Русская религиозная философия в контексте социальных реалий современного мира

Размещено на http://www.allbest.ru/

На правах рукописи

Специальность: 09.00.11 - Социальная философия

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание учёной степени доктора философских наук

РУССКАЯ РЕЛИГИОЗНАЯ ФИЛОСОФИЯ В КОНТЕКСТЕ СОЦИАЛЬНЫХ РЕАЛИЙ СОВРЕМЕННОГО МИРА

Лагунов А.А.

Ставрополь - 2007

Работа выполнена в Государственном образовательном учреждении высшего профессионального образования «Северо-Кавказский государственный технический университет»

Научный консультант: доктор философских наук, профессор Душина Татьяна Викторовна

Официальные оппоненты: доктор философских наук, профессор Андреев Эдуард Михайлович доктор философских наук, профессор Попов Виталий Владимирович

доктор философских наук, профессор Медведев Николай Петрович

Ведущая организация: Российский государственный социальный университет (г. Москва)

Защита состоится « 12 » ноября 2007 года в 10.00 часов на заседании Диссертационного совета Д.212.245.04 при Северо-Кавказском государственном техническом университете по адресу: 355029, г. Ставрополь, пр. Кулакова, 2, ауд. 402А.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Северо-Кавказского государственного технического университета по адресу: 355029, г. Ставрополь, пр. Кулакова, 2.

Автореферат разослан «_____» _________________ 2007 г.

Учёный секретарь Диссертационного совета, доктор философских наук, профессор Ю. Н. Соколов.

1. Общая характеристика работы

Актуальность темы исследования обусловлена, прежде всего, тем, что сегодня, в связи с определением геополитических, идеологических, экономических и социокультурных позиций России, остро ставится вопрос о статусе русской философии вообще и русской религиозной философии в частности. В настоящей работе предлагается обоснование качественно нового понимания русской религиозной философии как действенного средства социального преобразования современного мира. Русская религиозная философия, привнесшая в общечеловеческое мышление новое мировосприятие, является наиболее значимой, самобытной и оригинальной частью русской философии. Она рассматривается в исследовании как многогранный феномен, во-первых, объединивший не только спиритуалистические, духовные направления философствования, но и материалистические, а, во-вторых, синтезировавший церковный, сакральный и светский, секулярный образы мышления.

Преемственно оформляющиеся в русской религиозной философии соборно-софийные представления актуальны для дальнейшей их разработки в свете происходящих сегодня в мире глобализационных процессов. Утверждения об однополярном мире и однонаправленном его развитии совершенно неприемлемы, и это очевидно в связи с нарастающими глобальными проблемами и политической нестабильностью. Поэтому требуются синтезирующие концепции развития человечества, сочетающие и закономерную интеграцию, универсализацию мира, и желания этносов и суперэтносов сохранить свою самобытность, уникальность. Для оформления таких концепций важность разработок отечественных мыслителей, призывавших к социальному единению, сохраняющему индивидуальность каждого, не вызывает сомнения. Важнейшей задачей представляется экстраполяция идеи соборности не только на социальные группы различной величины, но и на человечество в целом. Духовно-нравственные аспекты социальной жизни, приоритетные для русской религиозной философии, снова становятся важными для исследователей, поскольку приверженность материалистической парадигме не способствует нахождению достойных человека и человечества целей. Таким образом, неприемлемо рассматривать русскую религиозную философию только как фрагмент истории философии, ее разработки, особенно в социальной области, сегодня действенны и требуют дальнейшего развития.

Отсутствие стабильности в современном мире является следствием взаимосвязанных и взаимообусловливающих друг друга глобальных проблем (политических, экономических, экологических, ресурсообеспечения, демографических и пр.), детерминируемых проблемой нравственности. Преодоление же нравственного кризиса возможно только посредством социального целеполагания. Причем определение целей развития общества не должно быть субъективным, а для этого следует согласовывать их с универсальными нравственными нормами. Современная глобальная проблема нравственности обусловлена, прежде всего, недостаточной степенью воздействия этих норм на жизнь социума. Выявлению и объективации универсальных нравственных норм будет способствовать повышенное внимание общества к воспитательно-образователь-ному процессу, который необходимо понимать как постоянное формирование духовной, высокоморальной личности. Интерес к духовно-нравственным проблемам, все более проявляющийся сегодня в общественной жизни, предполагает дальнейшее развитие самобытной, оригинальной отечественной мысли, опирающейся на русскую религиозную философию и стремящейся синергийно объединить в целостной картине мира объективные причины, закономерности, цели и свободную человеческую деятельность.

Русская религиозная философия, пережив период расцвета на рубеже XIX - XX вв., не прервала своего развития в последующие годы. Атеизм, характерный для советского периода, являлся антитезисом теистической идеи и способствовал диалектическому развитию последней. Сегодня можно вполне обоснованно вести речь о необходимости совершенствования наследия отечественных мыслителей применительно к реалиям XXI в., ведь ментальность российского суперэтноса, хотя и подверглась определенной трансформации в XX в., но изменения эти были не настолько кардинальными, чтобы говорить о мышлении, культуре, религиозности совершенно другого суперэтноса. Поэтому наработки русской религиозной философии являются актуальными и требуют пристального внимания исследователей.

Степень научной разработанности проблемы. Рассмотрение русской религиозной философии как эвристического направления, способного выработать действенные концепции социальных преобразований современного мира на основании утверждения приоритетности духовно-нравственной проблематики, позволяет сформировать иное понимание кризисных явлений настоящего, которое может способствовать их преодолению уже в ближайшей перспективе. Несмотря на множество публикаций, посвященных русской философии, идея В. В. Зеньковского о необходимости включения в одно философское течение спиритуализма и материализма («Спиритуализм и материализм - таковы противоположные онтологические интуиции в русской философии…, и в резком противостоянии их друг другу - ключ к пониманию той внутренней борьбы в русской мысли, для преодоления и гармонизации которой еще, видимо, не пришла пора» См. Зеньковский В. В. История русской философии. В 2-х томах. Т. 2. - Ростов н/Д: Феникс, 1999. - С. 8.) до сих пор не получила адекватного воплощения. Это предполагает, во-первых, проведение анализа отечественной философии, являющейся, с одной стороны, выражением ментальности российского суперэтноса и, с другой, формирующей и развивающей его образ мышления, в контексте диалектического противоречия различных по своим основаниям мировоззрений, и, во-вторых, рассмотрение спиритуализма и материализма в качестве выражений единого феномена - русской религиозной философии.

Для анализа социально-исторических предпосылок формирования этой философии необходимо обращение к древнерусским летописям («Повесть временных лет», «Галицко-Волынская летопись»), анонимным историческим повестям («Повесть о Калкской битве», «Повесть о разорении Рязани Батыем», «Задонщина» и др.) и авторским источникам В диссертации подробно проанализированы: Иларион. Слово о законе и Благодати. - М.: Столица, 1994; Феодосий Печерский. Слово святого Феодосия на часах о терпении и о любви; Слово святого Феодосия, игумена Печерского монастыря, о вере христианской и о латинской; Климент Смолятич. Послание Климента Фоме; Кирилл Туровский. Слово о расслабленном; Слово о слепце и хромце // Златоструй. Древняя Русь X - XIII веков. - М.: Молодая гвардия, 1990. раннего периода становления русско-российской ментальности и государственности. Весьма значимыми для исследования христианских истоков самобытного отечественного религиозного мышления являются библейские тексты. Особого внимания заслуживают творческие искания К. С. Аксакова, А. И. Герцена, А. А. Григорьева, Н. Я. Данилевского, Ф. М. Достоевского, И. В. Киреевского, К. Н. Леонтьева, М. В. Ломоносова, В. Н. Татищева, А. С. Хомякова, П. Я. Чаадаева и других мыслителей, деятельность которых предшествовала периоду расцвета русской религиозной философии (конец XIX - начало XX вв.).

Важным для прояснения проблематики исследования является обращение к творчеству В. С. Соловьева, который впервые в российской философии предпринял попытку создания собственной независимой системы философии См. Лопатин Л. М. Философское мировоззрение В. С. Соловьева // Философские характеристики и речи. - Мн.: Харвест, М.: АСТ, 2000. - С. 153-154.. Также актуально современное прочтение классических работ русских мыслителей первой половины XX в. - Н. Н. Алексеева, Н. А. Бердяева, С. Н. Булгакова, Б. П. Вышеславцева, М. О. Гершензона, И. А. Ильина, Л. П. Карсавина, Б. А. Кистяковского, В. И. Ленина, Л. М. Лопатина, В. Н. Лосского, Н. О. Лосского, Г. В. Плеханова, Э. Л. Радлова, В. В. Розанова, П. Н. Савицкого, П. А. Сорокина Важной для анализа явилась работа: Сорокин П. А. Основные черты русской нации в двадцатом столетии // О России и русской философской культуре. Философы русского послеоктябрьского зарубежья. - М.: Наука, 1990. , П. Б. Струве, Е. Н. Трубецкого, Н. С. Трубецкого, С. Н. Трубецкого, Н. Ф. Федорова, П. А. Флоренского, С. Л. Франка, В. Ф. Эрна и других.

Неотъемлемой частью исследований различных аспектов проблемы, поставленной в диссертации, стали труды отечественных мыслителей и более позднего периода. На изучение творчества классиков русской философии значительное влияние оказали работы В. Н. Акулинина, П. В. Алексеева, Н. К. Бонецкой, Г. Г. Водолазова, А. А. Галактионова, А. Р. Геворкяна, А. В. Гулыги, О. Э. Душина, Е. Б. Ериной, С. П. Завизиона, И. И. Ивановой, А. Ф. Киселева, Л. А. Когана, Н. А. Кормина, В. В. Кравченко, В. В. Лазарева, А. Н. Лазаревой, А. Ф. Лосева В особенности: Лосев А. Ф. Русская философия; Мировоззрение Скрябина; Философско-поэтический символ Софии у Вл. Соловьева // Страсть к диалектике: Литературные размышления философа. - М.: Советский писатель, 1990. , В. И. Мильдона, П. Ф. Никандрова, Л. И. Новиковой, В. И. Пантина, Е. Б. Рашковского, И. Н. Сиземской, А. И. Старцева, Т. Ф. Столяровой, А. Д. Сухова, Г. Л. Тульчинского, А. А. Федорова, Л. Е. Шапошникова. Культурологические стороны проблемы проясняют труды Т. Ю. Бородай, А. А. Горелова, С. И. Григорьева, В. Е. Давидовича, В. К. Егорова, А. С. Кармина, Д. С. Лихачева, В. М. Межуева, В. В. Миронова, А. И. Половинкина, Э. Ю. Соловьева, А. Е. Чучин-Русова, В. С. Швырева. Вопросу о роли религии в современном мире уделяли внимание В. И. Гараджа, В. В. Дробышев, И. Я. Кантеров, прот. Алексий Касатиков, Ю. А. Кимелев, Г. С. Киселев, Л. Н. Митрохин, А. Ф. Окулов, Г. В. Осипов, А. А. Остапенко, Д. В. Пивоваров, Н. Л. Полякова, А. А. Сухих, Ж. Т. Тощенко, С. С. Хоружий, А. Э. Шпаков. Развитие российского самосознания и трансформации отечественной ментальности целенаправленно исследовались В. В. Бибихиным, В. Н. Брюшинкиным, А. Г. Глинчиковой, М. Н. Громовым, Л. Н. Гумилевым, С. Д. Домниковым, Б. А. Душковым, А. Б. Зубовым, В. К. Кантором, О. К. Касьяновой, В. В. Мильковым, Н. А. Нарочницкой, А. В. Перцевым, Ю. П. Платоновым, Л. В. Поляковым, С. Н. Пушкиным, Б. А. Рыбаковым, А. В. Юревичем. Рассмотрению советского периода нашей истории и проблем, связанных с кризисным положением российского общества на рубеже тысячелетий, посвящались исследования М. Ф. Антонова, В. Г. Афанасьева, С. С. Алексеева, С. Н. Бабурина, С. Н. Гаврова, К. С. Гаджиева, А. А. Гусейнова, В. Г. Долгова, В. Я. Ельмеева, Т. И. Заславской, А. А. Зиновьева, В. Н. Иванова, В. В. Ильина, Б. Ю. Кагарлицкого, А. А. Кара-Мурзы, А. Г. Кузьмина, И. В. Ладодо, А. П. Назаретяна, В. С. Нерсесянца, И. К. Пантина, А. И. Подберезкина, И. В. Подберезского, М. В. Попова, В. Н. Поруса, А. И. Пригожина, А. В. Разина, М. В. Раца, А. В. Рубцова, Г. Ю. Семигина, А. И. Солженицына, В. С. Степина, В. В. Сумского, В. И. Толстых, З. И. Файнбурга, В. Г. Федотовой, А. С. Ципко, О. Л. Шахназарова. На исследование современных проблем построения стратегических моделей развития мирового сообшества, преодоления системных кризисов, обусловливающихся глобализационными процессами, и нахождения путей их разрешения оказали значительное влияние работы Р. Ф. Авдеева, И. В. Бестужева-Лады, В. И. Вернадского, В. Л. Иноземцева, К. М. Кантора, О. А. Кармадонова, Н. Н. Моисеева, Ю. В. Олейникова, А. А. Оносова, И. Б. Орловой, А. С. Панарина, В. С. Семенова, В. Н. Шевченко, В. А. Шупера, Е. Д. Яхнина.

Для достижения поставленных в исследовании целей были использованы и работы зарубежных мыслителей, как классиков - Г. Гегеля, И. Гердера, И. Канта, К. Маркса, Х. Ортега-и-Гассета, Б. Паскаля, Плотина, Б. Спинозы, Л. Уорда, И. Фихте, Э. Фромма, П. Т. де Шардена, Ф. Шеллинга, А. Шопенгауэра, О. Шпенглера, Р. Штейнера, Ф. Энгельса, так и современников - Ч. Байчуня, З. Баумана, Р. Пайпса, М. Френча, Ю. Шеррер.

Анализ специальных теоретических публикаций и обзор социально-философской литературы последних десятилетий свидетельствуют о том, что сформулированная в диссертационной работе проблема не выдвигалась и не рассматривалась в качестве самостоятельного предмета исследования, несмотря на повышенное внимание к отечественной мысли исследователей, перечень которых далеко не полон, специализирующихся в самых разных областях социальной жизни. Значит, задача по выяснению возможностей русской религиозной философии в формировании концепций социального обустройства современного мира адекватно не разрешена и требует продолжения исследований.

Методологической и теоретической основой диссертации явилось единство традиционного логико-философского анализа и интуитивно-оценочного метафизического подхода, необходимого для прояснения целей и смысла социального развития, не выводимых рационально. Интуиция играет важную роль, особенно когда речь идет о феноменах, временно или всегда недоступных для нашего опыта. В исследовании отвергается позитивистский подход, устраняющийся от метафизических объяснений. Специфика русской религиозной философии, рассматриваемой как результат синтезирования церковной и светской философий, потребовала совмещения рациональных и иррациональных способов познания.

Базовым методом диссертации стал антиномизм, оригинальная интерпретация классической диалектической методологии, характерная для отечественного религиозного философствования. Этот метод позволил рассмотреть сущность социальных процессов через общую антиномию божественного и человеческого, и частные - божественной необходимости и человеческой свободы, божественной свободы и природной необходимости, а также провести в ходе исследования классификацию позиций представителей русской религиозной философии по признаку их отношения к значимости в историческом процессе государственных и религиозных институтов.

В работе также использовался ряд общенаучных методов, таких как анализ и синтез, индукция и дедукция, формализация и абстрагирование, идеализация и аналогия. Применялись сравнительно-исторический и историко-генетический методы, при этом процессы развития рассматривались в единстве исторического и логического. Существенное значение имели принципы системности, всесторонности и конкретности.

Теоретической основой диссертации послужили произведения русских мыслителей, базовые понятия и концепции, содержащиеся в исследованиях, научных трудах, статьях отечественных и зарубежных философов, культурологов, социологов, теологов, естествоиспытателей.

Объект исследования: русская религиозная философия как самобытный синтез церковного и светского образов мышления.

Предмет исследования: социальная проблематика русской религиозной философии в контексте современной действительности.

Цель и задачи исследования. Целью является выяснение эвристических возможностей русской религиозной философии в формировании современных концепций социального обустройства.

Общая цель определила постановку следующих конкретных задач исследования:

- представить понимание религии в самом широком аспекте, как ценностной системы, обусловливающей цели развития и опосредующей деятельность индивидов и обществ;

- определить авторскую позицию в отношении специфики антиномистической интерпретации диалектического метода, характерной для русской религиозной философии;

- расширить границы исследуемого объекта, для чего выделить его характерные черты и обосновать своеобразие русской религиозной философии;

- охарактеризовать процесс возникновения русской религиозной философии как синтезирующего направления, сочетающего в себе достижения церковного и светского образов мышления;

- проанализировать ментально-этнические основания русской религиозной философии;

- исследовать исторический процесс с точки зрения выбора социумом пути между противоречивыми положениями антиномии божественной необходимости и человеческой свободы;

- дать классификацию позиций представителей русской религиозной философии, используя в качестве критерия отношение мыслителей к значимости в историческом процессе государственных и религиозных институтов;

- изучить влияние религиозности на формирование нравственности и правосознания;

- исследовать социально-философские вопросы соотношения универсального и уникального при анализе категорий соборности и персонализма, обусловливающих идею софийности;

- произвести религиозно-философскую оценку современных социальных реалий, детерминируемых поступательным и преемственным развитием российского суперэтноса, в том числе и в советский период;

- показать возросшую значимость русской религиозной философии для социального прогнозирования в современных условиях;

- углубить знания о глобальном духовно-нравственном кризисе в контексте социальной философии и наметить пути его преодоления.

Научная новизна исследования:

- дана широкая интерпретация понятия «религия», что позволило применить его к социально-философским системам, описывающим и обосновывающим цели развития общества и средства их достижения;

- предложена схема антиномистического развития, в которой противоречия понимаются как неуничтожаемые антиномии, содержащие потенциальные возможности свободного действия в вариантах актуализации, в выборе путей синтезиса;

- проведен анализ специфики русской философии и ее ментально-этнических оснований, позволивший утверждать, что в общемировой философской мысли своеобразными отечественными мировоззренческими системами, по-новому объясняющими действительность, являлись системы религиозно-философские, диалектическое рассмотрение которых требует объединения онтологически противоположных спиритуалистического и материалистического направлений;

- углублено изучение творчества В. С. Соловьева, ставшего образцом для множества его последователей, в контексте дилеммы человеческой свободы и божественной необходимости, стимулировавшей дальнейшие поиски положительных религиозно-философских решений проблемы исторического прогресса в направлении оптимального соотношения в нем объективной детерминированности и свободы человеческой воли;

- предложено выделение в антиномии божественной необходимости и человеческой свободы сопутствующей антиномии божественной свободы и природной необходимости, утверждается, что при таком методологическом подходе возможно новое понимание диалектики божественного и человеческого, основанное на идеях Богочеловечества, софийности и синергийного творчества;

- дана классификация позиций представителей русской религиозной философии, основывающаяся на их отношении к степени значимости в социальном развитии государственных и религиозных институтов;

- рассмотрены нравственные нормы в универсальном и уникальном аспектах, дополнена схема Е. Н. Трубецкого, характеризующая отношение областей права и нравственности См. Трубецкой Е. Н. Энциклопедия права // Русская философия и социология права /Сост. Агафонов Ю.А., Шалин В.В., Зимонина Н. А. Изд. 2-е. - Ростов н/Д: Феникс; Краснодар: КА МВД РФ, 2005. - С. 152., сделан вывод об обусловленности основывающегося на нравственных нормах правосознания социума его религиозностью;

- в связи с тем, что при преобразовании социума и природы необходимо учитывать как человеческое в них, так и божественное, для обозначения творящегося Богом и свободным человечеством мира предложен термин «софиосфера», подчеркивающий, с одной стороны, синергийное взаимодействие преобразующих сил, а, с другой - единство и многообразие преобразуемых начал, общества и природы;

- представлено авторское видение советского периода нашей истории, который охарактеризован как закономерное отклонение развивающегося российского общества в сторону человеческого, являющегося противоречием божественного, а также как результат процесса усиления этих противоречий, необходимый для качественного изменения общественной жизни;

- русская религиозная философия рассмотрена не просто как исторический феномен, что было характерно до настоящего времени, а как действенное средство преображения современной общественной жизни;

- на основании анализа объективных и субъективных социальных целей утверждается, что при футурологическом прогнозировании следует учитывать лишь константные объективные цели, не меняющие своего содержания во времени и пространстве;

- духовно-нравственный социальный кризис, преодоление которого возможно только посредством качественного изменения воспитательно-образовательного процесса, показан как определяющий все иные глобальные проблемы.

Исходя из указанных пунктов новизны, на защиту выносятся следующие тезисы:

1. Религию следует рассматривать как ценностную систему того или иного общества, обусловливающую цели и средства его развития, а религиозность, с одной стороны, как основанную на безусловной вере и полностью не рационализируемую убежденность индивидов и общества в правильности и необходимости целей, методов и средств, полагающихся конкретной религиозно-ценностной системой, с другой - как стремление к постижению истины, формирующее представления о мире и соответствующие им религиозно-ценностные системы. Религиозная же философия есть выражение внекультовой религиозной деятельности, опосредованно, через религиозное сознание, влияющей на культовую деятельность, религиозные отношения и организации, развивающей и часто изменяющей их.

2. Понимание противоречий как антиномий, не отрицаемых синтезом, а обозначающих границы его возможностей, позволяет совместить действия свободы и необходимости в процессе социального развития. Основной антиномией истории является антиномия божественного и человеческого, в которой мыслимо целеполагание, выражающееся в определяющем божественном влиянии (пророчества, боговдохновенные писания, сам факт боговоплощения в христианстве). Общество развивается в соответствии с тенденцией, задаваемой восходящим результирующим вектором, допускающим закономерные регрессивные проявления, но стремящимся к единой цели - к преображению природы и человечества, в котором противоречия, божественное и человеческое, не уничтожаются, а сливаются в целом. Антиномичный процесс развития, завершающийся слиянием, сглаживанием, отождествлением (но не снятием) противоречий, можно схематично представить в виде двух сходящихся линий, символизирующих проявление антиномии в истории, между которыми пульсируют различные варианты актуализации синтеза, направляющим для которых является восходящий результирующий вектор-тенденция, или вектор сублимации. Причем сходятся проявления антиномии не по прямой, а по ломаной линии, и, соответственно, спектр возможностей синтезирования может как сужаться, так и расширяться, что не исключает временный регресс в развитии антиномии, усиление противоречий.

3. Русская религиозная философия представляет собой мировоззренческую систему, самобытно интерпретирующую действительность. Ее допустимо рассматривать как попытку философской систематизации и обобщения положений церковной теологии и светского мышления. В соответствии с антиномистической методологией, пути такого синтезирования могут быть различными, соотношения противоречий в нем изменяются, колеблются, о чем свидетельствует разнообразие конкретных философских построений, относящихся к русской религиозной философии, которые объединяет желание заглянуть в будущее и на основании этого видения обосновать средства и способы достижения социальных целей.

4. Основоположником русской религиозной философии по праву можно считать В. С. Соловьева. В течение всей жизни он размышлял над вопросами о возможных путях совершенствования человечества, в том числе и в социальной области, поскольку она является доминирующей в решении проблемы единения. В результате философ пришел к выводу о невозможности самостоятельной трансформации человечества в Богочеловечество. С одной стороны, В. С. Соловьев системно обосновал процесс духовно-прогрессивного развития человечества, с другой - отверг возможность его самостоятельного духовного возрождения. Эта противоречивость явилась мощным стимулом для развития русской религиозной философии, стремящейся в дальнейшем преодолеть двойственность позиции В. С. Соловьева. Дилемма, поставленная им (человеческая свобода или божественная необходимость), оказала на развитие отечественной мысли влияние, сопоставимое с «коперниковским переворотом» в западноевропейской гносеологии, совершенным И. Кантом.

5. Для понимания соотношения в процессе социального развития детерминации и свободной воли в положениях антиномии божественной необходимости и человеческой свободы следует выделить следующие пары противоречий: «божественная необходимость - божественная свобода», «человеческая свобода - природная необходимость». Так мы приходим к другой антиномии, схематично предшествующей первой, но в реальности сопутствующей ей - антиномии божественной свободы и природной необходимости. Не отрицая последней, человек должен проникнуться творческой божественной свободой, что позволит ему, обладая истинно человеческой свободой, направить преображение мира природной необходимости в соответствии с необходимостью божественной уже в рамках антиномии божественной необходимости и человеческой свободы. Важнейшими достижениями мыслителей спиритуалистического направления русской религиозной философии стали, во-первых, провозглашение важности переориентировки направления исследований от природно-необходимых приоритетов к творческой человеческой свободе как проявлению свободы божественной (антиномистическое синтезирование божественной свободы и природной необходимости), и, во-вторых, утверждение о высочайшей роли человечества в преображении мира, соответствующем божественному плану (аналогичное синтезирование божественной необходимости и человеческой свободы).

6. В русской религиозной философии первой половины XX в. четко определились две противоречивые позиции, преувеличивавшие значение или религиозной, или государственной составляющей в развитии общества, третья же позиция явилась промежуточной. Первая позиция - православно-церковная, в соответствии с которой церковь должна освящать, преображать стяжаемой благодатью государство, выражающее преходящий человеческий закон. Вторая позиция - радикально-государственническая, она была прямо противоположна первой и полностью отрицала не только ведущую роль, но и само реальное наличие божественного в истории. Третья позиция - эволюционно-религиозная, утверждавшая возможность достижения состояния Богочеловечества в историческом процессе, сглаживания противоречия между божественным и человеческим. Но существовала и четвертая позиция, которая характеризуется в исследовании как революционно-религиозная, эсхатологическая, поскольку предвещала будущие духовно-революционные, божественно необходимые изменения.

7. Правосознание тесно связано с нравственностью, а через нее - с религиозностью, которая обусловливает нравственные нормы и относится к правосознанию как причина к следствию. И хотя несомненно влияние и в обратном направлении, от правосознания и нравственности к религиозности, однако логически первичной и определяющей является религиозность. Существуют нравственные нормы универсальные, безусловные, всегда принимаемые и неизменные в пространстве и времени, объективные, дающиеся человечеству извне, а потому независимые от него. Духовно-творческое сознание человека не только распознает эти нормы, но и формирует уникальные, особенные нравственные нормы, меняющиеся во времени и пространстве, т. е. относительные, субъективные. Исходя из этого, схему Е. Н. Трубецкого, на которой области нравственности и права представлены как две пересекающиеся окружности, а естественное право является областью их пересечения, можно дополнить, выделив в окружности нравственности заштрихованную «сердцевину», обозначающую универсально-нравственные нормы, пересечение с которой правовой окружности и будет условно означать воплощенные в конкретном законодательстве естественно-правовые нормы. Причем естественное право не следует ограничивать этим пересечением, в идеале оно тождественно не нравственности вообще, но универсальной, безусловной нравственности, стремится соответствовать ей.

8. При анализе и оценке социальных реалий современного мира следует опираться, как на аксиому, на являющееся основополагающим для большинства представителей русской религиозной философии утверждение В. С. Соловьева о росте человеколюбия, справедливости и солидарности в мировом сообществе См. Соловьев В. С. Первый шаг к положительной эстетике // Сочинения в 2-х томах. Т. 2. - М.: Мысль, 1990. - С. 550-551.. Однако без превалирования универсальной нравственности над разумно ограниченными материальными потребностями все разговоры о равенстве и единстве человечества сводятся к различным утопическим построениям. Современная версия глобализации по американской методологии - это апогей «искушения хлебами», причем хлебами, предназначенными далеко не всему человечеству. Основная ставка делается на человеческое (индивидуально-субъективные разум, потребности, цели), божественному же в жизни людей и народов уделяется совсем немного внимания. Такое положение дел не может сохраняться долгое время, и человеческая свобода, тяготеющая к природной необходимости, постепенно меняет направление своего стремления, т. е. приобретает черты божественной свободы, а мировое сообщество избирает результирующий вектор своего исторического развития, обусловливаемый божественной необходимостью. Это на ноуменальном уровне, а на феноменальном мы наблюдаем сегодня несомненное повышение интереса к духовным проблемам.

9. Всякий индивид и каждое общество имеют свои, определенные на данном конкретном историческом этапе, цели, зная которые, можно достаточно точно предсказать будущее состояние жизни, как отдельного человека, так и сообщества людей, проанализировав их религиозность, связь с целями и стремление к ним, вырабатываемые средства достижения целей. У каждого человека имеются цели, выводимые из его мировоззрения и определяемые желаниями, такие цели можно характеризовать как субъективные. Если эти цели свойственны только отдельному индивиду, то они не играют большой роли в жизни других, но когда они присущи не отдельным людям, а множеству, или когда личность становится исторической, начинает влиять на развитие общества, то субъективные цели становятся важны для анализа состояния социума. Однако делать какие-либо верные прогнозы на основании субъективных целей неэффективно, поскольку последние исходят из неконстантной человеческой свободной воли, подвержены случайным изменениям и не подводятся под какие-либо закономерности. Вместе с тем, достаточно часто в истории, как отдельных людей, так и человечества в целом цели не ставятся субъективно, а уясняются, проявляются, чувствуются, такие цели задаются независимо от субъекта, а потому возможно именовать их объективными, универсальными целями, основаниями универсальной нравственности (существует и обратная связь: универсальные нравственные нормы, уясненные социумом, позволяют определить и универсальные цели последнего). Объективные цели доступны прогнозированию, поскольку константны, не меняются во времени в своих содержаниях, от футуролога требуется лишь наиболее точно распознать их в настоящем с тем, чтобы перенести в будущее.

10. Представление о духовно-нравственном кризисе как об определяющем иные глобальные проблемы и тезис о необходимости начинать разрешение последних именно с решения проблемы нравственной, опирающегося, прежде всего, на воспитательно-образовательный процесс, являются эвристическими. Образование при этом следует понимать не просто как обучение кого-либо чему-нибудь, но как постоянный процесс самосоздания человеком самого себя, своего образа, опосредуемый внешним воздействием со стороны конкретного общества. Любой социум, действительно, а не номинально, желающий для себя будущности, образовательные проблемы должен выносить на первый план, поскольку все остальные в той или иной степени зависят от образов, персон, наполняющих конкретным содержанием все общественные институты, приводящих их в действие и совершенствующих по мере необходимости. Но для того, чтобы образовательный процесс действительно был эффективен, необходимы: открытость официальных религиозных институтов для «мира», их готовность к теоретическому диалогу и к активной практической деятельности; справедливость государства, стремящегося выверить правовую систему посредством универсальных нравственных норм; обращение церквей и государства лицом друг к другу в целях совместного преображения социума.

Научно-практическая значимость работы. Результаты, полученные в ходе исследования, предполагают новое понимание места и роли русской религиозной философии в современной социальной действительности. Утверждение о значимости ее наработок для обустройства общественной жизни расширяет эвристические возможности теоретического осмысления реалий современного мира и способствует формированию новых концепций его практического преобразования. Развиваемая в диссертации антиномистическая методология позволяет наиболее адекватным образом решить проблему соотношения свободы и необходимости в социальной жизни.

Настоящее исследование может учитываться при разработке стратегии и тактики развития России в условиях планетарной интеграции, а также при определении государственной идеологической политики. Теоретические обобщения и выводы могут быть использованы в учебных курсах философии, истории философии, социальной философии, социологии, политологии и культурологии, в специальных учебных курсах. Материалы диссертации, разработанные и примененные в ней методологические подходы могут служить основанием для дальнейшего анализа проблем философии и обществоведения по данной тематике.

Апробация работы. Диссертация была обсуждена на заседании кафедры философии Северо-Кавказского государственного технического университета и рекомендована к защите. Основные идеи исследования нашли своё отражение в монографии автора «Русская религиозная философия: божественное и человеческое» (Ставрополь, 2007), в главе «Русская религиозная философия: на пути к системе» монографии «Философия, вера, духовность: истоки, позиция и тенденции развития» (Воронеж, 2006), в главах «Русская философия: основные направления и особенности развития», «Культура и цивилизация», «Будущее человечества. Глобальные проблемы современности» электронного учебного курса по философии Северо-Кавказского государственного технического университета (Ставрополь, 2006), в 29 статьях и докладах. Общий объем публикаций - 34,1 п. л. Отдельные результаты и выводы диссертации были обсуждены на ряде конференций различного уровня: на Международной научно-практической конференции «Философия в техническом вузе», Санкт-Петербург, 2007 г.; на Международной научно-практической конференции «Проблемы обеспечения национальной безопасности, гражданского мира и согласия в контексте глобализационных вызовов и угроз постсовременности», Невинномысск, 2007 г.; на Всероссийской межвузовской научно-практической конференции «Российский ВУЗ: в центре внимания - личность», Ростов-на-Дону, 1999 г.; на VIII, IX и X региональных научно-технических конференциях «Вузовская наука - Северо-Кавказскому региону», Ставрополь, 2004, 2005 и 2006 гг.; на II региональной научной конференции «Религия и современность: актуальные проблемы», Ставрополь, 2006 г.; на XXXVI научно-технической конференции по итогам работы профессорско-преподавательского состава Северо-Кавказского государственного технического университета за 2006 год, Ставрополь, 2007 г. Результаты исследования апробировались в ходе проведения кафедрой философии СевКавГТУ ежегодных региональных студенческих конференций «Проблемы российского общества и мирового социума глазами молодежи» (в 2005, 2006 и 2007 гг.), а также при организации постоянно действующих общеуниверситетских философских семинаров для студентов и аспирантов СевКавГТУ, желающих углубить свои познания. Диссертационный материал неоднократно использовался в преподавании автором в Северо-Кавказском государственном техническом университете курсов «Философия», «Религиоведение», «История и теория религий», «Отечественная история», «История отечественного государства и права».

Объем и структура работы. Диссертация состоит из введения, трех глав, содержащих десять параграфов, заключения, примечаний и библиографии.

2. Основное содержание диссертации

Во введении обосновывается актуальность темы, определяются цели и задачи исследования, его методологические основы. Показаны научная новизна и практическая значимость диссертации. Представлена структура работы и дан обзор основных источников, на которые она опирается.

Первая глава «Теоретико-методологические основы анализа российской религиозно-философской мысли» посвящена рассмотрению применяемой в диссертации антиномистической методологии, выяснению общих характеристик и границ исследуемого объекта посредством анализа социально-исторических предпосылок формирования русской религиозной философии и ее ментально-этнических оснований.

В первом параграфе «Русская религиозная философия как объект социально-философского анализа» автор определяет исходную позицию проводимого им исследования, утверждая широкий аспект понимания религии и религиозности, а именно: религию он рассматривает как ценностную систему того или иного общества, обусловливающую цели его развития и опосредующую деятельность индивидов и общества в соответствии с целеполаганием этой системы; религиозность же при таком подходе представляет собой основанную на безусловной вере в авторитетные источники и полностью не рационализируемую убежденность индивидов и общества в правильности и необходимости целей, методов и средств, полагающихся конкретной религиозно-ценностной системой. Основываясь на таком понимании, диссертант утверждает универсальную значимость религий как целесообразующих сил, вносящих элемент свободы и творчества в процесс общественного развития, направляющих его к заданным целям и преодолевающих хаотичность действий социума и индивидов. При формировании религиозного сознания значительную роль играет не только вера в авторитетные источники, но и рационально-теоретическая апологетика, которая уже представляет собой религиозную философию, рассматриваемую в исследовании как выражение внекультовой религиозной деятельности, опосредованно, через религиозное сознание, влияющей на культовую деятельность и, соответственно, на религиозные отношения и организации, развивающей и часто изменяющей их.

Одним из наиболее значимых философских методов, используемых в исследовании, является диалектический, поэтому диссертант считает необходимым определить свои позиции в отношении специфики антиномистической интерпретации этого метода, характерной для русской религиозной философии. По мнению автора, антиномизм как методологическая основа этой философии позволяет преодолеть детерминизм Г. Гегеля, заложенный в его жесткой схеме исторического развития, обусловленной диалектической триадичностью. Понимание противоречий как антиномий, не отрицаемых синтезом, а обозначающих границы его возможностей, позволяет совместить действия свободы и необходимости в процессе развития. Потенциальные возможности, заложенные в неуничтожаемых антиномиях, полагают свободное действие в вариантах актуализации, в выборе путей синтезиса, что способствует возможности объяснения как многообразия природного мира, так и человеческой свободы. Однако при этом отмечается, что подобная диалектическая интерпретация более применима в религиозно-идеалистических системах, поскольку опосредованно предполагает наличие свободного деятеля, трансцендентного макрокосмосу, так как бессмысленное, хаотическое избирание путей синтеза, пусть даже и определяемых антиномиями, в природе трудно представимо. Для материалистических систем, склонных к детерминизму, гегелевская диалектика не теряет своей значимости.

Далее автор считает целесообразным обозначить границы исследуемого объекта, для чего необходимо выделение характерных черт и обоснование своеобразия русской религиозной философии. Диссертант апеллирует к мнению известного историка русской философии В. В. Зеньковского, утверждающего, что специфика последней заключается, прежде всего, в ее онтологизме, антропоцентричности, моральности, историософичности и нераздельности теоретических и практических сфер философствования, выражающейся в идеале целостности, одном из главных вдохновений русской философской мысли См. Зеньковский В. В. История русской философии. В 2-х томах. Т. 1. - Ростов н/Д: Феникс, 1999. - С. 18.. Приводится также мысль А. Ф. Лосева о том, что самостоятельная, самобытная русская философия, в отличие от отличающейся бесплодностью русской философии, находящейся под западным влиянием, дала России гениальных, своеобразных мыслителей и стоит на пороге нового откровения См. Лосев А. Ф. Русская философия // Страсть к диалектике: Литературные размышления философа. - М.: Советский писатель, 1990. - С. 101.. Диссертант утверждает, что многих российских мыслителей можно и нужно считать талантливыми философами не только в области религиозной философии, но если мы хотим выделить в общемировой философской мысли отечественные мировоззренческие системы, по-новому интерпретирующие действительность, то речь следует вести только о русской религиозной философии.

Отмечается, что отечественная философская мысль до XVIII в. развивалась в основном в русле церковной традиции, была подчинена православной теологии, в дальнейшем русскую философию уже можно полагать как все более секуляризируемую, приобретающую светский характер. Но только в 70-х гг. XIX в., после появления первых произведений В. С. Соловьева, эта философия вступила на путь построения систем, причем русскую религиозную философию допустимо рассматривать как попытку философской систематизации в направлении обобщения положений церковной теологии и светского мышления, понимаемых как противоречия. В соответствии с антиномистической методологией, пути такого синтезирования могут быть различными, соотношения противоречий в нем изменяются, колеблются, о чем свидетельствует разнообразие конкретных философских построений, относящихся к русской религиозной философии.

Поскольку религия понимается в исследовании в самом широком смысле, предполагает в обществе целеполагающую идеологическую деятельность в любых направлениях, постольку, по мнению диссертанта, и философскую материалистическую систему в ее социальном аспекте, опирающуюся на атеистические представления, по сути являющиеся отрицательной верой, вполне допустимо рассматривать как систему религиозно-философскую. Вообще, широкая интерпретация понятия «религия» позволяет применить его к любой социально-философской системе, поскольку последняя в обязательном порядке предполагает описание и обоснование целей развития общества, что, соответственно, детерминирует в ней и средства, предлагаемые для их достижения, и отношение к философии истории. Поэтому любая система, пытающаяся заглянуть в будущее и на основании своего видения осуществить историческую ретроспективу, то есть любая социально-философская система, ищущая в истории смысл, становится религиозной. В русской философии превалирующим интересом всегда пользовалась историософия, мыслители искали цели, смыслы исторических событий, поэтому эта философия является, во-первых, религиозной, и, во-вторых - социальной по преимуществу.

Принимая утверждение В. В. Зеньковского о том, что период систем русской философии определяли два основных течения - слабо представленное, ищущее исходную базу в гносеологии, и более влиятельное и творческое, опирающееся на онтологическую установку, причем к последнему относятся как спиритуалисты, так и материалисты, автор приходит к выводу, что методологически верным в данном исследовании будет, во-первых, проведение анализа систем русской философии с превалированием онтологической проблематики, и, во-вторых, рассмотрение развития русской религиозной философии через внутреннюю борьбу в ней противоречий, спиритуализма и материализма, тезиса и антитезиса. Поэтому в качестве представителей русской религиозной философии как самобытного феномена полагаются и сторонники спиритуалистического направления этой философии (Н. А. Бердяев, С. Н. Булгаков, Б. П. Вышеславцев, И. А. Ильин, Л. П. Карсавин, Л. М. Лопатин, Н. О. Лосский, Д. С. Мережковский, В. В. Розанов, В. С. Соловьев, Е. Н. Трубецкой, С. Н. Трубецкой, П. А. Флоренский, С. Л. Франк и другие), и приверженцы противоположного, материалистического, не выходящего за рамки онтологических приоритетов и религиозно-идеологических социальных построений, направления (А. А. Богданов, В. И. Ленин, Г. В. Плеханов и другие). Необходимость объединения в русской религиозной философии идеализма и материализма как онтологически противоположных направлений диктуется и тем, что в социальном плане они имеют общую задачу - обоснование цели развития социума, хотя и понимаемой различно. Несомненна значимость роли, которую сыграли эти противоположные по основаниям направления русской религиозной философии в истории нашей страны, велика их актуальность и сегодня.

Во втором параграфе «Социально-исторические предпосылки формирования отечественной религиозно-философской мысли» констатируется, что процесс формирования самобытного философского мышления на Руси первоначально проходил в лоне церкви, однако не следует считать, что секуляризация русской философии началась только в период петровских реформ под непосредственным влиянием западной философии, поскольку «обмирщение» русской мысли, ее обращение к нерелигиозной тематике проявлялось и в ранние периоды развития. Светское мышление имманентно церковному, поскольку, размышляя о божественном, человек не в силах полностью оторваться от земного. Институциональная церковь есть земное проявление, воплощение Церкви Небесной, мистической, поэтому церковное философствование неизбежно затрагивает и земные, мирские, светские проблемы. Но внимание русской церковной мысли к социальным вопросам уже есть ее секуляризация, обмирщение, поэтому даже на ранних этапах развития самобытного отечественного философствования происходило синтезирование цельного знания, основанного и на вере, и на разуме.

В XVI в., отличавшемся неуклонной тенденцией к интеграции, сложилась одна из важнейших доктрин российской государственности «Москва - третий Рим», которая, по мысли диссертанта, носила не столько гегемонистский характер, сколько была ответом на притязания папского престола и влиятельных правителей крупнейших государств Европы, пытавшихся доказать свое религиозное и политическое первенство, поскольку концепция старца Филофея в первую очередь способствовала подъему национального самосознания, укреплению политического единства и утверждению равноправия России среди европейских держав. Церковь безоговорочно поддерживала государство, искореняя опасные ереси и по сути дела добровольно поставив себя под опеку светской власти. Русские правители и раньше не всегда отличались большим почитанием христианских заповедей, по-крайней мере, в своей практической деятельности, однако они еще в значительной мере были зависимы от церковной идеологии, связующей русский народ в единое вероисповедное целое. Символично, что Иван Грозный первым объявил себя царем (кесарем), он уже не чувствовал подобной зависимости, поэтому вполне закономерно разделил полномочия власти и церкви - «кесарево кесарю, а Божие Богу» См. Новый Завет: Мат. 22, 21; Мар. 12, 17; Лук. 20, 25., что, соответственно, при усилении царской власти не способствовало укреплению идеологических позиций церкви. Несколько позже Петр I, провозгласивший себя императором (повелителем), окончательно воплотил в социальной действительности давние чаяния светской власти: церковь полностью была подчинена государству. В годы его правления процесс секуляризации мышления ускорился. Российское общество, казалось бы, стало утрачивать свою самобытность, ориентируясь (когда добровольно, а большей частью принудительно) на западный образ жизни, впитывая культуру Европы. Но при более глубоком анализе, утверждает диссертант, мы убеждаемся, что на самом деле в России происходила ломка старого, косного, теряющего способность к эволюции социального состояния, усваивался передовой западный опыт, осмысливалось новое мировоззрение, на основе которого вырабатывались концепции развития остающейся, как и прежде, самобытной национально-государственной идеологии, сохраняющей, несмотря на противоречивость петровских реформ, традиционные духовно-нравственные акценты мировосприятия и национального самосознания.

Вторая половина XVIII века привела к утрате господствующего влияния в России церковно-религиозного мировоззрения и к падению значимости традиционной самобытной культуры. Никогда ранее российскому этносу, правда, в основном просвещенной его части, не было так чуждо исконно свое, родное, и так блистательно привлекательно чужое, заморское. Но ни в каком аспекте нельзя рассматривать европеизацию России как насильственный процесс одностороннего влияния более развитой цивилизации западных стран на отсталую, инфантильную и закоснелую российскую цивилизацию. Влияние, без сомнения, было, и немалое, но осуществлялось оно путем приспосабливания, подчас многолетнего, европейского культурного материала для нужд российского общества. В этот период страна переходила не к качественно новой культуре, но, вступив наряду с ведущими европейскими нациями в век Просвещения, совершила скорее количественный рывок по пути научно-культурного прогресса, произошедший на фоне прежней духовной самобытности. При таком явлении просто не могло не произойти разделения мыслителей прогрессирующего общества на два, на первый взгляд антагонистических, лагеря - славянофилов и западников. Диссертант полагает, что в формировании русской религиозной философии большая заслуга закономерно принадлежит славянофилам, определившим самобытный путь развития России на основе общинности, православия, соборности. Но и утверждение западников о необходимости модернизации социальной жизни в соответствии с общецивилизационными изменениями соответствовало реалиям времени и опосредовало дальнейшее развитие религиозно-философской мысли.