1

Размещено на http://www.allbest.ru/

Реферат на тему:

Власть в мире человека и человек в мире власти

Оглавление

Введение

1. Определение власти

2. Современные концепции власти

3. Человек и власть

Заключение

Литература

Введение

Проблема власти во всех ее аспектах продолжает занимать умы как профессиональных политиков, так и теоретиков - философов, социологов, политологов, ученых самых разных специ- альностей. Без преувеличения можно сказать, что любая социально-политическая доктрина отводит проблеме власти и механизмам ее реализации центральное место. Это одна из основных категорий и одна из самых дискуссионных проблем политической философии и политической науки. "Тайна власти" порождает небывалое многообразие подходов и теорий, пытающихся ответить на вопрос о генезисе, сущности, формах властных отношений в обществе. Концепции власти простираются от проблем рассмотрения этого феномена в рамках коллективного социального действия до акцентирования отдельных сторон "неравного обмена" санкциями и ресурсами в условиях классического двухстороннего взаимодействия между двумя индивидами в обществе.

Предлагаемая работа представляет исследование проблемы власти с точки зрения человека, то есть личностной оценки отдельно взятого индивида власти как объекта манипуляции.

Власть представляет собой феномен экономической жизни общества, повседневного экономического бытия, факт наличия которого не подвергается сомнению. Мы говорим о власти собственника, власти денег, рынка, потребителя, финансовой власти, власти трудовых коллективов, власти корпораций и т.п. «Власть, - пишет Э. Тоффлер, неизбежная часть процесса производства, и это истина для всех экономических систем, капиталистических, социалистических и вообще каких бы то ни было». Таким образом не подвергается сомнению тот факт, что именно человек стоит в центре всех проблем и вопросов, порождаемых тем или иным видом власти. Поэтому влияние которое власть оказывает на человека имеет еще и обратный вектор. Человек с наименьшей силой влияет на власть и институты ее составляющие. Анализу этого взаимного влияния и будет посвящена данная работа.

1. Определение власти

Понятие "власть" относится к числу широко употребляемых: "власть родителей", "власть семьи", "власть привычки", "власть чувств", "власть предрассудков", "власть разума", "власть старших", "власть денег", "власть религии", "власть идеологии", судебная власть", "власть мафии", "партийная власть" и т.д. При всей разнородности и неоднозначности этих понятий можно, однако, отметить одну объединяющую их характеристику: все они отражают отношения, в которых воля и действия одних господствуют над волей и действиями других.

Исторический опыт показывает, что там, где появляется необходимость в согласованных действиях людей (будь то отдельная семья, группа, социальный слой, нация или общество в целом), там происходит подчинение их деятельности достижению определенных целей. И одновременно определяются ведущие и ведомые, властвующие и подвластные, господствующие и подчиненные. Мотивы подчинения весьма разнообразны. Они могут быть основаны на заинтересованности в достижении поставленной цели, на убежденности в необходимости выполнения распоряжений, на авторитете властвующего и, наконец, просто на чувстве страха перед нежелательными последствиями в случае неподчинения. Сами по себе перечисленные мотивы имеют большое значение для эффективности власти и ее долговечности. Здесь важно подчеркнуть, что властные отношения объективно присущи общественной жизни. "Это своеобразная плата за жизнь в обществе, ибо жить в обществе и быть свободным от его правил невозможно". Другими словами, без отношений власти человеческая цивилизация невозможна. [6, с. 15]

Сказанное позволяет дать в самом первом подходе определение власти как таковой (т.е. независимо от ее конкретных форм). В своем общем значении понятие "власть" означает право и возможность одних повелевать, распоряжаться и управлять другими; способность и возможность одних осуществлять свою волю по отношению к другим, оказывать определяющее влияние на их поведение и деятельность, используя при этом авторитет, право, насилие и другие средства.

Конечно, каждая форма проявления власти заслуживает внимания и изучения. И этим занимаются соответствующие научные дисциплины. Социологию же интересует власть, являющаяся ядром социальной системы общества, ее организационным и регулятивно-контрольным началом. Она определяет все другие институты и отношения в самой социально-экономической системе общества. Прямо или косвенно власть в обществе воздействует на развитие всех других общественных систем - экономической, политической, духовной и др.

К понятию "политическая власть", конечно, применимо общее, приведенное выше определение власти как таковой, как широкого понятия, имеющего многочисленные формы проявления. Политическая власть, как и любая другая власть, означает способность и право одних осуществлять свою волю в отношении других, повелевать и управлять другими. Но вместе с тем она имеет в отличие от других форм власти свою специфику. Ее отличительными признаками являются:

верховенство, обязательность ее решений для всего обще- ства и, соответственно, для всех других видов власти. Она может ограничить влияние других форм власти, поставив их в разумные границы, либо вообще устранить их;

всеобщность, т.е. публичность. Это означает, что политическая власть действует на основе права от имени всего общества;

легальность в использовании силы и других средств властвования в пределах страны;

моноцентричность, т.е. существование общегосударствен- ного центра (системы властных органов) принятия решений;

широчайший спектр используемых средств для завоевания, удержания и реализации власти. [6, с. 58]

Таким образом, политическая власть характеризуется спо- собностью и возможностью для тех, кто ею обладает, проводить свою волю в руководстве и управлении всем обществом (государством), оказывать определяющее воздействие на поведе- ние народных масс с помощью средств, находящихся в распо- ряжении государства, мобилизовывать на достижение постав- ленных целей и программ большие массы людей, регулировать отношения между отдельными группами людей (в том числе ради стабильности и общественного согласия).

Понятие власти, таким образом, применяется ко многим сферам межличностных взаимодействий, создавая возможность для незаметной подмены плоскостей рассмотрения, а следовательно, перенесения выводов, сделанных, например, в организационной области, на политическую, и наоборот. Вследствие этого исследователи, занимающиеся проблемой власти, часто вынуждены признавать зыбкость, теоретическую ненадежность результатов исследований власти, а также "смутность" самого этого понятия. Вполне естественно поэтому на первое место выдвигается проблема определения власти, связанная с наличием той или иной концепции властных отношений, создаваемой на базе определенной философской или общесоциологической теории.

2. Современные концепции власти

На современные исследования власти, включающие как определение этого понятия, так и последующую концептуализацию, сильное влияние оказал М.Вебер. Многочисленные последователи продолжили и развили в свете новых эмпирических и теоретических изысканий основные линии признанного "классическим" веберовского анализа. Вебер не ограничивал формы проявления власти исключительно принуждением и насилием, признавая роль убеждения, влияния, авторитета и т.п. Феномен власти анализируется им с различных точек зрения: психологической, социологической, экономической, политической, этической. Этот многосторонний подход в дальнейшем распался в западной политической науке и философии на множество дивергирующих подходов, сконцентрированных на каком-либо одном аспекте власти - психологическом, социальном или политическом. [7, с. 36]

Одни исследователи рассматривают власть прежде всего как политическую категорию, которая не может быть применена к индивидуальным отношениям. Власть есть "функция организации ассоциаций, создания и упорядочивания групп или функция самой структуры общества". Сторонники более "широкого" подхода к изучению власти предлагают одновременно признать также существование индивидуальной формы власти, отличной от политической власти, но имеющей с ней определенное сходство.

Т.Парсонс, например, усматривает суть индивидуальной власти в том, что она выражает отношение господства одного индивида над другим посредством манипулирования позитивными и негативными санкциями. Это отношение, по Парсонсу, может быть сравнимо с обменом в экономической области, посредством которого стороны взаимно предлагают друг другу материальные блага или инструментальные услуги. Политическая же власть в отличие от индивидуальной - символическое и интернализованное средство господства, цель которого - организация коллективного действия. Парсонс проводил параллель между природой и ролью власти в политической сфере и властью денег в экономике.

Наконец, третья категория политологов и политических философов полагает, что власть во всех ее формах представляет единый феномен. Так, согласно Г.Лассуэллу и А.Каплану, уделявшим большое внимание проблеме соотношения политики и психологии, "политическая наука занимается властью в целом, во всех ее существующих формах. Основной тенденцией рассмотрения властных отношений является их психологизация.

Власть определяют чаще всего как межличностное отношение, позволяющее одному индивиду изменять поведение другого. Фокусирование внимания на том, что власть есть отношение, т.е. на реляционном аспекте - характерная черта веберианской традиции, подразумевающей возможность волевого воздействия одних индивидов и групп на другие. Согласно обобщенному "реляционному" определению, власть - это такие "отношения между социальными единицами, когда поведе- ние одной или более единиц (ответственные единицы) зависит при некоторых обстоятельствах от поведения других единиц (контролирующие единицы)". Для более смягченного варианта этого определения власть есть "потенциальная способность, которой располагает группа или индивид, чтобы с его помощью влиять на другого". [11, с. 97]

Сохраняя момент принудительности, характерный для Вебера, некоторые авторы определяют власть как "способность одного индивида или группы осуществлять свою волю в отношении других - либо через страх, либо отказывая в обычных вознаграждениях, либо в форме наказания и вопреки неизбежному сопротивлению; все эти способы воздействия представляют собой негативные санкции".

Общим моментом этих определений является то, что властные отношения интерпретируются в них прежде всего как отношения двух партнеров, воздействующих друг на друга в процессе взаимодействия.

В литературе выделяются три главных варианта "реляционного" подхода: теории сопротивления, обмена ресурсами и раздела зон влияния. В теориях сопротивления (Д. Картрайт, Ж. Френч, Б. Рейвен и др.) исследуются такие властные отношения, в которых субъект власти подавляет сопротивление ее объекта. Соответственно разрабатываются классификации различных степеней и форм со- противления. [7, с. 242]

В теориях обмена ресурсами (П. Блау, Д. Хиксон, К. Хайнингс и др.) на первый план выдвигаются ситуации, когда имеет место неравное распределение ресурсов между участниками социального отношения и вследствие этого возникает острая потребность в них у тех, кто их лишен. В этом случае индивиды, располагающие "дефицитными ресурсами", могут трансформировать их излишки во власть, уступая часть ресурсов тем, кто их лишен, в обмен на желаемое поведение.

Теории раздела зон влияния (Д. Ронг и др.) концентрируют внимание не столько на отдельных ситуациях социального взаи- модействия индивидов, сколько на их совокупности. При этом подчеркивается момент изменяемости ролей участников: если в одной ситуации властью обладает один индивид по отношению к другому, то с трансформацией сферы влияния позиции участников меняются.

В теориях сопротивления веберовская идея о том, что власть по своему существу является отношением, выражающемся в применении принуждения и насилия, продолжает оказывать определенное влияние, хотя "пересаживается" на иную теоретическую почву. Ж.Френч и Б.Рейвен трактуют основания власти значительно шире, чем Вебер, предлагая следующий их набор: вознаграждение или принуждение со стороны субъекта власти; признание объектом власти законного права ее субъекта предписывать ему определенное поведение; идентификация объекта власти с ее субъектом; наконец, основанием власти может быть знание, которым обладает ее субъект. Соответственно выделяются пять типов власти. [6, с. 111]

Власть, основанная на вознаграждении, возрастает с размером ожидаемого вознаграждения. Пример этого типа власти - повышение производительности труда вследствие ожидаемого вознаграждения, когда параллельно с ростом производи- тельности возрастает конформность по отношению к вознаграждающему, следовательно, и его власть.

Власть как принуждение основана на ожидании наказания за неконформное поведение. Сила власти в этом случае зависит от угрозы наказания. Например, основой принудительной власти может являться вероятность увольнения, если уровень производительности труда рабочего окажется ниже требуемого.

Власть, основанная на позитивных санкциях (вознаграждение), имеет тенденцию возрастать и эволюционировать во власть, основанную на идентификации подчиненного с начальником, власть же, основанная на негативных санкциях, ведет к тому, что подчиненный стремится уйти из поля влияния своего начальника.

Законная или легитимизированная власть основана на признании права начальника предписывать подчиненным их поведение.

Несомненно, приведенная Френчем и Рейвеном классификация оснований власти как межличностного отношения позволяет рационализировать последние, способствуя тем самым их прояснению. Однако нельзя не заметить, что предложенная авторами классификация строится не по единому основанию. В первых двух случаях - это санкции (позитивные и негативные), оче- видно, имеющие внеиндивидуальное происхождение, хотя и применяемые индивидуально. Традиции и культурные ценности, регулирующие властные отношения, также имеют внеиндивидуальную социокультурную природу, тогда как знание в качестве источника власти является личным качеством самого субъекта власти. Наконец, власть как идентификация покоится на позитивной эмоциональной оценке субъекта власти ее объектом, т.е. также имеет личностный источник.

Объединяя столь разные по своей природе психологические, социально- психологические и социокультурные критерии, подобная концепция, цель которой истолковать власть как межличностное отношение, предстает как гибридное образование, само по себе нисколько не проясняющее природу власти. Роль различных оснований власти не дифференцирована и не взвешена, субординация критериев не произведена.

Если теории, ставящие в центр внимания сопротивление, оказываемое субъекту власти со стороны ее объекта, можно отнести к социально-психологическим, то теории "обмена ресурсами" носят социологический характер.

П. Блау разработал классификацию обменов в ситуации социального взаимодействия и выделил власть как частный вид обмена. Он различает 6 категорий обмена, варьирующих в соответствии с двумя характеристиками, а именно: инструментальность (неинструментальность) и симметрия (асимметрия). Отношения власти определяются им как отношения обмена инструментального и асимметричного типа. Иными словами, один индивид имеет власть над другим, когда тот от него постоянно зависит, нуждаясь в определенных благах, которые он не может получить где-то еще. Подход Блау пользуется признанием среди западных социологов по ряду причин. Во- первых, в основании власти согласно Блау лежит действительный факт неравного распределения ресурсов, что позволяет угрожать подчиненному или даже наказывать его, применяя негативные санкции. Во- вторых, признается ценным выявление смысла обмена как обмена ресурсами различной природы. Если бы обмениваемые элементы принадлежали к одной категории, существовала бы симметрия обменов, однако именно потому, что ресурсы -разного порядка, обмен становится возможным и необходимым. В-третьих, признается рациональным и положение о том, что власть является функцией зависимости индивида от распределения дефицитных ресурсов, а также положение о зависимости власти от степени заменяемости дефицитного ресурса, т.е. от возможности, имеющейся у субъекта власти найти необходимые ему ресурсы в другом месте. [9, с. 81]

Теоретики обмена справедливо отмечают, что одного контроля над ресурсами внутри системы недостаточно для возникновения феномена власти. Ресурсы, которыми располагает один индивид, должны быть желательными и необходимыми для другого. Кроме того, возможность распределения ресурсов - только приблизительный показатель отношений власти в организации: ведь индивид, располагая ресурсами, нужными для другого, может вовсе не использовать их.

Известно, что Вебер понимал власть преимущественно как асимметричное отношение, при котором есть господствующие и подчиненные, но иногда и как отношение обратной связи, поскольку подчиненный также обладает некоторой долей власти. Отношение власти формируется в борьбе, на основе двустороннего обмена шансами на получение власти. Характер средств власти и их распределение между участниками конфликта определяют и характер данного отношения власти. Отсюда проистекает возможность трактовать властные отношения не только как асимметричные отношения двух партнеров, но и как отношения, охватывающие нескольких участников, каждый из которых - субъект власти. Таковы, например, отношения между государствами.

Эта мысль Вебера нашла развитие в теории раздела зон влияния, разработанной Д. Ронгом. Обеспокоенный чрезмерным, по его мнению, акцентированием асимметричного характера властных отношений некоторыми социологами, рискующими приглушить реляционный аспект власти, он предложил принимать во внимание не каждое действие в отдельности, а совокупность их. Ронг утверждает, что властные отношения как социальные отношения особого рода асимметричны, поскольку обладатель власти осуществляет больший контроль над поведением объекта власти, а не наоборот. Однако взаимность влияния - как определяющий критерий самого социального отношения - никогда не должна полностью исчезнуть из сферы внимания исследователя за исключением, может быть, форм физического насилия. В противоположность Блау, утверждавшему, что "взаимозависимость и взаимное влияние равных сил указывают на отсутствие власти", а также Герту и Миллсу, полагавшим, что "когда все равны, то нет политики, ибо политика требует подчиненных и начальника", Ронг акцентирует внимание на "корнях" власти - социальном взаимодействии как ее генетической форме. Не отрицая того, что асимметрия существует в каждом индивидуальном эпизоде действия, он подчеркивает факт постоянного обмена ролями между обладателем власти и ее объектом. Один контролирует другого в одних ситуациях, другой - в других. Например, профсоюз контролирует найм рабочей силы, а наниматель диктует время и место работы. Если трактовать властные отношения исключительно как иерархические и односторонние, подчеркивает Ронг, мы упускаем из виду целый класс отношений между людьми или группами, в которых контроль одного вида или группы над другими в одной сфере уравновешивается контролем другого в иной сфере.

Разделение сфер между сторонами часто является результатом переговорного процесса, который может повлечь за собой открытую борьбу за власть (например, забастовка против нанимателя, тяжба в коммерческой конкуренции, война между государствами и т.п.). Таким образом, интегральной власти, при которой принятие решений и инициатива к действию монополизированы только одной стороной, противополагается интеркурсивная власть, характеризующаяся балансом отношений власти и разделением сфер влияния между сторонами. [11, с. 94]

Интеркурсивная власть существует там, где власти одной из сторон противостоит власть другой, где налицо процедуры переговоров и совместного принятия решений. В современных государствах, согласно Ронгу, функционирование интегральной власти может быть ограничено разными мерами, например, периодической проверкой действий власть предержащих, пересмотром их властвующего статуса или их перемещением и заменой, установлением границ компетенции.

Если подобные меры действительно реально осуществляются, а не являются обычными выхлопными клапанами подобно конституциям во многих современных государствах, то должны возникать источники власти, независимые от интегральной власти. Другими словами, в обществе должны существовать центры, реально противостоящие интегральной власти, ограничивающие ее. В результате стирается абсолютное различие между интеркурсивной и интегральной властью. Ронг указывает четыре главных способа сопротивления интегральной власти. Объекты власти могут: 1) бороться за установление противостоящей власти, чтобы трансформировать интегральную власть в систему интеркурсивной власти; 2) ограничить экстенсивность (число субъектов власти), всеобщность (число сфер влияния) и интенсивность (радиусы воздей- ствия внутри отдельных сфер влияния) власти; 3) разрушить интегральную власть целиком, выйти из сферы ее действия; 4) попытаться заменить ее своей интегральной властью. [11, с. 102]

Механизмами утверждения противостоящей власти являются инициатива, референдум, привлечение к суду и т.п. Однако в современных государствах, констатирует Ронг, интегральная власть не может быть полностью трансформирована в интеркурсивную из-за существования юридических механизмов самосохранения интегральной власти. В противоположность Герту и Миллсу, как, впрочем, и многим другим политологам и политическим философам, Ронг считает, что политика - это не только сфера борьбы за власть. Она включает также и борьбу за ее ограничение, сопротивление ей, бегство от власти.

Попытка Ронга выделить и систематизировать способы сопротивления интегральной власти безусловно заслуживает внимания, как и общедемократический пафос его рассуждений. Однако основа его рассуждений - констатация плюрализма властей в современном обществе - учитывает только одну из тенденций общественного развития, оставляя в стороне другую - тенденцию к поляризации и усилению государственной власти, характерную для целого ряда развитых западных стран во главе с США. власть человек общество проблема

Реляционный подход, таким образом, охватывает множество концепций, которые имеют некоторые общие черты. Все они принадлежат к теории социального действия, в основе которого лежит рациональная мотивация: рационально действующие актеры, обладая специфическими преимуществами (ресурсами), будучи помещенными в организационную сеть принуждений и возможностей их избежать, стремятся по мере сил достичь своих целей. Заметим, что авторы этих концепций базируются только на одном типе социального действия, заимствованного из классификации Вебера, а именно: рационально-целевом, оставляя без внимания не менее продуктивные с точки зрения типологии власти - ценностно- рациональное, эффективное и традиционное действия. Эти концепции своим рационализмом выгодно отличаются от теолого-нормативного подхода, приверженцы которого ставили в центр внимания государство и право, трактуемые как самостоятельные абстрактные сущности, оторванные от общественной действительности.

3. Человек и власть

"Деспотизм есть господство человека над человеком, господство неограниченное и руководствуемое лишь произволом самого господствующего. В широком смысле слова деспотизм есть не исключительно политическое понятие, а общая социологическая и морально-правовая категория". [1]

Исходя из этого определения любая абсолютная власть, имеющая в своей внутренней организации какие-либо внутренние или внешние ограничения (религиозные заповеди, хартии вольностей, уголовный кодекс, партийный устав или, в конце концов, конституцию) не может считаться деспотией.

В настоящее время никто не осмелится говорить о необходимости ограничения абсолютной власти командира во время боевых действий, проводника в экстремальных условиях, главы государства в тяжелые периоды его существования.

Все упирается только в определение критерия экстремальности, при несоответствии его общественному мнению, (вполне возможно навязанному через продажные средства массовой информации, внешним врагом) законные действия правительства направленные на спасение государства и государственности, будут интерпретированы как мятеж.

По этому поводу можно привести знаменитое изречение Руссо: "Всякая власть от бога; но от него и всякая болезнь; значит ли это, что запрещено приглашать врача?" [2]

Вся история человеческой цивилизации иллюстрирует аксиому: без разделения личностей на отдающих распоряжения и исполняющих их, невозможно возникновения даже минимально цивилизованного общества. Если на заре цивилизации, да кое где еще и в наши дни, люди отдающие указания, приказы, рекомендации, как правило, являлись старейшими членами племени, с большим багажом знаний накопленных за свою жизнь и полученных от предков, зачастую они же и являлись прародителями и всех потенциальных исполнителей. При таком уровне межличностных отношений, повиновение приказам было в крови, на уровне отец-сын. Противоречия были минимальными и решались в тесном семейном кругу. Ротация власть держащих шла естественным путем. С началом расслоения общества, реальная власть от патриархальной верхушки и временных военных вождей, постепенно стала переходить к более узкой, и в последствии наследственной части племени - прослойке жрецов и вождей. На этом уровне отношений, когда право на власть стало доставаться не естественным путем (умнейший, сильнейший), у людей претендующих на верховную власть в племени появляется потребность в средствах подавления недовольства членов племени, которые по достижении определенного интеллектуального или физического развития, перестали получать своей доли власти. Для устранения попыток внутриплеменных переворотов, существовало несколько путей, большинство из которых (на более высоком уровне), вполне работоспособны и в наши дни.

ТЕРРОР. (Физический и психологический).

Физическое уничтожение всех потенциальных соперников. Жесткий психологический прессинг.

2. БОГОИЗБРАННОСТЬ.

Ведение родословной главы племени от какого-либо мифического существа, обладающего значительными сверхъестественными способностями. Взаимная поддержка религиозных и светских лидеров. Возможно их слияние в одном лице.

3. Взаимные комбинации 1. и 2. С элементами и без элементов квазидемократии, но всегда с заранее обусловленным конечным результатом.

С дальнейшим развитием общественно-экономических формаций, все вышеперечисленные пути удержания власти претерпевают минимальные внутренние изменения.

Внешние же проявления, приводят к тому, что мы потом будем называть: "следами первоцивилизаций, чудесами света, шедеврами мировой литературы, архитектуры и живописи". [8, с. 47]

Стремление поразить, потрясти морально и духовно, запугать, в конце концов, "низшие" слои населения, приводили к строительству могильных курганов, пирамид, культовых строений невероятных размеров и красоты (для подавляющего большинства людей того времени, да и нашего в том числе).

Из всего вышеизложенного, автоматически вытекает дилемма: производство грандиозных работ для укрепления абсолютной власти, невозможно без наличия абсолютной власти.

Все постулированное выше, требует, однако некоторого дополнения: оно справедливо, в полной мере, только для человеческих формаций ведущих оседлый образ жизни. С людьми находящимися на более низкой ступени развития общественно-экономических формаций - ведущими кочевой образ жизни, дело обстояло несколько иначе. На куске земли, достаточном (при достаточно развитой агрокультуре), чтобы прокормить земледельцу свою семью в течение года, и еще оставить часть урожая на черный день, скотоводу-кочевнику хватит корма для выращивания одного животного, которое затем, его, семья съедает за один день. Поэтому "менталитет" тамошнего как рядового, так и власть предержащего "электората" направлен только на захват жизненного пространства и тотальное уничтожение местного населения, занимающего территорию будущего выпаса.

"С позволения господ вегетарианцев, человек не мог стать человеком без мясной пищи, и если потребление мясной пищи у всех известных нам народов в то или иное время влекло за собой даже людоедство (предки берлинцев еще в Х столетии поедали своих родителей), то нам теперь до этого уже никакого дела нет". [3]

Подобных вещей на территории Римской империи в анналах истории отмечено не было.

Одним из аспектов дихотомии "человек-власть" является использование властями определенного набора мифологем, целенаправленно внедряемых в массовое сознание. Отметим, что сам термин "дихотомия" не предполагает противопоставление, наоборот, дихотомическое деление в логике означает разделение на пары соподчиненных элементов. На первый взгляд, например, в тридцатые годы "человек" и "власть" могут, согласно одной точке зрения, являться идентичными понятиями, согласно другой - диспаратными, т.е. взаимно несовместимыми, противоречащими друг другу. В действительности они, существуя раздельно, не были противопоставлены. Власть черпала свою энергию и свои способы действия не только и не столько из себя, сколько из архаического подсознания социума. К этому добавились событийные (войны, революция, резкие социальные перемены) и процессуальные факторы. Необходимо учитывать и когнитологическую объяснительную парадигму, которая трактует поведение человека как целостное поле, захватывающее и субъект, и объект: динамику этого поля образуют чувства, в то время как его структуризация обеспечивается восприятием, моторной функцией и интеллектом. Уточним, что и чувства, и когнитивные формы зависят не только от существующего в данный момент поля, но и от всей предшествующей истории действующего субъекта [4]. Все эти факторы предполагают, что наиболее укорененными в массовом сознании являются те идеологемы, которые идут навстречу горизонтам ожидания массы или же соответствуют архетипам.

Одной из таких идеологем является миф о враге, играющий в тоталитарных идеологиях роль большую, чем нечистая сила в христианстве. Универсальные мифы о рае, золотом веке, земле обетованной (названия могут меняться - суть остается) в их различных интерпретациях возникают из потребности людей возместить то, чего они лишены, то есть выполняют компенсаторную функцию. Миф о враге - особый: он служит для понимания и объяснения действительности, то есть выполняет гносеологическую функцию. С другой стороны, "враг" является своеобразной знаковой фигурой, в специфике которой можно разобраться, используя семиотический подход, его целью являются поиски ответа не на вопрос "что", а на вопрос "как". Миф о враге - очень древний, существовавший на протяжении многих веков. Его актуализация в XX веке подтверждает то, что тоталитаризм является своеобразной формационной флуктуацией, в рамках которой происходит реставрация отживших социальных порядков, но на новой экономико-технологической основе. Актуализировать можно лишь то, что имеется во внутреннем мире человека, но в бессознательном содержатся как бы матрицы многих состояний и динамических тенденций. Правда, они различаются степенью готовности к актуализации. Миф о враге является одним из наиболее доступных, особенно при использовании суггестивных методов воздействия на сознание. Особое значение имеет диапазон информации, циркулирующей в обществе и в том числе специально направляемой на массовое сознание. [10, с. 19-28]

Миф о враге - яркое проявление политического негативизма, логика которого находит выражение в максиме "Кто не с нами, тот против нас". Образ врага является стереотипом, позволяющим человеку определять свое поведение в условиях дефицита правдивой информации. Эта мифологема создается на основе инверсии собственных страхов и отрицательных черт, а также собственных позитивных свойств. Согласно логике негативизма, человеком создается как бы собственный зеркальный негативный образ. Официальная идеология ориентируется на массового потребителя, поэтому использует простые формулы, обращенные к первичным чувствам "толпы". Ее движущей силой зачастую оказывается социальная обида и стремление компенсировать комплекс социальной неполноценности. К психологическим причинам того, что общество легко воспринимает образ врага, прибавляется и желание найти "козла отпущения", который может служить объяснением и собственных неудач, и "непогрешимой" власти.

Взаимоотношения человека с властью (внутрисемейной, внутриплеменной, религиозной, государственной) интересовали философов еще с античных времен. Согласно Аристотелю: "Высшая цель государственной власти, состоит в достижении добродетельной жизни, а поскольку добродетель - условие и гарантия счастья, то, соответственно жизни счастливой".

Однако, другой, уже средневековый апологет абсолютизма Макиавелли утверждает: "Человек не является по природе способным к общественной жизни".

Другой философ, живший в преддверии яркого представителя французского абсолютизма: "Короля - Солнце", Т.Гоббс, заявлял более определенно: "Чтобы люди жили в мире, чтобы они могли заниматься мирным трудом, необходима абсолютная власть государства - того великого Левиафана ….. которому мы обязаны своим миром и своей защитой". При слабой (импотентной) высшей государственной власти, когда руководство неспособно ничем управлять, страна сползает к полному политическому и экономическому хаосу. В этом случае изменение власти должно произойти естественным (эволюционным) путем, в противном случае очень скоро, данная общественно - экономическая формация исчезнет с лица истории как самостоятельно - независимая единица. Через непродолжительное время ее население будет полностью ассимилировано. [7, с. 288]

"Переход государственной власти из рук одного в руки другого класса, есть первый, главный признак революции", считал Ленин. А вот удивительные по злободневности слова Г.Уэллса: "У правителей России не хватило ни ума, ни совести прекратить войну, перестать разорять страну и захватывать самые лакомые куски, вызывая у всех остальных опасное недовольство, пока не пробил их час. Они правили и расточали, и грызлись между собой, и были так слепы, что до последней минуты не видели надвигающейся катастрофы". В следующем предложении сказано: "И затем, … пришли коммунисты…!!". Интересно посмотреть, что по этому поводу писал Гоббс: "Верховная власть не может быть по праву уничтожена решением тех людей, соглашением которых она была установлена. Верховная власть не столь пагубна, как отсутствие ее". По первому тезису еще можно и поспорить, но по второму вопросов возникать не должно.

В более позднее время, после весьма трудных для Англии времен, испытав все "прелести" связанные с приходом к власти Лорда Протектора (в особенности после его смерти), Гоббс пишет: "Неудобства и стеснения, происходящие из-за неограниченной власти суверена и подданных, не идут ни в какие сравнения с бедствиями и несчастиями, сопутствующими гражданской войне, или с состоянием безвластия, когда люди не подчиняются законам и не признают над собой никакой власти, удерживающей их от грабежа и насилия".

Словом, единственной альтернативой состояния войны всех против всех, служит, по Гоббсу, ничем не ограниченная, твердая государственная власть.

Власть вообще может иметь по отношению к человеку внутренний или внешний, или, диалектически, и внутренний, и внешний характер. Но производится эта власть только самим человеком, имеет вторичный характер - она появляется после процессов её отчуждения, призвания и признания (тем или иным путём), осуществляемых человеком (народом).

Отчуждение вообще - это процесс превращения продуктов человеческой деятельности, как материальной, так и духовной, в нечто относительно самостоятельное и независимое от человека, но господствующее над ним (не всегда ему на пользу, как, например, религия, но и не всегда ему во вред, как, например, пища) - в вещи, свойства, отношения, учреждения; отчуждение - это и результат, продукт этого процесса. А все продукты раньше или позже становятся товаром. Власть, как мы в уме отмечали, тоже результат и продукт человеческой деятельности, товар, обладающий исключительно специфическими свойствами. Наиболее существенные из них: еёестественно- историческая всеобщность; инвариантность главного метода на всех уровнях - инвариантность определённой степени насилия, в том числе и над собой. [11, с. 55]

Призвание власти выступает как совокупность процедур, осуществляющихся в обществе в результате развития политических отношений, в ходе которых общество реализует своё понимание того, что необходим единый центр по средоточению товара власть, понимание того, каким он должен быть; например, что этот центр должен быть сосредоточением справедливым, жизненно важным для всего общества в целом, разветвлённым по периферии, гибким и оперативным, хотя во имя этого может быть направлен против тех частей общества, которые имеют деструктивную, патологически опасную для жизни всего живого тенденцию. Что касается наиболее распространённых форм призвания власти в демократических обществах, то это прежде всего выборы.

Признание власти относится уже к соотношению спроса и предложения на власть, это касается уже качества самого этого феномена, своеобразного продукта обмена деятельностями людей. Если власть - товар качественный, то и её признание фиксируется обществом на "деньги" энтузиазма, доверия и поддержки, широким движением навстречу своему отчуждённому, но всё же собственному продукту. Главное в осуществлении власти в той или иной автономной ячейке сообщества - не забывая о глобальных интересах, о выживании других регионов, осуществлять твёрдый курс на процветание своего региона, своей относительно самостоятельной ячейки общественного сосуществования.

Всё же надо отметить, что в своём конкретно-историческом воплощении любая общественная власть может быть воззиждена на весьма разных основаниях как внешнего, так и внутреннего характера (при едином содержании - объективной реальности насилия. Отсюда власть может быть [11, 9]:

конституцианализационной - тогда её принципы закрепляются в важных письменных общеобязательных документах;

традиционализационной - ее принципы регулируются общественным мнением, обычаями и т. п.;

материализационной - властные усилия поддерживаются узурпацией престижных материальных факторов в руках вторичных субъектов власти;

суггестивизационной - основанной на фетишизации той или иной личности, суммы идеологии или иных идолов;

и так далее.

Практически все проявления власти, как формальные, так и содержательные, как внутри одной властной силы, так и между разными, находятся в конфронтации и конкурируют между собой, вплоть до подхода к крайней черте, до забвения того, ради чего все это нужно. Важнейшее условие эффективности власти вообще, а общественно необходимой тем более, - соблюдение единства мыслей (норм, идей), слов (закона, традиции) и дела (контроля, исполнения). В практике осуществление власти как в глобальных, так и в региональных масштабах дискретизация (раздробленность) элементов триады единства, конфронтация, разумная конкуренция форм может выродиться и привести к такому разрыву между ними, что возникает угроза взрыва всех условий жизнеобеспечения человечества на Земле, последствия которого могут иметь эсхатологический финал - тот самый " конец света". По крайней мере для человека, для человеческого общества. Но еще Маркс, вслед за Гегелем и другими мыслителями, склонялся к идее того, что человек - душа внешней природы, субъект ее неорганического тела, в конечном счете, что ЧЕЛОВЕК - ДУХ ВСЕЛЕННОЙ. Этот возвышенный постулат вполне судьбоносен, но его реализация и проверка в руках самих людей. Человеческое сообщество, как "живой, находящийся в постоянном развитиии организм" (Ленин В.И. Полн. собр. соч. - Т. 1. - С. 165.) нуждается во власти разума. Таким коллективным разумом для каждого автономного сообщества может быть определенная политическая сила, то есть определеныый интеллектуальный авангард общества - стабильный, но подвижный и гибкий, диалектический социальный орган, свой действия всецело подчиняющий целям координации между объективным (необходимость) и субъективным (свобода) в жизни общества и реализации жизнеобеспечения с оптимальными для всех и каждого издержками.

В качестве коллективного разума могут выступать партии, государства, элиты, мыслители, контролеры средств массовой ажитации (печати, радио, телевидения, слухов), этносы и даже фантастические образы типа богов (через их земных пророков) с их заповедями, в которых аккумулирован определенный человеческий опыт. Но главное все же в единстве целей всех коллективных разумов и всех разумов индивидуальных. Определиться и действовать сообща, с учетом плюрализма мнений, интересов, путей - в этом залог нашего будущего, как оно рассматривается многими современными политологами. В конечном счете человек, как сознательный и высший субъект истории, не питающийся иллюзиями, не являющийся безмозглой марионеткой в руках политических, уголовных или властных антиобщественных сил, человек сам держит в руках свое будущее. Но добиться гармонии и успехов в этом - задача не для пяти, не для семи, не для десяти или двадцати лет. Эта задача, как подсказывает практический ход истории, куда более длительная. [8, с. 83]

Большинство исследователей отмечает, что с середины XIX в. вопрос о власти был одним из ключевых в российской политике. По сравнению с ним все проблемы взаимоотношений между различными социальными группами или идеологическими постулатами неизменно отходили на второй план. В какой-то степени это говорит о слабой политической дифференциации общества, об отсутствии горизонтальных связей, где главной опорой оставалась властная вертикаль. Во многом такая структура власти связывалась со сложившимися условиями, как со слишком большой протяженностью страны, так и со склонностью населения к анархизму, именно этими двумя причинами российские философы Н.А. Бердяев, Н.О. Лосский объясняли формирование жесткой сильной и порой авторитарной власти.

Заключение

Власть - одна из основных функций социальной организации общества, авторитетная сила, обладающая реальной возможностью управлять действиями людей, согласовывая противоречивые индивидуальные или групповые интересы, подчинить их единой воле с помощью убеждения или принуждения.

Homo Sapiens, двуногое без перьев или просто ЧЕЛОВЕК не может существовать как личность вне общества, вне цивилизации и, следовательно, вне власти.

В своем поступательном развитии человеческое общество расширяет границы познания, экспериментирует с формами государственной власти, отвергает и снова взваливает на свои плечи клерикальный гнет (под маской возвращения к духовности), радикально изменяет идеологию. Все это движение зачастую не является поступательным. Чаще всего бывает бег на месте или скачки в стороны. Но иногда случается и отход далеко назад к давно уже отжившим формам собственности, государственного управления и развития. Но нельзя дважды войти в одну и ту же воду.

В заключение приведем еще одну цитату, написанную как будто в наши дни: "Где та оппозиционная партия, которую ее противники стоящие у власти, не ославили бы коммунистической? Где та оппозиционная партия, которая в свою очередь не бросала бы клеймящего обвинения в коммунизме как более передовым представителям оппозиции, так и своим реакционным противникам" (К. Маркс).

Литература

С.Л. Франк, Философские предпосылки деспотизма.// Вопросы философии N3,1992г

Ж.Ж. Руссо, Трактаты, М. 1969г

Ф. Энгельс, Роль труда в процессе превращения обезьяны в человека. Собр. Соч., -М., 1958

Ж. Пиаже. Избранные психологические труды. М., 1994

Аристотель, Собр. Соч. в 4т., -М., 1983г

Петрова Т.М. Политическая власть. -М.: Догма, 1999

Соколова Т.И., Спиридонова В.И. Технология власти. -М.: Философия, 1999

Нестерова С.В. Психология восприятия власти. -М.: ИНО-центр, 2000

Поляков А.Ю. Человек и власть .-М.: Гротеск, 2001

Баранова Н.Б. Дихотомия «человек-власть». -М.: Совершенно секретно, 2002

Гринько В.С. Общество, человек и власть. -М.: Инфра-М, 1999

Размещено на Allbest.ru