Опыт предварительного определения состава геополитического потенциала

Размещено на http://www.allbest.ru/

Размещено на http://www.allbest.ru/

Опыт предварительного определения состава геополитического потенциала

Андрей Волынчук

Вячеслав Шведов

Конец ХХ начало ХХІ в. отмечены усилением интереса к геополитике, что обусловлено нарастающим динамизмом и усложнением политической жизни человечества¹. Однако этот, в целом позитивный, процесс сопровождается определённой долей профанации данной науки, признаками чего являются:

- умножение числа концепций, созданных исключительно на основе субъективных умозаключений;

- попытки перевода геополитики в разряд неких «метанаук»²;

- вымывание из её содержательной части территориального компонента, который изначально являлся инструментом геополитического анализа. геополитика оптимизация терминологический

Развитие этих тенденций представляется неблагоприятным с научной точки зрения и небезопасным в области практической деятельности. Одним из средств выправления сложившейся ситуации представляется возвращение геополитики к её географической основе. Безусловно, из-за своих «технической» и содержательной сложности, данная задача не может быть решена в ближние сроки. Значит, логично подходить к ней с начальной позиции, опора на которую позволит затем продвигаться вперёд на поэтапно выстраиваемой основе. В данной связи особую важность приобретает углубленная разработка понятийно-терминологического аппарата современной геополитики³. Это обусловлено следующими причинами:

- очевидно, что круг устоявшихся и наиболее употребляемых геополитических терминов и понятий достаточно узок и не справляется с отражением всего многообразия соответствующей стороны жизни общества;

- большая их часть была сформулирована в конце ХІХ начале ХХ столетий, и потому многие из них объективно нуждаются в корректировке;

- происходящее внедрение новых терминов имеет несколько хаотичный и конъюнктурный характер, не сопровождается их смысловым раскрытием;

- сложившийся понятийно-терминологический аппарат геополитики формально слабо связан с географической основой, что является нонсенсом для науки, занятой изучением «пространственного могущества».

В числе терминов, требующих к себе внимания с точки зрения раскрытия и обоснования их внутреннего содержания, находится геополитический потенциал (ГПП) региона. Особый интерес к данной понятийной категории объясняется её значением, которое состоит в следующем:

- она вмещает в себя всю совокупность разнородных факторов, с помощью которых то или иное государство может решать «на местах», в пределах своего прямого территориально-политического контроля, конкретные геополитические задачи;

- ею определяется значимое соотношение между упомянутыми факторами. В результате становятся возможными выявление существующих между ними взаимосвязей, специфика их взаимодействия, разработка подходов к оптимизации их задействования.

Особую актуальность прояснение данных позиций имеет для размернокрупных стран постольку, поскольку региональные различия в их пределах могут иметь контрастный характер. А игнорирование этих неоднородностей зачастую оказывается чревато негативными последствиями в осуществлении демографической и социальной политики, регулировании межэтнических и межконфессиональных отношений, выработке экономической и оборонной стратегии. Оно же служит основой формирования ложной самооценки какой-либо страною своих возможностей в реализации тех геополитических интересов, которые направляются ею «вовне» с территории избранного для этой цели «своего» региона. Таким образом, определение состава, оценка регионального геополитического потенциала, поиск возможностей его практического использования и «улучшения» играют важную роль в укреплении территориально-политических позиций государства в целом.

Введение в научный оборот термина «геополитический потенциал» относится ко времени становления классических идей геополитики (конец Х середина ХХ в.). Но происходило оно интуитивно, вне чёткой формулировки соответствующего определения и его раскрытия. В дальнейшем такое положение создало широкий разброс в авторском понимании ГПП. Положение изменилось лишь недавно, когда геополитический потенциал было предложено рассматривать как «максимально возможную реализацию комплекса географических факторов данной тер выражающуюся в степени её существующего влияния на соседние страны». Данное определение представляется достаточно полным потому, что им отражено основное функциональное назначение ГПП использование государством различных возможностей составляющих его регионов для решения своих кратко- и долгосрочных геополитических задач. При этом озвученный в нём географический «акцент» обусловлен, как минимум, двумя причинами:

- формальной, основанной на зарождении и становлении геополитики как части географической науки;

- фактической, обусловленной тем, что любое геополитическое явление зарождается и разворачивается в пределах геосреды. Эта зависимость всеобъемлюща и априорна; следовательно, категория геополитического потенциала не может быть выведена за её рамки.

Заметим, что приведённое определение ГПП предполагает дальнейшее раскрытие его содержания. Это непростая задача, так как неизвестны (следуя от начального понятийного уровня к более сложным):

- состав того факторного ряда, который формирует состав геополитического потенциала региона;

- критериальный (качественный или количественный) характер оценок компонентов, составляющих этот ряд;

- подходы к определению соотношения значимости выявленных факторов между собой;

- принципы унификации их оценок в том случае, если таковые по своим критериям оказываются несопоставимы друг с другом;

- принципы итогового формирования сбалансированного оценочного «облика» ГПП региона.

Очевидно, что главным методологическим приёмом разрешения поставленной проблемы является поэтапная ликвидация перечисленных неясностей. Т.о., первым шагом к разрешению более сложных вопросов является определение ряда тех факторов, которые образуют геополитический потенциал региона. При этом следует учитывать следующие моменты:

- геополитический потенциал территории понятие, заведомо включающее в свой состав много разнородных в топологическом отношении схем. Поэтому оно трудно поддаётся формализации как в целом, так и по отдельным его составляющим;

- выполненная авторами работа имеет предварительный характер, и потому не претендует на полное исчерпание затронутой проблемы.

Исходя из существующего определения ГПП, его внутренний состав следует рассматривать как систему сосредоточенных в пределах какого-либо региона различных, но взаимосвязанных географических факторов, которые (как вместе, так и по отдельности) служат своеобразным инструментарием в решении государством двуединой задачи:

- удержания в своём составе определённого региона места сочетания размещения этих факторов;

- их использования в процессе осуществления своего прямого или косвенного влияния на вполне определённое зарубежное пространство.

Для удобства рассмотрения, эти факторы можно, с некоторой долей условности, разделить на несколько блоков, за основу выделения которых берётся преобладающая факторно-функциональная специфика их слагающих.

Первоочередного внимания заслуживает математико-географический блок. Он предельно прост по своему наполнению и не имеет внутреннего дробления на отдельные факторы. Однако эта простота имеет чисто внешний характер. Математические параметры являются универсальной основой для чёткой пространственной локализации любых геополитических явлений, определяя «языком» цифр их координаты, конфигурацию, размерность, а так же метрически исчисляют их размещение как друг относительно друга, так и географических объектов иных качественных свойств. Каждая геополитическая данность, взятая вне математико-географической системы, оказывается, образно говоря, вмещённой в «никуда». В результате, все связанные с ней характеристики, в том числе и потенциального характера, приобретают отвлечённый, абстрактный вид. А это, в свою очередь, лишает смысла целесообразность её рассмотрения: нельзя всерьёз говорить об изучении какого-либо территориально идентифицируемого явления, не зная ни точного места его расположения, ни размеров и очертаний его проявления.

Итак, математико-географический блок позиционирует изучаемый регион на земной поверхности, чем и обеспечивает первичный доступ к знакомству с составом его внутреннего геополитического потенциала.

Физико-географический блок ГПП включает в себя сочетание тех естественных факторов, которые допускают (или лимитируют) осуществление геополитической деятельности в конкретном регионе. Очевидно, не требует дополнительных доказательств утверждение того, что если регион вмещён в общем благоприятные для жизнедеятельности людей природные условия, это усиливает его потенциальную геополитическую ценность. Обратная ситуация влечёт за собой такие следствия, как:

- изначально ослабленный интерес к «суровой» территории со стороны, как государства-суверена, так и зарубежных стран;

- снижение возможности её самореализации в качестве активного субъекта геополитической деятельности.

Состав данного блока обширен, что представляется оправданным, так как состояние ГПП напрямую (хотя и с разной степенью силы и интенсивности проявлений) зависит от многих физико-географических факторов. Здесь будут рассмотрены те из них, которые представляются наиболее существенными.

Ведущая роль среди них должна отводиться общей комфортности природно-климатических условий суши. Такая оценка обусловлена тем, что именно поверхность земной тверди является естественной средой обитания человечества как биологического вида, и именно на ней сосредотачиваются, по преимуществу, все виды его деятельности, в том числе и геополитическая. Этот фактор объёмен, и включает в себя всё разнообразие режимных показателей климата, характеристику рельефа, гидросети, растительного покрова. Все они, как вместе, так и раздельно, способны существенно влиять на потенциальные геополитические возможности проживающего в местах их различных сочетаний социума.

В тесной связи с данным фактором находится фактор природно-ресурсного потенциала. Его рассмотрение традиционно связывают с экономической или геоэкологической характеристиками региона. Но следует признать, что богатые естественные ресурсы служат первичным источником материальной вооружённости (в прямом и переносном смыслах) любого субъекта геополитической деятельности. Следовательно, чем богаче природно-ресурсная обеспеченность территории, тем с большим на то основанием она может служить плацдармом для развёртывания соответствующей региональной (и надрегиональной) активности государства.

В то же время, природно-ресурсный потенциал выступает в качестве того «магнита», который привлекает к себе внимание внешних агрессивных сил. Следовательно, любое государство оказывается поставленным перед необходимостью создания в пределах ресурсообеспеченных регионов системы разносторонних защитных мер, которые оказываются нацелены на сохранение своего суверенитета над этой территорией. Таким образом, природно-ресурсный потенциал занимает в составе ГПП своеобразное двойственное положение, что лишь усиливает его значение. Следующим физико-географическим фактором является приморское положение категория достаточно сложная. На первый взгляд, её потенциальная геополитическая ценность имеет «чисто» размещенческий характер, «автоматически» обеспечивая возможность:

- развития оперативных и широких контактов между не соседствующими друг с другом на суше территориями;

- предоставляя возможность для обладания таким важным «аргументом» экстремальных геополитических отношений, как военно-морские силы.

Однако естественные условия приморских территорий, равно как и прилегающих к ним акваторий, далеко не всегда способны оправдать возлагаемые на них геополитические надежды. При оценке ГПП следует учитывать не столько сам факт приморского положения региона, сколько конструкционные условия его побережья (изрезанность береговой линии, наличие защищённых бухт и гаваней) и характеристику навигационных условий прилегающей к нему акватории. Лишь их благоприятное сочетание действительно способно сыграть соответствующую роль, усиливая потенциальные геополитические возможности приморской территории.

Наконец, в число факторов физико-географического блока следует включать наличие в пределах региона «рассечённых», то есть трансгранично расположенных естественно-природных объектов.

Известно, что сложившаяся сеть межгосударственных границ в целом имеет определённую тенденцию тяготения к «вписыванию» в существующую пространственную систему природных (в первую очередь речных и орографических) рубежей. Но на практике данное совпадение реализуется нечасто, что объясняется следующим:

- ход исторического процесса территориально-политического размежевания отличается предельной сложностью и потому сообразуется отнюдь не с одними лишь реалиями физической географии;

- природные рубежи далеко не всегда оказывались удобными «местоположениями» для проведения линий межгосударственного разграничения

В результате, границы между странами зачастую рассекают множество физико-географических объектов, что служит дополнительным источником усложнения геополитических отношений. В основном, такое положение дел обусловлено хотя и достаточно отвлечённым, но, тем не менее, традиционно стойким стремлением той или иной страны к достижению неких (трактуемых ею в свою пользу) естественных рубежей.

Если тот канал формирования геополитической проблематики традиционен, то другой, так же обусловленный трансграничностью физико-географических объектов, при первом приближении, не столь заметен. Однако по существу связанных с ним проблем, он представляется не менее важным. Его наличие определено издержками процесса ресурсопользования, когда одна из частей разделённого между государствами физико-географического пространства становится источником трансграничного переноса антропогенных загрязнителей либо распространения негативных экологических процессов на другую её часть. Эта ситуация вполне может быть переведена государством-реципиентом в плоскость геополитической проблематики и стать причиной обострения отношений со страной-создателем экологического негатива.

Т. о., геополитическая значимость региона, имеющего в своём составе трансграничный физико-географический объект, оказывается более существенной, чем региона, такого объекта не имеющего. Следовательно, его геополитический потенциал следует рассматривать как более высокий.

Итак, общее значение физико-географического блока в составе ГПП велико. Но вывод о его преобладании был бы ошибочным. Не менее важен и вклад, вносимый в формирование геополитического потенциала общественно географической составляющей. Это утверждение обусловлено следующим:

- с одной стороны, осваивал геосреду, различные социумы активно приспосабливаются к многообразию её условий. В результате, их общественная жизнь обретает определённый ритм, который, учитывая ход природных явлений, как бы «перестаёт замечать» их. Нарушить эту закономерность могут лишь какие-либо ярко выраженные природные катаклизмы;

- с другой непрерывно нарастающая активность людей трансформирует географическую оболочку Земли, обращая её в антропогенизированное «поле деятельности» человечества, всё более отличающееся от оригинала.

В результате развития данных тенденций естественное окружение давно утратило полностью определяющее влияние на ряд сторон жизни людских сообществ, в том числе и на территориально-политическую. Это подтверждено теми примерами, когда геополитическая целесообразность заставляет то или иное государство игнорировать лимитирующие природные факторы, и не считаться при этом ни с какими затратами на их преодоление ради достижения соответствующих целей. Т. о., общественный блок ГПП образует те составляющие, которые, безусловно, не оторваны от естественно-природной основы, но при определённых условиях могут рассматриваться как слабозависящие, либо вовсе не зависящие от неё. Рассмотрим их по порядку.

Социо-географический фактор слагают те характеристики, которые рассматривают население региона и как объект, и как субъект геополитической деятельности. Некоторые из них традиционны:

- численность и размещение населения;

- его этно-конфессиональный состав;

- особенности демографической и миграционной ситуации в регионе.

Эти характеристики широко применимы в демографии, географии населения и экономической географии. Потому их включение в состав ГПП не оригинально. Но без них нельзя составить полного представления о «человеческом ресурсе» региона и его динамике. Невозможно рассматривать геополитические возможности территории, не зная, сколько людей проживает на ней, как они размещаются по ней, какой национальный и религиозный «субстрат» образуют, а также какими темпами и за счёт каких «механизмов» убывает или прибывает местная людская популяция. Кроме того, эти общие позиции дополняются специфическими, нацеленными на «геополитически суженную» оценку населения региона. В их числе находятся:

- тот мобилизационный потенциал населения территории, который может быть оперативно задействован здесь в каком-либо виде геополитической деятельности от участия в выборах до участия в боевых действиях.

- уровни осознания жителями региона своей моральной (региональный патриотизм) и материальной (меркантный фактор) привязанности к определённой территории, а так же готовности отстаивать её от внешних посягательств как на вербально-доказательном уровне, так и действенно.

- степень лояльности жителей региона существующим общегосударственным ценностям. С одной стороны, ею отражается осознание ими единства с населением остальной части страны, политической неразрывности с нею места своего проживания. С другой она же определяет наличие, формы мотивации, широту распространения и устойчивость среди местного населения сепаратистских настроений.

Экономико-географический фактор образуется той материальной основой, которая создаётся обществом в процессе целенаправленных ресурсов трудозатрат. Его составляют отраслевые, технологические, результативные и размещенческие показатели сосредоточенных в регионе производственных мощностей, транспортной и телекоммуникационной сетей, которые следует рассматривать с позиции геополитической оценки. Так, в индустриальном секторе основное внимание должно уделяться количеству, местоположению, производственным мощностям и объёмам производства предприятий регионального военно-промышленного комплекса. Это суждение исходит из того факта, что число единиц, качество и тактико-технические характеристики производимых на них вооружений самым непосредственным образом усиливают геополитическую значимость территории места их производства.

Данный аспект имеет особое значение ещё и потому, что фактор размещения предприятий военно-промышленного комплекса зачастую оказывается индикатором региональных устремлений или опасений той или иной страны. Примером тому служит советский период развития юга российского Дальнего Востока, когда большинство размещённых здесь промышленных предприятий имело оборонное назначение. Это обстоятельство позволяло слабо заселённому и, в целом, экономически несамодостаточному региону представлять собой адекватный геополитический ответ территориям-«антиподам» Северо-Восточному Китаю и Тихоокеанским штатам США. В результате, Советский Союз в течение достаточно долгого времени обладал обширной сферой территориально-политического влияния в Пацифике.

Вместе с тем, оценка индустриальной составляющей ГПП должна включать в себя не только те предприятия, которые входят в военно-промышленный комплекс «напрямую», но и могут быть оперативно включены в его состав. Такой подход обусловлен двумя причинами, согласно которым:

- подобные предприятия не являются оборонными формально, но часть выпускаемой ими продукции может иметь военное назначение;

- при необходимости их технологический процесс может быть оперативно переведен на милитарную основу.

Сельскохозяйственное производство при оценке ГПП рассматривается с позиций его реальной и перспективной возможности в выработке продукции и материалов стратегического назначения. Причём показатели здесь могут иметь как общее, так и специальное назначение. Первые из них в данном случае учитывают ценность территории, как производителя жизненно необходимых сельскохозяйственных продуктов продовольствия, промышленного сырья широкого назначения, медицинских ингредиентов.

Показатели специального назначения отражают более «узкие», но не менее существенные данные, которые могут свидетельствовать о возможности проявления конкретных подвижек в региональной геополитической обстановке. Иллюстрацией тому служит один из эпизодов сельскохозяйственного освоения бассейна Амура. В конце Х в., по данным британской разведки, почти 70 % посевных площадей Амуро-Зейской равнины было занято посевами овса важнейшей для своего времени фуражной культурой. На основании этих сведений был сделан вывод о скором развёртывании Россией на этой территории крупного воинского контингента, что ускорило заключение в 1902 г. англо-японского военно-политического альянса.

Назначение коммуникационной инфраструктуры состоит в перемещении людей, грузов и передаче информации. Разумеется, что если эта задача выполняется в условиях высоких объёмных и скоростных обменов, территория их осуществления обретает положительно характеризующие её качества внутреннего и внешнего динамизма. Первое из них обеспечивает внутреннее единство региона. Второе обеспечивает интенсивность межрегиональных обменных связей как на внутри-, так и на межгосударственном уровнях. Т. о., территория, обладающая развитой и эффективно работающей коммуникационной сетью, имеет и более ёмкий ГПП, нежели лишённая таковой.

Военно-географический фактор составлен теми слагающими, которые имеют непосредственное отношение к взятой в «чистом» виде милиарной стороне ГПП. Его значение состоит в том, что:

- именно военный компонент может оказаться «конечным доводом» сдерживания внешней агрессии и непосредственно обеспечить безопасность региона, гарантию его сохранности в составе страны;

- он же является одним из основных инструментов как опосредованного (потенциальная возможность его применения), так и прямого (непосредственное применение) отстаивания тем или иным государством своих геополитических интересов на зарубежном пространстве.

Весомость этого фактора определяется главным образом характеристикой размещённых в регионе воинских частей и специальной инфраструктуры (укрепрайонов, складских баз, полигонов и т. д.). Чем более существенными показателями по данным позициям обладает регион, тем более ёмок его ГПП.

Вместе с тем, наряду с этой, материальной, характеристикой, военно-географический фактор обладает ещё одной гранью «чисто» информационного свойства. Её составляет комплекс знаний об опыте ведения боевых операций в пределах конкретного региона и на прилегающих к нему территориях.

На первый взгляд, эти сведения могут быть расценены лишь как справочно-познавательные, т. к. базируются они на необратимо устаревающей (в технологическом и моральном отношениях) основе. Однако свод сведений о ведшихся боевых действиях содержит в себе достоверные и осмысленные, эксклюзивные по своему содержанию данные о тех практических действиях, которые осуществлялись в пределах определённой территории в условиях экстремальной геополитической обстановки. Таким образом, он оказывается источником уникального познавательного материала такого свойства, которое ни при каких условиях не может быть предоставлено иными содержательными блоками.

Безусловно, подобная информация, из-за своего естественного устарения, не может являться абсолютно приемлемой в условиях тех перемен, которые происходят по отношению к ней factum. Но её содержание открыто для аналитической коррекции применительно к условиям и реалиям «сегодняшнего дня». Следовательно, она оказывается ретроспективно обоснованной базой для моделирования вариантов современных военных действий. Это превращает её в важное средство подготовки разрешения острых геополитических задач на региональном и межрегиональном уровнях.

Политико-географический фактор в оценке регионального ГПП тоже образуется несколькими составляющими. Первым из них является факт наличия или отсутствия у региона внешних соседей. Его приоритет очевиден, так как геополитический «водораздел» между территориями, не имеющими выхода на государственную границу и имеющими таковой, всегда заметен. Последние неизменно являются теми непосредственными «проводниками», с помощью которых страна в той или иной форме оказывает своё влияние на прилегающее внешнее зарубежье. В то же время, они представляют собой субъекты разностороннего обратного воздействия. Всё это делает обязательным учёт следующих обстоятельств:

- добрососедские межгосударственные отношения могут внезапно и достаточно быстро смениться враждебными;

- дружественный внешний сосед в результате агрессии «третьей» страны может смениться на недружественного;

- территориальный контакт с расположенной по ту сторону внешнего рубежа «горячей точкой» может существенно влиять на геополитическое состояние приграничного региона в любой политически стабильной стране;

- тот официальный конструктив, который существует между соседствующими государствами, может сочетаться с трансрубежной напряжённостью на региональном уровне;

- регион, служащий субъектом как «экспорта», так и «импорта» геополитического влияния, оказывается «зоной естественного притяжения» к себе внимания со сторон и собственного центрального правительства, и граничащего с ним зарубежного государства.

Далее, при рассмотрении роли политико-географического фактора, необходимо учитывать наличие политических и (или) экономических соглашений между страной-сувереном региона и соседствующим с ним зарубежным государством или государствами.

Наиболее характерен для данного случая пример, когда договорное взаимодействие напрямую осуществляется через пограничную территорию, выражаясь в конкретном исполнении в её пределах интернациональных взаимодейственных проектов в областях экономического, военного или культурного сотрудничества. И чем больше таких соглашений заключается, а их спектр оказывается шире, тем более это позволяет углубить заключённые в общем ГПП порубежных регионов возможности.

Изложенные в данной публикации идеи, безусловно, требуют уточнений и дополнений. Но в то же время, обозначенный в ней в самых общих чертах факторный ряд представляется той основой, опираясь на которую, можно приступить к обсуждению проблемы определения качественных и количественных характеристик отдельно взятых факторов ГПП, а так же к поиску путей взаимной соотносимости их показателей.

Примечания

1 См.: Колосов, В.А. Геополитика и политическая география / В.А. Колосов, Н. С. Мироненко. М.: Аспект Пресс, 2002. 479 с.; Моро-Дефраж, Ф. Введение в геополитику / Ф. Моро-Дефраж. М. : Конкорд, 1996. 147 с.; Туровски Р. Основы и перспективы региональных политических исследований / Р. Туровский // Полис. 2001. № 1. С. 138-146.

2 См.: Дугин А.Г. Основы геополитики / А.Г. Дугин. М.: Арктогея, 1997. 499 с.

3 См.: Бакланов П.Я. О категориях современной геополитики / П.Я. Бакланов // Изв. РАН. Сер. География. 2003. № 7. С. 16.

Размещено на Allbest.ru