Архитектура храмов Древнего Чача

Размещено на http://www.allbest.ru/

Архитектура храмов Древнего Чача

ВВЕДЕНИЕ

Актуальность темы. Потребность в духовной пищи, тяга к знаниям, поиски нового - все эти стремления отличают человека как HOMO-SAPIENSа. Заглядывая в глубину минувших веков, мы лучше понимаем себя настоящих. Чем дальше от события, тем ближе к истине, ведь будучи современником, трудно дать оценку настоящему. А на основе прошлого мы прогнозируем будущее. Как мы видим эти три вектора (прошлое-настоящее-будущее) неразрывно связаны. Все что имеет сегодня Человечество, базируется на знаниях и поисках предыдущих поколений. Это касается любой науки и деятельности, в том числе и Архитектуры.

История архитектуры как наука не должна ограничиваться лишь теоретическими трудами, тщательное ее изучение может приоткрыть, для современных архитекторов-практиков, много тайн построения архитектурных форм древними зодчими. По этому поводу, вспоминаются великолепные слова выдающегося архитектора, исследователя, сумевшего найти ту самую золотую середину отношений между архитектурной теорией и практикой, М.С. Булатова: «Геометрия - это письмо человеческой души, - так говорили древние. Я уверен, что в XXI веке соединятся, как достижения современной цивилизации, так и весь накопленный человечеством опыт построения архитектурной формы» [Булатов, 2009].

Глава нашей страны И.А. Каримов отмечает, что ни одно общество не может видеть свою перспективу без развития и укрепления духовного потенциала, духовных и нравственных ценностей в сознании людей. Культурные ценности народа, его духовное наследие на протяжении тысячелетий служили мощным источником духовности для народов Востока. С первых дней нашей независимости важнейшей задачей, поднятой на уровень государственной политики, явилось возрождение того огромного, бесценного духовного и культурного наследия, которое в течении многих веков создавалось нашими предками [Каримов, 1997].

И.А. Каримов особо подчеркивает: «Исключительно важное место в процессе возрождения и роста национального самосознания, и если хотите, национальной гордости, занимает историческая память, восстановление объективной и правдивой истории народа, родного края, территории государства» [Каримов,1997].

Исторический опыт, преемственность традиций - все это должно стать теми ценностями, на которых воспитываются новые поколения. Не случайно наша культура стала центром притяжения для всего человечества: Самарканд, Бухара, Хива - места паломничества не только ученых и ценителей искусства, но всех людей земли, которых интересуют история и исторические ценности, отмечает И.А. Каримов [Каримов, 1997].

Кроме того, пишет Президент, осознание духовной самобытности центральноазиатского ислама требует глубокого изучения доисламской культуры как части нашего культурного богатства. Земля, воздух, вода и огонь (Солнце) издревле почитались в Центральной Азии, им воздавали должное все религии наших предков, от зороастризма - до ислама [Каримов, 1997].

Особое место занимает вопрос об участии Узбекистана в деятельности ООН. Сотрудничество с одним из ее специализированных учреждений - ЮНЕСКО, открывает все новые возможности в культурном диалоге между странами. ЮНЕСКО внесла множество памятников архитектуры и даже целые города Узбекистана в реестр Всемирного наследия. Таковыми являются - множество памятников Самарканда, Шахрисябза, Бухары, Хивы и др. В этой связи, эта организация содействует в мероприятиях по сохранению и воссозданию культурного наследия Узбекистана [Каримов, 1997].

Известно, что Великий шелковый путь в древности проходил через территорию Ташкента. Удобное географическое положение, хорошее обводнение всегда притягивало сюда людей. Как и в древности, так и сейчас Ташкент остается городом на перекрестке культур.

В 1996 году в Ташкенте прошла IV встреча Глав тюркоязычных государств, в ходе которой намечалось осуществить совместную разработку программы «Восстановление Шелкового пути: развитие познавательного туризма, возрождение, сохранение и устойчивое развитие культурного наследия тюркоязычных государств», целью которой станет расширение сети туристических маршрутов и соответствующей инфраструктуры туризма [Каримов, 1997].

Степень изученности проблемы. Исследования последних лет, направленные на изучение истории древнего Ташкента, отражены в монографии крупного специалиста М.И. Филанович (Древняя и средневековая история Ташкента в археологических источниках. Т., 2010). Этот труд является обобщением археологических изысканий прошлых лет, которые также находили свое отражение в монографиях М.И. Филанович разных лет (У истоков древней культуры Ташкента. Ташкент, 1982.// Ташкент. Зарождение и развитие города и городской культуры. Ташкент, 1983.// Две находки на Шаштепа в Ташкенте / История материальной культуры Узбекистана. Ташкент, 1986. // История Ташкента (с древнейших времен до наших дней). Ташкент, 2009.). Историческую топографию городов древнего Чача изучает Ю.Ф. Буряков (Генезис и этапы развития городской культуры Ташкентского оазиса. Ташкент, 1982.// Историческая топография древних городов Ташкентского оазиса (Историко-археологический очерк Чача и Илака). Ташкент, 1975.). Конкретно по вопросам Мингурика и Актепы Чиланзар довольно обширный материал представлен в монографии под редакцией И. Ахрарова (Древний Ташкент. Ташкент, 1973.). О Мингурике находим информацию в сборнике под редакцией Я. Гулямова (Древности Ташкента. Ташкент,1976.). М.С. Булатов в своем труде Тенгри-нома (Космос и Архитектура. Москва - Ташкент, 2009.) высказывает свои идеи по поводу функционального назначения строения Шаштепа. А. Зияев в I томе своей работы (Ташкент I (Древность и средневековье).Ташкент,2009.) предлагает свою интерпретацию по поводу поэтапного сложения поселения Шаштепа и его функционирования. Нурулин Т.С. в своей выпускной квалификационной работе провел исследования памятника Шаштепа и предложил свою интерпретацию функционального назначения памятника.

Цель. Выявление особенностей храмовой архитектуры Древнего Чача (далее Древний Ташкент) с позиции трансформационных процессов объемно-пространственной композиции и взаимосвязи с космическими константами.

Задачами исследования являются:

- Анализ состояния вопроса на сегодняшний день, с точки зрения изученности научным миром;

- Изучение природно-климатических и исторических факторов территории, исследуемых объектов;

- Рассмотрение исследуемых объектов с позиции градостроителя;

- Поиск особенностей объемно-пространственного решения сооружений и обоснование существования трансформационных процессов храмовой архитектуры Древнего Ташкента;

- Выявление геометрических закономерностей построения планов исследуемых объектов;

- Применение астрономического метода исследования к памятникам древнего и средневекового Ташкента;

- Выявление функции сооружений: культ и процессия;

- Создание графических реконструкций первоначального облика сооружений.

Объектом исследования являются памятники Древнего Ташкента (Шаштепа, Мингурик). Привлеченный круг архитектурных аналогов интеллектуального пространства Древнего Турана (Кой-Крылган-Кала, Дашлы-3, Тагискенские мавзолеи, памятники Чирикрабата, Ак-тобе 2, Биловуртепе, Арк-тепе, Чоль-тобе, Сеталак 1) , несомненно, поможет в анализе исследуемых памятников.

Предметом исследования являются планировочная и объемно-пространственная композиции памятников архитектуры.

Методы исследования. В данной работе помимо традиционных методов архитектурного анализа (объемно-планировочное решение, конструктивные приемы), привлечены также астрономический метод исследования и геометрический анализ, построенный, по большей части, на семантике. Также применен метод фотофиксации нынешнего состояния памятников, и компьютерное моделирование первоначального облика строений.

Глава I. ИСТОРИОГРАФИЯ

1.1 Исторические и природно-климатические факторы

Шамбала в Древнем Ташкенте. Ряд интересных данных, касающихся прошлого нашей столицы, позволяет выдвинуть гипотезу о локализации легендарной Шамбалы в Древнем Ташкенте (рис. 3).

В поисках таинственной страны. Огромный интерес для исследователей составляют поиски неопределенного местоположения таинственной страны Шамбалы. Одни говорят, что ее можно найти на Земле, другие ищут ее в потаенных уголках нашей души. В любом случае, Шамбала ассоциируется с высокой духовной силой.

Первое упоминание Шамбалы относится к X веку. В тексте Калачакра-тантры царем этой страны был Сучандра, получивший учение Калачакры от самого Будды [Шамбала].

Николай Рерих, путешествовавший по Центральной Азии в 1924-28 гг., слышал множество рассказов о Шамбале. Особое место в новом учении рерихов Агни-Йога заняло почитание этой страны. Серией картин о Шамбале завершилось путешествие Рериха по Тибету [Шамбала].

Елена Блаватская указывает, что Шамбала имеет физическое местоположение на Земле. В «Тайной доктрине» она отождествлена со «Священным Островом в пустыне Гоби» [Шамбала].

За тысячи километров на запад от Тибета располагают Шамбалу тибетолог Бронислав Кузнецов и востоковед Лев Гумилев. Изучая древние тибетские карты, они пришли к выводу о реальном существовании этой страны. По их мнению, автор исходной карты был современником Селевкидов и отразил на карте эпоху господства Сирии в III-II вв. до н.э. («Шам» по-персидски означает Сирия, а «боло» - верх) [Шамбала].

Кангха - священная страна. В священной книге зороастрийцев Авесте центром мира является гора «Хара», с которой стекают реки, протекающие через страну Хванириата. Эти реки в итоге впадают в море Воорукаша. Эту картину мира можно сопоставить с реальной географической ситуацией, где «Хара» это великая горная система Евразии (Гималаи, Памир, Тянь-Шань, Алтай и др.), реки - Сырдарья и Амударья, Воорукаша - Арал и страна Хванириата - это Среднеазиатское двуречье с древними историческими областями, такими как Хорезм, Бактрия, Маргиана, Согдиана.

В «Зам - яште» Авесты (Горы, выросшие из земли) говорится: «первой горой поднялась, О Спитама Заратуштра, на этой земле Хараити Барз (Хара). Она протянулась, окружая все страны, на востоке. Второй горой Зередаза перед Мануша (на востоке) и т.д.» (более десятка названий гор). Одной из перечисленных гор является Антаре - Кангха [Авеста].

Следующим этапом сотворения мира по Авесте было создание Лучших Земель (Видэвдад). Центральное место (и первое) занимает Аирьяна Ваэджах (Вахви Даити). Второй из мест - Гаву Сугду (Согдиана), Третьей - Моуру (Маргиана), четвертой - Бахди (Бактрия), пятой - Нисаю (Нисса) и т.д. (16 лучших стран). Каждая из этих стран обладала Хварно (Божественная благодать) [Авеста].

Особое внимание в Авесте следует обратить на страну Кангха, не включенную в список 16 лучших земель. В «Абан - яште», посвященном Аредви Суре Анахите говорится о Канге - священной, праведной, высокой. Анахита здесь связывается с рекой (Сырдарья, авт.), которая течет в море Воорукаша. «Отток этой самой воды моей проходит через все семь кешваров». Туса просит у Анахиты поддержки в победе над Ваэсаками на удаленном перевале Хшатросука высокой, праведной Канги [Авеста].

Некоторые ученые пришли к выводу, что страна Кангха, описанная в Авесте и китайских источниках, располагалась на территории современного Ташкента и части южного Казахстана [Филанович, 2010].

В своей статье «Имя Ташкент» Пентти Аальто отмечает: «В «Каталоге провинциальных столиц Эраншахра» Маркварт утверждает: «Первоначально во 2 в. до н.э. Канг локализовали в Чаче (Ташкент)…(выд. Н.Т.) В 1 в. до н.э., под Канцзюй, сокращенном впоследствии до Канн, имели в виду Согдиану и ее столицу Самарканд». Это утверждение соответствует истине, подытоживает автор [Пентти Аальто, 2007].

Кангдиз (чудесную крепость) по Бируни возвел Йима, по Фирдоуси - Сиявуш где-то на востоке. В Кангхе не было печали, боли и страданий, своим обитателям она возвращала молодость и жизненные силы [Кангха].

Интересно, что еще в средние века река Сырдарья именовалась «рекой Канга». Проводя параллели культа иранской Ардвисуры Анахиты и индийской Ганги известный археолог Р. Сулейманов, приходит к выводу, что в глубокой древности между территориями бассейна Сырдарьи и Северной Индии были тесные исторические и культурные связи. Автор сопоставляет древние географические названия этих областей: «Топоним Канг или Ганг был связан с правобережьем среднего течения Сырдарьи (Ташкент), где обитали племена, именовавшиеся в персидских источниках саками, греческих - скифами, китайцы же этот этноним представляют в форме «сэ». Древнейшие сведения Авесты жителей побережья Сырдарьи именуют турами» [Сулейманов, 2004].

Шамбала - священная страна. Есть основания, чтобы выдвинуть гипотезу, что Кангха в иранской традиции и Шамбала в тибетской - это одно и то же. То есть Шамбала в древности находилась на территории Ташкентского региона.

На Тибете есть легенда о Шамбале. До нас дошли графические изображения этой священной земли. Эти представления так или иначе перекликаются с древнеиранскими.

Здесь также как и в древнеиранских представлениях центральное место занимает священная гора, в которой помещается божество. У подножия этой горы Сучандрой возведен храм в виде мандалы.

Гора и долины с этим храмом окружены кольцом гор. За ними располагаются восемь стран, и они в свою очередь окружены кольцом горной системы.

По одной из легенд Шамбала была царством в Средней Азии. Ее царь Сучандра побывал в Южной Индии, чтобы приобрести тайное знание. После арабского вторжения в Среднюю Азию в VIII веке царство Шамбалы сделалось невидимым для человеческих глаз, и только чистые сердцем могут найти к ней дорогу. Согласно легендам о Шамбале, при 25-м царе Шамбалы Кулика Рудра-чакрине (тиб. Ригдэн Джапо) произойдет великая битва между силами добра, воинством Шамбалы и силами зла. Эта битва символически означает победу мудрости над невежеством, духовности над косностью, самоотверженности над эгоизмом. После победы царя Шамбалы наступит новая эпоха духовно-нравственного и культурного рассвета, которая ознаменуется явлением Пятого Будды -- Майтрейи [Шамбала].

Идеи зороастризма (борьба добра со злом, пришествие мессии в конце времен и др.) нашли свое отражение в легендах о Шамбале. Это объясняется общим пространством развития культуры.

В эпическом произведении узбекского народного творчества «Нурали» упоминается о стране Чамбил, в которой Гуруглибек (Нурали) был султаном [Нурали, 1989]. Возможно, в этом сказании говорится о таинственной Шамбале, которая была известна и на Тибете. «Чамбил» созвучно «Шамбала».

Основатель Кангхи Сьяваршан, который строит здесь Кангдиз, Сиявушгирд. Находим параллель в Тибете в легенде о Шамбале, где Сучандра строит храм в виде мандалы.

Храм у подножия великой горной системы Евразии. Схожесть древнеиранских и тибетских представлений о мире, в первую очередь подсказывает нам об открытости культуры в древнем обществе. Также этот факт смещает вектор древних культурных связей, привычный нашей исторической памяти. Горная система Памира и Тянь-Шаня физически разделяя Среднюю Азию от Тибета, создает также барьер в нашем сознании. Но связь была.

Возникновение крупного духовного центра в Древнем Ташкенте у подножия западных отрогов Тянь-Шаня, ознаменовало строительство здесь крупного храма Шаштепа (50 м. в диаметре) в виде мандалы. В последующем традиция строительства подобных крестообразных храмов распространилась далеко за пределы Ташкентского региона: в Ташкенте - Мингурик, в Чардаре - Ак-тобе 2, в Фергане - Биловур-тепе и Арк-тепе, в Бухаре - Сеталак-1, на Таласе - Чоль-тобе, в Иране - Шахр-и-кумис [Филанович, 2010], в Индии - Кайла-Санатха. Это говорит о большой популярности и святости в далеком прошлом территории Ташкентского региона. Это подтверждается и Авестой, где она названа священной, праведной, высокой Кангхой.

Несколько заблокированное географическое положение Древнего Ташкента (от «16 лучших земель» по Авесте (Бактрия, Маргиана, Согдиана и др.) он отделен великой рекой Сырдарьей, от Ферганской долины и Тибета - горами Тянь-Шаня и Памира) породило множество легенд о таинственной стране.

На Тибете эту священную страну называют Шамбала. В культуре этой страны она занимает особое место и связана с высокой духовной силой, являясь хранительницей знаний человечества.

Анализ древнего графического изображения Шамбалы показывает, что у подножия великой горы был построен храм в виде мандалы. Сама гора является духовным центром мира, вокруг которой расположены страны. Можно полагать, что этой центральной горой Шамбалы является Великая горная система Евразии (Гималаи, Памир, Тянь-Шань и др.). У западных отрогов Тянь-Шаня в Древнем Ташкенте был построен храм в виде мандалы Шаштепа [Нурулин, 2012. - № 2]. Страны окружающие эту горную систему - древние историко-культурные области, такие как: Бактрия, Маргиана, Согдиана, Хорезм, Индия, Китай и другие.

Природно-климатические факторы. Территория Ташкентского региона составляет часть приташкентского района, орошаемого рекой Чирчик и разветвленной гидросетью, питающейся из нее. Это часть широкой предгорной равнины, начинающейся от западных склонов предгорий Тянь-Шаня и полого спускающегося к Сырдарье. На западе она ограждена тремя высокими хребтами отрогов западного Тянь-Шаня, разделенными речными протоками в узких ущельях, расширяющимися при выходе в долину в районе Чарвакского водохранилища. Первый хребет - отрог Таласского Алатау-Угамский, второй - Пскемский хребет и Чаткальский хребет [Филанович, 2010].

К западу от Ташкента расположены обширные безводные пустыни Каракумы и Кызылкумы, которые являются огромным очагом интенсивной трансформации воздушных масс, свободно поступающих на равнинную часть этой территории с запада, северо-запада и иногда с северо-востока [Айзенштат, 1982].

Горные барьеры, окаймляющие с юга и востока равнинные пространства, способствуют застаиванию холодных воздушных масс и их выхолаживанию. Значительная изменчивость температуры воздуха на равнинах и в предгорьях Средней Азии от зимы к лету, а в летний период в течении суток, является одним из главных проявлений резкой континентальности климата [Айзенштат, 1982].

Но это сегодня! А как же дело обстояло в эпоху бронзы и в античный период, на данной территории? Исследования показывают, что в период с 3.300 г. до н.э. и до начала новой эры климат на территории Южного Казахстана и притяньшанья был влажный и теплый. Это хорошие условия для занятия земледелием и разведения скота. Но для развития лессовой архитектуры - это не лучшие условия. К примеру, Н.С. Байматова исследовав сводчатую архитектуру Средней Азии пришла к выводу, что развитие конструкций сводов напрямую зависит от климата региона. Сухой климат как раз и способствовал инновациям в искусстве возведения сводов. Климат древнейших цивилизаций Средней Азии, таких как Маргуш, Бактрия, Хорезм в эпоху ранней и поздней бронзы как раз был сухим [Байматова, 2005].

Первая система координат. Интересна ориентация храма Шаштепа - строго углами по сторонам света (редкий случай в истории архитектуры). Полагаю, что она имеет очевидное отношение к первой системе координат доисторического периода. Эта система связана с позиционированием человека и местом его обитания относительно небесного светила - Солнца. Соответственно, место обитания человека / Человек - это центр, а чужеродные страны и города позиционировались им относительно сторон света, связанных непосредственно с местами восхода и захода Солнца. Т.е. это первые зачатки широтно-долготной системы, существующей сегодня. Но двух векторов конечно недостаточно. Уточняющим фактором выступают промежуточные направления: юго-восток, юго-запад, северо-восток и северо-запад. Эта система координат графически представляет собой лучистую схему с шестью (без юга и севера) или восемью векторами, пересекающимися в центре мира (рис. 2).

Данная система координат отражена в Авесте. Необходимо отметить, что эти первые представления о географии земли связаны с мировоззренческими и космологическими представлениями древних о сотворении и структуре Мира. Так центром мира является гора «Хара», с которой стекают реки, протекающие через страну Хванириата. Эти реки в итоге впадают в море Воорукаша [Карим, 2007]. Гору окружали шесть областей (кешваров). Два основных вектора, исходящих из центра - Арезахи (восход Солнца) и Савахи (заход Солнца), отмечали позиции двух кешваров, расположенных соответственно на востоке и западе. Остальные кешвары располагались на северо-западе (Видадафшу), северо-востоке (Фрададафшу), юго-западе (Ворубарэшти) и юго-востоке (Воруджарэшти) [Карим, 2007].

Эти первые представления о Мире рассматриваются древними во взаимодействии с циклическим движением Солнца вокруг мировой горы «Хара», и соответственно вокруг Земли. Эта модель наталкивает древних людей на мысль о Геоцентризме Вселенной.

1.2 Шаштепа

Археологи. Вот уже 117 лет прошло с момента первых археологических раскопок на городище Шаштепа. Этот длительный временной путь, пройденный археологами, на каждом этапе открывал все новые невиданные ранее грани материального эха прошлых поколений. Конечно, каждый исследователь интерпретировал свои открытия через призму времени, в котором он жил и живет, ссылаясь еще не на полные данные об этом памятнике. Проанализировав эволюцию археологических изысканий, мы увидим различные предположения авторов, касающиеся функционального назначения сооружения, его датировки, а также его облика.

В 1896 году Н.П. Остроумов провел первые раскопки на городище Шаштепа. Цитадель городища прорезали траншеей и вырыли три минных галереи. Этими изысканиями были выявлены кирпичные кладки и обнаружена стрельчатая арка. Также нашли различные обломки керамики, изображения барана, стекла, куски железа, грузила, кости животных [Филанович, 1982].

Исследователи определили это сооружение как сторожевой пост с подземным зданием. Датировка памятника установлена не была [Филанович, 1982].

В 1934 году памятник обследовал Г.В. Григорьев. Исследователь отнес его к типу архаических городищ с вышками на мысах террасы Чирчика, вынесенных к водному протоку. Также были обнаружены кладки огромного строения, представляющего собой ряд параллельных галерей со сводами. И предположил, что они образуют основной массив вышки - цитадели [Григорьев, 1935].

Г.В. Григорьев, ссылаясь на письменные источники, интерпретировал здание как подземный храм саков. И, соответственно, весь памятник датировал сакским временем [Григорьев, 1935].

В 1956 году археологические наблюдения на городище провела Н.И. Крашенинникова в связи с тем, что кирпичный завод, начал забирать землю со второго поселения. Специальных раскопок не проводили. Собрали материал (обломки керамики, кости) из разрушенного культурного слоя, и свели все в общую таблицу и датировали III-IV вв. н.э. А цитадель отнесли к предарабскому времени [Филанович, 2010].

В 1970 году была предпринята попытка стратиграфического изучения городища. Г. Дадабаев на южном склоне цитадели заложил шурф. В это время обнаружили нижний культурный слой, относящийся к Бургулюкской культуре, верхнюю границу которой определили II-I вв. до н.э [Филанович, 1982].

В 1978-1982 гг. на бугре цитадели были произведены раскопки Ташкентской археологической экспедицией (В.И. Спришевский, М.И. Филанович). Результатом этих раскопок стала монография «У истоков древней культуры Ташкента», вышедшая в 1982 году. Эти раскопки дали картину стратиграфической последовательности накопления 12-метровых культурных отложений от материка до самого верха бугра. Затем раскоп в 900 кв.м. помог проследить последовательность сложения архитектурно-строительного ядра цитадели - здания нижнего горизонта. Была оконтурена только стена с коридором. Но до сих пор общая концепция здания не представлялась авторам раскопок. Вот какую характеристику дали авторы на тот момент: «Судя по вскрытому участку, она (стена) кольцом охватывала поселение, занимавшее площадь центрального бугра городища и придавала ему, видимо, очертание прямоугольника с заоваленными углами» [Филанович, 1982].

В итоге работ удалось проследить сложение, развитие и смену шести хронологически последовательных археологических комплексов, характеризующих весь период жизни памятника. Археологи обозначили их как Шаш I - Шаш VI (рис. 4).

Следует отметить, что Шаш I - это период развития Бургулюкской культуры в Ташкентском оазисе. Этот тип представлен жилищами полуземлянками. В эти годы эта культура датировалась VI-IV вв. до н.э. В 2000-х годах Бургулюкская культура передатируется. Ее рамки заключатся в рамки IX-VII вв. до н.э. [Филанович, 2010].

Для нас особый интерес представляет комплекс Шаш III, определенный археологами как архитектурно - фортификационные сооружения I строительного горизонта, относящийся к культуре Каунчи I - II - I вв. до н.э.

Графический материал представленный в этой работе носит частичный характер (план участка двойной стены с коридором), который не дал бы основания воссоздать первоначальный облик строения.

В начале 1980-х годов раскопки привели к наиболее полному пониманию планировочного решения строительного комплекса Шаш III, которые «вылились» в монографии М.И. Филанович «Ташкент. Зарождение и развитие города и городской культуры», выпущенной в 1983 году. В этот период представилась наиболее полная концепция основного строения Шаштепа. Были вскрыты участки округлых стен и часть среднего квадратного здания с одной башней. Этот материал позволил автору частично додумать недостающие части строения (кольцевую стену, частично наличие помещений среднего здания), что отразилось в предоставленном им плане Шаштепы.

Спустя почти 20 лет, в 2000 году государством был выделен грант, Ташкентской археологической экспедиции под руководством М.И. Филанович, на раскопки памятника Шаштепа. Изыскания этого года дали свои результаты. Оконтурены помещения, не выявленные в прошлые годы. Пополнен археологический материал. Памятник определен как храм огнепоклонников, который строился по принципу сочетания креста и круга - древнейших символов солнца. Тогда же отмечено, что как кочевое население, так и обитатели первых городов Ташкентского оазиса были солнцепоклонниками. Находка черепа в одном из помещений сооружения позволило говорить о том, что с течением времени храмовое здание Шаштепа постепенно превратилось в погребальное. Соответственно, смежные помещения были определены как культово - церемониальные, связанные с обрядом погребения. Был сделан вывод, что то были первые зачатки зороастрийской религии в Ташкентском оазисе, которая впоследствии завоевала здесь господствующие позиции [Филанович, 2010].

2009 год стал знаковым в истории Ташкента. Было объявлено о праздновании 2200-летия города. Эта дата была получена путем длительного изучения древних городищ на территории Ташкента. Временной приоритет памятника II века до н.э. Шаштепа, позволил говорить, что это древнейшее городское образование, находящееся в границах современного Ташкента, и именно по нему была установлена датировка города.

В связи со столь знаменательной датой было выпущено множество публикаций, касающихся непосредственно памятника Шаштепа. В их числе, и вышедшая в печать в 2010 году, монография руководителя (с 1975 года) Ташкентской археологической экспедиции Маргариты Ивановны Филанович, внесшей неоценимый вклад в воссоздание истории нашей столицы. Данная работа явилась обобщением результатов археологических исследований, которые, начиная с 1967 года, проводились Ташкентской археологической экспедицией в пределах столицы Узбекистана.

Более 100 лет прошло с момента первых археологических исследований памятника Шаштепа. И только сегодня мы можем представить себе наиболее полную картину сложения и функционирования комплекса Шаштепа.

М.И. Филанович на основании выявленного архитектурного строения и подъемного материала выдвинула свою точку зрения по поводу происхождения и назначения столь уникального сооружения.

В рамках комплекса Каунчи, по ее мнению, возведено первое в Чирчикской долине архитектурно-строительное сооружение из сырца и пахсы, в плане крестовидное и обведенное кольцевой стеной с башнями. На следующем этапе строительства сооружение получило удвоенную кольцевую стену со сводчатым коридором, тогда же были выделены два внутренних дворика с псевдобойницами в стенах. С первым периодом функционирования этой «крестовины» солярной планировки связан комплекс керамического материала, характеризующийся некоторыми элементами ранней культуры Каунчи. Но значителен и материал керамики, принесенный, главным образом из Восточного Приаралья, присущий чирикрабатской культуре. Комплекс можно датировать концом III-II в. до н.э. «Крестовина» солярной планировки, по всей видимости, носила культовый характер и была связана с поклонением солнцу и огню [Филанович, 2010].

Сложение комплекса Шаш III, по мнению М.И. Филанович, отражает ту полиэтничную среду, которая начала складываться в зоне вдоль реки Сырдарьи с III в. до н.э. в связи с активизацией движения евразийских племен. В контексте этих перемещений, видимо, можно рассматривать появление не только культурных инноваций в Ташкентском микрооазисе, но и первых элементов урбанизма с возведением оригинальных строительных конструкций, отработанных на территории прародины принесших их племен. Что касается планировки «крестовины», то изначально заложенная в ней идея выражает религиозные представления ее строителей, т.е. солнце- и огнепоклонников - выходцев из круга заяксартских племен [Филанович, 2010].

Круглые или кольцевые планировки в сочетании с крестом или квадратом включены в символы общеарийской космограммы, нашедшей в разной степени отражение в описании авестийской Вары , в мандалах и буддийских ступах [Филанович, 2010].

Мавзолеи, культовые и светские здания, построенные на различных сочетаниях круга, квадрата и креста открыты по всему течению Сырдарьи, от низовьев до Ферганы. Древнейшие их примеры изучены в низовьях этой реки, что указывает на источник и направление распространения архитектурно-строительных инноваций, связанных с этой символикой [Филанович, 2010].

Исток традиции обозначен в зданиях мавзолеев Приаралья, где в могильнике Северного Тагискена изучен целый ряд этих построек, датированных X-VIII вв. до .н.э. В степном мире это были первые сооружения, выстроенные из сырцового кирпича [Филанович, 2010].

Дальнейшее развитие солярных планировок отмечается в рамках чирикрабатской культуры (V-IV вв. до н.э.) на южных дельтовых протоках Сырдарьи и она просуществовала до II в. до н.э. [Филанович, 2010].

Схема солярного построения ярко выражена в комплексе с круглой планировкой Кой-Крылган-Кала, памятнике Хорезма IV-III вв. до н.э. В основе его также крест, вписанный в круг, но план усложнен стремлением строителей организовать два изолированных блока помещений. Памятник считается развалинами царского храма-мавзолея, то есть сооружением того же характера, что комплекс Шаштепа. Его внутренняя часть не только планировочно, но и по диаметру сопоставима с шаштепинским объектом. Возведенная по солярной схеме мавзолеев Нижней Сырдарьи, Кой-Крылган-Кала, однако, характеризуется хорезмийским комплексом материальной культуры [Филанович, 2010].

В «крестовине» Шаштепа применены строительные приемы известные в поселениях и мавзолеях чирикрабатской культуры, городищах Бабиш-Мулла и Чирикрабат, а также в Хорезме. Строители шаштепинской «крестовины» скрупулезно воспроизвели те архитектурно-строительные формы, которые выработались в первичном ареале культуры. Это - своды наклонными отрезками, арки разных очертаний, узкие световые проемы в стенах, стреловидные бойницы. В технике строительства применено чередование пахсы и кирпича, камышовые прослойки, выстилка пола кирпичом и устройства небольшой платформы под здание. Вместе с тем сама «крестовина» Шаштепа не копирует чирикрабатские формы, сохранив лишь солярный принцип. Сооружение Шаштепа демонстрирует дальнейшее развитие плана этого типа [Филанович, 2010].

Другой точки зрения придерживаются археологи Г. Богомолов и С. Ильясова. По их мнению Шаштепа относится к жилой гражданской архитектуре, нежели к культовой и практически синхронно с Мингуриком. Выделяя две линии развития крестовидных сооружений (культовая и жилая), ученые относят здания Шаштепа и Мингурик к укрепленным сельским усадьбам большесемейной общины, отражающие один из типов светской архитектуры эпохи Кангюя [Традиции Востока…, 2010].

Архитекторы. М.С. Булатов в своем труде «Тенгри-нома», выпущенном в обобщенном сборнике работ «Космос и Архитектура» (2009 год), в главе «Дворцы и замки» связывает памятник Шаштепа с древнеиндийским зодчеством, т.е. планировка сооружения, по его мнению, воспроизводит мандалу. И выдвигает гипотезу, что Шаштепа - храм астрального культа [Булатов, 2009].

А. Зияев в I томе «Древность и Средневековье» своего 3-х томника «Ташкент», выпущенном в 2009 году, представляет городище Шаштепа как резиденцию правителя и храм огнепоклонников. По его мнению, своеобразие комплекса Шаштепа напоминает священные территории, выбранные жрецами древности и традиционно сохраняемые в течении продолжительного времени. Также отмечается, что поселением Шаштепа в период становления, возможно, управлял жрец-правитель, так как архитектурно-планировочным особенностям храма и оборонительным постройкам уделялось особое внимание. По поводу образования поселения А. Зияев пишет, что по ряду причин некоторые оседлые жители переносили место проживания к скоплению домовладений, которые вырастали около храмового комплекса с мощной резиденцией главы родового общества. Где первый круглый в плане массив Шаштепа представлял собой заселенный участок, где размещались постройки местного правителя, культовый храм, жилые строения приближенных и вельмож, а второй массив, более овальный в плане, функционировал как внешний город, и предназначался для ремесленников, торговцев и крупных землевладельцев. Для возвеличивания своей идеологии, правители и жрецы Шаштепа, внедряли в зодчество и местную культуру, лучшие достижения тех времен. А. Зияев предлагает свои варианты реконструкции, относящиеся к различным этапам функционирования памятника [Зияев, 2009] (рис. 4).

Автор данного исследования, предложил графическую реконструкцию Шаштепы в своей выпускной квалификационной работе «Теорико-практическое исследование памятника Шаштепа в городе Ташкенте, II в. до н.э.» (Диплом I - степени ежегодного смотра лучших студенческих работ Узбекистана 2010-2011 гг. в номинации История и теория архитектуры и сохранение памятников архитектуры). Автор основываясь на собственных исследованиях, определил, что Шаштепа - храм-обсерватория, отражающий космологические принципы мироустройства (рис. 4).

1.3 Мингурик

Археологи. Также, как и в случае с Шаштепой, исследователям пришлось пройти длительный отрезок времени в 117 лет, чтобы на данный момент мы могли представить наиболее полную картину сложения городища на Мингурике.

Впервые это городище отметили в 1896 году исследователи Е.Т. Смирнов - член Туркестанского кружка любителей археологии, указав на большое число холмов и бугров в Ташкенте, которые он определил как дело рук человеческих, и Н.С. Лыкошин [Буряков, 1956].

В 1912 году - А.И. Добросмыслов подробнее описал городище, который предполагал, что тепе вокруг Ташкента в том числе и Мингурик были сооружены в X веке, а может быть и раньше в стратегических целях, и что у некоторых из них имелись подземные ходы [Буряков, 1956].

В 20-е годы археологические наблюдения вел выдающийся исследователь, патриарх среднеазиатской археологии - М.Е. Массон. Им были произведены первые выкопировки плана городища из более ранних планов Ташкента. Собранный М.Е. Масоном материал верхних слоев городища, относящихся к VII-VIII и XI-XII вв. н.э., позволил ему предположить то, что Мингурик - резиденция тюркских правителей Шаша поры завоевания его арабами [Буряков, 1956].

В 1942 году в связи с разрушением тепе Мингурик, здесь производил наблюдения Т. Миргиязов, которым был собран археологический материал, ныне утерянный [Буряков, 1956].

В 1951 году В.И. Спришевским на городище был собран материал, который пополнил коллекцию Музея истории Академии Наук Узбекистана [Буряков, 1956].

Позднее, первые раскопки провели на Мингурике Ю.Ф. Буряков, Д.Г. Зильпер, О.В. Обельченко, выступающих от кафедры археологии САГУ и Института истории и археологии АН УзССР. Результатом этих раскопок стала статья Ю.Ф. Бурякова, изложенная в Трудах САГУ за 1956 год: «Городище Минг-урюк в Ташкенте». Автором была произведена съемка остатков городища, просмотрены разрезы. Делая выводы, Ю.Ф. Буряков предположил, что поселение на Мингурике восходит к поре рабовладельческого общества, к первым векам н.э., а расцвет приходится к VII - нач. VIII в. н.э. [Буряков, 1956] Автором даются топографические съемки городища, основанные на более ранних планах городища и личных измерениях, а графический материал, отражающий планировочную структуру основной вышки, или небольших ее участков отсутствует.

В 1960 году в Трудах ТашГУ выходит другая статья Ю.Ф. Бурякова в соавторстве с Д.Г. Зильпер «Археологические наблюдения в 1957 году на городище Минг-урюк в Ташкенте». Эти раскопки были необходимы, так как на территории памятника было принято решение расширить границы Мебельной фабрики №2. Раскопки затронули северо-западную часть цитадели. Были обнаружены стены двух не полностью вскрытых помещений, и плохо сохранившиеся стены третьей комнаты. Расчищенные комнаты находились на бывшей стене цитадели. Авторы определили эти помещения как бытовые комплексы с ямами-хранилищами, очагом и кухней. Эти помещения датированы исследователями серединой 1 тыс. н.э. с полным прекращением жизни здесь в XIII в. н.э. [Буряков, 1960]

В промежутке с 1968 по 1983 гг. раскопки проводила Ташкентская археологическая экспедиция (Д.Г. Зильпер, Л.Г. Брусенко, Д.П. Вархотова). В эти годы были вскрыты два из трех помещений нижнего горизонта сложения архитектурно-строительного комплекса [Филанович, 2010].

С 2008 года археологические исследования продолжили М.И. Филанович, Г.И. Богомолов, С.Р. Ильясов, Эм. В. Вульферт [Филанович, 2010]. Необходимо отметить, что раскопки последних лет дали наиболее полную картину сложения основного ядра городища.

Богатый материал, касающийся исследований городища Мингурик, в частности основного ядра, изложен в монографии руководителя Ташкентской археологической экспедиции с 1975 года М.И. Филанович, вышедшей в 2010 году: «Древняя и Средневековая история Ташкента в археологических источниках» [Филанович, 2010]. Эта книга явилась обобщением результатов археологических исследований, которые проводились на территории столицы Узбекистана Ташкентской археологической экспедицией, начиная с 1967 года.

В итоге последних раскопок археологами расчищены крепостные стены цитадели, культовый ансамбль на бугре замка, часть жилой застройки шахристана. Самым ранним на этом городище оказался оригинальный архитектурно-строительный комплекс, представляющий в плане квадрат примерно 15*14,5 м, к каждой из сторон которого пристроены полукруглые башни диаметром около 5 м. Внутри него расчищены три коридорообразных помещения и соединяющий их коридор. По мнению М.И. Филанович этот ранний архитектурно-строительный комплекс возводился по принципу, зафиксированному в первичном здании Шаштепа. И что планировка отражает ту же идею поклонения Солнцу с обращением главного входа на восток. Эти раскопки изменили в корне концепцию сложения городского поселения на Мингурике. М.И. Филанович полагает, что «Крестовина» нижнего горизонта Мингурика с солярным принципом ее планировки, входит в ряд подобного рода зданий античной эпохи в сырдарьинской зоне. Само здание автор относит к типу культовых строений, где возжигался огонь на высоко поднятой платформе. И делает вывод, что здесь продолжали существовать архаичные формы поклонения Солнцу и огню [Филанович, 2010].

Конечно, эти открытия были прорывом в понимании прошлого нашего города, важность которых еще до конца не осознана многими.

В монографии даются: план вскрытого культового комплекса нижнего горизонта, представляющего для нас особый интерес, а также стратиграфический разрез, так необходимые нам для работ по воссозданию первоначального облика здания, которые станут заключительным этапом наших исследований.

Другой точки зрения придерживаются археологи Г. Богомолов и С. Ильясова. По их мнению Мингурик относится к жилой гражданской архитектуре, нежели к культовой и практически синхронно с Шаштепой [Традиции Востока…, 2010].

Архитекторы. Малочисленность данных (отсутствие планов, разрезов) прошлых лет (с 1896 по 2008 гг.) по городищу Мингурик, конечно отразились и на деятельности теоретиков архитектуры, чье внимание, по воссозданию первоначального облика этого объекта, практически не касалось Мингурика.

В Музее истории народов Узбекистана есть один экспонат на стенде, принадлежащий истории Ташкента. Этот экспонат - графическая реконструкция Мингурика, к сожалению, неизвестного мне автора. Здесь Мингурик предстает как крепостное сооружение с мощными оборонительными стенами, в которых видны бойницы. Стены завершают ступенчатые зубцы (мерлоны). Вход в замок осуществляется по пандусу. Внутри крепости присутствует купольное помещение, хотя ни одни археологические раскопки об этом не говорят. Вытянутые помещения перекрыты сводами. Причем и перекрытие и покрытие сводчатые. Видно, что эта реконструкция была выполнена очень давно, когда еще не было известно о существовании нижнего горизонта с культовым зданием, и относится к следующему периоду сложения Мингурика как дворца в предарабское время, который находится над культовым строением.

Автором данного исследования в курсовой работе в 2009 году предложен вариант графической реконструкции культового комплекса Мингурик нижнего горизонта, относящийся по данным археологов ко времени начала н.э.

Выводы по главе I

- Благоприятные природные условия Ташкентского региона, способствовали развитию городской культуры с древнейших времен.

- Сопоставление реальной географической ситуации Древнего Ташкента с изображениями древних стран, позволяет выдвинуть гипотезу о локализации легендарной Шамбалы в Древнем Ташкенте. Храм у подножия священной горы Шамбалы, ассоциируется с храмом Шаштепа у подножия западных отрогов Тянь-Шаня, которые рассматриваются как часть Великой горной системы Евразии (Гималаи, Памир, Тянь-Шань и др.).

- Архитектурно-строительный комплекс Шаштепа построен в связи с первой системой координат, которая базируется на позиционировании человека и материальных объектов относительно небесных констант (Солнца, Луны и др.).

- Трансформационные процессы культовой архитектуры Востока, происходили под влиянием отношений Человек-Вселенная.

Глава II. АРХИТЕКТУРНЫЙ АНАЛИЗ ХРАМОВ ДРЕВНЕГО ТАШКЕНТА

2.1 Градостроительство

Вода - источник жизни. Древние города и поселения образовывались на берегу рек. Протекающая с востока на запад река Чирчик с разветвленной сетью каналов, способствовала развитию древней Ташкентской агломерации, с поселениями, находящимися на определенном расстоянии друг от друга (рис. 5).

Теократическая направленность государства Кангха, позволяет думать, что градообразующей силой, в первую очередь, стала святость этой территории.

Предположение о возможно происходивших в Древнем Ташкенте исторических событиях, запечатленных автором Шахнамэ Фирдоуси, подкрепляется, явно, сохранившимися с глубокой древности гидронимами и топонимами. Так в Ташкенте есть каналы Калькауз (Кей-Кавус), Зах (Заль). Холмы Мингурик и Шахнишин-тепа носят название Афросиаб. Эти все названия - имена легендарных правителей и героев Ирана и Турана. Средневековые авторы связывают возникновение города Ташкента (Чач, Шаш) с иранскими царями[]. Г.В. Григорьев полагает, что хоть и Шахнамэ пользуется заслуженной популярностью в Средней Азии, но не настолько, чтобы в топонимику вошли имена ряда персонажей, причем их именами были бы названы древнейшие оросительные магистрали. Следовательно, эти названия являются отзвуками обитания саков в Ташкентском регионе, и зарождение их эпоса надо искать здесь[Григорьев, 1935].

Вернемся к поселенческой структуре городища Шаштепа. Основным ядром поселения был культовый комплекс Шаштепа (далее храм), расположенный на высоком холме (20 м) (доказательства принадлежности Шаштепа к культовым сооружениям см. ниже). Этот комплекс расположен на левом берегу канала Джун, а на правом - само поселение, соответственно, на востоке и западе. Интересное разделение главной постройки от поселения, может быть слабым подспорьем теории оборонительного характера Шаштепа. И вполне логично объясняется религиозными и мировоззренческими представлениями древних обитателей Ташкента. В авестийской традиции прежде чем попасть в загробный мир, человек должен пройти по мосту Чинват. Возможно, в данном случае мы наблюдаем материальное воплощение мировоззренческих идей, где храм является как бы местом контакта с потусторонним миром, и поэтому он отделен водным барьером от поселения мирян. Более того он находится на большом возвышении, как бы ближе к Небу.

Все это говорит о том, что Шаштепа типологически принадлежал к культовым строениям древности, точнее к храмам.

Храм призван объединять людей. Не случайно, первые города имели центром притяжения храм или иное культовое строение. В Передней Азии это были зиккураты (Ур), в Бактрии - храм (Дашлы 3), в Маргиане, также храм (Гонур-депе), в Южной Америке - ступенчатые пирамиды, в Ташкенте предполагается - храмы подобные Шаштепа.

Рассматривая Шаштепа в контексте всей причирчикской, а может и средне-присырдарьинской агломерации, можно предположить что это был главный культовый комплекс в округе. На это указывают, в первую очередь, крупные габариты Шаштепа (диметр внешнего кольца равен 50 м). Подобные размеры имеет в Хорезме Кой-Крылган-Кала. В Ташкентском оазисе и близлежащих регионах, аналогичные Шаштепа памятники имеют более скромные размеры (Мингурик, Сеталак-1, Биловур-тепе и др.). Размер имеет значение. И это подтверждает особую значимость Шаштепа в регионе, как духовного центра (рис. 6).

По великому закону Бэра (рис. 5), все реки в северном полушарии Земли подмывают правый берег, тем самым он становится более крутым. Это явление можно наблюдать и на арыке Джун. Долина, расположенная на юго-востоке от Шаштепа, на левом берегу арыка Джун, является следствием многовековой деятельности этого всемирного закона. Возможно река Чирчик доходила в прошлом до этих пределов. Это, возможно, и объясняет описание Г.В. Григорьевым жилишь на поселении Шаштепа, которые располагались на правом берегу канала Джун (Г.В. Григорьев называет его Ангар) и представляли собой пещеры, вырытые в лессе землянки и шалаши.

Г.В. Григорьев проводивший наблюдения на Шаштепа, отнес его к типу архаических городищ, где ядром был храм [Григорьев, 1935] . Опираясь, видимо, на эти исследования В.А. Лавров также относит Шаштепа к типу архаических городищ и классифицирует его как городище-тепе с основным жилым массивом сплошной застройки и примыкающему к нему поселением рядовых общинников [Лавров, 1950].

Относящееся к этой же культуре Каунчи поселение «Дулана булок» в долине Ахангарана имеет в своей структуре группу многочисленных горных жилищ. Рядом с ним археологами были выявлены могильники, которые, возможно, принадлежали обитателям поселения. Захоронение осуществлялось в курумах, которые состояли из погребальной камеры и дромоса [Традиции Востока…, 2010]. Как мы видим совершенно разная организация поселении Шаштепа в долине Чирчика и поселении «Дулана булок» в долине Ахангарана. Возможно, это говорит о разной функциональной направленности этих поселений, где Шаштепа представляет собой культовый комплекс.

Территория западной стороны холма Шаштепа, возможно, использовалась как площадка жертвоприношений перед храмовым комплексом. На это может указывать археологический материал с этого участка, где не было замечено никаких признаков строительства, а найдено достаточное количество керамики и костных останков животных (жертвенная пища).

Расположение храма на восточной стороне относительно поселения и площадки жертвоприношений, расположенных на западе, возможно, диктует восход Солнца.

Отрицая крепостной характер сооружения Шаштепа (кольцевая стена и пристроенные к ней башни рассматриваются в данной работе с позиции символизма. См. в главе III), и поддерживая идею святого места, рисуется картина общественных взаимоотношений, построенных на духовных принципах.

Возможно, что культовый комплекс Шаштепа, являясь главным в регионе, не был постоянным местопребыванием людей, за исключением служителей храма. К примеру, некоторые ученые полагают, что в храме Дашлы 3 в великий праздник Навруз собирались люди и с других населенных пунктов. А поселение вокруг храма служило местом проживания служителей храма [Карцев, 1986].

Место строительства подобных храмов не случайно. Оно выбиралось жрецами-астрономами, будущими служителями.

В архаический период, на равнинной части Древнего Ташкента, возвышаясь над всей округой, на высоком холме доминировал храм Шаштепа. Наверно, впечатляющее зрелище. Этот принцип градостроительства, когда происходит «взрыв» в виде достаточно крупного сооружения над ковровой застройкой, получил широкое развитие в архитектуре средневековых городов Средней Азии.