Религиозная личность как субъект познания: социально-философский анализ

В XX веке Римско-Католической Церковью были созданы различные комитеты, организации, основной деятельностью которых было обнаружение и борьба с нежелательным, с точки зрения католичества, содержанием в кинематографе. Католические организации активно сотрудничали и с Уиллом Хейсом. Киноискусство загонялось в строгие рамки религии, формируя шаблоны зрительских предпочтений. Талант художника был опасен, так как мог вывести произведение за пределы сугубо религиозных задач. Позиция РКЦ была такова, что для религиозного потребителя кино является развлечением и причиной нравственной деградации личности. Среди многообразия кинокартин, существовали фильмы, разрешенные для просмотра. Анализ содержания фильмов позволил выделить следующие жанры идеальных кинокартин с точки зрения христианства: библейский, агиографический, добродетельный. Библейские фильмы должны были отражать бесконечное совершенство и красоту творения Бога, воздействовать на зрителей точностью цитат из Священного Писания, показывать людям образец идеальной жизни в соответствии с религиозными заповедями. Примерами таких фильмов являются истории из жизни пророков, Иисуса Христа (Десять заповедей (Сесил Б. Де Милль, 1956); Царь царей (Сесил Б. Де Милль, 1927); Жизнь и страдания Иисуса Христа (Луи Люмьер, 1898).

Содержание агиографических фильмов составляют сюжеты из жизни выдающихся личностей: глав Церкви, святых (Достаточно любить (Робер Дарен, 1960); Чудесная жизнь Терезы Мартен (Жюльен Дювивье, 1929); Песня о Бернадетте (Генри Кинг, 1943); И пришел человек (Эрманно Ольми, 1965). Для зрителей подобные документально-биографические жизнеописания являются своеобразной проповедью через художественный образ и эталоном религиозно-праведной жизни.

Добродетельные фильмы в основном посвящены нравственным поступкам священнослужителей, которые спасают души людей (Идти своим путем (Лео МакКери, 1944); Ангелы с грязными лицами (Майкл Кёртиц, 1938).

Данные произведения искусства с одной стороны, несут образовательный, развивающий, пропагандистский характер в сфере религии, способствуют формированию религиозной и нравственной культуры зрителя, а с другой стороны, навязывают зрителю роль пассивного созерцателя, который не сомневается в истинности увиденного на экране.

Можно выделить особый оппозиционный жанр в религиозном кинематографе: авторское и массовое кино. Авторские кинокартины на религиозные сюжеты, выходящие за рамки канона вероучения и дополненные фантазиями, вымыслом режиссера: Иисус Христос - Суперзвезда (Н.Джюисон, 1973); Последнее искушение Христа (М.Скорцезе, 1988) и т.д.

Массовое кино представлено религиозно-мистическими, мифологическими, эсхатологическими, паранормальными сюжетами (экранизация книг Дэна Брауна (Код да Винчи, Ангелы и демоны, Утраченный символ); Перси Джексон и похититель молний (Крис Коламбус, 2010); Омен \\ (Джон Мур, 2006) и др. Содержание подобных фильмов является квазирелигиозным, их отличает особая система ценностей, отличная от норм традиционной религиозности.

Оппозиционный жанр киноискусства вызывает противоречивые чувства у зрителей. Религиозные чувства внутренне религиозного человека могут быть оскорблены творчеством режиссера. Выход на экран фильма М.Скорсезе «Последнее искушение Христа» вызвал массу критики и акций протеста со стороны верующих. Во многом причиной такой реакции явился неканонический образ Христа. В сознании внешне религиозных потребителей после просмотра авторского кино могут возникнуть сомнения по поводу истинности содержания вероучения. Нерелигиозный зритель будет видеть в религиозно-мистических кинокартинах элементы фантастики и приключений.

Таким образом, для субъекта-«потребителя» религиозного искусства характерны следующие особенности: 1) признание либо отрицание существования сверхъестественной сферы бытия; 2) восприимчивость к увиденному, прочитанному, услышанному пропорциональна уровню религиозности, культурной образованности, эмоциональности человека.

Стоит отметить тот факт, что субъект-«потребитель», несмотря на свою религиозную идентичность, может отличаться индифферентностью и пассивностью по отношению к художественной деятельности.

Субъекты-«интерпретаторы» преимущественно являются наблюдателями и систематизаторами продуктов «чужих» символизаций. В процессе религиозно-художественного познания «интерпретатор» формирует свою мировоззренческую позицию и личное понимание религиозного знания на основе полученной информации. Специфика такой интерпретации заключается в том, что субъект трактует полученное знание, исходя из своих мировоззренческих целей и ориентиров, которые носят многообразный характер, детерминированный социокультурной традицией.

На наш взгляд, существуют три типа субъектов-«интерпретаторов»: «искусствовед», «теолог», «религиовед».

Для «искусствоведа» важно понимать, что каждое произведение искусства несет на себе печать неповторимой индивидуальности автора, его мировоззрение, мироощущение. Поэтому, для «интерпретатора», изучающего религиозную живопись, литературу, скульптуру важно ознакомиться с особенностями биографии автора. Для более полного понимания и интерпретации религиозного творчества «искусствоведу» необходимы так же знания в области религии.

Личное отношение «искусствоведа» к религии может варьироваться от индифферентного до традиционного или нетрадиционного вероисповедания. Светский «искусствовед» абстрагируется от канонического восприятия культового искусства, опирается на собственное независимое мнение, не принимая сакральный смысл произведения искусства.

Взгляды «искусствоведов», критиков на культовое искусство или светское искусство на религиозные темы зависят во многом от личных предпочтений и от настроений эпохи. В советский период «искусствоведы» в основном толковали картины художников, изображающих сцены церковной обрядности, с позиции атеистической идеологии. Главными мотивами таких рецензий была критика и обличение религии, церковного быта, деятельности и нравов священнослужителей. В современном обществе «искусствоведы» стараются дать объективную оценку религиозному искусству, изучить роль личности художника в создании художественных образов.

«Теолог» представляет собой тип интеллектуала-теоретика, изучающего верования определенной религиозной традиции в концептуально-рациональной форме. «Теолог» чаще всего является, если не священнослужителем, то, во всяком случае, всегда конфессионально определен. Конфессиональная ориентация определяет познавательные способности «теолога», в том числе и в религиозном искусстве.

Отметим, что «теолог» как субъект-«интерпретатор» трактует произведения религиозного искусства с позиции верующего человека, живущего по законам религиозной жизни. Для христианского «теолога», изучающего иконографию, будет важна каноническая позиция церкви в отношении изображения иконы. Памятники религиозной письменности (Библия, Коран и др.) будут толковаться теологами в рамках определенной экзегетической традиции. На наш взгляд, «теолог» рассматривает любое произведение искусства с точки зрения отношения его к абсолютной и неизменной реальности - Богу.

«Теолог», исследуя произведения религиозного искусства, сам находится в контексте религиозности и веры. «Теолог-ортодокс» интерпретирует культовое искусство, опираясь на знания и свой личный религиозный опыт, что позволяет более глубоко прочувствовать духовный мир художника и понять смысл его творчества. «Теолог-фанатик», наоборот, трактует искусство, например, сакральный текст, исходя из принципа религиозного эксклюзивизма, и в своем исследовании может дойти до экстремистских заключений.

«Религиовед» как субъект-«интерпретатор» изучает религию во всем многообразии и изменчивости ее проявлений. «Религиовед» может не быть адептом какой-либо конфессии, у него может отсутствовать личный религиозный опыт, либо он может усвоить его по традиции из теоретического наследия своей религии. В то же время «религиовед» должен обладать объективным непредвзятым взглядом на многообразие религиозной жизни. «Религиовед» как «интерпретатор» должен придерживаться диалоговой модели понимания творчества, основанной на толерантном отношении к религиозным традициям в искусстве.

Характерными чертами субъекта-«интерпретатора» будут: 1) профессионализм; 2) личная четкая позиция по отношению к религии; 3) научная объективность; 4) толерантность.

Религиозная личность может в одном лице объединять свойства указанных субъектов познания. Например, И.К.Языкова как религиозная личность относит себя к православной традиции, как поэт, автор книг по иконописи является субъектом-«творцом», как читатель, слушатель, зритель - субъектом-«потребителем», как искусствовед - субъектом-«интерпретатором».

Анализ характеристик религиозной личности «творца», «потребителя», «интерпретатора» позволяет выделить особенности, типичные для субъекта художественного познания: определенную систему религиозно-мировоззренческих идеалов (Абсолют, смысл жизни, истина, добро, красота), основанных на творческих способностях и субъективном эмоционально-интуитивном постижении бытия.

Религиозная личность является субъектом творчества и включена в процесс создания художественного произведения (применительно к художнику), в потребление и трактовку художественного произведения (применительно к читателю, зрителю, слушателю, исследователю). Субъектно-субъектная модель отношений «творца», «потребителя» и «интерпретатора» определяет их гносеологический потенциал, потому что каждый субъект, воспринимая произведение искусства в том контексте времени, пространства, в котором оно было создано, включает в имеющийся художественный образ свои творческие способности и личное понимание.

2.3 Религиозная личность как субъект научного познания

Процесс научного познания несет на себе печать неповторимой личности субъекта-исследователя. Многие великие ученые руководствовались в своей жизни не только научной картиной мира, но и религиозным миросозерцанием, в котором заключена вся многоаспектность бытия человека, в том числе стремление к знаниям. Мировоззрение религиозной личности в научном познании объединяет характеристики религии и науки как двух способов познания бытия.

Религия - это система императивов, которая опирается на представления о сверхъестественном, на веру в эти представления и в воздаяние со стороны высших сил мироздания. Верования, составляющие суть учения религии, придают смысл человеческой жизни и деятельности. Религия обещает адептам награду за благочестивую жизнь, например, исчезновение из человеческого существа (буддизм), будущую блаженную жизнь (христианство, ислам). Сакральное существо почитается адептами как высшая ценность, которую нельзя определить, чья природа непознаваема.

Имманентными особенностями структуры религии являются: вера в сверхъестественное или религиозная вера; иррациональные или имажинативные элементы, из которых складывается понятие сверхъестественного, находящие выражение преимущественно в чувственных образах; религиозный догматизм, понимаемый как «метод, с помощью которого та или иная религия (конфессия, религиозно-философская система) закрепляет собственную систему верований и культовых действий для своих адептов (последователей), принимающих на веру без доказательств истины вероучения (догмы) в качестве неизменных, безусловных (абсолютных) положений на основе подчинения религиозному авторитету» [65, c. 80]; религиозная практика, которая носит культовый (обряды, жертвоприношения, богослужения) и внекультовый (миссионерство) характер; религиозные организации - объединения, основанные на общности вероучения и культа (церковь, деноминация, секта); религиозные отношения, подразделяющиеся на две группы: отношения со сверхъестественными силами и религиозные общественные отношения.

Предметом изучения религии является сверхъестественный мир.

Другая форма познания - наука, которая является не просто совокупностью конкретных утверждений, а представляет вид рефлексивной деятельности конкретного познающего субъекта, который получает, накапливает, транслирует и доказывает истинность знаний о мире.

В науке осуществляется особый вид познания, сущностными характеристиками которого выступают: рациональность как способ постижения физического мира; объективность как надличностный характер научной деятельности; системность, обусловленная определенной упорядоченностью и обоснованностью научных данных; предвидение будущего с целью дальнейшего практического освоения действительности; опора на опыт и эксперимент, проверка выводов на достоверность; независимость от предрассудков; творческая направленность как креативная устремленность научного познания.

Предметом изучения науки является физический мир. Ученый-физик познает мир природный, естественный, не вторгаясь в мир сверхъестественный.

Таким образом, вопрос о соотношении религии и науки, по сути, является вопросом о соотношении мировоззрений. У религии и науки разные предметы и области исследования, но нередки совпадения в методологии.

В науке преобладает разум, рациональные методы познания, но и в ней имеет место научная вера в когнитивные возможности разума, в способность научного знания отражать законы окружающей действительности.

Для познания мира религия пользуется своеобразным символическим языком, дает человеку интерпретацию законов, по которым он живет, и сопряженным с ними этическим понятиям - любви, справедливости, совести. Рациональное объяснение религиозных явлений разрабатывает теология.

Наука и религия, несмотря на различия, имеют единую цель -- поиск истины, но они не взаимоисключают друг друга в процессе познания, а в поиске искомого двигаются навстречу друг другу. В науке под истинностью знания понимается соответствие его познаваемому предмету. На основе признака истинности формулируется принцип предметности знания: всякое знание должно быть предметным, то есть «характеризоваться отношением к существующему вне его познаваемому, ибо если нет познаваемого, то нет и знания» [58, c. 8]. Ученый ищет знания, обладающие достаточной оригинальностью и новизной.

В религии верующий стремится к обретению уже известного знания, которое априори является истинным. Основным в процессе восприятия и постижения истины для верующего является внутренняя сопричастность этим божественным установлениям.

Человек не может и не должен ограничивать себя рамками только науки или религии. Наука и религия могут соприкасаться в человеке как субъекте познания. Человек может получать информацию по двум каналам, и по их совокупности принимать решение.

Решение проблемы взаимоотношений науки и религии ставит на повестку дня мировоззренческие вопросы: Каким образом религия влияет на личность ученого? Влияет ли религиозность исследователя на процесс и результат научного познания? Может ли ученый-естествоиспытатель быть одновременно и религиозным человеком? Отвечая на поставленные вопросы, смоделируем логическую формулу соотношения религиозности и научности на примере системы взглядов деятелей науки.

Духовный мир образованного человека, ученого, чья жизнь, как и всякого живущего в обществе человека, складывается под действием социальных, политических, религиозных, семейно-бытовых обстоятельств, чрезвычайно разнородных по своему характеру, требует детального рассмотрения [136, c. 195].

Научно мыслящий человек может быть религиозным либо пренебрегая принципом несомненной истинности концепции религии, либо вопреки каноническим установлениям, считая религиозную концепцию, изложенную в основополагающей вероучительной литературе, художественным иносказанием.

В этой связи значительный интерес представляет анализ формирования религиозных предпочтений ученых. Для решения данной проблемы в первую очередь нам необходимо проанализировать психические, обыденные, мировоззренческие особенности, влияющие на религиозность личности ученого.

Объединяющим фактором для ученых различной специализации является познание объективного мира, которое может привести человека к пониманию духовных глубин мира, к вере. Деятельность ученого больше всего связана со сферой духовного производства. Этот процесс имеет свои закономерности, которые накладывают отпечаток не только на работу ученого, но и формируют самого ученого как личность, имеющую определенную систему взглядов об окружающем мире. Цель, которую ставят перед собой ученые, заключается в получении обобщенного теоретического знания, содержание которого не зависит от личности исследователя.

На протяжении всей истории человечества между религией и наукой шло и продолжается соперничество, доходящее во многих случаях до открытых столкновений. По мнению архиепископа Луки (Войно-Ясенецкого), «встречаются люди, которые сумели найти гармонию между этими двумя потребностями человеческого духа» [90, c. 10]. Такие люди придерживаются модели содружества между наукой и религией. Подтверждением возможности союза научного и религиозного мировоззрений является исследование немецкого профессора Э.Деннерта «Религиозные воззрения естествоиспытателей», опубликованное в начале XX века. Э.Деннерт пересмотрел взгляды 262 известных естествоиспытателей, оказалось, что из них 2% было людей нерелигиозных, 6% равнодушных и 92% верующих [45].

В Англии образовалось специальное общество, поставившее себе целью проанализировать отношение учёных к религиозной вере. Член этого общества А.Г.Табрум послал письменный запрос 133 известным английским и американским представителям естественных и математических наук. Анкета содержала два пункта: 1) Противоречит ли христианская религия в ее основаниях науке? и 2) считают ли они современных учёных за людей неверующих и относящихся отрицательно к христианству?

Большинство ученых ответили и разрешили опубликовать свои ответы. Почти все ответы (87 %) говорят о религиозности их авторов, интегрирующих свои личные религиозные убеждения и научные знания в целостное жизненное кредо. Остальные 13 % ученых или не ответили, или высказывались неопределенно. Один из современных физиков лорд Кельвин-Томсон пишет, что лишь некоторые из более легкомысленных людей, занятых научными изысканиями, уклоняются в сторону религиозного отрицания [138].

Похожую выборку опубликовал иеромонах А.Кургуа, из каждых пяти профессоров в США четыре признают себя верующими [81].

Российский исследователь В.А.Кожевников по вопросу об отношении ученых к религии приводит длинный список имен: Г.Галилей (1564 - 1642), Р.Декарт (1596 - 1650), Б.Паскаль (1623 - 1662), И.Ньютон (1643 - 1727), И.Кеплер (1571 - 1630) в XVII веке делали научные открытия, оставаясь в то же время религиозными людьми.

Такие ученые, как М.Ломоносов (1711 -1765), К.Линней (1707 - 1778), А.Цельсий (1701 - 1744), Л.Эйлер (1707 - 1783), принадлежащие к рационально настроенному XVIII веку, опирались на религиозные установки в своем исследовании природы.

В XIX веке религиозными людьми были Л.Пастер (1822 - 1895), А.Ампер (1775 - 1836), Ч.Дарвин (1809 - 1882), Ж.Кювье (1769 - 1832), М.Фарадей (1791 - 1867), Ш.Кулон (1736 - 1806), А.Вольта (1745 - 1827), Г.Ом (1787 - 1854), Д.Максвелл (1831 - 1879) [72].

Мы убеждены, что в различные исторические периоды и религия и наука в равной степени стремились к истине и внесли посильный вклад в познание мира. Религиозное мышление нередко использует научные методы для раскрытия и осмысления интуитивного религиозного опыта, но оно может обходиться и без этих методов. Точно так же и наука может развиваться под знаком религиозного мировоззрения, а может оставаться и вне его.

Представим то, что в сознании ученого могут находиться явления, принятые на веру и объясненные рационально, и при доминировании первого он окажется религиозным человеком. Можно предположить, что все ученые являются религиозными, так как в основе науки лежит вера в аксиомы, а в основе религии - вера в сверхъестественное, следовательно, данный момент связывает науку и религию. Но, даже если ученый исповедует ту или иную веру, граница между религией и наукой остается, поскольку, несмотря на всю интенсивность своей религиозной жизни, ученый в любом случае в собственно научной деятельности неизбежно будет обращаться к строгой научной методологии познания мира [136, c. 195].

Многие считают, что религиозный ученый по определению отвергает светские ценности и сциентизм как фундамент собственного мировоззрения, а доминирующую роль в нем играет религиозная вера, в соответствии с которой переживаются и осмысливаются все остальные его компоненты. Но при этом он, естественно, может вдохновляться религиозными мотивами, стремиться рационализировать свою веру, настаивать на гармонии религии и науки, защищать с этих позиций гуманизм, рационализм и даже научные методы исследования [99, c. 157].

Религиозная личность может быть субъектом научного познания, осваивая области науки, под действием религиозного чувства и теоретического интереса.

В рамках научного познания основными критериями типологии религиозной личности являются степень религиозности и религиозная идентичность человека, понимаемая как отождествление себя с определенной конфессией. На наш взгляд, религиозная личность в научном познании может быть представлена двумя типами: неконфессиональным и конфессиональным (Приложение, схема 7).

Неконфессиональная религиозность не связана с каким-либо конкретным религиозным направлением, конфессией, и свободна от исполнения соответствующей обрядности [102, c. 17]. Особенности неконфессиональной религиозности формируют признаки неконфессиональной личности в научном познании:

1) Скептическое отношение к религиозной организации и религии в целом. В.И.Вернадский, считавший себя глубоко религиозным человеком, отмечал: «Для меня не нужна церковь и не нужна молитва. Мне не нужны слова и образы, которые отвечают моему религиозному чувству. Бог - понятие и образ, слишком полный несовершенства человеческого» [31, c. 155].

2) Антиклерикальные взгляды. Основоположник учения о ноосфере В.И.Вернадский, определяя свою религиозную идентичность как «верующий вне христианских церквей» [101, 36-44], подвергал критике священнослужителей. Личные наблюдения ученого за аморальным образом жизни в церковной среде способствовали созданию типологии священников [111, c. 111-112].

3) Пантеистическое представление о Боге. Бог является символом интуитивного ощущения единства с высшей логической стройностью устройства Вселенной. Автор специальной и общей теории относительности А.Эйнштейн говорил о себе как о пантеисте, для которого вся природа была Бог: «Я верю в бога Спинозы, который проявляет себя в упорядоченной гармонии Вселенной, но не в бога, который занимается судьбами и поступками людей» [156, c. 81]. Ученый характеризовал особое эмоциональное состояние переживания единства человека с природой, космосом как «космическое религиозное чувство», объявляя его «сильнейшей и благороднейшей из пружин научного исследования» [162, c. 18]. Академик А.Д.Сахаров говорил: «я не могу представить себе Вселенную и человеческую жизнь без какого-то осмысляющего их начала, без источника духовной «теплоты», лежащего вне материи и ее законов. Вероятно, такое чувство можно назвать религиозным» [127, c. 15].

Основоположник квантовой физики М.Планк полагает, что ничто не мешает нам отождествить «две повсеместно действующие и тем не менее таинственные силы - миропорядок естествознания и Бога религии» [112, c. 35].

4) Вера в гармонию законов природы. М.Планк был глубоко убежден в нерушимости законов природы, незыблемости всеобщего принципа причинности.

Физик В.Гейзенберг считал, что во всех религиях речь идет об отношении людей к центральному миропорядку, который всегда в конечном итоге побеждает: «В науках о природе, в естествознании центральный порядок дает о себе знать тем, что мы можем в конечном счете употреблять такие метафоры, как «природа создана по этому плану». И в данном пункте мое понятие истины связано с тем положением вещей, о котором говорят религии» [33, c. 326].

5) Дихотомическое мировоззрение, основанное на рациональном и иррациональном познании Мира (Бога, природы, общества). В докладе, прочитанном в мае 1937 года в Дерптском университете, посвященном взаимоотношению религии и естествознания, М.Планк говорит о том, что «религия и естествознание не исключают друг друга, …а дополняют и обуславливают друг друга»; «для религии Бог стоит в начале всякого размышления, а для естествознания - в конце. Для одних Он означает фундамент, а для других - вершину построения любых мировоззренческих принципов» [112, c. 35].

М.Планк считает, что для религии и естествознания является общим вопрос о существовании и сущности Высшей Власти, господствующей над миром. Они здесь дают ответы, вполне сопоставимые друг с другом: «Во-первых, существует разумный миропорядок, независимый от человека, и, во-вторых, сущность этого миропорядка нельзя непосредственно наблюдать, а можно лишь косвенно познать или предположить его наличие. Для этой цели религия пользуется своеобразными символами, а точные науки - своими измерениями, основывающимися на восприятии» [112, c. 34].

6) Мистицизм. А.Эйнштейн едва ли был привязан к какой-либо религиозной традиции, поэтому под «истинной религиозностью» понимал сильнейшее и благороднейшее ощущение, которое человек получает, открывая и познавая тайны природы: «Самое прекрасное и глубокое переживание, выпадающее на долю человека, - это ощущение таинственности» [162, c. 71].

Исследования академика РАН, нейрофизиолога Н.П.Бехтеревой посвящены не только свойствам мозга, но и вопросам духовного устройства человека, области непознанных явлений психики, измененных состояний сознания человека, которые она называла «Зазеркальем». Научный и личный интерес ученого вызывали «вещие» сны, встречи с людьми, обладающими сверхспособностями (ясновидение), пациентами, пережившими клиническую смерть. Н.П.Бехтерева лично испытала на себе различные мистические явления, которые до сих пор остаются научно необоснованными [17, c. 247-250].

7) Отождествление религиозности и нравственности. В одном из писем В.И.Вернадский определил «так называемое религиозное чувство» как «сумму нравственных стремлений, которые могут облекаться в те или иные формы» [111, c. 132].

8) Гуманизм, провозгласивший личность как величайшую ценность, существующую на Земле, любовь к человечеству и миру в целом. А.Эйнштейн отмечал, что «религиозно просвещённый человек освободил себя от пут эгоистических желаний и поглощен мыслями, чувствами и стремлениями, которых он придерживается ввиду их сверхличностного характера» [162, c. 121-122]. В этом случае жизнь человека, ставящего общественные интересы, благородные нравственные устремления, идеалы выше собственных эгоистических потребностей, можно назвать религиозной.

9) Толерантность. Религиозная вера считается личным и свободным делом каждого человека, так же как и неверие. Ученый-физик С.П.Капица позиционировал себя как «русский православный атеист», который может рассуждать о Боге как явлении культуры, ценить памятники православной архитектуры [129]. Религия для него является составным компонентом этнического самосознания.

10) Антиномичность, которая, с одной стороны, подразумевает веру в потусторонние высшие силы, а с другой стороны - отрицает основополагающие компоненты религиозности (религиозные организации, религиозную практику, деятельность служителей культа).

Таким образом, на основании указанных признаков, к неконфессиональному типу ученых относятся Н.П.Бехтерева, В.И.Вернадский, В.Гейзенберг, Ч.Дарвин, С.П.Капица, В.Паули, М.Планк, А.Д.Сахаров, А.Эйнштейн.

Неконфессиональная личность не ограничена догматическими установками конкретной конфессии и не нуждается в «посредниках» между человеком и Абсолютом.

Следующий тип - конфессиональная личность в научном познании, ее отличает изначальная конфессиональная идентичность с конкретной религиозной традицией.

Среди особенностей конфессиональной личности обозначим следующие константы:

1) Строгая приверженность определенной религиозной традиции. Пример взаимосвязи феномена научности и религиозной веры - профессиональная деятельность врача и священнослужителя В.Ф.Войно-Ясенецкого, архиепископа Луки, для которого православная вера была стимулом в достижении поразительных результатов в медицине, в то же время медицинский опыт ученого, основанный на логике и здравом смысле, способствовал рациональному решению жизненных проблем. В.Ф.Войно-Ясенецкий совмещал священство с чтением лекций на медицинском факультете, ставил опыты и результаты оформлял в научные труды («Очерки гнойной хирургии», «Поздние резекции при инфицированных огнестрельных ранениях суставов»), которые были отмечены премиями [91, c. 27].

2) Религиозная вера и благочестивое поведение перед Богом. Офтальмолог В.П.Филатов как православный человек молился и брал благословение у своего духовного отца перед операциями, а после каждой операции заказывал благодарственный молебен.

3) Богооткровенный характер научных открытий. Данный признак означает то, что различные события в личной, общественной, научной жизни ученые объясняют Божественным Провидением.

4) Признание взаимодополнительности истин религиозной и научной парадигмы. Для конфессиональной личности ученого существуют два мира: сверхъестественный и физический, никак не лишенный духовного величия. Такой ученый в силу своего профессионального призвания связан с научным познанием, признает существование Бога, творение Им мира и человека, приписывает свои научные открытия Божественному Откровению. И это, с точки зрения ученых, отнюдь не противоречит естественной эволюции Вселенной и причинной детерминации подавляющего большинства ее событий.

5) Стремление синтезировать принципы религии и науки в единое знание. Исследования теолога и ученого П.Тейяра де Шардена были направлены на то, чтобы сконцентрировать фокус религиозных и научных знаний на вопросе об эволюции человечества, не выходя за пределы догматики христианства. А.Мень указал, что Тейяр «видит эволюцию и развитие человечества глазами веры» [95, c. 242].

П.Тейяр де Шарден всей своей жизнью подтверждал тезис о том, что наука и религия - две вещи не только совместимые, но и взаимодополнительные. «Оригинальность моего верования, -- говорил Тейяр, -- состоит в том, что корни его уходят в две области жизни, которые обычно считаются взаимоисключающими. По воспитанию и образованию я принадлежу к «детям Неба», а по темпераменту и профессиональным знаниям я -- «дитя Земли», между ними я не воздвигал никакой внутренней перегородки» [149, c. 451-452]. Будучи верующим человеком, он был видным представителем целого ряда светских наук: антропологии, геологии, палеонтологии.

Англиканский священник, физик Д.Полкинхорн в своих трудах, принимая концепцию естественного богословия (Ф.Аквинский, У.Палей), говорит о диалоге между наукой и религией. Д.Полкинхорн утверждает в качестве жизненного кредо Никейский Символ Веры: «То, что этот текст оказывает влияние как стилем, так и содержанием, я чувствую и как ученый (я занимаюсь физикой элементарных частиц), и как христианин XX века, прославляющий Господа всю свою сознательную жизнь и исповедующий общность веры» [115, c. 9]. Д.Полкинхорн подтверждает мнение о том, что религиозная направленность и вера не сужают рамки научного исследования, а соединяют несоединимое, открывают новые горизонты познания в мыслительной деятельности ученого.

Деятельность доктора физико-математических наук, магистра богословия

В.С.Ольховского неразрывно связана с современной наукой в области ядерной физики и опытом работы по вопросам апологии христианской веры.

Научная деятельность религиозных ученых подтверждает то, что конфессиональная модель личности работает на систематизацию научных знаний. Конфессиональный тип ученого полностью придерживается вероучения конкретной религии, исполняет соответствующие обрядовые действия согласно нормам религиозной традиции.

На основании указанных признаков к конфессиональному типу ученых можно отнести: В.Ф.Войно-Ясенецкого, Ж.Леметра, Д.Е.Мелехова, В.С.Ольховского, Н.И.Пирогова, Д.Полкинхорна, П.Тейяра де Шардена, В.П.Филатова, П.А.Флоренского, игумена Георгия (Шестуна).

Наука не обязательно связана с мировоззрением самого человека, ученый может быть атеистом или верующим, исповедовать неконфессиональную, традиционную или ортодоксальную религиозность. Но ученый обязательно должен быть субъектом научного исследования, активно участвовать в коллективной познавательной деятельности, имеющей свои особенности и закономерности, несводимые к простой сумме черт индивидуальной работы ученого [136, c. 196]. Обязательным требованием научного сообщества является соблюдение основных этических принципов в профессиональной деятельности ученых, независимо от их конфессиональной принадлежности. Стоит отметить тот факт, что этическое правило Гиппократа «не навреди» до сих пор является основополагающим в медицине и ряде других наук и соответствует религиозной заповеди «не убий». Данный принцип фиксирует понимание жизни как величайшей ценности.

В сознании человека сложился стереотип образа религиозного ученого, который обязан быть созидателем добра, защитником человечества в условиях глобальных проблем современности. На наш взгляд, религиозная ориентация ученого не всегда является гарантией того, что его изобретения или действия не смогут нанести вред человеку, природе, обществу, миру. Исключение может составлять ученый с ортодоксальным мироощущением, который знает, что каждый его шаг известен всевидящему Богу, а поэтому не может не только совершить, но и помыслить деяние, нарушающее основные принципы веры.

С разных позиций рассматривают актуальные проблемы биоэтики, генной инженерии ученые и религиозные деятели. Способы решения подобных проблем зависят от мировоззрения ученого, в том числе и его религиозной принадлежности. Например, для человека, индифферентного к религии, клонирование реализует прагматический подход в науке, направленный на получение конкретной выгоды от копирования людей с необходимыми характеристиками и качествами. Верующий ученый воспринимает манипуляции с клонированием как потребительское отношение человека к человеку, противоречащее замыслу Творца об уникальности и сакральности человеческой жизни.

Следовательно, ученые должны нести ответственность за последствия своих действий, которые могут затрагивать судьбы миллионов людей и воспринимать правило «не навреди» как моральный долг перед человечеством, независимо от своего личного отношения к религии [136, c. 196].

Правы многие ученые-естественники, гуманитарии и теологи, полагая, что науке и религии нужно прекратить взаимные распри и пререкания, объединив свои усилия для блага человека. Наука и религия могут иметь и имеют общие точки соприкосновения. Концепция Фомы Аквинского о гармонии знания и веры весьма актуальна для решения проблемы взаимоотношения науки и религии сегодня. Лучше других исключительную важность этого понимают великие исследователи, творчески проявляющие себя одновременно на поприще науки и на поприще религии. Мысли об определенной «стадиальности» человеческого познания подтверждает высказывание В.Гейзенберга о том, что «первый глоток из сосуда естественных наук порождает атеизм, но на дне сосуда ожидает нас Бог» [107, c. 82]. В.Гейзенберг подчеркивает невидимую связь ученого с религией и видит прогресс всего человечества на основе восстановления равновесия между естественной и религиозной истиной. И.А.Ильин отмечает, «то, чего надо добиваться, есть не просто «примирение» веры и разума или синтез их учений, а тождество веры и разума. Вера должна стать разумной верой, а разум должен стать верующим разумом» [59, c. 293]. Другими словами, в современном мире возможно сочетание веры и разума, сближение религии и науки и попытка посмотреть на религию глазами науки, а на науку -- глазами религии.

Возможно, научная деятельность не уводит от Бога, а с необходимостью ведет к Нему. Ученый, находящийся в поисках истины, серьезно относится и к вопросам религиозного миропонимания. Ученый не гордится добытым знанием, а находит в себе духовные силы веры в созерцании тайн мироздания, в понимании его разумности, предназначенности для человека, для его духовного роста.

Религиозной личности как субъекту научного познания могут быть присущи следующие свойства: наличие религиозной и научной форм веры как опоры в жизни и профессиональной деятельности; осознание детерминированности бытия согласно Божественному Промыслу или миропорядку; тождество религиозных и моральных принципов; дихотомия иррационального и рационального способов познания сущности Мира.

Таким образом, мы видим, что религиозность в научном познании носит индивидуальный характер. Научное творчество религиозной личности основано на своеобразном ощущении единства природы и наличия в ней смысла.

Степень религиозности ученого, его конфессиональная идентичность, с одной стороны, могут повлиять на результат научной деятельности, увести его от объективных знаний, с другой стороны, могут раздвинуть границы познания, усилить поливариантность решений научных проблем.

В процессе познания религиозная личность представлена как субъект, включенный в закономерности социальной реальности, и способный к изменению мира в самом себе и Мира, под которым мы понимаем Бога, природу, общество.

Религиозная личность как компонент природы и микрокосм общества, испытывает изменения, происходящие в природе и обществе, на собственном физическом и психическом состоянии. Гармонизация Мира зависит от уровня духовно-нравственного совершенства конкретной религиозной личности.

Религиозная личность как субъект познания объединяет в своем мировоззрении специфические характеристики обыденного, художественного, научного познания.

В обыденном познании гносеологический потенциал религиозной личности проявляет себя через основные компоненты обыденного миропонимания и религиозного опыта: религиозные убеждения, стереотипы, традиции, нововведения. Характеристиками религиозной личности в процессе обыденного познания являются противоположные по отношению друг к другу качества: ортодоксальность - практицизм; традиционность - нетрадиционность; демонстративность - квазирелигиозность; «обожение» человека - эпизодичность обращения человека к Богу.

В художественном познании религиозная личность может выступать как субъект-«творец (художник), субъект-«потребитель» (читатель, зритель, слушатель), субъект-«интерпретатор» (исследователь, критик). Классификацию субъекта-«творца» можно обособить следующими видами религиозной личности: «художник-метафизик», «художник-мистик», «художник-ортодокс». Субъект-«потребитель» религиозного искусства может выступать как нерелигиозный и религиозный «потребитель». Субъект-«интерпретатор» религиозного искусства рассмотрен через особенности следующих типов: «искусствовед», «теолог», «религиовед». Ведущими чертами религиозной личности как субъекта художественного познания являются: определенная система религиозно-мировоззренческих идеалов, основанных на субъективном эмоционально-интуитивном постижении бытия, и творческие способности.

Религиозная личность как субъект научного познания может быть представлена двумя типами: неконфессиональным и конфессиональным. Неконфессиональный тип ученого характеризуется стремлением выйти за границы религиозной традиции и культа. Конфессиональный тип ученого полностью придерживается вероучения конкретной религии, исполняет соответствующие обрядовые действия согласно нормам религиозной традиции. Тождество данных типов ученых проявляется в наличии веры в Абсолют, который может отождествляться с природой; осознании детерминированности бытия согласно Божественному Промыслу или миропорядку; единстве религиозных и моральных принципов.

Религиозной личности как субъекту научного познания могут быть присущи следующие свойства: наличие религиозной и научной форм веры как опоры в жизни и профессиональной деятельности; дихотомия иррационального и рационального способов познания.

Познавательные способности религиозной личности как субъекта социально-гуманитарного познания зависят от степени, вида религиозности, доминирования религиозных или мирских идей в жизни человека.

Заключение

Социальная философия стремится соотнести категории, систему рассуждений и обоснований с многогранной личностью человека как активного субъекта в системе социальных отношений, который стремится сбалансировать внутренние противоречия личности и общества в целом.

Религиозная личность как субъект познания представлена в многообразии аспектов бытия, познавательных характеристик, органически встроена в мироздание и обретает свою духовно-телесную целостность в процессе взаимодействия с Миром посредством гносеологического потенциала и механизма гармонизации отношений с Богом, природой, обществом.

Множественность отношений в системе «религиозная личность - Мир» сводится к диалогическому общению Бога и человека (Я и Ты) как способу гармонизации и преодоления противоречий между сакральным и мирским.

Духовно-телесная целостность религиозной личности возможна лишь в том случае, когда существует взаимообусловленная связь с Абсолютом и с обществом, потому что существует опасность вести добродетельную жизнь перед Богом, а в социальных отношениях действовать с позиции нетерпимости и неприязни. Совершенство религиозной личности по отношению к Богу не всегда тождественно совершенству по отношению к обществу.

В настоящее время перед человеком остро встал выбор между поиском путей гармонизации своих отношений с Миром или неминуемой гибелью.

На наш взгляд, главную роль в становлении, развитии и сохранении духовно-телесной целостности религиозной личности играют механизмы религиозной социализации и обретения религиозной идентичности, в процессе которых человек получает определенный религиозный опыт через восприятие вероучения, культа, религиозных ценностей и стереотипов религиозного поведения по отношению к окружающим людям и Богу. Институтами религиозной социализации личности являются семья, религиозная община, духовная школа, духовно-культурные центры, средства массовой информации, религиозное искусство.

Мы предлагаем авторскую интерпретацию дефиниции религиозной личности как субъекта познания, существенными признаками которой являются: убежденность в абсолютности связи со сверхъестественным миром; способность к осознанному выбору объекта веры; активная позиция в познавательной практике на основе личного религиозного опыта.

Фундаментальным социально-онтологическим основанием религиозной личности является религиозность, которая отражает собой тесную взаимосвязь содержания сознания личности, обусловленного верой в «высшие силы», чувством единства с Богом и видами ее деятельности, детерминированных объективной социальной реальностью. Религиозность имеет внутреннюю структуру, включающую в себя религиозной сознание и религиозное поведение, обладающие собственными социально-онтологическими основаниями: 1) религиозное сознание - религиозная вера, религиозный опыт, религиозные нормы, религиозные ценности, религиозный язык, религиозные чувства, религиозные переживания; 2) религиозное поведение - включенность в религиозные отношения; способность к активной и плодотворной религиозной деятельности.

Общая система социально-онтологических оснований религиозной личности в контексте ведущих моделей философского анализа может быть дополнена такими основаниями, как: антиномичность, парадоксальность, сопричастность сверхъестественной реальности, религиозное развитие и самосовершенствование, чувство единства с Богом и преодоление эгоцентрического «Я», стремление к познанию тайны человеческого предназначения, деятельная любовь к людям и ко всему живому, подвижная психика, отличающаяся повышенной эмоциональностью, экзальтацией, мистикой, трепетом перед Абсолютом.

Социально-онтологические основания религиозной личности определяют механизм ее взаимодействия с Миром (Богом, природой, обществом) и являются критериальными характеристиками концептуальных моделей ее типологизации.

Основными характеристиками религиозной личности как субъекта познания являются: убежденность в абсолютности связи со сверхъестественным миром; способность к осознанному выбору объекта веры; активная позиция в познавательной практике на основе личного религиозного опыта.

Многообразие типологизаций религиозности личности позволяет обособить телесно и духовно ориентированные типы религиозной личности, которые можно соотнести с внешней или внутренней религиозностью человека.

В «эклектической» модели структуры религиозной личности присутствуют традиционно предлагаемое духовно-телесное единство как условие целостности религиозной личности и социально ориентированное пересечение светской и религиозной систем ценностно-смысловых координат как условие ее познания.

Религиозная вера, являясь социально-онтологическим основанием религиозной личности и ее познавательной деятельности, наполняется субъективной значимостью и неповторимостью под влиянием жизненного опыта и особенностей человека. Благодаря механизму религиозного верообразования у человека создается целостная картина бытия, что позволяет ему определить свое место в жизни, вести диалог с Миром.

Социально-онтологические основания религиозной личности раскрываются через ее познавательные возможности, которые особенным образом проявляют себя в обыденной, художественной, научной формах познания.

Признаками религиозной личности в процессе обыденного познания являются противоположные по отношению друг к другу качества: ортодоксальность, фанатичное принятие религиозных идей, с одной стороны, или отношение к религии по принципу «нравится - не нравится», «поможет - не поможет»; следование религиозной традиции в выборе объекта веры или нетрадиционная религиозность; демонстративное соблюдение религиозных обрядов в рамках той или иной конфессии или квазирелигиозность; отождествление внутреннего мира со сверхъестественным, невозможность существования человека без Бога и вне Бога, а с другой стороны, обращение к религии и вере от случая к случаю.

Познавательные способности религиозной личности зависят от степени, вида религиозности, доминирования религиозных или обыденно-мирских идей в жизни человека. На наш взгляд, основным мотивом религиозной личности, осуществляющей процесс познания в повседневной жизни, является субъективный принцип полезности или бесполезности религии.

В художественном познании религиозная личность может выступать как субъект-«творец» (художник) - субъект-«потребитель» (читатель, зритель, слушатель) - субъект-«интерпретатор» (исследователь, критик).

Классификацию субъекта-«творца» можно обособить следующими видами религиозной личности: «художник-метафизик», «художник-мистик», «художник-ортодокс».

Субъект-«потребитель» религиозного искусства может выступать как нерелигиозный и религиозный «потребитель». Субъект-«интерпретатор» религиозного искусства рассмотрен через особенности следующих типов: «искусствовед», «теолог», «религиовед».

Субъектно-субъектная модель отношений «творца», «потребителя» и «интерпретатора» определяет их гносеологический потенциал, потому что каждый субъект, воспринимая произведение искусства в том контексте времени, пространства, в котором оно было создано, включает в имеющийся художественный образ свои творческие способности и личное понимание.

Ведущей чертой религиозной личности как субъекта художественного познания является система религиозно-мировоззренческих идеалов, основанных на творческих способностях, и субъективном эмоционально-интуитивном постижении бытия.

Религиозная личность как субъект научного познания представлена двумя типами: неконфессиональным и конфессиональным. Неконфессиональный тип ученого характеризуется стремлением выйти за границы религиозной традиции и культа. Конфессиональный тип ученого полностью придерживается вероучения конкретной религии, исполняет соответствующие обрядовые действия согласно нормам религиозной организации.

В научном познании религиозную личность как субъекта характеризуют такие признаки, как: наличие религиозной и научной форм веры как опоры в жизни и профессиональной деятельности; дихотомия иррационального и рационального способов познания.

Уровень религиозности ученого, его конфессиональная идентичность, с одной стороны, могут повлиять на результат научной деятельности, увести ученого от объективных знаний, с другой стороны, могут раздвинуть границы познания, усилить поливариантность решений научных проблем.

Таким образом, в быстро меняющихся условиях современного общества гармонизация Мира зависит от особенностей религиозной личности как субъекта познания: религиозной веры, духовно-телесной целостности, антиномичности человеческого существования, гносеологического потенциала, активности, самостоятельности, творческого начала.

Список литературы

1. Аль-Газали Алхимия счастья / Аль-Газали // Аверроэс. Опровержение опровержения. - СПб.: Алетейя, 1999. - 688 с.

2. Аль-Хашими, Мухаммад Али Личность мусульманина в том виде, который стремится придать ей ислам с помощью Корана и Сунны / Мухаммад Али Аль-Хашими. Пер. с араб. - М.: Издатель Эжаев, 2006. - 288 с.

3. Андреев, А.Л. Место искусства в познании мира / А.Л.Андреев. - М.: Политиздат, 1980. - 256 с.

4. Андрюшенко, М.Т. Психическое состояние и вера (О психическом статусе веры) / М.Т.Андрюшенко. - Владимир: Изд-во Владим. гос. ун-та, 2009. - 215 с.

5. Атеистический словарь / под общ. ред. М.П.Новикова. - М.: Политиздат, 1983. - 560 с.

6. Балагушкин, Е.Г. Критика современных нетрадиционных религий: истоки, сущность, влияние на молодежь Запада / Е.Г.Балагушкин. - М.: Изд-во Моск. ун-та, 1984. - 288 с.

7. Балагушкин, Е.Г. Новые религии как социокультурный и идеологический феномен / Е.Г.Балагушкин // Общественные науки и современность. - 1996. - № 5. - С. 90-100.

8. Баранец, Н.Г. О вере, репутациях и авторитете в философии / Н.Г.Баранец // Вопросы философии. - 2004. - № 4. - С. 54-57.

9. Барт, Р. Избранные работы: Семиотика: Поэтика / Р.Барт. Пер. с фр. - М.: Прогресс, 1989. - 616 с.

10. Баскакова, Н.В. Вера - VERSUS - знание: соотношение, границы, мера / Н.В.Баскакова // Вера как ценность: Материалы Всероссийской научной конференции. - Великий Новгород: НовГУ им. Ярослава Мудрого, 2002. - С. 103-111.

11. Батлер, Дж. Случайно сложившиеся основания: феминизм и вопрос о «постмодернизме» / Дж.Батлер // Гендерные исследования. - 1999. - № 3. - С. 89-107.