Политические партии в России

Размещено на http://www.allbest.ru/

В России "партия власти" формировалась в несколько этапов. В 1993 г. на связь с президентской властью претендовали, но прямой поддержки (даже на уровне публичных заявлений) не получили "Выбор России" и Партия российского единства и согласия.

В 1995 г. "Наш дом -- Россия" создавался как "правоцентристское крыло" партии власти, но стал практически единственной такой партией (параллельный "левоцентристский" проект откровенно провалился) и получил 10% мест по спискам на выборах. В 1999 г. образовалось нескольких элитных блоков: "Отечество", слившееся со "Всей Россией", противостоявшее им на выборах "Единство", которые создали две фракции в третьем созыве Думы, а затем образовали в 2001 г. единую партию (с включением и НДР). После выборов 2003 г. в состав фракции "Единой России" вошло большинство независимых одномандатников.

После триумфальных парламентских выборов 2007 г. , Единая Россия окончательно закрепила за собой положение доминирующей партии. Многочисленные эксперты расценивал и российские выборы как несправедливые: их одностороннее освещение в СМИ, административное давление на избирателей, и, наконец, подозрения в фальсификации итогов голосования стали рутиной в российской электоральной политике. В целом ее следует охарактеризовать как "электоральный авторитаризм" [Голосов 2008], получивший распространение во многих странах мира [Schedler 2006]. Можно говорить о том, что в то время как российский политический режим в 1990-е годы был конкурентным, но по преимуществу непартийным, в 2000-е годы он становится все более и более партийным и все менее и менее конкурентным. Хотя политологи говорят о "необходимости" политических партий для демократии [Lipset 2000], тот же самый аргумент может быть уместен и для некоторых недемократических режимов, о чем свидетельствует и российский опыт советского и постсоветского периодов.

Эффективное число партий в России, 1993-2008 гг.

А с 2008 г. в Думе существует единая фракция "партия власти", созданная на основе голосования по чисто пропорциональной системе.

Однако с этими "вехами" менялся и характер самой партии. Если НДР - это почти "политтехнологический" проект при непопулярном (уже в 1995 г.) президенте, то блоки 1999 г. - действительно элитные коалиции, причем в создании двух из них решающую роль играли самые сильные фигуры из региональной элиты (главы Москвы, Татарстана, Башкортостана, Самарской области) в союзе с мощными группами интересов. Создавались эти блоки не по указанию, а скорее в противовес президентской власти, которая казалась безнадежно слабеющей, и лишь "Единство" опиралось изначально на "кремлевский ресурс", и при этом по "элитному качеству" своего персонального состава значительно уступало своим оппонентам. Обратим внимание, что "электоральный разгром" оппонентов поднимавшегося кандидата в преемники, выдвинутого уходящим президентом Б.Ельциным, произошел не на президентских, а на парламентских выборах 1999 г.

Партии власти и их союзник в Государственной думе

Почему Кремль обратился к этой стратегии в 2000-е годы? В известной мере, такой выбор был обусловлен уроками, которые российские лидеры извлекли из опыта России 1990-х годов и из опыта других постсоветских стран. Хотя персоналистский режим 1990-х годов был довольно непопулярен среди российских граждан (главным образом, в силу своей низкой эффективности), он сталкивался с глубоко фрагментированной элитой, группировавшейся вокруг многочисленных клик и кланов, возглавляемых олигархами и региональными лидерами. Такая констелляция акторов оставляла Кремлю пространство для маневра благодаря эффективному использованию тактики "разделяй и властвуй", но в целом персоналистская стратегия была довольно рискованной в плане преемственности режима, о чем свидетельствует опыт других постсоветских стран, в частности, Украины [Хейл 2008; Reuter, Remington 2008].

В России смена президентской власти спровоцировала подрыв лояльности прежде подчиненных региональных и отраслевых элит, создавших в преддверии парламентских и президентских выборов 1999-2000 гг. рыхлую коалицию "Отечество -- Вся Россия", которая представляла угрозу политическому (если не личному) выживанию Ельцина и его окружения. Хотя Кремль смог избежать такого развития событий благодаря успешной избирательной кампании, которая повлекла за собой переход элит в лагерь сторонников созданного им блока "Единство" [Лихтенштейн 2002: 85-106; Shvetsova 2003], в 2000-е годы российские лидеры не хотели вновь наступать на те же грабли. Помимо этих краткосрочных соображений, Кремль стремился и к созданию долгосрочных оснований для стабильности и преемственности российского политического режима. Решение этой задачи включало три компонента. партия политический режим

Во-первых, необходимо было монополизировать и усилить инструменты административного контроля Кремля над политическим процессом и повесткой дня, чтобы навязать свою волю всем сегментам элит. Во-вторых, следовало пресечь любые возможности альтернативной координации среди элит путем разрушения или кооптации независимых организационных структур (партии, группы интересов, общественные организации, СМИ и т.д.). В-третьих, возникла потребность обеспечить лояльность элит и масс существующему режиму статус-кво,: независимо от его эффективности и персонального наполнения властных позиций.

С этой точки зрения, "мягкий" вариант персоналистского режима, который формировался в России в начале 2000-х годов, служил для Кремля наименее полезным инструментом для достижения своих целей: подобные режимы весьма уязвимы в плане нарушения равновесия по сравнению с другими авторитарными режимами. Таким образом, российские лидеры вынуждены были выбирать между двумя возможными стратегиями строительства авторитарного режима, претендующего на длительное существование. Одним из вариантов мог стать "жесткий" вариант персоналистского авторитаризма подобного режиму в Беларуси, который поддерживает лояльность элит и масс путем интенсивного использования репрессий.

Тем не менее, очевидно, что режим Лукашенко едва ли можно измерить стандартами консолидированной демократии. Исходя из этого, в рамках данного текста мы будем основываться на определении государственного строя в Беларуси как устоявшегося авторитарного, а значит, недемократического режима Такое определение, возможно, для кого-то являющееся спорным, позволит нам не сосредотачиваться на общих положениях, а напротив, выявить специфические черты ситуации, сложившейся в Беларуси.

Очевидно, что политические партии в недемократическом режиме не могут выполнять такую же роль, какую они выполняют в странах консолидированной демократии или в странах, стремящихся к консолидации. Как будет показано далее, в случае Беларуси речь идет не только об общей специфике недемократических режимов: ее дополняют функциональные особенности режима Лукашенко и непростой путь развития белорусского общества Чтобы раскрыть и правильно понять данные особенности, сформулируем следующую гипотезу, которую в дальнейшем попытаемся подтвердить или опровергнуть: между белорусскими политическими партиями и большей частью общества не существует взаимоотношений, предполагающих, что население считает партии естественный и функциональными представителями своих политических интересов, партии же в свою очередь не имеют возможности функционировать в качестверегулирующих факторов политической жизни общества. К сказанному необходимо добавить, что в отношении политизации белорусское общество до сих пор не завершило этап стандартной модернизации, т.е. в основной массе является деполитизированным. Современная политическая система как единое целое проявляет антипартийные черты, не ставя при этом под угрозу собственную стабильность.В нижеследующем тексте представлен более подробный анализ высказанных предположений. Выводы, сделанные в ходе наших рассуждений, однако, не претендуют на однозначность и окончательность: основной задачей является предложить некоторые исходные замечания к данной проблематике.

Обращаясь к теме взаимоотношений политических партий и общества (а в нашем случае правильнее говорить об отношении общества к политическим партиям), прежде всего, необходимо соответствующим образом оценить обстоятельства установления современного политического режима и социальные причины его стабильности -- т.е. упомянутые специфические черты белорусского режима. Одной из важнейших черт является недостаточный (не закончившийся) процесс самоопределения белорусского народа. Это -- есть следствие успешно продолжающейся советизации (как наследия БССР и СССР), перешедшей в неосоветизацию белорусского общества, осуществляемую политикой Лукашенко. В истинном смысле слова речь идет не об особенностях режима как системы, а о сопровождающих его аспектах, обеспечивающих возможность его функционирования. С описанными аспектами непосредственно связаны следующие факторы, оказывающие влияние на формирование и характер взаимоотношений политических партий и общества.

1. Отсутствие в истории белорусского общества опыта существования при демократической партийно-политической системе консолидированной демократии (политические партии являются ее неотъемлемой частью).

2. Вместе с тем, опыт нескольких поколений существования в рамках Советского Союза, т.е. в системе с (важной для нас) характерной чертой наличия деформации в виде однопартийной системы (КПСС, КПБ).

3. Безуспешная (незавершенная) трансформация политической системы в начале 1990-х годов. Данное обстоятельство было связано с дискредитацией как политических элит, находящихся у влас!ти (бывших членов КПБ), так и оппозиционных сил (представителей вновь йозникающих партий).

4. Установление и стабилизация (недемократического) режима Лукашенко, формально опирающегося на конституцию, позволившую ввести "полу-

Список использованной литературы

1. Полис. 2010. №2 Политические партии и общество в современной Беларуси с.65

2. Полис. 2011. №1, Постсоветская партия власти: «Единая Россия» в сравнительном контексте с.42

3. Полис. 2008. №5, Политические партии в России: от конкуренции - к иерархии с.135

Размещено на Allbest.ru