1.1 Понятие и сущность гендерных стереотипов

Веками у людей складывались стереотипные представления об образе мужчины и женщины, которые до сих пор распространяются на всех представителей того или иного пола, независимо от их индивидуальных особенностей и возраста. Эти стереотипы касаются как личностных черт мужчин и женщин, так и особенностей их поведения.

В ходе одного из исследований психологи попросили юношей и девушек дать характеристику типичному мужчине и типичной женщине. В результате для тех и других выявился различный набор качеств (табл. 1).

Таблица №1

Стереотипы типичных черт мужчин и женщин

Полоролевые стереотипы в неменьшей степени присущи и профессионалам, близко знакомым с психологией. При изучении описания мужчин и женщин, данных клиническими практиками, психиатрами и социальными работниками, обнаружилась общая для них установка, что компетентность больше присуща мужчине, чем женщине. Женщины же характеризовались как более послушные, менее объективные и подверженные внешнему влиянию, менее агрессивные и состязательные, легко раздражающиеся по незначительным поводам. Показано, что во многих случаях психологи игнорировали или преуменьшали проявление агрессии женщинами и заботливости мужчинами.

Таким образом, можно прийти к выводу, что типично мужской образ - это набор черт, связанный с социально неограничивающим стилем поведения, компетенцией и рациональными способностями, активностью и эффективностью. Типично женский образ, напротив, включает социальные и коммуникативные умения, теплоту и эмоциональную поддержку. В целом мужчинам приписывается больше положительных качеств, чем женщинам. При этом считают, что чрезмерная акцентуация как типично маскулинных, так и типично фемининных черт приобретает уже негативную оценочную окраску: типично отрицательными качествами мужчины признаются грубость, авторитаризм, излишний рационализм и т. п., женщин -- формализм, пассивность, излишняя эмоциональность и т. п.

Общая закономерность состоит в том, что мужчины воспринимаются как властные, независимые, агрессивные, доминирующие, активные, смелые, неэмоциональные, грубые, прогрессивные и мудрые. О женщинах, напротив, говорят как о зависимых, кротких, слабых, боязливых, эмоциональных, чувствительных, нежных, мечтательных и суеверных.

Гендерные стереотипы исследовались как зарубежными, так и отечественными учеными. Как и в зарубежных работах, одни авторы основное внимание при изучении образа мужчин и женщин уделили их личностным особенностям, другие -- поведенческим характеристикам, в частности формирующимся в процессе общения. В рамках последнего направления установлено, что основной сферой жизнедеятельности, в которой формируются представления подростков об образах мужчин и женщин, является сфера взаимоотношений с противоположным полом. Отсюда представления об образе мужчин и женщин в каждом возрасте отражают отдельные аспекты общения: в 6-7 классах -- семейно-бытовые взаимоотношения (девочки и мальчики, характеризуя образ женщины, перечисляют ее обязанности как хозяйки, а характеризуя образ мужчины как мужа, отца, подчеркивают в основном его роль как помощника жены по хозяйству). У подростков представления о мужественности-женственности, очевидно, являются просто усвоенными соответствующими взглядами взрослых и не играют существенной роли в регуляции их поведения.

У старших школьников представления о мужественности-женственности базируются на взаимоотношениях с ровесниками противоположного пола, в ходе которых происходит осознание себя как представителя определенного пола, своих потребностей, связанных с сексуальным развитием. Эти представления проверяются на практике, в непосредственном общении с противоположным полом. Однако это лишь начало формирования представления о понятии «психологический пол», касающегося только сферы взаимоотношений со сверстниками противоположного пола.

По мнению восьмиклассниц и девятиклассниц, мужчина должен быть смелым, сильным, настойчивым, гордым, рыцарем (должен ухаживать за девушкой и защищать ее, уважать женский пол, быть снисходительным, внимательным, благородным по отношению к женщине). Женщина, по мнению девочек, должна быть ласковой, нежной, мягкой, но, давая эти характеристики, девочки, как правило, не трансформируют их в эталон поведения по отношению к мужчине.

Мальчики всех возрастов не отметили в большинстве случаев особых качеств, выражающих отношение мужчины к женщине и, наоборот, женщины к мужчине. Однако для них было характерно то, что значительное место при описании образа женщин они отводили "их внешнему облику (красоте, элегантности, аккуратности).

Идеальный мужчина в представлении подростков -- это маскулинный тип с присущими ему смелостью, силой, выносливостью, уверенностью, ответственностью, а женщина -- андрогинный тип: нежная, ласковая, заботливая, мягкая, но в то же время активная, ответственная, уверенная.

Однако, вместо семейно-бытовой сферы при описании мужчины па первое место вышли его личностные характеристики, а семейно-ролевые характеристики отошли на последнее место. То же наблюдается и при описании женщины, но в меньшей степени. Повысилась роль универсальных признаков при описании идеальной женщины.

Е.В. Каган опрашивал школьников 7-10 классов трех регионов страны на предмет того, какими они представляют себе большинство мужчин и женщин. Стереотипы мужественности, описываемые девочками, и женственности, описываемые мальчиками, во многом оказались сходными. Для того и другого стереотипа были характерны доброта, отзывчивость, справедливость, честность, самостоятельность, обаятельность. Сходство по ряду признаков обнаружилось и при описании мальчиками мужественности и девочками -- женственности; это решительность, энергичность, уверенность. Нельзя, однако, не отметить, что имеется очень много совпадающих характеристик мужчин и женщин, что свидетельствует, вероятно, о еще не сформировавшихся стереотипах мужчины и женщины у детей этого возраста. Кроме того, женщинам часто приписывались «мужские» качества (уверенность, энергичность, решительность), а мужчинам -- «женские» (доброта, отзывчивость, обаятельность). Таким образом, характеристика мужчин и женщин у подростков в исследовании Е. В. Кагана получилась скорее андрогинной.

В целом автор отмечает, что стереотипы женственности у мальчиков и девочек более сходны, чем стереотипы мужественности. Негативные характеристики (непривлекательный, враждебный, раздражительный, черствый, эгоистичный, несправедливый, неискренний) включены только в стереотипы своего пола, причем в основном это выражено у мальчиков.

В исследованиях выявлено также, что в стереотипном массовом сознании женщина воспринимается как носитель эстетической функции: красивая, обаятельная, женственная. Об этом заявили 60 % женщин и 68 % мужчин. Мужчина в общественном сознании должен быть мужественным, сильным, надежным. Так считают 69 % женщин и 61 % мужчин.

В ряде исследований выявлен фаворитизм в отношении своего пола, который проявляется в более высокой оценке личности представителей своего пола. Он наблюдался уже у двухлетних детей, которым предложили описать положительные характеристики, относящиеся к их собственному полу, и отрицательные, относящиеся к противоположному полу. Аналогичные результаты были получены и на детях от 5 до 12 лет.

В настоящее время отмечается тенденция к ослаблению подобных стереотипов. И психологические исследования показали, что не существует «чисто» мужской или женской личности; и все больше проникает и в научное, и в обыденное сознание идея о том, что стереотипы не являются чем-то природным, а создаются обществом. Женское движение и феминистская идеология в значительной мере поколебали многие гендерные стереотипы.

Пытаясь ответить на вопрос о возникновении и формировании стереотипов, психологи выдвинули предположение о том, что установившиеся различия мужских и женских социальных ролей являются причиной формирования гендерных стереотипов.

Гендерный стереотип, касающийся закрепления семейных и профессиональных ролей в соответствии с полом, относится к одному из самых распространенных стереотипов, предписывающих стандартные модели ролевого поведения мужчин и женщин. В соответствии с этим стереотипом для женщин главными социальными ролями считаются семейные роли (мать, хозяйка), для мужчин -- профессиональные роли (работник, труженик, добытчик, кормилец). Мужчин принято оценивать по профессиональным успехам, женщин -- по наличию семьи и детей. Народная мудрость гласит, что «нормальная» женщина хочет выйти замуж и иметь детей и что все другие интересы, которые у них могут быть, вторичны по отношению к этим семейным ролям. Для выполнения традиционной роли домашней хозяйки женщина должна обладать чуткостью, сострадательностью и заботливостью. В то время как мужчинам предписывается ориентироваться на достижения, от женщин требуются ориентированность на людей и стремление к установлению близких межличностных взаимоотношений.

Одним из оснований формирования традиционных гендерных стереотипов выступает разделение труда по признаку пола. Основным критерием в этом разделении выступает биологическая способность женщин к деторождению. В современных обществах давно отпала та социальная необходимость разделения труда на основе детородной способности женщин, которая существовала в архаических обществах. Большинство женщин работают в производственной сфере вне дома, а мужчины давно перестали быть только «воинами и охотниками», защищающими и кормящими свою семью. И тем не менее стереотипы о традиционных гендерных ролях очень устойчивы: от женщин требуется концентрация на частной (домашней) сфере деятельности, а от мужчин -- в сфере профессиональной, общественной.

Важную роль в утверждении гендерного стереотипа о закреплении социальных ролей в соответствии с полом сыграла концепция «естественной» взаимодополнительности полов Т. Парсонса и Р. Бейлса, рассматривавших дифференциацию мужских и женских ролей в структурно-функциональном плане. Согласно их точке зрения, в современной семье супруги должны выполнять две различные роли. Инструментальная роль состоит в поддержании связи между семьей и внешним миром -- это профессиональная деятельность, приносящая материальный доход и социальный статус; экспрессивная роль предполагает в первую очередь заботу о детях и регулирование взаимоотношений внутри семьи. Каким образом на основе этих двух ролей происходит распределение обязанностей между супругами? Парсонс и Бейлс считают, что способность жены к деторождению и уход за детьми определяет однозначно ее экспрессивную роль, а муж, который не может выполнять эти биологические функции, становится исполнителем инструментальной роли.

Эта теория способствовала интеграции в единую схему социально-антропологических и психологических данных. Однако феминистская критика показала, что в основе дихотомии инструментальности и экспрессивности -- при всей ее эмпирической и житейской убедительности -- лежат не столько природные половые различия, сколько социальные нормы, следование которым стесняет индивидуальное саморазвитие и самовыражение женщин и мужчин.

Традиционные гендерные стереотипы сдерживают развитие личности и реализацию имеющегося потенциала. Эта идея явилась толчком к разработке Сандрой Бэм концепции андрогинии, согласно которой человек, независимо от своего биологического пола, может обладать как чертами маскулинности, так и фемининности, соединяя в себе как традиционно женские, так и традиционно мужские качества. Эта идея была развита дальше, и начали говорить о расщепленности, или фрагментарности, гендерных ролей. Не существует единой мужской или женской роли. Каждый человек выполняет ряд разнообразных ролей (жены, матери, деловой женщины и т. д.), зачастую эти роли могут не совмещаться, что ведет к ролевому внутриличностному конфликту.

Гендерные стереотипы можно изучать на трех различных уровнях. На макросоциальном уровне речь идет о дифференциации социальных функций по половому признаку и о соответствующих культурных нормах. Описать «женскую роль» на этом уровне -- значит раскрыть специфику социального положения женщины (типичные виды деятельности, социальный статус, массовые представления о женщине) через соотнесение его с положением мужчины в рамках данного общества, строя.

На уровне межличностных отношений гендерные стереотипы производны не только от общесоциальных норм и условий, но и от изучаемой конкретной системы совместной деятельности. Роль матери или жены всегда зависит от того, как конкретно распределяются обязанности в данной семье, как определяются в ней роли отца, мужа, детей и т. д.

На интраиндивидуальном уровне интернализованный гендерный стереотип -- производная от особенностей конкретной личности: индивид строит свое поведение в качестве мужа или отца с учетом своих представлений о том, каким, по его мнению, вообще должен быть мужчина, на основе всех своих осознанных и неосознанных установок и жизненного опыта.

Гендерный конфликт вызван противоречием между нормативными представлениями о чертах личности и особенностях поведения мужчин и женщин и невозможностью или нежеланием личности и группы людей соответствовать этим представлениям-требованиям.

В соответствии с выделенными уровнями анализа гендерных стереотипов можно рассмотреть и три типа конфликтов, которые могут быть вызваны ситуацией рассогласования традиционного полоролевого поведения и потребностями личности в изменении содержания предписанных гендерных стереотипов. Любой гендерный конфликт базируется на полоролевой дифференциации, существующей в любом обществе. На всех уровнях функционирования социальной реальности гендерные конфликты порождаются дифференциацией гендерных ролей. Гендерная дифференциация -- процесс, в котором биологические различия между мужчинами и женщинами наделяются социальным значением и употребляются как средства социальной классификации.

На макроуровне гендерный конфликт представляет собой социальный конфликт. В основе социального конфликта лежит борьба между социальными группами людей за реализацию собственных целей. В упрощенном виде гендерный конфликт на макросоциальном уровне можно рассмотреть как конфликт интересов, то есть борьбу женщин как социальной группы за более высокий статус в обществе. Во всех современных обществах женщины по сравнению с мужчинами обладают более низким статусом, следовательно, они имеют меньше власти и меньше доступа к принятию решений, важных для общественного развития.

В обществах нет баланса между «публичными» сферами жизни, где доминируют мужчины, и «приватными» сферами, где «правят» женщины. Материнство, как и ранее, используется в качестве основного аргумента для закрепления за женщинами основной ответственности за дом и семью и их отстранения от принятия ключевых решений в экономике и политике. В результате основные мужские цитадели -- международная дипломатия, вопросы вооружения, операции на рынке ценных бумаг, распределение государственного бюджета -- остаются неприступными. Таким образом, управление государством осуществляется преимущественно мужской частью населения, составляющей в правительствах и парламентах всех стран подавляющее большинство, а это приводит к доминированию тех ценностей, которые связаны в первую очередь с удовлетворением их собственных интересов.

Ситуация становится конфликтной, когда имеет место не только осознание противоречивых позиций двух сторон (когнитивный аспект), но это осознание вызывает у участников конфликта негативные эмоциональные переживания (эмотивный аспект) и побуждает к активным действиям (конативный аспект), направленным на устранения этого противоречия. В ситуации гендерного социального конфликта осознание женщинами их более низкого по сравнению с мужчинами статуса в обществе и несогласие с таким установившимся порядком может проявиться в активизации женских движений за свои права (первая и вторая волна феминизма). В последнее время данный вид конфликта в демократически ориентированных обществах становится институционализированным, то есть разрешается законодательным путем.

На уровне межличностных отношений гендерные конфликты наиболее распространены в семейной и профессиональной сферах. В соответствии с темой работы, остановимся на анализе гендерных конфликтов в сфере семейных отношений. Исследователи, занимающиеся изучением семейных отношений, как правило, обращают свое внимание на такой значимый показатель семейной жизни, как характер распределения ролей в семье между мужем и женой. Так, в работе Ю.Е. Алешиной и И.Ю. Борисова поло-ролевая дифференциация рассматривается как комплексный показатель, учитывающий не только реальное распределение ролей в семье, но и отношение к нему супругов. В работе В.П. Левкович и О.Э. Зуськовой подчеркивается, что потребность супругов в исполнении определенных ролей в семье выступает как одна из базовых потребностей совместной супружеской жизни.

В основе семейных конфликтов лежат неоправданные ожидания, связанные с ролевым поведением супругов.

Гендерные конфликты в основном вызваны потребностью в перераспределении традиционных женских и мужских ролей. Как правило, мужчины имеют установки на традиционный тип семейных отношений в быту (жена выполняет больший объем домашних работ, а если муж ей и помогает, то только выполнением традиционных видов «мужской работы»). Женщины чаще склоняются к эгалитарному типу распределения ролей в семье, при котором семейные обязанности делятся поровну между мужем и женой, либо распределяются в зависимости от сложившейся ситуации: основную часть домашних дел берет на себя тот член семьи, у кого больше свободного времени.

При изучении гендерных конфликтов не менее важным, чем анализ его причин, является определение поведенческих стратегий, способствующих конструктивному разрешению возникших противоречий. Известны три основные стратегии поведения в ситуации межличностного конфликта. Первая стратегия относится к силовым стратегиям поведения, она направлена на достижение собственных интересов без учета интересов партнера. Она описывается в терминах доминирования, конкуренции, соперничества. Поведение характеризуется напористостью, использованием жестких аргументов, выставлением ультимативных требований, эмоциональным давлением на партнера. Другую стратегию взаимодействия в конфликте образуют такие формы поведения, которые имеют в своей основе стремление к уходу от конфликта. Они могут иметь характер игнорирования проблемы, непризнания существования конфликта, нежелания решать имеющуюся проблему. Другая форма ухода от конфликта -- это уступчивость, готовность пренебречь, поступиться своими интересами и целями. В тех случаях, когда уступчивость ничем не оправдана, она расценивается как неспособность отстаивать свои интересы, как неконструктивный подход к разрешению конфликта. Третья стратегия -- переговорная -- расценивается как наиболее эффективный путь к разрешению межличностных конфликтов. Суть переговоров заключается в выработке решений, в большей или меньшей степени удовлетворяющих интересам обеих сторон.

Стереотипное поведение в рамках традиционной мужской роли характеризуется напористостью, доминантностью, ориентацией на контроль и успех. Считается, что поведение мужчин по сравнению с поведением женщин характеризуется большей рациональностью и взвешенностью решений. Женское традиционное ролевое поведение, напротив, должно отличаться уступчивостью, покладистостью, принятием другого и проявлением сочувствия к его проблемам. Если сопоставить содержательные характеристики поведения в рамках гендерных ролей со стратегиями поведения в межличностных конфликтах, приведенных выше, то легко заметить, что гендерные стереотипы традиционного ролевого поведения оказываются деструктивными в ситуации конфликтного взаимодействия. Для мужского поведения, реализующего традиционную гендерную роль, в большей мере характерна первая стратегия, а для женского -- вторая, в то время как продуктивной является переговорная стратегия.

Гендерный подход как теоретическое направление в общественных науках возникло как оппозиция традиционным исследованиям отношений между полами, базирующимся на идее целесообразности дифференциации ролей, статусов и позиций мужчин и женщин в публичной и приватной сферах жизнедеятельности. Гендерный подход ориентирует людей независимо от пола на партнерскую модель отношений. Отличительные особенности такой модели отношений заключаются в следующем: это отношения двух равноправных субъектов, каждый из которых обладает собственной ценностью и готовых к взаимным уступкам, общение строится на равных, партнера выслушивают не прерывая, не оценивают преждевременно и поспешно его суждения и поступки, не навязывают советов. В ситуации разногласий и конфликтов партнерская модель отношений предполагает переговорную стратегию поведения. Многие психологи связывают будущее человека с партнерским стилем отношений и взаимодействия.

Гендерный стереотип закрепления социальных ролей за определенным полом влияет на возникновение гендерных конфликтов и на интраиндивидуальном уровне. Эти ролевые конфликты называются внутриличностными и представляют собой внутреннее состояние человека, вызванное его противоречивыми представлениями, мотивами, моделями поведения. Вероятность внутриличностных гендерных конфликтов возрастает, если человек, вопреки своим желаниям и потребностям, следует социокультурным предписаниям (например, «Мужчины так себя не ведут»; «Женщины так не поступают») и подчиняет свои индивидуальные поведенческие проявления традиционным стереотипным моделям мужской и женской роли.

Еще одним примером внутриличностного конфликта, порождаемого гендерным стереотипом закрепления социальных ролей за определенным полом, является экзистенциальная кризисная ситуация. Это ситуация, которая затрагивает основы существования человека и обращает его к проблеме своего отношения с миром, поиску и обретению смысла своего бытия. Экзистенциальный конфликт может быть инициирован событиями или внешними обстоятельствами, которые неожиданно ставят человека лицом к лицу с фундаментальными вопросами его жизни, например принятие важных необратимых решений, разрушение некоторых фундаментальных смыслообразующих моделей поведения или способов взаимодействия с другими. Он затрагивает наиболее важные, жизненно значимые ценности и потребности человека, становится доминантой внутренней жизни человека и сопровождается сильными эмоциональными переживаниями.

Так, мужчины, воспринимающие профессиональную деятельность и карьеру как единственное и самое главное предназначение своей жизни, оказываются в ситуации экзистенциального конфликта в случае потери работы или выхода на пенсию. «Шок отставки», связанный с потерей значимого места в обществе, разрывом связей с референтной группой, утратой значимой социальной роли в сознании таких мужчин отражен как «потеря главного смысла жизни», а на эмоциональном уровне отмечен всеми признаками острого стрессового расстройства. Женщины, реализуя «истинно женское предназначение быть матерью и хранительницей домашнего очага», часто переживают экзистенциальный кризис в период психологического отделения повзрослевших детей от семьи. Если раньше вся жизнь женщин была насыщена эмоциональной и бытовой заботой о детях, то теперь, когда такое привычное течение жизни нарушается, возникает ощущение пустоты, ненужности, бессмысленности жизни. Живя жизнью детей, многие женщины совсем забывают о своей собственной жизни.

Экзистенциальный конфликт, нарушая привычный ход жизни, дезорганизуя или даже делая невозможной обычную жизнедеятельность, требует от человека переосмысления своей жизни и ее наиболее существенных составляющих, своих жизненных целей, отношений с окружающими, образа жизни и др. Успешное преодоление конфликта является жизненно значимой задачей для человека, а результатом его разрешения часто становится появление каких-то новых качеств и условий жизни.

1.2 Изучение семьи в контексте гендерных стереотипов

В обзоре феминистских исследований семьи 1980--1990 гг. М. Ферри, одна из признанных в США специалисток в этой области, излагает свое понимание гевдерного подхода к анализу семьи. Ферри отмечает, что хотя феминистки предлагают разнообразные и даже иногда противоречивые концепции анализа семьи, между ними по некоторым вопросам существует и согласие. В первую очередь, это признание того факта, что мужское доминирование в семьях -- это часть широкой системы мужской власти, причем оно не является ни естественным, ни неизбежным. И если многие традиционные исследования рассматривали семью как более или менее закрытую систему, которую можно изучать без рассмотрения их взаимодействия с политикой и экономикой, то гендерный подход пересматривает представления об автономности семьи и солидарности её членов.

В основе идеи автономности лежит традиционное деление между публичной и частной сферами. Семья определяется как «убежище в бессердечном мире», где превалируют фундаментально другие социальные отношения, позволяющие женщинам осуществлять комплементарную роль. В прежних исследованиях предполагалось, что экономика и политика имеют небольшое и непрямое влияние на взаимоотношения в семьях и на их жизнедеятельность.

Под солидарностью подразумевается традиционная концептуализация «семьи» как целого, «склеенной вместе семьи», являющейся единичным «актором» (деятелем) с единой классовой позицией, стандартом жизни и сферой интересов. Миф о едином семейном интересе распространялся даже на сферу воспроизводства, при этом игнорировалось существование конфликта интересов между женщинами и мужчинами и людьми разных поколений. Феминизм пересматривает также и эти положения. Исследователи 80-х гг. предложили новые подходы, в соответствии с которыми семья определяется как полностью интегрированная в экономическую и политическую системы, а также признается несоответствие, а иногда и конфликтность интересов ее членов.

Зачастую исследователи выступают против самой концепции гендерных ролей, сводя их содержание к стереотипам. Так, например, по мнению М. Осмонд и Б. Торн думать о материнстве как о «роли», значит упрощать противоречивую и эмоционально нагруженную активность. Вместо того, чтобы видеть современную организацию материнства (например, возложение основной заботы о детях на женщин) как проблему, многие мужчины принимали этот факт за допущение. Современное движение изначально было критично к доминирующей идеологии материнства.

В начале 70-х социолог Анн Оэкли подвергла сомнению доминирующий тезис, что «все женщины испытывают потребность быть матерями, все женщины нуждаются в своих детях, все дети нуждаются в своих матерях». Она, как и другие феминистские исследовательницы, осознавала кросскультурные и исторические вариации в организации заботы о детях. Хотя, писала она, нам не известны общества, в которых отцы бы выполняли большую часть ухода за детьми, они в разных обществах в разной степени участвуют в воспитании, и часто уход осуществляется коллективно женщинами, мужчинами, братьями и сестрами, бабушками и дедушками или специальными нянями. (Замечу, что в России, например, эту роль часто выполняли кормилицы, гувернантки).

Таким образом, путем отделения гендера-роли от пола индивидов, гендерная перспектива предоставляет модель для анализа родительства. Известны примеры исследований мужчин, выполняющих традиционные обязанности матерей, в которых показано, что мужчины, исполняя родительские обязанности ежедневно, начинают думать и вести себя таким же образом, как ведут себя женщины-матери. Другой пример: деловые женщины, оплачивающие неквалифицированный труд ухода за детьми, определяют в качестве «матерей» тех, кто предоставляет эти услуги, а себя считают «отцами».

Таким образом, один из важных исследовательских вопросов касается собственно содержания материнской и отцовской ролей и их отличия от стереотипных представлений. В последнее время резко изменилось положение женщин, и, в частности, в России, где они успешно освоили мир публичной сферы и «дорогу в большой мир».

Следующим моментом является кризис роли мужчины как основного источника доходов семьи. Исследования семьи на Западе исходили из допущения, что мужчины «традиционно» были единственными оплачиваемыми работниками и что они, таким образом, обеспечивали зависимых членов. Новая гендерная перспектива проверяет реальность этой версии и требует большей исторической аккуратности, ставя под вопрос два ключевых элемента мифа мужского доминирования. Первое, она признает, что женщина всегда вносила вклад в экономику домохозяйства, включая оплачиваемую работу внутри и за пределами дома. Второе, мужская работа анализируется как часть гендерной структуры занятости, которая существенно менялась во времени.

Поскольку женщины всегда работали, образ женщины на рынке труда как «нетрадиционный» должен быть пересмотрен. Традиционные женские обязанности включали обеспечение семейного дохода, когда это было необходимо. Социальная конструкция мужчин как «работников», проводящих значительную часть времени вне дома и приносящих зарплату, которая может поддержать неработающих членов -- это феномен только поздней индустриальной эры. Социальная связь маскулинности с ролью единственного добытчика - новая, а не «традиционная».

Поскольку мужская работа и карьера гендерны и построены на структуре семейной поддержки, которая также гендерна, изменения для жен с необходимостью предполагают изменения для мужей. Домашняя работа -- это больше, чем невидимый и неоплачиваемый труд, обеспечивающий оплачиваемую работу. Это -- гендерный труд, отражающий социальную значимость маскулинности и феминности и, таким образом, власть. В разных культурах в разное время не было чего-то одного, что бы постоянно определялось как домашняя работа. Идея домашней работы как особой формы труда возникает только в период индустриализации как противопоставление оплачиваемой работе. Это различие выражает экономическую ценность -- когда труд, сделанный женой фермера квалифицируется как не производственная домашняя работа, уменьшаются ее претензии на семейные ресурсы. Часто работа, которую женщина делает дома бесплатно, может на уровне специальных служб быть оплаченной работой. Так, уход за детьми был частью домашней работы, затем стал оплачиваемой профессией и в условиях экономического спада вновь передается домой, как неоплачиваемый труд; больницы пытаются любой ценой отправить пациентов домой для того, чтобы за ними ухаживали члены семей, обычно жены, дочери, и падчерицы.

Гендерная перспектива пытается объяснить, почему увеличение числа работающих жен, в частности, на Западе, не привело к существенным изменениям в мужской домашней работе. В противоположность допущениям теории ресурсов не обнаружено зависимости между зарплатами и продолжительностью домашней работы мужа и жены ни на Западе, ни в России. По крайней мере, для некоторых домохозяйств более приемлемо не делать некоторых работ, нежели это будет сделано человеком «неправильного» пола.

Контроль над денежными ресурсами внутри домохозяйств также часто носит «гендерный характер». Феминистские исследовательницы отмечают, что даже внутри одного домохозяйства, члены семьи не обязательно имеют одинаковый стандарт жизни. В некоторой степени бедность среди женщин и детей замутнена их нахождением в домохозяйствах, где мужчина имеет «адекватный доход», но он не распределяется пропорционально с другими членами. Исследования в США свидетельствуют, что жены контролируют финансы в низкодоходных домохозяйствах, где управление деньгами означает «контроль над дефицитом», когда же семейный доход достаточно высок -- это делают обычно мужья. Кроме того, надбавки и дополнительные деньги рассматриваются мужчинами обычно как их собственные.

Даже если жены зарабатывают намного больше мужей, в соответствии с гендерными нормами, мужья считают себя вправе контролировать и ее деньги.

Гендерный подход к анализу семьи предполагает отказ от концепции «природных половых различий» и «половых ролей». Гендерная перспектива делает акцент на институциональном контексте и контексте взаимодействия. При анализе процесса социального конструирования гендера Томпсон предлагает рассматривать: широкий социо-исторический контекст, опосредующий контекст, процессы взаимодействия и последствия на индивидуальном уровне.

Идеология, которая сопровождает разделение между семьей и работой, предполагает и дифференциацию между «феминной любовью» и «маскулинным саморазвитием». Идеальная женщина должна была быть внимательной, жалостливой, утешающей и сотрудничающей, идеальный мужчина -- честолюбивым и независимым. Эти символические различия ограничивали и возможности проявления заботы для мужчин в браке. Различие между феминной любовью и маскулинной автономией предполагало и различные проявления заботы со стороны женщин и мужчин. Образ любви как феминной возлагает на женщин и ответственность за любовь, которая определяется как самопожертвование, эмоциональная теплота, ранимость и чувствительность. Этот образ не признает, что мужчины могут также заботиться о жене, например, в процессе сексуальных отношений или выполняя домашние дела для того, чтобы создать возможность для совместного досуга. Образ маскулинной автономии не позволяет признать их потребность в проявлении заботы, а образ феминной любви ограничивает возможности мужчин в проявлении любви. Поэтому даже в современных браках потребности супругов, придерживающихся этого символического различия, часто приходят в противоречие. Женщины требуют больше внимания, отзывчивости и близости; мужчины проявляют сдержанность и постепенно отдаляются. Женщины несчастны с мужьями, которые молчаливы и нечувствительны, а мужчины чувствуют себя несчастными с женами, которые не понимают и ограничивают их лучшие побуждения в проявлении заботы.

Томпсон также показывает, как три различных сценария поведения в браке (или образа брака), существующих в Америке, определяют сферы активности мужчин и женщин и различные представления о заботе и гендере. Вероятно, такая типология предполагает успешные браки, в которых представления женщин и мужчин о должном поведении совпадают.

Так, в товарищеском браке эмоциональные взаимоотношения между членами семьи, особенно между мужьями и женами самодостаточны. Привязанность к другим лицам, находящимся за пределами брака, -- родственникам и друзьям -- ограничивается, имеется четкое различие между домом и внешним миром. Дом является единственным местом, в котором можно найти любовь, внимание, сопереживание и готовность помочь. Дом -- это убежище, укрывающее от жизненных невзгод, «незаботливого» и противоречивого внешнего мира. В подобном браке имеется четкое разделение труда. Женщины являются хранительницами идеализированного домашнего мира, а мужчины обеспечивают семейный доход. Ответственность за заботу возлагается непосредственно на женщину, а оплачиваемая работа мужчин освобождает их от каких-либо обязательств и проявления заботы, в том числе путем участия в домашних делах.

Идеал независимого брака предполагает полное удовлетворение личностных потребностей и желаний и свободу от обязательств. Такая свобода означает право определять собственные предпочтения и желания и следовать им до тех пор, пока человек не ущемляет аналогичную свободу других лиц. Стремлением как мужчин, так и женщин в таких браках является не любовь, а саморазвитие. Ни мужчины, ни женщины не несут ответственность за заботу. В США такие браки, в которых оба супруга ориентированны на карьеру, особенно распространены среди пар высшего и среднего класса. Оба партнера используют оплачиваемую работу как оправдание для пренебрежения домашними обязанностями и стараются добиваться успеха в жизни. Метафорой независимого брака является контракт и экономический обмен. Так как независимый идеал отражает рыночную экономику и служит ей, он пользуется структурной и символической поддержкой в более широком социальном контексте (в частности, на рабочем месте).

Третий образ или идеал брака -- взаимозависимый. В таком браке оба партнера обязаны заботиться друг о друге, удовлетворять потребности друг друга, нести друг за друга ответственность, поощрять планы друг друга и способствовать их осуществлению. Этот образ характеризуется любовными взаимоотношениями. Оба партнера признают потребность друг в друге и строят длительные взаимоотношения. Однако, взаимозависимый идеал брака имеет меньшую структурную и символическую поддержку, чем товарищеский и независимый. Поэтому так важны меры государственной семейной политики, способствующие существованию таких взаимозависимых, партнерских браков. В качестве таких мер предлагаются семейные отпуска, гибкий график работы, государственная забота о детях.

Распределение власти является одним из первостепенных контекстуальных условий для анализа гендера в браке. Исследовательский вопрос состоит в том, обусловлены ли гендерные различия властными отношениями мужчин и женщин в большей степени, чем чем-либо еще? Ведут ли себя одинаково мужчины и женщины, если власть между ними распределяется поровну? Некоторые исследователи утверждают, что различные стили общения жен и мужей обусловлены их различными властными статусами в семье. Именно поэтому женщине необходимо слушать, соглашаться, быть деликатной, уклончивой и почтительной, что демонстрирует отсутствие интереса к власти со стороны женщины. Мужской разговор властный -- прямой, четкий и ответственный. Причем, с точки зрения теории ресурсов, тот из супругов, кто имеет больше материальных, психологических, сексуальных ресурсов, имеет и больше власти в семье. Согласно же феминистским исследовательницам -- женщины в любом случае имеют меньше власти в семье из-за своего социального статуса в обществе в целом. Существует также предположение, что отличие «женского» общения от «мужского» не связано с властью, а обусловлено склонностью женщин проявлять заботу. Разнообразие женской и мужской власти в браке и ее связи с потребностью в заботе требует дальнейших исследований.

Для большинства мужчин брак является замкнутым и автономным от других взаимоотношений, поэтому они хотят полного внимания со стороны жен. Некоторые мужчины считают, что жены «не так зависят от них, как им хотелось бы», потому что жены могут обращаться в трудные минуты к другим людям. У женщин и мужчин имеются различные гендерные нормы, касающиеся заботы в отношении других людей. Общение женщин с подругами имеет важное значение для их взаимоотношений в семье, для них это источник поддержки, и утешения.

Анализ супружеского взаимодействия предполагает изучение гендерных ожиданий от партнера по браку, представлений о собственном должном поведении и процесса согласования ожиданий и представлений каждого из супругов. Чем в большей мере совпадают гендерные представления супругов о должном поведении каждого них и своем собственном в начале совместной жизни, тем более вероятно, что их брак будет безконфликтным и успешным. Но часто эти представления не совпадают или меняются у жены или у мужа на различных стадиях жизненного цикла или под воздействием различных обстоятельств -- изменение работы, получение образования -- то, что называется в гендерной теории «структурные условия». Поэтому, в частности, Томпсон формулирует исследовательские вопросы так: Каким образом партнеры ограничивают или меняют свои гендерные представления и аргументы в процессе ежедневного общения, переговоров и конфликтов? Какие стратегии предпринимают партнеры для того, чтобы согласовать свои гендерные представления, эмоциональные потребности и потребности менять свое поведение во вновь возникающих жизненных ситуациях?

Томпсон также приводит пример выработки гендерных стратегий в ситуации конфликта. В качестве таких стратегий подтверждений или не подтверждений гендера друг друга она приводит примеры: сопротивления, вызова, проявления ответственности, извинения, оправдания, принуждения, обмана, тайного плана. Наиболее успешной гендерной стратегией в браке в случае конфликта признано общение (переговоры), для того, чтобы выработать единую гендерную стратегию.

Вместе, день за днем, партнеры создают гендерные стратегии, помогающие выполнять семейную работу и избегать столкновения потребностей и убеждений.

Глава 2. Социальная работа с семьей в гендерном аспекте

социальная работа гендерная роль

Кто и как будет жить и работать в XXI веке -- зависит от социального самочувствия современной семьи, от того, каких детей семья производит на свет и как она растит их духовно и физически.

Семья -- это основанная на браке или кровном родстве малая социальная группа, члены которой связаны общностью быта, взаимными обязанностями и эмоциональной близостью. Под браком понимается санкционируемая и регулируемая обществом исторически обусловленная форма отношений между мужчиной и женщиной, которая порождает взаимные обязательства и ответственность по отношению к детям.

Принимая семью в качестве объекта социальной работы и видя ее сложной социальной системой, при контакте с ней необходимо учитывать следующее: ее структуру, окружение, функционирование и историю развития.

Семья -- социальное образование, имеющее в каждом конкретно-историческом типе общества свою специфику; свои традиции в каждой национальной культуре.

Работа с конфликтной семьей или семьей, эмоциональным климат в которой является неудовлетворительным, начинается, как правило, после заявления одного из супругов, хотя иногда поводом для констатации серьезных внутрисемейных проблем могут быть наблюдения школьного или социального педагога, детского врача, констатирующего отрицательные психосоматические последствия семейной напряженности для здоровья детей. Социальная работа с такой семьей начинается с тщательного изучения действительной семейной проблемы, о которой супруги чаще всего имеют неверные представления, ознакомления с особенностями личностей супругов, их семейных и брачных установок. Возникшие трудности могут быть обусловлены любой из названных причин. Следует отметить, что внешние затруднения -- материально-экономические ограничения, неуверенность в завтрашнем дне, безработица и т д., -- как правило, только обостряют семейные конфликты, выявляют истинные их причины. Негативные черты личности, в первую очередь истеричность, психастеничность, компенсированные в процессе социализации или Самовоспитания, под влиянием внешних причин могут вновь актуализироваться и стать причиной постоянных конфликтов. Серьезное расхождение в семейно-брачных установках может оставаться невыявленным довольно долго, однако в переломные, узловые моменты развития семейной жизни или под влиянием внешних трудностей может обнаружиться, что супруги придерживаются различных моделей семьи (эгалитарных или патриархальных), имеют несовпадающие взгляды на воспитание детей, эмоциональные, бытовые, финансовые и прочие взаимоотношения. Соответственно семейная терапия включает в себя нахождение компромисса в культурно-смысловой сфере, коррекцию накопившихся социально-психологических стереотипов, обучение навыкам неконфликтного общения.

Такая работа проводится путем индивидуальных бесед и интервью, групповой психотерапии или игровой терапии.

К активно применяемым методам относится так называемая да-терапия -- аутодиагностическая и психокоррекционная методика, при помощи которой конфликтующие супруги рационализируют свои в целом негативные эмоционально-психические взаимоотношения. В ходе ее осуществления предлагается ответить «да» или «нет» на ряд четко сформулированных вопросов относительно различных сторон взаимоотношении супругов. В результате баланса своих положительных или отрицательных ответов супруг может смягчить свое отношение к другому супругу, которого привык обвинять во всех грехах, и определить свои истинные намерения -- хочет ли он улучшения отношений или развода. Другая диагностическая методика -- популярный на Западе метод «скульптурной группы» члены семьи визуализируют свое представление о семейных взаимоотношениях, создавая скульптурную группу, причем при обсуждении места в ней каждого члена семьи он реально оценивает свою позицию в ней и несовпадение своей оценки с оценкой других.

Надо сказать, что осознание реально и семейной проблемы имеет не только диагностическое, но и терапевтическое значение, поскольку обнаруженное и осознанное затруднение заставляет членов семьи пересмотреть свое поведение.

Одна из многосторонних методик -- построение гемограммы семьи, т.е. это схемы семейной истории, создаваемой по определенным правилам и отражающей взаимоотношения в поколениях прародителей, родителей и в самой исследуемой семье. Этот процесс довольно увлекателен -- составление своего генеалогического дерева является одной из глубинных потребностей людей. Кроме того, в ходе его создания вместе с семейным терапевтом и при его участии члены семьи, возможно, практически не общавшиеся в течение длительного времени, вовлекаются в единую деятельность, дополняя друг друга. Наконец, итоговая картина обладает значительной информативностью чрезмерное количество вдов или случаев разводов в восходящих или боковых ветвях семьи могут свидетельствовать соответственно о негативной биологической предрасположенности либо о наличии врожденных личностных проблем.