История психологии

сновидения, выражающие желания в неискаженном виде;

сновидения, представляющие собой замаскированное удовлетворение желания.

Однако желания Ид и Супер-Эго всегда сталкиваются в процессе образования сновидения еще с одним желанием - желанием спать. Сновидение по мере возможности охраняет сон субъекта, например, “встраивая” в него звонок будильника или иные раздражающие воздействия. Сновидение, по мнению Фрейда, выполняет две функции:

является галлюцинаторным удовлетворением желания;

должно сохранить сон.

Рассмотрим процесс образования сновидения. Материал, из которого образуется сновидение - это, прежде всего, данные памяти, впечатления двух предшествующих дней, а также ранние детские воспоминания. Если сновидение обращается к событиям более отдаленным, чем происшедшие два дня назад, то, согласно Фрейду, это связано с тем, что мы накануне вспоминали об этом событии. Другой важный источник образов в сновидении - это символика. Для толкования во фрейдизме символа не требуется обращения к личному опыту сновидца (как, например, в юнгианской аналитической психологии), так как символ имеет закрепленное в данной культуре значение. Для понимания символики сновидения Фрейд предлагает узнать эти значения (из сказок, преданий и т.п.). Вот некоторые символы и их толкование во фрейдистской традиции: император и императрица обозначают родителей, отъезд - умирание, человека в общем символизирует дом. Но подавляющее количество символов у Фрейда имеет отношение к сексуальности. Это неудивительно, так как преимущественно сексуальные влечения подлежат вытеснению (по мнению Фрейда). Заметим здесь, что все символы являются одним из способов маскировки истинного значения сновидения.

Кроме символов Фрейд выделяет типичные сны или сюжеты, которые, по его мнению, также имеют определенные значения. Например, сновидения о наготе с сопутствующими чувствами стыда и смущения удовлетворяют эксгибиционистские желания, сновидения полета связаны с удовлетворением сексуальных желаний и т.д.

Для того чтобы из скрытого содержания сновидения возникло его явное содержание, необходимо, чтобы была произведена определенная работа по переработке материала, его организации и замещении ряда понятий символами. Этот процесс называется работой сновидения. Он осуществляется при помощи нескольких специфических механизмов:

Механизм сгущения представляет собой способность сновидения выражать в концентрированном виде скрытое значение. Скрытые элементы, одинаковые или имеющие нечто общее в сновидении сливаются в один и замещаются единым символом. Следствием работы механизма сгущения является нарушение прямого соответствия явного элемента скрытому. Явный элемент сновидения может соответствовать нескольким скрытым элементам и наоборот.

Механизм смещения заключается в перенесении психического напряжения со значимого материала на индифферентный. Смещение всегда происходит по ассоциативному ряду. Таким образом в сновидении появляются элементы, незначимые для сновидца, но ассоциативно связанные с аффективно заряженными.

Превращение мыслей в зрительные образы - еще один механизм сновидения. Сновидение преимущественно наглядно. Одним из способов создания визуальных картин в сновидении является использование оборотов речи и переносных значений слов. Например, сновидение может представить человека, “потерявшего голову от любви” действительно безголовым. Наличие логической связи между скрытыми элементами может найти свое отражение в сближении этих элементов или их символов в пространстве и времени сновидения. Противоречащие друг другу элементы отражаются весьма необычно (как и сходные элементы): они заменяются одним элементом. Абсурдность сновидения обозначает издевку, насмешку в скрытых мыслях.

Вторичная обработка - последний механизм в образовании сновидения. Цель вторичной обработки - сделать сновидение более понятным, приблизить к привычному нам способу мышления. В весь набор зрительных образов, появившихся в результате действия других механизмов работы сновидения вносится подобие упорядоченности. Вторичная обработка может отсутствовать, в таком случае сновидения трудно вербализовать.

Работа сновидения является лишь переработкой скрытых мыслей, в этом отношении работа сновидения ничего не создает. Любые умозаключения, критика в сновидении являются фрагментами скрытых мыслей, перенесенных в сновидение, которые могут быть только искажены. Работа сновидения не создает также и диалогов. Любой диалог в сновидении представляет собой комбинацию фраз, которые реально слышал или произносил сновидец.

Толкование сновидений - процесс, обратный работе сновидения, то есть, анализируя явное содержание сновидения, исследователь должен понять его скрытое содержание. Для достижения скрытого содержания сновидения необходимо разделить сновидение на элементы, и по поводу каждого элемента получить ассоциации по всем правилам техники свободных ассоциаций. Необходимо отметить, что ассоциации не являются скрытыми мыслями сновидения. Они содержат гораздо больше рационализации, связки. Кроме того, ассоциации зачастую останавливаются непосредственно перед скрытым содержанием, касаясь его лишь намеком. Поэтому толкование сновидений в значительной степени определяется способностью аналитика работать с материалом ассоциаций.

В процессе толкования сновидений аналитик неизбежно выходит на работу с подавленным материалом. Здесь он сталкивается с противодействием цензуры, которая старается не допустить этот материал в сознание. Это противодействие обозначается термином “сопротивление” и выражается в отсутствии или в непомерной сложности и запутанности ассоциаций. Как аналитик может работать с сопротивлением клиента, мы узнаем на следующей лекции.

Лекция 18. ПСИХОАНАЛИЗ КАК МЕТОД ТЕРАПИИ

Вопросы лекции:

Болезнь и здоровье с точки зрения психоанализа.

Аналитическая ситуация.

Перенос и контрперенос.

Сопротивление.

Лечебный альянс.

Негативная терапевтическая реакция.

Отреагирование.

Интерпретация.

Инсайт.

Болезнь и здоровье с точки зрения психоанализа. Психоанализ возник в рамках медицины и является детищем медика. По мнению Фрейда, определенные симптомы, черты характера и манеры поведения, совокупность которых принято именовать “неврозами”, не являются “заболеваниями”, обусловленными соматическими патологическими процессами, а представляют собой результат особой психической переработки интрапсихических конфликтов. Психодинамика, лежащая в основе невротической симптоматики, а также соответствующие защитные механизмы в известной степени характерны и для “нормального” человека в обычных условиях. Между “нормальными” и “патологическими” состояниями невозможно провести четкую демаркационную линию, поскольку они не являются “полярными” противоположностями. Более того, причина неврозов - невротический конфликт - является универсальным способом выражения противоречий индивида и общества.

Невротический конфликт. С самого возникновения психоанализа конфликт был основной темой исследований. С точки зрения Фрейда, конфликты с самого начала оказывают влияние на развитие человека. Конфликты и сопровождающие их неизбежные разочарования вызывают у ребенка неудовольствие. Таким образом “ненависть” к миру становится движущей силой процесса личностного развития, формирования представлений о себе и мире.

Невротическим конфликтом считается, прежде всего, конфликт бессознательный, точнее, конфликт между полностью или частично бессознательными устремлениями. Несмотря на то, что многие подобные устремления возникают под влиянием внешнего мира, невротический конфликт носит интрапсихический характер. Если на уровне индивидуальной психологии конфликт выражается в виде более или менее явных противоречий между потребностями и условностями, то на уровне метапсихологии речь идет о конфликте между различными инстанциями. (между Эго/Супер-Эго и Ид) или влечениями (между сексуальными влечениями и влечениями Эго). Прототипом невротического конфликта является противоречие между естественными сексуальными или агрессивными потребностями и неписаными и писаными законами общества. В контексте метапсихологии речь идет о противоречии между Эго/Супер-Эго и Ид. Таким образом, невротический конфликт изначально нельзя назвать патологией, так как он представляет собой универсальный способ выражения противоречий индивида и общества. Наличие подобного конфликта указывает на то, что интересы и потребности индивида не исчезают без остатка в ходе социализации.

Согласно Фрейду, ключевой конфликт в жизни индивида происходит в детском возрасте на этапе перехода от двусторонних отношений к трехсторонним отношениям. Фрейд называл этот конфликт “Эдиповым комплексом” и считал его “стержневым комплексом”, то есть конфликтом, лежащим в основе невроза. Возникновение адекватного невротического конфликта является существенной предпосылкой нормального психологического развития, поскольку косвенно способствует дальнейшей дифференциации структурных и динамических элементов психики.

Однако наиболее значительными формами генеза психических расстройств Фрейд считает детские травматические переживания, которые сразу наносят вред незрелому Эго ребенка и психическим структурам, находящимся на стадии становления. Согласно последнему варианту фрейдовского определения, психическая травма - это неожиданное чрезмерное раздражение, под влиянием которого привычные способы функционирования психического аппарата оказываются бессильными и Эго становится абсолютно беспомощным (эмоциональные потрясения, пережитые индивидом и не подлежащие психической переработке, равно как и сопровождающие их непреодолимые аффекты страха, стыда, вины и т.п.).

Аналитическая ситуация. “Базисная модель” психоанализа может быть представлена в следующем виде. Как правило, знания пациента, касающиеся личности психоаналитика, незначительны. Сохраняя этот дефицит информации о себе, аналитик поощряет больного как можно откровеннее высказываться о себе, относительно мыслей (свободные ассоциации), которые приходят ему в голову во время сеансов, какими бы нелогичными они ему не казались.

В то же время, пациенту предоставляется как можно меньше возможностей удовлетворения своих симптомов. То есть аналитик принципиально отказывается удовлетворять требования пациента и выполнять ту роль, которую пациент ему навязывает. Участие аналитика ограничивается вопросами, интерпретациями, конфронтациями и реконструкциями.

В результате своих ассоциаций пациент начинает избегать определенных тем и оказывать сопротивление выражению определенных мыслей и самой процедуре сеанса. При этом могут (и должны) проявляться скрываемые мысли и отношения пациента к самому аналитику, которые, как правило, отражают реальность опосредованно (перенос или трансфер). Рабочие отношения между аналитиком и анализандом в значительной степени зависят от желания последнего выздороветь и самому принять участие в своем выздоровлении. Лечебный альянс предполагает стремление со стороны анализанда к продолжению анализа, несмотря на испытываемое чувство протеста против подобной процедуры (почему?).

Порой ощущения, испытанные в прошлом и переживаемые в настоящем, всплывают в сознании, выражаясь в невербальной форме, в определенных поступках. Такое поведение может иметь место не только в консультационном процессе, но и за его пределами. Это явление получило название отреагирования.

Интерпретации, предлагаемые аналитиком, необязательно обеспечивают немедленное улучшение состояния пациента. Необходим период проработки, в ходе которого исследуются и прорабатываются различные варианты, как самих интерпретаций, так и материала, связанного с ними. Иногда, когда создается впечатление, что состояние анализанда значительно изменилось, с ним может произойти кажущееся на первый взгляд неожиданным резкое ухудшение состояния. Такое ухудшение может быть результатом так называемой негативной терапевтической реакции, которая первоначально объяснялась действием бессознательного чувства вины пациента.

Если анализанд сумел понять и сохранить понимание связей между сознательными и бессознательными мотивами своей психики, равно как и между настоящим и прошлым, то говорят, что он достиг определенной ступени инсайта, или внутреннего прозрения, или самопостижения.

В процессе анализа аналитик сталкивается с необходимостью непрерывно анализировать свои реакции по отношению к пациенту с тем, чтобы выявить препятствия, порождаемые собственной психикой при попытке расшифровать получаемый в процессе анализа материал. Подобный самоанализ помогает аналитику глубже заглянуть в происходящее в психике пациента. Для описания отношений аналитика к пациенту может быть использовано понятие контрпереноса (контртрансфера).

Перенос и контрперенос. Понятие переноса/трансфера считается одним из центральных в терапевтическом методе психоанализа. Впервые это понятие употребил Фрейд, хотя соответствующее явление описывалось уже в связи с работами магнетистов. Фрейд отмечал, что в ходе лечения в отношении пациента к своему врачу происходят изменения, вызывающие сильную эмоциональную реакцию, которая может помешать процессу образования свободных ассоциаций. “Переиздание или факсимиле импульсов и фантазий, вызванное в ходе анализа и имеющее ту особенность, что в них когда-то знакомое пациенту лицо замещается личностью психоаналитика. …Оживляется целая серия психологических переживаний, но не как переживаний, относящихся к прошлому, а как переживаний настоящего момента, связанных с личностью аналитика, проводящего лечение” (1905).

Несколько позднее (1909) Фрейд говорит о том, что перенос может сыграть значительную положительную роль в процессе анализа: изначальный невроз пациента как бы заменяется “трансферентным” неврозом, связанным с личностью аналитика. Это новое состояние принимает все симптомы болезни, но это та болезнь, которая “создается” в процессе анализа, и поэтому аналитик имеет все возможности для врачебного вмешательства и излечения больного.

Сам Фрейд включает в понятие переноса различные явления: позитивный и негативный перенос, эротический перенос, перенос импульсов либидо, перенос защит и т.д.

Аналогично термину перенос понятие контрперенос, которое обозначает чувства аналитика и его отношение к пациенту. Фрейд рассматривал контрперенос как своего рода “сопротивление” аналитика по отношению к своему пациенту; сопротивление, вызываемое появлением бессознательных конфликтов, провоцируемых тем, что пациент говорит, делает или представляет аналитику. Аналитик должен сделать все возможное, чтобы распознать природу этих конфликтов и устранить их. Для этого Фрейд предлагал самим аналитикам проходить регулярные сеансы психоанализа у своих супервизоров.

После Фрейда в анализе контрпереноса произошли большие перемены. Стало общепризнанным, что контрперенос может оказать помощь в понимании исходящей от анализанда информации. Контрперенос стали рассматривать как своеобразный “бессознательный раппорт” аналитика и анализанда, который выходит в сознание аналитика через чувства и ощущения.

Сопротивление. В то время как перенос и контрперенос обычно рассматриваются как способствующие установлению нормальных лечебных отношений, понятие сопротивление относится к элементам и силам, препятствующим лечебному процессу. Фрейд считал сопротивление силой, препятствующей проявлению неприемлемого ментального содержания, а также искажающей бессознательные импульсы и воспоминания.

В 1926 г. Фрейд описывает несколько видов сопротивления: 1) сопротивление - подавление, которое можно рассматривать, как проявление потребности пациента защитить себя от болезненных импульсов, воспоминаний и ощущений; 2) сопротивление - перенос отражает борьбу против инфантильных импульсов, которые возникают как перенос на аналитика; 3) сопротивление как результат преимуществ в болезни возникает из-за нежелания пациента расстаться с преимуществами, даваемыми ему своим положением; 4) Ид-сопротивление - сопротивление инстинктивных импульсов любым изменениям в их способе и форме выражения; 5) Супер-Эго - сопротивление проистекает из чувства вины пациента или его потребности в наказании.

Сопротивление тесно связано с защитными механизмами: однажды возникшие защитные механизмы повторяются в дальнейшем в виде сопротивлений во время лечения. Поэтому анализ сопротивлений в значительной мере можно рассматривать как анализ тех аспектов защит пациента, которые способствовали патологическому исходу его болезни.

Изначально сопротивление рассматривалось как сопротивление пациента воспоминаниям и свободным ассоциациям, однако вскоре это понятие расширилось и в него стали включаться все препятствия целям и процедурам лечения, исходящие от пациента. Считается, что сопротивление можно наблюдать во всех видах лечения, в обычной медицинской практике, например в форме “забывания” времени визита к врачу, или необходимости таких визитов, или, особенно, “забывания” необходимости оплаты за услуги врача.

Лечебный альянс. В клиническом анализе проводится различие между собственно переносом и другим аспектом отношения пациента к психоаналитику, которое различные исследователи называют “терапевтическим альянсом”, “лечебным альянсом”, “рабочим альянсом”, то есть таким союзом между пациентом и психоаналитиком, который необходим для успешного проведения психоаналитического процесса. Под данными терминами подразумевают одно и то же явление, а именно: “лишенное невротичности, рациональное разумное отношение, которое складывается у пациента во взаимоотношениях со своим психоаналитиком и которое позволяет последнему действовать целенаправленно в ходе аналитического процесса” (Р. Гринсон, «Техника и практика психоанализа»).

Это не совпадает с простым посещением сеансов ради получения удовольствия. Лечебный альянс предполагает принятие пациентом необходимости преодолеть свои внутренние проблемы, и заниматься психоанализом, несмотря на внутреннее или внешнее сопротивление.

Лечебный альянс “генетически” опирается на то, что Э.Эриксон назвал “имманентным” базисным доверием, то есть благожелательным отношением к людям и к окружающему миру вообще, что является результатом пережитого ребенком в первые месяцы жизни ощущения безопасности. Отсутствие такого доверия может привести к неспособности выработать прочный лечебный альянс рядом пациентов, которые страдают психопатией или испытали в детстве недостаток положительных эмоций.

Способность пациента к установлению лечебного альянса является существенным прогностическим фактором во всех случаях психоаналитической терапии. В прошлом психоаналитики часто отказывались работать с пациентами, неспособными, по их мнению, к установлению лечебного альянса. Позднее эта позиция изменилась; и в настоящее время аналитики говорят, скорее, о том, что пациента надо “побуждать” к установлению лечебного альянса. Одним из способов, помогающих пациенту в этой задаче, является постоянное обеспечение ему возможности коммуникации, а также раскрытие ему его собственных тенденций к сопротивлению. J. Sandler считает, что важным шагом в установлении лечебного альянса является своеобразная “передача” терпимости по отношению к неприемлемым бессознательным импульсам от психоаналитика пациенту, уважения к его личности в целом.

В связи с этим среди аналитиков становится все более популярной идея “гуманного отношения” со стороны аналитика, создания “атмосферы безопасности” во время сеанса. Признается, что отношение аналитика к пациенту должно способствовать появлению у него желания успешно пройти курс анализа.

Ряд аналитиков вводят понятие, противоположное лечебному альянсу. Так, например, Sodre говорит о бессознательном анти-терапевтическом альянсе, при котором бессознательный союз между пациентом и аналитиком строится на стремлении к идеальному бесконечному анализу и приводит к усилению негативных потребностей или тенденций. Langs вводит понятие терапевтический мезальянс, определяемый как осознание и бессознательные взаимодействия в рамках психоанализа, направленные на подрыв целей, стоящих перед психотерапией, но не конструктивные внутренние перемены. Novick описывает негативный терапевтический альянс, при котором мотивацией является бессознательное желание пациента пойти на анализ или психотерапию с целью добиться неудачи психоаналитика.

Данные понятия приближают нас к пониманию того, что психоаналитики называют негативной терапевтической реакцией (НТР). Давайте рассмотрим данное явление более подробно.

Негативная терапевтическая реакция. Явление НТР впервые было описано Фрейдом как проявление пациентом неудовольствия и последующее ухудшение состояния после того, как аналитик или кто-либо другой констатируют улучшение или выражают надежду на его успешное излечение. Фрейд объяснял это явление наличием у пациентов бессознательного чувства вины (в данном случае болезнь как бы уменьшает чувство вины больного). Улучшение состояния здесь может неосознанно связываться с усилением чувства вины; реальное выздоровление может произойти после неудачного брака, финансового краха и т.п., которые символически “возьмут на себя” роль болезни как искупления чувства вины.

К. Хорни считала, что НТР присуща людям с особыми мазохистскими наклонностями, причем само явление может быть выражено в разных формах:

Пациент реагирует на положительную оценку хода лечения аналитиком тем, что вступает с ним в “соперничество”.

Пациент рассматривает положительную оценку лечения как удар по самолюбию: он больше не является ни совершенным, ни исключительным, он - обычный человек.

Пациент демонстрирует боязнь успеха и боязнь поражения одновременно. Если он выздоровеет, то станет объектом зависти окружающих, а если не выздоровеет, то окружающие его осудят.

Пациент воспринимает положительную оценку состояния как личное обвинение (в связи с наличием чувства самообвинения у пациента).

Пациент воспринимает раскрытие аналитиком его трудностей как выражение неприязни или пренебрежения. (Связано с наличием у пациента сильной потребности в любви со стороны окружающих и чувствительности к людскому равнодушию).

В каждом случае для возникновения НТР требуется участие второго лица - психоаналитика. В ответ на возникновение НТР у аналитика может происходить контрперенос. НТР может вызвать у психоаналитика чувство разочарованности и подвергать испытанию его психологическую нейтральность, и следовательно, может рассматриваться как один из способов вызвать ответную реакцию со стороны аналитика.

Склонность к НТР связана, по всей видимости, со свойствами характера индивида и не является ситуативной в психоаналитическом процессе. Эта реакция на перспективу выздоровления вполне возможна и в других клинических ситуациях; при этом может обнаружиться, что в прошлом у таких пациентов наблюдались подобные негативные реакции на собственные успехи и достижения.

Отреагирование. Отреагирование (нем. agieren) (англ. Acting out) в работах Фрейда рассматривалось для обозначения действий, воспроизводящих ситуацию из прошлого, но не в виде воспоминаний, а в виде актов деятельности. Он связывал отреагирование с сопротивлением: чем сильнее сопротивление, тем более интенсивно отреагирование будет заменять воспоминания.

В настоящее время в понятие отреагирование включают деятельность, не связанную непосредственно с процессом анализа. Fenichel отмечает, что тенденция к отреагированию есть свойство конкретного индивида; Greenacre предлагает считать отреагирование особой формой памяти, при которой воспоминания вновь проигрываются в поведении в слегка завуалированной форме.

Суммируя вышесказанное, можно сделать вывод, что понятие отреагирование используется в психоанализе в двух основных смыслах:

как ментальное содержание, которое “выталкивается” на поверхность сознания как следствие оживления этого содержания во время лечения; причем объекты этого содержания не вспоминаются пациентом, а скорее, толкают его на определенные действия, проигрываются им;

как привычная модель поведения, являющаяся следствием индивидуального склада и/или личной патологии, связанная в большей степени с типом индивида.

Интерпретация. Предыдущие понятия были связана с получаемой от пациента информацией и факторами, которые либо способствовали, либо препятствовали свободной коммуникации и взаимопониманию. Сейчас мы рассмотрим возможное участие со стороны психоаналитика, которое имеет целью привести к качественным изменениям со стороны пациента.

Интерпретация занимает особое место в психоаналитической литературе. Фрейд считал, что вербальное участи аналитика должно ограничиваться помощью пациенту для облегчения процесса ассоциаций, интерпретацией этих ассоциаций и сновидений, а также передачей пациенту этой информации в нужное время. В постфрейдистском психоанализе возникла тенденция употреблять термин интерпретация для обозначения не только и не столько того, как психоаналитик понимает/толкует свободные ассоциации и сны, но, скорее, как он говорит об этом пациенту. Искусство интерпретации стало обозначать скорее искусство успешного вербального участия в анализе, нежели искусство понимания бессознательного материала, получаемого от пациента.

В настоящее время термин интерпретация используется как синоним почти всех видов словесного (а иногда - и несловесного) воздействия на пациента, с одной стороны, и как специфическое разнообразие вербального участия аналитика, с другой. Выделяют несколько видов интерпретаций в зависимости от того, что (какой материал) рассматривается аналитиком.

интерпретации содержания - “перевод” поверхностного материала в то, что психоаналитик понимает как раскрытие его более глубокого смысла, обычно с особым акцентом на сексуальных и агрессивных желаниях и фрагментах детства пациента;

интерпретации защиты имеют целью показать пациенту механизмы и маневры, которые он использует, чтобы справиться с болезненными ощущениями, связанными с тем или иным конкретным конфликтом, а если это возможно, то и показать происхождение этих механизмов.

Инсайт. Понятие инсайта - одно из тех, которое широко используется в психоанализе и системах психотерапии, на нем основанных, хотя смысл его отнюдь не очевиден.

В общей психиатрии термин “инсайт” был введен для обозначения “знания пациентом того, что симптомы его болезни указывают на патологические отклонения в психике”. В этом значении термин использовался в психиатрии с начала XX в. по настоящее время. В психоанализе это психиатрическое значение термина оказалось утраченным.

В 1895 г. Фрейд и Брейер описали, что истерические симптомы у пациента исчезли, когда врачам удалось вызвать у него воспоминания о том событии, которое вызвало эти симптомы и вызвать сопровождавшие это событие переживания. Воспоминания без переживаний, по мнению Фрейда, не приводят к излечению больного. Подобное “выздоровление через разрядку” (память о событии в контексте эмоционального переживания) было названо инсайтом.

Позднее последователи Фрейда предложили множество различных определений и типологий инсайта, выделяя, в частности, интеллектуальный/нейтральный и эмоциональный/динамической инсайты. 

Лекция 19. АНАЛИТИЧЕСКАЯ ПСИХОЛОГИЯ К.-Г. ЮНГА

Вопросы лекции:

Введение. Краткие биографические сведения.

Сознание. Структура сознания.

Личное бессознательное. Комплексы.

Введение. Краткие биографические сведения. Карл Густав Юнг (1875 - 1961) родился в Кессвиле, Швейцария в семье священника. В 1900 г. получил степень доктора медицины в Базельском университете. Интерес к душевной жизни больных шизофренией привел его к знакомству с работами З.Фрейда. Они встретились в Вене в 1907 г. Юнг был встречен как “старший сын” и “кронпринц” психоанализа. В 1910 г. он избирается первым президентом Международной психоаналитической ассоциации. Однако в 1913 г. два крупнейших психоаналитика разорвали отношения по классическому эдипову сценарию. В следующем году Юнг сложил с себя полномочия президента Психоаналитической ассоциации и вышел из нее. Больше Юнг и Фрейд ни разу не встречались.

Энциклопедическая образованность и широчайший круг интересов ученого способствовали созданию удивительной по красоте и сложности психологической теории, в которой разрабатывались многие базовые психологические категории, такие, как сознание, бессознательное, Эго, самость, комплекс и т.д. Как и в творчестве многих выдающихся психологов, в творчестве Юнга можно выделить ряд периодов, на протяжении которых он уделял внимание изучению различных вопросов, касающихся глубин психической жизни индивида. Основываясь как на времени написания работ, так и на общей логике построения Юнгом аналитической теории, начнем знакомство с ней с рассмотрения вопросов, касающихся структуры человеческой психики, соотношения в ней сознательных и бессознательных компонентов.

Сознание. Структура сознания. Сознание есть первый психический факт, с которым сталкивается исследователь - психолог. Сознанию присущи дискретность (люди периодически выходят из состояния сознания, например, засыпая) и узость (оно оперирует лишь некоторой частью воспринимаемой информации).

Сознание невозможно представить себе без связи с Эго. Эго - это сложное образование, которое конституируется, во-первых, осознанием собственного тела, собственного существования, и, во-вторых, данными памяти, последовательностью воспоминаний о своем прошлом. Эго - это единица в центре сознания, конгломерат/комплекс психических фактов. Этот комплекс обладает способностью притягивать то, что содержится в бессознательном; он также притягивает впечатления извне, которые, соприкасаясь с Эго, становятся фактами сознания (если нет соприкосновения реального факта/события с Эго, то его нельзя считать сознательным).

Характеризуя Эго, Юнг выделял такое понятие, как Эго-направленность. Она может быть определена как ориентация личности или жизненная установка, фокус внимания, направленный вовне или вовнутрь, на факты окружающего мира или на события внутреннего мира. Эти направленности получили названия экстраверсия и интроверсия. Они сосуществуют в человеке обе одновременно, но одна становится доминирующей, а другая - вспомогательной. Доминирующая функция становится рациональной (тесно связанной с деятельностью сознания, доступной сознательному анализу), тогда как вспомогательная - иррациональной (недоступной сознанию).

В сознании Юнг выделяет несколько функций. Благодаря им сознание может быть ориентировано либо на эктопсихические, либо на эндопсихические факты. Эктопсихика - соотношение между содержанием сознания и данными, поступающими извне. Эндопсихика - соотношение между содержанием сознания и бессознательными процессами. К эктопсихическим функциям принадлежат ощущение, мышление, чувство и интуиция. Отметим, что Юнг вкладывал собственное оригинальное содержание этим терминам. Ощущение - это передача фактов, доступных органам чувств; мышление - знание того, чем является вещь и ее связей с другими вещами; чувство - рассмотрение/обретение/осознание ценности предмета или явления; интуиция - ощущение происходящего, несводимое к рациональному знанию.

Пару функций “мышление - чувство” Юнг называет рациональной парой, другую пару функций “ощущение - интуиция” - иррациональной парой. В центре находится Эго с присущей ему энергией (энергия воли). Воля направлена преимущественно на какую-то одну из четырех функций сознания; такая функция легко доступна сознательному анализу и волевому контролю, более развита и дифференцирована и преимущественно используется индивидом для разработки стратегий поведения. Юнг называет такую функцию приоритетной (ведущей) функцией сознания, а противоположную ей функцию - подчиненной. Юнг считает, что мы являемся цивилизованными людьми в своей ведущей функции; в своей подчиненной функции мы остаемся первобытными людьми.

Подчиненная функция соответствует архаичной части нашей личности, это “открытая дверь”, через которую из подсознания может проникнуть что угодно. Подчиненная функция часто представляет для человека проблему, она находится вне сферы волевого контроля и поэтому действует как бы “сама по себе”; например, человека, чья ведущая функция - интуиция, могут регулярно вводить в заблуждение и повергать в изумление его собственные ощущения, у человека, живущего чувствами, эмоциями, мышление выходит из-под волевого контроля, не он контролирует мышление, а мышление ведет его своими прихотливыми путями. С другой стороны, интеграция подчиненной функции в Эго может дать личности эмоциональный потенциал для дальнейшего роста и изменения.

Ведущая функция принадлежит к одной из пар рациональных или иррациональных функций. Но человек не бывает только рациональным или только иррациональным - каждый из нас использует вспомогательную функцию из другой пары, чем та, к которой принадлежит ведущая.

Данная структура эктопсихики дала Юнгу возможность построения оригинальной теории психологических типов. С помощью двух позиций - экстраверсии - интроверсии и высшей и дополнительной функции можно получить список из 16 основных типов, например, интуитивно-чувствующий интроверт, мыслительно-сенсорный экстраверт и т.п. Эта типология иллюстрирует работу сознания на практике, а также объясняет, почему сознание “работает по-разному” у разных людей.

Эндопсихические функции - память (связывает Эго с тем, что приходит из сознания), субъективные компоненты сознательных функций (реакция/компонент реакции на человека, вещь или ситуацию, обусловленная опытом), эмоции и аффекты (состояния, при которых человеком овладевает то, что у него внутри), инвазии (“вторжения” бессознательного в сознательную деятельность). Соотношение эктопсихики, эндопсихики и Эго можно проиллюстрировать при помощи следующей схемы:

Эго

A B

Где А - внешний мир, В - бессознательное, С - эндопсихика, D - эктопсихика.

В зоне С находится “теневой мир”, эго, которое само для себя остается загадкой. Это та часть Эго/сознания, которая постоянно соприкасается с миром бессознательного. По этой причине в нем всегда остается непознанная часть себя, та часть личности, которая содержит в себе потенциал роста.

Индивидуальное бессознательное. Комплексы. Эндопсихические функции позволяют личности соприкоснуться с “темной стороной души” - бессознательным. Юнг разделяет бессознательное на индивидуальное и коллективное.

Индивидуальное бессознательное, согласно Юнгу, состоит из продуктов инстинктивных процессов, конституирующих личность, забытых или вытесненных фактов, а также информации творческого характера (аналогично понятию бессознательного у Фрейда). Но! Юнг предположил, что материал, находящийся в личном бессознательном не является однородной “смесью” забытых или вытесненных фактов душевной жизни личности; он организован определенным образом. Психические факты, составляющие личное бессознательное, организованы в комплексы, или скопления эмоционально заряженных мыслей, чувств, воспоминаний. Согласно представлениям Юнга, эти комплексы, скомпонованные вокруг различных значимых тем, могут оказать значительное влияние на поведение личности. Тогда “строение” личности можно обозначить следующим образом:

Так называемая “планетарная” структура личности включает в себя Эго как центральное личностное образование, находящееся одновременно и в центре сознания, и целый ряд комплексов, находящихся в отдалении от Эго и вне сознания. Теперь вспомним, что, характеризуя Эго в начале этой лекции, мы также употребляли понятие комплекс. И в этом скрыт глубокий смысл: Юнг действительно полагает, что комплексы и Эго - одной природы, и Эго можно назвать “центральным комплексом” личности. Понятие комплекс опровергает представления о “монолитной” личности. В нас много “Я”, и Эго - лишь одно из них.

Юнг считает, что нет принципиальной разницы между фрагментарной личностью и комплексом: “комплексы - это отколовшиеся души”. Он идет дальше: “комплексы ведут себя как независимые существа”, иногда они даже принимают личностный характер Эго. Личность также может бессознательно идентифицироваться с комплексом (например, с комплексом “хорошей матери”); тогда она ведет себя как “хорошая мать”, либо ощущает на себе влияние “хорошей матери” и связанную с этим подавленность.

Но если между Эго и комплексом нет принципиальной разницы, то не может ли комплекс каким-либо образом занять место Эго? - Юнг отвечает, что может. При определенных условиях комплексы могут “оттягивать” на себя сознание - тогда возникает явление “потери души”, “множественной личности”, “вселения демона,” которого так боялись наши нецивилизованные предки. Согласно Юнгу, человек попадает во власть не демона, но собственного доселе неосознаваемого комплекса, который вытесняет привычное “Я” и становится на его место. Так юнгианскую концепцию “планетарной” личности можно рассматривать как объяснение примитивной демонологии.

В целом, комплекс нельзя рассматривать как нечто патологическое явление. Познание собственных комплексов может обогатить потенциал личности и способствовать ее дальнейшему росту и развитию.

Для изучения содержания бессознательного Юнг предложил воспользоваться, в том числе, ассоциативным тестом. Испытуемому предлагался набор слов-стимулов, к каждому из которых он должен был предложить свою ассоциацию. В ходе тестирования измерялась скорость ответа, частота дыхания и пульса, ошибки при повторении, эмоциональные гримасы, экстра- и паралингвистические вкрапления и т.д. Оказалось, что некоторые (“ключевые”) слова вызывают явления нарушения реакции испытуемых - они либо не хотят, либо не могут дать на них обычную ассоциацию. Юнг предположил, что ключевые слова отражают “профиль проблем” человека, проблем, которые он сам не может осознать и которые, таким образом, находятся в области его личного бессознательного. Иными словами, ассоциативный тест дает исследователю возможность узнать комплексы пациента.

Лекция 20. ПСИХОЛОГИЯ КОЛЛЕКТИВНОГО БЕССОЗНАТЕЛЬНОГО

Вопросы лекции.

Коллективное бессознательное. Архетипы.

Архетип и символ.

Индивидуация.

Коллективное бессознательное. Архетипы. Итак, на прошлой лекции мы говорили о тех новых идеях, которые внес Юнг в понимание природы сознания и индивидуального бессознательного. Однако Юнг предположил существование еще одного более глубинного слоя в структуре личности, к которому принадлежат содержания практически неизвестного происхождения. Их отличительная особенность - мифологический характер. Они как бы принадлежат слою души, свойственному не какой-либо отдельной личности, а человечеству вообще. Юнг называл данный уровень душевной жизни коллективным бессознательным и указывал, что содержание коллективного бессознательного наследуется и одинаково для всего человечества, независимо от нации, расы, пола и т.д.

Содержанием коллективного бессознательного являются архаические психические образы, содержащие, по форме и по смыслу мифологические мотивы. Это не воспоминания, образы или поведенческие модели в чистом виде, а, скорее, предрасполагающие факторы, под влиянием которых люди реализуют универсальные модели в своем мышлении, восприятии, поведении.

Архетипы присутствуют в сказках, мифах, легендах и фольклоре, они - неотъемлемая часть каждой культуры. Вот некоторые из таких распространенных архетипов - мотивов: Герой, Дракон, Спаситель, Кит, проглатывающий Героя и т.д.

Юнг связывает происхождение архетипов с многомиллионолетней историей эволюции человеческого мозга. Мозг человека историчен. Его структура отражает историю своего формирования. Фундаментальная структура души/мозга имеет иерархическое устройство, общее для всех людей. Здесь заложены “отпечатки” фундаментальных переживаний, с которыми сталкивались люди на протяжении веков вместе с сопровождающими их эмоциями и аффектами, которые создают “готовность проживать жизнь согласно заложенным в психике пограничным линиям”.

Интересно соотношение понятий “архетип” и “инстинкт” в теории Юнга. В своих ранних работах Юнг рассматривает архетип как “психический аналог инстинкта”. В более поздних работах он говорит об архетипе как о промежуточном звене между инстинктом и образом. Между ними существует взаимозависимость и ни архетип, ни инстинкт не имеют отдельного или первичного существования по отношению друг к другу.

Архетипы биполярны, то есть выражают врожденную двойственность предметов и явлений. Например, архетипический образ отца может быть разделен на помогающего, поддерживающего, сильного и на подавляющего, ужасного отца. Реальный образ отца строится в результате опосредования архетипической системы реальным опытом. Если реальный опыт усиливает одну из крайностей, эволюция образа отца нарушается, и это может мешать нормальному развитию личности.

Юнг организовывал архетипы в отдельные группы; он заметил, что существует тенденция к персонализации бессознательного. Существует несколько возможностей представить архетипы в виде ряда или иерархии. Воспользуемся наиболее распространенным подходом и рассмотрим наиболее важные архетипы.

В начале системы архетипов мы видим Персону. Персона - это социальная маска или личина, которую мы надевает, чтобы обратиться к миру. Персона обозначат множество ролей, которые мы проигрываем в соответствии с социальными требованиями. Основная задача, которую выполняет Персона - сдерживание сильных примитивных эмоциональных импульсов, необходимое для жизни в обществе. Однако как актера можно принять за его персонаж, так и Персона (Маска) может “прирасти к коже”. В случае отождествления с Персоной/обмана собственной Персоной человек “сводится” к одной единственной роли, отчуждается от истинной эмоциональной жизни.

Следующий архетип, Тень, включает в себя все то, что каждый человек боится, презирает и не может принять в себе, “темную сторону личности”. Юнг не уравнивает понятия “Тень” и “грех”: все объекты отбрасывают тени. То же самое Тень выражает и для человечества в целом, и для отдельной культуры в отдельный момент времени.

Эго может осознавать некоторые части того, что находится в Тени, но сама Тень никогда не может быть осознана. Выведение чего-либо на сознательный уровень также усиливает бессознательное, поэтому, чем более дифференцированно Эго, тем более проблематична Тень.

Юнг многократно подчеркивает, что тень не следует рассматривать как “плохое”. Темная сторона человека - это, в сущности, тоже его сторона. Юнг рассматривает Тень как источник жизненной силы, спонтанности и творческого начала в жизни личности. Поэтому по мере личностного роста должна происходить интеграция тени, признание непризнанного, но человеческого. “Ассимиляция Тени дает человеку тело … животную сферу инстинктов”. Признание Тени позволяет человеку увидеть, что корень его жизненных проблем - в нем самом.

По отношению к отдельной культуре Тень включает всех тех, кто находится вне этой культуры/общественной системы (преступники, психотики, чудаки и т.д.) , а также национальных врагов. Наличие таких людей можно рассматривать, как неспособность ассимилировать свою Тень. Если эта неспособность сохраняется долгое время или усиливается, тогда общественная Тень может “взорваться”, как в случае фашизма, расовых или национальных столкновений и разрушить “свою” культуру.

Далее “располагаются” два противоположных архетипа Anima и Animus, которые, по Юнгу, выражают врожденную андрогинную природу людей. Animа представляет внутренний образ женщины в мужчине, его бессознательную женскую сторону; Animus - внутренний образ мужчины в женщине, ее бессознательная мужская сторона.

Но - давайте сделаем небольшое отступление. Юнг подробно останавливается на психологических особенностях мужчины и женщины. Помимо мужского и женского архетипов он говорит о двух различных архетипических принципах психологического функционирования. Маскулинный принцип он называет Логосом (“слово” - выражает приверженность рациональности, логике, опору на интеллект и ориентацию на достижения); феминный принцип он называет Эросом (любовник Психеи - стремление к связанности). Логос и Эрос не зависят от анатомического пола и существуют в каждом мужчине и женщине. Логос и Эрос одинаково важны, однако, в работах Юнга существуют путаные указания на связь между принципами и родом (она неоднозначна). Юнг подчеркивает, что Эрос и Логос являются взаимодополняющими, доступными обоим полам и конструктивными только в партнерстве.

Но! Дихотомия психологического функционирования людей сохраняется у Юнга в символической форме - как мужчина и женщина внутри личности.

Animа и Animus Юнга представляют не только мужскую/женскую часть психики, но и врожденный аспект функционирования, отличающийся от сознательного, поэтому полный возможностей и потенциалов. Во сне встреча с Anim'ой или Animus'ом может интерпретироваться как представление альтернативных способов восприятия, поведения и иной системы ценностей. Например, Animus связан со сфокусированным мышлением, сознанием и уважением к фактам; Animа - с воображением, фантазией, игрой. Фигуры Anim'ы и Animus'а часто действуют как источники мудрости и информации. Главное здесь то, что это - образы общих принципов, относящихся ко всем людям, и если они не доступны человеку в данный момент, то это имеет индивидуальные, а не связанные с полом причины.

Animus и Animа часто проявляются в проекции на реального мужчину или женщину, тогда они могут вызвать влечение между людьми, так как они несут зародыши понимания и коммуникации с представителем противоположного пола. Через проекцию женщина и мужчина познают друг друга, влекут друг друга. Будучи архетипическими структурами, Animus и Animа предшествуют переживаниям и обуславливают их. Но проекция Anim'ы и Animus'а не только облегчает нашу гетеросексуальность. Проекция того, что в личности относится к противоположному полу, - проекция бессознательного потенциала, - “образа души”. Таким образом женщина может впервые увидеть или ощутить свои мужские стороны, которые она не осознает, но которые ей необходимы. Мужчина здесь “вынимает” из нее и “показывает” ей ее собственную душу.

Проекция Anim'ы/Animus'а на партнера - норма, а не патология. Патологическое состояние возникает тогда, когда проецирует свою Тень на Animus/ Anim'у, либо чрезмерно идентифицируется с ним/ней. В первом случае личность начинает видеть и чувствовать в партнере то, чего она более всего боится и отвергает в себе. Во втором случае личность будет демонстрировать поведение, которое выражает стереотипные недостатки противоположного пола. Мужчина может стать неуравновешенным, иррациональным, женоподобным; женщина - слишком уверенной в себе, склонной к спорам, приверженной фактам. Женщину, “захваченную” Animus'ом можно описать как “плохое издание” мужчины и наоборот.

Один из удивительных выводов из этих положений - это вывод о психологической значимости фактических половых отношений. По Юнгу, это отношения обогащают психологические процессы в личности (и наоборот, внутренние процессы способствуют установлению половых отношений). Это может быть одной из причин того, что человеку нужно больше, чем просто сексуальное партнерство.

Самость - наиболее важный, наиболее глубинный, центральный архетип в теории Юнга. Она представляет собой сердцевину личности, вокруг которой организованы и объединены другие элементы. Самость - это бессознательный прообраз Эго, Эго вначале сливается, затем - дифференцируется от Самости. Юнг дает следующее рабочее определение самости: “потенциал для интеграции личности”. Однако подобной интеграции достичь непросто, к ней можно прийти не раньше среднего возраста. Более того, архетип Самости не реализуется до тех пор, пока не наступит полная гармония всех аспектов души, сознания и бессознательного.

Самость обладает двумя свойствами, которые выделяют ее из ряда других архетипов: 1) она функционирует как синтезатор и посредник между противоположностями в психике; 2) Самость - основной агент производства глубинных, внушающих трепет символов, которые по своей природе являются регулирующими (психику) и излечивающими (душевные болезни).

Символизм - вообще характерная черта порождаемых архетипами душевных образований. Символ - это не знак; знак обозначает нечто уже известное. Символ обозначает нечто неизвестное, “необозначаемое” напрямую, то, что невозможно выразить словами. (Вспомним здесь, что именно так характеризует природу архетипов Юнг: необъяснимые, необозначимые, неописуемые пра-формы, пра-образы.) Итак, символ “указывает на значение, которое не поддается описанию”, то есть, на архетип.

В отличие от Фрейда, Юнг оставляет за символами не защитную, а целительную функцию. Символы способствуют интеграции противоположностей в психике; их работа направлена на регуляцию психики в интересах естественного развития личности. Используя символы, наше бессознательное может пытаться “сказать” нам во сне, прежде всего, что нарушена гармония между частями души (например, между рациональным и иррациональным принципами познания, дифференцированной и недифференцированной функциями, мужской и женской частями души и т.д.). Символы могут выражать назревающее физическое расстройство (болезнь), которое еще не осознанно субъектом, но уже “замечено” бессознательным (например, сновидение о крабоящере в “Тевистокских лекциях”).

Но чаще всего символы, возникающие в сновидениях или фантазиях (“снах наяву”), представляют собой попытки Самости интегрировать душу, привести ее в “более продвинутое” состояние. Согласно Юнгу, символы, связанные с Самостью бывают нуминозными, т.е. таинственными, внушающими трепет, обогащающими, непередаваемыми на словах. Одно только созерцание и “переживание” этих символов, по Юнгу, способно гармонизировать психику. Неслучайно, в качестве одной из форм терапии Юнг советовал своим пациентам зарисовывать поразившие их во сне фигуры/узоры/ландшафты и творчески экспериментировать с этими зарисовками (дорисовывать их, продолжать и развивать узор или начатое во сне действие и т.д.).