Особенности представлений о жизненных перспективах подростков, оставшихся без попечения родителей

Размещено на http://www.allbest.ru/

На правах рукописи

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени кандидата психологических наук

Особенности представлений о жизненных перспективах подростков, оставшихся без попечения родителей

Специальность 19.00.01 - Общая психология, психология личности,

история психологии (психологические науки)

Жильцова Ольга Николаевна

Москва - 2014

Работа выполнена на кафедре общей и социальной психологии

государственного образовательного учреждения высшего профессионального образования «Московский государственный областной гуманитарный институт»

Научный руководитель:

кандидат психологических наук, доцент

СОЛДАТОВ ДМИТРИЙ ВЯЧЕСЛАВОВИЧ

Официальные оппоненты:

ТОЛСТЫХ НАТАЛИЯ НИКОЛАЕВНА

доктор психологических наук, профессор,

ГБОУ ВПО Московский городской

психолого-педагогический университет,

заведующая кафедрой социальной

психологии развития

ЛИДЕРС АЛЕКСАНДР ГЕОРГИЕВИЧ

кандидат психологических наук, доцент,

ФГОУ ВПО Московский государственный университет имени М.В. Ломоносова,

доцент кафедры возрастной психологии

Ведущая организация:

ГОУ ВПО Московский государственный областной университет

Защита состоится «18» сентября 2014 года в 14.00 часов на заседании диссертационного совета Д 212.198.10, при Российском государственном гуманитарном университете по адресу: 125993, ГСП-3, Москва, Миусская пл., д. 6, корп. 7.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке и на сайте РГГУ по адресу:

125993, ГСП-3, Москва, Миусская пл., д. 6 и на сайте организации (http://www.rsuh.ru/)

Автореферат разослан « » 2014 года.

Ученый секретарь диссертационного совета доктор медицинских наук, профессор

А.Г. Жиляев

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность исследования. Несмотря на политику государства, направленную на уменьшение числа детей, оставшихся без попечения родителей, путем поддержки семьи, организации семейных форм воспитания детей-сирот, их количество остается высоким. В то же время исследования судеб выпускников сиротских учреждений показывают, что только 10% из них живут относительно полноценной жизнью, остальные 90% становятся алкоголиками, наркоманами, преступниками и самоубийцами (А.М. Прихожан, Н.Н. Толстых, 2007). Поэтому важно понять, какие психологические особенности воспитанников государственных учреждений выступают препятствием на пути к благополучной самостоятельной жизни в настоящем и будущем.

Становление и развитие личности происходит в процессе жизни. Л.С. Выготский считал, что не возможно до конца познать человеческую личность без понимания единого жизненного плана этой личности, её «лейтлинии». Кроме того, он подчёркивал важность исследования личности, становления её характера в совокупности связей этой личности не только с её прошлым, но и с её будущим (Л.С. Выготский, 1983).

Проблему формирования жизненных перспектив, как правило, рассматривают, начиная с юношеского возраста, когда актуальным становится вопрос профессионального самоопределения молодежи (Е.И Головаха, А.И. Федоров, И.А. Демина, С.А. Иванушкина, С.А. Башкова, Г.С. Малучиев, А.В. Мартынова, А.Г. Хаймина, Э.В. Прусова, Ж.А. Леснянская и др.). С нашей точки зрения, проблема формирования жизненных перспектив является актуальной уже в подростковом возрасте, поскольку именно этот возрастной период является очень важным для формирования личности. Исследований, направленных на изучение представлений о собственных жизненных перспективах (ретро-, транс- и проспективах) подростков, особенно тех, которые в силу разных обстоятельств, остались без попечения родителей явно недостаточно (Н.Н. Толстых, 1995, 2007, 2010; Е.В. Камнева, 2002; Е.В. Солотина, 2007; Н.И. Федотова, 2008).

Объект исследования: особенности жизненных перспектив подростков, оставшихся без попечения родителей, в контексте формирования их личности.

Предмет исследования: особенности временной перспективы подростков, оставшихся без попечения родителей в сравнении с подростками, воспитывающимися в семье.

Цель исследования: изучить у подростков, оставшихся без попечения родителей, особенности временной перспективы и ее связь с чертами их личности.

Гипотеза исследования: негативные события прошлого, настоящего, а также прогнозирование негативных событий будущего, приводят подростков, оставшихся без попечения родителей, к формированию особого типа личности с деформацией темпоральной трансспективы, что искажает оценивание жизненных перспектив и процесс становления личности в целом.

Для реализации цели исследования и проверки сформулированных гипотез были поставлены следующие задачи:

1. провести анализ основных подходов к изучению проблемы особенностей жизненных перспектив подростков, оставшихся без попечения родителей, и того, какое влияние оказывают представления о жизненных перспективах на формирование их личности;

2. разработать план исследования и подобрать психологический инструментарий, позволяющий провести изучение особенностей жизненных перспектив подростков, оставшихся без попечения родителей;

3. провести комплексное исследование и определить статистически значимые различия в представлениях о жизненных перспективах подростков, оставшихся без попечения родителей, и подростков, воспитывающихся в семьях;

4. определить связь структурных компонентов временных перспектив (прошлого, настоящего и будущего) с особенностями личности подростков, оставшихся без попечения родителей.

Теоретико-методологическую основу исследования составляют положения культурно-исторической концепции Л.С. Выготского, его представления о закономерностях развития личности и роли социальной среды как источника психического развития ребенка; положения психологии развития об особенностях становления личности в подростковом возрасте (Л.И. Божович, И.С. Кон, Д.И. Фельдштейн); представления о хронотопе (А.А. Ухтомский, М.М. Бахтин, В.П. Зинченко, Н.Н. Толстых); идеи событийного подхода в рамках жизненного самоопределения (Е.И. Головаха, А.А. Кроник); мотивационный подход к изучению временной перспективы будущего (Ж. Нюттен); представления о закономерностях и особенностях развития личности детей и подростков в условиях закрытых учебно-воспитательных учреждений (И.В. Дубровина, М.Ю. Кондратьев, А.М. Прихожан, Н.Н. Толстых, Т.И. Шульга).

Методы исследования. Для проверки выдвинутых гипотез использовались: биографический метод, наблюдение, беседа. Для исследования своеобразия временной перспективы подростков были использованы следующие психодиагностические методики: 1) «Метод мотивационной индукции» (Ж. Нюттен); 2) «Оценивание пятилетий жизни» (Е.И. Головаха, А.А. Кроник); 3) «Диагностика отношения к прошлому, настоящему и будущему» (А.М. Прихожан); 4) «Шкала личностной тревожности для учащихся 10-16 лет» (А.М. Прихожан); 5) «Уровень соотношения «ценности» и «доступности» в различных жизненных сферах» (Е.Б. Фанталова); 6) «Свободный выбор ценностей» (Е.Б. Фанталова); 7) «Самооценка» (Т. Дембо - С.Я. Рубинштейн); 8) авторская методика «Распределение времени»; 9) авторская анкета «Я и мое будущее»; 10) авторская анкета «Представления о будущем».

Методы математической обработки данных. Обработка полученных данных осуществлялась с помощью методов математической статистики: U -критерия Манна-Уитни, позволяющего оценивать различия между двумя малыми выборками по уровню какого-либо количественно измеренного признака; коэффициента ранговой корреляции Ч. Спирмена (r_s), выявляющий степень согласованности изменений двух параметров; коэффициента К. Пирсона (ч²), который применяется для сопоставления эмпирического распределения признака с теоретическим или для сопоставления двух, трех и более эмпирических распределений одного и того же признака. Обработка данных осуществлялась с использованием компьютерной программы SPSS 17.0.

Эмпирическая база исследования представлена результатами изучения особенностей представлений о жизненных перспективах подростков, оставшихся без попечения родителей и подростков, проживающих в семье. Общее количество испытуемых, результаты которых представлены в диссертационной работе, составляет 110 человек. Экспериментальную группу образовали 50 подростков в возрасте от 12 до 14 лет включительно, оставшихся без попечения родителей, проживающих в следующих учреждениях: «Орехово-Зуевский детский дом Московской области», «Орехово-Зуевский детский дом-школа», «Орехово-Зуевский городской социальный приют для детей и подростков», «Ликино-Дулевский городской социальный приют для детей и подростков». Контрольную группу образовали 60 подростков, проживающих в семье, в возрасте от 12 до 14 лет включительно, учащиеся школ № 18, № 25, № 17 г. Орехово-Зуево. Выборки испытуемых не имели значительных различий по половым (U_Эмп = 1430) и возрастным (U_Эмп = 1360.5) признакам.

Достоверность и обоснованность результатов исследования обеспечивалась теоретико-методологической обоснованностью изучаемых психологических категорий и анализом проблемы времени в философском и психологическом знании; организацией эмпирического исследования; применением комплекса психологических методик, релевантных целям, задачам, гипотезам исследования; репрезентативностью выборки испытуемых; применением методов математической статистики и содержательным анализом выявленных фактов и закономерностей.

Научная новизна диссертационного исследовании заключается в восполнении пробела, образовавшегося в изучении психологических особенностей личности современных подростков, а именно их оценки себя во времени, их представлений о темпоральных и содержательных перспективах собственной жизни; в изучении структуры временной перспективы, ее темпорального и содержательного компонентов; в системном анализе и описании особенностей представлений о жизненных перспективах в соответствие с современными психологическими представлениями о структуре жизненных перспектив в виде трансспективы, объединяющей три основных темпоральных компонента, а именно: ретроспективу, психологическое настоящее, проспективу; в создании новых диагностических процедур (авторских методик), в частности, позволивших выявить ранее малоизученный феномен «амбивалентной» оценки событий вероятного будущего; в изучении влияния негативных событий жизни на формирование личности и деформацию временной трансспективы на примере подростков, оставшихся без попечения родителей.

Теоретическая значимость исследования определяется тем, что оно имеет отношение к разработке теоретических проблем временной перспективы в ее связи с процессами становления личности. Исследование вносит вклад в общую психологию, психологию личности, в частности, в изучение вопросов о роли условий жизни в формировании представлений о темпоральных перспективах и формировании личности на примере подростков. Результаты исследования позволяют лучше понять темпоральный контекст, в котором происходит формирование личности, в частности, в подростковом возрасте. Исследование помогает понять, что личность реагирует на сложную жизненную ситуацию путем комплексной деформации жизненных перспектив. Часть этих деформаций, по нашему мнению, выполняет компенсаторную, защитную функцию. Исследование помогает глубже понять особенности субъективной оценки личностью событий прошлого, настоящего и будущего для выбора дальнейшего жизненного пути.

Практическая значимость. Своевременная диагностика жизненных перспектив подростков, воспитывающихся вне семьи, позволяет не только понять своеобразие их представлений о жизненных перспективах, но и прогнозировать вероятность развития у них ряда личностных особенностей: тревожности, неадекватной самооценки, пассивной жизненной позиции и пр. Знание образа прошлого и будущего подростка поможет психологу, педагогу лучше понять его «психологическое настоящее», и позволит не только выделить группу подростков, особенно остро нуждающихся в психологической помощи по коррекции неблагоприятных вариантов оценки жизненных перспектив, но и понять специфические задачи такой работы, в том числе и индивидуальные. Предложенный авторский комплекс методик дополняет диагностическую базу и позволяет расширить способы изучения своеобразия жизненных перспектив подростков. Материалы исследования могут быть использованы в лекционных курсах по психологии детей «группы риска», по психологии подростка и спецкурсах, посвященных проблемам развития детей и подростков, воспитывающихся в государственных учреждениях.

Основные положения, выносимые на защиту.

1. Процесс формирования личности детерминирован среди прочего контекстом, заданным жизненными перспективами: событиями прошлого, настоящего и вероятного будущего.

2. Особенности представлений о жизненных перспективах подростков, попавших в сложную жизненную ситуацию, заключаются в субъективном обесценивании прошлого, в недооценке потенциала, которым обладает настоящее в подготовке позитивных событий будущего.

3. Пессимистичность и амбивалентность в оценке вероятных событий будущего являются негативными тенденциями в развитии личности и более характерны для подростков, оставшихся без попечения родителей, в сравнении со сверстниками, воспитывающимися в семьях.

4. Деформация временной трансспективы, проявляющаяся в доминировании противоречивого, несогласованного отношения к прошлому, настоящему и будущему, может быть вызвана неблагоприятными жизненными обстоятельствами, в частности, воспитанием вне семьи.

5. Пассивность жизненной позиции, как личностная черта подростков, оставшихся без попечения родителей, детерминирована доминированием мотивационных тенденций, связанных не с личной активностью, а с ожиданием активности от других, с ощущением зависимости своей судьбы от обстоятельств.

Апробация и внедрение материалов исследования. Основные результаты исследования обсуждались на заседаниях кафедры общей и социальной психологии, кафедры возрастной и педагогической психологии Московского государственного областного гуманитарного института; на заседании кафедры общих закономерностей развития психики ИП им. Л.С. Выготского (РГГУ); на научно-практической конференции «Психолого-педагогическая поддержка развивающейся личности в условиях Московской области» (Орехово-Зуево, 2006); на Всероссийской научно-практической конференции «Психологическое здоровье субъектов педагогического процесса» (Орехово-Зуево, 2009); на Всероссийской научно-практической конференции «Актуальные проблемы социализации детей, оставшихся без попечения родителей, в государственных учреждениях и замещающих семьях» (Орехово-Зуево, 2012), на областном семинаре «Профилактика девиантного поведения у детей и подростков из социально неблагополучных семей» (Орехово-Зуево, 2013); на областном научно-практическом семинаре «Профилактика социального сиротства и инновационная модель социализации современных детей, оставшихся без попечения родителей» (Орехово-Зуево, 2013). Результаты исследования использованы при составлении реабилитационной программы для подростков, оставшихся без попечения родителей, по теме «Формирование здорового образа жизни» (Реутов, 2008); в работе психолого-педагогических служб «Орехово-Зуевского детского дома Московской области», «Орехово-Зуевского городского социального приюта для детей и подростков», «Ликино-Дулевского городского социального приюта для детей и подростков».

Структура работы: диссертация состоит из введения, трех глав, заключения, выводов, списка используемой литературы. Включает 12 рисунков, из них 7 гистограмм, 5 диаграмм; 1 таблицу. Общий объем работы 175 страниц, библиографический список содержит 125 наименований.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении обосновывается актуальность исследования, определяются его

объект, предмет, формулируются цель, задачи, гипотезы исследования, рассматривается теоретико-методологическая основа исследования, описываются методические средства, методы математической обработки данных и эмпирическая база исследования, раскрываются достоверность и обоснованность результатов исследования, научная новизна, теоретическая и практическая значимость работы, формулируются основные положения, выносимые на защиту, приведены результаты апробации материалов исследования, описывается структура работы.

В первой главе «Представления о «жизненной перспективе» как психологическом понятии» рассмотрены различные подходы к проблеме жизненных перспектив в философии и психологии, представления психологов о структуре временной перспективы и взгляды представителей различных психологических школ на роль жизненных перспектив в формировании личности.

Представления о психологическом времени личности были рассмотрены в теории поля (К. Левин, 1934); эволюционно-генетическом подходе (П. Жане, 1930; Ш. Бюлер, 1933; С.Л. Рубинштейн, 1935; Б.Г. Ананьев, 2001 и др.); в теории личностной организации времени (К.А. Абульханова-Славская, 1991, 2001; В.И. Ковалев, 1979; В.Ф. Серенкова, 1991 и др.); в когнитивно-мотивационной теории временной перспективы (Ж. Нюттен, 2004; М.Де Волдер, В. Ленс, 1982 и др.); в концепции «хронотопа», рассматривающей время в связи с пространством (М.М. Бахтин, 1986; А.А. Ухтомский, 2002; В.П. Зинченко, Н.Д. Гордеева, 1982, Н.Н. Толстых, 2010 и др.); в событийном подходе (А.А. Кроник, 2008; Е.И. Головаха, 2008; Р.А. Ахмеров, 2008 и др.).

Под жизненной перспективой или временной «трансспективой» мы понимаем весь временной континуум, включающий прошлое, настоящее, будущее (В.И. Ковалев, 1995). Под прошлым, или ретроспективой, мы понимаем период жизненной перспективы, включающий события, которые уже произошли. Под «психологическим настоящим» или «актуальным настоящим» мы понимаем не просто «миг между прошлым и будущим», а относительно растянутый момент времени, в который кроме событий «здесь и теперь», входят некоторые события прошлого и будущего, связанные конкретными связями с теми событиями настоящего, которые являются актуальными и переживаются человеком именно «сейчас» (А.А. Кроник, Р.А. Ахмеров, 2008). Под образом будущего (проспективой), или временной перспективой будущего, мы понимаем представления человека о своем будущем, включающие жизненные цели, планы, ориентации, прогнозы и т.д. Многие психологи подчеркивают, что поведение определяется не только положением дел в настоящем, но также событиями прошлого и образом будущего, представленными во временной перспективе субъекта (Л.С. Выготский, 1984; А.Н. Леонтьев, 1975; Д.А. Леонтьев, 2004; Н.Н. Толстых, 2007, 2010; Ж. Нюттен, 2004 и др.). Для нашего исследования принципиально важным является мнение о том, что уровень реалистичности перспективы будущего у человека является базовым условием его позитивного влияния на свое текущее поведение (К. Левин, Ж. Нюттен и др.). А наличие у человека протяженной и содержательно насыщенной временной перспективы является важной составляющей его психологического здоровья (Н.Н. Толстых, 1995).

Вторая глава «Психологические особенности формирования личности подростков, воспитывающихся в семье и вне семьи» посвящена рассмотрению возрастных особенностей подростков и особенностям переживаний событий прошлого, настоящего и представлений о будущем подростками, оставшимися без попечения родителей; раскрытию «социальной ситуации развития» личности в семье и вне семьи. В этой главе показано значение среды для психического развития ребенка (Л.С. Выготский, Л.И. Божович, И.В. Дубровина, М.И. Лисина, А.С. Макаренко, Д.Б. Эльконин, А.Н. Леонтьев, П.М. Якобсон, Э. Торндайк, Дж. Уотсон, Б. Скиннер, Дж. Доллард, А. Бандура, Д. Роттер, А. Адлер, А. Фрейд, К. Хорни и др.). Исследователи отмечают, что подростки, оставшиеся без попечения родителей, имеют много деформаций в физическом и психическом развитии (И.В. Дубровина, В.С. Мухина, Л.Я. Олиференко, А.М. Прихожан, Н.Н. Толстых, Н.И. Федотова, Т.И. Шульга и др.).

Подводя итог исследованиям, направленным на изучение особенностей формирования личности подростков, воспитывающихся вне семьи, можно констатировать, что своеобразие личностных особенностей подростков, оставшихся без попечения родителей, невозможно понять без анализа их переживаний прошлого (воспитание в неблагополучной семье), настоящего (жизнь в государственном учреждении, а не в семье), а также без учета субъективного контекста будущего. Способность подростка к построению перспективы будущего наряду с другими факторами может оказывать влияние на формирование его личности и во многом определять его поведение.

В третьей главе «Эмпирическое исследование особенностей представлений о жизненных перспективах подростков, оставшихся без попечения родителей» излагаются этапы работы, обосновываются и описываются методики исследования, дается характеристика выборки, анализируются и сопоставляются полученные эмпирические результаты, формулируются выводы.

Для исследования особенностей жизненных перспектив подростков, оставшихся без попечения родителей, во-первых, были изучены представления подростков о прошлом, настоящем и образе предполагаемого будущего; во-вторых, сравнивались личностные особенности подростков, воспитывающихся в государственных учреждениях и подростков, проживающих в семье; в-третьих, сравнивались представления о временной трансспективе, о событиях прошлого, представления об актуальном настоящем и образе предполагаемого будущего подростков, оставшихся без попечения родителей, и подростков, воспитывающихся в семье.

В работе рассматриваются только те результаты исследования, по которым получены статистически значимые (на уровне доверительной вероятности не ниже 5%) различия между сравниваемыми группами. При этом каждая из выделенных нами особенностей представлений о прошлом, настоящем, будущем и темпоральной трансспективе подростков, оставшихся без попечения родителей, представляет собой обобщение результатов, полученных в ходе выполнения разных методик.

При исследовании особенностей представлений о прошлом подростков, оставшихся без попечения родителей, в сравнении с подростками, воспитывающимися в семье, были выделены две особенности.

Первая особенность представлений о своем прошлом состоит в «обесценивании» периода, предшествующего подростковому возрасту, подростками, оставшимися без попечения родителей, в отличие от оценок подростков, воспитывающихся в семье. Так, в оценке подростками сравниваемых групп степени насыщенности значимыми событиями пятилетия от 6 до 10 лет получены статистически значимые различия (U_эмп = 920; р ? 0,01). Следовательно, у подростков, оставшихся без попечения родителей, имеет место феномен «обеднения прошлого», проявляющий себя в снижении степени насыщенности значимыми событиями периода от 6 до 10 лет (см. рис. 1).

Вторая особенность представлений о прошлом подростков, оставшихся без попечения родителей, состоит в меньшем количестве положительных (U_эмп = 970; p?0.01) и в большем количестве отрицательных воспоминаний о нем (U_эмп = 714; p?0.01). Учитывая, что негативный характер воспоминаний о событиях прошлого не характерен для детей и подростков в целом, данные тенденции можно рассматривать как негативные симптомы формирования представлений о жизненных перспективах подростков, попавших в тяжелую жизненную ситуацию, а именно, оставшихся без поддержки родителей.

При исследовании особенностей представлений о настоящем подростков, оставшихся без попечения родителей, в сравнении с подростками, воспитывающимися в семье, были выделены четыре особенности. Кроме того, было выделено восемь особенностей личности подростков, оставшихся без попечения родителей, которые могут интерпретироваться с точки зрения неблагоприятных прогнозов развития личности и являться косвенными показателями особенностей проживания «актуального настоящего».

Первая особенность представлений о настоящем состоит в недооценке значимости событий настоящего подростками, оставшимися без попечения родителей, при сравнении с оценками испытуемых, воспитывающихся в семье. Первые значительно реже высказывают желания, намерения, отражающие мотивы, относящиеся к «психологическому настоящему» (U_эмп = 1099.5; p ? 0.01). Кроме того, они оценивают «психологическое настоящее» (период от 11 до 15 лет) как период, менее насыщенный значимыми событиями по сравнению с подростками, проживающими в семье (U_эмп = 879; p ? 0.01). Между тем, восприятие текущего жизненного момента как малонасыщенного важными, значимыми событиями способствует формированию пассивной жизненной позиции. Кроме того, при оценивании возраста, который бы они хотели иметь в актуальном настоящем, подростки, воспитывающиеся вне семьи, в три раза реже выбирали свой биологический возраст, но в три раза чаще выбирали возраст, значительно превышающий их реальный возраст по сравнению с подростками, воспитывающимися в семье (ч²_0.01= 19.22; н = 1).

Вторая особенность представлений о настоящем заключается в том, что у подростков, оставшихся без попечения родителей, в большей степени присутствуют мотивационные тенденции, связанные не с личной активностью, а с ожиданием активности других, с ощущением зависимости своего поведения, своей судьбы от обстоятельств. Следует отметить, что категория мотивов «ожидание чего-то от других» является доминирующей категорией у подростков, оставшихся без попечения родителей, и встречается более чем в три раза чаще при сравнении с мотивами подростков, воспитывающихся родителями (U_эмп = 603; p?0.01).

Третья особенность представлений о настоящем заключается в том, у что подростков, оставшихся без попечения родителей, доминирует мотивация неудовлетворенности образом жизни (U_эмп = 248,5; p?0.01). Она находит свое выражение в мотивах неудовлетворенности условиями жизни и социальными отношениями, мотивации семейного неблагополучия. По нашим данным, мотивация неудовлетворенности своим образом жизни в одиннадцать раз чаще встречается у подростков, оставшихся без попечения родителей, по сравнению с подростками, воспитывающимися в семье.

Четвертая особенность представлений о настоящем подростков, воспитывающихся вне семьи, связана с их «пресыщенностью» (в том числе и малозначимыми, формальными, навязанными) социальными контактами. Среди подростков, воспитывающихся вне семьи, высказываний, касающихся сферы общения и взаимодействия с другими людьми встречается значительно меньше, чем у подростков, воспитывающихся в семье (U_эмп = 1074.5; p? 0.01). Это связано с тем, что, проживая в государственном учреждении, подростки имеют достаточное (и даже избыточное) количество социальных контактов и для них подобная мотивация менее актуальна, чем для подростков, проживающих в семье.

Переживания подростками, оставшимися без попечения родителей, прошлого, настоящего и будущего не могут быть полностью поняты в отрыве от развития личности самих испытуемых. Косвенными показателями отношения подростков к прошлому, актуальному настоящему и будущему являются некоторые особенности развития их личности.

Во-первых, большинство подростков, оставшихся без попечения родителей, имеют низкий уровень по шкале «школьная тревожность» (U_эмп = 1214; р ? 0,05). Известно, что немного повышенный уровень тревожности («полезная тревожность») необходим для полноценного развития личности (А.М. Прихожан, 2001). С нашей точки зрения, пониженный уровень школьной тревожности может рассматриваться как симптом неблагополучия в развитии личности.

Во-вторых, у подростков, оставшихся без попечения родителей, обнаружено значительно большее количество внутриличностных конфликтов (ВЛК) по 10 жизненным ценностям из 12. Среди подростков, воспитывающихся в детских учреждениях, оказалось в 2,5 раза меньше таких, у которых отсутствуют ВЛК и практически в 2 раза больше подростков, у которых выявлено три ВЛК (что является высоким показателем уровня внутриличностной конфликтности) по сравнению с подростками, проживающими с родителями (ч²_0.01 = 6.79; н = 1). Поэтому, в соответствие со взглядами Е.Б. Фанталовой, полученные результаты можно интерпретировать так: подростки, воспитывающиеся в государственных учреждениях, в значительно меньшей степени мотивированны на решение актуальных задач настоящего.

В-третьих, подростки, оставшиеся без попечения родителей, обнаруживают значительно меньше ВЛК по двум жизненным ценностям: «счастливая семейная жизнь» и «любовь» (U_эмп = 100,5; р ? 0,0; ч²_0.01 = 8.96; н = 1 соответственно). Выявлена парадоксальная ситуация: те подростки, которые не имеют семьи, которые при любой возможности говорят о том, что хотят вернуться в семью, жить дома, «побыстрее покинуть» государственное учреждение, и испытывают дефицит любви со стороны родных не обнаруживают внутреннего конфликта по актуальным для них жизненным ценностям «счастливая семейная жизнь» и «любовь».

С нашей точки зрения, формирование специфических феноменов «недооценивания», или отрицания, значимости ценностей «счастливая семейная жизнь» и «любовь» у подростков, оставшихся без попечения родителей, могут быть рассмотрены в контексте «обесценивания психологического настоящего», и интерпретированы с точки зрения адаптации, помогающей подросткам пережить эмоционально некомфортный период жизни. подросток родитель попечение

В-четвертых, большинство подростков, оставшихся без попечения родителей, указали среди других ценностей в актуальном настоящем самую важную для них ценность - «веру в Бога» (ч²_0.05 = 4.81; н = 1). Важность такой ценности, как «вера в Бога» у подростков, оставшихся без попечения родителей, может быть понята в контексте переживания ими актуального настоящего как независящего от них самих и как их склонность полагаться на помощь «извне», чем на собственные силы.

В-пятых, подростки, оставшиеся без попечения родителей, по сравнению с испытуемыми контрольной группы практически не склонны к «соревновательности» и доминированию («эгоцентризму» по Ж. Нюттену) (ч²_0.01= 14.06; v = 1). Таким образом, большинство подростков, оставшихся без попечения родителей, не обнаруживают желаний в какой-то деятельности быть лучше, чем их сверстники. И в этом смысле подростки, оставшиеся без попечения родителей, в актуальном настоящем склонны проявлять меньше активности и готовности добиваться значимых целей.

В-шестых, среди подростков, оставшихся без попечения родителей, приблизительно в два раза чаще встречаются те, кто обнаруживает низкую самооценку. Нами были получены статистически значимые различия самооценки испытуемых сравниваемых групп по шкалам «ум», «способности», «красота», «уверенность в себе», «общая самооценка»: U_эмп = 1180; р ? 0,05; U_эмп = 940, р ? 0,01; U_эмп = 1137, р ? 0,05; U_эмп = 1193,5, р ? 0,05; U_эмп = 1092,5, р ? 0,01 соответственно.

В-седьмых, большинство подростков, оставшихся без попечения родителей, не удовлетворены собой, и для них в большей степени свойственна неустойчивость их самооценки (U_эмп = 1105; р ? 0,01).

В-восьмых, подростки, оставшиеся без попечения родителей, проявляют большую концентрированность на себе, и значительно меньше мотивов, касающихся других людей, чем подростки, воспитывающиеся родителями, которые значительно чаще высказывают опасения или желания относительно своих близких, родных людях, друзьях (U_эмп = 1193; p? 0.05). И в этом смысле их большая концентрированность на себе и, следовательно, меньшая связь с обществом является показателем неблагополучия развития личности.

При исследовании своеобразия представлений о будущем подростков, оставшихся без попечения родителей, в сравнении с подростками, воспитывающимися в семье, были выделены пять особенностей.

Первая особенность представлений о временной проспективе заключается в том, что подростки, воспитывающиеся в государственных учреждениях, в несколько раз реже выражают намерение «хорошо» окончить школу и успешно сдать ГИА, ЕГЭ в сравнении с подростками, воспитывающимися в семье (U_эмп = 867.5; p ? 0.01), но чаще выражают желание «побыстрее» закончить школу (U_эмп = 708; p ? 0.01). При этом, в отношении будущей учебной деятельности они прогнозируют неблагоприятных событий значительно больше, чем подростки, воспитывающиеся родителями (U_эмп = 1140.5; p? 0.05). Исследователи отмечают, что одной из проблем развития в подростковом возрасте является отсутствие способности воспринимать инструментальную связь между «сегодняшней» учебой и отдаленной карьерой, поэтому мотивация учебной деятельности подростков остается слабой. Происходит это именно из-за отсутствия у них полноценной перспективы будущей жизни (Ж. Нюттен, 2004; Н.Н. Толстых, 2007).

Второй особенностью представлений о временной проспективе подростков, оставшихся без попечения родителей, является локализация ответственности за события своей жизни в будущем. Для таких подростков в большей степени характерно «самоуспокоение», надежда на то, что «все само собой образуется», «все будет хорошо», «все наладится», «все устроится» и т.д. Следует отметить, что такого рода мотивацию можно отнести к разряду «пассивного ожидания» лучшего будущего. Подобные высказывания среди подростков, оставшихся без попечения родителей, встречаются приблизительно в два раза чаще (U_эмп = 1067.5; p ? 0.01).

Кроме того, подростки, оставшиеся без попечения родителей, значительно реже выражают мотивы, связанные с желанием «самореализоваться» в будущей жизни. Они значительно реже изъявляют желание «стать кем-то в будущем» (U_эмп = 1009; p ? 0.01); реже испытывают желание в деятельности быть в будущем лучше, чем их сверстники (U_Эмп = 995.5; p ? 0.01). Отсутствие стремления к самореализации у подростков, оставшихся без попечения родителей, может быть интерпретировано как отсутствие веры в собственные силы, в то, что они могут изменить что-то в будущей жизни по собственному желанию. Отсутствие стремления что-то изменить, добиться, повлиять на события своей жизни можно рассматривать как своеобразное проявление экстернального локуса контроля в области событий будущего.

Третья особенность представлений о временной проспективе подростков, оставшихся без попечения родителей, связана с амбивалентными тенденциями при планировании будущего. Результаты анализа показали, что подростки, воспитывающиеся вне семьи, в целом примерно в два раза чаще дают «амбивалентные ответы», чем подростки, воспитывающиеся в семье (ч² _0.01 = 8.93; н = 1). В то же время подростки, оставшиеся без попечения родителей, значительно реже обнаруживали сбалансированную по оптимизму-пессимизму оценку прогнозируемых событий будущего (ч² _0.05 = 4.59; н = 1).

Об амбивалентности подростков, оставшихся без попечения родителей, в отношении своего будущего можно судить и, исходя из анализа их ответов по анкете «Прогнозирование будущего». Так, при сравнении соотношения положительных и отрицательных прогнозов событий будущего были установлены статистически значимые различия в выборе неопределенного ответа («не уверен») подростками сравниваемых групп (U_эмп = 1047; p ? 0.01).

Четвертой особенностью представлений о временной проспективе подростков, оставшихся без попечения родителей, является склонность к пессимистическому прогнозированию будущего, которая проявляет себя в ходе выполнения разных методик. Так, наибольшие расхождения при прогнозировании негативных событий между испытуемыми сравниваемых групп, были получены в таких областях как: «семья», «здоровье», «материально обеспеченная жизнь», «учеба», «работа» (U_эмп = 1094, p ? 0.01; U_эмп = 1041.5, p ? 0.01; U_эмп = 706, p ? 0.01; U_эмп = 1140.5, p? 0.05; U_эмп = 1180,5, p? 0.05, соответственно). Склонность подростков, оставшихся без попечения родителей, к негативным прогнозам может быть рассмотрена как форма проявления пессимизма в оценке своей будущей жизни. Косвенно эти переживания подростков могут свидетельствовать о сомнениях и даже тревожности за своё будущее.

Кроме того, подростки, оставшиеся без попечения родителей, по нескольким методикам прогнозируют себе в будущем значительно меньше положительных (U_эмп = 862.5, p ? 0.01; U_эмп = 1025.5, p ? 0.01) и больше негативных событий (U_эмп = 1137.5, p ? 0.05; U_эмп = 1196, p ? 0.05) по сравнению с предположениями подростков, воспитывающихся в семье, о вероятности таких же событий в их жизни.

Продолжая анализ пессимистичности представлений о будущем, следует отметить, что подростки, оставшиеся без попечения родителей, значительно пессимистичнее оценивают развитие своих личностных качеств в будущем: «характер», «ум», «способности», «красота», «уверенность в себе», «авторитет у сверстников», «общая самооценка своих качеств в будущем», «оптимизм-пессимизм» (U_эмп = 1176,5, р ? 0,05; U_эмп = 959,5; U_эмп = 702; U_эмп = 1056; U_эмп = 959; U_эмп = 1076,5; U_эмп = 848; U_эмп = 1064; р ? 0,01, соответственно).

Пятая особенность представлений о будущем подростков, воспитывающихся вне семьи, заключается в том, что для них характерно субъективное укорачивание периода активной жизни. Представления о предстоящей жизни в интервале от 15 до 100 лет у подростков сравниваемых групп существенно различаются, что подтверждается значимыми различиями их оценок насыщенности этих пятилетий жизни важными событиями (см. рис. 1). Подростки, оставшиеся без попечения родителей, «планируют» приблизительно в два раза короче отрезок своей жизни, который будет насыщен значимыми событиями по сравнению с подростками, воспитывающимися в семье. Подтверждение этому заключено в снижении оценок (ниже медианы, Md = 5,4) количества существенных событий будущего у подростков, воспитывающихся вне семьи, уже в возрасте после 40 лет. Испытуемые, проживающие в семье, такие изменения в жизни «откладывают» до 70 лет. Таким образом, подростки, оставшиеся без попечения родителей, существенно «не укорачивая» в прогнозах продолжительность своего физического существования (планируя прожить в среднем до 87 лет), не планируют для себя столь же содержательного будущего, как это делают подростки, воспитывающиеся в семье.

В результате проведенного исследования, зафиксирована тенденция, видимо, в целом характерная для подросткового возраста, которую можно назвать «феномен обесценивания старости». Данный феномен особенно ярко проявляет себя у испытуемых экспериментальной группы в форме прогнозируемой ими долгой, но не насыщенной значимыми событиями, жизни. Между тем, наличие у человека протяженной и содержательной временной перспективы является важной составляющей полноценного формирования личности (Б.Г. Ананьев, 1996; А.М. Прихожан, Н.Н. Толстых, 2007; Е.И. Головаха, А.А. Кроник , 2008).

При исследовании своеобразия темпоральной трансспективы подростков, оставшихся без попечения родителей, в сравнении с подростками, воспитывающимися в семье, выделены четыре особенности.

Первая особенность состоит в том, что у подростков, оставшихся без попечения родителей, линия темпоральной трансспективы деформирована в двух местах: прошлое не связано с настоящим, а настоящее - с будущем. В ответах подростков, оставшихся без попечения родителей, не обнаружено статистически значимых связей по критерию Ч. Спирмена степени насыщенности значимыми событиями прошлого, настоящего и будущего (рис. 1). В то время, как в ответах подростков, воспитывающихся в семье, получены статистически значимые связи по критерию Ч. Спирмена между степенью насыщенности значимыми событиями прошлого и настоящего (r_s = 0.50; n= 60; р = 0,01); прошлого и будущего (r_s = 0.29; n = 60; р = 0,05).

В ответах испытуемых экспериментальной группы не обнаружено статистически значимых связей между степенью насыщенности значимыми событиями настоящего и будущего. В оценках подростков, воспитывающихся в семье, степени насыщенности значимыми событиями настоящего и будущего получены статистически значимые связи по критерию Ч. Спирмена (r_s = 0.38, n = 60; р = 0,01). Следовательно, подростки, оставшиеся без попечения родителей, недооценивают тот потенциал, которым обладает настоящее для подготовки позитивных событий в будущем.

Кроме того, у подростков, оставшихся без попечения родителей, менее связано количество значимых событий жизни в период от 16 до 70 лет с количеством значимых событий, которые могут быть в их жизни в период от 70 до 100 лет. Можно полагать, что значимые события своей взрослой жизни подростки, оставшиеся без попечения родителей, не склонны рассматривать как основу их благополучия и активности в старости. В то же время исследователи отмечают, что одной из форм неблагоприятного развития личности подростка является вариант, когда прошлое, настоящее и будущее изолированы друг от друга. При подобном варианте развития настоящее не является производным прошлого, а будущее не является продолжением настоящего.

Рис.1. Средние оценки насыщенности значимыми событиями пятилетий жизненного пути.

У большинства подростков, оставшихся без попечения родителей, доминирует противоречивое, несогласованное отношение к прошлому, настоящему и будущему, разрыв связей между ними, в то время, как у большинства подростков, воспитывающихся в семье, доминирует реалистичное, оптимистичное, согласованное представление о прошлом и будущем (ч² _0.01 = 18.95; v = 1). Именно реалистичное, оптимистичное, согласованное представление о прошлом и будущем является благоприятным фактором полноценного развития личности в подростковом возрасте (А.М. Прихожан, 2009).

Вторая особенность представлений о темпоральной трансспективе состоит в том, что у подростков, воспитывающихся вне семьи, большая обращенность к воспоминаниям о прошлом связана с прогнозированием себе в будущем большего количества материальных проблем (ч² _0.05 = 4.13; v = 1). У испытуемых, воспитывающихся родителями, подобной связи установлено не было.

Третья особенность представлений о темпоральной трансспективе состоит в том, что неудовлетворенность образом жизни в настоящем у подростков, оставшихся без попечения родителей, связана с экстернальностью, «выражением надежды» и стремлением к самореализации в будущем.

Так, при анализе ответов подростков, оставшихся без попечения родителей, были выявлены статистически значимые связи между переживанием неудовлетворенности образом жизни в настоящем: и мотивационными тенденциями, связанными не с личной активностью, а с ожиданием активности других, с ощущением зависимости своего поведения, своей судьбы от обстоятельств (категория «ожидание чего-то от других» ММИ) (ч² _0.01 = 7.45; v = 1); мотивами надежды, что в будущем «все будет хорошо» (категория «выражение надежды» ММИ) (ч² _0.05 = 4.73; v = 1); мотивацией самореализации в будущем (категория «самореализация» по ММИ) (ч² _0.05 = 4.12; v = 1). У подростков, воспитывающихся в семье, подобных связей установлено не было.

Можно полагать, что неудовлетворенность образом жизни в настоящем у подростков, оставшихся без попечения родителей, приводит к ощущению зависимости своего поведения, своей судьбы от обстоятельств и других людей, к формированию иллюзий, надежд, что в будущем должно все измениться в лучшую сторону. Следует отметить, что подобные надежды часто выполняют функцию «самоуспокоения» и связаны и в настоящем, и в будущем с социальной пассивностью подростков, оставшихся без попечения родителей.

Четвертая особенность темпоральной трансспективы заключается в связи экстернальности в настоящем и мотивации самореализации в будущем у подростков, оставшихся без попечения родителей. У подростков, оставшихся без попечения родителей, обнаружена связь между мотивационными тенденциями «ожидания активности от других», ощущением зависимости своего поведения, своей судьбы от обстоятельств и мотивацией самореализации в будущем (ч² _0.05 = 5.65; v = 1). Парадоксальность данной связи заключается в том, что подростки, оставшиеся без попечения родителей, надеются, что зависимость от обстоятельств в настоящем будет преодолена в будущем. Подобное ожидание подростков, воспитывающихся в государственных учреждениях, с нашей точки зрения, может быть рассмотрено как компенсаторный, защитный механизм преодоления трудной жизненной ситуации. У подростков, воспитывающихся в семье, подобной связи не установлено.

Таким образом, можно констатировать, что своеобразие темпоральной трансспективы подростков, оставшихся без попечения родителей, заключается в том, что нет выстроенной реалистичной связи между прошлым, настоящим и будущим, нет реалистичной и конструктивной временной трансспективы: «от успеха в настоящем - к успеху в будущем». У подростков, оставшихся без попечения родителей, скорее получается так: «от неуспеха сейчас - к успеху завтра». Своеобразие темпоральной трасспективы подростков, оставшихся без попечения родителей, заключается в особых способах адаптации к неблагополучной жизненной ситуации в настоящем: одни подростки склонны надеяться на будущее, в котором у них «все будет хорошо», и в котором они смогут самореализоваться, изменив экстернальную направленность личности, а другие, уже в настоящем «плывут по течению», считая, что в собственной судьбе ничего не могут изменить.

С нашей точки зрения, воспоминания подростков о своем прошлом и представления о будущем отражаются на восприятии настоящего и формировании их личности. Мы проанализировали, как связана темпоральная трансспектива с некоторыми качествами личности, а именно с самооценкой, тревожностью, ценностями, внутриличностными конфликтами. Анализ оценок испытуемых по вышеперечисленным методикам позволил выделить три особенности связей между темпоральной трансспективой и качествами личности подростков, оставшихся без попечения родителей.

Первая особенность связей между качествами личности подростков, оставшихся без попечения родителей, и темпоральной трансспективой заключается в корреляции между неудовлетворенностью собой в настоящем и неуверенностью в будущем (ч² _0.05 = 4.43; v = 1), амбивалентными представлениями о будущем (ч² _0.05 = 3.99; v = 1), желанием «побыстрее» закончить школу (ч² _0.05 = 3.94; v = 1). У подростков, воспитывающихся в семье, подобных связей установлено не было.

Вторая особенность связей между качествами личности подростков, оставшихся без попечения родителей, и темпоральной трансспективой заключается в корреляции между общей тревожностью и воспоминаниями о прошлом (ч² _0.05 = 4.97; v = 1). У подростков, воспитывающихся в семье, подобной связи установлено не было.

Третья особенность связей между качествами личности подростков, оставшихся без попечения родителей, и темпоральной трансспективой заключается в корреляции между низкой общей самооценкой в настоящем и будущем с прогнозированием низкой степени насыщенности значимыми событиями в будущем, включающий период их жизни от 16 до 70 лет (ч² _0.01 = 7.94, v = 1; ч² _0.05 = 5.42; v = 1 соответственно).

Таким образом, проведенное эмпирическое исследование показало наличие особых представлений о своем прошлом, настоящем, будущем у подростков, оставшихся без попечения родителей, и связь этих представлений с особенностями их личности.

Полученные нами результаты согласуются с ранее выявленными фактами о том, что у подростков, воспитывающихся в государственных учреждениях, имеются нарушения в переживании событий прошлого: значительно сильнее выражена ориентация на прошлое, больше отрицательных воспоминаний о нем; что для них характерна недооценка значимости событий настоящего; что для них характерна бедность мотивов, связанных с временной перспективой будущего; что они более пессимистичны, и их отношение к будущему более противоречиво; что они значительно реже проявляют мотивационные тенденции в стремлении получения образования в ВУЗе; что такие подростки не могут выстроить перспективу будущего и поэтому не способны воспринимать связь между сегодняшним днем и будущими событиями, не способны связывать актуальные события своего будущего с наиболее важными событиями прошлого (Ю.В. Борисова 2005; Т.И. Шульга, Л.Я. Олиференко, 1997; А.М. Прихожан, Н.Н. Толстых, 2007; Н.И. Федотова, 2008; Н.Н. Толстых, 2010 и др.).

Таким образом, многие выводы, к которым мы пришли, согласуются с выводами других исследований. В то же время наше исследование вносит существенные дополнения в изучение структуры жизненной перспективы, ее темпорального и содержательного компонентов у особой категории подростков - оставшихся без поддержки семьи.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

В процессе диссертационного исследования была определена степень разработки научной проблемы, сформулированы концептуальные основания диссертационной работы, составлен план эмпирического исследования. В соответствии с планом исследования были изучены и проанализированы представления подростков, оставшихся без попечения родителей, о своем прошлом, настоящем, будущем и темпоральной трансспективе жизненных событий в сравнении с аналогичными представлениями подростков, воспитывающихся в семьях. Исследование представлений подростков, оставшихся без попечения родителей, о жизненных перспективах позволило выявить своеобразие переживаний подростками прошлого, настоящего и представлений о будущем, изучить темпоральную трансспективу их жизненного пути, выделить те особенности личности подростков, которые связаны с различными компонентами жизненной перспективы. Таким образом, в ходе диссертационного исследования были решены поставленные задачи, достигнута цель, подтверждена гипотеза.