Психология семейных отношений

Изучение проблем семейных отношений: от истории семейной психологии до подготовки молодого поколения к семейной жизни, основанное на систематизированном обзоре эволюции семейных отношений, характерных черт и особенностей жизненного цикла семьи.

Рубрика Психология
Вид курс лекций
Язык русский
Дата добавления 02.05.2010
Размер файла 547,0 K

Отправить свою хорошую работу в базу знаний просто. Используйте форму, расположенную ниже

Студенты, аспиранты, молодые ученые, использующие базу знаний в своей учебе и работе, будут вам очень благодарны.

В начале супружеской жизни нередки так называемые «клановые конфликты», когда связь с семейной группой, из которой вышел один из супругов, препятствует образованию новой связи в новой семейной группе.

Н. Н. Обозов приводит в своей монографии результаты исследования, отражающие гностический компонент взаимоотношений в семье. В своем исследовании Н. Абакумова, И. Садикова, С. Хитрина сравнили 19 пар молодоженов (лиц, подавших заявление на вступление в брак) и 13 супружеских пар, имеющих стаж совместной жизни от трех до пяти лет. Исследование показало, что сходство личностных профилей молодоженов (использовался шестнадцатифакторный опросник Кэтелла) меньше, чем сходство личностных профилей супругов, имеющих стаж семейной жизни. Адекватность восприятия супруга примерно одинакова у женщин и у мужчин, но в супружеских парах она выше, чем у молодоженов. А идентификация у супругов, напротив, выше у молодоженов и у женщин с супружеским стажем.

Анализ литературы в отечественной психологии позволяет наметить основные направления, в русле которых разрабатывается проблема:

1.Это исследования, непосредственно посвященные проблемам молодой семьи, готовности молодежи к браку. Отметим работы И. В. Дубровиной, Л. Ф. Филюковой, В. П. Меньшутина, Н. Н. Обозова и др.

2.Адаптация рассматривается как процесс согласования ролевых ожиданий, а также через изучение межличностных, ролевых, «Я»-ролевых конфликтов. Исследованием этой проблемы занимались С. И. Голод, А. Г. Харчев, В. А. Сысенко, Г. Навайтис и др.

3.Для понимания процесса брачно-семейной адаптации большое значение имеют исследования в области социальной перцепции, и прежде всего социальных ожиданий. Следует отметить работы А. Н. Волковой, Т. М. Трапезниковой, Е. С. Калмыковой, Н. Ф. Федотовой.

Обобщение и систематизация отечественных работ, связанных с изучаемой проблемой, позволили уточнить понятие брачно-семейной адаптации, выделить ее специфику. Поскольку семья является малой группой, то, на наш взгляд, представляется возможным использование некоторых характеристик, закономерностей проявления социально-психологической адаптации при изучении процесса брачно-семейной адаптации. Однако необходимо отметить, что нельзя игнорировать специфику семьи, рассматривать ее как поле, на материале которого изучается то же самое, что может быть изучено на материале других малых групп.

Л. Я. Гозман, Ю. Е. Алешина* выделяют следующие наиболее важные отличия семьи от других малых групп:

1. семья является максимально контролируемой в нормативном плане, то есть нормативно заданной;

2. гетерогенность состава;

3. закрытость группы;

4. полуфункциональность группы;

5. длительность истории семьи;

6. тотальность -- полное вовлечение человека в семейные отношения.

Таким образом, задаются определенные рамки для переноса особенностей протекания социально-психологической адаптации на адаптацию к семье. Брачно-семейную адаптацию следует рассматривать как постепенный процесс приспособления супругов друг к другу и к семейной жизни, результатом которого должно быть формирование устойчивого семейного уклада, распределение бытовых и психологических ролей, выработка приемлемого стиля общения друг с другом, выработка приемов разрешения и профилактики конфликтов и разногласий, определение взаимоотношений с микроокружением по типу открытой или закрытой группы*. Это определение, на наш взгляд, является наиболее удачным, поскольку достаточно полно рассматривает содержательный аспект брачно-семейной адаптации как целостного процесса.

Своеобразную концепцию брачно-семейной адаптации предложил В. А. Сысенко*. Основу ее составляют особенности характеров супругов и вытекающие отсюда их адаптационные возможности. Автор выделяет 4 группы людей по степени и уровню адаптации:

1. высокоадаптировапные личности;

2. среднеадаптированныс;

3. низкоадаптироваиные;

4. дезадаптированныс.

К общим адаптационным особенностям он относит:

1. способность к сотрудничеству;

2. способность к общению;

3. способность к эмоциональному и рациональному пониманию других людей;

4. способность к самоконтролю и самопознанию;

5. умение выбрать адекватный тип поведения в зависимости от условий и обстоятельств.

Развитие этих способностей в значительной мере, по мнению автора, определяет успешность брачно-семейной адаптации. Однако этот вывод предполагает не метафизическое, а диалектическое мышление, признающее в одном и том же явлении позитивные и негативные моменты, прогрессивное и регрессивное. Необходимо учитывать, что каждая супружеская пара вырабатывает свой неповторимый стиль взаимоотношений; компенсирует нередко самые нежелательные характеристики друг друга, противостоит негативным тенденциям.

В. А. Сысенко определяет структуру адаптации личности в сфере брачно-семейных отношений следующим образом:

1. адаптация физиологическая, в том числе сексуальная;

2. адаптация к темпераменту, характеру партнера;

3. адаптация к семейным ролям, к новым обязанностям, правам, к разделению труда в брачном союзе;

4. адаптация к потребностям, интересам, привычкам, образу и стилю жизни брачного партнера;

5. адаптация к основным ценностям жизни, «жизненной философии», пониманию цели и смысла жизни партнера.

Некоторые характеристики брачно-семейной адаптации рассматриваются в исследованиях по социальной перцепции. В работах этого направления отмечается факт значительных изменений особенностей межличностного восприятия молодыми супругами на протяжении адаптационного периода, который продолжается 1,5--2 года. Выбор будущего супруга определяется действием ряда факторов, среди которых отметим прежде всего представление об идеальном партнере, более или менее осознаваемый образ которого имеется у каждого*. В его создании участвуют опыт, литературные и киногерои, социальные стереотипы и идеал референтной группы. Идеальный образ регулирует отношения в супружеской паре 0,5--1,5 года. Затем снижается напряженность эмоционального подъема, отрицательные характеристики партнера перемещаются в центр, сопоставляются с начальным образом. В этой ситуации большое значение имеет то, какую линию поведения выберут супруги: будут ли они по-прежнему ориентироваться на несуществующий образ, стремиться «подогнать» под него своего партнера или же, напротив, начнут корректировать не партнера, а свой образ его, приближаясь тем самым к действительности. Адекватность представления о партнере по брачному союзу обеспечивает согласованность между ожидаемым и реальным поведением своего партнера, что важно для реализации целей адаптации в семье.

Особого рассмотрения требует вопрос о критериях адаптированности супругов.

В доступной нам литературе мы не встретили указаний на объективные и субъективные показатели адаптированности. Мы предлагаем рассматривать в качестве критерия адаптированности интегральный показатель, состоящий из длительности брачного стажа (объективный показатель) в сочетании с уровнем удовлетворенности супружескими отношениями (субъективный показатель). Удовлетворенность брачно-семейными отношениями отражает результативность всех процессов, происходящих в семье, в том числе и адаптационных. Следовательно, высокая оценка супружества может рассматриваться как показатель того, что в семье решены задачи адаптационного периода: формирование структуры семьи, распределение функций (или ролей) между мужем и женой, выработка общих семейных ценностей на том уровне, который удовлетворяет данную супружескую пару.

Таким образом, брачно-семейную адаптацию необходимо рассматривать как сложный, многоуровневый целостный процесс взаимного приспособления супругов друг к другу и к семейной жизни. В содержательном плане этот процесс представляет собой единство следующих компонентов:

1. Приспособление к брачному партнеру, предполагающее:

? физиологическую адаптацию, в том числе сексуальную;

? адаптацию к темпераменту, характеру партнера;

? адаптацию к интересам, потребностям, привычкам, образу и стилю жизни брачного партнера;

? адаптацию к основным ценностям жизни, жизненной философии партнера;

2. Приспособление к семейной жизни, включающее в себя адаптацию к бытовым и психологическим ролям, к новым обязанностям и правам, к разделению труда в брачном союзе.

Компоненты 2-й группы изучены в отечественной психологии недостаточно, хотя играют весьма существенную роль в общем процессе приспособления к брачно-семейным отношениям. Если адаптация к партнеру возможна и в период добрачного знакомства, то адаптация к требованиям семейной жизни происходит лишь после заключения брака в условиях совместного проживания, ведения хозяйства и т. п. В связи с этим особое звучание и особый интерес приобретает исследование мотивационных компонентов, регулирующих процесс адаптации на начальных этапах становления семьи.

Семейные ссоры

Семьи бывают разные: полные и неполные, благополучные и неблагополучные и др. В одних семьях обстановка спокойная и доброжелательная; в других семьях жизнь превращается в поток непрерывных ссор, ссоры становятся частью жизни семьи. Люди изматывают ссорами друг друга, страдают и болеют от них -- тем не менее ссоры повторяются день за днем.

Складывается впечатление, что ссоры становятся чуть ли не желательным явлением для их участников, что в скандалах и примирениях они находят своеобразное удовольствие, что это единственная фюрма существования эгоцентрических личностей в семье.

Но немногие личности так называемого истероидного склада отыскивают для себя в ссорах своеобразные психологические выгоды, способ компенсации эмоциональной пустоты жизни. Для большинства нормальных людей, которые заняты профессиональными заботами, заботами о детях, о доме, ссоры очень тягостны и вовсе не желательны ни на сознательном, ни на бессознательном уровнях.

Нормальному человеку бессмысленность ссоры кажется особенно очевидной, когда очередная ссора затихает, когда в очередной раз страсти остужаются и становится ясно, что люди все равно остаются жить вместе, что будущее -- это то же прошлое плюс еще одна ссора в памяти.

Осадок от ссор не исчезает. Груз взаимных обид копится. Каждый невольно ищет, что можно противопоставить услышанным обвинениям, невольно приближает момент, когда эти аргументы можно будет использовать, то есть приближает очередную ссору. Ссоры растут, из мелких стычек превращаются в крупные, затяжные конфликты. Близкие выискивают оплошности друг у друга, чтобы доказать, кто в действительности является нерадивым, безответственным, невнимательным, эгоистичным, черствым и т. п.

Вместо того чтобы видеть в поступках другого хорошее и возвышать друг друга в своем восприятии и в своих оценках, близкие, как это ни парадоксально, ищут, ожидают и даже хотят найти в поведении другого худшее с одной лишь целью: доказать свою правоту, свое моральное, умственное или житейское превосходство. И каждый новый день рождает новые поводы для ссор и претензий, для взаимных укоров и обид, возникающих сплошь и рядом на пустом месте.

Такие вещи часто называются психологической несовместимостью. За утверждением о психологической несовместимости часто скрывается нежелание понять другого человека, отсутствие навыков такого понимания, а навыки эти требуют особенных умственных способностей - рефлексивности, умения взглянуть на себя со стороны и др.

Ссора представляет собой конфликт самооценок: участники ссоры стремятся поддержать самомнение и собственную репутацию ценой снижения самомнения и репутации «противника». Начало супружеской ссоры в быту -- «переход наличности»; ссора всегда включает личные обвинения.

В некоторых семьях ссора может вспыхнуть в любую минуту. В таких семьях действуют не муж и жена, а две персоны с обостренным чувством собственного достоинства, с преувеличенным самомнением, болезненным самолюбием. Вследствие этого взаимоотношения накаляются, высокий уровень персонификации как бы подогревает их, выступает катализатором. В таких случаях различные обыденные явления воспринимаются супругами (или одним из них) на уровне Я, оцениваются сквозь «призму» ценностей, жизненных принципов и привычек. Далеко не всегда это уместно, особенно когда мы сталкиваемся с «мелочами», непреднамеренно нанесенными нам обидами, ошибками партнера. Часто бывает так, что всякому пустяку супруги придают какой-то особый смысл, ищут повод для личной обиды, демонстрируют уязвленное самолюбие.

Вознесение своего «Я», своей персоны способствует быстрому и легкому преобразованию хороших личностных качеств супругов, с которыми они вступили в брак, в плохие или даже такие качества, с которыми совместная жизнь становится невозможной,

Одна из форм проявления высокой степени самомнения -- психологическая эксплуатация брачного партнера. В некоторых семьях муж или жена самореализуются и самоутверждаются за счет своей половины. Происходит это либо неосознанно, либо целенаправленно.

Психологическая эксплуатация проявляется в демонстрации партнеру своих негативных черт характера, отрицательных эмоций и плохих привычек, в посягательстве на духовный мир другой личности, стремлении все выведать у нее, все о ней знать, подчинить себе. Подчас это проявляется в разрядках на членах семьи агрессии и эмоций, которые появились вне дома. Психологическая эксплуатация супруги (супруга) заключается также в перекладывании на него (нее) ответственных решений и действий.

Некоторые пытаются вызвать сочувствие к себе в тот момент, когда другой партнер сам ищет поддержки и утешения.

Наконец, психологическая эксплуатация проявляется в том, что многие люди склонны проигрывать модели своего поведения на других, вовлекая близких в свои проблемы и переживания, требуя соглашательства, подкрепления и одобрения действия.

Проигрываться могут модели не только будущего, но и настоящего поведения.

Можно выделить даже механизм большинства семейных ссор -- механизм под названием «укоренение в прошлое».

Его суть: один из участников беседы делает агрессивный выпад в адрес другого. Это -- агрессор. Агрессор начинает маскировать (от другого и от себя самого) свою ответственность за начало ссоры тем, что тут же разворачивает перед партнером картину таких его поступков в прошлом, которые позволяют расценить враждебный выпад сегодня лишь как ответную вынужденную и закономерную реакцию на то, что было в прошлом.

Его партнер тоже начинает припоминать какие-то некрасивые поступки другой стороны, объяснять, что его некрасивые поступки в прошлом если и случались, то были вынужденной реакцией на такие-то недоброжелательные действия оппонента.

Часто подобные ссоры -- преддверие серьезных конфликтов. Как правило, людям очень не нравится то, что они вынуждены ссориться, люди понимают, что ссоры нужно прекратить, но часто не знают, с чего начать и как сделать так, чтобы ссоры в семье прекратились.

Супружеская ссора может заканчиваться тем, что:

а) один из участников признает себя виновным;

б) виновным признает себя его партнер.

Но возможен и третий, менее распространенный вариант -- «Мы оба виновны». Спасительная формула для выхода из ссоры такова: «Мы ссоримся -- значит, мы не правы!» Здесь нет традиционного для эгоизма перекладывания ответственности с себя на другого. Здесь нет и альтруистического самопожертвования, когда вся ответственность принимается на себя.

Конечно, не всегда, особенно на первых порах, формула «Мы не правы» позволит добиться цели. Далеко не все люди способны быстро «включать» готовность к сотрудничеству после вспышки явной враждебности. Мешает традиционное противопоставление «я -- ты». Услышав предложение признать обоюдную неправоту, другой участник ссоры, приученный только к практике решений типа «или-или», может поначалу активно протестовать: настаивать на том, что он не считает себя неправым, так как сам находился в границах спора и ссору не начинал, так как «больше всех обижен», «больше всех страдает», «больше всех хотел, чтоб все было хорошо», и т. п.

Перестроиться на новый способ разрешения противоречий очень трудно. Прежде всего надо научиться управлять собственными эмоциональными состояниями, научиться помогать в этом же своему партнеру.

Чтобы лучше понять механизм возникновения ссоры, конфликта, нужно различать 3 типа систем представлений:

1) «Эгоцентрическая система представлений». В центре этой системы «я сам», «мои желания», «мои цели». Все остальные предметы, в том числе и другие люди, представлены в такой системе только как полезные инструменты или вредные преграды для удовлетворения собственных желаний.

2) «Альтероцентрическая система представлений». Здесь в центре всех представлений другой (альтер). Человек сопереживает этому другому, отождествляет себя с другим. Он переживает его желания или страдания и опасения как свои собственные. Окружающие предметы, в том числе «я сам», оцениваются как полезные инструменты или вредные преграды для осуществления желаний, удовлетворения потребностей того конкретного человека, который помещен в центр системы представлений. Такая система представлений, как правило, неустойчива, возникает в момент сопереживания; более длительно она существует в исключительных случаях самоотверженной альтруистической любви (к возлюбленному, к ребенку, к кумиру).

3) «Социоцентрическая система представлений». В отличие от двух предыдущих моноцентрических систем (с одним центром) это полицентрическая система (с многими центрами). Если эгоцентризм ведет к полному забвению интересов другого (или к их намеренному игнорированию), если альтероцентризм ведет к забвению собственных интересов (или интересов третьих лиц по отношению к обожаемому человеку), то «социоцентрическая система» позволяет одновременно учитывать интересы как свои собственные, так и других людей, и, следовательно, искать реальные способы их взаимоприемлемого удовлетворения. Психологическим подлежащим социоцентрических высказываний о мире является не «я», не «ты», а «мы».

Принципиально понимание следующей закономерности: у одного и того же человека в разные моменты времени может складываться в голове в качестве преобладающей любая из трех систем представлений. Это означает, что эгоцентрик в какой-то момент может оказаться социоцентриком или альтероцентриком, социоцентрик -- эгоцентриком и так далее. Но чаще всего (особенно в домашних условиях) мы все являемся завзятыми эгоцентриками.

А если мы все эгоцентрики, согласно этому подходу, то столкновение самооценок, самомнений очень вероятно. Отсюда возникает ссора, из которой, в свою очередь, может возникнуть конфликт.

Как уже указывалось, чтобы научиться управлять ссорой, конфликтом, нужно научиться управлять собственным эмоциональным состоянием.

Часто ссоры возникают, когда человек находится в состоянии недовольства, раздражения. Тогда получается, что, для того чтобы эффективно управлять ситуацией возникновения ссоры и попытаться предотвратить ее, человек должен научиться управлять собственным раздражением, недовольством, уметь сводить их на нет.

Для этого нужно уметь делать ряд вещей. Прежде всего нужно научиться относиться к самому факту раздражения спокойно, не делать из этого факта трагедии.

Следует научиться снимать свое напряжение так, чтобы наносить наименьший вред окружающим.

Важно помнить, что для эмоциональной разрядки нужна мышечная разрядка. Но управление раздражением не сводится только к физиологической саморегуляции, как полагают те, кто концентрирует все свои силы только на физических упражнениях. Нужно также помнить, что когда направленные на собственную персону занятия становятся преобладающими, то это означает скорее уход от проблем, чем их решение, скорее отстранение от людей, чем движение к пониманию других.

Еще один из психологических приемов управления раздражением основывается на различении источника и адресата раздражения. Часто они не совпадают. Но это различение нужно использовать только для самоконтроля, его нельзя делать средством контроля за другими.

Эгоцентризм, как правило, приводит к тому, что человек слишком многое принимает на свой счет -- даже то, что совсем ему не адресовано.

Еще одно средство для эмоциональной разрядки -- чувство юмора. Человек, владеющий юмором, умеет создать комфортное, веселое настроение в самые напряженные моменты. Шутка, розыгрыш --- отличные средства для того, чтобы овладеть своим раздражением. Этот психологический прием можно назвать «наигранным раздражением» (А. Г. Шмелев). Человек на самом деле слегка сердит, но он изображает наигранное возмущение, и в этой чрезмерной эксцентрике и окружающие, и он сам находят признаки контроля над ситуацией. Улыбку вызывает несоответствие между незначительностью повода и преувеличенными размерами раздражения.

Конечно, разыгрывание раздражения требует остроумия, изобретательности и тонкой интуиции. Надо избегать штампов: трюки и шутки должны быть действительно неожиданными для партнера, тогда они срабатывают, тогда они смешны. Интуиция требуется для того, чтобы различать, когда такое разыгрывание уместно, а когда оно вообще противопоказано: ведь сложившаяся ситуация для партнера может быть слишком серьезной и пытаться рассмешить его не надо -- это может показаться лишь издевательством.

Суть психологического механизма профилактики раздражения с помощью розыгрыша -- в перевоплощении или в частичном саморазотождествлении. Нарочито разыгрывая свое раздражение, подчеркивается, что это только маска, это роль, которую можно играть или не играть, это не суть человека.

Частичное саморазотождествление -- очень важный механизм борьбы с собственным эгоцентризмом, с эгоцентрическими реакциями. Что означает эгоцентрическая реакция с точки зрения отношения в этот момент человека к самому себе? Это сверхотождествленность с самим собой, сверхвключенность в ситуацию (А. Г. Шмелев).

Чтобы избегать ссор, чтобы избавить самого себя от повышенной ранимости, обидчивости, человек должен постараться не рассматривать каждую вспышку раздражения как угрозу своей личности. Близкий, обойденный вашим вниманием, теперь вынужден раздражаться, хоть так привлекая внимание к себе. Выходит, что это замаскированная под видом агрессии жалоба вам на вас, призыв оказать моральную поддержку здесь и сейчас: проявить свою выдержанность, доброжелательность, чувство юмора, любовь.

Раздражение близких, высказанное нам,-- это жалоба нам на нас же самих (как это ни парадоксально).

Когда мы обижаемся? Когда другим удается «задеть» нас? Когда они попадают в уязвимые места -- указывают на те недостатки, которые мы хотели бы скрыть и от себя, и от других. Таким образом, наша обидчивость, наша психологическая уязвимость полностью зависят от того, насколько мы «вскрыли» себя для себя, смогли осознать в себе недостатки, которые нас тревожат, но в которых так трудно себе признаться.

Существует несколько приемов для иллюстрации общего механизма розыгрыша и перевоплощения:

а) прием ложного объяснения (специально дается ложное объяснение причин собственного недовольства);

б) нелепый вывод (важно, чтобы вывод был действительно нелепым или, как минимум, безобидным. Если в качестве следствия выбираются вполне правдоподобные и обычные намерения, то это будет просто восприниматься как угроза санкций, недоброжелательных поступков с вашей стороны, то есть будет лишь подчеркивать степень вашего раздражения. Чтобы угроза рассмешила, надо вложить в угрозу немалое актерское мастерство. Хороший вариант -- вхождение в какой-то известный сценический образ.);

в) прием «подтверждение подозрений» (слово «подозрение» -- в кавычках, т. к. мнимое театрализованное подтверждение должно привести по замыслу к обратному эффекту -- к опровержению).

Все эти приемы приносят эффект, когда они действительно не соответствуют по замыслу реальному положению вещей.

Когда говорят о раздражительности, подчеркивают непроизвольность вспышек нетерпимости. Мы говорим, что раздражение накапливается почти с неизбежностью, и возникает вопрос о том, как его разрядить, снять, как управлять этим физиологическим состоянием -- раздраженностью. Когда человек осознает несдержанность как недостаток, это квалифицируется как раздражительность. Если же человек упорно считает свою несдержанность для себя нормой поведения, то мы имеем дело с распущенностью. Распущенность -- это не физиологическое состояние, это психологическая ориентация, это личностный принцип. Для борьбы с распущенностью необходима критика предрассудков, которые до сих пор способствуют тому, чтобы человек мог оправдывать в себе распущенность.

Безудержное выражение эмоций имеет определенный полезный смысл для того, кто так себя ведет. Право на игру страстей -- это одновременно и претензия на безраздельную власть в семье. Это демонстрация силы: «Если вы не будете делать так, как я хочу, то на вас обрушится мой гнев, а если вы что-то имеете против моего гнева, тем хуже для вас -- разрыв не в вашу пользу». Демонстративный смысл открытой демонстрации раздражения (без всяких попыток его коррекции) в том и состоит: «демонстратор» убежден, что от разрыва проиграет не он, а другой -- тот, который находится в зависимости от него, и, следовательно, он должен уступать и помалкивать.

Здесь просматривается момент уже упомянутой психологической эксплуатации.

Психологически эксплуататор не тот, кто взваливает на другого всю работу по дому: психологическая эксплуатация -- это прежде всего безудержное использование душевных ресурсов другого, его воли к согласию, миролюбия, готовности к утешению и поддержке.

Иногда бывает несдержан человек, психика которого истощена бесконечным домашним трудом, действительно монотонным и унизительным в такой обстановке, когда он не находит у других должной оценки. Но одно дело такая невольная несдержанность, а другое дело -- распущенность человека, чье душевное равновесие отнюдь не подорвано; напротив, он в любую минуту готов пустить в ход незаурядный запас агрессивной эмоциональной энергии. Для такого человека распущенность -- инструмент власти, а ссылка на различные житейские обстоятельства -- всего лишь оправдание. Эти обстоятельства порой специально изобретаются и подчеркиваются для того, чтобы отстоять свое право на распущенность.

Особенно бурно разрастается распущенность, так сказать, на нервной почве: психологические преимущества получает здесь тот, у кого слабее нервы, но громче голос.

Во многих семьях, особенно молодых, недооценивают опасность временного создания для кого-то потворствующего режима.

Потворствующий режим закрепляет и приучает человека к эгоцентризму. Возникает привычка слепо доверять своим эгоцентрическим эмоциям, которые человек сам в себе оправдывает. А раз возник эгоцентризм, то повышается вероятность возникновения ссор и конфликтов.

Очень часто к распущенности приводит высокая эмоциональность с крайними колебаниями: от альтероцентризма к эгоцентризму. «Прославившись» несколько раз бесспорными и яркими проявлениями самоотверженности, альтруизма, человек привыкает думать сам о себе (приучает к этому окружающих), что все мотивы его действий -- альтруистичные, бескорыстные, самоотверженные. Всякая критика в адрес такого «записного» альтруиста становится невозможной: он встречает в штыки эту критику, демонстрируя по-настоящему эгоцентрические реакции обиды. Это самый сложный, тяжелый случай эгоцентризма, когда эгоцентрик тычет себя пальцем в грудь и непрерывно твердит: «Я -- альтруист!»

Часто к распущенности человека приводит отводимое ему право (присваиваемое им право) на несдержанность, которое служит как бы компенсацией за особо тяжелую работу по дому, трудную, неинтересную, монотонную, нервную. Получается что-то вроде торговой сделки:

«Я берусь за трудный участок, но уж вы мне все тогда отпускаете право на распущенность» (например: «Уж если я за всех грязь убираю, то будьте добры безропотно выслушивать все, что я о вас думаю»). Б этом случае сами эти труды и жертвы оказываются, по сути, «психологической» взяткой, с помощью которой человек, не привыкший и не умеющий себя контролировать, получает право на бесконтрольность.

Оказывается, мы часто теряем контроль над собой именно тогда, когда, совершив что-то доброе, вдруг переживаем моральное самообольщение и разрешаем себе впасть в «заслуженный эгоцентризм».

Таким образом, в возникновении ссор и конфликтов большую роль играют такие проявления человека, как раздражительность и распущенность. Многие люди дают волю этим проявлениям, а затем имеют ряд ссор и конфликтов.

Важно научиться управлять этими проявлениями, не давать им вырваться наружу, переводить их во что-то другое, и тогда число ссор в семье резко уменьшится, а члены семьи получат возможность проводить время дома в более спокойной и доброжелательной обстановке.

Специфика супружеского конфликта

В семье существуют силы сплочения, оказывающие сопротивление изменению структуры, и силы распада, толкающие к изменениям. Равновесие существует в том случае, если силы сплочения преобладают над силами распада. В духе такого подхода авторы дают определение группового (например, семейного) конфликта: «Это состояние потрясения, дезорганизации по отношению к предшествовавшему равновесию. Конфликт -- это генератор новых структур», -- утверждают Робер и Тильман.

Одним из самых распространенных подходов к анализу причин межличностных конфликтов, в частности супружеских конфликтов, является подход, который исходит из того, что конфликт между супругами возникает из-за неудовлетворенности определенных потребностей у одного из них или у обоих.

Такого подхода придерживается, в частности, отечественный исследователь Сысенко В. А. «Как известно, -- пишет В. А. Сысенко, -- брак заключается для взаимного удовлетворения самых разнообразных потребностей. Частичное и полное неудовлетворение тех или иных потребностей одного или обоих супругов ведет к ссорам, а затем и к хроническим конфликтам, разрушая устойчивость брака».

В. А. Сысенко выделяет следующие причины конфликтов на почве неудовлетворенных потребностей.

1. Конфликты, размолвки, возникающие на основе неудовлетворенной потребности в ценности и значимости своего «Я», нарушения чувства достоинства со стороны другого партнера, его пренебрежительного, неуважительного отношения. Обиды, оскорбления необоснованная критика.

2. Конфликты, размолвки, психические напряжения на базе неудовлетворенных сексуальных потребностей одного или обоих супругов. Они могут иметь различную основу: пониженная сексуальность одного из супругов, несовпадение циклов и ритмов возникновения сексуального желания; безграмотность супругов в вопросах психогигиены брачной жизни; мужская импотенция или женская фригидность; различные болезни супругов; сильное хроническое физическое и нервное переутомление одного из супругов и т. д.

3. Психические напряжения, депрессии, конфликты, ссоры, имеющие своим источником неудовлетворенность, потребности одного или обоих супругов в положительных эмоциях; отсутствие ласки, заботы, внимания и понимания. Психологическое отчуждение супругов.

4. Конфликты, ссоры, размолвки на почве пристрастия одного из супругов к спиртным напиткам, азартным играм и другим гипертрофированным потребностям, приводящим к неэкономным и неэффективным, а порой и бесполезным затратам денежных средств семьи.

5. Финансовые разногласия, возникающие на основе преувеличенных потребностей одного из супругов. Вопросы взаимного бюджета, содержания семьи, вклада каждого из партнеров в материальное обеспечение семьи.

6.Конфликты, ссоры, размолвки на почве удовлетворения потребностей супругов в питании, одежде, на почве благоустройства домашнего очага, а также затрат на личные нужды каждого из супругов.

7.Конфликты на почве потребности во взаимопомощи, взаимоподдержке, в кооперации и сотрудничестве, а также связанные с разделением труда в семье, ведением домашнего хозяйства, уходом за детьми.

8.Конфликты, размолвки, ссоры на почве разных потребностей и интересов в проведении отдыха и досуга, различных хобби.

Использование категории «потребность» в создании теории супружеской конфликтности целесообразно, с точки зрения В. А. Сысенко, во многих отношениях. Как известно, от общей психологии и психологии личности, от анализа потребностей легко перейти к мотивам и интересам, отрицательным и положительным эмоциям, а также к таким понятиям, как «стресс» и «фрустрация», которые интенсивно разрабатываются в медицинской психологии. А отсюда уже прямой путь к анализу всех видов неврозов и депрессивных состояний, источником которых могут быть семейные неурядицы.

Итак, устойчивость или нестабильность брака В. А. Сысенко рассматривает через удовлетворение потребностей супругов. Он полагает, что стабильность брака зависит не только от удовлетворения материальных потребностей супругов, но и от удовлетворения эмоционально-психологических потребностей.

Он исходит из гипотезы, состоящей в том, что эмоционально-психологическая стабильность брака зависит от степени удовлетворения потребностей во взаимопомощи и психической поддержке, взаимопонимании, удовлетворении чувства собственного достоинства, в ощущении своей значимости, важности.

Эмоционально-психологическая стабильность брака зависит от удовлетворения потребности супругов в ласке, нежности, заботе и внимании друг к другу. Другими словами, каждый из супругов должен удовлетворять свою потребность в положительных эмоциональных чувствах. Следовательно, брак стабилен лишь в том случае, когда супружеское общение несет в себе положительный эмоциональный заряд, когда ни один из супругов не испытывает чувства отчуждения и психического одиночества.

Для каждого супруга в совместной жизни должен быть достигнут какой-то минимально необходимый уровень удовлетворения потребностей, в противном случае возникает дискомфорт, формируются и закрепляются отрицательные эмоции и чувства. На базе неудовлетворенных или частично удовлетворенных потребностей может возникнуть временное или хроническое физиологическое, психическое напряжение, которое постепенно подтачивает эмоционально-психологическую стабильность брака. Распространен вариант, когда один из супругов может быть преградой для удовлетворения каких-то личных потребностей другого. А как хорошо известно из общей психологии, любая блокада интересов и желаний личности сопровождается совокупностью отрицательных чувств и эмоций, которые разрушают устои семьи.

Большая группа конфликтов возникает на основе неудовлетворенного чувства собственного достоинства, значимости, ценности нашего «Я». Любой человек сильно переживает, когда ущемляется его личное достоинство, когда он лишается уважения, когда к нему относятся без должного почтения. Особенно болезненно задевают взаимные колкости, критические замечания, касающиеся ума, качеств характера, привычек и т. д.

Если один из супругов чувствует себя ущемленным, то это порождает целый ряд отрицательных реакций против другого супруга и в определенной мере переходит в неудовлетворенную потребность в ласке, нежности, заботе. Психическое отчуждение между супругами начинается с заниженной оценки, с критических замечаний относительно личности партнера. Таким образом нарушается душевная гармония, ощущение своей полезности и ценности для другого человека. Подобные обстоятельства приводят к тому, что в браке и семье человек не может утвердить самого себя. В собственной семье он чувствует психический дискомфорт. У него исчезает чувство поддержки, солидарности, защищенности.

Теория конфликтности, которая имеет в своей основе неудовлетворенные потребности супругов, дополняется системой взглядов на то, что другая большая группа конфликтов возникает на почве разделения труда, рассогласования в системе взаимных прав и обязанностей в семье. В основе данной группы конфликтов лежит теория ролей, интенсивно разрабатываемая в современной социальной психологии. Эта группа конфликтов без особого труда может быть объединена с первой, т. к. разделение труда между супругами можно рассматривать не только как конфликт разного понимания мужем и женой своих взаимных прав и обязанностей, ролей, но и как рассогласование потребностей супругов во взаимопомощи, сотрудничестве, кооперации и психической поддержке. Следовательно, конфликт ролей можно рассматривать как конфликт особой специфической потребности.

Итак, те или иные неудовлетворенные потребности супругов или по крайней мере одного из них часто являются причинами конфликтов и приводят к разводам. Серьезные конфликты или развод свидетельствуют о том, что в развитии брака наступила особая фаза, что между супругами образовалась дисгармония при удовлетворении каких-то потребностей. Более того, один из супругов блокирует или делает невозможным удовлетворение совместных потребностей.

Взгляд на причину конфликта как на неудовлетворенную потребность характерен и для американского психолога Уилларда Ф. Харли. Он пишет: «Когда мужчина и женщина вступают в брак, они питают высокие надежды. Они посвящают себя удовлетворению больших и глубоко личных потребностей друг друга. Каждый соглашается отказаться от любых других людей, отдавая супругу исключительное право удовлетворять какие-то свои, глубоко личные потребности. Это не значит, что все потребности должны удовлетворяться супругом. Но существуют некоторые основные потребности, которые большинство из нас твердо приберегает именно для супружеской жизни. Большинство людей удовлетворяет эти особые потребности в браке».

Харли выделяет по пять основных потребностей для мужчин и женщин, удовлетворение которых обеспечивает стабильность брака, а неудовлетворение которых ведет к конфликтам и может привести к разводу.

Пять основных потребностей мужчины в браке: 1) половое удовлетворение, 2) спутник по отдыху, 3) привлекательная жена, 4) ведение домашнего хозяйства, 5) восхищение.

Пять особых потребностей женщины в браке: 1) нежность, 2) возможность поговорить, 3) честность и открытость, 4) финансовая поддержка, 5) посвященность семье.

Так как потребности мужчин и женщин так различаются, то нет ничего удивительного в том, что людям трудно приспособиться к супружеской жизни. Муж может иметь добрые намерения удовлетворять потребности своей жены, но если он считает, что ее потребности сходны с его собственными, то его постигнет неудача. И наоборот, неудача постигнет женщин, которые посчитают, что мужчинам нравится то же самое ласковое отношение, которое так приятно им самим.

Часто неудачи мужчин и женщин в удовлетворении супружеских потребностей, отмечает Харли, обусловлены просто незнанием потребностей друг друга, а не себялюбивым нежеланием оказывать супругу внимание. «Вовсе не значит, что, удовлетворяя потребности супруга, вы должны скрежетать зубами, занимаясь тем, что вам совершенно не нравится. Это значит, что вы должны готовиться к удовлетворению тех потребностей, которых сами не испытываете. Стараясь понять своего супруга как полностью отличного от вас человека, вы можете стать, если захотите, знатоком в удовлетворении всех супружеских потребностей человека».

Уже упоминавшиеся выше западные исследователи Робер и Тильман полагают, что конфликты в группе, в частности в семье, между супругами не всегда имеют источник в самой группе. Если эти конфликты имеют результирующую динамическую силу внутри группы, то источник их находится чаще всего за пределами самой группы.

На наш взгляд, семейные ссоры, супружеские конфликты в большинстве своем порождаются обидами и неспособностью (неумением) супругов прощать друг друга. Рассмотрим это подробнее.

Феномен «прощения» в психологии супружеских отношений

«...Жестокость к своим родным -- преступление, и неужели мы рождены, чтобы делать друг другу больно? Люди! Мы же люди!»

Светлана, 14 лет, г. Омск.

Накопление обид в супружеских отношениях является огромной проблемой, изменяющей жизнь семьи в худшую сторону. Это отражается в общении, в качествах характера членов семьи, тяготит их, проявляется в депрессивных состояниях, недоверии друг к другу и тревожности. Решение этой проблемы очень важно для психологии семейных отношений.

Прощая, человек принимает решение:

? отказаться от негативных мыслей, эмоций, поведенческих проявлений в отношении обидчика,

? поощрять положительные мысли, эмоции и проявления поведения в отношении этого обидчика.

В этом смысле прощение и принятие его представляет собой положительный психологический опыт, способствует гармонизации супружества.

Для того чтобы глубже разобраться в этой проблеме, попробуем определить контекст, в котором прощение имеет место, выявить, что препятствует прощению, прояснить вопрос о том, что считать прощением, а что нет.

Р. Энрайт перечисляет несколько признаков, определяющих контекст межличностных отношений, в котором прощение оказывается уместным:

1.Прощение следует за неоправданным личным ущемлением со стороны другого человека. Ущерб должен быть причинен тому, кто прощает, и не должен превышать границы нашего стандартного представления о справедливости.

2. Обида должна быть объективной реальностью. Некоторые считают, что все события -- нейтральны, и мы просто негативно интерпретируем некоторые из них. Но существует такая вещь, как объективное нарушение принципов морали 15 человеческих взаимоотношениях.

3.Прощение определяется чувством справедливости. Чтобы осуществить прощение на практике, обиженный должен обладать чувством справедливости для оценки того, имела ли место обида. Получается, что прощение и справедливость не являются взаимодополняющими понятиями.

4.Обидчик не обязательно действует намеренно.

5. Не всегда совершенно ясно, кто обидчик, а кто -- пострадавший. Часто отношения развиваются так, что люди ранят друг друга. Например, жена в меру своей занятости уделяет мало внимания мужу, а потом узнает о его измене. В этом случае вина на обоих, и в прощении нуждаются оба.

Данные размышления получили ряд возражений против такого психологического понимания прощения:

? Прощение есть проявление слабости. Когда человек проищет, это значит, что он не в силах отстоять свое право на справедливое решение проблемы, возникающей в межличностных отношениях.

? Прощение - противоположность справедливости. Простив, человек лишается возможности добиваться справедливости, и, что еще хуже, справедливость увековечивается. Например, жена, простившая рукоприкладство мужу, рискует снова оказаться жертвой.

? Прощение -- проявление стремления к превосходству*. Прощающий использует свое «милосердие» для того, чтобы возвысить себя над тем, кого он прощает. Это может перерасти в некий шантаж, когда «милосердный» будет напоминать обидчику, что тот «в долгу» перед его великодушием.

Ф. Ницше рассматривает прощение как проявление неуважения. Прощение означает, что мы, простив, не считаем других ответственными за собственные поступки; другими словами, мы считаем их не способными следовать моральным принципам.

Анализируя все эти «за» и «против» в психологическом понимании прощения, можно сказать, что все они имеют место быть в супружеских отношениях. Но имеете с тем эти противоречия не выявляют четкого определения понятия «прощение».

Оттенки жизни черное и белое?

Оттенки страсти черное и красное?

Да, чувства рисовать - попытка смелая,

Но в двух цветах - занятие опасное.

Какою краской расцветить прощение?

В пастель тонов как положить негаданность?

Какого цвета боль приносит мщение?

И почему так золотится радостность?

Елена Шевченко

Межличностное прощение означает прошение одного человека другим. Человек, которому причинили глубокую боль, зачастую борется против обидчика (даже если это происходит лишь в мыслях и чувствах); но обиженный должен прекратить борьбу против обидчика и совершить бескорыстный дар любви как проявление гуманизма. Другое определение, данное Нортом*, является строгим, но не очень точным: прощение есть преодоление негативных аффектов и суждений по отношению к обидчику. Это не отрицание собственной правоты в этих суждениях, а попытка взглянуть на обидчика с состраданием, милосердием и любовью, в то время как он, казалось, должен быть лишен права на них.

Определение станет более полным, если мы признаем, что прошение задействует аффективную, когнитивную и поведенческую сферы. Когда человек прощает, активизируются определенные элементы этих сфер. Такие негативные эмоции, как гнев, ненависть, обида, печаль и/или презрение должны быть оставлены*. В когнитивном плане человек прекращает осуждение обидчика и оставляет мысль о мести, когда прощение происходит. Поведенческий аспект проявляется в скором отказе от мести.

Прощать -- упрощать. Мстить -- мешать, замешивать, вмешиваться. Прощение просто. Месть -- сложна. Где месть истончается, мстить уже не хочется, нет интереса. Нити с миром рвутся, и человек улетает в ничто.

Но ведь и прощать нельзя, предварительно не задумав мщения. «Прощай врагам своим». Это возможно лишь после предварительной обиды, злобы. Враг должен быть понят, установлен. А когда врагов нет, тогда и непонятно, кому прощать и что прощать. Но уже «ограничение» и понимание врага и есть прощение. «Понять -- значит простить».

Прощение -- не забывание. Глубокая обида крайне редко стирается из сознания. Прощение -- не примирение или возобновление каких-либо совместных отношений. Прощение является глубокой личной реакцией. Примирение же -- это совместное пребывание двух людей, смирение. Можно простить оскорбляющего супруга, не ища возмездия, но не примириться до тех пор, пока он/она не изменит своего оскорбляющего поведения. Прощение включает готовность к примирению или ожидание в надежде на преобразования в обидчике. Но примирение, конечно же, может являться результатом прощения.

Прощение -- это внутреннее личностное освобождение. Оно активно и требует энергии. Это борьба за освобождение другого, в то время как обиженный сам находится в состоянии гнева.

Подлинное прощение -- нравственный акт и поэтому не может основываться на безнравственных мотивах. Наиболее вероятным мотивом постоянного развития умения прощать должна быть «агапе»*, нравственная, ориентированная на других любовь, а также смирение и готовность признать обиженного.

Прощение часто путают с примирением, которое представляет собой восстановление существовавших взаимоотношений между индивидами.

Честь, прощение и примирение

Прощение и честь. С такой дилеммой хотя бы раз в жизни сталкивается каждый человек. Конечно, если у него не совсем атрофировано чувство собственного достоинства или способность прощать. Эта дилемма предстает в двух вариантах:

1) «Простить ли человека, посягнувшего на мою честь, оскорбившего меня?»

2) «Не пострадает ли моя честь, если я попрошу прощения?»

Эти вопросы традиционны для психологии семейных отношений.

Для углубленного понимания обратимся к практике словоупотребления понятий «честь», «прощение» и «вина».

В «Толковом словаре живого великорусского языка» В. Даля слово «вина» трактуется как синоним для понятий «причина», «провинность», «долг» и «обязанность». Если попытаться развить эту мысль, то можно сделать вывод, что вина -- это не только факт провинности, но и «обязанность», необходимость исправить свою ошибку, ставшую причиной каких-либо неприятностей.

По мнению В. Даля, «прощение» берет истоки от слова «простой», означающего «порожний», «пустой». Само же слово «прощать» означает «делать простым от греха, вины, долга», «освобождать от обязательства, кары, миловать». Еще одним любопытным значением этого слова является «освобождать от мук, страданий, болезни», исцелять, успокаивать. В таком ракурсе прощение превращается чуть ли не в подвиг, благодеяние и великий дар прощающего. В самом высоком смысле прощение, снимающее мучительный хомут вины, освобождает провинившегося от возможной манипуляции со стороны пострадавшего, от собственных угрызений совести, расчищает место для чего-то нового, может быть конструктивного, например благодарности.

Однако существует один нюанс: тот, кого прощают, должен чувствовать свою вину, может быть, мучаться ею и жаждать прощения, иначе «подвиг» прощающего будет воспринят как оскорбление.

Кроме того, говоря о прощении, следует иметь в виду и культурные традиции России.

Смирение и кротость поощрялись православным народом. Например, «правонарушителю», «повинившемуся» перед общиной, вдвое уменьшалось наказание. Издавна просьба о прощении имела особый смысл как акт смирения и признания своей вины, а «повинную голову меч не сечет». Просившего прощения либо прощали сразу, либо наказывали, но после все равно прощали. «Мщения русский народ почти не понимает» -- С. Я. Дерунов (конец XIX века).

Специальным днем духовного очищения было (и остается) «Прощеное воскресенье», когда все просили прощения у всех, «отмываясь» от «прегрешений вольных и невольных». Расставаясь с близкими, путник кланялся тем, кого оставлял, и говорил: «Не поминайте лихом». Считалось, что грехи, прощенные людьми, и в «мире ином» не будут зачтены Богом.

Но еще одна тонкость: прощения надо просить, а к просьбам на Руси тоже относились по-особому. С одной стороны, отказать просящему считалось «черным делом», с другой стороны, тех, кто просил, не очень-то и уважали. (В качестве иллюстрации можно привести пример русских монастырей, которые не собирали пожертвований на свое содержание, как западные, а старались прокормиться самостоятельно.)

Таким образом, круг замкнулся: «преступник», мучимый сознанием вины, не хочет лишиться уважения, потому и не просит о прощении; «пострадавший» и готов простить, но не знает, нужно ли это «преступнику», или хочет убедиться в его раскаянии. Такие ситуации встречаются сплошь и рядом в семейной жизни. «Благодаря» российскому менталитету все усилия психологов, призывающих наших сограждан открыто говорить о том, чего они хотят, зачастую наталкиваются на «гордый» протест. И самые близкие люди, супруги, родители, дети, предпочитают обижаться друг на друга, месяцами не разговаривать, обмениваясь красноречивыми, с их точки зрения, взглядами и в душе отчаянно надеяться, что другой поймет их и без слов, что не надо будет «унижаться» до просьбы.

Что же можно сказать о словоупотреблении понятия «честь»?

И снова хочется сослаться на определение В. Даля, который разделяет честь на внешнюю и внутреннюю. Одним словом объединены в русском языке «внутреннее нравственное достоинство человека, доблесть, честность, благородство души и чистая совесть» с «условным, светским, житейским благородством, нередко ложным, мнимым». «Родственниками» чести являются почет, почести и честолюбие, несомненно относящиеся к категории «внешней чести». Внешняя честь только отчасти зависит от самого человека, она зиждется на мнении и уважении других людей: соседки, односельчан, начальства или электората. Таким образом, человек, наделенный внешней честью, должен вести себя соответствующим образом только в присутствии тех, чье мнение является для него важным. Однако эта честь не убережет его от «нечестных» поступков, когда «нужных людей» поблизости нет.


Подобные документы

  • Понятие семейных отношений. Сферы семейных отношений и типы семейных взаимоотношений. Роль семейных отношений в развитии и воспитании ребенка. Негативное эмоциональное состояние, возникающее из-за нерешенных личностных проблем, возникновение конфликтов.

    реферат [25,2 K], добавлен 24.03.2012

  • Исследование психологических факторов благополучия и расстройства семейных супружеских отношений. Любовь как фактор брачно-семейной жизни. Зависимость представлений мужчины об идеальной жене. Качества супругов, необходимые для счастливой семейной жизни.

    курсовая работа [38,5 K], добавлен 08.07.2009

  • Понятие семьи и брака. Сексуальные, духовные, материальные потребности супругов. Особенности семейных отношений в России. Методики исследования особенностей распределения семейных ролей, ожиданий и притязаний в браке, совместимость супружеской пары.

    курсовая работа [255,4 K], добавлен 09.07.2015

  • Феноменология и концептуализация семьи, Функции, структура и динамика. Диагностика семейных отношений и факторы стабильности брака. Причины, обуславливающие семейные нарушения, Методы психотерапии и коррекции семейных отношений, совместимость супругов.

    курсовая работа [64,8 K], добавлен 30.11.2009

  • Понятие семьи как системы. Основы развития взаимоотношений в семье. Современные формы семьи. Особенности брачно-семейных отношений. Опыт исследования внутрисемейных отношений в отечественной и зарубежной психологии. Нарушение процесса коммуникации.

    курсовая работа [101,3 K], добавлен 24.10.2011

  • Гендерные особенности социально-психологического статуса после развода. Причины заключения повторного брака. Становление и развитие семейных отношений в повторном браке. Эмпирическое изучение особенностей отношений в повторном браке, анализ результатов.

    дипломная работа [67,9 K], добавлен 17.10.2010

  • Социально-психологическая модель семейных отношений. Требования, предъявляемые к терапевту, работающему с семьей. Методы психологической помощи семьям. Специфика семейной психотерапии и ее использование. Сущность метода семейных расстановок по Хеллингеру.

    реферат [39,3 K], добавлен 16.12.2011

  • Изучение аспектов семейной жизни как межличностных отношений. Определение согласованности семейных ценностей и ролевых установок в супружеской паре. Программа психологического сопровождения молодых пар. Психодиагностика и практические рекомендации семьям.

    дипломная работа [96,5 K], добавлен 04.08.2014

  • Семейные отношения как показатель развития тревожности в младшем школьном возрасте. Понятие семейных отношений. Типы семейных отношений. Причины возникновения тревожности в семьях, имеющих детей младшего школьного возраста.

    курсовая работа [63,9 K], добавлен 06.12.2006

  • Исследование восприятия семьи и семейных отношений детьми дошкольного возраста в работах отечественных и зарубежных авторов. Демократический, авторитарный, попустительский стиль воспитания. Главные цели и задачи методики "Кинетический рисунок семьи".

    курсовая работа [176,8 K], добавлен 25.09.2013

Работы в архивах красиво оформлены согласно требованиям ВУЗов и содержат рисунки, диаграммы, формулы и т.д.
PPT, PPTX и PDF-файлы представлены только в архивах.
Рекомендуем скачать работу.