Сравнение факторов вовлеченности в рациональную и иррациональную благотворительность среди москвичей

Первый фактор имел наиболее сильную корреляцию с суждениями «только государство должно заниматься благотворительностью и помогать нуждающимся», «благотворительностью должны заниматься только люди, которые имеют много денег», «благотворительность это всего лишь инструмент в руках представителей власти» и более слабую корреляцию с «благотворительная деятельность только укрепляет иждивенчество (жизнь за чужой счет)» и «жертвовать в благотворительные организации меньше 100 рублей бессмысленно», то есть отвечает за мнение человека о субъекте благотворительности. Первый фактор будет обозначен как «благотворительность дело не рядовых, а богатых и властных»

Второй фактор имеет сильную отрицательную корреляцию с суждениями «собственную благотворительную деятельность не следует обсуждать публично» и «люди, которые публично рассказывают о своей благотворительной деятельности, просто хотят лучше выглядеть в глазах других». То есть эта установка, наоборот, отрицает существующее мнение, что благотворительность не должна быть темой «сарафанного радио». Второй фактор будет назван как «благотворительность любит не тишину, а публичность».

Третий фактор имеет сильную корреляцию с «не имеет значения, откуда были взяты деньги, которые пошли на благотворительность» и более слабую отрицательную корреляцию с «жертвовать в благотворительные организации меньше 100 рублей бессмысленно», этот фактор будет обозначен как «благотворительность не интересует происхождение денег и их количество».

Четвертый фактор имеет сильную отрицательную корреляцию с «благотворительность это один из способов пиара для известных людей» и более слабую отрицательную корреляцию с «представители власти заинтересованы в сохранении нуждающихся слоев населения», «организации занимаются благотворительностью, чтобы уклониться от уплаты налогов». Соответственно, фактор был обозначен как «благотворительность не инструмент, а помощь».

После того, как был сделан факторный анализ и определены ценностные установки и установки касательно благотворительности, были построены регрессионные модели. Для обеих моделей была осуществлена проверка на ограничения. В первую очередь, была проверена гипотеза о нормальном распределении остатков. По результатам проверки гипотезы можно было сказать, что остатки имеют распределение, приближенное к нормальному (см. Приложение 6 графики 1-2). Далее модели были проверены на гомоскедастичность, что было сделано через построение регрессий, где в качестве зависимых переменных выступали регрессионные остатки. Была проверена гипотеза о том, что при всех значениях всех независимых переменных дисперсия значений остатков одинаковая. По результатам проверки гипотезы можно было сказать, что все модели гомоскедастичны (см. Приложение 6 таблицы 94-95). Третий шаг заключался в проверки моделей на выбросы по критерию ± 3 стандартных отклонения. Был обнаружен один выброс в модели для вовлеченности в рациональную благотворительность, который далее был удален из анализа (см. Приложение 6 таблицу 96). И четвертое заключалось в проверке моделей на мультиколлинеарность: обе модели прошли проверку (см. Приложение 6 таблицы 99 и 102).

Таблица 42

Сводная таблица регрессионных моделей для определения личностных факторов вовлеченности в рациональную и иррациональную благотворительность

В последние десятилетия в информационном и медиа пространстве благотворительной области все больше говорят о необходимости увеличения вовлеченности населения в рациональную благотворительность, повышения осознанности в благотворительных практиках. Однако, в связи с отсутствием каких-либо научных материалов, эмпирических исследований и разработанных методик по измерению вовлеченности, затруднительно понять, что конкретно определяет поведение и восприятие людей, имеющих ту или иную степень осознанности и вовлеченности. Это в свою очередь является своеобразным барьером в привлечении новых жертвователей, которые изначально имеют разные степени вовлеченности в рациональную и иррациональную благотворительность.

В данной работе были представлены результаты по сравнению факторов вовлеченности в рациональную и иррациональную благотворительность, а также методика по измерению вовлеченности, что является новым знанием для благотворительной области, которая несет косвенный ущерб из-за отсутствия соответствующих исследований.

Обзор литературы по теме истории становления и развития благотворительности, описание современной модели благотворительности в России с существующими исследованиями по изучению благотворительного поведения и нового подхода в благотворительности, привнесшего новаторские идеи, позволило выделить основные социально-демографические и личностные характеристики, что послужило основанием для указания факторов вовлеченности. После рассмотрения публикаций на сайтах благотворительных фондов, интервью представителей социальной сферы и актуальной литературы по теме благотворительности были определены индикаторы, которые использовались в построении индексов вовлеченности в рациональную и иррациональную благотворительность.

Теоретическим объектом исследования являлась вовлеченность в рациональную и иррациональную благотворительность. Предмет был определен как факторы вовлеченности в рациональную и иррациональную благотворительность. В выборку вошли люди от 18-ти лет, проживающие в Москве и сделавшие пожертвование за последние шесть месяцев. Данные собирались с помощью онлайн опроса через сервис 1KA. По итогу в выборку вошло 260 человек.

Так, первая задача заключалась в расчете индексов вовлеченности в рациональную и иррациональную благотворительность. Вторая задача была посвящена расчету индекса согласия с принципами работы рациональной благотворительности и поиску связи с вовлеченностью в рациональную и иррациональную благотворительность. Можно сразу отметить, гипотезы, выдвинутые для этих задач, подтвердились. Во-первых, москвичи и правда, оказались больше вовлечены в иррациональную благотворительность, чем в рациональную. А во-вторых, москвичи, разделяющие принципы работы рациональной благотворительности, оказались больше в нее вовлечены.

В целом, москвичи выразили высокую степень согласия со всеми суждениями о работе рациональной благотворительности, однако индексы вовлеченности в рациональную (как впрочем, и в иррациональную) благотворительность, в среднем, низкие. Полученный результат свидетельствует о том, люди могут быть в целом осведомлены о рациональной благотворительности и даже выражать ее поддержку, однако не иметь целостного представления о современном состоянии благотворительности, вследствие чего пока все находится на начальном уровне, и не отражается на реальном поведении.

Также можно отметить, что высокая степень согласия с суждением «Чем больше собранных средств будет передано нуждающимся, тем эффективнее работает организация» говорит о том, что миф о ложном критерии эффективности, который заключается в оценке эффективности благотворительных организаций через указание процента пожертвований, которые были направлены непосредственно нуждающимся, все еще существует в обыденном сознании. А также неоднозначное распределение ответов на суждения «Благотворительные организации должны иметь право на ошибку при планировании проектов» и «Наличие возможности зарабатывать на инвестициях в благотворительность привлекала бы» указывает на необходимость дальнейшего информирования людей касательно работы благотворительных фондов и повышения общего уровня осознанности в благотворительном поведении.

Третья и четвертая задача заключалась в поиске наличия или отсутствия связи с выделенными для анализа социально-демографическими и личностными характеристиками. Предположения для этих задач подтвердились лишь частично. По результатам анализа социально-демографических характеристик было определено, что пол и материальное положение являются факторами только вовлеченности в рациональную благотворительность. Женщины и люди с более высокой субъективной оценкой материального положения имеют более высокую степень вовлеченности в рациональную благотворительность. Последнее соответствует имеющимся в литературе данным, что причина отказа людей жертвовать в благотворительные организации заключается в отсутствии у людей достаточных по собственной оценке средств. Семейное положение и текущей вид деятельности оказались связаны с иррациональной благотворительностью.

В вопросе о личностных характеристиках было выявлено, что доверие благотворительным организациям и наличие родителей, делавших пожертвования в благотворительные организации являются факторами вовлеченности в рациональную благотворительность, что также соответствует имеющимся в литературе данным. Так, подтверждение того, что доверие является значимым фактором, снова возвращает нас к вопросу, затронутому в третьей главе, о развитии инструментов ревизии благотворительных фондов и демонстрации прозрачности и надежности фонда потенциальным жертвователям. Помимо значимости участия родителей в благотворительных практиках, значимым оказался фактор наличия знакомых, кто обращался за помощью в благотворительные организации, и причины осуществления пожертвований «с детства приучен(а) помогать нуждающимся» и «это мой гражданский долг». Значимость перечисленных факторов говорит о социальном аспекте вовлеченности в рациональную благотворительность. А также важным моментом является наличие обратной связи вовлеченности в рациональную благотворительность с установкой «благотворительность дело не рядовых, а богатых и властных». Обратная связь отражает существующую в благотворительности тенденцию нормализации благотворительных практик среди всего населения и включение каждого.

Для вовлеченности в иррациональную благотворительность оказались значимыми факторы более низкого образования, причина пожертвований «Помогаю другим сейчас, и надеюсь, что потом другие помогут мне» и высокая степень религиозности. Последнее соответствует религиозной традиции подачи милостыни.

Так, можно говорить о том, что факторы определяющие вовлеченность в рациональную и иррациональную благотворительность, различаются. Однако, одно из наиболее значимых результатов анализа то, что самым значимым фактором вовлеченности в рациональную и в иррациональную благотворительность является такая причина пожертвований как осознание социальной проблемы. Это также подтверждает правильность проводимой некоторыми благотворительными фондами политики по предоставлению потенциальным и действующим жертвователям информации и статистики по существующим социальным проблемам и состоянию тех или иных категорий нуждающихся.

В целом, можно говорить о том, что настоящее исследование носит ознакомительный характер в связи с малой изученностью данной темы. В дальнейших исследованиях для получения более глубоко понимания рациональной и иррациональной благотворительности, а также и для понимания мотивов благотворительного поведения людей и существующих представлений в обыденном сознании можно провести исследование с качественным дизайном. Подобные исследования помогут повысить осведомленность благотворительных фондов о положении дел в целом и выстраивать более нацеленные стратегии по привлечению новых жертвователей.

Список литературы