Размещено на http://www.allbest.ru/

2

Львовский региональный институт государственного управления Национальной академии государственного управления при Президенте Украины

Неоднозначность толкования гражданского общества

Ковальчук Б.Е., к.т.н.,

директор Западноукраинского регионального института

гражданского общества им. Ярослава Мудрого (Украина, г. Львов)

Аннотация

В статье рассмотрены проблемы развития «гражданского общества» в контексте демократизации государства-отечества; совершенствование и внедрение актуальных механизмов непосредственной демократии, в частности привлечения общественности к формированию и реализации государственной и региональной политики посредством института консультативно-совещательных органов исполнительной власти.

Ключевые слова:

общество; общественность; общественные советы; институты гражданского общества; организации гражданского общества; государство; неправительственные организации; негосударственные организации; органы государственной власти.

Abstract

The article considers problems of «civil society» in context of democratization of state; improvement and implementation nowadays mechanisms of democracy, particularly public involvement to forming and realization of government and regional policy, with the support of Institute of consultative and advisory executive power.

Keywords:

society; public; public advices; institutes of civil society; organizations of civil society; state; ungovernmental organizations; non-governmental organizations; public authorities.

непосредственная демократия общество исполнительная власть

1. "Общество" и "государство"

"Порядок может существовать и без свободы, но свобода невозможна без порядка". - С. Хантингтон.

Мы вынуждены начать с кратких замечаний, касающихся понятий общества, в частности гражданского, и государства, поскольку они далеко неоднозначны, и поэтому необходимо определиться с тем, что именно рассматривается, когда употребляются соответствующие термины и отдельно, и в составе более сложных терминов.

Не будем разбираться во всех "современных" научных, преимущественно наукообразных, толкованиях (дефинициях) общества и государства. "Вакханалию терминов", как порожденную конфликтами человеческих интересов и существующую в этой сфере, достаточно исчерпывающе объяснил Т.Гоббс [7]. С сегодняшней точки зрения ее можно охарактеризовать как одно из средств ведения информационной войны. Поэтому определяющим будем считать основополагающие для нашего актуального национального бытия Основные законы - Конституции, из каковых, преимущественно опосредствовано, но в то же время и наиболее полно раскрываются понятия, представляемые терминами «государство» и «общество».

"Конституция Украины [2]: Статья 1. Украина есть суверенное и независимое, демократическое, социальное, правовое государство".

"Конституция Российской Федерации [1]: Статья 1. Российская Федерация - Россия есть демократическое федеративное правовое государство с республиканской формой правления".

Следовательно, конкретной сущностью-государством, а не абстракцией, является Россия / Украина / Германия и т. п., а сущностью-гражданином - россиянин / украинец / немец... Если это помнить, то становится очевидной спекулятивность рассуждений о взаимоотношениях абстрактных гражданина и сообщества граждан с абстрактным государством. Ибо даже в сталинские времена подавляющее большинство россиян относились к государству-России совершенно иначе, чем к иному государству - гитлеровской Германии. Этот известный пример показывает, что противопоставление гражданина безымянному государству, которое "автоматически" подменяется его государством-отечеством, провоцируется либо врагами, либо глупцами (к таковым следует отнести и искренних анархистов).

Т.о. отношения отдельных граждан и их сообществ к государству-отечеству и к иным, "чужеземным" государствам, не может существенно не отличаться. Поэтому отметим, что все наши дальнейшие рассуждения касаются взаимоотношений граждан и их групп (сообществ и т.п.) именно с государством-отечеством. Естественно, что на эти отношения налагается печать государственного устройства, усложняющего их вплоть до взаимного отторжения, имевшего место в серединной, "междудемократической" исторической эпохе монархизма и деспотии. Именно ей мы обязаны извращениями в понимании сущности общества-государства.

В исторической ретроспективе, некоторые определения демократического государства, представленные лучшими умами человечества.

Платон (V-IVв. до н. э): "Государство возникает, когда каждый из нас не может удовлетворить сам себя, но нуждается еще во многом. Таким образом, каждый человек привлекает то одного, то другого для удовлетворения той или иной потребности. Испытывая нужду во многом, многие люди собираются воедино, чтобы обитать сообща и оказывать друг другу помощь: такое совместное поселение и получает у нас название государства" [11].

Т. Гоббс (XVII в.): "Реальное единство, воплощенное в одном лице посредством соглашения, заключенного каждым человеком с каждым другим таким образом, как если бы каждый человек сказал другому: я уполномочиваю этого человека или это собрание лиц и передаю ему мое право управлять собой при том условии, что ты таким же образом передашь ему свое право и санкционируешь все его действия. Если это совершилось, то множество людей, объединенное таким образом в одном лице, называется государством" [6].

М. Вебер(І пол. XX в.): "Государство есть то человеческое сообщество, которое внутри определенной области -- «область» включается в признак! -- претендует (с успехом) на монополию легитимного физического насилия" [5].

Ж. Мере(ІІ пол. ХХ в.): "Государство - организованное человеческое сообщество. На деле государство представляет собой историческую форму, которую приобрело общее бытие (людей) при новейшей эпохе" [9, с. 216].

2. "Демократия", "общество"

Рассуждая о демократии, как форме состоявшейся политической организации общества-государства, исходим из того, что соответствующее родовое понятие включает в себя два видовых, обозначаемых терминами "непосредственная демократия" и "представительная демократия". Последняя, хотя и является опосредствованной формой, от этого не перестает оставаться демократией - просто иначе не может быть в сообществах, насчитывающих сотни тысяч, а тем более миллионы граждан. Это надо помнить и руководствоваться этим, "выстраивая", хотя бы посредством толковых словарей и энциклопедий, отношения демоса-общества с избранной им демократической властью.

От демократии мы переходим к государственности: демократия несостоятельна без государства. И здесь важно вспомнить еще одно очевидное: каждый один демос-общество пребывает в "пространстве" множества государств, среди которых возможно лишь одно. И это единственное государство именуется Отечеством или Родиной. Если демос вокруг себя "не находит" такого государства, он попадает в сферу властвования (демократии) другого, государственного демоса и, естественно, в пределы доминирования власти чуждого ему государства... Это тот случай, когда оправдано утверждение об обществе, сдерживающем государство и противостоящем ему вплоть до вооруженного сопротивления. Одним из его примеров была борьба за независимость алжирского колониального общества с государством Францией.

3. "Гражданское общество"

Термин гражданское общество часто встречается в актах украинского законодательства. Понятно почему: ведь мы поставлены перед необходимостью его развивать в Украине. Лидеры Евросоюза, одним из условий приобщения к нему Украины, выдвигают требование построения в государстве именно этого, "гражданского общества".

Гражданское общество - термин (имя, название) некоторого понятия. Но какого именно? Таким образом, к "популярному" вопросу, "какое государство мы строим?", добавляется не менее теперь популярное: "какое же общество мы хотим развивать?". Сущность проблемы сжато охарактеризовал выдающийся современный украинский историк, профессор Я.Р. Дашкевич, который говорил, что первичное мещанское общество постепенно трансформировалось до современного - гражданского (временами - цивильного). Уже в середине XIX в. одно из ответвлений политической мысли пришло к отрицанию любой позитивной и конструктивной идеи государства. Так возникла идея анархизма, которая проявилась и на украинской почве... Достаточно трудно говорить о современном, трансформируемом в течение десятилетий, понимании гражданского общества. На конференциях и симпозиумах, посвященных этой проблеме, выступающие часто начинали свои доклады со слов: «А я, правду говоря, не знаю, что такое гражданское общество» (так выступал глава Европейской комиссии Романо Проди на конференции в Бад-Гонефе).

В связи с неопределенным содержанием понятия гражданского общества отпадает возможность установить параметры, согласно которым можно было бы определить, что уже достигнуто, а что еще надо сделать для того, чтобы приблизится к осуществлению идеала. Заявления некоторых государств и наций о том, что они движутся к гражданскому обществу, превращаются в блеф. Еще совсем недавно на горизонте (к которому дойти, как известно, невозможно) сиял коммунизм; подобно этому теперь инициируют поход к гражданскому обществу. Следовательно, жонглирование лозунгами продолжается, потому что, например, и в Конституции Украины записана фраза о гражданском обществе.

Единственным реальным результатом борьбы за гражданское общество, есть ослабление роли государства в экономической, политической, военной и общественной сферах, что не способствует созданному в мечтах гражданскому обществу, а отвечает интересам сверхдержав и наднациональных компаний. Кажется, что мы являемся свидетелями построения анти-гражданского общества, которое уже не прикрывают и «дымкой стыдливости»...

Экстремальные решения, как следствие распространения идей гражданского общества, ведут к послаблению национального государства - все позитивы получают сверхгосударственные и наднациональные монополии"[8, с. 9].

Дополняет мнение украинского профессора Шери Берман (профессор Принстонского университета, США), что гражданское общество может свидетельствовать об упадке демократического режима и не иметь положительного влияния. Для определения типа изменений нужно соединить анализ социальных и культурных факторов с анализом политических институтов.

Некоторые известные философы вообще избегают использования термина "гражданское общество". В качестве примера можно назвать нашего современника, профессора философии Гарвардского университета Джона Ролза. Для характеристики идеала желательного общества он употребляет термин "хорошо организованное общество", которое значит, что то или иное общество регулируется общественной концепцией справедливости - фундаментальным правом.

Позиции процитированных выше украинского и американских профессоров не трудно понять. Термин "гражданское общество" оказался в эпицентре информационной, а точнее - дезинформационной вакханалии, направленной против института национального государства. Именно это обстоятельство дискредитирует ту, в целом благородную идею, ключ к пониманию которой, как оказалось, слишком очевидный, чтобы его серьезно восприняли так называемые "мыслители-конструктивисты". В целом, соответствующим образом препарированная идея гражданского общества становится одним из инструментов манипулирования сознанием национальных сообществ вновь созданных развивающихся государств и направленной против них информационной агрессии... Относительно проблемы гражданского общества Том Нейрн, англо-американский философ чешского происхождения, сказал, что гражданское общество, оторванное от политики, ведет ограниченности и замкнутости на себе. Провинциальность общества, к которой ведет политическая ограниченость, - "это сиамское состояние нации, связанное с отказом от политики, каковое потом воспринималось и иногда оправдывалось как своего рода судьба"[10].

Как парадокс "теории" гражданского общества выглядит суждение С. Хантингтона - он определяет гражданскую политику как таковую, при которой граждане являются активными и мобилизованными, а политические институты - слабыми и бездеятельными. А ведь это - анархия, а в терминологии Аристотеля - "охлократия".

Таким образом, можно сделать вывод, что основная угроза, связанная с космополитическими спекуляциями вокруг идеи и сущности гражданского общества, представляемого неправительственными (тем более - негосударственными!?) организациями, заключается в систематическом противопоставлении государству-отечеству общества в целом, регионов и общин в частности, которое, в конечном итоге, направляется на фрагментацию и атомизацию общества, а следовательно - на его деструкцию и уничтожение государственности.

Но существует и другая угроза. Потому что даже общественные и самые безопасные организации, порой могут преследовать антидемократические цели. На эти обстоятельства указывает С. Хантингтон в ответе на вопрос: когда именно деятельность гражданского общества создает социальный, а когда - асоциальный капитал?

Обстоятельства складываются так, что проблема построения гражданского общества, так же, как и проблема реформирования экономики, является судьбоносной для сегодняшней Украины. Следовательно, дело не в том, строить или не строить в Украине гражданское общество, а в том, чтобы перед тем, как его строить, мы должным образом разобрались, какие приметы этого, желательного нам, общества. Перед нами должны явиться не только его выразительные очертания, но и важнейшие "несущие детали", а главное - фундамент, на котором должно быть "установлено" это общество, и при отсутствии которых оно не может стать ничем другим, кроме очередной руины. Такой руины, какой стала экономика Украины, а возможно со значительно более тяжелыми последствиями, потому что это может быть руина украинской государственности, в этот раз - окончательная. Ведь государство четко определено, если не как цель для уничтожения, то, по крайней мере, как враг гражданского общества во многих его псевдо-теорий.

Угрозы более чем существенны. Источник их тот же, что и перед началом постсоветских экономических "реформ". Нам навязано лишь название того, что мы должны построить. Перед нами - будто занавес. Возникает естественный вопрос: что за ним? Очевидно, что это зависит от того, кто готовит "представление" и в чьих интересах. Представление, как известно, может быть героическим, а может быть и развращающим, отрицающим общественные ценности и мораль, влекущее к упадку.

"Что делать?". Ответ обоснован и известен. Но поскольку он касается межчеловеческих отношений, "конструктивисты"-глобалисты стремятся его, как минимум, заболтать. Это не сложно, ведь речь идет о совершенствовании возродившейся и взрослеющей, вступившей в переходной период, демократизации многомиллионных государств-сообществ, в которой существенная роль отводится неоднозначному "гражданскому обществу". Возникает естественный вопрос: почему и в каких случаях его проявления могут быть такими контрастными?

Ш.Бермана говорит, что нужно исследовать политический контекст деятельности гражданского общества. Особое внимание, уделяя роли политической институциализация в формировании характера гражданского общества и его влияния на политическое развитие.

Последнее замечание весьма важно для понимания происходящих в современном мире событий и их возможных последствий, в частности - в Украине. Примечательной, а вместе с тем и тревожной характеристикой массовых выступлений, направленных на изменение политики существующих режимов власти либо на их окончательное свержение, является отрицание политических институтов, хотя в виду имеются, прежде всего, политические партии вообще.

С. Хантингтон [12] объясняет такое положение вещей, сосредоточившись на политических переменных, а не на экономических и социальных. Он утверждает, что фундаментальная разница между развитыми и развивающимися странами заключается не столько в уровне их благосостояния, здоровья и образования, сколько в уровне политической институциализации. Развивающиеся страны характеризовались "отставанием развития политических учреждений от социально-экономических изменений"; более за все их сдерживает "дефицит политического общества и эффективного, влиятельного, легитимного правительства". В соответствии с этим взглядом, решение проблемы недостаточного развития заключается в создании политических институтов, способных разрешать проблемы, с которыми сталкиваются соответствующие страны. Такие институты, как семья, семейство, племя или поселение объединяются в сообщество на основе морального согласия и взаимного интереса. Но чем больше и сложнее общество становится, тем более важным в ней становится роль политических институтов. Потому что именно политические институты обеспечивают общество средствами для определения и реализации общих интересов.

Характерную особенность переходного периода новой демократии отметил современный французский специалист государственного управления, проф. Бернар Гурне. Он считает, что большинство демократических стран только недавно поняли необходимость улучшения связей органов административного управления с обществом. Важно, что здесь речь идет именно об органах административного управления и "властях вообще", образованных в результате непосредственного волеизъявления-выбора народа-демоса - прямого, напр., президента, Думы, Верховной Рады, или опосредствованного, каковыми являются административные и др. органы, сформированные избранниками народа.

Не вызывает сомнений стремление народа избрать из своей среды наилучших. Но даже, если бы этот идеальный случай был осуществлен, весь свой интеллектуальный и "политийный" ресурс народ передать своим избранникам не может физически, как присущий, во-первых, множеству индивидов массы, а во-вторых - "общественному сознанию", носителями которого являются те же индивиды "массы". Таким образом, мы приходим к необходимости выстроить и институциализировать механизмы конструктивных деловых связей официально властвующих представителей демоса (в органах законодательной, исполнительной и судебной властей) с общественностью - неформальными его лидерами, элитой демоса. В демократическом государстве, культивирующем "непосредственную демократию" институт связей с общественностью есть средством ее привлечения к формированию и реализации государственной и региональной политики, а вместе с тем - ее (общественности) разделения с органами власти ответственности за принятие и выполнение политических, экономических и других жизненно важных для общества решений.

Последнее время в социологии и политологии все чаще употребляется термин "социальный капитал", главным образом как определяющий ресурс "гражданского общества". Однако в распространенных дефинициях социального капитала без внимания оставлены публичные личности-общественники. На первый взгляд это выглядит как парадокс: теоретики "гражданского общества" в центр мироздания ставят индивида, но упорно "не замечают" личностей. Однако это "естественно". Одно дело: "все индивиды-эгоисты", а в ответ - его восторги и, вместе с тем, - возможность им манипулировать. Но совсем другое дело - личность-общественник, альтруист, нередко все готовый отдать обществу, - манипулирование которым невозможно.

Капитал - ресурс получения прибыли. Ухищрения в определении "социального капитала" лишь незрячим не позволяют увидеть, что его физической сущностью, а значит предметом торгов, есть человек. Да это и не отрицается, поскольку "социальный капитал" рассматривается как составляющая "человеческого капитала". Поэтому мы используем термин "гражданский (социальный) потенциал нации", выделяя в нем две основные составляющие:

1. Общественные организации, как таковые, иначе говоря - социальные организации, проистекающие из сущности общества, как антитеза антиобщественным (асоциальным) организациям, паразитирующим на общественном организме.

2. Публичные личности-общественники - элита общественности. Их значение и роль возрастает в меру расширения и углубления сферы информатизации общества - приобщения к публичной информации всех желающих. В таком "информационном обществе", с одной стороны, каждый получает практически неограниченную и бесконтрольную (вне всякой цензуры) возможность публиковать свои суждения и оценки. А с другой стороны, эти оценки и суждения становятся общедоступными, и практически все заинтересованные имеют возможность участвовать в их распространении и популяризации, что порождает эффект "общественного резонанса". Таким образом, формируется устойчивое "общественное мнение" - мнение неких "целевых групп" с иллюзией "незаангажированных". Такое мнение внешне выглядит как "мое-твое-наше", в противовес "казенному" бюрократизму, "морализаторству" и "политиканству". Оно может быть обращено как во благо, например, на управление углублением демократизации и общественным прогрессом, так и во зло - на деструктивирующую манипуляцию сознанием, провоцирующую, в частности, терроризм.

Наличие двух составляющих гражданского потенциала нации является объективной предпосылкой образования органами административного управления двух соответствующих механизмов привлечения общественности к формированию и реализации национальной политики в самом широком смысле соответствующего понятия. Естественно, что это непростое явление требует введения соответствующего термина, каковым становится интернациональное слово "партисипация". В Украине и России, как свидетельствует исследование соответствующих словарей и энциклопедий, этот термин пока используется преимущественно в сфере экономики.

Партисипация имеет следствием два фактора. Во-первых, повышается качество и результативность демократии, ибо стратегическая задача последней - удовлетворение, прежде всего, актуальных запросов демоса, обеспечение его интересов, понимание которых улучшается именно благодаря привлеченным представителям общественности. Во-вторых, улучшается взаимопонимание, а затем - доверие к органам власти.

В управлении демократизацией посредством партисипации выделяются две ключевых задачи:

1. Формализация, в частности законодательное нормирование, "механизмов" партисипации - ее институциализация. При этом особое внимание, в связи с навязываемой обществу аполитичностью, должно быть уделено именно ее политической составляющей. Ибо, чем разнообразней и сложнее общество, тем большая потребность в объединении через сильные политические институты. С. Хантингтон твердо был уверен, что эти политические институты должны принуждать к преследованию и достижению долговременных целей для развития государства, и подавлять личные интересы. Таким образом, задача состоит не только и не столько в том, чтобы сформировать непонятное гражданское общество, а в том, чтобы преобразовать существующие политические системы в гражданские политические системы". В том числе, с высоким значением отношения институциализации к политической активности населения".

2. "Техническое" оснащение механизмов партисипации принимается посредством соответствующей адаптации к ее целям современных информационно-коммуникативных (электронных) технологий. Прежде всего - интерактивных средств коммуникации: как по вертикали - в иерархии органов власти, с народом в основе и замыкающейся на нем, так и по горизонтали, потребность в каковой наиболее важна, как средство консолидации общественности в качестве "третьей" политической силы.

Для открытости и доступности демократического процесса наилучше использовать электронные инструменты (в англ. версии - E-participation), которые способствуют транспарентности, подотчетности и реагированию со стороны учреждений.

Задача институциализация "механизмов" партисипации, решается путем юридической легализации консультативно-совещательных институтов органов власти всех трех видов (законодательной, исполнительной и судебной). Способы их формирования условно могут быть распределены на два вида: первый - образование "сверху", второй - образование "снизу". Конечно, оба способа должны быть соответствующим образом институциализированы.

Из личного согласия кандидатов в консультативно-совещательные органы (КСО), как необходимого условия их образования, следует также необходимость четкого и понятного официального формулирования целей, полномочий, средств и механизмов функционирования, включая способы формирования, каждого конкретного типа КСО в связи с соответствующей миссией органов власти, при которых эти институты создаются. Указанное требование обычно оформляется подзаконными актами в виде типичных (примерных) положений, роль которых особенно существенна в случаях формирования КСО "снизу".

КСО "сверху" и в Украине, и в России создаются, как правило, при органах, полномочия которых распространяются на все государство либо на обширные территориальные образования, наделенные, согласно закону, значительной долей самостоятельности в решении своих организационных, экономических и т.п. вопросов. Каких либо существенных трудностей при этом не возникает. Полномочное лицо или орган власти формирует КСО, руководствуясь актуальной целесообразностью и содержанием задач, "рекрутирует", путем поименных приглашений, авторитетных общественных деятелей, ученых, бизнесменов и т.д., известных как таковые, что выражают и оказывают существенное влияние на формирование общественного мнения касательно поставленной задачи. В отдельных случаях приглашение может адресоваться конкретным организациям с предложением делегировать своих представителей для участия в соответствующем КСО. В отдельных случаях учитывается прошлый опыт (прецеденты) аналогичных мероприятий. Таковой является процедура подавляющих случаев образования КСО, в том числе и в практике развитых демократических государств Европы и Америки.

Формирование КСО "снизу", во всяком случае, при органах исполнительной власти, менее распространено. К таковому относится в некотором отношении оригинальная и продвинутая (в смысле углубления демократизации) украинская инновация - внедрение, в практику партисипации регулярного организационного начала в виде общественных советов при органах исполнительной власти. Регламентируется их формирование и деятельность "Типовым положением об общественном совете при министерстве, ином центральном органе исполнительной власти, Совете министров Автономной Республики Крым, областной, Киевской и Севастопольской городской, районной (в области), районной в гг. Киеве и Севастополе государственной администрации" (далее - типичное положение), утвержденным постановлением Кабинета Министров Украины [4].

Общественный совет при центральном органе исполнительной власти "является постоянно действующим коллегиальным выборным консультативно-совещательным органом, образованным для обеспечения участия граждан в управлении государственными делами, осуществления общественного контроля за деятельностью органов исполнительной власти (ОИВ), налаживания эффективного взаимодействия отмеченных органов с общественностью, учета общественного мнения во время формирования и реализации государственной политики".

Состав общественного совета формируется учредительным собранием из числа его участников, делегированных "институтами гражданского общества" (ИГО), деятельность которых распространяется на территорию или отрасль, контролируемую соответствующим органом власти.

Учредительное собрание подготавливается инициативной группой, в состав которой входят представители ИГО и ОИВ, при котором образуется общественный совет. Когда совет создается впервые, инициативную группу формирует подразделение ОИВ, ответственное за связи с общественностью. Если истекает срок полномочий действующего общественного совета, именно он (не позднее 60 дней) формирует новую инициативную группу.

Согласно Типовому положению "В состав инициативной группы по подготовке учредительного собрания входят представители ИГО, в том числе те, которые являются членами действующего общественного совета, и органа, при котором образуется общественный совет". Поскольку соотношение между ИГО в составе действующего совета и желающими впервые приобщиться к его работе не регламентировано, возникает проблема ротации состава совета, решение которой переносится из сферы права в сферу морали, что не всегда оправдано с точки зрения общественного интереса.

Есть и другая проблема, которой пока считается неактуальной. То ли в связи с низкой гражданской активностью, то ли с неверием общественности в реальные возможности общественных советов - это проблема представительства ИГО в совете в тех случаях, когда в сфере влияния (контроля) ОИВ действуют многие сотни и тысячи ИГО. Особой остроты эта проблема может приобрести именно в случае, когда совещательные органы формируются "снизу".

Существо проблемы в следующем.

С одной стороны, значимость общественного совета тем больше, чем полнее представлены в нем разнообразные группы территориальных или отраслевых интересов. Однако, попытка удовлетворить все требования общества приводит к "кризису численности". Общественный совет, насчитывающий несколько сотен членов, учитывая его "демократический" характер, граничащий с анархией, становится неработоспособным (неуправляемым).

С другой стороны, искусственное ограничение численности (в тех же условиях раздробленности) приводит к тому, что многие группы интересов либо представлены в общественных советах неполно, либо вообще оказываются за их пределами, из-за чего они становятся не способны выполнять свою миссию.

К решению этой дилеммы ведут два шага.

Во-первых, необходимо пересмотреть Типовое положение о совещательном совете, а именно - процедуру привлечения к его формированию ИГО.

Согласно Типовому положению в общественный совет можно избирать представителей общественных, религиозных, благотворительных организаций, профсоюзов и их объединений, творческих союзов, ассоциаций, организаций работодателей, негосударственных СМИ и других непредпринимательских обществ и учреждений. Все они отнесены постановлением к ИГО. Конечно, требование легализации ИГО, делегирующих в состав общественного совета своих представителей, "отсекает" от участия в нем мафию, воров в законе и т.п. неправительственные организации "гражданского общества". Но достаточно ли этого? Ведь среди множества легализированных ИГО ест такие как, например, общество любителей пива и т.п., главной целью которых является представление и защита интересов исключительно своих членов, а интересы эти нередко весьма далеки от общественных. С другой стороны имеется немало объединений граждан (назовем их социальными), в уставах которых доминируют общесоциальные и общегосударственные цели, например, общества защиты прав потребителей, общества защиты прав детей и семей, благотворительные организации. Представляется естественным, чтобы общественные организации именно с этой второй стороны были наделены преимущественным правом на участие в формировании и деятельности общественных советов.

Во-вторых, "естественное" право желательно закрепить законодательным путем. Помимо политических партий и двух классов, существующих в Украине, согласно законодательству, общественных объединений граждан - "общественных организаций" и "общественных союзов (укр. - спілок)", целесообразно возобновление такого вида объединений граждан как "общественно-политические организации (или союзы)". Обоснование для этого представляется вполне очевидным. Оно непосредственно проистекает из упоминавшегося выше постановления Кабинета Министров Украины № 996 [3], ведь его общее название "Об обеспечении участия общественности в формировании и реализации государственной политики". Но ведь общественность - это не только политические партии. Кстати, прецедент существования и эффективной деятельности общественно-политической организации в новой истории Украины есть - это "Народный Рух Украины" 90-х годов прошлого столетия.

На практике различие между политическим институтом и общественной силой не вполне отчетливо. Многие группы совмещают черты того и другого. Теоретически, можно утверждать, что все люди, участвующие в политической жизни, есть членами разных общественных группировок. Уровень политического развития общества зависит от того, в какой степени политические активисты принадлежат к различным политическим институтам и идентифицируются с ними.

Политические системы можно, таким образом, различать по уровню их политической институциализации и уровню вовлеченности населения в политику... В обществе же с высоким уровнем политической активности населения в политическую жизнь включены и элита, и средний класс, и широкие массы населения. И все это собрано в одном институте - государстве.

Библиографический список

1. Конституция Российской Федерации [Электронный ресурс]. Официальное издание. 2009 г. URL: http://www.constitution.ru/.(дата обращения: 08.11.2013).

2. Конституція України [Электронный ресурс]. Редакція - від 06.10.2013. URL: http://zakon4.rada.gov.ua/laws/show/254к/96-вр (дата обращения: 12.11.2013).

3. Про забезпечення участі громадськості у формуванні та реалізації державної політики. Кабінет Міністрів України. Постанова від 3 листопада 2010 р. N 996. Ред. від 05.02. 2013. - URL:http://zakon4.rada.gov.ua/laws/show/61-2013-п (Дата обращения: 18.12.2013).

4. Типове положення про громадську раду при міністерстві, іншому центральному ор-гані виконавчої влади, Раді міністрів Автономної Республіки Крим, обласній, Київській та Севастопольській міській, районній, районній у мм. Києві та Севастополі державній адмі-ністрації. Затверджено постановою Кабінету Міністрів України від 3 листопада 2010 р. N 996. - URL: http://zakon4.rada.gov.ua/laws/show/61-2013-п (Дата обращения: 18.12.2013).

5. Вебер М. Политика как призвание и профессия [Электронный ресурс] // Вебер М. Избранные произведения: Пер. с нем. / Сост., общ. ред. и послесл. Ю. Н. Давыдова; Предисл. П. П. Гайденко. - М.: Прогресс, 1990. Электронная библиотека по философии. URL: http://filosof.historic.ru/books/item/f00/s00/z0000304/index.shtml (дата обращения: 12.11.2013).

6. Гоббс Т. Левиафан или материя, форма и власть государства церковного и гражданского [Электронный ресурс]. URL: http://lib.misto.kiev.ua/FILOSOF/GOBBS/leviafan.txt (дата обращения: 12.11.2013).

7. Гоббс Т. Человеческая природа [Электронный ресурс] // Гоббс Т. Сочинения в 2 т. Т.1. М.: Мысль, 1989. (Филос. насл. Т. 107). URL: http://filosof.historic.ru/books/item/f00/s00/ z0000609/index.shtml (дата обращения: 12.11.2013).

8. Дашкевич Я.Р. Про громадянське суспільство та місцеве самоврядування / Громадянське суспільство і політика органів місцевого самоврядування (проблеми теорії і практики): Матеріали науково-практичної українсько-польської конференції (Львів, 4-5 березня 2002 р.). C.9-11. - Львів: ДГФ ім. Князя Осмомисла - НТШ, 2003. - 416 с.

9. Мере Жерар. Принцип суверенітету. Історія та основи новітньої влади / Пер. з франц. Л. Кононовича. - Львів: Кальварія, 2003. - 216 с.

10. Нейрн Том. От гражданского общества к гражданскому национализму [Электронный ресурс]: Эволюции мифа / Логос, 1 (58), 2007. - С.14-33 // Пер. с англ. А.Смирнова по Nairn T. Faces of Nationalism: Janis Revisit Ed. London and New York: Verso, 1997, p. 73-89. URL: http://www.intelros.ru/pdf/temp/Logos/Nejrn.pdf (дата обращения 12.12.2013).

11. Платон. Сочинения в трех томах [Электронный ресурс]. Том 3. Часть 1. - М.: Изд-во социально-экономической литературы. - М.: "Мысль", 1971. URL: http://platonanet.org.ua/ load/knigi_po_filosofii/istorija_antichnaja/platon_sochinenija_v_chetyrekh_tomakh_tom_3_chast_1/7-1-0-11 (дата обращения: 05.09.2013).

12. С.Хантингтон. Политический порядок в меняющихся обществах... (с комментариями Ш.Бермана).

Размещено на Allbest.ru