Системно-синергетические подходы в анализе глобализационного характера проблемы институциональной турбулентности Северного Кавказа

Размещено на http://www.allbest.ru/

Размещено на http://www.allbest.ru/

Системно-синергетические подходы в анализе глобализационного характера проблемы институциональной турбулентности Северного Кавказа

Вопросы турбулентности занимают одно из центральных мест в обсуждении глобальных вопросов современности, однако их недостаточно исследованный характер не позволяет предложить надежные рекомендации органам государственной власти относительно того, как именно они должны структурировать политику и какие конкретные политические действия предпринимать в условиях нарастания глобальной политической турбулентности.

Целью статьи является рассмотрение данной проблемы с точки зрения системно-синергетического подхода. Синергетическое понимание турбулентности исходит из осмысления ее как сложной открытой нелинейной саморазвивающейся системы, которая состоит из множества систем, вступающих во взаимодействие друг с другом. «Методы исследования проблемы нелинейности, отмечает Ю.В. Сачков [1 С. 189], направлены на раскрытие и постижение феномена сложности.

Сложность и противоречивость процессов политической турбулентности, происходящих в трансформирующемся глобальном обществе, делает неэффективным многие классические концепции. Многовариантность возможного политического развития требует повышения теоретического уровня научного анализа, в том числе проблем политической турбулентности с учетом определившихся или обозначившихся форм трансформаций глобального развития.

Сложность, как она предстает перед современной наукой, неотделима от нелинейности. Представления о нелинейности сопряжены с такими понятиями, как неустойчивость, бифуркации, многовариантность путей развития, самоусиление процессов. Бифуркация ставит общество в состояние выбора, от которого зависит перспектива существования человечества. И. Пригожин [2, с. 163] видит в синергетическом способе описания сложных социальных систем «узкую тропинку между двумя концепциями, каждая из которых ведет к отчуждению: мир, управляемый детерминистическими законами, не оставляющий места для новаций, и мир, управляемый Богом, играющим в кости, где все абсурдно, лишено причинности и непостижимо».

По мнению сторонников синергетики, турбулентность, вызванная накоплением внутренних противоречий и неэффективных элементов и взаимосвязей, завершается переходом е? в новое стабильное и устойчивое состояние и началом эволюционного процесса изменений в сформировавшейся системе. Процессы турбулентности и формирования стабильности протекают в системе одновременно. Результат, то есть продолжение существования системы в стабильном виде, либо достижение «точки бифуркации», зависит от силы и динамики этих двух разнонаправленных процессов.

В современных общественных науках иногда встречается характеристика политических процессов как «турбулентных», однако чаще турбулентность используется как метафора (когда, например, исследователи рассуждают о «турбулентных фронтирах» [3] в контексте отношений между центрами силы и периферии).

Исследователи, придерживающиеся синергетического подхода, полагают, что турбулентности противостоит эмерджентная и расширяющаяся общественная самоорганизация. Общественная система пребывает в состоянии перманентной турбулентности и хаоса, социальной напряженности и политических конфликтов до тех пор, пока не самоорганизуется новый порядок. Как отмечает К.X. Делокаров, под самоорганизацией следует подразумевать «…способность к саморазвитию тех или иных систем, использующих при этом не только приток энергии, информации, вещество извне, но также внутренние возможности» [4, с. 63].

Современное общество переживает глубокие внутренние трансформации. Оно становится более открытым, мозаичным и плюралистичным, принципы и ценности рыночной экономики становятся глобальными, растет значимость демократических и индивидуалистических ценностей. Протяженные во времени мировые процессы, обострившиеся в начале XXI века, связаны с увеличением экономической, политической и социальной интеграции и взаимозависимости, выходящих за рамки национальных границ и сопровождающихся глубинными политическими, социальными, культурными, экономическими и другими изменениями в связи с новейшими научно-техническими достижениями и институциональными нововведениями. Эти процессы, включающие в себя кризисные явления в экономической, политической и духовной сферах, носят во многом неопределенный, неустойчивый, непредсказуемый и турбулентный характер.

Политическая турбулентность характеризуется повышенным воздействием на процессы регионального развития. Это связано с тем, что на региональные социально-политические системы постоянно влияют процессы нарастания неопределенности и непредсказуемости в области экономики, политики, безопасности. Государства обычно стремятся создать новые или вступить в уже существующие региональные или субрегиональные союзы, организации, блоки с целью решения совместных задач в области экономического роста и социального развития.

Политическая турбулентность - это противоречивый глобальный процесс. С одной стороны, идет процесс расширения политической неопределенности, что проявляется в геополитических и геоэкономических войнах, этнополитических конфликтах, глобальном терроризме, национализме и росте соперничества мировых держав за доступ к ключевым углеводородным ресурсам (эти глобальные вызовы особую роль играют для кавказского региона).

По сравнению с прошлыми историческими эпохами, глобальная среда стала гораздо более неопределенной и требовательной к международным агентам в условиях беспрецедентных изменений, бесконечного варьирования, стремительности и непредсказуемости, что оказывает демонстративный эффект на все стороны жизнедеятельности стран, которые вовлечены в данный процесс.

По мнению Э. Гидденса, глобализацию следует рассматривать как процесс интенсификации социальных отношений. Они связывают отдельные регионы, социумы, культуры таким образом, что локальные феномены, в том числе и политические, формируются под влиянием событий, происходящих на очень большом от них расстоянии [5]. Российский исследователь Г. Шахназаров [6] называет этот процесс превращением мирового сообщества в единое «мировое общество».

Термин «глобализм» появился в академическом, общественном и политическом дискурсах в конце 1980-х - начале 1990-х годов.

С этого времени под «глобализмом» понимается неолиберальная или рыночная идеология господства мирового рынка, которая подчеркивает важность экономического измерения и финансовой составляющей глобализации («глобализация - это процесс лавинообразного формирования единого общемирового финансово-информационного пространства на базе новых, преимущественно компьютерных технологий), а под «глобальностью» понимается обычно само мировое общество, в котором происходит «размывание» национальных границ. Идеология нового глобализма как основы современной институциональной и идеологической турбулентности фактически проповедует отказ от прежнего гуманистического понимания идеи прогресса. Если раньше прогресс осмысливался как процесс единого, хотя и не одновременного, развития стран и общечеловеческое будущее, то в современных реалиях такая перспектива прорыва в будущее объявляется привилегией наиболее богатых наций, и даже на национальном уровне ощущается различие между прогрессивными и регрессивно-дотационными регионами [7].

С точки зрения трансформационного подхода политическую и институциональную турбулентность можно достаточно успешно рассматривать как те пространственно-временные процессы изменений, которые служат фундаментом для такого преобразования человеческой деятельности, когда она оказывается противоречиво-единой и осуществляется во всех регионах и континентах. Это процесс (или совокупность процессов), который воплощает в себе трансформацию пространственной организации социальных отношений и взаимодействий, измеряемую с помощью таких показателей, как их протяженность, интенсивность, скорость и воздействие, порождающую межконтинентальные или межрегиональные потоки и структуры активности, взаимодействий и проявлений власти

Современная эпоха политической турбулентности ставит не только гораздо более сложные задачи перед государственными акторами, но и требует от них нового методологического общенаучного и политического арсенала для теоретического и практического решения возникающих геополитических проблем и новых вызовов. Внешнеполитические успехи уже не могут достигаться за счет верных отдельных тактических внешнеполитических ходов, поскольку они не снимают необходимости ответа на фундаментальный вопрос о долговременной внешнеполитической ориентации.

Таким образом, глобализм как фактор институциональной турбулентности - это, прежде всего, конгломерат определенных идеологически окрашенных воззрений, сводящихся в целом к подчеркиванию роли глобальности в жизни современного общества и видящего в этих началах только позитивное содержание.

Взаимодействие культур происходит болезненно и противоречиво, часто сопровождается межкультурными конфликтами и столкновениями [8]. П. Бергер предложил соответствующую типологию четырех возможных последствий, возникающих в результате взаимодействия глобализации и местной культуры:

1. Замещение местной культуры глобальной культурой.

2. Сосуществование глобальной и местной культур без сколько-нибудь заметного их слияния.

3. Синтез глобальной универсальной и частной местной культур.

4. Отрицание глобальной культуры в результате мощной локальной реакции (которая часто носит националистический характер). В этом случае культурная самоизоляция приводит не к стабилизации, а к новому витку институциональной турбулентности, поскольку лишает национальные культуры возможностей к развитию и модернизациии.

Описываемая нами выше такая синергетическая глобальность меняет коммуникативное пространство среды, в которой формируется современная личность. Это проявляется, в частности, в росте влияния английского языка во всех сферах: в масс-медиа, бизнесе, информационных технологиях, обыденной жизни и т.д. и появлении новых англизированных понятий практически во всех национальных и этнических языках. Резко возрастает количество билингвов, которые одинаково хорошо владеют как своим родным, так и английским языками. Они легче адаптируются к изменяющимся социокультурным реалиям глобализирующегося мира. Но и негативные последствия глобализации билингвы ощущают обычно острее.

В дальнейшем синергетический подход к проблемам политической турбулентности стал предметом критического дискурса и анализа. К концу XX века стала ясна ограниченность концепции синергетики, поскольку в синергетике акцент был смещен с анализа политических процессов на отождествление последних с самоорганизационными структурами, что не до конца учитывало факторы, связанные с взаимодействием в сложных общественных процессах начал организации и самоорганизации [9, с. 56-62].

Проведенный анализ показывает, что в современной политической науке отсутствуют целостные работы, посвященные анализу процессов политической турбулентности, оказывающих большое влияние на развитие политических процессов в целом.

Усложнившиеся экономические и политические реалии глобального мира должны коррелировать с более сложными и поливариантными институциональными стратегиями, которые необходимо применять в условиях большей степени политической турбулентности, нежели это было в период господства однолинейного геополитического детерминизма классической эпохи XIX-XX в.в. [10]. Принимая во внимание тенденции социально-экономического и общественно-политического развития в среднесрочной перспективе, можно сделать вывод, что на первое место выдвигаются требования по выработке нового комплексного подхода к определению институциональных стратегий государства в условиях политической турбулентности, включающего разработку долгосрочной внешнеполитической стратегии и поиск новых институциональных инструментов внешнеполитической деятельности.

Научная актуальность решения этой задачи тем более повышается, что сколько-нибудь систематизированного исследования в данном направлении еще не проводилось. Можно говорить лишь об отдельных результатах, значимых для исследования этой проблематики. Это актуализирует необходимость комплексного политологического исследования с использованием методологического инструментария неоинституционального подхода.

Литература

турбулентность глобальный политический

1. Сачков Ю.В. Вероятность, структура, нелинейность // Философия физики элементарных частиц. М: Прогресс. - 1995.

2. Пригожин И. Конец определенности. Время, хаос и новые законы природы. Ижевск: НИЦ «Регулярная и хаотическая динамика», - 2000.

3. Ghoukassian K.D. 2008. Instability in the New Imperial Periphery: A

Conceptual Perspective of the «Turbulent Frontiers» in the Caucasus and Central Asia // Caucasian Review of International Affairs, Vol. 2 (3), Summer.

4. Делокаров К.X. Системная парадигма современной науки и синергетика // ОНС. - 2000. - №6.

5. Гидденс Э. Ускользающий мир: как глобализация меняет нашу жизнь / Пер. с англ. М.: Издательство «Весь мир». - 2004.

6. Шахназаров Г. Глобализация и глобалистика - феномен и теория // Pro et Contra. - 2000. - Т.5. - №4.

7. Васьков М.А. Институционально-теоретические основания региональной системы управления // Социально-гуманитарные знания. - 2012. - №11. - С. 307.

8. Барков Ф.А., Ляушева С.А., Черноус В.В. Религиозный фактор в межкультурной коммуникации на Северном Кавказе. / Южнороссийское обозрение. ЦСРИ и П ИППК ЮФУ и ИСПИ РАН. Вып. 56, Ростов-на-Дону: Изд-во СКНЦ ВШ ЮФУ. - 2009.

9. Васьков М.А. Концептуально-теоретические подходы к изучению идеологии гражданской идентичности в современном городе // Социально-гуманитарные знания. - 2013. - №7. - С. 56-62.

10. Черноус В.В. Национальная политика: российское и северокавказское измерение // Государственное и муниципальное управление. - 2011. - №1.

Размещено на Allbest.ru