Историко-философский анализ политических утопий

Гроций выводит происхождение государства из стремления людей друг к другу. «К числу свойств, присущих человеку, относится стремление к общению, или, что то же, общительность, но не всякая общительность, а именно -- стремление к спокойному и руководимому собственным разумом общению человека с себе подобными»Гроций Г. О праве войны и мира. М.: Ладомир. 1994. С. 45.. Людям хочется жить вместе организованно и разумно. На первых парах принципы естественного права, такие, как «воздержание от чужого имущества, возвращение полученной чужой вещи и возмещение извлеченной из нее выгоды, обязанность соблюдения обещаний, возмещение ущерба, причиненного по нашей вине, а также воздаяние людям заслуженного наказания»Гроций Г. О праве войны и мира. М.: Ладомир. 1994. С. 49., еще отвечают насущным потребностям общежития людей. Но и они на определенном этапе оказываются неспособными противостоять насилию, так или иначе возникающему между семействами, вынуждая людей заключить договор о создании государства.

Причина происхождения государства, выдвигаемая Т. Гоббсом (1588 - 1679), кроется в самом понимании естественного состояния, называемого им «войной всех против всех», источник которой - соперничество, недоверие, честолюбие - в самой природе человека. В естественном состоянии не имеет смысла понятие справедливости, так как нет власти и закона, а единственной гарантией жизни и безопасности человека и продуктов его труда является та, которую он обеспечит себе сам. Поэтому человек живет в постоянном страхе, что придет сильный враг и посягнет на его жизнь, свободу и имущество, и этот страх его обедняет, отупляет и делает его жизнь кратковременной. «Иными словами, при установлении государства люди руководствуются стремлением избавиться от бедственного состояния войны, являющегося необходимым следствием естественных страстей людей там, где нет видимой власти, держащей их в страхе и под угрозой наказания, принуждающей их к выполнению соглашений и соблюдению естественных законов» Гоббс Т. Левиафан, или Материя, форма и власть государства церковного и гражданского. [Электронный текст].URL: http://lib.ru/FILOSOF/GOBBS/leviafan.txt_with-big-pictures.html#21 (Дата обращения 15.03.2017).. И пока люди живут без единой власти, они будут находиться в условиях войны всех против всех. «Ибо, будучи несогласными во мнениях относительно лучшего использования и применения своих сил, они не помогают, а мешают друг другу и взаимным противодействием сводят свои силы к нулю, вследствие чего они не только легко покоряются немногочисленным, но более сплоченным врагом, но и при отсутствии общего врага ведут друг с другом войну за свои частные интересы»Гоббс Т. Левиафан, или Материя, форма и власть государства церковного и гражданского. [Электронный текст]. URL: http://lib.ru/FILOSOF/GOBBS/leviafan.txt_with-big-pictures.html#21(Дата обращения 15.03.2017)..

Дж. Локк (1632 - 1704), в отличие от Гоббса, разводит понятие естественного состояния и «войны всех против всех». По его мнению, в естественном состоянии люди жили вместе мирно согласно разуму без какого-либо повелителя. Война - это власть, сила и заявление о готовности ее применить в отношении другого человека. Но естественное состояние - далеко не всегда война. Скорее это «состояние полной свободы в отношении их действий и в отношении распоряжения своим имуществом и личностью в соответствии с тем, что они считают подходящим для себя в границах закона природы, не испрашивая разрешения у какого-либо другого лица и не завися от чьей-либо воли» Локк Дж. Два трактата о правлении. [Электронный текст]. URL: http://royallib.com/read/lokk_dgon/dva_traktata_o_pravlenii.html#538447 (Дата обращения 15.03.2017). Порочность людей, отсутствие беспристрастного судьи, разрешающего споры и верховной власти, способной подкрепить справедливый приговор или оспорить несправедливый, показали недостаточность закона природы и вынудили людей заключить соглашение о выходе из естественного состояния.

Апофеозом идеалов свободы и равенства стала теория общественного договора, выдвинутая Ж. Ж. Руссо (1712 - 1778). Он также различает естественное и гражданское состояние общества, но, в отличие от своих предшественников, явно отдает предпочтение первому. Даже Локк, не говоря о Гоббсе, считал переход в гражданское состояние событием позитивным, хотя и признавал, что в естественном состоянии тоже жилось, в принципе, неплохо. Руссо, напротив, не видит в создании государства ничего, кроме утраты первоначального равенства, блаженства и гармонии с матерью-природой. «Пока люди довольствовались грубыми хижинами, пока они пользовались, как одеждой, звериными шкурами, сшиваемыми при помощи рыбьих костей... словом, пока они предавались работам, которые могли делаться одним человеком, и довольствовались искусствами, не требовавшими соединения многих рук, они жили свободными, здоровыми, добрыми и счастливыми; но лишь только один человек почувствовал нужду в другом… равенство исчезло, водворилась собственность, обширные леса превратились в веселые поля, которые нужно было теперь орошать потом людей и на которых вскоре увидели всходы рабства и нищеты, возраставшие вместе с посевами хлеба» Руссо Ж.Ж. Об общественном договоре. [Электронный текст]. URL: http://lib.ru/FILOSOF//RUSSO/prawo.txt (Дата обращения 16.03.2017)..

Обращение философов Нового времени к естественному состоянию как к некому истоку, первичному состоянию человеческого общества для обоснования несправедливости тогдашнего общества несколько напоминает легенду о Золотом веке. Такое переосмысление древних сказаний обусловлено, прежде всего, эпохой Великих географических открытий XV - XVII веков, принесших сведения о неведанных континентах и культурах. Открытие Нового света не только доказало европейцам, что их цивилизация отнюдь не единственная в мире, но и посеяло сомнение в их умах - может быть их общество не только одно из многих, но еще и не самое лучшее из них? «Путешественники, миссионеры и авторы фантастических путешествий показывали экзотические народы, живущие в естественном состоянии наивности, не знающие деления на «твое» и «мое», почитающие старцев, гостеприимные к чужеземцам, радостные и счастливые. Добрые дикари не платили ни подушной подати, ни подымной, ни сбора с винокурен, ни десятины, их не брали в солдаты, у них не было священников и монахов, им неведомы были привилегии происхождения и богатства. Добрые дикарки рожали без боли и собственной грудью кормили младенцев. Добрые дикари верили в Бога, не зная Откровения, и даже сами не ведали о том, что были деистами. Добрые дикари были добры, добродетельны и благородны, они жили в согласии с законами природы и слушались голоса разума»Шацкий Е. Утопия и традиция. М. Прогресс. 1990. С. 63.. Приведенная выше цитата как нельзя лучше характеризует воззрения Руссо. Если Гроций, Гоббс и Локк понимают естественное состояние как незрелую, примитивную стадию развития общества, которую необходимо преодолеть, то Руссо видит в нем идеал человеческого общежития, который необходимо возродить.

Нельзя обойти стороной и вопрос частной собственности, который также рассматривают философы Нового времени. Гроций и Гоббс лишь вскользь касаются этого аспекта. Гроций утверждал, что частной собственности как таковой в естественном состоянии не было, но была своеобразная система владения вещами, которую он называет «правом на вещи низшего порядка». Первый человек мог овладеть и потребить все, чем только он в состоянии был воспользоваться. И то, «чем каждый овладевал подобным образом, другой не мог у него отнять»Гроций Г. О праве войны и мира. М.: Ладомир. 1994. С. 70.. Гоббс не разделял оптимистический взгляд Гроция и считал, что в условиях «войны всех против всех» человек имел такое же право на свое имущество, как и любой другой. Вопрос заключался только в силе: кто сильнее, тот и владеет. Вовсе отрицательно о частной собственности отзывается Руссо. «Первый, кто, огородив кусок земли, выдумал назвать его своим и нашел таких простаков, которые ему поверили, был истинным основателем гражданского общества. Сколько преступлений, сколько войн, сколько убийств, сколько бедствий и ужасов отвратил бы от человеческого рода тот, кто, вырвав шесты и засыпав канаву, закричал бы себе подобным: берегитесь слушать этого обманщика! вы погибли, раз вы забудете, что плоды принадлежат всем, а земля никому»Руссо Ж.Ж. Об общественном договоре. [Электронный текст]. URL: http://lib.ru/FILOSOF//RUSSO/prawo.txt(Дата обращения 16.03.2017)..

Наиболее развернутое представление о ней мы находим у Локка. По его мнению, изначально Бог дал человечеству всю собственность во владение сообща и наделил людей разумом для наилучшего ее использования. «И хотя все плоды, которые на ней естественным образом произрастают, и все животные, которых она кормит, принадлежат всему человечеству, так как они являются стихийным порождением природы и находятся в силу этого в естественном состоянии, и никто первоначально не имеет частной собственности»Локк Дж. Два трактата о правлении. [Электронный текст]. URL: http://royallib.com/read/lokk_dgon/dva_traktata_o_pravlenii.html#538447(Дата обращения 15.03.2017).. Однако, с одной стороны, приказав осваивать землю, Бог тем самым дал основания и для ее присвоения, а с другой - без ее присвоения все общее не приносит пользы. Наконец, что важнее всего, «каждый человек обладает некоторой собственностью, заключающейся в его собственной личности, на которую никто, кроме него самого, не имеет никаких прав» Там же.. Посредством труда человек изымает блага из состояния всеобщего владения, прибавляет нечто сверх того, что было дано природой и, тем самым, утверждает право на владение ими того, кто потратил на них свой труд и силы. Однако, закон природы, давший во владение собственность, ее же и ограничил. Человек может взять столько благ, сколько ему необходимо для жизни, прежде чем они (обычно еда) испортятся. То, что выходит за этот предел, принадлежит другим. Введение денег как непортящегося средства обмена на полезные, но недолговечные блага способствовало развитию собственности. Это также позволило наращивать капитал, за свои излишки получать золото и серебро, которые можно накапливать без ущерба для других, не нарушая закон природы.

Несмотря на некоторые преимущества естественного состояния (свобода, равенство, отсутствие принуждающей власти), люди отказались от него в пользу состояния гражданского. Даже Руссо, ярый защитник быта «добрых дикарей», признавал, что как бы много ни утратили люди при создании государства, выживать дальше «естественно», не говоря уже о том, чтобы развиваться, все равно бы не получилось. Несмотря на вечность и универсальность естественных законов, они противоречат природе и страстям человека. Они нигде не записаны и сами по себе не гарантируют, что их будут исполнять. Рано или поздно люди начинают чувствовать острую необходимость в верховной власти, способной защитить их от врагов, принудить к исполнению законов природы под угрозой наказания и обеспечить, таким образом, безопасность их жизни и имущества. Такая власть может быть достигнута только путем сосредоточения всей власти в руках одного человека или собрания, которое свело бы воли всех людей воедино. Поскольку все люди равны, свободны и независимы, их нельзя силой вывести из догосударственного состояния и подчинить власти другого. Единственный способ - добровольное соглашение между людьми об объединении в политическое сообщество для удобной, мирной и безопасной жизни. «Это больше чем согласие или единодушие. Это реальное единство, воплощенное в одном лице посредством соглашения, заключенного каждым человеком с каждым другим таким образом, как если бы каждый человек сказал другому: я уполномочиваю этого человека или это собрание лиц и передаю ему мое право управлять собой при том условии, что ты таким же образом передашь ему свое право и санкционируешь все его действия»Гоббс Т. Левиафан, или Материя, форма и власть государства церковного и гражданского. [Электронный текст]. URL: http://lib.ru/FILOSOF/GOBBS/leviafan.txt_with-big-pictures.html#2 (Дата обращения 15.03.2017)..

Дружно признавая необходимость единой верховной власти, теоретики общественного договора расходятся в понимании ее структуры. Поначалу теория общественного договора по-прежнему тесно связана с традиционным пониманием государственной власти как абсолютной, неотчуждаемой и неделимой власти одного над всеми, с единственной разницей, что эта власть была не навязана людям, а доверена ими суверену в результате добровольного соглашения. Так, Гроций и Гоббс, вслед за Боденом, оправдывают предоставление суверену широких полномочий и его автономность от народа в решении важнейших вопросов жизни государства. Подчиняясь только установленным Богом естественным законам, он находится над законами гражданскими и обладает неотъемлемыми, неделимыми и непередаваемыми верховными правами, (например, выделение подданным собственности и изымание ее), умаление или отказ от которых, как и разделение верховной власти, приведет к разрушению единства государства и его гибели. Такое верховное право распоряжаться людьми и их достоянием обосновывается призванием государства обеспечить порядок в обществе. Однако, если Гоббс настаивает, что подданные, договорившись однажды о форме правления и выбрав представителя своей совокупной воли, не могут ни изменить ее, ни обвинить суверена в несправедливости, так как они сами несут ответственность за свой выбор, то Гроций, на взгляды которого повлияло революционное освобождение Голландии от испанского владычества, все-таки оставляет за подданными право не повиноваться волеустановленным законам, «противным естественному праву и божественным заповедям»Гроций Г. О праве войны и мира. М.: Ладомир. 1994. С. 102..

Совсем с обратной стороны незыблемое единство власти обосновывает Руссо. Чтобы максимально восполнить людям утрату нравственной чистоты и гармонии, необходимо «найти такую форму ассоциации, которая защищает и ограждает всею общею силою личность и имущество каждого из членов ассоциации, и благодаря которой каждый, соединяясь со всеми, подчиняется, однако, только самому себе и остается столь же свободным, как и прежде»Руссо Ж.Ж. Об общественном договоре. [Электронный текст]. URL: http://lib.ru/FILOSOF//RUSSO/prawo.txt(Дата обращения 16.03.2017).. Общество, организованное в согласии с законом природы, в котором человеку было бы так же комфортно, как и в естественном состоянии, которое сохранило бы природные свободу и равенство и с верховной властью, «такой, чтобы она не могла превратиться ни в какое насилие и всегда должна осуществляться по праву положения в обществе и в силу законов»Руссо Ж.Ж. Об общественном договоре. [Электронный текст]. URL: http://lib.ru/FILOSOF//RUSSO/prawo.txt(Дата обращения 16.03.2017)., может иметь вид только непосредственного народовластия.

Предполагается, что такой государственный строй наилучшим образом сохраняет преимущества естественного состояния. Основным условием общественного договора является неограниченное, «совершенное отчуждение личностью всех своих прав в пользу общества» Там же.. Ведь «если бы у частных лиц оставались какие-либо права, то ввиду отсутствия высшего трибунала, который мог бы разрешать споры между ним и обществом, каждый, будучи некоторым образом собственным судьей, скоро вообразил бы себя и судьей всех» Там же.. Казалось бы, по логике Руссо, человек, подчиняясь сем, в то же время не подчиняется никому. Однако власть народа всегда оказывается выше отдельной личности, свобода и права которой ничем не обеспечиваются.

Таким образом, если у Гоббса народ передает всю верховную власть над собой суверену, то у Руссо эта власть, неотчуждаемая, неделимая и неограниченная, всецело сохраняется за народом, «ибо воля есть, общая или её нет, т. е. она есть воля всего народа или его части» Там же.. При этом «если кто-либо откажется подчиниться общей воле, то он будет к этому принужден всем Организмом, а это означает не что иное, как то, что его силою принудят быть свободным. Ибо таково условие, которое, подчиняя каждого гражданина отечеству, одновременно тем самым ограждает его от всякой личной зависимости: условие это составляет секрет и двигательную силу политической машины, и оно одно только делает законными обязательства в гражданском обществе, которые без этого были бы бессмысленными, тираническими и открывали бы путь чудовищнейшим злоупотреблениям»Руссо Ж.Ж. Об общественном договоре. [Электронный текст]. URL: http://lib.ru/FILOSOF//RUSSO/prawo.txt(Дата обращения 16.03.2017)..

Проповедуя самое непосредственное народовластие, Руссо утверждает, что верховная власть не только не может быть разделена, но и не может быть представлена. «Всякий закон, не утвержденный непосредственно народом, не имеет силы; это и не закон вовсе. Английский народ воображает себя свободным и глубоко заблуждается: он свободен лишь во время выборов в парламент, но едва только выборы кончаются, он делается рабом, он ничто. В короткие минуты своей свободы он пользуется ею так, что вполне заслуженно ее теряет» Там же.. О равенстве же он пишет следующее: «ни один гражданин не должен обладать столь значительным достатком, чтобы иметь возможность купить другого, и ни один - быть настолько бедным, чтобы быть вынужденным себя продавать» Там же..

Гоббс и Руссо, отстаивавшие монолитную верховную власть, оказываются своеобразными крайностями в механизме организации власти. Важным оказывается даже не то, в чьих руках она сосредоточена, одного человека или многих, а то, что в обоих случаях оказываются ущемленными права и свободы отдельной личности. Локк, в отличие от Гоббса бывший уже современником революции в Англии 1688 года, считал такую вопиюще неограниченную власть, при которой суверен оказывается выше гражданского закона и которая неизбежно приводит к тирании, противоречащей естественному праву, а разделение властей - как раз ему наиболее соответствующее. Более того, разделение властей является прямым следствием выхода из естественного состояния, когда человек добровольно передает свое природное право быть судьей и палачом, и изначальным условием возникновения государства и гражданского общества.

Локк, в отличие от Гоббса и Руссо, ставит личность выше государства и общества. Она обладает естественными и неотчуждаемыми правами на жизнь, свободу и собственность, баланс и неприкосновенность которых государство призвано охранять. Оно уже не может беспричинно нарушить свободу и равенство людей или лишить их частной собственности. Таким образом, Локк дополняет естественноправовой проект организации государства идеей верховенства права, принципом разделения верховной власти на законодательную, исполнительную и судебную, предотвращающим поглощение прав и свобод личности государством. Начиная с Американской декларации независимости (1776) и французской Декларации прав и свобод гражданина (1789), провозглашенные Локком и Руссо естественные права человека на жизнь, свободу, равенство, собственность были закреплены в конституциях всех современных правовых государств.Для нас сегодня естественные права человека являются настолько обыденным и само собой разумеющимся, что мы даже не задумываемся, что когда-то это не было очевидно, что когда-то за эти права нужно было бороться.

ВXVI - XVIII веках впервые были обозначены правовые и политические основы гражданского общества. Государство стало пониматься как автономное социальное явление в его связи с человеком, отношениями между людьми, человеческой историей. Оно более не нуждалось в религиозном обосновании. Была провозглашена идея личности, освобожденной от цепей феодализма и наделенная в силу одной только человеческой природы неотчуждаемыми правами и свободами. Наконец, появилась идея о равенстве людей в правовом, религиозном, моральном и политическом отношении. Хотя концепция общественного договора обосновала необходимость перехода от изжившего себя феодального строя к буржуазному, открывающему новые возможности для развития, она все же была утопией в силу следующих причин.

Прежде всего, источником естественного права является абстрактное понимание природы человека «вообще», обладающего неизменными и вечными свойствами и стремлениями. Такое понимание естественного права оказывается оторванным от конкретных исторических условий. И хотя даже такое ограниченное понимание природы права позволило отказаться от представления о государстве как о божественном установлении и сделать значительный шаг вперед на пути улучшения государственного и общественного устройства, оно является чисто умозрительным построением и не может убедительно подтвердить концепцию общественного договора. Фантастично само представление о том, что такой договор вообще был, что можно ссылаться на него при переустройстве общественного механизма и что многие тысячи людей, погрязшие в социальных и религиозных противоречиях могли просто взять и договориться между собой. Наконец, эта теория не учитывает или просто игнорирует тот факт, что мало одного желания создать государства, для этого необходимы еще и экономические условия.

Во-вторых, в основе концепций общественного договора и естественных прав человека лежит телеологическое представление, согласно которому Природа, общество и человек обладают высшим предназначением и объективным смыслом существования и развития. Однако даже если допустить, что они следуют намеченному «сверху» плану, то построенная на этой основе морально-правовая теория естественных прав столкнется с проблемами. Можно допустить, что человек имеет заданное Богом или Природой предназначение, но разве из этого необходимо следует, что человек обязан ему следовать? Многие вещи, которые мы осуждаем, являются атрибутами как раз «естественного состояния», например, убийство и беспорядочная половая жизнь, встречающиеся в природе на каждом шагу. Так, исходя из концепции естественного права христианско-католическое учение запрещает сексуальные отношения, не имеющие целью деторождение, как неестественные и противоречащие природе. Однако, такие отношения встречается у многих животных, живущих на поводу у природных инстинктов и получается, что однополые отношения естественны, особенно в определенных обстоятельствах. Отказ от «естественных» инстинктов является критерием цивилизованного общества, только вот грань между «естественным» и «противоестественным» оказывается неопределенной и зависит даже не от природы, а от ценностных, в частности религиозных, представлений конкретного общества. Поэтому, современная социальная теория исходит из того, что общество является во многом образованием искусственным и строится как раз на преодолении естественных побуждений, например, вводит запрет на проявление насилия и агрессии, ограничивает сексуальную активность нормами морали, институтом семьи и брака и т.д.

Теория естественных прав во многом удобна, так как законы, с ее точки зрения, не принимаются, а находятся, поэтому не все можно принять в качестве закона, так как есть некоторые естественные ограничения, высшие законы, нарушив которые закон теряет свой статус легитимного и требующего подчинения. К сожалению, это удобство никак не укрепляет места, уязвимые для критики, а именно, представление о разумном устройстве мира и наличии высших целей в природе, обществе и человеке и о предопределенности моральных и правовых норм Богом или Природой.

Концепция общественного договора, на мой взгляд, представляет собой рационалистическую утопию. «Для рационализма в области общественной философии характерно противопоставление разумного порядка неразумному. Существует некий порядок, соответствующий естественным потребностям человека -- человека вообще, независимо от условий времени и места. Этот порядок может быть установлен, «открыт» разумом, выведен им из природы человека. Это и есть разумный или, иначе, естественный строй. Но человек не живет в условиях естественного строя. По неразумию, по ошибке разума он уклонился от велений природы. Существующий общественный строй неестественен и неразумен, он -- плод человеческого неведения. Для того, чтобы от него освободиться, необходимо, чтобы свет разума рассеял тьму этого неведения»Волгин В. П. Очерки по истории социализма. М. Л., 1935. С. 160--161.. В отличие от предыдущей утопической традиции, она утверждает, что идеальный общественный строй достижим, причем не на страницах фантастической книжки и не на забытом Богом острове, а в обычном европейском государстве, и предлагает новый механизм организации власти, основанный на вечном разуме человека, при котором избирают достойного правителя и доверяют ему свою естественную свободу, взамен получая гражданскую. В этом смысле концепция общественного договора подрывает основы феодального сословного государства с его абсолютной властью, бесправием и неравенством перед законом в силу происхождения и привилегий и предлагает альтернативные. Ведь если ни один человек не имеет естественной власти над другими людьми, то единственной основой легитимной власти может быть только соглашение.Таким образом, утопия общественного договора, несмотря на свою наивность и историческую ограниченность идейно подготовила людей к настоящему штурму феодализма. Наряду с утопией естественного состояния и «доброго дикаря» она сформировала особый мировоззренческий климат, в котором постепенно зарождаются программы радикального переустройства общества.

2.2 Две утопии либерализма

Концепция естественных прав человека на жизнь, свободу и собственность легла в основу классического либерализма - политической и правовой философии XVII - XIX веков, провозгласившей права человека экономической, политической и правовой основой общества и продолжившей разбираться с проблематикой естественных прав и свобод, впервые разработанной «пионерами» философии естественного права (Гроцием, Локком, Гоббсом и др.). Классический либерализм отстаивал неприкосновенность частной собственности, свободу торговли и предпринимательства в экономике, верховенство закона над правителями и ограничение их власти конституцией, а также равенство всех граждан перед законом. Классический либерализм представлен идеями Д. Юма, Дж. С. Милля и Г. Спенсера в Англии, Б. Констана и А. де Токвиля во Франции, В. Гумбольдта и И. Канта в Германии, Л. Фон Мезеса и Ф. А. фон Хайека в Австрии.

В XVIII веке в миропонимании людей происходит переворот, в результате которого разум начинает восприниматься как высшее начало и сущность мироздания, а также мерило общественного прогресса. Разум еще со времен Сократа был основополагающим ориентиром в определении оптимальных действий, в том числе политических, однако именно в эпоху Просвещения и Нового времени вера в его всемогущество как последнего и верховного авторитета достигает апогея и становится важнейшей ценностью эпохи. Укоренилось также наглядно доказанное Великой французской революцией представление о том, что разум может и должен быть инструментом в общественных преобразованиях, посредством которого можно и нужно создавать человеческое и общественное бытие таким, каким оно должно быть. Для либеральных мыслителей, в частности, это означало наличие некоего совершенного мирового порядка, которому необходимо позволить проявиться. С их точки зрения, это возможно при отказе от вмешательства в естественный ход событий несвоевременными законами, чтобы, предоставленный самому себе, мировой порядок стихийно создал всеобщую гармонию. Эта идея оказалась особенно востребованной в экономической сфере, преобразовавшись в идею свободного рынка, согласно которой саморегулирующиеся силы свободного рынка создадут механизмы взаимодействия, необходимые в новых экономических условиях.

Из идеи невмешательства в объективный порядок вытекает главная ценность классического либерализма - свобода. Большая часть изменений, социальных и личностно-индивидуальных,носит иррациональный характер, в силу чего невозможно предугадать поведение отдельного человека на рациональной основе. Поэтому государство только должно установить юридический порядок, так сказать, задать объективные параметры, в рамках которых люди могут свободно действовать и которые нельзя переходить. Человек разумен настолько, чтобы самому решать, как ему жить. Поэтому нужно не контролировать детально его повседневную жизнь, а отпустить человека, не мешать ему и позволить процессам развиваться по своей внутренней логике (принцип «laissezfaire»). В этом смысле, классический либерализм прямо противоположен социализму, утверждающему, что человек предсказуем и его потребности можно рационально просчитать. Признание индивидуальной свободы человека, вплоть до самых крайних ее проявлений, оказывается принципиально значимым для классического либерализма.Любое вмешательство в личное пространство человека нарушает его права и лишает ответственности за собственный выбор, в то время, как защищенность личной свободы дает человеку возможность для самостоятельного определения своей жизни.«Должна существовать некоторая минимальная область личной свободы, в которую нельзя вторгаться ни при каких обстоятельствах.Если эта свобода нарушается, то индивидуальная воля загоняется в рамки слишком узкие даже для минимального развития природных человеческих способностей, а без этих способностей люди не только не могли бы добиваться целей, которые они считают благими, правильными или священными,но и были бы не способны просто ставить эти цели перед собой» И. Берлин. Две концепции свободы. [Электронный текст].URL: http://www.inliberty.ru/library/151-dva-ponimaniya-svobody (дата обращения 3.05.2017).. Поэтому главная задача заключается в установлении таких отношений между человеком и государством, в условии которых человек оставался бы максимально свободным и независимым.

Для классического либерализма характерно представление о государственной власти как об искусственной и противоестественной, поэтому еще однойего фундаментальной ценностью является ограничение власти государства правами и свободой человека.Именно этой проблеме посвящен трактат классика либерализма В. Гумбольдта «О пределах государственной деятельности» (1792). Предметом данного исследования является цель государства вообще и пределы его деятельности - вопросы крайне актуальные для того времени. «Несомненно, что исследование цели и пределов государственной деятельности имеет большое значение, быть может большее, чем какой-либо другой политический вопрос… оно одно как бы обнимает конечную цель всей политики» Гумбольдт В. О пределах государственной деятельности. М.: Социум. Три квадрата. 2003. С.7.. Автор описывает два сложившихся подхода к решению проблемы, первый из которых утверждает, что государственная деятельность должна быть ограничена обеспечением безопасности, а второй - что она должно заботиться о личном благополучии и счастье граждан. Он пересматривает оба положения с позиции отдельного человека и высшей цели его существования, которая, с его точки зрения, заключается в полном и соразмерном развитии всех его сил и индивидуальных особенностей. Необходимое условие для этого - свобода действий и разнообразие положений. Они и должны быть основанием любой политики. Государство - не цель для себя, а средство развития индивидов.

По мнению Гумбольдта, положительная забота государства о личном благе человека вредна. Во-первых, она, как правило, имеет правительственный, принуждающий характер. Человек перестает думать и действовать самостоятельно, ждет внешнего руководства вместо того, чтобы самому принять решение. Таким образом, от усиленной опеки государства страдает энергия деятельности и нравственный характер индивидов. Во-вторых, она направлена на множество людей (массу), поэтому порождает однообразие и мешает развитию индивидуальности и своеобразия человека. Разум должен развиваться свободно посредством деятельности, творчества и изобретательности. От излишней свободы человек становится инфантильным ленивым, пассивным. Свобода же создает препятствия, вынуждая человека преодолевать их снова и снова.

Истинной и конечной целью государственного устройства, продолжает Гумбольдт, является забота об обеспечении безопасности граждан, то есть об их отрицательном благе. При отсутствии безопасности человек не способен должным образом развиваться и наслаждаться плодами своего развития, так как при отсутствии безопасности нет и свободы. Безопасность и личная свобода - единственное, что человек не может обеспечить себе сам. Для поддержания безопасности не нужно преобразовывать людские нравы и перевоспитывать нацию в государственных интересах. Общественное воспитание вообще вредно и не способно обеспечить индивиду разностороннее индивидуализирующее развитие. Не нуждается в государственном регулировании и религия. Как и при улучшении нравов, это не приведет ни к чему, кроме принуждения и навязывания шаблонов мысли и поведения. Более того, подобные меры лишь ослабляют нацию, сила которой заключается в свободных, творческих и предприимчивых людях. «Разнообразие, происходящее от союза многих, есть величайшее благо, даваемое обществом, и это разнообразие, несомненно, теряется по мере государственного вмешательства. В этом случае уже нет сочленов одной нации, живущих вместе одной жизнью, а есть только отдельные подданные, находящиеся в известном соотношении с государством» Гумбольдт В. О пределах государственной деятельности. М.: Социум. Три квадрата. 2003. С.21.

Таким образом, прямой обязанностью государства является обеспечение безопасности не только внешней, но и внутренней. Во-первых, это означает определение таких действий граждан, которые непосредственно касаются других граждан, в частности, нарушение прав, определении системы наказаний и юридическом разрешении конфликтов. Во-вторых, государство должно защитить человека от всяческого принуждения, вмешательства, насилия и внешнего давления с чьей бы то ни было стороны. «Должно быть отвергнуто всякое вмешательство государства в частные отношения граждан во всех тех случаях, когда нет прямого нарушения прав одного из граждан кем-либо другим из них»Гумбольдт В. О пределах государственной деятельности. М.: Социум. Три квадрата. 2003. С.19.. Права человека являются приоритетными в отношении государства, роль которого классический либерализм сводит к средству для защиты интересов, прав и свобод гражданина и в этом смысле его можно изменить, улучшить,Государство, таким образом, теперь понимается не как данное свыше, а как результат усилия, как творчество.

Говоря об идеях классического либерализма, как и либерализма в целом, нельзя не остановиться на принципе разделения властей как еще одном способе ограничения государственной власти. Впервые о ней высказался Дж. Локк, однако основоположником современной теории разделения властей считается Ш.Л. Монтескье (1689-1755). В «Духе законов» (1748) он утверждает, что «все погибло бы, если бы в одном и том же лице или учреждении, составленном из сановников, из дворян или простых людей, были соединены эти три власти: власть создавать законы, власть приводить в исполнение постановления общегосударственного характера и власть судить преступления или тяжбы частных лиц» Монтескье законов [Электронный текст]. URL: https://www.civisbook.ru/files/File/Monteskye_O%20dukhe.pdf (Дата обращения 1.05.2017)..

Чтобы избежать абсолютизации власти и деспотизма, необходимо установить такой порядок вещей, при котором различные власти сдерживают и уравновешивают друг друга. Такой порядок может обеспечить только разделение государственной власти на законодательную, исполнительную и власть, занимающуюся вопросами гражданского права.Эта третья власть, она же судебная, не только наказывает за преступления и разрешает споры частных лиц, но и удерживает от крайностей законодательную и исполнительную власти. Выделение ее в самостоятельную ветвь государственной власти является важным вкладом Монтескье в теорию разделения властей и в политическую практику в целом. В этом смысле он пошел дальше Локка, говорившего только о разделении властей, но не об их взаимном сдерживании.

Каким же образом теория разделения властей работает на практике? Монтескье считал, что законодательная власть должна принадлежать народу в лице его представителей и собранию знати, которые вместе составляли две палаты парламента. Исполнительная власть должна быть предоставлена монарху или другим лицам, но никак не законодательному собранию. Судебную власть Монтескье предлагал «поручать непостоянно действующему сенату, а лицам, которые в известные времена года, по указанномуспособу привлекаются из народа для образования суда; продолжительность действия которогоопределяется требованиями необходимости»Монтескье Ш. Л. Избранные произведения. М. 1955. С. 291.. Законодательная и исполнительная власть уравновешивают друг друга. Монарх имеет право наложить вето на решение законодательного собрания, устанавливать регламент его работы и распустить собрание. В то же время законодательное собрание контролирует исполнение законов и привлекает министров к ответственности за их нарушение. Следует отметить, что, хотя Монтескье и продвинулся дальше Локка в идее разделения властей, он еще не приходит к их равноправию и, как и Локк, считает законодательную власть высшей из всех трех.

Разделение властей уже более двух веков практикуется во всех демократических странах. И хотя оно не смогло устранить ни всех недостатков государственного управления, ни конфликтов, так или иначе возникающих, все же оно является, как показал исторический опыт, лучшей из имеющихся конструкций и общепризнанным фундаментальным принципом организации и функционирования механизма правового государства.

В конце XIXстолетия наступил кризис классического либерализма, вынудивший его переосмыслить собственные основания, в результате чего сформировался современный, социально направленный либерализм. Причины неудачи классического либерального проекта кроются, на мой взгляд, в содержащихся в нем элементах утопического мировоззрения. Рассмотрим же классический либерализм с точки зрения современной либеральной философии.

Прежде всего, было пересмотрено само содержание понятий «человек» и его «права». Классический либерализм верил, что человек является рациональной личностью, «tabularasa», обладателем вечного и универсального разума, из природы которого благодаря воспитанию и просвещению можно слепить кого угодно. Из отвлеченно понимаемой личности, находящейся вне исторического времени и пространства, вытекает неопределенность в объеме и содержании прав, которые также понимались как вечная ценность, не подверженная историческим изменениям. Сколько их, этих прав? Один десяток или не одна сотня? Так ли безусловно и необходимо их объективное существование? Какие из них соответствуют или не соответствуют «природе человека», да и какая она вообще, эта природа? Все эти вопросы и сомнения привели к преобразованию классической концепции естественного права в теорию социальной и исторической обусловленности прав человека, также обусловленного культурой общества, находящегося на определенной ступени своего исторического развития.

Во-вторых, базовой ценностью современного либерализма является не индивидуальная свобода, а справедливость. Ранее в философии либерализма она выступала лишь фоном и практически сводилась к индивидуальному чувству, воле, в то время как на первое место выходило обоснование политического авторитета и обязанностей государства и гражданина в отношении друг друга.Дж. Ролз (1921-2002) одним из первых поднял принцип справедливости на новый уровень. «Справедливость есть первая добродетель общественных институтов, как истина - систем мышления. Самая элегантная и экономичная теория должна быть отвергнута, если она не верна; таким же точно образом должны быть отвергнуты даже самые эффективные законы и институты, если они несправедливы»Ролз Дж. Теория справедливости. М.: ЛКИ. 2010. С.17..

Для разработки и доказательства принципов справедливости, Ролз переосмысляет теорию общественного договора как гипотетического эксперимента, в результате которого люди договариваются о будущем общественном устройстве, делая принцип справедливости его объективным основанием. Нововведением Ролза является принцип «занавеса неведения». Участники эксперимента (семьи-партии), заключающие общественный договор, находятся в полном неведении того, какое место занимают в социальной иерархии и распределении благ, каким уровнем интеллекта и физической силой обладают. Они имеют лишь самые общие представления о человеческом обществе и механизмах его организации, об основных политических проблемах, принципах экономической теории, законах человеческой психики, которые могут повлиять на их выбор.Договариваясь о принципах справедливого общественного устройства в таких условиях, они стараются обеспечить себе благо при любом раскладе, исходя из худшего варианта развития событий. «Каждая личность должна решить путем рациональных размышлений, что составляет благо, т. е. систему целей, рациональную для их преследования, так и группа людей должна решить раз и навсегда, что считать справедливым и несправедливым»Там же. С.24..

Таким образом, формируется общественная концепция справедливости. Ролз полагает, что в условиях «занавеса неведения» участники гипотетического договора придут к следующей концепции справедливости. «Все первичные общественные блага (свобода, возможности, доходы, богатства, условия самоуважения) должны быть распределены поровну, если только неравное распределение служит благу наименее преуспевающей части общества»Ролз Дж. Теория справедливости. М.: ЛКИ. 2010.С.303.. Из этой общей концепции далее выводятся два принципа справедливости: принцип равной свободы и принцип честного равенства возможностей. Исходя из классического представления либерализма об обществе как арене конфликтов различных людей, где господствует жесткая конкуренция и где выживает сильнейший, Ролз посредством принципов справедливости заменяет конфликт сотрудничеством, от которого выигрывают все.

В-третьих, смена ценностных ориентиров со свободы на справедливость привело к отказу от государства - «ночного сторожа», воспеваемого классическим либерализмом, в пользу социально ориентированного государства всеобщего благоденствия, объединившего принципы рыночной экономики и активной социальной политики государства. Так, в Германии с 1883 по 1889 годы канцлер О. фон Бисмарк проводит ряд реформ, в результате которых государством впервые были созданы широкомасштабные механизмы перераспределения общественных доходов в целях защиты наименее защищенных слоев населения, законодательно закреплявшие за ними определенные социальные гарантии минимального уровня благосостояния. Если в классическом либерализме вмешательство государства в социальную сферу было ограниченным, то, поскольку главной задачей теперь становится социальная гарантия прав и свобод человека, идея государственного регулирования социальной сферы стала доминирующей. Таков путь либерализма от минимального вмешательства государства в частную жизнь, к государству, ведущему активную социальную политику.

Новая, социально ориентированная модель государственного устройства была подхвачена большинством передовых стран и после Второй мировой войны достигла пика своего расцвета. Исследователи отмечают Сидорина Т.Ю. Операция «Welfarestate»: решило ли государство всеобщего благосостояния проблему идеального государства? // TerraEconomicus. №3. Т.10. 2002. С. 84-99., что было достигнуто фактическое равенство прав и свобод всех граждан, стабильность экономики позволяла осуществлять тщательный контроль над производством, наблюдалось увеличение дохода предпринимателей, рабочие получили полную занятость и социальные гарантии, а их зарплаты регулировались коллективными соглашениями между профсоюзами и работодателями. Это выглядело как действительное осуществление извечной мечты человечества о комфортной, защищенной, да еще и свободной жизни.

Тем не менее, к концу 1970х государство всеобщего благоденствия столкнулось с серьезными экономическими проблемами, вынудившими его, как когда-то классический либерализм, переосмыслить собственные основания и принципы. Предоставленные государством широкие гарантии привели к высокой безработице, старению населения и требовали значительных расходов, опустошающих государственный бюджет. Наряду с этим наблюдалось снижение уровня активности и трудоспособности граждан, а также развитие социального иждивенчества. И вновь мы возвращаемся к тому, о чем говорили классики либерализма в лице В. Гумбольдта, а именно, что забота государства о личном благосостоянии граждан не только не устраняет бедности и неравенства, но и способствует их росту, делает общество пассивным и зависимым. Переоценка концепции государства всеобщего благоденствия привело к постепенному сворачиванию масштабных социальных программ и уменьшению роли государства в функционировании общества. Утопия в форме государства всеобщего благоденствия не смогла реализоваться.

В-четвертых, для классического либерализма было свойственно представление о негативных правах человека. Так, свобода в негативном контексте понималась как свобода от каких-либо ограничений, чтобы человек мог делать все, что ему вздумается. Современный либерализм переосмыслил, углубил негативные права и увеличил их количество, включив право на образование, медицинское обслуживание, комфортные и защищенные условия труда, в результате чего они не только защищают человека от внешнего давления, но и должны обеспечить ему достойное существование. Современный либерализм, осмыслив предыдущий опыт, пришел к пониманию того, что общество не может организоваться самостоятельно на всех уровнях и что без власти невозможно обойтись. Поэтому современный либерализм стремится проводить реформы для улучшения отношений между государством и гражданином, которые стали приобретать форму не подчиненности государства гражданину, а форму сотрудничества между ними, а вопрос ограничения власти преобразовался в вопрос обеспечения баланса между различными ее источниками.

Утопия безграничной свободы была потеснена утопией благосостояния, ответственность за которое было возложено на государство с предоставлением ему широких полномочий в сфере социальной политики.Так, если в классическом либерализме перераспределение благ происходит путем соглашений и договоров и не включается в содержание общественного договора, то в современном либерализме эта задача решается через законодательство. Новое положительное понимание прав человека закреплено во многих международных документах и прежде всего во Всеобщей декларации прав человека, принятой 10 декабря 1948 Генеральной Ассамблеей ООН. Подчеркивается теперь не только то, чего государство не должно делать в отношении человека, но и то, что оно должно активно содействовать улучшению качества его жизни.

В-пятых, хотя классический либерализм отстаивал врожденную, сущностную рациональность и добродетельность человека, фактически это касалось далеко не всех людей, а только лучших из них, более образованных и интеллигентных. Отсюда возникла щекотливая ситуация равенства, представление о котором оказалось слишком общим, поверхностным и во многом буржуазным. Оно не распространялось на нищих, бездомных, женщин и рабов, а равными, по сути, были лишь белые мужчины среднего класса. Только эти последние имели право что-то требовать от государства и высказывать сомнения насчет его деятельности. Наконец, провозглашенный классическим либерализмом принцип «равенства возможностей» хотя и был направлен на сглаживание неравенства людей, опять же срабатывал только в отношении граждан с примерно одинаковыми природными задатками и условиями социализации. Современный либерализм значительно расширил круг «избранных», признав необходимость участия в политическом процессе всех граждан, независимо от их социальной принадлежности и заменив принцип «равенства возможностей» на принцип «равенства условий», согласно которому успешность конкуренции должна достигаться за счет создания одинаковых стартовых условий, например, равного доступа к образованию, для всех людей.

Таким образом, либеральная политическая философия сформировала не просто новый тип государства, но целый новый мир. В этом мире правители отныне подотчетны и обязаны отвечать за свои действия перед народом, в руках которого находится власть. Государство имеет четкие границы своей деятельности, определяемые частной жизнью гражданина, а также обязанности по обеспечению материального и духовного благополучия своих граждан. Инструментом социального контроля выступает верховенство закона и права, а гарантией индивидуальной свободы - конституционные механизмы. Это мир буржуазного общества и капитализма, которые сформировали нового человека, свободного от всяческих зависимостей для различного рода активностей, и новые, контрактные отношения между людьми, основной целью которых становится удовлетворение личного интереса и выгоды.Верховная власть разделена и это разделение не ослабляет ее, а делает ее более эффективной.

Либерализм является стержнем этого дивного нового мира. Он ищет рациональные, человеческие основания политической мысли и государства. Для него нет кумиров, его сильная сторона заключается в его критическом отношении к существующим веками авторитетам и общественным установлениям во имя вечных и универсальных ценностей свободы, равенства и братства. Люди по природе свободны и равны! Те, кто эти идеалы принял, должны были бороться против всего, что лишало их свободы и делало их неравными. Далее мы увидим, насколько эта борьба оправдала себя и так ли уж «дивен» и прекрасен новый либеральный мир.

Глава 3. Утопия на практике

3.1 Крах утопических общин

политический утопия критический

Утопия, будь она порождением Античности, Возрождения или Нового времени, всегда является отчаянной попыткой ответить на один из фундаментальных вопросов человечества - как сделать всех людей счастливыми? В этом смысле утопический социализм не только является продолжением идей Просвещения с его вечным порядком гармонии и разума, но и первой попыткой построить идеальное общество в реальной жизни. «Значение критико-утопического социализма и коммунизма стоит в обратном отношении к историческому развитию. По мере того как развивается и принимает все более определенные формы борьба классов, это фантастическое стремление возвыситься над ней, это преодоление ее фантастическим путем лишается всякого практического смысла и всякого теоретического оправдания. Поэтому, если основатели этих систем и были во многих отношениях революционны, то их ученики всегда образуют реакционные секты» Маркс К., Энгельс Ф. Манифест Коммунистической партии. Соч. Т. 4, с. 456.. Несмотря на критическое отношение марксизма, значение утопического социализма и его коммун трудно переоценить.