Теория "власти ученых"

3. Власть профессионалов

«Профессионализм умение оценить меру своей некомпетентности» (Александр Михеев).

3.1 Непрофессиональность народовластия

«Дайте мне хорошую политику, и я вам дам хорошие финансы» (А. Тюрго).

Пример Исландии

В 2008 году в начале финансового кризиса Исландия в буквальном смысле обанкротилась. Пять лет чистого неолиберального режима сделали Исландию одной из самых богатых стран в мире. В 2003 году все банки страны были приватизированы, и в целях привлечения иностранных инвесторов они предложили онлайн-банкинг, Но по мере роста инвестиций рос и внешний долг банков. В 2003 году долг Исландии равнялся 200 процентам от ВВП, а в 2007 году составлял 900 процентов. 2008 год стал смертельным ударом. Три главных исландских банка - Landbanki, Kapthing и Glitnir, всплыли вверх брюхом и были национализированы, а крона потеряла 85 процентов своей стоимости по отношению к евро. В конце года Исландия объявила банкротство. Вопреки тому, что следовало ожидать, в процессе непосредственного применения демократии кризис привёл исландцев к восстановлению их суверенных прав, что в итоге привело к новой конституции.

Протесты и беспорядки заставили правительство уйти в отставку. К власти пришла левая коалиция, которая осудила неолиберальную экономическую систему, но сразу же сдалась требованиям к Исландии погасить в общей сложности три с половиной миллиарда евро. Известие о том, что граждане должны платить за ошибки финансовой монополии, что целая страна должна быть обложена данью, чтобы погасить частные долги, было воспринято, как издевательство над демократией.

В мартовском референдуме 2010 года 93 процента проголосовали против выплаты долгов. В ответ МВФ немедленно заморозил кредитование. Но революцию было не запугать. При поддержке разгневанных граждан правительство инициировало гражданские и уголовные расследования в отношении лиц, ответственных за финансовый кризис. Интерпол выдал международный ордер на арест бывшего президента банка Kaupthing Сигурдура Эйнарссона, а другие банкиры, также причастные к краху, бежали из страны. Уверенность в том, что «настоящее народовластие» способно куда более эффективно изменить ситуацию в стране, чем прогнившие и коррумпированные политические элиты, продержалась несколько месяцев.

Экономический кризис в Исландии, начавшийся с крушения банковской системы, отягощенной «чужими» деньгами, привел к краху традиционных политических партий страны. Тогдашнего премьер-министра Исландии, лидера Партии независимости Гейра Хорде не просто лишили должности, а еще и отдали под суд, специально сформированный по этому случаю. К власти пришли левые, заявившие, что страной должны управлять сами граждане - и сами граждане, учитывая непростой исторический опыт, должны написать новую Конституцию страны. Конституцию писали, обсуждали в СМИ статью за статьей, потом одобрили на референдуме. Исландские социал-демократы должны были бы торжествовать. Но этот референдум, символизировавший торжество народовластия, одновременно стал и его окончанием.

Через несколько месяцев к моменту принятия Конституции популярность левой власти в Исландии сильно пошатнулась. Оказалось, что одно дело - обещать равные шансы, а другое - искать выход из экономического тупика. Суд, который должен был понять масштаб преступлений бывшего премьера, полностью его оправдал. А парламентские выборы вернули власть консерваторам. За Партию независимости, которую еще несколько лет назад называли виновницей всех исландских бед, проголосовало почти 27% избирателей, а почти 25% отдали голоса ее традиционному партнеру - Прогрессивной партии. Социал-демократы оказались лишь на третьем месте и их лидер, премьер Йохана Сигурдардоттир заявила об уходе из политики.

Новому большинству пришлось заново принимать Конституцию, которая не действует без парламентского одобрения. Так что у консерваторов была великолепная возможность подправить Основной закон в духе новых старых настроений избирателей. В любом случае ясно, что страна возвратилась к традиционной политической системе и традиционным партиям. Исландское народовластие оказалось относительно эффективным лишь в кризисных условиях.

Возмущаться бездарностью решений профессиональных политиков и менеджеров очень легко, особенно, когда понимаешь, что за многими их действиями скрывается и личная выгода, что шли они по скользкому пути, втягивая страну в долговую зависимость и что основой их действий было убеждение в безнаказанности. Но вот наказали и вдруг выяснилось, что причиной именно таких действий профессионалов является система, частью которой является и их страна, и есть желание выскочить из этой системы, но нет понимания куда. И нет понимания, как заставить профессионалов работать с полной отдачей. А они либо выгоду ищут, либо делают всё формально, т.е. всё правильно, но без души. Зарплата оказывается не тот стимул.

Победа народовластия сразу обнажает и все его недостатки. Оказывается, что нужно что-то делать, разговоры и обещания не помогают. Исландские социал-демократы действительно были искренними сторонниками расширения базиса власти. И их взгляды не только совпали с настроениями населения, но и дали возможность воспользоваться механизмом референдума для того, чтобы не отдавать долги зарубежным вкладчикам лопнувших исландских банков. Однако оказалось, что для решения экономических проблем страны этого недостаточно. И долги тоже никуда не делись: проблему их наличия должны решать профессионалы. Именно поэтому большинству исландских избирателей и пришло в голову проголосовать за тех, кого они еще вчера проклинали. Теперь избиратели, скорее всего, будут наблюдать за политикой, а не участвовать в ней.

Какая удивительная параллель с прямой демократией и с решениями народа в древних Афинах! Там тоже голосовали, принимали решения большинством голосов, затем, убедившись, что решение было неверным, наказывали тех, кто за него голосовал. Только в отличие от народа Исландии, ошибки не останавливали и подобная практика продолжалась почти двести лет. Опыт истории убеждает, что профессионалам нет альтернативы даже, если они воры. Однако, если хорошенько в этом опыте разобраться, то можно обнаружить, что выход из ситуации с воровской демократией предлагали ещё тогда, когда она возникла.

3.2 Пролегомены к технократии

«Мы не можем спасти мир, не изменив его». (Гарри Эмерсон Фосдик, американский писатель)

Большинство ученых сходится во мнении, что цивилизация вступает в период глобального кризиса, который грозит существованию всего человечества. Это многоаспектный кризис, составные части которого тесно взаимосвязаны, но каждая из таких частей являет свою отдельную угрозу: социальную, демографическую, экологическую, энергетическую (вызванную истощением невосполнимых ресурсов планеты), продовольственную, популяционно-генетическую (генетический груз человеческой популяции), биологический кризис (сокращение количества и числа видов растений и животных) и т.д. В одну кучу сваливаются все проблемы и разгребать их придется в этом, XXI веке. Уже ХХ век стал веком экспериментов, правда ничего кроме них не оставил. И это были лишь цветочки.

Решение проблем сегодня требует гигантских материальных и людских ресурсов и это может быть реализовано только через объединение усилий всех государств. ООН не обладает возможностью удерживать вошедшие в нее сильные страны от произвольных действий, а воли и желания сосредоточить ресурсы на решении общих глобальных проблем у них нет. И это зависит от специфики их государственных институтов и распределения внутренних ресурсов. В принципе все упирается в самую прогрессивную из всех существовавших ещё в совсем недавнем прошлом форму государства - буржуазную демократию. Но, как любая демократия, она изживает себя. Цивилизация на грани уничтожения жизни от "продуктивной" деятельности человека. Капитализм не смог бы этого добиться без демократии (народовластия), в основе которой лежит свобода, доведённая до вседозволенности. Он и возник как мировая система только на фоне демократии. Но капитализм со всеми его кризисами оказался более мощной экономической системой, чем СССР, поэтому СССР и исчез. Нужна новая стратегия цивилизации - это власть профессионалов (технократия, профикратия, сциентократия). Истоки этого учения восходят к античности и оно всегда было противоположностью демократическому либерализму. Глобальный кризис, если ему не противопоставить власть специалистов и не ограничить власть обезумевших от прибылей и денег людей, похоронит всех и нормальных и обезумевших. Известно, что различие между параноей и чрезмерно выраженной акцентуацией становится едва различимым.

Есть древняя китайская сказка о жадном драконе, стерегущем сокровища. Народные богатыри пытались вернуть сокровища людям, но убив дракона, сами превращались в драконов. Власть и богатство развращают. Сколько ни выбирай руководителя честного, без пристрастий к богатству и власти и, если не ошибёшься, нет никаких гарантий, что следующий будет такой же (та же проблема, что и в автократическом социализме). Нужна иная государственная система, которая не зависит от склонностей людей и её обосновывал Платон.

Круг мог бы показаться замкнутым, если бы история не знала попыток из него выйти. Так как первенствующее значение для рационально устроенного государства имеет наука, то и править им должны учёные. Теория восходит к Платону и разработки её активизировались в новое время в различных технократических движениях. Тут она претерпела серьёзную эволюцию, хотя большинством политизированных обывателей она отвергается с порога. Представителями правящей элиты она не принимается как претендующая на её власть, а левыми движениями - как посягающая на самое святое - на власть народа (народовластие), на право самим решать свою судьбу. Каждый имеет право быть избранным на руководящую должность, ну как же этим поступиться? На этом играли демагоги, обещая власть любой кухарке. Но кухарки давно уже правят миром и от того, что они получили высшее образование, ничего в их мировосприятии не изменилось, не всегда высшее образование переходит в культуру.

О либеральной демократии говорят, что это стремительно уходящая в прошлое, отмирающая форма общественно-политических отношений, политическая архаика ХХ века. Её хоронит политика, экономика и в немалой степени развитие информационных технологий. Заявляют о новой эре - эре постдемократии, постлиберализма. Но это не более, чем полемическое выражение и что за ним кроется, непонятно даже самим авторам. А ситуация с кризисом демократических институтов пока только продолжает затягивается и усугубляется.

У партии новой цивилизации должна быть не только программа обещаний улучшения, а программа качественного изменения государственных институтов. Большевики за время революции и гражданской войны обещали «Всем Всё» и ни одного обещания не выполнили. Конечно, всегда есть контингент верящий, что можно подновить и улучшить обанкротившиеся политические системы, без изменения их основы. В наше время уже мало верить, люди стали грамотнее, да и история кое-чему научила. Нужны не пустые обещания улучшить жизнь, а обоснование и предложение новых институтов власти, которые должны гарантировать преодоление недостатков предыдущих государственных институтов. Граждане должны быть защищены от любых негативных влияний руководства, если таковые возникнут. И одной конституцией тут не отделаться, профессиональные сферы она не охватывает, не регулирует их. Государство не искусственно созданный организм и, что показал ещё Платон, как у любого естественного образования, у него должна быть своя самодвижущаяся сущность, а без неё оно неустойчиво. Это не связано с политическими партиями (партия, как часть, претендует на всеобщую власть). Но беспартийная власть, обычно, лидеров партий не устраивает.

3.3 Власть учёных по Платону

Quod quisquis norit in hoc se exerceat лат. пусть каждый занимается тем, в чём он разбирается (латинская пословица).

Философии Платона более двух тысяч лет. Его метод - диалектический субстанциализм - превосходит все виды эмпирического анализа и теорий на этом анализе построенных. Метод этот более чем актуален, но его выводы всегда были неприемлемы для правящей элиты и на сегодняшний день ему противостоят либеральные методологические концепции философии, в основу которых положен эмпиризм, плюрализм и игнорирование самых важных достижений истории классической философии. Как установил Платон, диалектическая логика касается только субстанциальности, самодвижущейся сущности. Последняя, как целое, представлена частями, но это такие части (противоположные силы), каждая из которых охватывает собой полностью всю субстанцию (см. в развёрнутом виде у Гегеля в «Феноменологии духа»). С позиций субстанциальности Платон рассматривал и государство. Он дал критику всем существовавшим видам государственного устройства и пытался выявить в этом эмпирическом образовании то, что сокрыто от глаз, - обнаружить его субстанцию и дать наиболее объективное толкование сущности государственного устройства. Идея была созвучна с мифами о правлении богов, когда каждый бог управлял отдельной областью общественной жизни, создавая в ней гармонию, благоприятные условия для всех членов сообщества в этой области. Каждая отдельная профессиональная область общественной жизни государства была освящена божественным законом. Именно этим областям государственного жизнеустройства уделено главное внимание в работе Платона, без них с их законами государство неполноценно и фактически являет собой не одно, а "два государства враждебные друг другу: одно государство бедных, другое богатых" [Платон. Государство. - Кн. IV. 422e - 423a]. Эти два государства - источник противоречий и смут, причина постоянно сменяющихся и повторяющихся форм его правления от автократии до демократии, причина появления конфликтующих партий и фактическое отсутствие общенациональных интересов. Все формы правления отвратительны по своим последствиям, но, пожалуй, самой худшей является демократия, которая к тому же порождает тиранию.

Большинство критиков платоновского "Государства" довольно упрощённо трактуют его принцип разделения общества на конкретные профессиональные сферы, которые он выделяет в противоположность классовому делению. Они полагают, что Платон на самом деле описывает не что иное, как сословия, классы или даже касты общества (трактовка Маркса, например), необходимые для придуманного им нового типа государства. Но тут возникают сразу четыре серьёзных возражения. 1. Классы или сословия существовали задолго до древнегреческой цивилизации и не было никакого смысла выдумывать их заново, представляя как нечто новое. 2. Деление на классы или сословия осуществляется по имущественному принципу и наследству имущества, а платоновское разделение опиралось исключительно только на индивидуальные способности, благодаря которым ребёнок или взрослый попадал в соответствующую ему профессиональную сферу общества. 3. Описывая разделение государства на два враждебных, Платон уже определил их как классы или сословия и в противоположность этому предлагал делить общество по профессиональному принципу, чтобы противостоять разделению государства на две враждебные части и его ослаблению. 4. Классические классы или сословия ориентированы только на свои интересы, а предлагаемое Платоном разделение сфер государства преследовало цель удовлетворения потребностей всего государства и должно было быть ориентированно исключительно на интересы потребителей и их благополучие (диалектический принцип всеобщности каждой части и тождества противоположностей). Понятно, что сферы эти разделены по принципу профессиональной ориентации.

Интенция Платона была направлена против античной демократии, теоретики которой признавали за всяким гражданином полиса право быть избранным на все государственные должности независимо от его уровня знаний и профессиональной подготовки к делам по управлению государством (наивная точка зрения, будто править это проще всего), а он утверждал, что необходимо, чтобы каждый член общества «делал своё» и притом «только своё» дело. По Платону даже государством должна править довольно узкопрофессиональная группа учёных (по античным меркам это философы - «племя философов»), которые не принадлежат элите, а становятся ею уже в зрелом возрасте, освоив громадный объём необходимых для управления знаний. Лишь тогда восторжествует «идея Блага», а государственная власть будет соответствовать своей субстанциальной сущности, законы тогда будут истинны, объективны и, следовательно, справедливы. Гибелью грозит государству даже просто смешение его профессионально разделённых областей [Платон. Государство. - Кн. IV. 434a - b]. Платон считает справедливым деление (которое предполагает объединение) граждан не по классовому признаку, а по профессиональному. Поэтому анализ его касается не классов, как некоторые полагают, а именно Институтов государства. Институты эти должны игнорировать классовое деление и даже отменить его, по крайней мере, как влияние узких интересов партий и интересов этих классов на всеобщность интересов государственных (от власти классов к власти профессиональных институтов). Влияние классов на иерархию власти - это пережитки чисто иерархических отношений, существовавших в животных сообществах и в родо-племенных организациях ранней эволюции человека.

Вот почему государство Платона и является воплощением справедливости, которую его противники никак не могут обнаружить, зато концентрируют своё внимание на критике некоторых пифагорейских (коммунистических) моментах общежития. Концепция «власти учёных» всегда вызывала неприятие со стороны правящих классов. Платон, как политик, отвечал на это: «Или их все еще приводят в ярость наши слова, что ни для государства, ни для граждан не будет конца несчастьям, пока владыкой государства не станет племя философов или пока не осуществится на деле тот государственный строй, который мы словесно обрисовали?» [Платон. Государство. Кн. VI. 501е].

3.4 Технократическая республика

«Голоса взвешивают, а не считают» (Цицерон).

«Нет ничего отвратительнее большинства» (Гёте).

Идея «власти учёных», власти профессионалов, технократии (технократия - от греч. фЭчнз, «мастерство» + греч. ксЬфпт, «власть»), во времена Платона была нереализуема, потому что не существовало ещё учёных, ориентированных на профессиональные группы населения, да и глубоких (мудрых) философов можно было по пальцам перечесть. Власть учёных для античности явление вряд ли осуществимое, но для цивилизации далеко не утопия. Времена меняются, работники умственного труда давно уже составляют целый класс общества и обслуживают все сферы и институты государства, а проблему технократии обсуждают не одно столетие и политически активные технократические движения возникают уже с начала ХХ века. Государство власти учёных в новое время стали называть технократическим. Термин устойчиво закрепился после работ «отца» современной технократии Т. Веблена, однако, как равноправное с ним, можно употреблять и сциентократия, и профикратия.

Технократическое государство - это меритократия, где правят избранные на выборах профессионально ориентированные кандидаты. И не просто ориентированные, а всей своей жизнью подтвердившие свою подготовленность к руководству, люди с соответствующей жизненной и профессиональной школой. Это обстоятельство позволяет ответить на вопрос, кто их должен избирать? Так как главный социальный принцип платоновской меритократии профессиональная ориентация и уровень профессионализма, то избирать должна соответствующая этому принципу профессионально ориентированная группа людей (у Платона «племя философов», у Ф. Бэкона мудрецы-учёные из «Соломонова дома», у Т. Веблена и последующих теоретиков технократии - специалисты от технических до гуманитариев). Теперь несложно сопоставить платоновскую модель с существующими сегодня типами государственного правления. Речь идёт о парламентской республике, но не с демократической, а с технократической структурой власти, с технократическим парламентом. (идея, которую по-своему и не очень удачно пытался в ХХ веке реализовать "отец современной технократии" Т. Веблен и которую в наше время пытается возродить в проекте "Венера" Жак Фреско). Для технократической парламентской республики не нужен всенародно избранный президент и непрофессиональные всенародные выборы. Выборы переносятся во внутрь государственных институтов. Каждый профессионально ориентированный институт государства (военные, политологи, экономисты, экологи, медики и т.д. - все, чьи законы касаются всего государства) выбирают своих депутатов в парламент. Группы специалистов, которые не имеют статуса всеобщности, могут объединяться и выбирать своих депутатов. С исчезновением всенародных выборов (некомпетентности электората) исчезнут главные пороки буржуазной республики, исчезнут механизмы связи власти и капитала, а с ними и некомпетентность и коррумпированность власти, банки будут включены в экономический институт государства и у них появится заинтересованность в его благополучии.

Кажущийся парадокс состоит в том, что представитель каждой профессиональной группы граждан государства очень хорошо знает, что требуется от его руководства, но когда все профессиональные группы объединены в общей избирательной компании, они кажутся стадом баранов, их легко обмануть любому авантюристу, который может появиться из их же среды. Вот над разрешением какой проблемы бился Платон и вот почему технократические поползновения так ненавистны правящему классу.

Народ не лишается права на выборы и в этом смысле народовластия. Каждый будет иметь право голосовать в той профессиональной области (в том Институте государства), в которой он работает, в которой он разбирается, за того кандидата, который ему известен по линии его профессиональной деятельности. Народ - это профессионалы каждый в своей области и решая свой профессиональный вопрос в сообществе профессионалов, те же люди ошибаются в разы меньше. Выбирать будут лучших, тех, кто практическими или теоретическими работами показал и подтвердил свой профессионализм (профессионалы выбирают профессионалов). Такие выборы дадут положительный результат только при свободной конкуренции в профессиональном сообществе, власть в каждом Институте государства у тех, у кого больший профессионализм, от кого больше польза государству. От характера личности (хороша она или плоха) не будет зависеть власть, ибо любое решение должно быть одобрено профессионалами (депутатами, избранными от соответствующего профессионально ориентированного Института).

Нереально в существующей политической системе разрешить эту ситуацию. Система должна измениться радикально и дать возможность решать рассматриваемые нами проблемы самим профессиональным институтам и не в той извращённой форме, в какой идёт процесс их стихийного сопротивления иерархии, а в синархической, в со-управлении, в прямом диалоге различных специалистов с соответствующими решениями, в прямом диалоге специалистов всех уровней, в диалоге с конкурирующими точками зрения. технократический государство власть ученый

Сегодня проблемы государства и мирового кризиса возникают настолько сложные, что решать их необходимо не просто в НИИ, а дать возможность НИИ издавать соответствующие законы. А для этого придётся перестроить всю систему властной иерархии, превратить парламент в некое подобие НИИ. Никаким контролем не решить проблему нарушений и извращений в работе специалистов, необходимо обратиться к самоконтролю, принципы которого известны и несложны для внедрения в работу институтов. Главное понять, что абсолютная иерархия - тупик для цивилизации и от реального разделения властей никуда не уйти.

Если довести идею до логического её завершения, то речь идёт о беспартийном государстве (и соответствующей идеологии), править которым должны представители его профессиональных институтов. Приходит время технократии, интеллект человека в цивилизованных странах меняется на глазах и насущной необходимостью становится всеобщее высшее образование, о котором уже ведутся споры.

Конечно, нужна реформа институтов государства, сформированных либерально-демократической властью. Каждый государственный Институт в технократическом государстве должен подчиняться соответствующему его профилю НИИ. Сеть профильных государственных НИИ и других учреждений, объединяемых по профессиональному признаку в соответствующий этому профилю Институт государства, во главе с выбранным на конкурсной основе и на определенный срок руководством - вот самая адекватная структурная единица технократической республики. Институты должны быть наделены властью (законодательной, исполнительной и судебной - суды должны быть профессионально ориентированными), а их положения (всеобщие законы) должны быть научно обоснованы и приняты советом этих институтов. Приходит время технократии, в цивилизованных странах технологии и интеллект человека меняются на глазах и насущной необходимостью становится всеобщее высшее образование, о котором уже ведутся споры.

Бессмысленно совсем отказываться от иерархии, однако нужно дополнять её синархией (со-управлением). А она возможна только в гос. институтах. Ни один частный банк не отвечает и не хочет отвечать за экономические последствия своих инвестиций. А будучи включённым в Институт экономики, он будет получать соответствующие расчёты и рекомендации устраивающие государство. Можно рисковать, полная свобода в рамках необходимости государства. И в расчётах и в реализации инвестиций должны быть представлены конкуренты. Начинать могут одни, а в случае неудачи их сменят конкуренты. Спекулятивный капитал в рамках необходимости государства поневоле станет разумным.

Более всего соответствующей сущности государства, как целостного образования, является диалектическая синархия. Она не просто со-управление, но и конкуренция. И такая конкуренция в сфере профессионализма должна быть свободной и альтернативной и законодательно поддерживаться на уровне любого Института государства, где только она является гарантом от тех диких финансовых издержек государства, которые при непрофессиональности власти выбрасывались на совершенно бесперспективные проекты, защищаемые заинтересованными в финансировании группами высшего звена специалистов. Рационально сделать конкурентную борьбу способом существования в любой профессиональной сфере, как основной принцип существования любой организации (формально существующие элементы синархии превратить в активные, действующие). Продвижение по службе не только по инициативе и оценке непосредственного руководителя, но и по принципу профессиональной конкуренции с ним через посредство объективной оценки со стороны профессионального сообщества, формы и способы которой следует разработать применительно к каждой профессиональной сфере с учётом её специфики (виды и формы синархии эмпирически выведенные и закреплённые законодательно). Синархия в форме конкуренции всегда сама в себе содержит ограничители в виде отрицательной обратной связи. Конституционно, законодательно закреплённая синархия любую профессионально ориентированную иерархию делает не жёсткой и место руководителя в ней всегда будет принадлежать наиболее профессиональному из конкурирующих за него. Это по сути и механизм самой жёсткой производственной дисциплины, или самодисциплины (не иерархия, не анархия, а синархия - мать порядка). Синархия - законодательно охраняемая свободная конкуренция, распространяемая не только на область профессиональной деятельности, но и на отношения между Институтами государства (для чего и нужен парламент).

Капитализм - это свободная конкуренция, но только на рынке, следовательно, это однобокость во внутренней политике. Конкуренция должна быть во всех сферах социальной жизни, в каждом профессионально ориентированном институте, а не изолированную в частном секторе производства и финансов. И чего нет при капитализме, так это действительно научного подхода, нет нормальной макроэкономики, т.е. всеобщей экономики, которая реально охватывала бы все сферы государства, а это возможно только через взаимовлияние (конкуренцию) всех профессионально ориентированных институтов. Такая конкуренция учитывает не только рыночные механизмы, которые для неё не всегда будут главными.

Конкуренция - великая вещь, без неё нет совершенства. Вся эволюция от обезьяны до человека обязана конкуренции (борьбе за существование). Несовершенное должно отсеиваться. Должна быть и эволюция власти, конкуренция как синархия. Конкуренция за профессионализм формально и сейчас существует, но номинально. Всенародные выборы, конкурсы на вакантные места, все конкуренции в институтах, да и сама защита диссертаций - всё это сегодня скорее пародия на конкуренцию. Сегодня реальна только рыночная конкуренция, но она в своём развитии уже далеко зашла за рамки разумного.

И все пороки капиталистического общества заключались в том, что свободная конкуренция была лишь пародией на свободную конкуренцию, так как распространялась только на очень узкую сферу общественной жизни, финансово-экономическую сферу, сводилась к одному узкому интересу - материальному. "Стремление человека к обладанию представляет выражение животного инстинкта" (Р. Арди), а как составная часть социальной политики оно является проявлением пережитка родового строя. Свобода рыночной экономики вовсе не означает, что она должна выходить за рамки необходимости, она должна соотноситься с интересами других институтов государства. И это тоже конкуренция. Причём, механическое внесение в демократические институты власти элементов синархии порождает чистую формальность, потому что в реальности они либо не работают, либо работают частично, наталкиваясь на сопротивление иерархической власти.

Правоту определяет профессиональное сообщество не количеством голосов, а обсуждением и не в последнюю очередь обсуждением печатных работ. В демократии решает большинство, в технократии научный аргумент и его последствия («голоса не подсчитываются, а взвешиваются»). Подсчитывать не столько количество голосов, сколько количество конкурирующих точек зрения. Выявляются конкурирующие точки зрения, а конституция гарантирует право соревнования Должна быть введена ответственность победителя за ошибочную концепцию или отстаиваемую точку зрения. В итоге, кто-то повысит свой статус в профессионализме и, соответственно, в иерархии, а кто-то понизит. Критерий один - объективность. То же относится и к выявлению профессиональных недостатков в работе. Существовала же свободная рыночная конкуренция (до монополий). Вот аналогия её и должна быть внесена во все институты государства с учётом их профессиональных особенностей. Конкурс должен быть не формальным и учитывать следует только аргументы, а не прошлые заслуги. Такова должна быть сциентократическая психология нового человека. Под влиянием свободной рыночной конкуренции психология личности сложилась гораздо более жёсткая, чем она может быть при профессиональной конкуренции.

Со-управление. Это тоже иерархия, но динамическая, тут доказывать руководителю свой профессионализм придётся постоянно: конкуренция и в дискуссиях, и в практических результатах. Свободная конкуренция - великая вещь и соответствующая её реализации конституция могла бы исправить то плачевное положение, в которое загнала сегодня демократия (народовластие) все институты государства, включая и финансовые. Чистая иерархия власти - это животное наследство.

Заключение к технократической республике

Наступление глобального кризиса поставило человечество перед дилеммой, либо идти до конца по пути биологических законов и подобно динозаврам исчезнуть, как биологическому виду, либо выбрать новую стратегию цивилизации - рациональное государство. Проблема достаточно ясна, кто перетянет умнейшие или сильнейшие. Попытки изменить систему всегда требуют лидера, который становится вождём и автократом, а победа превращается в поражение. Выход из этого порочного круга показал пока только Платон, предложив модель государства, в которой свойства конкретных личностей не будут сказываться ни на законы государства, ни на его решения. Время меняет многое. Со времён Платона и даже со времён "Технократического альянса" из прошлого века изменилась и концепция технократии, хотя субстанциальное ядро её остаётся прежним. Эволюция форм государства, которую предвидел Платон, должна отбросить все архаичные формы государственного устройства.

В технократическом государстве коммунизм и полная неограниченная свобода капитала канут в прошлое. Политические партии отомрут, ибо защищать интересы различных социальных групп должно нормальное (здоровое) государство без каких-либо политических перекосов. Технократическая республика будет заинтересована в решении глобальных проблем как своих собственных, внутренних. Технократия не ущемляет прав граждан - профессионалами при желании могут быть все желающие. С введением всеобщего бесплатного высшего образования стартовые условия для всех будут равны гарантированно. Дальше только конкуренция, соревнование способностей без ущемления их реализации, что закреплено должно быть конституционно.

Согласно Естественному праву, человек обязан быть социально защищен государством от проявлений социального каннибализма. Но при этом следует чётко разграничивать биологические и социальные свойства и потребности человека. Государство должно обеспечить защищённость в минимуме биологических потребностей. Питание, жилье, одежда, и можно добавить информация (обучение, опыт, образование) - это не абстрактно выдуманный минимум, это то, с чем человеческое племя пришло в государство и что не имеет права отобрать у человека государство. Максимума человек добиваться должен сам. Конечно, люди биологически разные, с разным уровнем способностей, поэтому и в государстве при равных правах они не могут быть равны, но ребенок, приходящий в этот мир, не должен быть обманутым. Это безнравственно с человеческих позиций и не существует даже в животном сообществе. Можно быть и довольно богатым и довольно бедным, но есть разумные пределы и тому и другому, пределы, за которыми стоит уже патология и заниматься ею должна медицина (психиатрия). Чрезмерная скупость - это такое же ненормальное и болезненное явление, как и легкомысленное расточительство, как любая, идущая за пределы разумного, акцентуация. Каждому по способностям и более или менее объективно оцениваются они именно в научной среде.

Заключение

Преступно промедленье, если путь великий ждет (Шота Руставели).

Глобальный кризис и его составная часть финансовый кризис это явления, порождённые нынешней социальной системой. Современная демократия, а равно и все предшествующие экономические и политические режимы исчерпали свои возможности, никакая их комбинация уже не даст положительных результатов.

Народ не верит власти ни той, что есть, ни той, что может появиться. Не верит, что может быть что-то принципиально новое и лучшее. И верит, что смена власти ничего не меняет. Партий много, но все борются за свой личный авторитет и за ту часть населения, которую «защищают» их программы (партия - это часть). Обещают много без гарантий, и не гарантируют власти профессионалов. Пора учёным создать свою партию, партию профессионалов, партию креативного класса и это будет самой верной и адекватной гражданской позицией. "Вся власть учёным!" - более 2000 лет назад провозгласил Платон, а сегодня вся надежда на то, что только они могут исправить всё, что натворили политики, доведя цивилизацию до финансового кризиса, а планету до глобального.

Вся эволюция цивилизации есть трудный и сложный процесс перехода от чисто иерархического догосударственного устройства человеческого сообщества к отношениям синархии, отражающими появление новых институтов государства, профессионально ориентированных институтов власти. Демократическая государственная власть только внешне напоминает синархию, ибо односторонне, иерархически подчиняет себе все профессионально ориентированные институты государства.

Отношения финансовые и производственные в том виде, в каком они сейчас представлены, рано или поздно уйдут. На смену одному креативному классу (буржуазному) придёт другой (технократия, сциентократия) и если он не проявит достаточной воли к власти, цивилизация рухнет, канут в лету её достижения. История ничему не учит новые поколения и потому повторяется. Эти гегелевские слова превратились уже в банальность и жутко становится от понимания того, что люди привыкли к повторяющемуся их одурачиванию. Современная свобода превращается во вседозволенность, отношения в обществе порой переходят на уровень инстинктов. А переход этот опасен, природа тут же начнёт восстанавливать своё равновесие, а человек-то у неё в большом долгу. Пока она нас ещё терпит.

Размещено на Allbest.ru