Курсовая работа

По дисциплине

История политических учений

На тему:

Теория политической модернизации в работах исследователей второй половины XX века

Выполнил: студент

Научный руководитель

Чита 2006 г.

СОДЕРЖАНИЕ

Введение

Глава I. Теория модернизации

§ 1. Понятие, критерии теории модернизации

§ 2. Основные этапы развития теории модернизации

Глава II. Основные направления исследования политической модернизации

§ 1. Консервативная теория политической модернизации

§ 2. Либеральная теория политической модернизации

Заключение

Примечания

Список использованной литературы

Введение

В мировой науке тема политической модернизации не нова. В западной политической науке теория модернизации первоначально возникла в США, новые стимулы для своего развития получила в 1950-1960 гг. в связи с освобождением целого ряда государств «третьего мира» от колониального господства и возникшими перед ними трудностями дальнейшего развития. О модернизации писали Ш. Эйзенштадт, Д. Аптер, Э. Шилс, Л. Пай и другие исследователи. Исторически модернизацию можно обозначить «как процесс изменения в направлении тех типов социальной, экономической и политической систем, которые слагались и развивались в Западной Европе и Северной Америке в период с семнадцатого по девятнадцатый век и затем распространились на другие европейские страны, а в девятнадцатом и двадцатом веках - на южноамериканский, азиатский и африканский континенты», - писал Ш. Эйзенштадт, один из авторов теории модернизации.

Актуальность темы исследования обусловлена стремлением к современному уровню развития - это наиболее всеохватывающая и все пронизывающая черта современного мира. Большинство стран сегодня включены в этот процесс, осуществляя модернизацию или развивая собственные традиции в русле современности, они заставляют тем самым, по-новому взглянуть на всю теорию в целом. Сегодня, в связи с изменившимися реалиями, она приобретает новую окраску и наполняется новым содержанием. Проблема политической модернизации - одна из фундаментальных проблем в истории политических учений. Особую значимость осмысление этой проблемы приобретает в новых реалиях, так как она тесно связана с вопросом о глобализации. В условиях всеобщего процесса глобализации, тема модернизации обрела самостоятельную силу, стала ведущей, определяющей и решающей в эволюционном процессе. Появились новые тенденции во взаимоотношениях между государствами. Они приобрели более динамичный и взаимозависимый характер и приблизились к жизненным интересам каждого региона и отдельного жителя планеты.

Радикальные преобразования в сфере международных отношений и необходимость решения глобальных проблем современности требуют новые пути развития. Способные противодействовать кризису, упадку, нейтрализовать напряженные конфликты и способствовать стабильности общества его совершенствованию, и упрочнению.

Особую роль играет политическая модернизация в современной России, находящейся на стадии перехода к демократии. Здесь очень важна скорость социальных изменений и подвижность социальных институтов. Отсюда главная задача политической модернизации, во внутренней политики поддерживать социальную систему в состоянии динамического равновесия и стабильности, учитывать интересы различных социальных групп, достигать компромисса, добиваться консенсуса в обществе и при этом уметь сохранять и возвышать власть. С этим связана проблема легитимности и эффективности власти, проблема, которая в России приобретает особую остроту.

Современный этап характеризуется заметным оживлением обсуждения проблемы политической модернизации, в связи с началом и усилившейся активизации в странах бывшего СССР, Восточной Европы, Китая переходных политических процессов. Но лишь в конце ХХ века данная проблема вошла в круг интересов российских исследователей, что свидетельствует о её недостаточной изученности и разработанности (такая задержка была вызвана резкой критикой теории модернизации в советский литературе за её западно-центристскую ориентацию). Вместе с этим, до недавнего времени, теория модернизации в России представляла изложение российскими авторами западных концепций исследований по данной проблематике. Однако сегодня, всё больше появляется статей, журнальных и газетных публикаций, книг посвящённых проблеме модернизационных преобразований, которые являют собой самобытный характер российских концепций переходного периода, и взглядов на процесс модернизации в нашей стране.

Цель: рассмотреть основные направления политической модернизации в работах исследователей второй половины XX века.

Для достижения данной цели были поставлены следующие задачи:

- рассмотреть понятие теории модернизации

- рассмотреть основные критерии теории модернизации

- рассмотреть основные этапы развития теории модернизации

- рассмотреть основные направления исследования политической модернизации

Для полноты характеристики такого сложного явления как политическая модернизация были привлечены работы российских и зарубежных авторов, содержащие описание понятия модернизации, его цели и признаки, характеристику основных концепций «осовременивания» и т. п.

Глава I. Теория модернизации

§1. Понятие, критерии теории модернизации

Современные и модернизирующиеся общества эволюционировали на базе огромного разнообразия традиционных, слаборазвитых обществ. В Западной Европе они сформировались на основе федеральных или абсолютистких государств, с сильными городскими центрами, в Восточной Европе - из более автократических государств и менее урбанизированных обществ.

Обычно термин “модернизация” расшифровывается как движение, переход от традиционного, аграрного общества к современному, индустриальному. В этом случае, как правило, имеются в виду развивающиеся страны, входящее в соприкосновение с западной индустриальной моделью общества. В.Красильщиков считает, что модернизация связана с деятельностью и развитием “прометеевско-фаустовского типа человека”, которым движет активное стремление к воздействию на окружающую среду, к подчинению естественного мира, природы и пространства, также мнящего себя центром всей вселенной. Такой тип личности, по мнению автора, начал складываться в эпоху Ренессанса, когда в Европе стали разлагаться феодальные отношения, основанные на личной зависимости и, как результат, появился свободный, независимый от других индивид. К этому периоду Красильщиков относит и начало первой в мировой истории модернизации.

В качестве синонимов понятия «модернизация» в политической, социальной, экономической теории можно встретить такие термины, как: «осовременивание», инновационные преобразования, переходное развитие.

Выделим ряд критериев модернизации в различных сферах общественной жизни:

в социальной области - дифференциация и специализация ролевых функций индивидуумов и групп. Во всех главных институционных сферах разделения функциональных ролей, выполняемых разными индивидуумами в обществе, в особенности разделения между обязанностями в общественном производстве, в политике, в семье, разделение сфер частной и общественной жизни, вытеснение отношений личной зависимости между людьми отношениями их личной независимости, основанной на эквивалентном обмене вещами;

в экономике - развитие промышленной системы, связанной с применением технологии, основанной на использовании научного (рационального) знания. Появления вторичного (индустрия, торговля), и третичного (услуги) секторов хозяйства, углубления общественного и технического разделения труда, развития рынков товаров, денег и занятости;

в политической области - образование централизованных государств, управляемых на основе разумного принципа разделения властей (как на макро-, так и на микро- уровнях),включения широких масс населения в политический процесс (хотя бы посредством расширения представительской формы политического участия), установления демократии, с сопутствующими ей институтами; формирования осознанных интересов различных общественных групп;

в культурной сфере - растущая дифференциация культурных систем и ценностных ориентаций, секуляризация образования и распространение грамотности, многообразие философских и научных течений, религиозный плюрализм, развитие новейших средств распространения и передачи информации, приобщение населения к достижениям культуры.

Теория политической модернизации первоначально возникла в конце 50-х годов с целью теоретического обслуживания политики Запада по отношению к развивающимся странам. Вырабатывая после второй мировой войны методы защиты своих национальных интересов в «третьем мире», США встали перед необходимостью осмысления перспектив развития освободившихся стран, передачи им своего опыта и методов, с помощью которых развивающиеся страны могли бы стабилизировать у себя политическую и экономическую ситуацию, осуществить необходимые реформы и преобразования, превратиться в социально и политически стабильные, экономически развитые государства с предсказуемой внутренней и внешней политикой, стать надежными политическими и экономическими партнерами. Однако со временем концепция политической модернизации превратилась в обоснование некой общей модели глобального процесса цивилизации, суть которой в описании характера и направления перехода от традиционного к рациональному обществу в результате научно-технического прогресса, социально-структурных изменений, преобразования нормативных и ценностных систем(3). Основная периодизация модернизации связана с неравномерностью ее протекания в мировом пространстве и историческом времени, признании независимости общественного развития, наличия долговременного периода в развитии государств.

Обычно выделяют два типа модернизации. Первый из них - тип оригинальной, спонтанной модернизации, характерен для стран, переживших переход к рациональным общественным структурам в результате постепенного, длительного развития внутренних процессов, через постепенное самопроизвольное накопление предпосылок в тех или иных областях общественной жизни, соединение которых давало качественный толчок (США, Англия).

Второй тип - вторичная, отраженная модернизация, характерен для стран, по тем или иным причинам отставших в своем развитии и теперь за счет широкого использования опыта передовых государств, пытающихся их догнать по уровню и качеству жизни, то есть это осовременивание вдогонку. Основным фактором вторичной модернизации являются социокультурные контакты с уже существующими центрами «универсальной мировой культуры».

И в том и в другом случае успешность модернизации во многом зависела от того, насколько процесс изменений протекал органично, то есть имманентно вписывался в национальные институты, воспринимался обществом или хотя бы значительной его частью как естественный и поддерживался ими.

«В целом характерная черта теории модернизации - концентрация внимания на межформационных, длительных линиях истории в поисках решения проблемы преемственности развития стран как результата противоречивого взаимодействия внутренних и общецивилизационных социокультурных факторов».

§ 2. Основные этапы развития теории модернизации

С определенной долей условности можно говорить о существовании двух этапов развития теории политической модернизации. Возникла она в США, и первоначально ее суть сводилась к обоснованию идей заимствования отсталыми, слаборазвитыми странами Азии, Африки и Латинской Америки передовой техники и способов социальной организации: у более развитых стран (США и Западной Европы).

«В этот период господствовала идея однолинейного развития : одни страны отстают от других, но в целом они движутся по одному пути модернизации. Различия между традиционными и современными обществами сводились количественным уровнем индустриализации, урбанизации, образования, благосостояния, развитости средств коммуникации, профессионализации и многое другое». Таким образом, модернизация рассматривалась как однонаправленное эволюционное развитие социальной системы, цель которого - достижение уровня развитых стран как экономического и социально-политического образца. В политической сфере модернизация отождествлялась с демократизацией, при этом недооценивалась скрытая инерция традиционного общества и главное внимание уделялось вниманию внешних, экзогенных факторов. Суть концепции состояла в том, что развивающиеся страны способны воспринять и перенести на свою действительность ряд уже готовых и апробированных в развитых странах политических институтов ( централизованное государство, парламент, многопартийная система, всеобщие выборы и так далее ) и ценностей ( экономическая и политическая свобода, индивидуализация ).

Следовательно, политическая модернизация на начальном этапе развития данной теории воспринималась как(7):

демократизация развивающихся стран по западному образцу;

одновременно условие и следствие успешного социально экономического роста стран «третьего мира»;

результат их активного сотрудничества с развитыми государствами Западной Европы и США.

Таким образом, признавая особенности неевропейских развивающихся обществ, теория модернизации 50-х начала 60-х гг. в целом разрабатывалась в рамках универсальной традиции западного либерализма, пологая, что все страны и народы в своем развитии проходят одни и те же этапы. Соответственно и модернизация развивалась как универсальный, всеобщий процесс.

Позже с середины 60-х годов, а тем более в 70-е и 80-е гг. сторонники теории политической модернизации значительно углубили и расширили диапазон исследований в области проблематики политического развития стран, находящихся в состоянии перехода от традиционного к современному обществу.

Многие западные ученые фактически отказались от универсализма в понимании социально-экономического, политического развития, подчеркивая важную роль социально-культурных аспектов общества в модернизации стран Азии, Африки и даже Латинской Америки. Большое внимание стало уделяться более детальному исследованию конкретных политических процессов с учетом специфических исторических и национальных условий, культурного своеобразия различных обществ.

Для нового этапа теории политической модернизации приоритетной целью было названо изменение социальных, экономических, политических структур, которое могло проводиться и вне западной демократической модели. При этом сам факт существования традиционных институтов и ценностей политологи уже не рассматривали как препятствие к модернизации. «При сохранении приоритета универсальных критериев и целей будущего развития главный упор стал делаться на автохтонную форму их реализации».

Кроме того в 70-х годах повысился интерес к политическому развитию государств Европы и Северной Америки, что явилось продолжением традиции изучения уникального исторического опыта Запада.

В период второго этапа изучения проблем переходных обществ серьезной критике были подвергнуты исследования 50-х годов - за «однолинейный» подход, недооценку внутриполитической борьбы за власть и абсолютизацию влияния Запада.

В последнее время внимание политологов приковывают модернизационные процессы, которые происходят сегодня в странах СНГ, Восточной Европы и Китая.

Современный этап характеризуется акцентом на трудностях политических изменений, изучением проблем объективной обусловленности кризисов политического развития, путей и форм их преодоления. Переход к современным формам общественного развития стали представлять как целостный относительно продолжительный этап, на котором возможно не только развитие, но и простое воспроизводство ранее существовавших структур, а так же и упадок. Кроме «осовременивания вдогонку», начали выделять концепции «частичной», «рецидивирующей», «тупиковой» модернизации. В них речь идет о неизбежности столкновения традиционных для данной национальной политической культуры ценностей и норм политической жизни с новыми, современными тенденциями и элементами политического развития, модернизационными институтами, которые не могут без серьезного видоизменения прижиться в обществах догоняющего развития.

Главным элементом, от которого зависит характер переходных процессов и преобразований, по мнению ведущих теоретиков указанного направления политической мысли, служит «социокультурный фактор, а точнее тип личности, ее национальный характер, обуславливающий степень восприятия универсальных норм и целей политического развития». Стало общепризнанным, что модернизация может осуществиться только при изменении ценностных ориентаций широких социальных слоев, преодолении кризисов политической культуры общества.

Глава II. Основные направления исследования политической модернизации

§1. Консервативная теория политической модернизации

Изучая и исследуя многочисленные попытки модернизации различных стран и режимов, а так же обобщая и анализируя предпосылки стартовых и текущих условий, оказавших серьёзное влияние на характер преобразований обществ, стремящихся к более высокому уровню развития, многие учёные стали настаивать на необходимости определённой последовательности преобразований, соблюдения известных правил при их осуществлении.

Так, У. Мур, А. Экштэйн и некоторые другие считали необходимым начинать модернизацию с индустриализации, которая должна повлечь за собой изменения в общественных структурах и менталитете людей; К. Гриффин привлёк внимание к проблеме развития сельского хозяйства; Б. Джонсон и П. Килби сделали акцент на проблемах аграрной технологии; С. Эйзенштадт - на развитии институтов, которые могли бы учитывать социальные перемены; Б. Хиггинс - основу модернизации видел в урбанизации поселений и т. д.

Если попытаться обобщить всё многообразие существующих проектов преобразований, то, по мнению ведущих политологов данного направления, в наиболее общем виде большинство предлагаемых вариантов и путей модернизации можно подчинить устоявшейся классификации, которая включает в себя консервативное и либеральное направление.

Одними из наиболее известных представителей консервативного направления являются американские политологи С. Хантингтон, Дж. Нельсон.

С. Хантингтон, рассматривая проблему модернизации в своей книге «Политический порядок в меняющемся обществе» - подчёркивал автономность политического развития и утверждал, что в экономическом, социальном и культурном развитии критерием является рост, то для политического развития главное - обеспечение стабильности.

Теоретики консервативной ориентации связывали модернизированность политических институтов не с уровнем их демократизации, а с их прочностью и организованностью, гарантирующими приспособление к постоянно меняющимся социальным целям, за которые борются включающиеся в политическую жизнь широкие массы населения. По их мнению, главным источником модернизации является конфликт между социальной мобилизацией, включённостью населения в политическую жизнь и институализацией, наличием определённых механизмов и структур для артикуляции и агрегирования их интересов.

В современном мире равенство политического участия растёт намного быстрее, чем организованность, умение объединяться: уровень мобилизации и участия является высоким, а уровень организации и институализации - низким. Отсюда возникает конфликт между мобилизацией и институализацией, что проявляется в неподготовленности масс к управлению, неумении использовать институты власти, неполучении ожидаемых результатов от включения в политику, что является основной причиной политической нестабильности, дестабилизации режима управления в развивающихся странах. В результате, по мнению С. Хантингтона ускоренная модернизация, подрывая политические институты, вызывает не политическое развитие, а политический упадок. Таким образом, по мнению консерваторов, для модернизируемых государств необходим «жёсткий авторитарный режим, контролирующий порядок, может обеспечить переход к рынку и национальное единство и высокоцентрализованные политические институты», способных, как доказывал С. Хантингтон, «к проведению политики инноваций и поглощающие (абсорбирующие) политическое участие». Именно эти средства приспособления переходного политического режима к изменяющейся обстановке могут привести к позитивным результатам модернизации. Данная концепция получила название концепции «абсорбирующей способности политической системы».

Усложнение данного подхода нашло своё отражение в совместном исследовании С. Хантингтона и Дж. Нельсона, которому была посвящена работа «Нелёгкий выбор: политическое участие в развивающихся странах». В ней представители консервативного направления политической модернизации утверждают, что процесс развития требует корреляции внутри политической системы её целей и таких факторов как социально - экономическое развитие, стабильность, равенство и участие, так как именно между ними, при осуществлении модернизации, очень часто возникают напряжения и конфликты. «Развитие без определённой степени равенства и участия может вызвать социальное напряжение, подрывающее стабильность и тем самым весь процесс. С другой стороны, политическая стратегия, имеющая целью равенство и участие, может угрожать социально - экономическому развитию». В этой связи политологи делают вывод, что определение приоритетной роли того или иного фактора политической системы в качестве критерия развития модернизирующихся обществ, зависит от характера правящей элиты, которая заинтересована в увеличении срока своего нахождения у власти и уменьшении вероятности для внутренних волнений. Таким образом «центральный вопрос политической модернизации соответствие преобразований интересам господствующей элиты или политическому союзу правящих элит». Учёные консервативного направления указывали на возможность различных вариантов модернизации, ибо авторитарные режимы весьма неоднозначны. Автору данного курсового проекта хотелось бы представить ряд условий, которые необходимы, по мнению политологов консервативной ориентации, для эволюционного пути модернизации под руководством авторитарной политической власти:

компетентность политических лидеров, способных, сохраняя союзы единомышленников, достигать соглашения с противниками;

выделение качественно различных и непродолжительных этапов в процессе реформ, каждый из которых должен иметь конкретные цели и собственные приоритеты;

успех реформ во многом зависит от точного выбора времени их проведения.

Таким образом, теоретики консервативного направления, в качестве основного критерия эволюционного пути модернизации и условия избежания излишней напряженности и конфликтности выделяют утверждение, что реформы должны быть структурированы. Они должны состоять из последовательного ряда относительно небольших преобразований, неспособных вызвать резкое сопротивление оппозиции, и в совокупности представляющих непрерывное социальное и политическое развитие в заданном элитой направлении.

Ситуация выбора времени проведения реформ должна быть тщательно подготовлена и продумана, а так же должны определяться реальной оценкой расстановки политических сил, поскольку опора на мощные политические коалиции, по мнению С. Хантингтона, «является важным сдерживающим фактором насилия, позволяющим осуществлять реформы законодательным путём».

В целом, несмотря на подтверждение целесообразности установления авторитарных режимов в ряде стран (Южной Кореи, Тайване, Чили), отрицание значения демократизации несет в себе серьёзную опасность бесконтрольной, произвольной деятельности властей и перерастания переходных режимов в открытые диктатуры.

§2. Либеральная теория политической модернизации

Так же как и политологи консервативной ориентации, либералы (Р. Даль, Г. Алмонд, Л. Пай, К. Дейч) подчёркивают, что формирование способностей политической системы имеет дело с постоянными изменениями в социальных и политических требованиях населения и давать адекватный ответ на них - является важнейшей задачей политической модернизации. Но если консерваторы основной упор для обеспечения политического порядка делают на прочности и стабильности централизованных институтов, то либералы, при решении модернизационных проблем акцентируют своё внимание на наличие постоянного диалога между теми, кто имеет власть, и населением, идёт ли речь о демократических выборах или о мобилизации масс элитами. Организация такого диалога (обеспечивающегося саморегулирующимися механизмами, важнейшим условием функционирования которых, является система обратных связей между политической системой и обществом) означает движение в сторону открытой социальной и политической системы. Учёные либерального направления полагали, что появление среднего класса и рост образования населения приводят к серьёзным изменениям в природе и организации управления. Это, по их мнению, не только кладёт предел вмешательству идеологии в регулирование социальных процессов, но и ставит под сомнение эффективность централизованных форм реализации решений (поскольку политически активное население способствует возникновению дополнительных центров властного влияния).

В этой связи, характерно высказывание Р. Дарендорфа, касающееся перехода от тоталитаризма к демократии: «Переход не означает и не должен означать замены одной системы на другую. Дорога к свободе есть переход от закрытого общества к открытому. А открытое общество - не система, а только механизм для изучения альтернатив».

Представители либерального направления в качестве основного критерия политической модернизации выделяют «степень вовлечённости населения в систему представительной демократии». Так К. Дейч определяет политическую модернизацию категориями участия и мобилизации. Он полагает, что модернизация зависит от массового участия, которое принимает форму растущей политической децентрализации. «Расширение политического участия является ключом к политическому развитию», - утверждал К. Дейч(19).

Политическая модернизация, по мысли представителей либеральной концепции, предполагает увеличение числа групп и индивидов, имеющих не только право, но и реальную возможность быть услышанным при принятии политических решений. Тем самым подчёркивается значение политического участия как «фактора повышения эффективности или легитимности переходного политического режима». Такое отношение к политическому участию укрепляет у власти имущих веру в легитимность и обоснованность своих притязаний на власть в качестве законных представителей интересов народа.

В целом же, представители либеральной концепции склонны характер и динамику модернизации, связывать с ростом открытой конкуренции свободных элит и степени политической вовлечённости рядовых граждан.

Теория полиархии. Серьёзный вклад в развитие теории политической модернизации внёс один из известнейших представителей либеральной концепции Р. Даль.

Обладая достаточно интересными взглядами на проблемы развития переходных обществ, американскому политологу удалось разработать теорию полиархии. Р. Даль считает, что успешное политическое развитие и модернизация связаны с наличием и функционированием в обществе двух основных критериев:

высший уровень политического участия граждан;

развитое открытое политическое соперничество различных групп и политических лидеров.

По мнению Р. Даля в мире нет политических систем, которые бы полностью удовлетворяли всем требованиям демократии. И для того, чтобы попытаться оценить существующие в мире многообразные политические системы с точки зрения уровня их демократизации (приближения к некоторой идеальной модели, содержащей в себе несколько основных принципов развитой демократии и понимания их как «равное распределение власти»), политолог выделяет два основных критерия: «открытая политическая конкуренция равноправно рекрутируемой элиты и политическое участие широких масс населения»

Даль называет реальные политические режимы, которые предоставляют своим гражданам возможность реализовывать собственные интересы без какой-либо дискриминации, - полиархиями. «Полиархия это политический режим важнейшими чертами которого является высокий уровень политического участия граждан и развитое открытое политическое соперничество различных групп и политических лидеров в борьбе за поддержку избирателей на выборах. Полиархия - это не правление народа посредством народа и для народа, а политическая система, при которой правление меньшинства дозволено и определено большинством. Тем самым существуют гарантии, защиты граждан от безответственности и произвола элиты». Р. Даль выделял семь условий влияющих на движение к полиархии:

- историческая последовательность политических реформ;

- степень концентрации экономической власти;

- уровень социально-экономического развития;

- характер отношения равенства - неравенства;

- тип субкультурных различий;

- иностранное вмешательство;

- характер убеждений политических лидеров.

Соотношение данной системы условий с реальной практикой политической модернизации в различных странах помогает провести теоретически обоснованный анализ причин политической нестабильности, нередко переходящих в кризисы политического развития.

По мнению американского политолога, переход к полиархии должен быть постепенным, эволюционным, избегающим резких, скачкообразных движении, предполагающим овладение правящими элитами консенсусной ориентацией властвования. Особенно осторожно Р. Даль призывал осуществлять переход к полиархии страны, двигающиеся к установлению полиархической политической системы от долго существовавшего там режима «замкнутой гегемонии, не имеющих правового опыта действия в рамках конкурентной политики».

Авторитаризм же (опасность установления которого Р. Даль считает возможным в случае, если одна из конкурирующих политических сил сможет заменить ненадёжный конкурентный режим режимом своей гегемонии, до того как между ними успеет заработать система консенсусного взаимодействия), может не только иметь отрицательные последствия, но и негативно отразиться на достижении целей модернизации.

Рассматривая связь уровня экономического развития и полиархии, Р. Даль утверждает, что экономические трудности, особенно если они приобретают форму безработицы и ускоренной инфляции, так же неизбежно порождают опасность сползания к установлению режима гегемонии и жесткого централизованного социального порядка.

Таким образом, эффективность полиархического режима власти, нарастание его результативности, в процессе модернизации, Р. Даль связывает с обеспечением взаимной безопасности среди конкурирующих элит; формированием сильной исполнительной власти; созданием интегративной партийной системы; появлением и развитием центров самоуправления на местах.

Заключение

Рассматривая теорию политической модернизации, следует признать, что сегодня она представляет самостоятельное направление теоретического исследования, обладающее специфической логикой политологического анализа, которая позволяет адекватно описывать и анализировать сложные переходные процессы и состояния развивающихся обществ.

Многочисленные исследования, формирующиеся в русле этой теории, подтверждают общую направленность развития мирового сообщества к индустриальной (постиндустриальной) фазе своей эволюции. Этот глобальный процесс преобразований развивается в тесной связи с распространением научных достижений и переходных технологий, расширением экономического сотрудничества и торговле между странами, культурного взаимодействия между обществами, постоянным совершенствованием коммуникаций, ростом образования, урбанизацией.

Считается, что процесс исторического производства нового модернизированного общества, различные варианты и проекты которого довольно обстоятельно разработаны и представлены теорией модернизации, имеет альтернативный характер. Мировой опыт, основанный на реальных результатах многочисленных попыток осуществления переходных преобразований, позволил выработать и скорректировать некоторые наиболее общие стандарты в организации экономики, политике, социальных отношений, культурной сферы, которые ложатся в основу необходимых целей модернизации.

К таким универсальным требованиям в социальной сфере следует отнести формирование открытой дифференцированной социальной структуры с неограниченной мобильностью населения. В области политики - это соблюдение прав человека, плюралистическая система организации и функционирования власти, рост политических коммуникаций, консенсусная технология выработки и реализации управленческих решений, создание саморегулирующих механизмов взаимодействия между политической системой и обществом, принцип действия, которых основан на системе обратных связей. По мнению М. Братерского, “теория модернизации оказалась права в том, что в основе «современности» лежит товарное производство и в широком смысле рынок”(27). В сфере экономики к основным критериям модернизации следует отнести: увеличение затрат на образование, рост роли науки в рационализации экономических отношений, товарно-денежные регуляторы производства.

Ещё совсем недавно для развивающихся традиционных обществ была характерна тенденция, направленная на слияние в однородность, создание гомогенного целого в плане тождественности осуществления процесса исторического конструирования нового общества. Эта тенденция основывалась на предположении о том, что современное общество должно приближаться к единому типу, а именно - к западному, и что современная цивилизация и есть западная цивилизация, а западная цивилизация это не что иное как современная цивилизация.

Концепция переходного развития общества трактующая модернизацию как вестернизацию просуществовала вплоть до конца двадцатого века и, в известном смысле, о её существовании можно говорить и сейчас. Однако уже в конце двадцатого века в рамках теории модернизации появляется масса новых исследований, проникнутых осознанием проблематичности осуществления проекта автоматического “бездушного” продуцирования общечеловеческой истории по западному образцу.

В настоящий период, разделяя идею о множественности вариантов будущего развития, раскрывающихся перед государствами, сам преобразовательский процесс, современной теорией модернизацией рассматривается в виде конкурса альтернативных инновационных проектов. В связи с этим, признание приоритета универсальных норм и требований модернизации, тем не менее, по мысли теоретиков указанного направления, не является основанием для умозрительного навязывания некой обязательной программы для всех развивающихся государств. Универсальные критерии модернизации являются лишь комплексом целей, ориентируясь на воплощение которых страны могут создать многочисленные структуры в различных сферах общественной жизни, которые позволят им гибко реагировать на вызовы времени. Однако, содержание самого модернизационного проекта: средства, темпы, характер осуществления преобразований полностью зависят от автохтонных условий развития, национальных и исторический способностей общества.

В этом смысле можно сказать, что главным противоречием модернизации является конфликт между её “универсальными целями и требованиям и традиционными национальными ценностями и традициями развивающегося государства”(29). И это вполне закономерно, поскольку, если новое для той или иной национальной культуры выступает не как собственный, имманентный продукт, а как инородный элемент, то культура естественно оказывает ему сопротивление и противодействие. Следовательно, внедрение нового, в этом случае, требует определённого насилия над культурой. В связи с этим возникает проблема, касающаяся возможности традиционной национальной культуры освоить образцы, идущие из стран, являющихся носителями универсальных норм и ценностей модернизации. Вполне обосновано здесь будет предположение, что судьба преобразований в каждом отдельно взятом обществе, зависит от умения (способности) так интерпретировать ценности, чтобы они, сохраняя сущность, содержание модернизации, не разрушали специфику, самобытность национальной исторической культуры. Ведь если не произойдет первого, не будет модернизации, не будет второго - возможно неприятие и отторжение универсальных норм и требований модернизации от традиционной национальной культуры. Оно, как известно из истории (например, события 1917 года), может приобретать различные формы вплоть до антимодернизаторского взрыва. Поэтому правящие структуры, заинтересованные в реализации реформаторской политики, должны максимально снижать взрывную реакцию политического поведения граждан, искать, как считает А. Соловьев, “способы встраивания социокультурной архаики в логику общественных преобразований”(30). Только последовательность и постепенность использования национальных культурных стереотипов могут способствовать позитивному рациональному решению стоящих перед обществом проблем. Ни в коем случае, при осуществлении модернизаторских преобразований, нельзя пренебрегать традиционными естественными нормами и ценностями, сложившимися историческими стереотипами предыдущего развития. Одним из серьёзных дестабилизирующих факторов, ставящим под вопрос реализацию необходимых реформаторских целей, является стремление задать преобразование гоночной, непосильной для традиционного социума темп. Для такой ситуации характерно “«проскакивание» необходимых моментов исторического пути, «прыжки», оставляющие исторические, социальные, культурные пустоты, разрывы в культуре, социальной жизни” (31), либо мощный социальный протест населения, возможно даже не возражающих против модернизации как таковой, может быть направлен против реформаторского режима (опыт ряда стран Восточной Европы и России).

Наряду с негативными попытками преобразований, истории модернизации известен богатый опыт незападных обществ, которым удалось, отвергая вестернизацию, воплотить цели переходных преобразований в «универсальные» стандарты в организации экономики, политики, социальных отношений, с учетом корреляции национально-исторических способностей, культурных предпосылок, а так же других внутренних факторов, которые активно повлияли на встраивание того или иного традиционного общества современность.

Подобный опыт нашёл отражения в таких выражениях как “tiyong (китайские знания для фундаментальных принципов, а западные знания для практического использования) и “вакэн”, ”ёсэй” (японский дух, западная техника), сформулированных китайскими и японскими реформаторами сто лет назад. Так же в высказывании саудовского принца Бандар бин Султана в 1994г. о том, что «конкретные вещи, привнесенные с запада, прекрасны тщательностью и высоко технологичностью своего исполнения. Но социальные и политические институты, импортированные откуда-либо, могут быть смертельны - спросите об этом у шаха Ирана… Ислам для нас не просто религия, но образ жизни. Мы, народ Саудовской Аравии, хотим модернизации, но вовсе не обязательно вестернизации».

Таким образом, можно сделать вывод, что такие традиционные общества как Япония, Сингапур, Тайвань, Саудовская Аравия и, в меньшей степени, Иран стали современными обществами, не становясь западными обществами. Китай явно модернизируется, но конечно же, не вестернизируется.

Не менее серьезное значение для процесса модернизации, по мнению большинства западных исследователей, имеет и противоречие между «дифференциацией ролей в политической системе, императивами равенства граждан (на участие в политике, перераспределении ресурсов) и возможностями власти к интеграции социума». В этом смысле, как свидетельствуют многочисленные исследования, правящие режимы должны акцентировать внимание на правовых способах действия в рамках разрешения конфликтов, соблюдения равенства всех граждан перед законом, решительно пресекать политический радикализм, противодействовать терроризму.

Важным выводом теории модернизации является положение о двух этапах этого переходного процесса, которые условно можно обозначить как первичный, когда развитие осуществляется по преимуществу за счет внутренних ресурсов и источников, и вторичный, предполагающий привлечение экзогенных факторов помощи.

Модернизируемые страны, будучи смешанными обществами (сочетают в себе элементы традиционного и современного устройства), обладают мощными источниками как внутренних, так и внешних конфликтов. Поэтому возможны варианты, когда внешняя помощь определяется не исчерпанием тех или иных внутренних ресурсов преобразований, а сугубо соображениями зарубежных партнёров о личной безопасности, которая может быть нарушена последствиями различных дисфункций и противоречий, а так же угрозой перерастания конфликтов, которые происходят в переходных обществах.

Таким образом, можно сделать вывод, что модернизация - это не только прогресс, но и проблематичный процесс, содержащий различные общественные противоречия, опасности и ловушки. Наиболее типичными из них являются «анклавность» современного сектора в обществе, верхушечный характер модернизации; раскол между модернизирующимися и традиционалистски настроенными слоями; диспропорции между городом и деревней; отрыв реформаторской политической элиты от масс и тому подобное. Громадной ловушкой для модернизации стал «тоталитаризм, установление диктатур, после непродолжительных периодов либерализации». Именно поэтому история модернизации знает периодические срывы, застои и попятные движения - в России начала двадцатого века, в Японии 30 - 40-х гг. нынешнего века, в Иране 70 - 80-х гг. и других странах (36).

В целом для успешного реформирования модернизируемых государств необходимо достичь трёх основных консенсусов (между правящими и оппонирующими политическими силами):

по отношению к прошлому развитию общества (“избежать охоты на ведьм”, стремиться к примирению побеждённых и победителей, относительному затишью полемики по поводу переоценки прежних режимов правления);

в установлении временных норм при обсуждении, в условиях политической свободы, целей общественного развития;

в определении правил политической игры правящего режима.

Достижение подобного рода консенсуса зависит не только от искусства правящих и оппозиционных элит, их способности вести компромиссный диалог и находить точки соприкосновения с оппонентами, но и от степени ценностей и идеологической дифференциации общества. Так, например, в России традиционный для общества ценностный раскол существенно затрудняет решение этих задач, постоянно провоцируя подрыв достигнутого гражданского согласия. Если же удаётся достичь этих трёх компромиссов, то реорганизация политических структур и институтов (обновление функций органов управления, рост партий, укрепление самоуправления на местах и т. д.), обладает значительно большим социальным эффектом, растёт способность власти мобилизовать на проведение реформ человеческие и материальные ресурсы, укрепляется стабильность режима правления, шире используются правовые технологии подготовки и осуществления управленческих решений.

Итак, подводя общий итог, следует отметить, что теория политической модернизации является одной из самых эффективных концепций переходного периода. Не потеряв своей актуальности, данная концепция представляет большой интерес и пользу на современном этапе. Использование концептуального и практического багажа теории модернизации поможет нам избежать некоторых ошибок и позволит сократить время необходимое для осуществления реформ.

Примечания

Красильщиков В.А. Модернизация и Россия на пороге ХХI века. // Вопросы философии. 1993. № 7.С. 40.

Красильщиков В.А. Мировые модернизации и судьбы страны. // Свободная мысль. 1999. № 1. С. 93.

Купряшин Г.Л. Политическая модернизация. - М.: Общество «Знание» РСФСР. 1991. С. 5.

Самюэль П. Хантингтон. Запад уникален, но не универсален. // Мировая экономика и международные отношения. 1997. № 8. С. 85.

Купряшин Г.Л. Политическая модернизация. - М.: Общество «Знание» РСФСР, 1991. С. 6.

Там же. С. 6.

Купряшин Г.Л. Политическое развитие. // Кентавр. 1994. № 2. С. 119.

Купряшин Г.Л. Политическая модернизация. - М.: Общество «Знание» РСФСР, 1991. С. 7

Российская модернизация: проблемы и перспективы (Материалы «круглого стола»). // Вопросы философии. 1993. № 7. С. 41.

См., например: Братерский М.В. Теория модернизации: обзор американских концепций. // США: экономика, политика, идеология. 1990. № 9. С. 26-29.

Купряшин Г.Л. Политическая модернизация. - М.: Общество «Знание» РСФСР, 1991. С. 9

Там же. С. 9.

Там же. С. 10.

Там же. С. 10.

Там же. С. 11.

Там же С. 11.

Дарендорф Р. Дорога к свободе: демократизация и её проблемы в Восточной Европе. //Вопросы философии, 1990. № 9. С. 71.

Купряшин Г.Л. Политическая модернизация. - М.: Общество «Знание» РСФСР, 1991. С. 13.

Растоу Д.А. Переходы к демократии: попытка динамической модели. // Полис. 1996. № 5. С. 7.

Купряшин Г.Л. Политическая модернизация. - М.: Общество «Знание» РСФСР, 1991. С. 12.

Там же. С. 14.

Там же. С. 14.

Ильин М.В., Мельвиль А.Ю., Фёдоров Ю.Е. Демократия и демократизация. // Полис. 1996. № 5. С. 159.

Купряшин Г.Л. Политическая модернизация. - М.: Общество «Знание» РСФСР, 1991. С. 14-15.

Там же. С. 15.

Там же. С. 16.

Братерский М.В. Теория модернизации: обзор американских концепций. // США: экономика, политика, идеология. 1990. № 9. С. 30.

Самюэль П. Хантингтон. Запад уникален, но не универсален. // Мировая экономика и международные отношения. 1997. № 8. С. 85.

Купряшин Г.Л. Политическая модернизация. - М.: Общество «Знание» РСФСР, 1991. С. 41.

Соловьев А.И. Политическая культура. М., 1997. С. 32.

Модернизация в России и конфликт ценностей. Под редакцией Матвеевой С.Я. М., 1994. С. 21.

Самюэль П. Хантингтон. Запад уникален, но не универсален. // Мировая экономика и международные отношения. 1997. № 8. С. 88.

Там же. С.88.

Купряшин Г.Л. Политическое развитие. // Кентавр. 1994. № 2. С. 123-125.

Гордон Л.А., Плискевич Н.М. Развилки и ловушки переходного времени. // Полис. 1994. № 4. С.78-79.

Российская модернизация: проблемы и перспективы (Материалы «круглого стола»). // Вопросы философии. 1993. № 7. С. 14.

Хенкин С.М. “Три консенсуса” на пути к демократии. //Полис. 1993. № 3. С. 189.

Список использованной литературы

Красильщиков В.А. Модернизация и Россия на пороге ХХI века. // Вопросы философии. 1993. № 7.С. 40.

Красильщиков В.А. Мировые модернизации и судьбы страны. // Свободная мысль. 1999. № 1. С. 93.

Купряшин Г.Л. Политическая модернизация. -М.: Общество «Знание» РСФСР, 1991. С. 5.

Самюэль П. Хантингтон. Запад уникален, но не универсален. // Мировая экономика и международные отношения. 1997. № 8. С. 85.

Купряшин Г.Л. Политическое развитие. // Кентавр. 1994. № 2. С. 119.

Братерский М.В. Теория модернизации: обзор американских концепций. // США: экономика, политика, идеология. 1990. № 9. С. 26-29.

Дарендорф Р. Дорога к свободе: демократизация и её проблемы в Восточной Европе. //Вопросы философии. 1990. № 9. С. 71.

Растоу Д.А. Переходы к демократии: попытка динамической модели. // Полис. 1996. № 5. С. 7.

Ильин М.В., Мельвиль А.Ю., Фёдоров Ю.Е. Демократия и демократизация. // Полис. 1996. № 5. С. 159.

Соловьев А.И. Политическая культура. М., 1997. С. 32.

Гордон Л.А., Плискевич Н.М. Развилки и ловушки переходного времени. // Полис. 1994. № 4. С.78-79.

Хенкин С.М. “Три консенсуса” на пути к демократии. //Полис. 1993. № 3. С. 189.

Согрин В.В. Современная российская модернизация: этапы, логика, цена. // Вопросы философии. 1994. № 11. С. 16.

Цыганков А.П. Современные политические режимы: структура, типология, динамика. М., Интерпракс, 1995. С. 211-217.

Мельвиль А.Ю. Опыт теоретико-методологического синтеза структурного и процедурного подходов к демократическим транзитам. // Полис. 1998. № 2. С. 28.

Гордон Л.А., Клопов Э.В. Современные общественно-политические преобразования в масштабе социального времени. // Социальные исследования. 1998. № 1. С. 17.

Мельвиль А.Ю. И вновь об условиях и предпосылках движения к демократии. // Полис. 1997. № 1. С. 127.

Пантин В.И. Ритмы общественного развития. М., 1997. С. 51.

Пантин В.И. Ритмы общественного развития и переход к постмодерну. // Вопросы философии. 1996. № 6.С. 11.

Пантин В.И., Лапкин В.В. Волны политической модернизации в истории России. //Полис. 1998. № 2. С. 42.

Лапкин В.В., Пантин В.И. Русский порядок. // Полис. 1997. № 3. С. 86-87.

Аушев Д. Государство и государственность: российские альтернативы. // Власть. 1999. № 1. С. 25-30.

Беляева Л. Россия перед историческим выбором. // Свободная мысль. 1993. № 15. С. 56-66.

Основы политической науки. Учебное пособие для вузов. Часть 1. М., Общество “Знание” России, 1994. С. 25-33.

Шаран П. Сравнительная политология (перевод с английского). М., 1992. Ч. 1. С.128-148.

Шевцова Л.Ф. Политические зигзаги посткоммунистической России. - М., 1997. С. 21.

Экономические и политические реформы в странах Восточной Европы и Азии. / В.П. Киселёв, А.М. Румянцев, М.Е. Трибуненко и др. - М.: Наука, 1992. С. 130-144.