Новые границы России и внешние угрозы Российской идентичности

Размещено на http://www.allbest.ru/

Размещено на http://www.allbest.ru/

Федеральное агентство по образованию

Тамбовский государственный университет им. Г.Р. Державина

Академия гуманитарного и социального образования

Кафедра Международных отношений и политологии

Контрольная работа

На тему

Новые границы России и внешние угрозы Российской идентичности

По предмету: Политическая география

Выполнил: Архипенков Д. В

Проверил: Ивченко С.А

Тамбов 2010 г.

Содержание

Введение

I Последствия распада СССР

II Российский народ и национальная идентичность

Вывод

Список использованной литературы

Введение

Моя работа рассматривает проблему России со стороны так называемой «Историко-национальной проблемы» т.е. проблемы связанные с исторической целостностью России. С распадом СССР Россия стала неким призраком Царской Россией и куском разорванного Советского Союза. Результат этого виден в проблемах СНГ в частности Украине в вопросах Крыма, в прибалтийских странах и других странах в нутре России Чеченский кризис наглядно показал внутренний раскол национально общественной целостности. В интересах России для сохранения традиций и уникальной структуре общественно-национальной жизни народов России складывающихся столетиями, России необходимо найти общую цель существования и развития народов в целостности.

I Последствия распада СССР

Падение железного занавеса стало, таким образом настоящим потрясением. Открытие границ создало новую динамику развития, полностью реорганизовав постсоветское пространство

Ведь раньше все было выстроено вокруг Москвы, держащей регионы под своим контролем. Но, начиная с 1991 г., мощные центробежные процессы в регионах заставляют их обратиться к внешнему миру.

И все же, как показывает настоящее исследование, спустя два десятилетия, последствия этого события весьма неоднозначны.

Право покидать территорию РФ, конечно, по-прежнему незыблемо и остается со времен распада СССР одним из самых значимых приобретений для россиян. Если верить заверениям властей, то они тоже целиком поддерживают стремление к открытости, говоря в этой связи о «большой Европе без разделительных линий» и выступая, в частности, за послабления и даже полную отмену визового режима. Эти призывы стали еще более настойчивыми, с тех пор как бывшие союзники из Центральной и Восточной Европы установили визовый режим для всех выходцев из СНГ. Однако вместе с тем, российские власти ужесточили режим пересечения российской границы, о чем свидетельствует не только поддержание прежних, но и введение новых строгих правил регистрации: любой иностранец, находящийся более трех дней на территории России, обязан зарегистрироваться по месту проживания. Выдворение с последующим запретом нахождения на российской территории одного ученого из Французского национального центра научных исследований в 2008 г. стало одним из многочисленных примеров того противоречия, которое существует между словами российских политиков и реальным положением дел. Кроме того, Россия уже в рамках СНГ вышла из договора 1992 г. Позже она ввела визовый режим с Грузией. Ну а зачастую крайне негативное отношение ко всем неэтническим русским представляет собой явление уже несколько другого порядка, вызванного также открытием границ.

Что касается «еврорегионов», то здесь, по мнению Анаис Марен, итог тоже смешанный. Сторонники «кооперации» приграничных областей с их европейскими соседями не смогли выстоять против сторонников концепции безопасности, имеющих значительный численный перевес в российском правительстве. Причем это относится не только к европейской части, но, как отмечает в своем исследовании Сабрина Видаланк, чувствуется и на Востоке. Российское руководство по-прежнему не скрывает своих амбиций в Азии. Но политика России носит там преимущественно оборонительный характер, и сдерживается многими факторами, в числе которых и страх перед угрозой «колонизации» со стороны Китая, и объективные трудности, связанные с удаленностью данного региона от столицы и разделяющими их 7 часовыми поясами.

Вечный источник конфликтов

Речь идет, прежде всего, о спорных моментах, касающихся установления и проведения границ между Россией и ее соседями. Некоторые из них имеют давнюю историю, как например спор с Японией или Китаем. В случае с Китаем разногласия касались территорий расположенных к Востоку и Западу от Монголии. Очень непростые переговоры завершились в 1991 г. и 1994 г. первыми соглашениями, снимавшими большую часть существовавших на тот момент противоречий. Впрочем, окончательно пописаны они были только в 2004 г., а до вступления их в силу должно было пройти еще 4 года (2008 г.). Для достижения этой цели Кремлю пришлось проявить гибкость и сговорчивость, уступив часть российской территории. Но в случае с Японией Россия отказывается идти на уступки. Спор между ними не только не улажен, но и отягощен различного рода последствиями: вопрос о Курильских островах (так называемые Северные территории), которые Япония просит ей вернуть, блокирует подписание мирного договора между СССР, сегодня Россией, и Японией. Встречи на высшем уровне и переговоры, конечно же, позволили снизить напряженность в отношениях между двумя странами, но Кремль оказался бессилен в окончательном разрешении данной проблемы. Другие спорные вопросы о границах, которые Москва давно инструментализировала в интересах своей внешней политики, сталкивают ее с бывшими советскими республиками, и в первую очередь с прибалтийскими государствами. Эстония и Латвия постоянно апеллируют к мирному договору 1920 г., отстаивая территории, включенные в состав России после аннексии 1940 г. В конце концов, в 2007 г, Москва подписала соглашение с Ригой, но до сих пор так и не нашла взаимопонимания с Таллинном. Другие проблемы, которые в целом появились вследствие всех тех перекраиваний советского периода, со временем усугубились еще и тем, что, начиная с распада СССР, Россия не признает как таковые границы 1991 г., и это не может не сказываться на отношениях России с ее бывшими союзными республиками.

Современные границы России феномен

Дело в том, что новые границы не совпадают ни с границами царской империи, ни с границами СССР, а потому выглядят в глазах России исторически не законными.

Большая часть этих границ - зачастую не соответствующих естественным - была проведена без учета каких-либо объективных факторов, как это видно на примере границ РСФСР с другими республиками Советского Союза. В СССР вообще внутренние административные границы носили лишь формальный характер в рамках того единого централизованного пространства: они никогда не рассматривались в качестве разграничительных и тем более международных. С момента вступления в силу советской конституции в 1922 г. в течение всех последующих лет советское пространство не раз подвергалось перекраиванию, что делалось по воле конкретных людей, стоящих у власти, и носило чисто политический характер. Тот факт, что Россия вывела за пределы своих границ Узбекистан и Туркменистан (1925), позднее Таджикистан (1929), а потом Казахстан и Киргизию (1936), территории до того находившиеся в ее составе в качестве автономных республик - Туркестана и Киргизии, - является ярким свидетельством того, как мало значимости придавалось в то время внутренним границам. К явлениям того же порядка можно отнести присоединение в 1954 г. Крыма к Украине, исторически всегда считавшегося частью России. Это был своеобразный подарок, сделанный Никитой Хрущевым к 300-летней годовщине союза между Россией и Украиной, но не более того. Однако, когда в декабре 1991 г. границы получили статус международных, некоторые в России почувствовали, что их лишили части истории. Эти чувства не могли не сказаться на последующей политике России.

Эммануэль Армандон в своем исследовании склоняется к тому, что именно Крым в большей степени, нежели остальные территории, показывает, насколько болезненным является восприятие Россией ее нынешних границ, лишающих ее части своей истории.[1]

Спустя 19 лет после провозглашения независимости Украины - процесс, сопоставимый в России скорее с ампутацией, - Москва все еще носит траур по этой части своей бывшей империи. Напряженность по данному вопросу все еще сильна и периодически, так или иначе, дает о себе знать. Но, как говорится, время лечит: мало помалу отношения России и Крыма нормализуются. Риск возникновения конфликта не исчез, но значительно снизился.

Вспышки насилия, которых удалось избежать в Крыму, имели место в других районах. Начало 90-х гг. было отмечено жесточайшими конфликтами (Карабах, Приднестровье, Абхазия и др.), появление которых непосредственно связано с границами, унаследованными со времен СССР. Россия не всегда была напрямую вовлечена в эти конфликты, но без ее участия не обходился ни один из них. Вопрос о границах, лежащий в основе всех так называемых замороженных конфликтов, внезапно проявился и в российско-грузинской войне в августе 2008 г. Россия открыто ставит под сомнение границы 1991 г., признав в одностороннем порядке независимость Абхазии и Южной Осетии, двух полностью зависящих от нее территорий, практически аннексированных ею в результате выдачи российских паспортов подавляющему большинству проживающих там граждан. Сделав такой шаг, Россия нарушила принцип неприкосновенности границ.

Но проблема груза прошлого не исчерпывается лишь этим вопросом. Строительство империи является частью того наследия, которое отражено во всем коллективном сознании. В течение целых столетий, с XV по XX вв., границы России не переставали меняться, а ее территория увеличиваться. Экспансия была продолжительной и шла по нарастающей во всех направлениях ее территориальной непрерывности (основополагающая черта, которая в 1991 г. сделала разрыв с имперским прошлым особенно затруднительным). Некоторые периоды истории России были отмечены весьма значительным продвижением, некоторые относительным простоем и откатом. Но потом на смену им снова шло преумножение по уже намеченным ранее траекториям. Российская идентичность выковывалась, таким образом, на протяжении веков в контексте непрерывного преобразования.

В 1991 г. исчезновение знака равенства между Россией-империей и собственно русским народом лишь усугубило те трудности, которые наметились в отношении вопроса о границах, признаваемых в большинстве случаев искусственными. На протяжении веков этот народ отождествлял себя с именно империей. Но после 1991 г. примерно 25 миллионов россиян (17,4 % от общего числа населения бывшего Советского Союза), проживающих за пределами России на территориях теперь уже других государств, оказались буквально отрезанными от родины. Многие из них являются потомками переселенцев, усилиями которых когда-то была построена эта империя. Особенно многочисленны они в Казахстане, Украине, Латвии, Эстонии, компактно проживая в таких районах как Северный Казахстан, Восточная Украина, Крым и т.д. В начале 90-х гг. их судьба вызывает волну протеста в России и требования пересмотра границ, в частности, об этом говорит Александр Солженицын. В Украине удается урегулировать вопрос о границах только в 1997 г., когда Россия официально признала территориальную целостность этого нового государства, однако полностью снять этот вопрос все же не удалось. В Латвии и Эстонии, где Советами после аннексии в 1940 г. целенаправленно проводилась политика русификации для утверждения советского влияния, присутствие русских столь велико, что угрожает, по мнению эстонцев и латышей, самому выживанию каждого из этих народов. Между Россией и двумя прибалтийскими государствами царит полное непонимание по данному вопросу.

Политическая, национальная и лингвистическая составляющие любой территории на всем постсоветском пространстве, таким образом, весьма неравномерно и нечетко накладываются друг на друга. Тот факт, что национальность (под которой здесь подразумевают этническую принадлежность) и язык подчас идентичны по ту и другую сторону от демаркационной линии, вносит большую неразбериху в вопрос об определении границ (особенно это касается Северного Казахстана и Восточной Украины). Данные территории воспринимаются скорее как некий «коридор» России, а не как зарубежье. В этой связи понятие «ближнего зарубежья», веденное в России в 1992 г. для обозначения бывших советских республик, как нельзя лучше характеризует сложившуюся ситуацию: оно свидетельствует об объективных трудностях принятия границ такими, какими они были на момент декабря 1991 г.

60 000 км границ: «российская бесконечность»

Наконец, вопрос о границах служит подпиткой определенных великодержавных настроений. В своей новой книге о России политолог Жорж Соколофф, анализируя историю страны, говорит о свойственном России «непреодолимом стремлении к различного рода крайностям». Он в частности пишет: «Россия смогла выжить и возвеличиться благодаря способности компенсировать собственные слабости присущими ей размахом и отсутствием всякой меры в чем бы то ни было», способности, которая «приводит в замешательство иностранцев» и объясняет, почему образ России продолжает «ассоциироваться с постоянной политической угрозой».

К тому, что называется «отсутствием всякой меры», вполне можно отнести и постсоветские границы России: протяженностью в 60 932 км, из которых треть (22 125 км) составляют наземные, ее границы не имеют себе равных в мире.

На суше и на море Россия граничит с 16 государствами, 8 из которых - бывшие республики СССР. Большинству границ парламентом РФ, 1 апреля 1993 г., был присужден статус государственных. Однако на деле границ у России имеется не «одна», а сразу несколько. Прежде всего, по причинам, которые мы уже указывали выше, Россия проводит дифференциацию в отношении своих границ с государствами СНГ и со всеми прочими государствами. Кроме того, после распада СССР появляется еще и третья категория: это границы СНГ, ответственность за безопасность которых возложена на Москву. Эти границы, простирающиеся на тысячи километров, соответствуют в целом внешним контурам СНГ, - что, кстати, вызывает активное недовольство со стороны некоторых государств-членов, - и затрагивают при этом государства, не имеющие с Россией общих границ, как например Таджикистан.

С 1991 г. вопрос о границах играет в России важнейшую, но двойственную роль. С одной стороны, границы - это связующее звено между Россией и внешним миром, инструмент ее одновременной интеграции в Европе и в Азии. С другой стороны, они отнюдь не добавляют ясности в определение понятия российской идентичности, а также в определение внешней политики России и в особенности ее политики в отношении государств, не так давно вышедших из состава этой бывшей империи.

Двадцать лет спустя после распада СССР, понятие, определяемое географами как линия, ограничивающая пространство, на которое распространяется национальный суверенитет, остается в России крайне сложным и неопределенным.

II Российский народ и национальная идентичность

О роли России в XXI веке с его новыми угрозами, глобализацией и реакцией на нее, говорят выдающиеся политики, экономисты и ученые. Говорят о причинах цивилизационных конфликтов, о том, существует ли российская (русская) цивилизация, о том, как глобализация влияет на идентичность и, наконец, какова будет в новом веке роль стран, богатых ресурсами, в том числе и России.

В вопросе о формуле и механизмах утверждения национальной идентичности как одной из основ российской государственности царит путаница, которая сопровождается поверхностными и конфликтными дебатами. Игнорирование или манипуляция вокруг ключевых моментов использования понятий «народ» и «нация» несет серьезные риски для общества и государства. В отличие от отрицательного смысла, который придается национализму в отечественном политическом языке, национализм играл ключевую роль в формировании современных государств и в разной степени и вариантах остается важнейшей политической идеологией современности.

В России национализм и нациестроительство изучаются слабо и с применением старых подходов. В этом одна из причин существования как минимум трех разных взглядов на общество и государство:

1) Россия -- многонациональное государство с населением, состоящим из многих наций, и в этом ее радикальное отличие от остальных государств;

2) Россия -- национальное государство русской нации с меньшинствами, члены которых могут становиться русскими или же признать государствообразующий статус русских;

3) Россия -- национальное государство с многоэтничной российской нацией, основу которой составляют русская культура и язык и в которую входят представители других российских национальностей (народов).

Глобальный контекст.

В мировой общественной практике утвердилось представление о нациях как территориально-политических образованиях со сложными, но едиными социально-культурными системами. Какими бы неоднородными ни были по составу государственные сообщества, они определяют себя как нации и свои государства считают национальными или государствами-нациями. Народ и нация выступают в данном случае синонимами и придают изначальную легитимность современному государству. Представление о едином народе-нации является ключевым моментом обеспечения стабильности и согласия в обществе и залогом устойчивости государства в не меньшей степени, чем Конституция, армия и охраняемые границы. Идеология гражданской нации включает принципы ответственного гражданина, единую систему образования, версию общего прошлого с его драмами и достижениями, символику и календарь, чувство любви к Родине и лояльность к государству, а также отстаивание национальных интересов. Все это составляет то, что называют национализмом в его гражданском и государственном варианте.

Гражданскому национализму противостоит идеология этнического национализма от имени той или иной этнической общности, которая может составлять большинство или меньшинство населения, но которая определяет своих членов, а не сограждан, нацией и на этом основании требует собственной государственности или привилегированного статуса. Различия существенны, ибо этнический национализм основан на идеологии исключения и отрицания многообразия, а гражданский основан на идеологии солидарности и признания многообразного единства. Особый вызов государству и гражданской нации представляет радикальный национализм от имени меньшинств, которые желают выйти из общего государства путем вооруженной сецессии. Этнический национализм большинства также несет в себе риски, ибо может объявить государство исключительной собственностью одной группы, породив противников среди меньшинств.

Так, в Индии индусский национализм от имени хиндиязычного большинства стал одной из причин гражданских войн. Поэтому там утверждается понятие индийской нации, хотя в стране множество больших и малых народов, языков, религий и рас. Начиная с Ганди и Неру, элита и государство отстаивают индийский национализм (название ведущей партии Индийский национальный конгресс) в противовес национализму хинди и меньшинств. Благодаря этой идеологии Индия сохраняет целостность.

В Китае доминирующий народ -- ханьцы -- и китайская нация численно и культурно почти совпадают. Тем не менее наличие 55 неханьских народов численностью более 100 млн человек не позволяет говорить о ханьцах как о государствообразующей нации. Образ китайской нации как всех граждан страны был сконструирован несколько десятилетий назад и успешно справляется с задачей обеспечения национальной идентичности китайцев.

Аналогичная ситуация двух уровней идентичности (гражданская нация и этнонация) существует и в других странах -- Испании, Великобритании, Индонезии, Пакистане, Нигерии, Мексике, Канаде и прочих, включая Россию. Все современные нации-согражданства имеют сложный этнический, религиозный, расовый состав населения. Культура, язык и религия большинства почти всегда являются основой национальной культуры: английский компонент в британской нации, кастильский -- в испанской, ханьский -- в китайской, русский -- в российской; но нация понимается как многоэтничное образование. Например, в состав испанской нации входят как основное население -- кастильцы, так и баски, каталонцы, галисийцы.

В России ситуация, сходная с другими странами, но имеются особенности в обращении с идеологией нациестроительства и практике использования категории «нация». Эти особенности следует учитывать, но они не отменяют мировую норму.

Новый российский проект

По инерции политико-правового мышления в Конституции РФ сохранилась формула многонациональности, хотя более адекватной была бы формула «многонародной нации». Исправить текст Основного закона сложно, но необходимо более последовательно утверждать понятия «нация» и «национальное» в общегосударственном и гражданском смысле, не отвергая существующую практику использования понятия в этническом смысле.

Сосуществование двух разных смыслов для такого политически и эмоционально нагруженного понятия, как «нация», возможно в рамках одной страны, хотя первичность гражданской национальной идентичности для ее жителей является бесспорной, как бы ни оспаривали данный факт этнонационалисты. Главное -- объяснить, что эти две формы общности не являются взаимоисключающими и понятия «российский народ», «российская нация», «россияне» не отрицают существования осетинского, русского, татарского и других народов страны. Поддержка и развитие языков и культур народов России должны идти вместе с признанием российской нации и российской идентичности как основополагающей для граждан страны. Эта новация фактически уже признана на уровне здравого смысла и повседневной жизни: при опросах и в конкретных действиях гражданская принадлежность, связь с государством и признание российскости являются более важными по сравнению с этнической принадлежностью.

Высказываемое некоторыми специалистами и политиками предложение утверждать в России понятие «русская нация» вместо «российская» и возвратить дореволюционное, широкое понимание русских как всех, кто таковыми себя считает, реализовать невозможно. Украинцы и белорусы уже не согласятся снова считать себя русскими, а татары и чеченцы себя таковыми никогда и не считали, но все они вместе с представителями других российских национальностей считают себя россиянами. Престижность русскости и статус русских можно и нужно повышать не путем отрицания российскости, а путем утверждения двойной идентичности, через улучшение условий жизни регионов преимущественного проживания русских, через содействие их социальному и политическому представительству в российском государстве.

В современных государствах признается множественная, не взаимоисключающая идентичность на уровне коллективных общностей и отдельной личности. Это ослабляет этнокультурные разделительные линии в рамках одного согражданства и способствует национальной консолидации, не говоря уже о том, что более адекватно отражается самосознание части населения, состоящей из потомков смешанных браков. В России, где треть населения -- потомки смешанных браков, до сих пор сохраняется практика обязательной фиксации единичной этничности граждан, что приводит к насилию над личностью и жестоким спорам, кто к какому народу принадлежит.

Все государства считают себя национальными, и России нет смысла быть исключением. Повсюду среди народа той или иной страны утверждается представление о нации независимо от расового, этнического и религиозного состава населения. Нация -- это результат не просто этнокультурной унификации и «длительного исторического формирования», а целенаправленных усилий политической и интеллектуальной элиты по утверждению среди населения представлений о народе как нации, общих ценностях, символах, устремлениях. Такие общие представления бытуют в странах с более разобщенным населением. В России же существует реальная общность россиян на основе исторических и социальных ценностей, патриотизма, культуры и языка, но усилия значительной части элиты направлены в сторону отрицания этой общности. Ситуацию следует менять. Национальная идентичность утверждается через многие механизмы и каналы, но прежде всего через обеспечение гражданского равноправия, систему воспитания и образования, государственный язык, символы и календарь, культурное и масс-медийное производство. После переустройства основ экономики и политической системы Российская Федерация нуждается в обновлении доктринально-идеологической сферы обеспечения гражданской солидарности и национальной идентичности.

граница россия национальный идентичность

Вывод

В моей работе были описаны важнейшие политико-общественные проблемы, которые стоят перед государством, для сохранения территориальной и общественной целостности страны в XXI веке. В Российском обществе сохранились и продолжают развиваться такие слова как Империя, Культура, Самобытность, и другие символы России которые, объединяли Русь, Царскую Империю во времена правления семьи Романовых. А также в СССР, который дал неоценимый опыт в равных правах это равенство, наций подтверждался в 6 главе 36 статье конституции Советского Союза, в которой гласит «Граждане СССР различных рас и национальностей имеют равные права». В конституции РФ IIг. 19с. 2п. гласит «Государство гарантирует равенство прав и свобод человека и гражданина независимо от пола, расы, национальности, языка, происхождения, имущественного и должностного положения, места жительства, отношения к религии, убеждений, принадлежности к общественным объединениям, а также других обстоятельств. Запрещаются любые формы ограничения прав граждан по признакам социальной, расовой, национальной, языковой или религиозной принадлежности». Важно сохранить это не только на бумаге, не и развивать межкультурное общение, развитие национальностей. Иначе в скором будущем, мы сможем наблюдать кризисы, как произошло в Чечне в 90-е и Россия будет «распилена» на независимые государства.

Список использованной литературы

Книги

Колосов В.А., Мироненко Н.С. Геополитики и политическая география: уч. Для студентов вузов. М., 2005г

Размещено на Allbest.ru