Особенности экономической культуры в России

Размещено на http://www.allbest.ru

Министерство образования и науки РФ

Федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение

высшего профессионального образования

Пермский национальный исследовательский политехнический университет

Кафедра социологии и политологии

КУРСОВАЯ РАБОТА

по дисциплине «Экономическая социология»

«Особенности экономической культуры в России»

Выполнила:

студент гр. С-11-1

Кожевникова Е.А

Научный руководитель:

Ст. преподаватель

Бурова О.А.

Пермь 2013

ОГЛАВЛЕНИЕ:

Введение

Глава 1. Экономическая культура как предмет социологического анализа

1.1 Понятие экономической культуры

1.2 Структура экономической культуры и её связь с экономическим сознанием

1.3 Функции экономической культуры

Глава 2. Оценка особенностей российской экономической культуры

2.1 Российская экономическая ментальность и факторы, сформировавшие её

2.2 Экономическая ментальность россиян на мировом фоне

2.3 Пилотажное исследование «Отношение к различным видам собственности»

Заключение

Список использованной литературы

Приложения

Приложение 1. Программа социологического исследования

Приложение 2. Методический анализ инструмента исследования

Приложение 3. Итоговая анкета

Приложение 4. Характеристика выборочной совокупности

Приложение 5. Результаты пилотажного исследования



• ВВЕДЕНИЕ

Актуальность темы исследования.

В современной России в последние годы происходят серьезные социально-экономические преобразования. Становление новой системы хозяйствования, в том числе предпринимательской деятельности, в новых социокультурных условиях идет сложно и противоречиво. Развитие экономической сферы общества напрямую зависит от неэкономических факторов, таких как духовные и социальные ценности конкретных групп. Именно эти факторы формируют границы, в рамках которых осуществляется экономическая деятельность. Экономические и социальные изменения тесно связаны и между собой, и с уровнем развития культуры. Процессы дифференциации структуры и специализации функций культуры происходят и в ходе эволюции экономики и общества.

Очевидно, что успехи в сфере экономики невозможны без активного участия субъектов экономических отношений. Одной из характеристик этих субъектов является экономическая культура, имеющая свои особенности, длительную историю формирования в России и влияющая на развитие экономики. В настоящее время состояние российской экономической культуры характеризуется неопределенностью и противоречивостью, что обусловлено, прежде всего, разрушением прежнего экономического пространства, утратой прошлых ценностей и идеалов. Трудности современного этапа развития российской экономики и общества во многом обусловлены низким уровнем экономической культуры.[10]

Время диктует необходимость совершенствования механизмов формирования новой экономической культуры, дальнейшего преобразования и развития экономической теории, экономического образования, включающего воздействие средств массовой информации, возрождение форм экономической подготовки в трудовых коллективах, совершенствование экономического воспитания в семье, учебных заведениях.

Роль экономической культуры в жизни общества постепенно возрастает, этому способствует дальнейшая активизация взаимодействия различных культур, систем ценностей, мировоззрений.

Проблема формирования высокого уровня экономической культуры общества является одной из актуальных проблем, поскольку от этого уровня в конечном счете зависит успех всех преобразований, осуществляемых в России. Основными свойствами новой экономической культуры должны стать партнерство, правосознание, уважение законности, норм нравственности, цивилизованность в экономической деятельности.

Степень научной разработанности проблемы.

Современные исследования различных аспектов экономической культуры, взаимовлияния культуры и социума, экономики имеют давнюю традицию в социологии, экономике, философии. Эволюция форм социально-экономического устройства общества определяла специфику требований общества к экономической культуре личности. Большое внимание экономической культуре общества уделяли ученые Средневековья и Нового времени.

В настоящее время все больше утверждается деятельностная интерпретация понятия «экономическая культура». Представляя собой способ деятельного существования людей в сфере общественно-экономических отношений, экономическая культура характеризуется с точки зрения развития сущностных сил, применяемых в процессе преобразующей деятельности. Она раскрывает степень активности, уровень усвоения опыта, экономических навыков и их реализацию. Таким образом, она определяет меру развития человека как субъекта экономической деятельности. В данной работе я буду придерживаться позиции ученых, которые считают, что не деятельность, а общественное отношение должно послужить той общей основой, с помощью которой анализируется такое глубокое явление, как культура. При этом доминирующей становится не субъективная сторона исторического процесса, а совокупность производственных отношений.

Таким образом, проблема формирования экономической культуры общества всегда была и остается в сфере интересов исследователей, изучающих различные аспекты этого сложного процесса. Эти исследования проводились и проводятся в различные исторические эпохи и отвечают потребностям общества и духу своего времени.

В настоящее время в обновляющейся России требуется переосмысление целого ряда существующих научных подходов и проведение новых комплексных исследований. Современная практика требует теоретического анализа проблем становления экономической культуры, с учетом реальностей современного, динамично изменяющегося российского общества[16].

Объектом исследования является экономическая культура российского общества.

Предметом исследования выступают основные закономерности и тенденции обновления экономической культуры, характерные для современного российского общества в его динамике.

Цель исследования -- анализ изменений в экономической культуре современного российского общества, выявление духовных истоков ее становлении. Данная цель обусловила необходимость решения ряда взаимосвязанных задач: обосновать понятие экономической культуры; изучить структуру экономической культуры и её связь с экономическим сознанием, а также изучить функции экономической культуры.

Структура курсовой работы.

Курсовая работа состоит из введения, двух глав, заключения, списка литературы и приложений.

Во введении обоснована актуальность темы исследования, практическая значимость работы и степень её научной разработанности, сформулированы задачи курсовой работы, определены цель, объект и предмет исследования.

В первой главе «Экономическая культура как предмет социологического анализа» рассмотрены общетеоретические и методологические предпосылки изучения выбранной темы, основные подходы, понятия и влияющие факторы. Глава делится на три параграфа:

1. Понятие экономической культуры;

2.Структура экономической культуры и её связь с экономическим сознанием;

3.Функции экономической культуры.

Во второй главе курсовой работы рассмотрены особенности данной темы в современных российских условиях и на мировом фоне, а также вторичный анализ и результаты пилотажного исследования.

В заключении подведены общие итоги курсовой работы и изложены основные выводы.

В приложениях представлены: программа социологического исследования, методический анализ инструмента исследования, сводная анкета, характеристика выборочной совокупности и результаты пилотажного исследования. экономический культура социологический ментальность российский



1. ЭКОНОМИЧЕСКАЯ КУЛЬТУРА КАК ПРЕДМЕТ СОЦИОЛОГИЧЕСКОГО АНАЛИЗА

1.1 Понятие экономической культуры общества

Из множества трактовок культуры в мировой и отечественной литературе можно выделить понимание культуры как социальной памяти общества - особого социального механизма, воспроизводящего эталоны поведения, проверенные опытом истории и соответствующие потребностям дальнейшего развития общества [14].

В отечественной науке представление о культуре как социальной памяти общества было разработано Ю.А. Левадой. Его главная идея состояла в трактовке культуры как особого рода языка (ценностей, знаний, норм, требований, санкций), освоение которого связывает новые поколения людей со всей предшествующей историей, позволяет новым поколениям овладевать опытом прошлых поколений и преумножать его. В связи с этим большое значение придается таким категориям, как «образец», «институционализация образцов поведения», соответствующие институты, порождающие определенный образ мышления и определенные образцы поведения [9].

Однако концепция культуры как социальной памяти, акцентируя роль культуры в обеспечении связи времен, преемственности поколений, не фиксирует культурного развития общества - обновления его ценностей и норм на базе освобождения от одних ценностей и замены их другими, вытеснения устаревших ценностей новыми. Процесс обогащения и развития социальной памяти - неотъемлемый элемент общего воспроизводства культуры, который идет через постоянную переоценку ценностей.

Процессы сохранения и обновления культуры происходят противоречиво и порой дисфункционально. На одних этапах наблюдается уничтожение прежней культуры и ее носителей, разрыв связи поколений и попытка начать с нуля, полная и далеко не всегда оправданная переоценка ценностей. На других этапах наблюдается замедленное обновление ценностей и норм, которые отвечали бы требованиям времени и новым потребностям общества, доминирование устаревших социальных стереотипов. Однако названные этапы имеют внутреннюю взаимосвязь. Разрыв связи времен и поколений, уничтожение культурных традиций и их носителей, во-первых, нарушает естественный процесс обновления (воспроизводства) культуры; во-вторых, искусственные заменители уничтоженных ценностей и традиций не могут развиваться естественным путем, консервируют те или иные элементы культуры (в частности, экономической) на протяжении жизни многих поколений. В конечном итоге изменение общественных отношений (возвращение экономики в лоно мирового хозяйства в ходе процессов ее реструктурирования) требует уже не обновления, а радикального изменения культурных ценностей, что неизмеримо труднее и длительнее.

В самом общем виде экономическую культуру можно определить как совокупность социальных норм и ценностей, являющихся регулятором экономического поведения и выполняющих роль социальной памяти экономического развития, способствующих (или мешающих) трансляции, отбору и обновлению ценностей, норм и потребностей, функционирующих в сфере экономики и ориентирующих ее субъектов на иные формы экономической активности[7]. Авторы этого определения, известные специалисты в области экономической социологии Т.И. Заславская и Р.В. Рывкина подчеркивают, что экономическую культуру нельзя рассматривать в качестве отдельной, самостоятельной части культуры, поскольку она представляет собой проекцию культуры в ее широком смысле на сферу социально-экономических отношений[11].

Центральное место в анализе экономической системы отводится анализу экономической культуры, т.е. совокупности ценностей, значений, норм морали, обычаев, посредством которых регулируется и направляется экономическое поведение людей.

В экономической культуре можно выделить несколько взаимосвязанных уровней, в различной степени воздействующих на экономическое поведение:

1) ценности и мораль (трудовая этика);

2) научное и инструментальное знание (профессиональное,

специализированное);

3) нормы и нормативная регуляция поведения.

Среди ценностных стандартов экономической культуры ведущее место принадлежит ценности труда и тесно связанной с ней трудовой этике. Под трудовой этикой принято понимать отношение людей к труду, запечатленное в нормах и ценностях господствующей в обществе морали и воплощенное в категориях и образцах культуры, которые реализуются в сфере трудовой деятельности.

В годы социалистического строительства в СССР отношения официальных властей и идеологии к ценностям трудовой деятельности было двойственным: с одной стороны, официальная пропаганда преподносила труд как «дело чести и славы», а с другой - насаждалась система принудительного труда как в промышленности, так и в сельском хозяйстве. Отчуждение трудящихся от средств производства, монополизация этих средств партийно-государственной бюрократией привели к утрате истинной экономической мотивации, отлыниванию от работы, возникновению иждивенческих настроений среди масс.

Кризис тоталитарного общества, его морали и культуры теснейшим образом переплетается с кризисом трудовой этики. Основные проблемы современной экономической культуры на уровне ценностей - это отсутствие массовой базы рыночной идеологии, способной соединить общество вокруг идей экономической эффективности, свободы и частной собственности. Это означает, что рыночная экономика эффективно заработает лишь тогда, когда указанные ценности станут общеразделяемыми, т.е. будут приняты и усвоены большинством населения, что позволит создать новую экономическую мотивацию для трудовой деятельности.

В системе экономической культуры важную роль выполняют и другие ценности, воздействующие на экономическое поведение. Среди них ведущую роль играет такая ценность, как частная собственность.

В России традиционно, особенно в конце ХIХ-начале XX веков, укоренилась мысль о «порочности», «пагубности» богатства. Принцип «святости» частной собственности не привился в сознании русского обществе. Радикальная русская интеллигенция весьма способствовала укоренению в народе мысли о том, что буржуазия является его основным, главным врагом. Люди гуманитарных профессий, «пролетарии умственного труда» были выходцами преимущественно из низших слоев общества и составляли ядро русской радикальной интеллигенции, они явились «духовными лидерами русской революции».

Историк С.С. Ольденберг приводит ряд убедительных высказываний, подтверждающих, что русское общество имеет сильное предубеждение против предпринимательской деятельности и соответственно, частной собственности. Историк пишет, что честнее быть агрономом на службе земства, чем землевладельцем, статистиком у промышленника, буржуазным, чем промышленником. По мнению С.Л. Франка, в России создалась ситуация, когда сами собственники не имели «собственнического мировоззрения», бескорыстной и сверхличной веры в святость принципа собственности. В то же время сам русский народ, по мнению Н.А. Бердяева, никогда не был буржуазным, не имел буржуазных черт в психологии и не исповедовал буржуазные нормы и добродетели. В результате, по мнению П.П. Рябушинского, частное предпринимательство, благодаря которому расцвела экономическая жизнь России к 1913 году, в момент кризиса ассоциировалась у народа с бандой спекулянтов, наживающихся на народном горе. Отсутствие традиции уважительного отношения к частной собственности сделало невозможным защиту института предпринимательства после 1917 года. Малочисленная буржуазия позволила себя ликвидировать как класс.

Второй составной частью экономической культуры является совокупность инструментальных и научно-теоретических знаний. Важность этого компонента в ценностно-нормативной регуляции экономического поведения обусловлена тем, что он относится к рациональному типу социального действия. Уровень экономической культуры, связанный с нормативным регулированием экономической деятельности, также отличается рядом особенностей. Институционализированный ценностно-нормативный комплекс, регулирующий статусно-ролевое поведение различных социально-профессиональных групп, состоит из трех взаимосвязанных сфер:

1) профессиональные нормы и профессиональная этика;

2) ролевые предписания, относящиеся к различным типам

экономического поведения (бизнес, банковское дело, реклама и т. д.)

3) рыночный механизм.[17]

1.2 Структура экономической культуры и её связь с экономическим сознанием

Зарубина Н.Н. выделяет разные структурные уровни организации хозяйственной культуры: личностный и институциональный; специализированный, срединный и обыденный (повседневный).

Личностный уровень составляют ценности, нормы, мотивы, ориентации, определяющие экономическую деятельность людей на индивидуальном уровне. Это внутренние, культурно обусловленные мотивы хозяйственной активности, субъективно воспринятые смыслы и ценности, личностные переживания этой деятельности, её оценки, связанные с ней ожидания. На этом уровне общепринятые смыслы и ценности оказываются подверженными изменениям в зависимости от жизненного пути индивида и ситуации его деятельности.[6]

Эти индивидуальные ценности, нормы, стереотипы поведения и восприятия оформляются и закрепляются в реальной практике управления производством и ведения дела, в устойчивых массовых стереотипах экономического поведения, т.е воплощаются в хозяйственных институтах с устойчивой легитимной спецификой - капиталистическом предприятии, социалистическом хозяйстве и т.д, которые образуют институциональный уровень хозяйственной культуры[7]. На институциональном уровне нормы хозяйственной культуры кодифицируются в различных документах - в уставах и кодексах организаций, в декларациях этических принципов бизнеса, в сводах правил для работников фирм и учреждений и т.п. В институционализированной культуре разрабатывается система санкций за нарушение норм, в то время как на личностном уровне возможны лишь сознание соответствия или несоответствия ценностному образцу, чувство личной нравственной полноценности или вины. Личностный и институциональный уровни хозяйственной культуры тесно взаимосвязаны.

Специализированная хозяйственная культура включает в себя разные типы высокой профессиональной культуры. Это локальные субкультуры специалистов высокого уровня (высококвалифицированные рабочие, фермеры, бизнесмены, менеджеры, финансисты и т.д.). Такие специалисты, в силу особенностей своей профессиональной деятельности, обладают специфическим менталитетом, традициями, ценностными ориентациями, нормами поведения, профессиональным языком и т.п. Сюда можно отнести и мобилизационные формы хозяйственной культуры, возникающие и существующие под воздействием каких-либо исторических, экономических, идейных обстоятельств и существующие ограниченное время или среди ограниченного числа субъектов экономики. Яркий пример: стахановское движение в России.

Срединная хозяйственная культура противостоит её специализированным и мобилизационным формам как устойчивая и непротиворечивая совокупность ценностных ориентаций, которые разделяются широкими массами населения на протяжении длительных периодов времени.

Срединная хозяйственная культура проникает в повседневную практику и образует обыденную (повседневную) хозяйственную культуру. На обыденном уровне она предстает не как решение высокосложных специальных задач, а как ежедневное выполнение обязанностей на работе или ведение небольшого собственного дела, ведение домашнего хозяйства, планирование семейного бюджета и т.д. Именно на повседневном уровне культуры наиболее отчетливо проявляется роль обычаев и норм как сложившихся стереотипов экономического поведения, мало осознаваемых и поддерживающихся в силу привычки. На обыденном уровне поддерживается традиционный уровень трудолюбия и усердия, качества и интенсивности труда, бережливости, аккуратности и исполнительности, а также дозволенная мера праздности и т.д.

Срединная культура образует тот общий фон, контекст, из которого вырастают специализированные и мобилизационные формы, границы между ними размыты, и прямой зависимости уровней их развития нет. В России низкий уровень развития срединной культуры является одной из главных проблем, но до- и после-революционная история знает немало примеров высокой специализированной профессиональной культуры и высокоэффективного производства, ярких предпринимательских талантов.

Срединная культура является одним из наиболее значимых стабилизирующих факторов в обществе. Высокий уровень срединной хозяйственной культуры сглаживает колебания социально-экономического развития и обеспечивает более высокую адаптивную способность общества[6].

Связь экономической культуры и социального сознания. Основные особенности экономической культуры как механизма регулирующего экономическое поведение.

Концентрация внимания на экономической культуре как социальном механизме, воспроизводящем эталоны экономического поведения, позволяет определить экономическую культуру как способ взаимодействия экономического сознания ( как отражения экономических отношений и познания функционирования и развития экономических законов) и экономического мышления (как отражения включенности в экономическую деятельность), регулирующий участие индивидов и социальных групп в экономической деятельности и степень их самореализации в тех или иных типах экономического поведения. Это означает формирование прошлым экономическим опытом определенного состояния экономического сознания (и экономического мышления как формы его проявления) общества, социального слоя, социальной группы, воплощающих это состояние в определенной экономической деятельности (экономическом поведении).

Чем совершеннее способ этого взаимодействия, тем эффективнее экономическая деятельность; чем рациональнее экономическое поведение, тем выше уровень экономической культуры. Таким образом, именно способ взаимосвязи экономического сознания и экономического мышления выступает естественным регулятором экономического поведения. Косное, пассивное, неразвитое экономическое сознание, не испытывающее в течении длительного времени потребности изменяться, обусловило противоречивое, эмоциональное (а не рациональное) экономическое мышление, совмещающее внешнее следование политике экономических реформ со сложившимися социальными стереотипами. Вследствие этого и экономическое поведение, и экономическая деятельность приобретают скорее эмоциональный, нежели рациональный характер и осуществляются порой в состоянии психологического стресса. Подобное экономическое мышление, в свою очередь, не способно существенно обогащать социальной практикой экономическое сознание. Регулятивное воздействие столь несовершенного способа взаимосвязи и взаимного проникновения друг в друга экономического сознания и экономического мышления на экономическое поведение, экономическую деятельность в целом невелико и слабо обусловливает вариативность и гибкость этого поведения.

Каковы же особенности экономической культуры как процесса, регулирующего в конечном итоге экономическое поведение?

Во-первых, экономическая культура включает в себя только те ценности, потребности, предпочтения, которые возникают из нужд экономики и оказывают на нее значимое (положительное или отрицательное) влияние. Это и те социальные нормы, которые, возникая в обществе, обретают в экономической сфере свое специфическое значение. Это и те социальные нормы, которые возникают из внутренних потребностей экономики.

Во-вторых, особенность экономической культуры определяется теми каналами, через которые она регулирует взаимосвязь (взаимодействие) экономического сознания и экономического мышления. Это, вероятно, и пластичность социальных стереотипов, и минимум шаблонов, затрудняющих эту связь и делающих ее консервативной, и многое другое. Чем содержательнее и активнее экономическое сознание, тем рациональнее и последовательнее, избирательнее и эвристичнее экономическое мышление, тем свободнее и профессиональнее экономическое поведение.

В-третьих, особенность экономической культуры видится в том, что в качестве регулятора связи экономического сознания и экономического мышления она в значительно большей степени, чем любая другая, ориентирована на управление экономическим поведением людей.

Рассмотрение экономической культуры как способа взаимодействия между экономическим сознанием и экономическим мышлением предполагает суждения о регулятивных возможностях, заложенных в самом способе[11].

1.3 Функции экономической культуры

Экономическая культура, как и культура в целом, выполняет роль социальной памяти, но не всей социальной памяти общества, а лишь того его сегмента, который связан с историей экономических отношений. Мы можем говорить о трансляционной функции. Это передача из прошлого в настоящее, из настоящего в будущее социально-экономических ценностей, норм, потребностей, предпочтений, мотивов поведения. Из прошлого в современность транслируются нормы и ценности, составляющие содержание экономического сознания и экономического мышления как формы его проявления и экономического поведения как способа их взаимодействия.

Можно говорить и о селекционной функции культуры, связанной с отбором из унаследованных ценностей и норм тех, которые необходимы (полезны) для решения задач последующих этапов развития общества. Экономическая культура отбирает те ценности и нормы, которые необходимы для развития гибкого экономического поведения субъектов развития экономики. Однако идеологические установки могут модифицировать этот процесс и даже приостановить его введением идеологических рамок и нормативов.

Можно говорить и об инновационной функции экономической культуры, которая проявляется в обновлении социальных ценностей и норм путем выработки новых и заимствования прогрессивных ценностей из других культур. Полнота и качество выполнения этих функций определяет регулятивные возможности экономической культуры.

Административное управление экономикой (при деформированном действии основных социально-экономических законов, в частности закона конкуренции), несформированность косного неразвитого экономического сознания как способности использовать законы в целях общественного развития, противоречивость и эмоциональность экономического мышления, подчинения практике тотального управления, - все это затрудняло полноценную реализацию основных функций экономической культуры - трансляционной (где преобладали зависимость от идеологии и политики, декларативность, директивность), селекционной (где господствовало культурное однообразие), инновационной (которая практически была сведена на нет). Разрешение выявленных противоречий во многом зависит от того, насколько полно будет задействован механизм функционирования экономической культуры [11].



2. ОЦЕНКА ОСОБЕННОСТЕЙ РОССИЙСКОЙ ЭКОНОМИЧЕСКОЙ КУЛЬТУРЫ

2.1 Российская экономическая ментальность и факторы, сформировавшие её

Особенности экономических ценностей и норм поведения, характерные в той или иной степени для всех представителей какой - либо этнической группы, характеризуют ее национальную экономическую ментальность[15].

Влияние национальной экономической ментальности на хозяйственное развитие современной России (как, впрочем, и любой другой страны) выглядит в самом общем виде так (рис.1): национальная экономическая ментальность (основополагающий неформальный институт) формируется под влиянием объективных условий жизни нации и определяет характер социально - экономических норм (формальных институтов), которые, в свою очередь, формируют историческую траекторию хозяйственного развития нации[1].

Рис. 1. Влияние ментальности на становление экономических институтов.

Основные элементы национальной экономической ментальности (хозяйственной культуры): стереотипы потребления, нормы и образцы социального взаимодействия, организационные формы хозяйственной жизнедеятельности, ценностно-мотивационное отношение к труду и к богатству, степень восприимчивости к зарубежному[15].

Первым серьезным опытом сравнительного изучения российской экономической ментальности в России стала совместная работа П. Шихирева и американского бизнесмена - практика Р. Андерсона. В их книге «« Акулы » и « дельфины» (психология и этика российско-американского делового партнерства)», приводится очень много данных по разным зарубежным исследованиям, и акцент делается на сравнительный характер представленных данных (Америка /Россия).

В середине 1990- х гг. происходит, наконец, изменение статуса России: постепенно из пассивного объекта исследования она превращается в полноправного участника международных исследовательских проектов. Назовем хотя бы проект GLOBE - "Исследовательскую программу по изучению глобального лидерства и эффективности организационного поведения"[5]. Вместе с подобными проектами появляется и возможность непредвзятого подхода к изучению российской экономической ментальности, а также ее вписанности в окружающий мир [8].

Экономическая ментальность россиян 1990- х гг. отражает длительную и трагическую историю нашей страны с XIV - XV вв. (именно это время принято считать началом этногенеза русских - этнического ядра современных россиян) до наших дней. Можно выделить четыре группы факторов, которые, накладываясь друг на друга, обусловливают заведомую невозможность развития в России классического, " европейского " капитализма:

1) Мобилизационно - коммунальная производственная среда - фактор, который действует с самых начальных моментов развития российской цивилизации. Материально-технологическая среда жизнедеятельности россиян, которые вплоть до середины XX в. оставались в основном крестьянским сообществом, связана, прежде всего, с особенностями земледельческого производства. Ее следует охарактеризовать как мобилизационно - коммунальную, то есть такую, которая создает аритмию производства и требует коллективных усилий под единым руководством[1].

2) Православная этика - фактор, оказывающий сильное влияние на развитие национальной культуры уже тысячу лет. Православие культивировало традиционализм российской экономической культуры. Как отмечал еще М. Вебер, при затруднениях традиционалисты не меняют строй жизни, а сокращают потребности [4]. Это высказывание М. Вебера подтверждается и результатами современных исследований. Так, в провинциальных городах России падение денежных доходов населения в 1990- е гг. не сопровождалось активизацией экономического поведения. Основной реакцией на материальные трудности было и во многом остается не приспособление к рыночной экономике, а бегство от нее. В отличие от старообрядцев XVII - XVIII вв ., убегавших от " никонианских новшеств" на Север и в Сибирь, нынешние россияне " убегают" на огороды , в семейную реципрокность, отказываясь принимать новые условия хозяйственной жизни [3].

3) Догоняющая модернизация, которая на протяжении трех столетий заставляет российское общество находиться в состоянии постоянной мобилизации. С IX в., с самого начала формирования государственности, в России складывается и затем постоянно воспроизводится хозяйственная система, которую О.Э. Бессонова называет " раздаточная экономика ". Условиями ее существования являются унитарно - централизованная политическая система и приоритет коллективистских ценностей на уровне идеологии [2]. Другим важнейшим фактором, обусловившим примат роли государства в экономической жизни, были особенности процессов модернизации России. Российский вариант " догоняющего развития" был связан с " революциями сверху ", истоками которых была вынужденная необходимость (экономическая отсталость, военные поражения от западных стран). Мобилизационное развитие, как назвал А. Г. Фонотов такой тип социально - экономической эволюции, может путем огромных затрат ресурсов судорожными рывками временно сокращать разрыв между Россией и Западом, но затем он вновь и вновь восстанавливается и даже растет [13].

4) советский " эксперимент", под воздействием которого в течение более 70 лет осуществлялось целенаправленное идеологическое воспитание россиян[1]. Сформировался человек с крепостнической психологией, с установками не на саморазвитие, а на приспособление, ориентированный на государство при решении проблем жизнеобеспечения, отчужденный от самого себя и не верящий в свои способности и возможности к самостоятельной, независимой от государства деятельности, пассивный, не умеющий пользоваться собственными ресурсами [12].

Итак, рассмотренные исторические аспекты формирования российской экономической ментальности позволяют увидеть комплекс факторов, которые действуют сонаправленно, закрепляя в качестве основополагающих такие экономические ценности, как коллективизм, государственный патернализм и традиционализм.

2.2 Экономическая ментальность россиян на мировом фоне

Первая (и пока единственная) попытка каким-то образом непосредственно измерить тяготение России к традиционной или рыночной хозяйственной ментальности была предпринята З.В. Сикевич в исследовании «Советский менталитет в русском сознании». Исследование проводилось в 1995 г. и представляло собой опрос жителей четырех регионов России и Украины (квотная выборка). Респонденту предлагалось из каждой пары пословиц отметить ту, которая больше соответствует его жизненной позиции. В качестве исходного материала использовались русские народные пословицы, сгруппированные попарно по нескольким ключевым направлениям: активность/пассивность, рачительность/надежда на удачу, «рыночное» поведение/традиционное поведение и некоторые другие. З.В. Сикевич приходит к выводу об отсутствии у русского респондента установок на рыночную экономическую ментальность, но на самом деле, как нетрудно самостоятельно убедиться по приведенным в таблице 1 данным, ситуация обстоит абсолютно не так.

Таблица 1

Ценности «русской души» сквозь призму народного фольклора, по З.В. Сикевич

Ценности, способствующие развитию рыночного хозяйства		Ценности, препятствующие развитию рыночного хозяйства
Активность	%	Пассивность	%
Богу молись, а своего ума держись. До неба высоко, до царя далеко. Удача кляча, садись и скачи. На счастье надейся, а сам не плошай. Смирную собаку и кочет заклюет.	83,5 80,5 61,9 61,9 60,4	Не нашим умом, а божьим судом. Бог милости, государь жалостлив. Оттерпимся, до чего-нибудь дотерпимся. Что ни делается - все к лучшему. Кто живет тихо - не увидит лиха.	16,2 19,5 38,1 38,1 39,6
В среднем	69,6	В среднем	30,3
Рачительность	%	Надежда на удачу	%
Пушинка к пушинке - выйдет перинка. Терпение и труд - все перетрут.	70,0 79,8	Хоть на час - да вскачь. Живи, ни о чем не тужи, проживешь - авось еще наживешь.	30,0 20,2
В среднем	74,9	В среднем	25,1
«Рыночное» поведение	%	Традиционное поведение	%
Дружба - дружбой, а денежки врозь. Где не жить, только б сыту быть. Тот мудрен, у кого карман ядрен. Не пойман - не вор, а что взято, то и свято.	37,5 27,1 33,9 16,0	С миру по нитке - голому рубаха. С родной земли - умри, не сходи. От трудов праведных не наживешь палат каменных. Заработанный ломоть лучше краденного каравая.	62,5 72,9 66,1 84,0
В среднем	28,6	В среднем	71,4
В среднем в итоге	55,7	В среднем в итоге	44,3

Существенное преобладание активности и рачительности говорит в пользу готовности россиян к вхождению в рынок. Что же касается мнимого преобладания традиционного поведения в противовес «рыночному», то следует обратить особое внимание на иллюстрирующие их пословицы. З.В. Сикевич соотнесла «рыночное» поведение с тем, что у нас воспринимается как откровенная беспринципность и эгоизм (например, пословица «не пойман - не вор»). Естественно, что когда социолог закладывает в исследовательскую программу тождественность рыночных ценностей и аморализма, то полученный результат искажает реальную картину[8].

Мыслители XIX в. указывали, что для русской культуры типична приверженность к коллективизму, чем она коренным образом отличается от приверженных к индивидуализму культур Западной Европы и США. Проверим, насколько это априорное убеждение соответствует результатам практических социологических исследований. В работах Г. Хофстеда интересующий нас показатель назван «IDV» (Individualism) - «самость», индивидуализм, противоположность высокой роли группы/коллектива. Чтобы использовать хофстедовскую методологию для понимания специфики российской ментальности, А. Наумовым в период с октября 1995 г. по июнь 1996 г. были опрошены граждане России с незаконченным и законченным высшим образованием из числа студентов и слушателей Школ бизнеса, преподавателей, бизнесменов и т.п. По его мнению, эта выборка соответствует контингенту респондентов Г. Хофстеда. На наш взгляд, такой отбор респондентов трудно назвать вполне репрезентативным - вряд ли ментальность учеников Школы бизнеса вполне типична для образа мыслей граждан России. Видимо, именно этим и объясняется разница, иногда очень существенная, между показателями самого Г. Хофстеда и А. Наумова. Показатель «IDV» фигурирует также и в материалах проекта GLOBE. В ходе обследования, проведенного в 1995 - 1996 гг., были получены результаты и по России, сравнимые с данными по другим 52 странам. Обобщенная информация о результатах исследований Г. Хофстеда, А. Наумова и проекта GLOBE показана в таблице 2.



Таблица 2

Оценки индекса российской национальной культуры по показателю IDV

Источники оценок	Индекс IDV
Согласно Г. Хофстеду	50
Согласно А. Наумову	41
Согласно проекту GLOBE *Страны с близкими к России показателями: Гватемала, Сингапур, Египет, Индонезия, Тайланд, Мексика.	23 (34)

0 баллов - отсутствие признака, 100 баллов - максимальное проявление признака.

Приведенные в таблице данные говорят о том, что Россия - это страна с явно выраженным коллективистским уклоном: ее индекс составляет 23 для реальной ситуации и 34 для желаемой, а показатель самого Г. Хофстеда представляется неоправданно завышенным, что, скорее всего, является результатом его работы со вторичным материалом[8].

Другой важный показатель различия между культурами - дистанция по отношению к власти. По Хофстеду: «PDI» (Power Distance) - это отношение к авторитету (авторитаризм), властная дистанция или степень, с которой наделенные относительно меньшей властью члены общества, института или организации в стране ожидают и допускают неравномерность распределения власти. Конкретные результаты исследований Г. Хофстеда, А. Наумова и проекта GLOBE показана в таблице 3.

Таблица 3

Оценки индекса российской культуры по показателю PDI

Источники оценок	Индекс PDI
Согласно Г. Хофстеду	90
Согласно А. Наумову	40
Согласно проекту GLOBE *Страны с близкими к России показателями: Индия, Испания, Германия (бывш. ГДР), Венгрия, Колумбия, Турция.	77 (36)

По показателям GLOBE Россия относится к странам с высокой дистанцией власти - ее реальный индекс равен 77, а желаемый - 36. Показатель же самого Г. Хофстеда по сравнению с GLOBE опять несколько завышен, а показатель А. Наумова существенно занижен. Согласно А. Наумову, Россия тяготеет скорее к малой дистанции по отношению к власти, объясняется это тем, что А. Наумов вел опрос среди представителей управленческого звена или будущих потенциальных руководителей, поэтому вряд ли в их среде слушателей Школы бизнеса присутствовал рядовой подчиненный или стремящийся им быть[15].

Еще одно важное измерение хозяйственной культуры связано с тем, насколько люди допускают в своей жизни наличие неопределенности. Г. Хофстед назвал этот параметр «UAI» (Uncertainty Avoidance) - избегание неопределенности или степень, с которой представители данной культуры воспринимают и реагируют на угрозу от неопределенных и незнакомых ситуаций. Представители культур с высоким уровнем избегания неопределенности ориентируются на четкие правила или инструкции, отличаются потребностью к формализованным указаниям и нормам поведения, отличаются высоким уровнем тревожности и т.п., такие культуры больше сопротивляются любым изменениям и мало склонны к риску (характерно для Востока). В культурах с низким уровнем избегания неопределенности принято толерантное отношение к двусмысленностям и неопределенности, субъекты в сложных ситуациях импровизируют или проявляют инициативу, в целом ведут себя и работают более спокойно и систематично, принимают разногласия в своей среде и характеризуются большей склонностью к риску (характерно для Запада). Российская культура, оцененная по хофстедовой методике (Таблица 4), демонстрирует сильное тяготение именно к «духу Востока»[8].

Таблица 4

Оценки индекса российской культуры по показателю UAI

Источники оценок	Индекс UAI
Согласно Г. Хофстеду	90
Согласно А. Наумову	68
Согласно проекту GLOBE *Страны с близкими к России показателями: Венгрия, Гватемала, Боливия, Греция, Венесуэла, Грузия.	98 (28)

Исходя из данных таблицы, видно, что Россия относится к странам, для которых регламентация и предписанные правила значат практически все - не зря же говорится, что инициатива в России наказуема.

Поскольку существуют три ведущих типа экономической культуры, которые удачно сочетаются с рыночным механизмом, постольку эффективные национальные модели рыночного хозяйства группируются в три основные региональные разновидности:

1) англо-саксонская либеральная модель («протестантский капитализм» - США, Великобритания, Австралия, Новая Зеландия), для которой характерна тенденция минимизации государственного регулирования, основанного в основном на правовом регулировании хозяйственной жизни;

2) западноевропейская (континентальная) социал-демократическая модель («католико-протестантский капитализм» - Франция, Скандинавские страны, Германия и большинство прочих стран Западной Европы), предполагающая «сильное» государство, активно участвующее в хозяйственной жизни, причем главное внимание уделяется социальной политике;

дальневосточная патриархально-корпоративная модель («конфуцианский капитализм» - Япония, Южная Корея, Тайвань, Китай), когда «сильное» государство активно регулирует и направляет хозяйственную жизнь страны, занимаясь преимущественно стратегией экономического роста[15].

Используя данные Г. Хофстеда (Таблица 5) можно построить «карту» вариативности основных ценностных показателей разных стран мира, указав на ней место России. Эта «карта» покажет нам те страны, с которыми мы наиболее близки по своей экономической культуре.

Таблица 5

Ценностные показатели по 40 странам, по Г. Хофстеду

Страны	Дистанция власти (PDI)	Избегание неопределенности (UAI)	Индивидуализм (IDV)
Австралия	36	51	90
Австрия	11	70	55
Аргентина	49	86	46
Бельгия	65	94	75
Бразилия	69	76	38
Великобритания	35	35	89
Венесуэла	81	76	12
Германия (ФРГ)	35	65	67
Греция	60	112	35
Гонконг	68	29	25
Дания	18	23	74
Израиль	13	81	54
Индия	77	40	48
Иран	58	59	41
Ирландия	28	35	70
Испания	57	86	51
Италия	50	75	76
Канада	39	48	80
Китай	63	86	23
Колумбия	67	80	13
Мексика	81	82	30
Нидерланды	38	53	80
Новая Зеландия	22	49	79
Норвегия	31	50	69
Пакистан	55	70	14
Перу	64	87	16
Португалия	63	104	27
Сингапур	74	8	20
США	40	46	91
Тайвань	58	69	17
Таиланд	64	64	20
Турция	66	85	37
Филиппины	94	44	32
Финляндия	33	59	63
Франция	68	86	71
Швеция	31	29	71
Швейцария	34	58	68
Югославия	76	88	27
Южная Африка	49	49	65
Япония	54	92	46

«Карту» вариативности основных ценностей можно сделать с помощью трёх двухмерных проекций, показывающих корреляции между IDV и PDI (Рис. 1), между IDV и UAI (Рис. 2), а также между PDI и UAI (Рис. 3).

На всех трех графиках хорошо прослеживается группировка стран в два крупных блока, два «материка»:

страны первого эшелона развития капитализма (развитые страны европейской цивилизации) - для их экономической культуры характерны сильный индивидуализм (ранги порядка 60 - 90), низкая дистанция власти (ранги порядка 20 - 40) и высокая готовность к риску (ранги избегания неопределенности порядка 30 - 60);

страны второго эшелона развития капитализма (Япония, НИС Азии и Латинской Америки, некоторые слаборазвитые страны Европы) - регионы с доминированием слабого индивидуализма (ранги порядка 10 - 50), высокой дистанцией власти (ранги порядка 50 - 80) и избеганием неопределенности (ранги порядка 65 - 90).

На всех трех графиках четко видно, что ценностные предпочтения россиян довольно далеки от ментальности европейцев, зато очень близки к ценностным предпочтениям людей стран Азии и Латинской Америки. Принадлежность России к не-Европе лучше прослеживается, если пользоваться оценками Г. Хофстеда и GLOBE. Что касается оценок А. Наумова, то они существенно «сдвинуты» в сторону ментальности европейского типа - похоже, респондентам из Школ бизнеса ужасно хотелось казаться «цивилизованными» европейцами. Однако, как видно по графикам, даже им не удается оторваться от своих культурных корней: их ментальность оказывается уже не «восточной», но и еще не западной[8].

Рис. 1. Корреляции между рангами дистанции по отношению к власти (PDI) и индивидуализмом (IDV) в различных национальных культурах.



Рис. 2. Корреляции между рангами избегания неопределенности (UAI) и индивидуализма (IDV) в различных национальных культурах.

Рис. 3. Корреляции между рангами избеганием неопределенности (UAI) и дистанции по отношению к власти (PDI) в различных национальных культурах.

Условные сокращения: Австрал. - Австралия, Авст. - Австрия, Арг. - Аргентина, Бельг. - Бельгия, Браз. - Бразилия, Вел. - Великобритания, Вен. - Венесуэла, Герм. - Германия (ФРГ), Гр. - Греция, Гон. - Гонконг, Дан. - Дания, Изр. - Израиль, Инд. - Индия, Ир. - Иран, Ирл. - Ирландия, Исп. - Испания, Ит. - Италия, Кан. - Канада, Кит. - Китай, Кол. - Колумбия, Мек. - Мексика, Нид. - Нидерланды, Н.З. - Новая Зеландия, Норв. - Норвегия, Пак. - Пакистан, Порт. - Португалия, Синг. - Сингапур, Тайв. - Тайвань, Таил. - Таиланд, Тур. - Турция, Фил. - Филиппины, Фин. - Финляндия, Фр. - Франция, Швец. - Швеция, Швейц. - Швейцария, Юг. - Югославия, Яп. - Япония; Россия (Х) - данные по России, согласно Г. Хофстейду; Россия (Н) - данные по России, согласно А. Наумову; Россия (GL) - данные по России, согласно GLOBE. Прямая показывает график функции обратной зависимости между индексами индивидуализма и избегания неопределенности.

Таким образом, хозяйственные ценности и нормы российской цивилизации создают принципиальные различия между российскими и западными социально - экономическими институтами. Если западные общества уже в доиндустриальную эпоху сформировались как система конкурирующих друг с другом относительно самостоятельных институтов, то в России все институты являются лишь частями единой нерасчленимой системой и не могут обособляться без угрозы кризиса российской цивилизации. Важнейшей чертой российской экономической культуры была и все еще остается неприменимость западного принципа священности и неприкосновенности частной собственности. Российской национальной традицией, перекочевавшей из дореволюционной России в советскую и далее - в квазирыночную, является слабая правовая защищенность субъектов экономической деятельности , составляющей частью которой является слабая защита прав собственности. Высокие издержки по спецификации и защите частных прав способствовали формированию и преобладанию в России институтов общественной, а не частной, собственности.

2.3 Пилотажное исследование: «Отношение к различным видам собственности»

В мае 2014 г. в городе Перми среди работающих людей и студентов было проведено пилотажное исследование, программа которого приведена в приложении 1, результаты опроса (итоговая анкета) - в приложении 3.

По таким показателям, как:

1) Содержание понятия собственности.

2) Роль частной собственности (частная собственность способствует эксплуатации одних людей другими/способствует становлению и укреплению гражданского общества).

3) Отношение к своей личной и чужой собственности (готовность/отсутствие готовности защищать свою собственность; наличие / отсутствие страховки на свою собственность; признание / не признание владения собственностью законным или справедливым; отношение к приватизированной собственности; отношение к крупным собственникам (бизнесменам).

Планировалось построить три типа отношения к частной собственности, а именно «положительное», «нейтральное» и «отрицательное».

1) Люди, относящиеся к «положительному» типу, понимают частную собственность как способ становления и укрепления гражданского демократического общества, одобрительно относятся к крупным собственникам, у них застрахованы объекты собственности (52,5%).

2) «Нейтральный» тип характерен для тех людей, которые не имеют представления о роли частной собственности, нейтрально относятся к крупным бизнесменам, они не определились, хотят ли застраховать свою собственность (15,0%).

3) Отрицательный тип отношения к частной собственности - частная собственность понимается как фактор расслоения общества и эксплуатации человека человеком, у человека отрицательное отношение к крупным собственникам, не застрахованы объекты собственности и он не собирается этого делать (10,0%).

Не вошли в данную типологию 22,5% опрошенных.

В ходе исследования была выдвинута следующая гипотеза: Работающее население чаще, чем студенты положительно относятся к государственной собственности.

Таблица 1

Отношение к государственной собственности (в абсолютных числах и % от числа опрошенных в каждой группе).

Отношение к государственной собственности	Студенты	Работающие
1.Положительно, на мой взгляд, это справедливо, т.к. никто кроме государства не сможет лучше ей распоряжаться.	4 (20,0%)	9 (45,0%)
2.Отрицательно, я считаю, что это не справедливо, всю собственность государство украло у народа.	4 (20,0%)	3 (15,0%)
3.Нейтрально, мне всё равно кому принадлежит собственность.	5 (25,0%)	4 (20,0%)
4.Затрудняюсь ответить.	7 (35,0%)	4 (20,0%)

Из данных таблицы, видно, что существенных различий при негативном и нейтральном отношении к собственности по группам не наблюдается. В то же время работающее население, чаще, чем студенты, положительно относится к государственной собственности (45,0% против 20,0% у студентов). Исходя из всего этого, можно сделать вывод, что гипотеза подтверждается, работающее население, действительно, чаще, чем студенты положительно относится к государственной собственности.

Данная гипотеза также находит своё подтверждение в вопросе 34 (см. таблицу 2 в приложении 5). При ответе на данный вопрос, 5 работающих респондентов ответили, что нужно произвести национализацию крупных российских предприятий, т.к. собственность должна быть государственной, в то время, как ни один студент не выбрал данный вариант ответа (0% против 25%).