Социокультурная специфика англо-американской геополитической школы

Размещено на http://www.allbest.ru/

Социокультурная специфика англо-американской геополитической школы

1. Формирование американской геополитической традиции

Первые геополитические претензии США стали формироваться, начиная с 20-х гг. XIX в. Это стало результатом бурного экономического развития промышленности, освоения западных земель, где в социально-экономическую структуру страны вписывалось плантационное рабство.

Одним из первых политико-теоретических принципов американской геополитики была «доктрина Монро», наложившая отпечаток на формирование внешнеполитических воззрений вплоть до наших дней.

Доктрина Монро была сложным и противоречивым явлением. Она была сформулирована на идеях народного суверенитета, невмешательства и запрета дальнейшей колонизации стран американского континента европейскими державами. В то же время доктрина Монро стала первым из геополитических документов, провозгласившим раздел сфер влияния и особых интересов США в Западном полушарии.

Доктрина была изложена пятым президентом США Джеймсом Монро в послании конгрессу 2 декабря 1823 г. Д. Монро подчеркивал суть политики США на американском континенте: «Политическая система союзных держав в этом отношении существенно отличается от политической системы Америки. Эта разница проистекает из различия, которое существует в их соответствующих правительствах, и защиты нашей собственной (системы), которая была достигнута ценой такого количества крови и денег и созревшей благодаря мудрости самых просвещенных граждан и в рамках которой мы пользуемся беспримерным счастьем и которой верна вся наша нация. Поэтому искренние и дружественные отношения, существующие между Соединенными Штатами и этими державами, обязывают нас заявить, что мы будем рассматривать любую попытку с их стороны распространить их систему на любую часть нашего полушария опасной для нашего спокойствия и безопасности. Мы не вмешивались, и не будем вмешиваться в дела существующих колоний или зависимых территорий любого европейского государства. Но что касается правительств, которые провозгласили свою независимость и сумели ее сохранить и независимость которых мы признали по зрелом размышлении и согласно с принципами справедливости, то мы не можем рассматривать вмешательства в их дела со стороны какой-либо европейской державы с целью их подчинения или контроля любым другим способом их судьбы иначе как проявление недружелюбного отношения к Соединенным Штатам». [6, 130]

Доктрина Монро оказала свое влияние на политическое поведение США и в годы «холодной войны». Как отмечает видный советский дипломат А. Добрынин, президент Д. Кеннеди во время кубинского кризиса рассматривал возможность использования ее формулировок в своих посланиях Н.С. Хрущеву.

Особенно большое влияние на развитие американских геополитических доктрин оказал Ф. Тернер (1861-1932), который в 1893 г. прочитал перед Американской исторической ассоциацией свой знаменитый доклад «Значение подвижной границы в американской истории», который в общественном мнении США ставился немногим ниже Библии, Конституции и Декларации независимости.

Основной тезис Тернера состоит в том, что вся предыдущая американская история (до начала 90-х гг. XIX в.) была историей колонизации великого Запада, что существование «свободной земли» и продвижение американских поселенцев на запад объясняют само развитие США. Это ни что иное, как геополитическое обоснование. Этим закладывалось основание американской геополитической традиции, заключающейся в том, что географическая экспансия одновременно является и перенесением на новые территории образа жизни, идеалов, жизненных устоев американцев. [8, 73]

Таким образом, теоретически обосновались кардинальные изменения во внешней политике США в 1890-е гг. Переход США к империалистическим захватам стал возможным благодаря росту населения (с 39 млн. человек в 1870 г. до 63 млн. человек в 1890 г.), индустриальной мощи (США вышли на первое место в мире по производству угля, нефти, стали). Сказалось и то, что в 1893 г. США столкнулись с экономическим кризисом, который подтолкнул эту страну к внешнеэкономической экспансии. Немалую роль играли и идеологические факторы - стремление утвердить себя в качестве самой справедливой державы, которой сам бог даровал право «делить мир» по своему разумению.

А. Мэхэн (1840-1914).

Важную роль в формировании комплекса геополитических идей сыграли работы американского адмирала Альфреда Мэхэна - военно-морского теоретика и историка. Подробнее рассмотрим его в следующем параграфе.

Д. Корбет (1852-1922).

Джулиан Корбет - специалист по морской истории, преподаватель военно-морского колледжа, а потом Оксфордского университета, вслед за Мэхэном способствовал дальнейшей концептуализации морской геополитики.

В двух его главных трудах - «Зеленый памфлет» (1906) и «Принципы морской стратегии» (1911) - он стремился адаптировать тезисы Клаузевица к морскому пространству и морской стратегии. Согласно его представлениям, господство на морях осуществляется с помощью контроля над путями коммуникаций, которые обычно являются параллельными. «На земле, - пишет Д. Корбет, - основной довод в пользу того, чтобы не разрушать коммуникаций врага, состоит в том, что их разрушение сопровождается разрушением и своих собственных коммуникаций. На море, напротив, когда линии коммуникации являются общими для обеих сторон, нельзя защитить свои коммуникации, не нападая на коммуникации врага».

В отличие от Мэхэна, Корбет отказывается от стратегии постоянного столкновения. Нужно, согласно ему, ограничить использование насилия, противопоставив стратегии войны стратегию мира. Если первичной целью стратегии на суше является завоевание территории, то морская стратегия имеет целью использование океанов. Другим важным положением во взглядах Корбета было убеждение в том, что стратегии на суше и на море должны быть тесно связаны друг с другом.

Н.Д. Спайкмен (1893-1944).

Николас Джон Спайкмен - американский геополитик голландского происхождения. Как и для Мэхэна, для Спайкмена характерен утилитарный подход, четкое желание выдать наиболее эффективную геополитическую формулу, с помощью которой США могут скорейшим образом добиться «мирового господства». Этим прагматизмом определяются все его исследования. Подробнее рассмотрим его в следующем параграфе.

2. Основные особенности англо-американской школы геополитики

Истоки англо-американской школы восходят к работам А. Мэхэна и X. Маккиндера. В достижении глобального доминирования их взгляды заметно различались: первый делал упор на морскую мощь, а другой на сухопутную. Несмотря на это, они были едины в своих доктринальных основах. Оба презрительно оценивали демократию и враждебно относились к свободной торговле и самому коммерческому классу. Мэхэн мог одобрительно говорить об использовании морской торговли в качестве источника английской экономической мощи, но в его схеме именно контроль над морями играл решающую роль в восхождении и могуществе Британской империи. А Маккиндер был убежден в том, что экономическая мощь государства никак не зависит от свободной торговли. По его мнению, классические теории разделения труда не только вредны, но и попросту опасны, поскольку свободная конкуренция на мировых рынках чревата войной. [9, 232]

Концепция морской мощи.

Основы американской геополитики были заложены в работах адмирала морского флота, а затем преподавателя истории военного флота в Военно-морском колледже в Нью-Порте (США) Альфреда Тайера Мэхэна (1840-1914). Теоретические разработки Мэхэна были направлены на превращение США в самую сильную военно-морскую державу.

Основными его работами являются «Заинтересованность Америки в морской силе» (1897), «Влияние морской силы на Французскую революцию и Империю: 1793-1812», «Проблема Азии и ее воздействие на международную политику», «Морская сила и ее отношение к войне» и особенно «Влияние морской силы на историю (1660-1783)» (1890).

Теоретические исследования А. Мэхэна являются во многом обобщением его практической деятельности в качестве флотоводца и политического деятеля.

Прикладной характер работ А. Мэхэна еще при жизни оказал большое влияние на внешнюю политику американских президентов Мак-Кинли (1897-1901) и Теодора Рузвельта (1901-1909), способствовал формированию военной доктрины США. Геополитическая концепция Мэхэна определила основные геополитические ориентиры для США на протяжении XX столетия.

Его работы оказали влияние на формирование военно-морской стратегии Третьего рейха. Германский кайзер Вильгельм II старался наизусть выучить труды Мэхэна и распорядился разослать их во все военные и судовые библиотеки страны.

Книга А. Мэхэна «Влияние морской силы на историю. 1660-1783» была трижды опубликована на русском языке (в 1896, 1941 и 2002 годах).

Геополитическая теория Мэхэна основана на том, что мировая история есть процесс противостояния и борьбы морских и континентальных держав, а судьбы государств определяются их морской мощью. Идею преимущества морской державы над континентальной и постоянства полярности «латинской расы над славянской» он выводил из исторического опыта Европы и США.

Методология геополитического анализа Мэхэна с позиции морской силы опирается на учет шести основных геополитических факторов, которые определяют планетарный статус государства и влияют на морскую мощь нации:

1 Общее географическое положение государства, его открытость морям и возможность морских коммуникаций с другими странами. Способность флота государства угрожать территории противника. Протяженность сухопутных границ и способность контролировать стратегически важные регионы.

2 «Физическая конфигурация» государства, прежде всего очертания морских побережий и наличие необходимого количества портов, от которых зависит процветание торговли и стратегическая защищенность страны.

3 Общая протяженность береговой линии.

4 Численность населения страны, которая важна для оценки способности государства строить флот и обслуживать корабли.

5 Национальный характер, проявляющийся в способности народа заниматься торговлей, поскольку морская сила основывается на мирной и широкой торговле.

6 Политический характер правления, от которого зависит ориентация лучших природных и человеческих ресурсов на создание морской силы; способность правительства управлять государством и завоевывать территории.

По Мэхэну, главным геополитическим фактором силы в международной политике является использование морей и контроль над ними.

Морская сила государства основывается на свободе морской торговли, которая выступает главным инструментом политики, поскольку торговля позволяет накапливать ресурсы и богатства в стране. Гарантией обеспечения свободы торговли выступает военно-морской флот. Сливаясь, экономические и военно-политические факторы, усиливают друг друга.

В основе морской силы лежит сочетание трех факторов:

- производство и обмен товаров через водные и морские пути;

- навигация, реализующая обмен товарами;

- колонии, обеспечивающие циркуляцию товарообмена на мировом уровне.

При благоприятном сочетании этих факторов, считал Мэхэн, в действие вступает формула морской силы государства: N + ММ + NB = SP, т.е. военный флот + торговый флот + военно-морские базы = морское могущество.

Основная цель концепции морской силы Мэхена состояла в обосновании необходимости превращения США в мировую морскую державу и расширении участия в мировой политике.

Важное место в геополитической теории Мэхэна занимает «стратегия анаконды». Принцип «анаконды» был разработан американским генералом Мак-Клелланом в период Гражданской войны в США (1861-1865).

Смысл стратегии в борьбе с экономическими центрами, а не с армиями и заключается в блокировании вражеских территорий с моря и по береговым линиям, которые постепенно сужаются, как кольца «анаконды».

По мнению Мэхэна, евразийские державы (Россия, Китай, Германия) следует удушать путем сокращения сферы их контроля над береговыми зонами и ограничения возможностей выхода к морским пространствам. На планетарном уровне это означало, во-первых, изоляцию континентальной части условного противника от морских берегов, во-вторых, недопущение образования коалиций государств с той же целью. [13, 102]

Теоретическая концепция «анаконды» на протяжении последних 150 лет является основой геополитической стратегии США. Мэхэновская стратегия «анаконды» реализовывалась в поддержке Антантой Белого движения по периферии Евразии, а во Второй мировой войне - в военно-морских операциях стран-участниц антифашистской коалиции против государств оси «Берлин-Рим-Токио». Особенно рельефно эта стратегия проявилась в период холодной войны в «сдерживании» СССР с помощью военно-политических блоков, опоясавших его территорию. В 1981 г. военно-политическое руководство США разработало, приняло, а затем реализовало концепцию «передовых рубежей». Ее основная цель заключалась в применении принципа «анаконды», т.е. изоляции континентальной мощи СССР, сковывании его вооруженных сил по периметру всей территории, а во внешнем кольце - в создании постоянной ракетно-ядерной угрозы.

В XXI в. «стратегия анаконды» используется на постсоветском пространстве, чтобы вытеснить Россию с удобных береговых зон Прибалтики, Черного моря и с побережья Тихого океана. [3, 87]

Мэхэн был приверженцем американского президента Джеймса Монро (1758-1832), объявившего сферой жизненных интересов США все Западное полушарие и декларировавшего интервенционизм в Центральную и Латинскую Америку, в Тихоокеанский регион («доктрина Монро», 1823). Мэхэн считал, что США - государство «морской судьбы», которая заключается в стратегической интеграции всего американского континента, а впоследствии и в установлении мирового господства. Он рассматривал США как мировую державу будущего, а укрепление их военно-морской мощи - как средство выполнения имперского предназначения.

В работе «Заинтересованность Америки в морской силе в настоящем и будущем» Мэхэн указывал, что для превращения Америки в мировую державу ей следует:

- активно сотрудничать с британской морской державой;

- препятствовать германским морским претензиям;

- бдительно следить за экспансией Японии в Тихом океане и противодействовать ей;

- координировать с европейцами совместные действия против народов Азии.

По мнению Мэхэна, главную опасность для «морских держав» представляют континентальные государства Евразии - прежде всего Россия и Китай, затем Германия. Борьба с Россией рассматривалась им как долговременная стратегическая задача США.

По мнению Мэхена американо-британский альянс позволил бы нейтрализовать Германию и противодействовать Японии на Тихом океане. В результате образовался бы стабильный баланс мировой талассократической власти.

Мэхэн безоговорочно поддерживал Испано-Американскую войну (1898) и захват США Филиппин, Гавайев, Карибского региона и Панамы в качестве новых жизненно важных баз и описывал это как «стратегию голубой воды», под которой понималось воздержание от ведения сухопутных боев и максимальное использование сил военно-морского флота. Это было время, когда США вышли за рамки доктрины Монро и стали осуществлять захваты новых территорий за пределами американских континентов.

В качестве ключевой геополитической структуры в мировой политике и в борьбе за мировое влияние Мэхэн считал «северную континентальную полусферу», южная граница которой маркируется Суэцким и Панамским каналами. Это граница наибольшей интенсивности мировой торговли и политической активности. Наиболее важный пространственный элемент внутри этой полусферы в пределах Евразии - Россия как доминантная континентальная держава.

Зону между 30-й и 40-й параллелями на азиатском континенте Мэхэн рассматривал как некий «спорный пояс» между Россией и «морскими державами». Фактически этот «спорный пояс» охватывал пространство между 30-й и 50-й параллелями и включал в себя русский Дальний Восток. Доминирование «морских держав» в этом регионе, согласно Мэхэну, могло обеспечиваться путем создания цепи ключевых баз на суше вдоль периферии Евразии.

Для расширения американского влияния Мэхэн придавал большое значение реализации технологических проектов за пределами США, таких как Панамский канал и железные дороги на территории Китая (стратегическая важность Панамского канала с точки зрения контроля за морскими путями и по сей день велика).

Победа в холодной войне с СССР окончательно закрепила успех стратегии «морской силы». В этом смысле американская геополитика весьма убедительно доказала, что идеи становятся материальной силой, осуществляясь на практике. [5, 270]

Теория Хартленда (Сердцевинной земли).

Большой вклад в формирование классической геополитики внес Хэлфорд Маккиндер (1861-1947) английский географ и геополитик, член Тайного совета (орган советников британской королевы), член палаты общин, британский посланник в Южной России у генерала Деникина (1919-1920), профессор Оксфордского университета, директор Лондонской Экономической Школы. Он был первым ученым, разработавшим глобальную геополитическую модель, которая оказала существенное влияние на британскую и американскую стратегическую мысль.

Ключевое значение Маккиндер придает завершенности формирования геополитической целостности мира к концу XIX - началу XX вв. Земной шар, по Маккиндеру, превратился в замкнутую политическую систему глобального масштаба. Всякий взрыв общественных сил отзовется громким эхом на противоположной стороне земного шара, в итоге разрушению подвергнутся любые слабые элементы в политическом и экономическом организме Земли, а не организме только отдельного государства.

Геополитическая доктрина Маккиндера основана на исторической конфронтации у континентальных и океанических держав, которую он предложил рассматривать в пространственно-временном аспекте. По его мнению, в основе сложного комплекса межгосударственных отношений лежат постоянные изменения в равновесии сил.

X. Маккиндер пытался объяснить взаимосвязь пространственных от­ношений и исторической причинности. В своей первой работе по геополитике «Британия и Британские моря» (1902) он предпринял попытку оценить место Британии в геополитической структуре мира.

В докладе на заседании Королевского географического общества 25 ян­варя 1904 г. «Географическая ось истории», Маккиндер сформулировал четыре основных принципа своих геополитических воззрений:

1 Географические факторы оказывают непосредственное воздействие на ход исторического процесса.

2 Географическое положение во многом определяет потенциальную силу или, наоборот, слабость государств.

3 Технический прогресс изменяет географическую «среду обитания» государств и отражается - позитивно или негативно - на их потенциальном могуществе.

4 Евразия оказывает стратегическое влияние на глобальные политические процессы.

Согласно Маккиндеру, планетарное пространство структурировано в виде системы концентрических кругов, в центре которой находится «географическая ось истории», или «осевой ареал». Ввиду особых качеств евразийского пространства Маккиндер считал его «осью истории» и видел в Евразии основную мировую силу. В этом докладе Маккиндер еще не использовал термин «Хартленд», лишь мимоходом, через дефис, упоминается «the heart-land of the Euro-Asia», а формулировал его как «географическая ось истории», «осевой ареал».

Считается, что термин «Хартленд» в геополитику был введен в 1915 г. британским географом Дж. Фэйгривом, который независимо от Маккиндера пришел к ряду основных сходных идей.

В работе «Демократические идеалы и реальность» (1919 г.) Маккиндер окончательно сформулировал концепцию «хартлэнда» (сердца Земли). Европу, Азию и Африку он включал в Мировой остров.

Одна из главных идей Маккиндера - выделение осевого (сердцевинного) региона планеты, или Хартленда. Маккиндер отмечал, Хартленд - это цитадель Мирового острова, а «шторм» начинается из пределов Хартленда. Только Хартленд имеет достаточно прочную основу для концентрации силы с целью угрожать свободе мира изнутри цитадели евразийского континента. Морские страны не могут вторгнуться в эту цитадель, а попытки окраинных стран всегда заканчивались неудачами (например, шведского короля Карла XII, Наполеона).

Согласно модели Хартленда, мир делится на два геополитических полушария: континентальное и океаническое. В историческом плане центры силы в этих двух полушариях Земли могут меняться, но противостояние неизбежно. Соотношение сил между полушариями зависит от развития технологии, прежде всего транспортной, которая обладает способностью изменять физические свойства пространства Земли.

Под хартлэндом понималась центральная часть Евразии, которая оценивалась как гигантская естественная крепость, недоступная для морских империй и богатая природными ресурсами, поэтому Маккиндер считал ее «осью мировой политики».

Хартленд окружен береговыми приморскими территориями «внутреннего полумесяца», протянувшейся от Западной Европы через Ближний и Средний Восток, Индокитай в Северо-восточную Азию. Острова и континенты за пределами хартлэнда образуют «внешний полумесяц» морских держав, включающий обе Америки, Австралию, Океанию, Африку южнее Сахары, Британские острова и Японию.

В работе «Демократические идеалы и реальность» был дополнительно введён восточноевропейский «стратегический Хартленд», в территорию которого были включены бассейны Черного (кроме Малой Азии) и Балтийского морей. На востоке он граничит с Хартлендом. Территория Хартленда была расширена за счет включения в него Тибета и Монголии на востоке и Центрально-Восточной Европы на западе с учетом прогресса в развитии сухопутного и воздушного транспорта, роста населения и индустриализации. Стратегически Хартленд на западе включает Балтийское море, Дунай, Черное море, Малую Азию и Армению. Дорога к господству над Мировым островом лежит через овладение Хартлендом.

Особое место в границах хартлэнда отводилось России. В центре Харт­ленда лежала значительная часть России от Белого и Балтийского морей до Каспия, Байкала и Северо-Восточной Сибири. Она, по выражению Маккиндера, «земля сердцевины». Отсюда известный тезис: кто контролирует хартлэнд, тот контролирует весь мир.

Маккиндер опасался усиления позиций России на евразийском континенте, создания коалиции с Германией. Такое развитие событий было бы способно, во-первых, ослабить мощь стран «внешнего полумесяца» и, во-вторых, создать угрозу их морским коммуникациям.

Главную задачу британской геополитики Маккиндер видел в том, чтобы не допустить образования стратегического континентального союза вокруг «географической оси истории». По его мнению, государства «внешнего полумесяца» должны стремиться оторвать от хартлэнда максимум береговых пространств и поставить их под свой контроль.

План Маккиндера, по его замыслу, должен был способствовать реализации идеи создания «санитарного кордона» вокруг Советской России, выдвинутой лордом Дж. Керзоном в период заключения Версальского мира.

После его назначения лордом Дж. Керзоном в 1919 году на пост представителя Британской империи в Южной России, Маккиндер в течение двух лет пытался осуществить план дробления России на множество отдельных государств. Таким путем, считал он, можно было бы остановить «долгую историю российского экспансионизма». Маккиндер сравнивал стремительное распространение идей большевизма по евразийскому континенту с пожаром в прерии, который стремительно движется к границе Индии.

В работе «Демократические идеалы и реальность» Маккиндер предложил для предотвращения следующей мировой войны создать блок независимых стран, расположенных между Германией и Россией. Однако этот зыбкий «средний ярус» - Финляндия, Эстония, Латвия, Литва, Польша, Чехословакия и Румыния, образованный в целях защиты Запада, был полностью разрушен в 1938-1939 гг.

В 1943 году в статье «Круглый мир и достижение мира» Маккиндер из состава Хартленда исключил «Леналенд» (территория Сибири к востоку от Енисея, вокруг реки Лены), который был отнесён им к «поясу бросовых земель», опоясывающего Хартленд с востока, юга и уходящего далее в Сахару. На западе Хартленд теперь совпадает с предвоенными границами СССР.

В статье «Завершенность земного шара и обретение мира» (1943 г.) Маккиндер выделив из состава Хартленда регион Lenalend, богатого природными ресурсами, предполагал его включение в зону берегового пространства, которое может быть использовано морскими державами против Хартленда. В этой статье он существенно переработал свою модель с учетом мировой ситуации. Она отражала союз СССР, США, Великобритании и Франции. Хартленд теперь был тождествен с СССР и объединялся с Северной Атлантикой, включающей «Межконтинентальный океан» (северная часть Атлантического океана) и его «бассейн» в составе Западной Европы и Англо-Америки со странами Карибского бассейна (используется терминология Маккиндера).

Исходя из своих пространственно-структурных построений, Маккиндер вывел три максимы:

1 Кто управляет Восточной Европой, тот управляет Хартлендом.

2 Кто управляет Хартлендом, тот командует Мировым островом.

3 Кто управляет Мировым островом, тот командует всем миром. [12, 476]

В 1943 г. в статье «Земной шар и достижение мира» (1943) Маккиндером была впервые выдвинута концепция северного атлантизма, связанная с недоверием к СССР. При этом он вновь возвращался к своей геополитической идее Хартленда. Маккиндер прогнозировал глобальный конфликт как противостояние между «центральным материком», который ассоциировался с Советским Союзом, и державами «внешнего полумесяца» - США, Англией и Японией. Прибрежные страны Межконтинентального (Средиземного) океана, отмечал Маккиндер, объединившись, смогут сбалансировать могущество державы, занимающей господствующее положение на «материковой сердцевине» в пределах Хартленда (СССР). Несколько позже эта идея нашла воплощение в стратегии послевоенного периода, в частности, в создании Северо-Атлантического военного блока - НАТО.

В своем геополитическом завещании Маккиндер призвал западных лидеров сплотиться вокруг концепции «атлантической цивилизации» и сообща противостоять коммунизму.

Вторая мировая война, казалось бы, завершилась установлением «справедливых и нерушимых» границ между западной и восточной частями Европы, и ее можно было бы принять за границу Хартленда, но на рубеже 1989-1990 гг. эта разделительная линия также была разрушена. [7, 65]

Модель «Хартленд-Римленд».

Николас Спайкмен (1893-1944) - географ, директор Института международных отношений в Йельском университете был теоретиком новой американской геополитики в 30-40-е годы XX в.

Спайкмен был сторонником глобальной системы безопасности США, названной им «интегрированным контролем над территорией» и отстаивал идею активного вмешательства США в дела Евразии. С позиции интересов безопасности США Н. Спайкмен объединил идею Мэхэна о «морской мощи» и теорию Хартленда Маккиндера.

В своем труде «Стратегия Америки в мировой политике: Соединенные Штаты и баланс силы» (1942 г.) Спайкмен дал оценку и прогноз развития событий в результате Второй мировой войны и считал возможной войну США с СССР, война действительно произошла, но только «холодная». [15, 101]

Главные направления американской геополитики Спайкмен видел в том, чтобы:

- сохранить Германию и Японию как военные державы, не допустить советско-китайского союза, так как союз двух огромных континентальных держав не позволит будущему англо-американо-японскому союзу контролировать мир;

- не допустить объединения Европы, так как эта мощная федерация государств ослабит, в конце концов, мировые позиции США.

В 1944 г. посмертно была опубликована небольшая книга Н. Спайкмена «География мира». Основная идея книги сводилась к тому, что на евразийском континенте находится большое количество центров силы, которые активно влияют на глобальную безопасность, поэтому их объединение в любого рода коалиции недопустимо для США.

Спайкмен считал ключевой зоной всего мира в Евразии Римленд (от rim - дуга, обод), зона географически соответствующая «внутреннему полумесяцу» в теории Хартленда Маккиндера. Теория Спайкмена получила название «Хартленд-Римленд». Она включает прибрежные государства Евразии. Эта гигантская «материковая кайма» - «спорный пояс», «буферная зона конфликта между континентальными и морскими державами» - подлежала «интегрированному контролю», поскольку здесь осуществляется противостояние между океанической гегемонной державой (США) и владельцем Хартленда (СССР).

В подражание Маккиндеру Спайкмен выдвинул свои максимы:

- кто контролирует Римленд, тот контролирует Евразию;

- кто контролирует Евразию, тот контролирует мир.

Как известно Вторая мировая война развивалась по Маккиндеру. Сильное давление из Хартленда в западном, восточном и южном направлениях привело к еще большему его контролю над Евразией. Одним из геополити­ческих итогов Второй мировой войны стало образование под контролем Хартленда огромного блока континентальных держав, превышавших по площади империю Чингисхана.

Влияние работ Н. Спайкмена на современную геополитику США было значительным. Развитием его идей являются практически все концепции периода холодной войны, которые обосновывали правоту модели Хартленд-Римленд. В связи с этим она стала идеологическим инструментом творцов внешней политики послевоенной Америки. [10, 153]

Таким образом, в данной главе дана социокультурная специфика англо-американской геополитической школы. Глубокое объяснение прикладной направленности англо-американской геополитической традиции основано на анализе общей политической культуры и науки англо-саксонских стран. Вся группа политических наук - теория политики, политическая социология и психология, теория международных отношений - имеет в этих странах прикладную ориентацию, что в свою очередь объясняется социокультурными причинами. Англосаксонский научный менталитет со времен эпохи Просвещения получил устойчивую рационалистическую доминанту и выраженный позитивистский уклон, который воспринимался научной общественностью как преимущество практичной англо-саксонской расы.

Другой важной особенностью англо-американской геополитики является атлантистская (или талассократическая) ориентация - развитие концепции «морской силы». Это объясняется географическими особенностями англо-саксонского мира, господствующего «на морях» и опирающегося на силу морского флота. «Морская сила» рассматривается здесь как особый тип цивилизации, наилучший и наиболее эффективный, а потому предназначенный к мировому господству.

Список литературы

1. Бжезинский, З. Выбор. Мировое господство, или глобальное лидерство / Пер. с англ. Е.А. Нарочницкой, Ю.Н. Кобякова. - М.: Международные отношения, 2004. - 342 с.

2. Бжезинский З. Великая шахматная доска: Господство Америки и его геостратегические императивы. - М.: Международные отношения, 2002. - 256 с.

3. Василенко И.А. Геополитика современного мира: Учебное пособие / И.А. Василенко. - М.: Гардарики, 2010. - 204 с.

4. Гаджиев К.С. Введение в геополитику / К.С. Гаджиев. - М.: Логос, 2003. - 257 с.

5. Геополитика: классика и современность. Хрестоматия / Составители В.И. Буренко и А.А. Королев. - М.: Изд-во Национального института бизнеса, 2006. - 356 с.

6. Дергачев В.А. Геополитика / В.А. Дергачев. - М.: ЮНИТИ-ДАНА, 2004. - 257 с.

7. Дружинин М.В. Современная геополитика / М.В. Дружинин, С.А. Саяпин. - М., 2006. - 203 с.

8. Дугин А.Г. Основы геополитики / А.Г. Дугин - М., 2000. - 169 c.

9. Желтов В.В., Желтов М.В. Геополитика: история и теория: Учебное пособие / В.В. Желтов, М.В. Желтов. - М.: Вузовский учебник, 2009. - 275 с.

10. Исаев Б.А. Геополитика: Учебное пособие / Б.А. Исаев. - СПб.: Питер, 2006. - 384 с.

11. Коваленский А.Д., Гречко С.А., Жгилёв М.Э. Введение в геополитику: Учеб. Пособие / А.Д. Коваленский, С.А. Гречко, М.Э. Жгилёв. - Иркутск: Изд-во Перо, 2002. - 114 с.

12. Мухаев Р.Т. Геополитика / Р.Т. Мухаев. - М.: ЮНИТИ-ДАНА, 2007. - 623 с.

13. Мэхэн А.Т. Влияние морской силы на историю: 1660-1783/ А.Т. Мэхэн. - М. - Л., 1941. - 258 c.

14. Погорельская С.В. Современная геополитика: учебное пособие / С.В. Погорельская. - М.: Академический проект, 2005. - 208 с.

15. Cпайкмэн Д.Н. Американская стратегия в мировой политике/ Д.Н. Спайкмен. - Хамдэм, 1942. - 128 с.

американский геополитический недоверие школа

Размещено на Allbest.ru