Использование социальной памяти этноса в политической мифологии региона: на примере Якутии

Размещено на http://www.Allbest.ru/

Размещено на http://www.Allbest.ru/

ФГОАУ ВПО

Северо-Восточный федеральный университет им. М.К. Аммосова

Использование социальной памяти этноса в политической мифологии региона: на примере Якутии

Шкурко Н.С. к.филос.н., доцент

Научный консультант д.полит.н.,

профессор М.М. Ковалева

ВВЕДЕНИЕ

Актуальность. Кризис российской государственности и «парад суверенитетов» в регионах в 90-е гг. XX века вызвали бурный всплеск политического мифотворчества. «Расслоение по материальному признаку, этнические конфликты, ложь и некомпетентность политиков, разрушение информационной безопасности региональных сообществ «фабриками новостей», - все это те дрожжи, на которых поднимается современное мифотворчество», - отмечает А.Л. Топорков [1]. В работах отечественных (Н.Р. Балынская, Л.Е. Бляхер, С.Г. Кара-Мурза, И.И. Кравченко, А.Н. Мосейко, А.С. Панарин, Н.И. Шестов, А.Е. Щербаков) и региональных специалистов (В.Д. Михайлов, А.Г. Новиков, А.Г. Пудов и др.) политический миф трактуется как инструмент манипуляции общественным сознанием, часть идеологии, регулирующая духовную жизнь общества, а ремифологизация - как механизм организации политического поведения электората.

Профессионально сконструированные политические мифы отличаются от архаических и религиозных, хотя основным объектом мифологизации остается прошлое конкретной территории, реальные люди и события, сохраняющие свою значимость для регионального сообщества. Применяемые в качестве инструмента борьбы за влияние, поскольку за каждым политическим мифом стоят интересы конкретных групп, локальные политические мифы моделируют политическое пространство: «спрессовывают», низвергают социокультурные основы, демонстрируют приверженность традициям этноса или формируют новые идеалы.

ОСНОВНАЯ ЧАСТЬ

Кр. Флад трактует политический миф как «идеологически маркированное повествование, воспринятое социальной группой и претендующее на статус истинного представления о событиях прошлого, настоящего и прогнозируемого будущего» [2, с.14], О.Н. Стрельник обосновывает политический миф как связующее звено между рациональной идеологической системой и архаической мифологией». Автор в рамках данной статьи политический миф определила как способ объяснения политической и социокультурной действительности, апеллирующий к разуму и эмоциям потребителей данного мифа.

Помимо политических мифов федерального уровня (модернизированный вариант имперского конструкта о «возрождающейся великой державе»), на уровне субъектов федерации функционируют локальные политические мифы, имеющие конкретную аудиторию и «оформляющие» потребности региональных (этнонациональных) политических элит [3, с.98].

Широта спектра мифологических конструктов, созданных в регионах РФ с различным профессиональным мастерством, объясняется:

1. Наличием региональных (этнорегиональных) элит, получивших в 90-е гг. в процессе формального демократического транзита региональным (и особенно этнорегиональным) от правительство Б.Н. Ельцина в обмен на обеспечение электоральной поддержки и сохранение рычаги реальной власти и возможности для воздействия на федеральный Центр.

В национальных регионах до начала перестройки внутри социальной прослойки единой советской интеллигенции (сообщества с едиными взглядами, поведенческими стереотипами, системой ценностей и др.) существовали искусственно «взращенные» национальные кадры как результат «коренизации» партийного аппарата, административных структур, системы высшего образования и науки, национальной культуры (акцентировалось создания условий для развития высокой культуры). После 1991 г. начинается процесс формирования национальных элит республик, областей - как «достаточно самостоятельных высших групп, занимающих относительно привилегированное положение и непосредственно формирующих этнополитические взгляды и идеологию населения республик» [4, с. 110]. К середине 90-х г. ХХ в. этнополитические и этноэкономические элиты регионов консолидировали в своем составе управленцев и банкиров, научных работников и преподавателей вузов, журналистов, бизнесменов, известных спортсменов, руководителей общественных организаций, претендовавших на роли идеологических, интеллектуальных, духовных лидеров местного сообщества.

Республика Саха (Якутия), следуя известной сентенции «берите столько суверенитета, сколько сможете удержать», лидировала среди регионов, построивших на своих территориях правовые системы, во многом противоречащие федеральному законодательству. Главной движущей силой суверенизации Якутии, Башкирии и др. стала собранная под риторикой паритетных отношений с центром, возрождения этноса, национальной культуры и самобытности гуманитарная этнокультурная интеллигенция, объединившая положения либерализма и этнонационализма и доказавшая свою аутентичность.

2. Степенью контроля региональных политических элит над информационным пространством.

Современные СМИ (особенно федеральные и региональные общественно-политические газеты), как доказала уральская политолог Н.Р. Балынская, выступают с 2000 г. в качестве акторов политического процесса, обуславливающие как политическое поведение всех субъектов этого процесса, так и особенности развития политического процесса в регионе. И хотя в регионах в развитии медийного и информационного процесса востребованы традиционные роли СМИ, именно новая функция определяет уровень влияния региональных властей на протекание политического процесса в целом, выступая в качестве актора [5, с.84].

Региональные власти, ограничивают коммуникационный поток федерального уровня, компенсируя недостаток информации на уровне локальных сообществ продукцией зависимых региональных СМИ и мифологическими конструкциями, для которых точность деталей была менее важна, чем соответствие уже сформированным фреймам массового сознания.

Конечно, подобная деятельность требует «хронологической дистанции» (необходимо время, чтобы сконструированные постулаты и образы закрепились в массовом сознании) и не может гарантировать идеальный результат (она могла оказаться недостаточно сильной для внесения нового мифа в массовое сознание жителей регионов или выйти из-под контроля, заставив центр реагировать на положение в регионе как определенную угрозу, - вплоть до кадровых перестановок на уровне глав республик и областей).

Рассмотрим на примере Республики Саха (Якутия), как конкретно формируются на основе социальной памяти (культуры) мифические конструкции для регионального сообщества.

Необходимость самоопределения, возникшая после распада страны, разрушение социокультурных основ традиционного советского общества, раскололи региональную гуманитарную интеллигенцию по отношению к западной и русской культуре на два противоборствующих лагеря - неоязычников и культивизаторов, На стороне лидера культивизаторов - великого писателя народа Саха Д.К. Сивцева-Суорун Омоллона, видевшего путь своего народа к процветанию и полноправному членству в мировом сообществе через приобщение к русской культуре, были горожане и квалифицированные специалисты, получившие образование в центральных вузах. Лидера неоязычников - Л.А. Афанасьев-Тэрис, пропагандировавшего возвращении народа саха к традициям и истокам, поддерживало сельское население и ряд этнополитических и политизированных этнокультурных движений («Кут-Сюр», 1993; «Саха кэскилэ», 1994; «Саха омук»; Республиканское ветеранское общество «Осуохай»), возглавлявшихся коллегами Тэриса - научными сотрудниками Института гуманитарных исследований СО РАН.

Активная разработка этих тем республиканскими СМИ, привлекающими в качестве экспертов знаковых в регионе личностей (общественных деятелей, мастеров искусства и др.), деятельность информационных порталов и сайтов (особенно якутоязычных), создали одно из самых мощных информационных пространств в Дальневосточном Федеральном округе, закрепив за Якутском статус политизированного города.

В Республике Саха (Якутия) формирование региональной идеологии происходило целенаправленно, в расчете на повышение статусных позиций этнополитической элиты в сфере «центр-периферийного» взаимодействия. Основные базовые мифологемы Якутии разрабатывались небольшой группой гуманитарной интеллигенции - членами Аналитического комитета при первом Президенте республики. Усилия региональных ученых и публицистов обеспечили постепенное обрастание этнокультурных мифологем теоретическими и эмпирическими данными, вплоть до прохождения через процесс «огосударствления» и оформления как официальной идеологии. Одновременно происходил процесс этатизации этничности, в результате которого статус «коренного» народа 0стал идентичным статусу «государствообразующего».

Республиканскими изданиями в 1993-2007 гг. целенаправленно формировался для населения РС(Я), федерального центра и всего мира образ Республики Саха как самостоятельного суверенного государственного объединения в составе РФ; в различных аспектах прорабатывалась идея, что республиканский суверенитет и государственность (насчитывающая почти 400 лет со времен легендарного Тыгына) являются «нашими» возрожденными и значимыми национально республиканскими достижениями, которые в интересах народов Якутии, и, прежде всего, народа Саха, необходимо «отстаивать», «укреплять», «наполнить истинным содержанием».

Понадобилось 20 лет, сформированная В.В. Путиным «вертикаль власти», создание федеральных округов и фактически отмененная выборность глав регионов, чтобы вместо понятия «государственный суверенитет» в Конституции РС(Я) в мае 2009 года появилась формулировка «государственность республики». Известный региональный цивилист, д.ю.н. А. Ким-Кимэн, опираясь на историю Якутии с ХVII века («Указ об инородцах», «Степная дума», договоренность М.К. Аммосова с И.В. Сталиным о статусе автономной республики в 1922 г.), убедил членов конституционной комиссии, что дефиниция «государственность республики» наиболее вписывается в формат российского законодательства и защищает статус Якутии как национальной республики по формулировкам, принятым правилами политической игры.

Создаваемая в регионе политическая мифология опирается на социальную память титульной нации (культуру) и выполняет ряд функций, способствующих накоплению символического капитала региона и региональных акторов. политический мифологический идеология якутия

Во-первых, это легитимация существующего социального порядка, включая главную персону региональной власти, - Президента.

В этнических республиках статус Президента символически ставит регионального лидера почти вровень с главой государства. Этнокультурность выступает в условиях аффирмативной политики важным ресурсом в борьбе за социальные и политические права. В «идеальном» случае при полностью контролируемых информационных потоках и консолидированной элите региональный лидер обретает классические «мифологические» характеристики «культурного героя»- творца нового мира и борца со злом. Так, эпоха М.Е. Николаева трактовалась представителями региональной научной элиты, региональными СМИ, как десятилетие «радикального обновления строительства новой демократической Якутии» в рамках «циркумполярной цивилизации». Все решения М.Е. Николаева подавались как исторические деяния «отца-основателя», как очередная победа в трудном деле соперничества-противостояния с федеральным центром во имя новой Якутии, высокообразованной и духовно богатой, в полной мере реализующей свой высокий человеческий потенциал: «По характеру мысли, по значительности совершаемых дел, по устремленности в будущее он оправдал право быть Первым Президентом республики» [6, с. 57].

Созданные по профессионально проработанным технологиям, политические мифы выступают эффективным механизмом создания новой реальности, поэтому-то лидеры этнорегиональных движений с увлечением занимаются поиском предков, наиболее отвечающих запросам сложившейся этнополитической ситуации. Отсюда продуманное обращение к социальной памяти титульного этноса региона - народа Саха - сопоставление деятельности Первого Президента РС(Я) с Тыгыном, могущественным тойоном хангаласских якутов [7, с. 25], который заложил, - по мнению ряда региональных историков, - после многочисленных и кровавых побед над другими якутскими племенами в конце XYI- первой четверти XYII вв. основы якутской государственности. Отзвуки «славы» Тыгына сохранились в фольклоре как центральных, так и самых отдаленных северных улусов

Со смертью Тыгына ушла в забвение целая историческая эпоха и началась новая - в составе России. Уход М.Е. Николаева с поста Президента Республики Саха (Якутия) в 2001 году стал поводом для создания серии локальных политических мифов о Якутии «золотого века»: умелое использование результатов суверенитета, достойные позиции в отношениях с федеральным центром, экономическое благоденствие, попытка создания «алмазного эмирата», возрождение традиционной культуры народа Саха, культ высшего образования, ЗОЖ и спорта.

Во-вторых, деятельная защита «простых якутян» - из обладающих массовостью и электоральным потенциалом отдельных групп и страт регионального сообщества от внешних и внутренних врагов региона. Позиционирование заботы и попечительства как определяющего компонента отношений «региональная власть - население» особенно эффективно в условиях малого количества экономически самодеятельного населения и людей с высоким уровнем доходов в социально-экономической структуре Якутии. Политико-культурная составляющая мифа заботы отражает патриархальный тип региональной политической культуры населения, ожидающего от власти решений как социально-значимых, так и частных проблем (каждая пятая сельская семья официально живет ниже уровня бедности, средняя з/плата в сельском хозяйстве ниже в 1,5 раза регионального ниже прожиточного минимума).

Деятельная забота главы региона о населении реализуется в следующих мифологемах:

1. Региональный лидер - хранитель, защитник своей земли (в этнических регионах - «отец нации». Он должен быть сильным, агрессивным и при этом образованным, специалистом, радеющим за дело).

Для построения конструкта используется «народный» характер происхождения первого лица. Так, первый Президент Республики Саха (Якутия) М.Е. Николаев, третий Президент РС(Я) Е.А. Борисов - выходцы из семей колхозников, получившие первыми в своих семьях высшее образование. Второй Президент Республики Саха В.А. Штыров - сын адмирала, поэтому СМИ республики делали акцент на детство в Верхоянском улусе, любовь к Северу и поэтапное восхождение от рядового инженера к руководству алмазным концерна «АЛРОСА» - бюджетоообразующему предприятию региона. Он не обладал ярким личностным образом (был скорее «Президентом РС(Я)», нежели «В.А. Штыровым»), поэтому попытки региональных имиджмейкеров создать популярный миф об истинно северном душой русскоязычном политике не имели креативных находок: на общенейтральном информационном фоне фиксировались «внимание к уникальным особенностям населения», деятельность по приданию героическому эпосу народа Саха-Олонхо статуса нематериального сокровища человечества через ЮНЕСКО, проведение «Игр Манчаары» [8], выделение 10 млн. долл. для съемок первого якутского художественного фильма «Тайна Чингиз Хаана», курирование конкурса проектов постройки Музея мамонта, ставшего событием в западной архитектуре.

Другая сторона «народности» регионального лидера - мифологема «всеприсутствия» - разрабатывается с целью демонстрации осведомленности первого лица о проблемах населения региона через проведение выездных заседаний, прямых эфиров, работу общественных приемных, снятие проштрафившихся чиновников, облет отдаленных территорий, оказание помощи при ЧС и технокатастрофах с непременной трансляцией результатов через СМИ.

2. Еще одна доминантная функция региональной мифологии - позиционирование региона, выделение его из ряда соседних субъектов для выполнения государственнообразующей сверхзадачи (в качестве основных критериев выступают экономические показатели плюс историческая традиция).

Процесс мифологизации облегчают следующие факторы, такие как:

? приграничное положение региона («Якутия - окно в Азию», «Якутия - перекресток культур», «главный участник торгово-экономической интеграции восточных территорий России в динамично развивающуюся экономику Азиатско-Тихоокеанского региона»). Данный фактор может нести как позитивную, так и негативную тенденцию, если указывает на давление извне (в трех слабонаселенных северных провинциях КНР проживает более 120 млн. населения, в то время как в Якутии - 0,948 млн., в т.ч. 52% - представителей народа Саха);

? уникальные природные ресурсы [9];

? древняя история, сохранение исторической преемственности и этнической идентичности до настоящего времени.

Язык и культура выступают ценными политическими ресурсами, значимость которых в общественном мнении возрастает, если удается продемонстрировать их древние истоки [10, с. 29]. Поэтому властями РС (Я) с помощью Министерства культуры и духовного развития проявляется повышенная забота о поддержании или даже об усилении позиций титульной нации в культурно-языковой сфере: действует Академия духовности, ЮНЕСКО признало якутский героический эпос Олонхо нематериальным устным шедевром человечества (2005), реализуются республиканские целевые программы:

1) «Сохранение, изучение и распространение якутского героического эпоса Олонхо на 2009-2011 гг. и ее основные направления до 2015 г.» (на 2012 год из средств республиканского бюджета выделены средства на сумму 33 млн. 309 тыс. рублей);

2) «Сохранение, изучение и развитие государственных и официальных языков в Республике Саха (Якутия) на 2012-2016 годы» как логическое продолжение «государственной целевой программы языкового строительства РС(Я) на 2005-2007 годы» (на реализацию которой планируется потратить до 100 млн. рублей);

Принятый 25.04.2012 года закон «О присвоении фамилии и отчества ребенку при государственной регистрации рождения в соответствии с якутскими национальными обычаями и написании в свидетельствах о государственной регистрации актов гражданского состояния фамилии, имени, отчества на языке саха» отменяет положение Семейного Кодекса РФ и миссионерские заслуги православных иереев, окрестивших в XYIII в. 98% саха [11, с. 86]. Позиционируемое предложение, что «в скором времени народ саха получит возможность обращаться друг к другу согласно древним обычаям. Например, Тарбахова Ньургуна Сахаминовича можно будет назвать Тарбах Ньургун Сахамин Уола» приведет к дальнейшей дифференциации регионального сообщества.

Подчеркивание духовности, избранности регионального сообщества как одного из творцов уникальной «циркумполярной культуры» остается одним из действенных приемов формирования локальной политической мифологии в Якутии.

В РС(Я) и др. этнических регионах преобладающей мифологемой - аргументом в пользу уникальности региона и необходимости большей экономической, культурной, политической автономии - является пролонгация истории титульного этноса до такой древности, какую могут обосновать этнорегиональные интеллектуалы. Так, бренд «Якутия - вторая прародина человечества» строится на исторической загадке - в 140 км от Якутска по правому берегу Лены находится древнейшая стоянка человека - Диринг-Юрях, возраст которой региональными специалистами определен в пределах 2,5-1,8 миллионов лет. Открытие «северной прародины человечества» принадлежит супругам академику РАЕН и АН РС(Я) Ю.А. Мочанову и д. и.н. С.А. Федосеевой (аналогия с супругами Лики и ущельем Олдувай) [12].

Также благодаря СМИ, литературе, театру и первому художественному фильму в массовом сознании представителей титульной нации закрепились мифы о родстве народа Саха с легендарными курыканами или монгольскими воинами Чингизхана («Оэлун-учжин мать Чингис Хаана была родом из самых уважаемых людей среди племени олхонутов»).

Самой последней по времени попыткой переосмыслить место народа саха в истории мировой цивилизации является «письмо Романа Дмитриева», покойный автор которого - первый якутский чемпион Олимпийских игр 1972 г., имевший влиятельных друзей в эзотерических и политических кругах, обратился к Президенту РФ Д.А. Медведеву с законопроектом о включении тенгрианства как традиционной религии народа саха в список религий, рекомендованных к изучению в рамках предмета «Основы духовно-национальной культуры народов России». 45 депутатов Государственного Собрания (Ил Тумэн) Республики Саха (Якутия) поставили подписи под посланием своего коллеги, предлагая признать на уровне РФ в качестве традиционной якутской религии религиозно-политический конструкт, разработанный группой местных интеллектуалов, творчески интерпретировавших религиозные воззрения древних монголов и тюрков (V- IV тыс. до н.э).

Даже наличие мощного пласта яркого самобытного культурного наследия - шаманизма, признанного и активно изучаемого уже триста лет зарубежными (М. Балзер, X. Кальвайт, М. Хоппал) и российскими учеными (Н.А. Алексеев, С.К. Колодезников, Е.С. Новик, И.С. Портнягин, И.А. Худяков, К.Д. Уткин и др.) не остудило амбициозных желаний региональных интеллектуалов реанимировать пантюркистскую религию - «родоначальницу буддизма, христианства, ислама». Все божества патриархального пантеона народа саха, так подробно изученные в фольклоре (В.Л. Серошевский, Р.Маак, Э.К. Пекарский, С.В. Ястремский, А.Е. Кулаковский, Г.В. Ксенофонтов, А.А. Боло, Н.В. Емельянов, В.М. Ионова, С.Д. Мухоплева, С.Д. Никифоров, А.А. Попов, Г.У. Эргис и др.) трактуются разработчиками этой концепции как ипостаси (аватары) единого бога-творца Айыы (Тенгри). В каноны новой веры авторы заложили обоснование шаманских обрядов и ветхозаветный набор заповедей.

Вторжение тенгрианства как нового идеологического конструкта в традиционное конфессиональное пространство региона, где коренное население имело возможность слушать церковные службы и читать Евангелие на родном языке благодаря св. Иннокентию и его преемникам, стало возможным из-за формально - комплиментарного отношения к православной церкви региональных властей (так представители региональной этнополитической элиты присутствовали на богослужении в Преображенском соборе во время визита в РС(Я) В.В. Путина, но не с меньшим энтузиазмом собрались в мечети на 2-х часовую встречу с полномочным представителем Президента РФ К. Исхаковым во время его официального визита в Якутию).

Попытка внедрить изучение «религии предков» в школах республики объясняется потребностью в идеологических дивидендах, связанных с вовлечением в орбиту политических интересов учащихся, не способных критически анализировать предоставляемую ей альтернативную версию истории своего этноса.

К другим популярным локальным политическим мифам, пропагандируемым в региональном медиапространстве, относятся:

?«прорыв в мировое сообщество» (предмет гордости всех национально-республиканских элит) в области индустриального производства, добычи сырьевых ресурсов, образования, туризма и др.;

? духовное, культурное возрождение народов РС(Я), включая «языковое строительство» титульной нации, воспитание подрастающих поколений в традициях этнической культуры и духовности.

? «политическая экология». В республике, с уникальными экосистемами, развитым традиционным культом матери-Природы, все активнее используются «экологические» технологии борьбы за власть, апробированные в Иркутской области и на Урале.

ВЫВОД

Региональный политический миф, по мнению автора, есть способ объяснения политической и социокультурной действительности в регионе, апеллирующий к разуму, эмоциям и социальной памяти населения конкретной территории. Для развития локальной политической мифологии достаточно весьма произвольно трактуемой социальной памяти, на основе которых региональными политтехнологами или представителями символьной этнокультурной элиты выстраиваются политические мифы: проводятся параллели с эпизодами «славного прошлого этноса», политическая реклама харизматических деятелей региональной истории и культуры, достижений предков в историко-культурном прогрессе, «обретение» тайных мест и знаний как реализация идеологии избранности.

Интерпретация социальной памяти регионального сообщества является питательной средой для амбициозных замыслов этнорегиональных политических элит. Выбор версии региональной истории будет определяться не столько ее исторической достоверностью, сколько насущными социальными, политическими и культурными интересами региональной элиты.

В русле сказанного необходимы транзитологические исследования, предполагающие анализ политических изменений переходного характера, связанных со становлением нового качественного состояния политической системы [13, с.159].

ЛИТЕРАТУРА

1. Топорков А.Л. Мифы и мифология XX века: традиции и восприятие. 2. Флад К. Политический миф. Теоретическое исследование. - М.: Прогресс-Традиция, 2004. - 264 с.

3. Малякин И. Российская региональная мифология: три возраста // Pro et Contra. Т.5. Зима 2000. - С.110-111.

4. Балынская Н.Р. Специфика участия средств массовой информации в политическом процессе современной России: монография. Екатеринбург: УрАГС, 2009. - 234 с.

5. Николаев М.Е. Власть. Общество. Доверие. - Якутск: Бичик, 2009. - 144 с.

6. Борисов А.А. Тыгын - человек, легенда, символ // ИЛИН. - 1998. - №2-3. - С.23-28.

7. Ксенофонтов Г.В. выдвинул гипотезу о единовластии якутов под началом династии тыгинов, последний представитель которой - Тыгын - жил во времена прихода русских // Борисов А.А. Социальная история якутов в XVII - 50-х гг. XIX в. (Общество, право, личность в условиях российской колонизации): Якутск: СО РАН, 2004 - С.18.

8. История либерализма в Якутии: материалы науч. - практической конференции, 28 сентября 2004 г., г. Якутск / редкол.: А.Е. Аммосов, А.А. Борисов, В.Н. Иванов (отв. ред.)]. - Якутск: ИГИ СО РАН, Полит. партия «Союз правых сил», Якутское региональное отделение, 2005. - 192 с.

9. Василий Федоров, по прозвищу Манчаары - легендарный бунтарь ХVIII в., национальный символ мужественности и отваги. «Игры Манчаары» - олимпиада по национальным видам спорта - традиционно проводятся каждые 4 года (в последний раз - июль 2009 года в г. Вилюйске).

10. В РС(Я) выявлено более 1500 месторождений, включая 150 кимберлитовых трубок, 600 золотоносных, 44 оловянных и столько же каменноугольных, 34 нефтегазовых, 26 слюдяных и 7 железорудных. На долю республики приходится 47% разведанных запасов угля, 35% запасов природного газа, нефти Восточной Сибири и Дальнего Востока, 22% всех гидроресурсов России. Якутия обеспечивает 100% добычи в РФ сурьмы, 98% - алмазов, 40% олова, 15% золота и 24% производства бриллиантов.

11. Бляхер Л.Е. Политические мифы Дальнего Востока // ПОЛИС. - 2004. - №5. - С.27-31.

12. Сегень А.Ю. Просветитель Якутии // Русский дом. - 2006. №9. - С.84-89.

13. Диринг Юрях [TR/8095] Эл.ресурс.

14. Вайнштейн Г.И. Российский транзит и проблема типологического разнообразия «глобальной демократизации» // Политические институты на рубеже тысячелетий. - Дубна: Феникс+, 2001.- С.155-160.

Размещено на Allbest.ru