• Введение
• 1. Участие помещиков в устройстве семейной и хозяйственной жизни крепостного крестьянства в XVIII - первой четверти XIX века
• 1.1 Структура и состав большой (неразделенной) семьи русских крепостных крестьян в период позднего феодализма
• 1.2 Принципы разверстки владельческого тягла на крестьянскую семью помещиком и сельской общиной
• 1.3 Влияние регионального и территориально-производственного положения крепостного селения на особенности разверстки фискального и владельческого тягла
• 1.4 Механизмы консервации большой патриархальной семьи как объекта тяглового обложения
• 1.4.1 Причины необходимости ее сохранения, обусловленные социальной и хозяйственной инфраструктурой большесемейного дворохозяйства
• 1.4.2 Взаимодействие вотчинной и семейной властей в деле сохранения домашней общины
• 1.4.3 Брак в среде владельческих крестьян как механизм образования нового тягла в рамках большесемейного дворохозяйства
• 1.4.4 Политика вотчинников в сфере устройства крестьянских браков. Борьба с обстоятельствами, препятствующими им
• 1.4.5 Уплата выводных денег как способ компенсации экономического ущерба, причиненного выдачей крепостных невест замуж за посторонних вотчине женихов
• 1.4.6 Уплата выводных денег в случае вступления в брак с посторонними вотчине женихами невест из среды сельского приходского духовенства
• 1.4.7 Компенсация экономического ущерба, причиняемого замужеством за посторонними женихами крепостных невест, путем привлечения в вотчину равноценной работницы
• 1.5 Вмешательство вотчинной и государственной властей в семейную жизнь крепостных крестьян, не связанное с задачами сохранения большой семьи как тяглой единицы
• 1.6 Взаимосвязанность экономических и социальных механизмов сохранения большой патриархальной семьи
• 2. О некоторых особенностях влияния общины и помещика на порядок исполнения рекрутской повинности крепостным крестьянством в XVIII - первой четверти XIX века
• 2.1 Рекрутская повинность как фактор потери рабочих рук крестьянским хозяйством
• 2.2 Взаимодействие семейной, общинной и вотчинной власти при организации рекрутского набора в крепостной деревне
• 2.2.1 Установление порядка рекрутской очереди
• 2.2 Корректирование семейной, общинной и вотчинной властями порядка отдачи людей в солдаты в рамках очереди
• 2.2.3 Меры, принимаемые вотчиной и общиной для минимизации потерь крестьянского трудового времени при рекрутской отдаче
• 2.2.4 Материальные расходы сельской общины, связанные с исполнением рекрутской повинности
• 2.3 Сдача людей в солдаты вне рекрутской очереди: предпочтения мира и помещика при определении кандидатуры отдаваемого
• 2.4 «Подозрительность» как основание для сдачи в солдаты
• 2.5 Взаимодействие вотчины и общины при организации рекрутской складки
• 2.6 Взаимодействие вотчины и общины при покупке людей на стороне для сдачи в рекруты
• 2.7 Способы избавления крепостной общины от неисправных работников, альтернативные сдаче их в рекруты
• 2.8 Общие соображения о механизмах компенсации отрицательного влияния рекрутской повинности на тяглоспособность владельческого крестьянства
• 3. Разнообразие форм вотчинного патронирования в крупных имениях XVIII - первой четверти XIX века
• 3.1 Взаимодействие вотчины и общины в деле организации хлебных ссуд на посев и пропитание
• 3.2 Взаимодействие вотчины и общины в деле сохранения поголовья крестьянского скота
• 3.3 Организация ветеринарной помощи во владельческих имениях
• 3.4 Организация медицинской помощи крепостному населению владельческих имений
• 3.5 Политика вотчинников в сфере обучения крепостной молодежи
• 3.6 Взаимодействие вотчинной и общинной властей в деле обеспечения крестьян строительным лесом
• 3.7 Взаимодействие вотчины и общины в деле обеспечения противопожарной безопасности селений
• 3.8 Регламентация вотчинником полномочий сельской администрации
• 3.9 Вотчинная юстиция в системе владельческого патронирования крестьянства
• Заключение
• Источники
• Приложение

Введение

Даже введение государственной системы крепостного права не могло существенно изменить описанного положения, пока сохранялся принцип службы с земли, а не за государственное денежное жалование, которое выплачивалось служилым владельцам населенных мест только в качестве «подмоги».

В результате преобразований первой четверти XVIII в. благородное русское шляхетство было поставлено на казенное денежное довольствие в условиях пожизненной службы вдали от своих имений. Это стало одной из причин изменения отношения дворян к имеющимся в их распоряжении землям и поселенной на них «крещеной собственности». Природные ресурсы и производительный труд крепостного крестьянства перестали быть необходимым и часто единственным условием выживания служилого человека. Эксплуатация их должна была теперь давать дворянину главным образом денежный доход. Расходование последнего не только на жизненно важные нужды, но и на разнообразные прихоти заставляло увеличивать размеры крестьянских платежей и повинностей в пользу владельцев, что уменьшало величину прибыли самого сельского труженика и государства. Кроме того, такой порядок вещей экономически ослаблял хозяйство земледельца, делал его менее устойчивым к неблагоприятным природным и социально-политическим факторам.

Повысить доходность крепостного хозяйства за счет интенсификации его связей с рынком в рассматриваемый период было возможно в сколько-нибудь значительных масштабах лишь в тех регионах, где существовал активный спрос на сельскохозяйственную продукцию.

Многие городские поселения даже в первой половине XIX в. имели большие площади пашенных, сенокосных, а то и рыболовных угодий, пастбищ и выгонов для обывательского скота и т. д. Поэтому к районам потребления «земных произращений» постороннего происхождения можно отнести крупные городские и промышленные центры, а также торговые пути с сосредоточенными на них ярмарками, торжками и другими предприятиями оптовой и розничной торговли.

Если таковых вблизи имения не оказывалось, то крестьянам приходилось иметь дело с перекупщиками, сбивающими цену на приобретаемые товары до минимума.

Для сбережения рабочего времени крепостного крестьянства помещики нередко сами или через управителей скупали хлеб и другие продукты крестьянского хозяйства, получая порой выгоду и от их перепродажи, а не только от экономии временного бюджета своих подданных.

Крестьяне могли также самостоятельно продать сельскохозяйственную продукцию на ближайшем торгу, действующем временно или постоянно. Но при этом приходилось придерживаться сложившейся ценовой конъюнктуры, зачастую невыгодной для земледельцев. Причинами невыгодности оказывались в первую очередь конкуренция с организованным корпоративно купечеством и торгующим дворянством, а также фактор сезонности в появлении на рынке больших масс тех или иных продуктов крестьянского труда.

Низкая доходность сельскохозяйственного производства в Центральной России детерминирована неблагоприятными природно-климатическими условиями зоны рискованного земледелия Милов Л. В. Великорусский пахарь и особенности российского исторического процесса. М., 1998. С. 9 - 12, 15 - 17, 49, 51 - 57, 195 - 196, 210 - 213. Его же: “ Не поле кормит, а нива” (о роли архаичных элементов агрикультуры в русском земледелии XVIII в.) // Аграрные технологии в России IX - XX вв. Материалы XXV сессии Симпозиума по аграрной истории Восточной Европы. Арзамас. 1999. С. 14, 20.. Даже в помещичьем хозяйстве, где принудительная концентрация рабочей силы в страдную пору позволяла придерживаться агрономической технологии, урожаи хлебов редко превышали показатель “сам-3”, а порой не обеспечивали и воспроизводства семенного фонда.

Так как барские полевые работы проводились в оптимальное для них время, в собственном хлебопашестве крепостные «упражнялись» урывками, часто в неподходящие сроки. Кроме того, вынужденные обрабатывать площади, в два-три раза превышающие возможности земледельца и лошади, крестьяне едва ли могли трудиться «на совесть» П. И. Рычков “лучшей и легчайшей пашней” считал для тяглого крестьянина по одной десятине в озимом и яровом полях: “ибо надобно столько сеять, сколько можно благовременно убрать”. // Рычков П. И. О способах к умножению земледелия в Оренбургской губернии. // Труды ВЭО. Ч. VII. СПб., 1767. С. 21. А, например, крестьяне Суздальского имения кн. М. М. и А. А. Голицыных жаловались, что с “864 душ вытного тягла”, помимо исправления полевых работ, требуется еще посылать в Москву тридцать человек в год с хозяйственными поручениями, а также “в косцы” в подмосковное село Влахернское. - ОПИ ГИМ. Ф. 14 (Голицыны). Ед. хр. 1754. Л. 92. В настоящее время территория бывшего села Влахернского находится в черте Москвы, а сохранившиеся господский дом и службы составляют комплекс музея-усадьбы Кузьминки.. Поэтому урожай ржи «сам-2,5» оказывался нормой даже при условии весьма старательной обработки крестьянского надела.

В XVIII - XIX вв. технологии и практика аграрного производства на территории Европейской России практически не позволяли получать сельскохозяйственную продукцию в объемах, достаточных для создания прибавочной стоимости на основе товарных излишков. Поэтому выделение резервов осуществлялось чаще всего не из прибавочного, а из необходимого продукта. Последнее обстоятельство служило постоянно действующим фактором ослабления экономической состоятельности земледельческого хозяйства, а значит, и экономики страны в целом.

Там, где сельскохозяйственные занятия требуют значительных трудозатрат, оставаясь хронически убыточными, население при первой возможности стремится отказаться от аграрного производства, обратившись к другим видам хозяйственной деятельности. Это хорошо понимали представители мыслящей части русского общества. Будучи сами владельцами десятин и душ, они видели, как выгодный для крестьян и помещиков отказ от земледелия оказывается вредным для благосостояния государства.

Впрочем, такая смена рода занятий отнюдь не обязательно заключалась в отрыве крестьянина от земли навсегда. Чаще всего речь шла только о промысловом отходе в осенне-зимний период. Эту форму занятости крепостных вотчинники готовы были всемерно поощрять. Например, кн. А. М. Голицын объяснял свое позволение уходить на заработки всем крепостным, которые этого пожелают, тем, что «… от того может последовать собственная их польза...» ОПИ ГИМ. Ф. 14 (Голицыны). Ед. хр. 1703. Л. 30..

Иное дело -- полный отказ от занятий сельским хозяйством. П. И. Рычков писал о жителях оброчных деревень, что они, «заплатя свой оброк господину, отлучаются из жилищ... Не столько уже рачат о земледелии, когда не видят никого, их к тому понуждающего... Пользы, которая происходит от земледелия, от них уже нет, да еще и сами они от других... хлебом питаются» Рычков П. И. О способах... // Труды ВЭО. Ч. VII. СПб., 1767. С. 20.. А. П. Волынский осуждал распространение винокуренных заводов, поскольку работающие на них крестьяне «едят хлеб... не от своих земледельных трудов... так, как мыши» Волынский А. П. Мнение // “Отечественные записки”. 1860. № 6. С. 601., и не выращивают его для других Там же.. Имп. Екатерина II в «Наказе..., данном комиссии о сочинении проекта нового Уложения», составленном ею в 1767 году, называла земледелие «самым большим трудом для человека» Наказ Е. И. В. Екатерины II самодержицы Всероссийская, данный комиссии о сочинении проекта нового Уложения. СПб., 1893. С. 101.. «Чем больше климат приводит человека к избежанию сего труда, тем больше законы ко оному возбуждать должны» Там же., поскольку «не может быть там ни искусное рукоделие, ни твердо основанная торговля, где земледелие в уничтожении, или нерачительно производится» Там же. См. также: там же. С. 105, 125..

Нужно заметить, что в описываемый период помещичье хозяйство, несмотря на развитие связей с рынком, в значительной степени оставалось ориентированным на удовлетворение потребностей занятых в нем лиц и их господина. Поэтому, поощряя промышленные занятия своих людей, особенно зимой и в межсезонье, землевладелец Нечерноземья все же подчас должен был настаивать на преимущественно аграрной специализации своего имения. Данное явление особенно характерно для вотчин, расположенных вблизи крупных городов и промысловых центров См.: Милов Л. В. Исследование об “Экономических примечаниях” к Генеральному межеванию (к истории русского крестьянства и сельского хозяйства второй половины XVIII в.). М., 1965. С. 248, 253..

Даже при переводе господской экономии на оброчную форму эксплуатации крестьянского труда в поместьях зачастую сохранялись барский сад, конюшни, скотные и птичьи дворы, теплицы, оранжереи и пр. Они обслуживались в таком случае трудом дворовых и - иногда - крестьян. Труд последних мог в той или иной степени оплачиваться владельцем.

Впрочем, промысловый отход не везде был возможен, а заведение несельскохозяйственного производства в вотчине не всегда удавалось РГАДА. Ф. 1261. (Воронцовы). Оп. 7. Ед. хр. 181. Л. 122..

Таким образом, ни аграрное производство само по себе, ни разнообразные крестьянские промыслы не могли в период развития элементов капиталистического уклада гарантировать экономическую устойчивость крестьянского хозяйства. крестьянство крепостной помещик

Сохранение его производительных сил являлось непременным условием успешного извлечения фискальных и владельческих доходов, поэтому господствующий класс должен был прилагать усилия для охраны интересов сельских тружеников.

В итоге под влиянием требований жизненной практики сложилась система социально-экономических механизмов, компенсирующих влияние на сельское хозяйство и крестьянство неблагоприятных факторов окружающей среды.

Последние можно подразделить на несколько групп.

1. Природные условия зоны рискованного земледелия, среди которых главное место занимают бедность почв и низкая продуктивность сенокосов, за исключением пойменных заливных лугов. К ним во второй половине XVIII в. прибавилось сокращение площадей лесов, следствием чего стало, в частности, усиление эрозии почвенного покрова и снижение уровня поверхностных вод.

2. Климатические условия: общая краткость сезона вегетации растений и сельскохозяйственного года в целом; нестабильность температурного и влажностного режима, которая проявляется в весенних возвратах холодов и августовских утрениках, засухах либо избытке осадков, в том числе выпадении града. Негативное действие климатического фактора на сельскохозяйственное производство сказывалось в описываемый период тем сильнее, что с XVI по XIX в. в Европе продолжался т. н. «малый ледниковый период», характеризовавшийся снижением среднегодовой температуры и увеличением уровня влажности.

3. Социально-экономические условия жизни частновладельческого крестьянства в период развития товарно-денежных отношений и развития политической системы абсолютной монархии.

Возрастание потребностей государственного аппарата и служилого дворянства как его части вызывали рост эксплуатации крестьянского труда с целью извлечения как можно большего количества денежных средств. Ситуация усугублялась также произволом военно-бюрократического аппарата абсолютистского государства, удовлетворение аппетитов которого в условиях инфляции обходилось с каждым годом все дороже. Кроме того, развитие капиталистических черт в хозяйственном быту самой деревни приводило к перерастанию имущественной дифференциации ее жителей в социальное расслоение.

Оно сопровождалось складыванием достаточно замкнутых групп крестьянства. При этом наиболее зажиточные элементы сосредотачивали в своих руках права распоряжения общинными угодьями и ресурсами, а значит, и власть над наделением ими односельчан. На практике это выражалось в усилении позиций «первостатейных» крестьян на мирских сходах, где определялся порядок распределения наделов пашни, сенокосов и раскладки повинностей. В условиях потягольной и подушной разверстки земли и оклада при общей ситуации аграрного перенаселения они иногда даже не были заинтересованы в увеличении абсолютной численности производительного населения сельского мира. В таком случае будущие капиталистые крестьяне сознательно усиливали нажим на экономически маломощные дворохозяйства, стремясь разорить их и исключить из числа претендентов на пай надельной земли.

Суть названных факторов определяла и методы компенсирования их отрицательного влияния на хозяйство крепостного крестьянства, совокупность которых можно условно объединить понятием вотчинного патронирования.

В первой и, особенно, во второй половине XVIII в. владельцы крупных имений начинают уделять особое внимание организации системы патронирования крепостного крестьянства. Речь идет об оформлении и обеспечении функционирования механизмов защиты «селения» -- крепкой конкретному имению общины -- от обусловленной названными факторами угрозы разорения.

Наша работа посвящена исследованию взаимоотношений частных светских землевладельцев и крепостных крестьян в XVIII - первой четверти XIX в. Рассматриваются те стороны их взаимодействия, которые обеспечивали защиту социальной среды владельческого сельского населения в форме семьи (домашней общины) и сельского «мира», а также необходимых для успешного ведения хозяйственной деятельности крестьян экономических условий.

Взятые в совокупности, формы и методы направленной на обеспечение такого взаимодействия политики землевладельцев представляют собой феномен вотчинного патронирования, который и является объектом нашего исследования.

Его предметом оказываются различные направления политики помещиков по отношению к их подданым постольку, поскольку они были ориентированы на консервацию материальных и трудовых ресурсов сельской крепостной общины. Иначе говоря, предполагается рассмотреть такие способы страхования крестьянства от возможности пауперизации, которые связаны с различными аспектами взаимодействия членов крепостного сельского мира и вотчинной власти.

Сказанное позволяет определить и круг задач данного исследования.

К производительным силам крепостного сельского хозяйства относились угодья, пашенные и непашенные, и зависимые работники. Вотчинник и государство извлекали прибыль из отношения последних к первым. Следовательно, нужно проследить, как были организованы трудовые ресурсы имения сами по себе, с одной стороны, и каков был порядок их пользования элементами хозяйственной инфраструктуры вотчины, с другой.

То есть рассмотреть устройство крепостной крестьянской семьи как объекта тяглового обложения и выделить те его черты, которые призваны были компенсировать воздействие неблагоприятных факторов природной и социальной среды на выживание хозяйства земледельца.

В рамках этой задачи целесообразно коснуться вопроса о политике помещика в сфере регулирования семейно-брачных отношений его подданных: его отношении к семейным разделам, бракам крепостных с принадлежащими данному владельцу или посторонними ему людьми, институтам примачества и приемничества, образованию неполных и нетяглых семейных коллективов, одиноких «наличных душ» и т. д.

Данная область политики вотчинников ориентирована была на сохранение в крепостном имении необходимого количества крестьянских тяглых дворов, населенных исправными работниками. Поэтому второй задачей при раскрытии нашей темы является описание методов защиты деревни от потери «добрых» крестьян, угрожающей разорением хозяйствам их семей, и методов удаления из «мира» неудобных в сельском быту лиц.

Для ее решения имеет также смысл осветить практику исполнения крепостной сельской общиной рекрутской повинности. Исходя из выделенных критериев разверстки ставки набора на общины, семейства и пригодные к отдаче мужские души, признававшихся достаточными оснований для освобождения от рекрутчины или, напротив, для сдачи в солдаты, можно дополнить картину заботы мира и помещика о сохранении в вотчине рабочих рук, объединенных в максимально устойчивые семейно-трудовые коллективы.

Следующей задачей можно считать обращение к тем составляющим системы вотчинного патронирования, которые имели целью повысить устойчивость элементов экономической инфраструктуры крепостного хозяйства к вредным для них воздействиям.

Заслуживает внимания практика предоставления семенных и продовольственных хлебных ссуд, в том числе связанная с созданием мирских и господских магазинов - складов для хранения запасов зерна на случай нужды в нем вследствие постоянной низкой урожайности и систематически случающихся голодовок. Не меньшую актуальность имела и владельческая помощь рабочим и продуктивным скотом. В условиях постоянного сокращения площадей лугов недостаток зеленых кормов и сена вынуждал прибегать к разного рода заменителям, что отрицательно сказывалось на здоровье животных. Между тем их значение как тягловой силы, поставщиков продуктов животноводства и источника совершенно необходимого в Нечерноземье навозного удобрения трудно переоценить. При обзоре методов возмездного и безвозмездного предоставления помещиками своим подданым домашних животных и птицы следует осветить и проблему оказания сельским жителям ветеринарной и зоотехнической помощи. Значение этих видов патронирования выходит за узкие рамки интересов отдельного помещика или его крепостных. Действительно, не пресеченные на ранней стадии эпизоотии приобретали характер пандемий и разоряли нередко целые уезды. И наоборот, правильно организованное содержание и селекционная работа позволяли увеличить приносимую домашними животными прибыль. Впрочем, племенное разведение доступно только крупным специализированным хозяйствам, в то время почти исключительно владельческим; крестьянство при удачном стечении обстоятельств могло лишь воспользоваться его выгодами, получая от рачительных помещиков сельскохозяйственных животных с подходящим для крестьянских нужд типом экстерьера.

Противопожарные мероприятия, заключающиеся в правильной планировке деревенской застройки и предварительной организации дела пожаротушения, призваны были сохранить дома и хозяйственные постройки крестьян, то есть собственно составляющие инфраструктуры усадьбы-дворохозяйства.

Среди других мероприятий вотчинного патронирования немаловажная роль принадлежала владельческой помощи крестьянству лесом. Методами ее оказания были в первую очередь безвозмездное пожалование и продажа, в том числе в рассрочку, строительных материалов. Важное значение имело поощрение участия общины в строительных работах на усадьбах нетрудоспособных крестьян, а также организация мирской взаимопомощи в заготовке леса «на стороне» и доставке его к месту стройки. Помещики и сельская администрация занимались устройством заказников для выращивания строевого леса, координировали деятельность в области охраны лесов от воровских порубок.

Несколько особняком среди названных задач исследования стоит проблема оценки помещичьих инициатив по оказанию крепостным людям медицинской помощи и обучению их, особенно дворовой и крестьянской молодежи, грамоте и ремеслам. Тот факт, что охрана здоровья крепостных относится к защите их интересов, как будто не вызывает сомнений. По поводу обучения зависимых сельских жителей нужно заметить, что приобретение дополнительной квалификации давало им возможность расширить сферу применения своего труда, а значит, и получения доходов вне области сельскохозяйственного производства, в том числе в свободное от него время. Кроме того, владение навыками хотя бы начальной грамотности могло помочь не только в ведении хозяйства или торговых операций, но и делало их обладателя несколько менее беззащитным по отношению к произволу властей, в том числе вотчинных.

Наконец, заключительной задачей предпринятого исследования является оценка роли и места системы политики вотчинного патронирования в организации крепостного хозяйства периода позднего феодализма.

Вопросы участия вотчинной администрации и лично помещиков в поземельных отношениях подвластных им крепостных людей с посторонними владельцами и держателями земли в работе не рассматриваются. Случаи поддержки ими общин и отдельных крестьян в такого рода спорах и конфликтах были не столь уж редкими в условиях недостатка нужных для ведения сельского хозяйства угодий. Исследователи не без основания подчеркивали, что в деле защиты и приращения земельных владений интересы помещика и общины совпадали Повалишин А. Рязанские помещики и их крепостные. Очерки из истории крепостного права в Рязанской губернии в XIX ст. Рязань. 1903. С. 99.. Но в крепостной деревне в рассматриваемый период собственником земли был только помещик. Сельский мир владельческих крестьян не имел таких прав на обрабатываемую его членами землю, которые позволили бы выступать в судебных спорах в равном положении с лично свободными обладателями земли. Поэтому выборным сотским, старостам или иным представителям общин отводилась только вспомогательная роль в процессе защиты помещиком своего безусловного наследственного земельного владения как частнофеодальной собственности. В материалах вотчинного делопроизводства встречаются документальные свидетельства эпизодов земельных споров между помещиками, а также помещиков с однодворцами, государственными и церковными, позднее - экономическими, крестьянами, и духовенством. При их обзоре заметно, что помещики истово защищают свое недвижимое имущество судебным и внесудебным порядком. И только отдельные упоминания о доставке сотским вместо приказчика бумаг в присутствие говорят об участии в конфликте самих крестьян.

Таким образом, в отличие от организации рационального эксплуатирования лесных богатств совместными усилиями помещиков, их доверенных приказчиков и сельских общин, подлинного взаимодействия между ними при охране господской земельной дачи не наблюдалось.

Вотчинник здесь оберегал свое достояние, а крестьяне-тяглецы пользовались выгодами от его усилий лишь постольку, поскольку без них извлекать доход из сельскохозяйственных угодий было невозможно.

Историографический обзор

Такой аспект взаимоотношений светских землевладельцев и принадлежащих им крепостных людей, как компенсирование вотчинниками тяжести фискального и владельческого обложения последних, сделался предметом внимания специалистов-историков довольно поздно.

Вплоть до середины XIX в. проблемы владельческого участия в судьбах их «крещеной собственности» затрагивались преимущественно в сочинениях, посвященных вопросам ведения сельского хозяйства и его усовершенствования.

На протяжении XVIII в. их количество постепенно возрастало. Важными событиями в истории развития русской агрономической мысли стали образование «Вольного Экономического общества к поощрению в России земледелия и домостроительства» в 1765 г. и начало регулярной публикации «Трудов ВЭО», а также других продолжающихся изданий соответствующей направленности. К последним можно отнести редактировавшийся А. Т. Болотовым «Экономический магазин», вышедшую в трех частях «энциклопедию крестьянской жизни» В результате проведенной Л. В. Миловым реконструкции авторства «Зеркала» был сделан вывод о вероятной принадлежности его А. Т. Болотову. // Милов Л. В. «Кто был автором деревенского зеркала или общенародной книги» конца XVIII столетия. / Милов Л. В. От Нестора до Фонвизина. Новые методы определения авторства. М., 1994. С. 303 - 321. -- «Деревенское зеркало, или общенародную книгу…», и т. д. См. об этом, например: Алефиренко П. К. Русская общественная мысль первой четверти XVIII в. о значении сельского хозяйства // Сб. ст. ко дню 70-летия акад. Б. Д. Грекова. М., 1952. С. 256 - 275.

Как правило, работы эти принадлежали перу представителей просвещенного русского дворянства, причем не только влиятельной аристократии, но и менее родовитых помещиков-энтузиастов. Справедливости ради надо сказать, что часть посвященных вопросам оптимизации взаимоотношений вотчинников и крепостных крестьян в социальной и экономической сферах сочинений не предназначалась для широкой печати. Это были, во-первых, подаваемые на Высочайшее имя проекты улучшения положения владельческих крестьян, а во-вторых, адресованные управляющим имениями помещичьи инструкции.

Примером такого проекта может служить «Мнение» Артемий Петрович Волынский. Биографический очерк… И. И. Шишкина. // «Отечественные записки». 1860. № 6. С. 537 - 593. Приложение I. С. 593 - 605. А. П. Волынского, вельможи времен имп. Анны Иоанновны. Справедливо расценивая увеличение количества крестьянских побегов как следствие ряда неурожайных лет, для восстановления запустевших хозяйств он предлагал смягчить наказание за этот род проступков и обеспечить льготный режим обложения поселяемых не старое место крестьян. Необходимость расчистки заросшей пашни, приобретения скота и хлеба требовали, по мысли Волынского, «хотя бы и три года положить, чтоб… ни государственных податей, ни помещичьей работы и доходов не взыскивать» Там же. Приложение I. С. 596.. Меры помощи крепостному крестьянству в случае экономического кризиса он признавал обязательными в силу неблагоприятных природно-климатических условий Европейской России. Там, где в сравнении с южными землями при еще больших трудозатратах можно получить едва ли треть тамошнего урожая, самостоятельно восстановить продуктивное хозяйство крестьянин не может даже за пять лет Там же..

Из других известных проектов улучшения экономического состояния России, относящихся к первой половине XVIII в., следует упомянуть «Книгу о скудости и богатстве» И. Т. Посошкова. Рукопись была закончена в 1724 г. Таким образом, «Книга о скудости…» примерно на десять лет опередила подготовку «Мнения» А. П. Волынского. и предназначалась для ознакомления имп. Петра I с разработанными ее автором планами мероприятий по приращению богатства страны с помощью ряда преобразований в хозяйственной и социальной сферах жизни общества Посошков И. Т. Книга о скудости и богатстве, си есть изъявление, от чего приключается напрасная скудость и от чего гобзовитое богатство умножается. М., 1951.. Но смерть императора и пожизненное тюремное заключение Посошкова способствовали тому, что труд купца-прожектера был забыт, и только в 1842 г. М. П. Погодин разыскал и опубликовал его. Крестьян как категорию трудящегося на общее благо населения страны Посошков предлагал «от разорения и от обид поохранить и в лености… пребывать им не попускать, дабы… во всеконечную скудость не приходили» Посошков И. Т. Указ. соч. С. 18.. Мы увидим далее, что в ряде помещичьих инструкций общие задачи «заботы» землевладельцев и их приказчиков о крепостных трактовались примерно так же. Для крестьянства и других податных сословий он считал целесообразным «не по дворовому числу, но по исчислению голов мужеского пола» Посошков И. Т. Указ. соч. С. 154. избирать сотских, пятидесятских и десятских, которые не допускали бы побегов и самовольных отлучек жителей Там же. С. 153.. Оформление письменных отпусков для законной миграции представлялось Посошкову одной из действенных мер борьбы с разбоями Там же. С. 162, 163 - 164..

Попечение помещиков об охране условий производительного труда крепостных, о посильности для них владельческого оклада, по его мнению, составляет одно из существенных условий достижения общественной выгоды. «Крестьянское житие скудостно не от чего иного, токмо от своея их лености, а потом от неразсмотрения правителей их и от помещичья насилия и от небрежения ими» Там же. С. 166.. Следует облагать крепостных трудовыми повинностями «по владению земли их» Там же. С. 166, 170., не допуская отягощения излишними поборами Там же. С. 166, 177 - 178, 182.. Посошков оставался убежденным сторонником разделения труда по сословиям, резко выступая, скажем, против участия дворян и крестьян в торговле и предпринимательской деятельности Там же. С. 116 - 117.. Тем не менее он писал о необходимости и полезности для крестьянства «свойственных ему» рукоделий, извозного, лесного и других промыслов, найма на фабрики вне сезона сельскохозяйственных работ Там же. С. 18, 109, 116, 168, 171. .

Не опубликованные на страницах продолжающихся изданий XVIII в. инструкции рассматриваются в разделе, посвященном обзору источников. Поэтому здесь мы отметим только факты обращения к проблематике настоящей работы наиболее известных агрономов и общественных деятелей второй половины XVIII в. Их сочинения теоретически были ориентированы на достаточно широкие круги просвещенного русского общества. Вопросы устройства хозяйственного и социального быта помещичьих крестьян рассматривались с позиций экономической целесообразности тех или иных составляющих владельческой политики или жизненного уклада его подданных. И в силу того, что вотчинники заботились о крепостных не по соображениям абстрактного гуманизма, а в целях сохранения окладной базы для получения собственных и фискальных доходов, эти работы актуальны для нашего исследования. Ведь в них содержится теоретическое обоснование выгодности для помещиков компенсирования крестьянству тяжести жизненных условий и крепостного гнета как факторов, снижающих доходность господских имений.

Сочинение П. И. Рычкова «О способах к умножению земледелия в Оренбургской губернии» Труды ВЭО. Ч. XVI. СПб., 1770. С. 1 - 25. настойчиво рекомендует ограничивать размер господской пахоты для одного тяглеца одной десятиной в яровом и одной -- в озимом поле Там же. С. 21.. В «Наказе для управителя или приказчика о порядочном содержании деревень в отсутствие господина» Рычков говорил о целесообразности «жалования скотом бедных» Труды ВЭО. 1767. Ч. VII. С. 7.. В автобиографии А. Т. Болотова достаточно детально описывается его деятельность по лечению травами крестьян управляемой им дворцовой волости Киясовки Жизнь и приключения Андрея Болотова, описанные самим им для своих потомков. 1738 - 1795. В 4-х тт. СПб., 1871 - 1873. Т. III. С. 506. . Помещик и сельский священник как наилучшие кандидатуры для исполнения врачебных обязанностей по отношению к крестьянству рассматриваются в «Деревенском зеркале» Деревенское зеркало, или общенародная книга, сочиненная не только для того, чтобы ее читать, но чтобы по ней и исполнять. Ч.I-III, СПб., 1798-1799. Ч. III. С. 84..

Крупный землевладелец, один из отцов-основателей ВЭО гр. Р. И. Воронцов в работе «О способах к исправлению сельского домостроительства» Труды ВЭО. СПб., 1767. Ч. 5. С. 1 - 12. осуждал помещичий произвол по отношению к крепостным, считая «свирепые поступки» господ дурными не только с точки зрения христианской этики и нравственности, но и с позиции заботы об общественной пользе Там же. С. 7.. Для профилактики злоупотреблений вотчинной администрации Воронцов считал важным обеспечение общинного контроля над ней Там же. С. 9 - 10. См. также: Александров В. А. Сельская община в России (XVII - начало XIX в.). М., 1976. С. 77..

Идеолог консервативного дворянства второй половины XVIII в. кн. М. М. Щербатов считал владельческую помощь крепостным людям органичным и необходимым элементом взаимоотношений помещиков и общины. Причем речь шла не только о ссудах хлебом или скотом, но и о защите от злоупотреблений местной государственной администрации Щербатов М. М. Неизданные сочинения. М., ОГИЗ, 1935. С. 8.. В «Записке по крестьянскому вопросу» он высказал мысль о неизбежном хозяйственном упадке имений вследствие повального бегства крестьян в случае гипотетического отсутствия владельческого участия в их судьбе, тем более -- в условиях массового грубого произвола помещиков Щербатов М. М. Собр. соч. Т. I. СПб., 1896. С. 181. .

Как отмечает Л. Н. Вдовина, академический интерес к проблемам взаимоотношений владельческой общины и феодального земельного собственника активно проявляется в период подготовки отмены крепостного права См.: Вдовина Л. Н. Вопрос о происхождении крестьянской общины в русской дореволюционной историографии. // Вестник МГУ. Сер. 9. 1973. № 4. С. 37..

К концу XIX в. для систематизации всего корпуса изданной по данному предмету литературы потребовалось создание специальных библиографических указателей См., например: Указатель книг и статей о сельской общине. СПб., 1880. .

В течение второй половины XIX в. и в начале XX столетия юристы и историки западнического направления Кавелин К. Д. Областные учреждения России в XVII в. // Отечественные записки. 1856. № 12. С. 432; Чичерин Б. Н. Опыты по истории русского права. М., 1858. С. 57. считали крестьянский «мир» в крепостной деревне частным случаем в рамках феномена русской сельской общины. Такой взгляд основывался на сохранении во всех формах общинной организации уравнительного передела земли и круговой поруки. Эти институты признавались пережитками глубокой древности; тем не менее сама русская община была, по их мнению, не продуктом эволюции социума, а плодом административной деятельности. Иначе говоря, вотчина и государство эксплуатировали искусственно созданную общину как объект фискально-податного обложения, умело используя черты древнего социального быта для сохранения ее хозяйственной состоятельности Сергеевич В. И. Лекции и исследования по истории русского права. СПб., 1883. С. 524. Милюков П. Н. Очерки по истории русской культуры. Ч. I. СПб., 1904. С. 238.. Скажем, Б. Н. Чичерин считал переделы земли «новым явлением» в быту русской деревни, возникшим «на основании помещичьего права и государственных установлений» Чичерин Б. Н. Еще о сельской общине.// Русский вестник. 12856. № 13. С. 136..

В отличие от них, славянофилы говорили об автохтонном происхождении общины, хотя и не отрицали факта включения сельского мира в систему феодально-крепостнических отношений Беляев И. Д. Обзор исторического развития сельской общины в России.// Русская беседа. 1856. № 1. С. 145; Северцов А. Сельская община в России г. Чичерина // Современник. 1856. № 11. С. 9; Самарин Ю. Ф. Несколько слов по поводу исторических трудов г-на Чичерина // Русская беседа. 1857. № 1. С. 108; Аксаков К. С. Несколько слов о русской поземельной истории, возбужденных историей г. Соловьева / Полн. Собр. Соч. Т. I. Сочинения исторические. М., 1861. С. 54.. Ф. Щербина едва ли не впервые поставил вопрос о происхождении самого термина «община» из литературной традиции, а не из народного языка Щербина Ф. Русская земельная община // Русская мысль. 1880. Кн. V. С. 1.. Народным эквивалентом этому термину он считал понятие «общества», частными проявлениями которого были великорусский «мiр» Здесь необходимо заметить, что в XVIII - начале XIX в. универсальных норм орфографии русского языка не было. Поэтому в материалах поместно-вотчинных архивных фондов встречается как вариант написания этого слова через «i», так и через «и». и малорусская «громада» Щербина Ф. Русская земельная община. // Русская мысль. 1880. Кн. V. С. 4.. В целом автор констатировал определяющую роль влияния на характер поземельной общины географических и хозяйственно-политических условий той среды, где протекала ее историческая жизнь Там же. С. 6.. Так, он выделяет Север, Центр и Юг Европейской России как районы бытования трех различных типов организации сельских «обществ». Они сформировались в XVII - XVIII вв. под действием неодинаковых природных условий и особенностей принадлежности земли феодальным собственникам Там же..

Идейно близкий к славянофилам И. Д. Беляев отмечал утрату политического значения общины в результате изменения принципов налогообложения имп. Петром I. Подушная подать «переносила тяжесть обложения с земли на людей, и тяжесть фискального гнета не позволяла общине сохранять… гражданские права ее членов, будь то «общество» государственных или владельческих крестьян» Беляев И. Д. Крестьяне на Руси. Исследование о постепенном изменении значения крестьян в русском обществе. М., 1903. С. 144, 159 - 160.. Интересно, что именно наличие общинных институтов во владельческих имениях он считал признаком их естественного возникновения в народной среде. «Общинное устройство существует и там, куда правительственные распоряжения почти не заглядывали, а именно: в помещичьих имениях. Во всех вотчинах, особенно в северных губерниях (т. е. к северу, северо-западу и северо-востоку от Москвы - Дм. Б.), где власть помещичья не уничтожала прямо и положительно мирского управления, общества очень сильны и живы; сверх того замечательно, что даже в тех имениях, где сходки, суд стариков, выборы и мирское управление в деревнях были уничтожены помещиками или их управляющими, снова все эти обычаи оживали и укоренялись, как только слабела или устранялась власть, препятствовавшая их развитию» Там же. С. 147..

Историки народнического направления делали акцент на режиме грубой эксплуатации помещиком и администрацией имения крепостного крестьянства. Так, В. И. Семевский лишь мимоходом касался истории попыток российского самодержавия в начале XVIII в. на законодательном уровне защитить интересы этой категории зависимого населения “В том случае, когда помещики разоряли своих крестьян непосильными поборами, Петр В(еликий) приказал устранять их от управления имением и устанавливать за ними опеку из ближайших родственников...Указал также Сенату на необходимость при составлении уложения обсудить вопрос о прекращении разлучения семей при продаже крепостных...запретил помещикам принуждать крепостных к браку против их желания...”.- Семевский В. И. Крестьяне в царствование императрицы Екатерины II. В 2-х тт. Т. I. Спб. 1903. Введение. С. IX -X, XVI, XXIII. . В то же время он считал помещика, выступающего в качестве одного из столпов системы уравнительных переделов земли, «орудием народного стремления к равенству» Семевский В. И. Крестьяне… Т. I. С. 130.. Кстати, сходные взгляды на роль помещика в сохранении общины выражал Н. Г. Чернышевский. По его мнению, заботившийся о хозяйственной исправности всех своих подданных землевладелец не допускал ни чрезмерного их обеднения, ни обогащения, возлагая в условиях круговой поруки тяжесть платежей на более зажиточных. Такая политика, как и организация эгалитарного землепользования, соответствовала «нравам и потребностям» крестьянской общины Чернышевский Н. Г. Исследования о внутренних отношениях народной жизни и в особенности сельских учреждений барона Августа фон Гакстгаузена // Избранные экономические произведения в трех тт. Т. I. М., 1948. С. 158.. По Семевскому, потягольная разверстка земли и повинностей крепостных крестьян, поощряемая помещиками, объясняется необходимостью компенсации тяжести господского оброчного оклада: «оброчный сбор, платимый казне, был всегда менее… требуемого помещиками» Семевский В. И. Очерки из истории крепостного права в Великороссии во второй половине XVIII в. // Русская мысль. 1880. Кн. V. С. 102 - 103.. Те же соображения заставляли вотчинников сочувственно относиться к чересполосному расположению крестьянских наделов и уравнительно-передельному порядку общинного землепользования Там же. С. 103 - 104.. Ученый обращает также внимание на случаи одобрения помещиками общинной помощи неисправным по объективным причинам хозяевам. Например, предоставление пая надельной земли без обязательства несения с нее повинностей вдовам, солдаткам и семьям с более чем пятью малолетними детьми Там же. С. 110.. К сожалению, без атрибуции текста автор приводит приказание помещика об обязательной поддержке «обществом» солдаток с детьми, «буде родственники держать их откажутся» Там же., и одиноких престарелых, «дабы они не скитались по миру» Там же.. Кроме того, упоминается мирской приговор о сдаче «в царскую службу» «злостных расточителей чужого добра», вынесенный по инициативе сельского схода, а не землевладельца Там же. С. 112.. В другой работе ученый отмечает факты защиты вотчинником интересов крестьян, купленных его крепостными «для услуг» на имя своего господина Семевский В. И. Крепостные крепостных крестьян в России в XVIII в. // Русская мысль. 1902. Кн. VII. С. 55 - 87.. За дурное обращение с ними помещик мог забрать купленных себе, как и в том случае, если приобретатели не платили за них государственных податей, вынуждая, таким образом, делать это своих односельчан Там же. С. 61.. Гр. В. Г. Орлов, по замечанию Семевского, освободил таких купленных крепостными людей от своего оклада Там же.. Касаясь причин тяжести для крестьянства сборов в пользу приходского духовенства Семевский В. И. Сельский священник во второй половине XVIII в. // Русская старина. 1877. Т. XIX. С. 501 - 538., автор объяснял ее поздним законодательным регламентированием их размеров Там же. С. 502., притом что совершать наиболее затратные обряды, скажем, свадебный, нужно было непременно в своем приходе Там же. .

Во второй половине XIX в. в России издается ряд академических исследований, предметом которых становится история хозяйственного и социального быта частновладельческих крестьян.

Начало было положено И. Е. Забелиным, выпустившим в 1871 г. работу об организации вотчинного управления во владениях боярина Б. И. Морозова в XVII в. Забелин И. Е. Большой боярин в своем вотчинном хозяйстве. // Вестник Европы. 1871. Т. I. С. 5 - 49. Т. II. С. 465 - 514.

Кн. А. Васильчиков пришел к выводу, что в период наивысшего подъема крепостного строя (XVIII в. - 1861 г.) природно-климатические условия определяли не только стиль хозяйствования крестьянина на земле и форму господской эксплуатации его труда, но и, как следствие, характер взаимоотношений между помещиком и общиной См.: Васильчиков А. Землевладение и земледелие в России и других европейских странах. СПб., 1876. С. 400 - 402, 406.. Последнюю он считал исторически сложившейся в России и специфичной для нее формой народного трудового общежития Там же. С. 445, 447 - 449, 462.. В 70-е гг. исследователи начинают обращаться к материалам делопроизводства помещичьих имений для реконструкции разных сторон взаимоотношений их владельцев со своими подданными. Так, в 1875 г. появилась статья Н. К. Отто «Черты из жизни графа А. А. Аракчеева», автор ее отмечал факты создания в Грузинском имении Новгородского уезда по владельческой инициативе «мирского заемного банка» с низкой ставкой ссудного процента, а также хлебного магазина Отто Н. К. Черты из жизни гр. А. А. Аракчеева. // Древняя и новая Россия. 1875. Т. I. С. 381 - 382.. Сравнивая тамошние порядки с устройством быта военных поселян, Отто признавал участие администрации в обеспечении страхования земледельческого хозяйства обязательным для его успешного ведения Там же. С. 383. Взгляд этот не нашел, однако, признания в среде профессиональных историков в начале XX в. Так, А. А. Кизеветтер видел в графской инициативе устройства денежной и хлебной «касс взаимопомощи» для крестьян только заботу помещика о собственной выгоде. - Кизеветтер А. А. Аракчеев. // Русская мысль. 1910. № 11. С. 66. . Данные вотчинных архивов активно использовал в вышеупомянутых работах В. И. Семевский. В 1903 г. увидело свет исследование А. Повалишина «Рязанские помещики и их крепостные», автор которого, как и Семевский, дополнял полученные при изучении документов владельческого делопроизводства сведения путем привлечения для исследования источников мемуарного характера и законодательных актов. Несомненной заслугой исследователя можно считать сделанные им успешные попытки реконструкции взаимоотношений крестьян со средне- и мелкопоместными дворянами. Это тем более важно, что документальных материалов их хозяйственного управления сохранилось на сегодняшний день очень мало. Практику наказания крестьян за самовольные семейные разделы или браки с посторонними вотчине людьми Повалишин склонен был объяснять помещичьим произволом Повалишин А. Рязанские помещики и их крепостные. Очерки из истории крепостного права в Рязанской губернии в XIX ст. Рязань. 1903.С. 106.. Случаи устройства помещиками школ, больниц и богаделен для своих крепостных крестьян и дворовых людей он считал единичными, никак не отражающими подлинную суть взаимоотношений землевладельцев и сельских тружеников Там же. С. 137.. В то же время автор выделял сферу сельской жизни, где интересы помещика и общины совпадали полностью. «Охранявший свою земельную дачу от посягательств вотчинник тем самым охранял и крестьянскую собственность» Там же. С. 99..

Теснейшую взаимосвязь интенсификации барщинной и оброчной эксплуатации крепостного крестьянства с изменениями ценовой конъюнктуры на внутреннем рынке России отмечал Ю. В. Готье Готье Ю. В. Указ. соч. С. 113.. Вместе с тем он не ставил вопроса о возможных вариантах компенсирования такого отягощения жизни земледельческого сословия.

На материале истории «земельной общины» в Сибири А. А. Кауфман сформулировал вывод о генезисе системы уравнительного землепользования как следствии сокращения фонда пашенных и сенокосных угодий в ходе увеличения численности сельского населения Кауфман А. А. К вопросу о происхождении русской земельной общины. М., 1907. Его же: Русская община в процессе ее зарождения и роста. М., 1908.. По поводу уравнительной разверстки податей Кауфман писал: «Если бы правительство заставило податные общины разверстывать платежи пропорционально существовавшему распределению землевладения, то этим самым была бы достигнута разверстка соответственно действительной хозяйственной силе, (курсив А. К. - Дм. Б.) а следовательно, и платежной (курсив А. К. - Дм. Б.) способности отдельных домохозяйств, что явилось бы, конечно, лучшею гарантиею исправного поступления платежей» Кауфман А. А. Русская община в процессе ее зарождения и роста. М., 1908. С. 429.. На практике же власть вынуждала общины переделять землю, экономически ослабляя «широкодачников», то есть, по Кауфману, лучших плательщиков, и возлагала тяжесть платежей на вновь образованные малоземельные хозяйства, не успевшие еще укрепить свое материальное положение Там же.. Мы заметим далее, что распределение земли и повинностей, запрет крестьянам «делиться на особые дворы» с малым числом тяглецов в помещичьих имениях Европейской России осуществлялись именно по той схеме, которую Кауфман считал оптимальной для крестьянского и казачьего населения Сибири в конце XIX - начале XX вв.