Михаил Сергеевич Горбачев как историческая личность

Размещено на http://www.allbest.ru/

горбачев реформирование страна правовой

РЕФЕРАТ

Михаил Сергеевич Горбачев как историческая личность

ГОРБАЧЕВ Михаил Сергеевич родился 2 марта 1931в селе Привольном, Ставропольский край, в крестьянской семье. Дед был председателем колхоза. Отец 40 лет проработал сельским механизатором, в годы Великой Отечественной войны был сапёром, тяжело ранен. Мать тоже работала в колхозе. В школьные годы М. С. Горбачёв работал комбайнером. В 1948 за перевыполнение плана был награжден орденом Трудового Красного Знамени. В 1950 окончил школу с серебряной медалью и поступил в МГУ на юридический факультет (специальность правоведение), возглавил комсомольскую организацию факультета. Несмотря на официальную общественную работу среди его друзей были люди свободомыслящие: сокурсник, один из инициаторов будущей «Пражской весны» Зденек Млынарж. Духовная атмосфера «оттепели» повлияла на формирование мировоззрения Горбачева, бурлящая жизнь в Москве в студенческие годы, встреча с будущей женой, студенткой философского факультета МГУ Раисой Максимовной Титаренко (они поженились в 1953) во многом повлияли на формирование его взглядов. Еще в студенческие годы в 1952 вступил в КПСС. В 1955 окончил Московский государственный университет. Вернулся на родину и был назначен секретарем Ставропольского городского комитета комсомола, с 1956 - первый секретарь. В 1956 у Горбачевых родилась дочь Ирина. В 1958 - 1962 работал на руководящих постах в краевом комитете комсомола. В 1967 заочно окончил экономический факультет (специальность экономист-агроном) Ставропольского сельскохозяйственного института.

В 1962 Горбачев перешел на работу в краевой партийный комитет, поддержку ему оказывал новый секретарь Ставропольского крайкома Ф. Д. Кулаков. Горбачев быстро продвигался по служебной лестнице: в 1966 стал первым секретарем Ставропольского горкома КПСС, в 1968 - вторым секретарем, а через два года первым секретарем Ставропольского крайкома КПСС. Хорошие урожаи, собиравшиеся на Ставрополье, создали Горбачеву репутацию одного из ведущих «экспертов» по вопросам сельского хозяйства. С середины 1970-х внедрял в крае «ипатовский метод». Статьи Горбачева в поддержку методов рационализации крестьянского труда публиковались в центральной прессе. Постепенно он становился одним из идеологов политики партии в области сельского хозяйства. В 1971 стал членом ЦК КПСС. В 1974 избран в Верховный Совет СССР, где стал председателем комиссии по проблемам молодежи.

В 1978 Горбачев был переведен в Москву, где стал секретарем ЦК. Его обязанностью было курировать вопросы сельского хозяйства, вместо умершего Кулакова.

В начале 1980-х гг. все очевиднее становилась необходимость перемен в СССР, которые традиционно в общественном сознании связывались со сменой высшего руководства. Горбачев в этот период уже входил в состав Политбюро (кандидат в члены с 1979, член с 1980), однако, не рассматривался в качестве потенциального лидера. В составе Политбюро было много руководителей, чей политический вес был не сопоставим с влиянием молодого (в сравнении со средним возрастом членов Политбюро) провинциала. Лишь череда смертей высших партийных руководителей резко увеличила шансы Горбачева взойти на партийный Олимп. Когда после смерти Л. И. Брежнева в 1982 страну возглавил уже тяжелобольной Ю. В. Андропов, Горбачев, который был активным сторонником генсека, рассматривался как вполне вероятный преемник. После смерти Андропова и в период непродолжительного правления К. У. Черненко развернулась политическая борьба внутри Политбюро за пост генерального секретаря. Горбачеву удалось сплотить вокруг себя молодых секретарей ЦК и лидеров местных партийных организаций (Е. К. Лигачева, Н. И. Рыжкова, Э. А. Шеварднадзе и др.) и получить поддержку некоторых членов и кандидатов в члены Политбюро, прежде всего А. А. Громыко, обладавшего большим влиянием среди членов политбюро.

В 1985 на мартовском пленуме ЦК КПСС Горбачев был официально избран генеральным секретарем ЦК - лидером второй мощнейшей сверхдержавы в мире. Горбачев также занимал и другие высшие посты в государстве: с 1989 - Председателя президиума Верховного Совета СССР, а с 1990 - Президента СССР. Он стал главным инициатором процесса, получившего название «перестройка» (1985-1991).

Перестройка была призвана, прежде всего, интенсифицировать погрязшую в застое страну. Однако у Горбачева и его круга не было четкого и системного плана реформирования страны, и последствия многих действий оказались непродуманными (антиалкогольная кампания, внедрение хозрасчета, обмен денег, ускорение и пр.). Связанная с именем Горбачева внешняя политика «нового мышления» способствовала коренному изменению всей международной обстановки (прекращение «холодной войны» и войны в Афганистане, ослабление ядерной угрозы, «бархатные» революции в странах Восточной Европы, объединение Германии и др.). Нобелевская премия мира (1990) стала наградой Горбачеву за его вклад в ослабление международной напряженности. Горбачёв также награждён тремя орденами Ленина, орденами Октябрьской революции, орденами Трудового Красного Знамени, «Знаком Почёта» и медалями.

Ослабление цензуры и либерализация общественной жизни привели к росту гражданского самосознания. В значительной степени приверженность реформам на начальном их этапе (1985-1989) способствовала небывалой популярности нового генсека, разительно отличающегося от партийных вождей прошлых лет (выступления без бумажки, свободный стиль общения с народом). Однако непоследовательная внутренняя политика, прежде всего хаотичные экономические реформы, привели к углублению кризиса во всех сферах общества, и как следствие к резкому снижению уровню жизни, в чем винили, в первую очередь. Горбачева. При Горбачеве вспыхнули кровавые межнациональные конфликты (в Нагорном Карабахе, в Сумгаите и Баку, в Фергане, в Грузии и др. регионах). Реакция Горбачева была, как правило, запоздалой, он шел на поводу у событий, не в состоянии повлиять на них. Прибалтийские республики твердо взяли курс на отделение от СССР, при этом им сочувствовала практически вся интеллигенция страны. В январе 1991 в Вильнюсе погибло 13 человек во время штурма телевизионной башни союзными войсками, причем Горбачев отрицал свое участие в приказании ввести войска. Ситуация с каждым днем усугублялась. Кульминационным выражением кризиса стал Августовский путч 1991, который организовали бывшие соратники Горбачева накануне подписания нового союзного договора). Поражение путчистов не стало победой Горбачева. Триумфаторами стали силы, для которых политика Горбачева была не достаточно радикальной. В декабре 1991 после подписания Беловежских соглашений о ликвидации СССР Горбачев подал в отставку с поста президента СССР.

В 1990-е Горбачев продолжил активную общественную деятельность. С декабря 1991 он президент Международного фонда социально-экономических и политических исследований («Горбачев-фонд»). В 1993 возглавил международную экологическую организацию «Зеленый крест». В 1996 принял участие в выборах президента России (набрал около 1 %). С 2000 лидер Российской Объединенной социал-демократической партии.

Лозунг "Больше демократии, больше социализма" - отражает сложную идеологическую коллизию перестройки. До 1985 года для Запада формула была такой: "Или демократия, или социализм". Для нас - "Социализм - это демократия", но реальная-то жизнь опровергала это каждодневно. И мы подошли к абсурдному варианту лозунга: "Социализм выше демократии".

Эту проблему Горбачев решил. Изощренный разбор смысла терминов - что такое "социализм" и что такое "демократия" - дело второе. На первом плане - более гибкое, лучше учитывающее и идеологические привязанности общественного сознания, и сложившуюся политическую структуру, но главное - более решительно уводящее вперед: настоящий социализм - это демократия, во главе угла которой общечеловеческие ценности. Такова стратегическая линия Горбачева.

Самим фактом провозглашения "нового мышления" Горбачев начал разрушать "образ врага", в котором до того рисовался Советский Союз Западу. Более того, он показал свое желание разрушить этот же образ, но уже Запада - в советском общественном мнении. Реализация концепции "нового мышления" в виде конкретных внешнеполитических акций, среди которых был и вывод советских войск из Афганистана, стала столь же серьезным подтверждением искренности Горбачева во внешней политике, как и освобождение политзаключенных - во внутренней.

Общечеловеческие ценности до 1985 года могли сколько угодно занимать умы западных интеллектуалов - без консенсуса в этом смысле с Востоком эти ценности оставались не более чем мечтой. Реальной перспективой для мира они стали лишь тогда, когда Горбачев на этот консенсус пошел.

Идею раскрепощения человека легко зафиксировать на бумаге. Как к ней направить общество, всеми структурами, всеми традициями, всем закостенелым своим со6знанием и даже всей правоохранительной системой поклонявшееся другому кумиру?

Горбачев шёл последовательно, постепенно выкристаллизовывая политику, суть которой была раскрыта на XIX партконференции. Это реформа политической системы, а с последним уточнением - и реформа в партии.

Но сначала были иные, промежуточные ориентиры. Прежде всего - только лишь ускорение социально-экономического развития, но не простое наращивание темпов, а ускорение через раскрепощение производителя, через замену социальной апатии инициативностью и экономическим интересом.

Потом - гласность, сначала зачаточная, просто как дополнительная информация для того, чтобы лучше ускоряться. За6тем гласность как средство анализа исторической ретроспективы. И наконец гласность переросла в особую самостоятельную н цельную политику, для которой анализ прошлого - фон, а разбор того, как идти к настоящей демократии, - главное. Эта гласность стала шаг за шагом подбираться к советским "ветхозаветным" табу - темам, десятилетиями закрытым для обсуждения: социализм, многопартийность, Октябрьская революция, Ленин, пакт Молотова - Риббентропа, Прибалтика в 1940 году, события 1956 года в Венгрии и 1968-го в Чехословакии, многое другое.

Затем появилась концепция правового государства - ориентир тоже не самый безобидный для тех, кто почуял угрозу в перестройке. Ориентир правового государства, плодотворный для дальнейшего хода перестройки, проявил себя попервоначалу как "охранительный", убаюкивающий консерваторов, уже явно почувствовавших: дело принимает для старой системы опасный оборот. "Охранительность" тезиса о правовом государстве просматривалась в том, что он предполагал верховенство любого закона, а законы к этому времени все еще оставались в большинстве своем как минимум "полусталинскими" по духу, а часто и по букве. Однако истинным своим смыслом концепция правового государства указала на демократическую перспективу. Она требовала соблюдения старых законов не только от "низов", но и от бюрократии, чего та не любила и разучилась делать. А главное, эта концепция предполагала обновление самих законов вплоть, как выяснилось позже, до Конституции, включая и ставшую в центр дискуссий - её шестую статью. Проблему, поставленную в обществе этой статьей, способен решить Съезд народных депутатов. На нем и приобретет законченные черты тот план полной реформы политической системы, которую провозгласил Горбачев.

Горбачев - это политик, желающий знать реальную ситуацию, охватить ее в максимально возможном объеме составляющих и стремящийся вести страну по пути, на котором максимально совпадают в каждый отдельный момент равнодействующая этих составляющих и его, Горбачева, понимание перестройки. Набор очевидный, но трудный для реализации. Ведь равнодействующая отклоняется от этой перестройки то в одну сторону, то в противоположную. Выдержать в этих условиях свой курс трудно.

Но Горбачев упорно стремиться это делать. Вот почему недавно он публично отверг упрек в том, что сидит на нескольких стульях, и заявил, что на самом деле сидит на одном, причем своем. И лучшее подтверждение этого - ретроспективный взгляд на политику Горбачева, показывающий: все, что ему уже удалось сделать, совершенно бескомпромиссно, и если бы те, кто верил вчера, что сумел "повязать" его решения своими оговорками и условиями, посмотрели на это "вчера" из сегодня, они бы увидели - и условия были, и оговорки, и, следовательно, компромисс, а получилось нечто безвозвратно иное, новое.

И все-таки политическая тактика Горбачева - это тактика компромиссов. Но она каждый день, каждый месяц продвигает государство вперед. Критиковать ее легко, удобно, ибо всегда в ней есть то, что кому-то не нравится. Но одновременно в ней всегда есть и то, что кому-то не только нравится, но как бы прямо-таки из их интересов соткано.

Эта тактика основана на тонком ощущении не только всех переменных величин политической и экономической жизни, не только на учете постоянно изменяющегося баланса этих переменных, но и на ощущении, каким этот баланс будет завтра и что нужно сделать, чтобы упредить скатывание назад резким продвижением вперед.

Нередко такого продвижения Горбачев достигал в ходе своих зарубежных поездок. При этом он решал мирными средствами то, что многие другие руководители, особенно в прежние времена, достигали реализацией тезиса: "Нам нужна небольшая, но победоносная война".

Самая суть тактики Горбачева в том, что он использует оружие компромиссов не как оборонительное, а как наступательное: он сам предлагает компромиссы там, где политический оппонент этого не ждет и всегда идет на обострение компромисса, а не на его стушевание в глазах общественного мнения. Таким было, например, его отстраненное поведение при обсуждении афганской темы на первом Съезде народных депутатов. В результате обсуждение дошло до критической точки. И таким образом Горбачев получил в свои руки инициативу для поиска выхода из замалчиваемой до того проблемы, в данном случае - проблемы разногласий в оценке войны в Афганистане.

Компромиссы - это метод политики терпимости, умиротворения, созидательного инакомыслия, это, наконец, противоположность экстремизму. С помощью компромиссов Горбачев ослабляет крайности одну за счет другой.

Позитивный смысл политики компромиссов у Горбачева состоит и в его умении вступать в компромисс себя сегодняшнего с собой завтрашним, то есть изменяться, постоянно поднимаясь до уровня новых задач, возникающих перед перестройкой. И в этом плане бессмысленно поступают те, кто пытается поймать Горбачева на несоответствии сказанного вчера, а особенно позавчера, с тем, что он говорит сегодня. Почему-то не хотят увидеть лежащее в данном случае на поверхности саморазвитие лидера, замахнувшегося в 1985 году на один политический вес, а вынужденного раз за разом поднимать все большие и большие тяжести.

Тактика компромиссов у Горбачева отработана блестяще. Часто он вводит опасные для бюрократии новшества на второстепенных участках, не на главном направлении. Идея вроде бы буксует, дискредитирует себя в глазах тех, против кого нацелена, и чувство опасности у них пропадает. И вдруг появляется именно там, где ей самое место. Так было, например, с альтернативными выборами. Сначала Горбачев ввел их на производстве, там, где их нужда спорна, и лишь затем - на выборах народных депутатов, где альтернативность абсолютно необходима.

Предлагая новое, чаще всего Горбачев облекает его в старые, привычные большинству формы. Аппарат это приемлет, более того, увлекается таким "обновлением" - и получает поражение, потому что сегодня дело уже не в формах, а в реальном противоборстве новых и старых сил.

Горбачев часто сам поднимает планку гласности до нового уровня. Поднимает иной раз резко, а порой осторожно, как бы демонстрируя старым силам: выше не позволим. Назавтра один журнал перешагивает через эту планку, послезавтра другой перепрыгивает. Через месяц все уже забыли, где планка была, да что поделаешь.

Апелляция к народу - еще один из приемов Горбачева, использовавшийся и прежними советскими руководителями. Консерваторов такие апелляции привычно убаюкивают: они "биологически" не способны представить, что народ думает иначе, чем они сами. Но ведь народ-то думает всяко: сегодня так, а завтра иначе. С помощью "народа" Горбачев чаще "тормозит" чересчур убегающих вперед радикалов, чем "подгоняет" консерваторов. Но ведь компромиссы и не могут быть игрой в одни ворота, каждая из сторон чем-то жертвует в них. "Народ" в этом случае категория слишком подчинительная.

Использование компромиссов не всегда обеспечивает успех Горбачеву и перестройке. Главная слабость этой политики - компромиссы затушевывают стратегическую линию движения, что порой и сбивает с толку сторонников демократической перестройки, и снижает степень доверия к ее лидеру. А при неумеренном или неумелом их использовании компромиссы могут и исказить эту линию. Кроме того, компромисс - это всегда потеря темпа: времени на решение как локальных проблем, так и общенациональных может просто не хватить. Наконец, есть и некоторая моральная граница, которую нельзя переходить, прибегая к компромиссам. Далеко не каждый компромисс, двигающий перестройку вперед, - выигрыш лишь прогрессивных сил. Консерваторы внимательно следят за своей "долей" в компромиссе и часто используют эту "долю" для усиления нападок на политических соперников, в конечном итоге - на перестройку. Ими очередной компромисс вполне может быть расценен как сигнал для поворота назад, как команда атаковать "врагов социализма". Каждое, даже в сердцах брошенное Горбачевым критическое слово в адрес демократической прессы мгновенно с удесятеренной силой подхватывается теми, кто скромно именует себя лагерем "здорового консерватизма". История перестройки дает тому немало свидетельств.

В душе Горбачев игрок в хорошем смысле этого слова. От первых неудач полунасмешливыми взглядами патриархов тогдашнего Политбюро взял его азарт: не быть по-старому. Сложность задачи манила, но где было взять силы и средства для достижения задуманного? Разумеется, найти лучшее в себе самом, в своих друзьях и коллегах, в обществе, которое, само того не подозревая или опасаясь подозревать, было уже в 1985 году "беременно" перестройкой.

Оказалось, что хоть и был застой, но только не в людских душах, по крайней мере, не во всех. Идеи посыпались одна за другой - и одна другой крамольнее по тем временам. И все с притягательностью не только запретного плода, но и с перспективой стоять во главе не дряхлеющего колосса, а настоящей великой державы.

Колоссальное значение имела для "раскрутки" перестройки терпимость как качество политики Горбачева. Несмотря на некоторые внешние проявления обратного, это вообще его человеческая черта. Сколько уж досаждала ему своей нетерпеливостью демократическая пресса, а остается демократической и продолжает досаждать. Сколько раз подталкивали к жесткому курсу, к сильной руке - отказывается. Идет на публичное поражение, когда обещание в два дня снять блокаду с Армении повисает в воздухе, а войска в Азербайджан не посылает, да и поражение ли это по большому счету, если за ним проглядывает выстраданное кредо: не участвовать в самоуничтожении страны, в котором столь преуспели прошлые руководители. Не раз он бросал фразу о том, что лучше уйдет, чем допустит подобное.

Есть что-то в Горбачеве и от того шахматиста, у которого во всякой почти партии сохраняется изрядный запас домашних заготовок, припасенных на случай неожиданного хода партнера. Не раз он применял такие заготовки против противников перестройки, но жизнь вынуждает использовать их и в отношении таких ее искренних союзников, оппонирующих Горбачеву, как демократы-радикалы из Межрегиональной депутатской группы. Трудность в том, что обойти этих союзников можно не по консервативной и даже не по центристской стезе. Ход должен быть хитроумнее.

Горбачев, особо пристально следящий за реакцией на свои действия со стороны интеллигенции, часто обижается, что не находит у нее понимания.

Размещено на Allbest.ru