Сущность и система концепции хронополитики

7

Введение

Рассматривая хронополитическое знание, мы сталкиваемся с проблемой систематизации разнообразных концепций политического времени. Ведь уровень научной коммуникации между различными разработками в данной области остается весьма низким. Существующие концепции хронополитики предлагают лишь разнородное и гетерогенное понимание политического времени. Однако, необходимо отметить, что без таких научных дискретных «вспышек» ученых в обществоведении было бы невозможно тематизировать временное измерение сферы политического.

Сущность и система концепции хронополитики

Довольно оригинальную концепцию хронополитики предлагает французкий философ-постмодернист Поль Вирильо. Именно он вводит в широкий научно-публицистический оборот термин «хронополитика». Главной идеей концепции хронополитики П.Вирильо является акцентирование роли скорости в современных социальных процессах. Точнее - превращение скорости в основание сегодняшних военных и политических практик. Поэтому теория П.Вирильо получила название «дромологической», то есть направленной на изучение скорости. Философ обращает внимание на роль новых технологий (компьютеров, спутников, микроэлектроники) в трансформации современного общества и политических структур. Технологии создали эффект «сжатия» мирового пространства-времени, основным политическим следствием которого есть снижение роли пространства и усиление влияния фактора времени в политике. Собственно, появление новых технологий и ознаменовало собой переход к дромократическому обществу. П.Вирильо пишет о «растворении» трех измерений времени «в потоке ускорения - уже не ускорения Истории (как и локальное время, потерявшей конкретные основания), но ускорения самой реальности, где мировое время обретает новый смысл».

«Географические пространства и расстояния, которые еще вчера обусловливали политику отдельных наций и их коалиции и чье значение ясно показала «холодная война» в эпоху противостояния блоков Восток / Запад, исчезают и обесцениваются в мире ускорения и мгновенных взаимодействий … континенты утрачивают географические очертания и дают появиться теле-континенту практически мгновенной коммуникации».

Необходимо подчеркнуть, что если геополитику П.Вирильо связывает непосредственно со стратегической ценностью территории, то хронополитика ассоциируется у него со значением времени и телеметричности. По мере разрастания технологических систем, пространство теряет свою ценность, ведь главное теперь - электроника. В противовес «геополитической экстенсивности» постоянно увеличивается роль «трансполитической интенсивности», что сильнейшым образом сказывается на упадке государства как территориальной единицы.

Если в пространстве основным обьектом является место (тело), то во времени - скорость. В дромологических обществах (обществах скорости), где значимость «места» невелика, его аналогом, по П.Вирильо, являются скорость и ускорение. Геополитика не исчезает, но перестает быть центром, ядром военной машины, становится дромологической, то есть, подчиняющейся порядку скорости. Скорость-тело дромологических обществ реконструирует время/пространство структурации и аккультурации обществ вокруг оси постоянно ускоряющегося движения. Обживание хронополитического ускорения в большей мере, чем геополитического пространства - это не столько освобождение от движения, сколько тирания скорости. «Слепота скорости средств … разрушения - это не освобождение из геополитического рабства, но -истребление пространства как места (плоскости, поля) политической свободы… Чем больше увеличивается скорость, тем быстрее уменьшается свобода». По мнению П.Вирильо, плотность дромологических систем приобретает свою собственную сущность, о чем свидетельствуют очертания медиа пейзажей третьей природы. При этом, совершенно новая виртуальная география нуждается в картографировании своих материальных инфраструктур. Отстроенная (окружающая) среда второй природы - города - не покрывает поверхность земного шара так обильно, как каналы (провода и линии) моторизации и медиатизации. Дромологическое существование - это делокализованная, мобилизованная и инструментализованная жизнь внутри гиперхронического потока и гипертопической области скорости.

П.Вирильо создает образ глубокой политической трансформации, происходящей в постсовременном мире: «Понятие территориального соседства [соntigui'te] наций устаревает, и ему на смену приходит неразделимость [continuite] видимого и слышимого, а политические границы реального пространства преобразуются в хронополитические границы деления реального времени».

Таким образом, политическая постсовременность характеризируется «закатом государства-нации и негласным установлением новых политических образований с помощью масс-медиа и сетевых мульти-медиа, отражающих на своих экранах ускорение Времени, «реального времени» коммуникаций, выполняющих релятивистское сжатие «реального пространства» Земли путем искусственного временного сжатия обменов изображениями мира. Отныне не существует «здесь», но существует «сейчас».

Тираническое политические режимы в 20 веке

В последние десятилетия возрос интерес научной общественности к проблемам антидемократических политических режимов. Это обусловлено как необходимостью осмысления уроков XX века, накоплением фактического материала, так и противоречиями современного мира. К сожалению, в силу различных причин, многие работы носят поверхностный, а нередко демагогический характер. В первую очередь это касается отечественных исследований, посвященных проблемам тоталитаризма. В данной работе проведен анализ различных сторон режимов, которые принято относить к антидемократическим. Такое исследование представляет несомненный теоретический и практический интерес для современного мира. Достижение цели затруднено как сложностью объекта исследования, так и естественной политизацией проблемы.

Проблемам антидемократических режимов посвящено большое количество исследований. Концепция тоталитаризма складывается на Западе в 30-е - 40-е годы XX века. Определенней вклад в её становление и развитие внесли Ф. Боркена, И.А. Ильин, В. Райх, Э. Фромм, К. Поппер, Ф. Хайек, Х. Арендт, К. Фридрих, З. Бжезинский, Р. Арон. Из современных исследователей тоталитаризма представляется справедливым назвать Ю.Р. Сумботяна, Г.И. Мирского, Э.Р. Соловьева, С.Л. Агеева, Г.Ю. Курскову, П.Е. Студникова, В.С. Толстикова, В. Дахина и целый ряд других. Традиционная западная концепция тоталитаризма переживает идейный кризис. Слабо изучены правовые основы тоталитаризма.

Существует большое количество определений понятия «политический режим» - в зависимости от смысла, который вкладывает в него исследователь. Обычно выделяют два подхода: институционный и социологический.

Мы под политическим режимом понимаем способ взаимодействия государства и общества. Такое понятие позволяет избежать формального подхода к проблеме и проследить двусторонние связи между государством и обществом. Наши основные «переменные величины» - цели, которые стоят перед системой в данных конкретно-исторических условиях, и средства, используемые государством для их достижения.

Такой подход представляется особенно плодотворным при рассмотрении различных чрезвычайных режимов.

Простейшая классификация заключается в делении всех политических режимов на демократические и антидемократические. Не являясь принципиальными сторонниками такого подхода, мы, тем не менее, вынуждены его использовать, что зафиксировано в названии работы.

Определение и классификация политических режимов всегда условны и зависят от взгляда исследователя. Использование альтернативной классификации способствует более широкому глубокому изучению объекта.

Любая модель политического режима успешно функционирует до тех пор, пока отвечает задачам, стоящим перед обществом. Исходя из этого, мы выделили несколько моделей, существовавших в XX веке. Наша классификация не может претендовать на статус полной или единственно верной. Но в данном исследовании она показала свою полезность.

1. Традиционная модель.

2. Революционная модель.

3. Мобилизационная модель.

Согласно нашей классификации традиционная модель политического режима соответствует традиционному обществу, революционная - периоду слома старого строя и становлению нового; мобилизационный должен служить способом вывода страны из глубокого кризиса и модернизации. Можно выделить и другие модели политического режима, в традиционной классификации соответствующие авторитаризму.

В то же время некорректно на основании сходства только политического режима игнорировать глубокие различия в социально-экономическом и культурно-историческом плане. К сожалению, концепция тоталитаризма часто использовалась и используется в качестве инструмента антисоветской пропаганды.

Тоталитарное государство подобно живому организму в экстремальных условиях. Он должен перестроиться, чтобы выжить. Прочность и мобилизационные возможности тоталитарной системы огромны - это видно на примере СССР и КНР. Но режим, функционирующий за счет предельного напряжения всех ресурсов, не может существовать длительное время. В итоге неизбежно происходит его размывание и либерализация. Любая мобилизационная модель в исторической перспективе обречена.

Различие типов правопонимания дает разную оценку антидемократическим политическим режимам. Если легизм отождествляет волю государства (закон) и право, то юстнатуралисты признают все антидемократические режимы незаконными. Наиболее объективным представляется рассмотрение проблемы на основе марксисткой концепции права. Наряду с законодательством нужно уделять большое внимание анализу процессуального права. Исходя из этого, можно указать, что правовую систему составляют не только материальные нормы, устанавливающие права и обязанности, но и механизмы их осуществления, прежде всего, процессуальные нормы. Эти черты заключают в себе важные характеристики правовых систем антидемократических режимов. Все это четко указывает на невозможность адекватной оценки правового режима государства на основе только законодательства. Таким образом, право при антидемократических режимах является, как бы «урезанным», «неполным». При антидемократических режимах право зачастую является инструментом в руках всесильного государства. XX век - это очередной этап в развитии антидемократических режимов. Если традиционная модель закономерно уходит в историю, то тоталитаризм вышел на сцены впервые. И нет никаких оснований полагать, что в условиях XXI века не возникнут новые мобилизационные модели. Фашизм возник из массовой, формальной демократии, из нерешенных её проблем и кризисов. В «группе риска» оказывается целый ряд государств, включая Россию.

Новые грани изучения политической культуры

Изучение мира политики можно осуществлять, используя различные подходы и методы, исходя из множества взаимосвязанных явлений этой важной сферы жизнедеятельности общества. При выборе категории, которая будет лежать в основании исследования, важно учитывать возможные масштабы распространения результатов проводимого анализа, а также актуальность выбранного понятия в аспекте современной политической ситуации в конкретной стране или в мире в целом. С этой точки зрения немаловажным предметом изучения является политическая культура общества.

Важность подобного анализа состояния политической системы не только в отношении политических институтов и органов, но также и со стороны человека как субъекта политики, была оценена еще в середине прошлого века.

Перенесение центра тяжести эмпирических исследований с рассмотрения преимущественно институтов и структур на социально-психологические составляющие политической культуры связало макро- и микроуровни социально-политических исследований. Сам факт обращения к феномену политической культуры был подготовлен осознанием необходимости выявления механизмов достижения политической стабильности. Формированию политико-культурного подхода способствовало установление тесных междисциплинарных связей политической науки с другими дисциплинами обществоведческого блока. Своеобразным «пиком» популярности исследований политической культуры стали 60-е годы XX столетия.

Подобный интерес объясняется тем, что в послевоенный период в политологии (и особенно в англо-американском ее направлении) приступили к более пристальному изучению рядового гражданина и его поведения в политической сфере. Другим важным импульсом послужила потребность выяснения несостоятельности попытки развивающихся стран копировать западноевропейские образцы при создании собственных общественно-политических и государственных систем. К анализу политической культуры подтолкнул также кризис политических систем развитых европейских стран и США, пришедшийся на роковые 60-е гг. В 1960-70-х в этих странах начала активно проявлять себя молодежная контркультура, усилились расовые волнения, сформировалось экологическое движение, выросшее из разнообразных альтернативных течений, усилилось феминистское движение, а также стала очевидной роль «четвертой власти» - СМИ. Все эти события и процессы с исторической необходимостью стали объектом теоретического осмысления, а выяснение их причин возможно было лишь с точки зрения нового концепта - политической культуры. Этого требовали изменения самих условий второй половины XX века.

За прошедшие полвека данное понятие привлекало внимание исследователей разных стран и направлений. В результате этого оно получило значительное развитие, а в последней трети XX века было осмыслено политологами заново. Девяностые годы и «третья волна» демократизации также вызвали значительный интерес к категории политической культуры, позволившей в некоторой степени отделить страны, предрасположенные к демократии, от стран, которым вследствие национально-культурных особенностей свойственно преобладание авторитарных тенденций развития.

Не меньшей актуальностью обладают исследования данного концепта и в наши дни. Ведь именно политическая культура является неформальной основой принятия политических решений, причем на всех иерархических уровнях (государство, партия, группа, индивидуум). Хотя согласно некоторым исследователям политическая культура в целом не является универсальным политическим явлением, пронизывающим все фазы и этапы политического процесса, она все же представляет собой важный внутренний элемент деятельности в любой структуре. Развиваясь по собственным законам, она способна оказывать влияние на формы организации политической власти, строение ее институтов, характер межгосударственных отношений. Выступая в качестве главного механизма адаптации к внешнему миру, обеспечивая взаимодействие всех субъектов и институтов власти и их сосуществование в рамках определенной политической системы, а также интеграцию общества посредством системы ценностей и стабильность отношений, политическая культура определяет направление политического процесса.

Она находится во взаимосвязи со всеми явлениями как мира политики, так и других сфер жизнедеятельности общества, в связи с чем может использоваться в качестве механизма влияния на них. Таким образом, политическая культура выполняет роль детерминатора одновременно формы и содержания политической сферы общества (не без влияния и на другие сферы), к тому же выполняя функцию вписания каждого индивида в систему межличностных отношений. Нельзя переоценить роль политической культуры и в исследовательской деятельности как важного показателя состояния политического процесса, а также в целях объяснения новых явлений мира политики.

Особенно большое значение политическая культура имеет для стран бывшего СССР и бывшего социалистического лагеря, что объясняется интенсивной трансформацией в условиях глобализации и конституционными, идеологическими, политическими и социально-экономическими изменениями. В условиях отсутствия устоявшегося законодательства в данных государствах именно политическая культура определяющим образом влияет на направление и интенсивность социально-экономических перемен. К тому же, именно в кризисные и переходные моменты политическая культура выступает в качестве решающего фактора происходящих событий.

Заключение

Таким образом, исследование данного феномена как в целом, так и в конкретных проявлениях на примерах различных стран, в том числе и в России, призвано служить углублению научных разработок при решении встающих перед современным обществом проблем.

Таким образом, мы подошли не к завершению Истории, а к запрограммированному исчезновению hie et nunc и in situ».

Постсовременная политика обозначена «войной скоростей», то есть, требованием более мощной скорости и постоянным нахождением впереди, за «сегодня», в будущем.

Те политические акторы, делает вывод П.Вирильо, которые примут правила «игры на опережение», будут востребованы, остальные - будут ждать другого времени.

Список литературы

1. Вирильо Поль (2009) Информационная бомба. Стратегия обмана // http://www.lib.ru/POLITOLOG/virilio.txt

2. Virilio, P. (2008) The Aesthetics of Disappearence, New York: Semiotext(e).

3. Virilio, P. (2006) Speed and Politics, New York: Semiotext(e).

4. Агаев С.Л. (2008) Гитлеризм, сталинизм, тоталитаризм: реальность и понятия // Полис. № 3.

5. Арендт Х. (2005) Истоки тоталитаризма. М.: ЦентрКом.

6. Арон, А. (2007) Демократия и тоталитаризм. М.: Текст.

7. Истягин Л.Г. (2007) Исследования по тоталитаризму: в поисках новой концепции // Полис. № 2.

8. Студников П.Е. (2007) Теоретические проблемы тоталитаризма // Социально-гуманитарные знания. № 2.

9. Сумбатян Ю.Г. (2008) Исторический генезис и сущность политических режимов // Вестник МГУ. №6.

10. Гаджиев К.С. Политическая наука: Пособие для преподавателей, аспирантов и студентов гуманитарных факультетов. - М.: Сорос - Междунар. отношения, 2006.

11. Колоткин М.Н. Политология: Учебно-методическое пособие для студентов всех форм обучения. - Новосибирск, Мин. Обр. РФ, Сибирская Государственная Геодезическая Академия, 2006.

12. Пугачев В.П., Соловьев А.И. Введение в политологию: Учебник для студентов высш. учеб. заведений. - 3-е изд., перераб. и доп. - М.: Аспект Пресс, 2009. с.

13. Рукавшиников В.О., Лук Халман, Питер Эстер. Политические культуры и социальные изменения: международные сравнения. Пер. с англ., доп. и перераб., ред. и предисл. В.О. Рукавшиникова. - Москва: Совпадение, 2008.