗов [21].

В вышеуказанной литературе можно почерпнуть много интересной, полезной информации, касающееся судебного следствия 1864 года в России. Хотя, на мой взгляд, в настоящее время нет таких произведений, тем более современных авторов, которые бы полно, глубоко отражали и исследовали столь важный и сложный вопрос для нашего государства, как судебный уголовный процесс, являющийся проблемой всегда - и в XIX в. и в XXI в.

ГЛАВА 1. Необходимость реорганизации судебного следствия

1.1 Сущность судебного следствия до судебной реформы

Вторая половина XIX в. стала для России временем величайших перемен. Началось все с отмены крепостного права - наиболее радикального социального преобразования за всю предыдущую историю Российской империи. Объективная необходимость ликвидации крепостничества исходила, в первую очередь, из сути феодального строя, который усиливал отставание России от шедших по пути модернизации капиталистических государств и заводил ее в тупик. Становилось все более очевидным, что сохранение феодальных отношений было чревато для России необратимыми социально-экономическими и политическими последствиями, могло низвести ее до уровня второстепенной державы. Доказательством такой перспективы стала Крымская война 1853-1856г., которая не только усугубила и без того тяжелое финансовое положение страны, но и больно ударила по престижу власти [20].

Своеобразие общественно-политической обстановки в империи в середине XIX в. заключалось в том, что в стране еще не сложились общественные силы, способные возглавить преобразования. Инициатива в их осуществлении исходила «сверху», от самодержавия. В проведении преобразований велика заслуга императора Александра II, который не стал продолжать политику своего отца Николая I, а выступил решительным сторонником реформ, войдя в российскую историю как «Царь-Освободитель» [55. C. 3].

Одной из важных в процессе государственной перестройки и наиболее последовательной из проведенных тогда была судебная реформа. Судебные уставы 1864 г. В своей Записке Д.А. Ровинский высказывал мысль, что «общий успех судебной реформы обусловливается, прежде всего, хорошим устройством уголовного суда, так как, благодаря гласности, общество, прежде всего, пойдет в уголовный, а не гражданский суд, и, на основании виденного там, составит свое мнение вообще о судебной реформе» [15. C. 127].

Для дореформенного суда была характерна множественность судебных органов, сложность и запутанность процессуальных требований, невозможность порой определить круг дел, который должен подлежать рассмотрению того или иного судебного органа, дела бесконечно перекочевывали из одного суда в другой, зачастую возвращаясь в первую инстанцию. В дореформенном суде господствовала инквизиционная (розыскная) форма судопроизводства, сущность которой была в том, что инициатива возбуждения уголовного дела было сосредоточена в руках государства в лице его органов, на этих же органах лежала обязанность расследования и раскрытия преступлений; следователь, бывший одновременно и судьей, сосредоточивал в своих руках не только функции расследования, но и функции решений дела по существу. Данная форма судопроизводства фактически не знала сторон; обвиняемый, лишенный всех прав, был объектом исследования, а потерпевший был только жалобщиком. Таким образом, процесс проходил в глубокой тайне, суд решал дело не на основе живого, непосредственного восприятия доказательств, личного ознакомления со всеми материалами дела, непосредственного устного допроса подсудимого, свидетелей, а опираясь на письменные материалы, полученные во время следствия [12. C. 40].

Свод законов закрепил существовавшую еще со времен «Краткого изображения процессов или судебных тяжеб» (1716г.) систему формальных доказательств. Сущность ее заключается в том, что сила, достоверность доказательства определялись самим законом. Закон подробно перечисляет, что может быть принято в качестве доказательства и что доказательством быть не может, устанавливалась и степень достоверности каждого допускаемого доказательства. Доказательства делились на совершенные и несовершенные. К совершенным относились: собственное признание обвиняемого, письменные доказательства, признанные им, заключение медицинских экспертов; совпадающие показания двух свидетелей, не отведенных подсудимым, повальный обыск и оговор [2]. По отношению к главному из доказательств вообще - к показаниям свидетелей - было принято законом, что они по отношению к устанавливаемому ими обстоятельству не имеют силы совершенных доказательств, если не даны под присягой и притом двумя свидетелями.

«Когда судья встречался с истинным и правдивым показанием, закон говорил ему, что оно не идет в счет, если свидетель признан по суду «явным прелюбодеем» или «портившим тайно межевые знаки» или оказывается иностранцем, «поведение которого неизвестно» и вследствие этих своих «качеств» не может быть допущен до присяги. Но и по отношению к показаниям, данным под присягой, закон предписывал давать предпочтение показанию знатного перед незнатным, духовного перед светским, мужчины перед женщиной, ученого перед неученым. Если судья, наконец, находил, что, несмотря на отсутствие совершенных доказательств, есть ряд улик, которые приводят к несомненному убеждению в виновности подсудимого, совершившего мрачное дело и ловко спрятавшего особенно выдающиеся концы в воду, то секретарь имел право представить ему «с должной благопристойностью» о том, что его рассуждения не согласны с законами и что подсудимого необходимо оставить только в подозрении или дать ему для очищения подозрения возможность принести присягу» [24. C. 323-324].

Несовершенных доказательств было значительно больше, причем степень их достоверности ставилась в прямую зависимость от количества их.

Как указывает М.С. Строгович, террористический характер инквизиционного процесса и бесправное положение в нем обвиняемого выражалось в том, что суду предоставлялось право при отсутствии совершенных доказательств не вынести ни оправдательного, ни обвинительного приговора, а оставить обвиняемого в подозрении, иначе говоря, не решить вопрос о его виновности [42. C. 606]. Ст.313 T.XV Свода законов устанавливала: «Если против подсудимого при недостатке полных доказательств есть, однако же, некоторые улики, то судя по важности обвинения и улик, или 1) оставлять его просто в подозрении, более или менее сильном, или 2) отдавать его под надежное поручительство в добром впредь поведении, не освобождая его, однако, вовсе от подозрения».

Д.А. Ровинский писал, что «при теории доказательств возможен самый полный произвол со стороны судей, не говоря уже о следователе, от которого зависит все направление дела. Один судья, руководствуясь правилом: лучше освободить десять виновных, нежели приговорить невинного, постоянно освобождает преступников или оставляет в подозрении. Другой в каждом преступнике видит человека, опасного для общества, считает своею обязанностью стараться всеми силами об удалении его из общества, и каждое дело в его руках кончается или обвинением, или оставлением в подозрении, оканчивающимся ссылкой в административном порядке» [15. C. 127-128].

А.Ф. Кони следующим образом характеризовал существующую судебную систему, которая, «связывая убеждение судьи и внося в его работу элемент бездушного механизма, создавала уголовный суд, бессильный в ряде случаев покарать действительно виновного, но достаточно могущественный, чтобы разбить личную жизнь человека слиянием бесконтрольного возбуждения преследования воедино с преданием суду и оставлением невиновного в подозрении, что заставляло его болезненно переживать стыд, который ни разъяснить, ни сбросить с себя нельзя» [24. C. 324].

Рассмотрим основные черты дореформенного судопроизводства. Расследование преступлений делилось на две части, характерные для розыскного, инквизиционного процесса: а) предварительное следствие и б) формальное следствие. При генеральном предварительном следствии собирались доказательства факта наличия преступления, принимались меры к отысканию преступника и доставке подозреваемого к следственным властям, а также принимались другие меры, которые предшествовали непосредственному изобличению преступника. Генеральное предварительное следствие фактически не ограничивало следователя формальными процессуальными нормами и давало судье весьма, широкие полномочия. В этой стадии расследования обвиняемый мог содержаться под стражей, не зная сущности обвинения и не будучи поэтому в состоянии защищаться [12. C. 42-43]. Указом 1801 г, запрещались пытки при производстве расследования дел, однако на практике они широко применялись. Дело начиналось по доносу, жалобе отдельных лиц либо по инициативе прокурора, стряпчих или полиции. После окончания следствия дело направлялось в суд.

Судебного следствия как части судебного разбирательства не существовало. Как правило, свидетели и эксперты в суд не вызывались. Да и обвиняемый вызывался в суд лишь для выяснения вопроса о том, применялись ли к нему недозволенные приемы при производстве следствия [21. C. 205]. Дело докладывал по составленным «выписям» один из членов суда или секретарь. В «выписи» подробно излагалась суть дела, свидетельские показания, мнения сведущих людей, показания обвиняемого, необходимые справки и ссылки на законы. Согласно ст.349, 351 Свода законов, «выпись» составлялась «по пунктам или отделениям», запрещалось излагать «излишние обстоятельства, помещая в них самые нужные предметы». При необходимости суд мог потребовать дополнения дела путем привлечения новых документов, справок, а в очень редких случаях при обнаружении явной неполноты следствия - направить дело на доследование.

Судебное разбирательство состояло в том, что суд, ознакомившись с «выписью», приступал к постановлению приговора. При постановлении приговора суду надлежало руководствоваться «существом доказательств, разумением законов, а не единым судейским рассуждением» (ст.356 Свода законов), а при назначении меры наказания суд должен был в приговоре указать, имеются ли обстоятельства, смягчающие вину подсудимого (ст.357 Свода законов).

Вынесение приговора осуществлялось на основании строжайшего соблюдения требований формальной теории доказательств. Для осуждения подсудимого требовалось наличие совершенных доказательств. Для вынесения оправдательного приговора требовалось полное отсутствие улик; наличие же только нескольких улик давало суду право в зависимости от характера обвинения, важности имеющихся улик либо оставить подсудимого в подозрении, либо оставить в подозрении с отдачей на поруки, либо, наконец, привести подсудимого к очистительной присяге [12. C. 48-49].

Как указывает М.А. Чельцов-Бебутов, присяга уже не являлась самостоятельным полноценным, доказательством, как это было при обвинительном процессе. Она допускалась только в тех случаях, когда не было никаких других средств, установленных законом, для изобличения или оправдания подсудимого [51. C. 741]. В тех же случаях, когда суд не допускал подсудимого к. присяге ввиду опасности клятвопреступления, подсудимый оставлялся в подозрении (ст.344 Свода законов). Принесение подсудимым очистительной присяги влекло за собой освобождение от подозрения (ст.346 Свода законов). Ст.315 Свода законов устанавливала, что если лицо оставлено в подозрении, то оставление его на прежнем месте жительства зависит от помещика или общины, к которой оно принадлежало. Если помещик или община отказывались принять оставленного в подозрении, то он подлежал ссылке в Сибирь.

По наиболее тяжким уголовным делам суд первой инстанции составлял «мнение» и направлял его в палату уголовного суда для вынесения приговора. Приговоры не были стабильными. Весьма часто они в силу требования самого закона, а также по жалобам осужденных, рассматривались в ревизионном порядке в вышестоящих судах. Лица, не освобожденные от телесных наказаний, могли принести жалобу лишь после исполнения приговора, предусматривавшего применение телесных наказаний. В случае необоснованности жалобы жалобщика вновь подвергали телесному или тюремному заключению.

Уездные суды были первой инстанцией по гражданским и уголовным делам. Но для горожан, не дворян, существовал специальный суд - городской магистрат, а торговые иски рассматривались в коммерческих судах. Для духовенства был создан также особый суд. Кроме того, имелись различные ведомственные суды, такие как военные, морские и. др. Второй инстанцией, куда могли быть обжалованы решения уездных и городских судов, являлись губернские судебные палаты по гражданским и уголовным делам. Высшей апелляционной инстанцией по большинству дел служил Правительствующий сенат. В тех случаях, когда в Сенате возникали разногласия, дело подлежало рассмотрению в Государственном совете. Сенат, кроме того, выступал первой судебной инстанцией по делам крупных сановников [38. C. 40-42]. Для «государственных преступников», то есть по политическим делам, учреждались временные специальные судебные органы. Функции высшего судебного органа по делам духовенства выполнял Синод. По большинству дел, которые относились к категории незначительных, судебные функции осуществлялись полицией. Крепостное крестьянство вообще не могло обращаться в государственные суды. Следовательно, огромная масса населения была неподсудна государственному разбирательству. Было 20 ведомственных и сословных судов, причем границы их подсудности оставались неясными. Суды находились в сильной зависимости от административной власти. Нередко судебные решения отменялись распоряжениями начальства. В общих судах господствовал аппарат канцелярии. Взяточничество было обычным явлением.

Таковы главные черты уголовного судопроизводства дореформенного периода. Они достаточно полно показывают неприкрыто классовый характер судебно-процессуальной системы и являются яркой иллюстрацией господства в России розыскного инквизиционного процесса.

«Старый суд, решительная отмена которого была возвещена Судебными уставами, представлял в законодательном своем начертании и в практическом осуществлении безотрадную картину, оправдывавшую негодующие слова Хомякова о том, что наша жизнь «в судах черна неправдой черной». Законной опорой его действий являются вторые части X и XV томов Свода Законов, в значительной части, особенно по отношению к уголовному процессу, представлявший лишенное внутренней связи собрание самых разнородных и разновременных постановлений, механически сливавших воедино статьи Уложения царя Алексея Михайловича, указы Петра, и, как выразился в 1835 году Государственный Совет, «виды правительства», обнародованные в 1784, 1796, 1829 гг. Великие реформы Александра. II не могли не коснуться этого - так называемого суда - печального памятника безсудия и безправия» [22. C. 1-3].

Противником господствовавшего в России инквизиционного процесса были: Радищев А.Н., Мордвинов Н.С., Сперанский М.М. Радищевым была представлена развернутая программа демократизации всего судопроизводства, провозглашение принципов процесса, направленных на защиту интересов личности. До него никем в России такие требования не выдвигались, они были обвинительным приговором всей царской России, всему самодержавно-крепостническому строю с его инквизиционным судопроизводством. В написанной Радищевым «Грамоте российскому народу» провозглашается принцип презумпции невиновности. «Обвиняемый в каком-либо преступлении или под судом находящийся да не почитается преступником, и да не лишается тем доброго в обществе о нем мнения и да пользуется всеми личными преимуществами (буде какие иметь), доколе действительно не будет доказано, что он преступление учинил, и доколе не будет оно объявлено решительным приговором законных судей» [36. C. 186].

Пороки российского судебного права критиковались Н.С. Мордвиновым, который был одним из ближайших сотрудников Сперанского, разделял его принципы и идеи, изложенные в «Плане государственного преобразования России». Отрицательное отношение Мордвинова к действовавшему инквизиционному процессу сказывалось, в частности, в том, что он выступал против приговоров об оставлении в подозрении, выносимых судами: при недостаточном количестве совершенных доказательств, потребных для осуждения. «Суды, коим дозволено подозревать и судить, - писал Мордвинов, - всегда признаваемы были неправедными и не были терпимы в благоустроенных государствах. Времена их существования были мрачные и противные порядку, закону и самой монархической власти. Разум несчастных тех времен означен огорчительными для человечества пословицами: без вины виноват, как судьи посудят» [6. C. 30]. Мордвинов выступал также против письменности судопроизводства, настаивая на том, чтобы суд непосредственно знакомился с подсудимым и свидетелями; он выступал также и против канцелярской тайны, считая, что публичным и гласным должно быть не только судебное разбирательство, но даже и предварительное расследование. Исключение составляли только те случаи, когда публичное раскрытие преступления опасно [12. C. 57].

Противником существующей судебно-процессуальной системы был Сперанский М.М. Проектируя изменения в государственном аппарате, Сперанский разработал и подробную схему новых судебных органов и новых принципов судопроизводства [41. C. 130].

Уничтожающую критику российской судебно-процессуальной системы дали декабристы: П.И. Пестель, Н. Муравьев, Н.И. Тургенев Записки Тургенева о судебной реформе, составленные в 1822г., указывают: «Для улучшения настоящего в России судопроизводства потребно ввести в оное: 1) словесное производство дел; 2) гласность судопроизводства; 3) отделение и независимость части судной от правительственной; 4) устройство судов, адвокатуры и стряпчие». В своих записках автор подробно рассматривает все указанные пункты, он также намечал мероприятия, направленные на улучшение предварительного расследования, судебного разбирательства и других стадий уголовного процесса. Здесь на первое место он выдвигал абсолютно необходимую задачу полного отказа от инквизиционного порядка расследования, и рассмотрения дел. Для этого необходимо было, по мнению Тургенева, приступить к составлению полного следственного устава [45. C. 300]. Н.И. Тургенев не только решительно отвергал российскую судебно-процессуальную систему, он дал развернутую программу коренной реорганизации всей структуры судебных органов, всех принципиальных положений отправления правосудия в России. Такая подробная и прогрессивная система судоустройства и судопроизводства с развернутой программой борьбы за суд, отвечающий интересам народа, выступил только Огарев Н.И на страницах «Колокола» [12. C. 61].

В хоре голосов в поддержку судебной реформы явным диссонансом звучала позиция Фукса В., который упрекал составителей судебных уставов в «наивном оптимизме» и слепом подражании западным образцам». Автору свойственно критическое отношение к основополагающим институтам уставов 1864г. Суд присяжных, по его мнению, «представляет бесспорно главный вид того общественного самосуда, который был установлен у нас судебной реформой. Хотя другой вид этого самосуда, то есть мировой суд, имеет количественно более обширную сферу применения» [48. C. 9].

Первые шаги по подготовке реформы были сделаны летом 1857 г. Начальник II Отделения царской Канцелярии граф Д.Н. Блудов разработал по указанию императора проект Устава гражданского судопроизводства. Этот проект вызвал в правительственных кругах определенную реакцию, расколов высшее чиновничество на две основные группы -- либералов и консерваторов. Либералы хотели существенной перестройки судоустройства и судопроизводства, консерваторы -- лишь ограниченных изменений. Среди сторонников преобразований видную роль играли великий князь Константин Николаевич, младший брат царя, министр внутренних дел Г.А.Валуев, военный министр Д.А. Милютин, министр народного просвещения А.В.Головин и другие. Лагерь противников реформ возглавили начальник III отделения Собственной канцелярии граф П.А.Шувалов и министр юстиции граф В.Н.Панин.

Уже в ходе обсуждения в Государственном Совете проекта Устава гражданского судопроизводства председательствовавший на заседании Совета А.Ф. Орлов пришел к выводу, что, прежде чем принимать подобный Устав, следует изменить систему судоустройства. Он изложил эту мысль в специальной записке и направил ее императору. Александр II согласился с Орловым. Подготовка документов о судоустройстве и судопроизводстве из II Отделения была передана в Государственную канцелярию. Была создана комиссия, в которую вошли виднейшие юристы: A.M.Плавский, Н.И. Стояновский, К.П.Победоносцев, Н.А.Буцковский, Д.А.Ровинский. Фактическим руководителем комиссии стал статс-секретарь Государственного совета С.И.Зарудный. Комиссия, состоявшая в основном из единомышленников, за основу взяла общую теорию буржуазного судоустройства и судопроизводства и практику западноевропейского законодательства. Конечно, отцы реформы должны были считаться с российской действительностью и традициями и вводили в свои проекты определенные коррективы, но при этом старались доказать, что буржуазные институты, вроде суда присяжных или адвокатуры, ни в коей мере не подрывают основы самодержавия. Они и действительно прилагали усилия к тому, чтобы оберечь самодержавный строй от возможных посягательств. Так, именно в это время родилась идея замены суда присяжных по государственным преступлениям судом сословных представителей.

Результатом работы комиссии стали Основные положения преобразования судебной части в России, в апреле 1862 г. представленные императору. После рассмотрения Основных положений соединенными департаментами законов и гражданских дел Государственного Совета они были утверждены императором. Основные положения являлись развернутой концепцией судебной реформы. 27 сентября 1862г. император утвердил доклад Государственного секретаря В.П. Буткова, содержавший план дальнейших работ по судебной, реформе. Подготовка проектов должна была вестись теперь Государственной канцелярией, но в комиссию, кроме работников Канцелярии, включались представители II Отделения царской Канцелярии и Министерства юстиции. В комиссию вошли авторы Основных положений и лучшие юридические умы России, участвовали различные эксперты -- от университетских профессоров до полицейских чиновников. Более того, комиссия открыто обратилась к общественности с просьбой оказать ей содействие в работе. Руководил деятельностью комиссии практически опять же С.И.Зарудный. Подготовленные проекты рассматривались в Государственном Совете в мае-июле 1864 г. и были утверждены императором 20 ноября 1864 г.

А.Ф. Кони пишет, что «Уставы были плодом возвышенного труда, проникнутого сознанием ответственности составителей их перед Россией, жаждавшей правосудия в его действительном значении и проявлении. Судебная реформа призвана была, нанести удар худшему из видов произвола, произволу судебному, прикрывающемуся маской формальной справедливости. Она имела своим последствием оживление в обществе умственных интересов и научных трудов. Со старой судебной практикой науке было нечего делать» [22. C. 1-3].

Судебная реформа создала ряд благоприятных условий для развития русской юридической науки: она повысила интерес к ней, признала и допустила ее практическую ценность в деле государственного строительства, вызвала к жизни коллективные формы проявления научной работы, развернула перед наукой более широкий, веяниями жизни охваченный материал, подготовила и создана круг лиц, связанных с наукой определенными интересами и отношениями; одним словом, реформа, и по ходу ее подготовки и но началам, ее провозглашенным, внесла большое и прочное оживление в деятельности отечественной юриспруденции [43. C. 364].

1.2 Законодательство о судебном следствии