О сильной власти

Россия как национально-политическое явление. Специфика силы государственной власти, ее сущность и призвание. Основные условия внутренней силы власти и особенности ее внешней формы. Особенности общих основ государственного устройства грядущей России.

Рубрика Политология
Вид реферат
Язык русский
Дата добавления 31.05.2010
Размер файла 27,3 K

Отправить свою хорошую работу в базу знаний просто. Используйте форму, расположенную ниже

Студенты, аспиранты, молодые ученые, использующие базу знаний в своей учебе и работе, будут вам очень благодарны.

О сильной власти

Россия, как национально-политическое явление, была создана сильной государственной властью, которая, однако, никогда (даже при Иоанне Грозном!) не покушалась на тоталитарное ведение жизни, культуры и хозяйства. Так было в прошлом; так будет и впредь. И нам, русским патриотам, надлежит помнить это и, не ослепляясь безобразиями коммунистически-тоталитарной диктатуры, явившей миру не сильную власть, а насильственно-произвольное попирание жизни, самостоятельности и свободы, крепить нашу национально-государственную власть -- в ее конституционном строении, в ее государственном направлении, в ее волевой энергии, в ее блюдении права и свободы, в ее политическом искусстве и особенно в ее всенародных духовных корнях.

Строго говоря, самое выражение " сильная власть" должно бы считаться странным и излишним: ведь власть сама по себе есть общественно выделенная и организованная сила -- в этом ее сущность и назначение; она есть живое средоточие уполномоченной и могущественной воли , которую все признают, уважая ее, подчиняясь ей и исполняя ее требования и законы. Что же означает выражение: "сильная власть "? "Сильная сила"? Не плеоназм ли это? Однако исторически и политически это выражение полно глубокого и сложного смысла.

В истории народов государственная власть нередко преувеличивала свое призвание и свою сферу действия; она направляла свою энергию к неверным целям, попирала свои правовые формы и злоупотребляла своей мощью. Это вызывало протест и борьбу. Но борьба эта, движимая страстями, -- открытым честным возмущением и прикровенным личным честолюбием, -- не только стремилась умерить преувеличения, исправить заблуждения, прекратить бесправие и злоупотребления исторической власти, но расшатывала и ослабляла самую власть. Борьба за "новую", "лучшую" государственность вела к подрыву самой государственной организации. Создавали не просто "лучшую власть", а слабую власть, бессильную, беспомощную, раздробленную . Опасаясь злоупотребления властью, обессиливали самую власть, а вместе с тем подрывали и внутренний порядок и внешнюю обороноспособность государства. Придумывали такие формы власти, которые затрудняли и волевую концентрацию, и принятие решений, и проведение их в жизнь. Вводили в государственное устройство всевозможные "поправки", не замечая того, что эти поправки подтачивают действие власти, но не обеспечивают ни от безвластия, ни от ошибочных целей, ни от злоупотреблений… Так ввели состязание государственных органов друг с другом (глава государства, министерство, верхняя палата и нижняя палата); ввели многоголовый сговор и взаимную борьбу многих партий; полномочия главы государства ограничили избираемостью его и срочностью и тем поставили его под контроль и увеличили медлительность в течении дел: стали выделять к власти людей слабых, безвольных, незначительных, зависимых от политической кулисы; конституционно закрепили недоверие народа, к власти, и не заметили, что всем этим создали сущее государственное безвластие и безволие . Замесили современное государство на дрожжах взаимного недоверия, классовой борьбы, тайных соглашений и закулисных интриг, -- и не сообразили, что все это соответствует идеям анархизма, а не идее здоровой государственности. Боролись с бесправием и произволом преувеличенной власти, -- и были в этом правы; но пришли к бесправию от растраченной власти, к распаду, к всеобщей политической интриге всех против всех, к тайновластию всевозможных интернационалов, к "перманентной революции", к гражданской войне, к анархии… И что всего поучительнее, что этому ослаблению государственной власти исторически соответствовало не сужение государственных задач, не сокращение их объема и размаха, а возложение на государственную власть новых непосильных ей задач: началось притязание на великодержавие, на колониальное водительство, на мировое преобладание и даже на социалистическое регулирование хозяйства… Всего противоречивее и даже комичнее оказалась позиция социалистов: " последовательные демократы", сто лет делавшие все, чтобы расшатать и ослабить государственную власть, они все время носились с планом реорганизации всей жизни, предполагавшим монопольно-- и тоталитарно-сильную государственную власть… И когда такая уродливая и болезненная власть, которая им была необходима, оказалась предвосхищенной у них большевиками, тогда обида их оказалась пожизненной и неисчерпаемой…

Есть государства, которые могут существовать при сравнительно слабой власти. Но и в их истории может пробить час, который потребует единства, волевой энергии, доверия, повелительности, быстроты, сильных людей и ответственных решений. И тогда все будет зависеть от их способности быстро и успешно перестроить свой порядок, свой ритм и свой привычный отбор людей…

Бывают исторические условия, при которых государство может плести ткань своей жизни, не имея сильной власти. Вот эти условия (перечисляю их с оговоркой -- " при прочих равных условиях").

1. Малый размер государства.

Чем меньше государство по территории, тем легче ему обойтись без сильной власти. Пространство требует, чтобы излучения власти пронизывали, прорабатывали его; оно поглощает и ослабляет их действие. Чем большая территория подчинена единой власти, тем сильнее, тем авторитетнее должна быть эта власть, тем более она должна импонировать гражданам.

Поэтому территориальные размеры России (перед революцией -- 22,4 миллиона кв. км) требуют сильной власти. Достаточно сообразить, что территория Швейцарии составляет одну десятую часть Кавказа (вместе с Закавказьем); что территория европейской Франции составляла одну сорок четвертую тогдашней России; что Россия по пространству впятеро больше Китая, почти втрое больше Соединенных Штатов, и вчетверо больше всех (нерусских) государств Европы взятых вместе.

Сможет ли слабая власть пронизать своими организующими и упорядочивающими лучами такое пространство?

2. Малочисленность населения.

Чем меньше население государства, тем легче ему обойтись без сильной власти. Наоборот, чем больше людей входит в государство, тем труднее создается политическое единодушие и единоволение, -- особенно на путях сговора (будь то " непосредственный" или " представительный" сговор). Голос слабой власти всегда утонет в шуме " сговаривающихся" миллионов.

Поэтому численность русского населения требует для России сильной власти. Население коренной России (160-170 миллионов) численно почти соответствует населению всей Северной Америки и значительно превосходит все население Африки. При слабой плотности расселения (в дореволюционной России 29 человек на кв. км. в Европейской России и 2,3 человека на кв. км. в Азиатской России), русский народ всегда склонен к состоянию полу-анархии и лишь с большим трудом приучается к правопорядку.

Чего же достигнет в России слабая власть?.. Февральская революция это показала наглядно.

3. Обилие средств сообщения.

Чем легче людям сноситься друг с другом в пределах единого государства, -- передвижением (жел. и шосс. дороги, автомобили, пароходы, аэропланы), устно (телефон, радио) и письменно (почта, телеграф), -- тем более страна оказывается спаянной общением, бытом и хозяйством: тем легче может справиться со своей задачей слабая власть; и обратно.

Средства сообщения в России пребывали ранее и пребывают и ныне на весьма низком уровне. Чтобы убедиться в этом, достаточно сопоставить Россию и Германию. В России 1 километр железнодорожных линий приходится на 262 км площади, а в Германии на 7 км (квадр.); в России 1 автомобиль обслуживает в среднем 850 жителей, а в Германии 54 жителя; в России одним телефонным аппаратом пользуются (вернее -- не пользуются!) в среднем 295 человек, а в Германии 22 человека. Все эти данные относятся ко времени до второй мировой войны и основываются на, как всегда пропагандных, подсчетах советской статистики; в действительности все обстоит, вероятно, еще хуже. И тем не менее, эти данные достаточно показательны.

И вот, Российская власть должна быть тем сильнее, чем труднее ей прорабатывать человеческую разъединенность страны.

4. Слабая дифференциация страны.

Чем меньше в стране национальных, языковых, религиозных, бытовых, климатических и хозяйственных различий, тем легче управлять государством, тем удовлетворительней справится со своей задачей слабая власть; и обратно.

Маленькая приморская Португалия (величиной с нашу самую малую -- Черноморскую губернию), с ее 7 миллионами единоплеменных, единоверных жителей, говорящих на одном языке, и не затронутых ни климатической, ни хозяйственной дифференциацией, -- и та создала свою сильную власть и внутренне замирилась. Уже в соседней Испании слабая власть обычно ведет к распаду и гражданской войне.

Что же сказать о России?.. Число ее национальностей и языковых групп доходит до 170. Число ее религий и исповеданий до 30.

Климат ее знает все колебания от вечной ночи до полуденной пустыни. Ее природа требует от нас органического и хозяйственного приспособления -- и к тундре, и к солончаку, и к винограду, и к полярному мху, и к тайге, и к горам, и к океану. Кровь и язык, вера и быт, хозяйственный уклад и культурный уровень -- дифференцированы в России в высочайшей степени.

Государственное единство возможно здесь только при наличности сильной и мудрой власти.

5. Свобода от великодержавных задач.

Чем проще национальная, культурная, хозяйственная и международная проблематика страны, тем легче ее государственные задания, тем уместнее во главе ее слабая власть. И обратно: только сильная власть справится с великодержавными задачами страны. Спаять внутренне множество в органическое единство; поднять культурный уровень народных масс; вызвать к жизни хозяйственный расцвет большого народа; установить трудовое равновесие и возможно большее хозяйственное самопитание (автаркию) страны; найти верное торговое взаимодействие с соседями и ввести страну в меновой и дипломатический организм мирового общения, -- все это требует сильной власти, независимой от партийного прилива и отлива, не опасающейся " сроков", не трепещущей перед новыми выборами, прозорливо ведущей свою линию из десятилетия в десятилетие.

Именно так создавалась Россия. Удельно-вечевая власть была слаба и не могла противостать монголам. Московская власть не собрала бы Русь, если б не окрепла. Россия нуждалась в Иване Васильевиче Третьем, чтобы покончить с татарами. Иоанн IV подготовил смуту не только опричниной и свирепым правлением, но больше всего -- подрывом царского авторитета, т.е. ослаблением власти. Россия нуждалась в Петре Великом, чтобы осознать и развернуть свое великодержавие. Дворцовые перевороты XVIII века (1725, 1730, 1740, 1741, 1761, 1801 и 1825) расшатывали и ослабляли российскую государственную власть и готовили России, по плану декабристов, в начале ХIХ-го века дворянскую республику с освобождением без земли, т.е. пролетаризированным и подготовленным к новой пугачевщине крестьянством.

Только сильная, эмансипированная от заговорщических партий, сверхсословная и сверхклассовая власть могла дать России великие реформы шестидесятых годов. Так и в будущем: слабая власть не поведет Россию, а развалит и погубит ее.

6. Высокий уровень народного правосознания.

Чем выше уровень народного правосознания, тем легче слабая власть справится со своей задачей; и обратно. Правосознание есть умение уважать право и закон, добровольно исполнять свои государственные обязанности и частные обязательства, строить свою жизнь, не совершая преступлений; в основе его лежит чувство собственного духовного достоинства, внутренняя дисциплина воли, взаимное уважение и доверие граждан друг к другу, граждан к власти и власти к гражданам. Чем сильнее и глубже правосознание в народе, тем легче править им, тем менее опасна слабая власть; и обратно.

Русское правосознание имеет тяжелое историческое наследие: удельные раздоры, татарское иго, смуту, кочевой и разбойничий юго-восток, восстания Разина и Пугачева, дворцовые перевороты, революционные движения XIX и XX века, правление большевиков. Все это нарастало на тот особый уклад души, который можно охарактеризовать как равнинную недисциплинированность, как славянский индивидуализм и славянскую тягу к анархии, как естественную темпераментность, как дыхание Азии. Все это, вместе взятое, выработало в русском народе такое правосознание, которому импонирует только сильная власть (" строгое начальство", по выражению Шмелева). Слабая власть всегда вызывала и еще долго будет вызывать в России чувство вседозволенности и общественный распад.

7. Отсутствие военной угрозы.

Чем замиреннее границы государства, чем менее грозят народу войны и нападения, тем легче справится слабая власть со своей задачей; и обратно. Слабая власть вообще не способна вести войну, ибо война требует воли, дисциплины, подготовки, концентрации и сверхсильных напряжений. Именно поэтому римская республика назначала на время войны (а также и внутренних затруднений) -- диктатора, осуществлявшего единую, сильную и концентрированную власть. Обычный расчлененный и сложный аппарат государственной власти должен без труда упрощаться, сосредоточиваться и приобретать некую элементарную динамичность в трудные и опасные периоды: и чем легче происходит этот процесс упрощения и сосредоточения, тем боеспособнее угрожаемое войною государство.

История России была такова, что в первый период своей жизни (1055-1462) она имела в среднем один год войны на один год мира (данные С.М. Соловьева), а во второй период своей жизни (вплоть до XX века) она имела в среднем два года войны на один год мира (данные ген. Н.Н. Сухотина). Нам не дано предвидеть будущего, но мы не имеем никаких оснований считать, что русские границы замирены, что государственное достояние России закреплено в международном отношении и что нам не грозят новые оборонительные войны. По-видимому, дело обстоит как раз обратно и сильная власть будет необходима России, как, может быть, еще никогда…

Все эти законы общественной жизни могут быть выражены так: чем труднее народу дается государственное объединение и чем необходимее оно в данный период его истории, -- тем сильнее должна быть его государственная власть. Слабая власть есть своего рода " роскошь", которую может себе позволить только народ, находящийся в исключительно благоприятных условиях; -- не тот народ, которого все еще тянет в анархию, т.е. к безвластному замешательству, а тот народ, которому маловластие или безвластие уже не грозит замешательством; -- не тот народ, внешние расстояния и державные задания которого намного опередили силу и гибкость его правосознания, а тот народ, который духовно дорос до своих численно-пространственных размеров, который идейно, технически и организационно справился с бременем своих государственных задач. Народ, не могущий позволить себе этой роскоши, не должен и посягать на нее, ибо это посягание будет жизненно беспочвенным и опасным, и непременно приведет к образованию утопических партий и к гибельным попыткам с их стороны.

Силою равнинного пространства, силою национального темперамента, силою славянского индивидуализма и слабостью своей общественной дисциплины -- русский народ поставлен в условия, требующие не слабого, а сильного государственного центра. На протяжении своей истории он не раз обнаруживал и ныне в революции вновь обнаружил тягу к безвластному замешательству, к страстному разрушительному кипению, к хаотическому имущественному переделу, к противогосударственному распаду. Русский человек способен блюсти порядок и строить государство; он способен держать образцовую дисциплину, жертвенно служить и умирать за родину. Но эта способность его проявляется и приносит плоды не тогда, когда она предоставлена самой себе, а тогда, когда она вызывается к жизни, закрепляется и ведется импонирующим ему, сильным и достойным государственным авторитетом.

Именно поэтому России необходима сильная власть. И она будет ее иметь.

Однако идея " сильной власти" совсем не так проста и общепонятна, как это многим кажется. Она должна быть верно и глубоко продумана. Она окружена соблазнами. Она может неверно истолковываться, противоправно строиться и дурно применяться в жизни. Здесь необходима большая предусмотрительность и ясность в определениях. Здесь преувеличения столь же вредны и опасны, как преуменьшения…

Принципиально говоря, государственная власть имеет вполне определенное и ограниченное призвание. Она совсем не " все может" и совсем не призвана " всем распоряжаться". Напротив, -- все то, что требует свободного дыхания, добровольного самоопределения со стороны человека, его творческой инициативы, -- не подлежит произволению и властному распоряжению государственной власти. Человек не машина, а живой организм. Дух человека живет не по приказу и творит не по принуждению. Заменить хозяйственно-трудовую инициативу человеческого инстинкта -- нельзя ничем; предписывать человеческому духу любовь, веру, молитву, совестные движения души, чувство достоинства и чести, способы научного исследования и художественного созерцания -- противоестественно и нелепо. К добродетели и верности можно призывать; их преимущества можно показывать и разъяснять; злые деяния можно воспрещать и наказывать. Но " Царство Божие" и духовная культура -- не вызываются к жизни государственным повелением. Это не означает, что государственной власти совсем " нечего делать"; но дело ее здесь ограничено, оно сводится к правовому обеспечению свободы, к препятствованию всем злым и соблазнительным начинаниям, к организации народного просвещения и к выделению людей благой воли.

Это означает, что сильная власть совсем не то же самое, что " тоталитарная власть".

У нас в России она существует под видом коммунизма вот уже 33 года и нам, русскому народу, она принесла только разорение, горе и унижение. Поэтому благоденствие России и русского народа требует упразднения тоталитарной власти.

Сильная власть грядущей России должна быть сильна в своих верных пределах. Она совсем не призвана посягать на необъятное и неосуществимое. Забывая свои пределы и подминая под себя всю свободную, творческую жизнь граждан, она стала бы неизбежно надрываться и компрометировать себя. Она вынуждена была бы претендовать на всеведение, всепредвидение и всемогущество, и не смогла бы оправдать свою претензию. Никакая судорожная суетливость, никакая грозная требовательность не спасла бы ее. Ей пришлось бы прибегнуть к террору и системе доносов, и это только повредило бы ей: она стала бы, наподобие советской власти, ненавистной всему народу; и свободная лояльность не водворилась бы в России. Излучения власти не смогли бы пронизать правовую жизнь народа. Никакие жестокие и дурные средства не помогли бы разрешить объективно-неразрешимую задачу -- и оказалось бы, что новая власть подрывает себя так, как подрывала себя власть коммунистическая.

Сила власти определяется совсем не размером ее посяганий и не готовностью ее прибегать к любым и даже самым дурным средствам. Сила власти не сводится к тому, что она готова истощать народное терпение и растрачивать народное уважение и доверие.

В чем же состоит сила государственной власти? Сила власти есть прежде всего ее духовно-государственный авторитет, ее уважаемость, ее признаваемое достоинство, ее способность импонировать гражданам. Поставить себе неосуществимую задачу не значит проявить силу; растрачивать свой авторитет не значит быть сильным. Сила власти проявляется не в крике, не в суете, не в претенциозности, не в похвальбе и не в терроре. Истинная сила власти состоит в ее способности звать не грозя и встречать верный отклик в народе. Ибо власть есть прежде всего и больше всего д у х и в о л я, т.е. достоинство и правота наверху, которым отвечает свободная лояльность снизу. Чем меньшее напряжение нужно сверху и чем больший отклик оно вызывает внизу, тем сильнее власть.

Принуждение бывает необходимо; но оно есть лишь техническое подспорье или условно-временная замена истинной силы. Государственная власть есть прежде всего -- явление внутреннего мира, а потом только внешнего. Власть сильна не штыком и не казнью. Штык нужен тогда, когда власть недостаточно авторитетна; казнь говорит о недостаточной лояльности снизу. Власть сильна своим достоинством, своею правотой, своею волею и ответом народа (т.е. блюдением закона, доверием, уважением и готовностью творчески вливаться в начинания власти).

Эту основную природу свою, -- духовную и волевую, -- власть должна помнить, беречь и укреплять. В ее распоряжении всегда остается аппарат принуждения, -- т.е. возможность поддерживать свои веления внешней силой. Но внешняя сила никогда не заменит внутреннюю, -- ни ее достоинства, ни правоты, ни ее духовного импонирования. Пугачевский бунт свидетельствовал о том, что духовный авторитет русской государственной власти вновь (после Петра!) поколебался; что народный " идеал царя" не воплощался петербургским троном того времени… Лучшие люди той эпохи понимали это: А.И. Бибиков, которому Императрица поручила усмирение пугачевского бунта, писал фон Визину: " не Пугачев важен, важно общее негодование!". Исторически дело обстояло так, что лояльность русского простонародья пыталась поставить трону свои условия. Бунт, конечно, надо было подавить. Но штык Михельсона и казни графа Панина не разрешали вопроса: надо было принять " корректуру" народного правосознания и творческими реформами восстановить истинную силу императорской власти. Ибо государство держится не штыком, а духом; не террором, а авторитетом власти; не угрозами и наказаниями, а свободной лояльностью народа.

Поэтому, говоря о сильной власти в грядущей России, я разумею прежде всего и больше всего -- ее духовный авторитет. Этот духовный авторитет предполагает наличность целого ряда условий.

Так, прежде всего, необходима та особая национальная вдохновенность власти, которая должна излучаться из нее: народ должен уверенно чувствовать, что это есть наша, русская, национальная власть, преданная историческому делу, верная, неподкупная, блюдущая и строящая; без этой уверенности не будет ни доверия, ни уважения, ни готовности " аккумулировать" и служить. Сильная власть есть национально-убедительная власть.

Далее, в России необходимо религиозное доверие народа к власти: власть инословная, иноверная или безверная всегда будет пользоваться в России скудным, урезанным, сомнительным авторитетом. Власть, оторванная от Бога, не может знать, что полагается " по Божьи"; она будет чужда верующему сердцу, а потому вообще не привлечет к себе сердец. Сильная власть есть религиозно-убедительная власть.

Далее, духовный авторитет власти будет тем больше, чем независимее будет эта власть. Зависимая власть не будет пользоваться ни уважением, ни доверием. Человек, который сам не стоит и не идет, не сможет и вести: за ним не пойдут. Всякая зависимость будет подрывать авторитет власти: зависимость от иностранных войск, от своей армии, от каких-либо международных явных или тайных организаций, от партий, от капитала, от всяких ультимативных " нажимов" и т.д. Даже зависимость от церкви была бы нежелательна и противоречила бы древней, русско-православной традиции. Русская государственная власть может определяться только верою, совестью, честью и российским всенародным благом. Это должна быть автономная и предметно-убедительная власть.

Наконец, эта власть должна быть в государственных делах волевым центром страны. Безволие и слабоволие не импонируют русскому человеку. Сам не имея зрелого волевого характера, русский человек требует воли от своего правителя. Он предпочитает окрик, строгость, твердость -- уговариванию, " дискуссиям" и колебаниям; он предпочитает даже самоуправство -- волевому ничтожеству. Ему необходима императивная убедительность власти.

Таковы основные условия внутренней силы власти. Им должна соответствовать ее внешняя форма. Отчетливо вычертить эту форму можно было бы только в виде конституционного проекта с подробным объяснительным комментарием. Здесь можно установить только основы грядущего государственного устройства России и то лишь вкратце. Вот эти основы.

1. Сильная власть грядущей России должна быть не внеправовая и не сверхправовая, а оформленная правом, и служащая по праву, при помощи права -- всенародному правопорядку. России нужна власть не произвольная, не тираническая, не безграничная. Она должна иметь свои законные пределы, свои полномочия, обязанности и запретности, -- во всех своих инстанциях и проявлениях. Это относится и к органу верховной власти, как бы он ни назывался и кем бы ни был представлен. Русский народ должен осознать себя как правовое единство, как Субъекта Права, состоящего из множества субъектов права; как живую Всероссийскую Личность, которую строит и ведет сильная правовая власть.

2. Итак, русское государство будет субъектом права, юридическим лицом. А юридическое лицо организуется или по образцу корпорации, или по образцу учреждения.

Корпорация строится снизу вверх равноправными членами: это есть осуществленное самоуправление. Каждый участник ее есть полномочный член целого, решающий о своем участии в корпорации, о ее целях и задачах, о ее уставе и правлении. Правовая жизнь корпорации строится через тех, кого она объемлет и обслуживает. Так, последовательная демократия пытается построить государство по принципу строгой корпорации, сводя принцип " учреждения" к минимуму.

Учреждение строится сверху вниз, учредителем и группою назначенных им лиц: это есть осуществленное попечение о людях. Цель и задачи учреждения устанавливаются с самого начала учредителем; они определяются уставом: уставом же определяется структура учреждения и способы его действия. Одни люди ведут учреждение, и в этом состоит их служба; другие люди пользуются благами этого учреждения, но полномочными членами его не являются. Правовая жизнь и деятельность учреждения строится не теми, кого она обслуживает (напр., школа, больница). Так абсолютная монархия пытается построить государство по принципу строгого учреждения.

В действительной жизни государство никогда не бывает ни последовательной корпорацией, ни последовательным учреждением. Государство всегда строится -- не только сверху вниз, но и снизу вверх. Оно всегда осуществляет властное попечение; и всегда имеет сферы народного самоуправления. Понятно, что государство, нуждающееся в сильной власти, будет склоняться к форме учреждения, а государство, удовлетворяющееся слабой властью, будет более походить на корпорацию.

В грядущей России необходимо будет найти верное, жизненно-целесообразное, для русского правосознания подходящее сочетание из учреждения и корпорации. Участие русского гражданина в строительстве русского государства будет драгоценно, жизненно, необходимо; но оно не должно будет ослаблять силу государственной власти. Это участие не должно колебать и разлагать ее единства, авторитета и ее силы. Составитель будущей русской конституции должен понять и запомнить, что все установления, правила и обычаи демократического строя, которые усиливают центробежные силы в политике или ослабляют центростремительные тяготения народной жизни, -- должны быть специально для России обезврежены и заменены иными, закрепляющими национальное единение. Здесь потребуется творчество новых государственных форм: нового избирательного права, новых партийных принципов, новых форм контроля, единения и водительства. Русский гражданин должен присутствовать своею лояльною волею и своим уважающим признанием во всех делах своего государства, -- даже и там, где он не участвует в делах формальным голосованием. Форма " общественного договора" неосуществима в России: всенародный сговор с арифметическим подсчетом голосов быстро развалит русское государство. Но именно поэтому " общественный договор" должен стать живой, всепокрывающей, непоколебимой предпосылкой русского правосознания.

Задача нового государственного устройства России состоит в том, чтобы найти такую форму, при которой дух братской корпорации насытит форму попечительно-ведущего учреждения, -- при обеспеченном и непрерывном отборе качественно-лучших людей к власти. Это учреждение должно быть несомо тем корпоративным духом, который оно само питает и насаждает, приучая народ к самоуправлению, но не рабствуя корпоративной схеме и доктрине.

Новая конституция России должна совместить преимущества авторитарного строя с преимуществами демократии, устраняя опасности первого и недостатки второй.

3. Государственный строй новой России должен быть по форме унитарным, а по духу федеративным. Единство державы и центральной власти не может зависеть от согласия многих отдельных самостоятельных государств (областных или национальных); это развалит Россию. Но единая и сильная центральная власть должна выделить сферы областной и национальной самостоятельности и насытить всенародное единение духом братской солидарности..

4. Сильная власть отнюдь не должна привести в России к формам централизации и бюрократизма. Русское государство должно быть единым, но дифференцированным. Оно должно иметь сильный центр, децентрализующий все, что возможно децентрализовать без опасности для единства России. Центральное управление не сможет обойтись без назначаемого чиновничества, но надо будет найти новые формы для выдвижения снизу людей талантливых и достойных назначения. И в то же время бюрократии центра должно соответствовать широкое -- местное, сословное и профессиональное самоуправление. Россия должна иметь сильный центр, формально-авторитетный, но по существу и по духу -- народный и всенародный.

5. Все государственные дела должны быть разделены на две категории: центрально-всероссийские, верховные, и местно-автономные, низовые. К первым должны принадлежать все дела общегосударственные, единые для всех; субстанциальные для России как великой державы. Ко вторым -- все остальные. Делами первой категории должен ведать сильный, авторитетный центр (отнюдь не исключающий народного представительства и питаемый свободным всенародно-корпоративным духом). Делами второй категории должны ведать органы самоуправления, работающие в согласии с децентрализованными, местными органами центра (что обеспечит им органическую поддержку центральной власти). Должна быть найдена такая форма государственного устройства, при которой низовая сила будет вовлекаться в работу авторитарного центра, а авторитарный центр будет иметь возможность влить свою оздоровляющую силу в то низовое место, которое потребует этого своею слабостью или своим расстройством.

В этом органическом единении важнее всего, чтобы сильная власть верно соблюдала меру своего проявления: все, что может делаться нецентрально, должно совершаться автономно; сила центра не должна подавлять автономное творчество людей и корпораций; но в час необходимости свободные люди и автономные корпорации должны получать опору и оздоровление из сильного центра. Тогда сильная власть окажется примиримою со свободною самодеятельностью народа.

6. Что касается верховного органа власти (Глава государства) в грядущей России, то необходимо помнить следующее. Коллективное (не единоличное) строение этого органа ослабит его политическую силу: при прочих равных условиях единоличный глава государства представляет более сильную волевую власть, нежели совокупный орган. Точно так же -- избираемый Глава в полномочиях своих срочный (или тем более -- краткосрочный), сменяемый (или тем более легко сменяемый), зависимый от других пресекающих или авторитетно контролирующих органов, лишенный самостоятельной инициативы, -- явит власть слабую. По общему правилу он создает на ответственейшем месте государства -- центр безволия, интриг и замешательства.

Таковы общие основы, на которых может и должно покоиться государственное устройство грядущей России. Современные поколения русских людей сумеют найти соответствующие формы государственного бытия, творчески-новые и национально-спасительные.


Подобные документы

  • Природа политической власти. Власть как общественное явление. Государство как инструмент власти. Структура политической власти. Особенности функционирования власти в условиях реформирования России. Институты власти современной России. Проблемы.

    курсовая работа [94,0 K], добавлен 17.05.2005

  • Власть как общественное явление. Государство как инструмент власти. Структура политической власти. Особенности функционирования власти в условиях реформирования России. Институты власти современной России. Актуальные проблемы реформирования.

    курсовая работа [102,1 K], добавлен 19.05.2005

  • Теоретико-методологические основания "мягкой силы" как формы политической власти. Рассмотрение внешнеполитических стратегий проведения внешней политики Российской Федерации и Соединённых Штатах Америки. Индекс "мягкой силы" в политической науке.

    дипломная работа [1,9 M], добавлен 27.06.2017

  • Бихевиористская, теологическая, биологическая, мифологическая, психоаналитическая концепции власти. Структура и ресурсы государственной власти, ее разновидности. Сущность политической власти, ее виды и функции. Необходимость власти и ее место в обществе.

    реферат [78,2 K], добавлен 18.10.2016

  • Власть как важное явление в жизни общества. Структура и ресурсы власти. Сущность и органы законодательной власти. Определяя основные и наиболее существенные признаки органа исполнительной власти. Судебная власть как разновидность государственной власти.

    реферат [35,4 K], добавлен 20.01.2011

  • Сущность, основания, ресурсы и структура власти как социально-политического феномена. Особенности политической власти. Мотивация власти как одна из главных движущих сил человеческих действий. Исследование взглядов З. Фрейда на политическое лидерство.

    курсовая работа [36,2 K], добавлен 06.05.2011

  • Специфика использования маркетинговых коммуникаций в политической сфере. Роль силовых механизмов и маркетинговых практик мягкой силы в обеспечении устойчивости российской власти. Соединение силовых ресурсов власти с культурно-информационными технологиями.

    дипломная работа [80,5 K], добавлен 05.07.2017

  • Механизм функционирования всех видов власти. Философско-правовые и исторические основы разделения государственной власти. Становление концепции разделения государственной власти. Принцип правового государства. Разделение власти в Российской Федерации.

    дипломная работа [32,8 K], добавлен 18.10.2008

  • Понятие, сущность, источники, ресурсы власти. Типы политической власти, их отличительные особенности и нормативно-правовое обоснование. Легитимность власти: понятие и содержание, место в современном обществе. Специфика политической власти в Казахстане.

    презентация [51,6 K], добавлен 16.10.2012

  • Власть как социальное явление, ее определение в современной общественной науке. Анализ характерных признаков власти, ее основания и источники, основные типы. Специфика политической власти, ее сравнение с государственной властью. Власть и личность.

    контрольная работа [101,6 K], добавлен 12.12.2010

Работы в архивах красиво оформлены согласно требованиям ВУЗов и содержат рисунки, диаграммы, формулы и т.д.
PPT, PPTX и PDF-файлы представлены только в архивах.
Рекомендуем скачать работу.