Человек из февраля. Гипнотерапия, развитие самосознания личности

Эриксон: Потому что у каждой личности свой собственный строй.

Росси: Правильно. Человек живет в своем собственном мире. И нельзя требовать от пациента того, чтобы он адаптировался к Вашему, отбросив свой. Единственное, что Вы можете - это помочь ему обустроиться в его мире. Именно этот вопрос разделяет психотерапевтов на два лагеря. Все совершенно не так, как кажется. Сотни людей, интересующихся психологией, говорят: "Как я люблю разговаривать с людьми! Я думаю, что мне нужно стать психотерапевтом, потому что людям нравится беседовать со мной и я их понимаю." Но одного лишь понимания людей - понимания их образа жизни - еще недостаточно. Нужно научиться активизировать такие ментальные процессы, которые помогут людям самим изменить свое представление о жизни. Именно это и есть психотерапия. Согласны?

Эриксон: (Кивает головой.)

Росси: Быть психотерапевтом - значит работать с этими ментальными процессами.

2.9. Десятый "визит" Февральского человека: как "сон" усиливает возрастную регрессию и доводит ее до шестилетнего уровня; предпосылки терапевтического использования возрастной регрессии

Эриксон: Ну, давай пожмем друг другу руки - один, два, три, четыре Эриксон считает пальцы на руке клиентки. - Прим. переводчика.. Теперь все в порядке. Сколько тебе лет?

Клиентка: Не знаю.

Эриксон: Не знаешь? Подумай, сколько тебе лет?

Клиентка: Не знаю.

Эриксон: А ты знаешь, кто я?

Клиентка: Да.

Эриксон: И кто?

Клиентка: Февральский человек.

Эриксон: А тебе не шесть ли лет?

Клиентка: Вроде нет.

Эриксон: Закрой глаза и засни на минутку. Я хочу, чтобы тебе было шесть лет, чтобы тебе было шесть лет. И я хочу поговорить с тобой.

Клиентка: Привет.

Эриксон: Сколько тебе лет?

Клиентка: Шесть.

Эриксон: А какой сейчас месяц?

Клиентка: Февраль.

Эриксон: Февраль.

Клиентка: Вы всегда приходите в феврале.

Эриксон: Это действительно так.

Росси: Я с интересом слежу за всеми теми вроде бы незначительными деталями, которые Вы все время добавляете к основному приему наведения транса и вызову возрастной регрессии. Клиентка уже попала в другой - гипнотический - мир и общается с Вами Февральским человеком; Вы хотите, чтобы ей было шесть лет, и просите ее закрыть глаза, заснуть на мгновение и почувствовать себя шестилетней девочкой.

Эриксон: Если я прошу клиентку об этом, она может не согласиться с моей просьбой. А вот мой приказ: "Закрой глаза и засни на минуточку. Я хочу, чтобы тебе было шесть лет" - она не может не выполнить.

Росси: То есть она реагирует на Ваш приказ совершенно подсознательно, когда "спит", и ее сознание в этом вовсе не участвует?

Эриксон: Ну, да.

Росси: Это чисто гипнотическая модальность: подсознание начинает свою автономную деятельность, прячась за ширмой сна. То есть на самом деле клиентка не спит. Сон - в данном случае только метафора, которая указывает на то, что подсознательные процессы могут начать свою творческую работу.

Эриксон: Шестилетний ребенок очень доверчив.

Росси: Я понимаю. Именно для этого и служит возрастная регрессия. Детское восприятие и вера в терапевтичекое внушение значительно сильнее, чем у взрослого, скептически настроенного человека.

Эриксон: Но только не надо говорить о вере ребенка. Для него внушение оборачивается реальностью!

2.10. Как можно постепенно побороть страх плавания вполне естественным путем: от амбивалетности к определенности; сопоставление умозаключения и реальности

Эриксон: Скажи-ка мне, ты купалась летом?

Клиентка: Да.

Эриксон: Тебе понравилось?

Клиентка: Типа того.

Эриксон: Что это за выражение - "типа того"?

Клиентка: Наверное, понравилось.

Эриксон: Смотрите, мой вопрос: "Что это за выражение - "типа того"?" и ее ответ: "Наверное, понравилось." Клиентка идет на уступки своему реальному прошлому, когда говорит "типа того". Но я не отстаю от нее до тех пор, пока она четко не говорит: "Наверное, понравилось." Ей понравилось!

Росси: Вы даете клиентке почувствовать позитивный аспект ее переживаний и она наконец-то может ответить, что "ей понравилось"!

Эриксон: Гм. Вполне естественно для процесса развития.

Росси: Шаг за шагом, постепенно, клиентка стала воспринимать как нечто само собой разумеющееся то новое, что ей несомненно нравится - победу над своим страхом. В этом заключается Ваш натуралистический подход - как можно точнее сымитировать процесс естественного психологического развития.

2.11. Как уменьшить чувствительность к трагическому эпизоду путем неоднократного повторения рассказа о нем: как с помощью будущего времени и обещаний облегчить пациенту процесс воспоминания; как гремучую змею вымели за порог

Эриксон: А почему ты ответила, что тебе "наверное" понравилось?

Клиентка: В этом виноват мой обычный страх.

Эриксон: Страх чего?

Клиентка: Того, что люди тонут.

Эриксон: Что, утонул кто-нибудь из знакомых?

Клиентка: Нет.

Эриксон: То есть этого вообще не было?

Клиентка: Нет.

Эриксон: А знала ли ты кого-нибудь, о ком ты думала, что он утонул?

Клиентка: Однажды мне показалось, что Элен утонула.

Эриксон: Кто такая Элен?

Клиентка: Моя сестра.

Эриксон: Когда это случилось?

Клиентка: Давно.

Эриксон: Где это произошло?

Клиентка: По соседству.

Эриксон: И как это все было?

Клиентка: Я уже Вам рассказала.

Эриксон: Расскажи еще раз.

Клиентка: Я пыталась поднять ее и уронила в воду.

Эриксон: Что было потом?

Клиентка: Потом прибежала мама и вытащила ее из воды.

Эриксон: И как она выглядела?

Клиентка: Вся посинела.

Эриксон: Что ты чувствовала при этом?

Клиентка: Мне было ужасно плохо. Я думала, что она умерла.

Эриксон: Ты думала, что она умерла.

Клиентка: Да.

Эриксон: Джейн, мы уже не раз с тобой встречались. Когда-нибудь, когда ты станешь выше и старше, я хочу, чтобы ты мне все рассказала про это. Я хочу, чтобы ты все вспомнила - а потом мне рассказала. Ты выполнишь мою просьбу? Когда-нибудь, когда ты станешь выше и старше, ты это вспомнишь очень подробно. Когда-нибудь, когда ты станешь выше и старше, мы с тобой поговорим. Я буду называть тебя Джейн и я скажу тебе: "Джейн, расскажи мне об этом. Все-все-все". Как тебе кажется, ты сделаешь это? Я хочу, чтобы ты мне все рассказала, но только не сейчас, а когда ты станешь выше и старше, когда ты повзрослеешь. И расскажи мне об этом при первой же возможности. Сразу же, как сможешь это сделать. Так же, как ты некогда смогла сказать: "Peter - Piper-picked-a-peck-of-pickled peppers" Английская скороговорка "Питер-Пайпер-поднял-кусок-маринованного-перца". - Прим. переводчика. Ты ведь учила эту скороговорку? Я хочу, чтобы тогда, когда ты станешь выше и старше, ты всевсе мне рассказала, даже то, о чем сейчас совсем забыла. Все, что ты теперь не помнишь - ты вспомнишь в нужный момент. Видишь, что я тебе обещаю.

Клиентка: Вижу.

Эриксон: А теперь - что мне нужно сделать, Джейн, чтобы ты почувствовала уверенность в том, что все мне расскажешь?

Клиентка: Вы меня должны все время спрашивать - и это будет напоминать мне об этом.

Эриксон: И когда ты станешь выше и старше, ты все мне расскажешь об Элен, правда? Ты ведь сделаешь это? Обещаешь? Ты расскажешь мне даже то, о чем пока совсем не помнишь.

Клиентка: Но как же я тогда вспомню?

Эриксон: Вспомнишь, даже если для этого тебе придется повторить свой рассказ два, три, четыре, пять раз. Согласна? (Клиентка кивает.) И когда ты станешь выше и старше и будешь со мной разговаривать, будет очень хорошо, если ты мне расскажешь не только, что происходило, но и то, какие чувства ты при этом испытывала. Ведь ты себя гадко чувствовала, когда это случилось, правда? Мне хотелось бы, чтобы ты мне рассказала о своих ощущениях. Ты сделаешь это?

Клиентка: Да.

Эриксон: Дать тебе немного поспать?

Клиентка: Да.

Эриксон: И все-все вспомнить, ладно?

Клиентка: Да.

Эриксон: И когда ты станешь выше и старше, мы опять увидимся, Джейн, и я тебе скажу: "Джейн, расскажи мне об Элен". И ты мне все расскажешь, вне зависимости от того, сколько тебе будет лет - десять, двенадцать, шестнадцать, девятнадцать или двадцать пять.

Клиентка: Ну, тогда-то я, может быть, и забуду.

Эриксон: Мне так кажется: если маленькая девочка что-нибудь обещает, она должна выполнять свои обещания. Так ведь?

Клиентка: Да.

Эриксон: Полный пересказ событий причиняет меньше боли.

Росси: Теперь клиентка уже настолько продвинулась в своем лечении, что может более объективно оценить трагический эпизод, связанный с падением Элен в воду. С этой точки зрения - почему Вы предлагаете клиентке рассказать о своем страхе воды несколько позже? Почему бы не сделать это сейчас, когда этому так благоприятствует ее возрастная регрессия и Ваши с ней доверительные взаимоотношения?

Эриксон: Как правило, если любого человека попросить что-нибудь немедленно сделать - можно не получить ничего, кроме раздражения; поэтому Вы отодвигаете Вашу просьбу в будущее, когда пациент сможет к ней подготовиться - но только при этом надо добиться от него обещания о выполнении. Когда Вы обещаете сделать что-либо потом, само будущее время придает вес Вашему обещанию.

Росси: Чем больше проходит времени, тем весомей становится обещание, увеличивая веру пациента в успех и побуждая его к дальнейшим действиям.

Эриксон: Будущее время работает на Вас.

Росси: Фантастика!

Эриксон: Чем больше знаешь - тем меньше почитаешь. Чем больше пациент говорит о травматическом, тем менее оно сохраняет свою травматичность.

Росси: Вы уменьшаете чувствительность клиентки этими бесконечными повторениями рассказа о том, как она уронила свою сестру.

Эриксон: Такая десенсибилизация приводит к тому, что трагическая ситуация становится чем-то вроде "старой шляпы". (Эриксон вспоминает, как его мать внезапно увидела, что в двух шагах от ее годовалой дочки свернулась гремучая змея.) И моя мать так мне рассказывала: "Я схватила швабру и вымела миссис Гремучую змею за дверь с такой скоростью, что она ничего не успела сообразить." Сорок лет спустя, пятьдесят лет спустя, шестьдесят лет спустя - она все еще рассказывала, как она вымела гремучую змею за порог. И всегда уважительно добавляла - "миссис". А когда она доходила до швабры, голос ее становился жестким и властным. Это был, безусловно, трагический эпизод, и она так от него и "не отошла".

Росси: Стало быть, волнующая "история из жизни" говорит о том, что рассказчик еще не совсем в ней разобрался, не "разложил все по полочкам". Он попадает в тиски своих непосредственных эмоций, и именно на эти эмоции реагирует слушатель.

2.12. Двухуровневые сообщения: как иллюзорный выбор помогает все расставить на места естественным путем; "двойной узел" времени; установка на "быстрый-пересказ-без-всяких-пауз"

Эриксон: Ну что ж, теперь крепко спи, потому что я собираюсь уходить. Спи, спи пока не наступит 3 июня 1945 (дата второго сеанса). (Клиентка просыпается) Те же лица.

Клиентка: Абсолютно неизменные.

Эриксон: Не хотите сигарету?

М-р Битти: А вот и мы.

Клиентка: Вы теперь курите другие сигареты?

Эриксон: Да.

М-р Битти: Сейчас я дам Вам прикурить.

Клиентка: Очень плохо, что Вы не курите.

Эриксон: Обратите внимание, как она это сказала!

М-р Битти: Вы бы не раскрыли окно пошире, чтобы я смог закурить трубку? Жена всегда гонит меня спать и курить в мою комнату.

Эриксон: Надеюсь, Вам нравится запах?

М-р Битти: Вы имеете в виду мою трубку?

Клиентка: Нет-нет, что Вы, мой дедушка обкуривал меня с головы до ног еще с малолетства.

М-р Битти: Здесь я упомянул, что всегда курю в своей спальне. Я сплю отдельно, потому что ужасно храплю. Не находите ли Вы в этом какой-нибудь психологический или психоаналитический смысл?

Эриксон: Все вопросы в порядке очередности.

Клиентка: А о чем Вы сейчас думаете? (М-ру Битти) У Вас что, неприятности?

М-р Битти: И очень большие.

Эриксон: Вам будет приятно услышать, что когда я работал по фонду Меннингера, мне очень пригодилось знакомство с Вами.

Клиентка: Слава Богу, и я пригодилась.

Эриксон: Я использовал в своих лекциях материал наших бесед.

Клиентка: С паршивой овцы хоть шерсти клок. Не правда ли, восхитительно? Как-то в разговоре с подругой мне вдруг пришла в голову мысль: а как Вам понравится, если в ответ на все Ваши гипнотизерские штучки я буду просто сидеть и смеяться? А она мне ответила: "Не будь смешной".

М-р Битти: Вы тоже работаете в фонде Меннингера?

Клиентка: Да нет, я учусь и подрабатываю медсестрой в больнице Провидения. Когда-нибудь я рассчитываю закончить и выбраться оттуда.

Эриксон: Можете ли Вы мне рассказать что-нибудь о Ваших "плавательных" проблемах? Можете, мисс С.?

Клиентка: Не представляю, что я еще смогу Вам сказать.

Эриксон: А это никак не связано с тем, что Вы знаете?

Клиентка: Нет.

Эриксон: Ваша рука лежит вот так, и Вы говорите, что совершенно не знаете, когда же появился Ваш страх. Может быть, когда Вам было восемь лет?

Клиентка: Этого я не могу сказать точно. Но насколько я себя помню, этот страх был всегда со мной. Конечно, я имела дело с водой - но я ее всегда не любила. Ведь многие вещи просто необходимо делать. Но воды я боялась.

Эриксон: Вы вообще быстро разговариваете?

Клиентка: Ну, это в зависимости от того, в каком я состоянии.

Эриксон: А как быстро Вы можете произнести: "Peter-Piperpicked-a-peck-of-pickled-peppers"?

Клиентка: (Быстро проговаривает) "Peter-Piper-picked-a-peckof-pickled-peppers". Только мне не нравится это скороговорка.

Эриксон: А это Вам больше по душе? - "How-much-wood-could-awoodchuck-chuck-if-a-woodchuck-would-chuck-wood?" Английская скороговорка: "Сколько бы бревен перекидал сурок, если бы он перекидывал бревна". - Прим. переводчика.

Клиентка: Эта мне по душе. Бабушка всегда ее повторяла, когда мы были маленькими. Только я никогда не могла понять, что она имела при этом в виду.

Эриксон: Скажите мне, Вы готовы?

Клиентка: А к чему я должна быть готова?

Эриксон: Итак?

Клиентка: Конечно.

Эриксон: Что Вы хотите этим сказать? Это простая вежливость или Вы действительно так думаете?

Клиентка: Ну ладно - если Вас это так интересует, я не знаю, к чему именно я должна быть готова. Скажите, к чему и я буду готова. Вас устраивает мой ответ?

Эриксон: Устраивает. Только давайте подождем, пока Вы не докурите свою сигарету.

Клиентка: И после этого я буду готова?

Эриксон: Совершенно верно.

Эриксон: И вновь я включаю различные уровни: "Скажите мне, Вы готовы?", а в самом конце клиентка говорит: "Я буду готова".

Росси: Она все впитывает, как губка.

Эриксон: Она доверяет мне и доктору Финку, но всетаки приходит к какому-то определенному решению не только благодаря нам, а из-за чего-то еще.

Росси: И это "что-то еще" играет очень важную для нее роль.

Эриксон: Гм. Она "будет готова", когда докурит свою сигарету. Она "будет готова", потому-что отдыхает, пока курит. Ее руки расслаблены, губы с удовольствием сжимают сигарету; она - "готова"!

Росси: Она - "готова" для терапевтической работы. Такая последовательность высказываемых положений в высшей степени характерна для Вашего двухуровневого способа общения. Вы якобы адресуетесь к сознанию (клиентка, находясь в сомнамбулическом трансе, сохраняет с Вами тесную связь), хотя Ваши замечания типа "Как быстро Вы можете произнести..." и "Вы готовы?" совершенно явно относятся к подсознательному более раннему по времени уровню.

Эриксон: Да-да.

Росси: Когда Вы просите клиентку повторить "Peter Piper-picked-a-peck-of-pickled-peppers", Вы просто хотите подтолкнуть ее к тому, чтобы она неожиданно вспомнила Ваше недавнее внушение рассказать как можно больше о своем страхе.

Эриксон: Немного не так. Я заставляю ее произнести скороговорку про Питера - Пайпера для того, чтобы она устранила некоторые несоответствие между тем, что говорю ей я - и тем, что нужно ей самой.

Росси: И как это все происходит?

Эриксон: Я задал ей скороговорку про Питера - Пайпера. Но я предоставил ей возможность выбрать другую, которая бы ей нравилась больше: "How-much-wood-could-a-woodchuck-chuck-if-a-woodchuck-would-chuck-wood?"

Росси: Она реально может выбрать?

Эриксон: Гм. "Питер-Пайпер" возникает только по моей указке. И поэтому, конечно, я ей предоставляю право выбора.

Росси: Вы хотите сказать, что делаете это специально, потому что Вашей целью является активизация ее собственной психической динамики. Вот в чем смысл этого права на выбор - даже если сам выбор иллюзорен, даже если при этом Ваши пациенты лишь выполняют то, чего хотите Вы - при этом активизируются их собственные ментальные процессы.

Эриксон: Работа со скороговорками мне нужна для того, чтобы клиентка не испытывала никаких затруднений, когда начнет рассказывать мне о своих травматических переживаниях.

Росси: То есть, скороговорки - еще один пример того, как Вы используете определенные ментальные установки в целях интенсификации терапии; в данном случае установка "на-быстрый-пересказ-без-всяких-пауз" пригодится клиентке тогда, когда она должна будет рассказать Вам нечто такое, что представляет для нее определенные психологические трудности. Вы, как обычно, включаете такие процессы, которые усиливают терапевтическую чувствительность пациента.

Эриксон: И опять "двойной узел"!

Росси: А что здесь за "двойной узел?"

Эриксон: Клиентка сама себя связала обещанием: "Я буду готова, когда докурю сигарету". Правда, это я натолкнул ее на это: "Подождем, пока Вы не докурите свою сигарету."

Росси: Первоначально мы называли это "временным связыванием."

2.13. Как помочь пациенту вызволить из недр памяти травматическое воспоминание; пара ментальных установок: временное связывание и быстрый пересказ

Эриксон: Может, Вы хотите еще что-нибудь добавить к Вашим словам о страхе воды?

Клиентка: (Хмурится) Доктор Финк обещал избавить меня от него. (Доктору Финку) Помните, как мы встретились? (Доктору Эриксону) Он подошел ко мне и стал распространяться на тему о страхах, которые испытывают все люди, а я ему рассказала о своем страхе. И он пообещал меня вылечить - совсем как Вы.

Эриксон: Ничего больше не хотите сказать?

Клиентка: Может быть, этот страх перешел ко мне по наследству. Мой отец никогда не выражал желания искупаться. Но это не от страха - просто у него был целый букет разных болезней - бронхит, астма и еще куча всего, поэтому ему не разрешали плавать. Это было не особенно приятно - мама всегда сердилась на нас, когда мы еще совсем маленькими детьми приставали к отцу с тем, чтобы он с нами искупался. Мы ему ужасно надоедали, и мама просто приходила в бешенство. Нам так хотелось, чтобы он с нами поплавал.

Эриксон: Как Вы этому научились?

Клиентка: Чему? Плаванию? Не знаю. А вообще-то помню некоторые свои попытки. У нас был сосед, мистер Смит. Довольно мерзкий тип. Однажды мы пошли купаться - может, там я и испугалась. Я точно не помню, где это было - где-то в районе доков. Он спросил меня: "Хочешь научиться плавать?" А я ответила: "Нет". Тогда он предложил мне: "Пойдем, посмотрим на воду". Он взял меня за руку и мы пошли - а потом я внезапно очутилась в воде. Я так разозлилась, что стала его бить, царапать - и вообще чуть не убила беднягу. Я даже пыталась его укусить. Мама мне потом за это устроила жуткую взбучку. В общем, он меня вытащил из воды и, наверное, решил, что я безнадежна.

Эриксон: А за что Вы его били и царапали?

Клиентка: Не знаю. Разозлилась, наверное, что он толкнул меня в воду. Я этого совсем не ожидала. Он ведь просто хотел таким образом научить меня плавать, но, по-моему, это не лучший метод. И я очень разозлилась на него.

Эриксон: Вы почти докурили свою сигарету.

Клиентка: Да-да. Но Вы даже не можете себе представить, до какой степени ее можно докурить.

Эриксон: Могу.

Клиентка: Я почти всегда докуриваю до фильтра. И, по-моему, грех выбрасывать пол-сигареты. Нам дают часовой перерыв на обед, и на то, чтобы быстро все проглотить, уходит около десяти минут; потом мы наскоро приводим себя в порядок, и у нас остается минут пять на то, чтобы покурить. Девочки умудряются выкурить почти целую сигарету, а я смотрю на это и меня от этого тошнит.

Эриксон: Вы так не курите. Вы только стряхиваете пепел. А может, все-таки лучше покурить?

Клиентка: Не знаю. Чем больше затяжек ты делаешь, тем короче становится сигарета. Довольно расточительно, между прочим. Вот сейчас у меня еще осталось по крайней мере на три затяжки.

Эриксон: И Вы их сделаете.

Клиентка: Конечно. Вон - в Сахаре курили одну сигарету на шестерых. И вообще - мне все время надо стенографировать, и если я останусь без пальцев - сами будете объясняться с моей матерью.

Эриксон: Вы можете остаться и без чего-нибудь еще.

Клиентка: Вы имеете в виду мои воспоминания? И что Вы собираетесь с ними делать?

Эриксон: Несколько их подправить.

Клиентка: Без меня?

Эриксон: Может, и так. (Клиентка, наконец, докуривает свою сигарету.) Джейн, я хочу, чтобы Вы рассказали мне об Элен. Быстро, без запинки - расскажите мне об Элен, Джейн.

Клиентка: Элен. Надо подумать.

Эриксон: Давайте поскорей - и со всеми эмоциями, пожалуйста.

Клиентка: Но - впрочем, может быть, это как-то связано с водой. Я не помню, где мы тогда жили. Мы были совсем детьми. Мама мыла пол - у меня вообще такое ощущение, что она вечно скребла этот пол. В комнате стояло большое корыто для купания. Элен, хоть и была младше меня, была такая же крупная. Мама вышла в соседнюю комнату, а я осталась вместе с Элен, которая сидела в корыте и играла. Я сказала маме об этом, и она ответила, что пусть играет. А я добавила, что она будет вся мокрая, и тут мама раздраженно сказала: "Оставь ее в покое, ради Бога." Но я попыталась вытащить ее из воды. Я обхватила ее руками и попробовала поднять, но Элен была слишком тяжелой для меня - она выскользнула из рук и шлепнулась обратно в воду.Я крикнула маму, но она не обратила на мой крик никакого внимания. Я начала орать как сумасшедшая. Тут она прибежала, чтобы выяснить, что случилось, и вытащила Элен из воды.

Эриксон: Продолжайте.

Клиентка: У Элен из носа и изо рта текла вода. Мама начала хлопать ее по спине. А я плакала.

Эриксон: Ну, а теперь досказывайте все, как было.

Клиентка: Она долго не дышала. Я была в панике.

Эриксон: И что же такого ужасного Вы совершили, на Ваш взгляд?

Клиентка: Я хотела помочь ей и вытащить ее из воды, а на самом деле чуть ее не утопила.

Эриксон: А Вы не были сердиты на Элен?

Клиентка: Была - из-за того, что она такая тяжелая. Что она ухватилась за бортики корыта. Она не давала мне себя поднять.

Эриксон: Пожалуйста, все свои ощущения.

Клиентка: Она не давала мне себя поднять. Я должна была подхватить ее - но не успела. Я потеряла равновесие.

Эриксон: Я хочу, чтобы Вы все вспомнили. Говорите дальше, Джейн, об Элен.

Клиентка: Она была в розовом платье. Я не хотела, чтобы в тот день с ней что-нибудь случилось, она была такая миленькая. Обычно каждый, кто приходил к нам в дом, говорил, какая она хорошенькая, и что такие хорошенькие дети могут умереть и надо оберегать их.

Эриксон: Вы ревновали к Элен?

Клиентка: Нет.

Эриксон: Скажите мне честно.

Клиентка: Ну разве только чуть-чуть.

Эриксон: Так ревновали?

Клиентка: Да.

Эриксон: Продолжайте. Не останавливайтесь.

Клиентка: Это глупо.

Эриксон: А каким образом это все связано с плаванием? Давайте подумаем и попробуем понять, какое это имеет отношение к Вашему страху воды.

Клиентка: Вода была грязная и мыльная. И у Элен изо рта шли пузыри.

Эриксон: Какое это имеет отношение к Вашему страху воды?

Клиентка: Я, должно быть, испугалась, что толкну кого-нибудь в воду и утоплю его. Должно быть, так. Это могла бы быть и я сама. Я боюсь, что кто-нибудь утонет.

Эриксон: Итак, перед нами первое полное описание травматической ситуации.

Росси: И оно возникает после того, как Вы незаметно активизируете две ментальные установки: когда клиентка докуривает сигарету, автоматически возникает последствие "двойного узла времени" (временное связывание), и сразу же, воспользовавшись моментом, Вы даете установку на "быстрый-пересказ-без-всяких-пауз". Эта установка сформировалась тогда, когда клиентка впервые столкнулась со скороговорками. Временное связывание и быстрый пересказ - это именно те установки, с помощью которых разрозненные травматические ассоциации превращаются в связный последовательный рассказ. Мне кажется, то, что мы сейчас увидели, совершенно однозначно доказывает важное значение одновременного использования двух ментальных установок для обнаружения вытесненных травматических воспоминаний, которые и являются причиной возникновения фобий.

Эриксон: Совершенно верно. И это позволяет клиентке вспомнить даже свои зрительные впечатления. Она впервые смогла отделить само происшествие от воды и плавания.

Росси: Из рассказа клиентки вытекает, что ее просто не поняли, и вина за то, что Элен чуть не утонула, на самом деле лежит на их матери. Джейн пыталась предупредить ее о том, что Элен играет в воде, но мать вовремя не пришла. Тогда Джейн сама попыталась вытащить сестру из корыта - а та неожиданно упала в воду. И только после того, как наша клиентка "завопила как сумасшедшая", мать с опозданием прибежала на ее зов.

2.14. Реиндуцирование транса с использование каталептических движений рук: клиентка припоминает, что в основе детской ревности лежала потеря родительской любви; как чувство внутреннего комфорта и скрытые указания организуют обратную связь

Эриксон: (Эриксон очень бережно берет руки клиентки и поднимает их вверх.) А теперь засыпайте. Засыпайте крепким, глубоким сном. А когда Вы заснете, опустите Вашу левую руку на колени и расслабьте ее, а сами крепко-крепко спите, ладно? (Клиентка опускает левую руку на колени.) Вы понимаете то, что Вы сейчас делаете? Вы помните, что Вы мне рассказывали?

Клиентка: Да.

Эриксон: А Вы знаете, почему я так настаивал на том, чтобы Вы мне все рассказали?

Клиентка: Нет.

Эриксон: Вы ведь боялись этого разговора, так ведь? И Вы чтото утаили, верно? А теперь расскажите мне еще раз, пока Вы спите. Но только все без утайки. Расскажите мне все честно, до конца - это будет достойный труд. Вы не будете испытывать при этом никакого неудобства и сами разберетесь в своем страхе плавания. Вы ведь хотите от него избавиться, правда? И по мере того, как Вы мне будете рассказывать, мне бы хотелось, чтобы Вы вспоминали все незначительные детали, связанные с Вашим страхом. Согласны? Пока Вы спите, посидите немного спокойно и подумайте, ладно? А когда Вы будете готовы, Вы можете опустить вниз правую руку. У Вас хватит мужества самой с этим справиться или помочь Вам? (Клиентка кивает). Хорошо, я Вам помогу. Но только Вы ничего от меня не скрывайте - и тогда у Вас все получится и Вы будете смеяться над своим страхом. Вы ничего не забудете и расскажете мне абсолютно все. Хорошо? Теперь - как бы Вы хотели, чтобы я Вам помогал? Может, каким-нибудь особым образом? Или Вы просто будете доверять мне во всем и верить, что я все сделаю как надо? Вас это устроит?

Клиентка: Да.(Пауза) Однажды, когда Элен была совсем маленькой, она сидела на стуле и играла пуговицами. Мама на заднем дворе развешивала белье, и Элен хотелось подобраться поближе к двери, чтобы ее видеть. Я хотела помочь ей. Я позвала отца, чтобы пододвинуть ее стул, но он запретил это делать. Потом я о том же попросила маму, но она тоже не стала двигать стул. И я попробовала сама. Я подтолкнула стул, и он с грохотом опрокинулся прямо на меня. Я ушибла руку, а Элен упала с этого высокого стула. Она кричала и плакала. Отец вбежал в комнату, чтобы узнать, что произошло. Я ему обьяснила, что пыталась придвинуть стул поближе к двери. Он сказал: "Ты не должна была делать того, что тебя запрещают". Он был очень сердит и выдрал меня ремнем. Никогда раньше такого не было.

Эриксон: Вы его возненавидели, да?

Клиентка: Безусловно! Конечно, я не должна была так думать, но мне хотелось его убить. Он не хотел понять, что я пыталась помочь Элен.

Эриксон: Продолжайте.

Клиентка: Мама плакала. Она сказала, чтобы я шла в мою комнату и сидела там. Я их всех У Джейн было две сестры и брат. Самой младшей была Элен. ненавидела, всех хотела убить. Мне было ужасно плохо. Я до этого никогда никому не желала смерти. Но теперь мне хотелось убить всех разом.

Эриксон: Я слушаю.

Клиентка: (Пауза) Папа обычно играл со мной, и нам было очень весело вдвоем. Но после того, как родилась Элен, все игры прекратились. И к тому же он заболел. Но тогда я этого не понимала. А мама постоянно твердила нам, что он очень болен и что мы не должны его беспокоить. Раньше мы поднимались к нему в комнату и возились с ним. Но после появления Элен мы уже больше так не делали, он нам не разрешал. А с Элен он играл.

Эриксон: Вы очень сердились, когда он с ней играл?

Клиентка: Ужасно сердилась и злилась.

Эриксон: Давайте дальше. Расскажите мне все.

Клиентка: Она была самой младшей. Бабушка говорила, что младших всегда балуют. Элен всегда требовала внимания к себе. Я знаю это. Когда мы немного выросли, мы стали от нее убегать. Мы прятались наверху, а она нас искала и никак не могла найти. Она начинала плакать, а мы ее не утешали. Мы слушали ее плач и смеялись. Уже когда я стала совем взрослой, я поняла, как глупо все это было. Ведь во всем виновата была мама, а не Элен.

Эриксон: Можно ли чуть-чуть поподробней?

Клиентка: Конечно, я не права. Маму нельзя винить. Но бабушка сказала, что если бы мама о нас и впрямь беспокоилась, то она бы прибежала, чтобы узнать, в чем дело, но она так не сделала. Она меня совсем не ругала, когда я уронила Элен в воду. Но она так на меня посмотрела, будто я была ужасно, ужасно плохой! А ведь это было не так! Я подкрадывалась к комнате, в которой спала Элен, и пыталась взглянуть на нее. Мне хотелось избавиться от обуревавших меня чувств, но у меня это не получалось. Я ужасно на всех злилась. Я плакала втихомолку, но так, чтобы никто не видел. Я вообще не любила, когда меня видели плачущей.

Эриксон: Продолжайте. Описывайте все свои переживания. Все эмоции. Я жду.

Клиентка: Элен немного подросла. Наступило лето. Мы все - мама, папа и наши соседи (у них была дочка Дотти, и она была всегда так добра к нам - детям) пошли купаться на озеро. Элен уже ходила, и мама приказала мне не спускать с нее глаз. Но я так боялась с ней остаться.

Эриксон: А почему?

Клиентка: Я так боялась, а вдруг она опять посинеет. Все ушли плавать и на берегу больше никого не было, кроме Ларри, но он играл в мяч, и если бы Элен начала тонуть, я бы сама просто ничего не смогла сделать. Она бы неминуемо погибла. И во всем была бы виновата только я. Поэтому я не разрешала Элен заходить в воду. Она рыдала, и мама меня обругала - сказала, что все это глупости и чтобы я пустила ее в воду. Я стояла рядом с Элен, смотрела, как она плещется, и старалась держать ее так, чтобы ей было не особенно неудобно.

Эриксон: Дальше.

Клиентка: Потом подошел Ларри и сменил меня. Он вошел воду вместе с ней и повозил ее на спине. Ей это понравилось. Я стала играть с Лизой, и она спросила меня: "В чем дело? Тебе не нравится присматривать за Элен?" Я ответила: "Нет, я ее ненавижу." И мне стало так тяжело на сердце, что я это сказала, потому что я не ненавидела Элен - я ее любила.

Эриксон: Вы рассказали мне все о том, как Вы уронили Элен?

Клиентка: Я звала маму, а она не приходила. Я сказала, что Элен промокнет и заболеет. Я горько плакала, а она мне крикнула в ответ: "Не волнуйся так из-за этого". А потом она вошла, увидела Элен в корыте с водой и только бросила на меня один-единственный взгляд.

Эриксон: Продолжайте.

Клиентка: Элен прокашляла целый день. Я была ужасно напугана тем, что сделала что-то недозволенное. Я ведь не хотела сделать ей больно.

Эриксон: И все-таки Вы на нее ужасно разозлились из-за того, что все так получилось?

Клиентка: Я до сих пор не знаю, почему она так вцепилась в это чертово корыто. Мне кажется, что я смогла бы ее поднять. Но она мне не давала это сделать.

Росси: В самом начале Вы реиндуцируете глубокий гипнотерапевтический транс - Вы поднимаете вверх руки клиентки и внушаете ей: "Засыпайте. Засыпайте крепким, глубоким сном". Это Ваш излюбленный каталептический гипноз. А потом Вы даете указание клиентке: "А когда Вы заснете, опустите левую руку на колени и расслабьте ее". И когда рука опускается, подсознание дает Вам знак, что оно готово для дальнейшей гипнотической работы.

Такое же скрытое указание появляется несколько позднее: "А когда Вы будете готовы, Вы можете опустить вниз правую руку". Это сигнал к тому, чтобы клиентка, не чувствуя никакого неудобства, начала Вам рассказывать трагическую историю из своего детства. Постоянное напоминание об "удобстве" во время воспоминания травматического эпизода играет важную роль для процесса десенсибилизации. Этому же служат Ваши неустанные попытки выделить из всего рассказанного важные подробности.

Ваши указания замыкают цепочку обратной связи, которая позволяет точно определить тот момент, когда клиентка готова продолжить свои воспоминания в условиях оптимального внутреннего комфорта.

Эриксон: Воспоминания о любых, даже самых незначительных событиях совершенно необходимы для создания любой формализованной теории.

Росси: Да. Фрейд говорил о "множественной детерминизации симптоматики", когда любой психологический симптом - такой, скажем, как страх воды - появляется в результате сцепления нескольких причин, приводящих к стрессу. Из последнего диалога с нашей клиенткой следует, что, когда Элен была совсем маленькой, Джейн хотела помочь ей увидеть маму. То, что Элен упала со стула, было простой случайностью, но родители Джейн не поняли этого и стали подозревать, будто она хотела намеренно причинить Элен боль. В результате того, что произошло, они наказали Джейн, фактически лишив ее родительской любви. Тогда впервые Джейн возненавидела своего отца, а потом даже больше того - захотела всех убить ("Я всех ненавиде- ла, мне хотелось всех их убить").

Но еще до того, как произошел этот трагический случай, обстановка в семье Джейн изменилась. После рождения Элен отец прекратил играть с девочкой. Тогда же он заболел. Поэтому все внимание переключилось с Джейн на Элен. Джейн говорит: "Ведь во всем виновата мама, а не Элен". А когда мама не заглянула в комнату, где в корыте сидела Элен (несмотря на призывы и предупреждения нашей клиентки), то тем самым она оказалась виноватой и в том, что Элен чуть не утонула. Но к этому времени и отец, и мать стали подозревать Джейн в том, что она плохо относится к Элен. И хотя Джейн просто пыталась помочь Элен, наградой ей был взгляд матери, который, казалось, говорил: "Ты ужасно, ужасно плохая!"

А как-то летом, когда Элен подросла,Джейн опять пришлось взять на себя ответственность за безопасность Элен. Вся семья отдыхала на озере, а Джейн смотрела за Элен и запрещала ей подходить к воде боялась, что она "опять посинеет" и "погибнет". Но благие намерения Джейн вновь были поняты совершенно превратно. Именно в результате этого и сформировалась фобия клиентки, ее страх воды.

Поэтому на полном основании можно заключить: первопричиной фобии является то, что родители стали меньше любить Джейн, они не поняли главного, - она "ужасно злилась на всех", потому что совершенно необоснованно подозревалась в намерении нанести вред своей младшей сестре. В данном случае возникает впечатление, что так называемая детская ревность явилось прямым следствием того, как после рождения младшего ребенка все внимание родителей невольно переключилось только на него.

(Некоторые из источников психологического стресса, которые привели к формированию страха воды и плавания, приведены в таблице).

Мультидетерминанты психологических стрессов, приводящих к возникновению фобии: семь стадий образования (стадии 1-5) и усиления (стадии 6-7) страха воды и смерти

Первоначальная травма	Интерперсональные реакции	Психологические последствия
1. Рождение младшей сестры Элен	Родители перестали уделять Джейн прежнее внимание; отец заболел и совсем забросил Джейн	"Я ужасно злилась..."
2. Элен падает со стула, когда Джейн пытается его подвинуть	Родители подозревают, что Джейн хотела намеренно причинить Элен боль	Джейн хочет убить отца и мать; дети прячутся от Элен.
3. Джейн роняет Элен в ванну с водой и та чуть не тонет	Родители полностью уверены в вине Джейн и в том, что она "очень плохая"	Джейн "злится на всех" и не хо чет, чтобы кто-нибудь видел ее слезы
4. Джейн присматривает за Элен во время купания на озере	"Она (Элен) неминуемо погибла бы и во всем была бы виновата только я"	Страх распространяется на все ситуации, так или иначе связанные с Элен и с водой; вода теперь ассоциируется со смертью
5. М-р Смит пытается силой заставить Джейн плыть	Джейн "очень пугается", ударяет м-р Смита и "хочет убить его"	Пузыри, вода и плавание вновь ассоциируются со смертью ("Я думала, что она (Элен) умерла")
6. Опасная переправа по проволоке через реку вместе с Ларри	"Я боялась опустить ноги в во ду... Я чувствовала, что вот-вот заплачу, но не плакала"	Страх воды усиливается и вбирает в себя выброшенные при переправе цветы.
7. Джейн, катаясь на лодке, была застигнута штормом посреди озера	"Я дрожала, как осиновый лист... Я была испугана до смерти"	Смерть, которая ассоциируется с водой, приводит к тому, что в цепочке ассоциаций появляются похороны

2.15. Мультидетерминанты страха плавания: причины возникновения, усиление и генерализация страха; незнание и подсознательные процессы

Эриксон: Не хотите ли сообщить мне что-нибудь еще? Давайте уж рассказывайте все до конца.

Клиентка: Мама сказала мне, что если я пойду купаться вместе с м-ром Смитом, то он научит меня плавать и я стану хорошей пловчихой. Но когда она мне это сказала, мне сразу расхотелось идти. Мне вообще никогда не хотелось делать то, о чем меня просили. Ну так вот - м-р Смит предложил пройтись с ним по берегу: вода была такая черная и страшная! Я оглянулась в поисках Элен или мамы, но никого не увидела. М-р Смит спросил, хочу ли я научиться плавать, и я ответила "нет". Он сказал, что если я окунусь в воду, он подхватит меня и попытается научить плавать. Я испугалась и ударила его. Я была в такой ярости, что хотела его убить, но не могла - я ведь была маленькая. Он никогда никого не тащил в воду насильно. Он говорил, что это нехорошо. Но меня он втянул в воду, когда я отвернулась, и это было ужасно. Я не боюсь окунуться с головой; даже забавно пускать пузыри.

Эриксон: Как те пузыри, что пускала в воде Элен?

Клиентка: О нет, то было совсем не смешно. Я думала, что она умерла.

Эриксон: А что еще связано с Вашим страхом плавания?

Клиентка: Я часто проходила мимо Красной реки, через которую была натянута проволочная переправа - знаете, одна проволока вверху, а другая внизу. Взрослые ребята перебирались, повиснув на проволоке, а я была слишком мала для этого. Я повсюду сопровождала Ларри; он ничего не боялся. Как-то я пошла туда вместе с ним. Он собрался переправляться на тот берег и сказал, что если я удержусь на его ремне, он возьмет меня с собой. Где-то посередине реки я ужасно испугалась, но Ларри все-таки дотянул меня до конца. Мы играли на другом берегу, собирали цветы - но потом должны были их выбросить, потому что были не в состоянии принести их обратно. По пути назад я ужасно испугалась. Я боялась опустить ноги в воду. Ларри пришлось нести меня. Но он не особенно опечалился - это его только развеселило. Я попросила его никому об этом не рассказывать. У меня было такое чувство, что я вот-вот заплачу, но я не плакала. Мне не хотелось, чтобы кто-нибудь узнал о том, насколько сильно я была напугана.

Эриксон: А что еще? Что еще?

Клиентка: Два-три года спустя - перед тем, как Карла призвали в армию, - мы прогуливались вчетвером: я с Карлом и еще одна пара. Мы пошли к озеру около Понтиака. Мы носились по берегу, как сумасшедшие. Нам было очень весело, хотя чувство страха меня не покидало. Карл все время пытался затащить меня в воду - его ниcколько не смущал мой страх. Под конец Пол достал где-то лодку, чтобы покататься по озеру. Было похоже на то, что надвигается буря, но джентльмены сказали, что, на их взгляд, дождь не начнется по крайней мере до вечера. Было около трех часов дня. И, конечно, как только мы отплыли от берега, начался ливень, загрохотал гром и засверкала молния. Вообще-то, мне всегда это нравилось, но на этот раз вокруг были уж очень высокие волны. Мы никак не могли выгрести против них. Я дрожала, как осиновый лист. Карл спросил, не холодно ли мне, но я дрожала не от холода. Я до смерти испугалась. Наконец мы добрались до берега, и я сказала, что хочу домой. Оказалось, что они собирались пойти куда-нибудь вечером, но мне было не до этого. Похоже, я расстраивала их планы. Но я категорически отказалась их сопровождать.

Эриксон: Вы утаили еще какие-нибудь переживания?

Клиентка: Да. Хотя я и не знаю точно, какие.

Эриксон: Выслушайте меня, Джейн. Вы ведь все еще спите, не правда ли? Я хотел бы, чтобы Вы постарались очень хорошо понять некоторые вещи. Вы находитесь здесь по очень серьезному делу; причины, которые привели Вас сюда, весьма и весьма значительны. Ведь так несладко столь сильно бояться плавать. Этот страх преследует Вас гораздо сильнее, чем Вы это признаете, верно? Поэтому Вам становится не по себе даже тогда, когда Вы смотрите на стоящие в вазе цветы.

Клиентка: Иногда даже очень не по себе. А вот сама я всегда всем их покупаю, даже не знаю, почему.

Эриксон: Потому что цветы ассоциируются у Вас с похоронами. Так?

Клиентка: Но я не люблю похорон.

Эриксон: Похоже, что мы подошли к разгадке: ее корни в отношениях клиентки с родителями, а также со всеми, кто ее осуждал.

Росси: Только теперь, когда она находится в глубоком трансе, Вам удается воссоздать ясную и полную картину, связывающую воедино те многочисленные факторы, которые, наложившись друг на друга, сформировали, а затем и усилили страх воды и плавания. Распространение этого страха на многие вещи, связанные с ним вроде бы совершенно случайно (например, вода в вазе, похороны), теперь очевидно.

Эриксон: Цветы могли войти в сферу болезненных ощущений клиентки совсем невинным образом: это были те цветы, которые они с Ларри выбросили, потому что не могли взять их с собой, переправляясь через бурлящий поток.

Росси: Клиентка не может объяснить, почему она всегда покупает своим знакомым цветы, так как она не осознает тех множественных ассоциаций, которые существуют для нее между цветами, водой (травмой) и смертью. Когда на Ваш вопрос: "Вы утаили еще какиенибудь переживания?" - она отвечает: "Да. Хотя я и не знаю точно, какие" - незнание вновь служит индикатором того, что автономные подсознательные процессы стремятся к своему выражению в поведении клиентки.

Первоначальный страх нашей клиентки усилился после опасной переправы по проволоке с Ларри, а затем он вобрал в сферу своего действия и цветы, от которых она должна была избавиться на обратном пути. Связь же между смертью и водой еще раз получила свое подкрепление несколькими годами спустя, когда клиентка была "испугана до смерти", находясь во время шторма в лодке посреди озера. Все эти стадии возникновения, усиления и генерализации страха воды показаны в таблице.

2.16. Пробуждение; обход сопротивления на сознательном уровне: гипотезы о "лево-" и "правополушарных" процессах; амбивалентность как двухуровневая реакция на пути от симптома к излечению

Эриксон: Итак, Вы здесь находитесь по очень серьезному делу: Вы должны сами разобраться со своим страхом воды и со всем остальным, что вселяет в Вас тревогу. Вы действительно хотите от этого освободиться? Как Вы считаете, Вы уже что-то для себя выяснили? Теперь же я попрошу Вас сделать следующий шаг - Вы ведь выполните мою просьбу? Я Вас сейчас быстро разбужу, но при этом хочу, чтобы Вы запомнили все то, что недавно наговорили мне во сне: и как Вы ненавидели мать, и как ненавидели Элен, и как ненавидели отца, и все подобные вещи. Кроме того, я хочу, чтобы Вы искренне попытались обсудить все это со мной спокойно и рассудительно. Вы сделаете это? Я хочу, чтобы Вы запомнили и обговорили это со мной. Хорошо?

Клиентка: Хорошо.

Эриксон: А сейчас - проснитесь. Проснитесь. Как Вы себя чувствуете? Устали?

Клиентка: Просто измучена. Я чувствую себя так, словно проиграла "одностороннюю" войну самой себе.

Эриксон: Вы и впрямь необычайно умны. Итак, Вы проиграли. Так что это была за война?

Клиентка: Бог его знает. Но проиграла - это точно. А впрочем, может, и выиграла. Усталость может быть как от того, так и от этого.

Эриксон: Зачем Вы пришли сюда?

Клиентка: Наверное, чтобы увидеться с Вами опять.

Эриксон: Зачем?

Клиентка: Не знаю. Я хочу сказать, что это Вы сказали мне, что собираетесь встретиться со мной еще раз.

Эриксон: А как Вам кажется, Вы пойдете купаться этим летом?

Клиентка: Не знаю. Наверное.

Эриксон: У Вас опять возникли два противоположных ответа?

Клиентка: Как обычно, "да" и "нет".

Эриксон: А раньше в связи с плаванием у Вас не появлялись такие противоречивые мысли?

Клиентка: Да нет, я всегда реагировала отрицательно. Конечно, иногда мне приходилось говорить "да", но это только потому, что я не всегда могу выпутаться из сложившейся ситуации. Курите, вот Вам сигареты.

Эриксон: Причина долгого, порой безрезультатного лечения у психоаналитиков заключается в так называемом сопротивлении. Я же избавляюсь от него, предоставляя клиентке возможность вспомнить травматический инцидент в состоянии бодрствования.

Росси: Вы применяете постгипнотическое внушение "запомнить все то, что недавно говорили во сне" и "искренне попытаться обсудить все это с Вами спокойно и рассудительно".

Потом Вы решительно будите клиентку: "А сейчас проснитесь". Сомнамбулический транс закончился клиентка совершенно пришла в себя и в состоянии разумно обсудить свои недавно всплывшие в памяти травматические воспоминания - теперь уже в режиме бодрствования. Если продолжить мои умозаключения по поводу "право-" и "левополушарных" реакций, которые используются в Вашем методе, то я бы сказал, что Вы теперь "прогоняете" травматические воспоминания сквозь призму самосознания; Вы делаете это для того, чтобы с помощью более аналитического и логического "левополушарного" процесса выявить и обобщить то, что первоначально было заторможено подсознательными "правополушарными" механизмами. В русле "правосторонних" процессов действие травмы приведет лишь к простому отреагированию - к страху плавания и к распространению этого страха на цветы, смерть, похороны и т.д.

Эриксон: Клиентке известно, что она "сражалась", но у нее полная амнезия той трансовой работы, которую она только что проделала.

Росси: Да-да. После пробуждения клиентка отвечает "Не знаю" на Ваш вопрос о цели ее прихода. И на Ваш ключевой вопрос о том, пойдет ли она купаться этим летом, клиентка опять же отвечает: "Не знаю". Но когда Вы специально спрашиваете: "У Вас опять возникли два противоположных ответа?" - то слышите амбивалентное: "Как обычно, "да" и "нет". Мне думается, что эта неоднозначность является первым реальным свидетельством того, что Вы несколько приподняли "железный занавес" ее "пораженческого" настроения в отношении плавания.

Эриксон: Да.

Росси: Эта неоднозначность - классический индикатор возникновения и развития какого-то другого отношения, иных возможностей.

Эриксон: (Энергично кивает головой в знак согласия.)

Росси: В ответе клиентки: "Как обычно, "да" и "нет" - присутствуют два уровня реагирования, каждый из которых стремится к внешнему выражению: первый - это привычное "нет", а второй - это новая "терапевтическая" способность сказать "да". Клиентка зависла где-то посередине между симптомом и излечением. Когда Джейн саркастически замечает по поводу своего пробуждения: "Я чувствую себя так, словно проиграла "одностороннюю" войну самой себе", - Вы отвечаете ей весьма загадочно: "Вы и впрямь необычайно умны... Так что это была за война?" О чем здесь, собственно, речь?

Эриксон: (Эриксон показывает всем отрывок (см.разд. 2.23), где Джейн автоматически дописала буквы t-e, которые, будучи добавлены к слову "war", составят слово "wa-te-r" Даже в этом случае Эриксон оказался поразительно проницательным и догадался, что замечание о проигранной войне (war) на самом деле было зашифрованным сообщением (двухуровневым ответом) об исчезновении главного симптома - страха воды (wa-te-r).

2.17. Полная сознательная интеграция травматических воспоминаний: прямое и открытое сообщение Эриксона, касающееся всего гипнотерапевтического процесса; осознание смерти

Эриксон: Итак, Вы пришли сюда сегодня, преследуя определенные цели. Вы находились в состоянии транса?

Клиентка: Да.

Эриксон: И Вы очень устали от этого?

Клиентка: Да. Никогда не забуду, как после гипноза д-ра Финка у меня разламывалась голова, но я решила, что это после вина, которое Вы мне предложили. А когда Вы спросили меня, не чувствую ли я какой-нибудь боли в области предплечья (разд. 1.6), я ответила Вам "нет", а сама подумала: "Это ложь." Видимо, в этом виновато подсознание. Мисс Дей потом сказала мне, что я предупредила ее о невозможности выйти на дежурство и она предположила, что во всем виновато Ваше вино. Я ответила: "Подождем, пока я снова с ним увижусь." А затем я забыла об этом.

Эриксон: Что ж, теперь я хочу от Вас следующего. Вы находились в состоянии транса, но вместе с тем и бодрствовали. Все то время, когда Вы не спали, Вы говорили нам о своем беспокойстве, связанном с плаванием - но Вы сказали значительно больше, находясь в трансе. А теперь я хочу, чтобы Вы запомнили каждое свое ощущение, каждую свою мысль так же ясно, как все те действия, которые Вы только что нам описали. А еще я хочу, чтобы Вы - теперь полностью проснувшись - посмотрели бы на все свежим взором и обсудили бы это со мной честно и открыто, без всяких задних мыслей.

Клиентка: С чего мне начать?

Эриксон: С чего Вам начать?

Клиентка: Он даже приблизительно не определит. Ну ладно, начнем. Прежде всего я обнаружила, что безумно ревную к Элен. Ужасно глупо, но, наверное, естественно.

Эриксон: Более чем глупо.

Клиентка: Конечно, если Вы так делаете.

Эриксон: Если Вы так делаете.

Клиентка: Если я. До рождения Элен я была в семье самой младшей. И конечно - избалованной. Так и должно было быть: ведь самых маленьких всегда балуют. Вы скажете, что, возможно, Ларри тоже ненавидел меня. - Надо бы спросить его об этом. А я ужасно злилась на Элен, она была такой крошечной. Считается, что на малышей нельзя злиться. А я злилась - просто готова была задушить ее от злости. Не поймите меня буквально: хоть я и хотела убить ее - не думаю, чтобы я это сделала даже в минуты сильного искушения. Я никогда не забуду тот случай, когда Элен упала с высокого стула. Я чувствовала полное отвращение к людям и к жизни. Наверное, именно поэтому у меня частенько возникает подобное отношение к окружающим. Как люди глупы! Они отказываются понимать очевидные вещи и видят вовсе неочевидное, все всегда путают. Я не помню, чтобы отец до этого случая рассердился на кого-нибудь из нас. Мы могли дергать его за волосы - а он только ухмылялся. Но когда я уронила Элен со стула, он был в бешенстве. И я могу это понять: конечно, недопустимо ронять детей на пол. Но он не должен был давать выход своему гневу. Я была так возмущена тем, что он не пожелал понять, как искренне я хочу помочь Элен увидеть маму - мне казалось, что тогда она перестанет кричать. А потом, когда отец наказал меня, я подумала: "Никто меня не любит. Я отверженная." Я ненавидела всех, включая Элен. Не думаю, чтобы я испытывала какие-нибудь чувства по отношению к Лизе или к Ларри - ни они меня, ни я их особенно не волновала. Но когда Элен стукнулась головой об пол...Я помню, как все приходившие к нам говорили: "Такой чудный ребенок. Прямо картинка. Именно так и должен выглядеть настоящий ребенок." Одна пожилая дама однажды воскликнула: "Берегите ее, такие хорошенькие детки долго не живут!" А я подумала: "Если я не остановлюсь, она может погибнуть." Наверное, поэтому окружающие считали, что я пыталась убить Элен. Может быть, и так. Да, все-таки именно так. Но я была слишком мала для того, чтобы стать убийцей. А вскоре произошел этот случай с падением в ванну - и этот пронзительный взгляд мамы! Даже после того, как выяснилось, что с Элен все в порядке, я все еще пребывала в уверенности, что она умрет. Она кашляла весь день и всю ночь. Я думаю, она не дала маме заснуть ни на минуту. Но я на самом деле была "отверженной" после всего случившегося - конечно, на очень ограниченное время. И с тех пор меня тянуло сделать именно то, что мне запрещали. Потом произошел эпизод с м-ром Смитом - он был, безусловно, большим оригиналом. Теперь, когда я вспоминаю все - я считаю, что он был добрым малым, но тогда я так не думала. У него были близняшки, совсем маленькие. Мы и сами-то были не Бог весть какими взрослыми, но они были даже младше нас. Им было по шесть лет - да-да, шесть - и мы часто играли вместе. Помню, мама сказала нам, что м-р Смит немец. Еще до рождения ребятишек он хотел, чтобы его жена вернулась в Германию и рожала бы там - тогда бы они были немцами, а не американцами. Из-за этого я стала считать его самым гнусным из людей, хотя его желание было так естественно! Он очень сердился на жену за то, что она не поехала тогда в Германию. А к детям он всегда был очень добр, часто брал нас с собой и играл с нами. Я предпочитала отсидеться в сторонке.