Связь экзистенциальной исполненности и различных аспектов отношения к смерти

Размещено на http://www.allbest.ru/

ФЕДЕРАЛЬНОЕ ГОСУДАРСТВЕННОЕ АВТОНОМНОЕ ОБРАЗОВАТЕЛЬНОЕ УЧРЕЖДЕНИЕ

ВЫСШЕГО ОБРАЗОВАНИЯ

«НАЦИОНАЛЬНЫЙ ИССЛЕДОВАТЕЛЬСКИЙ УНИВЕРСИТЕТ

«ВЫСШАЯ ШКОЛА ЭКОНОМИКИ»

Факультет социальных наук

Выпускная квалификационная работа

Связь экзистенциальной исполненности и различных аспектов отношения к смерти

Канева Юлия Анатольевна

Научный руководитель

Колпачников В.В.

Москва



Оглавление

Введение

Глава 1. Теоретический обзор изучения проблемы отношения к смерти и экзистенциальной исполненности в психологии и смежных науках

1.1 Представления о значении отношения человека к смерти в философии и религии

1.2 Психологические теории отношения человека к смерти

1.3 Обзор представлений об экзистенциальной исполненности

• Глава 2. Эмпирическое исследование взаимосвязи различных аспектов отношения к смерти и экзистенциальной исполненности

2.1 Описание результатов исследования

2.2 Обсуждение результатов

Заключение

Библиография

Приложения



Введение

Смерть - это естественный процесс природы, мы наблюдаем его постоянно. Можно сказать, что мы живём только потому, что непрерывно умираем, как в прямом (в нашем организме каждый день умирают и рождаются миллионы клеток), так и в переносном смысле (мы постоянно меняемся, умирают не прошедшие испытания временем чувства, мечты, мысли). В каком-то смысле смерть - необходимое условие существования жизни, её внутренний момент. Поэтому, согласно теории экзистенциального анализа, нас пугает не сама смерть, а упущенная жизнь [Лэнгле, 2005].

Тема страха смерти активно изучается в психологии, так как это фундаментальный страх, из которого, по мнению ряда учёных, произрастает большинство других страхов и психологических нарушений. Идёт активный поиск предикторов страха смерти, поиск личностных особенностей, которые помогают справляться с ним. Также развиваются исследования противоположного полюса страха смерти - принятия её реальности, которое может проявляться в разных формах, защищая от тревоги. Актуальность нашего исследования связана с политической ситуацией в мире, когда повышенная угроза террористических актов повышает страх смерти у населения, различное отношение к смерти в такой ситуации становится более явственным.

Проблема нашего исследования заключается в том, что данные о корреляции различных параметров с отношением к смерти противоречивы, особенно это касается корреляций с удовлетворённостью жизнью [Henderson, Lori, 2009]. Кроме того, тема отношения к смерти тесно связана с экзистенциальной психологией, но до сих пор не исследована связь параметров экзистенциальной исполненности и этого отношения (в этом заключается также и новизна нашего исследования). Эти параметры - самодистанцирование, самотрансценденция, свобода и ответственность, или, по крайней мере, некоторые из них, могут иметь значимые корреляции со страхом смерти и видами принятия смерти. Некоторые из них, например, самотрансценденция, изучалась в этом контексте, но с использованием данной методики мы сможем измерить как корреляцию экзистенциальной исполненности в целом, так и с отдельными её параметрами. Были выявлены противоречивые корреляции между удовлетворённостью жизнью и страхом смерти, но экзистенциальная исполненность выражает субъективно воспринимаемую осмысленность жизни, что отличается от удовлетворённости.

Объект исследования - отношение к смерти.

Предмет - связь различных аспектов отношения к смерти с экзистенциальной исполненностью.

Цель - выявить взаимосвязи между аспектами страха смерти, видами принятия смерти и показателями экзистенциальной исполненности (как в целом, так и с отдельными шкалами), а также проанализировать качественное наполнение этой связи.

Задачи

Теоретические:

-изучить историю исследования страха смерти, видами принятия смерти и их основных коррелятов.

-проанализировать основные модели и теории страха смерти и его места в жизни личности.

-проанализировать существующие данные о связях между страхом смерти и компонентами экзистенциальной исполненности.

Методические:

-подобрать методики для выявления отношения к смерти.

-разработать план интервью.

Эмпирические:

- Выявить связи компонентов экзистенциальной исполненности и различных аспектов отношения к смерти.

-Уточнить качественное наполнение выявленных связей.

Гипотезы

• Экзистенциальная исполненность имеет отрицательную корреляцию со страхом смерти.

• Нейтральное принятие смерти связано с высокой ЭИ.

• Страх забвения связан с развитием таких ЭС, как самодистанцирование и самотрансценденция.

• Чем больше опыт столкновения со смертью, тем выше экзистенциальная исполненность.

План исследования - корреляционный + качественный на втором этапе (качественно-количественный).

Выборка - 200 человек, с 8 из них проведено интервью.

Методики:

• Шкала экзистенции А. Ленгле

• Опросник «Страх личной смерти»

• «Профиль аттитьюдов по отношению к смерти - переработанный» (DAP-R) П.Т.П. Вонга

• Анкета «Опыт смерти»

• Интервью на тему отношения к смерти и осмысленности жизни



Глава 1. Теоретический обзор изучения проблемы отношения к смерти и экзистенциальной исполненности в психологии и смежных науках

1.1 Представления о значении отношения человека к смерти в философии и религии

Отношение к смерти - одна из самых сложных и устойчивых тем, поднимавшихся философами на протяжении всей истории человечества. Отношение к смерти влияет на восприятие жизни, её смысла и цели, что замечалось многими мыслителями. Именно поэтому нас заинтересовала связь осмысленности и отношения к смерти, ведь размышления о такой связи всегда были довольно абстрактными, умозрительными, не проверенными реальными данными.

Как писал Г. Крайг «смерть - важнейший компонент культуры, и в этом качестве она получает отражение в коллективном сознании в виде относительно устойчивых значений» [Крайг, 2006]. Размышления о смерти встречаем ещё в Древнем мире, где мифы давали ответы и утешение в связи с вопросом смерти. Душа, по мифологическим верованиям, попадает либо к богу подземного царства Аиду, либо на Остров Блаженных, в зависимости от того, какие дела совершал человек в земной жизни. По такому же принципу была построена древнеегипетская мифология, согласно которой умершие должны пройти суд Осириса. Здесь с самого начала заложен нравственный компонент, смерть служит способом призвать человека к благоразумию в земной жизни. Можно сказать, что страх людей перед смертью с древних времён является инструментом нравственного регулирования [Щепановская, 2012].

Касаясь древнегреческой философии, нельзя не упомянуть добровольной смерти Сократа, которую он принял, чтобы не посрамить своей чести и достоинства в ответ на несправедливый приговор к казни. Его слова передал Платон: «Бояться смерти есть не что иное, как думать, что знаешь то, чего не знаешь. Ведь никто же не знает ни того, что такое смерть, ни того, не есть ли она для человека величайшее из благ, а все боятся ее, как будто знают наверное, что она есть величайшее из зол». Платон развивал эту мысль, утверждая, что душа бессмертна и связана с миром идей, поэтому смерть - это благо, так как она освобождает от оков тела, и философ не может не радоваться смерти. Чем меньше зла совершила душа, тем более она легка и тем в более высокие сферы она способна подняться [Мордовцева, 2001].

Стоики утверждали естественность смерти и говорили, что научиться хорошо жить - значит научиться хорошо умирать. Эпикур считал страх смерти бессмысленным, так как мы не можем её ощутить, а все радости и страдания в ощущениях: «пока я живу, смерти нет, когда есть смерть, нет меня» [там же]. Как мы можем заключить, античная философия делала акцент на преодолении страха смерти, вырабатывая отношение к ней как к естественному, нейтральному или даже самому лучшему компоненту жизни.

Иное отношение к смерти образовалось в средневековье, когда господствовало христианство, согласно которому смерть является извечным наказанием Бога за грехопадение Адама и Евы, и оно прекратится только после Страшного суда. Но кроме этого в христианстве утверждается бессмертие души и освобождение от бренного тела, в связи с чем христианские мученики принимали смерть с радостью.

Большую работу на тему изменения отношения к смерти в истории предпринял Ф. Арьес. Его главное предположение состоит в том, что самосознание личности данной эпохи связано с установками по отношению к смерти, и изменения в самосознании приводят к изменению отношения к смерти, и наоборот [Арьес, 1992].

Автор делит эту динамику на пять этапов. Согласно Арьесу, для раннего средневековья характерен первый этап («все умрём»), когда люди относятся к смерти как к обыденному явлению, которое не внушает страх. Это связано с тем, что для средневекового человека не были уготовлены суд и возмездие, только сон до второго пришествия Христа, после которого все войдут в царствие небесное.

На втором этапе («смерть своя»), который развивается в 11-13 веках, представление о суде над всем человеческим родом сменяется индивидуальным судом, через который проходит каждый умерший. На этом этапе человек идёт в сторону большей индивидуализации. «Тенденция к индивидуализации в общественном сознании, связанная с осмыслением значения индивидуального Я, личной судьбы в общественной жизни, наложила отпечаток и на отношение человека к смерти» [там же].

В эпоху Просвещения, по Арьесу, начинается этап «смерть далекая и близкая». На этом этапе рушатся механизмы защиты от природы, к смерти возвращается её сущность, не сдерживаемая ритуалами.

В эпоху романтизма наступает четвёртый этап «смерть твоя», когда акцент с личной смерти перемещается в переживание смерти близких. Смерть в этот период ожидается как момент воссоединения с любимыми людьми, обостряется чувство прекрасного, катализируемое смертью.

В этот период расширяется философская мысль в отношении смерти, особенно ярко это выражается в экзистенциализме, который делится на религиозный (К. Ясперс, Хайдеггер, Кьеркегор) и атеистический (Камю, Сартр). К. Ясперс описывает значение пограничных ситуаций, которые сталкивают человека со смертью лицом к лицу. Такие ситуации ставят перед человеком вопросы о смысле, о наполнении своей жизни, часто заставляют очистить свою жизнь от всего лишнего, даже изменить мировоззрение. Как писал М. Мамардашвили «человек начинается с плача по умершему» [Мамардашвили, 1990]. Человек в такие моменты может по-настоящему обрести себя, повернуться к подлинным ценностям.

С. Кьеркегор уделял много внимания теме смерти и отчаяния, которое порождает её осознание, «болезнь к смерти», которой все люди заражены. Это именно болезнь - очаг её можно подавить, но только лишь до нового рецидива. Смерть обессмысливает все действия человека, поэтому такое отчаяние излечимо только «верой в абсурдное», иррациональной верой в Бога. Победившее «Я», которое пришло к вере, обладает иммунитетом как перед разочарованием - отчаянием в вещах временных, так и перед отчаянием [Абросимова, 2010].

М. Хайдеггер продолжает мысль Кьеркегора, но он рассматривает уже не «болезнь к смерти», а «бытие к смерти». Осознание смерти приводит человека к подлинному бытию, Dasein, осознание себя как существующего здесь и сейчас [Хайдеггер, 1997].

По Хайдеггеру, существует 2 модуса бытия: онтологический и повседневный. В повседневном происходит забвение бытия, сосредоточение на свойствах и оценках вещей, тогда как в онтологическом модусе человек сознаёт бытие, удивляется тому, что вещи существуют. В модусе сознавания бытия человек сознаёт себя как творение собственной самости и потому обладает властью к самоизменению [там же].

Хайдеггер, подобно Ясперсу, подчёркивал, что смерть вырывает человека из повседневного модуса и даёт возможность жить по-настоящему аутентично, то есть выполняет вполне позитивную функцию. Экзистенциалисты подчёркивают, что смерть неизбежно ставит перед нами вопросы смысла, стимулирует нас на более полное её проживание. Отрицание же мыслей о ней приводят к обеднённой жизни.

Взгляд Ж.-П. Сартра на проблему смерти не так позитивен, как взгляд Хайдеггера. Она является для Сартра «невозможностью дальнейшей возможности», абсурдной случайностью, которая встаёт поперёк всех планов и проектов, и ожидание смерти нисколько не прибавляет жизни смысла.

Но, тем не менее, Сартр не усматривает в смерти фактор ограничения человеческой свободы, при условии, что человек признаёт и принимает её, выбирает цели исходя из своей конечности.

Принятие смерти связано для Сартра с принятием конечности, а конечность, в свою очередь - это непременное условие становления личности и её свободы. Постоянно выбирая себя, необходимо отвергать невыбранные возможности, которые уходят в небытие. “Само действие свободы, - пишет по этому поводу Сартр, - это, стало быть, усвоение и творение конечности. Если я себя делаю, я делаю себя конечным, и вследствие этого факта моя жизнь уникальна“ [Сартр, 2000].

Таким образом, мы можем видеть, что в экзистенциализме осознание смертности становится условием осмысленности жизни, осуществления человеческой свободы. Как отмечает Пол Кастенбаум «смерть есть факт жизни - вот универсальная истина экзистенциализма» [Кастенбаум, 1999].

Арьес отмечает, что с 20 века в европейском обществе господствует пятый этап, при котором мысли о смерти вытесняются. Ослабляется власть религиозных представлений, растёт отчуждённость между людьми, поэтому смерть начинает ассоциироваться с личным поражением, неудачей.

«Смерть, - пишет Арьес, обезличивается и банализируется. Похоронные обряды остаются, но лишаются своего драматизма, слишком открытое и яркое выражение горя вызывает уже не сочувствие, а воспринимается как признак дурного воспитания, либо слабости, либо умственного сдвига» [Арьес, 1992].

Кроме этого, для сознания современного человека характерна иллюзия бессмертия - подсознательная уверенность в собственной неуязвимости перед лицом смерти, а также существует феномен неравенства перед смертью, подразумевающий различия в умирании при наличии социальных, экономических капиталов, то есть человек умирает в соответствии с теми капиталами и иерархией, которые он имел до смерти [Фёдорова, 1991]. Как сообщает Ю.Бургграф, «за последние 40 лет учение о переселении душ распространилось по всему западному миру, поскольку оно кажется очень привлекательным для тех умов, которые отказываются смотреть в глаза смерти» [там же]. Прагматизм сменяет религиозные верования, во главу угла ставятся достижения и успех, и смерть рассматривается как поражение [там же]. Опора на научное знание делает положение умирающего безнадёжным, ведь согласно материализму не существует ничего кроме материального мира.

Но, тем не менее, в современном мире существует плюрализм мнений, и человек может выбирать свою точку зрения на смерть, и это, на наш взгляд, меняет и его восприятие жизни.

Итак, мы рассмотрели различные точки зрения на тему смерти, существующие в различных эпохах в мифологии, религии, философии, и можем заключить, что с древних времён смерть рассматривалась как регулятор нравственности, катализатор осмысленности жизни, условие осуществления свободы. Как общий дух эпохи может поменять отношение людей к смерти, так и отношение к смерти может влиять на индивидуальное самосознание человека. Но действительно ли осознание смерти вызывает подобные эффекты? Обязательно ли попадать в пограничные ситуации, чтобы достичь более осмысленной жизни? Действительно ли страх смерти наступает от недостаточно осмысленной жизни? Ответы на эти вопросы мы планируем дать в ходе нашего исследования.

1.2 Психологические теории отношения человека к смерти

В психологии тема отношения к смерти появляется у Фрейда в виде представления о Танатосе, противопоставляемого Эросу, бессознательного стремления к смерти. М. Кляйн предполагала, что страх смерти - это основа для всех видов тревоги. К.Г. Юнг развил учение об архетипах, в том числе он затрагивал и архетипы смерти. Также он уделял большое внимание второй половине жизни человека, в которой индивидуальное отношение к смерти играет немалую роль [Фейфель, 1981].

Первый практический интерес к теме смерти в психологии зародился в конце 20-го века. Самыми важными работами были исследования Г.Фейфеля о страхе смерти различной степени осознанности [там же], Р.Лифтона о переживаниях бессмертия (чувства безопасности) [Лифтон, 1977], Э.Шнейдмана об отношении к жизни и смерти у самоубийц и смертельно больных людей, о примирении с мыслью о смерти [Шнейдман, 1973].

Наиболее полно концепция отношения к смерти представлена в экзистенциальной психологии, в работах Дж. Бьюдженталя, Р. Мэя, А. Маслоу, К.Роджерса, В. Франкла, И. Ялома и др. Главный постулат этого направления в том, что по-настоящему полная жизнь возможна только при условии принятия смерти, осознании своей конечности.

Подобно философам-экзистенциалистам, психологи этого направления подчёркивают, что столкновение со смертью в той или иной форме может служить толчком к росту личности, осознанию своего бытия. Отечественная психологическая школа изучает жизненный путь личности и рассматривает встречу с критическими ситуациями как его важные узловые моменты (К. А. Абульханова-Славская, Б.Г. Ананьев, Л.И. Анцыферова, В.Ф. Василюк, С.Л. Рубинштейн).

Перечислим основные позитивные взгляды экзистенциально-гуманистического направления на феномен смерти. Во-первых, смерть зачастую даёт нам испытать любовь и эстетическое чувство. Когда человек осознаёт конечность всего, что его окружает, он может испытать более острое чувство любви к этому, больше это ценить. Как писал Р. Мэй, «наше ощущение смертности не только обогащает любовь, оно порождает ее» [Мэй, 1997]. Маслоу писал об этом следующее: «… Я сомневаюсь, что мы были бы способны страстно любить, вообще испытывать экстаз, если бы знали, что никогда не умрем» [цит. по Р.Мэю, с. 100]. Также чувство конечности воспитывает внимание к деталям, от чего пробуждается чувство прекрасного [Кэмерон, 2005].

Во-вторых, осознание своей смертности неизбежно сталкивает людей с вопросом о смысле жизни, увеличивается потребность в смысле.

Как писал В. Франкл, «перед лицом смерти, как абсолютного и неизбежного конца, ожидающего нас в будущем, и как предела наших возможностей, мы обязаны максимально использовать отведенное нам время жизни, мы не имеем права упускать ни одной из возможностей, сумма которых в результате сделает нашу жизнь действительно полной смысла» [Франкл, 1990]. Д. А. Леонтьев вводит категории «выбор жизни» и «выбор смерти». Осознание возможности добровольного выбора смерти, суицида - это дистанцированное отношение к собственной жизни, занятие произвольной и опосредованной позиции по отношению к ней. Смерть здесь становится осознанно выбранной возможностью, осуществлением своей человеческой свободы и субъективности. Как пишет Д. Леонтьев, такое осознание возможности самоубийства при конструктивном к нему отношении поднимает осмысление собственной жизни на более высокий уровень [Леонтьев, 2008]. «До тех пор, пока мы не можем выбрать смерть, мы не можем выбрать и жизнь…. Единственное, что нам остается -- плыть по течению коллективного потока, реки жизни» [Хиллман, 2004, с.126].

Выбор жизни при осознании возможности иного выбора - это зрелая позиция. Но чтобы прийти к такой позиции, необходимо иметь антисуицидальные внутренние ресурсы, которые выражаются в конструкте личностного потенциала. Личностный потенциал - «системная организация индивидуально-психологических особенностей личности, лежащая в основе способности личности исходить из устойчивых внутренних критериев и ориентиров в своей жизнедеятельности и сохранять стабильность смысловых ориентаций и эффективность деятельности на фоне давлений и изменяющихся внешних условий» [Леонтьев, 2008]. Главные его составляющие - это осмысленность жизни и внутренний центр, экзистенциальное Я.

Также направлением терапевтической работы должна быть и проработка смысла смерти, чтобы через осознание выбора жизни и смерти клиент пришёл к качественно новому осмыслению существования.

Можно сказать, что на суицид идут только те, кто уже в каком-то смысле мёртв, то есть не позволяет происходить изменениям в своей жизни, желает, чтобы всё шло исключительно по его плану. Такая стагнация и страх перед изменениями приводят к мыслям о суициде как способу избежать их, поэтому в терапии требуется работа над этим страхом.

Способность меняться также связана и с нахождением своего внутреннего центра. Зачастую суицидальные намерения появляются после потери чего-то слишком значимого (любимого человека, работы), того, что являлось частью идентичности человека. «Своим самоубийством они, в сущности, говорят, что для них есть только одно возможное воплощение, только один способ жить и существовать. Когда уничтожается основание или ценность их существования, то же происходит и с существованием» [Jourard, 1971, p.96]. Изменение своего образа Я кажется настолько болезненным, что человек решает уйти из жизни совсем, хотя требуется всего лишь избавление от старых отмерших структур. Чтобы помочь таким клиентам, можно использовать технику «прогрессивной дезинтификации» Бьюдженталя: на карточках пишется 10 ответов на вопрос «Кто Я?», далее идёт постепенное разотождествление с каждой из этих частей идентичности. В результате такой медитации возможно достижение внутреннего центра, который не зависит от ролей и прочего содержания, которым мы наполняем свою идентичность. Это упражнение даёт понять, что мы можем быть кем угодно, как угодно поменять свой образ Я и при этом остаться тождественными самим себе.

Дж. Рейнуотер пишет: «Я пришла к убеждению, что для каждого из нас чрезвычайно важно осознать факт неизбежности собственной смерти, ибо наше отношение к смерти определяет наше отношение к жизни. Мы должны быть благодарны тому, что существует смерть. Именно она заставляет нас искать смысл жизни» [Рейноутер, 1993].

В-третьих, осознание смертности может стимулировать обращение к своей аутентичности, даёт возможность стать настоящим. И. Ялом отстаивает мысль о том, что без интеграции идеи смерти человек не может жить подлинно, поэтому эту тему он не боится затрагивать в психотерапии: «Жизнь и смерть взаимозависимы: физически смерть уничтожает нас, но идея смерти спасает нас. Сознание смерти обостряет чувство жизни и радикально меняет взгляд на нее; оно дает нам толчок к переходу из модуса существования, основанного на отвлечениях, успокоениях и мелких тревогах, в более подлинный» [Ялом, 2008].

Э. Кюблер-Росс, которая изучала онкологических больных, писала, что хотела бы скончаться от рака, поскольку эта болезнь дает большие возможности для личностного роста [Кюблер-Росс, 2001].

Таким образом, в экзистенциальной психологии смерть рассматривается как позитивный феномен, сталкивающий нас со смыслом жизни и самим собой. Но, несмотря на это, большинство людей испытывают тревогу и страх в связи с этой темой. Таким образом мы хотим защитить своё «Я». Ст. Левин пишет на эту тему: «Чем больше сил мы вкладываем в защиту своего "Я", тем больше у нас того, что мы боимся потерять, и тем меньше мы открыты для глубинного восприятия того, что реально существует» [Левин, 1996]. Э. Фромм считал, что страх смерти начинается с ощущения обладания своим телом, своим «я»: «Исчезновение страха смерти начинается не с подготовки к смерти, а с постоянных усилий уменьшить начало обладания и увеличить начало бытия» [Фромм, 1990].

Аньял А. и Харониан Ф. предполагают, что страх смерти связан с желанием зафиксировать имеющееся положение вещей и с неприятием того факта, что изменение - это непременный атрибут жизни: «Тревога, вызываемая возможным нарушением прежнего образа жизни, связана со страхом смерти, которую предвидят все люди» [Харониан, 1997].

И. Ялом, изучая проблему смерти, пришел к выводу, что страх смерти есть страх небытия, т.е. страх «ничто». По И. Ялому, тревога смерти - это страх «ничто», и часто эта тревога столь невыносима, что трансформируется в страхи конкретных вещей (змей, самолётов), так как с ними намного легче справиться. Две главные защиты против тревоги смерти - это вера в собственную исключительность («смерть не может меня коснуться») и вера в конечного спасителя («кто-нибудь сильный спасёт меня от смерти») [Ялом, 2008].

Р. Дж. Лифтон [Lifton, 1977] выделяет ряд путей, которые выработаны обществом для преодоления страха смерти:

1) «биологический» - продолжение рода

2)«теологический»

3) «творческий»

4) «путь вечной природы» - слияние с природой

5) «чувственной трансценденции» - достижение просветления, экстаза

Столкновение со смертью может привести как к личностному росту, так и, напротив, к потере контакта со смыслом, отчаянию. Всё это зависит от изначального отношения человека к смерти в разных его аспектах.

А. Лэнгле утверждает, что страх смерти - это, на самом деле, страх упущенной жизни. Он перечисляет такие упущенные возможности, как возможность любить (что соответствует ценностям переживания прекрасного, по Франклу), действовать (творческие ценности), страдать (ценности личных жизненных установок) [Лэнгле, 2005]. Люди могут упускать жизнь по многим причинам: ориентированность на стабильность, озабоченность причиной смерти и стремление обезопасить себя, страх перед болью, страх расставания с близкими. Следовательно, чтобы проживать жизнь полно, необходимо принимать реальность со всех сторон, включая боль и страдания. Страх смерти основан на нереализованной потребности в насыщенной жизни, поэтому, чем больше ситуаций человек проживает как осмысленные, тем меньше его страх смерти. Потому что смерть воспринимается как гипертрофированная пустота, которая так пугает в жизни.

Чтобы покончить с экзистенциальным вакуумом, необходимо принять реальность конечности своего существования, перестать вытеснять этот факт. Смерть - одна из данностей жизни, и экзистенциальный подход к существованию основывается на том, как мы отвечаем этим данностям, насколько мы соответствуем жизни. Смысл может быть найден благодаря открытости жизни: тому, что есть, ценностям, своей творческой энергии и тому, кем человек может стать.

Работа будет построена на основе теории управления смыслом, развиваемой П. Вонгом [Wong, 2008]. В этой теории акцент делается не только на страхе смерти, но и на видах её принятия: нейтральное принятие (восприятие смерти как естественной части жизни), принятие-приближение (смерть как вечное блаженство) и принятие-бегство (смерть как способ избежать сложной жизни). Предполагается, что страх смерти выше у тех людей, кто испытывает сожаления о прожитой жизни и считает её менее осмысленной. Поэтому наиболее эффективным способом справиться с тревогой смерти является сосредоточение на осмысленности жизни.
Эта теория противостоит распространённой теории управления страхом смерти (terror management theory), которая говорит об активации бессознательных защитных механизмов, связанных с культурой и самооценкой, при актуализации страха смерти [Greenberg, J., Pyszczynski, T., & Solomon, S., 1986]. Вонг предполагает, что напоминание о смерти может по-разному влиять на людей с разными типами принятия смерти, и дело может быть не в бессознательном защитном механизме, а в осознанной потребности в осмысленности жизни [Neimeier, 2003].

Эта теория находит своё эмпирическое обоснование в нескольких исследованиях, которые показывают, что напоминание о смерти вызывает тревогу только у людей, не чувствующих, что жизнь имеет смысл [Routledge, Juhl, 2010]. Поиск смысла имеет положительную корреляцию со страхом смерти, и только нейтральное принятие смерти показало положительную корреляцию с наличием смысла [Latha at al., 2013]. Также, напротив, есть данные о том, что смысл никак не влияет на страх смерти [Kourakis, 2008]. Комплексная модель тревоги смерти предполагает, что на тревогу влияют сразу три фактора: сожаления о прошлом, сожаления о будущем и осознание смысла смерти [Tomer, Eliason, 1996]. Но данные исследования измеряли осмысленность жизни с помощью других опросников или самоотчёта, шкала экзистенции представляется нам более дифференцированным и полным опросником для диагностики осмысленности жизни.

1.3 Обзор представлений об экзистенциальной исполненности

Основатель третьей Венской школы психологии В.Франкл (1905 -1997 ), представляет человека проникнутым врождённым стремлением к смыслу, в котором он обрел бы наполненность, соответствующую его истинной сущности. Это стремление подпитывается основными духовными способностями - самодистанцированием и самотрансценденцией. По Франклу, смысл находится во внешнем мире, именно жизнь ставит вопрос перед человеком, а не наоборот. Смысл уникален для каждого, но универсальные пути для его нахождения находятся в ценностях: ценности творчества (то, что мы даём миру), которые выражаются в труде, ценности переживания (то, что мы берём от мира), наивысшей из которых является любовь, ценности отношения (к тому, что мы не можем изменить) [Франкл, 1990].

Франкл понимал под смыслом не смысл жизни в целом, а смысл каждого момента жизни конкретной личности. В. Франкл говорит о трех экзистенциалах человеческого существования - духовности, свободе и ответственности. «Духовное не просто присуще человеку, наряду с телесным и психическим, которые свойственны и животным. Духовное - это то, что отличает человека, что присуще только ему одному» [Франкл, 1990, с.93]. Свобода представляет собой свободу по отношению к влечениям, к наследственности, к среде. То, за что ответствен человек, - это осуществление смысла и реализация ценностей [там же].

Ученик В. Франкла Альфрид Лэнгле разработал собственную теорию, которая несколько расходится с франкловской. А. Лэнгле утверждает, что самодистанцирование и самотрансценденция - это лишь предпосылки для исполненной экзистенции, а решающим в этом является феноменологическая открытость и диалог внешнего и внутреннего мира. Диалог связан с «нахождением собственной сущности через соотнесение с чувством внутреннего соответствия» [Лэнгле, 2005]. Лэнгле называет это экзистенциальным антагонизмом. «Экзистенциальный антагонизм означает чередование открытости по отношению к другим и отграничения от других, самоотверженной отдачи себя миру и присвоения чего-то из мира - чередование внешнего и внутреннего, принятия и отдачи. Для того чтобы персонально проживаемая экзистенция стала возможной, необходимо равновесие этих процессов» [Лэнгле, 2005, с.79]. Иногда экзистенциальный антагонизм нарушается, что может вызывать различные реакции: взрывной тип реакции, когда смещение происходит в сторону внешнего мира; излишне прямолинейное, требовательное поведение, когда человек пытается изменить обстоятельства в соответствии со своими представлениями о мире, не беря в расчет никого и ничего; третий тип реакции - колебание между крайностями.

А. Лэнгле говорит о четырех основополагающих областях экзистенции: 1) внешний мир, его условия и возможности; 2) жизнь, то есть человеческая природа во всей ее витальности; 3) собственное бытие Person, бытие самим собой; 4) будущее с присущим ему призывом к действию, активному привнесению себя в системы тех взаимосвязей, в которых человек находится, и которые им создаются. Любой опыт, с которым сталкивается человек, в итоге приводит к одной из фундаментальных категорий экзистенции - соотнесение с миром, соотнесение с жизнью, соотнесение с самостью и соотнесение с будущим. Если эти категории проживаются, человек приходит к исполненной экзистенции. Этим категориям соответствуют и фундаментальные мотивации человека: - мотивацию к физическому выживанию и духовному преодолению бытия, т.е. к тому, чтобы "мочь быть". Человек отвечает на вопрос «Могу ли я быть в мире?». При положительном ответе формируется доверие к миру, это основа исполненной экзистенции.

- мотивацию к получению психической радости от жизни и переживанию ценностей, т.е. к тому, чтобы "нравилось жить".

- мотивацию к персональной аутентичности и к справедливости, т.е. к тому, чтобы "иметь право быть таким, какой ты есть".

- мотивацию к экзистенциальному смыслу и созданию того, что имеет ценность, то есть к тому, чтобы "долженствовать и действовать". На последней ступени возникает готовность личности к Диалогу. Решимость воплотить Собственное - это вершина мотивационной иерархии - «воление» (vollen), воля. Здесь присутствуют «могу, нравится и имею право». Наполненное смыслом воление - основной пpoцecc четвертой фундаментальной мотивации. Смысл поступка или намерения человека с реализуемой четвёртой мотивацией становится частью превосходящих его смыслов, общечеловеческой смысловой сферы.

Существует множество исследований с выявлением корреляций экзистенциальной исполненности с различными конструктами. Например, выявлены взаимосвязи компонентов жизнеспособности, а именно психологического благополучия, экзистенциальной исполненности и жизнестойкости [Лихачева, 2015]. Также было выявлено, что показатели экзистенциальной исполненности личности тесно коррелируют с уровнем субъективного контроля и показателями смысложизненных ориентаций. Более высокая результативность жизни и удовлетворенность самореализацией отмечается у людей, умеющих сочувствовать, эмоционально откликаться, воспринимать глубокие внутренние отношения, ориентироваться на смысл действий и ценности [Ларина, 2009].



• Глава 2. Эмпирическое исследование взаимосвязи различных аспектов отношения к смерти и экзистенциальной исполненности
• Наше исследование проверит предположение о том, что уровень экзистенциальной исполненности является важным фактором, влияющим на отношение к смерти. Для начала нам предстоит количественно проверить корреляционные связи между этими феноменами, после чего мы сможем прояснить качественное содержание этих связей посредством интервью. Для корреляционного исследования будут использованы следующие методики:
• · Шкала Экзистенции (А.Лэнгле, К. Орглер)
• · Методика «Отношение к смерти» (П. Вонг)
• · Анкета «Опыт смерти» (Чистопольская К.А., Ениколопов С.Н.)
• · Методика «Страх личной смерти» (В.Флориан, С.Краветц)
• Мы осознаём, что данные методики не могут охватить всю комплексность и многогранность феномена отношения к смерти. Мы используем именно их, так как они уже адаптированы на русской выборке и раскрывают интересующие нас параметры. Также мы понимаем, что экзистенциальная исполненность - не единственный фактор, который формирует отношение к смерти [Lehto, Stein, 2009], но мы решили изучить именно его, так как его часто обходят при изучении данной темы. Кроме того, нам интересна гипотеза «Теории управления смыслом», в соответствии с которой именно осмысленность жизни, а не страх смерти, является главным мотивом человека, и последнее является ни чем иным как недостатком этой осмысленности.
• Корреляционный анализ не сможет дать нам полной картины взаимосвязей экзистенциальной исполненности и феноменологии отношения к смерти, понимания причин выбора конкретным человеком подобного отношения, поэтому мы ввели второй этап исследования - качественный анализ. Посредством глубинного интервью мы выясним, как именно формировалось конкретное отношение к смерти, и какую роль здесь играет осмысленность жизни личности.
• Описание методик исследования
• 1. Шкала Экзистенции [Кривцова, Лэнгле, Орглер, 2009] выявляет субъективную оценку исполненности личной экзистенции. Это связано с ощущением эвдемонического счастья, осуществлением личных внутренних ценностей, знанием этих ценностей. Живёт ли человек с внутренним согласием, осуществляет ли себя в мире? На эти вопросы и отвечает данная шкала.
• Тест содержит 4 субшкалы, которые отражают уровень развития экзистенциальных способностей: самодистанцирование (SD), самотрансценденция (ST), свобода (F) и ответственность (V).
• Субшкала SD показывает, насколько человек способен воспринять себя с определённой дистанции, отодвинуть на время свои желания, настроения, эмоции, чтобы посмотреть на ситуацию трезво. Это необходимо, чтобы понять смысл данной конкретной ситуации, что она запрашивает от человека. Кроме того, самодистанцирование даёт свободу по отношению к самому себе, своим аффектам и настроениям.
• Субшкала ST выявляет способность «быть захваченным ценностью, эмоционально откликаться» [Кривцова, Лэнгле, Орглер, 2009]. Развитая самотрансценденция позволяет внутренне быть затронутым чем-то из внешнего мира, чувствовать близость.
• Субшкала F отражает способность решаться, соизмеряя возможности ситуации и личные ценности, выделяя важное для себя.
• Субшкала V измеряет способность доводить принятые решения до конца, воплощать в жизнь замыслы с уверенностью, что всё делается правильно. Иногда подобная ответственность заменяется чувством долга [17].
• Персональность P (SD+ST) показывает, насколько сформированы личные предпосылки для исполненной экзистенции, открытость для себя самого и мира.
• Экзистенциальность Е (F+V) отражает, насколько решительно и ответственно человек несёт свою индивидуальность в мир, как справляется с миром.
• Общий показатель экзистенциальной исполненности G (P+E) объединяет персональность и экзистенциальность и показывает осмысленность жизни, то есть умение отвечать ситуации, миру в соответствии со своими ценностями. Человек с высоким показателем G находится в диалогическом взаимодействии с миром, что и наполняет его жизнь смыслом.

2. Методика «Отношение к смерти» (Death Attitude Profile-Revised) [Wong, 1994]. Опросник был адаптирован на русской выборке Чистопольской К.А., Ениколоповым С.Н., Бадалян А.В., Саркисовым С.А. [Чистопольская, 2012]. Опросник предполагает оценку по 7-балльной шкале некоторых утверждений о смерти, и эта оценка выявляет тип принятия смерти. По мысли авторов опросника, которые также являются авторами теории управления смыслом, человек может относится к смерти положительно, нейтрально или негативно. Нейтральное принятие считается самым оптимальным. Перечислим основные типы принятия смерти, которые соответствуют шкалам опросника:

1) «Избегание» - при такой позиции человек избегает мыслей и разговоров о смерти, для него это болезненная тема

2) «Принятие-приближение» - человек с таким отношением к смерти верит, что жизнь после смерти окажется лучше земной, рассматривается позитивно.

3) «Принятие-бегство» - смерть видится как освобождение от земных забот.

4) «Страх» - человек размышляет на эту тему, в отличие от предыдущего типа, но она вызывает у него тревогу.

5) «Нейтральное принятие» - человек относится к смерти как к естественной части жизни, мирится с её фактом, но не воспринимает негативно.

3. Анкета «Опыт смерти» [Чистопольская К.А., Ениколопов С.Н., 2012]

служит для определения частоты столкновения людей со смертью. Такое столкновение может произойти при смерти родственника, близкого друга, незнакомого человека, личный опыт смерти (несчастный случай или тяжелая болезнь), попытка самоубийства, мысли о смерти.

4. Опросник «Страх личной смерти» (В.Флориан, С.Краветц, 1983г., адаптирован Чистопольской К.А.) [Чистопольская, 2012]. Опросник исследует, что именно больше всего пугает человека в смерти. Каждая пугающая причина выделена в отдельную шкалу, также предполагаются три измерения этих причин:

1) Внутриличностное измерение - последствия для личности, тела, для личных стремлений.

2) Межличностное измерение - последствия для близких, страх забвения.

3) Надличностное измерение - трансцендентные последствия (страх неопределённости).

5. Интервью. Во втором этапе проверялась достоверность данных опросников и получившихся корреляций через прояснение феноменологии отношения к смерти. Интервью состояло из блоков: 1. Типичные мысли и чувства 2. Самодистанцирование и самотрансценденция 3. Осмысленность жизни 4. Отношение к смерти 5. Изменение отношения к смерти во времени.

Выборка: в исследовании приняли участие 210 испытуемых, 132 женщины и 78 мужчин в возрастном диапазоне от 17 до 55 лет. Средний возраст 27 лет. Участие в исследовании было добровольным, опросники предъявлялись в электронном виде. В конце предлагалось оставить адрес электронной почты для тех, кто хотел бы поучаствовать во втором этапе исследования.



2.1 Описание результатов исследования

1. Выявленные корреляции типов принятия смерти и компонентов экзистенциальной исполненности

Для определения связи был использован коэффициент корреляции Спирмена. Далеко не со всеми типами принятия смерти была выявлена значимая корреляция, но мы обнаружили некоторые значимые связи:

1) Принятие смерти как бегства имеет отрицательную связь с развитием всех экзистенциальных способностей и общим показателем экзистенциальной исполненности. Самая сильная отрицательная связь наблюдается у принятия как бегства с показателем персональности.

2) Нейтральное принятие положительно коррелирует со всеми компонентами экзистенциальной исполненности, кроме SD.

Корреляции между компонентами экзистенциальной исполненности и причинами страха смерти

1) Фактор «последствия для личности» отрицательно связан с фактором персональности.

2) Такая причина как «последствия для тела» отрицательно связана с уровнем развития способности к самодистанцированию.

3) Страх трансцендентальных последствий отрицательно связан с персональными способностями к самодистанцированию и самотрансценденции, а также с персональностью в целом.

Таблица 2. Корреляции между причинами страха смерти и компонентами экзистенциальной исполненности

Факторы ЭИ Причины страха смерти	SD	ST	F	V	P (SD+ST)	E (F+V)	G (P+E)
Последствия для личности					-.166 N=210 p=.039
Последствия для тела	-.161 N=210 p=.044
Трансцендентные последствия	-.156 N=210 p=.049	-.162 N=210 p=.043			-.177 N=210 p=.030
Страх забвения	-.196 N=210 p=.018	-.226 N=210 p=.008			-.255 N=210 p=.003		-.189 N=210 p=.022

2. Корреляции между компонентами экзистенциальной исполненности и опытом столкновения со смертью.

Фактор «опыт смерти» имеет положительную корреляцию с факторами SD, ST, P.

Таблица 3. Корреляции между компонентами экзистенциальной исполненности и опытом столкновения со смертью.

Факторы ЭИ	SD	ST	F	V	P (SD+ST)	E (F+V)	G (P+E)
Опыт смерти	.198 N=210 p=.038	.241 N=210 p=.028			.176 N=210 p=.036

3. Результаты интервью

Для второго этапа были отобраны 6 испытуемых с крайними значениями по шкалам «принятие-бегство», «нейтральное принятие» и «общий показатель экзистенциальной исполненности» для того, чтобы прояснить качественное содержание полученных корреляций между этими шкалами. Мы решили проверить именно эти корреляции, так как они получились наиболее сильными. Было сформировано 2 группы по 4 человека: первая состояла из людей с высокой ЭИ и низкими показателями принятия-бегства, высокими показателями нейтрального принятия, вторая - из испытуемых с низкой ЭИ и высокими показателями принятия-бегства. Следует отметить, что не у всех опрошенных совпали результаты опросников и ответы интервью (высокая ЭИ по опросникам, но низкая по ответам, а также принятие-бегство по опросникам, но нейтральное по ответам). Самым информативным, на наш взгляд, вопросом в интервью был вопрос об этапах жизни, когда отношение к жизни было другим. Этот вопрос был направлен на выяснение того, как меняется отношение к смерти со сменой мировосприятия.

Таблица 4. Ответы респондентов на вопрос «Был ли в вашей жизни период, когда ваш взгляд на мир был другим? Каким в тот период было ваше отношение к смерти?»

	Отношение к жизни	Отношение к смерти
Респондент 1.	«Да, был такой период. После смерти близкого друга. Я очень сильно винила себя в этом, долго не контактировала с другим и людьми. Много думала о несправедливости мира и всем таком». «На жизнь тогда было пофиг, пожалуй. Я не мечтала умереть, просто жила на автомате, иногда ела, выходила из дома, приходила в школу, внешне довольно быстро все стало выглядеть как обычно. Но я много лет прожила с ощущением полной ненужности».	«…тогда воспринимала смерть как монстра, который отнимает все самое дорогое. Хотела, чтобы смерти вообще не было».
Респондент 2.	«Я тогда совсем не понимала, что со своей жизнью делать, куда поступать, мне было 17. Тогда ещё дедушка умер, он был для меня важным человеком. Да и вообще чувствовала свою неуспешность во всём: учёба не нравилась адски, хоть я и была первой в классе, парня не было, ничего не интересно, но очень хочется, чтобы было интересно хоть что-нибудь. Чувствовала, что нет ничего ценного, постоянно себя жалела».	«Был период, когда я по-настоящему желала своей смерти. Это прошло, только когда переехала в Москву, в университет. И отношение к смерти постепенно изменилось - теперь она меня не волнует, я не хочу умереть, появились интересные цели, но тема интересна чисто теоретически».
Респондент 3	«Да, был такой период. Достаточно давно, когда я был подростком. Вероятно, так на мне отразились проблемы в семье, разлад между родителями. Тогда я ценил жизнь значительно меньше, был более склонен к депрессии».	«Отношение - положительное. Но в не самом положительном смысле. Наверное, я стремился к ней. Что-то вроде "нет жизни - нет проблем". Я был зациклен на своих негативных чувствах, находя в них какую-то больную романтику. По мере решения проблем и задач, я обретал какую-то уверенность в себе, самоуважение и любовь к себе. Когда весь мир кажется достаточно тёмным - смерть кажется далеко не самым страшным явлением, и в чём-то даже "хорошим". Но по мере того, как мир становится светлее в следствии своих дел, отношение ко всему негативному меняется. Главное, что я понял - это то, что всякое "зло", всё негативное, всё тёмное и страшное создано для того, что бы нас воспитывать, совершенствовать, делать лучше, закалять, открывать нам глаза на многие вопросы и проблемы».
Респондент 4.	1 период: ранняя первая любовь, было ощущение, что негативный исход открывания сего факта объекту возлияний будет равнозначен смерти. Соответственно страх, непонимание, неприятие, я не чувствовал себя частью мира, он казался холодным и чужим. 2 период: Непосредственная близость смерти, мир стал светлее, теплее и ближе, дышать стало легче и приятней. 3 период: Взаимная, но, тем не менее, неудачная любовь, ощущение, что мир рухнул, тяжёлое чувство вины, смерть казалась выходом. 4 период: Самозахоронение, работа над собой.	1. Я не чувствовал себя частью мира, отделённость - страх 2. Непосредственная близость смерти - мир ближе (трансформирующий опыт) 3. Чувство вины - смерть как выход (бегство) 4. Самозахоронение - нейтральное принятие (трансформирующий опыт)

Таблица 5. Ответы на вопросы «При каких условиях вы могли бы сказать, что ваша жизнь полна смысла? Как изменилось бы ваше отношение к смерти при соблюдении этих условий?»

	Условия осмысленности	Отношение к смерти
Респондент 1.	Если бы точно знала, что моя жизнь приносит кому-то настоящую пользу. Если бы я перестала бояться себя и своих чувств. И если бы был кто-то, кто захотел бы поехать со мной в Смоленск, чтобы постоять на странной штуке, типа причала, на которой кажется, будто ты плывешь по озеру.	Думаю, оно стало бы менее равнодушным, потому что я бы ждала подсознательно, что этого близкого человека опять отберут.
Респондент 2.	Ну, я сейчас работаю над этим. Я хочу делать что-то реально нужное, что меняет людей к лучшему. Запускать множество полезных проектов, стать успешным преподавателем. Если я в этом реализуюсь, то будет совсем хорошо.	Может быть, тогда смерть будет для меня отличным катализатором деятельности. Да как и сейчас, в принципе. В целом, отношение к смерти будет ещё более спокойным, буду знать, что уже что-то сделала.
Респондент 3.	Моя жизнь полна смысла тогда, когда вокруг меня она "кипит", когда вокруг что-то происходит, выбивающееся из повседневной рутины. Кто-то может сказать, что этого нет или случается редко, но, на самом деле, что бы это почувствовать, нужно лишь открыть глаза пошире, а ещё лучше - сделать что-то из этого самому. Но острее всего я испытываю это ощущение "смысла жизни" на грани жизни и смерти. Это одна из причин, по которой я выбрал профессию врача.	Да и сейчас могу с полной уверенностью сказать, что моя жизнь полна и осмысленна. Поэтому, моё отношение к смерти не изменится.
Респондент 4.	Жизнь полна смысла при условии, что я ещё жив и способен воспринимать окружающий мир.	Думаю, никак не изменится.



2.2 Обсуждение результатов

Принятие смерти как бегства имеет отрицательную связь с развитием всех экзистенциальных способностей и общим показателем экзистенциальной исполненности. Самая сильная отрицательная связь наблюдается у принятия как бегства с показателем персональности. Из полученной корреляции мы можем предположить, что люди с низким уровнем экзистенциальной исполненности, особенно с неразвитыми персональными способностями к самодистанцированию и самотрансценденции, воспринимают смерть как бегство от сложной жизни, в которой им не удаётся найти то, что внутренне им откликается (а не удаётся, скорее всего, из-за недостаточной эмоциональной открытости себе и миру, недостаточного навыка находить смысл конкретных ситуаций). Такая корреляция идёт вразрез с представлениями психологов и философов, которые мы привели в литературном обзоре. Распространено мнение, что люди с низкой осмысленностью боятся смерти, так как она лишает их возможности когда-либо найти эту осмысленность. Но эмпирические данные показывают, что недостаток осмысленности, напротив, порождает в людях желание «убежать в смерть», они видят её как спасение от бессмысленной жизни. Скорее всего, именно недостаток осмысленности порождает у людей подобное отношение к смерти, а не наоборот. Это предположение мы попытаемся проверить посредством качественного исследования, а также попытаемся узнать, как именно эта связь между осмысленностью и отношением к смерти ощущается людьми феноменологически.

Что касается страха смерти, то с ним была выявлена небольшая корреляция только у фактора P. Это может говорить о том, что только несформированная персональность, фундамент осмысленной экзистенции, порождает страх смерти, остальные же факторы никак не связаны со страхом смерти, несмотря на предположения мыслителей. Следовательно, наша гипотеза об отрицательной связи страха смерти и экзистенциальной исполненности не подтвердилась.

Нейтральное принятие положительно коррелирует со всеми компонентами экзистенциальной исполненности, кроме SD. Это подтверждает другую нашу гипотезу о том, что люди с высокой экзистенциальной исполненностью обладают нейтральным принятием смерти, то есть восприятия её как естественного факта жизни. Можно предположить, что у таких людей нет повода «сбегать» в смерть, так как им нравится жить, они не боятся её, так как они глубоко осмыслили этот феномен и приняли его.