Изменение конфигурации идентификаций в транзите СССР-Россия

Размещено на http://www.allbest.ru/

ИЗМЕНЕНИЕ КОНФИГУРАЦИИ ИДЕНТИФИКАЦИЙ В ТРАНЗИТЕ СССР-РОССИЯ

Капицын В.М.

д.полит.н., профессор МГУ

Проблема конфигурации идентификаций обострилась в конце ХХ-начале XXI в. Согласно З. Бауману, идентичность "становится призмой, через которую рассматриваются, оцениваются и изучаются многие важные черты современной жизни". Через эту призму мы оцениваем также историю и будущее. И все наши оценки связаны с поиском ответа на вопросы "кто мы?", "какое место занимаем в мире?".

Об актуальности идентичности, особенно национальной идентичности, её связи с целостностью общества свидетельствует как учреждение специальных фондов и проектов, так и масштабные изменения современных обществ. Вокруг понятия идентичности много споров, чему немало причин. Первая причина - гносеологическая - сложность постижения сущности через его явление (идентичности - одно из самых таинственных явлений). Вторая причина - логическая - идентичности многомерны, имеют множество проявлений, а значит, и разные подходы к объёму и содержанию понятия. Третья причина связана с транзитом (изменениями) общества. Как соотносятся идентичности с социальными изменениями? Одни считают, что национальная идентичность - почти неизменяемая величина, тесно связанная с духом и душой того или иного народа, его происхождением. Это примордиалистский подход (primordialis - лат. "изначальный", "прирождённый). Второй подход - конструктивистский - исходит из "текучести" идентичностей, возможности конструировать их так, как это необходимо тем или иным субъектам. Конструктивизм обрёл сильное влияние в информационном обществе в эру глобализации.

Реальность подтверждает значение этноса и территории в формировании идентичности, о чём говорят примордиалисты. Но в ряде случаев идентичности создаются как конструкты и искусственно встраиваются в восприятие реальности, внедряются в сознание и бессознательное людей через образы, символы, политические мифы с помощью митингов, фильмов, передач СМИ, пропаганды, рекламы. В повседневной рекламе вообще присутствует много элементов эклектического характера, элементарной безвкусицы. Например, об этом свидетельствуют названия разных коммерческих организаций. Такое возможно и в политике, когда чужеродные конструкты включаются в национальный нарратив (long narrativ): одиночные явления, случайности преподносятся как массовые и устойчивые. Или недовольство незначительной части населения показывается как движение целого народа. Вымышленные события включаются в учебники истории, экспозиции музеев, "институты памяти", выносятся в широкие аудитории.

Идентификация - естественный процесс, поэтому мы его замечаем, когда что-то не так, когда наступает кризис идентичности. В эпоху глобализация кризис идентичности становится всеобщим, что означает некое "текучее состояние" в ценностных ориентациях общества. Это заставляет постоянно обновлять концепты российской национальной идентичности и идентификационный метод, чтобы сохранять объяснительные возможности теоретических разработок. Суть идентификационного метода в рассмотрении, как человек и социальные группы (организации) воспринимают взаимодействия жизнесферной самоорганизации человека с политическим процессом, политическими организациями, государством, мировым сообществом и конструируют жизнесферные (гражданские) и национальные идентичности.

Чтобы углубить представление об идентификационном методе, рассмотрим структуру национальной идентичности и её элементы применительно к транзиту СССР-Россия. Для чего создадим когнитивную (познавательную) модель (конструкт, образ, схему), отражающую реальные процессы и одновременно создающую наглядность. Элементы такой модели просматриваются у французского конституционалиста М.-К Понторо: "Национальная идентичность основывается, с одной стороны, на объективных факторах, таких как язык, религия, культура, этническая группа и с другой, на субъективных факторах, в частности, на чувстве принадлежности, сопричастности" и соотносится с гражданством, суверенитетом и государственностью.

С помощью такой модели можно более детально представить структуру и элементы национальной идентичности. 1. В качестве её основных элементов выделяются "частичные" идентичности и их конфигурации. 2. Модель отражает взаимодействие "внутренних" и "внешних" идентичностей, влияющее на формирование и изменение конфигураций, выражающих национальную идентичность. 3. Модель создаёт наглядное представление невидимых для человеческого восприятия (зрения, слуха) процессов идентификации, благодаря выделению знаков и символов, обозначающих (визуализирующих, озвучивающих) и кодирующих ценности и смыслы, вкладываемые в идентичности. 4. В национальной идентичности выделяются составляющие: государственная, или политическая (идентификация с государственной властью, её институтами и символами - граница, армия, глава государства, парламент и т.д.); гражданская, или социальная (идентификация с общественностью, успехами страны в развитии науки, культуры, экономики, спорта). В политике идентичности важно, чтобы эти идентификации сближались для консолидации, целостности общества и состоятельности государства. Расхождение этих идентификаций означает кризис национальной идентичности. Это может приводить к смещению центра тяжести идентификации человека, например, на спортивные достижения страны. А может вести и к социальной дестабилизации и турбулентности, угрожать расколом нации, как на Украине в начале 2014 г.

Рассмотрим в предлагаемой модели "внутренние" идентичности, группирующиеся в двух "малых" конфигурациях. Модель соединяет "внутренние" идентичности в двух составляющих - повседневной (социальной) и политической. Они соединяются в "большой" конфигурации - национальной идентичности. Для наглядности используем образы "горизонтального" и "вертикального" измерения. Это удобно для такой метафоры: национальная идентичность "соткана" как "полотно", в котором "нити" ("частичные" идентичности) сплетаются перпендикулярно друг другу. Одни - "горизонтально" (социальная идентичность); другие - "вертикально" (политическая идентичность). Так образуется "полотно" ("ковёр") - национальная идентичность с неповторимым "узором", кодирующим ценностный код конкретного народа (нации) с помощью символьных комплексов.

Складываемая из горизонтальных идентичностей социальная идентичность воспринимается человеком как сумма представлений и чувств, "значимое сходство между тем, как он предполагает увидеть себя сам, и тем, что по свидетельству его обострённого чувства ожидают от него другие". Она формируется, начиная с уровня последовательных повседневных ментальных, вербальных актов и практических действий (постановки задач, оценки действий, реализации планов). Это ведёт к формированию "полей" горизонтальной (жизнесферной) идентификации как основы матрицы достоинства человека. Если говорить об абстрактной идеальной модели, то к горизонтальным идентичностям относятся: территориальная (природная), естественная (телесная), духовная (культурная), агентная (профессиональная).

Территориальная выражена в ментальной связи людей с климатом и ландшафтом территории, природными богатствами, формой поселений, путями сообщения (ценности - транспортная доступность и безопасность, сохранение природы). Естественная - проявляется в характере питания, жилья, быта, родительской и супружеской семьи, инфраструктуры здравоохранения (ценности: здоровье, любовь и взаимоуважение супругов, детей и родителей, соседство). Духовная - выражена в почитании сакральных начал, сокровищ национальной литературы, искусства, педагогики и образования (ценности - святыни религии, память героев, памятники истории и культуры). Агентная идентичность проявляется в экономической жизнеспособности населения: народных промыслах, местной экономике, мастерах-профессионалах, успешных трудовых коллективах (ценности - трудолюбие, кооперация, соревнование, охрана труда). Всё эти ценности составляют содержание социальной идентичности и включаются в национальную идентичность. Например, не может быть национальной идентичности России без её обширной территории, природных богатств, полезных ископаемых, леса, зверей, рыбных ресурсов Каспия, Дальнего Востока, Волги, Енисея, Амура.

Анализ многосферной самоорганизации повседневной жизни позволяет визуализировать её с помощью модели как структуризатор, определяющий матрицу достоинства, отражающего деятельность людей. "Поля" самоорганизации и жизнесферной идентификации отражают каналы повседневных горизонтальных взаимодействий людей в социуме, направляющие их когнитивную (познавательную) активность и социализацию. Для национальной идентичности "советского" и "постсоветского" типа конфигурации и набор идентификаций, проявление модальностей различаются. А соответственно различаются и матрицы достоинства человека. Возможно, советскую идентичность точнее было бы называть наднациональной, но всё же мы используем общую категорию "национальная идентичность".

Если выделять "поля" горизонтальной идентификации, рефлексируемые в концепте национальной ("советской") идентичности, то проявлены естественная, духовная и агентная идентичности. Особенности такого набора идентичностей: 1. Невыраженность "поля" территориальной (локальной) идентификации, оно "растворёно" в "поле" естественной идентификации, это отразилось, в частности в том, что не практиковалось местное самоуправление; 2. Слабая проявленность естественной идентификации, в отличие от двух других "полей" идентификации. Действительно, в советской повседневности мыслили всё больше понятиями "школа", "коммунистическое воспитание" и "трудовой коллектив". Гораздо менее заметен дискурс понятий "семья" и то в прямой привязке к школе; ещё меньше выражены понятия "место", "житель".

Кроме горизонтальной идентификации в жизненных сферах человек идентифицирует себя и свою группу также в вертикальных координатах. Жизненные сферы, где человек совершает повседневные действия и принимает решения, несмотря на свою обыденность, активно вербализуются, символизируются и открывают выходы на уровень политической жизни, а через неё - на муниципальное и государственное управление. В нашем понимании политическая жизнь - "буфер" между жизненными сферами ("полями" горизонтальной идентификации) и государственной политикой. Он постоянно пополняется выходами сигналов от повседневности, горизонтальных идентификаций, приобретающих политизированный характер. В "буфер" попадают представления, покидающие "поля" горизонтальной идентификации, переходящие в состояние символов недовольства, политических требований. На этот процесс влияет общественность и государственная политика. Переполнение такого "буфера" символами политизированного недовольства людей замечается как "всплески" активности общественности и выходом масс её на уровень государственной политики, дестабилизацией политической ситуации. Общественность ("буфер" политическая жизнь) опосредует взаимовлияние горизонтальных и вертикальных идентификаций.

Вертикальные идентичности отражают в сознании людей каналы (способы) представления и защиты интересов и прав людей, если в повседневности их невозможно защитить. В сознании и бессознательном воспроизводятся представления и навыки, как люди действуют, представляя и защищая свои права и интересы. Люди выходят за пределы повседневности, чтобы заявить о своих претензиях властям, формировать способы представления своих претензий и защиты прав и интересов. Они действуют не только лично (индивидуально), но и путём объединения (разъединения) усилий индивидов и групп, с помощью государства (депутаты, полиция, суд, прокуратура, трудовая инспекция и т.д.), с помощью мирового сообщества (международных организаций).

Почему возникают эти вертикальные идентичности? Ведь люди не хотят идти в политику, к чиновникам, предпочитают спокойную повседневную жизнь. Но далеко не всегда удаётся пребывать в таком спокойствии. В повседневности могут ухудшаться условия жизни - пути сообщения, экология, коммунальные услуги, качество продуктов, медицинское обслуживание, расти уличная преступность, деформироваться школьное образование, усиливаться безработица и экономическая преступность, страдать охрана труда. И далеко не всегда можно решить проблемы, обращаясь к директору транспортного предприятия, в фирму, загрязняющую природную среду, "управдому" (управляющей компании), главврачу, директору школы, работодателю. Люди разъединены "частоколом" частных интересов. Как пройти этот "частокол"?

Социальная идентичность не "удерживается" в рамках повседневности, выходит за её пределы в область столкновения интересов, называемую "политическая жизнь". Политическая жизнь образуется не только под влиянием повседневности "снизу". "Сверху" на "буфер" воздействует государственная политика и идеология. Э.Г. Эриксон считал, что идеология необходима для того, чтобы "подгонять в определённое время факты к идеям и идеи к фактам, с тем, чтобы создать картину мира, достаточно убедительную для поддержания коллективной и индивидуальной идентичности". Так, в СССР в 1980-1990-х гг. различные общественные и национальные движения, начиная с требований решения экологических вопросов или расширения употребления языка в повседневной жизни, переходили к требованиям отставки правительства, роспуска правящей партии, национальной независимости и выхода из СССР.

Так формируются вертикальные идентичности. Если говорить об идеальном варианте национальной идентичности, то проявляются индивидуальные, коллективные, государственные, интернациональные идентификации. С индивидуальной идентичностью (ценности "свобода", "самостоятельность") человек (гражданин), осознавая свои интересы и личные права, самостоятельно защищает их. Коллективная идентичность (ценности "солидарность", "организованность") формируется с помощью общественных объединений. Государственная (державная - ценности "эгалитаризм", "национальная безопасность") - обозначает защиту соотечественников, социальное обеспечение граждан, служение национальным интересам. Интернациональная идентичность (международная - ценности "международное сотрудничество", "невмешательство во внутренние дела государств", "права человека") предполагает защиту интересов и прав с помощью международного сообщества и международных организаций:

В национальной ("советской") идентичности были свои особенности относительно политической жизни. В советском понимании политическая жизнь (партийная и общественная работа, общественность) и собственно государственная политика сливались воедино. Партийная и общественная работа были подчинена государственной политике (можно читать и наоборот: моно-политика господствующей партии подчиняла государственную политику). Доминировали "поля" вертикальной идентификации "государственный эгалитаризм" ("страна", "государство", идеология "строителей коммунизма"), а также "коллективный солидаризм" и "международный (пролетарский) интернационализм". Слабо выражалось поле "индивидуализм". В закрытом советском обществе национальная безопасность тесно связывалась с ограничением информации из-за рубежа, занижением трансграничных контактов. В то же время пролетарский интернационализм при всей его относительной ограниченности был одной из идеологических опор в советской идентичности. Европейские коммунистические партии предлагали расширить это понятие как "новый интернационализм", учитывая изменения в социальной структуре ряда стран, увеличение политического веса средних слоёв, а также относительную малочисленность рабочего класса в развивающихся странах.

Одним из маркеров национальной (советской) идентичности является представление потребностей и возможностей занятия человеком достойного места в жизненных сферах, представление себя достойным именно в сфере труда как социалистического труженика и в сфере духовности как грамотного и идейного борца за государственные интересы (советского патриота). Так в национальной (советской) идентичности возникает матрица достоинства, акцентируемая в симбиозе партийной (и общественной) работы с государственной политикой КПСС.

Говоря о национальной (постсоветской) идентичности, мы выделим две модели: идеальный вариант и реальную, утвердившуюся в реальной жизни в 1990-е годы, которую со значительным трудом мы пытаемся преодолеть, трансформировать, исправить в 2000-е годы. В национальной (постсоветской) идентичности (идеальный вариант), которая формировалась искусственно, путём прямого заимствования западных представлений, представлены конфигурации "полей" горизонтальной идентификации.

Рис. 1. Горизонтальные идентификации в национальной (постсоветской) идентичности (идеальный вариант).

Эти "поля" в идеале, как мы видим (рис. 1), раскрывают более широкий и равномерно проявленный набор "полей" горизонтальных идентификаций, их взаимосвязь и уравновешенность. Здесь заметна проявленность "поля" территориально-пространственной идентификации, чего нет в национальной (советской) идентичности. Но в модели реальной национальной (постсоветской) идентичности заметна существенная разбалансировка горизонтальных идентичностей. Доминируют территориальная и агентная идентичности, в то время как естественная и духовная проявлены значительно слабее. Это объясняется активизацией "борьбы за существование", жёсткой конкуренцией за рабочие места и карьерным ростом, транзитом рабочей силы за рубеж, наплывом трудовых иммигрантов. Есть определённая активизация территориальной идентичности за счёт выстраивания местного самоуправления, создания кондоминиумов в жилых домах, выборах управляющих компаний, рынка недвижимости и т.д. Конечно, всё это идёт в неоптимальном, порой карикатурном виде, но, по сравнению с советской идентичностью, есть изменения.

В политической жизни не только формируются "вертикальные" идентичности, но также происходит соединение социальной и политической идентичностей. Как происходит это соединение, определяется политической культурой общества. Это может быть обращение в суд, участие в мирной демонстрации, представление интересов через общественное объединение, профсоюзы, политическую партию, депутата, международную организацию. А возможны и массовые беспорядки, перерастающие в погромы, поджоги, избиения милиционеров и солдат внутренних войск, как это делала непримиримая оппозиция в Киеве в январе 2014 г.

Идеальная модель национальной идентичности, реализуемая в ряде европейских стран, заметно отличается от реальной модели национальной (постсоветской) идентичности. Эти отличия выражены и в отношении "полей" вертикальной идентификации, представляющих в политической жизни требования людей к обеспечению их определенными ресурсами: благами, условиями, правами (территориальными, естественными, духовными, агентными), гарантиями, информацией и т.д. Здесь появляется такое "поле" вертикальной идентификации как "глобальный универсализм" вместо интернационализма.

Рис. 2. Поля "вертикальной" идентификации в национальной ("постсоветской") идентичности (идеальный вариант).

Национальная (постсоветская) идентичность в идеале стремится перенять атрибуты западных представлений и "полей" идентификации. В реальности внедрение западной матрицы достоинства человека не может проходить гладко, если учитывать разные цивилизационные коды. Сохраняется среди определённых слоёв населения "советская" идентичность (до 25-30% опрошенных).

В реальности национальная (постсоветская) идентичность отличается от западной модели политической жизни и конфигурации "полей" идентификаций. В национальной ("постсоветской) идентичности" (реальная модель) поля проявлены неравномерно; доминируют крайние поля, а центральные подавлены.

Ослаблены "поля" идентификаций "государственный эгалитаризм" и "коллективный солидаризм", а "приватный индивидуализм" и "глобальный универсализм", наоборот, выражены намного сильнее (рис. 3).

Рис. 3. Национальная (постсоветская) идентичность (реальный вариант).

Для характеристики динамики реального варианта постсоветской идентичности применима метафора ценностного "ядра" и защитной "оболочки". "Ядро" характеризует устойчивость ценностного кода нации, отвечает за "историчность" (преемственность) национальной идентичности. "Оболочка" более изменчива и гибка. Что представляет собой ценностное "ядро"? В этом плане применимо понятие "патриотизм", рассматриваемое как духовное образование. Его содержание передаётся в определении Гегеля: "патриотизм - это такое умонастроение, готовность отдать свое достояние и жизнь ради целого в народе тем более чем больше отдельный человек может ради общего дела действовать по собственной воле и самостоятельно, и чем больше доверия он испытывает к государству". Гегель отмечает две составляющих патриотизма - государственную ("доверие к государству") и гражданскую ("ради целого в народе" - любовь к своей культуре, земле, родине). Он подводит нас к выделению патриотизма как ценностного основания национальной идентичности.

"Оболочка" обеспечивает приспособляемость национальной идентичности к изменяющимся обстоятельствам, её взаимодействие с разными видами идентичности, характеризует степень "открытости" для внешних влияний, идей и идентичностей других государств и организаций. И "ядро", и "оболочка" необходимы для обеспечения целостности общества. Такое строение универсально для разных обществ, но у каждого из них в национальной идентичности различаются содержание, характер связи "ядра" и "оболочки", а соответственно и характер патриотизма. Национальная идентичность, а вместе с ней вера в государство, "образ общности", испытывает давление, с одной стороны, "изнутри" от партикулярных (индивидуальных и групповых) идентичностей граждан, с другой стороны, - от "внешних" (космополитических и других) идентичностей. "Оболочка" нейтрализует влияние изменений соотношения "внутренних" и "внешних" (нередко чужеродных) ценностей, чтобы сохранять "ядро" в нормальном состоянии. Если изменения "ядра" всё же неизбежны, "оболочка" способствует постепенности изменений, абсорбируя контр-идентичности, формируемые сочетанием "внешних" и "внутренних" идентичностей, нейтрализуя их негативный потенциал, чтобы направить энергию протестующих групп в позитивное русло.

На рис. 4 показано "ядро" национальной идентичности, включающее в себя консолидирующие конфигурации.

Рис. 4. Ценностное "ядро" (консолидирующие "поля") национальной российской идентичности.

Это ценностное "ядро" составляет конфигурацию идентичностей, составляющую содержание патриотизма. Символы патриотизма мы можем видеть в литературе и искусстве. Особую роль играл также институт службы в армии, в России - рекрутской, а затем основанной на долге всеобщей воинской обязанности и долге офицерства, благодаря чему воспитывалась державность, уважение к государству, а также коллективизм и солидарность. Известно значение школы в воспитании державности и коллективизма. Естественная идентичность включена в "ядро", исходя из того, что патриотизм воспитывается в семье, недаром говорят о "семейном" патриотизме, а также "женском" патриотизме - преданности матерей государству, которое помогает воспитывать и образовывать детей (тем более, в России, где неполные семьи, как правило, включают мать и детей).

Патриотизм в СССР и России со второй половины 1980-х подвергался сильной диффамации в либерально-демократическом контексте. Параллельно в союзных республиках СССР усилился свой негативистский патриотизм в форме национализма, направленного против СССР и России. С 2000 г. в России началась последовательная работа по восстановлению патриотизма как "ядра" национальной идентичности. Важнейшую роль играют символьные комплексы. Были, наконец, утверждены государственные символы (гимн, герб, флаг), приняты программы их популяризации в школах, библиотеках и СМИ, укрепления позитивных образов России в общественном сознании. Возобновились парады на Красной площади в День Победы 9 мая. Проводилась работа по корректировке националистических настроений, пресекались попытки посеять национальную рознь.

Что касается "оболочки", соответствующей ценностному "ядру" (патриотизму) то она включает себя оставшиеся "внутренние" идентичности, обладающие большей лабильностью (гибкостью). Такая "оболочка" позволяет выстраивать модели "оборонительной" и "наступательной" национальной идентичности. Эти идентичности занимают позиции по "краям" модели: из социальной идентичности (горизонтальных идентичностей) остаётся территориальная и агентная; из политической (вертикальных идентичностей) - приватная и интернациональная ("оболочка" получается похожей на "рамку"). Эти идентичности, взаимодействуя с "внешними" идентичностями, сдерживают влияние последних на ценностное "ядро":

Рис. 5. "Оболочка" национальной российской идентичности, соответствующая ценностному "ядру" (патриотизму).

Приведённая когнитивная модель национальной идентичности показывает сложную конфигурацию "внутренних" идентичностей, взаимодействующих ещё с "внешними" идентичностями. При этом могут образовываться конфигурации, разрушающие национальную идентичность, а вместе с ней управляемость в обществе. Эти конфигурации мы назвали негативными контр-идентичностями. Без проведения соответствующей работы по воспитанию патриотизма может усиливаться влияние контр-идентичностей, культивируемых некоторыми группами для внедрения чуждых ценностей. В этом направлении могут действовать "внешние" (космополитические) идентичности. Это ведёт к "перерождению оболочки", когда в сознании и бессознательном людей индокринируются чужеродные ценности.

За универсальные ценности инициативы официальных инстанций в Европе пытаются выдать, например, отказ от понятий "отец" и "мать", поскольку, якобы, последние ведут к гендерной дискриминации, а также ущемлению статуса гомосексуальных семей, права последних воспитывать детей. России рекомендуют разрешить гей-парады, отказаться от праздников, в которых прославляется тоталитаризм (советское прошлое). Ряд мероприятий, связанных с ювенальной юстицией приходят в столкновение с традициями России. Всё это входит во взаимодействие со снижением брачности, низкой рождаемостью, увеличением разводов и социальных сирот. В сочетании с притоком инонациональной миграции возникают проблемы сохранения национальной российской идентичности. В этом направлении действует оффшоризация финансовых средств, внешний резиденциализм (обретение прав собственности, уплата налогов за рубежом), девальвация национально-государственного гражданства, уклонение от службы в армии, фиктивные браки с иностранцами, модификации гедонизма, ведущие к имитации агентности, играизации реальности - поискам быстрых доходов с помощью игр, мошенничества и других преступлений, а не постоянной трудовой деятельности. Сохраняется и влияние локального этнизма и этнонационализма.

Негативным результатом могут стать эксцессы обесценения национального гражданства и целостности общества, вплоть до сепаратистских требований. Контр-идентичности приводят к флуктуациям - стихийным протестам. Последние могут перерастать в бунты, крупномасштабные беспорядки. Всё это ведёт к перерождению в сознании и бессознательном людей "оболочки" национальной (постсоветской) идентичности, что отражено на рис. 6.

Рис. 6. Перерождение "оболочки" национальной (постсоветской) идентичности.

национальный идентичность когнитивный постсоветский

Последствиями перерождения "оболочки", а затем и повреждения "ядра" явились события на российском Северном Кавказе в 1990-2000 гг. Здесь проявилась территориальная идентичность, переросшая в этнизм, что привело к эскалации сепаратизма и экстремизма, исходу русского населения, сецессии и войне против российского государства, что удалось преодолеть только в начале 2000-х гг. Характерны и события на постсоветской Украине, где проявление территориальной идентичности в западных областях переросло в этнизм и этнонационализм оголтелого характера, вплоть до оправдания и прославления С. Бандеры и эсэсовской дивизии "Галичина". Такой этнонационализм захватил сознание значительной части молодежи западных областей Украины. Отряды такой молодёжи стали основной силой в массовых беспорядках, спровоцированных в 2014 г. в Киеве политической оппозицией во главе с депутатами Верховной Рады О. Тягнибоком (националистическое крыло), В. Кличко и В. Яценюком (космополитическое западно-ориентированное крыло).

Постсоветский этнонационализм и разрушительные флуктуации с их неоправданным насилием, да и многие другие контр-идентичности уживаются с космополитизмом. Все три лидера украинской оппозиции, включая националиста О. Тягнибока ездили вместе в Брюссель в штаб квартиру НАТО (август 2013 г.). В. Кличко и В. Яценюк посещали посольство США в Киеве в декабре 2013 г. С шестью лидерами оппозиции провёл переговоры по телефону Государственный секретарь США Дж. Керри накануне Мюнхенской конференции 30 января 2014 г. Дж. Керри приглашал для встречи в кулуарах Мюнхенской конференции лидеров украинской оппозиции и активистку Евромайдана певицу Руслану. Со стороны лидеров оппозиции и западных стран тиражировались обвинения России в препятствии евроинтеграции Украины, в адрес властей Украины - в неадекватных действиях правоохранительных органов в отношении протестующих. Но на практике протестующие применяли бутылки с зажигательной смесью, булыжники, провоцировали милицию и воинов внутренних войск, захватывали и поджигали административные и другие здания в Киеве и других регионах. В Киеве ими был разгромлен пункт российского канала "24". Западные СМИ демонстрировали только "жертв" полицейского произвола, но обходили стороной неоправданное насилие, проявляемое активистами Евромайдана (редкое исключение статья журналиста Шеймаса Милна в газете "Гардиан" за 30 января 2014 г.).

Размещено на Allbest.ru