Эмоции человека

Размещено на http://www.allbest.ru//

Размещено на http://www.allbest.ru//

Введение

Значение проблемы эмоций едва ли нуждается в обосновании. Какие условия и детерминанты ни определяли бы жизнь и деятельность человека - внутренне, психологически действенными они становятся лишь в том случае, если им удается проникнуть в сферу его эмоциональных отношений, преломиться и закрепиться в ней. Конституируя в человеке пристрастность, без которой немыслим ни один активный его шаг, эмоции со всей очевидностью обнаруживают свое влияние на производстве и в семье, в познании и искусстве, в педагогике и клинике, в творчестве и душевных кризисах человека.

Такая универсальная значимость эмоций должна являться, казалось бы, надежным залогом как повышенного интереса к ним, так и сравнительно высокой степени их изученности. И действительно, на протяжении многовековой истории исследования эмоций они пользовались самым пристальным вниманием, им отводилась одна из центральных ролей среди сил, определяющих внутреннюю жизнь и поступки человека. Однако в современной позитивистски настроенной психологии отношение к проблеме эмоций совершенно иное. Интерес к ним стал гаснуть по мере того, как стали накапливаться неудачи в попытках отыскать достаточно тонкие и надежные средства для объективного (в позитивистском смысле слова) их изучения. Внимание исследователей постепенно стало ограничиваться сравнительно узким кругом проблем, таких как выражение эмоций, влияние отдельных эмоциональных состояний на деятельность, допускающих разработку при помощи эксперимента. Соответственно сузились и концепции эмоций2, уступив в психологической теории былое место и значение нововведенным проблемам мотивации, стресса, фрустрации.

Следует отметить, что традиционные ссылки на неразработанность проблемы эмоций, противоречивость существующих концепций, авторы которых, по словам Э. Кяапаредс, «не находят согласия ни в фактах, ни в словах», хотя и не лишены оснований, являются несколько преувеличенными. Такое впечатление создают формальные особенности концепций, их внешний вид, различия в словаре, формулировках, решаемых проблемах и т. п. Но хотя с разных сторон, на основе разной терминологии и традиций эти концепции анализируют тем не менее одно и то же явление действительности - эмоции; уже одного этого достаточно для того, чтобы формулируемые в них положения при всей внешней несхожести иногда оказывались больше взаимодополняющими, чем противоречащими. Необходимо выработать лишь привычку видеть сквозь внешнее оформление положений их внутреннее содержание, отделять его от случайных сопутствующих деталей.

Для нашего исследования является интересным рассмотреть эмоции в контексте ценностей человека. Таким образом, целью нашего исследования является рассмотрение разработанной Додоновым классификации эмоций и рассмотрению им эмоций как ценностей.

Объектом изучения выступает - эмоции человека

Предметом выступает эмоция как ценность. Классификация эмоций.

Задачи ой работы:

1.Дать определение эмоции и раскрыть их функции

2.Описать проблему ценности эмоций и гедонистические теории поведения

3.Выделить и описать потребность в эмоциональном насыщении как природная основа ценности эмоций

4.Раскрыть классификацию эмоций и типов эмоциональной направленности личности по Б.И. Дадонову

1.Эмоции в системе ценностей

1.1 Эмоции и их функции

Термины, обозначающие психические явления, обычно называемые эмоциями или чувствами.

Характеризуя эмоции в чисто феноменологическом, описательном плане, можно выделить такие их признаки: 1) представленность эмоций в сознании в форме непосредственных переживаний; 2) двойственный, психофизиологический характер этих явлений; с одной стороны - аффективное волнение, с другой - его органические прояв- присущее им качество особой «интимности».

Последнее проявляется, во-первых, в том, что, передавая свое переживание, человек может лишь словесно обозначить его, но не раскрыть наглядно; эмоцию не передашь, например, в рисунке, как можно это сделать с образом восприятия, представления или воображения. Во-вторых, «интимность» эмоции состоит также и в том, что для самого переживающего эмоцию субъекта она, говоря словами швейцарского психолога Э. Клапареда, «содержит свою значимость в себе», то есть является приятной или неприятной без всякого обращения к прошлому опыту. «Интимность» эмоций проявляется в трудноопределимой их связи с тем, что человек считает наиболее характерным для себя как живого существа.

Перечисленные признаки эмоций, однако, в методологическом отношении служат весьма специальной задаче: они позволяют более или менее точно очертить круг явлений, которые автор этим словом называет. Сущность же эмоций может быть раскрыта только в конструктивном теоретическом анализе.

Для того чтобы лучше обозначить некоторые характерные особенности эмоций, сопоставим их сначала с мышлением,

В современной философской и психологической литературе эмоции и мышление рассматриваются как тесно связанные между собой, однако принципиально разнородные процессы.

При классификации психических явлений мышление традиционно объединяют с ощущениями, восприятиями и некоторыми другими внутренними деятельностями в группу познавательных процессов, а эмоция либо выделяют в познавательных процессов, а эмоция либо выделяют в самостоятельный разряд, либо «приплюсовывают» к воле .

Между эмоциями и мышлением существует гораздо большая общность, чем между мышлением и ощущениями и восприятиями. «Чистые» ощущения и восприятия как деятельности «снятия» идеальных копий с действительности - это информационные процессы, которые служат основой для ориентировки живого организма в мире объективных предметов и явлений, но сами по себе его ни на какое поведение не мобилизуют. Очень своеобразно это проявляется, например, в поведении людей, страдающих непереносимой физической болью, после операции рассечения лобных долей (лоботомии). Обычно больные, как говорится, прежде не находившие себе места, после операции в значительной мере избавляются от страданий, хотя, впрочем, и совершенно парадоксальным образом. Вот как рассказывает об этом американский ученый Д. Вулдридж: «Один врач, беседуя с больной после операции, задал ей обычный в таких случаях вопрос, чувствует ли она облегчение боли. Он был уверен, что получит утвердительный ответ, так как больная явно выглядела после операции более спокойной и довольной. Поэтому врач был немало удивлен, услышав от больной, что боль не только не исчезла, но даже не уменьшилась. При дальнейших расспросах выяснился важный факт, что операция привела не к ослаблению самой боли, а к такому изменению в психическом состоянии больной, в результате которого боль перестала беспокоить ее, хотя сама по себе не прекратилась. Расспросы других больных показали, что этот результат типичен. Фронтальная лоботомия не устраняет неизлечимую боль, а только изменяет отношение к ней больного».

Мышление в своем истоке и в своем конечном пункте есть особый вид ориентировочной деятельности, цель которой - помочь человеку сделать «мир вне его» «миром для него», обеспечить наилучшее удовлетворение его потребностей. Оно так или иначе направлено на опознание ценностей, «того, что надо человеку». Гносеологичность мышления, познание им «мира в себе» лишь один из «моментов» рационального. В

Что же касается эмоций, то сводить их только к «аффективным волнениям» и физиологическим реакциям столь же неверно, как, скажем, относить к процессу письма одни появляющиеся при этом буквы и слова. В действительности эмоции в качестве процесса есть не что иное, как деятельность оценивания поступающей в мозг информации о внешнем и внутреннем мире, которую ощущения и восприятия кодируют в форме его субъективных образов .

Характеристика эмоций как своеобразных оценок действительности или, точнее, получаемой информации о ней - общепризнанная точка зрения советских психологов, физиологов и философов. Но при этом под оценками чаще всего имеются в виду только «аффективные волнения», то есть уже «вынесенные оценки», «оценки-приговоры», а не оценки как действия оценивания.

Фактически же эмоции суть и то и другое, подобно тому как ощущения и восприятия - это и процессы формирования субъективных образов объективного мира, и сами эти образы, «продукты» указанных процессов. Эмоциональная деятельность заключается в том, что отраженная мозгом действительность сопоставляется с запечатленными в нем же постоянными или временными программами жизнедеятельности организма и личности.

По существу, так представлено возникновение эмоций и в ряде современных физиологических теорий организации поведения живого организма.

Согласно П.К. Анохину, например, «положительное эмоциональное состояние типа удовлетворения какой-либо потребности возникает лишь в том случае, если обратная информация от результатов происшедшего действия... точно совпадает с аппаратом акцептора действия». Наоборот, но совпадает с аппаратом акцептора действия». Наоборот, «несовпадение обратных афферентных посылок от неполноценных результатов акта с акцептором действия» ведет к отрицательной эмоции. При этом отметим, что в последних работах П.К. Анохина понятие акцептора действия трактуется очень широко, охватывая и врожденные человеческие потребности. Так, он пишет, что у новорожденных «для принятия молока акцептор результата действия к моменту рожденных также готов».

Рассуждая о механизме возникновения эмоций, большинство физиологов, как правило, определяют эмоцию с точки зрения эффекта, произведенного сопоставлением, неправомерно вынося само сопоставление за скобки эмоционального процесса. Между тем «аксиологическое сопоставление», то есть оценивание действительности с точки зрения потребностей, планов индивидуумов, составляет самую суть его. Иногда задаются вопросом (П.В. Симонов): почему, собственно, возникли эмоции, почему природа «не могла обойтись» одним разумом, мышлением? Да потому, что древние эмоции и были предформой мышления, выполнявшей самые простые и самые жизненно необходимые его функции. Эмоция «заинтересованно», «пристрастно» оценивает действительность и доводит свою оценку до сведения организма на языке переживаний. Поэтому она открывает возможность своеобразных умозаключений о том, как следует себя вести, уже для животных, у которых нет собственно интеллектуальной деятельности .

Эмоции охватывают почти весь организм... производя почти моментальную интеграцию (объединение в одно целое) всех функций организма». Благодаря эмоциям «организм непрерывно остается в русле оптимальных жизненных функций».

Даже так называемые астенические эмоции, снижающие уровень органической жизнедеятельности, отнюдь не лишены целесообразности. Человек, например, может «оцепенеть от ужаса». Но ужас как субъективное явление есть своего рода оценка, которую словами можно было бы выразить приблизительно так: «Передо мной враг, от которого не снастить ни нападением, ни бегством». В таких случаях не снастить ни нападением, ни бегством». В таких случаях неподвижность - единственный шанс на спасение: можно не обратить на себя внимание или быть принятым за мертвого (так, между прочим, случилось с известным исследователем Африки Ливингстоном, которого с разочарованием оставила напавшая было на него львица, поскольку он, парализованный «эмоциональным шоком», не оказал ей никакого сопротивления).

Конечно, все вегетативные и «телесные» реакции при эмоциях «рассчитаны» на биологическую, а не на социальную целесообразность поведенческого воплощения эмоциональной «оценки». Отсюда нередкие «издержки» этих реакций, о чем немало пишется в медицинской литературе. Но в целом «физиологические сдвиги» при эмоциях - важный положительный фактор и в организации человеческой деятельности. Ведь помимо всего прочего, как отмечает Г. X, Шингаров, физиологические явления при эмоциях включают в себя и «настройку анализаторов», а тем самым сказываются и на интрапсихической регуляции и координации, других психических процессов . Поэтому деятельность, поддерживаемая эмоциями человека, протекает, как правило, много успешней, чем деятельность, к которой он себя принуждает одними «холодными доводами рассудка».

Сохранив у современного человека в основном свое прежнее физиологическое значение, в психологическом плане человеческие эмоции радикальным образом изменили свое «природное лицо». Прежде всего, «став на службу» социальным потребностям личности, они приобрели совершенно иное предметное содержание. Огромное место в эмоциональной жизни субъекта стали занимать нравственные чувства, а также целый ряд других переживаний, недоступных не только животному, но и древнему прачеловеку.

Главной особенностью эмоциональной деятельности человека, является то, что она не только «производит» «аффективные волнения» как форму оценки факта, но сплошь и рядом включает эти свои «продукты» в новый «цикл» сопоставлений и оцениваний.

Если «аффективные волнения» можно уподобить отдельным звукам, то эмоциональные переживания - это музыка, секрет которой отнюдь не тождествен секрету устройства рояля. В музыке звуки объединяются в мелодию не по законам физики, а по законам гармонии. В эмоциональном переживании «аффективные волнения» сменяют друг друга и сливаются друг с другом в один цельный поток, скрепленный мыслью, не по законам физиологии, а по психологическим закономерностям человеческой деятельности.

На психологическом уровне анализа эмоций можно поэтому рассматривать эмоциональный процесс, в известной мере отвлекаясь от звучащих в глубине мозга «древних струн» и сосредоточивая внимание на «самодвижении» взаимодействующих друг с другом «психологических продуктов», главное направление которого определяют мотивы и программы личности. Реально психолог имеет дело не с отдельными эмоциональными актами, а с целостной психической деятельностью, которую он называет переживанием в том случае, когда она предельно насыщена чувственными оценочными моментами и рассматривается им с точки зрения этих моментов.

Эмоционально-оценочная деятельность человека должна еще стать предметом многих изысканий. Как показал П.В. Симонов, эмоциональная оценка несет в себе большое разностороннее содержание. Она не просто оценивает, насколько действительность соответствует потребности субъекта, но отражает в себе также изменения к лучшему или к худшему. «Сообщает» она и о том, с позиций какой потребности эта оценка «выставляется». «Потребность накладывает на эмоцию свой мощный отпечаток, придает эмоциональному состоянию качественно своеобразные черты .

Правда, определить в настоящее время все оценочные параметры эмоций не представляется возможным. Вероятно, разные эмоции оценивают действительность по нескольким различным параметрам. Очевидно, для каждого их класса «формула» должна быть своя.

К числу таких классов (если «анатомировать» живое, сложное, текучее эмоциональное переживание) можно отнести следующие:

1.Наши желания (не «хотения»!) - простые и сложные- как оценки степени соответствия какого-либо объекта нашим потребностям. Назначение этих «оценок»- презентация в психике мотива деятельности.

2.Эмоции, субъективно выявляющие себя в форме радости, огорчения, досады и т. п., как оценки изменения действительно™ в благоприятную или неблагоприятную сторону; оценки успеха или неуспеха деятельности по реализации мотива.

3.Чувства удовольствия и неудовольствия как оценки качества удовлетворения каких-либо потребностей.

4.Наши настроения и эмоциональные состояния как оценки общего соответствия действительности нашим потребностям и интересам.

Каждый из этих подклассов эмоциональных явлений обладает своими специфическими особенностями. Но их объединяет то, то все они выполняют аксиологическую функцию, являясь «с точки зрения интересов человека своего рода оценкой того, что происходит вне и внутри нас»

В этой своей функции они, несомненно, включены в мотивацию нашего поведения, но сами по себе мотивами не являются, как и не определяют единолично принятия решения о развертывании той или иной деятельности.

Мы попытались вычленить главное в эмоциях, то, «для чего их создала» эволюция, - их оценочную функцию, рассмотрев ее в некоторых основных аспектах.

Понятно, что эта функция необходима для существования организма и личности, для их ориентировки в мире, для организации их поведения. И поэтому про эмоции-оценки можно сказать, что они имеют большую ценность, но ценность эта служебная. Это ценность средства, а не цели. Однако, будучи всегда, при всех обстоятельствах (за исключением патологии), оценкой, эмоция не является исключением патологии), оценкой, эмоция не является только ею. И в этом - еще один из парадоксов «двойственности эмоций». Наряду с функцией оценок, имеющей лишь служебную ценность, некоторые эмоции обладают и другой функцией: они выступают и в качестве положительных самостоятельных ценностей. Этот факт достаточно хорошо осознан и вычленен житейской психологической интуицией, четко разграничившей случаи, когда человек что-либо ди удовольствия. Однако с теоретическим осмыслением указанному факту явно не повезло. С самого начала на него легла тень некоторых ошибочных философских и психологических концепций, критика которых, как это часто бывает, «выплеснула вместе с грязной водой и самого ребенка». И хотя в работах отдельных советских авторов (П.М. Якобсона, Л.И. Божович, Ю.А. Макаренко, а также ряда специалистов по эстетике) вскользь отмечается возможность появления потребности в определенных (особенно эстетических) переживаниях, однако попыток обстоятельного анализа данного явления до сих пор почти не предпринималось. Напротив, пока что весьма распространено мнение, будто любое признание эмоции в качестве ценности или мотива деятельности должно быть априорно отброшено как давно разоблаченная философская ошибка.

Один из крупнейших советских психологов С.Л. Рубинштейн тоже, пожалуй, излишне категорично формулирует следующий тезис: «...не стремление к «счастью» (к удовольствиям и т. д.) определяет в качестве мотива, побуждения деятельность людей, их поведение, а соотношение между конкретными побуждениями и результатами их деятельности определяет их «счастье» и удовлетворение, которое они получают от жизни» Однако на пути к исследованию такой проблемы с самого начала встает принципиальной важности вопрос о том, какая фактическая ценность скрывается за признаваемой ценностью переживаний, за человеческим влечением к некоторым из них. Кое-что видно сразу. Нет, например, сомнения в том, что ценность определенным эмоциям могут придавать нравственные соображения.

Поэтому далеко не всякая однажды пережитая человеком приятная эмоция может стать в дальнейшем объектом его специальных поисков. Но в то же время ясно и другое: отнюдь не один лишь нравственный момент определяет ценностное отношение индивидуума к своим собственным эмоциям.

Эмоция «содержит свою значимость в себе». Значит, она приятна потому, что приятна. И ценна по той же причине.

1.2 Проблема ценности эмоций и гедонистические теории поведения

Гедонистическая концепция (или, точнее, концепции) поведения имеет длительную историю, останавливаться на которой не входит в нашу задачу. Отметим только, что гедонизм возник как учение в этике, сводящее «все содержание разнообразных моральных требований... к общей цели - к получению наслаждения и избежанию страдания».

Гедонистические идеи проповедовались также в социологических теориях просветителей Т. Гоббса, Дж. Локка, П. Гассенди.

Французские материалисты XVIII в. Гельвеции, Гольбах и другие прибегали к гедонистическому истолкованию морали в своей борьбе против религиозного понимания нравственности.

В XIX в. интересный анализ «физиологии наслаждения» (точнее, его этики и психологии) представил итальянец Паоло Мантегацца, который предложил детальную классификацию наслаждений и выделил в соответствии с приверженностью к ним разные типы личностей. Гедонистических взглядов на смысл и цель человеческой жизни придерживаются и некоторые современные буржуазные теоретики - Дж. Сантаяна и Д. Дрейк в США, М. Шлик в Австрии и другие.

Однако последующее его развитие пошло уже «в условиях подчинения его принципов буржуазной морали...». Если раньше это учение порождало «на одного сластолюбца сотню Горациев», то «в новых исторических условиях гедонизм расцвел ядовитым цветком». Неогедонизм уже ничего общего не имеет с гедонизмом в его первоначальной классической форме. Он превратился в проповедь крайнего индивидуализма, жестокости и пессимизма».

Если классический гедонизм, признавая наслаждение благом, вел речь о праве на наслаждение всех людей, то этические гедонисты нашего времени проповедуют наслаждение одного за счет другого, «сильных» за счет «слабых». При этом к наслаждению порой причисляют совершенно патологические формы отношения к действительности, к «ближнему своему». Английский этик Г. Уильямс в книге «Гедонизм, конфликт и жестокость» провозглашает право каждого индивида ради наслаждения доходить до крайних пределов, вплоть до права истязать других людей .

Мы видим, таким образом, что принцип наслаждения и мораль, которая из него выводится, эволюционируют вместе с эволюцией общественной жизни. Загнивание буржуазного общества ведет к деградации всех его этических концепций, в том числе и концепций гедонизма. Так этический гедонизм уже своей собственной историей демонстрирует, что принцип наслаждения не может считаться первичным, вневременным моральным принципом.

Этический гедонизм в своих теоретических построениях всегда так или иначе опирался на определенные психологические представления о мотивации поведения человека. Французский философ и математик Блез Паскаль (1623-- 1662) в свое время высказался на этот счет в следующей категорической формуле: «Все люди стремятся к счастью - из этого правила нет исключений; способы у них разные, но цель одна... Человеческая воля направлена на достижение только этой цели. Счастье- побудительный мотив любых поступков любого человека, даже того, кто собирается повеситься» .

Но если этический гедонизм не может не опираться на определенные психологические представления, то лица, специально занимающиеся проблемой мотивации поведения, совершенно не обязательно должны интересоваться вопросами этики. Они могут просто занять позицию бесстрастных исследователей истины, не задаваясь вопросом, хороша она или плоха и какие моральные выводы из нее должны следовать.

В связи с этим в психологии и физиологии XX в. постепенно выделилось несколько специальных концепций поведения, которые в работах зарубежных авторов получили общее название психологического гедонизма. Именно он и представляет для нас основной интерес.

«Психологические гедонисты» - это собирательная характеристика. Согласно закрепившейся в истории психологии «номенклатуре», они нередко принадлежат к разным психологическим школам и направлениям, но всех их объединяет то, что они пытаются объяснить любые действия животных и человека эффектом страдания или наслаждения .

Существуют разные попытки классифицировать теории психологического гедонизма по их частным особенностям. Наиболее известны две классификации: одна подразделяет все гедонистические теории на гедонизм «прошлого», «настоящего» и «будущего»; другая выделяет «механический» и «телеологический» гедонизм. «Гедонизм прошлого» и «механический гедонизм» по существу совпадают друг с другом. Согласно этой двуименной теории, первоначально двигательные реакции любого живого организма, оказавшегося в проблемной ситуации, носят абсолютно хаотический характер и если и приводят к успеху, то чисто случайно. При этом удовольствие, «награждающее» удачный поведенческий акт, воздействует на структуры мозга так, что повторение его при сходных условиях становится более вероятным, чем раньше.

Гедонизм состоит не в том, что теоретически признается тяготение людей к определенным приятным для них переживаниям, а в том, что этому тяготению придается переживаниям, а в том, что этому тяготению придается «всеобщее значение».

1.3 Потребность в эмоциональном насыщении как природная основа ценности эмоций

Размеры настоящей работы не дают нам возможности сколько-нибудь полно изложить соответствующий материал. Поэтому, скажем только, что, как выяснили американские, западноевропейские, а также польские психологи, потребность младенца в интимном контакте с матерью столь велика и значительна, что при его отсутствии никакие, даже идеальные гигиенические условия этой потери возместить не могут (если только места матери не занимает другая женщина). Дети в таком случае плохо развиваются, часто болеют, дают высокий процент смертности, а если и выживают, то до конца жизни отличаются ущербной эмоциональностью, «холодностью», низкой способностью к со- пеживанию и сочувствию и т.д.

Что же касается явлений сенсорной депривации, то они наблюдаются при резком ограничении притока раздражителей, воздействующих на органы чувств человека или животного. Экспериментально «сенсорный голод» вызывался у взрослых людей путем помещения их в специальные звуконепроницаемые кабины (сурдокамеры) с неизменными освещением, температурой и общей обстановкой. По данным, сообщенным в «Энциклопедии человеческого поведения» Р.М. Голденсона, на первых порах большинство испытуемых чувствует себя в такой обстановке хорошо, некоторые испытывают удовольствие. Однако уже через несколько часов отсутствие новых впечатлений начинает угнетать. Возникает беспокойство, скука, раздражение. В некоторых случаях появляется все усиливающийся страх, достигающий у отдельных лиц уровня паники. Наблюдаются парадоксальные явления в сфере восприятия. Тишина «начинает звучать». По словам одного испытуемого, для него «тишина была столь громкой, что, казалось, нож пронизывает барабанные перепонки». Одновременно возникают зрительные иллюзии и галлюцинации. Становится все труднее контролировать свои мысли и в конце концов испытуемые погружаются в грезы и фантазии.

Факт эмоционального голодания явственно выступает и при отсутствии у ребенка возможности постоянно контактировать с близким человеком.

В ряде опытов, проделанных учеными, было убедительно показано, что функционирование анализаторов - непременное условие их нормального развития. Так, советский исследователь Б.Н. Клоссовский, заклеивая новорожденному щенку один глаз, выращивал его до определенного возраста, а затем усыплял, подвергая исследованию развитие зрительной коры анализатора в левом и правом полушариях. При этом обнаружилось гораздо лучшее созревание нервных клетокв том полушарии, которое было связано с работающим глазом.

Но если доказана важность чисто сенсорного насыщения для нормального развития и функционирования мозга, то не естественно ли предположить, что насыщение эмоциями, которые играют столь большую роль в интеграции всех функций организма, является для него еще более необходимым?

А раз дело обстоит именно таким образом, то это означает, что эмоциональное насыщение организма является его важной врожденной и прижизненно развивающейся потребностью. Потребность эта в своей исходной форме есть, очевидно, потребность физиологическая, несмотря на то, что сами эмоции несут в себе психологическое содержание.

Только у людей (особенно если учесть их способность находиться под влиянием не только реальных, но и воображаемых ситуаций) эмоциональные конфликты могут принимать затяжной (иногда на месяцы и годы) характер. Понятно, что при этих условиях здоровье человека действительно часто страдает от переизбытка отрицательных эмоций, и тем сильнее увеличивается его потребность в нейтрализующих положительных переживаниях. Поэтому практически иногда, быть может, и есть смысл, как это делают врачи, подчеркивать полезность положительных эмоций и опасность отрицательных. Но теоретически отрицательные эмоции должны быть полностью реабилитированы в смысле их прямого влияния на здоровье, даже если не принимать во внимание такие их биологические функции, как сигнально-побудительная и мобилизующая, важность которых оценена уже давно. Отрицательные эмоции вредны лишь в избытке, как вредно в этом случае все (в том числе и положительные аффекты), что превышает норму, характеризующую то, в чем организм непосредственно нуждается. В пределах же некоей определенной силы и длительности, различных для людей разных возрастов, отрицательная эмоция безусловно тоже полезна. Страх, гнев, ярость повышают интенсивность обменных процессов, приводят к лучшему питанию мозга, усиливают сопротивляемость организма перегрузкам, инфекциям и т. Д.

Мысль о том, что отрицательные эмоции в определенном их сочетании с положительными должны быть не вредны, а полезны организму, была высказана нами несколько лет тому назад.

Очень интересно осмыслить развиваемую здесь точку зрения в свете теории эмоций и эмоциональных расстройств, выдвигаемой уже упоминавшимися физиологами Э. Гельгорном и Дж.Луфборроу.

В норме обе эти системы находятся в состоянии динамического равновесия. «Сдвиг» его вследствие застойной эмоции или каких-либо других причин ведет к патологическим расстройствам в организме.

Естественно, что такой сдвиг опасен вне зависимости от того, в каком направлении он произошел, а следовательно, для организма важно не сохранение однообразно положительных эмоциональных состояний, а постоянный их динамизм в рамках определенной, оптимальной для данного индивида интенсивности.

Переживание положительных и отрицательных эмоций можно считать врожденной физиологической функциональной потребностью организма. Поскольку, однако, эмоции не могут возникать без внешних поводов, еще точнее говорить (как мы это и делаем) о врожденной (и прижизненно развивающейся) потребности в эмоциональном насыщении.

Первоначально чисто функциональная потребность человека в эмоциональном насыщении, преобразуясь в стремление субъекта к определенным переживаниям своих отношений к действительности, становится одним из важных факторов, определяющих направленность его личности.

Как бы мы ни изучили убеждения, способности, интеллект, характер и темперамент человека, мы не сумеем его до конца понять, если оставим без внимания индивидуальные особенности его потребности в социализированном эмоциональном насыщении, в той особой гамме переживаний, к которой его неудержимо влечет как к чему-то свойственному торой его неудержимо влечет как к чему-то свойственному его личности. И хотя человек далеко не всегда ясно осознаёт эти влекущие его переживания, ему, должно быть, становится скучно и тоскливо жить всякий раз, когда долго не встречаются ситуации, которые эти переживания вызывают.

2. Классификация эмоций и типов эмоциональной направленности личности по Б.И. Дадонову

Изучение различных форм запечатления и проявления эмоциональной направленности людей требует и адекватной этой задаче классификации эмоций .

Попытки классифицировать эмоциональные состояния, переживания и чувства предпринимались неоднократно (Д. Юмом, Р. Декартом, В. Вундтом, А. Бэном, Н. Гротом, Т. Рибо, К. Ушинским, М. Аствацатуровым, К. Плучиком и другими). Однако, как правильно указывает П.В. Симонов, ни одна из предложенных классификаций не получила широкого признания и не сохранилась в качестве эффективного инструмента дальнейших поисков и уточнений. По мнению П.В. Симонова, это объясняется тем, что все эти классификации были построены на неверной теоретической основе или вовсе без нее. Взамен Симонов предлагает собственную классификацию эмоций, разработанную «с учетом их зависимости от величины потребности и размеров дефицита или прироста прагматической информации» .

Однако для наших специальных целей интересная сама по себе классификация Симонова тоже не подходит. Очевидно, универсальную классификацию эмоций создать вообще невозможно, так что классификация, пригодная для решения одного круга задач, неизбежно должна быть заменена другой при решении задач иного сорта, принципиально отличных от первых. Во всяком случае, не столько в противовес прежним попыткам классифицировать эмоции, сколько в дополнение к ним предлагаем свой особый подход к решению данного вопроса. При этом следует сразу же предупредить, что объектом нашего внимания будут не все эмоции, а только те из них, в которых субъект чаще всего эмоции, а только те из них, в которых субъект чаще всего испытывает потребность и которые придают непосредственную ценность самому процессу его деятельности, приобретающей благодаря этому качество интересной работы, интересной учебы, интересной игры или «сладостных» мечтаний, отрадных воспоминаний и т. д. Эмоции, которые не могут войти в «ткань» какой-либо склонности индивидуума, нас здесь интересовать не станут. По этой причине, например, в сфере нашего внимания окажется такое переживание, как грусть (ибо есть люди, любящие слегка погрустить), и выпадет из этой сферы такая эмоция, как зависть (даже о завистниках нельзя сказать, что им нравится завидовать).

Иными словами, классификации будут подлежать только эмоции, которые в сознании людей предстают в качестве «ценных» пережиганий.

Относительно подробно проблема классификации эмоций нами была освещена в специально посвященной этому вопросу статье. Здесь отметим только следующий очень важный в теоретическом отношении момент.

Приступая к классификации эмоций, нельзя упускать из виду, что они уже определенным образом смоделированы и классифицированы в самом языке, которым мы пользуемся. При этом словесные «ярлычки» эмоций часто обозначают не цельное переживание, а лишь его определенное, особенно ярко выраженное качество- например, качество высокой положительной интенсивности чувств (восторг) или даже только одну высокую его интенсивность (волнение). В других случаях, наоборот, за одним словом скрывается не отдельная эмоция, а довольно «пестрый» их конгломерат (ревность). Можно было бы доказать, что для целей речевого общения людей такое положение дел удобно. Однако для классификаторов эмоциональных явлений оно представляет большую опасность оказаться жертвой «синдрома Пигмалиона», как американский математик Дж. Синг окрестил случаи, когда ученый принимает «модельный мир» («М-Мир») за «действительный мир» («Д-Мир»).

В разработанной ниже классификации «ценных» переживаний используются только те их «речевые модели», которые обязательно передают специфический компонент эмоции, ее окрашенность «в цвет» определенной потребно- торые обязательно передают специфический компонент эмоции, ее окрашенность «в цвет» определенной потребности. Такой моделью является, например, слово «нежность», но не являются слова «удовольствие», «радость», «восторг» без указания на их источник, ибо (повторим П. В. Симонова) удовольствие от поедания шашлыка есть иная эмоция по сравнению с удовольствием от созерцания красивой картины, а «безумный восторг делания» (А. М.. Горький) отнюдь не тождествен «восторженной нежности» и т. д .

Приводим классификацию «ценных» эмоций с примерами непосредственных высказываний людей об особо влекущих их переживаниях и специальным «эмоциональным инвентарем», предназначенным для решения задач, о которых будет рассказано позднее.

1. Альтруистические эмоции. Эти переживания возникают на основе потребности в содействии, помощи, покровительстве другим людям.Альтруистические переживания хорошо отражены в таких высказываниях студентов:

«Если говорить честно, то я больше всего люблю испытывать... нежность, заботу, тревогу за кого-то. Просто необходимо мне чувство, что я кому-то нужна, что то, что я делаю, тоже нужно другим, тогда у меня и работа спорится и, кажется, делать ее легко и приятно».

«Самое желанное чувство - когда сделаешь что-то приятное, нужное людям. В школе часто, даже регулярно, помогала друзьям в учебе. Ученик чего-то недопонимал, ты помог ему и видишь, как хорошо он отвечает на уроке... Такое ощущение, как будто душа рвется из меня, так хорошо».

Альтруистические эмоции люди могут испытывать, и не помогая другим реально, а лишь отождествляя себя в воображении с тем или иным благородным героем:

«Меня приводит в умиление, в трогательно восторженное состояние, даже вызывает слезы радости, когда я читаю те книги, в которых описаны добрые дела какого-либо человека».

Инвентарий альтруистических эмоций: «Желание приносить другим радость и счастье» (А-1). «Чувство беспокойства за судьбу кого-либо, забота» (А-2). «Сопереживание удачи и радости другого» (А-3). «Чувство нежности или умиления» (А-4). «Чувство преданности» (А-5). «Чувство умиления» (А-4). «Чувство преданности» (А-5). «Чувство участия, жалости» (А-6).

2. Коммуникативные эмоции. Эти эмоции возникают то... прямо реветь хочется от счастья».

Коммуникативные переживания нередко близки к альтруистическим. Надо отметить, что не всякая эмоция, возникающая при общении людей, является непременно коммуникативной. В процессе общения могут возникать любые эмоции; коммуникативными же являются только те из них, которые возникают как реакция на удовлетворение или неудовлетворение стремления к эмоциональной близости (иметь друга, сочувствующего собеседника и т. п.).

Инвентарий этих эмоций: «Желание общаться, делиться мыслями и переживаниями, найти им отклик» (КМ-1). «Чувство симпатии, расположения» (КМ-2), «Чувство уважения к кому-либо» (КМ-3). «Чувство признательности, благодарности» (КМ-4). «Чувство обожания кого-либо» (КМ-5). «Желание заслужить одобрение от близких и уважаемых людей» (КМ-6).

3. Глорические эмоции (от лат. gloria- слава). Эти эмоции связаны с потребностью в самоутверждении, в славе. Типичная для них эмоциональная ситуация - реальное или воображаемое «пожинание лавров». Она хорошо выявлена в следующем высказывании одного из наших респондентов: «Наиболее приятные переживания я испытываю тогда, когда являюсь предметом всеобщего внимания и восхищения. В противном случае у меня возникают самые неприятные чувства».

Инвентарий: «Стремление завоевать признание, почет» (Г71-1). «Чувство уязвленного самолюбия и желание взять реванш» (ГЛ-2). «Приятное щекотание самолюбия» (ГЛ-3). «Чувство гордости» (ГЛ-4). «Чувство превосходства» (ГЛ-5). «Чувство удовлетворения тем, что как бы вырос в собственных глазах, повысил ценность своей личности» (ГЛ-6).

4. Праксические эмоции. Термин «праксические чув- ко, выступают очень сложные комплексы переживаний, в которые входят и такие эмоции, как эстетические, интеллектуальные и другие, только окрашенные в «праксические тона». Мы выделяем праксические эмоции в их чистом виде и специфичность таких эмоций, следуя взглядам К.Д. Ушинского и И.П. Павлова, связываем с «рефлексом цели»2, «ибо цель или задача жизни есть только другая форма для выражения того же понятия «труда жизни»»3.

Приведем несколько описаний студентами своих переживаний, которые мы относим к праксическим: «Совершение полезного и нужного с большим напряжением воли». «Наиболее приятным для меня чувством является увлеченность работой, когда эта работа выполняется строго по тому плаву, который я задумала, и приносит желаемые результаты; В этом случае появляется какое-то вдохновение и хочется сделать как можно больше и лучше. И особенно странно то, что абсолютно не чувствуется усталость, а наоборот, голова ясная и, как говорится, хорошо на душе». «У меня всегда хорошее настроение и бодрое состояние после того, когда работа уже закончена и я чувствую, что я выполнила ее добросовестно и добилась желаемого».

Инвентарий: «Желание добиться успеха в работе» (П- 1). «Чувство напряжения» (П-2). «Увлеченность, захваченность работой» (П-3). «Любование результатами своего труда, его продуктами» (П-4). «Приятная усталость» (П-5). «Приятное удовлетворение, что дело сделано, что день прошел не зря» (П-6).

5. Пугнические эмоции (от лат. ридпа- борьба). Эмоции, по нашему мнению, происходят от потребности в преодолении опасности, на основе которой позднее возникает интерес к борьбе.

Яркое описание этих переживаний мы находим, например, в воспоминаниях генерал-полковника Глеба Бакланова, Героя Советского Союза, мастера спорта СССР: «Я обогнал тех восемь или десять человек, которые поднялись в атаку вместе со мной. Я испытывал необычайное, восторженное возбуждение. В горле пощипывало. Временами перехватывало дыхание. Разгоряченное лицо пылало огнем». Он же признается: «Конечно, все, что приходилось делать мне на войне, делалось отнюдь не из «спортивного интереса»... Но в самом ходе боя... часто возникали переживания и ощущения, сходные с теми, которые были знакомы мне по спорту»

Хорошо передает переживание названного типа перед прыжком с парашютом космонавт Алексеи Леонов: «Перед шестым прыжком в душе все равно рождается какое-то томительно-ликующее ожидание и вместе с тем захватывающее чувство высоты, власти над природой, опасности».

«...Я люблю это чувство - опасность», - сказал о себе укротитель Вальтер Запашный, объясняя, почему он предпочитает работать с хищниками.

Любовь к подобным переживаниям отмечали и некоторые наши студенты, особенно с факультета «Люблю острые ощущения, взвинчивающие нервы». «Ощущаешь какое-то тревожное возбуждение. Кажется, что переступаешь какую-то неведомую грань. Это страшновато и приятно».

Инвентарий: «Жажда острых ощущений» (ПГ-1). «Упоение опасностью, риском» (ПГ-2). «Чувство спортивного азарта» (ПГ-3). «Решительность» (ПГ-4). «Спортивная злость» (ПГ-5). «Чувство сильнейшего волевого и эмоционального напряжения, предельной мобилизации своих физических и умственных способностей» (ПГ-6).

6. Романтические эмоции. В академическом «Словаре русского языка» романтизм определяется как «умонастроение, проникнутое идеализацией действительности, мечтательной созерцательностью», а романтиком словарь называет того, «кто настроен романтически, склонен к мечтательности, к идеализации жизни и людей». В качестве тательности, к идеализации жизни и людей». В качестве примера в словаре приведен образ тургеневского Калиныча.

В настоящей работе мы под романтизмом имеем в виду стремление ко всему необычайному, необыкновенному, таинственному.

Чувство таинственности как типичная «романтическая эмоция» появляется у нас в связи не с любой тайной, а только там, где мы живо «ощущаем» свою включенность в число объектов, на которые распространяется действие загадочного фактора, особенно когда ему приписывается сознательная воля, одухотворенность. Чувство таинственного почти всегда включает в себя ожидание: вот сейчас что-то произойдет, что окажет решающее влияние на мою судьбу (или судьбу лица, за которое я «болею»). Там, где этого ожидания (хотя бы подсознательного) нет, там нет и чувства таинственности. Описание секрета самого хитрого технического устройства у нас такой эмоции не вызывает. Познание тайн природы, очевидно, может сопровождаться чувством таинственности в зависимости от того, насколько личност- но и философски значимо человек воспринимает объект исследования. «Моя душа, я помню, с детских лет чудесного искала»,- писал М.Ю.Лермонтов. Наши респонденты раскрывали свои романтические переживания в таких, выражениях: «Испытываешь всегда приятное, стремясь к неизвестному. Больше всего люблю быть там, где еще никто не был (гроты, пещеры и т. д.)». «Люблю чувство ожидания чего-то необыкновенного». «У меня особое волнение, подъем проявляются в том случае, когда чего-то ждешь, веришь, что скоро должно произойти что-то совершенно особенное».

Инвентарий: «Стремление к необычайному, неизведанному» (Р-1). «Ожидание чего-то необыкновенного и очень хорошего, светлого чуда» (Р-2). «Манящее чувство дали» (Р-3). «Волнующее чувство странно преображенного ли» (Р-3). «Волнующее чувство странно преображенного восприятия окружающего: все кажется иным, необыкновенным, полным значительности и тайны» (Р-4). «Чувство особой значительности происходящего» (Р-5). «Чувство зловеще-таинственного» ДР-6).

7.Гностические эмоции. Гностические (от греч, gnosis- знание) эмоции издавна описываются в учебниках психологии под рубрикой интеллектуальных чувств. Часто, однако, при этом в одном ряду оказываются и конкретные переживания (удивление), и свойства личности (чувство нового). Нас интересуют только первые.

Гностические эмоции мы связываем, не просто с потребностью в получении любой новой информации, а с потребностью в «когнитивной гармонии». Суть ее в том, чтобы в новом, неизвестном, из ряда вон выходящем отыскать знакомое, привычное, понятное, приводя таким образом всю наличную, информацию к одному «общему знаменателю». Альберт Эйнштейн очень метко назвал это человеческое стремление «бегством от удивления». Типичная эмоциональная ситуация, возбуждающая гностические эмоции, - это проблемная ситуация. В ответах наших студентов гностические переживания описывались так: «Для меня самое приятное переживание - разобраться в трудном вопросе». «Самое приятное чувство- решить задачу, когда вначале казалось, что я её не решу».

Инвентаряй: «Стремление нечто понять, проникнуть в сущность явления» (ГН-1). «Чувство удивления или недоумения» (ГН-2). «Чувство ясности или смутности мысли» (ГН-3). «Неудержимое стремление преодолеть противоречия в собственных рассуждениях, привести все в систему» (ГН-4). «Чувство догадки, близости решения» (ГН-5). «Радость открытия истины» (ГН-6).

8.Эстетические эмоции. Категория эстетических чувств выделена давно. Тем не менее в вопросе о природе и самом составе эстетических переживаний до настоящего времени остается еще много неясного. Сложность проблемы состоит в том, что эстетические отношения к изображаемому проявляются через все другие чувства - радость, гнев, тоску, отвращение, страдание, горе и т. д.

Несколько схематизируя разные точки зрения на эту проблему, можно выделить два основных взгляда. Согласно первому, эстетических эмоций в чистом виде просто не существует. «Своеобразие эстетических переживаний заключается в специфическом и неповторимом сочетании различных по своей направленности, интенсивности и значению эмоций»2. Эстетическое впечатление - результат того, что «все чувства, переживания, мысли смешались, столкнулись друг с другом», и «это столкновение «очищает», преодолевает обычные чувства, зарождающиеся в процессе эстетического восприятия произведения искусства».

Согласно второму взгляду, эстетическая эмоция есть отражение потребности человека в гармонии с окружающим, которая представляет собой «соответствие, совпадение мер человека и мер предметов». Соответствие это отражается в чувстве красоты.

Первый взгляд хотя и не лишен основания, все же представляется нам узким. Против него говорит уже тот факт, что эстетическое чувство у нас может вызвать созерцание самого простого предмета, например, дерева, цветка или даже красиво окрашенной ткани. Никакого столкновения противоречивых чувств в этом случае нет. Мы также решительно отказываемся наперед считать всякое переживание эстетическим только потому, что оно вызвано у человека произведением искусства. По крайней мере литература, театр, кино «задевают» самые разные потребности. Нам лично ближе вторая точка зрения, хотя ее и нельзя признать достаточно отчетливой .

Думается, что в более или менее чистом виде эстетические эмоции вызываются только такими видами искусства, в которых форма и содержание совершенно неразделимы. К ним мы относим в первую очередь музыку. Такое же чисто эстетическое впечатление часто производит на нас красота природы. Процитируем несколько высказываний студентов: «Люблю то состояние грусти или какой-то прозрачной печали, когда слышу прекрасные звуки музыки». «Самое приятное переживание- внутренняя сосредоточенность, возвышенность, связанная обычно с музыкой, стихами или возвышенность, связанная обычно с музыкой, стихами или природой». «Наиболее приятные ощущения возникают у меня, когда я иду в слегка пасмурную погоду одна, а вокруг шумят деревья, омытые дождем, пахнет цветами; тихо и очень красиво».

Интересно отметить, что те наши респонденты, которые в качестве самых приятных для них переживаний назвали эстетические, чаще всего испытывали их вместе с как бы тяготели одновременно к тем и другим эмоциям. Тем не менее связь переживания красоты с грустью не является безусловной. Вследствие этого мы из состава эстетических переживаний выделяем специальную модификацию - лирические переживания, в которых очень значителен (иногда он даже преобладает над эстетическим) компонент светлой, «опоэтизированной» печали, очевидно, возникающей в связи с подавленными коммуникативными интенциями людей.

Инвентарий эстетических эмоций :

«Жажда красоты» (Э-1). «Наслаждение красотой чего- либо или кого-либо» (Э-2). «Чувство изящного, грациозного» (Э-3). «Чувство возвышенного или величественного» (Э- 4). «Наслаждение звуками» (Э-5). «Чувство волнующего драматизма» («Сладкая боль») (Э-6). К лирическим чувствам как разновидности эстетических относятся: «Чувство светлой грусти и задумчивости"» (Л-1). «Поэтически- созерцательное состояние» (Л-2).«Чувство душевной мягкости, растроганности» (Л-3). «Чувство родного, милого, близкого» (Л-4). «Сладость воспоминания а давл нем» (Л-5). «Горьковато-приятное чувства одиночества» (Л-6).

9. Гедонистические эмоции. К указанной категории мы относим эмоции, связанные с удовлетворением потребности в телесном и душевном комфорте.

В высказываниях наших респондентов гедонистические переживания и соответствующие им эмоциональные ситуации описывались так: «Очень люблю состояние покоя, благополучия, свободы от обязанностей». «Люблю наслаждаться покоем и хорошим физическим самочувствием». «Самые лучшие радости, на мой взгляд, радости самые простые: вкусно поесть, сладко поспать, понежиться под солнцем на пляже».

Инвентарий: «Наслаждение приятными физическими ощущениями от вкусной пищи, тепла, солнца и т. д.» (Г-1). «Чувство беззаботности, безмятежности» (Г-2). «Нега» («Сладкая лень») (Г-3). «Чувство веселья» (Т-4). «Приятная бездумная возбужденность» (на танцах, вечеринках и т. д.) (Г-5). «Сладострастие» (Г-6) (Эта эмоция включена в данную 10. Акизитивные эмоции (от франц. acquisition - приобретение). Эти эмоции возникают в связи с интересом к накоплению, «коллекционированию» вещей, выходящему за пределы практической нужды в них.

Конечно, коллекционирование предметов людьми чаще всего связано с удовлетворением не одной, а нескольких потребностей. Но в их числе, как мы думаем, можно выделить и чистую коллекционерскую потребность, проявляющуюся в том, что люди увлекаются коллекционированием чего угодно - от произведений искусства до зажигалок.

Переживание эмоций акизитивного типа может быть описано с помощью такого инвентария: «Стремление нечто многократно приобретать, накапливать, коллекционировать» (АК-1). «Радость по случаю увеличения своих накоплений» (АК-2). «Приятное чувство при обозрении своих накоплений, коллекций и т. д.» (АК-3).