Оппозиция и ее роль в политической жизни

Размещено на http://www.allbest.ru/

Размещено на http://www.allbest.ru/

Федеральное агенство железнодорожного транспорта

Уральский государственный университет путей сообщения

Кафедра истории и политологии

Реферат

по политологии

на тему: «Оппозиция и ее роль в политической жизни»

Проверил:

Маслова Л.Д.

Екатеринбург, 2007

Содержание

Ведение

1. Понятие «оппозиция»

2. Политическая оппозиция в России

3. Концептуальная карта политической оппозиции

4. Динамика оппозиции в России в 1989-2004 годах

Заключение

Библиографический список

Введение

Устройство государственной власти важно для любой страны. Но для России, с ее традициями и менталитетом, этот вопрос относится к числу самых, что ни на есть, наиважнейших.

Когда в конце 1980-х страна делала первые шаги по пути демократии, все были уверены, что и в нашей стране, как во всем мире, власть и политика должны быть организованы на основе многопартийности. Но сегодня партии практически не влияют на реальную политику и, тем более, на власть. В этом плане мы за десять с лишним лет ничуть не приблизились к странам с разви-тыми демократическими институтами.

Начнем, пожалуй, с определения политической оппозиции, так сказать, о чем пойдет речь дальше. Также рассмотрим оппозиционные партии в период 1989-2004 годов. И постараемся найти ответ на вопрос, поставленный в теме: «Роль оппозиции в политической жизни». Хочется сразу уточнить, что автору, как гражданину РФ, интересно разобраться с тем, что происходит у него на родине, а не в заморских странах. Поэтому и главный вопрос правильнее звучит так: «Роль оппозиции в политической жизни России».

1. Понятие «оппозиция»

Об оппозиции можно говорить в узком и широком смыслах. В узком смысле - это политическая партия, коалиция или движение, являющееся парламентским меньшинством, но могущее прийти к власти на следующих выборах.

В 1966 г. Р. Даль, анализируя основные параметры политической оппозиции в западных демократиях, выделил четыре основные модели: «британскую», «континентальную», «скандинавскую» и «американо-швейцарскую» [1].

Первая модель, которую можно назвать классической, или «вестминстерской», характеризуется наличием двух достаточно хорошо организованных главных партий, поэтому оппозиция сосредоточена в одной партии. Эти партии строго соревновательны в парламенте и на выборах. Оппозиция столь резко отличима, что ее можно идентифицировать однозначно. Основное противоборство между оппозицией и правительством происходит на парламентских выборах и в национальном парламенте, причем парламент является рутинным, каждодневным местом противоборства. Было бы правильнее даже назвать парламент форумом, используемым для победы на следующих выборах, ведь парламентские дебаты имеют целью повлиять не столько на депутатов, сколько на публику - и на будущие выборы.

В ряде государств континентальной Западной Европы оппозиция представлена несколькими партиями и потому борьба между ними носит не строго соревновательный характер, а решающим местом противоборства является коалиционный торг после выборов с целью формирования исполни-тельной власти. Соответственно и стратегия оппозиции направлена не на завоевание парламентского большинства,. Что невозможно в данных усло-виях, а на увеличение числа мест в парламенте, что дает ей дополнительные преимущества в ходе коалиционного торга.

Выделение третьей модели - скандинавской - может представляться несколько искусственным; здесь также большую роль играет политический торг, но существенное отличие состоит в том, что рамки его существенно расширены. По ряду ключевых вопросов переговорный процесс охватывает значительно больший круг участников, чем в предыдущей модели, включая крупнейшие ассоциации предпринимателей и работодателей, профсоюзы и т.п. Таким образом эта модель оппозиции предполагает включение механиз-мов социального партнерства.

Наконец, оппозиция в четвертой модели наиболее далека от «классической». Политические партии здесь отличаются сравнительно слабым внутренним единством и децентрализованностью. Примечательной чертой стран, относящихся к этой модели, является то, что в них вообще отсутствует решающее место противоборства между оппозицией и правительством. Разделительная линия между оппозицией и правительством проходит не между партиями, а внутри них.

Исследования политической оппозиции в незападных демократиях, в особенности в странах, где существует партийная система с доминирующей партией (Индийский национальный конгресс, Либерально-демократическая партия Японии), также показали, что среди форм и проявлений оппозиции весьма важную роль приобретают фракции внутри господствующей партии. Фактически подобные партии становятся механизмом агрегирования и согласования различных интересов, управления конфликтами, возникающи-ми из множества расколов.

Таким образом, приведенное выше определение оппозиции в узком смысле удовлетворяет условиям лишь первой и отчасти второй из рассматри-ваемых моделей.

Р. Даль предложил объяснение понятия «оппозиция», которое можно отнести к числу «широких»: «Предположим, что А определяет курс прави-тельства в определенной политической системе по тому или иному вопросу в течение некоторого промежутка времени… Предположим, что в течение этого промежутка времени Б не может определять поведение правительства, и что Б противостоит тому курсу правительства, что определяется А. Тогда Б является тем, что мы называем «оппозицией». Заметим, что в течение неко-торого другого промежутка времени предопределять курс правительства может Б, и тогда в оппозиции окажется А.

политика оппозиция партия правительство

2. Политическая оппозиция в России

Резкое снижение политического влияния партий, оппозиционных политическому курсу президента и правительства РФ, - один из наиболее заметных итогов первого президентского срока В.В. Путина. Более того, все чаще можно услышать, что в нынешней российской политической системе нет оппозиции - как системной, выступающей за смену политических сил, стоящих у власти, так и несистемной, отвергающей сложившиеся правила политической игры. Если на протяжении 1990-х годов оппозиционные силы (сначала антикоммунистического, а затем коммунистического характера) оказывали структурирующее воздействие и на «спрос», и на «предложение» на российском политическом рынке, то в 2000-е годы они не просто уступили место более успешным игрокам, но и, по сути, начали исчезать.

3. Концептуальная карта политической оппозиции

Изучение политической оппозиции не относится к числу направлений, находящихся в фокусе современной политической науки. Существующие типологии оппозиций либо созданы для конкретного случая, либо так нагружены «измерениями», что теряют свою объяснительную силу. Политическую оппозицию в «гибридных» политических режимах, в частности - российском, удобнее всего рассматривать при помощи концептуальной карты.

Основные проблемные измерения - цели и средства оппозиций. Цели оппозиций представлены вдоль оси ординат. В начале оси расположена полуоппозиция - те политики и партии, которые не представлены в правительстве, но готовы при случае войти в его состав без существенных изменений не только режима, но и его политического курса. На противоположном конце принципиальная оппозиция - политические силы, которые способны достичь своих целей, лишь обретя всю полноту власти и, как правило, радикально преобразовав режим. Также здесь отражены неструктурная, ориентированная на изменение отдельных аспектов политического курса, и страктурная, выступающая за смену политического режима, оппозиции.

При классификации средств политических оппозиций уместно разделение последних на лояльные, полулояльные и нелояльные. К лояльной оппозиции относятся силы, не выходящие за рамки легальной политической борьбы и отвергающие насилие, к нелояльной - те, которые делают ставку на насильственные или незаконные методы либо угрожают их применением.

Рассмотрим теперь те факторы, которые определяют характеристики политических оппозиций и траектории их трансформации. Ключевую роль здесь играют особенности политических режимов - степень их состязательности и специфика господствующих политических институтов. Состязательность политического режима тесно связана со структурой политической элиты. Элементами этой структуры являютя интеграция (способность к сотрудничеству в процессе принятия решений) и дифференциацияи (организационное и функциональное разделение различных групп и их относительная автономия по отношению друг к другу и к государству) элит. Соответственно, возможны четыре типа элитной структуры: идеократическая (высокая интеграция, низкая дифференциация), разделенная (низкая интегра-ция, низкая дифференциация), фрагментированная (низкая интеграция, высокая дифференциация) и консенсусная (высокая интеграция, высокая диффе-ренциация). Элитная структура первого типа присуща устойчивым недемок-ратическим режимам, а четвертого - стабильным демократиям.

Таблица 1. Типы элитной структуры, политических режимов и оппозиций

Среди институциональных факторов наибольшее влияние на характе-ристики оппозиции оказывает традиционное различение между парламентс-кими и президентскими системами (и отдельными их подвидами). Прези-дентские и президентско-парламентские системы, устроенные по принципу «победитель получает все», создают почву для развития принципиальной оппозиции. В свою очередь, парламетские режимы поощряют утверждение коалиционных и корпоратистских стратегий «торга» оппозиции с правящими группами. На снижение потенциала принципиальной оппозиции работают и пропорциональные избирательные системы, децентрализация и федерализм.

4. Динамика оппозиции в России в 1989-2004 годах

В период перестройки под воздействием нарастающей дифференциации элит, а также инсталляции частично свободных выборов и парламентаризма в СССР возникли очаги лояльной структурной оппозиции в форме демок-ратического движения и нарождавшихся партий левой и националистической ориентации. Однако после краха Советского Союза в 1991 г. потенциал оппозиции оказался разрушен. Такому повороту событий способствовало несколько обстоятельств. Главное из них заключалось в том, что на смену «идеократической» структуре элит пришла «разделенная» с характерным для нее жестким противоборством двух политических лагерей, олицетворяв-шихся, соответственно, Президентом и Верховным Советом РФ. Взаимо-действие сторон стало осуществляться по принципу «игры с нулевой сум-мой»: концентрация власти в руках Президента происходила за счет сокра-щения роли парламента. Не удивительно, что в таких условиях в России возобладала принципиальная нелояльная оппозиция. Но ее доминирование сохранялось недолго: в октябре 1993 г. она потерпела поражение, и резуль-таты конфликта были закреплены в новой российской Конституции.

В 1994-1999 годах политическая ситуация оказывала противоречивое воздействие на развитие российской оппозиции. «Суперпрезидентская» сис-тема с широкими и размытыми полномочиями главы исполнительной власти и господство неформальных практик принятия решений, лишь незначительно смягчавшиеся эффектами других политических институтов, стимулировали усиление принципиальной оппозиции. Вместе с тем в условиях экономи-ческого спада, многочисленных политических кризисов (включая войну в Чечне) и фрагментации государства вследствие «обвальной» децентрали-зации и захвата ключевых позиций заинтересованными группами элитная структура приобретала все более фрагментированный характер.

Перед российской оппозицией встал вопрос: до какой степени быть оппозиционной и какими средствамипри этом пользоваться. Если оппозиция не противопоставляет себя существующему режиму - не предлагает альтернатив и не обещает воплотить их в жизнь, политические институты остаются слабыми. Если же оппозиция действует слишком решительно, то под угрозой может оказаться демократия как таковая. Поиск ответа на этот вопрос обусловил не только направление идеологической и организационной эволюции оппозиционных партий, но и их политические стратегии. Вообще, оппозиция может выбирать между тремя стратегиями:

1) стратегия «ухода» или «малых дел»,

2) стратегия «протеста», т.е. массовой мобилизации,

3) стратегия «лояльности», т.е. «торга» с правящей группой и последую-щей кооптацией в нее («врастание во власть»).

Однако в российском контексте все эти стратегии (и их комбинации) оказались малоэффективными. Принципиальной оппозиции для достижения своих целей необходимо было победить на президентских выборах - ни доминирование в Государственной Думе (им обладала КПРФ в 1996-1999 годах), ни даже влияние на состав правительства и его политический курс (кабинет Примакова 1998-1999 годов) не приносили желаемых результатов. Что же касается полуоппозиции, претендовавшей на роль младшего партнера правящей группы, то в условиях кризиса она не могла получить сколько-нибудь значимой массовой поддержки. В результате, хотя потенциал не-лояльной оппозиции был сведен на нет, воздействие лояльной оппозиции (как принципиальной, так и полуоппозиции) на политический режим оста-валось весьма незначительным.

Но решающий поворот в судьбе российской политической оппозиции произошел в 2000 году. с избранием на пост президента В.В. Путина в стране резко изменилась элитная структура. Достижение «навязанного консенсуса» привело к повышению интеграции и - одновременно - снижению дифферен-циации элит. Поставив парламент, политические партии, бизнес, СМИ, региональных лидеров перед выбором - либо подчиниться, либо лишиться статуса элит, правящая группа обеспечила себе полное и безусловное доми-нирование. И если при расколе элит оппозиция еще могла рассчитывать на успех, то их консолидация по принципу «навязанного консенсуса», особенно с учетом неблагоприятного институционального контекста, грозила отпра-вить ее в небытие. В той мере, в какой сегменты российских элит теряли свою автономию и ресурсы, сужались и политические возможности оппо-зиции. В подобных условиях ее традиционные стратегии оказывались не просто неэффективными, но и заведомо проигрышными. «Уход» был чреват полной утратой влияния, «протест» затруднен вследствие сокращения ресурсной базы и угрозы силового давления со стороны правящей группы, а «лояльность» вела к потере идентичности и кооптаци в правящую группу. Наглядные проявления описанных тенденций - разгром всех без исключения оппозиционных партий на парламентских выборах 2003 года и отсутствие значимых альтернатив на президентских выборах 2004 года. Схематически динамика основных факторов развития политических оппозиций в России представлена в табл.2.

Таблица 2. Динамика политической оппозиции в России

Несмотря на универсальный характер описанных выше закономерностей развития и упадка политической оппозиции в России, их конкретные проявления зависели от идеологических и организационных особенностей отдельных оппозиционных сил. В связи с этим при осмыслении судеб российской оппозиции не обойтись без углубленного анализа политической эволюции ведущих оппозиционных партий. Применительно к российским партиям обычно используется четырехсекторная типология - левые, либералы, националисты и «партии власти». Среди либеральных партий выделим собственно либералов - сторонников свободного рынка, видящих в демократии лишь одно из средств (и не самое значимое) его достижения, и демократов - приверженцев демократических институтов, рассматривающих рыночную экономику как важное, но не единственное условие их построения. Хотя российские либералы и демократы близки по своим политическим установкам, их цели и средства далеко не одинаковы. Первую тенденцию в российской политике 1990-х - начала 2000-х годов олицет-воряли, последовательно сменяя друг друга, «Выбор России», «Демокра-тический выбор России» и СПС, вторую - «Яблоко». Наряду с КПРФ, они долгое время претендовали на статус политической оппозиции, а сейчас сходят с политической сцены, по крайней мере, в своем нынешнем виде. Рассмотрим подробнее динамику развития этих трех сегментов российской оппозиции - коммунистов, либералов и демократов.

Заключение

Крушение российской оппозиции в 2003-2004 годах вызвало не только критическую рефлексию. Его следствием стали и некоторые организационные усилия по формированию новой оппозиции из «остатков» либералов и демократов (например, создание «Комитета 2008»), а также попытки кооперации между коммунистами и демократами при проведении отдельных акций протеста. Дальнейшее нарастание антидемократических тенденций в российской политике может даже стимулировать объединение всех этих сегментов оппозиции по принципу негативного консенсуса, подобно тому, как в начале 1990-х годов российское политическое общество объединялось против господства КПСС. Тем не менее, исходя из представленного выше анализа, приходится констатировать, что перспективы оппозиции зависят не столько от ее собственных действий, сколько от набора внешних условий, которые задают структуру политических возможностей. На сегодняшний день структура таких возможностей очевидно неблагоприятна для всех типов оппозиции.

Наибольшие шансы на успех имеют не наследники либералов, демократов или даже коммунистов, а полулояльная или нелояльная принци-пиальная оппозиция. Попытки Кремля создать «управляемую» полуоппозицию либо на основе блока «Родина», либо путем разделения «Единой Рос-сии» на лево- и правоцентристское крыло призваны ослабить подобную угрозу.

Шансы на успех лояльной оппозиции связаны с изменением структуры политических возможностей, аналогичным имевшему место на рубеже 1980-х - 1990-х годов. Впрочем, вероятность благоприятных для оппозиции институциональных изменений в стране невелика - перспективы трансформации «суперпрезидентской» системы в парламентскую выглядят сомнительными, а в этих условиях эффект других реформ (в частности, обсуждаемого перехода от смешанной избирательной системы к пропорциональной) будет незначительным. Зато нельзя исключить перспективу нового раскола элит и обретения оппозицией влиятельных союзников в элите.

Такая перспектива выглядит реальной, если иметь в виду, что снижение дифференциации и повышение интеграции российских элит в начале 2000-х годов были обусловлены отнюдь не общностью их целей и установок. «Навязанный консенсус» стал результатом селективного применения Кремлем санкций по отношению к одним сегментам элит и столь же селективной кооптации им других сегментов. Но равновесие элитной структуры по принципу «картеля страха» может быть устойчивым лишь при наличии ресурсов, обеспечивающих обмен лояльности на сохранение статус-кво. Мобилизацию ресурсов, необходимых для консолидации элит, можно обеспечить с помощью политических институтов. Именно в этом русле следует рассматривать попытки создания организационного механизма преемственности элит в России через формирование монопольной «партии власти». Как показывает история, такого рода консолидация элит способна преодолеть угрозу дестабилизации режима, а значит - на долгие годы забыть о политической оппозиции. Судя по всему, подобный сценарий сегодня является самым привлекательным для правящей группы. Однако далеко не все, что хорошо для Кремля, столь же хорошо для будущего России.

Библиографический список

1. Сергеев С.А. Политическая оппозиция и оппозиционность: опыт осмысления понятий // Социально-гуманитарные знания. 2004 - №3.

2. Гельман В.Я. Политическая оппозиция в России: вымирающий вид? // Полис. 2004-№4.

Размещено на Allbest.ru