Психологические особенности преступности на религиозной основе

Таким образом, раз сформировавшись, позитивная установка к другим верующим и служителям культа накладывает отпечаток на содержание и направленность сознания и поведения верующего.

Вместе с тем не следует считать, что подобная прочная позитивная установке по отношению к единоверцам и служителям культа существует и у верующих других конфессий. У мусульман, например, судя по данным наблюдений, указанная установка присутствует, но в значительно ослабленном виде, а у отдельных групп (например, исламских фундаменталистов) полностью отсутствует. Об этом свидетельствует, в частности, то обстоятельство, что за последние несколько лет в Египте и, особенно, в Алжире мусульманскими экстремистами были убиты несколько тысяч единоверцев, в том числе муфтий Египта, необоснованно обвиненных в неверии.

Что же касается характера установки к неверующим, то она также не столь однозначна. Есть верующие, у которых сформировалась прочная отрицательная установка к неверующим. Они составляют незначительное меньшинство. В несколько раз больше число тех, у кого отрицательная установка в отношении неверующих отсутствует или почти отсутствует. Но самую большую группу (более половины опрошенных) составляют те, у которых указанная установка хотя и присутствует, но в ослабленном виде, что позволяет им поддерживать дружественные отношения с неверующими.

Религиозные установки оказывают большое влияние на социально-политические ориентации и социальную активность людей.

Например, американские социологи отмечали, что наибольший процент людей, относившихся отрицательно к войне во Вьетнаме, был обнаружен среди американских студентов, которые не являлись членами религиозных организаций. В группе опрошенных негров, которые считали религию исключительно важной частью своей жизни, только 29% активно участвовали в движении за гражданские права, в то время как в группе лиц, считавших, что религия не играет в их жизни никакой роли, т.е. по сути заявивших о своем неверии в бога, таких было 62%.

На основании этих и многих других фактов был сделан вывод о том, что чем выше религиозность человека, тем меньше у него стремлений к каким-либо социальным изменениям. Была также выявлена и прямая зависимость наличия расовых предрассудков и расовой нетерпимости от уровня религиозности.

1.2 Психолого-правовые особенности ислама

Разрабатывая теорию правонарушения, мусульманские юристы исходили из двух основополагающих философско-богословских начал. Прежде всего, они считали, что все поступки и даже мысли людей так или иначе предопределяются волей Аллаха. Однако, по мнению представителей большинства мусульманско-правовых школ, установленные “божественным откровением” рамки достаточно гибки, чтобы позволять человеку во многих случаях самостоятельно выбрать вариант своего поведения. Поэтому любой серьезный проступок рассматривается как наказуемое нарушение мусульманских запретов, смысл которых заключается в общей направленности ислама, в частности его правовых принципов и норм, на защиту пяти основных ценностей -- религии, жизни, разума, продолжения потомства и собственности.

Другим принципиально важным моментом является рассмотрение правонарушения как непослушания воле Аллаха. Поэтому, по мнению мусульманских ученых-юристов, любое неправомерное в юридическом, смысле поведение не просто представляет собой отклонение от предписаний мусульманского права, за которое следует соответствующая “земная” санкция, но в то же время выступает как религиозный грех, влекущий потустороннюю кару.

Подобный подход накладывает отпечаток на всю уголовно-правовую мусульманскую концепцию, в которой широкое понимание правонарушения как серьезного греха сочетается с его узким определением в формально-юридическом значении. С этой точки зрения, согласно общепризнанному выводу ал-Маварди, крупнейшего представителя мусульманско-правовой теории правонарушения (974--1058), последнее состоит в совершении запрещенного и наказуемого Аллахом деяния.

Авторитетные мусульманские правоведы средневековья и современные исследователи разработали немало классификаций правонарушений, анализ которых помогает лучше понять специфику мусульманского деликтного права. В основу большинства из них кладутся два основных критерия: степень определенности наказания за тот или иной проступок и характер нарушенных интересов и прав. Наибольшее распространение получила классификация, согласно которой все правонарушения подразделяются на три группы. Первая из них включает преступления, которые представляют наибольшую общественную опасность, посягают на “права Аллаха” (т. е. интересы всей мусульманской общины) и наказываются точно определенной санкцией -- хадд. Вторая объединяет преступления, которые также влекут фиксированное наказание (кисас, кавад или дица), но нарушают права отдельных лиц. Наконец, третью категорию составляют все иные правонарушения, которые наказываются не жестко установленной санкцией -- тазир и могут затрагивать как “права Аллаха” (к ним относят нарушения всех религиозных обязанностей), так и частные интересы.

Преступления категории хадд

Большинство современных исследователей мусульманского деликтного права понимают под хадд ответственность за деяния, которые, во-первых, посягают только на интересы всей общины (“права Аллаха”) и во-вторых, влекут наказания, либо однозначно определенные Кораном или сунной, либо нормативно точно установленные правоприменительной практикой “праведных” халифов. Однако мусульманские ученые-юристы не единодушны в том, какие конкретно правонарушения должны быть включены в данную категорию преступлении. Большинство исследователей полагают, что к ним относятся семь наиболее опасных общественных деяний -- прелюбодеяние, употребление спиртных напитков, кража, разбой, недоказанное обвинение в прелюбодеянии, вероотступничество и бунт. Однако Ибрахим Дасуки аш-Шахави, например, исключает -- из этого перечня бунт, а Атийа Мустафа Машрафа, кроме того -- и вероотступничество.

Такое весьма характерное отсутствие единства относительно классификации этих правонарушений наглядно подтверждает, что мусульманское право не отличается формальной определенностью, однозначным закреплением большинства принципов и норм, которые в рамках различных школ понимаются по-разному.

Кража

Исследователи мусульманского деликтного права единодушны в отнесении кражи к преступлениям, за которые Кораном установлена строго определенная мера наказания: “Вору и воровке отсекайте их руки в воздаяние за то, что они приобрели, как устрашение от Аллаха. Поистине, Аллах -- великий, мудрый! А кто обратится после своей несправедливости и исправит, то Аллах обратится к нему. Поистине, Аллах -- прощающий милосердный!”. Столь суровая кара за кражу объясняется тем, что она посягает на собственность -- одну из пяти охраняемых исламом ценностей.

Мусульманско-правовая теория разработала строгие нормативные требования к объективной и субъективной сторонам кражи, которая только при определенных обстоятельствах может считаться преступлением категории хадд. Так, сторонники большинства толков полагают, что подобною суровую ответственность может нести только свободное лицо, достигшее совершеннолетия и находящееся в полном рассудке, а последователе шафиитской и ханбалитской школ допускали наказание рабов, несовершеннолетних и умалишенных отсечением руки.

Важно отметить, что кражей категории хадд считалось умышленное и тайное хищение, а открытое присвоение чужого имущества (грабеж) не наказывалось столь строго. Кроме того, по мнению большинства правоведов, относительно места нахождения похищенного имущества в момент кражи и права собственности на него не должно было быть шубха (“сомнения”). Это, прежде всего, означает, что для отсечения руки вору имущество должно быть тайно похищено с места его постоянного хранения, куда преступник не имеет свободного доступа. Поэтому, например, если ювелирное украшение украдено не оттуда, где оно постоянно хранится с обычными мерами предосторожности, а было подобрано на месте, в котором оно оказалось случайно, то такая кража не наказывается отсечением руки. Аналогично решается вопрос об ответственности за хищение из помещения, в которое вор мог беспрепятственно входить -- например, если слуга украл что-либо в комнате своего хозяина, сын -- у отца, гость -- у пригласившего его хозяина и т. п. По мнению некоторых мусульманских юристов, не считалась преступлением хадд кража, совершенная в общественном месте (например, в общественной бане, торговой лавке или на транспорте), а также хищение домашних животных с открытого пастбища или плодов из неохраняемого сада. На этом основании отдельные правоведы полагали, что вор-карманник также не наказывается отсечением руки, в то время как другие не освобождали его от такого наказания.

Для наказания кражи отсечением руки само похищенное имущество должно отвечать ряду требований. Так, его стоимость не должна быть ниже определенного минимума, который. согласно выводам различных толков, устанавливался в сумме от 1/4 до 1 динара. Далее, данное имущество должно быть “разрешено” для мусульман и продаваться на рынке. Поэтому кража вина или свинины, запрещенных исламом к употреблению, не считалась преступлением хадд. Кроме того, ханифиты исключали отсечение руки за хищение скоропортящихся продуктов и рукописных экземпляров Корана (возможно потому, что преступник практически не мог реализовать их на рынке), а также так называемых разрешенных предметов -- рыбы, выловленной в естественном водоеме, или дичи, подстреленной на охоте в диком лесу. В отличие от них шафииты не делали изъятия для последней категории вещей.

При наличии всех отмеченных условий преступник наказывался отсечением правой руки. За вторую кражу, по общему мнению, полагалось отрубить левую ногу (в зависимости от толка -- по лодыжку или по колено). В случае совершения аналогичного преступления в третий раз шафииты требовали отpyбить левую руку, а в четвертый -- правую ногу. Однако, согласно выводам большинства толков, начиная с третьей кражи преступник наказывался по усмотрению судьи (тазир), которому рекомендовалось выбрать лишение свободы либо смертную казнь, если вор не исправляется. При участии в краже нескольких лиц все они несут одинаковую ответственность.

Прелюбодеяние

К числу наиболее опасных преступлений мусульманско-правовая теория относит прелюбодеяние -- внебрачные половые отношения, за которые следует наказание хадд. Особая общественная опасность данного преступления по мусульманскому праву обусловлена тем, что оно посягает на одну из основных охраняемых законом ценностей -- продолжение рода, угрожая одновременно устоям морали и интересам семьи. Коран предусматривает строгую и определенную меру наказания за это преступление: “Прелюбодея и прелюбодейку -- побивайте каждого из них сотней ударов. Пусть не овладевает вами жалость к ним в религии Аллаха, если вы веруете в Аллаха и в последний день. И пусть присутствует при их наказании группа верующих”.

В соответствии с преданием, для доказательства совершения прелюбодеяния необходимы показания четырех свидетелей. Причем последователи ханифитского толка принимали показания только мужчин и лишь в течение года с момента преступления. Виновность в совершении прелюбодеяния могла быть .доказана и признанием преступника. При этом ханбалиты допускали, чтобы подозреваемый четырежды признался в любой форме, даже путем простого устного повтора признания в одной фразе, а ханифиты принимали признание в качестве основания для привлечения преступника к ответственности только в том случае, если оно подтверждено подозреваемым четыре раза с интервалами, в течение которых он может взвесить все последствия своего признания и отказаться от него. Интересно отметить, что в настоящее время в Саудовской Аравии практически не встречаются случаи прелюбодеяния, доказанного свидетельскими показаниями, и суд применяет наказание за это преступление только на основе признания.

Интересно отметить, что муж, ложно обвинивший в прелюбодеянии свою жену, сам не привлекается к ответственности за такое преступление. Если он утверждает, что жена родила ребенка не от него и повторяет свое обвинение пять раз (лиан), то жена должна быть наказана за прелюбодеяние. Однако, если она, в свою очередь, пять раз поклянется Аллахом в том, что ребенок рожден от мужа, то отцом ребенка признается муж, но брак расторгается навсегда. Не случайно данная норма в качестве юридической фикции часто использовалась для расторжения брака по взаимному согласию между супругами, когда муж не имел формальных оснований требовать развода.

Разбой

Мусульманские исследователи, за редким исключением, рассматривают разбой в качестве одного из наиболее серьезных преступлений, за которое мусульманское право предусматривает точную меру наказания.

Анализируя Коран, мусульманские правоведы установили, что ответственность за разбой может нести лишь совершеннолетний мужчина-мусульманин, находящийся в полном рассудке, причем только в том случае, если жертвой преступления явился мусульманин же, а захваченное имущество находится в его собственности или законном владении. Преступник и жертва не должны находиться в родственных отношениях.

Толкование нормы Корана относительно разбоя позволило правоведам установить меру наказания за это преступление в зависимости от его последствий. Так, по мнению шафиитов, если разбой сопровождается убийством и захватом имущества, то преступник наказывается смертной казнью и распятием: при убийстве без присвоения имущества -- смертной казнью; при лишении путника имущества без убийства -- четвертованием и при простом устрашении без убийства и овладения его имуществом -- высылкой или лишением свободы по усмотрению правителя.

Представители ряда других школ мусульманского права считали, что имам вправе выбрать любую из предлагаемых Кораном мер, включая и смертную казнь, если того требуют интересы общины, для наказания преступников, совершивших любой вид разбоя. Однако, по единогласному выводу всех толков, если разбой сопровождался убийством, то правитель обязан применить смертную казнь, и не может помиловать преступника, поскольку такое убийство в отличие от обычного посягает на права общины. Причем если в преступлении участвовало несколько лиц, то все они подлежат смертной казни.

Употребление спиртного

Резко отрицательное отношение ислама к употреблению спиртных напитков, как отмечают современные исследователи, объясняется тем, что такое действие посягает на интеллект, представляющий собой одну из защищаемых исламом ценностей и без которого немыслима вера в Аллаха. Вместе с тем, порицая в ряде своих стихов употребление алкогольных напитков, Коран не предусматривает определенного наказания за этот грех. Поэтому среди мусульманских правоведов имеются расхождения во мнении относительно его включения в ту или иную категорию правонарушений. Большинство полагает, что употребление алкоголя является преступлением хадд, поскольку сунна фиксирует точную меру наказания за него.

Большинство исследователей считают, что точная мера наказания за употребление спиртного основана на преданиях Пророка, решениях его сподвижников и в дальнейшем получила единодушное одобрение крупнейших представителей основных толков мусульманского права (иджма). Однако некоторые авторы отрицают единогласие последователей Пророка и всех правовых школ в вопросе наказания за это преступление и настаивают на его отнесении к разряду правонарушений тазир, за которые не установлена точная мера наказания.

В качестве доказательства совершения этого преступления учитывались свидетельские показания, признание виновного, а также внешние признаки опьянения. Причем определенное сунной наказание применялось только за сознательный грех. Если же опьянение явилось результатом случайного употребления спиртного по причине добровольного заблуждения или было вынужденным (например, спиртной напиток выпит в результате насилия, в лечебных целях или для утоления мучительной жажды ради сохранения жизни), то виновный освобождался от подобного наказания.

Бунт

Мусульманская уголовно-правовая теория рассматривает смуту или бунт, представляющие собой выступления против правителя или попытку государственного переворота, в качестве одного из наиболее опасных преступлений, влекущих жестокое наказание. Среди мусульманских правоведов нет единства относительно места этого преступления в общей классификации правонарушений. Отдельные авторы полагают, что мусульманское право не знает однозначной и строго определенной ответственности за подобного рода деятельность, преследуемую по усмотрению властей, которые могут прибегнуть к различным мерам наказания бунтовщика, включая и смертную казнь.

Измена исламу

Вероотступничество, язычество и богохульство представляют собой разновидности одного преступления -- измены исламу, по поводу которого мусульманские ученые-юристы занимают несовпадающие позиции. Согласно наиболее распространенному взгляду, оно относится к правонарушениям, за которые мусульманским правом установлена строго определенная мера наказания (хадд) и которое влечет смертную казнь. Современные мусульманские исследователи обращают особое внимание на то, что измена исламу угрожает вере -- главной ценности, охраняемой исламом, и поэтому является правонарушением, представляющим наибольшую общественную опасность. Они утверждают, что без сурового наказания за это преступление не может быть обеспечена независимость и свобода мусульман, которые, следуя дурному примеру отступников, могут оказаться в плену пагубных страстей и попасть под влияние материализма, отвращающего верующих от “духовных ценностей” и “проповедующего вседозволенность”. Поэтому еще одна опасная сторона измены исламу, по их мнению, заключается в том, что этот грех лежит в основе всех иных нарушений предписаний ислама.

Преступления категории кисас

Обратимся ко второй группе правонарушений, которую выделяет приведенная выше классификация, отстаиваемая большинством современных исследователей мусульманского деликтного права. В нее включаются преступления, за которые шариат устанавливает точную санкцию -- кисас, означающую, по общепринятому определению, “возмездие”, т. е. наказание, “равное” по тяжести совершенному противоправному деянию.

Основными преступлениями данной категории считаются убийство и телесные повреждения необратимого характера.

Предусматривая высшую меру наказания за данное преступление, мусульманское право допускало возможность пострадавшей стороне выбрать одно из трех -- смертную казнь, прощение преступника или принятие от него выкупа за кровь -- дийа. Право такого выбора предоставляется наследникам убитого, и виновный может быть наказан только по их ясно выраженному желанию. В случае прощения виновного смертный приговор не может быть вынесен и заменяется выкупом за кровь -- дийа. Выкуп за кровь при убийстве свободного мусульманина устанавливался традиционным мусульманским деликтным правом в размере 100 верблюдов или их денежного эквивалента (1 тыс. золотых динаров или 12 тыс. динаров в бумажных деньгах), а за женщину полагалось выплатить вдвое меньшую сумму.

Допускалось, впрочем, прощение преступника и без принятия дийа. Более того, по мнению всех крупнейших мусульманских правоведов, прощение преступника, совершившего умышленное убийство, предпочтительнее его наказания.

Если наследники убитого настаивают на казни убийцы, то для приведения смертного приговора в исполнение преступник и его жертва должны по своим субъективным качествам отвечать ряду установленных мусульманским правом условий, среди которых основное значение придается равенству между ними в отношении пола, веры и социального положения. Мусульманин наказывается смертной казнью за убийство мусульманина, но не несет подобной ответственности за лишение жизни немусульманина или лица, изменившего исламу. Что же касается немусульманина, убившего мусульманина, то история знает случаи наказания подобного преступления смертной казнью по кисасу. Ханифиты допускали смертную казнь за убийство представителей иных религий, если они живут на территории мусульманского государства, не ведут вооруженной борьбы против мусульман и соблюдают условия договора, регулирующего их отношения с властями.

Если субъектная сторона преступления соответствовала указанным требованиям и наследники убитого настаивали на смертной казни, то убийца не мог избежать этой меры наказания. В соответствии с выводами большинства толков, когда в убийстве участвовало несколько соисполнителей, все они подвергались казни. Но если хотя бы один из них в силу, своих личные качеств не мог быть казнен либо действовал неумышленно, то все соучастники убийства, по принципу “кисас не делится”, освобождались от этой меры наказания, которая заменялась уплатой выкупа за кровь -- дийа. Аналогичная санкция применялась во всех случаях, когда личные данные убийцы вызывали “сомнение”, т.е. не отвечали отмеченным выше условиям, необходимым для вынесения смертного приговора. Так же поступали и с наказанием преступника, совершившего неумышленное убийство, который помимо уплаты дийа должен был нести религиозное искупление каффара.

По теории мусульманского деликтного права телесные повреждения в принципе должны наказываться по талиону в соответствии со следующим предписанием Корана: “И предписали. Мы им в ней, что душа -- за душу, и око -- за око, и нос -- за нос, и ухо -- за ухо, и зуб -- за зуб и раны -- отмщение. Поэтому традиционная доктрина предлагала не наказывать преступника до излечения пострадавшего с целью выяснения всех последствий для здоровья нанесенного телесного повреждения и адекватного определения на этой основе ответственности за эти правонарушения. Если же наказание по талиону по каким-либо причинам невозможно, а также с согласия пострадавшего преступник платил соответствующий выкуп за кровь. Со временем вопреки ясному предписанию Корана членовредительские наказания за подобные правонарушения перестали применяться и, как правило, заменялись уплатой дийа.

Правонарушения, категории тазир

Теория мусульманского деликтного права определяет тазир в качестве наказания, точно не установленного Кораном, сунной или единогласным мнением муджтахидов (иджма) и применяемого за совершение правонарушений, которые могут затрагивать как “права Аллаха” (всей общины), так и частные интересы. В отличие от преступлений предыдущих двух категорий, ответственность за которые определяется с учетом лишь объективной их стороны, меры наказания за совершение иных проступков варьируются в зависимости не только от их объективных, но и субъективных сторон. Такие меры наказания и именуются тазир. Мусульманские правоведы подчеркивают, что принципиальная возможность такого вида наказания основывается на отдельных положениях Корана, многих преданиях и подтверждается единогласным мнением муджтахидов.

Тазир применялся в нескольких случаях. Прежде всего, согласно выводу крупнейших правоведов, им наказывались правонарушения, за которые мусульманское право не устанавливает точных санкций хадд или кисас, а также религиозного искупления каффара как единственной санкции.

Здесь имеется в виду, например, неисполнение некоторых религиозных обязанностей (неуплата заката, отказ от совершения молитвы, несоблюдение поста и др.), представляющее собой посягательство на “права Аллаха”; нанесение любого материального ущерба отдельным лицам (за исключением кражи и разбоя, наказываемых санкцией хадд), в частности, нарушение обязательств по сделкам, неуплата выкупа за кровь, обмеривание, обвешивание и мошенничество, взяточничество и растрата средств казны или сирот; умышленное вынесение неправомерного судебного решения и лжесвидетельство; нарушение правил поведения в общественных местах, особенно касающееся интересов и морали женщин; притеснение подданных или произвол по отношению к подчиненным, шпионаж; отрицание основополагающих выводов мусульманской догматики и колдовство.

Тазир может применяться и за совершение преступлений, влекущих в принципе строго определенное наказание хадд или кисас, либо религиозное искупление каффара, когда данные санкции, как уже отмечалось, не могут быть наложены в силу “сомнения”, например, если объектом кражи выступает вещь дешевле установленной для отсечения руки.

Покушение на совершение одного из указанных преступлений мусульманско-правовая наука расценивает как самостоятельное правонарушение, влекущее тазир. В некоторых случаях аналогичная санкция применялась и за соучастие в преступлениях категорий хадд и кисас. Например, если в совершении кражи вместе с посторонними принимал участие и слуга хозяина дома, то он не подвергается отсечению руки, а если он являлся соисполнителем кражи, то все преступники наказывались тазиром, поскольку имелось “сомнение” в субъекте преступления. Кроме того, лицо, скрывавшее вора, разбойника или убийцу, также подвергалось тазиру, как правило, в виде телесного наказания и лишения свободы.

В качестве меры исправительного наказания и предупреждения, тазир мог быть применен также в случае прощения лица, совершившего преступление -- кисас.

Относительно разновидностей тазира среди мусульманских исследователей нет единства: называют от 4--5 до 11 видов этого наказания. Причем среди них указываются такие своеобразные санкции, как устное порицание (оно применялось, например, к лжесвидетелям) или просто молчаливое проявление осуждения, бойкот или отлучение -- так советует Коран мужьям обращаться с провинившимися женами), унижение нарушителя бритьем головы (но не бороды), чернением лица или вождением его в полуобнаженном виде по улицам города с публичным оглашением совершенного им греха, распятие на три дня без лишения жизни, но с запретом принимать пищу.

Интересно, что даже общеизвестные меры наказания за правонарушения -- например лишение свободы, материальные санкции или телесное наказание -- отличались в мусульманском праве большим своеобразием. К примеру, при мусульманских судах первоначально не имелось специальных тюрем, и правонарушители, приговоренные к лишению свободы, содержались у себя дома или в мечети без права их покидать. Кроме того, никто не мог быть осужден к ссылке на срок более одного года.

Широко применялось в качестве меры наказания причинение правонарушителю материального, имущественного ущерба путем конфискации, наложения штрафа и даже уничтожения имущества (например, лавки виноторговцев сжигались).

Специальное внимание мусульманские правоведы уделяли смертной казни как одному из видов тазира. Они полагают, что данная мера наказания может и должна применяться за наиболее тяжкие преступления, посягающие на общие интересы общины или власть правителя.

Для применения тазира, как и иных санкций, достаточно признания нарушителя или доказательства его вины свидетельскими показаниями. Однако в отличие от хадда или кисаса этот вид наказания может быть применен к любому лицу, находящемуся в здравом рассудке, в том числе к несовершеннолетнему, а также в случае “сомнения”.

Характерная особенность тазира заключается в том, что он не представляет собой систему строго установленных формально определенных санкций за конкретные проступки, и правоприменительный орган может достаточно гибко выбирать вид и размер наказания в зависимости от характера проступка и личности виновного. В случае необходимости одновременно используются несколько видов тазира, например, телесное наказание сочетается с высылкой. Причем избранное наказание не обязательно должно иметь жесткие рамки (например, срок лишения свободы) и во многих случаях применяется до тех пор, пока нарушитель не раскается или не исправится -- уплатит долг, выполнит религиозную обязанность, которой он ранее избегал, и т. п. Вместе с тем в “публичных интересах” допускается даже превентивное наказание тазиром лиц, которые еще не совершили никаких проступков, но имеются достаточные основания подозревать, что они могут это сделать.

Мусульманские суды

Правосудие осуществляет духовенство. Высший судья государства - халиф. Он мог рассмотреть любое дело и вынести по нему решение.

Коллегия виднейших богословов (одновременно и правоведы) назначала судей - кади и уполномоченных, которые контролировали судей на местах (и те и другие - представители духовенства). Судебные решения и приговоры кади окончательные и обжалованию не подлежат. Исключения - сам халиф или лица им уполномоченные изменяли решения кади. Немусульманское население судилось представителями всего духовенства.

Процесс по мусульманскому праву носит, как правило, обвинительный характер. Дела возбуждаются не от имени государственных органов, а заинтересованными лицами (за исключением преступлений, направленных против государственной власти). Различия между уголовными и гражданскими делами (в самом судебном процессуальном порядке) практически отсутствуют. Судебные дела рассматриваются публично, обычно в мечети, где могут присутствовать все желающие. Стороны должны сами вести дело, не прибегая к помощи адвокатов.

Процесс проходит устно, письменное делопроизводство не применяется, хотя со времени правления Абассидов по гражданским делам составлялись судебные протоколы. Основными доказательствами являются признания сторон, показания свидетелей, клятвы. Дело должно решаться на одном заседании и не может откладываться на следующий день. По существу процесс в суде превращался в своеобразное состязание сторон, где, естественно, богатый и бедный не были в равном положении. При вынесении решения судья, за исключением сравнительно небольшой категории дел, обладает большой свободой усмотрения, что давало ему возможность руководствоваться личными симпатиями и учитывать социальное положение сторон. Особенностью процессуального права шариата является то, что судебное решение не рассматривается как окончательное и бесповоротное. В случае установления новых фактов и обстоятельств по рассмотренному ранее делу судья может пересмотреть свое собственное решение. Это открывает простор для злоупотреблений и произвола. При оценке доказательств в суде господствует формализм. Так, полным доказательством по делу считаются показания двух достойных доверия свидетелей-мусульман. Показания женщин рассматриваются как половинные доказательства. При отсутствии достоверных или убедительных доказательств применяется клятва, которую обычно должен произнести ответчик или обвиняемый. Клятва, произнесенная по особой торжественной форме и со ссылкой на Аллаха, принималась как веское доказательство в судебном процессе. Она освобождала обвиняемого от ответственности или, по крайней мере, смягчала наказание (например, при обвинении в умышленном убийстве). Признание обвиняемого, если оно было сделано совершеннолетним, вменяемым, не под влиянием принуждения, рассматривалось в качестве доказательства, достаточного для вынесения решения суда.

Общий анализ организации и деятельности мусульманских судов позволяет сделать вывод о том, что в большинстве арабских стран они продолжают играть важную роль в механизме правового регулирования.

Таким образом, можно сделать вывод о том, что мусульманское право -- сложное социальное явление, имеющее долгую историю развития. Оно возникло в период разложения родо-племенного строя и становления раннефеодального государства на западе Аравийского полуострова. Мусульманское право хотя и связано тесно с религией ислама, но не сливается с ней. Поэтому мусульманское право можно рассматривать в качестве юридического явления, которое относится к правовой, а не религиозной системе мусульманское право в узком, собственном смысле). Основное отличие норм мусульманского права в этом значении от религиозных правил поведения -- их обеспеченность принудительной силой государства. Вместе с тем, мусульманское право тесно взаимодействует с религиозными и моральными нормами, с обычаями в единой системе социально-нормативного регулирования, которая может быть названа мусульманским правом в широком смысле.

Мусульманское право -- самостоятельная правовая система. Поэтому изучение его представляет не только исторический, но и общетеоретический интерес. Его анализ в сравнительном плане показывает, что некоторые понятия и выводы общей теории права, претендующие на характер общезначимых, нуждаются в дальнейшем развитии и уточнении с учетом особенностей ocновных правовых систем современности, одной из которых и являетсу мусульманское право. В частности, характерной чертой мусульманского права является то, что государство непосредственно не участвовало в формировании большинства его норм. Оно выполняло свою правотворческую роль косвенно -- путем санкционирования выводов мусульманско-правовых толков (мазхабов). Роль основного источника мусульманского права в юридическом смысле принадлежала доктрине, а государство официально санкционировало ее выводы, назначая судей и налагая на них обязанность решать дела на основании учения определенного толка, Коран в этих условиях можно рассматривать как общую идеологическую основу мусульманского права, поскольку лишь небольшое число его норм исходит из “божественного откровения” и преданий о жизни Пророка (сунны).

Особенностью механизма действия мусульманского права является то, что оно выступало, главным образом в виде казуальных норм, индивидуально-правовых решений. Это во многом объясняет характер мусульманского права как системы противоречивых норм. Одновременно такой характер мусульманского права предопределил исключительно важную роль судьи в осуществлении его положений. Понятие нормы мусульманского права заметно отличается от представлений, утвердившихся в других правовых системах. Особое значение для регулирующего действия этого права имеют не только конкретные правила поведения, но и общие принципы, сформулированные правоведами. Для механизма действия мусульманского права характерны также существенные перепады в уровнях реализации положений различных его отраслей.

Система мусульманского отличается неопределенностью, запутанностью и противоречивостью. Такая черта во многом объясняется тем, что мусульманское право теоретически не знает принципа судебного прецедента. В силу этого со временем оно превратилось в собрание огромного множества самых разнообразных норм, возникших в различные исторические эпохи.

Практика показывает, что в целом в идеологической борьбе мусульманское право выступает главным образом оружием в руках консервативных и даже прямо реакционных сил. Однако не исчерпан до конца и его положительный потенциал, демократические возможности. Прогрессивные силы в странах Востока заинтересованы в том, чтобы мусульманское право и его идеология не были использованы для подрыва антиимпериалистической борьбы. Учитывая глубокое влияние мусульманской религии на широкие слои населения, эти силы обращаются к мусульманскому праву для разъяснения своей политики. Мусульманское право и его идеология могут сыграть положительную роль на этапе радикальных общественных преобразований способствовать выбору пути демократической ориентации.

Глава 2. Психологические особенности преступности

2.1. Психолого-правовое обоснование преступности

Поскольку причины преступного поведения заключены в личности преступника, то, чтобы понять их, необходимо изучить эту личность, выявить те внешние по отношению к ней социальные явления и процессы, которые сформировали ее криминогенные черты. И само преступное поведение нужно изучать не только для его предотвращения или пресечения, но и для понимания его причин. Данное положение очень важное не столько для теории, сколько для профилактической деятельности. Изучение последней показывает, что можно было бы избежать многих ошибок, если бы практические органы -- предварительного расследования, суд, учреждения, исполняющие наказание, -- в центр своего внимания и профессиональных усилий всегда ставили личность, а не только условия ее жизни, те или иные влияния на нее. При изучении личности преступника часто бывает трудно отделить ее от поведения, особенно когда изучаются мотивы, намерения, цели, выбор средств их достижения, принятое решения и т. д. Так, возникновение и развитие мотивов преступного поведения можно рассматривать и в рамках формирования личности преступника, и при анализе внутренних механизмов поведения. Мысли, эмоции, чувства и переживания преступника, реализованные в преступлении, есть в то же время проявления его личности.

Для криминологии стало аксиомой утверждение, что причиной преступного поведения является сложное взаимодействие внешних, объективных условий и внутренних, субъективных факторов, т. е. среды и личности. Тем самым среда и личность получают равную криминологическую оценку, а поведение предстает лишь как следствие этого взаимодействия. Если придерживаться такой точки зрения и при этом быть последовательным, то вину за последствия преступного поведения нужно поровну возложить на обе стороны -- и на среду (конкретную ситуацию), и на самого преступника. Конкретная ситуация -- это и очевидцы, и потерпевшие, и условия, в которых совершено преступление, и т. д. Конечно, “вина” потерпевшего бывает тоже велика (например, в результате неосторожного или аморального поведения), но еще никому в голову не приходило наказывать его так же, как и преступника.

Разумеется, любой человек, поступая, так или иначе, вступает во взаимодействие с окружающими обстоятельствами, воспринимая и оценивая их в соответствии с собственной шкалой ценностей, особенностями своей личности. Это -- прописная житейская мудрость, и уже по этой причине научное объяснение преступного поведения не может ограничиться рассуждениями о том, что индивид всегда взаимодействует с ситуацией. Вот почему, не приуменьшая криминогенной значимости внешних условий, особенно способствующих преступлению или провоцирующих его в упомянутом взаимодействии, нужно выделить главную сторону. Ею, конечно, является преступник даже в обстоятельствах, казалось бы, довлеющих над ним, например, при нанесении ему тяжкого оскорбления. Нередко он попадает в жесткую зависимость от обстоятельств. Но это лишь свидетельствует об особенностях данной личности, способной попадать в такую зависимость. Другой человек на его месте постарался бы “уйти” от этих обстоятельств. Если же ситуация действует неодолимо и однозначно может привести только к тому, что его поступки объективно нанесут вред, -- преступление неотвратимо. Разумеется, социально-психологическое взаимодействие имеет место и с совершенно нейтральными, “безобидными” ситуациями.

Таким образом, уяснение причин преступного поведения позволит значительно лучше познать причины преступности, даст возможность делать широкие социальные обобщения, отмечать те общесоциальные явления и процессы, которые ранее не привлекали к себе должного внимания в первую очередь из-за недостаточной изученности факторов, порождающих отдельные преступления. Этот переход от общего к индивидуальному, и наоборот, чрезвычайно важен, в том числе для профилактики преступности выявлением тех узловых моментов, которые подлежат наиболее серьезному предупредительному воздействию

Отправным пунктом в изучении любой личности является понимание ее как целостного образования, как единства всех свойств и качеств, отражающих взаимосвязь и взаимозависимость личности и социальной среды, в которой эта личность живет и воспитывается и в которой себя проявляет. Понятно также, что ни одно из человеческих качеств, взятое изолированно, не определяет поведения и его направленности, что все качества и свойства индивида прямо или косвенно связаны друг с другом.

Однако изучение личности как целостного образования представляет собой не анализ ее составляющих, а выявление ее ведущего качества, обладающего возможностями системообразования и в силу этого определяющего остальные ее черты и поведение в целом. Таким качеством может быть, например, агрессивность, обусловливающая и восприятие окружающего мира, и характер поведения, и его направленность. Можно сказать, что у некоторых людей агрессивность является системообразующим качеством, что делает понятным и внутренне целесообразным преступное поведение. Это качество образует сущность данной личности, и если представить себе, что оно устранено, то перед нами будет уже другая личность.

Те социальные факторы, которые порождают преступность в целом, в каждом конкретном случае определяют преступное поведение следующим образом: во-первых, они создают неблагоприятные условия для формирования личности в семье, школе, иных учебных, а также трудовых коллективах, неформальном общении; во-вторых, они образуют те внешние условия, которые могут способствовать такому поведению.

Сформировавшись, усвоив определенные нормы и стандарты поведения, взгляды и ценности, субъект на каждом новом витке своей жизни, на каждую возникающую ситуацию реагирует в соответствии с этими усвоенными нормами. Причем появление новых факторов во взаимодействии с внешними обстоятельствами способно внести иногда существенные коррективы в круг представлений субъекта, и на новую ситуацию он может уже реагировать иначе.

Те личностные особенности, которые сформировались с началом социализации личности и в дальнейшем закрепились в ней, дают возможность понять причины преступного поведения. В частности, они определяют отношение личности к складывающимся ситуациям.

Следовательно, можно говорить о наличии субъективной причины преступного поведения, которая объективно существует и социально обусловлена. Здесь перерастание внешне социального во внутренне субъективное. Так, например, экономическое и социальное неблагополучие в стране активно влияет на контекст развития семьи, группы и отдельных людей, на отношения между ними, создает трудности и преграды в их жизни. Происходит соответствующее воспитание личности, отторжение ее от нормальных связей и отношений, формирование такой личностной особенности, как тревожность характера.

Понять причины преступности поможет также учет того, что среди преступников распространены такие негативные личностные особенности, как отчужденность, асоциальность, жестокость, повышенная тревожность, поэтому можно предположить, что в обществе имеются условия, формирующие и поддерживающие именно эти особенности. В этой связи привлекают внимание экономические, нравственные, демографические, культурные и иные явления, характеризующие жизнь общества в целом и приводящие к преступному поведению в каждом конкретном случае. Таким образом, именно в этих явлениях, а не в природных качествах человека заложены причины преступного поведения, хотя игнорировать вышеупомянутые качества не следует.

Такие генетически обусловленные качества, как предрасположенность к алкоголизму или наркомании, нервным болезням, могут нести существенный криминогенный заряд, если не принимаются специальные меры по их нейтрализации. А это уже зависит от экономических возможностей общества, уровня его нравственного развития, общественных нравов, достижений науки и других обстоятельств.

Почему же необходимо детально и даже настойчиво определить уровни причинности, имеет ли это существенное значение? Помимо научных целей это важно для решения практических задач, поскольку общество и его правоохранительные органы обязаны четко представлять себе, с антиобщественными явлениями какого масштаба они борются. Несомненно, что общество должно бороться со всей преступностью, а его правоохранительные органы -- предупреждать отдельные преступления, расследовать их, определять наказание преступникам, исполнять эти наказания. В определенных границах должна вестись работа по прогнозированию преступности, программированию и планированию борьбы с ней.

Традиционно это анкетирование уголовных дел, реже -- опрос осужденных. Но эти методы при всей их полезности не дают должного представления о живых людях с их страстями, сложностями и противоречиями прожитой жизни и, главное, не раскрывают причин того, что же их в действительности сделало преступниками. Не все криминологи владеют психологическими приемами, помогающими изучать личность, не все подготовлены для проведения бесед с людьми. Не всегда следователь, прокурор, адвокат, суд, воспитатель в местах лишения свободы и даже исследователь-криминолог умеют слушать преступников и вслушиваться в их рассказы о жизни, более того, очень многие считают, что все преступники сплошь лжецы. Между тем преступники лгут обычно тогда, когда правда грозит ухудшить их и без того тяжелое положение.

Возможности объяснения причин преступного поведения кроются, конечно, не только в конкретных социологических и психологических методах. В не меньшей степени они определяются отношением исследователя к изучаемым явлениям, тем, как он понимает личность преступника, ее природу, что вкладывает в это понятие.

Такими образом, следует отметить, что, во-первых, вопрос о личности преступника имеет большое значение для психологов. А разработка этой проблемы играет большую роль в профилактической деятельности по предупреждению преступлений, где учет личностного фактора имеет решающее значение.

Во-вторых, причины и условия совершения конкретного преступления неразрывно связаны с психологией личности обвиняемого. Поэтому необходимо тщательное изучение социальной микросреды формирования личности, конкретной ситуации совершения преступления.

В последние годы в деятельности правоохранительных органов стал применяться метод формирования психологического портрета, составление которого, несомненно, напрямую зависит от исследований в области личности преступника. Этот метод основан на положении о том, что в преступлениях, как правило, особо тяжких, проявляется психология и психопатия преступника. Состоит этот метод в том, что на основе обработки оперативных и следственных материалов составляется портрет предполагаемого преступника, в котором указывают его предполагаемые психологические, физические и социальные характеристики, как то психологический тип, наличие психических отклонений, физический данные, уровень образования, культуры и т.д.

Подводя итог вышеизложенному можно подчеркнуть, что психологическая характеристика преступника имеет важное значение при решении правовых, розыскных и профилактических задач. Поэтому ее необходимо шире использовать на практике.

2.2 Психологическая характеристика отдельных видов преступлений

Чтобы достаточно полно уяснить себе особенности преступного поведения, необходимо учитывать, что оно, как любое другое поведение, неоднородно. Это поведение включает такие виды, которые помимо общей для всех негативной уголовно-правовой оценки мало чем похожи друг на друга. Так, например, убийства значительно отличаются от краж, изнасилования - от разглашения военной тайны, разбой - от нарушения правил безопасности горных работ и т. д. Специфика имеется не только в содержании самих преступных действий, но и в их субъективных причинах, что следует отметить в первую очередь. Поэтому представляется, что наряду с общей объяснительной схемой преступного поведения необходимо более углубленно анализировать причины отдельных видов такого поведения.

Среди отдельных видов преступного поведения наиболее распространены корыстный и насильственный. Обычно считают, что корыстные преступления порождаются корыстью, а насильственные - агрессивностью, хулиганскими побуждениями, местью и другими сходными субъективными причинами.

Считается, что преступное поведение следует объяснять, исходя из типологии личности преступника, связывать виды преступного поведения с типами преступников, которые могут быть выделены по самым разным признакам. Личность преступника в целом представляет собой социальный и психологический тип, отличающийся от других личностей.

Социально типичные признаки личности проявляются в определенных способах жизнедеятельности человека. Преступник как социальный тип личности отличается от представителей других социальных типов тем, что он общественно опасен. Опасность заключается в возможности нанесения вреда тем общественным отношениям, которые охраняет государство.

Но не только эта черта отличает преступников от других лиц. Психологическое эмпирическое изучение значительной группы лиц, виновных в убийствах, грабежах, кражах и других общеуголовных преступлениях, показало, что им в гораздо большей степени, чем законопослушным гражданам, свойственны такие особенности, как слабая адаптированность, отчужденность, импульсивность, агрессивность. Они в целом хуже учитывают прошлый опыт, плохо умеют или вообще не умеют прогнозировать будущее.

Исследование, проведенное В.П. Голубевым и Ю.Н. Кудряковым показало, что импульсивность, тенденция поступать по первому побуждению, под влиянием эмоций, застревание аффекта (ригидность), склонность к подозрительности, злопамятность, повышенная чувствительность, а также отчужденность, уход в себя, стремление к соблюдению дистанции между собой и окружающим миром более всего характерны для лиц, виновных в совершении грабежей и разбоев. Реже эти черты встречаются у убийц, насильников, воров и очень редко - у расхитителей.

Поскольку психологические особенности самым активным образом участвуют в формировании нравственного облика личности и мотивации ее поведения, можно утверждать, что преступники от непреступников отличаются нравственно-психологической спецификой. Можно предположить, что преступники далеко не всегда понимают, чего от них ждет общество и как они должны поступать в тех или иных ситуациях. У них отсутствуют побуждения к соблюдению социальных норм.

Криминологическая типология личности преступника помогает выявить причины преступного поведения, а значит, с большей эффективностью предупреждать преступления. Следовательно, в конечном счете, она должна подчиняться общим задачам борьбы с преступностью.

От анализа личности преступника в целом как типа, как носителя наиболее общих, устойчивых социальных, социально-психологических и индивидуально-психологических черт и качеств можно перейти к анализу ее разновидностей. Именно посредством типологизации создается своеобразная модель личности, что серьезно облегчит решение целого ряда практических задач. Соответствие конкретного лица уже созданной модели, т. е. определенному типу личности, позволит сделать весьма обоснованное предположение о субъективных причинах преступного поведения, поскольку они уже известны как свойственные данному типу личности. Исходя из причин типологического характера, заблаговременно можно разработать правила предупредительной работы с представителем именно данного типа, определить тактику следствия или отдельных следственных действий в случае возбуждения уголовного дела.