Немецкий национал-социализм. Особенности стратификации в современной России

2

Тобольское училище культуры и искусств им. А.А. Алябьева

Контрольная работа №1

ПО ПРЕДМЕТУ: «Основы политологии и социологии»

Студента заочного отделения

5 курса

вариант №4

специализация: ПТП

Казымкина Владимира Онтлявича

Тобольск - 2006 г.

План

1. Дайте характеристику политическому режиму «немецкий национал-социализм

2. Каковы особенности стратификации в современной России

Список литературы

1. Дайте характеристику политическому режиму «немецкий национал-социализм»

Германский фашизм (национал-социализм) развязал в XX веке самую страшную войну в истории человечества. Его власть возродила не только культ силы, но и сделала нормой уничтожение целых народов по расово-политическому признаку. Уже в ходе зарождения и прихода к власти фашистов в Европе и Германии историки и публицисты, политические и общественные деятели стали задаваться вопросом об истоках фашизма, причинах его прихода к власти и влияния на немецкий народ. Однако по-настоящему эти исследования развернулись после крушения германского фашизма в итоге второй мировой войны.

Большое значение имел Нюрнбергский процесс над главными военными преступниками (ноябрь 1945 - октябрь 1946 гг.), который показал миру масштабы страшных преступлений нацистов. Одновременно материалы процесса были, по существу, первой обширной публикацией документов и свидетельств по истории гитлеровского режима, его внутренней и внешней политики . Вначале на их основе, а затем постепенно, вовлекая все новые и новые документы и другие источники, развернулось широкое исследование истории германского фашизма.

За более чем 50 лет после окончания второй мировой войны о национал-социализме создана большая историческая литература. Значительная часть ее принадлежит немецким авторам. Ими написаны сотни книг, тысячи статей, опубликовано много документов. Их главными задачами стали поиски истоков и осмысление причин появления фашизма на германской земле и в Европе в целом, выявление его антигуманной сущности, враждебности миру и демократии. Большинство историков, за исключением небольшой кучки неонацистски настроенных авторов, выступило и выступает в поддержку запрета деятельности неофашистских групп, против реабилитации нацистских преступников. Историография национал-социализма сыграла важную роль в формировании антифашистского общественно-политического сознания немцев.

Изучение проблем национал-социализма проходило в обстановке острых дискуссий и долгое время - в условиях идеологического и политического противостояния двух общественно-политических систем. Ослабление этого противостояния с началом перестройки в СССР в 1985 году не только не притупило, но даже обострило проблему вины и ответственности Германии и других стран и вторую мировую войну. Это, например, ярко проявилось в так называемых "дебатах историков" ФРГ 1986-1987 годов. Бурную и неоднозначную реакцию немецкой общественности вызвала также недавняя публикация в Германии на немецком языке книги американского историка Д. Гольдхагена "Добровольные подручные Гитлера", вновь поднимающая проблему ответственности немцев за злодеяния нацистов. Эти, временами обостряющиеся дискуссии вокруг узловых проблем нацизма, показывают их научную, политическую и нравственную значимость до настоящего времени.

На всех этапах развития немецкой историографии национал-социализма в ней особенно ярко проявились идейно-политические течения и разные методологические подходы к освещению его проблем. Уже в послевоенный период 1945-1949 гг. среди немецких историков и публицистов проявляется тенденция по-разному объяснять возникновение и развитие фашизма в Германии. Одни делают упор на классовую сущность национал-социализма и условиях развития капитализма 20-30-х гг., влияния правых сил в Германии. Другие ищут объяснение этому феномену преимущественно в идейной и социально-психологической сферах, в "персоне" Гитлера.

Наметившийся еще в 20-30-е гг. водораздел между коммунистической и некоммунистической трактовкой фашизма после войны, в Германии был политически и идейно углублен и закреплен расколом страны на социалистическую ГДР и капиталистическую ФРГ. При этом марксистская идеология стала в ГДР государственной, а значит, и исследование фашизма велось лишь в рамках ее методологии. Историография же ФРГ стала органической частью западной плюралистической модели, сохраняя до определенного времени методологию классического консервативного немецкого историзма. Влияние марксистской историографии в ФРГ остается небольшим.

Раскол Германии стал символом "холодной войны". Поэтому изучение фашизма в двух германских государствах все время оставалось полем острейшей идеологической борьбы, где почти не просматривалось компромисса. Историки ГДР и ФРГ постоянно держали "под прицелом" работы друг друга и время от времени подвергали анализу состояние изучения нацизма в противоположном лагере.

Параллельное развитие немецкой историографии нацизма в рамках существования двух германских государств продолжалось достаточно длительное время - более сорока лет. О немецкой историографии фашизма в этот период можно говорить лишь условно. Историография ГДР была плотью от плоти социалистической системы. В свою очередь, историография ФРГ стала составной частью западной историографии, в полной мере усвоив ее антикоммунизм, антисоветизм, исповедуя теорию тоталитаризма в духе "холодной войны".

Однако географическая близость историков двух немецких государств, общие культурные и политические истоки не позволяют полностью разрывать историографию ФРГ и ГДР. И в этот период происходило их взаимодействие. Под обоюдным влиянием шло изучение определенных тем, своеобразное соревнование, знакомство одних с работами других. Наконец, с середины 60-х годов стала практиковаться открытая полемика по определенным темам истории фашизма в журналах ФРГ и Западного Берлина, на международных конференциях с участием видных историков ГДР.

В немецкой историографии, как ни в какой другой, большое значение при изучении фашизма имеют политические, идеологические и моральные аспекты. Зачастую именно они являлись отправной точкой дискуссий и противостояния историков двух германских стран. При этом груз моральной ответственности за нацизм в наибольшей степени оказывал давление именно на западногерманскую историографию, т. к. Федеративная республика, в отличие от ГДР, строя демократическое государство, признавала свою связь с нацистским прошлым. В ее истории были также подъемы и спады неонацизма. Неоднозначность политического развития Западной Германии, наличие различных идейно-политических течений и методологических школ обостряли споры вокруг узловых проблем фашизма. На фоне официального антифашизма ГДР под идейным влиянием Социалистической единой партии Германии (СЕПГ) развитие марксистской историографии в этой стране проходило внешне спокойно, последовательно и планомерно.

Изучение фашизма не было и не является монополией немцев. Ведь приход фашистов к власти в Германии, крах Веймарской республики означал угрозу всему миру, демократии. Поэтому исследование проблем фашизма носит международный характер. В отличие от немцев, историки других стран были свободны от груза нацистского прошлого, и это давало определенный выигрыш их исследованиям.

На Западе, за пределами Германии, наибольшего прогресса по части изучения конкретной тематики нацизма достигли англичане и американцы. Не скованные какой-либо одной теорией или идеологией, они во многом придавали свежие импульсы исследованию своими новыми подходами, методиками, теориями, сильными либеральными тенденциями. Уже в конце 60-х гг. в западногерманской историографии стало видно влияние англо-американской методологии исследований.

При изучении фашизма с марксистских позиций особенно большую роль сыграли историки СССР. Активно работали в этом направлении и ученые бывших социалистических стран Восточной Европы - ПНР, ЧССР, СФРЮ и др. Но в этих странах изучение фашизма было сильно политизировано и идеологизировано, что отрицательно сказывалось на тематике и глубине исследования. Это, безусловно, относилось и к историографии ГДР.

Таким образом, изученность проблем фашизма не означает исчезновения возможности рецидива фашистских идей, их способности отравить сознание широких масс, сделать их своими приверженцами. На книжном рынке по-прежнему существует множество литературы, способной ввести в заблуждение неискушенного читателя, в том числе и российского. В настоящее время в нашей стране активно действуют партии и движения крайне националистического и профашистского толка. Ряд известных политических деятелей открыто заявляют о своих симпатиях национал-социализму.

Исследование фашизма и до настоящего времени остается непростым делом. Как и в период его пребывания у власти, так и после его разгрома было создано много легенд и мифов о нем. Сама партия нацистов объявила себя "рабочей" и "социалистической", претендовала на выражение общенациональных интересов. Во всем этом подчас трудно разобраться молодежи и не специалистам.

2. Каковы особенности стратификации в современной России

Сегодня первые шаги в изучении проблемы стратификации в современной России сделаны исследователями-аналитиками. Это прежде всего М. Малютин, В. Милитарев, Р. Пугачев, Е. Стариков, С. Кордонский, Я. Паппэ, А. Бузгалин, А. Калганов, А. Исаев.

Если социум не стратифицирован, значит, в нем нет ни стабильных групп интересов, ни соответственно и полноценных субъектов политического действия, не считая, конечно, государственные структуры.

В российском обществе, только вступившем на путь "естественной стратификации", не могут в одночасье возникнуть ни развитая партийная система, ни дееспособные профсоюзы.

Среди многочисленных новых групп интересов, формирующихся в России, следует выделить два основных типа групп, принадлежащих к двум принципиально различным "суперстратам".

Группы интересов первого типа объединяют людей, занятых в непрестижных и малодоходных сферах производства, занимающих непрочное, пограничное (маргинальное) или заведомо неэлитное положение в обществе, а главное лишенных собственности и каких-либо административных функций (т.е. возможностей получения дополнительного дохода).

Ко второму типу относятся группы так называемой номенклатуры: люди, выполняющие административные функции "первого уровня", а потому имеющие возможность конвертировать свой статус и положение в административной иерархии в собственность и влияние.

Разумеется, "двухполюсный" подход стар, как мир. В современной российской действительности этот подход еще более условен, чем где-либо и когда-либо, поскольку границы между суперстратами размыты и подвижны, а понятие "элита" девальвировано.

Формирование групп интересов, как и институциональное оформление социальных (в отличие от корпоративных) интересов, сегодня в России только начинается. Роль и значение среднего класса как промежуточного между этими двумя суперстратами слоя всегда зависели от специфики управления обществом и его экономического состояния. То, что средний класс существовал и существует в том или ином виде во всех обществах, - аксиома, однако только в индустриальном обществе его значение исключительно.

В странах развитой демократии, где политическая система обеспечивает возможность участия огромного неэлитного большинства в политике, в получении социальных гарантий и дивидендов с акций предприятий, средний класс является решающим политэкономическим фактором.

Что же касается среднего класса в современной России, то он гораздо слабее аналогичной социальной группы как в СССР, так и в большинстве европейских стран.

В результате проведенной в России приватизации основные ресурсы страны стали достоянием не более 1% населения, так что обратное более или менее справедливое перераспределение собственности и соответственно рост среднего класса в России - далекая перспектива. Новые собственники пока не рискуют передать функции управления на ступень ниже: собственность в этом случае будет просто потеряна. Нынешний средний класс состоит как бы из двух групп: первая -- постсоветские, приспособившиеся к новым условиям распорядители, сохранившие за собой выполнение административных функций (ГАИ, МВД, госслужба), позволяющих иметь дополнительный и относительно высокий доход в виде взяток и "комиссионных" или получивших в результате приватизации крупные пакеты акций предприятий, какую-то недвижимость и т.п.

Вторая группа - это новый средний класс, формирующийся в результате появления новых профессий и рыночной экономики в целом. Нынешний российский средний класс малочисленнее советского среднего класса. Прежде всего -- за счет перехода в категорию "бедных" огромного количества представителей бывших относительно престижных и относительно доходных профессий: учителя, преподаватели техникумов и вузов, медицинские работники, госслужащие, ученые и ИТР, военнослужащие...

Всего, по оценкам аналитического агентства "Ай-Кью", из среднего класса за последние пять-шесть лет "выпало" 25-30 млн человек только на территории России.

Конечно, в переходный период было создано почти столько же (до 25 млн) новых рабочих мест, однако в большинстве случаев эти места позволяют лишь выживать, но не вести образ жизни, соответствующий по основным своим показателям образу жизни представителей среднего класса.

В советском обществе ключевым критерием принадлежности к среднему классу, помимо уровня доходов, был уровень выполняемых представителями данного слоя административно-распорядительных функций. В современной России к этим двум показателям добавился также показатель "размер собственности". Поскольку формальная система доходов, основанная на распределении, перестала играть значимую роль и ей на смену пришла система "абсолютного дохода", позволяющая получать в обмен на денежные ресурсы любые товары и продукты по реальной рыночной стоимости (а не из государственных закромов - по "блату", по должности или по сниженным привилегированным ценам), уровень дохода становится ключевым критерием социального самочувствия человека и его принадлежности к той или иной социальной группе.

Зависимость уровня дохода от принадлежности к той или иной социальной страте очевидна. И эту зависимость можно классифицировать следующим образом.

"Богатые" (не более 1,5% населения): "высший высший слой"- совокупный средний доход свыше 50 тыс. долл. в месяц на семью из 4 человек; "средний высший слой" - доход 25-50 тыс.; "низший высший слой" - 10-25 тыс.

"Средний класс" (около 25% населения): "высший средний слой" - доход 5-10 тыс. долл; "средний средний слой" - доход от 2-2,5 тыс. до 5--6 тыс.; "низший средний слой" - доход от 1 тыс. до 2-2,5 тыс. долл.

"Бедные" (примерно 70% населения): "высший низший слой" - от 450-500 до 1 тыс. долл. на семью; "средний низший слой" - от 150 до 450-500 долл.; "низший низший слой" - на уровне и ниже прожиточного минимума, т.е. ниже 150 долл. на семью.

Расчет произведен аналитическим агентством "Ай-Кью" на основе данных Госкомстата и результатов исследований потребительской корзины россиян, осуществляемых российскими социологическими службами, в частности, службой "ГФК-Русь".

Цифры приведены столичные; расчет среднего уровня дохода жителя России сегодня вряд ли возможен, кроме того, это было бы методологически неверно, поскольку по мнению еженедельника "Эксперт", "перераспределение доходов от богатых к профессионалам уже медленно идет. Причем тенденция к перераспределению родилась естественным путем: накопив определенную собственность, элита столкнулась с необходимостью управлять ею (нужны управленцы) и развивать ее (нужны специалисты). Именно поэтому она вынуждена часть своих доходов тратить на профессиональные услуги, создавая таким образом материальную основу существования среднего класса.

Уровень потребления и покупательная способность рубля в губерниях сильно отличаются от московских.

Речь идет исключительно об уровне дохода. Здесь не затрагивается такой показатель, как качество жизни, который в сильной степени зависит- особенно в Москве - от специфики потребления некоторых ресурсов, не поддающихся расчетам и замерам (например, качество образования и медицинского обслуживания, качество офисов, квартир и транспорта, теле- и радиопрограмм, культурных объектов...).

Нужно отметить также определенную степень произвольности данной классификации.

Так, основной точкой отсчета является грань, отделяющая средний класс от "бедных". Утверждения об обнищании населения России или, наоборот, о росте численности среднего класса зависят в основном от того, как квалифицировать средний месячный доход российской семьи: как минимальный доход представителей среднего класса или максимальный доход представителей низшего класса. Если, к примеру, низшую планку среднего слоя опустить до 800 долл. на семью, т.е. всего на 50 долл. с человека, численность среднего класса резко "возрастет" и составит около 40% всего населения. И наоборот: стоит поднять эту планку всего на 100-150 долл. на семью - и численность среднего класса "упадет" до 10-15% от общей численности населения.

Надо сказать, что выставленные нами низшая и верхняя рамки среднего класса (от 1 тыс. до 10 тыс. долл. на семью в месяц) - чуть выше общепринятых в России. В то же время они гораздо ниже рамок, обозначающих средний класс европейских стран.

И если руководствоваться европейскими стандартами и критериями уровня дохода, более 90% россиян можно смело отнести к "бедным".

Таким образом, отсутствие понимания проблемы современной стратификации в немалой степени обусловлено так же, и тем, что групповые интересы россиян по-прежнему размыты. В условиях становления рыночных отношений они только становятся определенными для вычисления. В свою очередь аморфность и относительная гомогенность базовых интересов основных действующих лиц постсоветской политики при их чрезвычайно пестрых идейно-политических ориентациях, мало стыкующихся с реальными интересами, во многом предопределены особенностями социальной структуры постсоветского общества.

Список литературы

1. Заславская Т.И. Социальная структура современного российского общества. // Общественные науки и современность. - 1997. - № 2.

2. Лепехин В.А. Стратификация в современной России и новый средний класс. // Общественные науки и современность. - 1998 . - № 4. С.30-40.

3. Нольте Э. Фашизм в его эпохе. - Новосибирск: Сибирский хронограф, 2001 г., 568 c.