Гражданское общество и государство

Размещено на http: //www. allbest. ru/

1. Гражданское общество и государство

Внимание отечественной политической науки к проблемам гражданского общества и государства не случайно. Во_первых, в совокупности с категориями «власть» и «политика» названные выше понятия составляют смыслообразующее ядро и в политической социологии.

Во-вторых, под воздействием реальной политической жизни нашего общества эволюционирует, осовременивается содержание, казалось бы, застывших в своей определенности представлений и понятий.

В-третьих, активизация интереса представителей общественных дисциплин к гражданскому обществу и государству напрямую связана с поисками выхода России из кризиса и роли их в этом труднейшем процессе. Предлагается следующая последовательность рассмотрения проблемы:

1. Гражданское общество и его соотношение с государством.

2. Социально-политическая роль государства.

В истории социально-политической мысли политическое и гражданское общества не разделялись вплоть до XVIII в.

До определенного момента, говоря о гражданском обществе, имели в виду: гражданский общество политический государство

а) человеческое общество вообще (у Гоббса гражданское общество еще слито с государством и противостоит естественному состоянию, не знавшему государства и закона);

б) государство как политическую организацию.

Одним из первых в европейской науке к идее разграничения государства и общества пришел Дж. Локк. В своих рассуждениях он отталкивается от принципиально важного положения о частной собственности как неотъемлемом свойстве индивида. Собственность создается трудом и возникает, по мысли философа, до появления государства. Цель последнего, кстати, -- защита этой собственности. Общество возникает до государства и важнее и долговечнее его. Распад государства не вызовет распада общества, тогда как никакому государству не устоять в случае разрушения общества.

Ш. Монтескье вслед за Локком разделял общество и государство. Для него гражданское общество -- результат исторического развития, четвертая ступень человеческой истории после естественного состояния, семьи и героического времени. Оно возникает до государства, которое и вырастает из гражданского общества, чтобы предотвратить или нейтрализовать враждебные отношения людей друг к другу. Соответственно такому делению существуют законы, гражданские и политические. Гражданские регламентируют отношения собственности индивидов, различных добровольных объединений граждан и т. д. Политические права и свободы тех же граждан регулируются государственными, политическими законами. Как и Локк, Монтескье отмечает взаимосвязь гражданского общества и государства, предсказывает крупные потрясения вследствие крушения одной из сторон этого единства. Однако мыслитель не отдает предпочтения какой-либо из них.

Идеи, непосредственно повлиявшие на современное прочтение проблемы гражданского общества и государства, выдвинуты Гегелем. Гражданское общество для Гегеля -- это сфера частной жизни граждан, представляющая собой сложное сочетание интересов частных лиц, классов, различных групп и институтов, взаимодействие которых регулируется правом. Хотя гражданское общество и является этапом в развитии государства, но напрямую от него не зависит. Фундамент гражданского общества образуют частная собственность, общность интересов и формальное (т. е. оформленное законами) равенство граждан. Особую роль в формировании гражданского общества играет частная собственность, без которой, по Гегелю, невозможен человек как член этого общества. В этом смысле понятно замечание Гегеля в адрес тех, кто, не понимая свободы духа и права, выступает за насильственно навязываемый братский союз людей с общностью имущества и изгнанием частной собственности.

Гражданское общество он рассматривает как особую стадию на пути от семьи к государству; государство -- высшая по сравнению с гражданским обществом ступень развития. В государстве, а не в гражданском обществе, заключается общая воля граждан. Ведь гражданское общество выступает ареной взаимодействия, согласования и противостояния разнообразных интересов, тенденций к усилению одних его элементов за счет подавления других. Далеко не всегда гражданское общество в силах обуздать коллизии и конфликты между частным и всеобщим интересами без привлечения государства. Следовательно, допустимо в определенных обстоятельствах его поглощение в той или иной мере государством. Лишь удерживая гражданское общество в подчиненном положении, считает ученый, государство может обеспечить его свободу. Гегель -- убежденный «государственник». По его мнению, не государство существует ради граждан, а граждане живут для государства, и высшее проявление гражданской доблести -- пожертвовать жизнью ради него.

И сегодня не утрачивает своей справедливости суждение Гегеля о том, что и гражданское общество, и государство в своем диалектическом единстве покоятся на фундаменте высокодифференцированной социальной структуры общества. В отличие от своего непосредственного философского предшественника К. Маркс и Ф. Энгельс акцентируют внимание на первоочередной роли в истории человечества не государства, а именно гражданского общества. Гражданское общество -- та область, в которой следует искать ключ к пониманию процесса исторической эволюции человечества.

В работе «К критике гегелевской философии права» К. Маркс указывает на два принципиально важных момента прогрессивного развития общества:

-- на идущий синхронно с развитием цивилизации процесс дифференциации и постепенной автономизации различных сфер общественной жизни;

-- на то, что само гражданское общество превращается в многоуровневую систему, внутренне дифференцированную и функционирующую на основе субординационных отношений. Являясь сферой материальной, экономической жизни и деятельности людей, гражданское общество выступает как движущая сила, «истинный очаг и арена всей истории»1. Не государством определяется и обусловливается гражданское общество, а гражданским обществом обусловливается и определяется государство2. И отношения между государством и гражданским обществом не что иное, как отношение между публичной властью и индивидуальной свободой3.

В общество государство входит как важный элемент политической надстройки, но частью гражданского общества не является. Однако все потребности и интересы гражданского общества проходят через волю государства, чтобы в форме законов получить всеобщее значение4.

Марксизм рассматривает государство как политическое оружие в руках экономически господствующего класса для подавления и эксплуатации угнетенных классов. Однако основоположники этой теории не считали, что это единственная внутренняя функция государства. Так, в «Капитале» К. Маркс подчеркивает: деятельность государства определяется, во-первых, выполнением общих дел, вытекающих из природы всякого общества, и, во-вторых, специфическими функциями, вытекающими из противоположности между правительством и народными массами5.

Поскольку на место управления людьми в будущем коммунистическом обществе придет управление вещами, отпадет надобность в государстве. Тогда вопрос о взаимоотношениях государства и гражданского общества лишается смысла. Да и само гражданское общество преходяще, так как порождает «могильщика буржуазии» -- пролетариат, который разрушит его. Самоуправление в обществе будущего никак не связывается с гражданским обществом и правовым государством.

В. И. Ленин в своем творчестве, опираясь на марксистское учение о судьбе государства и общества в будущем, просто не нуждался в использовании таких понятий, как «гражданское общество» и «правовое государство». «Пролетариату, -- пишет он, -- по Марксу, нужно лишь отмирающее государство, т. е. устроенное так, чтобы оно немедленно начало отмирать и не могло не отмирать»1.

В западном марксизме последним крупным теоретиком, занимавшимся проблемами гражданского общества, был А. Грамши. По его мнению, гражданское общество располагается между экономической структурой и государством. Это промежуточное, связанное как с экономической структурой, так и с государством, образование. В отличие от К.Маркса, А. Грамши относил гражданское общество не к сфере структуры, а к сфере надстройки. Гражданское общество -- это не «все материальные отношения» (К. Маркс), а идеолого-культурные отношения.

«Между экономическим базисом и государством с его законодательством и аппаратом принуждения находится гражданское общество... государство является орудием для того, чтобы привести гражданское общество в соответствие с экономическим базисом, но необходимо, чтобы государство «хотело это сделать»2.

Отношения между государством и гражданским обществом он рассматривает в трех исторических контекстах:

-- вариант подчинения гражданского общества государству (Россия дореволюционного и послереволюционного времени);

-- вариант сбалансированных отношений между государством и гражданским обществом (развитые страны Запада). «Если государство начинает шататься, тотчас же выступала наружу прочная структура гражданского общества»3. Баланс достигается за счет равномерного распространения гегемонии, осуществленной идеологиями, которые пронизывают всю общественную ткань;

-- третий вариант предполагает, что гражданское общество станет почвой развития гегемонии. Она затем может быть распространена и на государство, и на экономический базис. Последние с разных сторон противостоят гражданскому обществу1.

Взгляд современных отечественных политологов на гражданское общество сводится в основном к двум позициям.

Сторонникам одной из них это общество видится как состояние или модель, которую необходимо создать на пути к свободному рынку и демократии. В их трактовке это -- система самостоятельных и независимых от государства общественных институтов, организаций и объединений, которые выражают разнообразные частные интересы и потребности людей и создают условия для их реализации (К. Гаджиев и др.).

В соответствии с иным подходом под категорию «гражданское общество» подверстываются все современные модификации общества, возникшие вследствие промышленных и политических революций конца XIX -- начала XX в. Гражданское общество здесь понимается как форма общения людей в рамках современной промышленной цивилизации или как состояние общества, образованного из социальных классов и слоев, которые располагают собственными, не зависимыми от государства источниками существования (В. Библер и др.).

При всей разности позиций, как видим, в обоих вариантах выделяются признаки, которые скорее дополняют, чем противоречат друг другу: в первой трактовке подчеркивается независимость от государства различных институтов, организаций и т. д., а во второй -- источников -- доходов и существования социальных структур общества.

Акцент на свободе и самостоятельности гражданского общества характерен для либерально-демократической традиции в западной политической науке. С точки зрения либеральной демократии, значение гражданского общества в том, что оно воздвигает между индивидом и государством ряд защитных структур. Таким образом обеспечивается свобода от вмешательства извне, т. е. свобода не «для чего», а «от чего» (негативно-либеральная точка зрения) без указания, посредством каких ресурсов и каким образом она может быть реализована.

Стремление полностью изолировать гражданское общество от государства и политики из страха перед разрушительной мощью государства свидетельствует о том, что приверженцы такого подхода, во-первых, абсолютно исключают позитивное в государстве, а во-вторых, не замечают, что институты гражданского общества и сами могут взаимно подавлять или подрывать друг друга (рынок, СМИ и т. д.).

Социал-демократическое направление, напротив, всегда признавало гражданское общество сердцевиной политики и считало, что демократизация политической жизни должна начинаться с демократизации гражданского общества. Социал-демократы как раз учитывают, что некоторые из институтов гражданского общества, в первую очередь рынок, способны проявлять экспансионизм, разрушительный для других его элементов.

Они полагают, что государство должно участвовать в обеспечении функционирования гражданских институтов как гарант их демократического управления и заслон на пути превращения отдельных институтов в разрушителей всего.

Но уязвимость этой позиции, как отмечает американский исследователь И. Шапиро, заключается в том, что государственные институты в роли инструментов демократизации гражданского общества зачастую оказываются крайне неэффективными. Причины этого, в частности, в том, что государственные механизмы не всегда располагают необходимыми знаниями специфического контекста, а во-вторых, попытки регулирования гражданского общества со стороны государства нередко оборачиваются рождением бесполезных и дорогостоящих структур, более озабоченных собственным существованием, нежели решением проблемы. Наконец, отнюдь не беспочвенны опасения либеральных демократов перед мощью «Левиафана», хотя и помимо него есть другие потенциальные источники господства1.

Некий срединный компромиссный вариант, в основном поддерживаемый и И. Шапиро, предлагает в своей работе «Сферы справедливости» (1983) американский ученый М. Уолзер. Отказывая государству в необходимом для демократического переустройства каждой из сфер общества знании и потенциале, М. Уолзер отводит ему посредническую роль. Главная, на его взгляд, задача государства во взаимоотношениях с гражданским обществом -- укрепление границ между ними в интересах недопущения внутреннего империализма какой-либо из сфер гражданского общества.

При этом государству не следует пытаться регулировать происходящее внутри сфер гражданского общества.

Государство, например, должно ограничивать воздействие неравенства на политическую систему, вводя законы против взяточничества и другие меры регулирования частного богатства в политике. Но при этом оно не должно влиять на структуру неравенства в самой экономике.

Содержание рассмотренных концепций, по сути, сводится к уяснению двух вопросов:

-- о функциях гражданского общества и государства в их динамическом единстве;

-- о дележе социально-политического пространства между двумя этими субъектами.

Что же такое гражданское общество? В широком смысле слова -- это то, что не является государством, до чего не доходят его руки. Оно обособляется с появлением государства как автономная, непосредственно от него не зависимая сфера. Гражданское общество в широком значении совместимо не только с демократией, но и с авторитаризмом2, и лишь тоталитаризм «выдает его с головой» на произвол государства.

1 Шапиро И. Демократия и гражданское общество // Полис. 1992. № 4.

2 Основы политической науки. М., 1993. Ч. I. С. 218.

Для понимания же гражданского общества в собственном его значении такое определение неприменимо. Во-первых, оно говорит лишь о том, чем данный объект не является (отрицательная характеристика), но не дает представления о том, что это такое (позитивное определение). Во-вторых, такие, например, явления, как община, этнос, стоят как бы особняком и от гражданского общества, и от государства, хотя соприкасаются с обоими.

Кроме того, в обществе есть такие сложные образования, как политические партии, имеющие «двухэтажную» структуру. Одна их часть функционирует на уровне общества (массовые партии), а другая -- на уровне государства (в парламенте, правительстве). Одновременно к сфере гражданского общества и государства относятся также механизмы избирательного процесса, политические организации и объединения.

Под гражданским обществом в собственном смысле слова чаще всего понимается независимая от государства и существующая наряду с ним особая сфера общественной жизни, состоящая из различных социальных групп, движений, объединений, культурных, национальных, территориальных и иных общностей и служащая формой выражения многообразных интересов личности1. Гражданское общество можно представить как своего рода социальное пространство, в котором люди взаимодействуют в качестве независимых друг от друга и от государства индивидов2. Обращаясь к структуре гражданского общества, политическая социология исходит из двойственности его природы: в наличии полярных векторов развития -- идеального и реального, материального и духовного и т. д. Идеальное в гражданском обществе выражает его «внутреннее» содержание в форме идей, представлений, мнений, традиций, верований, норм и проч., которых придерживаются люди в процессе совместной жизни и деятельности3. «Реальное» -- те институты, объединения, ассоциации, движения, рынок, СМИ и т. д., которые становятся формой, механизмом проведения в жизнь идеального.

В литературе встречаются попытки дать более дробную структуру гражданского общества1, вызывавшие совершенно справедливое замечание о том, что сужение параметров гражданского общества, стремление «деполитизировать» его могут лишь привести к противопоставлению «политического» и «гражданского»2.

Различные авторы выделяют экономическую, хозяйственную, социальную, политическую, правовую, семейно-родственную, этническую, духовную, религиозную сферы гражданского общества.

В сущности, по мнению крупного политолога Запада Р. Дарендорфа, гражданское общество -- общий знаменатель подлинной демократии и эффективной рыночной экономики3. Но чтобы достичь такого качества, необходимы благоприятные условия для становления и развития гражданского общества. В частности, это невозможно как без установленных государством демократических «правил игры» -- соответствующих законов, так и без строгого соблюдения государством общепринятых норм и процедур, а также его участия в формировании демократических структур. Вопрос в том, «хочет» ли этого государство, готово ли оно помогать появлению и усилению своего конкурента -- гражданского общества.

Роль государства в судьбе гражданского общества бесспорна, однако не абсолютна, поэтому так важно, чтобы каждый член гражданского общества обладал конкретной собственностью или участвовал в ее обладании, характеризовался высокими личностными качествами, чтобы само общество располагало развитой плюралистичной социальной структурой.

Современное гражданское общество на Западе держится не столько силой закона, сколько благодаря тонко отработанным, отточенным и согласованным друг с другом нормам человеческих взаимоотношений, а также политической культуре, качеству личности1.

Ценность и значимость гражданского общества фокусируется в его функциях.

Интегративная функция. Гражданское общество объединяет людей в группы и общности на принципах свободы и добровольности. Эта функция определяет нормы и границы, способные блокировать деструктивные потенции борьбы различных сил, направить их в созидательное русло.

Инструментальная (коллективное целедостижение).

Дистрибутивная (распределение вознаграждений, ролей).

Воспроизводящая (обеспечение воспроизводства социальной жизни). На нижнем уровне -- это предоставление минимума средств существования для больных, инвалидов, престарелых, сирот и т. д.

Регулятивная (регуляция, контроль за поведением, людей посредством системы норм и санкций). Общество само, независимо от государства, располагает средствами и санкциями, с помощью которых может заставить отдельного индивида соблюдать общепринятые нормы.

Коммуникативная (достижение взаимопонимания, консенсуса между противоречивыми и разнонаправленными интересами и устремлениями индивидов, групп, ассоциаций, движений и т. д.)2. Подводя итог рассмотрению современного гражданского общества, отметим, что практически все исследователи этого феномена выделяют несколько общих позиций, признаков гражданского общества, а именно:

-- независимые от государства и друг от друга индивиды, объединения, институты;

-- автономные от государства источники доходов;

-- многообразие форм собственности при обязательном доминировании частной в рамках рыночной экономики;

-- структурированность общества и преобладание среднего класса;

-- материальная основа -- развитое индустриальное и постиндустриальное общество;

-- естественно-исторический характер формирования гражданского общества;

-- постоянная изменчивость, незавершенность, открытость и внутренняя противоречивость;

-- укорененность в нем демократических ценностей;

-- неразрывность с правовым государством.

Гражданское общество -- сфера удовлетворения частных повседневных потребностей людей; государство, напротив, призвано выражать и защищать интегрированный интерес общества в целом. Если государство стремится к унификации, нивелированию различий в деталях, оттенках, то гражданское общество создает предпосылки для их существования и механизмы их развития.

Государство обеспечивает права гражданина, гражданское общество -- права человека.

Отличаются они и методами, способами реализации своего предназначения: государство использует для этого принуждение, налоговые механизмы, институты власти; гражданское общество регулируется прежде всего нравственными нормами и требованиями.

В отличие от государства, знающего различные формы правления, гражданское общество на уровне политическом возможно только в условиях демократии.

Государство может базироваться на частной, смешанной и обобществленной или рыночной экономике. Гражданское общество нуждается в рыночных отношениях и частной собственности. Если государство может быть индустриальным и доиндустриальным, то гражданское общество вырастает только из индустриальной «почвы». Государства могут быть открытыми или закрытыми, религиозными или светскими и т. д. Неотъемлемые черты гражданского общества -- открытость, светский характер, плюралистичность мнений.

Государство по природе и назначению своему стремится к устойчивости, даже консерватизму. Гражданское общество, по преимуществу, текуче, изменчиво, динамично. Государство и гражданское общество генетически связаны между собой. И в процессе развития сосуществуют, то наступая друг на друга и отвоевывая жизненное пространство, то мирно уживаясь и даже помогая друг другу. В конечном счете, за обоими явлениями стоит человек в его бесконечном развитии, и изменение соотношения в пользу той или иной стороны во многом обусловливается качеством человека и характером переживаемых обществом трудностей и проблем. При этом преобладание роли государства или гражданского общества в жизни индивида вряд ли будет правильным оценивать без учета конкретно-исторических условий. Отсюда следует, что ситуация вечного выбора -- «или-или», имевшая смысл в определенные моменты жизни каждого общества и породившая либеральные, консервативные, социалистические и анархические ответы на вопрос «кто более матери-истории ценен», сегодня требует не односторонней категоричности позиций, а компромиссного сочетания «права на жизнь» и государства, и гражданского общества.

Но, чтобы понять сущность проблемы, следует обратиться к уяснению того, что такое государство и каково его назначение.

Государство как особый вид организации людей обладает рядом признаков, выделяющих его из великого множества других объединений и организаций.

Возможно, первым по старшинству (по праву «первородства») следует назвать отделение публичной власти от общества, несовпадение ее с организацией всего населения (открывающее, кстати, пространство для гражданского общества), профессионализацию управления общими делами, передачу (добровольную или принудительную) государственным органам и их служащим полномочий на управление людьми. Иногда этот признак называют коротко: публичность власти.

Обязательной предпосылкой и условием существования государства является наличие специфического и четко ограниченного политического пространства. Оно имеет географические пределы: территорию, на которую распространяется его власть, и пределы человеческие -- население государства. В отличие от родоплеменной организации, основанной на кровнородственных связях, государство строится по территориальному принципу. При этом важное социально-политическое значение имеет совпадение границ территории государства с этническими границами. Их несовпадение в определенных обстоятельствах может стать источником серьезных конфликтов.

Государству принадлежит исключительное право на издание законов и норм, обязательных для всего населения. Такое право обычно признается гражданами лишь за государством.

Специфику государства, которое М. Вебер назвал отношением господства людей над людьми, опирающегося на легитимное насилие как средство1, выражает монополия его на применение силы, физического принуждения. Диапазон государственного принуждения достаточно широк: от ограничения или лишения свободы до физического уничтожения (в значительном числе стран смертная казнь не отменена). Для выполнения функций легального принуждения государство располагает специальными средствами: оружие и другие ресурсы власти и органы -- полиция, служба безопасности, суд, прокуратура, исправительные учреждения (тюрьмы, колонии, лагеря), армия. Последний государственный институт предназначен для выполнения внешних функций -- защиты от агрессора или участия в миротворческих акциях международных сил. Всякое иное применение армии как вооруженной силы внутри страны против своих граждан -- явление чрезвычайное, точнее, даже аномальное. Физическую силу государства скорее надо понимать как возможность, угрозу, а не прямое воздействие. По мнению выдающегося русского мыслителя И. А. Ильина, «физическая сила... необходима государству, но она отнюдь не составляет основного способа действовать, присущего государству. Мало того, государственный строй тем совершеннее, чем меньше он обращается к физической силе. -- «Меч» отнюдь не выражает сущность государственной власти, он есть лишь крайнее и болезненное ее средство; он составляет ее последнее слово и слабейшую из ее опор»1.

Легитимность насилия и универсальность, всеобщность власти входят в понятие суверенитета -- как ведущего признака государственной власти, т. е. ее верховенства. В любом обществе имеется много властей (партийная, производственная, семейная и т. д.), но высшей властью, обязательной для всех граждан, организаций и учреждений, обладает лишь государство. Это внутренний аспект суверенитета. В международных и межгосударственных отношениях суверенитет государства выражается в его безусловном праве самостоятельно решать внутренние проблемы и независимо от воли других государств заключать договоры и соглашения, вести внешнюю политику. Суверенитет государства означает отсутствие над ним какой-либо силы или чьей-то воли, которые мешали бы ему проводить свою волю.

Наконец, государству принадлежит право на выпуск денег, векселей и взимание налогов и сборов с населения.

Истории известны различные формы государства, представляющие собой: а) формы правления и б) формы национально-территориального устройства. По формам правления выделяют республику и монархию.

Республика представляет собой государство с выборными органами высшей государственной власти. Источником власти является народ. В свою очередь, республики бывают: а) президентскими и б) парламентскими. Главный отличительный признак президентской республики -- президент, являющийся одновременно главой государства и правительства, руководителем внешней и внутренней политики, верховным главнокомандующим. Чаще всего избирается непосредственно народом, реже -- выборщиками (США). Осуществляет подбор министров (в США -- с одобрения сената) и контролирует их деятельность. Кабинет министров несет ответственность перед президентом, а не парламентом. Последний не может выразить вотум недоверия правительству. Президент не может распустить парламент. Жесткое разделение сфер законодательной и исполнительной власти обеспечивается внепарламентским избранием президента.

Отношения между парламентом и президентом строятся на основе системы сдержек, противовесов и взаимозависимости.

В Западной Европе президентская республика не получила распространения. В Азии, Африке и Латинской Америке президент сосредоточивает в своих руках всю реальную власть, неподконтролен парламенту, что позволяет говорить о сверхпрезидентской республике. Некоторые исследователи выделяют и полупрезидентскую республику.

Парламентская республика -- главная отличительная черта ее -- образование правительства партиями (или партией), победившими на выборах и образовавшими большинство в парламенте. Такое правительство несет ответственность перед президентом. Хотя руководитель правительства (премьер-министр, канцлер) официально главой государства не является, реально -- он первое лицо в политической иерархии. Президент же в такой республике занимает скромное место, выполняя представительские и церемониальные функции. Политический вес его не зависит от того, избирался ли он непосредственно народом, собранием выборщиков или парламентом.

Парламентскими республиками являются Германия, Индия, Ирландия, Исландия, Италия, Турция, Швейцария и др.

Одной из древнейших форм правления является монархия, представляющая собой единовластие верховного главы, обычно получающего и передающего свои полномочия по наследству. До сих пор приблизительно в 1/3 стран мира эта форма правления сохраняется в разнообразных вариантах.

Следует сказать, что сегодня абсолютные монархии очень редки, как реликтовое явление. Они сохраняются в Саудовской Аравии, Катаре, Омане, ряде арабских эмиратов. В таких государствах монарх и является источником власти. Гораздо большее распространение имеют конституционные, или ограниченные, монархии. Скорее, их можно рассматривать, как дань традиции, нежели в качестве классического воплощения идеи единовластия. Монарх выступает символом единства нации и представляет собой вполне демократическую фигуру. Такие конституционные монархии получили наименование парламентских монархий. В них монарх, хотя и считается главой государства, выполняет фактически представительские функции, отчасти исполнительские, изредка монарх располагает правом вето на решения парламента, но почти никогда им не пользуется.

Правительство в таких монархиях формируется парламентским большинством и подотчетно парламенту, а не монарху. В Западной Европе насчитывается восемь монархий: Великобритания, Бельгия, Дания, Испания, Швеция и т. д.

Современные парламентские монархии практически не отличаются от республик.

Формы государственного устройства определяются по организации составных частей государства или по характеру размещения властных структур по территории страны (структуры национально-территориального устройства).

В политической науке по этим признакам государства делятся на унитарные, федеративные и конфедеративные.

Унитарное (единое) государство -- политически однородная, с едиными конституцией и гражданством, законодательными и исполнительными органами, правом, судом и т. д. организация из административно-территориальных единиц, не обладающих собственной государственностью. За редким исключением (Испания и Бельгия до 1988 г.) они мононациональны. На «нижних этажах», по общему правилу, создаются органы правления, а не власти.

Однако в большой группе стран (Англия, Дания, Исландия, Испания, Финляндия) существует определенная автономия для входящих в их состав подразделений.

В зависимости от уровней властной вертикали, объема и содержания предоставляемой им самостоятельности в рамках унитарности различают централизованные и децентрализованные унитарные государства.

К централизованным относятся страны (Великобритания, Дания, Швеция и др.) с широким самоуправлением местных, низовых органов управления и нацеленностью средних звеньев управления на выполнение решений центра.

Децентрализованными унитарными государствами считаются Франция, Испания, Италия и др., в которых отдельные их составляющие имеют собственное административно-территориальное деление (штаты, провинции, кантоны), обладающие известной самостоятельностью.

История, как отмечает И. Ильин, знает два различных пути при возникновении более крупных держав. Один путь -- «политического включения, экономического и культурного срастания в унитарное государство», другой -- «договорного объединения (федерации)»1.

«В науке государственного права федерацией называется союз государств, основанный на договоре и учреждающий их законное, упорядоченное единение. Значит,-- пишет И. Ильин, -- федерация возможна только там, где имеется налицо несколько самостоятельных государств, стремящихся к объединению. Федерация отправляется от множеств (или, по крайней мере, от двоицы) и идет к единению и единству. Это процесс отнюдь не центробежный, а центростремительный. Федерация не расчленяет (не дифференцирует, не разделяет, не дробит), а сочленяет (интегрирует, единит, сращивает)»2. Федерация -- это объединение государственных образований, каждое из которых, отдавая часть своих полномочий союзным или федеральным структурам, сохраняет собственную конституцию, систему законодательных и исполнительных органов.

Критерии федерации предполагают:

-- исключительное право федерального правительства на проведение внешней политики;

-- изменение союзной конституции только с согласия членов федерации;

-- отсутствие права сецессии, т. е. одностороннего выхода из союза входящих в него государств;

-- право центрального правительства на использование власти без прямого одобрения и ресурсов государств-членов федерации;

-- отсутствие у центра права на одностороннее изменение границ государств-членов;

-- наличие двухпалатного парламента с равным представительством каждого из государств-членов как минимум в одной из палат.

Наименее устойчивая форма организации государств -- это конфедерация, которую предлагается определять как союз суверенных государств с целью защиты от нападения извне и совместного осуществления определенных целей внутреннего плана1. Отношения между ними симметричны, т. е. по закону они равны и сохраняют неограниченное право отделения, когда сочтут этот нужным.

1 Определение, данное Х. Кельсеном, цитируется по книге: Санистебан Л. Основы политической науки. М., 1992. С. 114.

2 Там же. С. 114.

Следует отметить следующие моменты внутренней организации конфедерации: а) финансовые ресурсы образуются из взносов государств-членов; б) вооруженные силы принадлежат каждому из государств-членов, хотя формально и находятся под общим командованием; в) нормы закона становятся обязательными при условии опубликования их в качестве закона каждым государством-членом; г) в состав законодательного органа входят представители каждого участника конфедерации с одинаковыми полномочиями и в равном количестве; д) бюрократический аппарат, общий для всех государств-членов, отсутствует; е) исполнительные органы имеют коллегиальный характер; ж) международная политика проводится совместно, хотя это не исключает самостоятельности в конкретных вопросах2. Обычно конфедерации после решения поставленных задач распадаются или перерастают в федерацию (например, Швейцария и США).

Своеобразной вариацией конфедерации предстают объединения бывших колоний вокруг центра -- бывшей метрополии (Британское содружество наций, франкофония). Их взаимное тяготение базируется на общности языка, элементов общей культуры, на функционировании некоего национального аппарата. Сотрудничество сосредоточивается прежде всего в сфере культуры, но все больший вес приобретают отношения в области экономики и политики.

В послевоенные годы появилось новое объединение конфедеративного типа -- Европейское содружество -- с общим экономическим пространством, надгосударственными органами, координируемой политикой.

Каковы бы ни были в историческом прошлом причины возникновения государств (опасность войны, сама война, колонизация, классовое насилие и т. д.), нынешние цивилизованные государства существуют не для того, чтобы угнетать, мучить и эксплуатировать... Ибо «никогда государство не могло продолжительно существовать только насилием и угнетением»1. Истинные цели государства -- в осуществлении общих интересов людей. Однако для представления о современном государстве такого вывода недостаточно. Сущность любого государства проявляется в его признаках, функциях и принципах. Основным принципом конституционного, или правового, государства является ограничение его власти охраной прав и свобод личности и общественного порядка. В качестве источника права рассматривается не государство, а личность с комплексом ее неотъемлемых прав, которые, в свою очередь, ограничиваются правами и свободами других.

Отдельная личность и народ в правовом государстве выступают одновременно как субъекты и объекты власти.

Действует всеобщее избирательное право и разделение власти на законодательную, исполнительную и судебную.

Приоритет в государственном регулировании гражданских отношений запретительного метода над разрешительным.

Гражданам правового государства присущ высокий уровень правосознания с его уважением к закону и его безусловному соблюдению.

Правовое государство складывается одновременно с гражданским обществом, так как сужение одновременно круга деятельности государства сопровождается перетеканием ряда его задач и функций в негосударственную сферу.

Идея правового государства заключается в спасении его от «перегрева» и повышении эффективности за счет освобождения от мелочной регламентации поведения людей. Ожидалось, что обеспечение каждому негативной свободы (от ограничений) разбудит творческую инициативу на благо каждого и всех. Однако только юридического решения вопроса -- при всей важности достоинств правового государства -- оказалось недостаточно, чтобы избежать крайностей социального неравенства и социальной напряженности.

Разочарование в возможностях правового государства решить проблемы материальной свободы, социальной справедливости и равенства стало причиной появления теории и практики социального государства (государства всеобщего благоденствия).

Являясь в известном смысле продолжением и дополнением правового государства, социальное реализует совершенно иной подход к роли государства. Если идея сокращения, минимизации государства (правовое государство) является либеральной, то социальное государство с его стремлением обеспечить каждому достойные условия существования, социальную защищенность и т. д. тяготеет к консервативной, социалистической или социал-демократической концепции. Социальное государство большое внимание уделяет вопросам перераспределения национального дохода в пользу менее обеспеченных слоев, проводит политику занятости и охраны прав работника на предприятии и т. д.

Противоречие между ними состоит в том, что правовое государство по замыслу своему не должно заниматься распределением общественного богатства и благосостоянием граждан. Оно создает гарантии от собственного вмешательства в дела индивида, заботится о его индивидуальной (формальной) свободе. Социальное же государство. Во_первых, в основу своей деятельности кладет заботу о социальных и материальных трудностях человека.

Во-вторых, задачи, которые призвано решать социальное государство, -- индивидуального характера, а применяемые институты -- общественные. Иначе говоря, социальное государство нуждается в бюрократическом аппарате, который от природы слеп и глух к индивидуальным интересам.

В-третьих, социальное государство дорого. С каждым годом будут увеличиваться затраты на здравоохранение, систему образования, заботу о престарелых, а механизмов ограничения государство не выработало.

В-четвертых, свою роль играют непредсказуемые процессы. Например, непрерывно растущее число получателей помощи вследствие увеличения продолжительности обучения и более раннего выхода на пенсию. Демографические перемены могут привести к изменению соотношения между группами населения, которые оплачивают государство, и теми, которые ждут от него помощи, и т. д.

Выход из положения видится в том, чтобы упростить функции государства и гарантировать гражданам минимальный уровень цивилизованного существования:

-- в первую очередь помогать только тем, кто самостоятельно не выберется из нищеты;

-- определить наиболее нуждающиеся группы населения, например, молодежь. Установить для какой-то части ее возвратные суммы при получении образования.

Но самым главным направлением должно стать активное привлечение к работе институтов гражданского общества для замены ими государственных бюрократических учреждений1. Чрезмерная активность государства в сфере распределения и перераспределения ведет не только к разрастанию бюрократического аппарата, но и формирует у граждан иждивенческие настроения и неоправданные надежды на этот институт и его способности решать за индивида все его проблемы. Поскольку это выше возможностей государства, со временем число неудовлетворенных и недовольных им будет возрастать. Ясно, что без активизации структур негосударственных, т. е. гражданских, проблема становится неразрешимой.

Таким образом, вторжение социального государства в сферу гражданского общества носит временный характер, что объясняется не только указанными тенденциями, но и конституционностью, представительностью и демократизмом современного государства.

Связанное с этим ослабление государства не носит необратимого характера, а скорее отражает естественные для процесса развития колебания вокруг стандартов конституционной нормы и отвечает принципам компромиссного прагматизма2.

Нередко государству противопоставляют важнейший институт гражданского общества -- рынок. С рынком связываются надежды на кардинальное переустройство общества, утверждение в стране подлинной демократии и становление гражданского общества. Причем отношения между государством и рынком представляются как полярные. С государством ассоциируется уравнительный подход. Но конечным результатом уравнительности служит падение производительности страны и общее обнищание3...

Второй «опасностью» со стороны государства выдающийся русский социолог П. Сорокин считает его «экономические функции», а точнее, огосударствление. «Все, что государство национализировало у нас, -- пишет ученый, -- все, к чему оно прикасалось вплотную, сразу же замирало и умирало или начинало агонизировать.

Словно все виды производства опрыскивались сказочной «мертвой водой»1.

Все критики отмечают стремительное разрастание чиновничества в органах государственного управления. Если в 1990 г. в органах государственного управления нашей страны трудились 604,9 тыс. работников, то в 1993 г. -- уже 921,6 тыс. -- в 1,5 раза больше. Соответственно, и расходы в бюджете увеличились с 1,38 до 3,8 %, составив 1,06 % по отношению к внутреннему валовому продукту2.

Называются и другие тяжелые последствия «сверхнормативной» активности государства.

Однако не все согласны, что всякое усиление государства содержит лишь угрозу тоталитаризма; к тому же продолжение состояния безвластия способно скорее привести к диктатуре, чем прочная государственность.

Среди либеральных демократов немало решительных сторонников авторитарных методов проведения рыночных реформ. При этом они ссылаются на пример Тайваня, Южной Кореи, Чили времен Пиночета.

Критики рыночных отношений указывают на то, что свободные рыночные отношения имеют разрушительный характер, они не гарантируют уровень зарплаты и полную занятость; преимущества рынка как «рога изобилия» во всей полноте могут проявиться спустя долгое время, и не все группы населения смогут этого дождаться. Сам по себе рыночный механизм не способен предотвратить появления монопольных структур и свертывания конкуренции.

Американский автор Тибор Скитовски обратил внимание на недемократическую сущность рынка. Экономические условия, разъясняет он, диктуют большинству компаний необходимость вести свои операции в широком масштабе, следовательно, за главный критерий принимаются вкусы большинства; вкусы меньшинства при этом или игнорируются, или изменяются с помощью рекламы1. Сам Ф. Хайек признает, что диктат рынка несет в себе угрозу свободе индивида2. Наличие негативных сторон и губительность абсолютизации государства и рынка как раз и делают необходимым их взаимосвязанное функционирование. Следовательно, в переходный период, когда повышается уровень неопределенности, резко возрастает криминализация общества и усиливается социальное расслоение, нужно не шатающееся, а прочное, устойчивое государство.

На время переходного периода социальные гарантии от возможных драматических сюрпризов становящегося рынка не может дать и выполнить никто, кроме государства.

Рыночный сектор должен находиться под контролем государства, но регулирование при этом осуществляется экономическими методами (бюджетное регулирование, налоги, льготные кредиты). Иногда это административное вмешательство -- замораживание цен и заработной платы в США в период президентства Р. Никсона, проведение различных мер по регулированию цен на энергоносители в период энергетического кризиса
70--80-х гг.

Посредством правового регулирования налогов, государственных закупок, различных административно-контрольных рычагов государство оказывает разностороннее воздействие на экономические процессы (разработка и осуществление многочисленных программ, поощряющее развитие тех или иных отраслей экономики, обеспечение научно-технического прогресса, охрана окружающей среды, оказание помощи нуждающимся и т. д.).

Движущая сила рынка -- выгода, корыстный интерес, который может отбрасывать всякие нравственные и правовые нормы. Государство предназначено именно для защиты интересов людей от негативных последствий рынка. Но, чтобы государство не перешло черту дозволенного, существует недремлющее око гражданского общества и рожденные по его инициативе законы, ограничивающие государство.

В известном смысле уже на переходном этапе и еще очевиднее в дальнейшем государство «отмирает» в гражданском обществе, передавая ему те функции, которые для него необязательны или второстепенны.

Если принять объем власти в обществе за константу, то возникает вопрос о том, в каких долях и между кем она делится. Иначе говоря, речь идет не об отбрасывании тех или иных функций государства и общества -- практически они во все времена неизменны, -- а об их содержании, наполненности и направленности.

Вспомним, к примеру, что марксизм выделял как важнейшую в государстве функцию -- классового насилия -- и прогнозировал, что на очередных этапах его развития она трансформируется в функцию насилия, не имеющего классовой окраски. И сегодня эта функция присуща всем типам государств.

То же можно сказать и о таких государственных функциях, как интегративная, регулирующая, социальная, функция защиты и т. д. Они не исчезают, а всякий раз -- в зависимости от переживаемых обществом этапов и моментов -- перераспределяются то в пользу государства, то между институтами гражданского общества.

В условиях перехода нашего общества к рыночным отношениям и обвальной приватизации роль социальной, защитной, правоохранительной функции государства возрастает, ибо гражданское общество не в силах совладать с хаосом и разгулом преступности. Однако та же социальная функция претерпевает изменения, лишаясь патерналистского подхода ко всем слоям общества и сосредоточиваясь лишь на определенных самонедостаточных группах населения.

Государство выигрывает в оперативности и эффективности, передавая обществу не сами функции, а отдельные аспекты их. В свою очередь, гражданское общество будит инициативу и предприимчивость индивидов, развивая границы их независимости от государства.



Литература

1. Введение в политологию. Казань, 1992. Гл. V.

2. Введение в политологию. М., 1993. Гл. III, IV, VIII.

3. Геллнер Э. Условия свободы. М., 1995. Гл. 7.

4. Демидов А., Федосеев А. Основы политологии. М., 1995. Гл. VIII, XII.

5. Мухаев Р.Т. Политология. М., 1997. Гл. V.

6. Основы политической науки. В 2 ч. М., 1993. Ч. I. Гл. X.

7. Политическая социология. Ростов н/Д, 1993. Гл. XII.

8. Политология. Курс лекций. М., 1993. Гл. XII, IX.

Размещено на Allbest.ru