Влияние глобализации на культуру и ценности человека

Размещено на http://www.allbest.ru/

Влияние глобализации на культуру и ценности человека

Автор: Э.У. Байдаров

Объективный процесс радикального коренного изменения бытия человека в мире обусловлен глубинными сдвигами в способах и типах деятельного и межличностного общения в общепланетарном масштабе. Информационная революция конца ХХ века превратила в реальность идею о едином взаимозависимом и взаимосогласованном мире, обретающем черты “мировой деревни” (ЮНЕСКО). Компьютеризация, Интернет, спутниковые коммуникации связывают воедино экономику, науку, культуру всех стран и регионов мира. Создается ситуация коммуникативной прозрачности, свобод­ного прохождения, перетекания информационных потоков, не знающих никаких границ и демаркационных линий. Всемирная паутина, Интернет, образует новую виртуальную реальность, новую империю со своими законами и нормами. И никто не в состоянии противостоять этому объективному процессу, если не хочет оказаться на обочине мировой истории.

Глобализация, сущностной основой которой является информационная революция, оказывает решающее влияние на все сферы человеческой жизни -- экономику, политику, культуру, язык, образование, духовно-нравственное развитие, межэтнические и межконфессиональные отношения. Все эти сферы, вовлекаясь в убыстряющийся темп освоения и обмена информацией, приобретают качественно новые черты.

Под глобализацией, автор понимает, присоединяясь к мнению известного российского ученого В.М. Межуева, "усиливающуюся взаимозависимость национальных государств и регионов, образующих мировое сообщество, их постепенную интеграцию в единую систему с общими для всех правилами и нормами экономического, политического и культурного поведения" [1].

Как замечает М. Делягин, один из первых в России исследователей рассматриваемого феномена, глобализация характеризуется такими чертами, как "разрушение административных барьеров между странами, планетарное объединение региональных финансовых рынков, приобретение финансовыми потоками, конкуренцией, информацией и технологиями всеобщего мирового характера. Важнейшей чертой глобализации является формирование в масштабах всего мира не просто финансового или информационного рынка, но финансово-информационного пространства, в котором во все большей степени осуществляется не только коммерческая, но и всякая деятельность человечества" [2].

Известный российский философ С. Панарин считает, что глобализацию "определяют как процесс ослабления традиционных территориальных, социокультурных и государственно-политических барьеров, некогда изолировавших народы друг от друга, но в то же время предохранявших от неупорядоченных внешних воздействий, и становление новой, беспротекционистской системы международного взаимодействия и взаимозависимости« [3].

Однако на сегодняшний день нет общепризнанной концепции глобализации. В разных регионах, обществах, научных дисциплинах этот термин имеет свой специфический смысл. Процесс глобализации, таким образом, еще нуждается в серьезном теоретическом осмыслении.

Глобализация являясь доминирующим цивилизационным процессом современности, вместе с тем, вбирает в себя многие свойства иных общемировых процессов, представляя собой явление принципиально новое в истории человечества, не являясь простым продолжением существовавших прежде интеграционных общемировых тенденций. Принципиальная новизна глобализации заключается не в ее масштабе и сфере воздействия -- хотя они беспрецедентны, -- но в явной сознательной направленности глобализации. Она только на первый взгляд кажется процессом диффузным, свободно сложившимся, естественным и не зависящим от воли и намерения людей. Процессы такого рода случайными, возникшими сами собой и в этом смысле естественными не бывают. Такие процессы имеют своих инициаторов, своего субъекта. Кто, для чего, с какой целью, каким образом инициирует, поддерживает, направляет процессы глобализации можно только предполагать и догадываться. (Если есть беда, то значит, есть враги и вредители. Где, в каких краях и столицах их искать -- легко догадаться)

В основе своей глобализация -- это, прежде всего культурная стратегия Запада, направленная на покорение и порабощение (!)всего «другого», незападного, некультурного, нечеловеческого. Глобализация -- это принятие норм, ценностей и институтов западного бытия всем человечеством в качестве необходимости закона, «веления времени». В этой стратегии все «незападное», своеобразное, другое должно исчезнуть или занять свою скромную нишу в установленной системе ценностей.

Поиск «направляющих». Персоналии? Группы (корпорации)? В конечном счете, такой направляющей оказывается «Запад», т.е. нечто обобщенное до уровня мифологемы.

Очевидно, что глобализация приносит ощутимые выгоды одним странам и является бедствием для других; очевидно, что за анонимностью глобализации кто-то стоит и т. д. Но реконструировать субъекта глобализации, исходя из принципа «кому выгодно, кто заинтересован»; раскрыть ее смысл по формам ее проявления -- дело предельно сложное. Тем более, что всемирная история сегодня вообще носит анонимный характер: практически все люди во всех странах отстранены от реальной возможности влиять на ход событий; при внешней активности и даже суете люди реально являются объектом управления и манипулирования; поведение масс и отдельных индивидов и планируется и программируется (прорываясь довольно часто в так называемых немотивируемых действиях и поступках). Причем реальная пассивность современного человека, при предельной внешней активности, практически не зависит от типа государственного устройства, так как каждая по-своему отстраняет людей от реального влияния и на общие процессы в обществе, и на процесс личностного развития. Можно даже утверждать, что демократические режимы отличаются еще большей изощренностью отстранения человека от управления ситуацией.

Здесь обнаруживается, что глобализация -- это, по сути, самонаправляющийся процесс. У глобализации, в строгом смысле, нет субъекта. Глобализация характеризуется нарастающей десубъективацией человека (и общественных институтов).

Глобализация и является предельной формой продуцирования пассивности человека во всемирном масштабе. Вот в чем заключается основной ее негативный смысл. Она посягает на сущность человека -- быть ответственным творцом своей жизни. Те горизонты развития, которые процессы современности (синтезируемые глобализацией) оставляют человеку, примитивны. Человек, чем дальше, тем более унифицируется, утрачивает личностную специфику, предает себя, выступает противником глубоко бытийственного многообразия, которое является условием обретения человеком своей сущности. Глобализация, таким образом, ответственна за эти негативные процессы.

Можно и далее описывать основные характеристики глобализации, понимаемой в качестве современной формы мирового обустраивания, как актуальный этап в истории мировой цивилизации. Понятно, что доминирующей тональностью такого исследования будет настороженное отношение к глобализации. Все, кроме ее активных инициаторов, находятся в таком отношении. При всем том нельзя не отметить, что глобализация, особенно при поверхностном ее понимании, несет в себе очень много, если не позитивных следствий, то, по крайней мере, позитивных возможностей, основная из которых -- возможность максимально выгодного для той или иной страны интегрирования в мировое сообщество. Насколько такая интеграция реально возможна -- вопрос чрезвычайно болезненный для большинства стран, его предпочитают не обсуждать, но самая возможность вынуждает присоединяться к сторонникам глобализации, что усиливает ее, а конкуренция за «теплое место» в глобальных процессах дает глобализации энергию к росту и углублению.

Можно и далее рассуждать о глобализации на абстрактном уровне, но более продуктивен, будет, анализ ее влияния на конкретные области общественного и личностного бытия. Прежде всего, такая ее сфера, как культура и человеческие ценности и посмотреть, каково воздействие глобализации на них.

Так, в сентябре 2000 г. главы государств и правительств приняли Декларацию тысячелетия ООН, где своей главной задачей они объявили обеспечение того, чтобы глобализация стала позитивным фактором для всех народов мира [4]. Это связано с тем, что благами глобализации сейчас пользуются весьма неравномерно и неравномерно распределяются ее издержки. В выигрыше оказываются те страны, которые обладают глобальной конкурентоспособностью, т.е. страны западного постиндустриального мира.

Глобализация в известной мере воспроизводит во всемирном масштабе негативные стороны рыночного хозяйствования, которые в целом удалось обуздать странам Запада путем построения «социального государства». Ныне в мировой экономике господствуют финансово-олигархические силы, выносящие на глобальный уровень самые грубые формы индивидуального и группового эгоизма. Глобализация становится средством сосредоточения богатства и власти в руках отдельных людей и группировок. Приведем факты. Трое богатейших людей Земли имеют богатства, превышающие богатства 47 бедных стран мира, 475 богатейших лиц контролируют богатства, превышающие достояние половины всего человечества. Соотношение между богатой одной пятой частью мирового населения и одной пятой беднейшего населения Земли достигло 1:75 [5].

В результате роста нищеты и неравенства основы глобальной безопасности находятся под угрозой. В целях выживания человечества необходимо изменить вектор глобализации, а именно поощрять и поддерживать социально ответственный и гуманистически ориентированный подход к глобальным проблемам современности.

Сегодня в общественном мнении многих стран глобализация ассоциируется с экспансией западной цивилизации. Ради того, чтобы сохранить свою «цивилизованную оболочку», незападные страны пытаются выбрать путь назад, в, форме «возвращения традиций», что ведет зачастую к застою и их изоляции от современного мира. Глобализация вовсе не тождественна вестернизации; хотя источником глобализации является западный мир, она представляет собой закономерный результат социальной эволюции, воплощая собой общецивилизационный дух, присущий всему человечеству. (Еще один поворот темы. Доминирование Запада есть, таким образом, лишь средство, через которое себя выражает Объективный Дух Цивилизации). Другими словами, исходящие от глобализации импульсы являются предвестниками формирования глобальной цивилизации. Внешнюю (материальную) оболочку нарождающейся глобальной цивилизации представляет собой мировая экономика, а ее внутреннее (духовное) ядро -- система общечеловеческих ценностей.

Внешняя оболочка -- мировой рынок, откуда же взялось названое «внутреннее ядро»? Не иначе, «общечеловеческие ценности» приобретают высокую котировку на рынке.

В Декларации тысячелетия Организации Объединенных наций, говорится: "Глобализация может обрести полностью всеохватывающий и справедливый характер лишь через посредство широкомасштабных и настойчивых усилий по формированию общего будущего, основанного на нашей общей принадлежности к роду человеческому во всем его многообразии" [6].

Источник устойчивого развития человечества заключен в разнообразии и многообразии культур. "Наше культурное разнообразие, -- говорится в Хартии Земли, провозглашенной ООН, -- является ценным наследием, и различные культуры найдут свои собственные пути к реализации своего видения устойчивого образа жизни" [7].

Человечество должно расширить глобальный диалог, инициированный Хартией Земли, так как нам надо многому научиться друг у друга в поисках истины и мудрости. Мы должны найти гармонию между разнообразием и единством, индивидуальной свободой и общественным благом, кратко срочными планами и долговременными целями.

"Глобальный мир, -- пишет И.А. Василенко, -- необходимо созидать в диалоге цивилизаций как общее пространство многогранной духовности -- всегда открытое и вечно совершенствующееся в процессе понимания другого« [8].

Как видно из всего вышеописанного, глобализация -- процесс многомерный: она вовлекает в свою орбиту самыми разными способами и средствами. Сообразно господствующему влиянию экономики на все стороны жизни современного мира, глобализация именно в экономической сфере больше всего и проявляет себя , что вполне естественно. Где же еще, как не здесь, можно ожидать выгод от глобализации, тем более что общемировое разделение труда и экономическая спецификация стран делают неизбежной подобную глобальную интеграцию. Поэтому глобализация в сфере экономики кажется чем-то самим собой разумеющимся и естественным. При этом современная аналитическая мысль не доходит до понимания того, что экономика, при переносе на нее сегодня ценностного акцента, является концентрированным выражением всего общества, всего человека, (т.е. ценность человеческих ценностей исчерпывающим образом совпадает с их рыночной котировкой. В этой фразе просто констатируется тот факт, что так называемый ценностный взгляд сегодня целиком осуществляется в экономической парадигме) и, интегрируя экономики, страны интегрируются целиком, всесторонне.

Можно поэтому, не настаивать особым образом на необходимости унификации национальных культур в процессах глобализации -- этот процесс явится следствием экономической интеграции, несмотря на заметную автономность культуры от экономики, и кажущуюся способность культуры сохранить свои специфические национальные, традиционные, идейные основания в глобальных экономических интеграционных процессах.

Сегодня, культура должна быть осмыслена в качестве решающего аспекта глобализации, а не простой реакции на экономическую глобализацию. При этом не следует считать, что глобализация культуры -- это установление культурной однородности во всемирном масштабе. Этот процесс включает в себя культурные столкновения и противоречия. Конфликты и столкновения различных культур и цивилизаций -- главный фактор современного многополярного мира [9]. В условиях глобализации необходима новая философия -- философия взаимопонимания, рассмотренная в контексте диалога Востока и Запада, Юга и Севера.

«Сжатие» социального мира, с одной стороны, и быстрый рост осознания миром «расширения» самого себя, с другой стороны, создает глобальное условие (ситуацию), при котором цивилизации, регионы, нации-государства, коренные народы, лишенные государственности, (пытаются, поскольку вынуждены) конструируют свою историю и идентичности. В мире резко выросло ощущение собственной уникальности и самобытности у народов и регионов. Можно сказать, что защита местных национальных традиций и особенностей является глобальным феноменом [10].

Следовательно, принципиально способность к самосохранению специфических культур возможна, но реализуется эта возможность только при определенных условиях. Первейшим из них является безусловная значимость национальной культуры для мирового сообщества; (значимость = ценность?) для этого данная культура должна быть не только внутренне богатой, но и воспринимаемой миром, нужной миру -- тогда мировое сообщество нерефлекторно заинтересовано в ее сохранении, как общем достоянии. В этом последнем тезисе очень много дополнительных требований, при соблюдении которых только и может сохраниться данная культура. Это, например, способность народов к восприятию иной национальной культуры. Такая способность предполагает, в свою очередь, наличие в воспринимаемой культуре общечеловеческого содержания, причем настолько большое его содержание, чтобы стала реальной возможность усмотреть (тем или иным народом) это общечеловеческое содержание сквозь призму своего национально-культурного восприятия. Иными словами, концентрация общечеловеческого в той или иной культуре должна быть настолько значительной, чтобы она обеспечила возможность преодоления специфически национальных форм выражения (?) общечеловеческого.

Может быть так: содержание общечеловеческое, а форма выражения национально-специфическая?

Таких культур, как это ни печально, немного. Но и выполнение данного условия еще не гарантирует сохранения культуры -- это только возможность. В инокультурных странах должно быть довольно много людей, способных к восприятию «чужой» культуры (чужой поставлено в кавычки условно, ибо высокая культура не может быть чужой). Толька тогда данная культура реально становится воспринимаемой. Но и на этом пути глубокую, общечеловеческую культуру ожидают опасности: не умея снизить общечеловеческое значение, инициаторы унификации воздействуют именно на воспринимающего ее человека, делая его неспособным к такому восприятию. Здесь имеется большой выбор подобных средств: от внушения идей превосходства собственной культуры (с параллельным разрушением и ее) до обезличивания каждого человека путем подмены личностного смысла жизни на унифицированные условные жизненные ценности, к усвоению которых человека подталкивает конкурентная борьба за их обладание.

Глобализация вместо того, чтобы быть средством обогащения каждой культуры всеми иными в процессе их равноправного диалога, превратилась в форму обезличивания практически всех культур. Это представлялось бы вовсе парадоксальным при развитых современных средствах коммуникации, если бы не очевидное использование этих средств в прямо противоположном направлении -- в целях не взаимного обогащения, но обезличивания и унификации. При этом страдают все культуры, культуры экономически развитых стран не исключение.

Удивляться и возмущаться тут нечему: рынок для того и существует, чтобы приравнивать различное. В этом действии однако, заключен двоякий смысл: чтобы производить равенство (унификацию), рынок должен воспроизводить и само различие. Причем для собственного роста и развития рынок нуждается именное в наращивании различий. Упрек, который напрашивается, можно сформулировать так: рынок воспроизводит не действительные, а фиктивные или виртуальные различия

Глобализация не считается со специфическим мировоззренческим содержанием национальных культур, в контексте которого эти культуры только и обладают своим особым содержанием. Лиши их мировоззренческого основания, при сохранении всего предметного богатства, и культуры эти утратят свою глубину. Но именно так и обстоит дело в глобальных процессах современности. На публику выставляются внешне броские феномены той или иной культуры -- они признаются интересными, достойными внимания, но, не будучи укоренены в мировоззрении, их породившем, эти феномены воспринимаются или как экзотика, или как причуда, или как нонсенс, или как забавный фольклор.

Самое опасное во всех этих процессах заключается в построении культуры, к которой никто не может сказать: «Это моя культура». Тем самым строится ничья культура, у нее нет субъекта, за нее никто не несет ответственности. Поэтому она может быть какой угодно: бездуховной, низкой, злобной, разрушающей. Если эта культура ничья, то никто не обязан овладевать ею, развивать ее, улучшать ее. Культурные стереотипы фрагментарны, сиюсекундны, условны. Культура рассыпается, превращается в набор формализованных реакций на проблемные ситуации. Тем самым культура перестает выполнять свою сущностную функцию: вписывание человека в мир, придание смысла жизни и бытия человека.

Готовность и согласие современного человека проблематизировать свое бытие еще один раз, в связи с новой культурой, увидеть мир глазами этой новой культуры -- как того требует истинное освоение этой культуры, как этого требует принятие или, напротив, отторжение новой культуры -- этого согласия и готовности нет. Человек современного, прежде всего западного мира не желает новых проблем -- no problem -- его лозунг, он устал от мира, давно выработал для себя стереотипы поведения и жизненного стиля, он не желает беспокоиться по поводу нового и поэтому смотрит на лучшие образцы национальных культур как на артефакт иллюзорного мира [11]. Автор говорит здесь о человеке западного мира неслучайно, так как сегодня является очевидным, что «проверка» на значимость и значительность для мира тех или иных национальных культур заключается в соответствии их общечеловеческим ценностям, но на деле эти общечеловеческие ценности подменены ценностями западного мира -- нормами демократического общества Запада, и потому именно «западный» человек выступает мерилом ценности национальных культур. По-настоящему Запад может принять только знакомое себе, не обязательно совпадающее, но сопоставимое; иное же себе Запад не приемлет.

Опять разговор о «подмене». Почему бы не сказать, что Запад тем и Запад, что изначально отождествил себя с глобализационными тенденциями, заключенными в рыночном хозяйствовании?

Национальные культуры должны считаться с требованиями западной культуры уже потому, что глобализация, как всемирный процесс, есть глобализация вокруг западных ценностей. Культурный стержень глобализации -- западная культура.

Широко распространено мнение, что глобализация способствует поглощению культурой Запада всех остальных культур. Действительно, чтобы быть «услышанными», чтобы пробиться и сохраниться, эти культуры должны уподобляться культуре Запада. А уподобление снижает самобытность национальных культур, и воспринятыми становятся культуры в максимальной степени соответствующие способности Запада к восприятию. В итоге от самобытности национальных культур ничего не остается. Таково распространенное мнение, но оно лишь льстит самолюбию субъектов национальных культур, так как никаких подобных требований к национальным культурам Запад не выдвигает. Он добивается всего перечисленного одним невниманием и даже безразличием к национальным культурам. Все эти кульбиты национальные культуры проделывают сами в желании быть воспринятыми. В результате, от национальных культур практически ничего не остается.

В таком виде они и не нужны «Западу», т.е. не обладают рыночной стоимостью. глобализация интеграция политический культурный

Но, с другой стороны, если настаивать на своей самобытности и не заботиться о том, чтобы быть «услышанными», чтобы стать интересными мировому сообществу, возникает опасность остаться интересными только самим себе, значимыми только в горизонте своих национальных ценностей, т.е. оказаться в состоянии культурной изоляции. И когда в такой «заповедник» национальной культуры врывается активная западная масс-культура, последней не надо много времени на установление своего господства.

Интеграция и фрагментация, глобализация и регионализация современного мира дополняют и взаимно поддерживают друг друга, а, выражаясь точнее, являются двумя сторонами одного и того же процесса. По этой причине для обозначения нынешних общепланетарных тенденций иногда прибегают к термину «глокализация», чтобы подчеркнуть то обстоятельство, что сосуществование синтеза и разложения, интеграции и раздробленности не является делом случая и его невозможно избежать и отменить [12].

Устойчивость дихотомного мышления с его оппозициями (интеграция -- дезинтеграция, гомогенность -- гетерогенность, глобализация -- локализация) сохраняется и при анализе культуры, где оно принимает форму диалектики местного и глобального, традиционных и либерально-демократических ценностей, поскольку, как уже отмечалось выше, демократическое сознание обыкновенно отождествляется с нормами и ценностями Запада. Культурному многообразию человечества брошен вызов со стороны западной массовой культуры, и ответом на него может быть только последовательное и постепенное использование национальных культурных ценностей, способствующее позитивному решению стоящих перед обществом проблем.

В современном мире происходит переход от национальной культуры к глобальной культуре, языком которой служит английский язык. Американский доллар используется во всем мире, западная массовая культура стремительно проникает в нашу жизнь, модель либерально-демократического общества в той или иной степени реализуется во многих странах, создается мировое информационное пространство (Интернет и другие, новейшие информационные и коммуникационные технологии), осуществляется глобальная трансляция западной культуры, возникает новая реальность -- виртуальный мир и виртуальный человек. Таким образом, пространство и время становятся все ближе и ближе, даже сливаются. Возникли движения антиглобалистов и антизападников. В этих условиях становится крайне актуальным вопрос о сохранении языковой и культурной идентичности, самобытности и уникальности культуры других народов планеты.

Здесь, конечно же, может возникнуть вопрос: неужели у национальных культур нет выбора и выхода, и итог всегда один -- растворение в господствующих сегодня формах культуры, утрата своей самобытности и значимости, нивелировка и обезличение? По мнению автора, ничуть. Достойный не потерпит поражения, надо только оставаться достойным. Ни в коем случае нельзя поступаться ценностями национальной культуры. Им надо придать общечеловеческое лицо (т.е. перевести на рабочий язык общеглобального рынка), и тогда национальная культура будет воспринята без ущерба.

Для решения сложнейшей задачи вхождения национальной культуры в пространство мировой культуры определяющим является не желание понравиться, а умение оставаться собой. Ни в коем случае нельзя замыкаться в пределах своей культуры, надо выходить в мировое культурное пространство, но выходить надо с тем, что есть, так как именно это содержание и обладает ценностью. Тем более, нельзя заставлять национальную культуру «торговать собой» и быть готовым к тому, что ее не примут, не рассмотрят, не поймут, не оценят. Следовательно, она «не ко двору» эпохе, времени. (Идти на рынок и при этом игнорировать рыночную конъюнктуру?)

Однако кое-что в пределах дозволенного национальная культура может сделать для лучшего восприятия себя. Она может воспользоваться теми возможностями, какие предоставляет глобализация. Она может тиражировать свой образ и «прийти в каждый дом». Не исключено, что, не будучи принятой с восторгом на «лучших сценах мира», национальная культура найдет отклик в других регионах, и уже оттуда будет воспринята более широко.

Но не будет большой беды, как отмечает известный казахстанский философ А.Г. Косиченко, если национальная культура не встретит широкого понимания. В конце концов, она, в первую очередь, национальная культура, а, следовательно, культура конкретной нации. Национальная культура может и должна воспитывать человека на ценностях, присущих этой культуре. И если это настоящая культура, то такой человек интересен миру, ибо сквозь культурную самобытность человека проступает общечеловеческая культура [13]. Национальная культура ценна именно своими специфическими ценностями, так как эти ценности есть ни что иное, как еще один способ видеть мир и смысл бытия в этом мире. Этой почвы, нельзя покидать, в противном случае национальная культура исчезает.

В начале статьи было: каждая культура достойна сохранения, ценна в той мере, в какой насыщена общечеловеческим содержанием. Следовательно, именно специфическое, особенное и есть общечеловеческое?

Глобализация усредняет, делает безликим ценности национальных культур. При этом неявно, но властно проводится идея о выживании культур, о праве на существование только дееспособных в условиях современного мира культур. В такой идеологии нет ничего нового: она есть следствие распространения идеалов конкуренции на сферу культуры. Ныне мощные лоббирующие силы предопределяют исход «борьбы» культур. Востребованной остается только культура, унифицированная до утраты всякого содержания; в этой унификации имеется доминанта: все культуры унифицируются к размытым образцам культуры экономически развитых стран.

Вместе с тем глобализация с ее непременным «расширением Запада», как «победившей» парадигмы человеческого развития, более эффективной, оптимальной и рациональной линии движения, вызывает сопротивление еще сохранившихся анклавов традиционной культуры.

Когда мы говорим о традиционной культуре, то имеем в виду культуру обществ, социальная структура которых основана на традиционных духовных ценностях, имеющих достаточно длительную историю цивилизованного развития. Это общества с более или менее непрерывной и длительной традицией формирования национального менталитета и образа жизни. В группу обществ подобного типа входят и общества, достигшие на этой традиционной основе определенных успехов экономической модернизации, это такие страны, как: Япония, Китай, Южная Корея, Саудовская Аравия, Кувейт, Индия, Бразилия и т. д; и общества, только стоящие на пути экономической модернизации, такие как постсоветские государства Центральной Азии, Иран, Пакистан, большинство государств африканского континента: и «государства-изгои», такие как Северная Корея, Ирак, Куба.

С той или иной степенью духовной напряженности, наличия экономических и социальных проблем в данных странах, восприятие глобализации имеет различные модусы: от крайнего неприятия до растворения своей национальной идентичности во имя эффективной модернизации. Но в любом контексте глобализация -- реальность, требующая выработки адекватных этому «вызову» мер и идеологических стратегий.

Если же рассуждать на самом общем уровне, то глобализация не полезна, но и не вредна культуре. Более того, сама глобализация есть, следствие компромисса культур, в котором его участники идут настолько далеко, насколько это себе позволяют. Таким компромиссом задается «поле» новой мировой культуры, и затем уже все участники «играют» по вынужденно-согласованным правилам. Победителей при этом нет.

С точки зрения автора, негативное влияние глобализации на культуру мира и национальные культуры очевидно, и в этом смысле глобализация вредна культуре. Но глобализация и «полезна» культуре. Может быть, впервые за все историческое время своего сознательного культурного развития человек имеет возможность переосмыслить значение культуры в осуществлении им смысла своего бытия. Культура, за редким исключением, всегда подменяла собой процесс духовного развития человека, ставя перед ним ложные цели и истощая его дух на пути их достижения. В глобализации культура не теряет себя -- как это представляется, в глобализации культура «проговаривает» свои предельные основания, раскрывает свою сущность. Становится ясно, что сфера духовного развития человека совсем не культура в ее мирском виде, и что культура, как возделывание духа, есть нечто совсем иное. Сохраняется надежда, что глобализация, обнажив этот смысл культуры, будет способствовать вопреки своим идейным установкам -- духовному отрезвлению человека, и, пройдя через предельный кризис культуры в глобализации, человек получит возможность реального духовного возрождения в культуре.

Сам по себе феномен глобализации часто преувеличивается западной интеллектуальной элитой, которая не всегда осознает, что глобальные процессы, включая и взаимообмен культур, будь то, к примеру, спагетти, системы здравоохранения, науки, технологии, одежда и прочее, возникли очень давно и являлись существенными элементами мировой истории со времен первых цивилизаций Древнего мира. Можно сказать, что явления, с которыми мы сталкиваемся сегодня, происходили бесчисленное множество раз в прошлом, и их вызывали те же процессы. Это интеграция огромного количества населения в имперские системы, их культурная гегемония и последующая их дезинтеграция с культурной фрагментацией, воспринимаемой как локальное возрождение в гибнущих империях, -- все это древние и часто сопровождаемые насилием явления.

Нельзя отождествлять всякий товарный или культурный обмен или даже интенсификацию этих процессов с явлением глобализации. Глобализация означает тотализацию процесса. Как было указано самим автором, отныне всякая деятельность осмысливается в контексте и по меркам глобально-рыночного обмена. В старые времена такой обмен занимал явно маргинальное положение

Значимость же нынешних дискуссий, разворачиваемых вокруг этой темы, на наш взгляд, состоит в том, что их участники перенесли акцент с дихотомии «единство -- множественность» мира на проблему осознания целостности мира в его бытии, его сознании и научном познании. Можно сказать, что основная антиномия мировоззренческих исследований -- "мир и един, и не един«- и здесь получает новое звучание: мир един в одном отношении, также как он не един в другом отношении.

Еще более значительно по своим последствиям влияние глобализации на ценности человека. Ценности человека много ближе его личностному ядру, чем культура. Культура -- внешняя оболочка ценностей человека, особенно ценностей, связанных со смыслом бытия человека, ценностей, раскрывающих этот смысл.

Получил широкое распространение тезис о том, что в глобальных процессах современности сталкиваются две системы ценностей: система ценностей, имеющая исток в традиционной культуре и система ценностей, построенная вокруг либеральных и демократических ориентаций. Будет неверным интерпретировать столкновение этих двух систем ценностей как противостояние двух миров: старого, традиционного и современного, демократического. Если бы это было так, то противостояние двух ценностных систем не имело бы места -- можно было бы говорить лишь об исторической преемственности ценностей человека, при которой традиционные прежние ценности трансформируются в новые, соответствующие новым мировым реалиям, а таковыми являются так называемые либерально-демократические ценности. Речь же, идет совсем не о преемственности ценностей в их историческом развитии, но именно о противостоянии, доходящем иногда до политических, религиозных и военных конфликтов; причем обе обозначенные выше системы ценностей являются ценностями, актуальными сегодня, и их нельзя развести, упорядочив по времени.

Опыт современного мира убедительно показывает, что некоторые традиционные структуры очень органично вплетаются в ткань нынешней цивилизации. Без опыта невозможно и новаторство. Именно традиции позволяют человеку не потеряться, а приспособить свой образ жизни к стремительным изменениям современного мира.

Тезис об этом противостоянии ценностей отображает только верхушку айсберга. На самом деле ситуация с ценностными ориентациями в современном мире много сложнее. Более глубокое рассмотрение проблемы показывает, что само понятие «традиционные ценности» является собирательным, условным, абстрактным. Строго говоря, ценности человека всегда актуальны, они должны ориентировать человека в современных ему реалиях. Должны помогать ему, жить содержательно, осмысленно и ответственно, а вовсе не продуцировать раздвоение его сознания и поведения, когда внутренний мир человека организован на одних ценностях, (декорирован одними ценностями), а его реальное функционирование в современном обществе -- на других, часто противоположных первым. Такое существование человека трагично и конфликтогенно. Возникающая при этом ценностная прострация личности не позволяет человеку быть ни там, ни там, что, конечно же, не способствует активной жизненной позиции, продуцируя апатию и социальную фрустрацию.

Противоречие между традиционными и современными ценностями помещено не между ними, оно находится в системе именно современных ценностей, не позволяя им укорениться с достаточным основанием ни в личностной, ни в общественной сферах. В этом, автор, видит одну из основных причин реального отсутствия сколько-нибудь целостной системы ценностей современного человека, как на Западе, так и на Востоке. Практически это можно видеть повсюду: террористы, аппелируя к системе религиозных ценностей, оправдывающей их действия, сознательно или бессознательно совершают подмену религиозных ценностей актуально-политическими целями, и действуют, уже из содержания последних, избравшего их демократического большинства.

Все это, убедительно демонстрирует ценностную анархию в современном мире, которая для удобства и оправдания именуется плюрализмом, но означает только одно: современный мир утратил ценностные основания своей жизнедеятельности. Отсюда фрагментарность и непоследовательность; условность союзов и региональных объединений; волюнтаризм, отсутствие стабильности и критериев в политике; абсолютная манипулируемость гигантскими массами людей; чрезвычайная и не оправданная власть СМИ и т.д.

Глобализация сделала эти процессы повсеместными и всеобщими. Опыт последних десятилетий позволяет сделать очень важный и значительный вывод: как таковые войны в их прежнем понимании сейчас не нужны, если к военным действиям и прибегают, то совсем с другими целями, чем прежде; те результаты, к которым раньше приводили войны, сейчас вполне достигаются разрушением систем ценностей противника, и последний превращается при этом даже в союзника.

Не только традиционные ценности оказались бессильны перед вызовами современности, что в принципе понятно: они складывались в совершенно иной мировоззренческой, культурной, социально-политической и экономической атмосфере, но цен ности, порожденные более близкой нам эпохой, ценности, концентрирующиеся вокруг либеральных и демократических концептов и идей -- и эти ценности бессильны и пусты, как то демонстрирует новейшая история. Западный мир, якобы живущий в соответствии с этими ценностями, реально живет совсем иначе, сведя немногое позитивное содержание этих ценностей до голого эгоизма, граничащего с животными инстинктами. Либеральные ценности, будучи доведены до предельного их практического воплощения, превратились в средство разрушения общества, их же и породившего.

Сегодня сложилась ситуация, которую можно охарактеризовать как запорогово критическую. Господствуя в процессах глобализации, экономически развитые страны, в основном западные, средствами силового и экономического давления навязали практически всему миру свои ценностные установки, которые к моменту победоносной их экспансии демонстрируют распад и разложение в «метрополии». Страны «третьего мира», утратив свои национальные ценности и устои, внешним образом принявшие вместе с рыночной идеологией либеральные ценности, часто доведенные до абсурда и выхолощенные, посредством открытости информационных потоков, благодаря той же глобализации, обнаруживают, что они оказались втянутыми в жесткую систему отношений, оставляющую им немного возможностей для маневра, систему, в которой эти страны остались без ценностных, нравственных и духовных ориентиров и даже без сколько-нибудь ясной государственной идеологии.

Как можно видеть, процессы глобализации идут во все ускоряющемся темпе; отсюда странам, втянутым в эти процессы позже других, приходится особенно трудно: заняты все удобные ниши и почти завершился этап формирования правил, по которым только и можно участвовать в глобальных мировых процессах. Времени на корректировку курса у стран-аутсайдеров практически не остается, и надо ориентироваться и перестраиваться «на ходу», с неизбежностью совершая при этом ошибки и впадая в еще более сложное положение. Из всех немногих позитивных выходов из данной ситуации, автор рекомендовал бы следующее: трезво оценив наличные и перспективные возможности страны, следует определить свое место в глобализационных процессах, найдя свой выигрышный специфический путь. Причем речь идет не только об экономике и политике, но и об идеологии, о системе ценностей, вокруг которой могли бы объединиться широкие социальные слои, что гарантировало бы гражданский мир и согласие в стране в динамическом и крайне нестабильном современном мире. Глубокий анализ культурных, ценностных, духовных аспектов глобализации способен, на взгляд автора, дать реальные практические рекомендации в этой сфере.

Таким образом, процесс глобализации не только порождает однообразные структуры в экономике и политике различных стран мира, но и приводит к «глокализации» -- адаптации элементов современной западной культуры к локальным условиям и местным традициям. Нормой становится гетерогенность региональных форм жизнедеятельности человека. На такой основе возможно не только сохранение, но и возрождение и освоение культуры и духовности народа, развитие местных культурных традиций, локальных цивилизаций. Глобализация требует от местных культур и ценностей не безоговорочного подчинения, а селективного выборочного восприятия и освоения нового опыта иных цивилизаций, возможного только в процессе конструктивного диалога с ними. Особенно это необходимо для молодых независимых государств постсоветского пространства, укрепления их национальной безопасности. Поэтому, нам так крайне необходимо развитие глобалистики как формы междисциплинарных исследований, позволяющих правильно оценить ситуацию и найти способы их решения.

Литература

1. Межуев В.М. Проблема современности в контексте модернизации и глобализации // Полития. № 3. 2000. С. 102-115.

2. Практика глобализации: игры и правила новой эпохи. -- М., 2000. С. 133-134.

3. Панарин С.А. Политология. -- М.: Гардарика, 2000. С. 394-395.

4. Декларация тысячелетия ООН // Экология -- ХХ1 Век. -- 2002. № 1-2. С.24.

5. См. Международная жизнь. -- 2001. № 1. С.58

6. Декларация тысячелетия ООН // Экология -- ХХ1 Век. -- 2002. № 1-2. С.24.

7. См. http:www.earthcharter.org/draft/charter.htm.

8. Василенко И.А. Диалог цивилизаций. -- М.: Эдиториал УРСС. 1999. С. 18.

9. Федотова Н.Н. Возможна ли мировая культура? // Философские науки. №4. 2000. С. 58-68.

10. Бирюкова М.А. Глобализация: интеграция и дифференциация культур // Философские науки. № 4. 2000. С.33-42.

11. Косиченко А.Г. Национальные культуры в процессе глобализации // WWW.orda.kz. Электронный информационно-аналитический бюллетень. №№ 8, 9.

12. Орлов Ф.И. Социальные издержки глобализации // Социологические исследования. № 7. 2001. С. 13-22.

13. Косиченко А.Г. Национальные культуры в процессе глобализации // WWW.orda.kz. Электронный информационно-аналитический бюллетень. №№ 8, 9.

Размещено на Allbest.ru